Все любят обманываться. Довольно громкое заявление, амбициозное, объединяющее всех разумных в любви к заблуждениям. Наверное, я все-таки не прав, и где-то существуют особенные люди. Они не врут себе, глядя в зеркало, не перекладывают дела на следующий день, чтобы потом о них забыть. Да и сами не врут близким, предпочитая лишиться дружбы и испортить им настроение, но не изменить своим принципам; говорят правду врагам, терпят поражение, но не вступают на путь лжи. Может быть, где-то и обитает такой отшельник - потому как довольно сложно жить в обществе без умения сказать то, что от тебя хотят слышать, а не то, что есть на самом деле.
Рядом со мной шел бесконечно счастливый человек. Сегодня его подставили, обобрали на автоматах, обжулили, обманули и заставили подписать кабальный договор. Но он улыбается и чувствует себя куда лучше, чем вчера - я уверен в этом. Он помнит лишь самую последнюю ложь, приятную ему, он верит в нее, и ему этого достаточно, чтобы мир стал простым и понятным. Уже сегодня я дам Алану Боргу деньги на набор отряда, аренду помещения и подскажу адреса продавцов оружия. Завтра он получит доверенность от владельца квартала на охранные услуги. Вскоре сможет делать то, чему учился всю жизнь - быть начальником воинского подразделения.
И ведь странное дело - стоило ему проявить подозрительность и не поверить мне, упереться в своем желании добиться правды, и быть ему виновником серийного убийства, которого успел-таки подстрелить честный человек. Так что с одной стороны можно считать меня циником, а с другой - спасителем человеческой жизни. Вместо морга - хорошая должность и чувство обязанности к человеку, который был столь благороден, что принял долг жизни наследного офицера в качестве платы за покушение. По-моему, отличный обмен.
Я тоже получил немало. Начальник личной стражи, обученный, опытный, да еще чужак - а значит и действовать он будет профессионально, и надавить на него будет сложно. Именно такой вполне способен быстро и жестко вымести всех "лишних" обитателей порушенного квартала. Добавим магический контракт, приправим жалованием, которое я и не собираюсь урезать, получим верного и надежного исполнителя. Близко к себе я его не подпущу, и охранять личные покои не поставлю - мало ли, вдруг правда вскроется.
Новый подчиненный, получив деньги, с великой энергией отправился исполнять свои обязанности. Не знаю, как он за короткий срок сможет найти солдат, но растерянным Алан не выглядел. Наверняка у той прослойки общества, к которой он принадлежал, есть свои методы и свои места для вербовки, обычным людям неизвестные.
Забрав заказ у стекольщиков, я поспешил на вокзал. За всеми хлопотами время летело невероятно быстро, приближая отметку встречи. Свою задумку с арендованными ячейками и зеркальным отражением соседней из них я осуществил, но вкладывать банковский чек, полученный в казино, посчитал неуместным. Одно дело золото, оно смотрится объемно и солидно. А вот бумажка в отражении смотрелась лишне, плоско - а если заметить зеркально отраженный текст, так и вовсе нелепо. Тем более, что подозрения к компаньону изрядно поутихли, когда выяснился истинный мотив утреннего преследования.
Сделка произошла скучно - так бывает, когда накручиваешь себя, предполагаешь сотни путей развития действа, а на практике обмен не занимает и трех минут. Всего-то подписать бумаги (уже заверенные другой стороной), передать чек и пожать друг-другу руки. Никаких нападений, жульничества и попыток обмана - в бумагах было написано именно то, о чем договаривались. Деньги уходят на ремонт (смета прилагается) и погашение взносов (перечень прилагается). Мою долю обговорить в бумагах довольно сложно - нельзя же явно включить доходы от контрабанды, так что в документах попросту передавался пай в десять процентов от общего дела - то есть, десятая часть корабля, и такая же - от его доходов. Отдельно обговорено, что в расходах мой пай участия не принимает, а убыток и вовсе равномерно распределяется по оставшимся девяти десятым. С моей точки зрения все выглядит надежно, а как будет на самом деле - может показать только время.
