Утром я приступила к реализации своего плана. Два часа перед зеркалом малевалась, чтобы девчонки заметили и спросили, наконец.

— Элька, ты чего это делаешь?

— Как чего, — хмыкнула я, второй раз перекрашивая губы. — Сегодня же Игнат, наконец, возвращается к урокам.

— И что? — не поняла Варя.

— Что, что? Может, он мне нравится? А я девушка молодая, свободная. Надоело мне в девках ходить и подругам завидовать.

— И ты решила охмурить Игната? — не поверила Венера. — Он же наш учитель.

— И что? Тебе же с Диреевым встречаться никто не запрещает, а он вроде тоже учитель.

— Но не наш же.

— Я что-то не поняла, ты что, отговариваешь меня что ли?

— Больно надо, — фыркнула Венера. — Просто не понимаю, когда это он успел тебе понравиться?

— Так вчера. Я была так тронута его благородным шагом, что просто не смогла устоять, — пафосно ответила я, тряхнула свежевымытыми волосами, убедилась, что аки да! Когда хочу, я становлюсь просто неотразимой, как Венька или даже лучше. — Как думаете, он перед такой красотой устоит? Вампирша предпочла смолчать, а Варька лишь вытаращилась, когда я свою новую форму одела. Пол ночи юбку укорачивала, для такого дела даже сна не надо.

— Эль, и ты в этом пойдешь на уроки?

— А что? Правила школы не запрещают производить изменения в форме. Я специально два раза их прочитала.

— А не боишься так радикально меняться? — поддержала в сомнениях Варю Венька.

— Блин, да что не так?

— Все так, — скисли девчонки.

В столовой произвела легкий и не очень фурор. По крайней мере, трое парней столкнулись у весов с полными подносами. Это они глаз от моей персоны оторвать не могли, точнее от филейной части моей персоны. О! Еще один со стулом промахнулся, на пол сел, а третий чуть с колонной в объятиях не слился. Эх, хорошо. Все смотрят, все обсуждают, все в шоке, и никакой магии не понадобилось, разве что чуть-чуть.

Я мельком глянула на вытянутое лицо Диреева и его инквизиторских друзей, удовлетворилась произведенным эффектом и засияла сногсшибательной улыбкой, при чем в буквальном смысле. Одного беднягу точно сшибло, споткнулся на ступеньках, чуть носом полстоловой не пропахал. Я поспешила помочь, и когда слегка нагнулась… кто-то позади со стула сверзился, а кто-то тарелку разбил, а кому-то пощечину влепили… м-да, этого я что-то не учла. Короче, не успела я набрать поднос с едой, как ко мне ринулась небольшая стайка будущих поклонников. Но всех распугал… нет, не Диреев, а жаль. Его верный пес всех распугал. Весьма невежливо схватил меня за локоть, отвел в сторонку и прошипел:

— Ты что творишь?

Что, что, игру я веду, как вы ведете. Свою собственную игру. Вот теперь прочувствуйте, «птенчики» мои, каково это — быть пешкой на шахматной доске.

— А что такое? — как можно искреннее, удивилась я.

— Это что за маскарад?

— Где? — вытаращила глаза в ответ, заодно по сторонам заозиралась. А что? Вдруг и впрямь, кто-то из ребят решил праздник продолжить.

— Ты дуру из себя не изображай.

— Я? Игнат, ты чего?

— Чего? У нас урок через полчаса, если не забыла, по технике защиты. И ты в этом собралась заниматься?

— Нет, конечно. Я переоденусь. У нас же раздевалки есть, ты что забыл? Знаешь, ты что-то плохо выглядишь, не заболел, нет? — чтобы убедиться, что и впрямь не заболел, я проявила неслыханную вольность, перед всей школой. Взяла, да положила ладонь ему на лоб, если бы была чуть смелее, то и поцеловала бы еще, но подумала, что это будет уже перебор. Боюсь, как бы одного гада инфаркт не хватил раньше времени.

