"Дорогая леди Маргарет, простите, что я так давно не писала, но все мое время посвящено заботам об Уилле. Ему скоро семь, и он такой неугомонный, что ни день, а у него новый синяк..."

- Ох, как я тебя понимаю, моя дорогая, - вздохнула леди Маргарет, читая столь запоздалое письмо от Мэл. Джули уже почти четырнадцать, а она ведет себя, как какой-то дворовый пацаненок. Какая из нее девочка может получиться? Сплошное недоразумение.

"Вы пишете, что всегда ждете меня, но, увы, пока я не могу принять вашего любезного приглашения..."

- Любезного? - удивилась леди Маргарет. - Разве это любезность?

"Со строительством порта в госпитале появилось много работы. Доктор Харрис не справляется один, а нового доктора обещали прислать еще в прошлом году, но так и не прислали. У меня все хорошо. Я каждый день хожу на могилу родителей, молюсь за их души Пресветлой богине, молюсь за вас, за здоровье Джули, лорда Колвейна, а еще о счастье Его величества. Мне очень жаль, что королева Глорис больна. Я знаю, вы очень дружны с ней. И все же, я снова хочу спросить вас, знаете ли вы что-нибудь о связи моей матушки с Солнечным королем? Почему на смертном одре она просила меня не приближаться к нему? Откуда взялась эта страшная идея, что он меня погубит? Я даже не знакома с ним и никогда не познакомлюсь. Эти вопросы до сих пор не дают мне покоя. Что такого она могла знать обо мне и о нем? Быть может, все дело в моем проснувшемся даре? Как вы думаете?

Посылаю для королевы платок с ручной вышивкой. Знахарка, которая недавно поселилась в наших краях, научила меня вышивать, вкладывая в стежки частицу моего дара. Надеюсь, это поможет Ее величеству скорее обрести душевное равновесие.

В надежде на скорую встречу, любящая вас, Мэл"

Леди Маргарет отложила письмо и глубоко задумалась. Вопросы, мучившие Мэл, когда-то и ей не давали покоя. Почему Генриэтта так боялась дара дочери? Почему заперла его? Наверняка здесь не обошлось без высших сил. Зачем? И при чем здесь Солнечный король?

Но спустя несколько месяцев после возвращения из Южного креста, ей неожиданно пришло письмо, последнее, запоздалое письмо от леди Генриэтты. Леди Маргарет не знала, что побудило подругу написать, возможно, предчувствие или что-то иное, но в этом письме были все ответы и даже больше. Она перечитывала его много раз, а когда заучила наизусть каждую строчку, решила спрятать на много лет в глубины потайного ящика своей шкатулки для украшений.

Часть этого письма касалась третьей Солнечной королевы. Леди Генриэтта писала, что если королева выживет, если родит королю долгожданного наследника, то судьба ее дочери пойдет по иному пути, она будет спасена, но если нет...

"Меня пугает неизбежность, с которой судьба подталкивает мою дочь к гибели, а я борюсь с этим каждый день, пока жива, пока дышу. Но если так случится, что мои старания окажутся напрасными, если они найдут друг друга, прошу, отдайте Мэл это письмо, расскажите ей все, ведь если вы его сейчас читаете, значит, меня больше рядом нет. Прошу, берегите мою девочку, спасите ее, как когда-то она спасла ваше дитя. И да хранит нас всех Пресветлая от жизни, которую я видела в будущем. Ведь от того, встретятся они или нет, будет зависеть судьба не только Арвитана, но и всего нашего мира..."

Многие месяцы это письмо не давало покоя, гложило душу леди Маргарет. Хотела бы она хоть с кем-то поделиться своим знанием, но с кем? С мужем? Он не поймет. Ей оставалось только помогать по мере возможности, защищать и Мэл, и королеву Глорис, которую ей было искренне жаль. Ведь она каждый день наблюдала, как сбывается последнее пророчество леди Генриэтты.

Эти два года супружества стали тяжелым испытанием для юной королевы. Ее не учили придворным интригам, не рассказывали, как противостоять зависти и ненависти придворных, она не умела лицемерить и поэтому слыла простушкой. Ее так и называли - королева-простушка, и смеялись за спиной. Увы, у девушки совсем не было близких подруг, а все фрейлины, которых ей представляли, давно служили другой.

