Перед рассветом моросящий дождь перешел в ливень. Мотались кроны вековых деревьев. Трещали ветки, летела листва. Кусты гнулись, как трава, и хлестались о мокрую землю. Слышался грохот. В нагромождениях хребта рушились подмытые старые скалы. Робкие ручейки мгновенно превратились в клокочущие пеной потоки. Вода ворочала камни, несла смытые с крутых склонов деревья.

Временами просыпаясь, Петька слышал, что где-то наверху, кажется совсем рядом, кричала неизвестная птица. Порой тревожный крик надолго сливался с шумом деревьев и ливня, и Петька снова засыпал. Гибнет, наверное, мелькала у него мысль.

Пробудились Таня с Петькой поздно. Дождя не было. Только ветер мягкими волнами гладил тайгу, словно успокаивал. Оделись, побежали к палатке. Здесь было наводнение. Березовые заросли и кусты уже скрылись под водой. Пенный поток, грохоча камнями, несся в пяти шагах от палаток. Геологи под командованием Васьки Жухова работали за складом. Звенели кайлы, мелькали лопаты. Сооружался земляной вал вокруг склада.

- Ой, однако, погода, - сказал Додоев Тане, - вместо охоты в зимовье прятался немножко, а утром сюда шел.

- А где Линда?

- Линда шибко хитрая, вчера еще удрала к старухе на пристань. - Он раскурил трубку. Хнешно, такой погоды и волк испугается. Сколько живу, а два раза только вижу такой дождь. Теперь реки совсем сдурели. Все свои хитрости на берег выбросят, как хозяйка, у которой в чуме непорядок. Такое на Аное было. Вода сошла, я сундук нашел с тряпками, гнилое все, а старуха моя кандалы нашла. Ржавчина на них толстая была, как твердый мох. Обколотили ее, а там медная картинка - птица царская: орел с двумя головами.

Петька заметил, что Жухов, орудуя лопатой, внимательно слушает старого эвенка. Додоев продолжал рассказывать:

- Я шесть ножей из каждого сделал. Хорошая сталь. В зимовье у меня два лежало, последних.

- Подари мне, - попросил Жухов.

- Тебе не подарю, взрослый, сам сделаешь, а подарю Тане и Петьке. Так решил еще давно.

- А мне и не надо, - ответил Васька. - Мне Сидоров из Москвы обещал привезти наваху, как у пиратов.

Додоев снял мокрую котомку и вытащил из нее настоящие эвенкийские ножи, узкие, с легкими ручками из бересты. Длинный, в меховой ножне, подал Петьке, а короткий, с костяными ножнами, протянул Тане. Геологи побросали работу, стали рассматривать ножи. Предлагали меняться. Петька с Таней категорически отказались. Челпанов попробовал Танин нож на остроту с левой руки у себя сбил целый ворох рыжей шерсти.

- Парикмахерск здесь устраивать не надо, - сказал Додоев, отнял нож, подал Тане и подошел к Жухову:

- Никудышный ты хозяин, Васька, купил себе такую дорогую лодку, а заботы о ней совсем-совсем нет.

Жухов разогнулся, оперся на лопату:

- А что, вода ее унесла?

- Скажи, Васька, спасибо, что не унесла. Вечером я ее отвел в протоку за белый камень и длинную цепь привязал. Охо-хо, беда с тобой. - Додоев окинул взглядом половодье, посмотрел на хребет: - Вода, однако, прибывать не будет.

Додоев предсказал правильно - уровень воды в потоке не поднимался, а расстояние между палатками и берегом даже чуть-чуть увеличилось.

- Все на разнарядку, - позвал Бурмаков.

На столе под навесом стояли рядами консервные банки, высились горки ржаных сухарей и лежала карта Главного хребта, та, по которой когда-то Васька Жухов тайно сверял свои первые «ныряния».

Инженер Бурмаков увидел Рыжего:

- Челпанов, получи продукты и отправляйся в бригаду.

