Илюхов Владимир
Операция "Форстериана"
Одноактная комедия.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА.
ЖЕНЩИНА.
КОМАНДИР.
БОЕЦ.
СЕРЕБРИСТЫЙ.
ДВА ГУМАНОИДА.
Темнота.
Слабой точкой начинает светиться висящая на сцене лампочка. Она разгорается все ярче и ярче, но ровно настолько, чтобы высветить пространство полуторной квартиры. Лампочка висит в комнате над столом и, по сути, освещает только его, какую-то посуду расставленную на нем и сидящую за ним женщину. Женщине за сорок. Она коротко стрижена, в свитере толстой вязки, меховой безрукавке, мятых брюках, заправленных возможно даже в валенки, и, скорее напоминает своим видом мужичка. По крайней мере, с первого взгляда.
Раздается тремоло входного звонка.
Женщина тяжело, без охоты, встает, идет ко входной двери.
ЖЕНЩИНА. Кто там?
МУЖСКОЙ ГОЛОС. Телеграмма.
ЖЕНЩИНА отпирает дверной замок, дверь тут же стреми
тельно распахивается, и в комнату врываются бойцы ОМОНа.
Они в масках, с оружием на изготовку.
КОМАНДИР (женщине). Лицом к стене! Руки над головой и на стену! Ноги на ширине плеч! (бойцу). Обыскать!
Пока БОЕЦ обыскивает ЖЕНЩИНУ, внимательно и сосредо
точенно ощупывая каждый шов ее одежд, КОМАНДИР дер
жит ее под прицелом, иногда нервно поводя оружием в темно
ту кухни и комнаты.
БОЕЦ (отшатываясь от женщины). Командир, это же баба!
КОМАНДИР. Ну да? (словно не веря подчиненному, сам трогает женщину в некоторых местах). Точно, баба. Кхм!.. Извините, гражданочка. Ошибка вышла...
ЖЕНЩИНА (продолжая стоять с поднятыми руками). Ничего, можете продолжать, мне нравится.
КОМАНДИР. Можете руки опустить.
ЖЕНЩИНА (опуская руки). И ноги, значит, тоже можно сдвинуть?
КОМАНДИР. Да. Можете, повернуться лицом. Сказали же, ошибка вышла.
ЖЕНЩИНА. Обидно. Что же вам тогда от меня требуется?
КОМАНДИР. К нам поступили сведенья, что в этой квартире проживает сексуальный маньяк.
ЖЕНЩИНА. Увы. До вашего появления, в этой квартире уже много лет не происходило ничего сексуального.
БОЕЦ. Выходит, вы тут проживаете одна?
ЖЕНЩИНА (командиру). Ваш подчиненный очень сообразителен.
КОМАНДИР. Профессия такая - перестанешь соображать, считай, что ты труп.
БОЕЦ (важно). Все-таки, командир, неплохо бы зачистить квартирку.
ЖЕНЩИНА (хмыкнув). Пожалуйста, зачищайте...
КОМАНДИР взмахивает рукой, и они с БОЙЦОМ, как в кино,
начинают осмотр квартиры. ЖЕНЩИНА движется за ними,
как воспитательница детского сада, между мальчишками, игра
ющими в войну. При этом она предупредительно, то включает,
то выключат для них свет в квартире.
БОЕЦ. Пусто.
КОМАНДИР. Да, никого. Ну, мы тогда пойдем. (Женщине). Еще раз извините, - ошибочка вышла. (Направляется к выходу). А вы тут никого подозрительного не встречали?
ЖЕНЩИНА. Тут?
КОМАНДИР. Ну, на улице, во дворе, в доме.
ЖЕНЩИНА. Про весь дом не знаю, врать не буду, а вот тут, в моей квартире, я вижу странных типов...
БОЕЦ. Все поняли, старуха, уходим.
ЖЕНЩИНА. Я не вас имела в виду.
КОМАНДИР. А что?
ЖЕНЩИНА. Нечто.
БОЕЦ. А попонятнее нельзя?
ЖЕНЩИНА. Если бы я сама, что-нибудь понимала. (Стараясь сдерживаться). Каждую ночь, вот из этой стены выходят странные существа в необычных костюмах, и, не обращая на меня никакого внимания, уходят в другую стену, вот в эту, противоположную. А через некоторое время возвращаются назад в том же порядке...
БОЕЦ. Ну, все понятно, командир, нам пора...
ЖЕНЩИНА. А мне непонятно! Может быть вы мне тогда объясните? По какому праву? Теперь-то, мы, кажется, живем в свободном обществе? У нас есть Конституция, или её нет?
БОЕЦ на ее вопрос неопределенно пожимает плечами, а
КОМАНДИР снимает маску, под которой, оказывается,
было скрыто совсем молодое, почти мальчишеское лицо.
КОМАНДИР. Конституция у нас, конечно, есть. Но мы тут совершенно не причем. Наше подразделение этим не занимается.
БОЕЦ. О чем это ты?
КОМАНДИР. Ну, всем этим, мы не занимаемся.
БОЕЦ. Наркотиками, что ли? А почему нет? Если надо, то займемся. Понятно, гражданочка?
ЖЕНЩИНА. Дурак.
БОЕЦ (резко стягивает маску. Он не молод. Лицо грубоватое. Шрам). А если мы тут сейчас произведем тщательнейщий обыск? Да еще собачку все тут понюхать пригласим?
ЖЕНЩИНА. Валяйте. Я даже знаю, что вы найдете: пистолет со стреляной гильзой, и три грамма героина, упакованные в целлофановый пакетик.
БОЕЦ. Что ты тогда скажешь?
ЖЕНЩИНА. То, что тебе, кроме стреляной гильзы, ничего доверить нельзя.
КОМАНДИР. Прекратите. Вы, гражданка, алкоголь употребляете?
ЖЕНЩИНА. Ну, употребляю.
КОМАНДИР. Ну, вот.
ЖЕНЩИНА. Что Ну вот?
БОЕЦ. Закусывать лучше надо, вот что.
ЖЕНЩИНА. Вот ты и закусывай! Или, хотя бы, дыши в сторону.
БОЕЦ. Ты, нам тут не тычьте! Мы тут, при исполнении.
ЖЕНЩИНА. И что ты тут такого исполнил? Бабу от мужика отличить не могли.
БОЕЦ. А ты в зеркало давно смотрелась?
ЖЕНЩИНА. Хамло!
БОЕЦ. Какой уж есть. Пошли отсюда, командир, а то нервы у меня тоже не железные.
КОМАНДИР. Прекратите психовать, Ардовский. Что-то тут не так: не похоже это на наркотическое опьянение.
БОЕЦ. Да какая разница, какое оно у неё.
ЖЕНЩИНА. А ты меня поил?
БОЕЦ. Была нужда тебя поить!
КОМАНДИР. Отставить базар! (Женщине). А можно мы с товарищем у вас на ночь останемся?
БОЕЦ (командиру). Да ты что, старик? На неё смотреть можно только одним глазом. И лучше через прицел, причем ночного виденья. А так - Анколбенц и тот краше.
КОМАНДИР. Если хочешь, можешь, совсем зажмурится, только не нравиться мне разговор, про этих человечков.
БОЕЦ. Да мало ли, что она наплетет, чтобы заманить на ночь двух мужиков. Сдается мне, командир, что она и есть тот сексуальный маньяк, которого мы ищем.
КОМАНДИР. Интересная версия - за одно, и ее проверим. (Женщине). Значит, мы у вас посидим, покараулим ваших человечков.
ЖЕНЩИНА (угрюмо). Караульте.
