Все было неправильно. Аймара Пакэри Инка Тинтайа знала, кто она. Знала, кто ее семья, и насколько могущественен ее клан. Знаете ли, бывало весьма приятно обвести солидную часть Южной Америки и произнести «мой дом».

Иные злословят, что население в скалистых горах Анд не идет ни в какое сравнение с обитающими на побережье – но кто бы пустил их в родовые владения просто так? Пусть живут у моря и дышат воздухом, что приходит с гор.

Пара-тройка миллионов подданных – этого вполне достаточно, чтобы наполнить эмоциями благополучия, благодарности и счастья восемь клановых городов и под две сотни селений. Наглядные витрины той жизни, что может быть заслужена слугами великого клана, равного которому нет на всем континенте.

Богатство, сила, влияние и власть Аймара сплетались в тот кнут, что погонял иных глав государств Южной Америки и указывал место зарвавшимся лендлордам Северной. Некоторые, правда, все же смели изображать самостоятельность, а определенные силы на континенте и вне его изрядно трепали нервы прямой конфронтацией – однако фамилию Аймара уважали даже они.

Но все вокруг словно не хотели этого знать – в этом странном государстве, про которое Инка знала из картинок про снег и медведей. Медведи тут, к слову, действительно были… И если наличие снега указано с тем же смысловым акцентом, как и присутствие внутри города чудовища, от рыка которого подрагивают коленки, то она не хочет тут жить. Она вообще не хочет тут находится!

Стоит ли отметить, что до мнения одной из великих Аймара тут никому нет дела, равно как и до всей ее семьи?

Она считала – до нее добрались враги клана. Потом она пыталась отыскать этих врагов за плечами добродушных ребят, которым не было и двадцати. И ведь нашла, как ей показалось – крепость Биен, крепость-тюрьма, в которую был заточен виртуоз-преступник, убийца и личный враг шести золотых поясов Ганзейского союза. Некогда врагов было десять, но четверо сгорели вместе с собственными городами, а уцелевшие вовремя перебрались в Любек.

Великий Де Лара смотрел на нее, как на бабочку, принесенную непоседливым внуком. Смотрел с теплой улыбкой, пусть и был готов сомкнуть вокруг нее ладонь, не оставив и мокрого места. Еще он гулял по саду, вкусно ел за общим столом, встречал незнакомок в темной вуали ночной порой и показывал ей кулак. Потом и вовсе начал учить… А на осторожный вопрос, зачем он ее похитил – ответил прямо, что тут нет ни его интереса, ни воли его сюзерена. Его попросили, и он разрешил. Не он – такие люди не врут даже в лицо врагу. Но тогда кто?

Настоящий шок вызвал герб на одном из вертолетов, что взмыл в тот первый долгий день над крепостью. Алый герб Юсуповых она знала прекрасно, и более того – не было кандидата на ее похищение более уместного, чем эти высокомерные, мерзкие, подлые и отвратительные люди, закрывшие им для торговли всю Европу и часть Африки – равно как и сами Аймара закрыли им Южную Америку. История их отношений напоминает двух боксеров разных весовых категорий, которые проводят один победный сезон за другим, ожидая соревнований такого формата, когда все-таки можно будет набить морду друг другу по всем правилам. И в этом противостоянии – Юсуповы тот самый низкорослый и жилистый боец, который вертится, крутится под пудовыми кулаками, способными размозжить ему голову, целя в печень, почки, печень, почки – в общем, дедушка от этих воспоминаний каждый раз крепко пьет.

Но вспомнились слова Де Лара, и уныние вновь посетило душу. Не его сюзерен – такое свидетельство примет любой суд в качестве главного вещественного доказательства. Да и похититель ее из неких Самойловых – а великие семьи категорически против скрываться за иными фамилиями. Разве что фамилия матери допустима – но у Юсуповых не было жен с таковой…

Однако же Де Лара попросили, и он согласился – а значит стоит искать врага среди тех могучих сил, кто мог обратиться к нему напрямую. Просто надо держать глаза широко открытыми, а уши (не этот сволочной кусок материи и проволоки!) – настороже.

