Глава 1

Осень. Тучи. Дождь. Промозглый холод. Тишина, нарушаемая только звуком падающих капель. Стекло, очерчивает почти осязаемую границу. Одиноко. Холодно. Больно. За этой границей жизнь, шум колес по асфальту, размытые огни, торопливые шаги прохожих — жизнь, которая меня не касается, в городе, который никогда не спит.

Я стояла, прижав лоб к оконному стеклу, сегодня, так же как и вчера, так же как и позавчера, как все вечера этой невероятно дождливой осени.

— Идиотский дождь, идиотский вечер, идиотский гороскоп, — сказала я своему отражению. Оно, как всегда, согласилось.

— Дура, тебя никто не заставлял ему верить. И нечего жаловаться, многим гораздо хуже, чем тебе, — уточнила я.

Действительно, жаловаться нечего. Ведь у меня есть все что нужно для жизни — крыша над головой, работа. Все чтобы жить нормально, но… не для того чтобы жить счастливо.

А когда я жила счастливо? В детстве, когда считала себя такой же как все? Или позже, когда мы с дедом ездили на Кубань? Несколько счастливых недель, во время которых я не чувствовала себя ущербной. Один короткий месяц, до краев заполненный цветом и радостью. Не было удивленных взглядов, осторожного интереса и нездорового любопытства, а главное, там не было одиночества. Еще были пять лет занятий с Оби Ваном, по два занятия в неделю. Потом их стало три, четыре, пять… Время, когда я чувствовала себя нормальным человеком.

Теперь не было и этого.

Кто-то сказал, что жизнь — веселая штука, если ты не слишком много от нее ждешь. Но дело в том, что от своей жизни я вообще ничего не жду, давно. Ни чувств, ни надежд. Может мне просто уехать? Купить билет и рвануть, куда глаза глядят… Какая разница, откуда звонить родителям?

Мне с каждым днем все сложнее общаться с людьми, я предпочитаю молчать, кивать и улыбаться тем, кто мне более- менее симпатичен, а на остальных не обращаю никакого внимания. Хорошее настроение стало редким гостем, Я плохо сплю, раздражаюсь из-за пустяков, грублю.

Во всем виноват, чертов гороскоп, засевший у меня в мозгах как кривой гвоздь! Это из-за него я нарушила обещание, которое дала сама себе, не мечтать о том чего никогда не будет. Но я мечтаю. О любви. Глупо.

А гороскоп был фееричный…! А Новый Год, зашибись, какой веселый! Я, елка, ведро оливье и бутылка вина, обхохочешься. С какой стати я решила, что утверждение — плохие приметы сбываются, только когда в них веришь, работает и в другую сторону? Потому что очень хотелось верить. И я верила, примерно до мая месяца, а потом раздражение начало накапливаться и к сентябрю превратило мою жизнь в кошмар. Мысли ходят по кругу зацикленные на том клятом гороскопе, я не сплю от обиды на весь свет, сижу и тупо таращусь в темноту. Жить не хочется. Докатилась до звонка на горячую линию и приятный мужской голос немного рассказал мне о вывертах подсознания, об ущемленном самолюбии и про то, что нужно повышать самооценку, примириться с ситуацией и жизнь снова начнет обретать краски. А напоследок выдал замечательную фразу о том, что во всех неприятностях нужно научиться видеть положительную сторону. Бред, но выбрасываться из окна я раздумала, спасибо и на этом.

Нельзя сказать, что раньше было лучше, про исполнение желаний я вообще молчу. Но такого всепоглощающего разочарования я не испытывала никогда. Временами у меня такое чувство, что я живу среди врагов, где все, даже дети, норовят ткнуть в тебя пальцем, скривиться и плюнуть в след.

Я не одна такая, очень многие люди не довольны той жизнью и тем миром, в котором они эту жизнь проживают. Но я, не то чтобы недовольна, я ненавижу мир, в котором живу. И вовсе не потому, что мой путь здесь не усыпан розами.

Может некоторым и помогает самовнушение типа: «Я самая привлекательная и обаятельная», в моем случае это дохлый номер. Я одна из тех, кто отлично понимает степень своего безобразия.

Бросив взгляд на свое отражение в оконном стекле, я в очередной раз «восхитилась» своей красотой. Все как всегда, уныло, отвратительно и изменить ничего нельзя. К этому невозможно привыкнуть! Мне надоело жить в ожидании очередной насмешки, обидного слова, брезгливо поджатых губ. Я устала выискивать в каждом слове угрозу своему самолюбию и гордости, устала от обид нанесенных специально, а чаще не специально, но от этого становящихся еще больнее.

Большинство моих знакомых милые интеллигентные люди допускающие существование кого-то или чего-то отличного от них самих или от их представлений о жизни, но не рядом с ними и до тех пор, пока это не касается их лично. Поэтому все наши контакты сведены до минимума, к телефонному звонку с парой ничего не значащих фраз, кивку при случайной встрече. Есть и такие, которые считают себя исключительными, единственными в своем роде. Хотя на самом деле они обыкновенные. Я хотела быть как они. Потому что быть не таким как все, на самом деле больно и одиноко. А еще была отдельная группа, испытывающая к таким как я нездоровый интерес, и этот интерес был еще хуже, чем презрение и неприятие.

Обидно, холодно, больно. И с каждым днем все больнее, холоднее и обиднее, а ведь я до минимума урезала свое и так ограниченное общение с окружающими. Потому что стала ловить себя на поднимающейся волне злости при одном взгляде на людей. С каждым днем во мне крепнет все большая уверенность в том, что я здесь чужая. Совсем, в глобальном смысле, только что кислотой не плююсь.

Моя жизнь отстой. Моя работа однообразна и монотонна, изо дня в день одно и то же. Я вздохнула и опять посмотрела в окно. Мне нравился дождь. Он убирал из мира краски, делая все и всех, такими же, как я. Серыми. Особенно такой дождь как сейчас. Он льет третий день, и мне хорошо, потому, что начало осени было отвратительно прекрасным. Как там у классика? «В багрец и золото, одетые леса…»? Люди, бурно выражающие свой восторг по этому поводу, действовали мне на нервы.

В таком состоянии трудно адекватно реагировать на окружающих. Меня спрашивают о чем — то и я страшно удивляюсь тому, что ко мне обратились. Потом начинаю искать в словах собеседника скрытый смысл, недосказанность, намек на насмешку и злюсь, превращаясь в стервозный кактус. А напоследок обязательно нахамлю, отбивая всякую охоту общаться со мной в дальнейшем.

Так проходит моя жизнь… моя скучная нудная жизнь, которая движется по хорошо накатанной дороге. Нет не дороге, она движется по рельсам — прямолинейно и неотвратимо. На этом пути только две большие остановки — дом и работа, ну и несколько полустанков. Супермаркет, книжный магазин, видеопрокат и старая скамейка в глубине парка.

Мне надо совсем немного. Я хочу, чтобы рядом был кто-то, кто увидит меня саму, а не то, как я выгляжу, кто позовет меня по имени, чтобы куда-то пойти… А у меня даже комнатных цветов нет. Зачем привязываться к кому-то, а потом разочаровываться в них? Или наблюдать, как по какой-то причине они уходят от тебя. Дед, бабушка, Оби Ван…

Одевшись, я вышла из дома. Все как я люблю, ночь, дождь, пронизывающий до костей ветер. Мокрые, темные улицы, редкие одинокие прохожие, ожесточенно сражающиеся с зонтами. Куда они спешат? К кому? Кто их ждет? Если у них смысл в жизни?

Год назад, по настоянию мамы, я пошла к психотерапевту. Зря.

— Тебе нужно задуматься о смысле жизни и понять, что тебя увлекает. Как только ты это сделаешь, у тебя появятся мечты и надежды, то ради чего стоит жить, — сказала дамочка, похожая на добрую фею из сказок.

За время нашего общения она ни разу не посмотрела мне в глаза. Больше я к ней не приходила.

Мечты и надежды? Они испарились в четырнадцать. Когда мировое светило озвучило приговор и похоронило мое будущее под бетонным надгробием. Зря мы к нему обратились, нужно было и дальше кочевать по больницам, поликлиникам, врачам, знахаркам и экстрасенсам, те хотя бы позволяли надеяться.

Может, было бы лучше, если бы меня сдали в интернат? Тогда бы ни родителям, ни остальным родственникам не пришлось бы смущенно отводить от меня взгляд. Говорят в семье не без урода, в данном случае урод я.

Я — извращенное генетическое отклонение. Очень светлые, почти белые волосы, шершавая как старый асфальт серая кожа и мутные голубые глаза. Рост почти 190 и вес почти 40. Некоторые считают меня анорексичкой. Если бы! На аппетит я никогда не жаловалась, могу есть сладкое — жирное — вредное — калорийное тоннами! Только толку от этого ноль! А еще я могу злиться, плакать, драться, уехать к черту на рога, могу даже умереть, но ничего не измениться. Я так и останусь… такой.

Я очень рано поняла значение слов «заразная», «больная» и «ненормальная». Еще в детском саду. Откуда меня благополучно выперли по просьбе обеспокоенной общественности, не помогла даже солидная справка, подписанная одним академиком и двумя докторами наук. Я окончила школу с золотой медалью, а мой университетский диплом произвел фурор, но я нигде не смогла найти себе работы по специальности. Это невыносимо обидно, когда тебя не хотят и тебе не рады, будь ты хоть семи пядей во лбу и очень- очень доброжелательно настроена, потому что твоя внешность «не формат».

Я зарабатываю на жизнь голосом. Чуть хрипловатое темное контральто и внешность рахитичного инопланетного кузнечика, что может быть печальней? А когда я не работаю, то убегаю от реальности. Книги, музыка, прогулки (в основном по ночам). Унылый отсчет от выходного до выходного. Еще пробежки и минимальная разминка каждый день, так, по-привычке, чтобы не терять форму. Жаловаться бесполезно, да и не кому.

Я всегда беру вечерние и ночные смены, медленно иду по вечерним улицам, выпадая из общего движения, из суеты, из жизни. Вот как сейчас. Еще два квартала… и постоянный повтор, под мерное гудение системника: «Здравствуйте, меня зовут Таисия. Не могли бы вы ответить на несколько вопросов?». Может в секс по телефону перейти? Предлагали. Говорят, голос, самое то для такой работы.

Смена тянулась бесконечно, звонков было мало. Можно было сидеть и смотреть, как за окном по голым веткам деревьев скользят капли дождя, подсвеченные огнями с проспекта. И в кафетерий я не пошла, прожевала нечто безвкусное из пакета, валявшегося в столе и снова уставилась отсутствующим взглядом в темноту. Может, мне повезет, и через несколько часов я снова буду идти сквозь дождь.

Не повезло, ну я не очень-то и надеялась. Проходя мимо школы, я скривилась и плюнула. Ненавижу школу — филиал ада на Земле. Одиннадцать лет травли и мерзких унизительных розыгрышей. Такой срок дают за особо тяжкие преступления.

Даже мой рост воспринимали, как личное оскорбление, не говоря уже о моей, мягко скажем, необычной внешности. Мало мне было этого, так я еще и училась лучше всех. Достаточно причин для всеобщей ненависти, правда? В школе я научилась терпеть. Боль, насмешки, да что угодно. Не жалуясь. Привыкла вести себя как партизан в гестапо и не показывать как мне плохо. Стоит один раз показать слабость, и это сразу же используют против тебя. Унижений и боли будет столько, что захлебнуться можно. Мне пришлось стать замкнутой, окружить себя ледяной стеной, это была моя защита от мучителей, которые отравляли мне жизнь. Мне и еще нескольким детям. Но они, со временем, переросли полноту, скобки на зубах и прыщи, а я нет. Поэтому я дралась и всегда била первой, иначе, до сих пор обливалась бы слезами, сидя в каком-нибудь углу. Драк было много. Большинство из них для меня заканчивались очень плохо. Потому что один на один со мной никто не связывался.

А вначале мне нравилось ходить в школу. В воинских частях детей мало, да и авторитет родителей помогал. Потом все изменилось, большой город и большая школа. Я приходила домой в синяках и ревела от злости и боли. Конфликты росли как снежный ком. Деду это надоело, и он отвел меня к Оби Вану.

В школе я дралась и ругалась, но в универе, поддавшись на уговоры бабушки, была тихой зубрилкой, просидев в библиотеке пять лет, а потом плавно переместилась в колл-центр. Следующая остановка — кладбище.

Домой идти не хотелось. Стены квартиры как будто давили на меня, и я свернула к парку. Это место я любила, вернее я любила кривоватую скамейку около заросшего пруда. Когда дед был жив, мы сидели здесь часами, теперь сижу я одна. Здесь всегда тихо и можно вообразить, что кроме меня нет никого на свете. Просто сидеть и слушать ветер.

Гру'Гард'Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Я сидел в мокрых осклизлых кустах уже давно, целую вечность. Поминая незлым тихим словом, глупого человеческого мальчишку. Чужой мир был отвратительным, на вкус, на запах, на слух. Высасывал силы, туманил рассудок. Сколько еще я смогу продержаться? Такого отчаянного голода я не испытывал со времен войны, а жажда? Она почти иссушила. Дождь не приносил облегчения, с неба лилась не вода, а какая-то неприятная маслянистая субстанция. Я чувствовал себя разбитым, больным и старым, не способным принять правильное решение. Да я сойду с ума раньше, чем голод, жажда и боль, прикончат меня! Это было невыносимо, чувствовать свою беспомощность и уязвимость! На секунду сознание затопила чистая ярость и желание как можно дороже отдать свою жизнь. Только кому она здесь нужна? Холодное солнце два раза поднималось над деревьями, а помощи все не было. Осознание того, что я застрял в этом жутком месте надолго, вынудило меня покинуть убежище. Я долго выбирался из тонких колючих веток. Ноги затекли и плохо слушались, рука, жестоко ободранная во время падения, опухла и противно ныла. Мне пришлось прислониться к дереву, чтобы отдышаться. Долго стоять, прислушиваясь к бешеному стуку своего сердца, впервые так остро почувствовав груз прожитых лет.

Лентолет Хольмгрен, страж Серых Башен

К утру на крепость опустился туман. Он был таким плотным, что через него не пробивался даже огонь Сторожевой Башни. Легкий намек на то, что совсем скоро северный ветер превратит Вилдвинд в ледяную пустыню.

В зале было пусто и холодно. Чтобы не замерзнуть, пришлось ходить из угла в угол. Сто пятьдесят шагов в одну сторону, сто пятьдесят в другую, постоянно вздрагивая от каждого шороха, оборачиваясь на скрип тяжелой двери, дрожа от сквозняка. Чтобы не замерзнуть окончательно, я начал подкармливать почти потухший огонь в камине. Пламя разгоралось плохо, недовольное моим вмешательством, неохотно оживляя чуть тлеющие угли. Замерев перед огнем и втянув голову в плечи, я снова и снова переживал свой позор.

Я так хотел быть здесь. Всегда. Больше всего на свете я хотел быть стражем в Серых Башнях. Родичи вздыхали, отводя глаза. Остальные смеялись. Слабый, болезненный, вечно отстающий от своих сверстников. Отец видел меня Целителем, говорил, что в этом случае я хотя бы не дам себе умереть. Уступая его желаниям, я прилежно учился два года, ожидая очередного Испытания. Тайком от родных подал заявку. Мне не отказали, но на фоне остальных соискателей я казался самому себе еще меньше и слабее, чем на самом деле.

Я был не хуже остальных, удивив всех. Учился вдвое больше и усерднее остальных. И вот спустя четыре года я в Серых Башнях. Страж. И еще утром был так счастлив, что готов был расцеловать своего напарника, старого ворчливого норда.

Все было как всегда, притихший осенний лес, перекличка кириков высоко в небе, терпкий запах листьев под ногами. Мы уже возвращались, когда сильный порыв ветра чуть не сбил меня с ног, а впереди стало разгораться яркое голубое свечение.

— Проход, — крикнул мне Гру. — Уходим.

Я знал, как нужно поступить в таком случае. Найти укрытие, дождаться закрытия Прохода и убедиться, что «гостей» нет. Если же «гости» появились, принять меры к задержанию и обезвреживанию. Место, где открылся Проход нанести на карту и по возвращению в крепость доложить лорду-хранителю. Но чем ярче разгорался голубой свет, тем сильнее мне хотелось заглянуть в открывающийся новый мир. Не обращая внимания на окрики Гру, я подбирался все ближе, жадно всматриваясь в неясные тени. Забыв обо всем на свете, я оказался слишком близко, и меня стало затягивать прямо в центр голубого свечения. Я держался из последних сил, но скользкие камни не давали возможности хорошо ухватиться. И вот тогда Гру прыгнул. Мощное тело норда сбило меня с камней, и я покатился вниз, по заросшему жесткой травой склону. А когда очнулся, норда нигде не было видно.

Меня нашли через несколько часов. Я все еще пребывал в каком-то оцепенении, когда слушал «теплые» слова от сослуживцев, а последствия рапорта лорду оставили отчетливые следы на лице. Было не больно. Душа болела гораздо сильнее.

Норды в крепости шарахались от меня как от чумного, а некоторые даже плевали в след. Старейшина, с ледяным выражением лица (уж лучше бы плевался), привел в этот зал и велел ждать.

Я ожидал худшего. Отставки с позором, изгнания, позорного столба, клейма. Бесславную смерть Гру мне не простят. Один в чужом мире, быть может раненый, норд беспомощен и скорее всего уже мертв. Часы шли, а в зале никто не появлялся. Меня душила неизвестность и не в силах больше ждать, я рванулся прочь, налетев на Старейшину. Что ж, я готов выслушать свой приговор.

— Собирайся, — покачал головой старик. У меня ослабли колени.

— Покажешь лорду место где исчез твой напарник, может все-таки есть шанс…, — вздохнул он и вышел.

Я хотел бежать за ним, но не смог, ноги не держали. Тихо опустившись на каменный пол, я закрыл глаза и попытался успокоиться.

Я сидел, повторяя про себя как заклинание: «Все будет хорошо, все будет хорошо…», когда сильный пинок тяжелым сапогом вернул меня на землю.

С первых дней своей службы я усвоил простое правило, чем меньше попадаешься на глаза лорду-хранителю, тем больше он тебя ценит. В гарнизоне Серых Башен это правило было главным и единственным. Внимание лорда Хока было слишком тяжелой ношей даже для ветеранов. В казарме о нем говорили только шепотом. След оставленный на моей скуле лучшее тому подтверждение.

Я вскочил на ноги со всем возможным для затекшего тела проворством. А он смотрел на меня, как смотрят на кучу отбросов и говорил, почти не разжимая рта, будто у него сразу заболели все зубы.

— Полчаса. Привести себя в порядок. Ждать у ворот.

Времени было больше чем достаточно и я даже умудрился проглотить кусок хлеба с сыром, желудок все настойчивей напоминал мне о своем существовании.

Мы выехали из крепости втроем. Лорд Хок, Уго, способный найти следы даже на воде и я. Пока ехали, начался дождь, сначала мелкий, а потом сплошная стена воды накрыла долину и горы вокруг. Я промок насквозь, Уго тоже недовольно ерзал в седле, а на лорда, похоже, ледяная вода не оказывала никакого видимого воздействия.

И он заговорил со мной только один раз.

— Ты покажешь, где это случилось. Точное место. Больше ничего.

Я кивнул и послушно указал камень, уже начисто отмытый от крови Гру холодным осенним дождем. А потом, вцепившись в повод своей лошади, внимательно следил за Уго, не смея поднять глаза на застывшего рядом лорда Хока.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Мне не повезло. Я повел себя глупо, покинув колючие кусты. Нужно было остаться, ждать и верить. Верить в то, что Одна Из Четырех никогда не бросает своих детей. И вот теперь, как будто в насмешку, сзади, в переплетении веток, из которых я только что вылез, начало разгораться голубое свечение. Крохотный шанс на спасение. Метнувшись обратно и почти сразу осознав, что не успеваю, я сорвал с руки кольцо и бросил в затухающий огонь. Если повезет, то его найдут и мальчишка избежит позора.

Проклиная себя, свое нетерпение и некстати ноющие кости, я глубоко вздохнул и замер, не в силах поверить.

Весна приходит в долину Вилдвинд, когда зацветает веска. Запах крошечных цветов настолько силен, что пропитывает все вокруг. Каждый северянин носит с собой ломкую веточку, ведь веска никогда не теряет своего аромата.

Свежая волна родного запаха, в этом пропахшем нечистотами мире, могла означать только одно, еще один Проход открылся где-то рядом и теперь настойчиво зовет меня домой.

Медленно, ежеминутно принюхиваясь, я стал продвигаться вперед.

Таисия Соколова

Скамейка была мокрой, но я все равно уселась на склизкую деревяшку. Плевать. В этом месте сильнее всего ощущалось присутствие деда, как будто он все еще рядом, все еще со мной. Мой дед… был.

Я считала его сказочным великаном, волшебником и супергероем в одном лице. Он никогда и ничего не боялся. Он был открытым и общительным и больше всего на свете ценил дружбу. Он учил меня радоваться жизни, дарил надежду… Только дед и Оби Ван. Два человека, которые старались примирить меня с действительностью. Говорили что я другая, не такая как все. Исключительная. Единственная. Я старалась так думать, честно, ради близких мне людей. А потом умерла бабушка. Дед, казавшийся несокрушимым и вечным, в одночасье превратился в раздавленного горем старика. Через несколько месяцев его не стало. Потом из моей жизни ушел Оби Ван. Я осталась одна. Родители? Они у меня замечательные, но слишком заняты… спасением других.

Глупость, все глупость! Все из-за гороскопа! Зачем я его прочитала? Зачем загадала желание под бой курантов? Ну не одна же я такая, в конце концов! В том смысле что урод? Есть же люди, которые абсолютно не обращали внимания на мою внешность, и я могла с ними общаться, дружить. Оби Ван и его жена, «доберманы»… Наверняка есть еще, нужно только поискать. Но я не могу. Почему? Что со мной не так? Почему я чувствую себя настолько одинокой и неприкаянной? Чужой среди своих? Я ведь многое могу и умею. Я научилась быть волевой, бесчувственной, злой, но внутри я не такая! Я еще не совсем разучилась мечтать.

Мечты… О чем я мечтаю? Уж конечно не о карьере и деньгах. О семье? Ну, это мало осуществимо. О детях? Боже упаси! Не дай Бог в мамочку. О любви? Ну, если только слепой попадется. Когда я сижу на этой лавочке я не мечтаю, я скорее грежу, проваливаясь куда-то. Передо мной проносятся какие-то неясные образы. Горы, море, крики чаек, безграничный простор…

Я не читаю фэнтези и фантастику, это не для меня. Я точно знаю, что меня ни что не изменит. Вампиры и демоны (если они существуют) никогда на меня не польстятся и попаданкой мне стать не светит. Я люблю читать желтую прессу, всякие ужасы о снежных людях, лохнесских чудовищах, инопланетянах и явлениях вечно живого Элвиса на пару с Цоем.

Рассевшиеся на окружающих деревьях вороны, внезапно подняли гвалт, вернув меня на землю. Я, наверное, провела тут несколько часов, не заметив, что снова пошел дождь. Ощутив, как холод пробирает до костей, с трудом поднялась. Промокшие насквозь джинсы противно облепили ноги. Мокрая куртка казалась ужасно тяжёлой, еще раз оглянувшись на взбесившихся ворон, я побрела домой.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Я вышел к небольшому водоему с мутной стоячей водой. Здесь запах вески ощущался сильнее всего, но следов недавно открывавшегося Прохода я не обнаружил, а пить из пруда не рискнул. Проведя рукой по старой деревяшке, ощутил тепло. Здесь сидел кто-то, долго, дерево было почти сухим. И этот кто-то пах веской. И что он тут делал? Наслаждался пейзажем? Я хмыкнул, что хорошего в этом унылом месте? В любом случае у меня нет другого выхода. Один раз я уже проявил нетерпение и был наказан. Мне дали шанс заслужить прощение. Я буду ждать.

Лентолет Хольмгрен, страж Серых Башен

Несколько часов поисков и ничего. Сохранять спокойствие было выше моих сил и я несколько раз порывался помочь, но тяжелый взгляд лорда каждый раз заставлял меня оставаться на месте. С каждой минутой надежды на благополучный исход оставалось все меньше и, увидев, что Уго возвращается, я попрощался с жизнью.

— Гру определенно жив, милорд, — на ладони следопыта лежало кольцо норда. — Проход открывался снова.

Я не удержался от вздоха облегчения. Гру жив и есть надежда на его возвращение, значит для меня еще не все потеряно.

Лорд Хок нахмурился глядя на меня, покрутил кольцо в пальцах, кивнул.

— Уходим. Старейшина подскажет, что делать дальше.

— Эту скалу видно со Сторожевой Башни, милорд, позвольте мне наблюдать, я увижу, если Проход откроется снова, — выпалив все это на одном дыхании, я сжался в ожидании ответа.

— Смотреть придется долго, — усмехнулся Хок.

— Справлюсь, — облегченно выдохнул я.

Направляя застоявшихся лошадей к крепости, я и Уго тихонько переговаривались, а выражение лица лорда-хранителя уже не было таким мрачным.

Таисия Соколова

Я вышла из парка, мокрая и замерзшая, дождь уже не казался таким замечательным. Шлепая по лужам, оступилась, споткнувшись на ровном месте. Газон был мерзким и мокрым, липкая земля с небольшими пучками жухлой травы. Не поднимаясь, начала собирать все, что вывалилось из моей сумки. Потянувшись за телефоном, выползла на тротуар, наткнувшись на спешащую куда-то парочку.

— Смотри куда лезешь, пьянь! — взвизгнула девушка. — Мерзость какая! Ты ее лицо видел?

Я тут же опустила голову, запихивая телефон в сумку, не обращая внимания на протянутую мне руку.

— Нафиг ты это делаешь! Может она заразная? Ты же потом меня этими руками трогать будешь!

— Ты как? — произнес парень, и его рука слегка толкнула меня в плечо. — Встать можешь?

— Обалдеть! — Продолжала шипеть его спутница. — Что дальше? Накормишь, напоишь и спать уложишь?

Парень, не дождавшись моей реакции, легко поднял меня на ноги.

— Все путем?

Я кивнула.

— Ну, Вадик, — заныла его спутница. — Хватит ее трогать, пошли, я замерзла.

— Держись, — шепнул мне парень.

В общем, это было последней каплей, по дороге домой я беззвучно плакала, а вот дома отвела душу. Я не рыдала, я стонала и выла где-то на грани с ультразвуком, а так как я все это проделывала, уткнувшись в подушку, то удивительно, как сама себя не придушила. Я так и заснула, лицом вниз и поэтому проснулась не только с жуткой головной болью. Отражение в зеркале откровенно пугало. Я умылась и достала не допитую с зимы бутылку. Год Дракона, блин. Чтобы там не говорил мой гороскоп, а я так и останусь чудовищем, обреченным на бесславное прозябание. Поплакав еще немного, я накинула влажную куртку и вышла в ночь. Вино я забрала с собой, мои проблемы можно решить очень быстро. Если я сопьюсь, то мне будет глубоко плевать… на все.

Ноги сами принесли меня в парк, к скамейке. Дождя не было, только над прудом клубился туман. Вино я отставила в сторону. Пить расхотелось, да и не поможет. Попробую по — другому, в конце концов, спиться я всегда успею. Не глядя, нажала на кнопку, привычным движением поправила наушники и… «Alpha». Вангелис. То, что надо. Я поднялась и глубоко вздохнула, оставляя все свои тревоги.

Мое дыхание спокойное и ровное, волнение ушло, я сосредоточенна на движении. Мышцы расслаблены, и я мягко скольжу вместе с музыкой. Легко и свободно. Я падающий лист, я капля дождя, я туман над водой… легко и свободно.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Ждать пришлось не долго. В темноте, ветер принес знакомый терпкий аромат, а через несколько минут на старую скамейку, уселась худая угловатая фигура. Мальчишка! Я поморщился, чем же я так не угодил Найне? За что? Это же ребенок, нянчиться с ним… И зачем он здесь? Скрючился на той коряге, один, ночью… В руках у парнишки, что — то звякнуло, и в тоже мгновение он поднялся, покачиваясь из стороны в сторону.

А мальчишка-то непрост! Неужели бастард Айсенгарда? Вот почему у них на гербах нет ни одной черной полосы. Приловчились, змеиные дети, выкидывать ублюдков в этот мир! Могли бы найти место и получше. Наблюдая за пацаном, я несколько раз одобрительно кивнул. Только все равно не понятно, что он тут делает. Где его Учитель? Я не люблю асенгарцев. Их никто не любит. Но лучше выйти самому, сейчас, чем получить кинжал в спину, высматривая, как «танцует» мальчишка. Вздохнув, я сделал несколько шагов вперед и произнес:

— Мир между нами.

 

Глава 2

Таисия Соколова

Мне было хорошо. Я чувствовала себя свободной. Жаль, что моя свобода длилась немногим больше пяти минут, ровно столько, сколько звучала «Alpha». А потом, все вернулось. Ночь, пустой парк, туман и приземистая коренастая фигура рядом…

Доигралась! Страх был почти осязаемым, липким и душным, я в панике оглянулась. Что мне делать? Драться или бежать? Взгляд зацепился за сломанную ветку, нагнуться и поудобнее перехватить ее в руке было секундным делом. Я не побегу.

Он что-то сказал, фраза изобиловала шипящими звуками и звучала угрожающе. Я демонстративно крутнула палку в руке. Он повторил фразу, протягивая ко мне пустые ладони. Это что, типа «я пришел с миром»? Незнакомец сделал шаг вперед, поклонился и снова повторил те же самые слова. Похоже, он не угрожал.