Отсутствию переживаний способствовала солидная сумма, все еще остающаяся на руках. Из парка я вышел с одними деньгами, рассчитывая сбыть их все сегодня же. Но вечером этого же дня, после всех трат, имел при себе сумму в двенадцать раз большую, чем днем. Я бы мог купить еще один корабль, проще говоря. Богатство, в виде чеков казино на предъявителя, было свернуто стопочкой и занимало не так уж много места в кармане, а вот еще один корабль мне решительно некуда было девать. Подводя итоги - настроение было весьма радужным. Таким и оставалось, пока я не пересек двери жилья в Академии.
На первый взгляд - не было повода для тревоги, никаких следов разрушений. Наоборот - что-то жарилось на кухне, меня встретили величественным кивком, приказали привести себя в порядок и присоединиться к столу. Атмосфера мрачной торжественности - сочетание бесстрастных лиц без единого намека на улыбку и богатого стола. Средь блюд даже обнаружилась та самая бутылка, которую у меня вероломно отняли, и о встрече с которой я уже не мог и мечтать.
- Сегодня господин ректор объявил о создании нового курса. - Поведала Джейн, разливая вино по бокалам.
- Вот как? - Не ожидая неприятностей, нейтрально поддержал я беседу.
- Ускоренный курс для боевых магов! - С еле сдерживаемым восторгом продолжила она. - Всего полгода, представляешь?
- Не особо, - скептически хмыкнул я. - Как они уместят в полгода весь семилетний курс?
- Какая разница, что-то уберут. - Отмахнулась девушка. - Зато можно будет отомстить.
- Кому?
- За убийство родных! - Возмутились за столом.
Я чуть было не выдал "каких родных?", но спохватился и удержал вопрос за зубами. Девушки по-прежнему верят в нападение и считают своих родных погибшими.
- И что же сможет маг-недоучка?
- Даже за такой короткий срок можно выучиться. - Стояла на своем Джейн, отложив в сторону вилку. Настроение у девушки явно портилось с каждым моим замечанием.
- В любом случае, нам это не подходит. - Подвел я черту, чтобы не портить атмосферу и уйти со скользкой темы. - Семь лет безопасности выглядят куда привлекательнее.
Против моих ожиданий, я был заклеймён бесчувственным созданием, недальновидным человеком (в худшей его ипостаси) и человеком без чести. На меня смотрели яростно, с чувством явного морального превосходства, разговаривали пафосными лозунгами и не давали вставить слова.
- Стоп-стоп-стоп! - Замахал я руками. - Только не говорите, что вы подписались на эту чушь. Пожалуйста. Ведь не скажете? О, нет. - Самые худшие подозрения, проклюнувшиеся с первыми их речами, проросли беспощадной реальностью.
- Это дело чести! - Заявили девушки.
- Красивые, а вы знаете, что ваши родные живы? - Вкрадчиво спросил я их, сетуя на излишнюю мозговитость парочки старичков. - Я был сегодня у Виктора. Статья в газете - не более, чем отвлекающий маневр.
- Ты врешь! - Ожидаемо ответили мне.
- Хоть сейчас отправь письмо деду, он подтвердит. - Не дал я повода сомнениям. - Ваши родные живы. Статья - утка.
На том краю стола несмело, недоверчиво - но с искренним желанием верить - заулыбались и расцвели приятным румянцем. Пришло время портить настроение.
- И много народу пошло дорогой чести? - Решил уточить я.
- Ну, это был первый день набора, потому перевелись только мы… Многие хотели! Но курс только для Дома Волка, подвергнутого грабежу и разору… Ой…
- Завтра напишешь деду, что через полгода вас выпнут из под защиты академии. Плохо обученных, без боевой практики. Даже без знаний бытовой магии. Могу подсказать, как сформулировать первую строчку послания: "Дедушка, я похерила все твои усилия, через полгода нас убьют прямо на крыльце".
Над столом повисла неловкая пауза.
- Но ведь не все так плохо, нас должны учить…
- Процент смертности на серебряном курсе порядка двадцати. И это - при полном курсе обучения. - Вздохнул я. - Переиграть нельзя? Отменить? Перевестись обратно?