В общем, к концу дня меня четверо пригласили на свидания, конечно, после того, как я растолковала им, что совершенно свободна, а Игнат, так… всего лишь учитель. Так что в воскресенье я иду на свое первое настоящее свидание. Только боязно немного, у меня с этими первыми свиданиями не складывается как-то. С Егором сначала были поцелуи, а потом свидание, а с Диреевым… вообще постель. Да уж. Надеюсь, хоть в воскресенье все пройдет хорошо.

Так что в восточную башню я шла полностью довольная собой, улыбалась до ушей, и вообще, пребывала в крайне прекрасном расположении духа. Давненько со мной такого не случалось. Все страдания, страдания. Блин, как же приятно делать ближнему гадости, то есть злить моего любимого инквизитора, а то, что он злится, я не сомневалась. То ли еще будет. Поскольку путь мой лежал мимо оранжереи, я решила навестить Грента и тетю Нину заодно, вошла с задней стороны, завернула за угол и споткнулась о ноги.

О, боже! Это Грент. Перепугалась, пощупала у здоровяка пульс, послушала, бьется ли сердце, и облегченно выдохнула. Живой. Слава богу. Я уже хотела пойти позвать на помощь, но тут отблеск фонарика мазнул по лицу. В оранжерее явно кто-то был. И нет бы мне назад бежать, так я, как идиотка, рванула внутрь, совершенно не представляя, что меня там ожидает.

Похититель или нарушитель явно был внутри, притаился в кустах. Студент? Наверняка. Вот только как этому студенту удалось Грента-то вырубить?

— Эй, кончай прятаться. Я позвала на помощь, сейчас инквизиторы будут здесь. Даю шанс выйти и сознаться.

Ага, так меня и послушали, зато сзади хрустнула ветка. Обернувшись, ничего не увидела, зато покрепче ухватилась за лопатку, которую обнаружила у входа, прямо в грядке. Только подойди ко мне, урод, так огрею, мало не покажется. Тень метнулась к выходу, я за ней и… амикамус, молодец, вовремя корни свои подставил, правда и меня задел немного так, что я на нарушителя полетела, фонарик выпал из рук, осветив его лицо, и я обомлела.

— Ты?

Мой друг, Федор Краев сейчас лежал на спине и хлопал ничего не понимающими глазами.

— Элька?

— Ну, да. Ты чего здесь?

— А ты?

— Нарушителя ловлю. Того, кто Грента по голове огрел, — проговорила я, поднимаясь.

— И я.

— Постой, я тут целую речь выдала, неужели не слышал?

— Так я только пришел, — ответил парень.

— Если ты только что пришел, тогда, значит, бандит все еще в кустах прячется.

— А ты чего вообще одна-то в оранжерею полезла?

— А ты?

— Ну, скажешь тоже, я парень.

— А я темная, — немного обиделась я. — И вообще, давай гада искать.

— Да может, он уже ушел.

— Нет. Зови это чутьем, но я уверена, что гад где-то здесь.

— Ну, раз уверена.

— Слушай, а ты на помощь-то хоть позвал?

— Нет, а ты?

— И я, — сокрушенно ответила я и повернулась к входу, мне почудилось, что там что-то шевелится. Но нет, это всего лишь… лиана?

И не успела я повернуться обратно, чтобы сообщить Федору о непонятной странности, как приятеля кто-то огрел по голове. Он выронил фонарь и повалился на землю прямо у моих ног, а я, наконец, увидела этого злого нарушителя. Мне он совершенно был не знаком, за исключением глаз. В темноте я плохо разглядела, но они были точно такими же, как у того аспиранта Вэла. Мертвыми.

— Тебя трогать не велено, — проскрипел он, махнул рукой и по мне, как по дереву поползли живые лианы, скрутив в считанные секунды. Я даже пикнуть не успела, как очередная лиана запечатала рот. Только глаза и нос остались открытыми. И сейчас я увидела, как отмороженный направился куда-то вправо.