Леди Ровенна Элиран за долгие годы при дворе завоевала, а где-то даже заставила подчиняться и служить ей всех, двор, слуг, жителей Эссира, похоже, она поставила на колени целую страну, став самой влиятельной женщиной Арвитана, затмив во всем невзрачную третью королеву. Слишком сильно было ее влияние на дела, на политику, на короля и повзрослевшего сына. Она давно окружила себя верными людьми, мистиками и целителями с сомнительной репутацией. Король смотрел на это сквозь пальцы, и предпочитал дворцу замок в пригороде.

Королева была очень одинока, лишь только леди Маргарет иногда поддерживала ее, да леди Блант, заметно сдавшая за эти годы камер-фрейлина. Отношения с королем не сложились с самого начала. Он сразу же прервал все ее иллюзии на счет его чувств, у него просто не было времени на них, как и на нее. Для него она представляла ценность только как мать его ребенка, которого никак не удавалось выносить. После первого выкидыша, король замкнулся, помрачнел еще больше, почти не навещал ее ночами. После второго он надолго уехал на запад, наблюдать за строительством уже десятого военного фрегата, третий выкидыш окончательно лишил ее мужа, поставив крест на мечтах о браке, семье и возможном счастье. А после она заболела, и начала угасать. Здесь не было злого умысла, как думала леди Блант, и леди Ровенна, прослывшая в узких кругах жестокой ведьмой, была здесь не при чем, или отчасти виновата. Скорее отсутствие тепла, родных людей, постоянная изоляция и насмешки расшатали нервы королевы, а вместе с ними и здоровье.

- Леди Маргарет, какое счастье увидеть вас, - прошелестела Глорис, попытавшись подняться с кровати. С недавних пор это удавалось ей с трудом.

- Ваше величество, мне кажется, или сегодня вы посвежели?

- Прошу, называйте меня Глорис. Никто не зовет меня по имени, и кажется, что я даже начала забывать, как оно звучит.

- Как Его величество? Он пишет вам?

- Иногда, - заметно погрустнела королева. И чтобы как-то сгладить неловкость момента, леди Маргарет решила порадовать ее подарком Мэл.

- Моя племянница любит вышивать, и хотела бы преподнести вам этот платок, в качестве подарка.

- Поблагодарите ее за меня, - почти равнодушно ответила королева, но ровно до того момента, как взяла в руки расшитую нитками ткань. Что-то случилось в этот момент, странное и непонятное. От ткани исходило неестественное свечение, грозящее перекинуться, как пламя и на нее.

- Что это такое? - воскликнула испуганная королева, отбрасывая платок, как ядовитую змею.

- Прошу вас, платок не несет угрозы, - в свою очередь перепугалась леди Маргарет.

- Это магия, - взвизгнула женщина.

- Уверяю вас, даже если это и так, она не несет зла. Скорее я могу предположить, что эта магия станет целебной для вас.

- Целебной?

- Мне так кажется. Прошу, поверьте, ни я, ни моя племянница не желаем вам зла.

Королева поверила, но наотрез отказалась брать в руки подарок.

Однако, ночью, когда ей стало совсем плохо и холодно, когда даже несколько пуховых одеял не спасали ее, она снова взяла в руки странный светящийся предмет, и тепло проникло в нее, согревая каждую клеточку тела и души, наполняя ее саму этим странным, но живительным светом.

К удивлению всех, королева очень скоро пошла на поправку, а через неделю уже смогла выходить в зимний сад на втором этаже.

Леди Маргарет с удивлением наблюдала за этими переменами в состоянии приятной ей женщины, и попросила у Мэл сделать обережный подарок и королю. И в следующем письме получила кожаный ремешок все с той же вышивкой на обороте.

Она не знала, то ли подарки сыграли свою роль, то ли необъяснимое выздоровление королевы, но их, казалось, навсегда испорченные отношения, начали возрождаться вновь. Королева оставила двор и переехала к мужу в загородное имение, чтобы очень скоро объявить миру о зарождении в ней новой жизни.

