Очередное открытие. Уверен, Вам будет интересно, вот послушайте.

Искренне Ваш, Константин.

Я наткнулся в Дневнике на один день моей жизни, который не описывал, да и не мог, ведь мне на тот момент было всего пара часов от роду.

Не берусь судить как такое возможно, это и не столь важно. Важно другое. Я понял, что Дневник это что-то вроде базы данных. Если ты знаешь, о чем спрашивать, он ответит, а я, например, точно знаю, о чем спросить. Альнар, и прочие, кто хоть раз держал его в руках, вся их жизнь, как и моя, здесь! Осталось задать нужные вопросы, и я задам их, будьте уверены. Времени у меня… Впрочем, я это уже говорил, кажется.

* * *

Проснулся ближе к полудню, вытер слюни с подбородка, сплю как свинья, кошмар, еще раз ужаснулся исчезновению Валета. Но солнышко так радостно бьет в окно, что волнение потихоньку уступило место нормальному жесткому расчету. Так, Валета нет, Сафира тоже. Сафир мог и не пройти через портал, как ни грустно это признавать, а вот с Валетом сложнее. Врагов у нас вроде еще нет, значит, его, по меньшей мере, не убили. Вероятнее всего он сам ушел, но оставил ключи от мотоцикла? Да быть такого не может.

Собрав скромные пожитки, спустился вниз. За столами полно народу, будь это портовый город, предположил бы, что все они пираты. Кожа высохла под лучами солнца, битые не одним ветром лица в крупных морщинах, а глаза сощуренные, хитрые. У каждого за спиной или на поясе меч, у многих еще и кинжалы. Лук не заметил ни у одного из вояк, вот уж, что странно. Лук — оружие простолюдина, а это они и есть, и где же он?

Пробираясь мимо столов к выходу старался никого не задеть, но какой-то пьяный увалень, таки налетел. Я едва увернулся, а он рухнул мне под ноги, но сразу вскочил, глаза налились кровью:

— Ты чё? А?

— Извините, — шепнул я и поспешил к выходу. Сейчас, ага, буду я со всяким быдлом связываться. Он пьяный в щи, лыка не вяжет, еще и шепелявит из-за отсутствия пары зубов, заорал мне в спину страшно, присвистывая дыркой:

— Фтоять, ты, ублюдок!

Спасительная дверь маячила всего в дух шагах, но трое братков прервали моё тактическое отступление. Шепелявый заржал:

— Мы есё не договорили!

Для в стельку пьяного человека он на удивление точно проложил маршрут его кулака к моей голове, но уж с ним-то я справлюсь и без Сафира. Чуть отклонившись, пропустил героя вперед, тот провалился под собственным весом, но вскочил так же резво и кинулся снова. Я уклонился еще пару раз, а на третий получил таки в морду лица так, что рот наполнился кровью, понял, наконец, драки не избежать.

Пока я это понимал, пропустил еще удар, и, обозлившись на себя за такую глупость, сам ударил с двух рук. Дальше всё как в тумане, вынырнуть из которого мне помогли, окатив ведром ледяной воды. Я вскочил, и замер. Вокруг куча морд, большинство в крови, но рожи довольные. Который одет поприличней и лицо почти без синяков подошел, я оперся о протянутую руку.

Он ухмыльнулся:

— Ну ты парень даешь! Такого мы давно не видели.

Я всё оглядывал людей, человек семь еще лежит на полу без сознания, а остальные разбредаются, снова садясь за столы, но все довольные, заказывают вино, громко смеются.

— Это, что, я всех так?

Мужик заржал:

— Всех? Га-га-га!

Я устыдился, пошаркал ножкой как провинившийся ребенок. Нет, ну надо же. Последний раз со мной подобное в школьные годы случалось. Вот никогда драться толком не умел, просто потому, что не могу сохранять голову холодной. От страха, наверное, завожусь так, что всё покрывается розовой дымкой, а потом просто провал.

Помню, так же сошлись с одним, так я когда очнулся — сидел на плечах у друзей. Те разнимали, а я начал по ним карабкаться и бить вражину. Правда, чаще наоборот, очухивался битым.

— Эй, паря! Ты чего уснул? — вояка опять осклабился. — Берсеркер ты, паря, с этим поаккуратней надо бы. Но ребят не ты конечно, не ты. Ты с Каном сошелся, навалился на него. Тебя оттаскивать стали, а ты еще одному зарядил. Он в ответ, за тебя вступился другой, ну и понеслось. Давно так не развлекались ребята. Меня звать Родгар.