«О, нет! Куда ты, больной?» — хотелось крикнуть мне, потому что он подошел аккурат к ухват-траве.

— Хозяин сказал напитать.

«Идиот, да твой хозяин на верную смерть тебя послал». Ой, мамочки, сейчас при мне псих самоубийство совершит.

Так, Элька. Думай, шевели извилинами. Что делать? Что делать? Извилины шевелиться отказались. А этот кретин потянулся к хищной травке, которая только с виду мирная, а протянешь к ней конечность, все соки из тебя выжмет, причем магические. И эта не стала исключением. Стоило ему приблизиться на достаточное расстояние, как листья, острее чем лезвие бритвы, впились в руку, ослабляя парня. А он даже не вскрикнул. Точно, замороженный.

Я уже мысленно молилась о его грешной душе, когда почувствовала, что лианы слабеют. Видимо, по мере утекания сил, и его колдовство ослабевает. Наконец, они ослабли настолько, что я смогла вырваться и бросилась спасать идиота. А как отвлечь хищную травку от намеченной жертвы? Конечно, поманив новой. Так что я почти не думая, полоснула по руке лопаткой, и поднесла ее как можно ближе к растению. Травка почуяла кровь и отпустила жертву, потянувшись ко мне. Парень повалился на землю, захрипел, повернулся и что-то полыхнуло в его глазах, что-то страшное и опасное.

— Хозяин сказал забрать, — завел старую пластинку отмороженный и снова стал тянуться, теперь уже к набухшему от его силы бутону.

— Придурок, да ты умрешь в попытках, — постаралась донести простую истину я, да видимо некому было ее доносить. Марионеточный совсем с катушек слетел, отпихнул меня, как муху надоедливую и вырвал растение с корнем. А вот счастливо сбежать я ему не дала. Завязалась потасовка, и если Федя вовремя не подоспел, не знаю, чем бы это все закончилось. Правда, одежда все-таки пострадала, как моя, так и его. А так Федя вернул отмороженному должок в виде шишки на голове, вот только этого не хватило, чтобы его остановить. Парень сообразил, что с нами двумя он не справится, или ему мысленный приказ выдали, короче, он сбежал. Мы его догонять не рискнули. У Феди здоровый шишак на затылке, а у меня никак не получалось остановить кровотечение на ладони.

— И что это было? — прохрипел мой смелый светлый друг.

— Понятия не имею, — искренне ответила я и приобняла его, чтобы его так сильно не штормило.

— Ты его глаза видела?

— Видела.

Еще бы я его не видела. Рассмотрела во всех подробностях. Даже сувенир на память прихватила, прямо с шеи идиота сорвала. Очень надеюсь, что примечательный кулончик поможет мне его найти. Надо же, второй раз я сталкиваюсь с отмороженными студентами. Сначала аспирант, теперь этот. Блин, что за хрень здесь творится вообще? Кстати, о странностях. Что-то инквизиторы не торопятся нас спасать. А, нет. Вон, бегут родимые, с мечами наизготовку, злые, причем оба.

— Элька, ты — ходячая неприятность, ты знаешь? — спросил Игнат, опуская меч. — Я вижу тебя чаще, чем своего Мессира.

Я от этих слов улыбнулась до ушей и посмотрела на мужчину совершенно искренними, восхищенными глазами. Вот не было бы мое сердце занято, влюбилась бы. Ну, как в него можно не влюбиться? Он же сочетает в себе столько достоинств. Силу, великолепную внешность, ум, а главное, легкий характер и потрясающее чувство юмора.

— Игнат, ты знаешь, я тебя люблю, — опять же искренне проговорила я, и с удовольствием лицезрела, как едва заметно дернулся Диреев и грозно прищурился. Сказать он ничего не успел, так как явились лекари и нас с Федей отправили в лазарет.

Через десять минут меня перевязали, намазали вонючими, но очень действенными мазями, и отпустили на все четыре стороны, точнее прямиком в кабинет бабули. Джулс явилась и потребовала срочно появиться. Вот только сначала меня решили допросить.