Ну что сказать… Ему, похоже, повезло еще меньше чем мне. Короткие ноги, слишком длинные руки, коренастое бочкообразное туловище, круглая голова на толстой шее и лицо…обезьяны?

— Ты что из цирка сбежал?

Уменьшенная копия Кинг-Конга опять что-то прошипела и укоризненно покачала головой. И что мне с ним делать?

— Ты кто?

Обезьян вздохнул и тяжело опустился на скамейку, укачивая руку.

— Ты ранен? Где ты живешь? Ты потерялся?

Но он только покачал головой, проворчал что-то совсем невразумительное и отвернулся.

Обиделся. И что мне делать? Уйти? Как-то он жил без меня, проживет и дальше. У меня даже рыбок никогда не было, зачем мне говорящая обезьяна? Но с другой стороны я же хотела, чтобы кто-то ждал меня дома, называл по имени. Рыбки так не смогут. Я еще раз посмотрела на опустившую плечи фигуру. Грязный, в рваной одежде, раненый…, наверняка с ним плохо обращались, а может, и вовсе выгнали, ну он же старый. Вон виски совсем седые.

— Эй?! — я дотронулась до его плеча. — Кинг-Конг? Пойдешь со мной?

Он не поворачивая головы, буркнул что-то и медленно поднялся.

— Пошли. Я живу вон там, видишь, огни за деревьями?

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Я не знал, чего мне хотелось больше, смеяться или плакать. Глупый ребенок так перепугался, что схватил палку. Палку! Да он даже родного языка не знает! Судя потому, как округлились его глаза, он и норда видит первый раз в жизни. Кто он такой?

— Мир между нами, — повторил я и показал ему пустые ладони.

Глупый человеческий ребенок, он думает, что эта палка ему поможет? Если бы я захотел причинить вред, кривая ветка меня бы точно не остановила.

— Выбрось ее, пока заноз не насажал.

Судя по тону мне тут не особенно рады. Ну что ж я не собираюсь навязываться.

— Иди своей дорогой, мальчик, — буркнул я и отвернулся. — Все равно я не понимаю, что ты говоришь мне.

Мальчишка замолчал, но не уходил. Потом я услышал, как в кусты улетела палка. А минуту спустя он положил мне руку на плечо.

— Ты меня приглашаешь?

Паренек мне улыбнулся, что-то прощебетал и указал на мерцающие огни.

Шли мы не долго, пацан впереди, я за ним. Иногда он оглядывался и ободряюще мне улыбался. Мальчишка вызывал во мне странные чувства, во-первых, я все еще опасался, что его Учитель воткнет мне отравленное лезвие между лопаток, а во-вторых мне было его жалко. Уж больно он маленький и хлипкий. Еще меньше, чем тот задохлик страж, навязанный мне лордом Хоком. Голодает он тут, что ли? «Танцевал» он конечно более- менее пристойно, но оружия ему не дадут, слишком мал, а жаль, у мальчишки есть куда расти.

Асенгарцы не любят своих бастардов, теперь я в этом уверен. Дом, в который привел меня парнишка, не место для детей. От запаха, стоявшего на лестнице этого странного дома, я почти задохнулся. Этому ребенку очень повезло, что он живет на самом верху и вони тут поменьше.

Дверь в жилище мне не понравилась, хлипкая, вылетит с одного удара. А этот ребенок старательно запирал ее на несколько замков! Я рассмеялся и заработал «грозный» взгляд, насмешивший меня еще больше.

Похоже, что это ученик Целителя. Нет, ну я знал, что все Целители немного не в себе, а если вспомнить Агами из Серых Башен, то и вообще с придурью, но чтобы взять в ученики бастарда Айсенгарда нужно быть сумасшедшим. Единственное, что хорошо у них получается — яды. Может, я зря опасаюсь ножа? Предложит мне этот ребенок водички попить и все, не будет больше старого норда.

А вот и водичка… Паренек подтолкнул меня к открытой двери в крохотное помещение (нормальному мужику тут и не повернуться), заполненное паром от льющейся горячей воды. Купальня? Ну, будем надеяться, что я не здесь не окочурюсь.

Таисия Соколова

Обезьяна послушно шла за мной. Несколько раз, оборачиваясь, я ловила его взгляд. Было такое чувство, что он меня жалеет. Самого бы кто пожалел! В подъезде он недовольно фыркал и плевался, ну да, воняет! Можно подумать, что в том обезьяннике, где он жил до сих пор пахло лучше. Я была в зоопарке, я знаю. Лифт опять сломался, и нам пришлось топать на пятый этаж. Последний пролет обезьян преодолел с трудом, я уж думала сейчас сдохнет. И куда мне потом труп девать? А потом увидел мою дверь и зашелся от смеха! И что смешного? Нормальная дверь, четыре ребра жесткости, замки хорошие. Первым делом решила его помыть. Ясно, что не сама, если в одежде ходит, значит и мыться научили.

— Воду я тебе отрегулировала, мыло и шампунь вот. Обноски свои тут брось, — я вручила ему большое полотенце и дедов халат.

— Помоешься, накормлю. И лапу твою посмотрим, надеюсь, моих знаний хватит, чтобы понять, в чем там дело. К ветеринару я тебя не поведу.

Кинг-конг очень внимательно меня слушал, на его морде (или все-таки лице?) застыло выражение крайнего удивления. Несомненно, русский язык он слышал впервые. Для очистки совести попробовала английский.

— Who are you? How to get here? This bath. Can you wash yourself? — ноль реакции. Может он из китайского цирка сбежал?

А потом это животное начало раздеваться! Я даже сообразить ничего не успела, а он уже, в чем мать родила! Выскочила из собственной ванны, как ошпаренная, под аккомпанемент его хохота.

Плескался он долго. Я сидела на кухне, грызла сухари и ждала, пока обезьяна вымоется.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Смешной парень! Покраснел, как девчонка и выскочил из мыльни. Неужели аристократ? Вот уж угораздило! А по виду и не скажешь, могли бы и вместе помыться. Перенюхав все пузырьки, стоящие на полочке, выбрал тот, который пах вески. Сиреневая жидкость весело пенилась, и я не стал отказываться от удовольствия хорошенько прогреть старые кости.

Одежда, которую дал мне мальчишка, пахла взрослым мужчиной. Ну, думаю, его Учитель не обидится, что я немного поношу эту хламиду. Пока моя рубаха и штаны не высохнут. Если у пацана куча всяких притираний на полках, то иголка с ниткой наверняка найдется.

Таисия Соколова

Он внезапно появился в дверях кухни, дедов халат был ему явно не по размеру. В плечах явно мал, а подол по полу волочится.

— С легким паром! — кивнула я ему и подвинула к себе отцовскую сумку. — Давай руку твою посмотрю.

Обезьян по- птичьи наклонил голову, неожиданно издал какой-то непередаваемый горловой звук, а потом начал синеть. Жуткое зрелище! Его здоровенная лапища стянула ворот халата у самого горла, еще немного и он сам себя задушит!

— Ты испугался? Что случилось? Все в порядке? — я слезла с подоконника и протянула к нему руку. — Не делай так, ты же удавишься.

Это испугало его еще больше, он вжался в стену и зажмурился, бормоча себе под нос очередную тарабарщину.

— Что же тебя так напугало, глупенький? — я осторожно погладила его по руке (или лапе?). — Давай ты сядешь, успокоишься и поешь. Ты любишь суп? А еще есть пирожки, творог…, бананов нет. Потерпишь до завтра, без бананов?

Говоря все это, я медленно тянула его к столу. Поддавался он очень неохотно и смотрел на меня так, как будто видел впервые. Неужели рассмотрел, как следует? Вот будет здорово, если он сейчас выбежит с воплями!

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Я слепец! Я старый, выживший из ума, слепец! Правда все время была у меня перед глазами! Маленький, с узкими плечами, цыплячьей шеей, тонкими изящными руками и нежным голосом. Почему я решил, что передо мной мальчишка? Девочка? Нет, девушка! Или все-таки девочка? Ребенок! Девушка! Леди! А я в купальне…! О, Найна! Лучше бы я умер, там в кустах! Большего позора и представить себе невозможно.

А какой у нее голос?! Как я мог подумать, что она мужчина! Старый дурак!

— Прошу простить меня, моя леди. Я неумышленно нанес вам это оскорбление и приму любое наказание из ваших рук, — нужные слова сами скатывались у меня с языка.

Я закрыл глаза, чтобы не смотреть на девушку. То, что на ней было надето… да это и одеждой нельзя было назвать! Где тот мужчина, запах которого я ощущал в этом доме? Странный запах, смутно знакомый…

Нет. Она не бастард Айсенгарда. Почему я вообразил такое? Ее не бросили бы тут одну, мальчика могли. Но не девочку. Это невозможно! Даже эти змеиные выползки не додумались бы до такого. В человеческих кланах женщина любого возраста и положения, всегда находится под опекой. Да они их за порог не выпускают без сопровождения! А тут она одна! Девочка! Девушка! Почти ребенок! О, Найна! Ненавижу Айсенгард!

Я сам не заметил, как оказался за столом. Маленькая леди, что-то говорила, улыбалась, подвигая ко мне одно блюдо за другим. Пахло очень вкусно.

Таисия Соколова

Я с трудом уговорила его поесть. Видно же было, голоден, как волк. А ел аккуратно, не торопясь, с достоинством, легко пользуясь столовыми приборами. Почему я решила, что нашла говорящую обезьяну? Никакая он не обезьяна, он человек такой же, как и я. В том смысле, что ему так же не повезло родиться уродом. Вот научу его разговаривать по-человечески и извинюсь. Понять бы еще, что его так напугало?

— Хочешь добавки? — я указала кастрюлю с супом.

Он покачал головой. Будем считать, что это жест отрицания. Осторожно отодвинув от себя, пустую тарелку, он поднялся и легко поклонился, прижав руку к груди. Прозвучала очередная порция тарабарщины и он глядя мне в глаза произнес:

— Гру`Гард`Виндс, — внушительный кулак ударил в грудь.

— Это твое имя? Гру?

— Гру, — кивнул головой он.

— Тая, — улыбаюсь я, протягивая руку. И он опять застывает, глядя на меня круглыми испуганными глазами.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Милая девочка. Вкусная еда. Я старался есть медленно, демонстрируя манеры, и мысленно благодарил Хока, который настаивал на моем присутствии за столом лорда. Наевшись, я поднялся и, как положено, поблагодарил ее, назвав свое имя. В ответ она назвала свое.

— Тэйе? — Ее имя — Тэйе?

Старый дурак! Ну конечно! А я столько времени ломал голову над словами Старейшины. Когда-то мне предрекли дорогу Хранителя, годы шли, но я так и не повстречал того Единственного с кем захотел бы связать свою жизнь. Даже Хок, достойный правитель и воин не оправдал моих надежд. Предсказание не давало покоя и я решился спросить у Тех- Кто — Видит. Их ответ еще больше меня озадачил: «Ты станешь тенью Ветра». Тогда, я посчитал эти слова насмешкой. Те — Кто — Видит никогда не ошибаются. Тэйе. Южный ветер, почти ураган, сметающий снег, ломающий лед, пробуждающий к жизни цветы вески. И я ее Хранитель. Жаль, что мы так поздно встретились…

Таисия Соколова.

Гру, пребывая в каком-то подобии ступора даже не поморщился, пока я обрабатывала рану у него на предплечье. Глядя на меня удивленными карими глазами позволил уложить себя на диван, осторожно дотронувшись до моей ладони, пробормотал что-то и немедленно заснул. Подоткнув ему одеяло, как когда-то делала бабуля, я выключила свет и ушла.

Наведя порядок на кухне, я переместилась в ванну и, засовывая одежду Гру в стиральную машину, обнаружила, что она сшита вручную. Стежки были аккуратными, но отличались от машинной строчки, как небо от земли. Сапоги, похоже, так же были хендмей. Откуда же он такой явился?

Хорошо, что моих знаний хватило на то, чтобы правильно обработать его рану. Впечатление было такое, что его волокло по чему-то острому, может камням? Был на стройке? И рана была давняя, дня два-три. Слава Богу, хоть шить не пришлось. Я, правда, умела, отец научил. Но живого человека штопать не приходилось, пока. Убирая внушительную аптечку на место, я грустно улыбнулась. Зная, что никаким врачам, кроме него и мамы, дед не доверится, папа старался предусмотреть все. Вот и меня учил. Как жаль, что нет лекарства от разбитого сердца. Чтобы там не говорили врачи, а дед ушел именно поэтому.

Проверив, сопящего Гру, я ушла к себе. Время позднее, хорошо, что смена у меня с шести вечера. Высплюсь.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Я еле дождался, пока девчонка уляжется. Где, мрак их побери, ее родственники? Что же это за мир такой, что детей бросают одних? Неудивительно, что она такая самостоятельная, и готовит, и лечит. Хорошо лечит, между прочим. Не больно. Не то, что этот, коновал Агами, у которого даже Беорн орал раненым зверем! А молоденькие стражи так и вовсе предпочитали терпеть, но к Целителю не ногой.

Заботливая у меня девочка, одеяло подоткнула, шарик световой погасила, а потом еще и проверила, младенцем себя почувствовал! Больше всего боялся, что опять в тот лесок пойдет. Вот что она там делала? Не дело девушке одной по ночам шляться! А как я за ней пойду в том балахоне, что она выдала? Да еще и безоружный?

И дом мне этот не нравится и двери у него негодящие, а окна так вообще — смех один. Слишком большие. Одно хорошо, высоко и лестница узкая, если, к примеру, топор хороший, то долго продержаться можно.

И худенькая она больно. Вид такой… нездоровый. Больна? Не нравится мне это, ох не нравится! Уж больно знакомо.

Таисия Соколова

Утром позвонил шеф. Одна из девочек заболела, мне нужно выйти в утреннюю смену. Он знает, что я этого не люблю и бла-бла-бла, но это разовая замена и мне заплатят вдвойне.

Сначала я хотела отказаться, а потом согласилась. Я же теперь не одна. Гру мужчина видный, бутербродами его не накормишь, а когда он еще работу найдет? Теперь нужно как-то объяснить моему гостю, что ему придется поскучать в одиночестве.

Он обнаружился у дверей моей комнаты и выдав очередную порцию тарабарщины, поклонился и застыл, поедая меня глазами.

— Очень хорошо, что я, как видно, для тебя авторитет. Пошли.

Я привела его на кухню, напоила чаем и настругала целую гору бутербродов. Потом, как смогла, объяснила ему, что мне нужно уйти. Гру тотчас же выразил готовность идти со мной. Пришлось повысить голос и почти приказать остаться. Он послушался, уселся на стул в прихожей и смотрел на меня исподлобья, бормоча себе под нос. Ругался, наверное.

— Вернусь, когда вот эта стрелка будет вот тут! — ткнув пальцем в часы, я ушла. Надеюсь, квартиру он не спалит и соседей не затопит.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Я так и знал! Девчонка совершенно отбилась от рук! Сначала разговаривала непонятно с кем, потом засобиралась куда-то. А идти ей не хотелось, согласилась-то она нехотя. И меня с собой не взяла, как я не старался объяснить, что не может она одна бродить где вздумается. Она же… ее же, обидеть могут! И «танцы» эти айсенгарские не помогут. И какой же я после этого Хранитель? Так эта соплячка мне приказала! Мне, сотнику, главе рода, приказала! Ух, хороша, девка! Глазюками своими как сверкнула! Ну ладно, пускай погуляет, напоследок. Вот освоюсь, язык этот тарабарский немного подучу, мозги ей вправлю!

Таисия Соколова

Не люблю утренние смены. Слишком шумно, слишком народу кругом много, как капюшон не натягивай все равно заметят и пялиться начнут. А сидеть за чужим терминалом вообще пытка, весь день себя экспонатом в музее чувствовала. Естественно, что к концу смены страшно хотелось кого-нибудь убить. Еле сдержалась, когда увидела, как моя сменщица, гадость блондинистая, протирает гарнитуру влажными салфетками. Захотелось написать заявление по-собственному и уйти, громко хлопнув дверью. Вовремя о Гру вспомнила, мне его кормить надо. Буду терпеть. Но дверью я все равно хлопнула, да так, что у нее с монитора все финтифлюшки послетали. Настроение резко улучшилось и захотелось побаловать себя чем-нибудь вкусненьким, ну и Гру заодно. Зря он что-ли целый день в квартире сидел?

В супермаркет я пробиралась дворами, так ближе. Ну и конечно, не смогла отказать себе в удовольствии постоять минутку в одном из них. Небольшой ухоженный дом, затертый высотками. Двор, засыпанный, опавшими листьями, скрипучие ступеньки, домотканый половичок при входе… Ничего не изменилось.

Я улыбнулась, вспоминая, как пришла сюда в первый раз. Оби Ван, о котором мне всю дорогу рассказывал дед, оказался сравнительно молодым мужчиной, может чуть старше моего отца, с коротким седым ежиком волос и внимательными прищуренными глазами. После взаимных приветствий они отошли в сторону, но и так было понятно, что хваленый сенсей от меня не в восторге. Я насупилась и принялась гипнотизировать свое отражение в зеркале. Да уж подарочек! Худая, с торчащими во все стороны коленками и локтями… Короче, он согласился только после слов деда: «Ты мне должен, парень». Не очень то и приятно, что тебя берут в уплату какого-то долга.

Первые месяцы, да что там — почти год был непрекращающимся кошмаром. Я ведь вообразила, что вот так с ходу, после одного занятия смогу укладывать обидчиков штабелями. Наивная финская девочка! Это был кошмар, жуткий унизительный кошмар.

— Раздевайся, — сказал мне Оби Ван, когда дед ушел. — Оденешь вот это. Я должен знать, что мне делать с твоим телом.

Как будто у меня вообще когда-нибудь было тело.

Мне пришлось одеть форму, плотный эластичный топ и короткие, по колено, штанишки. Зеркало, висевшее в раздевалке, отразило худющее нечто с мертвенно серой кожей.

— Атас, парни, — воскликнул кто-то, когда я появилась в зале. — Зомби наступают!

— Пятьдесят отжиманий, — спокойно сказал Оби Ван весельчаку и несколько раз обошел вокруг меня.

— Все не так плохо, я ожидал худшего. У тебя хорошие формы несмотря на изящное сложение. Разомнемся?

Я усмехнулась, изящными, мои «формы» еще никто не называл. Потом я прыгала, бегала, отжималась, качала пресс и даже лазила по канату (вот это было хуже всего!), таскала «железо»… Неделями! Ни на шаг, не приближаясь к посрамлению обидчиков. Особо продвинутая группа учеников (Оби Ван называл их «доберманами») умирала от смеха, глядя на меня и мои килограммовые гантельки. Я даже устроила пару истерик на тему:

«Когда меня начнут учить!?». Внимательно слушая мои вопли, учитель каждый раз говорил:

— А зачем тебе учится? Кричи громче, если кто и полезет — оглохнет на первой секунде.

А учиться очень хотелось! Хотя бы потому, что Оби Ван и остальные его ученики (даже «доберманы»), как будто не замечали какая я. Относились ко мне как к обычной девчонке. И это было так приятно, что несмотря на все синяки, растяжения, боль в мышцах, пару переломов и не единожды отбитые пальцы я шла туда с радостью.

Тут мне было очень легко, тут я была своей. Со мной могли обсуждать фильмы, книги… девчонок. Я даже несколько раз вытаскивала нескольких «доберманов» из милиции, пользуясь тем, что начальник нашего отделения был давним другом деда.

А потом, через несколько месяцев, после смерти деда, Оби Ван уехал. Куда, почему? Не знаю. «Доберманы» разбрелись, по всяким «Гепардам» и «Беркутам». А новый сенсей…, мы не понимали друг друга, а после того как он сказал, что для курсов самообороны я слишком кровожадная и у меня неправильная мотивация мне пришлось уйти. Все равно той атмосферы, что согревала меня все эти годы, там уже не было.

Оби Ван призывал меня решать все проблемы быстро и кардинально, предупредив, что не может научить меня тому, чему учит других. Повторял, что для меня нет запрещенных приемов, и заставлял читать анатомический атлас. Не столько учил, сколько укреплял мою уверенность в себе. Его слова я помню очень хорошо:

— Ты не можешь победить честно, запомни это. У тебя никогда не будет достаточно силы для этого. Но я научу тебя не проигрывать. Помни, даже в спарринге, цена твоего проигрыша — жизнь. С твоим небольшим запасом выносливости, ты сможешь только обмануть, запутать, вывести из равновесия, разозлить. Другого пути нет. Оценить силы противника, просчитать атаку, нанести удар. Один, чтобы у тебя появилась возможность убежать или позвать на помощь. Спрятаться, наконец. Единственная альтернатива для тебя — выстрел с максимально удаленной дистанции. Поэтому, я буду учить тебя «грязным» приемам. Только добавим немного изящества небольшие силы? ты же девушка в конце концов.

Да уж, девушкой, похоже, меня считал только Учитель.

Из воспоминаний я вынырнула только у своего подъезда, с удивлением обнаружив в руках пакеты с продуктами. Вот это автопилот! Затащив все это на пятый этаж и обнаружив Гру на том же стуле (он что, так весь день просидел?), я бросилась на кухню.

— Ничего, — косясь на недовольного гостя, бормотала я. — Сейчас будем ужинать. Как говорила моя бабушка: «Пустой желудок, плохой советчик голове».

Раздавшийся за спиной хриплый голос был для меня полной неожиданностью.

— Хорошо сказано, вот поедим и я тебе посоветую, как одной, неизвестно где, весь день шататься.

Это что? Это сказал… Гру?

Неизвестно откуда прозвучавшие слова, заставили меня буквально взлететь на кухонный стол. Я лихорадочно шарила по нему руками, пытаясь взять мобильник. Непослушные пальцы не удержали телефон, и он упал прямо под ноги, этому…этой…этому. Потеряв единственное доступное мне средство спасения, я зажмурилась, приготовившись к самому худшему.

Минуту или две было тихо, потом раздалось какое-то фырканье и странные квакающие звуки. Сидя в углу кухни, Гру смеялся.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Время тянулось бесконечно. Лучше бы я в засаде сидел! Все эти шорохи за дверями, подозрительные звуки на лестнице, шум от непонятного белого ящика на кухне, капающая вода из крана в мыльне, действующая на нервы больше чем заунывные песни степняков… Девчонка явилась, когда за окном почти стемнело. Глянула на меня испуганными глазами и побежала на кухню, шурша странными сумками. Знает, что виновата! Захотелось ее выпороть. Но сначала пусть накормит! Глядя на ее тощий зад, я передумал ее пороть. Жалко. И тут она, наконец, заговорила по- человечески! И вдруг залезла на стол. Зачем? Я просто стоял и смотрел, как она шарит по столу руками, нащупывая что-то среди кульков, а потом она взяла и зажмурилась. Испугалась? Кого? Я даже обернулся, мало ли.

То, как она там сидела, нахохлившись, с закрытыми глазами… Я старался сдерживать себя, но не удержался и засмеялся уже в голос. А когда увидел широко раскрытые глаза девушки, то просто зашелся от смеха.

— Неужели я такой ужасный? Может леди спустится, а то очень хочется есть. Раньше, ты относилась ко мне с большим пониманием, — я протянул ей руку. — Негоже сидеть на столе.

— Ты…, вы кто? — подозрительно прищурилась она.

— Гру. Забыла?

— Я совсем ничего не понимаю! — всхлипнула она, и едва коснувшись моей руки, спрыгнула со стола. — Я даже не понимаю, как я вас понимаю!

— Ха! Я тоже тебя не понимал, но по столам не прыгаю! Зачем было морочить мне голову, моя леди, если ты прекрасно знаешь язык кланов? — спросил я. — И почему ты говоришь мне «вы»? Я здесь один.

— Никакого языка кланов я не знаю! Это вы… ты придуривался все это время, я теперь заговорил по-человечески! — разозлилась она.

— Я не могу говорить по-человечески, я норд!

— Правда?

Бессовестная девчонка, почему старшие не научили ее уважению?

— А кто сказал: «Пустой желудок, плохой советчик голове»?

— А это что пароль?

— Нет! — весь этот глупый разговор стал меня раздражать. — Это были первые слова, которые я понял!

Таисия Соколова

Сидя по-турецки на кухонном столе и глядя на Гру, я постепенно расслабилась и, осознав нелепость своего положения, тоже начала смеяться. Было уже совсем не страшно. Наоборот, глядя в его глаза, я чувствовала себя маленькой непослушной девочкой, которой терпеливо приходиться объяснять всем известные истины.

— Может, мы поедим? Когда ешь, говорить не обязательно! — проворчал он.

— Да, да, конечно!

Ужин, конечно, был немудреный. Макароны, котлеты из отдела полуфабрикатов и салат. Ну и чай, с пряниками. Зато быстро. Правда, Гру, обнюхав котлету, осторожно отодвинул ее в сторону, ограничившись макаронами. А вот пряники ему понравились.

Все это было так странно! Я всегда считала, что язык, которому научили меня дед и бабушка, был вымышленным. Просто еще одна игра, которой меня отвлекали от одиночества. А теперь, получается, что его знает еще один человек? Или не человек? Он сказал, что он — норд. Кто такие норды? У меня на языке вертелось множество вопросов к моему странному гостю, который с задумчивым видом жевал пряник за пряником.

— Э…Гру? — неуверенно начала я. — Это точно не выдуманный язык?

Он перестал жевать и сурово прищурился.

— Да ладно, я же просто спросила. Для меня это было игрой.

— Ты говоришь очень хорошо, моя леди, — улыбнулся норд.

— Даже акцент есть! Так говорят на севере, — уже без улыбки закончил он, внимательно изучая мое лицо.

— Пожалуйста, не надо, — отмахнулась я.

— Чего не надо?

— Так смотреть. Обычно, после такого взгляда ты застываешь, как соляной столб. Вот так, — я скосила глаза к переносице и замерла.

— А чего ты хотела? Я уже столько раз ошибался на твой счет. Ты прости меня, за то, что я там, в мыльне…

— Да ладно, я уже забыла. С кем не бывает, — я пожала плечами.

— Лучше скажи кто ты такой, Гру?

— Я — норд, леди. И я твой Хранитель.

— Хранитель меня?

— Тебя.

— И отчего ты будешь меня охранять?

— Хранители не сторожа, — буркнул он. — Это гораздо большее. Мы с тобой близки по духу, как две половинки целого, понимаешь?

По духу, как же! Понятно, подобное тянется к подобному. Моим «хранителем» может быть только такой звероподобный мужичок, но ни как не кавайная няшка. А что, мы бы хорошо смотрелись. Красавиц и Чудовища.

— Я и сам не очень понимаю, почему я здесь, с тобой. Видишь ли, до сих пор Хранителя не было ни у одной леди. Норды служили только воинам или стражам, ну мужчинам, понимаешь? Тем, кто рискует своей жизнью, нужен кто-то, кто будет прикрывать спину и не предаст.

— Сидя здесь, я ничем не рискую, сам видишь. И я нисколько не мужчина. Ты не расстраивайся, а если передумаешь быть Хранителем, я не обижусь.

Гру ничего не ответил, только вздохнул и потянулся за следующим пряником.

Теплый свет освещал накрытый старенькой, еще бабушка выбирала, клеёнкой стол. Гру чинно жевал и шумно дул на чай. Идиллическая картина. Несколько сюрреалистическая, быть может. Ее можно было бы назвать: «Встретились два одиночества». Хранитель он мой, смешно! Я бы тоже обозвала себя каким-нибудь чудным словом, если бы была бездомной, старой, раненой и голодной. И это не смешно, это печально.

— Что огорчило мою леди? — тихий голос Гру заставил меня посмотреть на него. Встревоженное лицо, в сдобных крошках вызвала приступ смеха.

— И что такого смешного? — Гру смахнул крошки и принял величественно-неприступный вид

— Это я над собой смеялась, ты вообще не смешной!

— Хочу предупредить тебя, девочка, что смех без причины, ни к чему хорошему не приводит, — сердито пробурчал он.

— Не дуйся. Я ведь не хотела тебя обидеть, просто все так странно. И ты и наше чаепитие у меня на кухне.

Он задумчиво посмотрел на оставшиеся два пряника и спросил:

— Где твои родители, девочка?

— Далеко, — пожала я плечами, а потом, потянувшись, сняла с полки маленький глобус.

— Это наш мир. Норды знают, что Земля это шар?

— Норды знают, как воспитывать маленьких девочек, чтобы они не грубили старшим, — хмыкнул он.

Хмыкнув, я поставила глобус на стол.

— Вот тут мы, а тут, — я крутнула голубой шарик, — мои родители.

— Почему так далеко?

— Ну, они же не выбирают, где может понадобиться их помощь. Они парамедики.

— Кто?

Ну и как ему объяснять?

— В этом месте, — мой палец уперся в Таиланд, — наводнение. Очень много пострадавших. Они их спасают.

— Твой отец страж?

— И мама тоже, — кивнула я и улыбнулась, заметив, как вытянулось у Гру лицо.

После долгого сосредоточенного рассматривания Индийского океана, он спросил:

— А другие родственники?

— Никого нет, — я отвернулась, еще не хватает разреветься. Вот зачем он так смотрит?

— Пускай Те Кто Видят будут ласковы с ними, — вздохнул Гру и неуклюже погладил меня по голове. — Я должен сказать твоим Ушедшим спасибо, если бы не они, мы еще очень долго не понимали друг друга.

— Хочешь, я покажу тебе их? Фотографию? Ну, портрет? — быстро исправилась я, глядя как перекосило Гру.

Он, что думал, я прячу умерших родственников в шкафу?

— Пойдем в комнату, — потянула я его за собой. — У меня есть все их снимки, даже самые первые, черно-белые.

Усадив норда на диван, я положила ему на колени старый, обтянутый вытертым плюшем фотоальбом и принялась медленно переворачивать плотные желтые страницы.

