1

Линн задумчиво следила за официантами, заполнившими ее магазин. Они быстро разложили стол и накрыли его белой камчатной скатертью. Девушка чувствовала тревогу и возбуждение одновременно. Ничего себе ланч! Настоящий пир: фруктовый салат, невероятно нежная и ароматная говядина по-бургиньонски, хрустящие багеты, сыр «бри», вино, шоколадный крем со взбитыми сливками... Прислуживал за столом официант с улыбкой заговорщика. Нервничавшая Линн улыбнулась ему в ответ.

Что это выдумал Крис Трейси? Она была его костюмером, сестрой одного из его служащих, и никем больше. Но он обращался с ней так, словно у них любовное свидание, словно он испытывает к ней некий романтический интерес. Линн чувствовала себя виноватой. Интересно, знает ли об этом Гарет? А если нет, следует ли рассказать ему об этом? Не успела она принять решение, как в комнату вошел Трейси и начал искать взглядом Линн.

Заметив ее в дальнем конце комнаты, под искусственным деревом, окутанным электрогирляндой, рядом с цыганской кибиткой и подсвеченным костром из фальшивых поленьев, Крис лучезарно улыбнулся.

Линн шагнула вперед, недовольная тем, что при виде Трейси ее бросило в дрожь. Я воспринимаю это слишком серьезно, сказала она себе. Крис Трейси просто бизнесмен, старающийся расширить свое дело. А у нее горячая пора. Она делает ему одолжение только ради брата. Трейси старается таким образом ублажить всех своих родственников и деловых партнеров. Наверно, только она одна мечтает, чтобы ему это не удалось... Отогнав от себя эту мысль, она выпалила:

— Вам не стоило брать на себя такие хлопоты!

— Никаких хлопот, — непринужденно ответил Крис. Он подошел к раскладному столу и потер руки, предвкушая удовольствие. — Выглядит аппетитно. И то, что я умираю с голоду, тут вовсе ни при чем.

Довольный официант быстро обогнул стол, отодвинул стул и жестом пригласил Линн сесть. Она рассеянно переступила через искусственный костер, сдвинув с места всего лишь одно полено. Потом опустилась на стул, стукнулась об угол стола, в результате чего на пол упала всего лишь одна серебряная вилка. Официант тут же поднял ее, отполировал белой салфеткой и с почтением положил рядом с тарелкой Криса. Линн покраснела. Тем временем официант отодвинул стул для Трейси. Тот сел напротив Линн и улыбнулся ей.

— Я думал, что по такому случаю вы наденете какой-нибудь зеленый охотничий камзол.

Она покраснела еще сильнее.

— Ох нет, я бы не стала надевать на ланч театральный костюм.

— Даже костюм для ланча?

Шутка помогла Линн слегка успокоиться.

— Я никогда не слышала о таком костюме.

— Значит, придется придумать и скроить его для следующего раза. Опять же на пользу бизнесу. — Уголки его рта приподнялись, и Линн невольно засмеялась. — Так-то лучше. — Он оперся локтем о стол и положил подбородок на ладонь.

Линн смутилась. Что бы она ни говорила себе, это выглядело как ухаживание. Но какой в нем смысл? Она ведь согласилась сшить ему маскарадный костюм. Кроме того, этот мужчина почти обручен и готовится вступить в брак. Какое ему до нее дело? Заруби себе на носу, ты простой костюмер, младшая сестра его служащего и вовсе не красавица. Думай о деле...

— Хотите посмотреть мои эскизы? — нерешительно спросила она, откидываясь на спинку стула и давая официанту возможность расправить ее салфетку.

Крис махнул рукой.

— Сейчас я слишком голоден. Хочу есть... и смотреть на вас.

— Ох... — Линн боролась с желанием пригладить свои слишком прямые волосы. Спустя секунду она взяла вилку и принялась за разноцветный фруктовый салат.

— Что, трудно пришлось? — спросил Крис, уплетая за обе щеки. — Я про эскизы.

Она положила вилку и вытерла рот салфеткой.

— Нет, не очень. Вас легко представить в костюме.

— А это хорошо? — с надеждой спросил он.

Как объяснить, почему во время работы она постоянно видела перед собой его лицо?

— Да... Понимаете, костюм — это характер. Роль, которую может сыграть далеко не каждый.

