— Ну что, готовы?
— Готовы.
— Тогда не тяните, приступайте. Показывайте нам своего супермена, — поторопил майор Проскурин, поглядывая на часы. — Готов ваш супермен?
— Готов, — не очень уверенно сказал один из инструктора — Насколько это было возможно — готов.
Инструкторы заметно нервничали. Инструкторам предстояло докладывать результаты своих почти четырехнедельных усилий. Которых было не так чтобы очень...
— Ну что вы мнетесь, как барышня перед потенциальным женихом? Скажите хоть что-нибудь, наконец.
— К сожалению, исправить характерные для курсанта дефекты за такое короткое время нам не удалось.
— Какие дефекты?
— Вялую реакцию, почти полное отсутствие мышечной массы, повышенную чувствительность к физической боли...
— Кричит?
— Кричит.
— И глаза зажмуривает?
— Зажмуривает. Конечно, уже меньше, но зажмуривает.
— Он хоть чему-нибудь научился?
— Вообще-то многому научился.
— Тогда показывайте.
— Начинать с шестого упражнения?
— С какого хотите, с такого и начинайте, — махнул рукой майор Проскурин. — Только быстрее начинайте!
Старший инструктор отдал соответствующие команды. В тир в сопровождении инструктора по стрелковому делу вышел Иван Иванович. С большим черным «дипломатом» в руке:
— Упражнение номер шесть! — громко объявил инструктор. — Приступить к исполнению.
Иван Иванович положил «дипломат» на колено, открыл замок, распахнул створки. В «дипломате», в специальных углублениях лежали части винтовки. Иван Иванович вытащил чёрный вороненый ствол, воткнул его в специальный паз, повернул до щелчка, пристегнул приклад, прикрутил оптически прицел...
Движения его были уверенные, быстрые и четкие. Словно он собирал эту винтовку десятки раз. На самом деле он собирал эту винтовку сотни раз. Потому что десятков для него оказалось мало.
— Готово!
— Не готово, а сборку закончил.
— Сборку закончил!
— Сорок пять секунд, — доложил инструктор время.
— Это хорошо или плохо? — спросил майор.
— Для данного типа оружия вполне прилично.
— Дальше, — разрешил майор.
Иван Иванович воткнул в винтовку магазин, мягко передернул затвор, припал глазом к окуляру прицела, очень медленно и плавно обрисовал стволом винтовки справа налево и сверху вниз восьмерку и на несколько секунд замер, уперев оружие в предполагаемого противника. Самым последним жестом Иван Иванович прихлопнул по ложе винтовки ладонью и, подняв руку, показал согнутые кольцом большой и указательный пальцы.
— Упражнение закончил!
— Что это он? — удивился нерегламентированному при изготовке оружия жесту майор.
— Это как бы сказать, — слегка замялся инструктор, — это у нас так всегда старший лейтенант Митрохин делает. Когда заканчивает сборку.
— Зачем делает?
— Да так, выпендривается. Он боевик западный смотрел. Там один снайпер после выстрела...
— А при чем здесь старший лейтенант Митрохин?
— Старший лейтенант Митрохин при обучении курсанта выполнял роль наглядного пособия... Ну, в смысле курсант копировал действия Митрохина, который выполнял упражнение номер шесть.
— И вот это тоже? — показал майор согнутые кольцом пальцы.
— Так получилось...
— Ладно, поехали дальше.
Дальше гражданин Иванов Иван Иванович «срисованными» с других бойцов жестами вытаскивал из заплечной кобуры пистолеты. Разбирал-собирал пистолеты. Взводил пистолеты. Выцеливал предполагаемого противника. Менял обоймы. Убирал пистолеты обратно в кобуру. Затем собирал, разбирал, заряжал, взводил, изготовлял к стрельбе более тяжелое вооружение — карабины, автоматы, пистолеты-пулеметы...
В целом убедительно разбирал и изготовлял к стрельбе. Вот только иногда забывал снять с предохранителя.
— В принципе ничего, — оценил манипуляции курсанта майор. — А со стрельбой как?
— Гораздо лучше, чем раньше, — доложил инструктор. — Но все равно плохо.
— Очень плохо?
— Нет, просто плохо.
«Просто плохо» было значительным, в деле обучения Ивана Ивановича снайперскому делу, прогрессом.
— Покажите.
Ивану Ивановичу передали автоматический пистолет с полностью снаряженным магазином.
— Приготовиться к стрельбе!
Иван Иванович выдвинулся к барьеру, развернулся боком, для большего упора отставил назад ногу, медленно поднял вверх, зафиксировал правую руку, задержал дыхание и плавно, как учили, нажал на спусковой крючок.
— С предохранителя сними! — чуть не плача, напомнил инструктор.
— Ах, ну да...
Выстрел!
Выстрел...
— Есть! — радостно сообщил инструктор. — Есть попадание в мишень!