БОЕЦ. Дел у нас больше нет, её глюки здесь караулить. В штабето, что нам скажут.
КОМАНДИР (достает рацию). Цветник, Цветник! Я - Фиалка, прием.
ГОЛОС ИЗ РАЦИИ. Фиалка, Фиалка! В какой проруби ты болтаешься?
КОМАНДИР. Цветник. Я - Фиалка. Тут одно дельце надо прояснить. Мы с Тюльпаном посидим на клумбе, понаблюдаем.
ГОЛОС ИЗ РАЦИИ. Помощь не нужна? Можем прислать пару Гладиолусов.
КОМАНДИР. Не надо - сами справимся.
ГОЛОС ИЗ РАЦИИ. Счастливо, Фиалка! Я - Цветник. Конец связи.
ЖЕНЩИНА. Ишь, какая у них оранжерея! А можно, вы меня Мимозой звать будете?
КОМАНДИР. Нет.
ЖЕНЩИНА. А тогда как?
БОЕЦ. Чертополох!
ЖЕНЩИНА. Чертополох мужского рода.
БОЕЦ. Вот именно.
ЖЕНЩИНА. Опять хамишь? Вот именно!. Что, слабую женщину язык Мимозой назвать, не поворачивается? Какой же ты после этого Тюльпан?
КОМАНДИР. Успокойтесь. Просто, гражданским лицам конспиративные имена не полагаются.
ЖЕНЩИНА. Мало ли кому, чего не полагается! А мне, может быть хочется. Вам что трудно женщину Гортензией, Мимозой, Настурцией или, Астрой, наречь? Ну, в конце концов, Гвоздикой можете обозвать?
БОЕЦ. Ладно, тетка, уймись. Хочешь, Форстерианой будешь?
ЖЕНЩИНА. Форстерианой! Хм. Звучит красиво...
БОЕЦ. Со мной в Афгане один узбек служил. Говорил, что форстериана у них в Зеравшане самый красивый цветок.
ЖЕНЩИНА. Точно? Не врешь? А то, может быть это какая-нибудь верблюжья колючка. Я этих азиатов знаю: Купи, красавица, дыню. Не дыня, - мед!. А домой принесешь, - вся гнилая. Какая она, хоть, из себя эта форстериана, не рассказывал?
БОЕЦ. Нет. Смеялся только. Говорил: дембельнемся, поедешь, Тюльпан, ко мне в гости, сам увидишь...
ЖЕНЩИНА. Ну?
БОЕЦ. Ну, ну! не попал он в свой Зеравшан, и я того цветка не видел. Вообще долго ничего не видел.
ЖЕНЩИНА. Понятно. Извини. Однако, спасибо тебе, Тюльпан, и от меня, и от того узбека. Память о нем теперь будет: как скажешь мне - Форстериана, как посмотришь на меня, так сразу того узбека и вспомнишь.
БОЕЦ (взглянув на неё). Это точно.
ЖЕНЩИНА. Ну, ладно. Раз уж вы попали в мой огород, то прошу всех на грядку.
КОМАНДИР. В смысле?
ЖЕНЩИНА. Прошу за стол. Не в коридоре же нам ночь куковать.
Все проходят в комнату. Женщина указывает на стол.
Прошу.
Все садятся за стол. Какое-то время сидят молча.
Может, чаю хотите?
Пауза.
А-то, у меня и кофе есть.
КОМАНДИР. Спасибо, но мы на службе.
ЖЕНЩИНА. Ну, извините, водки у меня нет.
БОЕЦ с шумом тянет носом, чихает.
Самогон? Самогон есть. Свой. Из деревни. У брата беру.
БОЕЦ опять с шумом тянет носом.
КОМАНДИР. Еще неизвестно, из чего они его там гонят.
ЖЕНЩИНА. Это из чего тут водку делают не известно, а из чего там гонят, всем известно. Всю жизнь вожу, и ничего, как видите, пока жива.
КОМАНДИР. Вот именно - пока. И по ночам кто-то туда сюда шмыгает.
ЖЕНЩИНА. А они и без самогона тоже шмыгают.
КОМАНДИР (поколебавшись, твердо). Нет. Точность эксперимента требует, чтобы мозг был чист, от влияния алкоголя.
БОЕЦ опять тянет носом.
ЖЕНЩИНА. И ты, Тюльпан, тоже не будешь?
БОЕЦ глубоко вздыхает, смотрит на КОМАНДИРА, отводит
глаза в сторону, молчит.
Ну, как хотите, а Форстериана без орошения всю ночь на клумбе сидеть не собирается.
ЖЕНЩИНА выходит на кухню. Слышно, как там хлопает
дверь холодильника. Женщина возвращается в комнату с
неполной четвертью самогона и парой стопок.
Вот. Чистый, как слеза ребенка.
Ставит стопки на стол, но самогон наливает только в одну.
Слушай, Фиалка, а Тюльпану сейчас стопашек не повредил бы. Помоему, его мозг еще со вчерашнего, не совсем ясен, для чистоты нашего эксперимента. Надо бы ему развеять мозговую тучу.
КОМАНДИР. Что, Ардовский, вы опять за свое?
БОЕЦ. Да понимаешь, командир, мы вчера Лисохвосту с Амарантом прапора обмывали. Ну, и сегодня с утра, немного...
КОМАНДИР. Женится вам надо, Ардовский. Казарма она до добра не доведет, а вот жена... (вдруг, вздыхает, задумывается).
БОЕЦ. Что жена?
КОМАНДИР. А жена - доведет.
БОЕЦ. Да ну, кому я, на фиг, теперь нужен...
ЖЕНЩИНА. А чего это ты, Тюльпан, так себя не ценишь? Я на тебя погляжу...
БОЕЦ. А вот тебе на меня глядеть не надо. Ни к чему. Ты, вон, за один вечер до Форстерианы дослужилась, а я всю жизнь Тюльпаном был, Тюльпаном и останусь.
ЖЕНЩИНА. Позавидовал. Я, Тюльпанчик, тоже теперь до конца жизни так в Форстерианах и прохожу.
КОМАНДИР. Ну, а в запас, Ардовский, уйдете, тогда куда?
БОЕЦ. Какой из меня запас? Куда-нибудь пристроюсь. Мой позывной, слава Богу, от Балкан, до Средней Азии знают.
КОМАНДИР. Семья вам, Ардовский, нужна, семья! А так сгинете, без рода, без племени.
ЖЕНЩИНА. А так, Тюльпанчик, глядишь, где-нибудь луковичку, да и оставишь.
БОЕЦ. Вы из меня только тут Чиполино, не делайте! Луковичку!..
ЖЕНЩИНА. Надо больно. Давай уже, Тюльпан, прекращай истерику. Я ведь тебя не жениться зову, а самогонку пить. Дерни стопоря, сними напряжение.
Боец опять вздыхает, с обидой поглядывая на КОМАНДИРА.
КОМАНДИР. Ну, а вдруг тут что? А я один трезвый.
БОЕЦ. Да что мне со ста грамм будет-то? А то, что-то, правда, башка трещит. Погода, что ли...
ЖЕНЩИНА наливает вторую стопку.
ЖЕНЩИНА. Держи, Фан-Фан, поправляйся.
Быстро, не чокаясь, выпивают.
Ну, как?
БОЕЦ (уважительно). Вещь!
ЖЕНЩИНА. А - то. Хоть цветам и полезна органика, а говна не держим.
КОМАНДИР швыркает носом.
Давай, командир, и ты присоединяйся, а то, сидишь, как не родной.
КОМАНДИР скучно отворачивается. Пауза. БОЕЦ и ЖЕНЩИ
НА закусывают.
