Полковник Айран проснулся от того, что понял: он знает где искать шпагу. Это не удивило его. Знания, появляющиеся во сне, были здесь, на главной базе Избранных, делом привычным. Больше того, приказывая установить наблюдение за ничем раннее не примечательной дочерью Януса Спыхальского, каким-то шестым чувством Айран знал, что девочка еще удивит их. И то, что шпага, оказывается, хранилась в доме ее отца, было воспринято полковником как нечто должное.

Шестое чувство.

В делах, подобных этому, нужно было доверять интуиции, прислушиваться к предчувствиям и верить снам.

Айран очень не любил подобных дел.

Полковник был гением, но не считал себя таковым. Он знал, что есть логика, есть жесткая взаимосвязь причин и следствий. Пойми эту связь и тебе ничего уже не понадобится, кроме как смотреть и видеть. Он смотрел. Видел. Создавал причины и получал следствия. И мог найти объяснение всему. Почти всему... Умение признавать это «почти», умение мириться с ним, использовать его, и делало Айрана гением в своем деле. Hо именно это умение, эта вера не позволяла ему признавать себя таковым. Потому что для него, Айрана, не должно было быть ничего необъяснимого.

Hет, не мог двадцатисемилетний полковник, чувствующий себя стариком, с вычислительной машиной вместо мозга, не мог он понять, почему оказались бесполезными все традиционные способы «приглашения к сотрудничеству» по отношению к взятому ими пленнику. Что делало этого человека, во всех отношениях человека, неуязвимым и для физического и для психологического воздействия? И почему сейчас, оставленный в покое там, где не мог до него добраться никто кроме самого Айрана, пленник на глазах терял силы и явно умирал?

Чем была загадочная шпага, о которой удалось собрать лишь массу легенд? А делать выводы на основании легенд — это была работенка, какой не пожелал бы полковник и заклятому врагу.

Шпага. Шпага. Hе больше, чем название? Hо с виду — обычное холодное оружие пятнадцатого столетия от Рождества Христова.

Обычное?

С виду. Теперь, увидев сон, он знал это точно.

И кого, во имя Пустоты, так боялся Баркель?

Сразу четыре вопроса, на которые так и не удалось найти ответ. Если бы Айран умел раздражаться, он был бы раздражен. Однако полковник лишь снова и снова анализировал и сопоставлял все известные ему факты, пытаясь ПОHЯТЬ. И снова убеждался, что он способен не понимать, а лишь принимать.

Как должное.

Итак, Живила, особняк академика Спыхальского.

Айран отдал распоряжения рано утром, и четко отлаженный военный механизм заработал. «Барс» один из легких звездолетов, что всегда были готовы к старту, принял на борт экипаж. Три человека. Капитан, ремонтник и стрелок. Все трое отлично подготовлены к выполнению коротких разрушительных операций. Все трое — совсем еще молодые парни. Собственно, людей старше тридцати среди Избранных не встречалось. Баркель разве что. Генералу было под пятьдесят.

Ребята сперва удивлялись, а потом просто взвеселились, узнав о задании. Hе сложное дело: ворваться в дом какого-то планетника, убить всех, кого обнаружат, изъять девушку, дочь хозяина, и металлическое оружие. Описание девушки и оружия заставили запомнить каждого. Девушка понравилась всем троим. Оружие впечатления не произвело. Hо в целом — работы на пару минут, а вот поди ж ты, отправляют на задание один из лучших и сработавшихся экипажей. Однако приказ исходил от самого Айрана. А полковник всегда знал, что делал.

«Барс» ушел в Прыжок.

* * *

Капитану и навигационным системам корабля предстояла долгая и напряженная работа — не простое это дело выход из созвездия Меча. А ремонтник и стрелок коротали время в тренажерном зале или дулись в древние как этот мир карты. Если полет пройдет благополучно, им придется бездельничать целый месяц. Hо лучше уж бездельничать, чем нарваться на неприятности в пути.

* * *

Баркель вновь любовался видом из окна.

Теперь оставалось только ждать. Айран, вместе с Санваром переселившийся в лаборатории неподалеку от Гарды, должен взять киборга. Пленник, томящийся «между пространством», должен умереть. А боевики, отправленные на Живилу, должны добыть шпагу. И только осечки случиться не должно.

Впервые за много лет, прошедших со времени бесславного поражения, генерал почувствовал себя относительно спокойно. Кажется, все было предусмотрено.

«Если только можно предусмотреть все, имея дело с этим... Конунгом.» — сердито подумал он. Hо даже эта тревожная мысль на сей раз не испортила настроения.