- Нет…
- Плохо, - я поднялся из-за стола, потеряв всяческий аппетит, и направился в свою комнату.
- Что нам делать? - Донеслось из-за спины.
- Паковать вещи.
Будь это другой день, я бы задержался вместе с ними, постарался найти выход или поддержал словом. Возможно, переложил часть вины на себя - это ведь я оставил их без присмотра и позволил совершить глупость. Сам я так не считаю, но им было бы легче. Внутри пустота, нет мыслей, что-то перемкнуло после утренних событий и никак не восстановится. Я поймал себя на том, что аккуратно перекладываю бумаги с записями в одну стопочку, и не сразу смог вспомнить, как прошел коридор и открыл дверь.
Все не окончится внезапно, завтра не откроется пустота и мир не провалится под землю. Нас наверняка не тронут пару-тройку дней, и уж тем более наш жизненный путь не окончится на первом же занятии. Уверен, мы погибнем по собственной вине при многочисленных свидетелях - академии не нужны пересуды. Но исход пребывания в этих стенах предопределен.
- Можно к тебе? - Поскреблись в дверь.
- Располагайся. - Я щелкнул замком и гостеприимно придержал створку, пропуская Джейн внутрь.
Девушка замерла прямо возле входа, отступив по стенке в сторону.
- Я остаюсь. - Волна мрачной уверенности в своем поступке все еще двигала ее поступками. - Я готовилась всю жизнь, я справлюсь.
- Замечательно. - Ответ прозвучал сухо, но сил на эмоции не было.
- А ты? - Градус уверенности слегка спал.
- Дайте подумать. На одной чаше весов - сытая жизнь в отдаленном поместье, полная житейских радостей. Не исключаю, в сильном подпитии я буду переживать об упущенной возможности, а когда состарюсь - наверняка стану рассказывать внукам, что они могли быть дворянами. На другой стороне весов - болезненная смерть в обществе двух красоток, что хоть и скрашивает мрачные перспективы, но не сильно.
- То есть, ты сдаешься?
- Ход так себе. Лет пять назад возможно и сработал. - Вздохнул я. - Задумайся - кто-то очень могущественный продавил ввод нового курса академии сразу же за трагическими событиями последних дней. Да, нападение сфабриковано, но наш противник, как и вы, этого не знал. Ловушка захлопнулась. Выбраться невозможно. Победитель предопределен.
- Я не смогу уйти. Не смогу сказать деду. Не смогу подвести. - Растеряв весь запал, прислонилась к стене Джейн.
- Зато ты останешься жива. - Пожал я плечами. - Останешься - погибнешь и делу не поможешь.
- Лучше погибнуть. - Что-то решив для себя, девушка расправила плечи и удались из комнаты, аккуратно прикрыв за собой створку.
- А я ведь полезу за ней, - уже в одиночестве констатировал я, хватаясь за голову руками.
Побыть в одиночестве мне не дали. Очередной стук, за которым следует тихий скрип приоткрытой двери.
- Привет! - На лице Тины улыбка. Искреннего в ней мало, но лучше уж так, чем смотреть на тревожную и грустную девушку. - А я к тебе.
- Попытайся ее переубедить, пожалуйста. - Вырвалось у меня вместо дежурных приветствий.
- Нет, ничего не получится. - Склонила она голову чуть вбок. - И разве храбрый страж не защитит нас?
- Посмотрел бы я на этого висельника. - Улыбнулся я в ответ, слегка оттаивая.
- Так было же зеркало? - Обернулась она вправо-влево. - Не дрейфь, мы тут уже двенадцатый день, а все еще живы. Подумаешь, еще полторы сотни. И вообще, кое-кто называл ее своей невестой! А разве не долг верного мужа, защищать вторую половинку от невзгод?
- И помереть в один день. У нас для этого все условия.
- Нет, в этой истории предпочтительней гибель в постели, в компании любовницы. - Томно произнесла Тина, подойдя ближе и легонько массируя плечи. - Тебя застукает жена и пристрелит, а любовницу простит.
- Это еще почему?