- Лафа приперла, - Рыжий хмыкнул, - по грязи чавкать. Пусть солнышко обсушит, а завтра…

Левая щека у Бурмакова дернулась, Рыжий тут же засуетился. Банки с тушенкой и сухари бросил в рюкзак. Схватил плитку чая. А когда собирал свои пожитки, угрожающе смотрел на Петьку и делал неприятные гримасы.

- Положи на место, ты вчера полплитки взял.

Рыжий сощурил глаза, но чай не отдал.

Геологические группы, получая задание, сверяли свои планшеты по большой карте и уходили, в тайгу.

- Друг любезный, - обратился Бурмаков к Ваське Жухову, - сегодня ночью я выходил в эфир. Город подбросил срочную работу. Просят уточнить геосъемку разреза гравийных обнажений вдоль Кодиловского болота. Нужно посмотреть, можно ли проложить автомобильную дорогу к реке. Строители хотят возить оттуда гравий для железнодорожных насыпей. - Бурмаков повернулся к Тане и Петьке: - Вы не возражаете поработать с Жуховым?

- А кто же будет возражать? - удивилась Таня.

- В таком случае забирайте продукты, и чтоб через секунду я вас всех троих здесь не видел. - Он улыбнулся: - На воде будьте осторожны.

Таня с Петькой побежали в штаб готовиться к отплытию. Вещмешок с документами Самоволина Петька спрятал под нары, в темный угол.

- Таня, река может выбросить бочку с документами, поэтому надо смотреть внимательно. Ты заметила, как у Жухова заблестели глаза, когда Додоев про наводнение говорил?

Они надели куртки и пошли по тропе к Кочерге Дьявола.

По взбесившейся реке Жухов вел лодку, как опытный лоцман. Он ловко обходил покрытые дрожащей пеной завалы и смело бросал судно навстречу мутным волнам. Петька с Таней зорко осматривали проплывающие за бортами заводи и песчаные косы. Они подозревали, что сидящий в корме у мотора Жухов тоже внимательно следит за берегами. Бросая взгляды на скалы и считая повороты реки, Петька удивился точности, с которой Самоволин чертил свои схемы.

Таня незаметно толкнула Петьку. Он посмотрел направо и чуть не вскрикнул. Навстречу им неслась старая бочка. Жухов засуетился, стал хватать багор, и в этот момент послышался удар в днище - лодку накренило и бросило в кипящий водоворот. С носу кормы прокатилась волна.

- Держись, Таня! - закричал Петька и придавил ее ко дну.

Жухов упал на двигатель, закрывая его от воды. Лодку развернуло и боком понесло на скалу. И тут Жухов превзошел самого себя: лежа на моторе, он повернул руль до отказа и увеличил обороты винта. Лодка дернулась и, подхваченная упругой струей, вылетела в проран. Петька отпустил Таню, взял ковшик и, не посмотрев в сторону кормы, стал вычерпывать воду из лодки. Таня тоже не оборачивалась назад. Жухов не выдержал:

- Ребята, простите, засмотрелся я на бочку, мне показалось… - Жухов круто заложил руль, лодка обошла вынырнувшее из воды дерево.

Васька опустил понуро голову и за рекой следил исподлобья.

- Петька, - прошептала Таня, - а бочка-то из-под селедки была.

- Я заметил.

Русло реки постепенно сжимали скалы. Но из распадков ревущие потоки также несли коряжины и камни. Низко пролетела стая журавлей. По размерам и по окраске молодые журавлята уже не отличались от старых. Были такие же черные, словно покрытые блестящим дегтем, а голова и шея белоснежные.

Таня восторженно следила за полетом красивых птиц.

- Запоминайте их, - прокричал с кормы Жухов, - черные журавли очень редкие и, говорят, загадочные для ученых. Водятся только у нас в Сибири, на таежных болотах.

Лодка, накренившись, сделала крутой поворот. Скалы расступились. Брызнуло солнце, зайчиками заиграла вода. Жухов заглушил мотор и направил судно к высокому гравийному берегу. Под днищем зашуршали камешки.

