На следующий день папа срезал с нескольких снопов метелки овса и принес маме большой пучок чистой ярко-желтой соломы. Мама положила солому в чан с водой, чтобы она размокла, а потом уселась на стул возле чана и стала вынимать из воды соломинки и заплетать их в ленты.

Когда все ленты были готовы, мама продела в иголку крепкую белую нитку и начала сшивать из соломенных лент шляпы девочкам, себе и папе.

Готовые шляпы мама ставила сушиться, и когда солома высыхала, шляпы сохраняли ту форму, какую мама им придала.

Лоре очень нравилось смотреть, как мама делает эти красивые шляпы. Она научилась плести соломенные ленты и сама сделала шляпу кукле Шарлотте.

Дни становились короче, а ночи прохладнее. Однажды ночью мимо дома прошел Джек-Мороз, и утром в зеленой листве запестрели яркие разноцветные пятна. Потом не осталось ни одного зеленого листочка — все они пожелтели, покраснели или побурели.

Над ярко-рыжими листьями сумаха, что рос вдоль изгороди, поднялись кисти темно-красных ягод. С дубов осыпались желуди. Лора с Мэри наделали из них игрушечных чашечек с блюдечками. Спелые грецкие орехи и орехи гикори тоже падали на землю в лесу. Кругом носились белки. Они старательно собирали орехи на зиму и прятали свои запасы в дупла старых деревьев.

Мэри и Лора вместе с мамой собирали лесные орехи, сушили их на солнце, очищали от скорлупок и складывали про запас на чердаке.

Теперь у всех прибавилось работы, потому что на огороде поспели овощи и их надо было собрать и уложить на зиму. Папа выкапывал из земли картошку, а Лора с Мэри шли следом за ним и ее собирали, потом вытаскивали из грядок ярко-желтые морковки, репки с лиловыми головками и помогали маме варить начинку для пирогов из тыквы.

На обед девочки ели вареную тыкву с хлебом. Тыквенную кашу мама накладывала на тарелки, и из нее можно было делать всякие красивые узоры.

Иногда на обед мама пекла кабачки, а на ужин готовила лущеную кукурузу с молоком.

Лущеную кукурузу иногда ели на завтрак с кленовым сиропом, а иногда мама поджаривала ее со свиными шкварками. Но Лора больше всего любила кукурузу с молоком.

Хорошее время — осень! Осенью много работы, много вкусных вещей и много нового и интересного.

С утра до вечера Лора бегала вприпрыжку и трещала, словно белка.

Одним морозным утром на дороге появилась какая-то машина. Ее тащили четыре лошади, а на ней сидело дна человека. Машина подъехала к полю, где папа, дядя Генри, дедушка и мистер Петерсон сложили в скирды свою пшеницу. Через некоторое время еще двое мужчин привезли вторую машину, поменьше.

— Молотилка приехала! — крикнул папа и поспешил в поле с лошадьми. Девочкам мама разрешила пойти с ним и смотреть, но не мешать работе.

Дядя Генри приехал верхом и привязал свою лошадь к дереву. Потом они с папой впрягли всех восьмерых лошадей в маленькую машину. Каждую пару лошадей привязали к концу длинной жерди, которая выходила из середины машины. От большой машины к маленькой тянулся по земле длинный железный шест.

Когда работа закончилась, Лора и Мэри стали задавать папе вопросы, и он сказал им, что большая машина называется молотилкой или сепаратором, шест называется вращающейся штангой, а большая машина — конным приводом. Машину приводят в движение восемь лошадей, и значит, это привод в восемь лошадиных сил.

На приводе сидел один человек. Когда все было готово к работе, он прикрикнул на лошадей, и они двинулись по кругу. Каждая пара тащила за собой длинную палку, к которой она была привязана. Двигаясь по кругу, лошади осторожно переступали штангу, которая все время вертелась и приводила в движение сепаратор, стоявший возле скирды с пшеницей.

Обе машины страшно грохотали, лязгали и стучали. Дора с Мэри, крепко держась за руки, стояли на краю поля и во все глаза на них глядели. Они никогда еще не видели машин. Они никогда не слышали такого грохота

Папа и дядя Генри стояли на скирде и бросали снопы на доску.

Возле доски стоял человек. Он разрезал жгут на снопе и по одному совал снопы в дыру на конце сепаратора.

Дырка напоминала огромную пасть с длинными железными зубьями. Зубья пережевывали снопы, а сепаратор их проглатывал. Из другого конца сепаратора вылетала солома, а сбоку сыпалась пшеница.

Два человека быстро утрамбовывали солому и складывали ее в скирду, а третий, не отставая от них. собирал зерно в меру и, как только мера наполнялась, подставлял на ее место пустую, а зерно из полной меры пересыпал в мешок.

Все работали так быстро, как только могли, но машина от них не отставала Лора и Мэри от волнения едва переводили дух. Они крепко держались за руки и смотрели.

Лошади шагали по кругу. Погонщик размахивал хлыстом и на них покрикивал.

Сепаратор заглатывал снопы, золотистая солома вылетала из него золотистым облаком, золотисто-коричневое зерно ручьем лилось из желоба, а люди изо всех сил старались не отставать. Папа с дядей Генри со страшной скоростью швыряли снопы в пасть сепаратора, а тучи пыли и мякины застилали все кругом

Лора с Мэри смотрели, покуда у них хватило терпения, а потом побежали домой помогать маме готовить обед.

На печке кипел большой котел с мясом и капустой, в духовке пеклись бобы и лепешки.

Девочки расставили на столе хлеб, масло, миски с тушеной тыквой и сушеными ягодами, печенье, сыр, мед и кувшины с молоком.

Потом мама поставила на стол вареный картофель, капусту с мясом, печеные бобы, горячие лепешки, печеные кабачки и разлила чай.

Лора никак не могла понять, почему хлеб из маисовой муки называется «лепешками Джонни». Мама и сама точно не знала, но думала, что солдаты-северяне дали этому хлебу такое название, потому что его всегда едят на Юге, где они воевали в Гражданскую войну. Солдат южной армии они прозвали «бунтовщиками Джонни». Может быть, поэтому и хлеб, который едят на Юге, они тоже в шутку так назвали.

В полдень молотильщики пришли обедать Стол ломился от еды, но им все было мало — ведь работа тяжелая, и они сильно проголодались.

К вечеру молотьба закончилась, и молотильщики со своими машинами уехали к себе домой в Большие Леса, захватив мешки с пшеницей, которую заработали. Завтра они поедут в другое место, где людям тоже надо молотить пшеницу.

Папа устал, но был очень доволен. Он сказал маме:

— Если бы мы все — отец, Генри, мистер Петерсон и я — взялись молотить всю эту пшеницу цепами, у нас ушло бы не меньше недели. Пшеницы получилось бы намного меньше, и она не была бы такой чистой.

— Эта машина — великое изобретение! — воскликнул папа. — Пускай другие держатся за старину, если нм так нравится, а я стою за прогресс. Настали великие времена. Пока я выращиваю пшеницу, я буду нанимать молотилку, если только она найдется по соседству.

В этот вечер папа так устал, что даже не мог поговорить с Лорой.

Лора очень гордилась папой. Ведь папа вместе с соседом сложил пшеницу в скирды и нанял машину, чтобы ее молотить. Машина была чудесная, и все радовались, что она к ним приехала.