В этой главе вместо последовательного повествования я предлагаю хронологию событий последнего десятилетия в Италии (1994–2004): семь лет нахождения Сильвио Берлускони в оппозиции, за которые во дворце Киджи сменились пять составов правительств левоцентристских сил, и три года (с 31 мая 2001 года) Кабинета Сильвио Берлускони. Вот эта хронология принципиально важных событий, фактов и дат:

26 января 1994 года – решение С. Берлускони о создании партии «Вперед, Италия!».

17–18 марта 1994 года – выборы в парламент и победа «Полюса».

28 апреля 1994 года – мандат Берлускони на создание правительства.

21 декабря 1994 года – отставка Кабинета С. Берлускони

11 июня 1995 года – общенациональный референдум.

21 апреля 1996 года – выборы в парламент. Победа «Уливо».

С 1 января 1995 года по 31 мая 2001 года – пять правительств левого центра: Дини, Проди, Д’Алема (2), Амато.

13 мая 2001 года – парламентские и муниципальные выборы, победа блока «Дом Свобод» правого центра С. Берлускони.

С мая 2001 года по настоящее время – эпоха реформ Кавальере, его активной внешней политики.

4–6 ноября 2003 года – саммит в Риме.

20–21 апреля 2004 года – визит С. Берлускони в Москву.

Это – лейтмотив повествования, требующей детальной конкретизации и комментариев. Но сначала напомню о роли государства, его законодательных органов власти в Италии (из Основного закона):

…Статья 55. Парламент состоит из Палаты депутатов и Сената Республики.

Парламент собирается на совместные заседания членов обеих Палат только в случаях, установленных Конституцией.

Статья 56. Палата депутатов избирается всеобщим и прямым голосованием.

Число депутатов составляет шестьсот тридцать.

Депутатом может быть избран любой избиратель, которому ко дню выборов исполнилось двадцать пять лет.

Распределение мест между избирательными округами производится путем деления числа жителей Республики, определяемого последней общей переписью населения, на шестьсот тридцать и распределения депутатских мест пропорционально числу населения каждого округа, на основе внутренних квот и правила наибольших остатков.

Статья 57. Сенат Республики избирается по областям.

Число избираемых сенаторов составляет триста пятнадцать.

Ни одна область не может иметь меньше семи сенаторов; Молизе избирает двух сенаторов, а Валь д’Аоста одного сенатора.

Распределение мест между областями производится в соответствии с положением предыдущего абзаца, пропорционально численности населения областей, определяемой последней общей переписью населения, на основе внутренних квот и правила наибольших остатков.

Статья 58. Сенаторы избираются всеобщим и прямым голосованием избирателей, достигших двадцати пяти лет.

Сенаторами могут быть избраны избиратели, которым исполнилось сорок лет.

Статья 59. Каждый бывший Президент Республики является сенатором по праву и пожизненно, если не откажется от этого.

Президент Республики может назначить пожизненными сенаторами пять граждан, прославивших Родину выдающимися заслугами в сфере общественной деятельности, науки, искусства и литературы. (Пожизненными сенаторами были Джанни Аньелли, Ренато Гуттузо. – М. И.).

Статья 60. Палата депутатов и Сенат Республики избираются на пять лет.

Полномочия каждой Палаты не могут быть продлены иначе как на основании закона и только в случае войны.

Статья 61. Палаты избираются не позднее семидесяти дней по истечении полномочий Палат предыдущего созыва. Первое заседание проводится не позднее чем на двадцатый день после выборов.

Впредь до созыва новых Палат сохраняются полномочия Палат предыдущего созыва.

Статья 62. Палаты собираются по собственному праву в первый непраздничный день февраля и октября.

Каждая Палата может быть созвана на чрезвычайную сессию по инициативе ее Председателя, или Президента Республики, или одной трети ее членов.

Когда одна Палата созывается на чрезвычайную сессию, собирается по собственному праву и другая.

Статья 63. Каждая Палата избирает из своих членов Председателя и бюро.

Когда Парламент собирается на совместное заседание, функции Председателя и бюро выполняются соответствующими органами Палаты депутатов.

Статья 64. Каждая Палата принимает свой Регламент абсолютным большинством голосов своих членов.

Заседания публичны, однако каждая из Палат или Парламент, если Палаты заседают совместно, могут принять решение о проведении закрытого заседания.

…Члены Правительства, даже если они не входят в состав Палат, имеют право, а при наличии запросов обязаны присутствовать на заседаниях.

Они должны быть заслушаны всякий раз, когда они этого потребуют.

Статья 65. Закон устанавливает случаи неизбираемости и несовместимости с должностью депутата или сенатора.

Никто не может одновременно состоять членом обеих Палат.

Статья 66. Каждая Палата проверяет полномочия своих членов и определяет случаи, подпадающие под неизбираемость и несовместимость, наступившие после избрания.

Статья 67. Каждый член Парламента представляет нацию и не может быть связан обязывающим мандатом при выполнении своих функций.

Статья 68. Члены Парламента не могут подвергаться преследованию за выраженные ими мнения и за то или иное голосование при выполнении своих функций.

Ни один член Парламента не может быть привлечен к уголовной ответственности без санкции Палаты, к которой он принадлежит; не может быть арестован либо иным образом лишен личной свободы или подвергнут личному либо домашнему обыску, исключая случаи задержания на месте преступления; при задержании выдача поручения для задержания или ордера на арест обязательна.

Такая же санкция требуется для ареста или содержания в заключении члена Парламента во исполнение даже не подлежащего пересмотру приговора.

Статья 69. Члены Парламента получают установленное законом вознаграждение.

Статья 70. Законодательная функция осуществляется обеими Палатами.

Статья 71. Законодательная инициатива принадлежит Правительству, членам Палат и тем органам и институтам, которые будут наделены ею конституционным законом.

Народ осуществляет законодательную инициативу путем внесения от имени не менее чем пятидесяти тысяч избирателей постатейно составленного законопроекта.

Статья 72. Каждый законопроект, представленный в Палату, изучается согласно правилам ее регламента комиссией, а затем самой Палатой, которая утверждает его постатейно и заключительным голосованием в целом.

Регламент устанавливает сокращение процедуры для законопроектов, объявленных срочными.

…Обычная процедура рассмотрения и непосредственного утверждения Палатой всегда обязательна для законопроектов по вопросам конституционным и избирательным, для законопроектов, делегирующих законодательную власть, санкционирующих ратификацию международных договоров, устанавливающих бюджет и сметы расходов.

Статья 73. Законы промульгируются Президентом Республики в течение месяца со дня их утверждения.

Если Палаты, каждая абсолютным большинством, объявляют закон срочным, то он промульгируется в установленный в нем срок.

Законы публикуются немедленно после промульгации и вступают в силу на пятнадцатый день по опубликовании, если в самом законе не установлен иной срок.

Статья 74. Президент Республики, перед тем как промульгировать закон, может в мотивированном послании Палатам потребовать повторного его обсуждения.

Если Палаты вновь утвердят закон, он должен быть промульгирован.

Статья 75. Народный референдум назначается для полной или частичной отмены закона или акта, обладающего силой закона, когда того потребуют пятьсот тысяч избирателей или пять Областных советов.

Не допускается референдум в отношении законов о налогах и бюджете, об амнистии и помиловании, о полномочиях на ратификацию международных договоров.

В референдуме имеют право участвовать все граждане, занесенные в списки избирателей Палаты депутатов.

Вынесенное на референдум предложение считается принятым, если в голосовании приняло участие большинство имеющих на это право и если предложение собрало большинство голосов, признанных действительными.

Закон устанавливает порядок проведения референдума.

Статья 76. Осуществление законодательной функции может быть делегировано Правительству не иначе как с указанием руководящих принципов и критериев и исключительно на ограниченное время и в отношении определенного круга вопросов.

Статья 77. Правительство не может без полномочия Палат издавать декреты, обладающие силой обычного закона.

Когда в случаях необходимости и срочности Правительство под свою ответственность принимает временные положения, наделяемые силой закона, оно должно в тот же день представить их для последующего утверждения в Палаты, которые, даже если они распущены, специально созываются и собираются в течение пяти дней.

Декреты теряют свою силу с момента издания, если они не получили законодательного утверждения в течение шестидесяти дней после их опубликования. Палаты могут регулировать законом правовые отношения, возникающие на основе декретов, которые не получили силы законов.

Статья 78. Палаты объявляют состояние войны и облекают Правительство необходимой властью.

Статья 79. Амнистия и помилование производятся Президентом Республики на основе власти, делегированной ему Палатами.

Амнистия и помилование не могут применяться к преступлениям, совершенным после внесения законопроекта о таком делегировании.

Статья 80. Палаты в законодательном порядке ратифицируют международные договоры политического характера, а также договоры, предусматривающие арбитраж или судебное урегулирование, влекущие территориальные изменения, финансовые обязательства или изменения законов.

Статья 81. Палаты ежегодно утверждают представляемые Правительством бюджет и отчет о расходах.

Временное исполнение бюджета может быть разрешено только законом и на периоды, в совокупности не превышающие четырех месяцев.

Законом об утверждении бюджета не могут быть установлены новые налоги или новые расходы.

Всякий другой закон, влекущий за собой новые расходы или увеличение прежних, должен содержать указания на средства для их покрытия…

Статья 83. Президент Республики избирается Парламентом на совместном заседании его членов.

В выборах участвуют по три делегата от каждой области, избираемых Областным советом с обеспечением представительства меньшинств. Область Валь д’Аоста направляет одного делегата.

Избрание Президента Республики производится тайным голосованием большинством в две трети собрания. После третьего тура достаточно абсолютного большинства.

Статья 84. Президентом Республики может быть избран любой гражданин, которому исполнилось пятьдесят лет и который пользуется гражданскими и политическими правами.

Пост Президента Республики несовместим с какой-либо другой должностью.

Жалованье и иные ассигнования Президенту устанавливаются законом.

Статья 85. Президент Республики избирается на семь лет.

За тридцать дней до истечения этого срока Председатель Палаты депутатов созывает на совместное заседание Парламент и делегатов от Областей для избрания нового Президента Республики.

Если Палаты распущены или когда до истечения срока их полномочий остается меньше трех месяцев, выборы проводятся в течение пятнадцати дней после созыва новых Палат. На это время полномочия действующего Президента продлеваются.

Статья 86. Функции Президента Республики во всех случаях, когда он не в состоянии выполнять их, осуществляются Председателем Сената.

При наличии длящегося препятствия и в случае смерти или отставки Президента Республики Председатель Палаты депутатов назначает выборы нового Президента Республики в течение пятнадцати дней; более длительный срок может быть предусмотрен, если Палаты распущены или остается меньше трех месяцев до истечения срока их полномочий.

Статья 87. Президент Республики является главой государства и представляет национальное единство.

Он может направлять Палатам послания.

Назначает выборы новых Палат и определяет день первого заседания.

Санкционирует представление Палатам правительственных законопроектов.

Промульгирует законы, издает декреты, обладающие силой закона, и регламентарные акты.

Назначает народный референдум в случаях, предусмотренных Конституцией.

Назначает в случаях, указанных законом, должностных лиц государства.

Аккредитует и принимает дипломатических представителей, ратифицирует международные договоры в соответствующих случаях с предварительной санкции Палат.

Является командующим Вооруженными силами, возглавляет Верховный совет обороны, созданный в соответствии с законом, объявляет по решению Палат состояние войны.

Возглавляет Высший совет магистратуры.

Может даровать помилование и смягчать наказания.

Жалует знаки отличия Республики.

Статья 88. Президент Республики может, заслушав Председателей Палат, распустить обе Палаты или одну из них.

Он не может осуществлять это право в последние шесть месяцев своих полномочий…

Статья 90. Президент Республики не ответственен за действия, совершенные при исполнении своих обязанностей, исключая государственную измену или посягательство на Конституцию.

* * *

В Италии в государственных парламентско-президентских юридических делах (тем более при выборах представителей высших ступеней власти) все и всегда полностью соответствует духу и букве закона.

13 апреля 2001 года в Италии официально стартовала предвыборная кампания в высшие органы законодательной власти. В 2000 году прошли в 15 областях BELPAESE выборы в областные советы и на них (в 8 из 15 регионов) победили правоцентристы. И это – очко в пользу «Дома Свобод» Сильвио Берлускони.

В предизбирательный и избирательный периоды 2000–2001 годов правительство Италии возглавляли левоцентристы. И это – очко в пользу «Оливковой ветви» Франческо Рутелли. В целом все оказались примерно в равном положении на старте избирательной кампании.

8 марта 2001 года Президент Италии распустил палаты парламента.

Можно ли было считать предвыборную кампанию в Италии открытой? Наблюдатели отвечают на этот вопрос утвердительно, хотя пока окончательно не была определена точная дата очередных парламентских выборов 2001 года, не отработаны новые основные механизмы, не изменена избирательная система, не выдвинуты кандидаты в депутаты будущего парламента.

Но «засидевшиеся» 630 обитателей дворца Монтечиторио (палата депутатов) уже пошли в бой, «стенка на стенку», отстаивая принципы противоборствующих блоков «Полюс» и «Оливковая ветвь». Первый залп дал лидер правоцентристов Сильвио Берлускони. Он предложил назначить на 22 апреля 2001 года пока административные выборы в депутаты одной области (Сицилии), 6 провинций и 17 городов, включая Рим, Милан, Турин, Неаполь, Равенну, Триест и др. С парламентскими выборами, сказал он, можно пока и не спешить. Это предложение вызвало бурю негодования в стане левого центра, где расценили, что Кавальере Сильвио делает своеобразную «прокладку», укрепляет свои позиции в преддверии основных парламентских выборов. Но впереди было еще много других неожиданностей.

Что, например, скажет новое движение «Европейская демократия» во главе с бывшим профсоюзным лидером Серджо Д’Антона? Не станет ли это движение «третьей силой» в Италии? Впрочем, претендентов на право быть «третьей силой» уже наметилось множество.

Напомним, что в соответствии с Конституцией Итальянской Республики избирательная кампания официально начинается после того, как Президент распустит парламент, назначит дату новых выборов. Судя по всему, это могло произойти не ранее апреля 2001 года, когда завершался мандат действия нынешнего состава парламента. Правоцентристское движение «Полюс» гальванизировало этот процесс. Левоцентристская «Оливковая ветвь» напротив, располагая сомнительным и шатким большинством в парламенте, считала, что спешить с выборами не следует.

Так или иначе, «дуэлянты» уже держали руки на эфесах шпаг, стремились занять более выгодные для себя позиции перед жарким боем за каждый голос избирателей. По предварительному анализу, силы левого и правого центров были приблизительно равны. Но было ясно, что выборы пройдут в условиях, когда у руля исполнительной власти во дворце Киджи находится левоцентристское правительство. А это важно, так как, говоря языком жокеев, лошадь левого центра вырывалась уже на старте «на голову вперед».

Левоцентристские силы, объединявшие около десяти политических партий и движений, будут выдвигать (в случае победы на выборах) единого кандидата на пост будущего премьер-министра. Им станет, как предполагалось, влиятельный политик, в течение более семи лет занимавший пост мэра Рима, Франческо Рутелли. Глава Кабинета 60-летний Амато совершил жест политической гибкости, он заявил, что поддержит Рутелли, а сам вообще больше не претендует ни на один министерский портфель. В руководстве партий левого центра с облегчением вздохнули: «войны» между мэром и премьером не будет, удалось избежать раскола в «нестройных рядах» парламентского левого большинства. На совещании политсекретарей левоцентристских партий и лидеров парламентских групп кандидатура Франческо Рутелли была единогласно одобрена. Прошел он «на ура» и на Конвенте левых сил в Риме. «Нам удалось преодолеть трудные этапы, мы обошли рифы и у нас не было нежелательных схваток и разногласий», – заявили с удовольствием лидеры левоцентристов.

«Но не рано ли левые бьют в литавры?» – спрашивали наблюдатели. И отмечали факты уверенной консолидации сил правоцентристского блока «Полюс». Впрочем, и здесь не обходилось без «лихих» заявлений. Лидер партии «Вперед, Италия!» и блока «Полюс» Сильвио Берлускони – безапелляционный кандидат от правого центра на пост будущего премьера заявил, что сделал все необходимые выводы из былых парламентских и правительственных успехов и поражений. Ныне он садится на «боевого коня», убежденный в будущей собственной победе. Он повсеместно обещал, что на скаку опередит левых. А если этого не произойдет? Тогда, заверил Берлускони, он вообще готов уйти с политической арены. Но вскоре он поспешил отказаться от этих скоропалительных слов.

В своей программе Берлускони широко использовал лозунги, обещал оставить минимум – всего восемь видов налогов, – бороться с безработицей, инфляцией, повысить уровень жизни населения, провести реформы избирательной системы, армии, просвещения, здравоохранения и т. д. Но обещания были сдержанными, не по принципу «с три короба». Словно по сигналу, к началу предвыборной кампании вышел справочник современных спортивных терминов, который, возможно, поможет, значительно обогатить и без того необъятный лексикон претендентов на 630 мест в палате депутатов и 315 кресел в римском сенате. Но одна мысль в предисловии заставляла насторожиться: автор как бы предупреждал о том, что тот, кто в любом марафоне выходит первым и привлекает к себе внимание, как правило, первым выдыхается. И это в условиях итальянской действительности может быть довольно точно применено к парламентскому предвыборному кроссу.

Президент Итальянской Республики Карло А. Чампи назначил день очередных выборов в парламент – 13 мая 2001 года. Это означало, что официально предвыборная кампания открывалась ровно за месяц. Но можно ли сказать, что до 13 апреля рты будущих претендентов и их сторонников были на амбарном замке, что все держали в глубокой тайне свои планы участия в работе будущего парламента и правительства, не дискредитировали конкурентов, вышедших к старту?

Нет, нельзя. Было ли это в определенной мере нарушением Конституции? Вероятнее всего, да, но только об этом молчали все, словно опасаясь опоздать к старту предвыборного марафона.

Уже примерно полгода назад определились основные правила игры. Официально в выборах должны были участвовать более двадцати парламентских партий, но в отличие от выборов 1996 года теперь доминировали два партийных блока: левоцентристский пул «Оливковая ветвь» («Уливо») и правоцентристский «Полюс» («Поло») или «Дом Свобод». Левоцентристы пока шли чуть впереди, ибо у власти во дворце Киджи (резиденции кабинета министров) находилось левоцентристское правительство, которое при всей объективности неравнодушно к тому, как блок соперника закончит свой бег.