- Приехали! Берег, принять швартовы, - крикнул сам себе Жухов и с цепью в руках прыгнул на сушу. Обкрутил цепь вокруг камня: - А здесь, похоже, ливня и вовсе не было. Раздевайтесь, сушиться будем, костер сейчас сделаю. У меня в сарайчике топливо припрятано. Сейчас принесу, - и Жухов побежал вдоль распадка,

Петька зашёл за кустик, сбросил влажную одежду и остался в одних трусиках.

Сухим теплом веяло от камней. Млели под солнцем красные грозди рябины. Над макушками елей едва заметными струями тянулся к небу воздух с фиолетовым оттенком. На высоте примерно шести метров нежные струи сливались вместе. Пахло приятными духами.

- Петька, может, деревья так разговаривают?

- Я тоже так думаю. Когда я был маленьким, мне отец про муравьев читал, что они разговаривают запахами.

- Знаешь, я как-то думала, что разговаривать можно не обязательно языком, ну в смысле голосом, а, например, цветными радугами. Переливается один цвет в другой, а ты понимаешь. И никаких звуков.

Послышался хруст гравия, и на поляну вышел Жухов с охапкой дров.

- А я опять тут, - Жухов подал Тане полушубок, - переодевайся быстрей. - Он вытащил из кармана зеленую тесемку: - Вместо пояса возьми.

Таня забралась в густые заросли. Пугливо оглядываясь по сторонам, скинула влажную одежду, надела нагретый на солнце мягкий полушубок. Чтоб он не сползал с плеч, глубоко запахнула полы и туго подпоясалась тесемкой. Не торопясь, развесила на рябиновом кусте одежду и вышла к костру.

- Ребятки, - сказал Жухов, - готовьте пищу, а я пойду мотору профилактику сделаю, брызги в трамлер, кажется, попали. - Он посмотрел на солнце, на длинные тени от кустов: - Если я задержусь, ешьте одни.

Жухов побежал к берегу, обогнул кусты и круто взял влево к скалам. Петька распечатывал консервную банку и сделал вид, что не заметил маневр Жухова.

- Знаешь, Таня, мне показалось, что Бурмаков специально придумал Жухову такое задание, потому что подробную карту Кодиловского болота я видел у Ивана Ивановича и надпись видел: «Возможна добыча гравия открытым способом», и расстояния все поставлены.

Петька услышал всплеск, вскочил и, прячась за кусты, помчался к берегу. Жухова там не было. Вода в реке спадала, лодка теперь стояла почти на суше. Петька вышел из кустов, посмотрел по сторонам и юркнул обратно. На высоком уступе скалы стоял Жухов и в бинокль рассматривал оголившийся каменный перекат. Что-то там заметил, скачками побежал вниз. Лодку столкнул легко. Мотор заводить не стал, а пошел на веслах. Дважды проплыл вдоль переката, вглядываясь в мутную глубину. Бросал кусочки бересты и наблюдал, куда их уносит вода.

Петька вернулся к костру:

- Он осматривает реку и что-то там заметил. Может, бочку с документами?

- Навряд ли, ее, наверно, унесло уже к океану.

Тяжелая ворона вылетела из распадка и, бесшумно махая крыльями, спланировала к костру. Нагло посмотрела на Таню, схватила блестящую крышку от консервной банки, разбежалась и взлетела. Петька улыбнулся:

- Они как щуки, хватают все блестящее.

Насвистывая веселую песенку, к костру подошел Жухов:

- Давайте малость пошамаем и отдохнем. Я что-то спать захотел, ну прямо не в мочь. Вторые сутки не сплю, поясница мучает.

- Все готово, можно есть, - сказала Таня.

Жухов поглотал горячей каши из сухарей и мясной тушенки и встал:

- Занимайтесь, чем хотите, а я в сарайчике посплю немного. - Он притворно зевнул и скрылся в зарослях. Слышно было, как под ногами захрустели сочные листья бадана. Потом скрипнула старая дверь.

- Он пошел спать, чтобы ночью не хотеть. Что-то задумал.

- Петька, все-таки надо кому-то сообщить.

- Пусть ищет на здоровье. А как найдет, расскажем все Ивану Ивановичу, а он по рации передаст кому следует.

Таня сходила к рябиновому кусту, переоделась, вышла с полушубком к костру.