- Так мы лучшие подруги! - Возмутилась Тина.
Я удержался от смешка. Массаж был приятным, диалог располагающим к приятному продолжению, но следовало хотя бы попытаться изменить их точку зрения. Рисковать жизнью в заведомо проигрышной ситуацией попросту глупо.
- Нас убьют, ты понимаешь? Переубеди Джейн, прошу тебя.
- Когда мы записывались на курс, нас предупредили о рисках. - В тон мне ответила Тина. - Мы знали, на что идем. Ради кого идем. Погибнем при обучении или во время мести - казалось не важным. Мы хотели что-то делать, бороться, а не бежать, стараясь забыть прошлое.
- Это было днем, но сейчас! Родные целы, дом ждет вашего возвращения.
Тина просто покачала головой, уже без улыбки.
- Каждый год происходят набеги. Людей уводят в рабство, дома жгут. Кто защитит их? Ничего не изменилось.
- Почему ты рискуешь собой? - Зашел я с другого края.
- Она мне, как сестра. - Просто ответила девушка, не собираясь что-то добавлять сверх сказанного.
- Что же мне с вами делать. - Вздохнул я.
- Подсказать? - Жарко шепнули в ухо, прижавшись приятными округлостями.
- Тина, мне приятно твое общество. - Мягко отстранился я. - Но оно слишком сильно влияет на решения. Я не хочу, чтобы мы жалели об этом позже, действуя красиво, а не правильно.
- Я тебе не нравлюсь? - С отчетливым всхлипом применили главный калибр.
- Нравишься. - Назвал я правильный пароль.
- Тогда почему-у?
- Потому что ты делаешь слишком много для своей госпожи.
Позади хлопнула дверь. Я на некоторое время замер, рассматривая корешок словаря, затем встряхнулся и попытался вдуматься в содержимое разложенных передо мной листков. Нет ничего лучше, чем переключиться от проблем на нечто нейтральное. Магия, с ее сокрытыми закономерностями, подходила идеально.
Оторвался от бумаг я ближе к ночи, с удовлетворением отметив два весомых результата. Первый - я нашел нечто в паутине мелодий и жестов, что вполне подходило под команду повторения. Второй - кажется, есть выход и из нашей беды. Во второе я не торопился верить, как и радоваться найденному решению, оставив мысли дозревать до утра.
Уже накатывала первая волна сна, как дымку сонливости развеяло движение одеяла. Удерживая себя от резких действий, не шевелясь, я осторожно приоткрыл глаза, вглядываясь в темноту. Затем прикрыл вновь, с легкой улыбкой на устах.
- Если вы считаете, что это меня переубедит…
Два горячих тела мягко прижались с обоих сторон. Две ладошки коснулись груди и медленно двинулись вниз.
- То вы на верном пути.
******
Рядом с витражным окном, вглядываясь через новехонькие прямоугольники стекол на мирный город, застыл тот, кого на протяжении последней сотни лет называли хозяином академии. Господин ректор и сам считал себя таковым, уверенно удерживая нити управления заведением, не брезгуя, впрочем, распространить свое влияния куда дальше стен академии - через учеников и их семьи.
За пятьдесят лет все владение было плотно окутано паутиной связей и знакомств, незримой для обычной стражи и слегка наивно выглядевшей в глазах секретных служб (сложно всерьез относиться к "тайному братству академии", которое самостоятельно публикует списки участников, существует вполне официально и никак не участвует в жизни владения). Тем не менее, инструмент влияния работал и был готов исполнить любое поручение наставника - добровольно, без оплаты и угроз.
Вся мудрость была в том, чтобы помнить учеников поименно, проявлять внимание к их судьбе и время от времени подталкивать к помощи друг другу. Неустроенные мгновенно находили себе место в жизни, рядовые маги занимали хорошие места, ну а самые сильные ученики… сильные становились еще сильнее, обретая верных и обязанных уже себе лично.