Оба пула еще к осени 2000 года выставили своих лидеров и подняли их штандарты. Левоцентристов возглавил Франческо Рутелли. Во главе оппозиционной команды правого центра – организатор партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони. По новому правилу и договоренности с Квиринальским (президентским) дворцом, глава победившего блока станет председателем Совета министров Италии на весь срок действия полномочий XIV состава итальянского парламента. Это была главная принципиальная новость.

Левый центр сделал ставку на энергичного любителя тенниса Рутелли. Его кандидатура была единодушно одобрена на совещании политсекретарей семи левоцентристских партий и глав парламентских групп, на Конвенте левых сил в Риме, после чего мэр покинул пост первого гражданина, передал бразды правления Вечным городом префекту полиции. И, думается, несколько поспешил. Но время еще станет лучшим арбитром.

Футбольный меценат, хозяин клуба «Милан» и лидер правого центра Берлускони развернул свои ряды и вышел к старту избирательного марафона с командой, заранее уверенной в будущей победе. Он взял на вооружение опыт левых партий в деле мобилизации масс и использования популистских призывов. И надо сказать, превзошел всех. В этом ему оказали помощь правые общественные организации, клерикалы, а также невольно сами левоцентристы. За последние пять лет их политического руководства во дворце Киджи они не решили важнейших экономических и конституционно-реформаторских проблем в стране, значительно снизили свой рейтинг и, судя по всему, могли расстаться со многими имеющимися в запасе «очками».

И вот 13 апреля, когда «рефери» дал, наконец, команду «сходиться», капитаны провели последнюю проверку сил. Внешне, повторяю, эти силы были почти равны, но инициативу все чаще перехватывали правоцентристы Берлускони. В канун 13 апреля всерьез заговорили о возможности проведения 13 мая еще и двух референдумов. Один по проблемам области Ломбардия; другой о реформировании всей федеральной государственной системы в Италии. Наблюдатели считали, что проведение этих двух референдумов могли снизить накал страстей вокруг главного события – парламентских выборов. Это было на руку левым, но могло пойти на пользу и реформаторским инициативам правых, которые пока не знали, как отразить козырной довод левых: к власти в Италии устремились не просто правые, а сам Берлускони – олигарх, который в случае победы на выборах будет использовать в своих интересах мощь государственного аппарата в центре и на местах. Правые искали и находили ответные ходы. Их смысл содержался в словах: «Победим, тогда увидите, что не каждый олигарх – дьявол»…

Умберто Эко «торпедировал» Сильвио, но торпеды прошли мимо цели…

Известный итальянский писатель Умберто Эко – в прошлом друг Феллини, Гуттузо, Моравиа, Эмилио Греко – сделал, пожалуй, последний пропагандистский выстрел перед конституционным запретом на ведение любых форм агитации в канун парламентских выборов в воскресенье 13 мая 2001 года. Умберто Эко, пользовавшийся большим влиянием в стране, ведущий ряда рубрик в различных средствах массовой информации на Апеннинах, призвал сограждан голосовать против медиа-магната Сильвио Берлускони. Прямо и просто.

Но если смотреть «в корень», то вставал вопрос, чем вызван этот призыв не отдавать голоса правоцентристскому блоку «Полюс», возглавляемому лидером партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони? Чем объяснить столь решительную позицию Умберто Эко? Западноевропейский мыслитель и философ, с которым мне неоднократно доводилось встречаться, на основании анализа социально-политического и экономического положения в Италии второй половины XX столетия, пришел к выводу, что в новых условиях, когда гражданское общество на Апеннинах, Сицилии и Сардинии (в меньшей степени) раскололось на два блока (левый центр «Оливковая ветвь» и правый центр «Полюс»), к власти во дворце Киджи на весь предстоящий пятилетний срок действия парламента могут прийти сторонники, а главное сам Сильвио Берлускони. А это создает широкие возможности для быстрого установления тоталитарного режима в Италии. В руках мультимиллиардера Берлускони будет сосредоточена не только экономико-финансовая, но и политическая власть. Такое положение (еще не бывалое в истории республиканской Италии) даже «святого может ввести в искушение», размышлял Умберто Эко и этим мотивировал свой призыв к избирателям не поддерживать правоцентристов. Но более 50 % избирателей поддержали «Дом Свобод». В чем же дело?

11 мая – последний день избирательной кампании в Италии. За два дня до выборов два основных противостоявших политических «полюса» не прекращали отчаянной борьбы за голоса колеблющихся избирателей, которые могли оказать решающее влияние на исход голосования. Ни одна неангажированная социологическая служба не решалась назвать фаворита избирательной кампании. 11 мая 2001 года Рутелли и Берлускони проводили заключительные предвыборные массовые митинги в Риме и Неаполе. Некоторые наблюдатели выражали обеспокоенность по поводу возможного «ничейного результата» выборов. В этом случае возникли бы неминуемые проблемы при формировании очередного, 59-го послевоенного Кабинета, повысился бы риск подтасовок голосов при подведении итогов. В экономическом отношении паритет двух «полюсов» означал бы начало очередного витка противостояния между правыми и левыми и мог привести к обвалу итальянского фондового рынка и к другим неприятностям для итальянских компаний и экономики в целом.

* * *

Рано утром 13 мая 2001 года под звуки государственного гимна Италии открылись все избирательные участки.

Все надеялись на Бога, и мечтали победить, на парламентских и частичных административных выборах. В воскресенье 13 мая 2001 года предстояло сменить 315 сенаторов и 630 депутатов парламента, обновить руководство около 1300 крупных и мелких городов, в том числе Рима, Милана, Турина, Неаполя. Оплошали левоцентристы из блока «Оливковое дерево», от которого отломились многие ветви, и группировка, возглавляемая бывшим мэром Рима, оказалась поверженной правоцентристским «Полюсом» – «Домом Свобод».

Разрыв в голосах избирателей был, казалось бы, незначительным; примерно 3 % в сенате и 2 % в палате депутатов, но на деле это – решающее преимущество правого центра при будущих голосованиях в парламенте по всем предложениям, которые представит на суд законодателям правительство лидера «Дома Свобод» и партии «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони.

Каким будет 59-й послевоенный Кабинет Италии, обсуждать было еще преждевременно, но уже было ясно одно: подавляющее большинство его проектов будут без особого скрипа проходить через парламентское сито в сенате и палате депутатов, где правоцентристское большинство было полностью обеспечено.

Выборы 13 мая 2001 года вошли в историю Италии как самые «долгие» по времени и плохо организованные. Во-первых, избирательные участки были вынуждены «переработать» целых шесть часов. Последний избиратель в Катании (Сицилия) опустил бюллетень в четыре часа утра 14 мая вместо 22 часов 13 мая. Некоторые избиратели простаивали в очередях на участках по 2–2,5 часа. И им было о чем посудачить – подвести итог пятилетнему нахождению левых у власти, когда выросли налоги, повысились цены, не сократилась безработица, оскудела «продовольственная корзина», а кусок сыра, пачка масла и ломтик колбасы очень важны в жизни холеного и модно одетого итальянца. А что говорить о войне на Балканах?

Левоцентристы не оправдали надежд среднего итальянца, и свои расчеты обыватель связывал теперь с правым центром Сильвио Берлускони. Хозяин частного сектора масс-медиа Италии в начале 90-х годов уже носил портфель премьер-министра, но тогда не выдержал борьбы, проиграл на выборах 1996 года и был вынужден уйти в отставку, возглавить силы оппозиции. И надо сказать, выводы он сделал весьма полезные: укрепил свою молодую партию «Вперед, Италия!», которая стала весьма влиятельной (собрала 29,6 % голосов избирателей, левые демократы – 17,8 %, Национальный альянс, входящий в «Дом Свобод», – около 12 %); успешно провел массовую пропагандистскую работу, открыто взяв на вооружение опыт левых сил; представил позитивную и более конкретную соблазнительную социально-экономическую программу, обещал снизить количество непомерных и многочисленных налогов в Италии.

В результате – победа на выборах. Проиграли в ходе голосования даже видные представители левых в последнем левоцентристском правительстве Д’Амато, занимавшие посты министра внутренних дел, финансов, защиты окружающей среды. Из «нейтралов», имевших прежде особенно высокий политический рейтинг, были выбиты из седла бывший судья Антонио Ди Пьетро и Эмма Бонино, преуспевшая на выборах в Европарламент.

Но что означала победа С. Берлускони с точки зрения геополитической? На общем фоне «розовой» «социалистической» Западной Европы произошел и «цветовой» прорыв: в Италии к власти, в парламент и правительство пришли правоцентристские силы. И они равномерно, не только на промышленно развитом Севере, но и на аграрном, отсталом в экономическом отношении Юге, получили прочные позиции (на Сицилии все 20 сенаторских постов заняли правоцентристы).

Обратила на себя внимание и солидарность общезападноевропейских правых сил, оказавших существенную моральную поддержку флангу синьора Сильвио. «Железная леди» побывала в Италии и выразила солидарность С. Берлускони. Во Франции в канун выборов в Италии с помпой принимали лидера «Дома Свобод». Из Германии, Голландии, Австрии, Испании шли в адрес «Вперед, Италия!» и лично Сильвио Берлускони ободряющие телеграммы. Складывался как бы «правый интернационал»! Перспективны были и позиции католических движений. Они встали в один ряд с Берлускони и повлияли в значительной степени на исход выборов 13 мая. Теперь католики ждут должной компенсации. Или благодарности?

И еще один конкретный и достаточно деликатный вопрос. По новым правилам игры, гегемоном в исполнительной системе власти – премьером в новом итальянском кабинете с мандатом на пятилетие – стал первой величины мультимиллиардер, хозяин трех телевизионных каналов, ряда газетно-журнальных комбинатов, владелец промышленных и коммерческих предприятий. Личность с большим государственным кругозором. Как он отнесется к проблеме финансовой взаимосвязи общественных и частных форм собственности и бизнеса? Станет ли этот вопрос одним из основных при внутриполитическом развитии Италии, от которого будет зависеть и борьба сил новой оппозиции.

На первом этапе левоцентристы проявляли явную нервозность, во многом винили лидера «Оливковой ветви» Франческо Рутелли, считая, что на этом месте более эффективным был бы Массимо Д’Алема. Но это уже реакция после драки… Довольствоваться экскоммунистам пока приходилось тем, что генсек партии левых демократов Вальтер Велтрони победил на выборах мэра Рима.

Итак, подводим итог: правоцентристская группировка одержала убедительную победу на первых в новом тысячелетии парламентских выборах в Италии. Коалиция «Дом Свобод» во главе с Сильвио Берлускони завоевала 380 мест в палате депутатов и 185 мест в сенате республики. Левый блок «Оливковой ветви» во главе с бывшим мэром Рима Франческо Рутелли в палате 285 мест, в сенате – 145 мест. Созданная Берлускони партия «Вперед, Италия!» добилась рекордного для себя результата – свыше 30 % голосов избирателей.

Бывший редактор газеты «Унита» и генсек партии левых демократов Вальтер Велтрони, на выборах мэра Рима победил своего основного соперника – Антонио Тайяни, в прошлом пресс-секретаря Берлускони. Коалиция левого центра получила серьезный «вотум недоверия» итальянцев. Впечатлял и высокий уровень участия избирателей в голосовании – к урнам пришли около 80 % граждан, имеющих право голоса. Многие не успели воспользоваться своим конституционным правом из-за очередей и неразберихи на участках. Время голосования было продлено на один час, некоторые политики даже призвали привлечь к суду министра внутренних дел «за безобразную подготовку избирательных участков».

Все это – новые веяния в общественной жизни Италии начала XXI века.

К 1 июня 2001 года было сформировано правительство С. Берлускони.

Во дворце Киджи – резиденции итальянского Совета министров – воцарилась деловая обстановка, на блестящих табличках – фамилии новых чиновников. К 20 июня завершился процесс «заселения» кабинетов, утверждения нового административного аппарата в старинном палаццо знаменитого архитектора Бернини.

На заседания Кабинета министров сюда во дворец Киджи съезжались по команде премьера Сильвио Берлускони 14 ведомственных министров, 7 их заместителей, 9 министров без портфеля и 52 «подсекретаря». В этой рати Берлускони представлены все ведущие партии и течения, входившие в «Дом Свобод» – в пул победителей на выборах 13 мая.

А представители оппозиции? «Они за пределами стен дворца Киджи, – сказал премьер и уточнил: – они теперь там, где мы были до выборов… Только с одной принципиальной разницей: мы были консолидированы, а они разобщены и разбиты».

Все члены Кабинета уже принесли присягу. 20 июня объявил вотум доверия правительству сенат, а 21 июня – палата депутатов. Долговечным ли будет этот новый Кабинет министров? Берлускони дал понять, что предвидит события на пять лет вперед и положит конец бесконечным правительственным кризисам, дестабилизировавшим политическую жизнь в стране. Безусловно, это не означало, что не будет перестановок в Кабинете – они логичны и неизбежны, и первые смены, возможно, произойдут уже через 18 месяцев, не исключал премьер. И они происходили.

В чем суть новой программы правительства Берлускони? Сокращение налогов, увеличение темпов прироста ВВП, в чем Италия «догонит и перегонит Америку и Японию» (о европейских партнерах нет уже и речи, поскольку те проходят тяжелую инфляционную полосу). Значительным реформам подвергнутся избирательная и юридическая системы, большие сдвиги ожидаются в области просвещения, здравоохранения, культуры. Армейская служба станет добровольной, и в ней все большее участие будут принимать женщины.

Оценивая эти заявления, скептик скажет, что, конечно, на 68 страницах правительственной программы можно отыскать кое-что новое, отличающееся от бесплодных обещаний предшественников – левоцентристов из блока «Оливковая ветвь». Но о программах судят в процессе их выполнения. А пока очевидно другое: левые в Италии давно переместились вправо, а правые явно полевели в своих словах и действиях. Красное стало розовым, а то и совсем белым. В свою очередь, черные так посветлели, что о фашистах и неофашистах скоро будут вспоминать как о прошлом, да и то с позитивных позиций – борьбы с коррупцией, укрепления дисциплины, правопорядка.

Наметилось восстановление традиций христианско-демократической партии, без которой среднему итальянцу-правоцентристу просто тоска.

Теперь о внешнеполитическом аспекте. Во дворце Киджи подчеркивали, что Италия – это страна европейской «центростремительной» ориентации. После первого же посещения Берлускони штаб-квартиры НАТО в Брюсселе и саммита Евросоюза в Гётеборге наблюдатели сделали вывод, что Рим готов играть все более активную роль в этих организациях. Сам Берлускони заявил в сенате, что намерен «укреплять дружбу с США».

Обозреватели ожидали новых формулировок в концепции взаимоотношений с Востоком – Россией и Китаем. Впрочем, что может быть кардинально новым? У Берлускони наверняка остались наилучшие воспоминания о встречах в Москве, и они могут быть не только восстановлены, но и развиты на новом витке международного сотрудничества.

Но еще семь лет назад, в июне 1994 года, на заседании Евросовета именно итальянский премьер выступил самым активным сторонником расширения и углубления связей с Россией. «Она достойна того, – отметил Берлускони, – чтобы после стольких лет диктатуры и экономического хаоса мы по-братски поддержали ее не только на словах, но и на деле. Она нуждается в экономической помощи со стороны Европы, и все мы – в обоюдном понимании должны оказать эту помощь».

Это заявление послужило прелюдией приглашению России для участия в Совещании «Большой семерки» в июле 1994 год в Неаполе. Вместе с Берлускони были президенты США и Франции, главы правительств Германии, Великобритании, Канады, Японии и – впервые – Президент России Борис Ельцин. Таким образом, «семерка» – с приглашением России превратилась в «восьмерку».

И Сильвио Берлускони шел дальше. В ноябре 1994 года на конференции ОБСЕ по предложению Италии было принято решение о создании европейских «сил быстрого реагирования», предназначенных для оперативного вмешательства в «горячих точках» при опасности возникновения военных конфликтов на континенте и вне его. И об этом помнят политики Запада и Востока.

* * *

Итак, как развивались события в Италии и вокруг Италии после формирования Кабинета С. Берлускони. Вот главные из них: 10 января 2002 года. «Скучать не придется» – в этих словах – суть задуманной премьер-министром Италии Сильвио Берлускони реформы Министерства иностранных дел. После отставки главы МИД Ренато Руджеро премьер временно возложил на себя полномочия руководителя внешнеполитического ведомства и потребовал от итальянских дипломатов «поворачиваться поживее». Берлускони рассчитывал держать МИД под своим контролем по крайней мере шесть месяцев, которых, как он предполагал, ему должно было хватить на перестройку всей работы итальянской дипломатии. Но потребовался почти год. Глава правительства хотел «революционизировать» службу так, чтобы она работала в торговых интересах итальянских компаний в Европе и во всем мире. Берлускони убежден, что работу послов и консулов следует оценивать и по таким показателям, как развитие экономических связей, увеличение экспорта отечественной продукции в те страны, где она реализуется. Задуманную реформу премьера назвали «ориентированной на бизнес». Впрочем в истории послевоенной Италии такая попытка уже была. В свое время премьер Джулио Андреотти предложил руководителю туринского автогиганта ФИАТ Джанни Аньелли отправиться чрезвычайным и полномочным послом в Вашингтон, чтобы оттуда давать оценки политико-торговому развитию мира. Не получилось.

Теперь, судя по всему, эксперимент Берлускони удался. По крайней мере, с его точки зрения.

В январе 2001 года наблюдатели в Италии представляли обстановку в связи с введением евро далеко не в розовом свете. В 2002 году масла в огонь подлило сообщение об уходе в отставку с поста министра иностранных дел убежденного сторонника процесса европейской интеграции Ренато Руджеро, некогда возглавлявшего ВТО. Впрочем, его отставка не стала полной неожиданностью: сначала Руджеро скрестил шпаги с министром обороны Антонио Мартино из-за оплаты заказов на 16 военных аэробусов М400, затем разошелся и с другими членами правительства, обвинив коллег в «негативной позиции по отношению к вводимой единой валюте». Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Кабинета министров. Руджеро был вынужден удалиться. И здесь случилось непредсказуемое. Премьер-министр Сильвио Берлускони объявил о своем намерении занять пост главы МИД Италии. В срочном порядке получив одобрение президента Карло А. Чампи, он был приведен к присяге и стал обладателем дипломатического портфеля, сосредоточив в своих руках еще большую власть. А почему бы и нет! Все соответствовало Конституции.