— Вот это они сразу после Победы, у бабушки в госпитале. Это около фонтана, видишь, с папой на руках. Это уже со мной. А вот это, моя любимая. Бабушка просто красавица, правда? И дед не подкачал.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Правду говорят, что если Те Кто Видят хотят наказать, они отнимают разум.

Следуя за ней комнату, я никак не мог отделаться от чувства, что уже где-то слышал эти интонации и то, как она плавно растягивала окончания, было странно знакомым. А потом, разглядывая небольшие, но удивительно четкие рисунки, я все больше и больше убеждался, что где-то видел эти лица. Но воспоминания ускользали от меня, их образы расплывались, будто в тумане. А потом, ее тонкие пальцы погладили единственный рисунок на листе и я вспомнил…

Таисия Соколова

Он опять это сделал! Впал в ступор, уставившись на старую фотографию. Сидел, смотрел и можно сказать, почти не дышал. Это продолжалось так долго, что я начала беспокоиться.

— Гру? — позвала я, погладив его по плечу. — Что случилось?

— Прошу простить мне мое поведение и мои слова, — медленно поворачиваясь ко мне, произнёс он и снова застыл, теперь уже глядя на меня. И глаза у него были такие…щенячьи.

— Прости, я не знал кто ты, — беспомощно пробормотал он.

Спросить, кем считает меня Гру, не удалось. Он вышел из своего ступора и метался по комнате, то и дело, натыкаясь на мебель.

— Я старый дурак! Как я сразу не догадался! Все это не случайно! Эти глаза, волосы, даже голос! А акцент? Горцы! Понятно кто учил ее! Вот почему я ее Хранитель! Старый дурак! Выживший из ума идиот!

Я несколько раз пробовала привлечь его внимание, но он, как-будто не видел и не слышал меня. Я могла только сидеть и ждать, пока Гру успокоиться и перестанет бормотать.

Он посидел на диване, в углу комнаты и даже попробовал забраться на подоконник, но подоконник явно не был рассчитан на то, что на нем будет сидеть норд.

— Гру, хватит мелькать у меня перед глазами! Голова кружится, честное слово! — моя попытка опять не принесла никаких результатов.

Свое броуновское движение Гру прекратил только через полчаса, я и задремать успела. Остановившись прямо передо мной, он опустился на одно колено и, прижав здоровенный кулак к груди, четко произнес:

— Приветствую тебя, Тэйе диа Агомар, леди Фраги. И присягаю тебе на верность, как твой Хранитель и подданный, — он коротко поклонился. — Моя принцесса.

Я усмехнулась.

— И ты считаешь, что принцессы бывают вот такие? — я скорчила рожу. — Фу! С какой радости мне вообще ей быть? Мои родители и дед с бабушкой обыкновенные люди, без намека на корону.

Гру покачал головой и положил руку на фотографию деда.

— Может быть, на этом рисунке и нет короны. Но я и так вижу, кто на нем.

— И кто же? Парень в гимнастерке и девушка в ватнике?

— На ней шестьдесят девятый Лорд-хранитель Фраги и его жена.

— Перестань, Гру! — вся эта ситуация начала меня раздражать. — Не нужно рассказывать мне сказки. Может, ты боишься, что я укажу тебе на дверь? Зря. Только давай обойдемся без клятв и титулов.

Было видно, что он обиделся. Ну, а как иначе? Заладил, как попугай, «принцесса, принцесса»! Обидно.

Гру тяжело вздохнул и спросил:

— Ты говорила, что милорд твой дед жил здесь. Как долго?

— Мой дед жил здесь десять лет, а до этого они часто переезжали, — нехотя ответила я. — Гру, давай продолжим играть в эту игру завтра. Я спать хочу.

— Это было все имущество милорда в этом мире?

Я кивнула.

— Моя леди, должно быть что-то еще. Твой дед, покидая Морак, унес с собой несколько очень ценных вещей.

— Да ладно, Гру. Даже если на минуту представить, что они явились сюда ОТКУДА — ТО — ТАМ да еще и умудрились что — то с собой притащить, то это давно уже пропало. Дед рассказывал, что они встретились с бабушкой в сорок втором году, когда шли через перевал Бечо. Шла война. Страшная война. Сам подумай, как бы они таскали за собой эти твои воображаемые ценности?

— Моя леди, то о чем я говорю, твой дед не мог потерять, забыть или продать.

— Гру, ты мог бы не называть меня «леди»? Это не смешно.

— Я очень стар. Я пришел в Серые Башни, когда твой дед был еще ребенком. Норды живут долго, я уже и не помню, сколько мне лет. И мне всегда нравилась твоя бабушка, иногда я жалел, что она не мужчина, а я не ее Хранитель. Ты очень похожа на нее, моя леди. Ты гостеприимная хозяйка, я сыт, одет и моя рука больше не беспокоит меня. Здесь, мне ничего не грозит. Но я с радостью променял бы уют этого дома на самое мрачное ущелье в Синих горах и вой снежных волков. Хочешь, я расскажу тебе о том, откуда они пришли? — Гру осторожно дотронулся до старой фотографии.

Я кивнула и поудобнее устроилась на диване. Пускай выговорится, и мы больше не будем вспоминать этот бред. Тем более сказок я давно не слушала.

Гру отошел к окну, в которое опять стучался дождь. А когда заговорил, его голос был полон торжественной грусти. Таким голосом сказки не рассказывают…

Когда Фредегарду Агомару, наследнику лорда-хранителя клана Фраги исполнилось десять лет, на земли Морака пришла война. Яростное сопротивление захватчикам не принесло результата, силы были неравными и пришедшие из-за моря стремительно захватывали страну. Пять лет понадобилось кланам, чтобы накопить силы для ответного удара, пять лет бесконечной партизанской войны. Свою землю кланы отвоевывали по кусочку, щедро поливая ее кровью. Чужаки отступали неохотно, оставляя за собой выжженную пустыню, не щадя никого. Прошло два долгих года, прежде чем последний из них был сброшен в море Мрака в самом начале зимних бурь. Тех, кого пощадили мечи, приняли свою смерть от ледяных штормов.

Для фраги победа была горькой. Немногочисленный северный клан был уничтожен почти на две трети. А из шести крепостей устояли только Серые Башни. Древний замок дал приют уцелевшим, позволив выжить суровой послевоенной зимой и сохранить то немногое, что осталось.

Через год после победы в крепость прибыл посол Боундлесса с предложением объединить два клана, заключив брачный союз между молодым лордом Фраги и леди Боундлесс. Это было очень выгодным предложением, два клана, объединившись, могли быстрее восстановить разрушенное, больше торговать и легче отражать нападения. Такой союз устраивал всех, кроме жениха — Фредегарда Агомара. Потому что он уже сделал свой выбор.

Вивет была милой приветливой девушкой с мечтательными голубыми глазами, но все ее достоинства перевешивал один недостаток — она была дочерью родового вождя КаД'Ор.

Род славился своими оружейными мастерами, целителями и ювелирами. А еще их считали чудаками, а кое-кто и опасными сумасшедшими. Ходили слухи, что они дружат с оборотнями вере и даже посещают чужие миры, хотя на это был наложен строжайший запрет. Были и те, кто обвинял этот род в колдовстве и называл «проклятым».

Девушка из любого из остальных пяти родов клана еще могла бы стать соперницей леди Боундлесс, но только не Вивет. Родовые вожди не желали, чтобы матерью будущего правителя была девушка из «проклятого» рода. Несмотря на сопротивление молодого Фраги, Вивет отослали, и лорд-хранитель от имени своего сына дал согласие на брак. Наследник четыре раза пробовал сбежать из крепости, и его отец вынужден был посадить его под замок. В ответ Фредегард объявил голодовку.

Через два месяца, кортеж лорда хранителя, возвращаясь с охоты, попал в лавину. На похоронах родителей, Фредегарда пришлось поддерживать двум стражам, ослабев от голода, стоять самостоятельно он не мог.

Как только в руке у нового лорда-хранителя перестало дрожать перо, в Боундлесс отправилось послание о расторжении помолвки. Решительно преодолев сопротивление родовых вождей, и игнорируя угрозы со стороны соседей, лорд Фраги назвал своей супругой Вивет КаД` Ор.

Молодой хозяйке Серых Башен пришлось нелегко, её считали ведьмой, опоившей лорда и наславшей смерть на его родителей. Она терпела, улыбалась и не жаловалась, а по ночам плакала от обиды. Лорд-хранитель приходил в ярость, видя слезы жены и грозился повесить ее обидчиков на воротах, но Вивет каждый раз останавливала его. Шло время, её доброта, способность прощать своих обидчиков и искреннее желание сделать жизнь в крепости лучше сделали свое дело, леди Вивет стала своей. Ее приняли все от кухонных мальчишек до родовых вождей.

Клан наслаждался мирной жизнью, раны, оставленные нашествием, затягивались. Всем казалось, что союз Фредегарда и Вивет, воспеваемый менестрелями, залог будущего расцвета. Но судьба распорядилась по-другому.

Ярким осенним днем леди Вивет и две ее служанки не вернулись с прогулки. Через два дня нашлась одна из девушек, без конца твердившая, что ее леди вместе с другой девушкой, исчезла в сиянии Прохода так быстро, что она ничего не смогла сделать.

Проходы были проклятием Синих гор. Никто не мог сказать наверняка, когда и где они откроются и куда ведут. Те, кто пропадал в их сиянии, редко возвращались назад.

Старейшины справили тризну по леди Вивет, а Серые Башни погрузились в глубокий траур, но лорд Фредегард упорно продолжал искать свою жену, отказываясь верить в ее смерть. Его называли Разлученным- со- Счастьем и говорили что от судьбы не уйдешь и он вынужден будет принять руку наследницы клана Боундлесс. Прошла зима и собравшиеся в Серых Башнях вожди, ожидали известия о скорой помолвке, но исхудавший, похожий на тень самого себя лорд Фредегард объявил Наместником своего двоюродного брата Вольфа Вольтара, уехал в горы и не вернулся.

С тех пор прошло почти шестьдесят лет. Кланом правит сын Вольфа, Хок, титул лорда-хранителя он носит формально, но клан воспринимает его как настоящего владыку и готов признать его главенство перед Советом кланов в столице Морака, Намарре.

Я слушала рассказ Гру, боясь пропустить хоть слово. Я верила и не верила. Представить деда правителем было не трудно, согласиться с тем, что он был влюблен в бабушку, как мальчишка, тем более, но вот все остальное?

А Гру говорил и говорил, о суровой красоте горных долин, о холмах, покрытым ковром вески, о людях живущих на берегах ледяного моря, о величественной крепости, о молоденьком страже, из-за любопытства которого очутился в кустах городского парка, о том как просидел там двое суток, пока не почувствовал запах моих духов…

Он закончил свой рассказ, когда за окном начало светать. Я заварила свежий чай, соорудила несколько бутербродов, совершенно не думая о том, что именно я делаю. А Гру смотрел на меня с такой отчаянной надеждой! Как же ему хочется, чтобы я поверила! Жаль, но я разучилась верить в сказки.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Она не верила ни одному моему слову. Внимательно слушала, но не верила. Как же мне убедить ее, что все сказанное, правда? Ведь если лорд Фредегард сумел найти свою леди в этом мире, то может и нам удастся вернуться? Как объяснить этой одинокой девочке с печальными глазами, что значит ее возвращение для клана?

Наша трапеза прошла в молчании, она отводила взгляд и часто вздыхала. Она была расстроена, мне казалось, что еще немного, и она заплачет. О, Найна, что же мне делать? Я всего лишь старый норд и не могу играть словами, как старейшины.

— Моя леди, а тебе не интересно знать, что забрал с собой твой дед?

— Да что он мог забрать, государственную печать? — скривилась она.

— Меч и кольцо.

— У деда никогда не было колец. Он даже обручального не носил, — буркнула она и отвернулась к окну.

— Они должны быть здесь, — упрямо повторил я. Стоит нам найти их и она поверит.

— Гру, пожалуйста, прекрати! Я не собираюсь простукивать стены в поисках этих мифических сокровищ. Это панельный дом, а не замок с приведениями, — устало вздохнула она.

 

Глава 3

Таисия Соколова

Я убеждала Гру, что ничего ценного у меня нет. Но в глубине души мне очень хотелось ошибиться! Взгляд медленно скользил с одного предмета на другой, пока не остановился на гардеробе в прихожей.

Это было монументальное сооружение, шедевр мебельной промышленности конца пятидесятых годов прошлого века, сосновый монстр с зеркальными дверцами, антресолями и большим ящиком для обуви.

— Скажи мне Гру, а какого размера этот твой предполагаемый меч?

— Он не «предполагаемый», — нахмурился он, но помолчав, развел руки в стороны. — Примерно такой, а что?

— Дед, — я указала на полированную громадину, — называл это своим талисманом и упорно отказывался выкинуть. И это единственная вещь, которая кочевала с нами с квартиры на квартиру.

Мгновенно напрягшийся норд, уставился на шкаф и спросил:

— Ты позволишь мне посмотреть?

— Смотри, — пожала я плечами.

Гру осторожно распахнул дверцы и уткнулся носом в старую бабушкину шубу.

— Может, если вытащить всю эту одежду, можно будет рассмотреть лучше?

— Да, пожалуйста! — неожиданно для самой себя я безжалостно распотрошила внутренности шкафа.

Десять минут безуспешных поисков и ничего. Никакого потайного отделения или нацарапанного плана на задней стенке.

— Ну, убедился?!

Гру вздыхал, наблюдая мои безуспешные попытки найти в недрах шкафа меч-кладенец. А после моих слов, как то странно сгорбился и ушел в комнату.

Я уселась на пол и с ненавистью уставилась на молчаливую мебель. Устала и ничего не хочу, и убирать этот разгром не буду. Вот посижу тут немножко и пойду спать. Прислонившись к стене, я бездумно уставилась на стоящий рядом ящик для обуви. Идиотский ящик! Зачем было делать его дно таким толстым? Какой в нем толк, если дно занимает больше половины полезного объёма?

— Гру?! — придушено пискнула я, боясь поверить, а еще больше боясь ошибиться.

— Леди? — норд оказался рядом, обеспокоенно заглядывая мне в глаза.

— Ты можешь сломать это? — кивнула я в сторону ящика.

Он на минуту нахмурился, а потом его лицо прояснилось. Он разломал эту деревяшку так, как будто это была бумажная коробка.

— Это то, о чем я думаю? — не веря своим глазам, спросила я.

Гру кивнул и бережно освободил из-под обломков плоский и длинный ящик. Я осторожно провела рукой по резьбе на его крышке. Темное дерево было гладким, как шелк и приятно пахло. Даже я понимала что это не новодел, а старая, очень старая вещь. Хотя замок казался совершенно новым.

— И как его открыть? — вздохнула я. — Ломать такую красоту жалко.

— Не получится, — счастливо улыбаясь, ответил Гру. — Это строги, дерево, которое становится со временем только крепче. Нужно искать ключ.

— Ключ? Да где я его найду! — возмутилась я, но внезапная догадка заставила меня вскочить. Секунда на то, чтобы найти связку ключей, с которой никогда не расставался дед и в моих руках ключ, блестевший так же, как и замок на ящике.

— Вот, — протянула я его Гру.

— Открой сама, моя леди. Это твое наследство.

У меня так дрожали руки, что открыть замок с первого раза не получилось, наконец, внутри замка что-то тихо щелкнуло, и я откинула крышку. Внутри, на черном бархате лежало самое красивое оружие, которое я видела в своей жизни.

— Талон! — голос Гру предательски дрогнул, и он быстро наклонил голову.

Меч блестел и переливался, как будто дышал. По прямому, обоюдоострому лезвию нескончаемым узором вились руны. Распростертые крылья дракона, образовывали гарду. Вытянутые для нападения лапы с грозными когтями охватывали клинок, а лежавшая между ними голова чудовища держала в пасти грубо ограненный черный камень. Туловище и хвост служили рукоятью.

— Какой красивый… и опасный, — прошептала я.

— Это мифрил, леди, — благоговейно выдохнул Гру. — Драконье серебро. Самое дорогое, что есть у клана Фраги. Самое дорогое, что есть в Мораке.

Я бережно освободила оружие из бархатных объятий. Меч был почему-то теплым и при кажущейся тяжести, неожиданно легким, его рукоять удобно легла в мою руку.

— Положи сейчас же, — неожиданно рыкнул Гру. — Это оружие, а не веер!

Я нахмурилась, но норд смотрел так грозно, что мне пришлось подчиниться. На его лице застыло такое сосредоточенно-патриотическое выражение, что возражать я не решилась.

Укладывая меч обратно, я обнаружила кольцо, которое заставило Гру блаженно улыбнуться. Но вся его благожелательность мгновенно пропала, стоило мне примерить неброскую печатку с черным камушком.

— Сними сейчас же, — возмутился норд. — Это кольцо не для тебя!

— Мое наследство значит?! — фыркнула я. — Это не трогай, то не бери! А что ж камешек-то такой невзрачный, прям булыжник!

— Не все вещи так просты, как кажутся на первый взгляд. — Задумчиво произнес Гру и застыл, восторженно глядя на меч и кольцо.

Чтобы не мешать Гру, вспоминать доблестное прошлое, я вновь принялась расправлять складки бархата. Пальцы легко скользили по мягкой и нежной ткани. Это ощущение было настолько приятным, что я закрыла глаза.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Я с трудом стряхнул с себя воспоминания, нахлынувшие на меня при одном взгляде на Талон. И моя леди тоже была довольна, полузакрыв глаза, девушка гладила ткань, в которую были завернуты меч и перстень. Может мне только казалось, но Талон, как живое существо, радовался воздуху и шептал мне о прежних яростных битвах. Мне казалось еще немного, и я начну понимать его.

— Гру, — взвизгнула Тэйе. — Оно меня укусило!

— Ты порезалась? — Почему отец и дед не научили ее послушанию?

Но девушка с таким ужасом смотрела на ларец, что я забеспокоился, кто знает, что положил внутрь лорд Фредегард, чтобы отвадить чужие руки.

— А вдруг оно как выскочит! — девушка подалась назад.

Ничем таким особенным от ящика не пахло, опасности я не чувствовал. Но там определенно что-то было! Меня беспокоило странное ощущение, что там, в бархатных складках, кто-то изо всех сил сдерживает смех. Чем больше я прислушивался, тем явственнее слышал хихиканье. Наконец мне это надоело и, убедившись, что леди стоит достаточно далеко, я резко опрокинул ящик.

Бархат черной волной вытек на ковер, освободив несколько листов пожелтевшей бумаги и небольшую блестящую фигурку.

— Внучке лорда Фраги не к лицу детские страхи, — нахмурился я.

Таисия Соколова

— Я не трусиха! — фыркнула я. — Оно меня укусило.

Не сильно, можно сказать по дружески. Так кусаются щенки или котята, но это было настолько неожиданно, что напугало меня до икоты.

Гру снова уселся около Талона и ушел в астрал. А я отодвинув пожелтевшую бумагу, потянулась к статуэтке, вывалившейся из ящика.

— Интересно, а что-то другое, кроме рептилий в землях Фраги ваяют? — хмыкнула я.

В ответ на это Гру пробурчал что-то, отчетливо послышалось «символ клана». В ответ я показала ему язык, и Гру сразу же недовольно отвернулся.

Его делал настоящий мастер. Дракончик был живым настолько, что казалось, еще мгновение, и он оживет. Рептилия была довольно упитанной, длинной чуть больше моей ладони и на ее шкодной морде застыло выражение, сдерживаемого из последних сил смеха. Глядя на это чудо, я и сама начала улыбаться, не слушая ворчания Гру. Он все еще переживал по поводу моего недостаточно трепетного отношения к реликвиям. А потом мне стало не до смеха, потому что дракончик в моей руке начал меняться. Он оживал! Под чешуей перекатывались мускулы, когти на лапах плотно обхватили мое запястье, гребень победно поднялся, маленькие черные глазки засияли. Он потоптался по моей руке, как собака, устраиваясь на новом месте. Посмотрел на Гру, демонстративно зевнул, показав внушительный набор зубов и раздвоенный язык. Обнюхал мою руку и свернувшись в кольцо на моей руке одним стремительным движением, застыл.

— Гру! Что это? — хриплым прерывающимся голосом спросила я.

— Шилд… Я думал это сказки, что их не существует. — Судорожно сглотнув, прошептал Гру.

— И что теперь? — я держала свою руку, как гранату без чеки. Хотя никаких неприятных ощущений не испытывала, наоборот, вверх по руке растекалось приятное тепло.

Ничего не происходило, устав держать руку на весу, я решилась рассмотреть свой «браслет» поближе. Шилд, или как его там, свернулся в тугое кольцо и совершенно не подавал признаков жизни. Лапки сложены, глазки закрыты.

— Ну и что теперь делать? Гру, ты хоть знаешь, что это такое?

— Я всегда думал, что это выдумка, сказки, не больше! — С каким-то отчаяньем в голосе произнес норд и отодвинулся от меня.

— Хорошенькая выдумка, ничего не скажешь, особенно этот фокус с оживлением, — и я осторожно, одним пальцем, дотронулась до гладкой спинки.

Реакция на это прикосновение была такой бурной, что я завизжала. Как только я коснулась Шилда, его голова стремительно дернулась и маленькие острые зубки смачно клацнули в миллиметре от моих пальцев. А сам дракон просто зашелся в беззвучном смехе, отсмеявшись и показав язык, он опять обвился вокруг руки, но не плотным кольцом, как раньше, а свободной спиралью. Блестящее тело вытянулось и стало почти плоским. Кончик хвоста доставал до середины локтя, а голова с блестящими черными глазами лежала на внешней стороне ладони.

Шилд больше не подавал признаков жизни, и если бы я захотела, то легко бы сняла его с руки, но снимать совершенно не хотелось. Никакого страха я не чувствовала. У дракончика был очень умиротворенный вид, как будто он очень ждал нашей встречи, волновался и теперь успокоенный, заснул. Я не удержалась и погладила гладкую спинку, Шилд под моей рукой тотчас потянулся, как сытая кошка.

— Дай мне руку, — буркнул Гру.

Взяв меня за кончики пальцев, он долго рассматривал мое «украшение».

— Я знаю что это, — хмыкнул норд. — Это родовой браслет рода Агомар, твой дед одел его на руку леди Вивет в день свадьбы. Теперь он твой по праву.

— А мою бабушку он тоже доводил до истерики?

— Кто знает, он мог и не оживать, а она могла и не догадываться, кого носит на запястье, — пожал Гру плечами.

— Здорово! Как хорошо, что бабушка не стала заикой прямо на свадьбе!

— Смотрю на него и не верю своим глазам, — вздохнул Гру. — Я всегда считал, что все эти рассказы — пустая болтовня, а теперь…

— Что же в нем такого, — я покрутила перед ним рукой. — Что ты не веришь тому, что у тебя перед глазами?

Гру несколько минут сидел с задумчивым видом, а потом пробурчал себе под нос:

— Я всю жизнь не верил слухам, леди. Все так перепутано, что простому норду и не разобраться, где правда, а где гнусная ложь, — он несколько раз вздохнул, как будто собираясь с силами и продолжил.

— Говорят, до прихода нордов и людей на берега моря Мрака, в Синих горах, вокруг Вилдвинд, жило множество странных существ. Болтали даже про драконов. Их никто не видел, но слухи ходили, один страшнее другого. Север Морака очень долго оставался безлюдным, как раз поэтому. В долину Вилдвинд забредали только племена вере-оборотней, да и те старались не забираться далеко в горы.

— Людей туда привел твой предок, Хантер. Кто он был на самом деле и откуда появился, не могут сказать даже Старейшины клана. Известно только, что он был великим воином, большим умником и мастером на все руки. Доподлинно известно, что Талон, — Гру благоговейно дотронулся до сверкающего лезвия, — его творение.

— Хантер стал первым лордом — хранителем Фраги. Он начал строить Серые Башни и нашел залежи мифрила в Синих горах

— Ну, а Шилд-то здесь причем?

— А притом, что дальше начинаются эти самые россказни, которые я так не люблю! — поджал губы Гру.

— Говорят, что лорд Хантер не только видел драконов, но и говорил с ними. Будто бы Фраги, имя последнего в Мораке дракона!

С каждой секундой Гру все больше и больше сердился, слова сопровождались рычанием. Он вскочил на ноги и заметался по комнате.

— Глупые люди выдумывают лживые легенды о том, что Хантер и был этим самым последним драконом, принявшим человеческий облик. Что он смешал свою кровь и кровь людей, чтобы продолжать жить, когда его народ ушел за Грань. Что он колдовством вдохнул жизнь в… это, — толстый палец указал на «украшение» на моей руке, — и что ожить они могут только рядом с теми, в ком течет его кровь, кровь дракона. Поэтому только люди из клана Фраги могут носить мифрил без риска для жизни.

— Ты носишь на себе целое состояние, леди, но для любого другого… Одно прикосновение и неосторожный обрекает себя на медленную и мучительную смерть.

Я похолодела, ничего себе проверочка на вшивость! А если бы не прошла? Гру криво улыбнулся и сказал:

— С тобой ничего бы не случилось, ты уже брала в руки Талон и кольцо, а это тоже мифрил, правда не такой чистый, как тот, что у тебя на руке.

— Спасибо, что успокоил! А как же моя бабушка? — пробормотала я, прислушиваясь к своим ощущениям, похоже, смерть в жутких судорогах действительно мне не грозила.

— Она из рода КаД` Ор, — неожиданно рявкнул Гру. — Этот род первым обосновался в долине и женщину этого рода стала женой лорда Хантера. И про этот род ходят еще худшие слухи. Но это все глупые бессовестные враки! — последние слова Гру произнес, рыча от нескрываемой злобы.

Я была ошеломлена такой бурной реакцией и сидела тихо, как мышь. Гру же никак не мог успокоиться, но то, что он говорил, понять было невозможно, сплошное рычание. Его глаза горели такой отчаянной ненавистью, что я уже пожалела о своем вопросе. Бросив нечаянный взгляд на причину эмоционального взрыва, я рассмеялась. Шилда на моем запястье не было, а дрожащий кончик хвоста выглядывал из — под рукава футболки.

— Ну чего ты так разошелся!? — окликнула я Гру, стараясь поймать Шилда, планомерно продвигавшегося ко мне за шиворот.

— Прости, — выдохнул он, — Я никогда не верил слухам, которые распускали про фраги, а теперь вижу ожившего Шилда на твоей руке! Получается, что раз они существуют, то и остальное может тоже оказаться правдой. А это невыносимо! Я знал твое деда еще ребенком и был знаком с дедом его деда. Может внешне твои предки и отличаются от остальных, но уж точно не имеют ничего общего с вот этим! — Гру с отвращением покосился на притихшего Шилда.

— И чем же таким они отличаются? — вскинулась я. — Что ты хочешь этим сказать?

— Я, леди, старый дурак! Был бы умнее, сразу понял кто передо мной. Сразу, как только увидел тебя на скамейке около воды. Такие глаза и волосы могут быть только у потомков Хантера. На твоей руке ожил Шилд, тебе не вредит чистый мифрил и…, -он замялся. — Ты не представляешь себе, как я рад, что нашел тебя! И как бы я хотел вернуться обратно. Ты сама не понимаешь, девочка, как много значишь для Фраги, — Гру привлек меня к себе и крепко обнял.

— Не знаю, за какие заслуги Те-Кто-Видят наградили меня таким подарком, но если мы встретились, то обязательно найдем дорогу домой, — норд поцеловал меня в лоб и отстранился. — А сейчас, моя леди, я немного отдохну.

Глядя, как он осторожно устраивается на диване, я неожиданно поняла, что норд действительно очень стар. Укрыв его пледом, я подошла к зеркалу.

Хмуро поглядев на свое отражение, я решила, что не могу считаться типичным представителем рода. Я очень сильно отличаюсь от всех своих родственников. Правда, дед с бабулей и родители всегда называли меня красавицей. Это нереально раздражало, особенно в последнее время. За окном, как заведенный лил дождь.

Спать расхотелось, уткнувшись лбом в холодное стекло, я смотрела на голые ветки кленов, раскачивающихся на ветру. Теперь понятно, почему родители, как могли, ограничивали мое общение с дедом

Отец всегда яростно спорил с дедом, как только речь заходила о наследстве. Ясно теперь каком! Папа не хотел, чтобы я знала. А когда дед понял, что из его сына не получится принц, он переключился на меня. Смешной, птичий язык, оказался «языком кланов». А подробности «из жизни принцесс», которые рассказывала бабушка? Да и о тайнике отец наверняка знает. Он же не мог предположить, что я встречусь с Гру? Иначе давно бы забрал и меч, и кольцо, и смешного Шилда. Только зря все это. Обратной дороги нет, и я останусь непризнанной принцессой параллельного мира навсегда.

Дождь, наверно, почувствовал мое настроение и почти прекратился, тихо плача за моим окном. Обидно. Обидно, что у меня никогда не будет такой любви, как у деда. Верить, что любимая жива, искать ее и найти… Теперь, рассказы деда о его военной «молодости» приобретали совершенно иной смысл. Да и бабушка…, попасть в незнакомый мир без знания языка, обычаев…, без ничего, и в конце концов встретить любимого человека…, удивительно!