Я слушал, попутно щупая лицо, по мне будто танк проехал:

— Альнар, вроде как.

— Гы, а созвучно, да? — хмыкнул тот. — Взял Родгар руками меч — голова Альнара с плеч…

— Ты главный? — спросил я, игнорируя творческие потуги собеседника.

— С чего это? — удивился он.

Я пожал плечами, скривившись от боли:

— Столы все заняты, а у нас места полно, но никто не подходит, даже головы сюда не поворачивают.

Родгар быстро оглянулся, посмотрел уважительно:

— Как-как говоришь тебя звать?

— Альнар, — напомнил я обиженно, — созвучно же…

— Ах, да, Альнар… Может предположишь тогда, кто мы такие? — улыбнулся тот.

— Наемники, — фыркнул я, — но они сразу видно — сброд, а вот с тобой не понятно пока. Делаешь вид, что пьешь вино, а у самого вода в кувшине. Ты не из тех, кто любит напиваться и блевать в окошко.

Воин посмотрел другими глазами, сказал тише:

— Ты умеешь подмечать детали, Альнар. Но и я умею. Ты тоже не очень-то похож на крестьянина. Давай так, ты расскажешь, кто ты на самом деле, а я расскажу тебе кто я, идёт?

— Я-то расскажу, да ты не поверишь. Хотя, давай, но ты сперва, а затем я погляжу, стоит ли твоя история моей.

Сколько времени занял его рассказ, не знаю, но всё оказалось довольно банально. Жил-был Граф, и было у него три сына. Один утоп, второй издох, а потом и третий скопытился. Граф понятное дело в горе, но вспомнил, что по молодости и глупости, обрюхатил одну магичку, или монашку, я так и не понял. Нашел своего байстрюка, привез, и воспитывал до поры, пока тоже ласты не склеил. А новоиспеченный Граф семи лет от роду не потянул, быстро нашлись претенденты, всех вырезали, а ребенок чудом уцелел. Словом, гордый взгляд, прямая осанка, это единственное, что досталось ему от почившего папаши.

— Ну как тебе, а? — хрюкнул Родгар. — Стоит твоей истории?

Я тоже злорадно ухмыльнулся:

— А мне тоже надо соврать с три короба?

Он ответил еще более сардонической улыбкой:

— Если так же красиво, то ври, я не привередливый.

— Вот тебе правда: я из другого мира, там убегал от смерти. Сюда пришел с ней договориться, так как жизнь моя, чувствую, на исходе. Как попал в этот мир, потерял уже двоих друзей, в том плане, что не знаю где они. Как тебе моя правда?

Воин нахмурился:

— Не умеете вы врать, сэр Альнар. Я скорее предположу, что ты, паря, куда больше подходишь под мою душераздирающую историю.

Родгар разлил нам по чарке настоящего вина, которое ему услужливо поднесли соратники, и предложил:

— Как на счет кривды, раз уж с правдой у тебя не вышло?

Я кивнул, понимающе:

— Что ж, ты сам напросился. Я родом из дальнего королевства. Жил-был там один король, и родила ему королева двух сыновей.

Родгар перебил:

— Ты наступаешь моей истории на хвост!

— Ты слушай… Родила ему королева двух сыновей. И мало того, что двойняшек, так еще и близнецов! Король обезумел от горя.

— Хех, еще бы, кому ж трон то наследовать? — понял воин.

— Вот-вот. Король велел одного из близнецов увести в самую дальнюю и крепкую тюрьму, заковать, и надеть на голову железную маску.

— А маску зачем?

— А что б охранники не увидели копию принца.

— Ох и хитёр король, ну-ну, а дальше что?

Я чуть задержал рассказ, налил себе еще, залпом выпил. Родгар протянул кусок мяса невесть откуда взявшийся, я жадно впился зубами, продолжил довольно жуя:

— Ну, чего-чего… Принц рос себе и рос, скотиной редкостной. Батька наш кокнулся, Принц стал Королем. Избалован вниманием к своей персоне, всё ему нате вам, пожалуйста, а мне обед по расписанию. Мамка наша, королевишна… королевна то есть, увидев, что из принца вышел отвратительный король, видать не того близнеца оставили, изволила достать меня из выгребной ямы.

— Что, прям так вот открыто? — воскликнул Родгар.

— Тайно, конечно! — отозвался я. — Вызволять меня отправила своего любовника… От оного, кстати, мы с братцем-то и родились!