Тем не менее в Западной Европе отставка Руджеро и назначение Берлускони самого себя руководителем МИД вызвали немалые пересуды и опасения. Так, глава бельгийского правительства назвал перемены в Риме «плохой новостью» и расценил их как «победу противников единой Европы». Берлускони быстро отреагировал и заверил партнеров, что он и его правительство будут и впредь поддерживать политику расширения ЕС, политическую, экономическую, финансовую и военную интеграцию.

Решение премьер-министр Италии Сильвио Берлускони временно занять (по совместительству) пост министра иностранных дел стало предметом острых дебатов как на Апеннинах, так и во всех западноевропейских столицах. Там ощущается особая тревога в связи с усилием позиций и влияния лидера движения «Дом Свобод», мультимиллиардера и ныне «первого дипломата Италии».

Тем временем Сильвио Берлускони оставался невозмутимым и готов был отражать любые инсинуации, исходившие от представителей оппозиции – итальянского левого центра и их союзников в странах Западной Европы. «Я на месте, на достойном месте. И буду на нем находиться столько, сколько надо», – заверил премьер и неоминистр своих новых коллег из внешнеполитического ведомства.

Но совмещение кресел не может быть бесконечным и идет вразрез с интересами Италии и Европы, роптали дипломаты. Берлускони не возражал, но высказывал свое кредо: «Если кто и мечтал всегда о единой Европе, то это был я». А в новой Европе должны быть и качественно новые министры, прежде всего отвечающие за внешние связи. Это значит: не узкие специалисты, а широко мыслящие политики, предприниматели глобальных масштабов, опытные организаторы, – за ними будущее. Их надо подбирать и готовить скрупулезно.

Как долго выбирал Берлускони преемника для передачи портфеля во дворце Фарнезина (штаб-квартира МИД Италии)? Ответ уклончивый: «Не очень долго и не очень быстро». Эксперты считали, что в Фарнезине Берлускони «просовместительствует» 5–6 месяцев, в течение которых будут произведены глубокие структурные изменения, отвечающие требованиям нового времени, новой политике, новой Европе. Италия опять окажется таким образом в авангарде европейских процессов.

С таким подходом были согласны многие, только не политики, главным образом из стана левоцентристской «Оливковой ветви». Они квалифицировали восседание Берлускони на двух креслах как насаждение «бонапартизма», как попытку подмять под себя, единолично захватить всю полноту власти в стране, действовать диктаторскими методами, подобно дуче Муссолини. Рождался берлусконизм…

Премьер-министр на подобные выпады не отвечал, но и не уходил от обсуждения возможных будущих кандидатур на пост министра иностранных дел. Возможно ли направление в Фарнезину лидера партии Национальный альянс, партнера Берлускони по движению «Дом Свобод» Джанфранко Фини? Премьер ответил, что кандидатура Фини достойна рассмотрения. Впрочем, Фини уже зампремьера, но почему бы ему еще не стать и руководителем МИД? Однако против Фини были большие силы оппозиции.

Его по старинке, как наследника лидера партии Итальянское социальное движение (MSI) многие называли «неофашистом», представителем крайне правого консервативного крыла. Его обвиняли в прагматизме, причисляли к противникам «свободных независимых европейских идей». Ярлык, конечно, старый, не отвечавший современным реалиям. Но ярлык – это ярлык, и пристает надолго. Возможность выдвижения Фини на пост руководителя МИД Италии целесообразнее рассматривать с других позиций, говорил С. Берлускони. В апреле 2002 года готовилось проведение чрезвычайного конгресса партии Национальный альянс, во главе которой стоит Фини, и до его завершения он вряд ли выскажет свое отношение к перспективам перехода на службу в МИД. Совмещать эти посты сам Фини вряд ли собирался.

Из других кандидатур на пост главы МИД выделяли еврокомиссара Марио Монти, министра общественных работ Франко Фаттини (он и стал), а также шефа ведомства межъевропейских дел Рокко Буттильоне – лидера христианских демократов. Но он не обладал качествами ушедшего в отставку Ренато Руджеро, признанного «умеренного технократа европейской ориентации».

Сыр-бор, продолжавшийся около года вокруг Фарнезини, – первый конкретный и удачный для левых случай для подкопа под Кавальере. Так что сидеть на двух стульях оказалось неудобно уже с первых минут, даже Сильвио Берлускони.

3 марта 2003 года левоцентристские партии и организации оппозиционного правительству движения «Оливковая ветвь» провели массовые демонстрации. Цель – оказание давления на Кабинет Сильвио Берлускони, атаки на который активизировались сразу с нескольких направлений. Сначала премьер-министр подвергся упрекам за то, что подмял под себя МИД Италии и захватил важный министерский портфель, затем, поразмыслив, левые перенесли огонь на дальние внутренние рубежи. Они обвинили премьера в том, что тот преследует корыстную цель: укрепляет свое финансово-экономическое благополучие, объявив «амнистию беглым капиталам».

У Берлускони – другая точка зрения. Он считал, что репатриация к 1 марта 2003 года капиталов на сумму 60–80 млрд евро – это мощная «кислородная подушка» для валютно-банковской системы Италии. Эти дебаты сменились политическими дискуссиями по вопросам внутренней и внешней безопасности.

События, дестабилизирующие обстановку, развернулись в последние дни зимы 2002 года, когда возник скандал вокруг четырех марокканцев, которые якобы готовили отравление столичного водопровода. Далее – спецслужбы выявили подкоп под здание американского посольства. И наконец, взрыв у здания Министерства внутренних дел. Что это, – последовательные запланированные акты международного терроризма, обещанного исламистами, или разрозненные хулиганские вылазки? Акты давления?

Лидеры правоцентристов бросили в адрес левых обвинение в том, что взрыв у МВД, повредивший 5 автомашин и 2 мотороллера, был совершен их спецагентами: с такой точностью могли действовать только особо подготовленные лица «левацкого политического толка». Словесные баталии в парламенте грозили перерасти даже в рукоприкладство. Все это обещало стать началом нового этапа политического противостояния полюсов: «Дома Свобод» – справа, «Оливковой ветви» – слева. Журналисты острили: «Здесь ветвью не отмахнешься, нужна дубина, целое дерево».

Грозило ли это противоборство очередным политическим кризисом в Италии? Не грозило. Представительское большинство правоцентристских сил в парламенте предопределяло их преимущество и гарантировало им успех при вероятном голосовании вотума доверия правительству. Но так ли Кабинет был неуязвим? Провокационный взрыв у здания МВД – это бомба лично под премьера. Но Сильвио Берлускони оставался непоколебимым. И это ощущалось во всем.

Между тем, бывший глава МИД России Игорь Иванов посетил Италию 1–3 марта 2002 года с рабочим визитом. Как отмечалось в информации МИД РФ, «основной целью этой поездки была подготовка официального визита в Москву Председателя Совмина Италии Сильвио Берлускони, визита, намеченного на начало апреля 2002 года». Но об этом визите будет рассказано особо, ибо он является ключевым в развитии итальяно-российских отношений.

* * *

1 ноября 2002 года. Правительство Италии приняло решение выйти из Шенгенской зоны на период с 1 по 10 ноября в связи с проведением во Флоренции Европейского социального форума (ЕСФ), который состоялся в административном центре Тосканы с 6 по 10 ноября. На всех границах Италии – сухопутных, морских и воздушных – на время был возобновлен пограничный контроль. Для въезда в Италию из других стран Шенгенской зоны не требовались визы, однако у приезжих теперь проверяли документы. Принимая решение возродить на время границу, итальянские власти руководствовались стремлением не допустить притока в страну экстремистов – потенциальных участников массовых демонстраций, Рим не желал повторения беспорядков, которые произошли в ходе саммите «Большой восьмерки» в Генуе в 2001 году. Итальянские власти считали «днями риска» две даты – 6 и 9 ноября. На ЕСФ были приглашены 20 тыс. делегатов. Общее количество участников форума достигало 150 тыс. человек. Шесть тысяч полицейских перекрыли исторический центр Флоренции, где было запрещено проведение любых манифестаций. Особенно свежи в памяти были события 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке. Меры безопасности, взятые под контроль антиглобалисты, круглосуточное патрулирование Флоренции оправдали себя, о чем информировал С. Берлускони мэр города доктор Доминичи. Премьер был спокоен, но проявлялись и внутренние «болячки».

На безбедную старость или пенсия для папы Карло

Сентябрь 2002 года. Приходя к власти на майских выборах 2001 года в парламент, правоцентристское движение «Дом Свобод», партия «Вперед, Италия!» и ее лидер премьер-министр Сильвио Берлускони сели на двух «боевых коней» – обещали провести срочные реформы в экономике и армии, а также активизировать роль Италии в международных отношениях – и выиграли. Теперь от слов – к делу. И Берлускони не заставил себя ждать.

Во внешней политике принципиальные сдвиги определились точно и быстро: видны и понятны были все главные ориентиры. В первую очередь, это укрепление позиций Италии в Евросоюзе и НАТО, развитие отношений с США, а также со странами Восточной Европы, прежде всего с Россией, продолжение конструктивного диалога Рим – Москва, поддержка инициатив В. В. Путина, расширение фронта финансово-экономических связей.

Если успех Берлускони в выполнении программы во внешнеполитической сфере уже мало у кого вызывал сомнения, то подготовка экономических и социальных реформ, как и разработка нового финансового закона на 2003 год, становились полем острых дебатов в парламенте. Наибольшее количество разногласий было связано с предложением, выставленным правительством, по внесению изменений в закон о пенсиях, его реформированию.

Берлускони, привлекая голоса на выборах, без обиняков утверждал, что только «Дом Свобод» – противовес «Оливковой ветви», «зеленым» и прочим левоцентристам, – сможет поднять уровень обеспечения пенсионеров, внесет реальные изменения в закон о пенсиях.

От своих слов и обещаний премьер отказываться не собирался, но говорил: «Не все же сразу. Сначала улучшим расходную часть государственного бюджета, а затем всеми силами поможем пенсионерам. И сделаем это до 2006 года».

«Но надо прожить еще минимум три года, а жизнь безвозвратно уходит», – выражали свое недовольство пенсионеры и представители трех главных профсоюзных центров Италии. Министр, ведающий вопросами социального обеспечения Мазони, президент Конфиндустрии (организации, объединяющей крупных и средних промышленников) Антонио Д’Амато создали заслон и начали «загибать пальцы», считая, что уже сделано в социальной и пенсионной сферах за менее чем пятнадцать месяцев нахождения С. Берлускони и его Кабинета во дворце Киджи – резиденции правительства в Риме. Один из первостепенных доводов – «либерализация пенсионного возраста».

Теперь на государственной и частной службе по договору и взаимному согласию с руководством учреждения или фирмы сотрудник, вышедший на пенсию по старости (65 лет), может продолжать работать. И это действительно важное решение, улучшающее финансовое положение пенсионеров, но затрудняющее рост молодежи. Определен 12 %-ный налог на пенсии, превышающие 5 тыс. евро; поднялся нижний потолок пенсий, который приближался к обещанным 400 евро и устремлялся в будущем даже до 600 евро.

По существу в Италии, по старому положению, каждый уходящий на пенсию мог получить после оформления всех документов единовременную сумму, представлявшую собой вклад каждого работавшего в общественный продукт, – до 80 % от зарплаты за каждый отработанный месяц и за все 25–40 лет. Этого может быть достаточно, чтобы купить, например, квартиру, дом, виллу, открыть собственное дело. Теперь если работник продолжал службу на старом месте, он мог получить 50 % причитающейся ему общей суммы, от его так называемого «контрибуто»; составить новый договор с руководством фирмы или учреждения и отложить свой выход на пенсию пока на два года.

Определялись и пенсионные права многих тысяч иностранцев, живущих и работающих в Италии. Только в Риме их около 100 тыс. Предприниматель или хозяин, использующий наемный труд иностранных граждан, имевших официальный вид на жительство с правом на работу в Италии, обязан вносить с социальный фонд примерно ту же сумму, которую он ежемесячно выплачивает сотруднику (не менее 400 евро). Из этих взносов будет складываться гипотетически возможная пенсия иностранца при условии, что он пробудет в стране до своего пенсионного возраста (65 лет) и проработает не менее 30 лет. Практически те же возможности, что даются гражданину Италии при уходе на пенсию.

Возможно, отмечали наблюдатели, это – еще первые шаги, но они уже заявили о себе решительнее, чем все то топтание на месте в области реформ пенсионного дела, о котором столько говорили, но практически ничего не сделали кабинеты-правительства левого центра до 2001 года.

Сильвио Берлускони шел дальше – придумал, как осчастливить пожилых соотечественников. Появившись на телеэкране, премьер Италии Сильвио Берлускони объяснил согражданам, что без пенсионной реформы стране не жить. То есть в буквальном смысле не жить: нация стареет, смертность растет, а госказна истощается, поскольку пенсионные выплаты достигают крупнейшей в ЕС величины – 15 % от ВВП. Рано нам, итальянцам, уходить на покой – вот смысл заявления Берлускони.

«Если мы сохраним эту систему в прежнем виде, государство вообще не сможет выплачивать пенсии. Такова реальность. Разумеется, мы никого насильно не принуждаем работать. Каждый вправе выбирать. Но мы уверены, что многие пожилые люди хотят оставаться активными и больше зарабатывать. Реформа, которая является необходимой, разумной и справедливой мерой, им это позволит».

Впрочем, страна знала, о чем речь: согласно правительственному проекту с 2008 года необходимый для получения пенсии трудовой стаж составит в Италии 40 лет. Сейчас он равен 35 годам и, судя по всему, устраивает старшее поколение, которое отчасти удовлетворено и размерами существующих выплат. Сегодня итальянцы (и мужчины, и женщины) уходят на заслуженный отдых в среднем в 57–60 лет, а будут – в 64–67.

Лидеры трех крупнейших профсоюзов, объединяющие 11 млн человек, провели 24 октября 2003 года всеобщую четырехчасовую забастовку «в защиту социальных прав трудящихся». «И это тоже в наших интересах», – сочли во дворце Киджи. Но забастовочное движение все-таки встряхнуло властные структуры С. Берлускони. Торопить в делах с пенсионерами надо медленно.

12 декабря 2002 года. Пять тысяч служащих итальянской государственной телекомпании РАИ объявили всеобщую забастовку, протестуя против глубокого и затяжного кризиса в руководстве РАИ.

Ожидалось, что положение в РАИ станет предметом специального обсуждения в сенате и палате депутатов. Известно, что многие законодатели, и в первую очередь те, кто связан с блоком премьерминистра Сильвио Берлускони, высказывались за приватизацию этого старейшего в Италии широковещательного учреждения, созданного еще в январе 1999 года.

В 80–90-х годах РАИ стал испытывать сильнейшую конкуренцию со стороны частных телекомпаний, которых по всей стране возникло более 750. Поначалу государство стремилось всячески ограничить возможности частных телехозяев, принимало разные антимонопольные законы. До начала 90-х госканалы РАИ еще сохраняли «grosso modo» – некоторое преимущество по отношению к «Фининвесту», но постепенно на РАИ изменились правила игры.

На этом фоне уверенно развертывалось наступление на потребителя со стороны трех каналов частного «Фининвеста», а РАИ начал заметно терять зрителей, доходы холдинга от рекламы стали падать, возникли раздоры в руководстве, 10 % персонала было уволено. На разных уровнях открыто заговорили о кризисе РАИ и о необходимости его полной приватизации. Особенно обострились политические дискуссии и разные разборки к концу 2002 года.

Внес свой вклад в споры о судьбе РАИ и премьер-министр Берлускони. Практически все вопросы, имеющие принципиальное значение для гостелеканалов, стали решаться с учетом его позиций. Левые подчеркивали опасность, которую влечет за собой приватизация РАИ, видя в ней фактическое подчинение телехолдинга блоку премьер-министра. Против таких перспектив и выступили забастовщики – рядовые работники РАИ. Но это был глас вопиющего.

Цензура РАИ снимает «заслон»

Знаменитый кинорежиссер Бернардо Бертолуччи в негодовании. Его новый фильм «Я танцую одна», который был показан на Каннском фестивале, подвергся в Италии «цензурным репрессиям».

В интересах защиты нравов подростков дирекция РАИ (гостелевидение) разрешила прокатывать рекламные ролики, вмонтированные в фильм Бертолуччи только после 23 часов. «Цензура крепчает, – возмущался режиссер. – Я многие годы не снимаю фильмы в Италии. Сколько страданий претерпел за картину “Последнее танго в Париже”: был условно осужден на два месяца, потерял право участвовать в выборах на пять лет. Теперь снова вопиющее ущемление прав».

«В кругу коллег Бернардо Бертолуччи сетовал на то, что в Италии ему становится невозможно работать, и он думает навсегда покинуть страну», – с тревогой сообщала газета «Мессаджеро».

Какие «следы» порнофильма обнаружила итальянская телецензура РАИ в ленте маэстро? Автор «Последнего танго» и «Последнего императора» вернулся в родные края и снял в области Тоскана, в городе Сиена, картину о том, как юная американка приехала в Италию и гостила на вилле вместе с англичанами и итальянцами. Ей предлагали заняться любовью, а девушка отвечала: «Я танцую одна» и в этом весь сексуальный «криминал». Но, видимо, синдром «Последнего танго в Париже» настолько велик, что не успели в Риме заговорить о новой работе Бертолуччи, как немедленно цензура целомудрия выставила свои заслоны.

Правоцентристы эти «вериги» сняли, но возникали и другие «оковы».

«Микрозакон» по запрету или отмене очередей

У итальянцев множество таких «изобретений», которыми пользуются все народы мира, и даже не задумываются, что когда-то люди могли жить иначе. Например, очереди. Они появились, оказывается, впервые на Апеннинах и теперь, тысячелетия спустя, существуют повсюду.

«Но раз мы “изобрели” очереди, – решили в Риме, – то нам предстоит разобраться и покончить с очередями». Как это сделать? Министерство общественных служб Италии, получив соответствующее указание правительства об открытии антибюрократической борьбы, разработало проект закона по борьбе за уничтожение очередей. (В Риме самые длинные очереди бывают во время распродажи товаров на улицах Корчо, Оттавиано, Национале.)

