В самой дальней комнате большого дома бухгалтера Таджибекова за пловом сидели те же: сам хозяин, по правую руку от него - Кур-Султан, слева - молчаливый Барат, дальше - милиционер Иса, а на краю ковра пристроился Саидмурад.
- Все сошло хорошо, очень хорошо, - говорил Иса Кур-Султану. - Он молодой, русский, по-нашему не понимает. Все кивает, все записывает.
- Только меня слова мальчишки беспокоят, - заметил Таджибеков. - Почему он так спросил?
- Мало ли что мальчишки болтают, - сказал Иса.
- Может быть, это случайно, а может быть, и не случайно, - озабоченно возразил бухгалтер.
- Сегодня, когда мальчишки по улице шли, - сказал Саидмурад, - учительский сынок, по-моему, тоже что-то про печать говорил. Или мне послышалось.
- Мало ли что мальчишки болтают, - сказал Иса.
- Мальчишки… - сказал Кур-Султан. - Из-за мальчишки Барат таким молчаливым стал, что из него теперь и взрослый слова не вытянет… Ну-ка, повтори, Иса, что мальчишка спросил.
- Он спросил: «А что, если там печати не было?»
- Это сын учителя? - спросил Таджибеков.
- Нет, другой. Кудрат, что ли.
- А вот я сегодня слышал, когда они со стороны оврага по переулку шли, - сказал Саидмурад, - сын учителя про печать говорил. Он сказал этому, другому: «Про печать никто не должен знать…» Они потом на чердак полезли. Мечеть они, что ли, на этом чердаке устроили. Каждое утро, каждый вечер там собираются.
- Неплохо бы узнать, о чем они там разговаривают, - сказал Кур-Султан. - Туда залезть можно?
- Сбоку можно, - сказал Саидмурад. - Не с той стороны, где вход, а с той, где кузница.
- Вот ты и залезешь, - сказал Таджибеков.
- Сегодня? - удивился Саидмурад. - Они, наверно, уже ушли, ночь уже.
- Если ушли, еще лучше, - сказал Таджибеков. - Залезешь на чердак, все обыщешь. Может быть, печать там.
- Неглупо, - заметил Кур-Султан. - Хотя я этому не верю.
Со стороны кузницы дувал был невысок. Наступала ночь, и, пользуясь тем, что никто его не видит, Саидмурад без труда перелез во двор дома, где когда-то жил кузнец Саттар. С чердака доносились голоса. Из-за неплотно притворенной двери падал слабый луч света. «Значит, еще здесь, - подумал Саидмурад. - Тем лучше, послушаем, что они говорят». Но разобрать, что говорят на чердаке, было трудно. Саидмурад встал на какое-то возвышение, которое прежде было, видимо, летним очагом, и замер.
- «По темным перекресткам города Лондона на огромной скорости мчался шикарный черный лимузин с потушенными фарами. На респектабельной улице человек за рулем замедлил движение своего авто…»
- Что такое «респектабельный»? - спросил кто-то на чердаке.
- Не знаю, не мешай… «Джентльмен средних лет, изысканно одетый, вышел из лакированного лимузина и нажал потайную кнопку на одном из столбов узорной ограды, за которой аристократически спокойно спал аккуратно подстриженный сад. Железные ворота как по мановению, волшебной палочки сами растворились. Только каменные львы на воротах видели, как лимузин въехал во двор и остановился у подъезда шикарной виллы. Джентльмен своим ключом отворил входную дверь и, быстро пройдя сквозь анфиладу покоев, вошел в кабинет. Он сразу направился к огромному сейфу, задрапированному бархатными шторами. Один поворот ключа, мелодичный звон, еще один поворот ключа, и дверь сейфа раскрылась настежь. Джентльмен не снимал тонких нитяных перчаток. Он прекрасно знал…»
- Это его так звали?
- Не мешай! «…Он прекрасно знал, что по отпечаткам пальцев Скотланд-ярд…» Я же тебе сказал, не мешай! «…найдет его немедленно. Но он не знал, что в тот самый момент, когда он растворил дверцу сейфа, в кабинете знаменитого сыщика Дика Портера раздался тревожный звонок».
«Интересно, - подумал Саидмурад, - складно рассказывает. Они, наверно, книжку читают, - догадался он. - Такие маленькие, а по-русски шпарят».
Тот же голос продолжал читать:
- «Черный лимузин дал задний ход и выехал на улицу. Он развернулся и вскоре скрылся за углом…»
- Читай дальше! - раздалось на чердаке сразу несколько голосов.
- Продолжение в следующем выпуске, - ответил голос чтеца.
«Конечно, если бы у нас была машина, - подумал Саидмурад, - нам бы много легче было. Им там в Лондоне хорошо».
А на чердаке после некоторого молчания первым заговорил Эсон.
- Да, - сказал он, вздохнув, - если бы нам эти «кошки» достать, нам бы всем хорошо было.
Саидмурад прислушался. «Кошки какие-то. Это интересно».
А Закир - это он читал вслух, сидя у керосиновой лампы, - произнес фразу, которая еще больше заинтриговала Саидмурада:
- Может, «кошки» тоже по справкам с печатью выдают?
- Если ты еще раз про это вспомнишь… - сказал Кудрат.
Саидмурад замер и весь напрягся.
- …если ты еще раз…
И тут под правой ногой Саидмурада что-то треснуло, он куда-то провалился. Почти мгновенно раздался визг, и острые молодые зубы Добермана впились ему в икру. Не помня себя от страха, Саидмурад перемахнул через дувал.
Кубарем скатились с чердака ребята. Они увидели, что фанерная покрышка собачьей конуры проломлена, что с дувала свешиваются сломанные маки, и поняли, что здесь был кто-то чужой.
- Воры, наверно, - дрожа от страха, сказал Эсон.
- Откуда на нашей улице воры! - возразил Закир.
- А может быть, это они? - сказал маленький Рахим.
Садык и Кудрат промолчали.
- Пора по домам, - решил Садык.
- Ты завтра в город пойдешь? - спросил Закир. - Тебе деньги отдадут, зайди купи новый выпуск, этот мы уже третий раз читаем.