Родгар часто моргал, и захлопывал то и дело открывающийся рот. Я помедлил пару мгновений, пусть переварит. Но он спросил в нетерпении, захваченный странной историей:

— С ума сойти. А дальше, дальше что?

— Меня выкрали из тюрьмы, — сказал я довольно, попутно стянув еще один кусок мяса из рук застывшего собеседника, — обучили манерам. Затем подменили короля, а меня посадили на трон. Точнее таков был план, но всё пошло не так. В результате тиран король остался на троне, а я был вынужден бежать и скрываться, пока не пойму, как вернуть трон себе любимому. То есть даже вот так: «Покуда не пойму, как освободить угнетенный народ из жадных рук узурпатора!»

Я закончил, а Родгар все сидел, смакуя информацию и шаря по столу мечтательным взглядом, а потом резко ударил ладонью по столу:

— Вот это да, сэр Альнар, вот это жизнь! Не то, что твоя «правда». Кривда вышла куда интересней!

Я хмуро кивнул:

— Увы, от этого она не стала правдивей.

Родгар прямо посмотрел мне в глаза, я ответил таким же простым взором, на сей раз кивнул он:

— Да, жизнь такой интересной не бывает. Но как складно было, я поверил.

Я улыбнулся:

— Я в Вашу тоже поверил, сэр Родгар.

Мы разговаривали до самого вечера, Родгар рассказал о том, чем занимается на самом деле. Они, мол, хоть и наемники, но убийством людей не промышляют, только нечисть да дикие звери. Бывает, охраняют караваны. Я так и не сумел выяснить, кто же он такой, но что умеет держать себя, не видно только слепому. Пусть и немного коряво, но если общается только с крестьянами, ничего удивительного.

Я спрашивал много, а он на удивление мало знал, больше слухов, чем фактов. Но я упорно задавал вопросы, есть ли маги или другие «знающие» люди, как до них добраться, слышал ли он что-нибудь о Смерти, и всё в том же ключе. Он исчерпался быстро, маги, оказывается, есть в каждом замке или крепости, прислуживают герцогам, графам, ну и прочим. Правда они не такие уж и умелые, у Короля придворный маг, разумеется, посильнее.

Еще есть некий Орден, в котором, по слухам, сильные маги, но привилегия входа в их крепость дарована только «избранным». На счет ордена я, разумеется, пропустил мимо ушей, что я, монахов не видел. А вот о маге здешнего «царька» решил узнать подробнее, но за очередной чаркой вина задал другой вопрос:

— Не приходилось ли тебе слышать имя Сафир?

— Это один из твоих друзей? — уточнил он.

— Именно. Второй — Валет, если будет возможность, я Вас еще представлю.

Родгар отрицательно покачал головой:

— Нет, эти имена мне не встречались.

Сделав большой глоток, он устало уронил руку:

— Слушай, пока ты не нашел друзей, могу я предложить тебе работу? Ты парень крепкий и не такой дурак, каким хочешь казаться, не желаешь присоединиться к моему отряду?

Я внимательно осмотрел его:

— Что-то не вижу в твоем голосе особой радости, Родгар. Если честно, думаю, ты и сам не хочешь заниматься этим. Зачем же зовешь меня?

Воин усмехнулся простой улыбкой, за которой я заметил тщательно скрытую усталость:

— Ты проницателен, хоть и молод… Я говорил? Да, ты прав, я бы с удовольствием бросил это дело. Мне хочется большего….

— Чего? — жадно спросил я.

Он еще больше расплылся в улыбке:

— Не знаю, паря, не знаю. Но иногда, не могу уснуть, кажется, что живу не своей жизнью. Будто могу сделать нечто большее, а приходится делать то, что делаю…

Родгар тяжело вздохнул, но сразу подобрался, добавил смутившись:

— Забудь, просто дурь.

Я не стал упускать такой удачный момент, сразу вспоминая курс психологии, начал давить, раз уж так само подвернулось:

— Нет-нет, ты не должен отказываться от того, к чему так стремится твоя натура, а то и душа. Думаю я и сам мог бы предложить тебе дело. Не могу сказать точно, каким образом мы его осуществим, но в ближайшее время я что-нибудь придумаю.

Родгар спросил заинтересованно:

— И что за дело?

— Мне нужно встретиться с магом Графа, — признался я.

— С Итием? — фыркнул Родгар. — Забудь.