Диреев был явно не в себе. Эх, прямо бальзам на душу. Как в старые добрые времена. Он злится, а я издеваюсь.

— Ты можешь рассказать, что случилось? — спросил более уравновешенный Игнат.

— Конечно, — с готовностью ответила я. — Я шла в восточную башню, по пути решила заглянуть в оранжерею, и тут споткнулась о ноги Грента. Поняла, что кто-то прячется внутри.

— И вместо того, чтобы позвать на помощь, пошла отлавливать преступника? — рявкнул Диреев.

— Ну, я же не знала, что там преступник?

— А Грент, значит, просто так прилег, поспать?

— Не понимаю, и чего ты на меня кричишь?

— Потому, что ты идиотка.

Я надулась. Сам идиот. И лицемер, и гад, каких еще поискать. И я прощаю ему всю эту ложь только потому, что люблю дурака. Только обзываться-то зачем?

— Стас, остынь. Эль, рассказывай, что дальше было?

— Так вот, я пришла, столкнулась с Федей, потом этот… нарушитель огрел Федю по голове, меня скрутил лианами и кинулся к ухват-траве. А когда он ослаб, лианы опали, и я смогла освободиться.

— И решила присоединиться к нему, в качестве ужина для растения? — снова вышел из себя Диреев.

— Я его спасала. И как видишь, жива-здорова.

— Да, а это что? — процедил он и специально схватил меня за больную руку.

— Ай! — вскрикнула я, и по привычке попыталась ударить в ответ. Не очень вышло, конечно, точнее, совсем не вышло. Скрутил, прошипел что-то мало внятное и не лестное, кажется, что-то на счет моих умственных способностей, и ушел, расплескивая вокруг негодование.

— Блин, Элька. Кажись, ты его достала. Это ж надо. Его хладнокровию даже я завидовал. Что ты с ним сотворила?

— Какая разница? — равнодушно пожала плечами я. Эх, эта роль мне удается все лучше и лучше. Даже Диреев поверил, что я, действительно, решила забыть раз и навсегда о семействе Егоровых.

— А ты изменилась, малышка. Успокоилась как-то, повеселела, — заметил Игнат, провожая меня до приемной ректора.

— А чего грустить? — хмыкнула я. — У меня целых три свидания намечаются.

— Даже так? А ухажеры твои не передерутся?

— Нет. Это же первое свидание. Мы будем узнавать друг друга и притираться.

— Ну, поведай же старине Игнату, что за прЫнцы покорили твое сердце? Кто-то из одногруппников?

— А что я дура, отношения со своими портить? — фыркнула я. — К тому же с темными я уже встречалась. Не обижайся, но любить вас — отстой. Только о себе и думаете. На этот раз я решила и другие расы узнать.

— Например?

— Так. — начала загибать пальцы я. — Мне назначил свидание оборотень, инкуб со второго курса и вампир.

— Вампир?

— Ну, да. А что? Они хоть и клыкастые, но говорят, умеют ухаживать. Главное, чтобы он не на кладбище меня на первое свидание повел. Я, знаешь, как кладбищ боюсь.

— Ты шутишь? — вконец растерялся инквизитор.

— Почему? Я вполне серьезно. А инкубы, говорят, лучше всех рас целуются. Я девушка свободная, почему бы не попробовать? А то шутка ли, у меня всего два парня и было-то. Даже сравнить особо не с кем.

В общем, я его достала. Игнат сбежал даже раньше, чем я успела завернуть в коридор. Эх, хотела бы глянуть, как он эту чушь передавать Дирееву будет, а то, что передаст, я не сомневаюсь.

Впрочем, передавать ничего и не пришлось. Диреев все и сам прекрасно слышал, потому что стоял, подпирая стенку у ректората, и подозрительно спокойно на меня смотрел. Вот прямо арктический холод в глазах, не меньше. Я прямо засмотрелась, и почти не заметила, что он был не один, а со шкафообразным инквизитором с постным, непроницаемым лицом.