— А я могу?

— Вы знаете, да. — Как ни странно, это было правдой. Линн представляла себе Криса в самых разных костюмах, и он прекрасно выглядел в каждом. По крайней мере, ей так казалось.

— Приятно слышать.

Слова Криса заставили Линн вспыхнуть от удовольствия. Он доверяет ее мнению. Впрочем, радоваться нечему. Пусть радуется Гарет. Мысль о том, что ее чопорный братец может обрадоваться такому пустяку, как маскарадный костюм, заставила ее рассмеяться. Довольный Крис улыбнулся и положил вилку.

— Знаете, стоит мне увидеть вас, как у меня улучшается настроение.

— Серьезно? — услышала Линн свой кокетливый голос.

Это был самый восхитительный ланч в ее жизни. Когда он подошел к концу, Линн сказала ему об этом.

— Я хотел, чтобы он вам запомнился. — Крис пристально посмотрел ей в глаза.

Линн показалось, что он хочет ее поцеловать. Может, так оно и вышло бы, если бы не появился Фредди в костюме Чарли Чаплина. Нет, скорее всего, у нее просто разыгралось воображение. В конце концов, их разделял стол. К тому времени официант уже унес остатки трапезы.

— Мистера Трейси просят к телефону, — бесцеремонно заявил Фредди.

Лицо Криса отразило сначала досаду, потом раздражение и наконец злобу.

— Вы не спросили, кто это?

— Нет, не спросил, — с насмешливой улыбкой ответил Фредди. — Могу сказать только одно: это женщина.

У Криса дернулся уголок рта. Он встал и извинился перед Линн.

— Мне очень жаль, но придется подойти.

— Ничего страшного. — Линн тоже встала, давая официанту возможность забрать стол и стулья. — Я буду в мастерской. Фредди, когда мистер Трейси освободится, проводишь его туда.

Фредди пошевелил приклеенными усами и приподнял котелок. Потом повернулся и утиной походкой зашагал прочь, разводя носки в стороны. Крис двинулся следом. Линн попыталась понять причину его гнева, но махнула рукой. Это ее не касается. Ее дело — костюмы. Она вздохнула, прошла в мастерскую и начала прикалывать к доске эскизы.

Крис вернулся удивительно быстро. Причину звонка он не объяснил, но Линн на это и не рассчитывала. Он задумчиво осмотрелся, увидел доску, сложил руки за спиной и начал внимательно разглядывать рисунки, время от времени издавая одобрительные восклицания. Наконец он отошел от доски и посмотрел на Линн.

— А вы сами уже что-то выбрали?

— Да. Вот этот. — Она показала на эскиз, висевший в центре.

Крис шагнул к доске и всмотрелся в рисунок. Потом кивнул и отошел снова.

— Когда начнем?

— Начнем?

— Ну да. Наверно, понадобится несколько примерок?

Всего одна или две, хотела сказать Линн, но Крис прервал ее, подняв руку.

— Суббота годится? Или вы по уик-эндам не работаете? Если нет, то не надо. Просто в субботу мне было бы удобно.

Обычно Линн работала в субботу утром, но по какой-то причине, непонятной ей самой, сказала:

— Давайте встретимся во второй половине дня.

Крис расплылся в улыбке.

— Отлично! Как насчет еще одного ланча?

— О нет! — быстро сказала она, не желая вводить его в расход. — То есть... в этом нет необходимости. — Крис хотел что-то возразить, но она добавила: — Если хотите, мы выпьем кофе.

Он снова улыбнулся.

— Ладно. Я что-нибудь прихвачу.

— Нет, я сама, — стояла на своем Линн. — В конце концов, это просто кофе.

— Ладно, — ответил он. — В три часа, идет?

— Идет, — ответила она, совсем забыв о том, что в субботу собиралась навестить мать.

— Значит, в три. — Он показал на выбранный эскиз. — Отличная работа. Спасибо. Простите за то, что заставляю вас трудиться сверхурочно в самый разгар сезона.

— Это доставляет мне удовольствие.

Трейси подошел ближе, приподнял бровь и шепнул тоном заговорщика:

— Тогда скажите об этом вашему юному Чаплину. Кажется, он думает, что вы не имеете права отвлекаться на ланчи.