Бабушка говорила, что до войны жила на Кавказе, в Баксанской долине, работала на молибденовом комбинате, а осенью 1942 года с рюкзаком, заполненным дорогостоящим металлом вместе с остальными жителями уходила в Грузию через перевал Бечо. Она с таким восторгом говорила о встрече с дедом во время этого перехода! Дед рассказывал, что был одним из альпинистов, сопровождающих колонну, как ему, это удалось, не представляю! С его-то внешностью «истинного арийца»! Ведь могли бы запросто принять за одного из стрелков «Эдельвейса» и похоронить где- нибудь под камушком. Фредегард Агомар, красивое имя. А здесь его звали Федор Соколов. Ну, с фамилией все понятно, не зря его однополчане называли Соколиным Глазом. Дед закончил войну в Кенигсберге, старшим лейтенантом, там же познакомился с Оби Ваном — нашел на улице, раненого, и притащил в госпиталь к бабушке. А бабуля! Леди Вивет — Вера Павловна, думала ли она, что станет врачом? Закончит институт? Научится водить машину? Жаль что обо все этом я могу только догадываться. Я бы тоже хотела…, жить такой наполненной жизнью. Радоваться, грустить, ждать, надеяться и верить, что все будет хорошо. Одно время я успокаивала себя тем, что по сравнению с другими мои проблемы не стоят выеденного яйца — я здорова, ну фактически, руки ноги целы. Работа, дом — все в наличии, не сирота, слава Богу! Но это плохо помогало, а теперь!? Что толку от того, что я где-то там кому-то нужна? Если я при всем желании никогда туда не попаду? А ведь это так здорово — быть нужной кому-то! Лучше бы я ничего этого не знала!

Отлепившись от подоконника, я вздохнула и принялась наводить порядок. Завернула в черный бархат меч и кольцо. Убрала жалкие остатки ящика для обуви. Подняла несколько листов пожелтевшей бумаги и уже хотела затолкать их в мешок для мусора, когда увидела, что они исписаны размашистым дедушкиным почерком. Сердце сразу же провалилось куда-то вниз, а коленки противно задрожали. Я была не в состоянии сделать хотя бы шаг и поэтому просто опустилась на пол.

Листы бумаги были плотными и слегка желтоватыми. Один был исписан затейливыми, похожими на руны закорючками, с цветными заглавными буквами и черной печатью на размашистой подписи внизу. Дракон с распростертыми крыльями.

— Конечно! Как оригинально! — буркнула я и взяла второй. Руки дрожали еще сильнее, чем коленки.

«Мой сын, твой отец, никогда не одобрял моего стремления вернуться на Родину», — прочла я и сделав глубокий вдох стала читать дальше. «Сын, отказавшийся от своего наследия. Это очень больно! Ты не представляешь, что значит жить с осознанием того, что династия обрывается на тебе. Много лет мне снились недовольные лица наших предков, всех семидесяти поколений! Но сделать я ничего не могу, мой сын больше не принадлежит Мораку. Ты моя наследница! Мы с бабушкой как могли, готовили тебя к этому. И мы не шутили, называя тебя принцессой, это правда.

Я прошу тебя вернуться, хотя бы для того, чтобы передать мое завещание, Талон и кольцо лорда моему наместнику Вольфу Вольтару или же его наследнику. Я составил формальное отречение в его пользу, от своего имени и имени твоего отца, так же выразив свою волю в отношении тебя.

Ты должна всегда помнить, что мы заботимся о твоем счастье. Быть может, тебя удивит или рассердит такая забота, но поверь, я опытнее и мудрее. Пройдет время, и ты поймешь, что только там, куда ты отправишься, тебя будут ценить и беречь, так как ты этого заслуживаешь. И у тебя будет все, чего ты была лишена в этом мире. Возвращайся домой, Тэйе. Ты сможешь, рискни. Каждому из нас в своей жизни хотя бы раз приходится сталкиваться с обстоятельствами, в которых необходимо это сделать. Ведь без этого наша жизнь превратилась бы в скучное и безрадостное существование, согласна? Будь сильной. Ничего не бойся. И самое главное, будь счастлива.

Я прошу тебя вручить мое завещание и символы власти Наместнику, в присутствии всех родовых Вождей и Старейшин. Ты и новый лорд-хранитель должны закрыть судьбу нашего клана.

Теперь, моя принцесса, читай очень внимательно! Я вычислил, когда открывается Проход, но вот место его открытия, только приблизительно. Ты должна точно выполнить все мои инструкции…»

Я потерянно уставилась на цифры и даты, которые покрывали остальные четыре листа. Сняла со стены календарь и, сверяясь с письмом деда, принялась за расчеты. Результат я получила минут через сорок. Мне было страшно и весело одновременно, еще раз перечитав письмо, я заплакала. Дед так во мне уверен! А вдруг я не справлюсь? Я же ничего не знаю о том куда иду.

Я читала письмо снова и снова и постепенно успокаивалась. Я сделаю все, что просил дед. Тем более у меня есть проводник.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Мне снились Серые Башни и тот смешной, нескладный мальчишка, что был со мной в последнем патруле. Неожиданно он повернулся ко мне и, шмыгая носом, сказал: «Гру! Не спи, замерзнешь!». От удивления я проснулся. Рядом с моим ложем сидела Тэйе, держала меня за руку и плакала.

— Что случилось? — я не на шутку испугался, девчонка выглядела не лучшим образом. Красные слезящиеся глаза, распухший нос, трясущиеся руки с какими-то бумажками.

— Тэйе, девочка, что случилось? Ты заболела? — я сдернул одеяло, которым был укрыт и, укутав в него девчонку, усадив к себе на колени.

— Я не заболела, — поминутно всхлипывая, возмутилась она, выпутываясь из одеяла. — Я знаю, когда откроется Проход, — и тут же сунула мне под нос свои бумажки.

Соскочив с моих колен, она заметалась по комнате, хватая и тут же отбрасывая какие-то вещи. Очень скоро мне это надоело, и я схватил ее за край одеяла, в которое она все еще куталась.

— Прекрати мельтешить! И отвечай мне четко и ясно. Когда откроется Проход?

— Сегодня, через два часа, — простонала она. — Только не знаю где, — перед моим лицом снова оказались дрожащие бумажки. — Тут очень неточные координаты.

— Успокойся. Я знаю, где он откроется, — я хотел ее подбодрить и успокоить, но вместо этого она занервничала еще больше.

— А где это? Это далеко? А мы успеем? Что брать с собой? Как одеться? А как нести меч? А еда? — вопросы сыпались из нее бесконечно.

У меня закружилась голова, показалось, что в комнате не одна девушка, а десять. Если она будет метаться так и дальше, то мы точно никуда не успеем. Поэтому я решительно остановил ее еще раз.

— Перестань мелькать и успокойся! Мы все успеем!

Все дальнейшие сборы проходили под моим руководством. Я говорил, она делала. Я заставил девчонку надеть самые теплые вещи, которые у нее были. И пока она собиралась, прикрепил к ящику из строги свой ремень. Девчонка слушалась плохо, нагребла каких-то тряпок, зачем они ей? Она все равно не сможет носить их в Мораке.

 

Глава 4

Таисия Соколова

Спасибо Гру, его уверенность придала мне сил. Но вот его заверения, что мне ничего там не понадобиться… Норд ворчал и с ненавистью смотрел на каждую вещь, которую я запихивала в рюкзак. Он что, боится, я его свои шмотки тащить заставлю? Так ему и «оружейного ящика» хватит.

На самом деле вещей было немного. Кое-какая одежда, всякие необходимые мелочи и пара бутербродов. Удивленный взгляд Гру, я проигнорировала. Не объяснять же ему, что когда я нервничаю, то всегда ем. Процесс жевания меня успокаивает. Последним, что я запихала в рюкзак, была отцовская аптечка. Осталось самое сложное.

Гру стоял в открытых дверях и хмурился, а я в четвертый раз проверяла газ, воду, свет. Оказывается это очень страшно, вот так взять и уйти из родного дома. Интересно, что подумают родители, увидев, что творится в квартире после поисков тайника и последующих сборов. Звонить я им не стала, во-первых, из-за разницы во времени, а во-вторых, это не телефонный разговор. Написала записку, впрочем, увидев остатки ящика, отец и так все поймет, а может, я еще и вернуться к тому времени успею.

Позвонив в дверь соседке, вручила ей ключи.

— Что такое, деточка? Куда ты в такую рань? — баба Даша, подружка моей бабушки, обеспокоенно вглядывалась в мое лицо. — Что-то случилось?

— Что вы! Все отлично, просто замечательно! Просто на всякий случай, мало ли. Мне уехать нужно, по делу. Дед просил.

Старушка еще раз внимательно посмотрела на меня и перекрестила.

— С Богом тогда!

До парка мы добрались быстро, вот и знакомая скамейка около пруда. Место, с которого все началось. Я оглянулась на город за моей спиной. Теперь, когда до цели осталось так немного, я засомневалась, в том, что делаю.

— Все будет хорошо, моя леди! У тебя есть расчеты лорда, и ты всегда сможешь вернуться…, — успокаивал меня Гру. — Тебе не стоит волноваться, ты идешь туда где тебя ждут.

Гру говорил с такой уверенностью, что я, отбросив последние сомнения, решительно двинулась вслед за ним вглубь мокрых колючих кустов

— Здесь, это здесь! — еще немного и Гру начнет обниматься с очередным пучком веток.

— Ты уверен? Все эти кусты совершенно одинаковые.

— Конечно, уверен! — надулся он. — Как можно забыть место, где просидел почти двое суток!

— Гру?

— Да, — норд оторвался от рассматривания куста и повернулся ко мне.

— Это больно?

— Что ты, леди! Не веди себя как маленькая девочка. Это просто дверь, ты проходишь в нее и оказываешься в другом мире. Дома! — радостно добавил он.

А потом стало очень тихо. Так тихо, что я услышала, как с голых веток капает вода. Капли падали все реже и реже, и наконец, наступила полная, абсолютная тишина. Мне стало так страшно, что я была готова бросить все и сбежать, но Гру улыбнулся, придвинулся ближе и взял меня за руку.

— Сейчас, все случится сейчас. Просто сделай шаг вперед и все.

Из-под рукава куртки выглянула довольная мордочка Шилда, раздалось восторженное попискивание, и черный хитрый глаз мне подмигнул.

Засмотревшись на дракончика, я не заметила, как в гуще веток загорелась голубая искра, одна и еще одна, а потом искры слились в одно яркое сияние, которое поглотило меня и норда.

— Можешь открывать глаза, — услышала я голос Гру. — Мы уже прошли.

Это было ясно и так, я больше не чувствовала запаха сырости, в легкие лился чистый морозный воздух. Не открывая глаз, я подставила ладонь, и на нее тут же упало несколько сухих, обжигающе холодных снежинок.

— Ничего не бойся, — прошептала я и открыла глаза.

Вокруг были только горы, подернутые легкой голубоватой дымкой, и рваная линия вершин уходила в небо, туда, где уже загорались первые звезды. Площадка, на которой мы стояли, была крошечной. Рядом, к отвесному склону, прилепилось какое-то полуразрушенное строение, а вниз, в долину, вели стертые, едва различимые гигантские ступени. Лестница вилась среди камней, спускаясь на заснеженную равнину, пологими волнами стекавшую к морю. Там, на угольно-черной воде, качались огромные куски льда.

Долина, куда мы спускались, была лишена даже намека на растительность. Снег. Лед. Камни. Был вечер, последние лучи солнца окрашивали склоны в нежные розовые тона, а немного дальше, над морем, висела полоса темно-синих облаков. Эти облака у самого горизонта почему-то очень тревожили Гру. Он все время торопил меня, а я была так очарована, что все время останавливалась и восхищалась. Моих восторгов Гру не разделял.

— Гру, перестань. Посмотри, какая красота! Я никогда не думала, что может быть так красиво! Только тихо. Даже птиц не видно, — мне почему-то казалось, что в горах обязательно должны быть птицы, орлы, например.

— Птиц нет, — усмехнулся Гру, — Все улетели туда.

Короткий взмах руки указал направление.

— Здесь остались только снежные волки и кирики. А встреча с ними не принесет ничего хорошего. Нам нужно вниз, моя леди. Любоваться красотами можно и из крепости.

Гру постоянно меня торопил, но я, то и дело застывала на ступенях и страшно жалела, что у меня нет с собой фотоаппарата.

— Ты можешь говорить и идти одновременно? — ворчливо поинтересовался Гру.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Плохо. Был вечер и в долине уже выпал снег, но не это было самым страшным. Плохо то, что Проход открылся совсем не там, где я ожидал. Чтобы добраться до Серых Башен нам придется пересечь всю долину, ночью, в метель… О чем я думал! Все плохо, очень плохо. Ни обувь, ни одежда девочки не спасет ее от холода. А она и не думает об этом, постоянно останавливаясь и восхищаясь! И что красивого в камнях и снеге? Всем этим можно любоваться в крепости, сидя у камина.

Как объяснить этому ребенку, что ночь в горах начинается сразу, как только солнце уходит за ближайшую вершину, а остаться зимней ночью в Вилдвинд без крыши над головой, верный способ не увидеть рассвет. Облака над морем обещали скорую бурю, для меня она не страшна, а вот для нее… А она прыгает вокруг и не замечает ни холодного ветра, ни снежинок танцевавших в воздухе.

— Тэйе, нам нужно спешить, — я старался говорить спокойно, не стоит пугать ее раньше времени.

— До крепости далеко, а погода портится. Я не хочу, чтобы ты замерзла. Скоро совсем стемнеет и нам нужно спуститься пока еще хоть что-то видно.

— Крепость? — она завертела головой во все стороны. — Где крепость? Ты говорил она большая, почему ее не видно?

— Вон там, — я развернул ее в нужную сторону. — Смотри внимательно, сейчас!

Заходящее солнце осветило ее всего на миг. Темно серые стены вырастали прямо из скалы и уходили вверх, пронзая облака. И как только солнце окончательно утонуло в облаках, крепость медленно, как мираж, растворилась в окружающих скалах.

— Это просто чудо, Гру! — от восторга она бросилась мне на шею.

Ее восторгам не было конца! Что такого она увидела в тех старых стенах? Я мог поклясться, что на щеках у нее блеснули слезы. А потом она уселась в сугроб и начала есть.

— Когда я нервничаю, то всегда ем! И нечего на меня так смотреть! Давай присоединяйся, что тут такого? — буркнула она, вгрызаясь к кусок хлеба.

Я отказался от угощения. Какая еда, если на счету каждая секунда! Мне нужно было заранее предупредить ее, рассказать… А я, старый дурак, понадеялся на везение и не захотел пугать ее раньше времени. Она и так была доверчива сверх меры! Маленький, глупый человеческий ребенок… Жаль, что пришлось ей соврать. Ведь она уже никогда не вернется туда, откуда пришла.

Таисия Соколова

Когда мы спустились, в долине было уже совсем темно. Ветер нес с собой все больше колючих снежинок, погода портилась на глазах. На ступенях каменной лестницы, по которой мы спустились, снега почти не было. А теперь перед нами лежало совершенно ровное снежное полотно. Как, интересно, Гру сбирается определить, где дорога?

Норд недовольно фыркал, принюхиваясь к ветру.

— Ну чего ты такой мрачный, Гру? Потихоньку дойдем. Ты же знаешь куда идти? — дождавшись утвердительного кивка, я продолжила.

— Ветер в спину. Мороза почти нет. Все хорошо.

— Я не старейшина, — нехорошо улыбнулся Гру. — Но клянусь Четырьмя Камнями Нордов, ветер будет дуть нам в лицо. Очень сильно. Пойдет снег и мороз усилится.

— Я знаю тебя совсем недавно, но уже поняла — ты очень любишь ворчать. Нас ведь встретят? Ты говорил о патрулях, нас наверняка заметили и уже едут навстречу.

— Я не ворчу. Просто говорю то, что есть. А патрули все в крепости. Зачем им шастать по долине в такую погоду?

— Нас не встречают? — мне вдруг стало зябко и неуютно. — Может, тут где-то есть укрытие, переждем до утра?

— Я не думал, что Проход откроется там, — Гру махнул рукой в сторону гор. Укрытия нет, если остановимся, ты через минуту замерзнешь насмерть. Пошли, — тяжело вздохнул он.

— Пойдем девочка, — потянул он меня за собой. — Ничего, дойдем! Вон, смотри, на Сторожевой уже и огонь зажгли.

И правда, впереди мерцал огонек, но он был таким маленьким и далеким, что почти не давал надежды в скором времени оказаться в тепле. А ветер, как будто в насмешку, вдруг резко изменил направление и начал швыряться в лицо пригоршнями снега.

Мы прошли совсем немного, а сугробы стали такими глубокими, что я проваливалась в них по-пояс. Короткие сапожки моментально промокли, а от снега, летящего в лицо, я почти ничего не видела. Мне пришлось, ухватиться за руку норда, и идти за ним закрыв глаза.

Мне казалось, что мы идем уже целую вечность, а вокруг только ночь и снег. Каждый шаг давался с трудом, ног я уже давно не чувствовала, руки были немногим теплее. Холодный воздух рвал легкие. Я останавливалась все чаще и чаще. Потом упала, раз, второй… Гру поднимал меня, шептал что-то ободряющее и тянул дальше.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Я проклинал себя за свою самоуверенность! Почему рядом с этой девочкой я не в состоянии думать? Я повел себя глупо, понадеявшись на везение. Разве я не знал, что милость Найны не может быть бесконечной? Нам нужно было остаться наверху, в развалинах. Там была хоть какая-то защита от ветра и до темноты, я наверняка бы сумел найти что-то, из чего можно было бы разжечь костер. Я так обрадовался возвращению, что потащил этого ребенка через долину, ночью, в метель. А теперь надежда на спасение всего, что мне так дорого замерзает у моих ног.

Она не жаловалась, упрямо идя сквозь метель. Я, как мог, закрывал ее от ветра и снега, облегчая путь, но в конце концов силы оставили ее и она беззвучно упала мне под ноги. Если нас не найдут в ближайшее время, до утра она не доживет. Ужаснувшись такому будущему, я прижал ее к себе, пытаясь сохранить остатки тепла, и позвал. Я звал снова и снова, до тех пор, пока не вывернулся наизнанку в своей отчаянной просьбе, пока не почувствовал что мой Зов услышан.

Лентолет Хольмгрен, страж Серых Башен

Я уже несколько суток почти не спал, сидя на площадке Сторожевой Башни и слезящимися от напряжения глазами смотрел на другой конец долины. Ничего. С каждым часом надежды на возвращение Гру таяли, как лед на солнце. К вечеру над морем поднялись облака, обещавшие скорую бурю и в крепость вернулись все патрули. Когда я, на несколько минут, спустился в караульное помещение, чтобы немного погреться и выпить горячего, там был лорд Хок. Он выслушал мой короткий доклад и позволил вернуться на башню, но было ясно, что это мое последнее дежурство.

Я вглядывался в сумерки, опускавшиеся на долину, отчаянно прося Тех-Кто-Видит, сжалиться над старым нордом и вернуть его домой. Уже начинало смеркаться, когда я заметил яркую вспышку в горах. Я не сразу поверил своим глазам, они уже не раз давали мне ложную надежду, да и сияние, свидетельствующее об открытии Прохода, было совсем не там, где я его высматривал. Неужели Гру? А ведь еще утром Дикон предупредил всех о приближении первой из сильных бурь. И норд идет теперь через всю долину, быть может, из последних сил!?

Сонливость сняло, как рукой. Я скатился с лестницы и, забыв о всякой осторожности, без всякого доклада, вломился в зал прямо под ноги лорду Хоку.

— Милорд! Проход открылся, я видел!

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Мальчишка так торопился, что почти рухнул мне под ноги.

— Ты уверен?

Его глаза были так воспалены, что померещится ему, могло все что угодно. Сомневаюсь, что он спал последние несколько суток.

— У Старых Ворот, в конце долины, яркая голубая вспышка.

То, что Проход открылся в таком месте, может означать все и ничего. Это мог быть Гру, а мог быть кто угодно. Такие неожиданности не всегда были безвредными. Уже несколько раз, нам приходилось сталкиваться с очень неприятными «гостями». Старый норд был дорог мне, как мой учитель, как друг моего отца. Кроме того были обязательства перед общиной нордов, требовавших наказания не в меру любопытного стража. Но надежда на то, что Гру жив и нашел возможность вернуться, была настолько мала! Стоит ли принимать в расчет открытие очередного Прохода?

Я отдал приказ исключительно из уважения к памяти норда и упрямству Лентолета, потому что в возвращение Гру не верил никто кроме этого, еле держащегося на ногах парня.

Уже через несколько минут после того, как мы покинули крепость, я пожалел о принятом решении. Было очень опрометчиво покидать Серые Башни в такую погоду. Усиливавшийся с каждой минутой ветер, нес с собой все больше снега и задувал факелы. Гру, если это и вправду был он, найдет укрытие и дождется утра. А до «гостей», кто бы они ни были, мне нет никакого дела, да и вряд ли они переживут эту ночь. Буря становилась все сильнее, и я хотел уже повернуть назад, когда норды застыли, прислушиваясь к вою ветра.

— Сотник! Он просит помощи! — прокричал один из них.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Сначала казалось, что это просто завывание ледяного ветра, но потом стали слышны и другие звуки, бряцанье оружия, тяжелое дыхание лошадей, оклики моих сородичей. Я медленно поднялся, отряхнулся, несколько минут прислушивался и снова позвал. Наконец, в темноте, замелькали огни факелов.

— Тэйе, моя леди, все хорошо, нас нашли. Совсем скоро будет тепло, потерпи еще немножко, Тэйе, ну же…, — я просил ее, уговаривал, но она упорно не желала просыпаться. А потом я рассердился и, схватив ее за воротник куцей одежки, принялся трясти. Понадобилось несколько минут, чтобы она, наконец, зашевелилась.

Таисия Соколова

Я могла и не открывать глаза, какой в этом толк, если вокруг ничего не видно, кроме снега. Иногда из кружащихся снежинок выныривало довольное лицо Гру. Я никак не могла понять, о чем он говорит, а потом увидела пляшущие огни факелов. Через мгновение рядом с Гру появились еще две очень похожие на него черно-серые тени. Я хотела подняться, но не удержалась на ногах и упала прямо под ноги возникших из ниоткуда лошадей. Вставать я больше не пыталась, ноги меня не держали, а замершие губы отказывались повиноваться. Я могла только мычать, цепляясь за Гру. Не понимая, что от меня хотят, я никак не хотела его отпускать. Потом, кто-то просто разжал мои пальцы и, завернув во что-то теплое и мягкое, поднял вверх. Мне казалось, я плыву куда-то в полной тишине, мерное покачивание убаюкивало, и я провалилась в какое-то подобие сна.

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Это действительно был Гру, почти неразличимый на фоне снега. Он, то закрывал от ветра маленькую фигурку, то безжалостно встряхивал ее, заставляя шевелиться. Неужели старик настолько выжил из ума, что притащил с собой ребенка?

— Милорд, скорее! — стараясь перекричать завывание ветра, крикнул он.

Я с трудом разжал, сведенные судорогой пальцы. Кто бы ни был этот мальчишка, он почти замерз. Заворачивая тщедушное тельце в свой плащ, я с трудом сдерживался, чтобы не накричать на старика. Моя злость была такой сильной, что почти заслонила радость оттого, что мой старый учитель жив.

Обратная дорога превратилась в кошмар, ветер задул факелы и замел все следы, сигнальные огни на Сторожевой были неразличимы из-за несущегося снега и если бы не норды с их необыкновенным чутьем, вряд ли кто-нибудь из нас вернулся в Серые Башни живым. Никто не помнил, чтобы в начале зимы бури набирали такую силу.

Таисия Соколова

Я очнулась, когда мерное покачивание прекратилось и меня, словно мешок с картошкой потащили куда-то. С трудом разлепив заледеневшие ресницы, я увидела грубые каменные стены и яркие пятна, которые, наверное, были факелами. Вокруг суетилось множество людей. Все они что-то говорили, но слов я не различала.

Вспомнив о Гру, я беспокойно заерзала в руках того, кто меня нес. Но он, как будто не почувствовав, что его ноша подает признаки жизни, ровно двигался вперед. Я успокоилась только тогда, когда разглядела почти белого от снега и льда норда, шедшего рядом.

Мы прошли одни двери, потом другие и наконец, неизвестный спаситель осторожно поставил меня на каменный пол. Зря он это сделал, стоять я не могла. Я бы, несомненно, упала, если бы меня не поддержали и не усадили на деревянную скамью, сунув в руки кружку с чем-то горячим.

От кружки поднимался густой травяной пар, который сразу растопил снег, налипший на волосы и ресницы. Я попыталась отпить хоть глоточек, но не смогла, руки свела болезненная судорога. Я вскрикнула и почти разжала пальцы.

Кружке не дали упасть руки, с двух сторон обхватившие мои ладони.

— Пей! Это поможет! — требовательный голос не допускал никаких возражений.

Я с трудом сделала глоток. Горячий напиток моментально оживил непослушные губы.

— Больно, почему так больно — пожаловалась я. — Руки, не слушаются…

— Замечательно! Значит, мы успели вовремя, и нечего ныть, как девчонка! — теперь в голосе ясно слышалось недовольство.

— Допивай, что осталось и раздевайся, тебя нужно согреть!

Я сумела сделать еще несколько глотков и почти оттаяла. Мне даже удалось самостоятельно поставить кружку рядом с собой, на скамью. Кисти и ступни болели немилосердно. Я понимала, что это восстанавливается кровообращение, но легче от этого не становилось.

В помещении пахло дымом и еще чем-то странным, взгляд постоянно упирался в каких-то людей в мехах и коже, а вокруг меня стоял гул от множества голосов.

— Что такое? Похоже, Гру привел к нам знатную особу, которая не может сама раздеться! Снимай штаны, парень! — заявил все тот же голос.

Вот уж нет, раздеваться я тут не собираюсь! Я вцепилась в ворот своей куртки и постаралась отодвинуться. Вокруг засмеялись. Где Гру? Он же Хранитель, вот пусть и охраняет меня от этой толпы озабоченных дикарей.

— Ну, что же ты, парень? Тут все свои! — почему этот мужик прицепился именно ко мне?

Меня легко подняли за плечи и встряхнули несколько раз. А Гру стоял рядом и ни во что не вмешивался. Я дернулась в его сторону, но у этого варвара была мертвая хватка, а норд, похоже, был способен только подмигивать. Ладно, они сами напросились! Выбор у меня был небольшой, поэтому я просто пнула мужика.

Мой удар не нанес ему никакого ущерба, но руки на моих плечах превратились в тиски. Капюшон куртки и растрепавшиеся волосы страшно мешали. Не знаю, что он там рассмотрел, я видела только злые светло-серые глаза.

— Кого ты привел, Гру? Похоже, мальчишка плохо воспитан, и нуждается в порке. — Раздражение в его голосе сменилось брезгливостью.

Мне стало обидно до слез, и это называется радушный прием? Он держит меня, как нашкодившего котенка! И я снова ударила. Этот удар он почувствовал, потому что меня отшвырнули обратно на скамейку. К ноющим рукам и ногам добавилась отбитая задница.

— Ну, хватит! Мне надоели эти игры! Я раздену тебя сам!

В его голосе было столько решимости, что я изо всех сил обхватила себя руками, решив держаться до последнего. Но тут, наконец, подал голос Гру:

— Я не стал бы этого делать, милорд, — норд говорил очень тихим и твердым голосом. — По крайней мере, здесь, у всех на глазах.

Норд заслонил меня собой.

— В чем дело? Пацана нужно немедленно согреть! Не переживай, не съем я твоего мальчишку, хотя хорошая трепка ему бы не помешала.

— Это не возможно, — Гру оттянул рукав моей куртки, выставив на всеобщее обозрение матовое тельце Шилда.

— Я представляю вам Тэйе диа Агомар, леди Фраги.

— Одень это, — шепнул мне Гру, вкладывая мне в руки небольшую подвеску на кожаном шнурке.

Подарок Гру получилось одеть только с третьего раза, руки все еще плохо слушались и сил, чтобы убрать волосы от лица уже не осталось. Я помотала головой, чтобы увидеть хоть что-то, но рассмотрела мало, каменный пол и широкие спины нордов. Мне было холодно, замерзшая одежда оттаяла и доставляла массу неудобств, руки и ноги кололи тысячи иголок, и очень хотелось спать. Гру легко сжал мою руку и громко поинтересовался:

— Может милорд пошлет за мастером Агами? Леди устала и замерзла. Будет лучше, если ее осмотрит целитель.

Наверно, приказ был отдан, потому что я услышала, как кто-то убежал, громко топая по каменному полу.

Мне надоело рассматривать пол, и я подняла голову. Около десятка мужчин стояли в нескольких шагах от меня, интересно, в чьих руках я болталась, как тряпичная кукла?

Пока я рассматривала их, рядом материализовался белый как лунь старичок, похожий на Кощея Бессмертного. Скосив глаза на Гру, так и не отпустившего мою руку, он скрипучим голосом сказал:

— Здесь ей не место. Милорд?

— Огня на половину леди! — рявкнул тот же голос, который обещал мне хорошую порку.

— Пойдем, малышка, — ласково прошептал Гру. — Мастер Агами осмотрит тебя, и ты будешь отдыхать.

— Леди в состоянии идти? Буду счастлив предложить свою руку.

Я помотала головой, «доктор» был еще костлявее, чем я.

— Сама.

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Вероятно, если бы норд сказал, что привел в крепость Тельмар, я удивился бы меньше. Наследница? Вот этот заморыш? Хотя в терпении ей не откажешь. Не единого слова жалобы. Где Гру нашел ее?

К счастью, я успел поймать леди около самого пола. Голова девушки безвольно повисла, глаза закрылись. Я оглянулся на Агами.

— Обморок, — сурово сказал он. — Несите ее в спальню.

Поднимаясь по лестнице с леди на руках, я заставил Гру несколько раз повторить ее имя. Честно говоря, я почти не верил в романтическую историю исчезновения лорда Фредегарда, а уж в возвращение его наследников тем более.

— Это точно она? — то, что я нес, мало походило на женщину.