- Давай обманем его, Тань. Выспимся сейчас, а ночью будем следить.

Они забрались в кустарник, на солнечной полянке расстелили шубу и легли. Тихие посвисты птиц быстро их усыпили. И опять Тане снилась война, гудели самолеты, рвались бомбы и шел длинный поезд. Он, как это бывает во сне, оставался невредимым, потому что защищали его от снарядов тайга, горы и хребты.

Разбудила их птица. Раскачиваясь на ветке, она клевала красные ягоды рябины. Тяжелая гроздь оборвалась и ударила Таню по руке. Она вскочила. И услышала в распадке скрип двери, растолкала Петьку. Они выбежали к костру, успев поправить волосы, протереть глаза.

- Вернулись, бродяги! - встретил их Жухов. - Я давеча выходил, смотрю вас нет, скучно мне стало, пошел я в сарайчик и еще чуточку вздремнул.

Петька посмотрел на реку и громко сказал:

- Заря ясная, значит, ночь будет лунная.

И Жухов попался - поправляя костер, он машинально ответил:

- Хорошо, что лунная. - Но спохватился. - При луне, говорят, самые красивые сны приходят, цветные. Сходи, Таня, в сарайчик за сковородкой. Я давеча рыбу поймал…

Петька подсел к Жухову:

- Сколько людей в нашей экспедиции?

- Точно не знаю. У нас теперь одиннадцать геологических партий. И у Байкала они работают, и на Амуре, и в Забайкалье.

- А Гарновский над кем начальник?

- Только над нами, а над всеми геологопартиями - начальник Анатолий Васильевич Сидоров. Он на правах министра, а звание у него - генерал горной промышленности.

- Ого! А у тебя какое?

Петька заметил, нож в руке Жухова дрогнул:

- На фронте рядовым десантником был.

- И ордена есть?

- 76-77-80, - четко ответил Жухов.

- Столько орденов, что ли?

- Это номер единственного моего ордена Красной Звезды. И подвиг у меня один. Оделся я в фашистского эсэсовца и во время боя на Минском направлении ушел к фашистам. На немецком языке я шпрехаю не хуже, чем та ворона каркает. Удалось мне пробраться к их доту. Знаешь, что такое дот?

- Долговременная огневая точка, - ответил Петька, а про себя подумал: «Сочиняешь ты ловко, Жухов».

- Так вот эта самая железобетонная громадина перед нашим наступлением взлетела в воздух. Меня слегка контузило. Наши подобрали и орден, значит, преподносят. Я человек скромный, не отказался…

Качнулись кусты, и к костру вышла Таня. Поставила большую ржавую сковородку на угли. В левой руке она держала за крылья бабочку.

- Смотрите какая!

- В коллекцию ее надо, - сказал Жухов, - вишь, словно цветная летучая мышь.

Бабочка в коллекцию не захотела. Она претворилась мертвой, а когда почувствовала, что пальцы разжаты, упорхнула. Жухов отошел от костра разделывать рыбину, которую вытащил из сумки. Таня с Петькой сложили на плоский камень рыбьи потроха и понесли за скалу.

- Петька, я проверила его мешок в сарайчике! - Там карта и схема реки, такая же как у Самоволина, и перекат указан. А в тряпку завернут непонятный прибор. Плоская банка, как из-под консервов, только черная, и от нее длиннющий резиновый провод, перевитый шелковым шнуром. И еще там рация совсем крохотная. В рукав от телогрейки завернута.

- Ты не ошиблась?

- Я ее вынимала, у ней две кнопки и надпись: «эфир», «прием».

- Теперь ясно, - сказал Петька, сегодня ночью в эфир выходить будет. Здесь мы и выясним кое-что…

Ребята не знали, что час назад Жухов, закрывшись в сарае, выходил в эфир.

Радиограмма Жухова

…Отсутствие Ориона беспокоит. Схему Диагонали получил. Приступаю к действию. Сообщите выход Ориона на орбиту. Подопечных держу на приколе. Ответ жду через пятнадцать минут.