— Юного Чаплина это не касается! — Нужно будет поговорить с Фредди. Впрочем, едва ли это что-нибудь изменит.

— Похоже, он безнадежно влюблен в вас.

Линн подняла глаза к небу и пробормотала:

— Я ему покажу!

— Не нужно. — Крис слегка приподнял ее подбородок. — Самолюбие мальчика — вещь тонкая.

Линн прыснула со смеху. Подумать об этом мог только такой человек, как Крис Трейси. Конечно, по сравнению с ним Фредди был мальчиком.

— Ладно, ограничусь подзатыльником!

Его серо-голубые глаза потемнели.

— Не поощряйте его, вот и все, — хрипловато ответил Крис, и Линн опять показалось, что он хочет ее поцеловать. Она застыла на месте, но Трейси нахмурился, отошел в сторону и сказал: — Мне пора.

Разочарованная Линн заставила себя улыбнуться.

— В субботу вам придется позвонить в дверь. Магазин закрывается в полдень.

— Значит, мы будем одни?

— Да, одни. — К ее облегчению, голос звучал почти нормально.

На этот раз улыбка Криса была не такой принужденной.

— Тогда до субботы.

— До субботы.

Линн смотрела ему вслед с улыбкой. Может быть, она всего лишь костюмер, сестра Гарета Кина, но она нравится Крису Трейси, а он нравится ей. Слишком нравится. Он почти обручен и скоро женится. Ее улыбка стала печальной. И тут Линн пришло в голову, что суббота послезавтра, а она так и не сняла с него мерки! Придется сделать это в субботу. Работа займет больше времени, чем она рассчитывала. Впрочем, какая разница? Конечно, она ведет себя как последняя дура, но это совершенно в ее стиле. Надо умнеть. Она непременно поумнеет... как только закончится ее роман с Крисом Трейси. Она села и начала вспоминать, с чего все началось.

— Я понимаю, как это важно, — сказала Линн, поправляя парик из красной пакли и отряхивая белый передник с оборками. — Просто Хэллоуин на носу, а ты знаешь, что для меня это самое хлопотное время.

Казалось, Гарет был готов рвать на себе модно постриженные светлые волосы. Однако он просто испустил глубокий вздох, поправил серый шелковый галстук и осторожно сказал:

— Именно поэтому я и прошу сделать мне одолжение.

Линн улыбнулась и с жалостью посмотрела на своего слишком серьезного брата.

— Я сказала, что подберу ему костюм. Просто выразила надежду, что он не потребует чего-нибудь сверхэкзотического, только и всего.

Гарет перегнулся через стеклянную витрину, не обращая внимания на чудовищные накладные ресницы, резиновые носы, впечатляющую коллекцию родинок и бородавок, и схватил сестру за полы платья.

— Только никаких париков! Это же мой босс! Он в отчаянии. Я лично рекомендовал тебя. Ради Бога, не разочаруй меня!

Бедный Гарет вечно суетился и стеснялся своей семьи. Ну да, все они были слегка... эксцентричными. Однако это не мешало им неплохо ладить. Она приложила к щеке брата руку в митенке и бодро улыбнулась, совсем забыв про свои накладные ресницы, густо нарумяненные щеки и накрашенные губы в форме лука Купидона.

— Дорогой братец, клянусь, что мистер Крис Форхэм-Трейси из «Цыплят Форхэма» не ударит лицом в грязь. Мы подберем ему маскарадный костюм, который произведет впечатление на эту Лу. Иначе я тебе не сестра.

Однако Гарета это не успокоило.

— Ее зовут Луиза, — с нажимом сказал он. — Луиза Адамс. Если все пойдет хорошо, то к весне она почти наверняка станет миссис Крис Трейси.

— А семейный бизнес снова вернется в руки мистера Трейси, — кивнула Линн, доказывая, что все-таки слушала брата. — И за это он будет у тебя в долгу. — Она покровительственно потрепала его по щеке.

Гарет перехватил руку сестры и отвел ее в сторону.

— Да, если ты ничего не испортишь... Слушай, ты не могла бы снять этот дурацкий костюм? Он придет с минуты на минуту.

Линн вздохнула, одной рукой в митенке принялась стаскивать громадный парик из красной пакли, а вторую прижала к груди.