* * *

Леди Ровенна рвала и метала. За все эти годы она так привыкла руководить всем и вся, так привыкла, что ее планы никто и никогда не разрушает и вдруг, королева пошла на поправку. В то время как она, казалось, сделала все, чтобы максимально усугубить ее состояние, без магии, конечно, ведь вездесущий Сорос все еще продолжал подозревать ее во всех смертных грехах.

Известие о новой беременности королевы окончательно выбило ее из равновесия, она перестала действовать рационально, и начала допускать промахи.

Беременность королевы была настоящим чудом, и как любое подобное чудо, подаренное высшими силами, за него нужно было поблагодарить. Король и первый министр не увидели в желании королевы пройти пешком до главного храма Пресветлой богини, ничего плохого. Да и королевский доктор вместе с магом в один голос утверждали, что с ней и беременностью все в порядке. И вот, в один чудесный, солнечный день, королева и фрейлины собрались выполнить святой обет и проделать десятикилометровый путь от стен замка до самого храма пешком. И конечно, тысячи зрителей собрались посмотреть на чудесное зрелище, а еще лучше поучаствовать в нем. Да, королеву не любили, в силу того, что не знали ее, но они обожали короля и ради него готовы были терпеть рядом кого угодно.

Все шло как нельзя лучше, лишь только у храма процессия затормозила. Откуда ни возьмись, в небе появилась стая больших, черных птиц. Они кружили несколько минут, а после произошло ужасное. Птицы стали падать замертво на головы собравшимся. Королеву едва успели затащить в храм.

Люди приняли это за плохой знак, шептались на улицах города, на базарах, в собственных домах, даже во дворце, не переставая, говорили об этом. Все были уверены, что королева скинет ребенка. Однако, этого не произошло. Королева всегда носила с собой обережный платок, подаренный леди Маргарет и казалось, никакое зло не могло больше ей навредить, ни пересуды, ни ненависть леди Ровенны, ни даже сама судьба. Однако, у этой самой судьбы были свои планы в лице все той же леди Ровенны.

Осознание, что ничего не выходит, что королева по-прежнему свежа и бодра, окончательно свели ее с ума, и леди решилась на страшное - реализовать одно из своих смертельных проклятий. Так, незаметно в комнате королевы появился живой цветок. Каждый день он должен был вытягивать из нее жизнь, медленно усугубляя ее состояние, но словно в насмешку над ней королева не только не теряла, силы, а казалось, обретала их все больше и больше.

- Я не понимаю, - злилась она, расхаживая по комнате перед Кроули, который стал не только наперсником во всех ее делах за эти годы, но и любовником. - Все должно было сработать.

- Может, есть сила, которая оберегает ее. Ты не думала, что она маг?

- Эта идиотка? - удивилась леди Ровенна. - Конечно, нет. Но о силе ты правильно сказал.

Она надолго задумалась, а после приказала позвать служанку, что в последнее время прислуживала королеве. Все слуги во дворце были подкуплены ею, как и стража, как и большинство обитателей дворца, не деньгами так угрозами, не угрозами, так компроматами. Что-что, а уроки мадам Картуж она запомнила накрепко.

Служанка не сообщила ей ничего нового, разве что платок, который госпожа никогда не выпускает из рук.

- Платок? - заинтересовалась леди Ровенна. - Интересно. Добудь мне его.

- Но королева обнаружит пропажу, - испуганно воскликнула девушка.

- И что? Она пойдет его искать?

- Она обвинит меня.

- Ну, тебе не впервой брать чужое. Кажется, у прежней своей хозяйки ты позаимствовала дорогое ожерелье.

- Она мне его подарила, - побледнела девушка.

- Конечно, - усмехнулась леди Ровенна. - А теперь королева "подарит" тебе этот платок. Пошла вон. И учти, милая, что из дворца ты отправишься либо в теплые края с солидной суммой денег, либо на каторгу.

Девушке ничего не оставалось, как исполнить поручение леди Ровенны. И когда она его принесла, когда леди попыталась взять его в руки, произошло нечто странное. Платок обжег ее.

- Ух ты! - между тем присвистнул Кроули, разглядывая лежащую на полу вещицу.

- Что? Что это такое? - требовательно спросила Ровенна.

- Оберег, - прищелкнул языком он. - И очень мощный. Человек с подобным даром не просто силен, а очень силен.

- Что за дар?