— Милорд, я попался в ту же ловушку! Не сомневайтесь, это девушка! Вас вводит заблуждение мужская одежда.

Дыхание девчонки было ровным и глубоким, но её лица я не видел. Мне пришлось осторожно убрать светлые пряди. Высокий лоб, точеный носик и пухлые губы сказали мне больше, чем все заверения Гру. Сомнений больше не было. Закрыв ее плащом, чтобы уберечь от гуляющих по крепости сквозняков, я понес ее на женскую половину.

Осторожно положив девчонку на меховые одеяла, я встал рядом. Что дальше?

— Ее нужно раздеть, — проскрипел рядом Агами.

— Вы предлагаете сделать это мне, мастер? — возмутился я.

— У нее есть Хранитель, — хмыкнул тот. — Чем не родственник?

— Вот и займитесь этим. Потом найдешь меня, Гру. Есть вопросы.

Я велел подать сигнал сбора, как только покинул половину леди. Хороший способ проверить, правда ли, что огонь, горящий на вершине Сигнальной Башни, виден всем на землях Фраги.

Серые Башни были почти пусты. Я не видел смысла держать в крепости большой гарнизон даже летом, а сейчас, вначале долгой и холодной зимы, тем более. Внезапные метели и снежные бури, постоянные лавины сберегут границы лучше, чем люди. Две трети гарнизона Серых Башен были отпущены к семьям в родовые поселения еще осенью. В крепости остались только сотня ветеранов, да два десятка новобранцев. Теперь все изменится.

Норд пришел ко мне не один. С ним был Дикон и Агами. Я кивнул, показывая, что готов их слушать.

— Девочка очень истощена, — Агами скорбно поджал губы.

— Гру?

— Она жила одна, милорд, — вздохнул норд. — Ее отец Страж, ее мать сопровождает его в патрулях, Лорд Фредегард и леди Вивет ушли за Грань несколько лет назад. Она не голодала и не была в плену.

— Одиночество девушки не объясняет ее состояния, — хмуро заметил я. — Мастер?

— Она не только истощена, она уже долгое время живет рядом с Гранью и ей осталось совсем немного, чтобы уйти.

— Она умрет?

Целитель сморщился и пожал плечами.

— Не думаю что Те Кто Видят привели ее сюда, чтобы сразу же забрать.

— Она не больна, — тихо сказал, молчавший до сих пор Старейшина.

— Я видел таких, милорд, в молодости… крепость Риах.

— Тюрьма?

— Тот мир, откуда она пришла, был для нее тюрьмой, милорд. Поэтому она такая… крошечная, не представляю, как у нее хватило сил добраться сюда, — вздохнул Дикон.

— Ее жизнь, как свеча на ветру, — проскрипел Агами. — Я дам ей настой и еще кое-что.

— Гру?

— Как ее Хранитель я даю свое согласие, милорд.

— Это не повредит принцессе?

— За несколько дней она окрепнет, — Агами изобразил нечто похожее на улыбку.

 

Глава 5

Таисия Соколова

Тепло. Слышно, как где-то рядом уютно потрескивают горящие поленья, вздыхает и бормочет что-то Гру. Съёжившись от воспоминаний о пережитом холоде, я поглубже зарылась и еще в меховое одеяло, пахнущее лавандой. Просыпаться не хотелось, хотелось наслаждаться теплом и покоем, как можно дольше, но Шилд был против.

Сначала он просто возился под одеялом, потом выбравшись наружу, посидел у меня на груди. Это ему очень быстро надоело, он перебрался на голову и некоторое время вил там гнездо. А потом, растекшись прохладной лужицей по щеке, начал громко сопеть и шуршать около уха. Было смешно и щекотно, я мужественно терпела и глаз не открывала.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен

Я не думал, что девчонка настолько истощена, кожа да кости! Мрак! Да если бы я увидел это раньше, я бы подумал, что ее морили голодом с самого рождения.

Без одежды малышка казалась крохотной, младенец, да и только. И я боялся, что этот выживший из ума старик, Агами, причинит ей боль. Но Целитель, был удивительно осторожен, а может, чувствовал, что стоит ему вызвать неудовольствие на бледном лице моей леди, и я переломаю ему все его костлявые пальцы!

А потом мне пришлось оставить ее, спящую и беззащитную. Хотя, это отродье, Шилд, слез с руки леди и уселся в изголовье. Сторож! Кого может напугать ящерица? Нет у меня к нему доверия! Уходя, я поставил у ее двери двоих из своей сотни.

Мне был понятен гнев лорда и его недовольство, но подозревать меня во лжи?! Норды не врут! Хотя… соврал же я Тэйе? Ну а как иначе? Скажи я ей правду, и она никогда не пошла бы со мной. Так что это враньё не считается.

Старейшина сразу вцепился в ящик, который мы принесли, наверно он и спать с ним теперь будет, от радости! Дикон вечно важничает и воображает, что только он знает то, что известно самому последнему мальчишке на конюшнях.

Теперь все будет хорошо! Сказать по правде, мне хотелось расцеловать мальчишку стража, его любопытство оказало услугу всему клану. Конечно, Хок стал бы лордом-хранителем и без завещания деда Тэйе, клан его признал, но вот в Намарре… Боундлесс уже давно старается прибрать к рукам мифриловые рудники, да и остальные соседи не лучше, от их «дружеского» участия лучше держаться подальше.

Вольтар достоин титула как никто другой. И совсем не потому, что справедлив, смел и умен. Он мог бы быть слюнявым идиотом (Слава Найне, что это не так!), его все равно бы усадили на Крылатый трон! Родовые вожди скорее согласятся выпустить себе кишки, чем допустить в Серые Башни кого-то из своих соседей.

А Хок другое дело, не принадлежит ни одному роду и в нем тоже течет кровь Ледяного Дракона. Ее немного, но вполне достаточно чтобы основать новую династию. Ничего, он мужчина видный, хорошая пара для моей леди.

Таисия Соколова

— От долгого сна красоты не прибавится, — сообщил мне Гру и потихоньку начал стаскивать с меня одеяло.

Шилд согласно пискнул и в срочном порядке перебазировался на запястье. Пришлось открывать глаза.

Кровать, мне понравилась сразу, особенно одеяла, расшитые сложным цветочным узором. Спальня вообще была очень уютной. Узкие окна с низкими широкими подоконниками, прикрывали тяжелые темно синие шторы, подвязанные толстым витым шнуром. Ковер на полу напоминал цветущий луг, а стены закрывали светлые деревянные панели. Камин в углу комнаты был сложен из мерцающего зеленого камня и украшен (удивительно!) фигурками птиц, а не драконов. Толстенные зеленые свечи, наполняли комнату мягким рассеянным светом, распространяя терпкий хвойный аромат. Рядом стояли два кресла и диванчик, с разноцветными подушками и подушечками. В углу туалетный столик с зеркалом в темной раме и сундук. Очень симпатичное средневековье! Мне нравится!

— Привет! Не ожидала такого комфорта, — я улыбнулась Гру. — Тут везде так?

— Это спальня твоей бабушки. Твой дед велел содержать ее в порядке, потому что никогда не сомневался, что ее хозяйка вернется. Как видишь, этого приказа никто не забыл, иначе ты ночевала бы в караулке. А там совсем не так красиво как здесь!

— А это зачем? — я удивленно посмотрела на руки в мягких полотняных перчатках, а потом пошевелила ступнями, обмотанными полотном.

— Это мастер Агами, девочка. На мой взгляд, надобности в этом не было никакой, но он очень настаивал. Вот и намазал тебя мазью.

Я уже хотела откинуть одеяло, как вдруг поняла, что раздета. Даже белья не было.

— Почему я раздета? — носки с перчатками еще, куда ни шло, но раздевать то зачем? Осознание того, что кто-то разглядывал мои мощи, существенно испортило мне настроение.

— Не злись, малышка, кто же спит в мокрой одежде? А раздел тебя, я, как твой Хранитель я имею на это право. К тому же, в крепости, кроме тебя, нет ни одной женщины.

И как мне с ним после этого общаться?! Мне захотелось залезть под одеяло и никогда оттуда не вылезать.

— Ну же, леди, — Гру осторожно погладил меня по голове. — Все не так плохо как ты думаешь.

— Где моя одежда? — мне было очень неловко.

— На сундуке, — хмыкнул Гру.

Волоча за собой одеяло, я переместилась ближе к сундуку, и уставилась на тряпку, бывшую когда-то джинсами.

— Ты издеваешься?

— Эта одежда совершенно не подходит такой леди как ты, не стоит жалеть о ней.

— И что мне делать? Ходить в одеяле или начинать сшивать шкуры?

— Зачем тебе шкуры? В крепости нашлось несколько вещей, которые должны тебе подойти, на первое время хватит, — Гру положил на край кровати аккуратную стопку.

Прихватив по дороге свой рюкзак и путаясь в одеяле, я снова залезла на кровать.

Все было очень просто. Свободная бежевая туника с длинными рукавами. Мягкие темно-коричневые штаны и длинный, то ли плащ, то ли халат, отороченный пушистым светлым мехом, миленько. Все было чистым и приятно пахло.

— Нравится? — Гру подошел ближе. — Это все что могли найти, — он тяжело вздохнул.

— Может быть немного великовато, но ходить в этом тебе придется не долго.

— Не переживай, — кивнула я. — Для меня важнее, что я прихватила с собой это! — я ткнула пальцем в рюкзак.

Как оказалось, с собой я взяла не так много, как воображала. Несколько смен белья, носки, всякие мелочи вроде расчески и зубной пасты, ну и отцовская аптечка конечно. Быстро отобрав все что нужно, я повернулась к норду:

— Стесняюсь спросить, а где здесь… умыться можно?

Ну, вот сейчас он меня обрадует! Ночной вазой и корытом. Но Гру ничего не сказал, а просто подошел к едва заметной двери в углу комнаты и тихонько толкнул ее рукой.

Подхватив кучу вещей и все так же путаясь в одеяле, я с трудом протиснулась в узкую дверь и закрыла ее за собой. В небольшом помещении с гладкими каменными стенами было очень чисто и удивительно тепло. Из отверстия в стене весело лилась вода, стекая в круглую каменную чашу. И она была теплой, почти горячей! А за легкой деревянной ширмой обнаружилось сооружение аналогичное привычному для меня унитазу. Нет, это средневековье нравится мне все больше и больше!

Вокруг «ванны», на небольших полочках, стояло множество баночек, коробочек и флаконов, а рядом, на низком столике, стопка аккуратно сложенных вышитых полотенец.

— Как будто только что вышла, — вздохнула я. — Спасибо, бабушка.

Я без труда обнаружила деревянную пробку и закрыла сливное отверстие. Пока в «ванну» набиралась вода, я поближе рассмотрела содержимое флаконов и, найдя в одном из них нечто похожее на шампунь, с удовольствием погрузилась в горячую воду.

Купание пришлось по вкусу не только мне. Шилд, как оказалось, прекрасно плавал. А когда ему надоело изображать из себя Моби Дика, он выбрался из воды и устроился на полотенцах. Сох, наверное. Я протянула руку, чтобы его погладить и только сейчас заметила тонкие, как проволока мифриловые кольца на каждом пальце. Они каким-то непонятным образом совершенно мне не мешали, я и заметила их только потому, что обратила внимание на их приглушенный блеск. Кто и когда их одел? Зачем? Позже обнаружилось, что на мне не только кольца. Цепочка на шее, браслеты на щиколотках, а еще сложная витая цепочка на талии. Если прибавить к этому еще и Шилда, то я носила на себе кучу мифрила. Может тут так положено? Ну, я же принцесса… вроде.

— Гру, — я чуточку приоткрыла дверь. — А зачем мне эти «железяки»?

— Какие железяки? — фыркнул Гру с той стороны.

— Всякие, на руках, на шее… Зачем они?

— Агами велел, — немного помолчав, ответил Гру. — Сказал, надо.

— А кто такой Агами? — я вылезла из теплой воды и начала вытираться.

— Целитель, — буркнул норд.

Ну, если доктор велел, то конечно и неудобств мне это не доставляет.

Одежда была безбожно велика. Мне пришлось попросить у Гру ремешок, чтобы как то удержать спадающие с меня штаны. Ну, на первое время сойдет, только вот как быть с обувью?

— Мне так и ходить? — Я сидела в кресле, рассматривая свои ноги в веселеньких полосатых носках.

— А где моя обувь?

— В камине, — фыркнул Гру. — Там ей самое место.

Он протянул мне короткие замшевые сапожки.

— Вот, случайно нашлись.

Обувка, была великовата, размера на три, не меньше. Но на толстые носки сойдет, постараюсь не потерять.

— Ну и как я тебе? Похожа на принцессу?

— Вот еще, — Гру сморщился и недовольно проворчал. — В этих обносках?

— Сейчас принесут ужин. Я решил, что тебе будет удобнее поесть здесь, а не перед сотней мужчин.

— А зачем мне есть перед сотней мужчин? — насторожилась я.

— Все равно когда-нибудь придется, — норд пожал плечами. — Ты леди.

— А это обязательно, Гру? Может лучше не надо? Я не люблю выставлять себя на всеобщее обозрение, тем более незнакомым людям.

— Какие же они незнакомые? Это твои люди!

— И потом, — добавил он, после минутного молчания. — Ты уже заслужила их уважение…

Глядя на хитрую улыбку норда, я нахмурилась.

— По крепости ходят слухи о твоем, исключительно точном, ударе! И кто, интересно, тебя научил?

— Нечего было меня хватать и трясти! Можно подумать, что я ему там что-то отбила!

Я отошла к окну и стала заплетать еще влажные волосы. Морозные цветы почти полностью закрыли стекло, и через него можно было рассмотреть совсем немного. Только снег и ветер, да несколько корявых деревьев внизу.

Обернувшись на осторожный стук в дверь, я увидела входящего темноволосого юношу с подносом в руках. Он так нервничал, что посуда ходила ходуном.

— Сейчас от ужина миледи ничего не останется, поставь поднос на стол и уходи. — Недовольно проворчал Гру, а парень вздрогнул и почти уронил поднос.

Я решила быть вежливой, раз уж я принцесса.

— Привет! Можешь поставить его сюда. И спасибо, что позаботился обо мне.

Так как молодой человек застыл на месте, я подошла сама, чтобы взять еду из его рук. Буквально на мгновение, подняв на меня глаза, парень прошептал:

— Готов служить, моя леди, — и тут же выскочил из комнаты.

Меня не удивило такое поспешное бегство, конечно, мальчик ни когда еще не видел такой «красоты»!

На принесенном подносе оказалось жареное мясо и хлеб. В кувшине был, слегка терпкий травяной чай, в чашке мед.

— Конечно, это не такой ужин, который следовало бы предложить такой леди, как ты. И он, конечно, не такой вкусный, как тот, которым ты угощала меня, но вполне съедобен, — улыбнулся Гру.

— Ешь поскорее. Нас наверно уже все ждут.

— Кто ждет? — жесткое несоленое мясо почти не жевалось.

— Да все! — пожал плечами Гру. — Лорд Хок, Старейшина, капитаны… Все хотят на тебя посмотреть, а мои сородичи до сих пор не верят, что ты девушка. Чего испугалась? — он удивленно на меня вытаращился.

Мысль о том, что меня будет разглядывать такое количество народа, моментально лишила меня аппетита. Отхлебнув немного из кувшина, я отодвинула поднос в сторону.

— Это так необходимо? Давай ты сам им все расскажешь, а?

— И что я расскажу? Как сидел в кустах, а потом сидел в твоем странном доме, пока ты пропадала неизвестно где? — нахмурился Гру.

— Хорошо, — похоже, идти все равно придется.

Ладно, пойду, представлюсь, так сказать. Чем скорее это начнется, тем скорее кончиться.

И на свое отражение в большом зеркале я смотреть не стала, зачем? Все равно ничего нового я там не увижу. Только косички расплела, уж больно гаденькие они получились.

Уютная обстановка моей комнаты резко отличалась от тех залов, коридоров и лестниц, по которым мы шли. Пусто, чисто и холодно, а яркий, бело-голубой свет факелов, только подчеркивал эту пустоту, как в операционной…

— Гру, а здесь всегда было так… стерильно?

— Что значит «стерильно»?

— Чисто, — я поежилась. — Такие большие залы и ничего кроме знамен и оружия на стенах.

— Да нет, — вздохнул он. — Лорд Хок, так же как и его отец, не считает себя вправе распоряжаться имуществом рода Агомар, вот и приказал убрать лишнее. Некоторые залы закрыты уже многие годы. Вот погоди, приедет Торвальд, и вы с ним вернете всю красоту на место, — мечтательно закончил Гру.

— Торвальд?

— Эконом.

— Я здесь не для того, чтобы заниматься дизайном. Мое дело передать все что положено и домой, — буркнула я.

Гру скривился, но промолчал. И обижено сопел пока мы не остановились перед монументальными дверями.

— Ну вот, мы пришли, — он вздохнул. — Подтяни штаны.

— Я боюсь! — затягивая скользкий ремешок, простонала я.

— Мне плохо, зачем я ела? А вдруг меня вырвет прямо кому-нибудь на ноги! — Закутавшись в свой плащ-халат, я уткнулась лбом в стену.

— Ты не побоялась уйти со мной, а тут трусишь! Те, кто ждут за этой дверью, встретят тебя с радостью. Давай, леди, вспомни кто ты!

Меньше всего я ожидала от Гру такой подлянки, мало того, что он рывком распахнул двери и гаркнул так, что мое имя эхом отбилось от стен. Так он еще и придал мне ускорение… шлепком по заднице! Первые несколько метров я почти пролетела, стараясь не запутаться в спадающих штанах.

Мне хватило одного короткого взгляда, чтобы испугаться до дрожи в коленках. Было такое чувство, что меня втолкнули в клетку со львами, поэтому я шла, стараясь не поднимать глаз от каменных плит. Сбылась мечта идиота! Я по сравнению с ними…, Господи, как это приятно, почувствовать себя такой маленькой. Вот если бы еще было не так страшно! Меня окружали здоровые и судя по всему опасные мужчины. Я чувствовала себя не просто маленькой, я чувствовала себя лилипуткой от такого обилия мышц и поэтому почти остановилась. Гру пришлось снова подтолкнуть меня к небольшому возвышению в центре зала.

— Подойди ближе, — шепнул он. — Тебя ждут.

Ждали двое, старик в сером балахоне и мрачный тип. Похоже, что именно от него я отбивалась в караулке. Я дошла до них и остановилась. И что теперь? Я оглянулась, но Гру застыл в шаге от меня в таком же благоговейном молчании, как и остальные. Они просто стояли и смотрели, темноволосые смуглые мужчины с резкими чертами лица. Тишина была такая, что было слышно, как воет ветер за толстыми каменными стенами.

Осознание того, что я нахожусь, по сути, в другой реальности было таким неожиданным, что я на мгновение забыла, как дышать. Это не сон, не сказка и не ролевая игра, тут все по- настоящему. Мне стало страшно. Чем я думала, когда соглашалась на эту авантюру? Ведь могла бы просто отдать Гру дедов ящик и напечь ему пирожков на дорожку. А вдруг я не смогу вернуться обратно? Как буду жить? А родители? Судорожно сжав край плащ-халата я сделала шаг назад.

— Леди?! — Гру обеспокоенно заглянул мне в глаза. — Тебе нехорошо? Тошнит?

— Скажи мне, только честно, — быстро зашептала я, — когда я выполню все, что просит дед, я же смогу вернуться домой?

— Не сомневайся, — кивнул Гру. — Ты окажешься дома в тот же день, моя леди. Норды не врут.

Глубоко вздохнув, я улыбнулась. Нужно что-то делать, пауза слишком затянулась.

— Я хочу поблагодарить вас за спасение наших жизней, — я не знала, кто из них принимал участие в спасательной операции, поэтому обращалась ко всем сразу.

— Ты не должна благодарить, — голос был низким, грубым и хриплым. Точно таким, как я помнила. А какой еще у него должен быть голос? Наверняка он отдает свои приказы не шепотом. Приятно, что он постарался смягчить тон, наверно подумал, что я сейчас упаду в обморок или опять его пну.

— Заботится о твоей безопасности, наш долг, леди.

Какое-то время я смотрела на его сапоги, потом решила рассмотреть остальное. На нем ничего не было кроме свободных замшевых штанов и светлой полотняной рубахи. И не холодно ему? Мне понравился его пояс, широкий, с бляхами и заклепками. Потом подняла глаза выше.

Мрачный, черноволосый, сероглазый. Интересно кто его стриг? Почти полностью выбритые виски, рваная челка и шикарная черная грива до середины спины. Надменный взгляд, высокие скулы и оливковая кожа. Он что, последний из могикан? Я улыбнулась, изобразив жалкое подобие реверанса, и его губы моментально сжались в одну тонкую линию.

— Не угодно ли леди присесть и рассказать нам о лорде Фредегарде и вашем отце? — местный «Гендальф» легко поклонился. Он понравился мне больше, симпатичный дяденька с добрыми карими глазами.

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Я никогда не думал о том, что когда-нибудь увижу кого-то из рода Агомар, а тем более наследника…наследницу, но даже, если бы и думал, такого я себе представить не мог.

После того как она уснула, я долго разговаривал с нордом. То, что он рассказал, никак не укладывалось в голове. Это было…недостойно мужчин ее семьи и совершенно невозможно в Мораке, где женщина любого возраста и положения, всегда находилась под опекой. Тем более леди, принцесса. Разве они не понимали, какую ценность представляет девушка? Разве они не должны были заботиться о ней? А она совсем не выглядела той, о которой заботятся с надлежащим усердием.

Я говорил с Агами, мастера злили мои вопросы о девушке, но я его отпустил только тогда, когда он поклялся, что леди ничего не угрожает. Старик злопамятен и теперь будет лечить меня с особой жестокостью

Пока она спала, все в крепости искали одежду для нее, дружно проклиная отсутствующего эконома. Торвальд отличался редкой подозрительностью и никому не оставлял ключей от гардеробных на женской половине. А ломать шкафы из строги было бесполезным занятием. Нужное нашлось у одного из новобранцев, парень слишком быстро вырос из своих вещей.

Она была слишком маленькой. Туника и плащ, безусловно, шли ей больше того что было на ней одето раньше, но все вещи были безнадежно велики и только подчеркивали ее хрупкость. Я сердился все больше, на Гру, на ее отца и деда, на погоду, на прохладный воздух в плохо протопленном зале, заставлявший ее зябко поводить плечами. Может, не надо было собирать всех? Она явно испугалась, бледная кожа приобрела синюшный оттенок, глаза подозрительно заблестели. Неужели расплачется? Что в этом случае я должен сделать?

Когда Дикон предложил ей рассказать о своем отце и деде, я с трудом скрыл улыбку. Что может знать о делах мужчин испуганный ребенок? Скорее всего, она откажется, предоставив говорить за себя Гру. Но она не стала отказываться, говорила легко и просто, как будто выучила все заранее. Но она нервничала. Тонкие пальцы беспокойно перебирали край плаща, поправляли непослушную прядь… Если бы не эти волосы, ее легко можно было принять за мальчика, и это тоже меня рассердило. Девушка должна быть девушкой, неважно, живет она в семье или предоставлена самой себе. И теперь мне придется восполнить этот пробел, вряд ли ее ближайший родственник, лорд Колин, захочет нянчиться с девчонкой.

Дикон постоянно твердит мне, что для правителя вредна излишняя эмоциональность, и я стараюсь держать лицо. Но не сейчас. Стоит только посмотреть на девушку, почти утонувшую в моем кресле, и я с трудом сдерживаю раздражение. Но раздражает меня не она, а все кто смотрит на нее, заставляя краснеть. Она устала. Паузы между словами становились все длиннее, она все чаще вздыхала и, наверно, замерзла, все плотнее заворачиваясь в плащ. Хватит! Я подошел ближе, пора заканчивать это представление.

— Прошу простить, леди. Но мне кажется странным, что в Серые Башни вернулись вы, а не ваш отец, — девчонка посмотрела с обидой, и я постарался улыбнуться.

— Вы не должны думать, что вам здесь не рады. Это ваш дом, леди.

— Я все понимаю. Вы вправе спрашивать, — она кивнула, но глаза потускнели.

— Мой отец — воин, он принес присягу и не может нарушить данного слова, — по ее лицу пробежала тень сожаления.

Леди не довольна этим? Почему? Ее обидели? А может ее отец, желая сына, был безразличен к ней?

Таисия Соколова

Я еще никогда не говорила так долго и на меня еще никогда так внимательно не смотрели. Такое внимание нервировало, да еще этот лорд! Я все время чувствовала его взгляд. Он смотрел осуждающе, а иногда и с откровенной неприязнью. Даже когда остальные улыбались, этот, наоборот злился. Неужели за свое место переживает? Так дед же отречение написал, чего еще ему надо? Мог бы и не представлять меня, не очень то и хотелось распинаться тут. А почему женщин в крепости нет? Господи, как же страшно! Чужой мир. Вот влипла!

Пальцы сами нашли гладкое тельце Шилда, и его молчаливая поддержка придала мне сил. Хорошо, что через несколько дней весь этот кошмар закончится.

— Благодарю вас, леди, за рассказ. Мы продолжим в следующий раз. Вы устали. Я провожу, — Вот чего-чего, а благодарности в его голосе даже близко не было, а вот раздражения сколько угодно.

«Вы устали. Я провожу». С таким же успехом он мог бы сказать: «Встала и пошла!»

— Я не устала и с радостью отвечу на все вопросы.

Ну давай, прикажи еще что-нибудь. Я смотрела на него и улыбалась, спроси, зачем я сюда приперлась и я тут же перестану изображать из себя «леди». Пусть не думает, что может распоряжаться и указывать.

— Я думаю, что милорд совершенно прав. — Раздался скрипучий голос местного доктора. — Вам лучше отдохнуть, время позднее…

Это что? Меня тут ребенком считают? Ну все!

— Девочка? — Гру положил мне руку на плечо, я повернулась. Норд коротко улыбнулся и едва заметно покачал головой.

Ладно, выяснение отношений оставим на потом.

— Миледи! — лорд протянул мне руку.

Я не приняла ее, поднявшись самостоятельно, выражение его лица стало еще более надменным. Скажите пожалуйста, какие мы нежные!

Никаким «проводить» тут и не пахло. Лорд не оглядываясь шел впереди и даже его спина выражала крайнее осуждение. А что я хотела? Явилась неизвестно откуда, неизвестно кто, неизвестно с какими целями, а вот как начну заговоры тут устраивать, или сексуальную революцию устрою. Эта мысль так меня рассмешила, что не удержалась и хихикнула. Хок сбился с шага и ожег меня раздраженным взглядом. Ну да, представляю, как я сейчас выгляжу. Удивительно, что меня поселили в роскошной спальне, а не в чулане. Везде симпатичные парни одинаковы, что тут, что дома. Вот была бы я хоть немного хорошенькой, он не изображал бы из себя «статуй каменный, холодный». Вероятно, последние слова я произнесла вслух, потому что лорд резко повернулся.

— Вы что-то сказали?

— Я? Сегодня все разговоры закончены, разве нет?

— Спокойной ночи, леди, — он толкнул тяжелую дверь, пропуская меня вперед и четко, по-военному развернувшись, растворился в полумраке.

Гру со мной тоже не разговаривал, упорно разглядывая огонь в камине.

— Что не так, Гру? Я нарушила какие-то правила? Что, скажи, я ему сделала? Ножичек этот антикварный притащила и кто мне спасибо сказал? Да этот лорд в упор меня не видит и разговаривает, как будто я ему миллион должна, как с собакой! Стоять, сидеть, пошла!

— Не надо, малышка, ты не права, — вздохнул Гру.

— Правда?! — я развлекалась тем, что тыкала кочергой в горящие угли.

— Леди, — вздохнул норд и осторожно забрал у меня изогнутый железный прут

— Это очень плохо, когда девушка живет одна. Твой отец и дед не должны были оставлять тебя одну, да и мне не нужно было тащить тебя через Вилдвинд в бурю. Это чудо, что нас вовремя нашли. Это вызывает недовольство лорда, лично ты ни в чем не виновата.

— Значит вежливым ему быть не обязательно?

— А разве лорд был невежлив?

Ну вот, как с ним разговаривать? И есть хочется, очень. Ужин меня совершенно не впечатлил. Может, попросить Гру? Он же Хранитель, вот пусть и спасает меня от голодной смерти. Но пока я размышляла об этом, норд задремал, устроившись в кресле перед огнем. Я не стала его тревожить, укрыла одним из одеял и улеглась сама.

Спать не хотелось, покрутившись на кровати некоторое время, я встала и снова натянула безразмерные штаны. Я большая девочка и сама в состоянии о себе позаботиться. Решительно распахнув дверь, я уткнулась носом в перетянутую ремнями грудь. Да чего ж они тут все такие здоровые!

— Чем я могу служить тебе, леди? — меня осторожно взяли за плечи и отставили в сторону.

— Ничем! — прошипела я

Это что, охрана? Зачем? Я что пленница? Ничего, дождусь, утра и закачу грандиозный скандал! Будут знать, как ограничивать свободу передвижения принцесс! Снова раздевшись и устроившись в постели, я, в конце концов, задремала.

Спала я плохо и очень скоро проснулась. От голода. За окном чернильная темнота потихоньку уступала место серому рассвету. Все, хочу завтракать! А тот тип за дверью, отлично подходит на роль провожатого. Гру мерно сопел, развалившись в кресле. Что Хранителю кровать по статусу не положена?

Дядька за дверью бессовестно храпел и послав ему воздушный поцелуй, я отправилась на поиски кухни. Коридоры и лестницы были бесконечными, залы пустыми и темными. Одолев очередную монументальную лестницу, я очутилась в огромном помещении размером с олимпийский стадион, не меньше. Мутный рассеянный свет не позволял рассмотреть детали, но и его было достаточно, чтобы впечатлиться.