— Так и быть, я приму свой обычный вид серой мышки и клянусь подыскать для твоего босса костюм, который позволит ему завоевать сердце — а заодно и получить пай — очаровательной Луизы Адамс. Ты доволен?

Гарет выпрямился, поправил безукоризненно сидевший на нем итальянский костюм и энергично кивнул.

— Помни, я на тебя рассчитываю.

Линн храбро улыбнулась, и Гарет посмотрел на нее благосклонным взглядом старшего брата. Но тут же все испортил, критически покосившись на костюм сестры и покачав головой. Что общего у многообещающего молодого служащего с такой особой? Но Линн не могла понять его сомнений. Она была костюмером. Костюмеры придумывают, шьют, а если повезет (так же, как ей, имеющей собственный магазин), хранят, выставляют, сдают напрокат, продают и, конечно, носят театральные костюмы. Кому же их и носить, как не ей самой? Бедняга Гарет, который всегда держится так, словно аршин проглотил, не понимает условностей. Однако Линн была великодушна: семья Кинов и без того доставляет Гарету много хлопот.

Например, он не одобряет родителей, которые развелись в прошлом году. Линн было ясно, что, несмотря на тридцать пять лет совместной жизни, Чарлз и Элизабет Кин были совершенно несовместимы. Но Гарет не понимал, что родителям намного лучше жить порознь и что их развод не имеет никакого отношения к нему самому или сестре. Линн считала, что частично это объясняется преданностью брата клану Форхэмов — Трейси.

Второй такой семьи Линн не знала. Форхэмы и Трейси были помешаны на родне, а особенно на том, что касалось их семейного бизнеса, «Цыплят Форхэма». Интересно, как чувствует себя человек, являющийся частью столь сплоченного рода? Наверно, замечательно. Иначе Гарет вряд ли так восхищался бы своими боссами и завидовал бы им.

Казалось совершенно естественным, что Крис Трейси, исполнительный директор и главный управляющий семейной компании, должен жениться на своей сводной двоюродной сестре. Тем более что она унаследовала значительную долю акций компании, принадлежавшую покойному мистеру Гордону Форхэму, деду Криса. Брак между ними все связал бы воедино. Впрочем, Линн не могла не думать, почему «красивая и светская мисс Адамс», как описал ее Гарет, все еще не хочет выходить замуж за Криса. Линн казалось, что подобный брак полностью в интересах Луизы. Впрочем, возможно, она неправильно поняла эту часть объяснения брата. Выбросив из головы мысли о семье Форхэмов, она прошла в гардеробную и позвала Фредди, который трудился над оформлением витрины в стиле ночей Шахерезады. Он просунул голову в дверь одного из четырех выставочных залов магазина — в данный момент изображавшего арену цирка — и вопросительно выгнул бровь.

— Ты звала меня, cherie? — с подчеркнутым французским акцентом спросил он.

На затылок Фредди была сдвинута соломенная шляпа-канотье, обнажавшая черный кок, которым он так гордился. Сегодня он был Морисом Шевалье. Вчера — Клинтом Иствудом. А завтра будет какой-нибудь другой суперзвездой экрана и сцены. В этом он был уверен так же, как в том, что после окончания колледжа покинет Канаду и уедет либо в Лос-Анджелес, либо в Нью-Йорк. Фредди еще сам толком не знал, какому побережью предоставить честь открыть новое дарование.

Двадцатипятилетняя Линн, бросившая мечты о сцене ради успешной карьеры костюмера, чувствовала себя на десятки лет старше и умнее своего двадцатилетнего помощника Фредди Горама. Она скрепя сердце мирилась с обезьяньими манерами Фредди, хотя время от времени слегка сбивала с него спесь. Пусть верит в костюмные страсти и карьеру звезды, пока молод. Скоро сам поймет, что для успеха в бизнесе одного таланта мало... Однако ее ждала работа. Слово следовало держать.

— Мне нужно переодеться, — сказала она. — Последи за магазином. Я жду особого клиента.

— Oui, mademoiselle. Я буду беречь вместилище ваших идей с таким же наслаждением, как amour, которую к вам испытываю.

— Лучше бы вместо amour ты берег место своей работы, — с невольной улыбкой ответила Линн, осторожно пробираясь между разложенными на полу цирковыми принадлежностями.