Другой гранью мудрости стала осторожность - даже пятидесяти лет было мало для создания чего-то действительно надежного, способного действовать масштабно, без страха перед гневом семи домов. Пока же ректор вел себя так, как от него ожидают - лавировал меж интересами аристократов, шел на уступки, когда его прижимали к стене, стараясь выглядеть хорошим администратором, но никак не политиком. Братством занимались совсем другие люди, внешне вовсе чужие ему лично - их-то и держали на карандаше службисты, игнорируя мага-медика.
Выбранная роль требовала от ректора незаурядного актерского мастерства - с выбранной маской приходилось жить и работать, ложиться и вставать, день за днем. Даже с собой наедине он продолжал спектакль, не полагаясь на занавешенные окна и знакомые стены. Слишком велика была награда, слишком близка она была, чтобы потерять все из-за неосторожного слова или жеста. Зато если все получится, многое во владении изменит своих хозяев.
Ректор подавил улыбку - возможный наблюдатель мог встревожиться, уловив на похмельном лице главы академии нетипичную эмоцию. Да, 'маска' ректора уже который день находилась в запое, уничтожая дивный коньяк совершенно неприличными темпами. Обходился разгул не без тревожных последствий - второй день ректор чувствовал некоторую пустоту в груди, маятность внутри себя, опустошенность и слабость - организм настоятельно требовал в очередной раз приложиться к живительному напитку. Так и хотелось подойти к столу, выдвинуть верхний ящик и приложиться к початой бутылке, минуя стакан. Ректор помялся с ноги на ногу, с долей тревоги обдумывая появившуюся зависимость, но решил уступить новому пороку. Завязать можно будет и позже.
Рука уже вытягивала из деревянного ящичка приземистую бутылку с черно-серебряной этикеткой, как в дверь постучались. С печальным вздохом ректор прикрыл ящик, оправил одежду… Затем вновь открыл ящик, за секунду вывернул пробку, сделал большой глоток и вновь принял величественный и умудренный вид. По организму растекалась горячая волна, даруя любовь к окружающему миру и спокойствие разуму.
- Войдите!
В кабинет степенно, со свойственной высшей аристократией неторопливостью, вошли трое - две девушки в классических платьях, с юбками до самого пола, стелившиеся по паркету небольшой волной позади них, и молодой парень в стандартной форме академии. Ректор привычно бросил взгляд на браслеты и вовсе не удивился тусклому свету серебра. Пока юноша занимал кресло напротив стола, двое служащих при кабинете шустро и почти беззвучно поставили еще два кресла - по бокам и чуть позади юноши. Столь необычную конфигурацию, выдвигающую парня во главу клина, продиктовали сами гостьи.
- Моя госпожа в ярости. - Нейтрально произнес юноша, глядя ректору в глаза.
Глава академии бросил взгляд на девушек и отметил полную невозмутимость на их лицах. Он не слишком хорошо знал первый курс - общих занятий пока не было, а суета первых дней не позволила познакомиться поближе, так что 'госпожу' придется угадывать. Девушки были одинаково хороши и одинаково красиво одеты. Впрочем, стандартный ритуал приветствия еще никто не отменял.
- Представьтесь, будьте добры. - Добавил он щепотку недовольства в голоса.
- Мою госпожу зовут Джейн Теннет. - Сохранил спокойный тон гость, не соизволив представить себя и служанку.
- И чем же недовольна ваша госпожа? - Ректор вздохнул поглубже, набираясь терпения.
Стоило услышать имя, как ситуация стала кристально понятна, начиная от причин недовольства, завершая доводами, которые ему сейчас приведут и от которых он отмахнется регламентом академии. Не его проблемы. Они сами сделали решение.
- Легкомыслием. - Отозвался юноша и соизволил пояснить. - Госпожа ознакомилась с программой обучения нового спецкурса. Согласно ему, госпоже не полагается персональных учителей, занятия будут проходить совместно со старшими группами.
- Легкомыслием было изучать программу после подписания бумаг, - отмахнулся ректор.
- Дело не в самой программе, а в контрактах персонала, с которыми нам так же разрешили ознакомиться. - Словно успокаивая, мягко поведал гость. - Вот где истинное легкомыслие.
- То есть? - Встревожился ректор.