На второй день привезли китаянку в классическом наряде, и Тинтайа посчитала, что близка к разгадке. Китай никогда не может быть слишком далеко, пусть и родину от него отделяет целый океан – интересы державы с населением в миллиард человек шагают в ногу с каждым трудолюбивым и доброжелательным китайцем, что открывает сначала маленький магазинчик у океана, а потом, не успеешь оглянуться – желает подписать концессию на строительство глубоководного морского порта. Народ, который не любил говорить «нет», столь же сильно не желал слышать этот ответ от других, и вполне мог вступить в большую игру.

И фамилия китаянки подходила к ситуации как нельзя лучше – клан Го, еще одни давние недруги, из-за которых все колеса производства Поднебесной поставляются для Аймара сразу со смонтированными палками.

Однако от той китаянки чувствовалась лишь непонятная ревность, а в ответ на попытки расшевелить – высокородная бездна пренебрежения. Потом выяснилось, что та здесь тоже не по своей воле, и все вернулось к началу.

Кто, зачем, почему – где тот манипулятор, тянущий за веревочки непонятного фарса, названного обучением?

Аймара попыталась пробиться за грань этой сцены благополучия, этой наивной постановки уровня школьных выпускных, где двое отчаянно боятся признаться друг другу в чувствах и бегают друг от друга. Инка постаралась расшатать нацепленные маски, разбить актерскую игру, работая самым надежным образом – через страх боли и смерти, методично сообщая о незавидной участи всех причастных к ее похищению, раздражая образы и расшатывая сцену. Она грозила мальчишке-похитителю, а тот смотрел на на нее столь же равнодушно, как охотник на змею, пытавшуюся прокусить железный носок сапога. Она рассказывала о грядущих бедах и несчастьях его девушке, а та только поддакивала и добавляла «а я ему говорила!». Правда, попытки угрожать юному брату Максима окончились тем, что ее лба коснулся крохотный зеленоватый камешек, от холодка которого закружилась голова и смежились веки. А стоило открыть глаза – то вокруг были родные горы, дом и хоженая сотни раз тропинка до тайного места над скальным утесом, с которого было видно всю долину. А еще там можно было гулять… Больше ей не хотелось ему угрожать.

В общем-то, там, на воображаемых просторах ее и посетила мысль-прозрение. Странная мысль, удивительно четко объясняющая все нестыковки и наблюдения – но в которую не поверит ни один представитель клановой разведслужбы. Вывод – он простой. Они просто тут все отбитые на голову в самом прямом смысле этой фразы. И ее действительно привезли сюда учить Максима.

Похитили принцессу великих Аймара, чтобы заставить ее работать учительницей. А о последствиях у сумасшедших думать как-то не принято – и это тоже ложилось в общую колею.

Потому что в ином варианте приходили смутные и очень неприятные мысли, что все происходящее с ней нормально, и они имеют на это право. Или не имеют права – но мир утрется, и они об этом знают. Очень вязкая, неприятная версия, лишающая сил – оттого Инкой отброшенная и не рассматриваемая.

– Что изволите заказать, госпожа? – Окликнул ее почтительный голос официанта.

Инка огляделась по сторонам, теряясь взглядом в громаде полупустого ресторанного зала. Кроме них с княжичем занято всего пара столиков, но живой оркестр в углу все равно старательно исполнял классику, словно выступая перед полным залом. Десятый час ночи.

Девушка посмотрела на меню и не обнаружила ни единого символа на английском. Слегка беспомощно посмотрела на княжича, сидевшего напротив.

– Госпожа будет легкий овощной салат, чизкейк и свежевыжатый сок. – Словно даже привычно произнес тот, кого звали Шуйским Артемом.