Я медленно шла между рядами изящных колонн, уходивших вверх, на недосягаемую для взгляда высоту. Колонны чередовались с большими, почти в мой рост светильниками в форме чаш. Три огромных стрельчатых окна украшали правую стену зала, жаль, что в предрассветном сумраке почти ничего не видно. Как раз напротив окон, за светильниками и колоннами, темнел провал камина. Его портал представлял собой голову дракона с открытой пастью. Я провела рукой по шероховатому черному камню, наверно, если камин растопить, получится очень реалистичный огнедышащий монстр. Немного дальше, на полукруглом возвышении стояло несколько легких кресел и… трон? По-другому этот здоровенный стул с крыльями назвать было нельзя. Подлокотники матово блестели. Сколько рук их касались? Мои предки… Былое величие…. Теперь я лучше понимала деда. Запустение вокруг было неправильным и недостойным.

На трон я сесть не решилась, выбрав одно из кресел. Сиденье жалобно скрипнуло, подняв облачко пыли. Шилд на моей руке, все это время старательно изображавший из себя браслет, ожил и крутился рядом, восторженно вереща. По-моему, он даже светился от удовольствия. Тот, кто его создал, был настоящим волшебником, гладкое металлическое тельце было живым, теплым и легко отзывающимся на ласку.

— Ты ведь помнишь как здесь все было по — другому, — вздохнула я. — Ты же это видел, правда?

Шилд в моих руках согласно свистнул, поднял голову и уставился на меня тяжелым немигающим взглядом. Не в силах отвести глаза, я начала проваливаться куда-то, а потом пространство вокруг меня взорвалось светом, звуками и цветом.

В чашах светильников плескалось бездымное голубое пламя. В грандиозном камине гудел огонь, и глаза каменного дракона полыхали красным. Играла музыка. Я видела женщин, в цветных шелках и сверкающих драгоценностях, расположившихся около окон на небольших диванчиках, сновавших вокруг слуг с подносами, слышала негромкий смех. И совсем близко, почти рядом, медальный профиль мужчины, сидящего на Крылатом троне. Он наклоняет голову, улыбается, протягивая руку, и я вижу массивный перстень из мифрила со сверкающим багровым камнем… Мгновение, и порыв холодного ветра заставил меня очнуться. Сквозняки лениво колыхали старые знамена, тоскливо выл ветер в холодном камине. А Шилд, устроившись на запястье, подмигнул мне черным влажным глазом и застыл.

Видение было таким теплым и ярким, что некоторое время я не чувствовала холода и сырости. В реальность меня вернул звук хлопнувшей двери, в дальнем углу промелькнула какая-то фигура и тут же скрылась. Оттуда, потянулась тоненькая полоска ярко-желтого света, а в холодном воздухе запахло дымом и только что испеченным хлебом. Желудок моментально проснулся от вкусного запаха и решительно потребовал уделить внимание поиску еды.

 

Глава 6

Таисия Соколова

Ориентируясь на свет, я нашла еще одну бесконечную лестницу, ведущую вниз. Принюхиваясь и облизываясь, спустилась на несколько пролетов и оказалась еще в одном зале. Он так же поражал воображение своими размерами, но все-таки был немного меньше, чем тот, наверху. Мне даже удалось разглядеть потолок перечеркнутый темными деревянными балками. Холодный сумрак скрывал камин и несколько длинных столов, сдвинутых к стене, а единственный факел горел около небольшой двери на другом конце зала.

Теперь, когда я была так близка к своей цели, мне меньше всего хотелось наткнуться на кого-то из аборигенов, подозреваю, что они моментально отправили бы меня обратно в спальню, голодать. Я в нерешительности остановилась и чуть не получила по носу резко открывшейся дверью, из-за нее выскочило нечто всклокоченное с двумя ведрами и тут же исчезло в ближайшем коридоре.

— Кухня! — почти простонала я.

Действительность превзошла все мои ожидания… вместо стука ножей и дружных воплей «Да, шеф!», мертвая тишина.

Я осторожно закрыла за собой дверь и огляделась. Большая часть помещения тонула во мраке, а огонь в печи был едва жив, из последних сил облизывая прогоревшее полено. Неужели я встала настолько рано? Или тут вообще не принято завтракать? Расстроившись, я уселась на низенькую скамеечку. Вчера в зале я толкала речь перед кучей здоровенных мужиков и нордов. А судя по аппетиту Гру, поесть они любили! Уже почти совсем рассвело и по идее, здесь должна быть масса народа, занятая готовкой. Где все? Страдания о потерянном завтраке так захватили меня, что я не сразу поняла, что не одна.

В дверях стоял болезненно худой подросток. Интересно, чем он открыл дверь, если в двух руках у него ведра с молоком, а в зубах корзинка с яйцами?

В старых разношенных сапогах, коротких штанах, открывавших сбитые коленки и рваной рубашке, растрепанными волосами и торчащими из них соломинками, он живо напоминал Золушку, только что получившую разгон от злой мачехи. Мы смотрели друг на друга, глаза паренька становились все больше, а рот открывался и если бы я не подхватила корзинку, пол кухни украсила бы гигантская яичница.

Я как можно приветливее улыбнулась и только собралась поздороваться, как паренек, расплескав молоко, бухнулся на колени.

— Прошу простить, моя госпожа, — запинаясь, произнес он

— Встань, пожалуйста! Извини, что напугала. Да встань ты, ради бога, вон молоко все разлил! — и я подхватила одно из ведер, из которого выплеснулась почти половина.

— Госпожа очень добра, — мальчишка бросился убирать ведра и вытирать лужу.

— Как тебя зовут?

— Томи, госпожа, — он застыл рядом по стойке смирно.

— Расслабься! — я махнула рукой. — Скажи, тут что, голод? Или вы пост соблюдаете?

— Что?

— Где завтрак? — прищурилась я. — Молока нальешь?

Парень подался назад и часто-часто заморгал.

— Не нальешь, — вздохнула я.

— Леди, — взвыл мальчишка и моментально поставил на стол большую глиняную кружку.

— А хлеб есть? — обнаглела я.

Томи вздохнул и отрицательно помотал головой.

— Совсем?

— Вчерашний…

— Неси, — булькнула я, не отрываясь от кружки. Молоко было теплым, сладким и пахло жарким летним полднем на лугу.

— Все хорошо, госпожа, — торопясь отрезать мне горбушку, частил Томи. — Просто я тут совсем один. Только и могу, что поджарить мясо и испечь хлеб, и то не всегда получается. Конечно, эта не та еда, которую едят такие леди как вы, но я больше ничего не умею, — и у мальчишки предательски задрожали губы.

Я вздохнула, вспоминая вчерашнее, жесткое как подошва мясо.

— А остальные где?! Судя по размерам кухни, тут может уместиться с десяток поваров.

— О, гораздо больше, моя госпожа! Зимой в крепости мало людей, вот мастер Бертин с сыновьями и уехал на свадьбу к родичам, а лорд Хок посчитал, что я справлюсь…

— Ты давно здесь?

— Три года, госпожа.

— Похоже, уроков кулинарии у тебя было маловато! — улыбнулась я.

— Или ты не очень прилежный ученик?

Я не хотела смеяться над ним или обидеть, но Томи вздохнул, засопел и с преувеличенным старанием принялся переливать молоко в кувшин.

— Я не хотела обидеть. Не твоя вина, что ваш повар сквалыжничал со своими тайнами.

— Ты надо мной смеешься!? — сжал губы парень. — Тут как везде. У мастера Бертина четверо сыновей и куча племянников, никто меня учить и не собирался. Я должен быть счастлив, что меня пристроили на кухню и дали возможность отрабатывать свой хлеб, — последние слова он произнес, как заученную наизусть фразу.

Отвернувшись от меня, он принялся возиться с печью, отчаянно шмыгая носом.

Парня было жалко. Дыры на рубахе были такими большими, что все его ребра, синяки и ссадины были как на ладони.

— Золушка, блин, — фыркнула я.

Теперь, по законам жанра, я должна стать его феей-крестной. Вот попала!

— А много сейчас народу в крепости?

— Да нет, чуть больше сотни, да нордов десятка два, — буркнул он.

— И ты один всех кормишь?

— Как могу! — надулся он и непроизвольно потер скулу.

— Вам, леди, наверно лучше вернуться к себе, скоро сюда придет ночная стража, они не очень вежливые, — хмуро сообщил он. — Сожалею, но кроме мяса и хлеба, ничего предложить не могу. Вы потерпите! Скоро вернется Бертин, а он знает, как угодить госпоже.

— Зачем мне его ждать! Я конечно не Эктор Хименес Браво, но кое-что могу. Кого ты должен накормить первым?

— Тех, кто сменяется с ночного караула, леди. Они…, — он испуганно взглянул на меня и опять зачастил. — Я их не виню, они всю ночь проводят на холоде, а тут их ждет только это, — он кивнул на хлеб и несколько обгорелых кусков мяса в сковороде.

— Ну, не так уж это и плохо, знаешь ли, — неуверенно произнесла я.

— Я пробовал приготовить что-то другое, но выходило еще хуже.

Представляю, как радовались замерзшие и голодные мужики этим кулинарным шедеврам!

— Давай их удивим? Вместе? — я протянула ему руку. — Партнеры?

Вместо того, чтобы пожать мне руку, мальчишка опустился на одно колено и поцеловал кончики моих пальцев.

— Готов служить тебе, моя леди.

Это было так неожиданно, что я не ответила, а просто кивнула. Пока Томи возился с дровами и растопкой, я с удивлением рассматривала свою руку. Вот уж не думала, что мне когда-нибудь ее поцелуют. Шилд на запястье беззвучно смеялся, вытягивая губы трубочкой. Я показала ему язык и занялась готовкой.

Прошло совсем немного времени, и кухня ожила. Весело горел огонь в двух печах. Мы испекли хлеб. Овощи, были очищены, нарезаны и брошены в большой котелок в компанию к весело булькавшему мясу. Занимаясь готовкой и болтая о пустяках, я продолжала свои исследования и наткнулась на корзину с крепкими яблоками.

— Томи, я могу использовать несколько яиц?

— Да, леди, конечно! — парень заметно повеселел, даже румянец появился.

— Я хочу испечь пирог. Все любят сладкое, а грозный Ночной Дозор особенно. Все очень просто, я покажу тебе. Его часто пекла моя бабушка…, — я зажмурилась, вспоминая непередаваемый аромат корицы и яблок, будивший меня по утрам.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен, Хранитель

Я потянулся до хруста в костях. В комнате было тихо и светло. Восходящее солнце пробилось сквозь плотные облака, и его лучи играли на изголовье кровати.

Вот и ладно, пусть девочка поспит. Эх, неудачно вчера вышло! А я-то понадеялся на это, как ее? Бывает такое у людей… с первого взгляда, которое. И чего спрашивается, рассердилась, почему? Лорд был вежлив и почтителен, а что суров так это… не привык он. Ладно, малышка не дура, поймет и привыкнет. Вот сейчас дровишек в камин подбросим, завтрак сообразим, поговорим…

Я подошел к двери и застыл. Плотно закрытая с вечера, она была приоткрыта. Дурак старый! Проспал девку! Я выскочил в коридор и сбил с ног Уго, обнимавшего алебарду около двери. Он рухнул с высоты своего роста вместе с несколькими щитами, украшавшими стену около комнаты леди и парой тяжелых канделябров.

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Я вновь и вновь вспоминал каждый свой жест, слово… в них не было ничего, что могло бы рассердить или расстроить девушку, но она открыто выразила мне свое неудовольствие. Обычно, я не вызываю в женщинах подобного чувства. Будь на ее месте мужчина, я бы счел, что меня намеренно провоцируют. Быть может, она еще не совсем здорова? Такое хрупкое создание, как она, нуждается в постоянной заботе и внимании. Быть может все дело в этом? Нужно поговорить с Гру, похоже, он знает ее дольше и имеет на девушку влияние. Утро, отличное время для этого, пока она спит, я смогу без труда переговорить с нордом.

Но возле двери в ее спальню, отпихивая от себя канделябры, возился отчаянно ругавшийся Уго и шипящий от злости норд. Подняв щит, подкатившийся к моим ногам, я терпеливо ждал, пока они встанут.

— Леди уже встала? — я старался говорить спокойно, но вчерашнее раздражение вновь дало о себе знать.

— Ее там нет, — буркнул Гру.

— Двое мужчин не смогли уследить за ребенком? — я сдерживался из последних сил.

Норд нахмурился и глядел на меня исподлобья, страж побледнел и сделал шаг назад. Оба благоразумно молчали.

— Уго? Я еще могу понять, как девчонка проскочила мимо Гру, он наверняка заснул в тепле и забыл обо всем на свете, Хранитель стар! Но ты…, — торопливые шаги, заставили меня обернуться.

— Что на этот раз?

— Мой лорд, леди Тэйе…, — страж на мгновение запнулся. — На кухне.

— Как на кухне? — что ради Тех Кто Видит она там делает? И как она там оказалась?

— Ты нашел ее?

— Я сменился первым, милорд. Было холодно и вот я…, но там леди и я не знал, как поступить, поэтому и решил сообщить Хранителю, — проглатывая слова, быстро ответил парень.

— Леди пыталась выйти еще вечером, — заговорил Уго. — Но потом заснула, клянусь, я слышал, как скрипела кровать, и леди говорила… непонятно. Ругалась, — добавил он тише.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен, Хранитель

Почему я не подумал о том, что она не будет сидеть и ждать разрешения выйти? Я должен был объяснить, подсказать… Хранитель! Как я могу быть Хранителем у этой вздорной девчонки! Эх, я даже выпороть ее не могу! И мирного разговора с лордом у нее теперь не получится.

У кухни собралось десятка два стражей, слава Найне, у них хватило ума не заходить. Растолкав их, я встал у дверей. Пусть только сунутся. Может я и проспал леди, потому что «стар», но сил, чтобы раскидать человеческих щенков у меня хватит!

Таисия Соколова

— Вот видишь, мы все успели, — улыбнулась я. — А ты сомневался.

— Просто и вкусно. Думаю, тебе не наставят новых синяков до приезда шеф-повара.

— Я запомнил, моя леди, — Томи уверенно кивнул, а потом вдруг засомневался. — А вдруг забуду? Мастер Бертин говорит, что у меня голова дырявая.

— Не страшно. Ты знаешь, где меня найти, так?

— Леди, меня к тебе не допустят. И будет лучше, если ты вернешься к себе в башню. Кухня не место для такой как ты.

— Ерунда какая! Я могу ходить, куда мне хочется! Я не ребенок, чтобы водить меня за руку, — сказано было гораздо резче, чем хотелось.

— Я не должен был говорить с тобой, да и вообще…, — тяжело вздохнул он. — Я вас больше не увижу леди.

— Почему?

— Меня накажут.

— За что?

— За то, что говорил и смотрел. Наедине, — тихо сказал Томи. — А если узнают, что я касался…, — мальчик съёжился. — Тебе лучше уйти.

— Глупости какие! Я тебя в обиду не дам! Веришь? Мы же теперь с тобой друзья? — я решительно взяла его за руку.

— Моя леди, — тут же выдохнул парень и, опустившись на одно колено, снова поцеловал мне руку.

— Это поможет мне пережить наказание, — блеснул он глазами.

— Томи! — покраснела я.

— Моя госпожа, уходи! Тебя вот-вот хватятся. Не надо чтобы нас видели вместе. Меня накажут…,

Может, я действительно нарушила какие-то правила и сама того не желая подвела мальчишку под монастырь?

— Неужели все так серьезно?

Томи скорбно поджал губы и кивнул.

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Внизу было удивительно много народа. Похоже, сюда сбежались все, кто был в крепости, а не только те, кто сменился с караула. Все стояли молча, бросая настороженные взгляды на Гру. Норд близко к сердцу принял мои слова о возрасте и, похоже, был готов убить любого, кто рискнет подойти к дверям кухни..

— Гру?

Хранитель зло оскалился, но дал мне дорогу. Я осторожно приоткрыл одну из створок. Похоже, у мальчишки гораздо больше здравого смысла, чем у леди. Ему почти удалось уговорить ее уйти. Но вот руку целовать…, не стоило. Жаль. Хотя, у него действительно будет что вспомнить. Леди уже не казалась «свечой на ветру». На щеках появился румянец, глаза блестели…

Таисия Соколова

Утро было добрым, пока рядом не появился лорд- статуя со скорбно поджатыми губами. За ним маячил злющий Гру, слышались недовольные голоса. Они что, всей крепостью сюда сбежались?

— Что ты творишь, девочка? — зашипел норд, оттесняя меня от Томи. — Тебе не следует бродить одной.

А тот так и остался стоять на коленях, низко опустив голову.

Может быть, они хотели напугать меня этим или заставить почувствовать себя виноватой? Зря. Этот непонятный переполох, по поводу банального похода на кухню, хмурые лица мужчин, подавленное состояние Томи и злые глаза Гру, только разозлили меня.

— Что я такого сделала?! Я не младенец, а он, — я ткнула пальцем в Томи, — не государственный преступник! Мне захотелось, есть, и я пошла на кухню. Это запрещено? Боитесь, что сбегу? Куда бы я, интересно, делась? Лучше скажите спасибо за приготовленный завтрак!

Гру попробовал меня остановить, но я оттолкнула его руку.

— Не трогай меня! Где обещанное тобой гостеприимство?! «Тебя так ждут, Тая!», «Ты так важна…»!

— А вы, Твое лордство?! Зачем ты приставил ко мне охрану?

— Леди, — лорд с шумом втянул в себя воздух. — Ты должна…

— Лично тебе я не должна ничего! — сквозь зубы процедила я.

— Ступай в Оружейную, Томи, и жди меня там, — отвернувшись от меня, ровным холодным голосом сказал Хок.

Паренек побрел к выходу. Мужчины в коридоре разошлись, давая ему пройти. Томи шел, как осужденный на казнь.

— Куда вы его отправили? На расстрел? За что? Он единственный, кто улыбался и разговаривал, не делая мне одолжения, как некоторые. И если на то пошло, то я виновата не меньше, наказывай меня вместе с ним.

Я решительно сделала шаг вперед, но лорд Хок не позволил мне этого.

— Отойди! — я подняла голову и посмотрела ему в глаза.

Ничего! Холод и пустота. Он вообще понимает, что я ему говорю?

— Отойдите и дайте мне пройти. Немедленно!

— Леди ты ведешь себя недостойно. И я прошу, — он наклонился ближе, — я прошу тебя, не покидать женскую половину. — Его голос был спокойным, но я чувствовала, что это спокойствие напускное. На самом деле он в ярости.

Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что мне нужно быстренько заткнуться. Если я действительно разозлю этого громилу, мало не покажется. Но остановиться я уже не могла.

— За авторитет боишься? Так он гроша ломаного не стоит, авторитет твой, если ты позволяешь здоровым мужикам издеваться над ребенком!

— Каким ребенком? — нахмурился Хок.

— Вот этим! — я указала на Томи.

Лицо Хока исказила презрительная усмешка.

— Этот мальчишка должен быть благодарен уже за то, что сыт и не замерз до смерти. Он вообще не фраги. Может, повар незаслуженно строг с ним, но парень жив, а это главное.

Что значит «не фраги»? Расисты средневековые!

— Это вы называете строгостью? Да на нем живого места нет! Вы знали, что повар допускал его только до черной работы? А теперь вы захотели, чтобы он готовил!? Странно, что он никого не отравил! Как может мальчик, которого ничему не учили, кормить сотню здоровых мужиков? Тумаки, которыми награждают его ваши люди, не добавляют ему ума!

Я и не заметила, как тыкая пальцем в грудь Хока, заставила его, пятясь, выйти из кухни.

— Никто не поднимет руку на достаточно ценного человека. — прошипел, он сквозь зубы.

— А ценность определяется отсутствием синяков? Так что-ли? Вот этот, например? — указала я на худощавого молодого человека с шикарным фингалом в пол-лица. — Он тоже никуда не годится? Так может сразу прибить? Чтоб даром хлеб не ели?

— Это не тебе решать! — уровень надменности в его словах просто зашкаливал. — Ты, плохо воспитанная женщина!

— Я конечно не идеал, но зато руки не распускаю!

— О, до идеальной леди, тебе еще расти и расти, — Хок издевательски поклонился.

— Не стремлюсь, — фыркнула я. — Мне желаю быть «леди» рядом с садистами и тиранами, — я изобразила реверанс, — а вот Томи другое дело. Он был вежлив и любезен, и я отвечала ему тем же!

— Я дарю его тебе, наслаждайся! Ты, несомненно, будешь лучшим учителем. Ведь ты — Агомар, а представители этого рода всегда были так же красивы, как и умны.

Такого я совсем не ожидала. Это был удар ниже пояса, и обида едва не взяла верх над злостью. Я почти задохнулась, от усилий сдержать слезы.

— Тогда и его отдай, — указала я на парня с синяком. — Нам, таким далеким от идеала, следует держаться вместе.

— С радостью, — прошипел он.

— Ты так любезен, — оскалилась я.

Если бы мой взгляд мог убить, то Хок умер бы на месте. Жаль, что я не Горгона!

— Давай закончим этот разговор, моя госпожа. Я прошу простить за невольную обиду, — мгновение спустя пробормотал он.

Я не стала отвечать, подхватила спадающие штаны и ушла. Обиженная, злая и голодная.

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Это не девушка и это не леди. Неужели ее отец и дед, полагали, что воспитывая ее, таким образом, они превратят ее в мужчину? Да она бы меня убила, если бы могла! И я считал ее хрупким существом?

Мне потребовалось несколько минут, чтобы справиться с гневом. А когда я смог трезво мыслить и говорить, не срываясь на рычание, рядом со мной остался только Старейшина.

— Она…, — мне пришлось несколько раз глубоко вздохнуть. — Дикон, ты что-то понимаешь?

— С девушками это случается, она успокоится и извинится, мой лорд.

Вот в этом, я сильно сомневаюсь! Я и не подозревал, что меня можно настолько вывести из себя. Похоже, мне понадобиться все мое терпение, чтобы не сорваться до приезда лорда Колина. Сдать ее на руки ближайшему родственнику и забыть навсегда!

— Я искал вас, чтобы сообщить, — напомнил о себе Дикон. — Только что прибыли Бертин с сыновьями и Торвальд.

— Хорошо, — выдохнул я. — Что еще?

— Торвальд привез с собой двух девушек для леди и вдову мастера Фица, Кристу. Вы должны помнить ее.

Конечно, я помнил! Барышня была идеальной до зубовного скрежета.

— Мне бы хотелось, чтобы вы сообщили леди Тэйе, что ее свита уже в крепости, — улыбнулся я. — Идем, Дикон, поприветствуем дам.

Быстро шагая по направлению к холлу, я, не переставая, думал о Тэйе. Эта маленькая злючка сделала из меня посмешище, рассказами о том, как она вытолкала меня из кухни мои люди будут развлекаться до весны, а поваренок избежит наказания. Девчонка ловко выторговала его жизнь для себя. Ладно, пусть! Но Лентолет? Служить капризной невоспитанной девчонке, что может быть хуже? Я бы предпочел умереть.

 

Глава 7

Криста дат Хирд Фиц

Нам повезло, ветер стих, как только мы выехали, я посчитала это хорошим знаком. Мы удостоились редкой милости Госпожи Путей. Но эта милость не могла защитить от пронизывающего холода, я почти не чувствовала ног, когда мы достигли крепости и была благодарна стражам, которые перенесли меня в тепло и позаботились о подогретом вине.

Почти год моим единственным желанием было вернуться в Серые Башни, подальше от лорда Хирда! Развернутое по ветру черное знамя Агомаров и сигнальный огонь на одной из башен крепости, переполошили всех в селении, подарив мне надежду. А потом прибыл гонец с радостным известием, и я решилась. Я сама пришла к мастеру Торвальду и предложила свои услуги. Ведь леди, по словам гонца совсем малышка и ей необходимо женское участие, разве нет? Эконом Серых Башен не стал спорить и тут же отправился к Хирду. Как жаль, что я не видела его жирного лица, когда Торвальд объявил, что волей лорда забирает меня в крепость!

Вместе со мной забрали еще двоих. Глупые девки плакали половину дороги и теперь их лица опухли и покраснели от слез. А я улыбалась, даже когда от холода лицо сводило судорогой. Все складывалось как нельзя лучше. Я буду единственной взрослой женщиной в Серых Башнях. Леди еще ребенок, а эти две селючки годятся только на то, чтобы развлекать прислугу. У меня будет достаточно времени, чтобы добиться своего. Мне нужно совсем немного, одна ночь. Одна ночь с лордом-хранителем и я навсегда буду избавлена от покровительства Хирда и никогда не вернусь в тот проклятый поселок.

Мей О`Ши из рода Хирд

Мы с Алтеей радовались, узнав о возвращении в Серые Башни наследницы, и даже смогли увидеть, что за подарки посылает ей лорд Хирд. Но о большем и мечтать не смели!

А мастеру Торвальду, эконому Серых Башен, достаточно было сказать всего одно слово, и наша жизнь круто изменилась. Мы с сестрой и глазом не успели моргнуть, как оказались в возке, все дальше уносившем нас от родного дома. Все произошло так быстро! Гордость на лице отца, пожелания счастья от мамы, зависть на лицах остальных девушек. Все очень быстро и совсем не понятно. Алтея проревела всю дорогу, я успокаивала ее, как могла, утирая собственные слезы.

У нас не было мехов и теплого шерстяного платья, как у Кристы и мы отчаянно мерзли, кутаясь в старый отцовский полушубок. Как мы не жались к друг другу, тепла все равно не прибавлялось, и мы бы наверняка замерзли, если бы не капитан стражей. Он отдал нам свой плащ, подбитый волчьим мехом, и назвал меня Лапочкой. Сказал, что дал слово нашему отцу и присмотрит за нами в крепости, сказал что наша леди будет нам доброй хозяйкой и велел не бояться. А потом, уже в крепости, усадил нас ближе к огню и принес теплый медовый напиток, чтобы мы быстрее согрелись.

Госпожа Криста улыбалась и щебетала, а мы и глаз поднять не смели. Сидели тихо-тихо, наслаждаясь теплом. Внимания на нас никто не обращал и мы, украдкой, начали рассматривать наш новый дом.

Алтея первой увидела ее, невысокую девушку со светлыми, как беленый лен волосами, в сопровождении норда. Она смотрела на лорда-хранителя и госпожу Кристу, так же, как леди Хирд на неугодившую ей служанку и хмурилась.

Таисия Соколова

Влетев в комнату, я минут десять сидела в «ванной», мне не хотелось, чтобы Гру видел следы слез на моем лице. Вот зачем я во все это влезла? Что мне до них? Какая мне разница, что будет с этим мальчишкой? Это чужые мне люди, чужая жизнь и чужой мир. Зачем мне эта ответственность? Уходить! Убираться отсюда как можно скорее! И не поела опять…

— Что ж так не везет-то! — пробормотала я, с ненавистью посмотрев на свое отражение.

Гру обнаружился в кресле. Хмурый.

— Когда все соберутся? Гру? Сделаю, зачем пришла и уберусь из этого сумасшедшего дома!

Норд тяжело поднялся.

— Тебе очень повезло, что лорд Хок так хорошо владеет собой. Ты хоть и принцесса, но все, же женщина и должна вести себя соответственно, — вздохнул он.

— Типа, знай, свое место, женщина?! — хмыкнула я. — Я понимаю, Гру, другие порядки и все такое, и с удовольствием изобразила бы из себя овцу, чтобы соответствовать, так сказать. Но унижать себя не позволю.

— И к слову сказать, уважаемый Хранитель, дед никогда не затыкал рот бабушке, а она не вела себя как дрессированная обезьяна.

— Леди Вивет всегда вела себя, как подобает леди. А лорд Фредегард относился к своей жене с большим уважением, и я не понимаю, что значит «дрессированная обезьяна», — взглянув на меня исподлобья, — ответил норд.

— Забудь про обезьяну, Гру. Если быть «настоящей леди», значит ходить, опустив глаза, изображая дебилку и сидеть взаперти, то это не для меня.

— Тэйе, — Гру придвинулся ближе. — Не горячись. Все гораздо сложнее, чем ты думаешь. Страж у твоей двери ради твоей безопасности…

Я фыркнула и отвернулась.

— Тэйе! Пойми, ты не принадлежишь ни одному мужчине и…

— Что? Что значит «принадлежишь»? Я что вещь? Я такой же человек, как и вы все, с руками ногами и головой, — вскочив с места, я чуть не задохнулась от возмущения.

— А теперь ты проявляешь неуважение ко мне, леди, — строго сказал Гру и, схватив меня за руку, усадил в кресло.

— Я понимаю, что в вашем мире живут по другим правилам, но здесь тебе придется соблюдать наши.

Я уже открыла рот, чтобы ответить, но Гру, глядя мне в глаза, заговорил, четко произнося каждое слово.

— В человеческих кланах любая женщина, совсем маленькая девочка или древняя старуха, принадлежит о мужчине, то есть, находится под его опекой. Особенно это касается молоденьких девушек. Каждая из них является ценным достоянием. Семьи, рода и клана. Ведь ничто не скрепляет союз или договор лучше, чем брак. Ты последняя из рода и сейчас рядом с тобой нет мужчины, который опекал бы тебя. Кроме того, ты молода, никому не обещана, а если прибавить к этому еще и то наследство, которое тебе досталось… Ты самое ценное, что есть у фраги. Поверь, все воины в крепости без исключения, желают одного — тебя, — когда он это сказал, я расхохоталась.

Гру поджал губы и продолжил.