- Подобный моему, но гораздо, гораздо мощнее. Скажем так, я могу вылечить болезнь или замедлить ход ее течения, а автор этого произведения искусства обновляет не только организм, но и ауру, пространство вокруг. К нему не прилипает зло, никакая болячка не прилипает.

- И откуда же у этой бледной моли могла взяться эта вещица?

На этот вопрос у Кроули ответа не было, но он просил не уничтожать платок, а отдать ему для изучения. Леди Ровенна не увидела в этом ничего предосудительного и продолжила творить свое черное дело.

Без оберега что-то случилось с королевой. Казалось, силы разом оставили ее. Кроули, как мог поддерживал в ней жизнь, под неусыпной слежкой Сороса и короля, но королева угасала так стремительно, что даже он не в силах был помочь. Он даже начал подумывать, чтобы вернуть злополучный платок, но побоялся гнева Ровенны, однако счел нужным предупредить безрассудную женщину.

- Что бы вы не делали, прекратите. Иначе вас раскроют.

- Не о чем тут догадываться, - ответила тогда леди Ровенна. - Свое проклятье я давно сняла.

- Тогда почему я не могу ее вылечить? - удивился Кроули.

- Кто знает? Может это ее судьба. Или кто-то другой наложил проклятье. Кстати, ты вполне можешь сообщить об этом Его величеству, и намекнуть заодно, что в цирковом балагане работает одна ведьма, почерк которой очень схож с тем, что ты увидел.

- Ты собралась идти против Зилы? - несказанно удивился он. - Не боишься, что король послушает и захочет ее допросить?

- И пусть. Бедняжку совсем недавно постиг тот же недуг, что и мадам Картуж, да хранит Пресветлая ее душу.

- Не вашими ли ручками, мадам, это произошло?

- Мадам забыла свои собственные уроки. Нельзя переходить дорогу тому, кто сильнее тебя. И ты, мой дорогой, не забывай.

- Не забуду, - похолодел Кроули.

Несколько дней он обдумывал слова своей могущественной любовницы, а после решил, что с него хватит, покидал самое необходимое в дорожную сумку и исчез под покровом ночи, подальше от страшных дел, что творятся в Эссире, от гнева короля, который обязательно последует за ним, но главное от ее возможной мести. Жизнь для пройдохи целителя была куда дороже сомнительной ласки леди Ровенны Элиран и всех ее богатств.

Весть о трагической смерти третьей королевы застигла его на границе, и он аж затрясся от ужаса. Не стал дожидаться законного пропуска и подкупил стражника, чтобы тот как можно скорее пропустил его в Тарнас, но даже там бедняга не чувствовал себя в безопасности и все время оглядывался в страхе, что в тенях, преследующих его прячется убийца.

* * *

Александр стоял у окна, смотрел на восторженную толпу его подданных, на тех, кто был там внизу с единственной целью, узнать, что у Элларии появился, наконец, долгожданный законный наследник, и восславить великого Солнечного короля, королеву и их чудесное продолжение, и очень хотел напиться, так, чтобы до беспамятства. Забыться, забыться хоть ненадолго, не чувствовать этого невыносимого чувства обреченности. Глорис умерла вместе с их не рожденным ребенком, похоронив все его надежды на личное счастье. Сколько уже было этих потерь, сломленных надежд, отчаяния? Казалось, этому не было конца. А теперь не осталось даже веры. Все кончено. Кровавая королева постаралась на славу, чтобы уничтожить весь род Солнечных королей.

- Александр...

Король не стал оборачиваться. Сорос вошел в кабинет также бесшумно, как и всегда. Его тень, советник, ближайший друг, предавший однажды, и гложимый этим предательством.

- Ты помнишь войну? - тихо и равнодушно спросил король. Так тихо, что полукровке показалось, что это ветер сыграл с ним злую шутку. - Тогда было все: кровь, грязь, голод, отчаяние, но мы знали, за что сражались, знали, что эти страшные испытания когда-нибудь закончатся, мы вернемся домой, к родным и близким. А сейчас что? Куда мне возвращаться?

- У тебя есть дети. Дэйтон и Киран.

- Да, - ухмыльнулся король. - У меня есть два сына, и оба не мои.