Инка никогда не слышала этой фамилии раньше. Но сейчас важнее было иное – важнее воспоминаний об истории ее тут появления.

– А мясо? – Невольно возмутилась Аймара.

Потому что эта история все равно завершится так, как она хочет, и лучше бы встречать триумф сытой.

– Забудьте про меню. Просто закажите то, что вам хочется. Тут хорошие повара. – Порекомендовал Шуйский.

Инке хотелось крови в стейке из мраморной говядины. Еще вина – чтобы напиться, неудачно свалиться, сорвав маску, и если не быть узнанной, то хотя бы попасть на камеры ресторана. Да, довлеют над ней данные обещания – но все они бессильны перед случайностью.

Но Шуйский посчитал, что она хочет виноградного сока, и не более. Тут все полагали, что могут решать за нее.

– У нас же серьезный разговор? – Успокоил вспышку гнева вполне логичный довод, и Инка успокоилась. – Если нет, то я попрошу водки, и вы честно расскажете, какой Максим обаятельный подонок.

– Я не испытываю к нему симпатии. – Открестилась от этой идеи Аймара.

Похититель оставался похитителем, заслуживающим только смерти.

Но если погрузиться глубже в эмоции, то ненависти тоже не было. Довольно странно это признавать, будучи похищенной из собственного номера отеля и проснувшейся в натуральном гробу, да еще в месте, где блокируются все потоки силы. Не было только ошейника и серебряных спиц, проткнутых сквозь ребра остриями к сердцу, чтобы в полной мере продемонстрировать ее бесправный и безрадостный статус.

Убить – да, желание было. Вполне рутинное, обязательное и необходимое – как бывает у ветеринара, к которому привели собаку с психическими отклонениями. Сегодня бросилась на случайного прохожего, завтра – порвет твоего ребенка. Ну и что, что милый и харизматичный. Да, немного жаль – весьма ценная порода. Опять же, его владелец из крепости никогда более не пустит на порог и не станет ставить мир с ног на голову, показывая, как должно на самом деле работать то, на что молились в клане из поколения в поколение, считая за идеал. Брат у этой больной собаки тоже интересный и, судя по виду, здоровый – вот его можно забрать и нормально воспитать.

Что до увиденного не так давно – постыдные эмоции уже прошли, сменившись прагматизмом. Еще один повод убить нечто, что скармливает людские жизни тьме внутри облака – и сделать это раньше, чем он скормит ее саму.

Не более того. Не более того – силой воли заставила она себя не думать о иных вариантах и нестыковках.

– Но вы же с ним занимаетесь как я могу понять, – галантно наполнил бокал ее собеседник из принесенного графина.

Себе он тоже выбрал виноградный сок – на всякий случай демонстрируя, что тот не отравлен.

– Это досадное недоразумение, – чуть пригубила бокал Аймара, скрывая в этом движении гримасу досады.

Совсем недавно – всего часом ранее, Инка все же слегка лукавила, отвечая, готовят ли их дома к попаданию в плен. Да и не было по сути своей там ответа – лишь эмоция, которую можно было при желании трактовать как угодно.

Жизнь – не бывает идеальной сказкой, и готовит немало испытаний за каждым поворотом. В мире, где война может только приостановиться, надо быть готовым к любому исходу – и Тинтайа учили, как разнести к демонам тех, кто поверит в необоримость блокираторов. Пускай ценой собственной жизни, но она знала, как забрать врага за грань, демонстрируя равенство губительной силы Аймара скованных и Аймара свободных.

Есть единственная вещь в мире, которая может удержать Великих от побега – данное слово. И тут девушка в который раз признала, что не желает обдумывать, как так получилось, что она по своей воле, без малейшего принуждения дала это слово похитителю. Варианта могло быть два: либо она такая наивная и не сильно умная; либо противник оказался отчаянно хитер и просчитал ее на два шага вперед. Оба варианта было крайне неприятно признавать, особенно вспоминая, что дело она ведет с патентованным сумасшедшим.