— Что, костюм Оборванки Энн не соответствует твоему настроению? — спросил Фредди, входя в комнату.

— Скорее настроению моего брата, — бросила Линн и увидела состроенную им гримасу. Фредди считал Гарета законченным филистером. Хотя Линн в какой-то степени была с ним согласна, но была обязана защищать родственника. На этот раз она решила прибегнуть к ледяному взгляду, не понимая, что ярко накрашенные глаза и нарумяненные щеки полностью уничтожают эффект. — Пока меня не будет, начинай поиски, — велела она, скрываясь в примерочной.

— Ладно. А что тебе нужно?

— Обычный набор настоящего мужчины.

— Дракула? Корсар? Летчик-истребитель?

Линн тяжело вздохнула. У нее был костюм Простофили Питера. Хотелось примерить его на ком-нибудь еще до наступления Хэллоуина, но босс Гарета для этого явно не годился. Однако все костюмы Дракул, пиратов и военных были забронированы заранее. Что бы ни выбрал Крис Трейси, ей придется снова сесть за швейную машинку. А она-то надеялась, что аврал уже позади! Ладно, отоспится во вторую неделю ноября... если доживет до тех пор.

Сначала Линн сняла митенки, затем вылезла из платья с передником, повесила его на плечики, сняла пышные штанишки до середины икры, полосатые чулки и мягкие черные ботинки. На смену платью и переднику пришли удобные джинсы и желтый кардиган. Полосатые чулки и черные ботинки сменились плотными белыми хлопчатобумажными носками и мокасинами винно-красного цвета. Она собрала на затылке светло-русые волосы, скрепила их резинкой, взяла костюм и вышла из примерочной. Повинуясь привычке, Линн подошла к стеллажу с костюмами Оборванок Энн, повесила платье на место и устремилась к зеркальному трельяжу в дальнем конце магазина.

Линн любила каждый квадратный сантиметр своего детища, но гримуборная была особенно дорога ее сердцу, потому что тут хранились остатки парикмахерской, принадлежавшей ее покойному деду. Сев в скрипучее зеленое кожаное кресло, она вынула из ящика пеньюар, накрыла плечи и потянулась за тюбиком кольдкрема. Потом кончиками пальцев стала снимать жирный белый, красный и черный грим. Когда лицо покрыл толстый слой липкой серой массы, зеркало сказало Линн, что к ней идет Морис Шевалье. Не успела она спросить, почему Фредди оставил вверенный ему пост, как юный хулиган нажал на педаль и кресло откинулось. Линн лежала навзничь и с досадой смотрела на своего неугомонного помощника, рядом с которым стоял человек, облаченный в строгий деловой костюм.

— Ах... — с притворной страстью вздохнул Фредди. Потом он наклонился, поцеловал Линн в шею и с утрированным французским акцентом сказал: — Cherie, к тебе пришел клиент.

Линн попыталась хлестнуть Фредди полотенцем, но он со смехом отпрянул и объяснил посетителю:

— Она меня обожает!

— Оно и видно, — язвительно прозвучало в ответ.

Линн застонала и закрыла лицо полотенцем. Мгновение спустя спинка сложилась, чуть не выкинув ее из кресла. Она сняла полотенце и увидела улыбающееся лицо незнакомца. Кстати говоря, довольно красивое. Обращали на себя внимание аккуратно постриженные темно-каштановые волосы и мерцающие серо-голубые глаза, обрамленные пушистыми рыжими ресницами. К этому следовало добавить широкую улыбку, слегка выдающийся подбородок и морщинки, спускавшиеся от крыльев носа к уголкам губ.

Незнакомец протянул ей изящную длинную руку, и Линн машинально пожала ее.

— Догадываюсь, что вы Линн Кин.

— Да!

— А я Крис Трейси.

Она закрыла глаза, скорчила гримасу, отдернула руку и вновь прикрыла лицо, покрытое серой массой.

— Прошу прощения, мистер Трейси, — сдавленно сказала она из-под полотенца. — На мне был костюм Оборванки Энн. Брат сказал, что вы придете. Я думала, что у меня хватит времени снять грим, но этот мерзавец Фредди схулиганил. Он ненавидит Гарета и злится на меня за то, что я не принимаю его фокусы всерьез. Знаю, мне следовало бы уволить его, но...