(Тихо, Бойцу). Слушай, а почему он Фиалка?
БОЕЦ. Позывной такой.
ЖЕНЩИНА. Это я понимаю. Но ты вот - Тюльпан. Из Оранжереи вашей, слышала, Гладиолусов прислать хотели. Амарант с Лисохвостом, тоже не Мимозы. А он - Фиалка.
КОМАНДИР (оборачиваясь). На что это вы намекаете?
БОЕЦ. Да нет! Это потому, что фиалка ночной цветок. Наш командир, он ночные рейды любит.
ЖЕНЩИНА. Не женат, значит?
БОЕЦ. Почему не женат?
ЖЕНЩИНА. Потому, что ночные рейды любит. Был бы женат, жену бы любил.
КОМАНДИР. Да что вы понимаете? Тоже мне, психолог доморощенный! Может у меня жена в ночном баре работает. А по вечерам на платных курсах учится. Может мы с ней, только днем и видимся.
БОЕЦ. А разные платные курсы сейчас знаешь, сколько стоят? Вот! А за ночные нам чуть приплачивают, ну и...
ЖЕНЩИНА. Ну, извините. Ошиблась, выходит. Опять же - Фиалка, фиалка... А как в книге-то написано? Наступил лунный вечер, и Фиалка играла на флейте лунную сонату.
КОМАНДИР. Это в какой книге?
ЖЕНЩИНА. Не помню.
КОМАНДИР. Ну и не фиг тогда вспоминать!
ЖЕНЩИНА. Ладно, не обижайся на меня, дуру. (Наливает самогон по трем стопкам). Теперь так все перепуталось... Иди, выпей, не сердись
КОМНДИР. Я все понял: вам скучно было пить одной, вот вы нас и заманили. Чтобы и мы с вами допились тут, до ваших лунных чертиков.
БОЕЦ. Да ну, командир, зачем так плохо думать о людях?
КОМАНДИР. А что, неправда?
БОЕЦ (держа стакан). Да, что мне с двух сот грамм будет-то?
КОМАНДИР (тоном приказа). Отставить, самогон пьянствовать!
БОЕЦ (ставя стакан на стол). Ну, вот. Только, что-то в голове стало проясняться!
КОМАНДИР (к женщине). Три часа уже. Где ваши подозрительные лица?
ЖЕНЩИНА. Три часа? Ну, все! Ждите, сейчас пойдут!
ЖЕНЩИНА залпом выпивает самогон, и звучно ставит стопку
на стол. И тут же, как по сигналу, из правой стены появляются
человекообразное существо. Несмотря на его похожесть на че
ловека, есть в нем что-то не Земное. Существо переходит ком
нату, и скрывается в стене. Следом за ним проходит другое по
добное же существо, с полным холщовым саквояжем, и тоже
скрывается в противоположной стене. Третье существо с не
большим блестящим мешочком в руках, одетое в костюм из
такого же блестящего материала, чуть задерживается в комна
те. К нему, почти вплотную, подскакивает, пришедший в себя
от увиденного, БОЕЦ. СЕРЕБРИСТЫЙ, увидев БОЙЦА, всплес
кивает руками, и убегает, скрываясь в стене, за своими сопла
нетчиками.
ЖЕНЩИНА. Пожалуйста, как по расписанию - сразу после второго стакана.
КОМАНДИР. Ага, значит, все-таки признаете, что это алкогольные галлюцинации.
БОЕЦ. А вы разве, командир, ничего не видели?
КОМАНДИР. Трех подозрительных лиц, один из которых в серебристом костюме?
БОЕЦ и ЖЕНЩИНА. Да.
КОМАНДИР. Нет, не видел.
БОЕЦ. Ну, у тебя, Форостериана, блин, и самогон! Впрочем, погодите, - командир, а откуда у вас точные ориентировки на трех неизвестных?
КОМАНДИР. Так ты же доложил.
БОЕЦ. Я? Не надо, командир, все валить на подчиненного. Тем более что это на вас непохоже. Я доложил! Да чтобы мне со ста грамм было? Я вас только и спросил: видели вы тут кого-нибудь, или нет.
КОМАНДИР. Я и сказал: Нет.
ЖЕНЩИНА. Нет, вы не сказали Нет. Перед тем, как сказать Нет!, вы точно описали тех, кого не видели.
КОМАНДИР. Как я мог описать тех, кого не видел?
ЖЕНЩИНА. Значит видели?
КОМАНДИР отрицательно качает головой.
Ну, ты и Фиалка! Ты назвал точное количество неизвестных, хотя ты этого самогона не пил?
КОМАНДИР. В вашей тираде содержится, по крайней мере, два вопроса: первый - видел ли? И второй - пил ли? На который вам ответить сначала?
ЖЕНЩИНА. На первый - видел?
КОМАНДИР (через паузу). Нет.
ЖЕНЩИНА. Ну, естественно, и не пил?
КОМАНДИР (уверенно, сразу). Нет!
ЖЕНЩИНА. Вот теперь твое Нет!, звучит, как настоящее Нет. А прошлое нет, было совсем не такое нет.
КОМАНДИР. Тоже мне, детектор лжи.
ЖЕНЩИНА. Да.
КОМАНДИР. Нет, не да!
БОЕЦ. Я что-то не понимаю, о чем базар? Я тебя не узнаю, старичок! Вспомни, зачем мы торчим на этой клумбе? Затем, чтобы прояснить, сумасшедшая эта баба, или нет, так?
КОМАНДИР. Ну, так. Только я думал, что она действительно того... А теперь, выходит, что она не того.
БОЕЦ. Ну?
КОМАНДИР. Баранки гну! Ты помнишь, какая у меня контузия была? Меня чуть подчистую не списали. Мне даже в открытую намекали, что я... (Вертит пальцем у своего виска). И вот теперь, после всего этого, я докладываю: так, мол, и так, у одной нормальной гражданки, какие-то ненормальные явления её через стену несчастье быть имеют.
ЖЕНЩИНА. Вот только врать не надо, даже из жалости - никто меня тут не имеет.
КОМАНДИР. Да я же сам видел! Ну, так что со мной, после такого доклада сделают?
БОЕЦ. Поимеют.
КОМАНДИР. Вот, вот!
БОЕЦ. Но у вас же свидетели есть. (Бьет себя в грудь).
КОМАНДИР. Кто? Ты, мой непосредственный подчиненный, кстати, не раз контуженный, и та самая баба, Форстериана, как она хочет, чтобы ее все называли, которая ночи напролет, в ожидании гуманоидов, глушит самогон неизвестного приготовления!
БОЕЦ. Вот только не надо самогон трогать. Самогон-то, как раз нормальный.
КОМАНДИР. Значит, ненормальный я?
ЖЕНЩИНА. Успокойся, мы все немного ненормальные, в определенной мере.
КОМАНДИР. Вот именно. И мне мою меру медкомиссия четко nrlephk` - от и, до!
БОЕЦ. Это не мера, это - устав.
КОМАНДИР. Тем более. Я Устав нарушать, не имею права! Идемте, Ардовский.
ЖЕНЩИНА. Вы бросите женщину одну? Стыдитесь, господа офицеры!
КОМАНДИР. Вот только не надо, вот этого вот! Раньше-то вы както сосуществовали с этими ино, черт их разберет, кем?
ЖЕНЩИНА. А что мне оставалось? У меня что, был выбор? Но теперь, когда вы все знаете, неужели вас не интересует, что они тут делают? А вдруг они готовят какой-нибудь теракт, против всей нашей Земной цивилизации?
КОМАНДИР. Да плевать я хотел на всю нашу цивилизацию!
