И все же я обгорела. Многострадальные руки в первую очередь. Хорошо, волосы не спалила, зато дыма надышалась и зловония этого… головешки, в общем.

— Что же вы, госпожа ведьма, магию-то не применили? — спросил меня дознаватель. Интересный дядечка. И имя такое — Петрис. И все в нем хорошо, вот только цепкий взгляд не оставляет сомнений, что очень опасный, очень опытный передо мной сейчас ищейка. Хорошо, что встречаться раньше не доводилось, а то бы от него так просто не отделалась.

— Так испугалась. В первый раз сжигают. Не привыкла еще к стрессам таким, — попыталась отшутиться я. Не помогло.

— А если серьезно? — прищурился дознаватель.

— А если серьезно, весь резерв на приманивание истратила. И ведь второго только в конце заметила.

— Вы молодец, — серьезно ответил он, — где учились?

— В гильдии Свера, — ответила я.

— Директором Кайнис?

— Он самый. У него обучалась. Рейна де Лир.

— Хорошая вы девушка, Рейна де Лир. На департамент поработать не хотите?

— Нет. Не мое это. Я больше сама по себе. Вот травками балуюсь, хочу контору свою открыть в Нерисе. Не подсобите?

— Отчего ж не подсобить. Тем более такой красивой девушке. Где-то я вас видел. Уж больно лицо мне ваше…

— Все может быть, — перебила я, а чтобы как-то сгладить неловкость улыбнулась, — Вы уж людей-то не наказывайте. Не знали они. Им еще жить с этим.

— Знаю. Но старосте не отвертеться.

— Понимаю. У меня к вам просьба.

— Говори уж, коли начала.

— Если бы не мальчонка один, Тимкой… — я сбилась, — простите, Тимохой кличут. Так вот, это он главный герой здесь. Он не только помощь позвал, но и меня спас. Отблагодарить бы его.

— Да я и сам подумывал. Хороший парень. Он старосту чуть до инфаркта не довел, но заставил вызвать нас.

— Знаете, они вдвоем с матерью живут. Тяжело приходится. Может, им пособие какое выделить? Я бы сама, да только не до того сейчас будет.

— Сама, — хмыкнул он, — и откуда ты такая самостоятельная взялась?

Ох, жук. Прощупывает меня. Не удивлюсь, если справки наводить будет. Но и я подготовиться успела.

— Так из Велеса я. На границе меренских лесов живу. С матерью. Ее там все знают. Знахарка, Мойра.

— Слыхал о такой. Только не знал, что у нее дочка есть.

— Приемная. Она меня еще в детстве удочерила. Вот любовь к травкам всяким и привила.

— А родители?

— Я не знала их. Может, есть где-то, а может, померли давно. Поди узнай.

— Ну, хорошо. Отдыхай, Рейна. Набирайся сил. И… будет тебе лицензия. Слово Петриса.

Я улыбнулась. Откинулась на подушку и тут же провалилась в темноту.

* * *

Оказавшись прямо посредине коридора хрустального дворца, я растерялась. И где его носит? Меня тут шатает от слабости, а он бродит где-то. Странно. Я всегда оказывалась рядом, если приходила. А сегодня нет. Побрела по коридору то и дело наталкиваясь на кого-то. Пыталась обходить, а потом плюнула на это неблагодарное дело и перестала замечать. Зато заметила знакомых. Советники. Такие же напыщенные, как мне запомнилось. А, нет. Еще напыщеннее стали. Пошла за ними, надеясь все же найти свою «дойную корову», как он себя назвал, и никак не находила. В дверях я столкнулась, ну точнее сквозь меня прошел Ноэль. Странно было видеть бывшего друга, тем более вот так. А еще радостно отчего-то. И пусть не видит. А может, мне повезет, и я увижу его. Не повезло.

— Какого черта? — прошипел Азраэль. Совсем забыл, что я бестелесная. Хотел ухватить, но не за что.

— Ну, прости, что побеспокоила, — хмыкнула я и попыталась его обогнуть. Не вышло. Заслонил дорогу и весь обзор, — Что у вас здесь происходит?

— Не важно.

— Или очень важно. Для меня.

— Ты хотела есть, — напомнил он.

— Я потерплю, — отмахнулась я и снова попыталась его обогнуть. Проходить сквозь него не рисковала. Мало ли. Вдруг он, как крок, души забирает. Я перевела взгляд с двери на него и скептически прищурилась. Он вздрогнул.

— У тебя сейчас такой вид, словно ты примеряешься, как получше меня сварить. В супе или в молоке.

— Тьфу. Ты ядовитый. Боюсь, что жрать никто не станет.

— И почему я тебя терплю?

— Откуда мне знать? Может, ты мазохист, или с головой не дружишь.

— Ты когда-нибудь затыкаешься?

— Нет, надеюсь уморить тебя своим голосом.

Он покачал головой и, наконец, заметил, как странно на него косятся люди. Тьфу. Анвары, конечно. Здесь людей не наблюдается, кстати, почему?