В ее оправдание, любой из Аймара на ее месте попался бы на эту уловку. Никто, кроме семьи, не мог знать истинный ранг Инки, равно как и предположить, что в ее возрасте можно пересечь границу техник «мастера» – симбиоз с Духами Неба позволял этого достичь, усиливая и без того далеко не слабый дар. Невозможно было предположить, что где-то на другой половине земного шара найдется такой же, как она.

Или такой же, как этот юноша напротив. Впрочем, у них вон, медведи и снег – может тут жизненная необходимость быть «мастером» в таком возрасте. Хотя те шестеро еле-еле вызывали эхо силы уровня «ветерана»; максимум – младшая грань «учителя» по силе, но не мастерству.

– Говорят, между наставником и учеником выстраивается определенная связь.

– Ученик бездарь. – Коротко постановила Инка.

– Абсолютный? – Заинтересовался отчего-то Шуйский.

– Полный ноль. Ничего не показал. Ни единого учебного каскада не выполнил, – как гвозди заколачивала она свое презрение.

– То есть, он пытался, но не получилось?

– Даже не пытался. – Фыркнула Аймара. – Переходные блоки разве что, но это как отдельное произношение слов в песне без звука и ритма.

– Часто донимает вас вопросами? – Не отставал собеседник.

– Постоянно, – с раздражением отозвалась Инка.

– Сегодня чаще, чем вчера?

– Какое это имеет значение? – Приподняла бровь принцесса. – Он бездарь.

– Пожалуйста, ответьте, – был непреклонен Шуйский.

– Почти не спрашивал. Возможно, осознал тщетность своих усилий.

– Здорово, – отчего-то порадовался княжич.

Впрочем, все они тут странные. Хотя конкретно этот вызвал пусть тень, но уважения. Дело не в поединке, исход и течение которого перестал быть важен в определенный момент. И даже не в том, что он остался равнодушным к судьбе похищенной своим другом принцессы – это, в общем-то, скорее приводило в бешенство: еще один, полагающий себя бессмертным.

Остался в памяти небольшой эпизод до поездки в ресторан, но после того, как все разъехались – в том числе тот чиновник, что вручил ее спутнику счет, от которого на лице не по возрасту огромного юноши проявилось самое настоящее возмущение пополам с разочарованием в самых лучших чувствах. Кажется, его попросили оплатить одну седьмую всего сожжённого и порушенного в парке… Ей, в общем-то, все равно – но тут подошел Максим с такой же бумажкой в руках и совершенно возмутительно снял с ее рук пять золотых колец из оставшихся шестнадцати… Говорит, за куст… Сумасшедший. Впрочем, это тоже не важно, и вовсе не оттеняет то важное, что определило ее отношение к Шуйскому.

Попросту ее похититель, сообщая, что собирается к некому Долгорукому, спросил друга, стоит ли попросить перевести Веру на какую-нибудь незаметную, но более высокооплачиваемую должность. Как поняла Инка, чтобы не встретить ее более никогда. Княжич отказался.

«Она могла от испуга неверно понять» – твердо отвечал этот наивный юноша, падая очередной жертвой женского коварства.

Способность ошибаться в близких, но снова в них верить – очень плохое качество, за которое Инка многое могла простить. Она даже согласилась прогуляться с этим увальнем до ресторана, выйдя километра за два до намеченной цели. Ее спрашивали о жизни, о целях и мечтах, выслушивая с огромным интересом и уважением – а она не видела смысла отмалчиваться, и говорила правду. Потому что общего исхода это тоже не отменит.

– Какая разница? Он все равно скоро умрет.

Наконец-то принесли стейк, и Инка с удовольствием полоснула мясо ножом, подцепляя кусочек вилкой. То, что умрет и этот Шуйский она добавлять не стала – не следует портить ему аппетит.