БОЕЦ. Нет, братишка, так нельзя. Она права, тут надо все прояснить.
КОМАНДИР. Вот она пусть все и проясняет, что мы зря, что ли ей конспиративное имя дали? А еще лучше, пусть уфологов сюда вызовет. Их все равно все ненормальными считают. Более того, - они на своем сумасшествии бабки зарабатывают. Это их хлеб. А мой хлеб вот... (Потряс автоматом). Если его у меня отберут, то чем я жену учить буду?
БОЕЦ. Да ладно тебе, старичок, будто в отряде не знают, кто у вас в семье кого и на что учит. Ладно, ты иди, командир, а я тут останусь.
КОМАНДИР. А как же приказ старшего по команде?
БОЕЦ. А как же совесть? Я женщину одну в такой ситуации оставить не могу. Ты только подумай, каково ей тут ночью одной с этим самогоном...
КОМАНДИР. Кто-то виноват, что она одна. Не пила бы...
ЖЕНЩИНА. Не пила бы!. Много ты в моей жизни понимаешь! Ты, что думаешь, я всю жизнь, глядя на этих чертиков, самогон жру? Да им всего-то ничего: как Перестройка началась, они и полезли. А мужик мой, как их увидел, так и ночевать домой перестал ходить. Я ему говорю: да не обращай ты на них внимания. Они же на нас не смотрят, и ту на них не смотри. Нет, и днем стал шататься. Пока совсем к ней жить не перебрался. Понятно - без этих-то спокойнее. А мужик он настрой любит. У него если где тонко, то там тут же и рвется. Вот только этот круглый стол от нашего семейного счастья и остался...
БОЕЦ. Ну и хрен с ним! Слабак, значит, оказался. И нечего о таком переживать...
ЖЕНЩИНА. Слабак.... Да из него одного, вас двое таких получилось бы... (Тычет пальцем в бойца).
БОЕЦ. Ты, Форстериана, вот что запомни: не в росте сила, а в храбрости. (Обнимает женщину за плечи, присаживается к ней). Такто, старушка... Ты иди, командир, мы тут сами, как-нибудь разберемся.
КОМАНДИР направляется к выходу. БОЕЦ и ЖЕНЩИНА
сидят рядом, тихо, не шевелясь. КОМАНДИР, потоптавшись
у дверей, возвращается в комнату.
КОМАНДИР. Это... Пока вы тут еще... разбираться не начали, я с вами побуду, - обмозгуем это дело...
БОЕЦ. А что тут обмозговывать? Как только появятся, я их к стенке лицом...
КОМАНДИР. Да это понятно. Я не об этом...
БОЕЦ. А о чем тогда?
КОМАНДИР. Я думаю, не обязательно же о них в рапорте писать, а? Мало ли что у нас случается, мы же не обо всем начальству докладываем.
БОЕЦ. Не дураки, чай...
КОМАНДИР. Вот, вы, Ардовский, на днях бабушку как тимуровец через улицу перевели. Можно сказать, под перекрестным огнем перевели. А мы ничего, ни кому, ни гу-гу, о вашем подвиге...
БОЕЦ. Я все понял, старичок. Все останется между нами. Форстериана тоже, я так думаю, в разглашении сведений не заинтересована?
ЖЕНЩИНА отрицательно качает головой.
А мы у них только документы проверим, да вежливо спросим, по какому праву?
БОЕЦ. Операции дадим название Форстериана.
ЖЕНЩИНА. А без этого никак нельзя?
БОЕЦ. Это, чтобы никто не догадался, о чем речь. Только мы будем знать.
КОМАНДИР. А то узнают, в лучшем случае засмеют.
ЖЕНЩИНА. Что же мы тогда сидим? Они же сейчас назад пойдут.
КОМАНДИР. Как скоро?
ЖЕНЩИНА. Сразу, после третьего стакана.
БОЕЦ. А как ты это определяешь?
ЖЕНЩИНА. Чувствую. У них, после первой и второй, перерывчик не большой.
БОЕЦ. Эх, я-то вторую еще не выпил. Я-то, вроде, должен их приход острее чувствовать? (Выпивает свою порцию).
КОМАНДИР (с подозрением). А если вообще не пить?
ЖЕНЩИНА (разливая самогон по стопкам). Можно, конечно, и не пить, но если уж начали...
БОЕЦ. Золотая ты баба, Форстериана. И как твой дурак тебя, какую золотую, бросил?
ЖЕНЩИНА. Сам же говоришь - дурак.
БОЕЦ. Дурак. Я бы ни за что не бросил - на руках бы носил.
ЖЕНЩИНА. Я, Фан-Фан, тяжелая.
БОЕЦ. А я таких тяжестей не боюсь.
ЖЕНЩИНА. Ну, на словах-то вы все, а как до дела дойдет...
БОЕЦ. Да, я, вроде, уже и на деле доказал.
ЖЕНЩИНА (испуганно). Когда?
БОЕЦ. Да я в общечеловеческом смысле...
ЖЕНЩИНА. А, в смысле, по службе.
БОЕЦ. Какая же это, старуха, служба? Я ведь не уфолог, а ОМОНовец. Наша служба...
ЖЕНЩИНА. ...И опасна, и трудна!. Знаю... БОЕЦ. Не все ты знаешь... Вот я как-нибудь тебе расскажу...
КОМАНДИР. Хватит вам... Рассюсюкались, как молодые. Смотреть... завидно.
ЖЕНЩИНА. И то... (Поднимает стопку). Пора, а-то сейчас пойдут.
БОЕЦ (берет свою стопку). Ну, надо, так надо.
КОМАНДИР. А не много ли вам будет?
БОЕЦ. Да что нам, старик, с трех сот грамм станет?
КОМАНДИР. Ох вы, черти, и настырные! Вот ведь как привяжутся, - не отлипнут! Ну, хрен с вами - налейте и мне.
ЖЕНЩИНА (наливая). Давно бы так: утроить - ум устроить!
Со значением чокнувшись, выпивают.
КОМАНДИР (крякнув). А это точно самогон?
ЖЕНЩИНА. А что?
КОМАНДИР. Не отличишь.
БОЕЦ. От чего?
КОМАНДИР. От самогона.
ЖЕНЩИНА. Фу, ты, Господи, я уж думала, не понравился.
ЖЕНЩИНА, КОМАНДИР и БОЕЦ разом ставят стаканы на стол.
Тут же из стены появляется первое существо, идет через комнату.
БОЕЦ и КОМАНДИР (вместе). Стой!
Существо уходит в стену.
КОМАНДИР. Тьфу, блин, опоздали!
Появляется второе существо, которое ОМОНовцы берут
по всем правилам.
КОМАНДИР. Стоять! Ноги на ширине плеч!
Существо выполняет все команды.
БОЕЦ. Ты смотри, командир, понимает все, гад! (Командует). А ну, руки на стену!
Существо опирается на стену, и скрывается за ней.
Ну, ё! И этот ушел!
КОМАНДИР. А на хрена надо было его к стене подпускать? Не видел, что ли, что ни туда, как в воду ныряют?
Появляется третье существо. Это СЕРЕБРИСТЫЙ.
БОЕЦ. Стоять!
СЕРЕБРИСТЫЙ застывает посредине комнаты.
Руки вверх и за голову.
СЕРЕБРИСТЫЙ выполняет команды: сначала поднимает руки,
Потом опускает их и кладет на ягодицы.
За голову, я сказал! Мать твою, ты что не понимаешь?
ЖЕНЩИНА. Судя по всему, понимает, только... спроси у него, чем он думает?
БОЕЦ. Ты чем думаешь?
СЕРЕБРИСТЫЙ хлопает себя по ягодицам.