— Почему?

— Потому, — рассудил он, — что к нему можно попасть только с разрешения Графа, а таких оборванцев как мы даже за ворота крепости не пустят.

— Значит нам нужно стать больше, чем оборванцами.

— Ага, например Герцогами, Маркизами, или Баронами на худой конец, — заметил Родгар с изрядной долей скепсиса.

— Да хотя бы странствующими рыцарями, — парировал я, — уже не плохо.

Он пожал плечами:

— Для этого нужно пройти так много. Не каждый воин становится рыцарем, даже неплохой, вроде меня. А с нашими рылами, куда там.

Я невольно потрогал лицо, уязвленный словом «рыло».

— Ты прав, но пока мы не рыцари, можем смело пользоваться хитростью. Чего с черни взять. Атрибуты настоящего рыцаря это что?

Родгар задумался, шумно почесал щетину:

— Ну, э-э… Конь, доспехи, копьё, щит с гербом, девиз, знамя, оруженосец, замок…

Я оборвал:

— П-р-р, тормози… Давай попроще, а? Замок это перебор. Будем реалистами, большинство рыцарей безземельные, поэтому все, что необходимо это конь, доспехи, оружие и щит.

— Ага, — сказал он, — и грамоты, подписанные каким-либо благородным, желательно королем в подтверждение того, что знак на щите и девиз твои.

Я нахмурился, но затем, передразнивая, фыркнул сам:

— П-ф-ф… С этим можно что-нибудь придумать. В конце концов, скан сетчатки или отпечатки пальцев тут не берут. Скажи, есть тут хоть кто-нибудь грамотный?

Родгар не понял и половины моей речи, спросил:

— Это еще зачем?

— Просто познакомь меня с таким, и грамоты мы достанем.

Воин весело подмигнул:

— А с чего ты решил, что я захочу участвовать в этом сомнительном деле?

— А что ты теряешь? Пока что я не просил идти за мной в огонь, только найти мне человека обученного писать.

— В огонь, значит, еще попросишь…

Я кивнул:

— И в огонь придется, иначе, зачем мне ты? Но это того стоит, поверь мне.

— Поверить? — усомнился он. — Да я вижу тебя впервые, а уже каким-то чудом соглашаюсь на… На что я, кстати, соглашаюсь?

— На богатство и титул.

— На богатство и титу… — на ходу повторил он, уставился удивленно, — чаво?

— Просто найди мне нужного человека, а дальше сам все поймешь, — заверил я убежденно, хотя сам еще смутно понимал, чего хочу добиться.

Родгар скорчил умную мину и неспешно выдал:

— Есть тут один человек, завтра утром зайду за тобой, познакомлю, а теперь у меня свои дела.

Я согласился, пора искать друзей:

— Думай, где нам найти коня и доспехи.

— Коня я тебе достану, — отрезал он, — над доспехами думай сам, это мне не по карману. Да здешний кузнец такого и не изготовит. Бывай, паря.

— Можно просто сэр Альнар, — добавил я в след удаляющемуся Родгару.

Его соратники поднялись из-за столов и, расплатившись, ушли, оставив меня и недовольного оттоком клиентов трактирщика. Некоторые у выхода поглядывали на меня одобрительно, беседовал с таки-и-им человеком, да так долго, видать заслуживает.

Я тоже поднялся, трактирщик молча принял пару монет, дверь крякнула, и я бодро вышел на свежий воздух.

Ночь сияла. Звезды такие яркие, что каждая травинка сверкает серебром, а луна как большой фонарь добавляет в холодный блеск теплые тона. Решил, что неплохо пройтись по другим тавернам, вдруг там найду друзей, или хоть что-то узнаю. Дома в темноте одинаковые, впрочем не думаю, что днем они особенно различаются.

В большинстве своём крыши соломенные, хоть и не деревня, а целый город. Только каменные особняки возвышаются над обычными домиками, чем-то напоминая столичные многоэтажки среди россыпи маленьких хрущевок.

Шел быстро, чтобы согреться, но от того что за весь день ни крошки во рту, только паршивое вино, кусок мяса не в счет, холод всё сильнее сковывал движения. Улицы похожи одна на другую, переулки затейливо переплетаются, увидел вдалеке очередную корчму, перед которой стоит кучка пьяных мужиков и недобро поглядывает на прохожих. Решил обойти от греха, на сегодня героизма хватит, сунулся в очередной поворот. Обогнул одно здание, следом другое и, наконец, уперся в тупик. Мде, беда, не город, а ночной лабиринт. С моим картографическим кретинизмом искать друзей в ночи — дохлый номер.