Эксперимент начался с Генуи, где якобы в незапамятные времена родились первые очереди. Предполагалось, что в очередях (в мэрию, и на почтах, за пенсиями, за различными справками, за билетами на железнодорожных станциях и для оплаты света, газа, воды и т. д.) человек максимально может находиться 15–30 минут. Если же больше, то руководителю службы грозило строгое наказание, вплоть до штрафа и понижения в должности.

Как рассосать очередь? Вставай, шеф, у кассы сам, или открывай новые «окошки» для приема граждан, предлагали журналисты.

Сначала антибюрократические предложения проходили «на ура», но чтобы ускорить принятие нового «противочередного» закона в парламенте, в Генуе заметно… удлинились очереди. Особенно на почтах, на службах по оплате коммунальных расходов, где только и говорили о том, что скоро в Италии очередей не будет вовсе и если пожелаешь сместить с должности бюрократа, то собери очередь, простой при свидетелях 15–30 минут, далее подавай в суд, и затем… «свято место пусто не бывает», но уже без очереди и при новом начальнике. В итоге, все заглохло. Очереди С. Берлускони пока не победил – «чудо-юдо».

24 октября 2002 года. В течение восьми часов проходила всеобщая забастовка итальянских трудящихся.

Это было самое крупное массовое выступление работников частного и государственного секторов за последние 20 лет. Участники стачки под руководством левых выразили протест против реформистских планов Кабинета Сильвио Берлускони, пообещавшего сделать более либеральным трудовое законодательство, действующее с 1970 года, а на деле – развязать руки предпринимателям, позволить им «свободно увольнять рабочих и служащих, не согласуя сокращение штатов с профсоюзными организациями». Ответ трудящихся адекватен – всеобщая забастовка. Не работали промышленные предприятия, остановились поезда и городской транспорт, были закрыты аэропорты, школы, банки, многие магазины. В госпиталях и поликлиниках функционировали только отделения «скорой помощи». За рабочими столами оставались лишь начальники, а также те служащие, которые не участвовали в забастовке по политическим или материальным соображениям.

Впервые в истории профсоюзного движения в Италии единым фронтом выступили более 3 млн человек, все ведущие профсоюзы страны и даже некоторые из тех, кто, разделяя в целом основные направления социально-экономической политики правительства, сочли возможным влиться в ряды демонстрантов.

В основе конфликта – статья 18 Трудового кодекса. Она гласит, что решением суда может быть восстановлен на работе каждый служащий, уволенный без согласия профсоюзов по воле администрации с предприятия, насчитывающего более 15 человек. По новой формуле правительства любое увольнение дозволено без уведомления профсоюзов, считается окончательным и не подлежит апелляции в суде.

Профсоюзы расценили такую реформу как антиправовую. Во-первых, законодательным путем их отстраняют от исполнения функций, которые они считают входящими в круг своей компетенции. Во-вторых, об отмене статьи 18 ни в ходе предвыборной кампании, ни в программе правительства прежде не было и речи, иначе движение протеста развернулось бы гораздо раньше. И, наконец, новая «реформистская мера» угрожает увеличить и без того высокий уровень безработицы, ударит по интересам трудящихся. Так, на проведение реформ и содержание фонда по безработице кабинет Берлускони планировал ассигновать 1,5 млрд евро, тогда как, по расчетам профсоюзов, затраты должны составить не менее 9– 11 млрд евро.

«Конфликт между профсоюзами и правительством, поддерживаемым Конфедерацией предпринимателей, находится только в начальной стадии, – сказал один из лидеров профсоюзного движения Серджо Конфферати. – Основные бои впереди. Нынешняя забастовка – репетиция перед эпохой социально-экономических волнений в Италии». Лиха беда – начало.

О реакции Берлускони на происходившие события ходили противоречивые слухи. Печать сообщала, что у премьера бессонница – не спал несколько ночей. Приближенные же заявляли обратное: у Берлускони прекрасный сон, а с представителями профсоюзов он готов вести любые переговоры сразу после забастовки, но на своих позициях. Он не собирается делать принципиальные уступки и тем более изменять программу социально-экономических реформ. Новый рецепт состоит в том, чтобы со служащими находили контакт предприниматели. И наоборот. При чем тут правительство? Только как арбитр.

Итак, большая конфронтация – не за горами. Левоцентристы попытались подложить мощную мину под правоцентристское правительство Берлускони, вынудить его пойти на изменение состава Кабинета министров. Они еще не раз постараются использовать недовольство профсоюзов, желающих выступать не только с социально-экономических, но и политических позиций. А это – новый поворот в политическом жизни Италии, в отношениях между проправительственным «Домом Свобод» и оппозицией.

* * *

Несмотря на напряженность и занятость, Берлускони много общается, ведет светскую жизнь. Обращают на себя внимание его личные привычки. С людьми Берлускони всегда любезен, причем со всеми. И это не чистая формальность – просто он так воспитан. Он доброжелателен к человеку независимо от того, какое положение этот человек занимает в обществе. Он не курит и не выносит присутствия курящих, а также тех, кто отдает предпочтение чесноку и луку. Любит красный перец, который потребляет в больших количествах (кое-кто его даже сравнивал с Мао Цзэдуном), особенно с первыми блюдами, из которых предпочитает спагетти с томатным соусом или овощные супы. Практически не выпивает, только иногда позволяет себе глоток сладкого вина. Он, как правило, не опаздывает на встречи и не любит, когда опаздывают другие. «Пунктуальность – привычка королей и деловых людей», – говорит он.

Это стиль и ритм его жизни и работы.

Законник в парламенте

17 сентября 2003 года. Берлускони – «законник», и законотворческая деятельность занимает важную часть его работы. Ясно, что его не удовлетворяла неэффективность некоторых не отвечающих требованиям времени, устаревших положений Основного закона страны. В частности, численный состав сената и палаты депутатов. 17 сентября 2003 года правительство внесло проект реформ, которые не только усиливали роль Предсовмина (его предлагалось официально называть отныне просто премьером), но и органов власти на местах – в областях. Премьер получал право назначать, заменять и снимать министров без апробации главы государства, а тот в свою очередь терял право по собственной инициативе распускать палаты парламента.

Законопроект сокращал число депутатов нижней палаты с 630 до 408, а количество сенаторов с 315 до 205, модифицировал работу Конституционного Суда, где количество членов возрастало с 15 до 19. Реформы предполагалось провести до 2006 года, а преобразования в палатах – к 2011 году.

Особое внимание в законопроекте уделялось значению Рима и других крупных городов Италии, роли политических партий. Все это вызвало долгую волну обсуждений в парламенте и прессе. Но были и постановления менее глобальные, не вызывавшие глубоких сомнений, но необходимые, так сказать, принятые «на короткой волне». Так, в Конституции Итальянской Республики в статьях 48, 56 и 57 уже давно ожидались изменения. Парламент (палата депутатов, а затем также сенат 205 голосами «за» при 17 «против» и 13 воздержавшихся) высказался за предоставление права голоса эмигрантам.

Провели анализ тех социальных групп, к которым относятся итальянцы-эмигранты. И вот, что выяснилось: из 3 644 502 итальянцев, зарегистрированных в консульствах Италии за рубежом, 51 % – служащие промышленных предприятий; 30 % заняты в сфере услуг; 16,2 % – лица свободных профессий; 2,8 % – фермеры. Судя по всему, интересы эмигрантов разделяются между двумя противоборствующими флангами почти в равной мере и, возможно, не изменят расстановки главных сил в республике. Тем не менее в беседе со мной представители левых сил отмечали, что перспективы правых предпочтительнее. И если учесть возвращение в Италию представителей бывшей королевской династии Савойских, то будет укреплен правый фланг, а это значит всякое возможно: хрупкое равновесие и раньше нарушалось, и большинство голосов во дворцах Монтечиторио (палата депутатов), Мадама (сенат) и Киджи (правительство) прочно получили правоцентристы группировки «Полюс» и это перечеркивало все, что сделано ранее левыми.

Именно политические расчеты на протяжении более сорока пяти лет заставляли «пробуксовывать» в парламенте предложения о предоставлении избирательских прав всем эмигрантам-итальянцам. Первые попытки вовлечь эмигрантов в политическую жизнь Италии не прошли еще в 1955 году, затем эти попытки неоднократно предпринимались в 80–90-х годах, но с 1993 года они стали координированными и целенаправленными. В результате в 1999 году за них дважды отдали большинство голосов депутаты и сенаторы в парламенте, проложив путь к изменениям в избирательной системе, к внесению поправок в Конституцию, по крайней мере пока в статьи 13, 48, 56 и 57 без проведения всенародного референдума.

Кто нарушает законы, того и вышлют

Итальянское правительство опубликовало полный текст нового закона об иммиграции. Документ вошел в силу 10 сентября 2003 года.

Новый закон получил название «закона Фини – Босси» по фамилиям зампредсовмина и министра реформ в правительстве Сильвио Берлускони и расценен общественностью страны и заинтересованными лицами за рубежом как своевременный, но более жесткий по сравнению с ранее действовавшим (в течение 4 лет) аналогичным документом левоцентристов.

Принятие «закона Фини – Босси» связано в первую очередь с общей политикой стран Евросоюза, а также самой Италии, политикой, направленной на усиление всесторонней борьбы с нелегальной иммиграцией – источником организованной преступности, наркомании, контрабандной торговли.

Статьи нового закона точно формулируют различия между теми, кого из иностранцев, проживающих на территории Италии, следует считать «не оформившими в должном порядке документы», а кого – «нелегалами», то есть лицами, подлежащими полицейским репрессиям.

К первой категории относятся те иммигранты, которые располагают паспортами и другими удостоверениями личности (права на вождение автомобиля и т. д.), но не имеют итальянского вида на жительство – главного документа, необходимого для легализации проживания в Италии. В случае обнаружения таких лиц, а их в стране более 100 тыс., полиция должна обеспечить сопровождение, доставить иностранца до границы и выставить его за пределы Апеннин, Сицилии или Сардинии.

Нелегалы же – это те иностранцы, которые проникли в Италию вообще без каких-либо документов. Пока считается, что их около 5,35 тыс. По новому закону к ним должны применяться самые решительные меры; полиция должна помещать нелегалов в спецотстойники, где они могут заниматься в течение 60 дней оформлением утерянных и других недостающих документов. Если же в конце концов документы не будут приведены в порядок, то нелегал подлежит высылке из страны. При повторном нелегальном въезде его ждет арест и тюремное заключение.

В законе выделены в особую строку права большой категории иностранных граждан, работающих в Италии по найму в качестве домработниц, сиделок при больных и стариках. Возможность легализовать свое положение в Италии, получить четкие представления о своих правах обрели десятки тысяч выходцев из североафриканских стран, Юго-Восточной Азии, Восточной Европы, включая Россию и Украину.

Чтобы получить вид на жительство для домработницы, наниматель должен внести единовременный налог в сумме 330 евро, доказать, что его годовой доход составляет не менее 40–50 тыс. евро и он гарантирует работнику ежемесячное содержание не менее 439 евро, обеспечивает достойное жилье, вносит в страховую кассу необходимые средства на социальное и пенсионное обеспечение. По новому положению для обслуживания дома, квартиры, виллы семья может принять на работу только одного иностранного гражданина, но зато для ухода за больными, стариками можно нанять любое необходимое количество сиделок и медсестер (медбратьев).

Все приглашенные из-за рубежа обязаны также представлять в финансовые органы сведения о своих доходах, заверив их у работодателей. Чтобы личные документы иммигрантов не подвергались подделке злоумышленниками, всем иностранцам, претендующим на получение вида на жительство и постоянную работу в Италии, предлагается сдать отпечатки пальцев (туристов, служащих иностранных госучреждений, банков, международных организаций, журналистов это не касается). На днях от обязательств сдавать отпечатки пальцев отбились футболисты-иностранцы, играющие в итальянских клубах, а также священнослужители всех санов и рангов.

Вид на жительство дается на два года. В случае, если работодатель в течение этого срока прерывает контракт и увольняет домработника, он обязан уведомить об этом полицию, а иммигрант получает возможность в течение полугода найти новое место службы. Каждый иммигрант, имеющий вид на жительство, может вызвать супругу, детей, а также родителей, если им более 65 лет и у них нет материальной опоры на родине. Это особенно актуально для выходцев из Восточной Европы, России, Украины, других стран СНГ, а их в миллионной «армии» иммигрантов Италии – около 10 тыс. человек. По новому закону каждый год в Италию будут допускаться примерно 200 тыс. человек, но квота может меняться.

Закон «Фини-Босси» устанавливает жесткие рамки, требует точного соблюдения правил оформления документов, а потому, как ожидается, снимает многие протесты из-за высылки иммигрантов за пределы Италии. Так, в 2003 году были выдворены примерно 41 тыс. человек, из них менее 50 – из государств – членов СНГ. Выдворение осуществляется главным образом через сухопутные границы и морские порты, менее всего – воздушным транспортом. Каждое «выдворение» – довольно дорогостоящая процедура. Платит за все полиция из фонда «Субсидии неимущим», поскольку нелегалы, понятно, нести расходы отказываются. Да и не могут.

Репатриация «беглых» капиталов

Без референдума уже в декабре 2001 года в итальянском парламенте развернулись острые дебаты вокруг проблемы возвращения миллиардов долларов, незаконно ушедших за рубеж. Премьер-министр Сильвио Берлускони предложил свой механизм репатриации капиталов, который не поддержала левоцентристская оппозиция.

За последние пять лет из Италии по разным каналам нелегально эмигрировали и осели в зарубежных банках более 80 млрд долларов. Об этом знали все, закон громогласно запрещал «бегство капиталов». Но высокий уровень налогов и крайне низкие процентные ставки по вкладам побуждали владельцев «длинных денег» искать более выгодные условия за пределами Апеннинского полуострова. «Открытость хороша в политике, но опасна в экономике», – утверждали многие финансисты и ловко выводили свои капиталы в офшорные зоны, подальше от «костлявой и жесткой руки финансовых гвардейцев». Ибо, как известно, рыба ищет, где глубже… а финансы – где выше доходность.

Да и левоцентристы, находившиеся у власти в Италии в последние годы, решительно борясь против коррупции, своей экономической политикой и непомерными налогами подтолкнули местный капитал искать лучшей доли за границей. В итоге отток капитала стал одним из самых значительных в Западной Европе.

Как переломить ситуацию? Снизить налоги, повысить банковский процент на вложенный капитал, и вернуть «беглые» миллиарды на родину. Однако финансовые институты Италии поступили наоборот и снизили учетную ставку до критически низких 0,125 % для итальянских вкладчиков. Это значит, что капитал будет и дальше стремиться в более «удобные для жизни края».

Страны Евросоюза приложили немало усилий, чтобы перекрыть кислород для более чем 20 офшорных зон, но эффективных результатов не добились.

И вот правительство Берлускони предложило парламенту объявить финансовую амнистию и вернуть деньги на Апеннины. Был разработан следующий порядок. На первом этапе владельцы незаконно вывезенных капиталов возвращают их на родину и выплачивают в казну государства 2,5 % от общей суммы в качестве «льготного штрафного налога». 12 % от уплаченной суммы реинвесторы получают обратно в форме облигаций и воспользуются ими для вложений в ту или иную хозяйственную схему или, при желании, продадут их на бирже или банкам. Автор проекта надеялся в весьма короткий срок – до 28 февраля 2002 года – вернуть на родину основную массу «беглого» капитала, переведенного в новую валюту – евро.

Смелый проект был воспринят неоднозначно. Левоцентристы заявляли, что правые своим «всепрощением» финансовых грехов превращают Италию в «банановую республику», «райский оазис» для преступников. Они обвинили правоцентристов еще и в том, что те, как основные владельцы капиталов, защищают свои интересы, пользуясь контролем над правительством и парламентом. Из правого центра парировали: в данном случае интересы экономики Италии и крупного капитала совпадают, а нападки левых – всего лишь популистские вылазки.

Возникал еще один логичный для многих вопрос: почему Берлускони предлагает взять с беглецов всего 2,5 % штрафных, а не 33, 19 и 23 %, как это обычно делается в налоговой сфере? Оказывается, премьер исходил из того, что при получении денег бизнесмен уже выплатил все налоги, и облагать его ими дважды, было бы неверно и несправедливо. Он не станет добровольно терять третью или пятую часть своих денег, а 2,5 % – вполне приемлемая плата за амнистию.

Второй этап – куда вкладывать возвращающийся капитал и на каких условиях? «Важно справиться с первым этапом, – говорил Сильвио Берлускони, – а со вторым будет проще…» Миллиарды долларов должны оздоровить экономику, поэтому важно подтолкнуть, начать этот процесс. Он, как считали эксперты, пойдет быстрыми темпами с января 2002 года. Так и произошло. К 1 января 2004 года в итальянскую экономику вернулись приметно 60 млрд евро.

Статистические службы подвели итоги положению на «налоговом фронте» и представили следующую картину роста налогов: с 1979 по 1999 год среди стран Европейского союза самый высокий прирост налоговых обложений отмечен в Италии – 16,7 %. На 4,2 % (прирост 12,5 %) от Рима отстает Лиссабон, на третьем месте этого «хит-парада» Испания (10,9 %), за ней – Финляндия (10,2 %), Греция (8,8 %), Франция (5 %), Англия (4,9 %), Дания (4,8 %), Австрия (4,5 %). За эти годы снизили налоги Германия (на 0,7 %) и Голландия (на 3,5 %). Эти же страны привлекли значительно больше (на 3–4 %) иностранных инвестиций, чем другие страны.

В «чистом виде» самые высокие налоги в целом отмечены в Швеции (53 %), Финляндии (46,9 %), Бельгии (46,3 %), Люксембурге (45,1 %). Самое низкое налоговое обложение в Ирландии – 32,3 % и Греции – 33,7 %. В среднем по странам Евросоюза налогообложение достигает 41 %, а прирост за минувшее десятилетие составил 6 %.

Все данные по налогообложению в странах ЕС приведены к «общему знаменателю» с введением в обращение евро по всей Европе. И произошло это, по решению министров финансов стран ЕС, с 1 марта 2002 года.

Сильвио Берлускони считал, что в Италии следовало сократить число налогов до пяти. И это послужит не только делу самого сбора налогов, но и оздоровлению всего хозяйства страны в целом. А в остальном, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Но в Италии – не тонут.