ЖЕНЩИНА. Ну, точно, все, как у нас.
КОМАНДИР. В смысле?
ЖЕНЩИНА. В смысле - тоже два полушария.
БОЕЦ. Значит, ты меня понимаешь?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Да.
БОЕЦ. О! И говорить с нами можешь?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Да.
КОМАНДИР. Интересно, если он думает задницей, то чем он говорит?
ЖЕНЩИНА. Пусть чем хочет, тем и говорит - это его право.
БОЕЦ. Кстати - о правах: ты задержан, и до появления своего адвоката, можешь отвечать на наши вопросы?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Да.
БОЕЦ. Ну, что ты все дакаешь? Ты другие слова знаешь?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Да.
БОЕЦ. Вот, другое дело. А то все да, да да. Ты кто?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Я разумное существо с планеты Глюк - 3, находящейся в параллельном вашему пространстве, но на одной с вами временной спирали...
БОЕЦ. Не хрена не понял, но в общих чертах понятно, только ты мне этим мозги не засоряй. Колись сразу, откуда наш язык знаешь? Ты что, в параллельном пространстве, в разведшколе обучался?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Какой такой школе? Я вообще вашего языка не знаю. Просто я читаю ваши мысли, и отвечаю вам телепатически.
БОЕЦ. А почему ты можешь телепатически, а мы нет?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Потому, что несколько миллионов лет назад, после того как люди покинули Эдем, наши ветви развития разделились в пространвтве-времени. Вы всё, зачем-то забыли, а мы продолжали пользоваться левитацией. И пока вы объезжали лошадь, и изобретали колесо, мы научились другим полезным вещам - телепатии, например.
БОЕЦ. Это про который ты там Эдем наплел? Это который рай, что ли?
СЕРЕБРИСТЫЙ. По-вашему - Рай, а по-нашему... не знаю, пока, как определить...
КОМАНДИР. Нам бы их телепатию, вот это был бы рай! Мы бы любого подозреваемого, не беря грех на душу, в миг бы кололи; любую бы их малину, только по шевелению их поганых мозгов, накрыть могли.
ЖЕНЩИНА. Ага, а они бы вас там сидели, и ждали.
БОЕЦ. Слышь, Серебристый, а у вас на Глюке, наверное, порядок - никакого криминала?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Увы, хватает.
БОЕЦ. Но, у вас же телепатия?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Видите ли, - права личности...
БОЕЦ. Понятно, можешь, не продолжать. (Нервно прохаживается). Тогда объясни, мне дураку, чем ваш путь развития, лучше нашего?
СЕРЕБРИСТЫЙ. А кто говорил, что он лучше?
БОЕЦ. Ты говорил, что вы научились многим полезным вещам.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Так ведь и вы тоже.
БОЕЦ. Каким это, например?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Ну, мало ли...
БОЕЦ. Ну, гнида, скользкий как угорь! Понятно, такого не расколешь. Он же телепат, заранее знает, о чем его допрашивать будут!
КОМАНДИР. А ты его даже не обыскал.
БОЕЦ. Блин, забыл. (Серебристому). Оружие есть?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Нет.
БОЕЦ. Все вы так говорите. А ну, ноги на ширину мозгов, руки на них же!
СЕРЕБРИСТЫЙ широко расставляет ноги. БОЕЦ начинает его
ощупывать. СЕРЕБРИСТОМУ щекотно, он опускает руки.
Руки на задницу, я сказал!
СЕРЕБРИСТЫЙ поднимает руки на голову.
(Ощупав его). Ну, елы палы, дела!
КОМАНДИР. Что у него?
БОЕЦ. Ничего. Абсолютно, ничего - ни мужик, ни баба!
КОМАНДИР. Вы что, Ардовский, сегодня от самогона пере возбудились? Меня не гениталии его интересуют, а оружие.
ЖЕНЩИНА. Да, Фан-Фан, засиделся ты в казарме, засиделся.
БОЕЦ. Да нет у него ничего! Хотя, вот, мешочек какой-то.
Вытягивает из одежд СЕРЕБРИСТОГО маленький, не больше
кисета, мешочек, изготовленный из серебристого, как и одежда
материала.
(Взвешивает мешочек на руке). Тяжелый...
СЕРЕБРИСТЫЙ. Верните мне его! Вам это ни к чему.
БОЕЦ. Лапы! Разберемся! (Развязывает мешочек). Порошок какойто.
КОМАНДИР. Не иначе, наркотик. Ну-ка, дай его сюда.
БОЕЦ передает КОМАНДИРУ мешочек.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Куда, куда вы его дели? (Кидается по направлению движения мешочка в руках Бойца). Где он? Где? Верните его мне!
СЕРЕБРИСТЫЙ бьется, как в стену, но до мешочка добраться
не может.
БОЕЦ (хватая его). А ну, стоять! ( Встряхивает Серебристого за ворот). Прекратить истерику!
СЕРЕБРИСТЫЙ понуро затихает.
КОМАНДИР (нюхая содержимое мешочка). Что-то знакомое... Никак не вспомню, что?
ЖЕНЩИНА. Дай, гляну...
КОМАНДИР. Что, интересно?
ЖЕНЩИНА. Интересно.
КОМАНДИР. А я думал, что вы спец только по самогону? (Передает ей мешочек). Что ж, смотрите.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Верните, верните мне порошок!
КОМАНДИР. А вы, Ардовский, смотрите, держите его крепче, как бы через стену не ушел.
БОЕЦ. У меня не уйдет. (Серебристому). Вышел месяц на балкон, там засеря брился,.. Понял? (Достает десантный нож, приставляет к горлу Серебристого) Может тебя побрить? Я могу. Но смотри, если дернешься, можешь, порезаться, и засеребришься в цинковом ящике на свой Третий Глюк двухсотым грузом.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Я не понимаю, о чем вы подумали в данный момент, но, по-моему, о чем-то очень не хорошем.
БОЕЦ. Какой, все-таки, догадливый телепат попался.
ЖЕНЩИНА. Это цемент.
КОМАНДИР. Какой еще цемент?
ЖЕНЩИНА. Хороший цемент - марки 400.
КОМАНДИР. Зачем ему цемент? Что вы мелете? Цемент. Тоже мне, эксперт. Вас, мадам, случайно не Скалли зовут?
ЖЕНЩИНА. Нет, Форстериана.
КОМАНДИР. Значит, вы Форстериана, а это - цемент?
ЖЕНЩИНА. Да.
КОМАНДИР. Точно?
ЖЕНЩИНА. Я на стройке двадцать лет оттрубила, так что же я, после этого, цемент от героина не отличу?
КОМАНДИР. И частенько вам на стройку героин завозили?
БОЕЦ. Дайте мне-то глянуть?
КОМАНДИР. А ну, веди его сюда, к столу.
БОЕЦ (подталкивая Серебристого). Давай, двигай...
СЕРЕБРИСТЫЙ. Куда?
БОЕЦ. К столу.
СЕРЕБРИСТЫЙ. К какому столу?
БОЕЦ. Ты что, слепой? Хотя.... У тебя глаза, случайно, не в штанах?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Нет, на пальцах, а основные, вот... (Показывает на лицо).
БОЕЦ. Вот и смотри тогда, где стол.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Я не знаю. Я не вижу тут стола.
БОЕЦ. Командир, а он стола не видит.
СЕРЕБРИСТЫЙ. С кем вы разговариваете?
БОЕЦ. Командир, он, кажется, и тебя не видит?
КОМАНДИР. Что еще за фигня? Тащи его на свет, увидит.