Развернулся и остолбенел. В трех метрах от меня застыл человек в черном балахоне, мне понадобилась доля секунды, чтобы догадаться — это за мной.

— Ой-ой, погоди. Я сам тебя искал, надо поговорить…

Я пятился, ни на секунду не забывая, что за спиной хода нет. Жнец пошел на меня, в руках возник длинный черный кинжал, а лезвие кинжала — точная копия той самой косы.

С трудом смог оторвать взгляд от клинка:

— У нас ведь нет личной вражды, правда? Я тебе в суп не плевал, так зачем нам ссориться? Я мог бы сделать для тебя что-нибудь, разве не вариант? У всего есть цена, а разве моя жизнь так уж много стоит, все выплачу, даже больше!

Капюшон Смерти будто сам собой приподнялся, на мгновение из под него показалось сухое бесцветное лицо, на котором вместо глаз две черные впадины, а на губах застыла недобрая улыбка. Мозг лихорадочно ищет способы убежать, но вариантов никаких. Краем глаза заметил движение, с крыши дома упал, раскинув черные крыла огромный ворон, я дернулся в испуге, а ворон посмотрел жуткими глазами, почти как у смерти. Каркнул так, что по мне побежали мурашки, способные растоптать стадо носорогов.

Я заметил за птицей дверь, собрав волю в кулак, ломанулся туда, со всей силы влетел плечом, а той хоть бы хны. Чуть не заплакал от обиды и невезения. Рывком развернулся, вжимаясь спиной в дверь, а смерть всё так же движется ко мне, только оскал на лице стал еще радостней.

Ворон прыгнул между нами и, растопырив крылья, как курица защищающая цыплят, предостерегающе каркнул на черную тварь. Смерть замерла на секунду, удивившись не меньше моего, но спустя мгновение я снова почувствовал на себе режущий взгляд пустых глазниц.

Вдруг за спиной скрипнула створка, и дверь провалилась внутрь под моим весом. На пороге возник недоумевающий мужчина, руки еще протирают заспанные глаза:

— Что?.. Ты хто?

Не сказав ни слова, оттолкнул его и пулей закрыл дверь изнутри. Тут же метнулся через комнату к окну, ветхие створки нехотя поддались, и я вывалился, неудачно приземлившись копчиком на землю. Не знаю, сколько я нёсся, часто меняя направление, сквозь улочки, переулки, избегая больших дорог.

Любая тень вызывала приступы паники, а одинокие прохожие и того хуже. Влетев в очередной тупик, уставился на очень похожую дверь. Первая мысль — повернуться, но страх, что увижу его снова, сковал тело чугунными кандалами. На онемевших ногах доковылял до двери, толкнул легонько, та поддалась не скрипнув даже, но тут же встряла. Цепочка сдерживающая изнутри тихо лязгнула, когда навалился плечом, оказавшись в комнате, заставил себя посмотреть в проем.

Гора рухнула с плеч, когда прикрыл за собой дверь, но страх лишь притаился, и всё еще ждет повода проявить себя. Я неловко остановился, не зная, куда себя деть, а сверху заскрипели ступеньки винтовой лестницы. Увидел, как спускается суховатый старик с лучиной в руке. Так мне показалось сперва, но потом разглядел, что это далеко не старик, а зрелый мужчина, хоть и седой. Я хотел извиниться за такое позднее вторжение, но он опередил:

— Опять вы! Я же говорил, я все верну! Так и передайте своим, мне нужно еще время!

Я собирался успокоить, но передумал, пусть говорит, остановить успею.

Он в ожидании реакции уставился на меня, но я угрюмо хранил молчание, и смотрел более требовательно, ну, старался смотреть именно так. Он неловко вздохнул, подбирая слова:

— Я же говорил, так вышло не по моей вине. И я предупреждал ваших людей, что не всегда получается, но вы же сами настояли!

Я чуть свел брови, а он так отшатнулся, будто я достал пистолет:

— Не подумайте, что я прячусь тут от вас. Просто тут тише.

Он смотрел уже умоляюще:

— Хорошо, послушайте, еще хотя бы месяц, пожалуйста!

Я понял, что дальше хранить молчание не имеет смысла, да и стало неловко перед не молодым мужчиной:

— Уважаемый, вы меня с кем-то спутали. Я совершенно случайно оказался в вашем доме, за что приношу свои искренние извинения. Если я смогу остаться у Вас на ночь, буду крайне признателен.