* * *

Особое значение законодатели и правительство придают итальянской армии, которая становится все более активной и профессиональной.

В парламенте принят законопроект об отмене всеобщей воинской повинности. Вооруженные силы Италии формируются на добровольной основе. За отмену обязательной воинской повинности, о чем упорно в течение последних лет говорилось в высшем законодательном органе Италии, высказались 396 членов палаты депутатов (12 – против; 21 воздержались). Позитивными были и результаты голосования в сенате, где подавляющее большинство дало «зеленый свет» законопроекту. Ни у кого из наблюдателей не оставалось сомнений в том, что перед Италией – страной НАТО – открылся путь к созданию профессиональной армии.

Основы для такой армии заложены были во всех четырех родах войск: в сухопутных, военно-воздушных (ВВС), военно-морских (ВМС) силах и в корпусе карабинеров, который в июне 2001 года отметил 186 лет с момента создания и занимает особое положение как боевая единица и как инструмент поддержки безопасности и порядка в стране. С. Берлускони поздравил личный состав карабинеров с праздником.

Специальным законом палата депутатов и сенат Италии утвердили добровольную службы женщин в армии. В документе отмечалось, что женщинам присваиваются звания офицеров, унтерофицеров и рядовых наравне с мужчинами, они могут служить в низших чинах до 32 лет и поступать в военные академии и училища до 22 лет (но срок обучения для женщин увеличен до шести лет).

В 2003 году в ВВС и военные училища решили поступать 2112 итальянских девушек, в ВМС – более 3 тыс., а в сухопутные войска женщины подали более 11 тыс. заявлений. При этом многие синьоры и синьориты легко оставляют гражданскую службу, полностью меняют род занятий и вместе с ним форму одежды.

Итальянские военнослужащие хорошо себя зарекомендовали как в стране, так и за рубежом, в частности на Балканах, в Албании, Афганистане, Ираке.

Девятнадцать итальянцев погибли 12 ноября 2003 года в Ираке в результате террористического акта боевиков. Италия опять разделилась. Для общественного мнения 12 ноября стало итальянским 11 сентября 2001 года в Америке. Тот же эффект, тот же грозный сигнал об опасности в настоящем и будущем. Вывести от греха подальше из Ирака 3-тысячный итальянский контингент, который летом 2003 года отправился с миссией мира, способствовать урегулированию иракской проблемы и международной безопасности на Ближнем и Среднем Востоке! Такой призыв прозвучал со стороны некоторых политических деятелей. Сильвио Берлускони, как глава правительства Италии, выразив горечь и сострадание нации в связи со случившимся, заявил решительно о необходимости, несмотря ни на что, продолжить итальянское присутствие в Ираке вместе с США и их партнерами (Японцы должны были 12 ноября 2003 г. перебросить в Ирак свой военный контингент и задержались). Со стороны С. Берлускони – ни тени упрека. Вместе со всеми итальянцами он хранил молчание. Страна погрузилась в траур: таких жертв войны Италия не знала 58 долгих лет.

За вывод контингента итальянских войск из Ирака страна высказалась после теракта в Испании 11 марта 2004 года. Положение осложнилось после захвата в Ираке в апреле 2004 года четырех итальянских заложников и зверского убийства одного из них. Берлускони принял взвешенные решения.

Поражение в Риме, реванш – на Сицилии

25–26 мая 2003 года. Административные выборы в Италии, первый тур которых прошел 25–26 мая 2003 года, не произвели эффекта извержения политического Везувия. Тем не менее голосование показало: в недрах итальянского общества зрели и уже выходили на поверхность новые социально-политические и экономические процессы. К ним готовились и правые, и левые.

Прямые выборы мэров и председателей провинциальных джунт (советов) состоялись в 12 итальянских провинциях, 9 крупных городах и 491 общинах, где проголосовало 63–66 % из 11 430 308 избирателей. И это уже само по себе было успехом административных выборов 2003 года в целом. Голосование продемонстрировало большую активность подавляющей части населения Италии, занявшей позиции по ту или другую сторону «баррикад» – за левоцентристский блок «Оливковая ветвь» или за правоцентристов «Дома Свобод», обладающего большинством в центральном парламенте и возглавляющего правительство.

В канун выборов лидер «Дома Свобод», глава Кабинета министров Сильвио Берлускони с уверенностью заявил: как бы не разворачивалась избирательная компания, победа непременно будет за ним, за его партией «Вперед, Италия!» и блоком «Дом Свобод».

Но как же развивались события? На итальянском дворе стоял жаркий и солнечный май, готовый преподнести любые неожиданности. И первая из них не заставила себя ждать: в римской провинции, где кресло лидера прежде принадлежало правоцентристам, после голосования стало ясно, что отныне оно отойдет представителю «Оливковой ветви» Энрико Гасбарра, который получил более 49 % голосов и обошел на последнем повороте своего сильного конкурента из «Дома Свобод», главу столичной джунты Сильвано Моффу.

Левые уже забили в победные литавры. Но не рано ли? Так ли уж они побеждали по всей Италии? Оказывается, нет. Первый тур административных выборов, проходивший во исполнение закона № 81 от 25 марта 1993 года, пока охватил лишь четвертую часть территории страны, и подводить какие-либо окончательные итоги было явно преждевременно. Тем более, что у правого центра тоже были законные основания отметить свои успехи. В частности, за поражение в римской провинции «Дом Свобод» добился реванша на Сицилии, где за избрание 143 глав администрации общин проголосовали около 5 млн избирателей и правые заняли лидирующие места в 5 из 9 провинций, включая главные города острова – Палермо и Катанию. Впереди была битва за Сиракузы. Она развернулась 8–9 июня 2003 года во втором туре и прошла как на юге, так и на севере страны, в областях Валле д’Аоста и Фриули-Венеция-Джулия. Там к избирательным урнам пришли 1,3 млн человек, и победа досталась правоцентристам.

Ведущий ночной аналитической телепрограммы «От двери к двери» задал вопрос: «Чем можно объяснить, что на первых порах определенные успехи достались левым силам?» И получил ответ: «Во-первых, левоцентристы сделали вывод из поражения на выборах в парламент 13 мая 2001 года, нынешний состав которого будет действовать теперь до 30 мая 2006 года. Во-вторых, в значительной мере преодолены разобщенность и раскол в Партии коммунистического воссоздания, собирающей до 10–12 % голосов избирателей в традиционных районах, так называемых «красных поясах» Италии. В ходе этих выборов были в значительной мере учтены недостатки прошлого в ведении агитационной работы среди молодежи. Все это в совокупности и помогло обеспечить успех».

Но не стояли на месте и правоцентристы. Представитель Национального альянса – правой партии, союзника Сильвио Берлускони по правящей коалиции, – потребовал проведения в экстренном порядке заседания избирательного комитета, чтобы провести рекогносцировку, определить «четкие тенденции» политического момента и внести коррективы, без чего было невозможно победить во втором туре административных выборов 2003 года. И правые победили.

И, наконец, последняя «неожиданность». Во время голосования 25–26 мая в избирательном штабе на Виминальском холме (МВД) не было зарегистрировано ни одного нападения или какой-либо хулиганской выходки, направленных против избирательных участков, не зафиксировано ни одной попытки дестабилизировать положение в стране. Это говорило о достойном уровне политической и юридической культуры в Италии, где ведется последовательная законотворческая деятельность. В ходе выборов в парламенте возник вопрос о продлении на третий срок полномочий мэров в малых итальянских общинах, численность населения которых не превышает 500 человек. Поддержкой комиссий парламента общины уже заручились. Процесс пошел…

* * *

Уникальный случай в итальянской современной юридической практике: 16 июня 2003 года во всех регионах страны прошли референдумы по двум социально-экономическим вопросам трудового законодательства. Оба опроса были признаны недействительными из-за неявки подавляющего большинства граждан к урнам для голосования и не выразившим своего отношения к главной проблеме – статье 18 Трудового кодекса.

Итак, референдумы прошли, но по статистики их как бы не было, ибо пришли к урнам всего 25, 7 % из приглашенных для высказывания своего мнения, из которых 80 % ответили «нет». Все не по статье 75 Конституции Италии. Но и это – результат демократии.

Каскад скандалов

В 2003 году, в канун национального праздника Италии, Дня республики, политический горизонт страны вновь был омрачен забастовкой журналистов.

В газетных киосках в воскресенье не появилось ни одного экземпляра самой крупной и влиятельной на Апеннинах газеты «Коррьере делла сера» и приложений к ней. Причина – стачка журналистов.

Газетчики протестовали против нарушений свободы печати, демократических принципов организации и управления средствами массовой информации. А непосредственным поводом для забастовки стала замена главного редактора газеты Ферруччо Де Бортоли. В течение последних 6 лет он уверенно возглавлял редакционный совет, но при этом критически реагировал на многие политические решения Кабинета Сильвио Берлускони. Тем не менее еще накануне казалось, что тучи над его головой, и коллективом «Коррьере делла сера» не собирались. Правда, в середине мая 2003 года Де Бортоли не вышел на работу. Первое объяснение – «по личным мотивам». А уже в последнюю пятницу мая было принято ничем не мотивированное решение издательского дома «Риццоли медиа груп» о замене редактора. На его пост назначен политобозреватель газеты Стефано Фолли, респектабельный журналист, одинаково приемлемый и удобный как для правых, так и для левых.

А что же Берлускони? Сообщение о замене редактора «Коррьере делла сера» он встретил в Санкт-Петербурге и прямо с берегов Невы поспешил заявить, что в редакционные дела газеты никогда не вмешивался, давления ни на кого не оказывал и к замене редактора никоим образом не причастен. Аналогичную позицию занял и министр информации, что, впрочем, не в полной мере удовлетворило левоцентристских журналистов. Они объявили о своем намерении провести забастовку «молчания прессы».

Скандал вокруг замены редактора «Коррьере делла сера» получил громкий политический резонанс, весьма нежелательный для правительства Берлускони. Расчет на то, что все будет улажено в стенах медиахолдинга «Риццоли», где пакетами акций владеют «Фиат», «Медиа-банк», компании «Джемина», «Дженерали» и «Пирелли», не оправдался. Разрешить его келейно и без лишнего шума не удалось. То есть ситуация явно вышла из-под контроля «Перста указующего», как без иронии называют Берлускони. И детонатором стала самая престижная миланская газета (тираж около 1 млн экземпляров) «Коррьере делла сера».

Виртуальное будущее Европы

В древнем североитальянском курортном городке Черноббьо открылась первая страница новой европейской действительности – международная конференция по созданию европейского «Электронного правительства». С легкого пера журналистов виртуальное новообразование названо «Е-говернмент», где под латинской литерой «Е» скрывается и технологическое понятие «электронный», и геополитическое «европейский», и временно́е «эпохальный».

Форум в Альпах, состоявшийся 7–8 июля 2003 года, был организован по инициативе правительства Италии и Еврокомиссии. Его тема привлекла внимание многих видных политических и общественных деятелей европейского и мирового масштаба. В известной степени форум стал первым официальным мероприятием, открывшим 6-месячный период итальянского руководства в Евросоюзе.

Президент Италии Карло Чампи заверил участников конференции, что его страна станет активным поборником развития системы «электронного общественного управления в Европе». С особым интересом журналисты ждали выступления премьера Сильвио Берлускони. Лидер Италии и Евросоюза был гибок в выборе формулировок и заверил, что «народы Европы могут отныне говорить на одном языке, и таковых народов уже 15 – членов ЕС, а вскоре будет 30 и более». При этом каждая страна, подчеркнул он, будет чувствовать себя неотделимой частью Европы, сохраняя, однако, свою подлинную самобытность и неся свои национальные и исторические традиции. Многие наблюдатели услышали в этих словах то, что ждали: завуалированное приглашение России занять свое место за общим европейским столом.

Как реально мыслится рождение и формирование самой системы «электронного единого общественного управления» в границах и рамках Старого Света? Отработанной схемы пока нет. Но существуют разные проекты, и важно, что они появились в период, когда ЕС находился в преддверии принятия Европейской Конституции. «Е-говернмент» может стать первой вехой на большом магистральном пути нового европейского единства и мышления. Что нового принесет виртуальный «Е-говернмент» в жизнь рядового европейца? Благодаря новейшим технологиям новый «гражданин Европы» заявит о себе как обладатель электронного паспорта или удостоверения личности. Его занесут в общеевропейский компьютерный банк данных на рынке труда, и он сможет легче найти работу или отправиться на отдых в любое европейское государство. Комплекс электронного управления всеми инфраструктурами – экономикой, финансами, транспортом, связью – позволит повысить эффективность деятельности как органов власти стран Сообщества, так и отдельных предприятий и учреждений, вплоть до учебных заведений и турфирм. И все это, как утверждают идеологи, «Е-говернмент», делается исключительно на благо человека.

Планы эти на первый взгляд могут показаться слишком амбициозными, но в смелости и перспективности им не отказать. Судя по всему, у «Е-говернмента», хоть и виртуального, будущее есть. Берлускони в этом убежден. Иначе бы не начинал.

Рим на семи ветрах

С первого июля по 31 декабря 2003 года Италия председательствовала в Евросоюзе.

Ни в Брюсселе, ни в Риме больших торжеств по этому поводу не ожидалось. В парламентах 15 членов ЕС к событию этому отнеслись весьма настороженно, преднамеренно подчеркивая всю важность для будущей истории Старого Света именно этого полугодия, его значение в дальнейшем развитии политических, социально-экономических и юридических дел на континенте. И вот почему: во второй половине 2003 года предстояла напряженная, кропотливая работа по подготовке к подписанию единого Конституционного акта ЕС – важнейшего документа международного права. В рамках государств Евросоюза предполагалось систематизировать и подвести к «общему знаменателю» (в соответствии с общими требованиями, но с учетом национальных и других особенностей) местные законодательные и хозяйственно-коммунальные кодексы, регулирующие жизнь как отдельных стран, так и ЕС в целом. Изменения должны были коснуться армейской реформы, юриспруденции, просвещения, здравоохранения, транспорта и т. д.

Все это, казалось бы, в порядке вещей, если бы ни одна деталь. Принцип «все попутные ветры в паруса» были нарушены и уже появились первые рифы. «Седыми бурунами» закрутились кривотолки, возникли сомнения вокруг сроков принятия Конституции ЕС и вообще возможности подписания этого договора в течение 6 месяцев председательства Италии в ЕС. Как показало время, это сделать не удалось.

У всякого сомнения всегда есть свои «веские основания». Кроме того, многое проверяется фактами. Действительность 2003 года была такова: не прекращался рост инфляции, топтался на месте ВВП, увеличивалась безработица, не решалась проблема нелегальной иммиграции в странах ЕС, в частности в Италии, и, наконец, проблема Ирака, Афганистана, Балкан.

Все это вынудило экс-президента Италии, пожизненного сенатора Франческо Коссигу высказать крамольную, но оригинальную мысль: «А не следует ли Риму отказаться на этот раз или пока от председательства в ЕС и передать эти полномочия, например, следующему по списку партнеру – Ирландии?». И Коссига был не одинок – аналогичных взглядов придерживались оппозиционные политические деятели как в Италии, так и за пределами Апеннин. Они, конечно, не влияли на официальные позиции государств и правительств Евросоюза, но смуту внесли значительную.

Под общий шум наиболее резким нападкам со стороны либерально-демократической европейской печати подвергся глава итальянского правительства Сильвио Берлускони. Ему припомнили все «грехи», и главный из них – судебный процесс в Милане. «Как можно доверять председательское кресло в ЕС лицу, которому, если бы не парламентский иммунитет, грозила бы тюремная решетка в своей стране?» – вопрошали французы, готовые всегда досадить итальянцам. И они своего… не добились.

Основные претензии многих европейцев к итальянскому премьеру были связаны с его близостью к «американскому брату» Джорджу Бушу, чьи поручения Рим выполнял в 2002–2003 годах охотно и часто. Полагали, что римско-вашингтонское сближение в дальнейшем будет еще прочнее. А это – болевая точка французов и немцев, с опаской наблюдавших за тем, как смыкаются вокруг Вашингтона политические ориентиры Рима, Мадрида и Лондона. По мнению оппозиционеров, это не в пользу принятия Конституционного акта будущей единой Европы.

«И все же многое зависит лично от Сильвио Берлускони», – заключали (и справедливо) некоторые европейские издания. «Глава римского кабинета талантлив и непредсказуем, он может в равной мере сыграть как позитивную, так и негативную роль в нынешней европейской политике», – предостерегали левоцентристы и их сторонники в ЕС.

Сам Берлускони старался не слышать и не видеть «взрывов» этих пропагандистских «мин». Тем более, что они не достигали его уровня: советники предпочитали докладывать премьеру только то, что необходимо для конкретных дел. Нечего наводить, мол, тень на плетень.

Итак, Рим стоял не только на семи холмах, но и на семи ветрах. И стоит. Неплохо стоит. Да и сам премьер смотрит в будущее через розовые очки. И они ему дают вполне реальную видимость процессов. За небольшим исключением… Так или иначе со среды 5 мая 2004 года правительство Берлускони побило все рекорды (1058 дней) нахождения у власти во дворце Киджи.

* * *

Итальянский министр юстиции Роберто Кастельи, судя по всему, горел 29 июля 2003 года «синем пламенем», и его дни в составе правительства в римском дворце Киджи, казалось, уже были сочтены. Грозило ли это кризисом? Берлускони выдержал удар. Кризис не грянул.

В чем было дело? Левые из блока «Оливковая ветвь» вменили в вину министру его неосторожные фразы в отношении роли СМИ и занятую Кастельи позицию, которая способствовала проведению через парламент так называемой поправки «Макканико», утвердившей неприкосновенность – иммунитет пятерых высших должностных лиц итальянского государства, включая Президента, премьерминистра, председателей палат и главы Конституционного Суда.

Но как показала практика политической жизни Италии, многие поправки, даже прошедшие через сито парламента, приводят к нежелательным последствиям и еще долго заставляют о себе говорить. Так произошло и с министром юстиции Кастельи, от которого стали всячески открещиваться даже его партнеры по партии, в частности лидер УДЧ (демократы-центристы) Марко Фолиньи. Зашатался ли от этого шока «Дом Свобод» премьера Сильвио Берлускони? Римские обозреватели высказывали весьма осторожные суждения, но о «трещинах» в парламентских рядах – ни слова. И это взгляд в будущее правоцентристского дома. Хотя председатель палаты депутатов П. Ф. Казини и пытался урегулировать конфликт, недвусмысленно заявив, что «не дело парламента консультировать всех и вся по любому спорному случаю». Но этого было недостаточно. Ждали реакции Кавальере. Но он не реагировал. Тянул время.