Сорос похолодел от этих слов, но больше от жесткого, обвиняющего взгляда короля. Он не смог скрыть своих чувств, не смог скрыть вины и боли, если бы мог, встал перед ним на колени, умолял бы о прощении, но знал, что король не простит, никогда его не простит.

- Как ты понял?

- После рождения Кирана начал догадываться, что и Дэйтон вряд ли мой. А потом... как-то заметил твой взгляд, на военном параде. В тот день, когда Дэйтон гарцевал на лошади перед целым полком офицеров. Тогда я увидел отеческую гордость, так не может смотреть просто учитель.

- Почему ты ничего не сказал?

- Не знаю. Не хотел разрушать то, чего нет, наверное. Спокойствие, душевное равновесие, подобие дружбы.

- Прости. Я много раз хотел рассказать тебе...

- И продолжал молчать, - закончил за него король. - Неужели ты так сильно ее любил?

- Когда это случилось, я даже не подозревал, кто она. Просто увлекся красивой одалиской в особняке мадам Картуж. А после, когда ты отправил меня в замок Мартона, графиня и рассказала...

- Хороший план, только женщина может додуматься до такого.

- Да, ты прав. И только женщина может заставить нас поступиться собственными принципами, совестью, забыть о дружбе.

- Забыть свой долг, - снова закончил за него король. - Да, тебя можно понять. Ровенна умеет быть изобретательной.

- Во многом благодаря ей все случилось так, как случилось. Это из-за нее погибла Амина, ее интриги заставили Анну броситься в объятия виконта, возможно и в этой трагедии замешана она.

- Я давно уже понял, кто такая леди Ровенна Элиран. Но в одном ты ошибаешься. Это случилось, да при ее участии, но не по ее вине. Когда-то Кровавая королева говорила, что я никогда не получу то, что хочу больше всего. Мое семя проклято и ни одна женщина не сможет от меня родить, никогда.

- Мне очень жаль.

- Да, мне тоже, - откликнулся король. - Что ж, в одном леди Ровенна оказала мне большую услугу, по крайней мере, она подарила мне наследников, пусть даже не по крови.

- Что ты намерен с ней делать?

- Ничего. Она все еще полезна для меня. С ней я знаю всех предателей в лицо. Пусть так и остается. Явный враг лучше скрытого. Скажи мне, Сорос, а кто ты?

- Твоя тень, - просто ответил он. - Твой друг, но если ты хочешь видеть во мне врага, если захочешь удалить меня...

- Наверное, если бы я ее любил... не знаю, к счастью или нет, мне не ведомо это чувство. Страсть, любовь, одержимость, глядя на твою боль, на безумные выходки Ровенны, я почти счастлив, что мне не дано этого постичь. Странно, я часто вспоминаю твои слова там, в замке графа Мартона, что там я встречу свою судьбу, однако, это не я, ты там встретил свою.

- Я не знал этого тогда. Но я и не ошибся.

- Намекаешь, что она моя судьба? А это не слишком?

- А если я скажу, что нет? А если я скажу, что ты действительно встретил ее? Просто тогда было не время.

- А сейчас оно пришло?

- Еще нет, но если захочешь...

- Я не хочу больше потерь. И если ты скажешь, что она стоит за дверью, я предпочту выпрыгнуть в окно.

- Боюсь, это ввергнет в настоящий шок ту толпу, что собралась на улице, - невесело усмехнулся Сорос.

- Да, - ответил король такой же невеселой улыбкой. - Тогда я придумаю иной способ.

Он уехал сразу же после похорон, даже не попрощался ни с леди Ровенной, ни с детьми. Он ехал на запад, к морю, которое всегда с радостью принимало его в свои объятия. Передав дела Ричарду Колвейну, он попытался забыться в опасных миссиях, изжить эту горечь от потерь из сердца. А Соросу в ночь его отъезда, впервые за много-много лет пришло видение будущего. Он видел бушующий шторм, стихию, способную смести на своем пути все и вся и маленький корабль, одинокий и гордый, как и его бесстрашный капитан, презирающий саму смерть. И рядом с ним стояла девушка, распугивающая тьму своим сиянием. Король смотрел на нее, а в глазах жило счастье, безграничная любовь, которой он прежде не знал, но самое главное, любовь эта была взаимной...