— Лорд Хок отвечает за тебя. Не кривись! Он несет за тебя ответственность перед всем кланом, а ты бегаешь по замку и вводишь в искушение сотню здоровых мужчин, каждый из которых спит и видит, чтобы предъявить свои права на тебя.

Я пыталась не засмеяться, но получалось плохо.

— Посмотри на меня внимательно, Гру! Неужели эти мужики так оголодали, что могут позариться на такую красоту, — я дернула себя за волосы.

— Это не смешно! — Гру обиженно засопел. — Любое посягательство на тебя наказывается смертью! Глупая девчонка!

Хранитель был серьезен как никогда. Значит, Томи говорил правду? Я закусила губу и отвернулась.

— Ты правильно подумала. Мальчишка говорил с тобой, касался тебя…

— Он же ребенок! — в ужасе прошептала я.

— Он мужчина, ему больше четырнадцати.

— Что мне делать? — я схватила Гру за руку. — Кого мне просить за него? Хока?

— Зачем тебе его просить? Мальчишка и так твой, лорд отдал его тебе, — усмехнулся Гру. — Так же как и другого.

— Другого? Парня с разбитым лицом? Что значит отдал? Они что вещи? Рабы?

— Теперь жизнь Томи принадлежит тебе, ну а Лентолет…

— Лентолет? Твой напарник?

— Он хороший парень и будет честно служить тебе, — кивнул Гру. — А его лицо скоро заживет.

Я только вздохнула в ответ. Все оказалось не так весело, как я думала. Может сбавить обороты? Я же здесь «проездом», можно и потерпеть. Извиниться. От меня не убудет, а Гру обрадуется. Вон, испереживался весь! Если отбросить все эти заморочки с правилами и этикетом, то мне здесь все нравилось. Никто не смотрел на меня, как на инопланетянку, не шептался за спиной. Может потому, что я такая маленькая по сравнению с ними? И они меня жалеют?

Я взглянула на Гру, Хранитель, с удрученным видом сидел у огня. Пусть он расскажет, как мне вести себя и я буду считать все это игрой, театром. Вернусь, буду развлекаться, вспоминая, как изображала средневековую дурочку.

И тут в дверь постучали.

— Входите, — крикнула я, а Гру показал мне кулак. Так я еще и немой должна быть?

Хранитель, указав мне на кресло, подошел к двери и толкнул ее. Стоявший за ней страж, коротко кивнул и, не поднимая глаз, сообщил:

— Моя госпожа, лорд Хок и Старейшина, просят тебя спуститься, — и он вновь поклонился.

Ну вот, отличный шанс все исправить. Извинюсь и попробую отказаться от стража. Зачем он мне? Мне и Гру хватит. Я решила быть как можно более вежливой с Хоком. Чем лучше я отыграю свою роль примерной девочки, тем скорее вернусь домой.

Откуда тут появилось столько народа? Еще вчера, нет, еще сегодня утром здесь было тихо и пусто, а теперь не протолкнуться, как в час пик на проспекте. Все бегают туда-сюда, что-то носят и повторяют, как заведенные: «Рад служить, моя леди». Улыбаются… Всеобщее приподнятое настроение оказалось настолько заразным, что я не заметила, как начала улыбаться во ответ. Мало того, я каждый раз приседала в реверансе и отвечала:

«Благодарю вас», скромно опустив глаза. Судя по довольному виду Гру, это не противоречило правилам.

Еще на лестнице я услышала женский смех, поэтому перегнувшись через перила, взглянула вниз. Страж, уже собирался объявить о моем присутствии, но я дернула его за рукав и прошипела:

— Не сметь! — парень скривился, но промолчал.

— И как это понимать, Гру? — отчего-то сердясь, спросила я.

Там внизу, у камина, живописной группой расположились три женщины и лорд Хок вместе с «Гендальфом». Разговор был непринужденным и свободным от всяких условностей, его участники веселились во всю.

— Замечательно, ты не находишь? Стоило Томи мне улыбнуться и его сразу же объявили государственным преступником. А тут море улыбок! И никого не расстреляют? Смотри, даже Его светлость изволит улыбаться!

— Перестань, девочка, лорд просто вежлив с теми, кто не побоялся тягот о пути и прибыл в крепость по первому зову, вот и все.

— Да ты что? А мы значит, никаких «тягот» в пути не испытывали, да и с «прибытием» не торопились?

— Ты сейчас брюзжишь, как старуха. Тебе совсем не идет.

— А мне, дорогой Хранитель, вообще мало что идет, — ответила я и начала спускаться.

Стоя на нижней ступеньке, я несколько минут наблюдала за оживленным разговором. Лорд Хок и Дикон вели легкую светскую беседу с яркой брюнеткой в бархате и мехах. Двое остальных были одеты гораздо скромнее, чем дамочка, расточавшая медовые улыбки, и в разговоре участия не принимали. Поэтому заметили нас первыми. Поглазев некоторое время на меня, норда и стража, за моей спиной, девочки вскочили и начали кланяться, как заведенные.

Криста дат Хирд Фиц

Я неожиданно поняла, что меня больше никто не слушает. Мужчины поднялись, а обе девчонки безостановочно кланялись и приседали. Причем делали это так бездарно! Сообразив, что это может означать, я медленно поднялась, сделала шаг вперед и поклонилась со всем изяществом, на которое была способна. Но все слова, которые я хотела сказать, вылетели у меня из головы, как только я подняла голову и увидела леди.

На нижней ступеньке лестницы, стояла и презрительно щурилась девушка. И она вовсе не была ребенком! В мужской одежде, с распущенными волосами… и нордом, держащим ее за руку!

— Прошу простить милорд, что прервала такую милую беседу, — усмехнулась она. — Оказывается, вы способны говорить как нормальный человек, а не делать одолжение каждым своим словом. Наверно потому, — норд дернул ее за руку, но она оттолкнула его, — что вы общаетесь с настоящей леди. Не думаю, что когда-нибудь, я смогу достигнуть таких высот, — с притворной печалью закончила она.

Лорд сморщился, как от зубной боли, но старейшина заговорил первым.

— Леди, я рекомендую тебе госпожу Кристу и этих двух девушек — Мей и Алтею. Они будут заботиться о тебе.

Леди слушала Дикона, поджав губы, и как только он закончил, я сразу выступила вперед и снова поклонилась.

— Я буду рада помочь тебе выглядеть настоящей принцессой, моя госпожа. То время, которое у нас осталось, мы потратим с пользой, чтобы порадовать милорда, — я решила сразу дать понять этой невоспитанной девчонке, что теперь пришел конец всем ее выходкам.

Но вместо того, чтобы поблагодарить, она криво улыбнулась и спросила.

— А кто тебе сказал, что мне нужна помощь? Хочешь потратить время с пользой? Поучи хорошим манерам милорда!

После этих слов в холле повисла напряженная тишина. Мужчины, занятые разгрузкой многочисленного багажа, застыли с тюками в руках, старейшина сосредоточенно рассматривал потолок, селючки сжались, с головой укрывшись плащом капитана Беорна. Этот норд, Гру, вообще притворился спящими, а мне страшно захотелось упасть в обморок.

Странно, но лорд не закричал и не ударил ее, он стоял и смотрел на эту странную девушку с выражением искреннего удивления на лице.

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Я не понимаю, чего она добивается! Зачем она делает это? Неужели не понимает? Почему Гру до сих пор не объяснил ей?

— Мое терпение не безгранично, а ты постоянно его испытываешь Поверь, в моей власти наказать тебя, — я старался говорить медленно и тихо.

Она должна быть благодарна за предоставленную возможность научиться правильно вести себя в присутствии мужчин. Ведь если она будет упорствовать в своем невежестве, мне придется заставить ее.

— Ты усомнилась во мне, леди. Твои слова… оскорбительны, — я решил дать ей шанс все исправить.

— Я приму извинения, если ты сделаешь это прямо сейчас, — она же не дура?

Она должна понимать, что это единственный выход. Всего одно слово и я отпущу ее.

— А за что я должна извиняться? И главное перед кем? Перед этой курицей, которая изображает обморок или перед тобой? Если ты так думаешь, то у тебя такие же куриные мозги, как у мадам, — резко ответила она и тут же, как будто испугавшись сказанного, прижала ладошку ко рту.

У меня было такое ощущение, что вокруг не осталось воздуха. Я рванул ворот. Ну что ж, она сама так решила!

— Мне жаль, леди, — я намеревался взять ее за руку, но она отскочила.

— Не трогай меня! — прошипела она.

Ее светлые глаза постепенно наливались чернотой, а потом, в глубине этой черноты стали проскакивать ярко-красные искры, как в костре, где под слоем пепла жив огонь. Не в силах смотреть, я отвел взгляд и тут же отдернул руку. На руке, оскалившись, сидел Шилд и следил за каждым моим движением багровыми злыми глазами.

Девушка тут же оправила рукав. Но существо упрямо выбиралось наружу. Прижимая руку к груди, она моментально повернулась к притихшим девушкам.

— Быстро встали и пошли за мной, — скомандовала она. — Тут и без нас разберутся.

Девчонки неуверенно подхватили свои узелки.

— Быстрее, — торопила их она, в конце концов, они двинулись за ней вверх по лестнице.

И только тогда я вновь обрел дар речи.

— Тебе придется следовать правилам, — теперь, я не собирался нежничать с ней. — Я хочу, чтобы ты выглядела и говорила, как подобает! — я уже не сдерживался.

В ответ, она перегнулась через перила и рявкнула:

— Бабушкой своей командуйте!

Я выскочил на одну из наружных лестниц и подставил лицо навстречу летящему снегу. Все что сейчас произошло, потребовало от меня больше сил, чем вся жизнь, до того момента, как в крепости появилась эта… леди. Меня всегда учили, что от малого непослушания до полной анархии всего один шаг. Что нельзя пренебрегать правилами, потому что без них жизнь превратится в хаос. Неужели девушка настолько глупа, что не понимает значения дисциплины и порядка? У всех есть свое место и свое предназначение. Везде и всегда правит сильнейший, тот, кто может принять на себя бремя ответственности. Мужчина, лорд. Никто раньше не сомневался в моем праве, а я никогда не колебался, выражая свою волю. Девчонка была единственной, кто оспаривал это священное право, причем открыто. Я впервые в жизни не знал, что делать, оправдывая себя и свою нерешительность присутствием Шилда на ее руке.

— Милорд, — Дикон тихо подошел и встал рядом.

— Ведь мне не показалось, Дикон? Это Шилд? Я видел его, еще немного и он вцепился бы мне в глотку. Во имя Семи ветров, она довела меня до белого каления. Зачем она это делает? И что делать мне, Дикон?

Старейшина положил руку мне на плечо, и я на мгновение почувствовал себя маленьким мальчиком, как раньше.

— Пойдем, ты должен это увидеть.

Я очень неохотно пошел вслед за ним. Мне никогда не нравилась библиотека. Огромное помещение, заставленное кучей шкафов с книгами и рукописями. Холодное, пыльное. Зачем я здесь?

— Ладно, Дикон, что ты хотел показать мне? Давай закончим с этим быстрее, утро было тяжелым, да и вечер, похоже, ничего хорошего не принесет, — в моем голосе было столько раздражения, что старик сразу заторопился.

Мы остановились у одного из многочисленных портретов, висевших на стенах.

— Милорд, я начал это подозревать с того момента, как увидел леди Тэйе. Но сегодня убедился окончательно. Вот, замечаешь сходство?

Несколько минут я вглядывался, не в силах произнести ни слова.

— Я не верю своим глазам…

— Поразительно! И внешность, и характер, судя по всему! Обрати внимание вот на эту деталь, — Дикон прикоснулся к нижней части портрета.

— Не понимаю, Дикон. Почему? Она девушка и фраги только наполовину…

— Не будь таким категоричным! Кто знает, какая кровь течет в жилах матери нашей принцессы? — и он многозначительно взглянул на портрет.

С этим трудно было спорить, и я кивнул.

— Теперь я понимаю, почему лорд Фредегард предпочел внучку своему сыну. Истинная причина именно в этом, а не в обязательствах отца, о которых она говорила. Но это не значит, что девушка может безнаказанно пренебрегать правилами!

— Милорд, — очень мягко начал Дикон. — Ты надеюсь, понимаешь, зачем она здесь. Ведь так? — он дождался моего кивка и продолжил.

— Тэйе хорошая девушка, милая и приветливая. Не ее вина в том, что она продолжает жить по правилам того мира, откуда пришла. И она особенная, иначе норд не стал бы ее Хранителем, — Дикон неожиданно замолчал и отошел к окну.

— Тебе необходимо найти с леди общий язык, — твердо произнес он.

— Зачем? Через несколько дней сюда приедет лорд Колин, и я уже не буду отвечать за нее, — пожал я плечами.

Но улыбка, скользнувшая по лицу старейшины, заставила меня насторожиться.

— Или ты знаешь что-то такое, чего не знаю я?

— Вообще-то, еще не время говорить об этом, но видя ваше отношение… Лорд Фредегард объявляет тебя своим наследником и отдает руку леди Тэйе.

Наверно, моя улыбка была похожа на волчий оскал и Дикон отшатнулся. Его страх был приятен.

— Думаешь, я поверю этому? С какой стати Фредегард Агомар делает мне такой щедрый подарок? Отдает не только крылатый трон, но и последнюю из рода, мне, грязному полукровке и выскочке!

— Твои детские обиды давно в прошлом! Родовые вожди с радостью поддержат этот выбор. Ты должен помнить, что в твоих жилах течет кровь Хантера.

— Пусть так, но леди…

— А что с ней не так? Она, конечно, немного мелковата — пожал Дикон плечами, — но Агами уверил меня, что она вполне созрела для брака. На Средзимье вы обручитесь, а осенью сыграем свадьбу. У вас будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга.

— Она не очень хорошо думает обо мне сейчас, а когда она узнает всю правду, будет думать еще хуже, — пробормотал я.

— Это зависит от тебя, мой лорд. Она, женщина, а не Ледяной Дракон, — усмехнулся Старейшина.

Я хотел ответить, но передумал и только махнул рукой. Еще раз взглянул на портрет, вспомнил прекрасный голос, воинственный взгляд, дрожащие губы и тихо сказал:

— Я бы предпочел иметь дело с Драконом, а не с ней.

 

Глава 8

Томи Ранрах

Я искоса поглядывал на молодого стража, ожидавшего лорда вместе со мной. Он нервничал. Зря. Ну, отошлют его из крепости, так ведь ненадолго? Потом-то вернется, и каждый день будет видеть леди. А вот мое наказание не будет таким легким. Зато я не только смотрел на нее, но и разговаривал с ней и касался ее руки… А она была так ласкова! Как мама. Или нет, как старшая сестра. Я хотел бы, чтобы у меня была старшая сестра или младшая, ну хоть кто-нибудь!

Мне шепнули, что леди просила за меня, благослови ее Те Кто Видят. Да только милорд вряд ли ее послушает… А вот если бы меня попросила девушка с такими глазами, как у леди Тэйе, да я бы…, я бы… Я бы луну с неба достал.

— Что ты улыбаешься? Томи? — нахмурился страж. — Ты что ненормальный?

— А меня все равно накажут, улыбаюсь я или нет, — буркнул я. И чего лезет! Ему-то, что? Хотя этот еще ничего, этот кулаками не размахивал, только кривился.

— Последнего, кто совершил подобное, изгнали из клана. Думаю, ему было не смешно, — вот опять скуксился, как будто кислого объелся. И чего, спрашивается, переживать?

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Я вошел в Оружейный зал, все еще размышляя над словами Дикона. Не может быть, чтобы все, о чем говорил старейшина — правда. Хитрый старик просто не хочет скандалов, вот и наплел про завещание. Но я никак не мог решить для себя, что я буду чувствовать, если леди Тэйе и вправду мне обещана?

Хорошую свиту она себе выпросила. Мальчишка и… мальчишка! Лентолет старался, держал лицо. А этот, как его… Томи, улыбался. Неужели не в себе? Похоже, Бертин начисто отшиб ему мозги. Да какая мне разница! Пажу вообще мозги не положены, за него леди думать будет.

Увидев меня, оба тотчас преклонили колени.

— Мой лорд.

— Господин.

Голос стража не дрогнул, а вот до мальчишки, наконец, дошло. Побелел весь.

— Томи, — его голова опустилась еще ниже, худое плечо выскользнуло из слишком широкого ворота рубахи. И синяки, пожалуй, их действительно слишком много.

— С этой минуты ты служишь леди, — он вздрогнул и осторожно поднял голову. — Иди к мастеру Торвальду. Он… объяснит тебе все.

Парнишка быстро поцеловал мою руку и выскочил из зала. А Лентолет склонился еще ниже.

— Встань страж. Поскольку твое неуместное любопытство стало причиной возвращения леди Тэйе, ты станешь ее Тенью. Иди. Твоя служба начинается прямо сейчас.

Выпрямился. Кивнул и четко развернувшись, пошел к двери. Он верно счел это слишком строгим наказанием, что ж, я тоже так считаю, но изменить ничего не могу. Я дал слово.

— Не бросай тренировки. Думаю, что твоя госпожа, — я поморщился, — не станет возражать.

Крепкий парень, даже с шага не сбился.

Таисия Соколова

Я шла по коридору и отчаянно ругала себя за несдержанность. Ну что такого! Ну, любезничал он с этой мадам, и что? Зачем я нагрубила? Сорвалась, а хотела извиниться! Девчонки эти, напугала их, наверное. Идут теперь, как на казнь. Чувствую себя, как рабовладелец. Гру сопит, Лентолет кривится, только Шилд молодец! Теперь Его Лордство сто раз подумает, как ко мне ручки тянуть!

— Хороший мой, — погладила я серебристую спинку и Шилд муркнул что-то неопределенное.

Я оглянулась, встретившись со мной взглядом, одна из девочек вздрогнула и споткнулась. Сапоги, выглядывавшие из — под обтрепанного подола, были явно не по размеру.

Мей и Алтея? Приятные имена. Интересно, кто из них кто? И еще две Золушки в коллекцию. Ну и зачем мне столько? Я что, фея-многостаночница? Зачем они мне вообще нужны? Заботиться, они обо мне будут, о них бы кто-то позаботился, беженки. Я так увлеклась размышлениями по этому поводу, что едва не столкнулась с толстячком в черной меховой накидке.

— Это эконом Серых Башен, мастер Торвальд, — быстро шепнул мне Гру.

— Очень рад! Очень рад, моя леди! — он отвесил мне поклон, сияя розовой лысиной.

— Я счастлив, я так счастлив! — взмахнул он руками. — Серые Башни наконец-то дождались хозяйку! Как вас устроили? Надеюсь, у вас нет недостатка ни в чем? — он говорил без остановки, не давая возможности ответить.

Он смерчем пронесся по моей комнате, заглянув во все углы. Девчонки топтались на пороге.

— Мастер Торвальд, спасибо за эту чудесную комнату. Вероятно, в ней поддерживался порядок исключительно твоими усилиями? И я хотела спросить…, — с экономом милой и вежливой быть легко.

— О! Конечно! — он так быстро закивал головой, что казалось еще немного, и она отвалится.

— Не найдется ли у вас какой-то одежды? Для них, — я указала на две застывшие фигуры в дверях, — мне кажется, что одеты они…неподобающе.

— Конечно, конечно! — печально улыбнувшись, согласился он. — Вы совершенно правы, их необходимо переодеть!

— И они должны отдохнуть с дороги.

— И отдохнуть с дороги…, — повторил за мной Торвальд и нахмурился.

— Они здесь для твоего удобства, леди. И отдыхать будут тогда, когда выполнят положенную им работу. А ее достаточно много, — многозначительно заметил он, — нужно привести в порядок всю башню. Мы держали подготовленной только эту спальню. И сейчас…

— Завтра, — остановила я его.

— Что завтра?

— Все завтра. А сегодня девочки отдохнут и устроятся на новом месте.

— Как пожелает леди, — эконом поклонился, пряча недовольно поджатые губы.

— Ключи, — эконом торжественно протянул мне тяжелую связку.

— Ключи от комнат, шкафов в гардеробных, сундуков. Это от бюро в малой гостиной, вот этот от бюро в кабинете, это от кладовой. Все это теперь ваше. И конечно, я буду являться к вам, каждое утро, чтобы получить указания и сделать доклад.

— Зачем? Вы прекрасно справляетесь и уж точно знаете, что и как нужно делать, — я попыталась вернуть ключи.

— Нет-нет, — запротестовал эконом. — Я не имею больше права владеть этим и отдавать приказы, госпожа. У Серых башен теперь есть хозяйка.

— Я сожалею, моя леди, но мои обязанности вынуждают меня оставить вас. Быть может, у вас есть пожелания по поводу ужина?

Мне захотелось расцеловать его! Наконец-то! Хоть один вспомнил о еде!

— Мне не хочется затруднять вас, мастер, но я просто умираю с голоду, да и девочки не откажутся перекусить с дороги.

Торвальд покраснел. Нет, он стал лиловым. Еще чуть-чуть и его хватит апоплексический удар по моей вине.

— О, леди! Как же можно? Неужели вас морили голодом? — изумление эконома было неподдельным. — Это ужасно! Сейчас что-то придумаем! Бертин, я уверен, найдет способ поддержать ваши силы до ужина.

Сорвавшись с места, он буквально вылетел за дверь, продолжая возмущаться.

— Это абсолютно неприемлемо! Как можно было так пренебречь обязанностями! Я сообщу милорду.

Торвальд ушел, а я, почувствовав себя страшно усталой, почти рухнула на кровать. Все что я хотела, это свернуться калачиком и заснуть, даже есть уже не хотелось.

— Леди? — Гру положил руку мне на плечо. — Теперь ты отвечаешь не только за себя. Твои люди. Они ждут.

Я села и постаралась улыбнуться, две перепуганные девочки уж точно ни в чем не виноваты.

— Вы сестры?

Впрочем, могла бы и не спрашивать и так ясно. Обе девчонки были рыженькими и щедро усыпанными веснушками.

— Сколько вам лет?

— Семнадцать, леди. Алтее шестнадцать.

Я усмехнулась, да уж. Девочки, подростки…, обе выше меня на голову и… формы не чета моим.

— Я Тая, — улыбнулась я, — приятно познакомиться.

— Леди Тэйе, — хмуро заметил Гру. — Никак иначе, поняли?

— Да Хранитель, — выдохнули девочки и поклонились.

Я поморщилась, вот зачем он так!

— Гру!

— Да, леди?! — норд смотрел с вызовом.

Нет, спорить с ним я сейчас не буду, поговорю потом. Вздохнула, взвесив в руке тяжелую связку, сначала устрою и переодену девушек.

— Ну что ж, — я поднялась. — Будем устраиваться.

Криста дат Хирд Фиц

Я так и не дождалась, чтобы меня проводили на женскую половину. Девок увела за собой наследница, а лорд Хок, с перекошенным от ярости лицом, устремился в противоположную сторону. Старейшина, коротко поклонившись, поспешил за ним. И что мне теперь делать? Злость и обида просто кипели в моей душе. Как они посмели так обойтись со мной?! В конце концов, я поймала за рукав какого-то мальчишку и не терпящим возражений голосом приказала ему взять мои вещи и следовать за мной. Эконом отмахнулся от моих жалоб, заявив, что спешит выполнить просьбу леди! Леди?! Да какая она леди?! Невоспитанная, грубая, в мужской одежде… да она и на леди не похожа!

Ну, как бы там ни было, я все же ее воспитательница и мое положение дает мне право на две очаровательные комнаты в непосредственной близости от спальни этой… леди. Всю дорогу я представляла, с каким комфортом я там устроюсь. Какие ковры и мебель потребую у эконома. Ничего! Ну и что, что она совсем не ребенок! Моим планам это не помешает. Разве такая как она может заинтересовать мужчину?

 

Глава 9

Таисия Соколова

На то чтобы найти пресловутые шкафы в гардеробной, нам потребовалось бог знает сколько времени. Мей и Алтея ходили за мной, открыв рот, Гру сопел и хмурился, Лентолет кривился. Когда я предложила ему покинуть наше общество, он, поджав губы, сообщил, что не может этого сделать при всем желании, так как он теперь моя Тень.

— Охранник, — фыркнул Гру.

Вот зачем он мне сдался? Тем более радости по этому поводу не испытывает. Ну, от кого меня тут охранять? От Хока?

Я уже потеряла счет бесконечным лестницам и дверям, когда нашей компании удалось найти то, что мы искали.

Здесь, конечно, было полным полно пыли, но стоило открыть один из многочисленных шкафов, подобных тому, что мы раскурочили у меня в квартире и помещение заполнил запах лета.

Я перебирала аккуратно сложенные и развешанные вещи. Их было много, нереально много! В плетеных корзинах, переложенное сухими травами лежало удивительно мягкое белье, отделанное кружевом белого и кремового цвета. В шкафах висели платья, от вида которых захватывало дух. А меха! Гринписом тут и не пахло. Рядом стояло множество ящиков, заполненных обувью. Тапочки, туфельки, сапожки…

— Да, бабуля! Одеться ты всегда умела, но чтоб вот так! — веселилась я, перебирая наряды.

Постепенно радостное возбуждение, охватившее меня при виде всей этой роскоши, сменила печаль. Роскошные ткани, яркие цвета и пышные вышивки подходили для настоящей принцессы…

— Не для меня, — прошептала я, закрывая дверцы шкафов и распихивая по местам все остальное.

Моя «свита» все это время скромно стояла в сторонке, мужчины скучали, а девчонки провожали жадным взглядом каждую тряпочку.

Разыскав в углу две пустые плетеные корзины, и внимательно оглядев Мей и Алтею, я положила туда несколько пар белья, меха, платья, обувь — все, что сочла подходящим для девушек. Вещей получилось довольно много. Приданное, да и только.

Выпихнув их на середину комнаты, я улыбнулась.

— Ну что встали? Забирайте! Подарки на новоселье так сказать! Не уверена что совсем по-размеру, но вы девушки взрослые, разберетесь. Владейте!

Они даже с места не сдвинулись, застыв соляными столбами.

— Ладно, — хмыкнула я. — Гру. Лентолет. Отнесите это в те комнаты, что мы выбрали для девушек.

Гру тяжело вздохнул и подхватил одну из корзин, Лентолет нехотя последовал его примеру.

Алтея О`Ши из рода Хирд

Она была неправильной, совсем не такой, как дочери леди Хирд. А как она разговаривала? Я чуть со страху не умерла, глядя на лицо милорда Хока. Мне было страшно, а вот Мей совсем нет. Не зря мама говорила, что сестричка пошла в отцовскую родню. Все О`Ши были такими, безрассудными.

— Я о таком и не мечтала! — щебетала Мей, осторожно прикасаясь к мебели. — А ванна! Такого даже у леди Хирд нет! Нам очень повезло. Тебе повезло! — она чмокнула меня в щеку.

Я оттолкнула ее.

— Чего ты, неужели замуж так хотелось?

— С чего ты взяла, что нам повезло? — спросила я. И ничего мне не хотелось. — Лучше не трогай тут ничего, вдруг леди передумает?

— Не передумает, — фыркнула Мей и развалилась на кровати.

Тут было две кровати! Две! Да как я на ней спать буду! Одна. Мы же всегда вдвоем, а тут… И белье такое… нежное. Так только в сказках бывает, а все сказки известно, чем кончаются. Нет, лучше даже и не думать!

— Лучше уж пешком обратно домой, замуж…, — но она не дослушала, засмеялась.

— Ну, ты и сказала! Пешком! Замуж! Посмотри лучше, какая кровать!

— Ага, вижу! И еще вижу, как ты на этой роскошной кровати в драном платье, — фыркнула я.

— Подарки! — завопила Мей, мгновенно бросившись к корзинам.

— Ты видишь, видишь! — Восторженно шептала она, прижимая к себе светло-голубой бархат.

А потом в дверь осторожно постучали, и мое сердце тревожно забилось, но это был всего лишь мальчишка. Паж.

— Леди посылает вам это, дамы, — важно сказал он и поставил на столик поднос.

Таисия Соколова

Стоило мне оказаться в своей комнате, как Гру засопел еще громче. Сейчас меня начнут воспитывать.

— Леди, — торжественно начал он.

— Я устала, — падая на кровать, сказала я. — Я голодна и хочу спать. Торвальд обещал прислать чего-нибудь, я поем и засну. Давай отложим нотации до завтра? Хорошо?

— Оказывается, ты можешь быть очень милой и вежливой, — тихо сказал Гру. — Торвальд, похоже, просто в восторге от твоих манер. И ты обязана быть на ужине.

— Я вежлива с теми, кто вежлив со мной. Никуда я не пойду.

Гру усмехнулся и погладил меня по голове.

— Тэйе, девочка, ты не понимаешь. Торвальд твой подданный, а Хок нет. И на ужин придется пойти. В Серых Башнях уже давно такого не было. Все соберутся. Это праздник. Праздник для тебя, понимаешь? Твое возвращение слишком важное событие для всего клана, не упрямься. Столы накроют для всех Бертин и Торвальд сбились с ног. Не веди себя, как ребенок, ты принцесса.

Я вздохнула и открыла глаза. Быть может, вкусная еда за ужином отвлечет меня от общества за столом? Я же дала себе слово быть милой, в конце концов! Надо вставать.

И тут случилось чудо! Торвальд, лапочка, не забыл обо мне, прислав наваристый бульон и целое блюдо маленьких пирожков. С мясом! Божественно! Еду принес Томи. Красавчик! В новой, темно-синей рубахе, бархатных штанах и длинном, расшитом серебряными нитями жилете, он выглядел сногсшибательно.

— Я теперь твой паж, моя леди, — сияя, объявил он. — Приказывай!

— Порадуй девушек в соседней комнате, Томи, — я указала на блюдо. — И Тень около дверей, — добавила я.

Мальчишка кивнул и сорвался с места.

— И любую королевы блажь, рад исполнить юный паж…, — пробормотала я.