Я попыталась озвучить свой вопрос, но не успела. Азраэль буквально растворился в воздухе. Не успела подивиться такому странному способу прервать разговор, как увидела ЕГО. Словно на стену натолкнулась. Стояла и пялилась, как влюбленная дура. Впрочем, я именно такой и была. Он шел по коридору, сосредоточенно думая о чем-то. А я все смотрела и пыталась найти в этом суровом, идеально бездушном существе черты своего любимого мужчины и не находила. Он остановился в метре от меня, точнее один из слуг испуганно замешкался и уронил поднос с едой прямо перед ним. А мне хватило, чтобы приблизиться настолько, чтобы ощутить его холод. Совсем ледяной. И никакого огня. Как так можно жить?

Слуга, наконец, убрался с его дороги и Рейвен продолжил путь, но внезапно остановился. Развернулся так резко, что я отшатнулась. О, Всевидящая, он смотрел прямо на меня. Буквально прожигал своими черными, непроницаемыми глазами. Захотелось сжаться. Превратиться в маленькую точку и исчезнуть. А еще, даже в этом странном призрачном теле мое сердце билось так сильно, что отдавало в ушах. Не знаю, сколько это продолжалось. Может, миг, а может, вечность, но он отвернулся. Я поняла, что, возможно, почувствовал, но не видел, как Азраэль. Почему? Ведь я была совершенно уверена, что связь разорвана. Как же тогда? Или это его поразительная интуиция или способность читать мысли? А может, он и не меня вовсе чуял. Ага, вот на это я могла не надеяться. И где вообще моего халфа носит? Я что, должна его по всему дворцу искать? Мне вообще-то кушать хочется. И назад. В свое тело. Нет, я точно, если умирать надумаю, в призраки не пойду. Все проходят сквозь тебя, не замечают. Один плюс: сквозь стены ходить можно. А какой бы из меня шпион вышел… Закачаешься. Так, я и впрямь качаюсь. Ой, мамочки! Где там мой халф?

Нашла. Успокоилась, наелась под его прожигающим взглядом. Знает же, что видела его и молчит. Вот что за радость. Ну, спроси ты уже. Ой, кажется, я это вслух сказала.

— И как?

— Очень вкусно, — ответила я и обсосала призрачные пальцы.

— Не зли меня, — зарычал он.

— Ну, прости, у меня настроение сегодня какое-то…

— Я заметил.

— Так что у вас там за собрание? Тебя не пригласили?

— Отчего же. Хотел пойти, пока дымиться не начал у всех на глазах.

— Серьезно? — удивилась я, а потом рассмеялась, представив эту потрясающую картину. Вот сидит Азраэль на троне, или рядом с троном, на стуле в общем, рядом советники, Корнуэл и прочие старикашки, серьезные дела обсуждают, а тут как дым повалит из макушки Азраэля. Жаль, что не затушили.

— Я тебя прибью сейчас, — снова прорычал он, но я все никак не могла остановиться. Ржала как конь, или кобыла. Даже за стул ухватилась. Стоп. Какой стул? Я ж сквозь стены прохожу. Отдернула руку, но он заметил.

Подлетел ко мне. Почти коснулся, но я вовремя смылась, и он успел схватить лишь только воздух.

Прорычал проклятье в пространство, опустился прямо на пол и уставился в пустоту. А ведь он испугался сегодня. Впервые за долгое время. Не за себя. За эту дуру. Вот куда ее опять занесло? Не синяки и травмы, так спалить себя решила, и его заодно. И все же он был рад услышать, наверное, впервые в жизни, как она умеет смеяться. Слушал бы и слушал. Интересно, с НИМ она была такой же?

* * *

Провожали меня всей деревней, как в последний путь, ей богу. Я уж думала замучают своей заботой. За все три дня, пока раны подживали, у меня вся деревня перебывала. Точнее, у мамы Тимки, которая приняла меня в свой дом. Добрая женщина. Она даже не представляла, чем ей все это обернется.

И каждый приходил с подношением. Лучше бы деньгами одарили. Ну, куда скажите я дену семь медвежьих шкур? Дорожку до Нериса ими устелю? Во, как раз длины хватит. И чего я не смоталась в первый же день? Так Миру жду. И где это носит мою попутчицу-подружку? Тимка ушел в лес за ней еще вчера, но девчонки и след простыл. Не могла, не могла она меня бросить. Да, мы знакомы полдня, да она меня совсем не знает, да и я ее тоже. Но не могла она. Я бы вернулась.

Значит, случилось что-то. А уж когда Тимка вернулся с коняшкой и телегой, но без хозяйки, я реально заволновалась. Тимка со мной порывался. Еле отговорила. Матерью пугала. Запретный прием, знаю. Но не до него сейчас. Ох, чует мое сердце, не просто так девушка исчезла. И от властей как черт от ладана бежит. Ой, не просто так.