Радиограмма «Кристалла»

Не волнуйтесь, Орион в секторе обзора. На орбите, по нашим расчетам, он появится три-пять. В действиях по Диагонали будьте предусмотрительны. Даже в крайнем случае подопечных не используйте. Завтра в двенадцать ноль-ноль нужно быть в Альяне. Там ждет человек. Пароль - Магистраль. Ответ - Орбита. Посторонних при встрече не должно быть…

Последняя полоса зари подернулась дымкой. Расплылись очертания гор. От реки потянуло холодом. Жухов встал:

- Пора на покой. Завтра чуть свет начнем работать. Потом я на часок съезжу к одному безымянному ручейку, вернусь за вами и поплывем домой. - Сковородку с оставшимися кусками рыбы он накрыл плоским камнем и поставил на угли: - Утром горячий завтрак будет. - Он поднял шубу: - Пойдем-ка спать-почивать.

Сарай наполовину был забит прошлогодним сеном. Таня с Петькой забрались наверх, нашли удобное место и легли. Накрылись шубой.

- А я лягу здесь у двери. Ночью надо пару раз сбегать лодку посмотреть, мало ли чего.

Жухов взял охапку сена, положил у порога. Закрыл дверь, лег. Петька пододвинулся к Тане и прошептал в самое ухо:

- Сейчас будет притворяться спящим.

Но Петька ошибся. Жухов долго не засыпал. Шуршал сеном, брякал пряжками рюкзака.

За стенкой послышался шелест листвы. Возня и писк. Таня, не шевелясь, посмотрела в щелку. Бесшумной тенью пронеслась сова. Белыми пятаками светились глаза. В лапах у ней попискивала мышь или крыса. Вдалеке раздался трубный крик изюбра - ву-у-у-у. От реки ответил ему другой.

- Ребята, - шепотом сказал Жухов, - мясо рядом ходит.

Петька и Таня не ответили.

Над хребтами поднялась луна. В щели сарая полился желтый свет. Таня не мигая смотрела в щелку на букашку, ползущую между досок. Букашка, как заколдованная, то увеличивалась, то уменьшалась. И доски стали тихо покачиваться. И почудилось Тане, что плывет она на старинном корабле, по бесшумным волнам. Таня поняла, что начинается сон, но отогнать его уже не могла. Она не слышала, как вышел из сарая Жухов, а чуточку спустя, когда он уже сидел в лодке, выскочил Петька и, пригибаясь, побежал к берегу. Река, успокоенная лунным светом, текла тихо, играя бликами. Вода очистилась от глинистой мути и пропускала желтый свет до самого дна.

Жухов сидел на карточках возле лодки. Из рюкзака он вытащил круглый прибор, положил его на камень, а с концом провода залез в лодку. Посмотрел вдаль распадка, покосился на луну, не спеша сбросил с себя куртку и накрыл ею мотор.

Петька за камнем не шевелился. Боялся, что тень выдаст его. Теперь он не сомневался, что Жухов послан сюда специально. А чтобы кто-то смог спокойно там, на стойбище, просмотреть схемы и карты Самоволина, Петьку с Таней отправили с ним…

Конец провода Жухов присоединил к клеймам генератора, завел мотор и выскочил на берег. Вынул нож, бросил его на песок, поднес круглый черный предмет. Нож, как живой, провернулся на месте, подпрыгнул и приклеился к диску. На приборе вспыхнул крохотный сигнальный глазок.

Электромагнит! Петька с волнением следил, что же будет дальше. Жухов оторвал нож, и глазок сразу потух. Электромагнит и нож Жухов положил в лодку и сам прыгнул туда. Зеленая моторка пошла к перекату.

Петька перебежал распадок и на четвереньках залез на скалу. Спрятался в тени на уступчике. Лодка остановилась, Жухов вытащил из багажника якорь и зацепился за торчавшие из воды камни. Перегнувшись через борт, стал всматриваться в глубину. Снова присоединил провода, завел мотор и опустил электромагнит в воду. Потом стал осторожно поднимать его. Сигнальный огонек светился в воде расплывчатым красным пятнышком.

Что он выловил? Петька в волнении наклонился вперед и чуть не свалился с уступа. Васька рассматривал вытащенный предмет. Он, кажется, блеснул.