БОЕЦ (подталкивая Серебристого в нужном направлении). Давай, давай, двигай...
СЕРЕБРИСТЫЙ. Я не могу сюда. Тут - стена. ( Словно наткнувшись на стеклянную стену, шарит по ней руками). Стена тут! Стена! ( Стучит по пустоте кулаком).
Слышен глухой стук.
БОЕЦ. Ну, ты циркач. Клоун. Вот стена. (Показывает на левую от себя стену). И вот стена. (Показывает на правую стену). Это окно, а тут комната. (Показывает).
СЕРЕБРИСТЫЙ. Нет! У меня вот стена, и вот стена... (Машет на окно и на комнату). А тут... (Показывает на стены). Тут переходы с Глюка, на Глюк. С Глюка - 1, на Глюк - 2, через пространство, которое мы использовали как подпространство. Это шлюзовой переход. Скоро он закроется, и я на целые сутки останусь один, без Общества.
БОЕЦ. А мы тебе, значит, уже не общество?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Нет, вы не принадлежите к нашему Обществу. Вы, по-видимому, существа с Земли? Мы, вообще-то считали, что тут пустыня. Тут почти никто не бывает...
ЖЕНЩИНА (порывшись в ящике, подает Серебристому мел). На-ка, милок, очерти свое подпространство...
СЕРЕБРИСТЫЙ (отшатываясь, от протянутой к нему руки). Рука! Здесь есть кто-то ещё?
БОЕЦ. Ты мне, тут, Ваньку не валяй!
ЖЕНЩИНА. Погоди, Фан-Фан. (Подходит к Серебристому).
СЕРЕБРИСТЫЙ. А я вас знаю. Я вас тут иногда встречал. Как вы попадаете в эту пустыню?
ЖЕНЩИНА. Вообще-то эта пустыня мой дом. Я тут живу. Вы проложили свой туннель через мою квартиру, и теперь тут не так скучно. Правда, немного тесновато, потому, что это маленькая пустыня, полуторная. Вам бы, через какой - нибудь коттедж свой туннель пробить. Сейчас такие пустыни научились строить, о-го-го! Но я вам все равно рада. А вы, оказывается, про нас ничего и не знали. Думали, что за стенкой спрятались? Как соседи. А он вас так боялся, дурак-то мой!
СЕРЕБРИСТЫЙ (показывая на бойца). Этот?
ЖЕНЩИНА. Да нет, это был другой дурак. (Всхлипывает).
СЕРЕБРИСТЫЙ. Мы думали, пустыня.
БОЕЦ. Что ты заладил: пустыня, пустыня! А пол, а потолок?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Какой пол, какой потолок могут быть в пространстве, специально искривленном до трехметровой близости между разными Глюками?
КОМАНДИР. Не лезьте вы к нему, Ардовский. Нам до их Глюков дела нет.
ЖЕНЩИНА. А любовь у вас на Глюке есть?
СЕРЕБРИТСТЫЙ. В смысле?
БОЕЦ. Ну, как вы размножаетесь?
СЕРЕБРИСТЫЙ. В основном, по плану.
ЖЕНЩИНА. Значит, и у вас тоже нет любви.
БОЕЦ. Ну, почему - тоже?
СЕРЕБРИСТЫЙ (истово). У нас есть любовь к Обществу. Каждый член нашего Общества ощущает ее постоянно. Эта связь - неразрывна!
БОЕЦ. Слышь, командир, у него со своими постоянная телепатическая связь налажена.
СЕРЕБРИСТЫЙ. За Общество я готов жизнь отдать!
КОМАНДИР. Давай так: я держу его на мушке, а вы тихонечко линяете из его коридорчика, пока эти не нагрянули...
БОЕЦ. Погоди... (Берет у женщины мел). Ну-ка, Серебристый ты мой, очерти, все-таки, свой коридорчик, отметь стеночки, за которые вы выйти не можете.
СЕРЕБРИСТЫЙ берет мел, чертит.
Значит вы, говоришь, готовы друг за друга жизнь отдать?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Не друг за друга, а за Общество.
КОМАНДИР. Но, Общество-то это вы?
Пауза.
БОЕЦ. Он тебя оттуда не слышит.
КОМАНДИР. Ну, так переведи ему.
БОЕЦ (Серебристому). Общество-то это вы. Оно состоит из вас. Значит вы, связаны друг с другом.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Не друг с другом, а с Обществом.
БОЕЦ. А Общество с вами.
СЕРЕБРИСТЫЙ (раздраженно). Да, нет! У Общества свои задачи. Ему не до отдельных личностей. Оно думает о счастье всего Общества.
КОМАНДИР. Ну, мы это уже проходили.
ЖЕНЩИНА. Да и сейчас не устаем повторять. (Серебристому). Ну, а о тебе там кто-нибудь вспоминает?
СЕРЕБРИСТЫЙ. А как же! Когда я вспоминаю об Обществе, это значит, что и оно помнит обо мне! Ведь все мы его надежные члены.
БОЕЦ. Тоже мне - члены без... (Бормочет что-то).
СЕРЕБРИСТЫЙ. Без чего?
ЖЕНЩИНА. Дети есть?
КОМАНДИР. При таком-то количестве членов, как не быть.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Дети это что? (Пауза). А, это эти... Нет, в вашем понимании, нет. Это же такое беспокойство... Обществу не до того.
ЖЕНЩИНА. Ну, а вот ты состаришься, кто тебе воды подаст?
СЕРЕБРИСТЫЙ, А зачем мне вода?
БОЕЦ. Она спрашивает, кто у вас за стариками ухаживает?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Никто. Старики - это отработанный продукт. Природа сама справляется с этой проблемой. У нас, ненужные уже созданья, быстро становятся травой, водой, облаком... Реенкарнация называется.
ЖЕНЩИНА. Понятно...
БОЕЦ. Тогда откуда же вы вот такие беретесь?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Из Эдема...
БОЕЦ. Что?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Ну, из инкубатора, по-нашему
ЖЕНЩИНА. О, Боже!
СЕРЕБРИСТЫЙ. Время, проведенное в инкубаторе, это самое счастливое время. Мы появляемся там молодые, здоровые, ничего не понимающие, но уже готовые отдать жизнь за Общество! Правда, до совершеннолетия, мы имеем право только на телепатический слух, но зато всегда знаем, когда Обществу требуется наша жизнь.
КОМАНДИР. Все везде одно и тоже: водку до двадцати одного cnd` - во! (показывает что), продадут, а Калашникова, на, стреляй себе на здоровье!
ЖЕНЩИНА. Вот, только насчет водки-то помолчали бы! Если бы вы водку с пеленок не жрали, может вам и автоматы бы постеснялись в руки совать.
СЕРЕБРИСТЫЙ (женщине). С кем это вы разговариваете?
КОМАНДИР (подходя к Серебристому). Ну, со мной.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Как вас много в этой пустыне, которую вы называете мой дом.
КОМАНДИР. Ты наш дом не тронь! Ты в своем порядок наведи.
БОЕЦ. Не кипятись, командир. У меня к подследственному еще пара вопросов. Можно? А вот, скажи-ка мне, Серебренный ты мой, когда эти двери в тоннель закроются, Общество заметит потерю, так сказать, своего члена? Тебя, то есть.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Нет, у Общества много других...
БОЕЦ. Членов.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Задач.
БОЕЦ. Ясно, у матросов, нет вопросов.
КОМАНДИР. Но, как же твое треклятое Общество, замечает твой вклад, не замечая тебя?
СЕРЕБРИСТЫЙ. О! Эта тайна, скрытая за семью мутными стенами. Нам, простым членам Общества, понять её, не дано.