Продолжая улыбаться, Крис Трейси снял с нее полотенце.

— Угу, — сказал он и начал уверенными движениями вытирать ей лицо. Линн как загипнотизированная уставилась в его искрящиеся глаза. — Вы хотели сказать, почему не можете уволить этого... Фредди, да?

— Для работы в таком месте требуются особые качества, — еле слышно пробормотала Линн.

— В самом деле? — спросил Трейси, осторожно проводя полотенцем по ее векам. — Это какие же?

Линн забрала полотенце и повернулась к зеркалу, чтобы избежать его взгляда, а заодно посмотреть на себя. Увидев, что к лицу прилипли серые катышки, она начала быстро стирать их.

— Вы хотели рассказать, какие качества требуются для работы в таком месте, — напомнил Трейси, сложив руки на груди.

— Любовь к театру, — лаконично ответила она. — Актерская жилка. Желание переодеваться. Стремление к творчеству. Согласие работать за минимальное жалованье. — Линн яростно растирала щеки, надеясь, что Крис не заметит вспыхнувшего на них румянца. Гарет убьет ее, если узнает! Бедняга Гарет, всю жизнь стеснявшийся собственной семьи... Линн с досадой отбросила полотенце и сняла с волос резинку, дав им рассыпаться по плечам. — Мистер Трейси, я буду вам очень благодарна, если вы не скажете Гарету, что застали меня в таком виде. Гарет замечательный брат, но он... ну, он...

— Чопорен, — готовно подсказал Крис Трейси. — Лишен чувства юмора. Слишком положителен.

Увидев его отражение в зеркале, Линн испуганно ахнула.

Трейси засмеялся.

— Успокойтесь, мисс Кин, я очень ценю вашего брата. Он прекрасный работник и образцовый гражданин. Просто чересчур серьезно относится к жизни и самому себе. — Он жестом показал, что запирает рот на замок, и добавил: — Гарет никогда не узнает, что вы встретили меня в образе болотной кикиморы.

Линн быстро развернула кресло.

— Неправда!

— Конечно, неправда, — согласился он. — Я пошутил.

— Ох... — Линн увидела его крепкие белые зубы и вдруг поняла, что человеку, который позволяет себе шутить с ней, можно доверять. С чего она взяла, что такая возможность предоставляется ему нечасто? Впрочем, это не имеет значения. Главное то, что все будет в порядке. У Линн тут же поднялось настроение, и она засмеялась. — Прошу прощения. Наверно, я действительно выгляжу как пугало.

Он хмыкнул.

— Я никак не ожидал, что за этой серой грязью скрывается такое хорошенькое личико.

— Не смейтесь, — сказала она. — При моей профессии иметь простое, ничем не запоминающееся лицо очень удобно. Это что-то вроде чистого холста... Но пора за работу. Думаю... нет, надеюсь, что Фредди уже что-то подобрал. — К удивлению Линн, Трейси удержал ее, схватив за руку. Это прикосновение заставило ее ощутить жар, отдавшийся теплом в груди.

— Кто сказал, что у вас простое, ничем не запоминающееся лицо? — насупив брови, спросил он. — Гарет?

— Что? Ох... нет, конечно нет!

— У вас точеные, классические черты, — упрямо сказал Трейси, проводя пальцем по ее тонким бровям, короткому (по мнению Линн, слишком короткому) носику, пухлой верхней губке и круглому подбородку.

Линн застыла на месте. До сих пор никто не называл ее красивой. Трейси был так убедителен, что она уже была готова поверить ему. И очнулась лишь тогда, когда Крис убрал палец. Она тряхнула головой, приходя в себя, а потом нерешительно указала на дверь в соседнюю комнату.

— Проходите.

Трейси сделал шаг назад и, не сводя с нее взгляда, жестом показал, что пойдет следом. Линн повернулась и шагнула вперед. Он был не так высок, как ей показалось сначала; макушка Линн доходила ему до бровей. Из этого следовало, что в нем едва ли больше метра восьмидесяти пяти, поскольку в самой Линн было около метра семидесяти. Озорной чертенок, живший в ее подсознании, прошептал, что они идеально подходят друг другу, хотя она прекрасно знала, что это не так.