Наблюдатели отмечали и другую характерную особенность: левые силы активизировали свои действия с целью дискредитации правоцентристов и использовали каждый удобный момент – прежде всего пребывание Берлускони за границей. В соответствии с поговоркой «кот из дома – мыши в пляс». Так было уже в 1994 году, когда было торпедировано первое правительство Берлускони. Но иная обстановка складывалась в 2003 году, когда лидер дворца Киджи возглавлял еще и Евросоюз, совершал важные визиты в США, Израиль и Москву, планировал очередные зарубежные поездки и готовился принять в Риме российского лидера В. В. Путина.

Так что выпады «Оливковой ветви» – это не просто булавочные уколы в бок Берлускони, но и попытки спровоцировать правительственный кризис в Италии – программа-минимум.

Вероятная смена министра – это не расшатывание «Дома Свобод», а лишь замена отдельного его элемента, что имеет свою историческую и юридическую основу. Журналисты разыскали аналог-прецедент, когда бывший президент Италии Сандро Пертинни, в 70-х годах возглавлявший палату депутатов, достойно уладил назревавший конфликт в правительстве, применив метод замены «легких политических фигур». Не так ли происходило и сейчас? Необходим только стрелочник, а за ним не надо далеко ходить – он уже на ковре. Но и его С. Берлускони сумел сохранить. Стойкими, как видим, были и «стрелочник», и оловянный «солдатик» …

Как Сильвио стал «чернее» дуче

16 сентября 2003 года глава МИД Германии Йошка Фишер встретился в Риме с премьером Италии Сильвио Берлускони. Главная цель визита министра Фишера – улучшение германо-итальянских отношений, испорченных якобы высказываниями Берлускони (в июле итальянский премьер, выступая в Европарламенте, сравнил германского парламентария с охранником концлагеря). Встреча проходила в разгар нового скандала вокруг заявления премьера о том, что «Бенито Муссолини никого не убивал».

12 сентября английский ежедневник «Spectator» опубликовал интервью с Сильвио Берлускони. В ответ на попытку журналистов провести параллель между Садамом Хусейном и Бенито Муссолини Берлускони жестко возразил: «Муссолини никого не убивал, а оппозиционеров отправлял в ссылку, на отдых».

Юмор не поняли, и заявление вызвало бурную реакцию правозащитных органов и представителей оппозиции.

В совместном коммюнике лидеры оппозиции заявили, что «Муссолини был убийцей, а Берлускони не достоин представлять демократию, рожденную в борьбе против фашизма, и Европу, рожденную в борьбе против фашизма». После этого оппозиция по привычке потребовала отставки премьера. В ответ соратники Сильвио Берлускони по партии «Вперед, Италия!» высказались в том духе, что во время фашистской 20-летки сотни итальянских коммунистов действительно были расстреляны – правда не в Риме, а в Москве. И это была правда. Тоже горькая правда – упрек П. Тольятти и др.

Наблюдатели отмечали, что «спонтанное заявление» Берлускони было в действительности хорошо спланированной акцией. Дело в том, что многие итальянцы воспринимали Бенито Муссолини как человека, принесшего не только зло, но и пользу своей стране. Дуче победил коррупцию, расправился с мафией и т. д., много и продуманно строил в городах и селениях. Но алиби у дуче не было.

Сам же премьер предпринял несколько попыток, чтобы объяснить свои высказывания в отношении Муссолини и по-своему извинился. «Я не пытался ни сделать исторический анализ фашизма, ни по-новому оценить Муссолини. Как итальянец, я не мог согласиться на сравнение как Муссолини, так и моей страны с диктатурой и диктатором, виновным в миллионных жертвах», – заявил он итальянским журналистам. По словам Сильвио Берлускони, он говорит то, о чем другие только думают: «Я и впредь буду оставаться честным с самим собой…»

* * *

Премьер-министр Италии Сильвио Берлускони не счел зазорным извиниться перед канцлером Германии Герхардом Шредером за оскорбление немецкого депутата… Правда, у самого г-на Мартина Шульца Кавальере прощения просить не стал. Не по рангу…

* * *

17 сентября 2003 года Берлускони встретился с руководством еврейской общины Израиля и отметил, что евреи пострадали при режиме фашистов. Премьер-министр Италии Сильвио Берлускони встретился также с федеральным канцлером Германии Герхардом Шредером и они вновь стали друзьями. Словно никакая кошка между ними не пробегала. Тишина и покой.

Скандалов, связанных с именем Сильвио Берлускони, известно немало. Наш коллега-журналист их словно ждет и коллекционирует, заносит сведения в свою «амбарную книгу». И чего в ней только не скопилось?! И пролетевшая «утка» о том, что Берлускони поддерживает Россию, потому что он… русский, и, наоборот, не любит Германию и потому подсмеивается и даже обижает немцев. А спорт? Здесь он, Сильвио, незаменим. То заявляет, что обладает лучшим футбольным клубом в мире (а почему бы и нет?!), то выражает желание (на словах) завязать шнурки на бутсах форварда Шевченко. Берлускони всегда в своей форме (и в шутку, и всерьез). Еще не забыт его «гафф» в стычке с бывшим тренером сборной Италии Дино Дзоффом. Кто старое помянет, тому… Но все-таки.

Дзофф или Берлускони: кто виноват? И кто прав?

…В 2000 году, в то время как во Франции все еще смаковали плоды победы в Еврокубке по футболу, в Италии зализывали раны, продолжали искать виноватых. 22 млн тиффози, смотревших финальный матч, превратились в клубок нервов и в не менее азартных болельщиков в споре: одни – на стороне ушедшего в отставку тренера сборной Италии Дино Дзоффа; другие поддерживали телемагната и мультимиллиардера Сильвио Берлускони (тоже заядлого тиффози).

В чем вкратце была суть дела?

Расстроенные поражением болельщики VIP спустились в раздевалку к спортсменам. Президент Итальянской Республики Карло Чампи поддержал футболистов добрым словом и делом, присвоил каждому почетный титул «Кавальере». Сильвио Берлускони, не остыв после переживаний в ходе матча, наоборот, бросил фразу-обвинение в адрес тренера сборной Дино Дзоффа: «Дилетант. Даже любой уличный мальчишка знает: последние двадцать минут надо особо опекать Зидана, а тут!»… Прошляпили Зидана и проиграли.

На нанесенную публично обиду Дзофф отреагировал немедленно: «Ухожу с должности тренера. Не могу терпеть оскорблений от этого синьора…»

Далее в словесную потасовку между Дино и Сильвио вступили все итальянские и международные средства массовой информации. И пошло-поехало. «Я вновь стал жертвой журналистов. Меня обвинили во всех грехах, но я не буду просить прощения у Дзоффа. Он не представляет тот футбол, который я признаю…»

Тем не менее Берлускони попытался связаться с Дино Дзоффом, но экс-тренер не пожелал говорить с обидчиком – хозяином футбольного клуба «Милан» и членом руководства Итальянской федерации футбола. В этом и «загвоздка».

На пресс-конференции, длившейся всего семь минут, Дзофф был краток: он заявил о своей отставке, а затем конфиденциально сообщил приближенным журналистам, что теперь будет плохо спать, но не из-за стычки с Берлускони, а из-за того, что болельщики так тяжело переживают поражение от французов. Все на этом могло бы и закончиться, но было бы не в духе местных кругов, где болеют не только футболом, но и политикой. В оскорблении, нанесенном Дзоффу, левые узрели политическую подоплеку: «Сильвио мстил Дино за политическую неблагонадежность», в частности, за то, что тот, якобы, негативно высказался по поводу обращения Берлускони к знаменитым футболистам клуба «Милан» с просьбой носить знаки и значки его партии «Вперед, Италия!». И, конечно, голосовал против Сильвио.

«Но кто знает, за кого голосовал Дзофф? – заметили журналисты и уточнили – В юности Дино голосовал за правых – за демохристиан, затем за социалистов Беттино Кракси, в последнее время симпатизировал правой группировке Национального альянса, консолидирующейся на выборах с “Вперед, Италия!”, но никак не левым».

Но случилось так, что «гафф» Берлускони в истории с оскорблением Дзоффа позволил левым «набрать нефутбольные очки», и это было использовано против Сильвио на выборах 2001 года. А левые занялись опросом общественного мнения. В связи с отставкой Дзоффа они заранее предвидели результаты, и не просчитались: против Берлускони высказались 84 % опрошенных, а «за» – только 6 %! Но в большой игре это не помешало Сильвио выиграть.

Несмотря на то, что 63 % высказались против отставки Дзоффа, гордый уроженец северной области Фриули-Венеция-Джулия своих слов назад не взял, как заметила его 32-летняя жена, «он обид никому не спускает». Не уговорил Дзоффа остаться на посту тренера ни по телефону, ни при личной встрече и президент Итальянской федерации футбола.

«С Берлускони у меня нет дел, и никаких счетов сводить с этим синьором не собираюсь», – бросил благородный Дзофф. А что же Берлускони? Ему, оказывается, грозит солидный штраф и… «дисквалификация», то есть временное запрещение заходить в раздевалку к спортсменам и давать свои важные рекомендации. Но за что такое наказание, если Дзофф не возбуждал дела, не требовал справедливой сатисфакции? Оказывается, закон есть закон, как член Федерации футбола Берлускони не имел права давать неофициальных оценок в матчах национальных сборных! Сам Сильвио не мог об этом не знать – ему об этом говорили даже его болельщики из «крутых фанатов» Милана.

Сентябрь 2003 года. Как не стать жертвой «охоты на ведьм»

«Я готов говорить и спорить с любым оппонентом, если в этом есть резон и выиграла бы Италия…» Так говорил в Ордене иностранной печати Сильвио Берлускони – лидер правоцентристского движения «Дом Свобод» (впрочем эту фразу он любит и повторяет неоднократно, и журналисты ее выучили наизусть). Отвечая на вопрос, почему премьер-министр и богатейший человек Италии постоянно находится в эпицентре многих скандалов, подвергается нескончаемым нападкам и потокам обвинений, на которые приходится отвечать не только в печати и парламенте, но и в суде, Берлускони повторил свою знаменитую фразу.

Была ли возможность воспользоваться парламентским иммунитетом, проигнорировать или не реагировать на юридические и разные журналистские инсинуации? По итальянским законам это возможно, но не убедительно, не престижно и не принято в парламентской практике. За десять лет Сильвио Берлускони около десяти раз подвергался судебному преследованию, вынужден был давать объяснения и неизменно выходил победителем. В частности, 19 июня 2002 года миланский суд вынес оправдательный приговор Сильвио Берлускони по делу о коррупции. Лидера «Вперед, Италия!» обвиняли в том, что он якобы в феврале-октябре 1991 года дал солидную взятку римскому судье Витторио Метта, чтобы тот вынес такое решение, по которому холдинг Берлускони «Фининвест» установил контроль над одним из крупнейших и известнейших в Италии издательским домом «Мондадори» (Милан). Обвинение исходило от конкурента Берлускони – хозяина фирмы «Оливетти» Карло Де Бенедетти. Его представители и адвокаты утверждали, что все незаконные операции шли через швейцарские банковские каналы. Так был подписан чек-бонифико на 3 млрд лир, из которых римскому магистрату отстегнули 425 млн. Эти деньги были пущены в оборот и в октябре 1991 года на них была загадочно приобретена современная вилла, которую судья Метта широким жестом подарил своей дочери Сабрине.

Для Берлускони 425 млн лир не были разорительной суммой. Его чистые доходы в 1991–1992 годах составляли более 10 млрд лир, а приобретение издательского дома «Мондадори» обещало принести новый крупный куш. Берлускони блестяще провел «торги» и выиграл еще и юридический процесс. Миланский судья произнес вердикт: «Факты обвинения не существовали».

«Ваших нет!», торжествовали адвокаты Берлускони, обращаясь к противникам. Юристы назвали решение суда «смелым», «решительным», «триумфальным». А сам Сильвио, скромно поправив любимый синий галстук в мелкий горошек, заметил, что уже привык к разным невероятным обвинениям и вновь чуть было не стал жертвой «полицейской охоты на ведьм». Хотя он сам на «крючконосую старуху в ступе и с метлой» совсем не был похож. Одновременно среди оправданных по делу «Фининвест» фигурировал и римский судья-«невзяточник» Витторио Метта, большой друг Сильвио Чезаре Привити (его осудили в 2003 году) и «примкнувшие к ним» два адвоката, обеспечивавшие юридическое прикрытие швейцарских операций – трансфер.

Защитники Берлускони с помпой говорили о «красивых жестах» своего шефа, который готов не прятаться под крыло парламентского иммунитета, умело отражает даже те атаки, которых «могло бы и не быть», и всеми своими действиями показывает пример демократии и демократичности.

13 января 2004 года Конституционный Суд Италии признал не имеющим юридической силы закон, который предоставлял неприкосновенность главе правительства и еще четверым высшим должностным лицам государства. Это означает, что в отношении премьера, Президента, спикеров двух палат парламента и председателя Конституционного Суда республики могут возбуждаться дела в судах. Большая подмога левым…

Принятие в июне 2003 года закона об иммунитете высших должностных лиц Италии позволило Берлускони избежать судебного преследования по обвинению в коррупции. Как отмечалось в постановлении Конституционного Суда, «прекращение судебных процедур в отношении пяти высших лиц государства нарушает конституционный принцип равенства граждан и ущемляет право на защиту». С судом не спорят!

Высшая юридическая инстанция деликатно выжидала, пока Италия прекратит председательствовать в Европейском союзе и вынесла свой вердикт.

Этот удар оказался вторым после того, как в конце 2003 года Президент Италии Карло Адзельо Чампи, обычно во всем поддерживавший премьера, вернул в парламент на доработку очень важный закон об электронных СМИ – так называемый закон Гаспарри (по имени его основного разработчика, министра коммуникаций). Документ расширял понятие медиарынка в Италии, который теперь стал именоваться Интегрированной системой коммуникаций, а его стоимость увеличилась в пять раз, до примерно 27 млрд евро. Благодаря этому закону холдинг «Фининвест», в который входят частная телекомпания «Медиасет», ведущее издательство «Мондадори», крупнейшая в Италии рекламная компания «Публиталия» и компания по дистрибуции кинофильмов «Медуза», смог бы добавить к своему годовому доходу более 1 млрд евро, не нарушая антимонопольного законодательства страны. По новому закону любой компании разрешается владеть не более чем 20 % единого медийного рынка и ее доходы могут составлять 5–6 млрд евро в год. (Группа «Фининвест» имела доходы примерно в 4 млрд евро в год, а государственная телерадиовещательная корпорация РАИ – около 3 млрд евро.)

Решение Конституционного Суда привлекло всеобщее внимание к судебной системе Италии в целом. Италия в последнее время получала массу нареканий от европейских партнеров и Европейского Суда по правам человека, в частности, за чрезмерно затянутые судебные процессы. На церемонии открытия нового, 2004, юридического года на Апеннинах генеральный прокурор Кассационного Суда подверг резкой критике неэффективность всей судебной системы Италии. «Нельзя отрицать и закрывать глаза на то, что судопроизводство переживает глубокий кризис. В первую очередь – из-за затягивающихся до бесконечности процессов», – сказал прокурор и потребовал изменить существующее положение, принять конкретные меры для вывода юридической системы из состояния застоя – стагнации.

Теперь, похоже, судьи сполна отплатили премьеру, именно премьеру.

Решение вынесено, что дальше? Как заявил председатель судебной коллегии миланского трибунала Франческо Кастеллано, судебный процесс против Сильвио Берлускони по обвинению в коррупции возобновится весной 2004 года. Кастеллано, однако, не назвал конкретной даты и лишь пояснил, что для возобновления судебной процедуры в отношении премьера потребуется еще около двух месяцев. Но это – подготовка очередной атаки против Сильвио Берлускони. Откуда у него только силы берутся?!

Судебные «вихри враждебные» неоднократно опасно веяли над головой Сильвио Берлускони и над членами его команды. Особенно трудными были 1994 и 1999 годы, наиболее успешными для Берлускони при защите его боевых порядков были 2000–2003 годы.

Сначала отпали три обвинения в коррупции и в незаконном финансировании партий в личных интересах, за что по итальянскому законодательству Кавальере угрожало тюремное заключение на 6 лет и 5 месяцев. Он был оправдан в первой и второй судебных инстанциях, признан полностью невиновным в деле об уклонениях от уплаты налогов при покупке виллы в Маркерио (Ломбардия) в октябре 1999 года. Затем суд отменил и переквалифицировал обвинение в незаконном финансировании соцпартии Беттино Кракси через счета банка «All iberian». Здесь С. Берлускони отвел от себя угрозу провести «на галерах» 28 долгих месяцев. И потерял большое количество нервных клеток, хотя внешне всегда выглядел безупречно, будто во всем ему сопутствовал только успех.

Так, в феврале 2000 года он отмахнулся, словно от назойливой мухи, от обвинения в фальсификации финансовых документов при вторичном приобретении кинематографической компании «Медуза».

Апелляционный Суд счел законным перевод на счета Берлускони денег по пяти банковским книжкам. Речь шла о 5–6 млн долларов. «Капля в море» оборотов Берлускони, но в бухгалтерии – точность превыше всего. А Сильвио соблюдает все законы.

По аналогичной схеме складывалось и приобретение акций издательского дома «Мондадори». Бездоказательными остались обвинения и главное – подозрения в даче взяток судье, который положил «слухи и подозрения» в основу будущего возможного расследования. «Огня» не оказалось, а «источник», окуривавший дымом Берлускони, быстро иссяк… Но парламентский иммунитет, понятно, никогда не лишний.

7 января 2004 года. Казалось бы, пустячок, но приятно. Кто сказал, что Италия всегда смотрит в рот Вашингтону и не упускает случая, чтобы угодить Белому дому? Осенью 2003 – зимой 2004 года появились свидетельства обратного.