Да и слишком часто начала она обещать скорую смерть всем, кто оказывался близко от нее – и это уже утомляло даже ее саму. Потому что ей не верили, и вместо сладкого ощущения чужого страха приходили лишь мысли о собственном бессилии что-либо изменить до того момента, когда ее найдут родичи.

– Вы знаете, возможно он родился после этих слов, – посерьезнел Шуйский, откладывая ложку в сторону.

Ему ресторанные служки принесли совершенно фантасмогоричный для ресторана набор блюд – не по редкости яств и изысканности деликатесов, а по способу подачи. Инка впервые видела, чтобы суп в ресторане доливали до верхней каемочки, а второе подавали непосредственно в котелке, из которого виднелся половник… Или это большая ложка? Аромат, впрочем, был весьма неплох.

– Трагедия глубоко в детстве? Как же я угадала с этим, – Инка попробовала крошечный кусочек мяса и нашла его восхитительным.

– Здоровее его еще поискать, – пожал плечами Артем. – Скорее, тут понимание, что некоторую часть людей устроит твоя гибель. Умение с этим жить и работать.

– Иногда случается так, что человек встречается с Аймара. – Отметила Инка причину многих смертей.

– И этой Аймара страшно не везет. – Даже с сожалением отметил Шуйский, глядя на нее.

– Это ненадолго. – Заверила его Инка.

– Увы. – Слега развел собеседник руками. – С вами случилось самое жуткое, что могло произойти. Вы стали частью его плана.

– Даже так? – Нейтрально отозвалась девушка, отдавая больше внимания стейку, чем беседе.

– Осознание придет позже. – Вовсе не злорадствовал над ней княжич. Скорее, в его тоне была светлая грусть – непонятная, необъяснимая, оттого интересная:

– Честно говоря, не знаю, в чем именно план состоит. Когда начинаю разбираться, после четвертого или пятого слоя возникает ощущение, что голова чешется изнутри…

– Какой вам в этом интерес? Вы уже показали равнодушие к судьбе похищенной незнакомки. Впрочем, обещание благодарности моей семьи все еще в силе. Просто наберите номер телефона, и быть может – спасете своего друга.

– А вы разве не задумывались на мгновение, что будет, если вас действительно найдут? – Чуть поерзал Шуйский на месте, глядя на нее умным взглядом.

– Ну… Я поеду домой, – старательно ответила Инка. – А его убьют.

– Хорошо, – пожал Артем плечами. – Похищенную принцессу находят в компании юноши восемнадцати лет от роду, не аристократа, без сильной семьи за плечом, без более-менее внятного ранга в официальной табели. Хотите, я задам первый вопрос, который произнесет все мировое сообщество вслух?

– Я слушаю, – осторожно произнесла Аймара, чуть отклоняясь на кресло.

– Какого демона великую Аймара смог похитить непонятно кто. – Смотрели на нее чуть грустные глаза. – Вы же понимаете, что это позор невероятных масштабов?

– Но Де Лара…

– Все в мире валят на Де Лара. Ему до лампочки, – отмахнулся Шуйский. – Даже мы иногда валим на Де Лара, особенно когда молотком по пальцу. Прекрасная девушка, вся ваша родня ищет вас по всему миру, обещает тонны золота за любую информацию о похитителе, а найдет в объятьях мастерового.

Тинтайо внезапно ощутила, что ей нехорошо.

Есть много причин, по которым могло случиться такое стечение обстоятельств. Но основным наверняка будет, что некая Инка, наследница великого клана, набитая дура, сбежавшая с хахалем в дальнюю страну. Безмозглая, ограниченная, тупая и порченная дура, которую будут срочно отдавать довеском к какому-нибудь оптовому контракту.