КОМАНДИР. Теперь понятно, откуда в таком развитом телепатически обществе, берется криминал.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Это все отщепенцы. Это они мутят Общество. Они даже осмеливаются сами, без инкубатора, размножаться. Сначала Общество их за это изгоняло. Но их становилось все больше и больше. Они стали создавать свое Общество, в противовес нашему. И тогда, грянула война, в которой, конечно, победили мы!
КОМАНДИР. Почему, конечно?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Потому, что инкубаторы работали быстрее, и, главное, надёжнее чем.... Ну, вы понимаете. И вот, чтобы само воспроизведений больше не повторялось, мы теперь отщепенцев не изгоняем за мутные стены, а ставим в самый центр, на самое прозрачное место, чтобы им было неповадно. Только их это не останавливает. Среди них стал появляться какой-то новый, бесстыдный вид. Поэтому, теперь нам нужен этот порошок. Мы им сплачиваем свое общество. Мы сковываем им их ноги. Они теперь не могут приблизиться друг к другу...
ЖЕНЩИНА. Мафия! Узаконенная мафия!
БОЕЦ (встряхивая мешочек с цементом). Тут цемента, на несколько зубных пломб, дупло забетонировать. Или что?
КОМАНДИР. Ну, что им требуется, то, видимо, и бетонируют.
ЖЕНЩИНА. Не говорите пошлостей!
СЕРЕБРИСТЫЙ. Это же только ингредиент. Наш мир вязок и тягуч, а этот порошок придает ему крепость. У нас на Глюке этот порошок стоит больших бабок.
КОМАНДИР. Все. Ничего не понимаю, - какая крепость им требуется?
ЖЕНЩИНА. Не бери в голову. Это их проблемы, нам своих хватает.
БОЕЦ. Слушай, Серебристый, а сколько бабок будет стоить у вас на Глюке КАМАЗ цемента?
КОМАНДИР. О, Ардовский, я вижу в вас начал просыпаться прапор.
СЕРЕБРИСТЫЙ. А почем сегодня ваши бабки.
ЖЕНЩИНА. Бабки у нас, кажется по той же цене, что и у вас: пора всех на реенкарнацию. А вот деды в нашей армии, славнее, чем победы. Стыдитесь, ОМОНовцы!
КОМАНДИР. Да мы можем этому Глюку и так помочь, безвозмездно.
ЖЕНЩИНА. В моем доме, забудьте про свою ментовскую солидарность! Надо этот коридор вообще перекрыть.
БОЕЦ. Тут блокпост надо поставить. Или таможню открыть...
ЖЕНЩИНА. Только таможни мне тут не хватает. Так хоть глюкане тихонечко по ночам свой порошок таскают, а поставь таможню, таможенники круглосуточно будут туда-сюда составы гонять, пока весь Глюк не забетонируют.
БОЕЦ. А давай, мы тут заборчик поставим. Вот так, от стеночки к стеночке.
ЖЕНЩИНА. Ага, я единственное окно в комнате перегораживать буду.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Зачем, тут уже есть стены...
БОЕЦ. Молчи ты, чудо! Всё-таки, квартирка у тебя, Форстериана, как отщепенское общество, все на виду.
ЖЕНЩИНА. Да чего особенного-то? Если диван вот тут поставить, так они и вообще ничего не увидят.
БОЕЦ. Они-то да, да я-то их увижу.
ЖЕНЩИНА. Они же инкубаторские, что их стесняться. Собаку же ты бы не стеснялся?
БОЕЦ. Не скажи, - среди собак тоже есть такие умные и любопытные твари...
ЖЕНЩИНА. Вечно у вас, мужиков, какие-то отговорки. А я вот отдельную квартиру, лет десять, как получила. Все по общежитиям кантовались, да углы снимали, так я ко всякому привыкла.
БОЕЦ. Ну, я тоже не в хоромах живу...
Пауза.
ЖЕНЩИНА. Слушайте, а что мы все топчемся? Давайте, к столу, что ли сядем.
КОМАНДИР. Давно пора.
БОЕЦ. Так этот-то к столу не может. Перед ним же стена.
ЖЕНЩИНА. А давайте стол туда поставим.
КОМАНДИР. А может, отпустим его, и так уже все ясно.
ЖЕНЩИНА. Как можно гостя из дома без угощения отпускать? (Серебристому). Погоди, милок, секунду. Мы сейчас к тебе переедем.
Все ставят стол между линиями очерчивающими межпланетный
коридор, придвигают к столу стулья.
(Серебристому). Ну, садись, гость дорогой. Чем богаты, тем и рады. Давай, Фан-фан, разливай.
КОМАНДИР (усаживаясь за стол). А не много ли это уже будет?
БОЕЦ. Да что нам с пол-литра станет?
ЖЕНЩИНА (ставя перед Серебристым рюмашку). Ему тоже плесни.
КОМАНДИР. А ему можно?
ЖЕНЩИНА. А почему нет?
КОМАНДИР. Может их химический состав непреемлет наш самогон?
БОЕЦ. Почему? Мы, вроде, все из одного инкубатора вышли.
КОМАНДИР. Надо бы формулу спирта вспомнить.... В школе помнил...
БОЕЦ. Я тоже в школе помнил, а потом выпивать начал, и забыл. И ты забудь.
КОМАНДИР. Слушай, Форстериана, у тебя какие-нибудь словари есть?
ЖЕНЩИНА. У меня много книг. Полки там, посмотри.
КОМАНДИР роется в книгах. БОЕЦ подает рюмку
СЕРЕБРИТОМУ.
БОЕЦ. У вас такое пьют?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Пьют.
БОЕЦ. Помногу?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Это тайна веков. Её знают только Жрецы. Они живут за мутными стенами, и пьют это там в тайне ото всех, чтобы воспарять над Обществом, чтобы лучше видеть истинные пути развития, чтобы направлять жизнедеятельные члены верным путем.
БОЕЦ. Значит, и у вас квасят за стеной. Ну, тогда, и ты воспари над обществом, прими грамульку!
ЖЕНЩИНА. За знакомство.
КОМАНДИР (читая). А ему точно с грамульки ничего не будет?
БОЕЦ. Да что с ним со ста грамм станется. Тем более такие контакты не каждый день бывают. Эх, журналистов бы сюда! Нажрались бы они сейчас, а потом такого понаписали.... Ну, давай: за дружбу Землян с Глюками!
Все чокаются. БОЕЦ смотрит на СЕРЕБРИСТОГО.
СЕРЕБРИСТЫЙ (выпив). Ух!
ЖЕНЩИНА. Вот, то-то и оно!
БОЕЦ. Ну, просто гора с плеч! (махом опрокидывает в себя стопку). А я-то все боялся!
ЖЕНЩИНА. Чего ты боялся?
БОЕЦ. Боялся, чем он пить будет. Вдруг штаны начнет снимать? Я бы этого не перенес. Никогда бы не смог привыкнуть. Это был бы полный антагонизм - война миров! А теперь, вижу, - подружимся.
СЕРЕБРИСТЫЙ (через большую паузу после выпитого). О-о! Ух!
БОЕЦ. После второй еще не то скажешь.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Кажется, передо мной открываются светлые перспективы.
БОЕЦ. Давай, давай, перспективы надо расширять.
ЖЕНЩИНА. Не гони. Мы-то привычные, а у него, кто знает, что там в этих перспективах маячит?
БОЕЦ. Да что ему, бугаю, будет с двух сот грамм?
ЖЕНЩИНА. Вы, закусывайте, лучше, закусывайте.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Ребята, вы меня уважаете?