Верховный Суд Италии отказал властям США в экстрадиции Алимжана Тохтахунова (известного также как Тайванчик), обвинявшегося в оказании давления на судей, оценивавших выступления фигуристов на Олимпийских играх в Солт-Лейк-Сити, и других преступлениях. Тайванчик был освобожден из-под стражи, его уголовное дело в Италии прекращено.

Верховный Суд Италии рассмотрел кассацию, поданную Алимжаном Тохтахуновым и его адвокатом Лукой Сальдарелли. Они обжаловали решение суда Венеции, удовлетворившего 7 января 2004 года запрос американской стороны о выдаче Тайванчика, который, напомним, был арестован 31 июля 2002 года на своей вилле в Италии сотрудниками управления итальянской полиции по борьбе с организованной преступностью. Через несколько дней Южный окружной федеральный суд штата Нью-Йорк предъявил ему обвинение по пяти пунктам: сговор с целью проведения афер с использованием банковских переводов; аферы с использованием банковских переводов; сговор с целью подкупа функционеров спортивных состязаний; ведение международных переговоров с целью подкупа должностных лиц и незаконное использование кодов телеграфно-телефонной связи для получения необходимой информации (за это ему грозило 25 лет заключения и штраф в размере 1,25 млн долларов).

В основу обвинения, как выяснилось из материалов следствия, поступивших в Италию, легли результаты прослушивания телефонных переговоров, которые Тайванчик вел во время Олимпиады со спортивными чиновниками, якобы пытаясь оказать давление на судей, оценивавших выступления спортивных и танцевальных пар фигуристов.

Прослушивали же Тохтахунова в рамках расследования по совершенно другому делу. Его и нескольких выходцев из СССР ФБР и итальянская полиция подозревали в отмывании в общей сложности 50 млн долларов, поступивших из Bank of New York на счета компании Azimut Ltd, зарегистрированной на Каймановых островах, а уже оттуда – в Италию.

Из этого многоэпизодного иска итальянские следователи выделили историю с Тайванчиком, видимо решив, что американцы с ним разберутся быстрее. Однако, рассмотрев кассацию А. Тохтахунова и Л. Сальдарелли, Верховный Суд Италии отменил решение суда Венеции об экстрадиции. Тохтахунов был освобожден из тюрьмы в Венеции. Вот вам и Тайванчик!

Журналисты перефразировали поговорку, и она звучит теперь так: то, что итальянцу – хорошо, американцу – ужас!

* * *

Тайванчик мог бы благодарить Фемиду, демократию поитальянски и лично Сильвио Берлускони… Но премьера долго не видели, даже на экранах TV.

23 января 2004 года, появившись на публике, премьер-министр Италии Сильвио Берлускони официально подтвердил, что перенес пластическую операцию, – врачи «разгладили» ему морщины вокруг глаз. Однако глава правительства секрет своего «омоложения» видел в другом: «Каждый день я несколько часов занимаюсь спортом, а затем отдыхаю». Его врач считает, что Берлускони «технически бессмертен». Бессмертен? Но все знают, сколько работает 67-летний премьер. Однако журналисты не верят, что изменения во внешности Берлускони (за месяц он похудел на 10 кг) связаны только с его «спортивными достижениями».

«Куда пропал глава правительства?» – этот вопрос беспокоил итальянцев с 20 декабря 2003 года, когда Берлускони внезапно прекратил появляться на экранах TV. Для волнений о здоровье премьера у граждан страны были весьма серьезные причины. В начале декабря 2003 года Берлускони отменил большинство официальных мероприятий, ссылаясь на проблемы со здоровьем: медики запретили главе правительства проводить более одной встречи в день.

Как сообщали газеты, 28 декабря 2003 года он тайно летал в Швейцарию, где хирург из Калифорнии сделал премьеру операцию на лице и шее. По другой версии, изменением внешности Берлускони в Швейцарии занималась бригада из 7 врачей.

«Я полностью отрицаю, что главе кабинета подтягивали кожу на лице. Он сделал только небольшую косметическую операцию в области глаз», – заявил личный врач премьера Умберто Скапаньи. Отличную же физическую форму политика его медицинский консультант, профессор Мангано объяснил «тибетской диетой, способной творить чудеса». Во время отдыха Берлускони якобы каждое утро выпивал стакан кипяченой воды и еще 3 литра минералки в течение дня. В состав диетических блюд премьера входили шпинат, неспелые бананы, гранаты и сырые каштаны. В качестве основного блюда главе правительства подавали телятину и нежирную рыбу. Полностью исключались из пищи молоко, специи, сыр и алкоголь.

Когда о «чудо-диете» журналисты спросили самого Берлускони, он признался, что «весьма веселился, читая эти фантазии».

Итальянский премьер – не первый политик, который стремится идеально выглядеть в глазах избирателей. Так или иначе, после Берлускони количество операций по омоложению лица увеличилось до 80 % только в Италии…

4 марта 2003 года Папа Римский встретился в Ватикане с Сильвио Берлускони и, считается, освятил Кавальере. Спустя полгода, 25 октября 2003 года, Сильвио упал с лестницы в замке под Брюсселем и… легко отделался: повредил лишь левую руку. Правую держал в своей руке Папа Римский, и она не затронута даже ушибом. Вот, что значило общение с Понтификом.

* * *

4 августа 2003 года в Италии вышел диск с песнями, сочиненными премьер-министром Сильвио Берлускони, сообщило CNN. Семь любовных баллад, написанных Берлускони, исполнял гитарист Мариано Апичелла. Разве это – не свидетельство могучего здоровья и духа премьера?

* * *

Теперь о соратниках С. Берлускони по блоку «Дом Свобод».

Создав на базе «Вперед, Италия!» стабильный Кабинет министров и сделав в нем лишь незначительные перемещения по сравнению с первоначальным составом на 31 мая 2001 года, С. Берлускони смог полностью положиться на министров-соратников – Франко Фраттини (МИД), Джузеппе Пизано (МВД), Антонио Марино (Минобороны), Джулио Тремонти (экономический блок), Роберто Кастельи (Минюст), Паоло Бонаюти (информация, пресс-рупор правительства) и других, сумел координировать действия и улаживать возникавшие споры и разногласия (например, с Умберто Босси – лидер от «Лиги Севера», обладающим по всем проблемам собственным мнением, трудно согласующимся с другими) между союзниками по «Дому Свобод».

Но главное – укреплен контакт с Джанфранко Фини – лидером второй по значению партии в коалиционном блоке – партии Национальный альянс, набравшей на выборах 13 мая 2001 года, повторю эту цифру, – более 13 % голосов избирателей.

Джанфранко Фини – политическая фигура сложная, деликатная, дипломатически гибкая, весьма корректная, демократически последовательная при достижении целей, личность высокой культуры, всегда верная слову, данному союзнику. Хотя на определенном этапе вице-премьер Фини был не прочь претендовать на пост министра МИД и даже премьер-министра Италии. Но что в этом ненормального? Плох тот министр, который не видит себя в кресле премьера, даже не подсиживая последнего. И Берлускони это хорошо знает и все понимает.

Джанфранко Фини (для близких и друзей просто Франко) родился 3 января 1952 года в Болонье. В возрасте 16 лет вступил в Итальянское социальное движение неофашистской ориентации (MSI), где сделал блестящую политическую карьеру. Получив университетское образование и диплом доктора педагога-психолога, он был по общественной линии избран в 1977 году национальным секретарем молодежного движения MSI, проявил незаурядные организаторские способности. Это он в 1988 году устроил буквально триумфальный прием в Италии лидеру французских националистов Ле Пену, а в 1992-м отметил (и очень широко) 70-летие печально известного похода Бенито Муссолини на Рим. Все были одеты в черные рубашки, пели знакомые до 1945 года гимны и песни, выбрасывая вперед правую руку. Впрочем, все это позже назовут «юношеской проделкой», о которой больше не стоит и вспоминать. Но веха в биографии Фини была поставлена мрачная (с точки зрения левых сил), и о ней теперь вряд ли забудут. Появилось неофашистское пятно, которое потом будет не так легко вывести или по крайней мере затереть, для чего Фини, скажем справедливости ради, сделал немало.

27 января 1995 года Джанфранко Фини распустил MSI, руководство партии Итальянского социального движения, созданной в 1946 году на базе остатков Республики Сало (1943–1945), объявил не у дел бывших лидеров, провозгласил возвращение к демократическим ценностям, закрыл последний XVII съезд MSI и провел в городке Фьюджи, что в 70 км южнее Рима, I конгресс «Национального альянса» (AN) – правого звена, преследующего «современные, антирасистские, либеральные и демократические цели». За три дня дебатов и горьких воспоминаний, ностальгии о прошлом, вопрос о восстановлении фашизма в Италии был снят категорически и навсегда. Фини даже представил себя «эклектичным наследником… Данте, Маккьявелли и Грамши» (основателя ИКП, умершего в тюрьме в 1937 году).

До этого все принимали и знали Фини как преемника Джорджо Алмиранте – ветерана республики Сало и исторического лидера MSI. Джанфранко Фини был воспитан в духе твердых традиционных в Италии правых политических взглядов. Холодный и трезвый политик, решительный противник всех «революционных антикапиталистических и социальных движений, сторонник Жана-Мари Ле Пена, получившего на президентских выборах во Франции 1988 года 14,4 % голосов избирателей и подтвердившего свои позиции на последних выборах главы Елисейского дворца в Париже.

Главный политический «конек» Фини – решение в Италии иммиграционного вопроса на основе принятия ряда жестких законов по урегулированию положения иностранцев, что и делалось в 2001–2003 годах правительством С. Берлускони, несмотря на большие препоны и разного рода трудности и противоречия в парламенте.

В ноябре 1993 года Фини выставлял свою кандидатуру на пост мэра Рима, получил 47 % голосов избирателей, включая сторонника партии FI Сильвио Берлускони, но все-таки проиграл «экологу» Франческо Рутелли, поддержанному всем левым флангом.

На парламентских выборах в марте 1994 года AN получила 13,5 % голосов, 109 депутатских мандатов и 5 министерских портфелей, включая пост вице-премьера. В течение семи месяцев первого правительства С. Берлускони делегаты Фини вели себя безупречно, доказали свои способности и готовность эффективно сотрудничать с миланским предпринимателем и отныне большим политиком всеитальянского масштаба. Берлускони тоже присмотрелся к Фини, принял к сведению и оценил его позитивные качества человека и политика.

В октябре 2003 года в правительстве накалилась обстановка. В основе были сложные отношения между Фини и Босси – министром по вопросам реформ. Конфликт между ними доходил до ультиматумов – «или я, или он». Берлускони держал паузу и искал альтернативу создавшемуся положению. «Лига Севера» угрожала вызвать кризис в связи с принятием закона об иммигрантах. Контрдоводы Берлускони были убедительными, и Умберто Босси вынужденно отступил. Только надолго ли? Явно ненадолго: характер, тональность споров и политическая позиция не позволяли ему держаться в тени. Временно на него подействовало заявление С. Берлускони по телефону из Брюсселя: «Если кто-то не согласен с принципами федерализма, прибегнем к методу голосования и «сверим часы». Босси все понял.

Вопрос об иммигрантах – не политические вериги и не стоил того, чтобы прибегать к радикальным особым и чрезвычайным мерам, к которым относится «проверка» – «верифика» у избирательных урн. И это был тоже довод.

…Тем временем в Брюсселе на конференции глав государств и правительств Евросоюза в муках и разногласиях закладывались камни первой Конституции ЕС или, как ее нарекли журналисты, документа, скрепляющего исторический компромисс. Берлускони высказал 15 сентября 2003 года свои предложения. Они были поддержаны председателем Комиссии ЕС Романо Проди к удовлетворению многих, включая Фини и Босси. Но на международной арене не все было в порядке.

Италия могла потерять главного туриста

Июль 2003 года. Очередная бестактность представителя правительства Италии могла не остаться без последствий. Перед Италией возникла угроза потерять высокопоставленного немецкого туриста – канцлера ФРГ Герхарда Шредера. Федеральный канцлер Германии Герхард Шредер заявил, что он, возможно, не поедет летом 2003 года в отпуск в Италию. Причиной тому стали оскорбительные высказывания госсекретаря Министерства экономики Стефано Стефани в адрес немецких туристов.

Из-за чего сыр-бор? «Однообразные националистические блондины». Так Стефани обозвал немецких туристов в интервью газете «Падания». Как заявил пресс-секретарь правительства Германии Бела Анда 8 июля, «в случае, если эти высказывания найдут поддержку в правительстве Италии, федеральный канцлер не поедет, как было запланировано, в отпуск в Италию». Угроза весьма серьезная и безальтернативная.

«Эти немыслимые высказывания госсекретаря по вопросам туризма в правительстве Италии представляют собой «огульное» оскорбление всех немцев, которые любят проводить отпуск в Италии», – отметил пресс-секретарь правительства Германии Бела Анда. При этом, подчеркивал Анда, каждый знает, что канцлер Герхард Шредер высоко ценит «эту замечательную страну с ее дружелюбными людьми и высокой культурой». И это была не лесть.

«Канцлер, приезжай к нам в отпуск, несмотря ни на что!». С таким призывом обратились представители итальянских туристических фирм, обслуживающих туристов на курортах Адриатического моря. Многие из них опасались, что отказ канцлера провести свой отпуск в Италии станет сигналом и для других немцев остаться дома или отправиться в отпуск в другое место. Для области Эмилия-Романья, в частности, это повлекло бы за собой фатальные последствия: ведь каждый второй турист на Адриатическом море – немец. Поэтому здесь были очень недовольны высказываниями госсекретаря Стефани, считая, что он нанес большой урон туристической отрасли Италии. Представители регионов Эмилия-Романья и Тоскана призвали Стефано Стефани срочно принести извинение за это оскорбление или же уйти в отставку.

Однако официальное мнение правительства Италии было не так категорично. Министр иностранных дел Франко Фраттини заявил лишь, что высказывания Стефани безосновательны и являются его личным, единичным мнением. Поэтому, отметил министр, он надеется, что они ни коим образом не подорвут традиционную дружбу между Италией и Германией. А немецких туристов, по словам Фраттини, в Италии по-прежнему ждут и примут с распростертыми объятиями.

* * *

В 2002–2003 годах позиции AN значительно ослабли. Это было связано с тем, что видный деятель AN, депутат парламента Алессандра Муссолини – внучка фашистского диктатора Италии – заявила о разрыве отношений с руководством партии «Национальный альянс» и создании собственного политического объединения. Она приняла такое решение после того, как лидер «Национального альянса» вице-премьер Италии Джанфранко Фини резко отозвался о временах Бенито Муссолини.

Когда-то Фини называл Муссолини «величайшим политиком XX века», но затем принес официальные извинения за преследования евреев в годы фашистского правления в Италии. В канун же и во время визита в Израиль лидер правых пошел дальше и заявил, что годы власти Муссолини были «постыдной главой в истории нашего народа», и добавил, что закон о дискриминации евреев, принятый в 1938 году, был «позорным». Алессандра Муссолини отреагировала на эти заявления крайне гневно. Она заявила, что создает новую партию, объяснив, что на это ее толкают «не столько несоответствия позиций партии AN ее взглядам, сколько оскорбление фамилии, которую она носит».

Внучка дуче – человек в Италии влиятельный. С ней считаются все политики.

Дискуссии вокруг роста влияния отдельных политических деятелей, их, так сказать, рейтинга в последние годы стали особенно модными в Западной Европе. И за этим стоят многие важные факторы и процессы, прежде всего стремление к объединению и укреплению в стенах Евросоюза международных движений с позиций не только одноименных партий и аналогичных политических воззрений, но и выдвижения ярких личностей, изобилием которых, согласитесь, не блещут парламентские круги ни национальных, ни общеевропейских масштабов. Но «жемчужины» – искры в многоликой парламентской массе-палитре выделялись и выделяются всегда. Например, из 630 депутатов итальянского парламента (и 3 женщин-парламентариев) наиболее высоким рейтингом обладает член руководства правоцентристской партии «Национальный альянс», внучка Бенито Муссолини и племянница Софи Лорен – Алессандра Муссолини. Теперь она – одна из ведущих политических деятелей блока «Дом Свобод».

Я знаком с «онореволе» (так обращаются к депутатам итальянского парламента) уже многие годы. Помнится, в 1987 году, когда 25-летняя Алессандра (родилась 30 декабря 1962 года) впервые появилась на общенациональной политической арене, многие наблюдатели не принимали ее всерьез, видели в ней то нерадивую посредственную студентку, способную даже подделывать оценки преподавателей, то суровую прямую наследницу – внучку дуче, по линии младшего сына Муссолини, музыканта, писателя, художника Романо Муссолини (родился в 1926 году), то избалованную любимую племянницу Софи Лорен (мать Алессандры – младшая сестра Лорен – Мария Шикколоне держит модный салон красоты на улице Рипетта, дом № 3 в Риме), то просто стремящуюся к саморекламе бывшую неподнявшуюся звезду экрана. Но все вышло иначе.

В начале 90-х годов Муссолини-младшая пошла на штурм парламентских цитаделей. В ее адрес со страниц газет и журналов, с телеэкранов… полетели разные «камни». Но Муссолини не отворачивалась, принимала удары, парировала выпады. «Впрочем, не на все надо отвечать, – говорила мне Алессандра. – Наветы, злопыхательство, несправедливость отпадут сами собой. Как засохшие листья. А белый цвет – цвет чистоты, совести, правды – останется незапятнанным».

Примерно десять лет назад туринская газета «Стампа» изловчилась и нашла «тонкий ход» для нападок на Алессандру. Газета как бы взяла Муссолини под… свою защиту от измышлений англосаксонской прессы (приложений к «Индепендент») и под этим «соусом» выплеснула все, что думала о неаполитанке, но используя терминологию якобы лордов с Альбиона. Вспомнили все – желательное и нежелательное: и о том, как Алессандру-младенца держала на руках Софи Лорен, и как подросшая Сандра снималась, «слегка одевшись», для журнальных обложек в начале 80-х годов. Это можно было расценивать по-разному, но главное – как попытку дискредитировать Алессандру-политика. «Пули» пролетели мимо. Но выпады не прекращались. «От тетушки племянница унаследовала глаза, глубокие, словно бездонный колодец, губы, которые должны говорить о любви, о чем угодно, но только не о политике», – писала «Стампа».