— Э… а это кто?

— Твоя охрана на ближайшее время, — выдал Диреев.

— Чего? На хрена мне охрана?

— А ты считаешь, что она тебе не нужна? Ты считаешь, что это нормально, постоянно рисковать жизнью?

— Хм, интересно, а ты и Феде охранника подогнал или мне одной так не повезло? — полюбопытствовала я, чем заслужила еще один бешеный взгляд. Ну, дела. Ай, да Диреев. Почувствовал, что я переменилась, больше не хожу, сопли не жую и по углам о нем не вздыхаю, и равнодушие, как рукой сняло. «Эх, лепота», — как бы сказала Ленка.

— Федор — маг. И вполне способен за себя постоять.

— Я тоже маг.

— Но в твоих способностях я не уверен.

Вот теперь я разозлилась. Да как он смеет вообще? Лезет не в свое дело, навязывает этого охранника и все время лжет.

— Посмотрим, что бабушка скажет на твою инициативу.

— Она одобрит.

— Вряд ли. Это ограничение свободы и вторжение в личную жизнь.

— А зачем тебе свобода? — не меньше меня вышел из себя он. — Чтобы на свидания свои ходить?

— Тебя это волновать не должно. У тебя Венера есть, забыл? И вообще… я… у меня есть полное право быть счастливой. Почему ты считаешь возможным это мне запрещать? Почему ты вообще лезешь? Занимайся своей вампиршей, а меня оставь в покое.

Признаюсь, я сорвалась. Накричала, оттолкнула, громко хлопнула дверью, но ничуть не жалела об этом. Мало ему. Я еще долго негодовать буду. Это ж надо? Всю душу мне вымотал, сердце разбил, а еще смеет ругаться и кричать. Нет, так дело не пойдет. Я поговорю с бабушкой, пусть уберет охранника, а то этот шкаф мне всю месть испортит. Как я с ним на свидания ходить-то буду? Блин, от него надо срочно избавляться.

В кабинете бабушки собрались Клара, тетя Нина и Амор. Галина почти любезно проводила нас в кабинет, где собрались бабушка Клара, тетя Нина и Амор. Поскольку каждый из пострадавших, включая меня, был закреплен за их курсами, я не удивилась их присутствию, а вот кого не ожидала увидеть, так это господина Сергея Эдуардовича Козара, моего старого знакомца.

— Э… здрасти.

— Здравствуйте Эльвира. Присядете? — поздоровался он в ответ и указал на стул напротив. Не самый лучший вариант, но за неимением другого.

— Расскажите нам все, что сегодня случилось.

— Так я вроде рассказала, — нахмурилась я, кивнув на, стоящего в дверях, Диреева.

— Я прошу вас рассказать еще раз. Вдруг вы что-то упустили? — терпеливо попросил Сергей Эдуардович. Особых причин что-то скрывать у меня не было, поэтому я не стала спорить и повторила все то, что рассказывала Дирееву и Игнату. Козар внимательно выслушал, записал все в свой блокнот и уже хотел меня отпустить, но тут вступил Диреев и задал самый неудобный вопрос из всех возможных.

— Почему ты назвала нарушителя отмороженным?

— Глаза у него были странные, мертвые какие-то, — постаралась ответить максимально честно. Но ответ его не удовлетворил.

— Раньше ты с подобным сталкивалась?

— Это немного походило на тех вампиров у дома.

— И все?

— Все, — ответила я, поджав губы. — А в чем, собственно дело?

— Ни в чем, — холодно ответил он и замолчал.

— Ну, раз больше ни у кого нет вопросов, может поговорим об усовершенствовании системы безопасности? — спросила бабушка.

— Э… а можно просьбу? — спросила я. — Тут некоторые мне охранников навязывают, нельзя ли обойтись без подобных крайностей? Пожалуйста. Бабушка перевела взгляд с меня на Диреева, несколько секунд задумчиво помолчала и ответила:

— Хорошо. Но не раньше, чем мы все узнаем. Ты же знаешь, похищение столь ценной травы чревато серьезными последствиями.