— Теперь ты весела, малышка? — усмехнулся Гру.

— Мне всегда нравилось делать подарки. Ты видел, как эти девочки обрадовались нескольким тряпкам! Хочешь пирожок?

— Я не голоден, моя госпожа. Может тебе стоит немного привести себя в порядок? К ужину?

— Я не буду одеваться и причесываться! — сморщилась я. — Если мне нужно обязательно там быть, то я пойду так, как есть.

— Даже с паутиной на голове? — невозмутимо спросил норд.

Быстро проведя рукой по волосам, я с удивлением уставилась на свою руку. Действительно, паутина.

— Ну, я несколько погорячилась. И возможно, я переоденусь, — я и потянулась за следующим пирожком.

Криста дат Хирд Фиц

За что?! Я нашла в своих чудесных комнатах несносных девчонок, самозабвенно копающихся в ворохе одежды. Мало того, туда явился мальчик с подносом полным еды. Это невыносимо! Про меня никто не побеспокоился, а этих грязных девок, годных только на то, чтобы прибирать за свиньями кормят, как принцесс. За что Те Кто Видят так наказывают меня?

Они даже осмелились разговаривать со мной. Та, что повыше, нагло заявила:

— Эти комнаты наши! Миледи и мастер Торвальд сами поселили нас здесь!

А другая, с глупыми коровьими глазами, указала на разложенную одежду, и похвасталась:

— А это подарила нам леди.

Покраснев от унижения, я выскочила из комнаты. Как я могла забыть, что рядом стоял мерзкий мальчишка, которому я приказала нести мои вещи? Глядя на гадкую улыбку, мне захотелось дать ему пощечину. Мне нужно было немедленно, в присутствии этого же слуги добиться от леди Тэйе, чтобы селючки были изгнаны в какую-нибудь дыру под лестницей, где им самое место.

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен, Хранитель

Ох, девочка! Что ж ты творишь-то! Хок конечно резковат временами, да и рука у него тяжелая, но с женщинами всегда вежлив. И как это у тебя получается с одного слова его из себя выводить? Как же так, а? И Криста эта, язва каких мало! Вот зачем ее Торвальд с собой притащил? Она, как овдовела, совсем стыд потеряла. Все глазки лорду строила, на постель напрашивалась. Грелка! Мрак ее задери! Видно и сейчас того же хочет. А дамочка она красивая, а мужчина он видный и без женщины давно, а малышка моя…ох, Найна! Да если лорд… Не будет Тэйе терпеть. Пойду, девахам этим скажу, пусть платье ей подберут, с волосами что делать подумают. Нужно чтобы моя девочка лучше всех сегодня была, чтобы Хок даже и помыслить ни о чем таком не мог. А ничего так они, с понятием, особенно старшая, Мей. И вежливые. И паренек ничего. Так и ел леди глазами, ну еще бы, считай, из петли его вытянула, жизнью он моей малышке обязан, а это дорогого стоит.

— Мне необходимо видеть леди, Хранитель, — вот, правильно говорят, не поминай лихо… Криста!

— Сожалею, но сейчас это не возможно, она одевается перед ужином, госпожа. Тебе тоже следует поспешить, чтобы сопровождать ее, — и улыбнуться, пошире, чтоб все зубы наружу. Стервь!

Да я ж оглохну сейчас, милая! Да разве ж можно орать-то так? Такого крика я и на рыбном рынке в Намарре не слыхал.

— Я хочу говорить с леди! В моих комнатах поселили, каких-то грязных девчонок, одарили их. А я? Как я могу привести себя в порядок?! У меня нет ни комнаты, ни служанки, чтобы одеть меня к ужину. Меня унижают в присутствии слуг!

О как?! Слуг у нее нету? А давно горшки за леди Хирд выносила?

На крики этой ненормальной сбежались все, кто был на женской половине. Мей и Алтея, в кое-как надетых платьях с растрепанными волосами, слушали ее, разинув рот. У меня уши закладывало от ее воплей. А слуга, таскавший за ней баулы и свертки, бросил их и поспешил убраться. Жаль, я уйти не могу.

А малышка моя, настоящая леди, не то, что эта. Вышла из купальни, встала рядом и молчала, пока Криста о ее взгляд не споткнулась, подавилась, прям, жалобами своими.

— Никогда не думала, что такие нежные дамочки могут так кричать. Может, еще по полу покатаетесь или может, головой о стену постучитесь? Для эффектности? Ты не находишь, Гру?

А голос какой! Бархат! А глаза — ледяные…, да.

— Здесь нет мужчин, на которых ваши истерики произвели бы впечатление. Поэтому слушайте! Во-первых, мадам, прекращаете орать и быстренько собираетесь на ужин. Вы не безрукий инвалид, поэтому оденетесь сами. Во-вторых, девушки останутся там, где их поселили и с теми подарками, которые они получили. Вы здесь с ними на равных, так что свой командирский тон бросьте. В-третьих, я уже вышла из того возраста, когда мне требуется нянька, так что все свои ценные указания держите при себе. Все понятно? Идите, ваша комната в конце коридора. Странно, что вы ее не нашли, мне сказали, что вы жили там около года.

Криста дат Хирд Фиц

На меня «вылили» ведро помоев и все эти… люди, стояли и смотрели, как это маленькое недоразумение меня отчитывало. Надо мной смеялись, я и сейчас слышу, как за дверью хихикает паж и селючки. Мне пришлось самой подобрать свои вещи и тащиться в свою старую комнату. Я так ее ненавидела, я так хотела вырваться отсюда и вот опять! Ну, ничего, я ей покажу! Я всем им покажу! Лорд будет есть у меня из рук. Я сильная, я справлюсь. Подобрав последний сверток и бросив его на середину комнаты, я упала на кровать и заплакала холодными злыми слезами.

Таисия Соколова

Занудство Гру не знает границ.

— Все уже собрались девочка. И ждут только тебя одну. Сколько можно, в конце концов! Ты одеваешься слишком долго. Могла бы, и принять помощь девочек, они тут как раз для этого! Мы опоздаем из-за твоего упрямства.

— Без нас не начнут, — крикнула я, задумчиво рассматривая себя в зеркало.

— И все же поторопись, нехорошо заставлять ждать столько народа…

Бла-бла-бла-бла-бла…

Ладно. Перед смертью не надышишься, и я открыла дверь.

— Ну, что же мы стоим? Неужели никто не проголодался? — я выдавила из себя радостную улыбку.

— Томи, не будешь ли ты так любезен, проводить меня?

Он церемонно прижал руку к сердцу и с серьезным видом поклонился. Казанова малолетняя!

Девочки оказываются, какие хорошенькие! И платья замечательные и держались они свободнее, чем раньше. А Мей еще и глазками стреляла, заставляя Лентолета краснеть.

А эта? Орущее существо где?

— Где мадам?

— Она одевается, леди, — присела в реверансе Алтея и покраснела. — Госпожа, я боюсь рассердить тебя, но может, ты тоже?

— Что тоже?

— Переоденешься?

— Что-то не так? — так, спокойно. Я ведь ожидала такой реакции, зачем сердиться?

— Все как у вас — платье, прическа, разве нет?

— Давайте спросим молодого человека. Лентолет? Как тебе? Нравиться?

Моя Тень демонстративно отвернулась. Подумаешь!

— Очень красиво! — выдохнул Томи.

— Так что не так?

— Вероятно, Алтея хотела сказать, что ты слишком просто одета, — буркнул Гру.

Я пожала плечами.

— А, по-моему, очень даже ничего. Или мне нужно было выпендриться?

— Я не знаю, что означает последнее слово, леди. Но принцесса должна выглядеть как принцесса, — к нам присоединилась мадам, — а не как… как. Как нищенка, — улыбнулась она.

Да что уж там, если кто из нас выглядел, как принцесса, то это была она. Зеленое, расшитое серебром платье, прическа с локонами…фея.

Я поспешно отвернулась, хорошее настроение исчезло без следа.

— Раз все в сборе, то можем отправляться.

Томи чинно шел впереди, за ним, перешептываясь, шли девушки, потом, шурша зеленым шлейфом, плыла Криста. А я плелась вслед за ними, представляя себе, как «замечательно» сейчас выгляжу. То, что задумывалось, как шутка, вызов индюку Хоку, теперь казалось глупостью. Особенно на фоне Кристы.

Гру обиженно молчал, а вот Лентолету я была благодарна, он был собран, спокоен и ободряюще мне улыбнулся. Ну хоть кто-то оценил и ладно.

Похоже, все мои мечты исполняются в извращенной форме. Дома, я смотрела на всех сверху вниз, а тут приходится задирать голову, чтобы посмотреть в глаза. Девочки, Томи — все выше меня и в силу возраста наверняка будут расти и дальше. Криста и Лентолет почти одного роста и им обоим я едва достаю до плеча. Сбылась мечта идиота! Только вот чувствую я себя, как первоклассница, еще и косички эти дурацкие!

Если бы я могла, то бродила бы по гулким переходам до утра, жаль что полутемные залы так быстро закончились. Из-за больших, окованных железом дверей пробивался яркий свет, слышался гул множества голосов и негромкая музыка. Томи остановился:

— Мы пришли, моя леди.

Девушки торопливо расправляли несуществующие складки на платье. Криста величественным жестом поправляла прическу. А я замерла, не в силах сдвинуться с места.

— Леди? — Лентолет легко поклонился. — Можно?

Стараясь не расплакаться, я кивнула.

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

— Впечатляет? — Дикон с улыбкой наклонил голову. — Торвальд, несомненно, заслуживает награды.

В ярком свете факелов блестело отполированное оружие, которым были завешаны все стены. Горячий воздух, идущий от камина, был пропитан ароматами жарящегося мяса и лениво шевелил знамена, развешанные на темных от времени потолочных балках.

Между столами, расставляя плетенки с теплым хлебом, суетилось несколько человек.

— Надеюсь, леди будет довольна! — поклонился мне Торвальд, сверкнув лысиной, покрытой мелкими капельками пота. Он обмахивался большим платком.

— Ты не представляешь, мой лорд, как я очарован леди! Она так красива, добра и заботлива. Я был рад… — Торвальд оборвал свою речь на полуслове, — О! Я должен…, прошу простить! — и толстячок засеменил к столам.

— О какой леди говорил эконом? — нахмурился я. — На леди Тэйе не похоже!

Дикон усмехнулся.

Повсюду слышался смех и шутки. Негромко заиграла музыка. Я и не подозревал, что несколько моих новобранцев так музыкальны. Сидя на кресле, покрытом медвежьей шкурой, я с удовольствием смотрел на посветлевшие лица вокруг. Наконец собрались все, ждали только леди и ее девушек.

Створки дверей глухо ударились о стены, Томи сделал несколько шагов вперед и высоким, срывающимся голосом, объявил о ее приходе. Разговоры и музыка сразу же прекратились, было слышно, как за толстыми стенами воет ветер. Я поднялся, собираясь приветствовать ее, как леди этого дома.

Паж отступил в сторону и поклонился, прижав руку к сердцу. Старается малец! В зал вошли Мей и Алтея, совершенно не похожие на тех замерших девчонок, что совсем недавно прибыли в крепость. Сделав неловкий реверанс, они застыли в смущении от всеобщего внимания. Затем в трапезную вплыла Криста, поклонившись, она встала рядом с девушками и скромно опустила глаза.

Пока все было замечательно, именно так, как предписывали правила, и я довольно улыбнулся. Может девчонка взялась за ум? Или это работа Кристы?

Они одновременно шагнули из темного коридора на свет. Сладко жмурящийся в предвкушении вкусного ужина Гру, серьезный Лентолет и она. Тэйе.

— Умная девочка, — заметил Дикон.

Оглянувшись, я с удивлением обнаружил, что двое совсем седых ветерана, стоящих рядом, украдкой вытирали скупые слезы.

А Дикон, наоборот, выглядел очень довольным.

— Настоящая Агомар! Будь с ней мягче, мой лорд, за нее вступится вся крепость. Молодец, девочка. И готовит хорошо.

— Ты пробовал? — не отрывая от нее глаз спросил я.

— Это удалось немногим, мой лорд. Но те, что сумели это сделать, в восторге.

— Леди не побоялась спорить с вами и забрала себе мальчишку, позаботилась о своих девушках, была вежлива с Торвальдом. А ее отповедь Кристе?! Я тебе потом расскажу, — он жестом предвосхитил мой вопрос, — Она удивительно много успела.

— Ты знаешь о чем говорят на женской половине?

— Это мой долг, — усмехнулся Дикон.

— А теперь она подчеркнула свою принадлежность клану и напомнила мужчинам о тех, кто их ждет, — Дикон придвинулся ближе и шепнул. — Хрупкая, скромная, нежная…, она станет их сердцем, милорд.

Действительно, нежная. Ей удивительно шло светлое платье с широкими, украшенными незатейливой вышивкой рукавами. Подол открывал маленькие ножки в ярких полосатых чулках и кожаных туфлях с завязанными крест- накрест ремешками. Узенький поясок, с крохотными колокольчиками, камень Хранителя на груди, да подвески на косах. Да! Девчонка действительно умна, каждый мужчина в этом зале видел в ней свою дочь, сестру, невесту, жену. Ту кого клялся защищать и беречь.

Таисия Соколова

Это все было на яву. Огонь в камине, оружие на стенах, негромкая музыка, накрытые столы и люди, много людей, поднявшихся при моем появлении. Они улыбались, склоняя голову, когда я проходила мимо, шептали слова благодарности… мне? Наверно нет. За что им благодарить Таисию Ивановну Соколову? Благодарили леди Тэйе. Но ведь это тоже я.

Я почти расстроилась, когда услышала дружный вздох, сопровождавший выход мадам. Я была готова провалиться сквозь землю, проклиная себя за глупость, шагнув вслед за ней в ярко освещенный зал. Но в глазах вокруг не было и тени осуждения, только тепло и нежность. И я, неожиданно для себя самой, почувствовала себя дома и улыбнулась в ответ. И я продолжала улыбаться, когда увидела, что ко мне, через весь зал, идет лорд Хок. Он склонился передо мной так низко, что я разглядела его макушку, а потом предложил свою руку. Я легко положила свои пальцы на затянутую в перчатку ладонь. Можно на минуту расслабиться и представить себя женщиной, которая может заинтересовать такого как он. И пусть это просто жест вежливости, не более, мне довольно и этого. Но эйфория мгновенно улетучилась, когда я повернула голову. Хок держал мою руку с выражением крайнего отвращения, как дохлую крысу! На глаза навернулись слезы, и я часто-часто заморгала, попытавшись вырваться. Но лорд, скривившись, только крепче сжал мои пальцы.

Я почти не слышала имен капитанов, но смогла улыбаться в ответ. Наконец эта пытка закончилась, и мою руку отпустили.

— Прошу вас леди! — Хок отодвинул кресло, помогая мне сесть.

Я облегченно выдохнула, мне не придется сидеть рядом с ним. И значит, я не умру от голода, не в силах проглотить ни кусочка посреди такого изобилия.

Рядом с Хоком с победным видом уселась Криста и тут же принялась улыбаться и нести всякий бред, выражая свое восхищение всем на свете.

Сидхок Рейф Вольтар, Наместник лорда-хранителя Фраги

Широкий рукав платья легко скользнул по тонкой руке, обнажив ее почти до локтя. Мифриловый браслет мягко засветился и я с опаской скосил на него глаза. Я не был уверен, но показалось, что Шилд оскалился, показав все свои зубы. Стараясь держать руку леди как можно дальше от себя, я подвел ее к капитанам, чтобы представить их.

Она казалась такой счастливой, когда шла через зал, и со смущенной улыбкой подала руку. А потом ее лицо исказилось от боли. Неужели, сам того не желая, я слишком сильно сжал ее пальцы?

Было неуютно от внимания, которое мне оказывала моя соседка, чириканье Кристы навевало тоску. А Тэйе уткнулась в тарелку сразу же, как села за стол. И посмотрела в мою сторону лишь однажды, когда провозглашали тост в честь нее, но, не дослушав, отвернулась. Почему? А Криста раздражала все больше. Эти ее заигрывания…! Глазки, губки и то, как она жеманно ковыряла нечто у себя на тарелке. Отвратительно. Может велеть ей замолчать? Я отвернулся от нее и в меня тут же вцепился Умсбар, донимая бесконечными рассказами о вверенной ему конюшне.

Из-за этого докучливого соседства я не чувствовал вкуса того, что ем, прислушиваясь к оживленному разговору на противоположном конце стола. Вот и сейчас нудные рассуждения Умсбара о количестве корма, необходимого для лошадей были прерваны громким смехом.

Смеялась леди Тэйе, а ей вторили капитаны. Смеялся даже Агами. Я вопросительно взглянул на Кристу, но она только страдальчески закатила глаза и отвернулась.

Леди Тэйе, что-то быстро говорила, держа в одной руке кубок, а в другой цыплячью ножку. Ее слова тонули в общем хохоте.

— Ужасно, милорд! Так забыться! А манеры! — Голос Кристы дрожал от возмущения.

— Смею напомнить, что ты как раз и приехала сюда, чтобы поправить ее манеры, госпожа, — с трудом сдерживая раздражение, ответил я. Равнодушный к кулинарным изыскам Бертина, я тщетно искал причину такого безудержного веселья, чувствуя себя обделенным.

 

Глава 10

Таисия Соколова

Моими соседями оказались только что представленные капитаны, девушки и Дикон. Напротив сидел Торвальд и мастер Агами, дальше расположились несколько седых и очень суровых с виду стариков. За другими столами разместились остальные, люди и норды. Гру, кряхтя, уселся рядом, заставив потесниться Лентолета, а Томи застыл за спиной.

Вид накрытого стола сразу же отвлек меня от неприятных мыслей, связанных с Хоком. Некоторые блюда были узнаваемы, некоторые выглядели очень необычно, но аромат, витавший над столом, заставил меня забыть обо всем.

— Что угодно, леди? Мастер Бертин, просил меня проследить, чтобы ты попробовала все, что он так старательно готовил, — шепнул Томи.

— Спасибо! — так же шепотом ответила я. — Все выглядит таким вкусным! С чего мне начать?

А потом я больше не обращала внимания на окружающих, еле успевая съедать все то, что подкладывал мне мой паж. От этого приятного занятия я оторвалась только однажды. Лорд Хок провозгласил тост в мою честь, пришлось встать и поблагодарить за оказанное доверие.

Что ж, они выглядели прекрасной парой. Сильный мужчина и обворожительная женщина. Хок снисходительно улыбался, когда Криста что-то ему шептала. Ее глаза блестели, улыбка стала многозначительной, а кончик языка скользил по ярким губам.

Я некоторое время наблюдала за ними. Интересно, получилось бы у меня что-то подобное? Сумела бы я так же наклонять голову и опускать глаза? И так же звонко смеяться? А потом мне стало противно, и я отвернулась.

— Замечательно! Два сапога пара! — пробормотала я.

— Что-то не так, миледи? — Томи наклонился над моим плечом.

— Вот салат и рыба, по особому рецепту Бертина.

— Томи, ты наверно решил меня уморить? Я же лопну! Я так наелась, что не смогу проглотить и кусочка, — мне захотелось уйти, идиллия на противоположном конце стола невероятно угнетала.

— Это всего лишь первая перемена! Сейчас подадут цыплят в пряном соусе и жаркое. Вам понравится! А пока попробуйте это, — и Томи поставил передо мной очередной бокал.

— Что это? — я с недоверием смотрела на коричневый, пенящийся напиток.

— О, ты не пожалеешь! И это поможет справиться с цыплятами, — поднял свой бокал старейшина.

— Я не очень уверена, мастер, что леди может так много есть. Образец, который так любезно предоставил мне милорд, не ест совсем ничего. Та горка салата, что она положила себе на тарелку, не стала меньше, — и я кивнула в сторону Кристы.

— Я бы сказал, госпожа, — проскрипел Агами. — Что некоторые молодые девушки и женщины не уделяют внимания достаточному питанию, в ущерб своему здоровью. И, к тому же, это влияет на характер. А тебе, моя госпожа, не помешает немного… округлиться. Хотя я давно не видел такого безупречного сложения.

Ну вот, еще один. Сначала Оби Ван, называл мое сложение изящным, теперь вот он. Я улыбнулась, а потом вспомнила, что «доктор» осматривал меня и покраснела. Стыдно. В замешательстве, я схватила бокал и выпила его залпом.

Со стороны капитанов послышался одобрительный хмык.

— Сильна!

А у меня тут же запершило в горле и перехватило дыхание, я закашлялась, приложив салфетку ко рту.

— Тебе не следовало пить это залпом, девочка, — многозначительно заявил Гру, не отрываясь от тарелки.

— Что это?

— Это пиво, миледи, всего лишь пиво! Неужели ты никогда не пробовала этот замечательный напиток? — Удивился Дикон.

Пробовала конечно. Да только на наше пиво это совсем не похоже.

Когда мне удалось справиться с дыханием, передо мной оказалась тарелка с аппетитно подрумяненным цыпленком, обложенным овощами и политым соусом. От него шел такой запах, что я забыла, как жаловалась, что не смогу проглотить ни кусочка. Мясо было великолепно, ничего вкуснее я никогда не пробовала. Но если с остальными блюдами я без труда справлялась с помощью симпатичной двузубой вилки, то здесь возникли проблемы. Мне удавалось отколупывать совсем небольшие кусочки, а хотелось гораздо большего… Я подобрала с тарелки гарнир и огляделась по сторонам, в надежде, что мои соседи уже решили эту проблему. Но у них дела были еще хуже. Никто из них не решился даже притронуться к птице, а некоторые не смогли справиться даже с овощами.

Слева от меня сидел один из капитанов лорда Хока. Огромный, похожий на медведя, он задумчиво смотрел на вилку, почти не видимую в его руках. У остальных дела были не лучше.

Подавленные присутствием женщин, торжественностью обстановки и изысканной сервировкой, мои соседи почти ничего не ели, с завистью поглядывая вниз. На остальных столах пировали, не обращая внимания на такие мелочи, как столовые приборы.

Фыркнув, я подвернула рукава платья, постелила на колени салфетку и смело оторвала от цыпленка румяную ножку. Жир тут же потек вниз, и недолго думая, я лизнула свою руку. Тут же над ухом раздался шепот Томи:

— О, госпожа, как можно? Я принесу воды, чтобы вымыть руки.

— Не раньше, чем я закончу, Томи. Мой дед часто говорил, что птицу, как и женщину, нужно брать руками.

— Томи, не забудь принести и мне воду для умывания, — Дикон подмигнул и последовал моему примеру.

Вокруг все оживились, а я оторвала вторую цыплячью ножку. Вкуснота! Я их тут быстренько плохому научу.

Когда с цыплёнком было покончено, Томи принес миску с теплой водой и полотенце. Тем временем, ловкие руки освободили стол от лишней посуды, поставив на ее место большие глиняные миски с крепкими яблоками, мед и желтый сыр со слезой. Но главным украшением стола были небольшие корзинки, наполненные пирожными.

— Такие пирожные пекла мне бабушка! — воскликнула я.

— Та, что говорила: «Пустой желудок — плохой советчик голове»?

Я кивнула.

— Очень правильное замечание, — многозначительно заметил Агами.

— И своевременное, — фыркнул Гру. — Если бы не эти слова, я бы и не догадался заговорить с леди на форал. Ломал бы язык трижды проклятым ас-сшэс и дальше!

— А почему ты на нем говорил? — тут же спросил старейшина.

— Так подумал, что леди — бастард змеенышей, уж больно «танцевала» ловко.

Все кто сидел рядом тут же на меня уставились. Такое внимание страшно нервировало, и я сказала первое, что пришло мне в голову

— Томи, попроси мастера Бертина выйти к нам, я хочу поблагодарить его за чудесный ужин! Это справедливо, сказать спасибо человеку, который так старался для всех нас! Я могу увидеть Бертина, лорд Хок?! — я даже улыбнулась, правда, не особо надеясь на успех. Его сиятельство сидели, надувшись, как мышь на крупу.

— Как можно?! Благодарить повара? — вставила свои пять копеек Криста. — Это неприемлемо, мой лорд.

— Позовите Бертина! — поджал губы Хок и отвернулся от мадам.

Очень хотелось показать Кристе язык, но я удержалась.

Старейшина продолжал пристально меня рассматривать и как только в трапезной появился представительный мужчина в фартуке, я сорвалась к нему навстречу.

— Позвольте поблагодарить вас за чудесный ужин, вы настоящий мастер! — я схватила его за руку и крепко пожала.

— Никогда не ела ничего подобного. Цыпленок выше всяких похвал, а для остального у меня просто нет слов, — шеф-повар застыл и смотрел на меня круглыми от удивления глазами.

— Отпусти его руку, леди, — голос Лентолета прозвучал очень вовремя, еще немного и я бы обниматься полезла.

— Леди выражает тебе свою признательность, мастер, — тихо сказал Лентолет и мягко отодвинул меня в сторону.

— Вернись за стол, леди, трапеза еще не окончена.

Это было унизительно. Хок кривился, Криста усмехалась, старейшина вздыхал, Гру сидел, опустив голову, а все остальные смотрели с осуждением, как на непослушного ребенка, пока моя няня Лентолет, с непроницаемым лицом конвоировал меня к столу.

Как только я уселась, рядом со мной тут же возник Бертин и прижимая руки к объемному животу быстро заговорил:

— О, леди! Я не знаю, что сказать! Я так рад, что угодил вам! Зачем вам этот мальчишка, Томи? Я готов отдать вам любого из моих сыновей, да что там, я сам готов стать вашим пажом! — он неожиданно шмыгнул носом. — Ваш яблочный пирог прекрасен!

— Он не мой, — буркнула я. — Это бабушкин пирог.

— О! Пирог леди Вивет! — Бертин впал в еще больший экстаз. — Я могу надеяться, что вы поделитесь рецептом?

— Оставим это до завтра, — хмуро заметил Хок и Бертин моментально замолчал. — Продолжим трапезу, леди должна оценить еще один твой шедевр.

Повар, оттеснив Томи, сам подвинул мне блюдо с пирожными.

Желание пробовать что-либо отсутствовало совершенно.

— Леди?! — окрик Хока заставил меня взглянуть на него. — Вы же не хотите обидеть мастера невниманием?

Ладно, я ведь сама напросилась, вздохнув, я взяла одно. Нежное, с воздушным кремом, оно возвратило меня домой, в то время, когда бабушка пекла их каждое воскресенье. Вернуться в действительность я смогла не сразу, а когда съела, по меньшей мере, штук пять. С трудом удерживаясь от желания облизать липкие пальцы, повернулась к старейшине, который все это время не отрываясь, смотрел на меня.

— Дед называл их «винго блас», не подскажете, что это значит?

Дикон изменился в лице и жутко покраснел. Я опять сказала что-то не то?

Все вокруг молчали, Алтея отчаянно покраснела, Мей кусала губы, а Криста, похоже, опять изображала обморок.

— Что? — я посмотрела застывшего с бокалом в руке Хока. Неужели он тоже покраснел? Спасибо тебе большое, дедуля! И какую глупость я только что сказала?

— Гру? — я толкнула своего Хранителя в бок.

— Я думаю, что лорд Фредегард был прав, скрывая истинное значение этих слов. Они не совсем приличны, леди! — прошипел он.

Так это какое-то ругательство? Подумаешь!. — Звучит же красиво, — я пожала плечами.

Капитан Хока, тот что сидел рядом, Беорн, протянул свою лапищу к блюду и сцапав пироженку, заметил:

— А ведь, действительно, похоже…, — он хотел сказать что-то еще, но его слова заглушил гомерический хохот присутствующих.

В общем веселье не участвовали Криста, я и девушки. Мадам и барышни молча краснели, а я злилась. Смех в зале затих только через несколько минут, и все это время мастер Бертин, стоявший за моей спиной, старательно отвлекал меня разговорами. Пожалуй, я не буду сильно его ругать за Томи, ограничусь лекцией о недопустимости телесных наказаний, а остальное отработает пирожными. Томи, наверняка, их тоже любит. И вообще, пора как говориться и честь знать.

— Гру, — тихонько обратилась я к норду. — Я устала и хочу уйти.

Но мой шепот услышал Томи и завопил, как резаный.

— Леди Тэйе покидает нас.

Моя свита тут же поднялась вслед за мной. Хок тоже поднялся и проводил меня к выходу из зала. Поклонился.

— Надеюсь, завтрашняя трапеза будет такой же запоминающейся, как эта.

И на что, спрашивается, он намекает?

Гру`Гард`Виндс, сотник нордов из Серых Башен, Хранитель

И кто меня за язык дернул! Не иначе как пиво! Только малышка уснула, как явился этот, старейшина — червь книжный. И пошло поехало! Как говорил, зачем говорил, почему говорил!? Почему решил, что леди мальчишка? Да потому что в штанах и ночью в лесу! А почему она там оказалась? Погулять вышла! Не спрашивал я, не до того было! А почему решил, что она бастард Айсенгарда? Да кто кроме них такие вензеля выписывает? А откуда она эти вензеля знает? Да мне то, откуда знать? Потому что я Хранитель? Да мне, как Хранителю не до расспросов тогда было и сейчас на это плевать! А если уважаемый старейшина интересуется, так пусть сам и леди и спросит! А почему решил, что она ас-сшэс не знает? Да потому что не знает! Да если бы и знала, что ее, в шпионы записать? Тогда и меня в шпионы, я-то этот проклятый язык знаю! А может ли мать нашей леди быть айсенгардкой? Не может! А почему? Да потому!! Леди мне рисунки показывала — леди ее мать ничего общего с эти проклятыми не имеет, красавица, каких поискать, не то, что эти, чернявки кривоногие! В общем…, послал я его… в библиотеку и спать пошел. Устал.