Огромная, огромная разница – сломать ногу, пытаясь задержать врага на границе, и сломать ее, свалившись пьяным в бочаг – столь же огромная, как между медалью и всеобщим презрением…

– С-ско-оти-ина-а… – Выдохнула она.

– Вам, милая девушка, крайне нужен на его месте злодей мирового масштаба. Иначе по костям вашим будут топтаться все, кому не лень, – с сочувствием произнес княжич.

– Подо-онок…

– А сделать мирового злодея из Максима не получится – он слишком хорошо шифруется, – пожал плечами Шуйский.

– Нет-нет-нет, он страшно силен! Он невероятно опасен! Демоны, у него ручная гроза с чем-то жутким и разумным внутри черной пелены! Да он сожрал всю технику «мастера» за три дня, а теперь бесит меня тонкостями, которые ему знать не положено! А деньги?! Он купил!!! Купил принцессу древнего рода Го!

– Не следует шуметь, – мягко угомонил ее Артем и улыбнулся. – Кто же знает все это, кроме вас? Друзья же – промолчат.

– У меня есть благородные свидетели, – взяла себя в руки Тинтайо. – Те люди, которые были на дуэли. Они – подтвердят его силы.

– Они лишь знают, что присутствовала высокородная принцесса, владеющая стихией молнии.

Инка гневно сжала ладони в кулаки.

– Тогда они задумаются, кто та девушка, что повергла землю разрядами молний с неба.

– Повергла куст, – машинально поправил ее Шуйский. – Имеете ввиду, решат ли они, что вы – похищенная принцесса, стоящая в обнимку с похитителем в вечернем платье и с россыпью золотых украшений?

– Клетка может быть золотой! Умные и пытливые зададут себе вопросы!

– Вы знаете, умные и пытливые вообще не посчитают вас принцессой. Многие юноши берут на такие мероприятия очередную ветреную любовь, называя ее высокородной – ведь не совсем и ясно, кого можно считать и называть таковой, нет четкого определения. Юноша надевает на нее золотую маску, а потом бьет молнией самого себя, пока та поднимает руку в картинном жесте. И все верят, что перед ними настоящая принцесса. До того момента, когда она станет смотреть на грозу над головой, как доярка на боевой дирижабль.

Инка вдруг заметила, что держит нож для стейка боевым хватом.

А Шуйский виновато и очаровательно улыбнулся.

– Теперь вы понимаете, в какой неприятном положении оказались?

– Я дам слово чести, что все было ровно так, как я описываю, – взяла себя в руки Аймара.

– А как было? – Заинтересовался княжич.

– Из меня хитростью выбили обещание учить Максима две недели, не вредить его близким и не сбегать.

– То есть, если вас найдут родственники, то вы не только не сможете обвинить Максима в похищении, но даже домой отъехать в эти две недели окажетесь не в состоянии.

– Но меня доставили сюда силой! – Пытаясь пробить пугающую стену логики, зашипела Инка.

– Силой? Точно? – Чуть отступил в сомнении княжич, будто давая ей шанс. – Все было именно так?

– Этот гад пришел в номер, предложил коктейль «Две недели в России»… – Инка осеклась и гневно посмотрела на совершенно хамски рассмеявшегося княжича.

Впрочем, тот тут же прикрыл губы ладонью и через мгновение был вновь сосредоточен и спокоен. Только глаза его сволочные продолжали смеяться.

– И я оказалась на полигоне у Де Лара!

– В присутствии самого Михаэля?

– Да.

– Вы требовали у него отпустить вас, вернуть домой, сообщить родителям?

Инка почувствовала, как багровеют от гнева щеки.

– Какое это имеет значение?

– Вам зададут эти вопросы в суде, – спокойно ответил Артем. – А когда окажется, что вы не обращались за помощью к высокородному и немедленно заключили соглашение с простолюдином, то ваш случай будут рассказывать детям.

– Де Лара стоял далеко… – Чувствуя, что уже начинает оправдываться, упрямо сказала Инка.