Жухов положил его на дно лодки и стал сниматься с якоря.

Сломя голову Петька бросился к сараю, прошмыгнул внутрь. Тихо, одними губами, позвал Таню. Она не ответила. Спала. Через щель Петька стал следить за распадком.

Показался Жухов. Он держался в тени кустов и приближался к сараю. Петька забрался на сено. Лег. Затаил дыхание. Жухов, стараясь не шуметь, отворил дверь и, пряча мешок за спину, прошел к своему месту. Зашуршал сеном и вдруг вышел обратно. Петька услышав хруст бадановых листьев, спрыгнул вниз. Русая голова Жухова мелькала среди кустов. Он бежал к берегу. Петька дождался, когда он скроется, и вытащил его мешок на лунный свет. Развязал веревку. Рация, электромагнит, резиновые шланги, деревянная коробочка из-под детонаторов… Рука нащупала мокрую железяку, похожую… Петька бросил взгляд в распадок и вытащил железяку из мешка - тяжелый никелированный револьвер, в некоторых местах подернутый ржавчиной. Ствол граненый, длинный, Петька ощупал барабан. Шестизарядный. Два гнезда были без патронов. «Револьвер марки «Бюри» начальника пропавшей экспедиции упал вместе с бочкой», - вспомнил Петька сообщение Самоволина.

А может, не тот? Петька, ощупывая пальцами холодное железо, стал искать фирменное клеймо. Нашел. По верхней грани ствола, от прицельной рамки до мушки, четко читались слова: «Бюри, Бюри, Бюри, Бюри». Сомнений не было, револьвер принадлежал Ельникову Петру Андреевичу.

Петька положил мешок на место и закрыл дверь. Поеживаясь от холода, забрался на сено. Посмотрел, хорошо ли закрыта Таня, и залез под шубу. Согреваясь и постукивая зубами, подумал: «У Жухова должны быть сообщники. Ведь по рации он с кем-то переговаривается. Но кто Колесников, Бурмаков, Иван Иванович. Додоев? И куда ему понадобилось ехать завтра? Наверно, он сам кому-нибудь сообщник…» Петька согрелся и незаметно заснул.

Токио. Авдееву

Проверьте картотеку. Не появились ли данные о сообщниках резидента, входящих в группу «Аква».

Вершинин

- Кукареку!

Петька открыл глаза, ошарашено посмотрел на Таню. Крик повторился.

- Таня, мне показалось…

- Я тоже слышала.

- Ку-ка-реку-у-у! - почти по слогам пропел Жухов.

Ребята удивилась, как здорово он подражает птице.

- Петька, мы все проспали!

- Я следил.

В сарай зашел Жухов и запричитал голосом доброй бабушки:

- Дети, в школу собирайтесь, петушок давно про пел, Таня шубу надевай, потому как холодно. Петька курточку надень, на дворе осенний день, - и засмеялся.

«Надо же, как притворяется. Шпион высшего класса», - подумал Петька.

Из распадков к реке полз туман. Листья деревьев и трава были мокрыми. Куковала кукушка. Но как-то отрывисто, с придыханием.

«Наверное, перед отлетом, - решил Петька и подумал, - надо кого-нибудь спросить, где зимуют кукушки».

Подошли к костру. Аппетитно шипела рыба, пыхтел старый чайник. Краснела пунцовая горка брусники на холодном листе бадана.

- Напитывайтесь, ребятки, на полную катушку, обедать придется поздно. Я сейчас уеду, а вернусь часа в три, пищу привезу.

- Жухов, надо план карьеров делать.

- Когда вы спали, я шагами все промерил и наметил. Видите, засечки на деревьях.

- А ты нам ружье оставишь?

- Глухарика хочу подстрелить, я вам ракетницу оставлю. - Он посмотрел на реку, на огонь и попросил. - Если кто здесь появится, никому не говорите, в какую сторону я поплыл.

- Не скажем.

- Тогда, ребятки, я отчаливаю.

Из лодки Жухов помахал рукой и улыбнулся, как-то виновато, словно прощался навсегда.