— Я знаю, но как это связано с охраной? Мне что, что-то угрожает?

— Нет, нет. Это просто меры предосторожности, — откликнулась бабушка, слишком рьяно на мой взгляд. Слишком старательно она убеждала меня, что это ерунда, однако и на охране настаивала. — Ну, хорошо. Сегодня охранник подежурит у дверей, а завтра его уже не будет.

— Ладно, — успокоилась я. — Мне можно уже идти?

— Да, Диреев, проводите.

— Я же говорила, — весело сказала я, едва мы вышли из кабинета. А этот гад схватил меня за плечи и прошипел:

— Думаешь, все это шутки?

— Я думаю, что тебе лечиться надо. У тебя раздвоение личности что ли? То обливаешь меня равнодушием, то злишься и бесишься. Определись уже. И хватит меня уже хватать. Что за привычка у вас дурацкая, семейное что ли? То один синяков наставит, то второй. И где вообще мой охранник бродит?

О, нашла, в коридоре ошивается. Странный охранник, такой же непрошибаемый, как и все остальные инквизиторы, идет, морда кирпичом, на вопросы не реагирует, сухарь короче или шкаф бесчувственный. Довел меня до комнаты, убедился, что там кроме моих удивленных соседок никаких враждебных элементов не присутствует и весьма невежливо втолкнул в комнату.

— Это что было? — отмерла первой Варя.

— Охрана, похоже.

— Господи, на тебя напали что ли? — перепугалась она.

— Ага, толпы поклонников, — съязвила Венера.

— Да никто на меня не нападал. Понятия не имею, чего этого типа ко мне приставили, — как можно искреннее солгала я и потопала в ванную с Крысом беседовать, а то у меня уже от всех этих событий мозги кипят.

Пока ждала ответа от зеркала, рассматривала необычный кулон, ухваченный у отмороженного парня. Странный он какой-то. С виду камень, холодный, красноватый, на боку глаз нарисован. Я решила внутренним зрением глянуть и испуганно вскрикнула. Эта гадость в мою ауру вгрызаться начала, клешни свои тянуть. От страха, я отбросила кулон в угол, но он продолжал тянуться ко мне. Ой, мама! Ужас, ужас! Что же делать?

Видимо я тогда хреново соображала, потому что додумалась только до одного — бросила пакость в унитаз и смыла. Блин, очень надеюсь, что он не застрял где-нибудь в трубе, а то воображение у меня богатое, как представлю, как щупальца к моей голой филейной части тянутся, вся охота пользоваться унитазом пропадает. Это ж надо было так глупо потерять улику. А с другой стороны, я и понятия не имею, что это такое было. И, если честно, и знать не хочу. Слишком жутко и опасно. И вот странность, кажется, я где-то видела нечто похожее. Вот только где?

Крыс долго не отзывался, я уж было забеспокоилась, а уж когда его увидела, беспокойство усилилось в несколько раз. Он выглядел очень странно: глаза вытаращены, лапы дрожат, хвост из стороны в сторону дергается. Как увидел меня, сразу засыпал вопросами. Я и рассказала обо всем, начиная с моей разведывательной деятельности в одном небезизвестном классе. Говорила долго и обстоятельно, стараясь не упустить ни одной детали.

— Вот такие дела, Крыс. У меня уже система летит от развивающихся событий.

— У меня тоже летит, Элька. Я тут с Гроном наконец договорился.

— Гроном? Это еще кто?

— Я же тебе говорил, ты забыла что ли? Хранитель Генри.

— А, ну да.

Точно, Крыс весь месяц к нему ходил, упрашивал на разговор. И я понимаю хранителя Генри. Если бы я что-то натворила, наверняка мой хранитель не пошел бы ни на какое сотрудничество с теми, кто помог упечь любимую хозяйку в тюрьму. Представляю, сколько нервов ему это стоило.

— И что? Он поговорит с тобой?