Утром прибыла в Турий, небольшой городок по пути в Нерис. Прогулялась по площади, гостиницу приметила, таверну посетила. А кто еще кроме хозяина таверны может все местные сплетни рассказать? Вот я к нему и пристала.

— Хороший у вас городок. Тихий, спокойный. Неплохо было бы здесь поселиться, — закинула я удочку.

— Отчего ж не поселиться? У нас здесь тихо. Конечно, случаются кражи и убийства, но только по пьяни.

— Да этого везде хватает. А посерьезней чего? Преступники, душегубы?

— Не, такого нет.

— Значит, власти здесь хорошие.

— Хорошие, — согласился хозяин, — Да и наемников полно. Уж коли душегуб забредет, так его сразу схватят.

— И куда поместят?

— Так никуда. Прямо в клетках и держат у площади. Там постоялый двор для таких, как они.

— Спасибо за информацию, — проговорила я и протянула серебряную монетку. А потом медленно и степенно направилась к выходу, поглубже натягивая капюшон.

Постоялый двор для наемников нашла сразу. А вот с телегами повозиться пришлось. Там дозорный стоял и клетушек шесть штук. Пришлось затаиться. Судя по колыханию, две были пустыми, в двух других мужчины сидели. Нет, лежали. Пьяные вусмерть. Дальше женщина. И еще в одной, но только к последней подошел высокий, широкоплечий, сильный шкаф — наемник то есть. Протянул кружку с напитком и миску супа. Ух ты, какой заботливый, аж прослезиться можно.

Я решила, что Мира там. Да даже если и не так… Впрочем, не знаю, что будет, если она не в клетке. Может, я не права и эта дуреха сейчас по лесу блуждает. А я тут ее ищу.

Караульный сменился, а мне удалось приблизиться еще немного, да так, что я разговор услышала. Фух, точно Мира. Ее голос, а вот второй.

— Тебе удобно? Не холодно? Может, шаль принести?

— Ничего не нужно. Спасибо.

— Как знаешь, — ответил он, а потом как шандарахнет по клетке, даже я подскочила, и один пьянчужка проснулся. Пока он стонал и кряхтел, я весь разговор прослушала. Вот надо же.

— Уходи.

— Это мой долг.

— Уходи.

И наемник ушел. Повздыхал немного, посжимал кулаки, да свалил обратно в таверну. Я уж было обрадовалась, но не тут-то было. Этот ненормальный шаль приволок и протянул Мире, а потом уселся возле клетки, да так и просидел всю ночь, не смыкая глаз. А она плакала. И ведь этот гад слышал. Только кулаки свои пудовые сжимал, да желваки по щекам ходили. Но молчал, скотина. И ведь видно же. Любит. Только на суд тащит. Непонятно все. Глупо как-то. И неудобно. Я, в отличие от некоторых, черт-те где спать не привыкла, и мне сон нужен. Здоровый.

Проснулась от толчка.

— И что это мы здесь делаем, барышня? — меня чуть ли не за шкирку схватили и подняли над землей. Но не тот скотина Миры. Другой. Не менее внушительных размеров.

Так, нужно подумать. Барышня, значит. Будет вам барышня.

— Отпустите, дяденька.

Отпустили, но все так же подозрительно пялились.

— Я милого своего высматривала. Пропал он, понимаете. Два дня уже нету. Думала, может здесь. Мне бы только одним глазком глянуть. И успокоиться. Я тогда домой пойду. А как вернется, разведусь. Вот те крест, — выдала я и для наглядности осенила его ясным знамением.

Наемник икнул, похлопал глазами, но поверил вроде.

Повел к клеткам с глухим причитанием.

— И везет же некоторым на таких красавиц.

И не говорите. А уж как мне везет!

От первого амбре я едва не скончалась на месте, от второго чуть не сдох уже наемник. На третьем мы уже принюхались, а я все твердила: «Не он». На четвертом я присмотрелась получше. Никак понять не могла, то ли он избит так сильно, то ли с перепоя. Уже хотела отойти, но тут узник зашевелился, застонал и глянул на меня единственным, не заплывшим глазом. И столько страданий в нем было. Меня проняло. А еще убедил его красный дракон на предплечье.

— Твою мать! — О, видимо у меня это новое любимое ругательство, вместо «Охренеть».

Наемник подскочил, а я заголосила.

— Миленький, родненький! Это кто ж тебя так, это как же тебя… И в клетке… Ах, ты кобель! С Васькой по бабам ходил! Да я тебя сейчас, да ты у меня…

Я вцепилась в клетку, и заголосила еще громче:

— Ох, люди добрые, и зачем я за тебя вышла, да на кой ты мне сдался? Права была мама, когда говорила: «Не пара он тебе, доча», а я, дура, не слушала.

В общем, собрала я немало народа. К концу представления две грузные тетки костерили мужиков и меня защищали, а другие, той же комплекции костерили уже меня. Но, что радует — дело сделано. Не то, конечно, за которым пришла, но что делать? Снова случайная встреча со старым другом. Это судьба так играет, чтоб ей икалось.