Мужчина замер, ошарашенный, а потом засуетился:

— О… Да, конечно… Проходите, молодой человек, рассказывайте, что привело вас в мою скромную обитель.

Я последовал за ним по винтовой лестнице, и вскоре мы сидели за столом. Всё его жилище, включая стол, завалено разными бумагами, пергаментами, манускриптами и рукописями. Кое-где даже некое подобие книг, тоже рукописных, конечно. Он разгреб мне один стул, а сам рухнул на другой, за которым, очевидно, работает.

— Итак, что же Вас привело ко мне, юноша?

Мужчина задал вопрос и тут же шлепнул себя по лбу:

— Ой, что это я. Совсем старый дурак о приличиях забыл, давно с благородными дела не имел. Меня Манфаэль зовут. Я придворный писарь, а так же врач и астролог. Точнее был им, ранее. Давно.

Я мысленно поблагодарил судьбу, и от смерти на сей раз убег, надеюсь, и грамотея нашел.

— Моё имя Альнар. И признаюсь честно, я не из благородных. К Вам же меня забросило волей случая, но я рад, что так сложилось. Видите ли, мне нужна Ваша помощь…

Манфаэль с любопытством взглянул из под густых белоснежных бровей:

— Дорогой Альнар, я должен Вас предупредить, что я не буду составлять вам карту чьей-либо жизни, поскольку вероятность ошибки слишком велика. Кроме того, я и так уже… С меня, пожалуй, хватит.

Я спокойно покачал головой:

— Карт мне не нужно. Всё что мне необходимо, так это грамота, подтверждающая моё рыцарское происхождение. Ну, или хотя бы принадлежность к рыцарскому ордену.

Писарь удивился:

— Так вы же сами сказали, что не из благородных?

— В этом и загвоздка, уважаемый.

Он пристально всмотрелся мне в лицо, пытаясь увидеть в моих словах что-то резко отрицательное:

— Могу ли я поинтересоваться вашими мотивами?

Я кивнул:

— Разумеется. Я посвящу Вас во все детали, если вы согласитесь помочь мне.

Манфаэль осунулся, прогладил смятый лист на столе, шепнул сконфуженно, спрятав взгляд:

— Видите ли, молодой человек, в иное время я правда мог помочь, будь я уверен, что никто не пострадает от этой затеи. Но сейчас… Как вы, наверное, поняли, я связался не с теми людьми, и не могу обещать, что решу эти проблемы с положительным для себя исходом.

Напрашивается на помощь, лис, подумал я недовольно. Ну, ладно, ничего не бывает бесплатно, кроме сыра, как известно:

— Быть может я смогу оказать содействие?

Писарь тут же улыбнулся и затараторил, пока я не передумал:

— Не уверен, быть может Вы и смогли бы помочь. Вот послушайте. В городе орудует одна шайка, называют себя «Равными». На деле же обычные воры и убийцы. О них слышали все, но где у них штаб, никто не знает. Они пришли ко мне месяц назад и просили составить карту, о которой я упоминал. Словом, я согласился, нужны были деньги… ну, вы понимаете. А когда отдал работу…

— Их не устроила, — закончил я.

— Они потребовали вернуть их деньги, — сокрушился он. — Все до единой монеты. А я к тому времени почти все истратил, мне же нужно где-то жить, что-то есть….

— Ближе к делу, уважаемый. Сколько вы должны и главное — кому?

Манфаэль посмотрел с надеждой, будто только поверил, что действительно смогу помочь:

— Его зовут Ворон, он главарь братства, я думаю…Может и нет, но сделку заключал именно он, поэтому с ним и надо все решить. А должен я десять золотых…

Я ахнул, по здешним меркам это ж целое состояние, не нашел что ответить. Писарь уныло пожал плечами.

— Я купил небольшой дом, чтобы следить за звездами, а так же всё необходимое оборудование… Половиной даже воспользоваться не успею.

Я лицемерно успокоил:

— Ну-ну, не надо так уж трагично. Вы неплохо спрятались, я нашел вас чисто случайно, и потому советую оставаться тут и дальше.

— Сумма большая… — промямлил он.

— Если есть враг, как бы сказали мои друзья, то с ним можно справиться. Кстати о птичках, давайте лучше обсудим, что необходимо получить мне, а вашу проблему я решу, не сомневайтесь.