БОЕЦ. А как же. (Чокается с Серебристым. Женщине). А ты говоришь! Наш человек, хоть и со своими глюками.
СЕРЕБРИСТЫЙ и БОЕЦ пьют.
ЖЕНЩИНА (командиру). Ну, а ты чем там зачитался?
КОМАНДИР. Да вот, кое-что интересное нашёл. (Подает женщине книгу). На, посмотри, что тут про твое конспиративное имя написано.
ЖЕНЩИНА берет книгу, читает про себя, начинает всхлипывать,
затем открыто плачет, приваливается к БОЙЦУ, уткнувшись ему
в плечо.
БОЕЦ. Ты чего, старуха? Чего ты? Все путем, Форстериана.
ЖЕНЩИНА взрыдывает.
Что это с ней?
КОМАНДИР пальцем проводит по стоке в книге, БОЕЦ читает.
БОЕЦ. Форстериана, - узбекский дикий тюльпан. Однако - на вскидку в яблочко! (Продолжает читать). Растет в основном в Зеравшанской долине. Его цветы первыми распускаются на снежных qknm`u.... (Дальше читает про себя, по детски шевеля губами). Ну, ё моё, дела! (Захлопывает книгу, открыто, не стесняясь, смахивает слезу. Обнимает женщину, гладит ее по голове, успокаивая). Ну, и чего ты? Чего рюмзишь-то? Так и должно было случиться. По всему видно, что к тому шло. Узбеки они, знаешь, древний и мудрый народ, хоть и узбеки. Сказали - Форстериана! Значит - Форстериана!
БОЕЦ и ЖЕНЩИНА сидят обнявшись. Молча над ними стоит
КОМАНДИР. СЕРЕБРИСТЫЙ сидит напротив, с поднятой
рюмкой в руках.
КОМАНДИР (нарушая молчание). Давайте, братцы, выпьем за вас. Что нам с двух бутылок будет? Давайте, давайте, а-то, вон, Серебристому еще из самоволки надо затемно в свое общество успеть.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Зачем мне это Общество?
КОМАНДИР. Ты вроде бы без него жить не мог?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Да плевал я на него из-за мутной стены!
КОМАНДИР. Ну, это ты брось! В одиночку-то, вовсе пропадешь.
СЕРЕБРИСТЫЙ. А мне и одному не плохо.
СЕРЕБРИСТЫЙ, никого не дожидаясь, пьет один.
Поперхнувшись, долго и мучительно кашляет.
БОЕЦ. Одному и водка не лезет в глотку. А когда есть с кем выпить, то одна рюмочка на здоровье, вторая на веселье, а третья...
КОМАНДИР. ...На вздор! Ну, выпил свое, и иди. (Берет Серебристого под руки и, подведя к стене, легонько выталкивает из комнаты, после чего возвращается к столу, разливает самогон по стаканам). Ну, за что пить будем?
БОЕЦ. Так за нас.
КОМАНДИР. Да, за нас, и наши глюки.
Из стены выходит СЕРЕБРИСТЫЙ, подходит к столу, подни
мает свою, пустую рюмку.
А вот и один из них.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Капните грамулечку.
КОМАНДИР. Самый наглый.
БОЕЦ наполняет рюмку СЕРЕБРИСТОГО.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Так за что пьем?
КОМАНДИР. За счастье. Только у каждого оно своё. У нас своё. (Выпивает). А у тебя свое. (Берет рюмку у Серебристого ставит на стол).
КОМАНДИР опять уводит СЕРЕБРИСТОГО к стене, и вытал
кивает его за неё.
БОЕЦ. Чего ты? Пусть бы тут...
КОМАНДИР. Порядок должен быть!
ЖЕНЩИНА. Нехорошо. У него тут вроде, тоже как бы дом...
КОМАНДИР. У него там дом должен быть.
БОЕЦ. Должен-то должен.... Только там, мне кажется, та еще казарма...
ЖЕНЩИНА. Давайте, освободим ему его коридорчик.
Переносят стол и стулья через черту, усаживаются за ним, под
светом лампочки. Несмело появляется СЕРЕБРИСТЫЙ. Видит
что коридор пуст. Подходит к невидимой людям стене, раски
дывает руки, приникает к ней.
СЕРЕБРИСТЫЙ. Не оставляйте меня одного, а?
КОМАНДИР. Вот навязался! ( Берется за автомат).
БОЕЦ. А ну, сядьте, товарищ старший лейтенант. ( Вырывает у него оружие).
КОМАНДИР. Порядок должен быть!..
БОЕЦ. Всегда вы.... Как лишку хватите, так вам порядок подавай. Ешьте лучше, закусывайте.
КОМАНДИР, насупившись, ест, потом укладывается на диван. ЖЕНЩИНА подходит к невидимой стене.
ЖЕНЩИНА (Серебристому). Мы тебя не бросим, тут будем, за стеночкой.
БОЕЦ (становится рядом с Женщиной). Мы рядом будем. Только ты нам потом покой дай? (смеясь, хлопает Серебристого по ладоням). Ладушка, ладушки...
СЕРЕБРИСТЫЙ мечется в коридорчике, затем, тихонько,
присаживается в уголок у стены.
ЖЕНЩИНА. Гуманоид, а переживает.
БОЕЦ. Не удобно ему так...
ЖЕНЩИНА. Давай, дадим ему раскладушку.
БОЕЦ. Потом, а сегодня она нам самим понадобится.
ЖЕНЩИНА. Нам? Раскладушка? (Хохочет). Ну, ты сказал, Фан-Фан. Мы же ее сразу сломаем. А раскладушку лучше гуманоиду отдадим, целее будет.
ЖЕНЩИНА и БОЕЦ несут раскладушку СЕРЕБРИСТОМУ.
Серебристый радостно суетится, помогает. Сон КОМАН
ДИРА оказывается короток. Он сгребает со стола закуску,
стаканы, самогон и подсаживается к БОЙЦУ и ЖЕНЩИНЕ
прямо на пол, у раскладушки СЕРЕБРИСТОГО.
КОМАНДИР. Ну и хрен с нами, и с нашими порядками. Теперь вот так и будем сидеть тут, в этом долбанном искривленном пространстве. Разрешаешь, Серебристый?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Живите, живите со мной. А то я тут, кроме вас, никому не нужен.
КОМАНДИР. А мы там (машет рукой в сторону окна), никому не нужны.
ЖЕНЩИНА (гладит их по головам). Эх вы, сироты инкубаторские.
БОЕЦ (смеясь). Я вообще-то, ревнивый, Форстериана.
КОМАНДИР. Ну, еще по грамульке?
СЕРЕБРИСТЫЙ. Да, что мне с грамульки-то будет? За счастье!
КОМАНДИР. А ты знаешь, в чем оно счастье-то?
БОЕЦ. А ты больше пей, и меньше рассуждай.
ЖЕНЩИНА. Не слушай его, порассуждай, а я послушаю.
КОМАНДИР. Все чего я сейчас хочу, это немножко поплакать и немножечко пострелять.
ЖЕНЩИНА. Хватит стрелять. Лучше поплачь, если можешь...
БОЕЦ. А мы с тобой, глюк ты наш дорогой, мы плакать не будем! Мы будем пить, и смеяться!
ЖЕНЩИНА. Пейте, пейте.... И смейтесь, если еще можете...
БОЕЦ и СЕРЕБРИСТЫЙ пьют. КОМАНДИР сидит рядом
обхватив голову руками. ЖЕНЩИНА ходит по квартире
и гасит свет. Свет меркнет. Мглистый сумрак наступающего
дня все дальше и дальше отделяет зрителя от событий
прошедшей ночи.
Занавес.
КОНЕЦ.