– А голоса прокричать и заявить о своих правах – у вас нет? Поймите правильно, это не издевка, но вы действительно не просили о помощи. Вы сами заключили контракт, и вся ваша родня в самом деле будет сидеть и ждать две недели, пока он будет исполнен.

– Я просила помощи у вас. – Угрюмо заявила Аймара.

– А я уеду к себе в лес, – пожал он плечами. – Что-то плохо мне тут, в городе. – Откровенно признался Шуйский.

Пытаться оправдываться, что раз не было похищения – то и спасать ему незачем, княжич не стал. Даже мгновения сомнения на лице не отразилось. Многие бы уцепились…

– Думаете, вас это спасет?

– Кто-нибудь из тех, кто заходил в центральный комплекс ваших гор со злыми намерениями – выживал? – Со всей серьезностью спросил Шуйский.

– Что за глупость, разумеется нет. – Дернула плечом Инка.

– Значит, вы не совершите подобную ошибку в моем лесу.

– Вы излишне самонадеянны.

– Прекрасная девушка, у меня нет намерений ссориться с вами. – Со всей харизмой и убедительностью произнес Артем. – Незачем обсуждать возможность конфликта, которого можно и нужно избежать. Я всем сердцем желаю вам выйти из этой ситуации с достоинством и готов предоставить решение, которое устроит вас и вашу семью.

– Какое же? – Уже откровенно мрачно, запутавшись в своих мыслях, произнесла Аймара.

– Если мне не изменяет память, вы планировали завершить обучение для создания космической программы контроля горного массива. Я вас верно понял?

– Да. – Коротко кивнула девушка.

– Основной источник беспокойства для вас – мобильные группы партизан, орудующие в лесистых предгорьях.

– Эти сволочи жгут урожаи и обрушивают горные тропы. – согласилась Инка, не видя причин миндальничать.

Гордое слово «партизаны» мало им подходило. Партизаны – это вера в идеалы, а тут были обычные наймиты, готовые за деньги наносить ущерб, пока род Аймара не согласится поделиться некими второстепенными приисками с обаятельными и обходительными бизнесменами из Америки – из тех, кого убить никак не получается. Сначала отдать прииски, потом столкнуться с конкуренцией и демпингом, снижать цены и издержки, закрывать низкодоходные шахты, увольнять людей и ввергать их семьи в нищету, получить народные волнения и терять политические дивиденды от статуса единственного регионального поставщика. Нет уж, космическая программа окажется дешевле.

– Мой клан занимается производством беспилотников с высоким уровнем автономности, – продолжил Шуйский деловым тоном. – Ни один спутник не даст вам такой информационной поддержки, как сотня-другая дронов со всеми возможными датчиками обнаружения, способными пробить и маскировочные сети, и кроны деревьев, и даже – скальные схроны. Кроме того, что это гораздо дешевле космической программы и куда более лояльно к экологии вашего дома, дроны способны нести на себе вооружение – если не летального характера, то объемно-маркирующие реагенты, которые не позволят партизанам просто так выходить в город и пополнять запасы.

– Желаете откупиться? – Обкатала это предложение в уме Инка.

– Я полагаю, что приобретение такого оборудования – отличная причина, почему наследница Аймара тайно отправилась в Россию для двухнедельных консультаций. Это стратегическое решение, и секретность тут первостепенна. Что до поисков – объявите их происками враждебного элемента в вашем окружении. Операцией прикрытия. Или скажите всем, что вам плевать, о чем они там думают.

– Вам так дорог ваш друг?

– Дорог. – Согласно кивнул Шуйский. – А еще на вас маска работы Федора, а он не делает шедевры плохим людям. Но более того, и что самое важное. – Шуйский сделал выразительную паузу. – Я просто хочу продать вам эти две сотни беспилотников до того, как Максим продаст вам свои танки