— Не со мной, с Рейнером. Требует сделку.

— Это если у него есть важная информация.

— Я не знаю, насколько она важная, даже не знаю, пойдут ли они на это.

— А что он просит? Надеюсь, не свободы.

— Вообще-то свободы как раз и просит. А именно, чтобы ты и Катя заявления забрали.

— Нет, — убежденно отрезала я. — Я знаю темных, и знаю, на что они способны. Генри будет мстить и Олеф, и мне.

— Да знаю я все. И Рейнер знает, даже не сомневайся. Он постарается его убедить не глупить, предложит другие поблажки или не предложит ничего. Жалко, что ты кулон уничтожила.

— Да, жаль, но поверь, если бы была какая-то возможность. — вздохнула я. — Знаешь, беспокоит меня один момент… как можно настолько перелопатить мозги человека, чтобы он в марионетку превратился?

— Ну, здесь много возможностей. Например, инкубы. Помнишь историю с Матвеем и Женькой?

Да, ее тогдашнее невменяемое состояние походило на то, что было с Вэлом и вторым нападавшим, но.

— Для этого нужен постоянный контакт.

— А кто сказал, что его нет?

— Ты предлагаешь искать инкуба?

— Не просто инкуба, а очень могущественного инкуба.

— Кого-то вроде нашего Себастиана, — покусала губу я. Вот только сложно представить, чтобы и наш куратор во всем этом дерьме был замешан.

— Нет, Крыс, ты забываешь, что он тоже жертва.

— Но это не мешает ему помогать своим будущим убийцам.

— Верно, вот только как мне это узнать, как проверить.

Дааа… над этим стоило серьезно подумать.

— Ладно, я придумаю что-нибудь, а ты лучше скажи, что ты на счет Диреева думаешь?

— Он гад, — припечатал Крыс.

— Это я и без тебя знаю. Ты новое что-то скажи.

— А вот и скажу. То, что он натворил… неспроста все это.

— Это я поняла.

— Думаю, правда в его прошлом сокрыта.

— В прошлом?

— Да, иначе с чего ему так от тебя отдаляться?

— И приближаться к Венере, — грустно вздохнула я.

— Но ты же сказала, что они не вместе? Что это просто работа?

— Да, так я поняла.

— Значит, ради работы он может и поизображать влюбленного, а вот тебе угрозу несет. Либо ему вампиршу не жалко и он ее подставляет, либо все дело в любви.

— Как наши отношения могут кому-то навредить? — возмутилась я.

— Получается, могут, — остудил меня Крыс. — Возможно, у твоего Диреева есть могущественный враг.

— Который, мог устроить то нападение у ресторана и дома? Но при чем здесь вампиры тогда?

— Не знаю. Нам нужна информация. Без нее мы с тобой, как слепые котята.

— Согласна.

— Тогда попробуй выяснить на счет инкубов, а я еще и в прошлом твоего возлюбленного пороюсь, может, что и всплывет.

— Крыс, раз уж ты прошлым займешься, не посмотришь дело Федотовых?

— О Женьке беспокоишься? — догадался Крыс.

— Всегда, — откликнулась я. — Она моя младшая сестра, и я желаю ей только самого лучшего.

— Элька, а может позволить твоей сестрице самой решить, что для нее лучше?

— С Изей разговаривал?

— А что такое? — похлопал невинными глазками мой пушистик.

— А нечего сплетни разводить за спинами подопечных. Нашли, тоже мне, моду.

— Эх, злая ты, Элька. Я же чахну здесь в одиночестве.

— Да ладно прибедняться, — хмыкнула я. — Я наслышана, как ты мечтательно закатывал глаза и говорил, что твоя жизнь, рай на земле.

— Ева сдала? — нахмурился хранитель.

— Мы тоже умеем о вас сплетничать, — невинно улыбнулась я и показала наглому хранителю язык. Тот нахмурился, погрозил мне лапой и припечатал:

— Хулиганка.

Да, я такая. Иногда.