— Чему вы его еще научили?
— Упражнению номер восемнадцать. Стрельба с двух рук с приближением к объекту.
Это было именно то упражнение, которое так любил и так удачно применял Иванов в реальных боевых условиях.
— Правда, должен предупредить, что упражнение еще недостаточно отработано...
— Не надо предупреждать. Показывайте номер восемнадцать...
Иванову вручили два пистолета, подвели к огневому рубежу и открыли барьер.
— Время!
Выставив вперед пистолеты, прыгая из стороны в сторону, покачиваясь корпусом и стреляя на ходу, Иванов побежал к мишеням. Бежал он очень эффектно. Потону что в точности так, как в этом же тире, сутками напролет, бегали перед ним бойцы спецназа.
Пистолеты клацнули затворами.
— Ну? — спросил майор.
Инструктор, осматривавший результаты стрельбы через подзорную трубу, покачал головой.
— Плохо учите! — недовольно сказал майор.
— Но он...
— Ладно. Пошли дальше. В спортзал пошли. Многочисленные инструкторы, понурив головы, потянулись к выходу из тира.
В спортзале Иванова поставили на татами и выпустили нескольких спарринг-партнеров.
— Упражнения от номера семь до номера девятнадцать. А потом двадцать второе. Начали!
Бойцы в кимоно подбегали к Иванову и, изобразив замах, падали под разящими ударами в переносицу, горло и пах. Согнувшихся от боли противников Иванов «добивал» ударом ребра ладони в основание черепа. Его удары были точны и красивы. Уже через пару минут Иванов был буквально завален телами поверженных им врагов.
Но все же двое недобитых нападавших исхитрились выбраться из кучи, выхватить и направить на Иванова пистолеты.
— Стоять! Руки вверх! — заорали они.
— Стою! — сказал Иванов. И поднял руки. Но когда к нему подошел один из бойцов, резко сдвинулся с траектории выстрела, ударил его в голень, перехватив за дуло, вырвал пистолет и произвел выстрел во второго нападавшего.
— Это было двадцать второе, — похвастался инструктор.
— Эффектно, — оценил майор Проскурин. — Очень эффектно! А как насчет действенности ударов?
— Но вы же приказывали в первую очередь обращать внимание на их техническое исполнение.
— Но он хоть сможет постоять за себя?
— В драке с хулиганами — да. С профессионалами — нет. Мы уже докладывали, что у него недостаточная мышечная масса и повышенная чувствительность к физической боли...
— Это я слышал...
Вечером майор Проскурин докладывал итоги проверки генералу Трофимову.
— В целом результаты неплохие. Можно даже сказать, что результаты превзошли наши худшие ожидания. Иванов достаточно уверенно чувствует себя в обращении с оружием, неплох в спарринге.
— Пистолеты из рук при выстреле больше не роняет? — перебил генерал.
— Не роняет. И вообще, к «железу» более-менее привык. Снаряжает оружие и изготавливается к стрельбе очень профессионально. Даже некоторые специфические жесты перенял.
— Какие?
Майор продемонстрировал собранные в кольцо пальцы.
— Это что, из кино, что ли? — спросил генерал.
— Так точно. Из какого-то западного боевика.
— Супермен значит?
— На первый взгляд — да.
— А на второй? Если вдруг кто-нибудь на него второй раз взглянет? Так сказать, надумает копнуть поглубже.
— Поглубже не рекомендуется.
— Кем не рекомендуется? Тобой?
— В принципе не рекомендуется...
— А ведь копнут. Непременно копнут. Рано или поздно — копнут. И тогда... он у тебя хоть в мишени-то попадает?
— Иногда.
— Что значит «иногда»?
— Иногда — это значит изредка, товарищ генерал. Но ведь задача делать из него снайпера не ставилась...
— Может, его еще поднатаскать? Недели две.
— Инструкторы утверждают, что дело не во времени. Что он не обучаем в принципе. Говорят, есть такие люди, которые не способны к стрельбе. Ну как лишенные слуха — к музыке.
— Не повезло нам с «объектом».
— Так точно!
— Давай так, майор, натаскивать его все-таки пусть продолжают. Как тех зайцев. А ты пока подумай, как можно ему подмочь. Ну чтобы его легенду поддержать. Чтобы ни со второго, ни с третьего взгляда... Понял меня?
— Никак нет. Не вполне. Как можно поддержать его легенду, если он не способен ни к рукопашному бою, ни к стрельбе? Если любой профессионал, когда дойдет до дела...
— Не знаю как! Это твои проблемы — придумать «как» Придумать и доложить начальству. Мне доложить! И как можно скорее доложить! Обязательно доложить. Потому что нам с тобой, Степан Степанович, хода назад нет. Слишком много на этого Иванова завязано. Ну просто все на него завязано! Нельзя нам его потерять! Никак нельзя...