Но жизнь распорядилась иначе. В парламенте появился активный, точно выражающий свои мысли депутат. Алессандра быстро сумела защитить не только свои идеи, но и проучила тех издателей, которые думали, что могут безнаказанно запятнать честь юной Муссолини. Она, например, вытащила в суд издателей «Плеймена» и выиграла процесс. Это стало тогда сенсацией. «Вот вам и Муссолини, красавица без идей», – писали газеты. Ею уже восхищались! Многие становились ее сторонниками.

«Она (Алессандра) использует, как только хочет, имя своего деда-дуче для создания собственного имиджа и реноме, – не утихал “Ньюсуик”. – Она во всем копирует дуче, – продолжал журнал. – Дуче поднимал указательный палец, она поднимала палец. Дуче почесывал голову, Алессандра также почесывала голову, дуче любил «фиксировать» свой большой открытый рот в определенной гримасе, то же проделывала и она. Все смотрят на рот Алессандры. Но когда ее рот закрыт, все становятся особенно внимательными, ожидают удар, взрыв сарказма…».

А каковы ее политические программы? «Их нет, – утверждал еженедельник. – Бывшая певица и актриса эротического жанра в кино пока не представила в политике своей программы», – подводил итог своим выводам “Ньюсуик”». «Софи Лорен выиграла благодаря своим глазам, Бенито Муссолини увлекал тем, что не прекращал говорить, а Алессандра?..» Вопрос, на который как бы напрашивался неприятный ответ…

Обидно было? Безусловно. Но Алессандра научилась спокойно держать удары. Тем временем она закончила университет, получила медицинское образование, начала работать дежурным хирургом в римском госпитале имени Умберто I (об этой странице биографии Алессандры мало кто знает).

О Муссолини-младшей говорили как о быстро растущем политике. Депутат итальянского парламента XI и XII, XIII и XIV созывов, она выставила свою кандидатуру от партии «Национальный альянс» и правоцентристского блока в первом округе Неаполя, Равенне, Ферраре, Болонье, Риме. И полезных идей высказала немало. Избирателей Неаполя внучка дуче поразила, когда решилась одна, без союзников из других партий, групп и политических движений, выставить свою кандидатуру на пост мэра города. Она дала бой объединенным левым силам и проиграла всего несколько пунктов. Это поражение стало ее победой. О ней заговорили политики и уже всерьез. И не только в Неаполе, в стане партии Национальный альянс, а во всей Италии, в Евросоюзе.

Тогда Муссолини в некоторых кругах стали атаковать с другой стороны и называть «феминисткой». Алессандра отреагировала на это примерно следующим образом: «Пришло время женщинам из самых разных партий объединяться, но не как мечтали пролетарии, а по принципу совершения актов солидарности. Феминизм 70–80-х годов прошел. И не потому, что перед нами больше нет озлобленных лиц врагов. Врагов стало еще больше, но они или сменили маски, или растворились в общей “человеческой массе”, и от этого стали еще более опасными…»

Обвинения в «феминизме» не помешали Алессандре выйти замуж за капитана финансовых гвардейцев, стать матерью трех детей. Сына – Романо – в честь деда крестили в Риме в октябре 2003 года, в той же церкви, где бракосочетались в 1930-м ее тетя Эдда – старшая дочь Муссолини.

…Повстречать Алессандру, взять у нее интервью – дело нелегкое. Избирательные кампании, многочисленные публичные выступления, заседания в палате депутатов и, наконец, дела домашние оставляют мало свободного времени. Но все-таки в несколько приемов мне удалось взять это интервью «обо всем». И, как обычно, по телефону.

– При слове «Россия» что представляется Вам, кроме снегов и морозов?

– Как-то летела в Японию и сделала посадку в Москве. Но разве можно говорить о каком-либо представлении после короткой остановки? Вообще не признаю поверхностных мнений и легких, ни к чему не обязывающих высказываний. В целом к России отношусь с уважением, с большим интересом. Вижу Ваши трудности на пути к демократии. Но демократия – это всегда очень трудно и неоднозначно. И путь к ней таит крутые повороты, чреват опасностями.

– Как Вы относитесь к тому, что Ваш дед отправил армейский корпус воевать в Россию? И вообще, что Вы думаете о дуче?

– Мой принцип: не отвечать и не вступать ни в какие дискуссии о моем деде. Тема закрыта во всех вариантах и нюансах. Я готова говорить о себе, об Италии, о сегодняшнем дне, о чем угодно…

– Вы любите оружие, стрельбу, охоту?

– Я не люблю ни оружие, ни стрельбу, ни охоту. А охота – вообще наследие варварства, средневековья в нравах и привычках.

– Если Вы когда-либо пришли бы к власти, то позволили бы ношение оружия в Италии? (Это тема, над которой в 2001 году работали эксперты в правительстве Берлускони).

– Запрещать ничего не следует. В настоящее время, когда «Дикий Запад» давно покинул берега Америки, люди должны изыскивать и находить разные формы самозащиты. И в этом смысле ношение оружия гражданами (мы не говорим о тех, кому оружие положено для исполнения служебных и армейских обязанностей) не противопоказано. Но следует очень строго подходить к вопросу, кому конкретно дается право на ношение любого оружия. Все должно делаться осторожно, избирательно. Надо особенно тщательно проверить психическое состояние человека, который должен четко объяснить, с какой целью ему понадобилось носить оружие. И как и где он собирается его применять. Ничем нельзя злоупотреблять.

– Ваше происхождения в каком-то отношении повредило Вам, Вашей карьере?

– Мы же договорились: даже никаких «нюансов»… (Впрочем, стать депутатом итальянского парламента в сравнительно молодые годы – это ли не подтверждение сделанной карьеры?).

– Как Вы воспринимаете идеи государственного раскола, сепаратизма вообще и в Италии в частности?

– Я – против сепаратизма. Впрочем, сепаратизм – это не новая «идея», а вопиющее нарушение Конституции, единства Италии. Я – против любой формы раскола. Впрочем, и сами главные «идеологи» раскола Италии сейчас более трезво излагают свои мысли. Я же – в целом за широкое общеевропейское объединение.

– Кому из русских политиков Вы сочувствуете?

– В самом начале беседы я уже сказала, что с российскими политиками не встречалась. Судить о людях, политиках заочно считаю неправильным. Готова поддержать тех, кто мыслит аналогично.

– Теперь о выборах в Италии. Об успехе правоцентристских сил, об ослаблении позиций левых. Бытует мнение, будто особенно активно действовала Алессандра Муссолини, правоцентристы использовали старые проверенные методы и приемы бывших коммунистов. Они вели широкую кампанию во всех общественных местах – даже в барах, магазинах, на стадионах. Так ли это?

– Так. У противника тоже можно кое-чему учиться. Мы использовали все возможности для успеха и сумели добиться желаемого результата. Теперь позиции надо удерживать.

– Вы лично много выступали?

– Много. Но смогу и больше… Но это в 2004–2006 годах и далее.

– И вообще, Вы охотно выступаете на митингах?

– Охотно. Хоть хлебом не корми. Это, наверное, у меня в крови. У митингов есть своя жизнь, свой нерв. Он держит и тебя, и окружающих в томительном прекрасном напряжении всех сил, мыслей.

– Но ведь нельзя постоянно напрягаться. Иногда, возможно, следует уйти в себя, побыть в одиночестве?

– Не для меня. Не люблю одиночества. Точнее, не хочу даже знать, что это такое.

– Говорят, что у Вас собраны большие богатства? Так ли это?

– Откуда (смеется)? Да и то немногое, что было – украдено. Года три назад мы с супругом и детьми вернулись в свою квартиру после выходных дней и нашли дом… «очищенным» от многих семейных и других ценностей.

Воры проникли в квартиру через окно, вынесли без каких-либо помех старинное серебро, драгоценности, среди которых знаменитая шестиугольная звезда с шестью бриллиантами, реликвия, подаренная бабушкой Ромильдой Шикколоне – мамой Софи Лорен и Марии Шиколоне. (С 1992 года, когда Алессандра Муссолини начала активную политическую карьеру, звезда эта постоянно украшала внучку дуче на всех официальных фотографиях, была своеобразным «амулетом», способствовала ее успехам в предвыборной борьбе. По крайней мере так считала Алессандра).

Бабушка Ромильда была человеком суеверным, верила в приметы и предсказания. Когда она подарила реликвию Алессандре, то завещала никогда не расставаться со «звездой, приносящей счастье», передавать ее по наследству, «а если кто посягнет на амулет, то его неминуемо постигнет несчастье».

Об этом Алессандра Муссолини сообщила в печати, но дома, на всякий случай, на окна поставила металлические решетки, а также завела овчарку, которой дала грозную кличку Никита.

Полиция упорно ищет злоумышленников, но украденное в Риме возвращается редко.

– А в остальном у меня прочная семья: муж, дети – Катерина и Клариса-Бенита, Романо, много близких родственников (более двадцати), друзей. После работы я – с ними. Не надо оставлять время для одиночества.

– Но все-таки бывают иногда стрессы, так сказать, нескладное, неуютное состояние души. Вы – абсолютная трезвенница, не курите, никаких других разных злоупотреблений. Каким образом Вы снимаете стрессы?

– У меня, наверное, не бывает стрессовых состояний. Это – от природы. Я ничего не держу, не накапливаю в себе. Я разряжаюсь. Экстерьоризируюсь. Стрессы разрушают человека, а я разрушаю стрессы. Или возможно другое: моя психика, мышление живут в иной плоскости, в другом пространстве, куда дорога для стрессов закрыта. Я так думаю.

– Для многих Алессандра Муссолини выглядит непреклонным политиком, человеком железной воли. Но ведь Вы – женщина, со своим веером чувств, взглядами, мироощущением. Например, что Вы думаете о моде и какие наряды предпочитаете?

– Вообще я считаю себя большой модницей и ничто женское мне не чуждо. В одежде предпочитаю стиль миланского модельера Джорджо Армани. Может быть, кое-что и консервативно, но всегда элегантно и шикарно. В любой сезон. И это – в моем вкусе, в моем стиле.

– Кстати, о сезонах. Любите ли Вы море? Часто ли купаетесь летом? Приходилось ли тонуть? Увлекаетесь ли рыбной ловлей? Чем занимаетесь зимой, весной, осенью?

– Каскад прекрасных вопросов! Люблю море больше, чем горы. Часто отдыхаю на море в римском предместье Сан-Никола (33-й километр от собора Святого Петра). Хорошо плаваю, никогда не тонула, впрочем, как и никого не спасла. Люблю кататься на лодке или яхте. Какое удовольствие походить под парусами по Тирренскому морю! Зимой, когда снег, люблю горы…

– У Вас какая яхта?

– Нет у меня яхты! Мы снимаем парусные лодки. Так намного экономнее и никаких беспокойств по содержанию и стоянке.

– А рыбалка?

– Не для меня. На рыбной ловле надо быть молчаливой, терпеливой, вообще сидеть на одном месте. Я этого не умею. Опять от природы.

– Вы изменяете свои привычки?

– Время меняет каждого человека. Это – нормально. Возможно, в чьих-то глазах меняюсь и я. Но главный стержень остается. Каких-то особых привычек-привязанностей, пожалуй, у меня нет. В юности я, по-моему, во всем знала меру, любила книги, кино.

– Если на выборах в России, скажем, губернатора, свою кандидатуру выдвинула бы какая-либо женщина, отправитесь ли Вы – Вы тоже политик-женщина – в Россию, чтобы агитировать за коллегу?

– Во-первых, мы очень плохо знаем российскую политическую среду. Многие с трудом и плохо выговаривают даже фамилии российских руководителей. Во-вторых, Вы точно заметили, про «какую-либо женщину», за которую я принялась бы агитировать окружающих. Но за какую именно женщину? Ее надо хорошо знать. Если она из левого центра, то никогда. А за госпожу с правоцентристскими взглядами, за омолога, т. е. за коллегу в полном смысле, выступила бы со всей душой. Но такой пока не встречала… И вообще контакты на партийной основе дело сложное и часто временное…

…Но «Национальному альянсу», помимо прочего, в рамках правоцентристского кабинета Берлускони и для внешней представительской деятельности требовалось некоторое обновление вывески и партийных символов. Это делалось без громкого театрального ажиотажа в апреле 2002 года на Конгрессе AN в Болонье, где «Национальный альянс» публично приобретал новый имидж: не неофашистского европейского анахронизма, а консервативной либерально-демократической организации, имеющий аналоги в Европе и мире, но пока не примкнувшей к объединению христианско-демократических и консервативных партий ЕС (куда входят, например, немецкая ХДП, Народная партия Испании, «Вперед, Италия!» и т. д.). И это – тема для дальнейших размышлений внутри AN, чтобы быть не аутсайдером, а претендовать на равное положение – на борту лайнера «Дом Свобод». Здесь в качестве своеобразной «лакмусовой бумажки» выставлялось отношение каждого политического деятеля к Израилю и еврейской проблеме вообще. Фини в этом отношении держался с достоинством, без самоунижения перед евреями, хотя свои сожаления в связи с гибелью 8 тыс. итальянских евреев во времена фашистского режима он выразил, а также сделал запись в книге отзывов лагеря Освенцим. Однако в памяти многих политиков и наблюдателей неосторожная оценка, данная Фини, роли в мировой истории Б. Муссолини, как «величайшего деятеля XX века», осталась. Слово – тем более такое – не воробей… И оно вылетело. Ловить его пришлось долго и упорно. Вместе с № 2 в табеле о рангах AN – Игнацио Ла Русса.

И вот решающая возможность самоутверждения: визит Фини – вице-премьера Италии, лидера AN, в Израиль с 23 по 26 ноября 2003 года. Поездка эта расценивалась в политических кругах Рима как «посвящение» Джанфранко Фини, самостоятельный выход его на международную арену. Он не произносил громких слов по поводу Холокоста, но осудил расистские законы, принятые в Республике Сало на берегах озера Гарда после 23 сентября 1943 года, назвал их позором Италии, как и декрет о дискриминации евреев 1938 года.

Впрочем, отношения с Израилем – проверка политического курса не только для бывшего крайне правого Джанфранко Фини, но и для самого Берлускони. За этим альянсом стоит целый комплекс проблем международного значения и размаха: израильско-палестинский вопрос, положение на Ближнем и Среднем Востоке, Европа – США – арабский мир, Ирак, терроризм, исламисты, Ватикан – Иерусалим и т. д.

Разыграть израильскую, точнее израильско-арабскую карту и «не опоздать на поезд» в Иерусалим стремились и Папа Римский, и Сильвио Берлускони. И он это сделал, но, как всегда, по-своему. Вот как развивались события.

9 июня 2003 года. Встречей в Иерусалиме с израильским премьером Ариэлем Шароном начался ближневосточный блиц-вояж главы правительства Италии Сильвио Берлускони.

Идея поездки римского эмиссара в Израиль, Египет и Иорданию, как отмечали в дипломатических кругах, возникла сразу после «круиза» Президента США Джорджа Буша по этому региону постоянных военных противостояний, чреватых дальнейшим обострением напряженности как на Ближнем Восток, так и во всем мире. Израильско-палестинский конфликт, как свидетельствовали события, если и смягчался, то лишь на бумаге да в декларациях участников трехстороннего саммита в Акабе. От протянутой Вашингтоном «оливковой ветви» ощутимых дуновений мирного ветра не последовало. Ветвь как бы повисла в тяжелом воздухе. Вот и понадобился перед следующим дипломатическим шагом Белого дома международный «посредник» высокого ранга. На Италию выбор пал не случайно. Во-первых. Рим – ведущая столица, обладающая широкими интересами и возможностями в регионе, а благодаря своему геополитическому положению активно и конструктивно влияющая на развитие обстановки в Средиземноморье. Во-вторых, с 1 июля Италия возглавляла работу Евросоюза. За полгода можно было бы многое сделать, особенно с активностью С. Берлускони.

В то же время для ведения столь деликатных и сложных переговоров, превратившихся в глазах международной общественности в заезженную долгоиграющую пластинку, был важен выбор самой влиятельной фигуры. Были, конечно, основания поставить под сомнение силы римского флагмана и вероятный успех его переговоров, но за Берлускони прочно закрепилась репутация гибкого политика. К тому же ранее Вашингтон уже доверял ему проведение переговоров за пределами Рима (московский визит и переговоры вокруг Афганистана и Ирака), и итальянский премьер, выступая «с позиций своего государства», ювелирно справлялся с поставленными перед ним задачами Вашингтона.

Иными словами, более подходящей фигуры, чем Берлускони, на европейской горизонте 2003 года Соединенным Штатам было просто не найти. Ведь карта Лондона неоднократно разыграна и уже известна, Бонн и Париж в вашингтонскую «струю» не ложились, а Мадрид, похоже, держался в ближайшем резерве. Вот и вся «колода». Поэтому пришлось Вашингтону обратиться к итальянскому премьеру как дипломатическому посреднику, умеющему наводить мосты в самых сложных ситуациях и развязывать неподдающиеся узлы.

Удастся ли ему оправдать доверие «старшего партнера», и в какой степени, предсказать было трудно. Если ни с Ариэлем Шароном, ни с Хосни Мубараком в Каире, ни с королем Иордании Абдаллой II, по всей вероятности, особых проблем не возникало, то этого не скажешь о палестинском премьере Абу-Мазене. Приземление Берлускони в Израиле совпало с его категорическим отказом от встречи с эмиссаром Буша. А ведь Абу-Мазен – «сильное звено» ближневосточного урегулирования, и выпадение его из цепи намеченных встреч – явный прокол всей миссии. Но в целом визит прошел позитивно.

По завершении поездки на Ближний Восток итальянский премьер-министр посетил США и встретился с американским президентом – информировал его, обсудил весь комплекс проблем Ближнего Востока.

Диалог равных паритетов. А это всегда льстит слуху даже очень сильного. Американо-итальянский диалог на высшем уровне углубился в канун и в связи с войной и, так сказать, с Пирровой победой Вашингтона и его союзников в Ираке. Победители любят собираться в одной лодке, гласит древняя мудрость. Но куда вырулит эта лодка? И насколько надежен рулевой? Так или иначе Италия вместе с англичанами и испанцами отправила свой 3-тысячный контингент в Ирак. Но сомнения обуревали, хотя на «палубе» внешне все было спокойно. Рим не изменял западному партнерству и не собирался брать иной курс, пересматривать ориентиры и приоритеты.

Рим – есть Рим. В этом отношении дворец Киджи и его курс последователен и предсказуем.