Вращающийся стеллаж с костюмами, еще не заказанными другими клиентами, стоял в середине третьего демонстрационного зала. Она показала Трейси на табуретку с темно-красной подушкой.

— Мистер Трейси, будьте добры присесть. Я покажу вам наши самые ходовые мужские костюмы.

— Крис, — поправил он, опускаясь на табуретку.

Нет, сказала себе Линн. Этот мужчина слишком привлекателен, чтобы называть его по имени. Поэтому она просто улыбнулась, сняла со стеллажа первую вешалку и широким жестом продемонстрировала ему костюм.

— Наш самый популярный костюм для этого времени года.

— Дракула? По-моему, чересчур тривиально.

— Ладно. — Линн повесила костюм на другой стеллаж и потянулась к следующей вешалке. — Корсар, или пират. Костюм довольно сложный; к нему полагаются серьга, сабля и, по желанию, деревянная нога или попугай.

У Трейси дрогнули губы.

— Сомневаюсь. Для серьги у меня не тот тип.

— Ладно. — Корсар отправился следом за Дракулой, и ему на смену пришел Ред Барон. — Это очень романтический персонаж, знаменитый летчик времен Первой мировой войны. Помните тот рекламный клип на телевидении, где женщины падают в обморок?

Он покачал головой.

— Женщины, падающие в обморок, смущают меня.

— Угу. — Она повесила костюм на правый стеллаж. — А как насчет Паттона? Выкрасим волосы в седой цвет, наденем толщинку, и получится вылитый генерал времен Второй мировой.

— Едва ли.

— Предпочитаете Дуайта Эйзенхауэра?

— Я не уверен, что военная форма мне к лицу.

— Даже форма солдата времен Гражданской войны?

Он беспомощно поднял руки.

— Тем более времен Гражданской войны. Мы пытаемся освоить американский рынок, а на приеме будут важные клиенты из Штатов.

— Это будет политически некорректно, да?

— Просто не хотелось бы вызывать у них нежелательные ассоциации.

— Раз так, то костюм индейца тоже отменяется. Гм... — Она прищурилась, посмотрела на Грейси и немного помолчала. — Может быть, китайский император? Слегка подведем глаза, прикрепим косичку...

Он только покачал головой.

— Рудольф Валентине в роли арабского шейха?

Трейси подумал и развел руками.

— Не тот случай. И цыган тоже не подойдет.

— Принц Альберт Бельгийский?

— А разве он не лысый?

— Тогда Фидель Кастро.

— Нет уж. А вместе с ним и Иосиф Сталин.

Линн скорчила гримасу и получила в благодарность короткую улыбку.

— Сталин... — пробормотала она. — Россия. Гм... Есть! — Линн щелкнула пальцами. — Помните тот замечательный старый фильм про казаков? Там они на лошадях перепрыгивали через широкие пропасти для испытания храбрости.

— Помню, — сказал Трейси, вставая. — Он заканчивается смертью главного героя.

Линн пожала плечами.

— Но до того там была любовная история.

— О да. — Он потер пальцем подбородок. — Да. Думаю, это то, что нужно. — Крис с жаром кивнул. — Что ж, давайте посмотрим.

Вот тебе и раз... Линн грустно улыбнулась.

— Вообще-то такого костюма у меня нет. Придется шить специально.

Трейси погладил подбородок.

— Значит, он будет единственным и неповторимым. Таким же, как я сам.

Линн успокоилась и улыбнулась, хотя это означало, что придется проводить исследование, на которое у нее нет времени, не говоря о кройке, шитье и примерках. Она напомнила себе, что делает это для Гарета, и решительно сказала:

— Именно так.

— Отлично! — Он потер руки. — Ну, с чего начнем?

— Конечно, с исследования.

— Исследование! Прекрасно! Какой исторический период?

Линн захлопала глазами.

— Вы не должны сами проводить исследование. Это моя работа.

— А как я узнаю, что вы сделали ее верно? — спросил Трейси.

— Вы правы, — закусила губу Линн.

Трейси засмеялся.

— Не думайте, что я вам не доверяю. Просто я довольно дотошный человек. Мне нравится знать. Не хочется выглядеть идиотом, если кто-нибудь спросит, что означает мой костюм.