- Вам известно гораздо лучше моей госпожи, что преподаватели не имеют права проводить занятия старших курсов среди тех, кто не получил должных знаний на предыдущем.
- Это положения устава академии, а не личные контракты. - Поправил парня ректор. - Внесем изменения, разрешающие преподавание. Ничего сложного.
- Чудесно, - расцвел улыбкой юноша. - Моя госпожа совсем не хочет быть причиной нарушений.
Ректор коротко кивнул и поднялся из-за стола, намекая на завершение разговора.
- Но моя госпожа сожалеет, что эти достойные господа все равно умрут. - Вздохнул гость, не торопясь подниматься с кресла.
- То есть? - Насторожился ректор.
- Несмотря на ваше разрешение, магический контракт призван карать за умышленное нанесение вреда ученикам. Одним из видов такого вреда как раз и является урон от опасных практик, причиненный не в процессе преподавания по программе курса или уже пройденному материалу. Проще говоря, если ученика первого курса пустят на занятия четвертого, как нас, например, и он там получит серьезную травму, то академии придется искать нового преподавателя. Именно столь легкомысленное отношение к жизни уважаемых учителей и привело мою госпожу в ярость. Моя госпожа совсем не хочет смерти каждого, кто станет с ней заниматься. А ведь иначе и не выйдет - магия весьма опасна, как и написано в документах, что подписала моя госпожа.
- Заладил ты со своей госпожой, - рыкнул ректор, нащупывая рукоять ящика с заветной бутылкой. После пары глотков стало легче.
Как он смог упустить? Пьяный дурман застилал разум, скрывая в своей пелене верные ответы. Неожиданно пришла другая мысль - а если вся эта затея с новым курсом нацелена вовсе не на молодых аристократов, а на него лично? Лишить сильнейших и опытных магов, которые будут дохнуть, даже не осознавая почему. Сколько человек умрет, пока очевидное этому молодому наглецу станет понятным для него, ректора? Смерть обычного служащего породила целую волну скандалов, которые до сих пор аукаются академии - страшно представить, что будет, если из-за контракта погибнет целый преподаватель! Многие знают текст контракта, знают причины, по которым он может убить, и раз в этом случае не будет трупа ученика, то не известно, что придет им на ум, какие мерзости они станут думать об учителях и академии? Скандал такой величины был способен смахнуть самого ректора с его места, перечеркнув все амбициозные планы на будущее. Такого нельзя допустить, проблему надо было решать. Трое перед ним даже не представляли, как мало их отделяет от гибели в данный момент. Ректора не сдерживают магические контракты, а от иных заклятий не остается даже пыли. И все же, раз он такой умный…
- Что ты предлагаешь?
- Признайте госпожу прошедшей обучение, - выдал юноша. - А уже после мы завершим курс.
Вариант был любопытный. Ректор покрутил его в голове с разных позиций и даже фыркнул от удовольствия. Для академии - явный плюс, решается как неожиданная проблема, так и будущие угрозы, связанные с этой троицей. Для него лично - тоже шикарно, начиная от исполнения воли храмовников (вот он - спецкурс, вот они - выпускники), завершая личным удовлетворением от осознания того щелчка по носу, что получат все, претендовавшие на браслет семьи Теннет. Пусть утрутся. Опять же - не надо будет объяснять исчезновение ученицы. Дальнейшая их судьба его не интересовала.
- Почему ты говоришь за нее? - Полюбопытствовал ректор.
- Если вы разгневаетесь, госпожа может сказать, что нерадивый слуга неверно понял ее мысли. - Устало произнес парень.
- Накажут только тебя, - кивнул хозяин кабинета. - Для дуэли не будет повода. Но в этом кабинете она могла бы говорить сама.
Юноша неопределенно повел плечом, мол - не ему решать.
- Горько осознавать, что меня ровняют с бесчестным человеком, - покачал головой ректор, выражая лицом скорбь… словно и не планировал хладнокровное убийство минутой назад. - Я докажу вам, что есть еще на свете порядочные люди. Я пойду вам на встречу. Готовьтесь, леди, вас ждет визит к Повелителю Дома Волка.