— Очень хорошо, — ответила Линн. — Тогда вам нужно будет посмотреть заодно и ту картину. Скорее всего, вас будут расспрашивать о ней, а не об исторической достоверности костюма.

Он немного подумал и кивнул.

— Понимаю вашу точку зрения. И все же жаль, что люди интересуются не столько историей, сколько кинофильмами. По-моему, отсутствие интереса к истории не красит человечество.

— Знаете, я об этом не думала, — призналась Линн.

— Угу. Ну что ж, тогда я примусь за изучение эпохи. А что будет потом?

— Ох! Конечно, вам придется приехать на примерку.

— Само собой. А до того? Мне ведь нужно будет одобрить предварительный проект, верно? Или...

— Нет! Вы совершенно правы. Тем более что это позволит сэкономить время.

— Прекрасно. Так когда я смогу увидеть рисунки?

О Господи, у нее еще столько дел... Линн задумалась, а потом услышала собственный голос:

— Может быть, в конце недели?

— Как насчет четверга? — спросил он. — В пятницу я занят по горло.

Хотя Линн была занята по горло всю неделю, она только пожала плечами.

— Четверг так четверг. Вас устроит вторая половина дня? Скажем, после пяти?

Он приставил палец к виску и задумался.

— Я бы не хотел задерживать вас допоздна. Когда у вас ланч?

— Простите, не поняла.

Ланч? О чем это он?

— Кто уходит на ланч первым, вы или старина Фредди?

— Э-э... Фредди.

— Тогда около часу, идет?

Около часу... Что может помешать этому? Только одно: в четверг утром у Фредди лекции. Конечно, он примет это без восторга, но подойти к часу сможет... Она рассеянно кивнула.

— Вот и прекрасно. Куда-нибудь поедем? Или будет лучше, если я закажу ланч с доставкой сюда?

Он собирается ее кормить?

— Ох, совсем не нужно...

— Ерунда. Если вы можете не есть, то мне это необходимо. Честно говоря, хорошая еда вам не повредит. О нет, я не хочу сказать, что вы слишком худенькая! Ни в коем случае! Я просто имел в виду, что... — Трейси одобрительно посмотрел на ее изящную фигуру. — Ну, — наконец сказал он, рассеянно поправляя галстук, — проблем с весом у вас явно нет. Держу пари, что вы относитесь к тем от рождения стройным женщинам, которых дружно ненавидят все остальные представительницы прекрасного пола.

Линн невольно открыла рот. Если только она не сошла с ума, этот мужчина явно ухаживает за ней. За ней, Линн Стеллой Кин!

— О, я... гм...ну...

Он засмеялся и посмотрел на часы.

— О Боже, мне пора бежать! — Он погрозил ей пальцем. — Четверг. Час дня. Я позабочусь о ланче. Верно?

— А... гм... конечно.

— Вот и отлично! — Трейси подмигнул ей, попятился к дверям, повернулся и наконец вышел из комнаты.

Изумленная Линн ухватилась за стеллаж.

Замечательная светская беседа, мисс Кин, подумала она. Ничего удивительного, что брат относится к вам свысока. Дура дурой. Она хлопнула себя ладонью по лбу. Сначала молчала как бревно, потом что-то мямлила, а вдобавок пообещала сделать эскизы к четвергу. Да еще к часу дня!

И согласилась пообедать с Крисом Трейси. Вот дура набитая!

Крис рассеянно отпер дверь лоснящегося черного «ягуара» и сел за руль. Что заставило его назначить свидание Линн Кин? Женщина она привлекательная, даже красивая, хотя сама этого не сознает (что особенно приятно), и веселая. Он давно не встречал таких. Натура творческая и в то же время цельная. То, что он почти обручен с Луизой, роли не играет.

Нашел время думать о будущей жене, сказал он себе, заводя двигатель.

Должно быть, дед знал, что в конце концов Крис согласится жениться на сводной кузине. Не зря же старый прохиндей оставил Луизе тридцать процентов акций «Цыплят Форхэма» — столько же, сколько самому Крису. Правда, Крис добавил к ним десять процентов своих собственных. Остальные тридцать процентов распределялись между другими членами семьи. Дядя Питер и его жена Джулия, приходившаяся Луизе матерью, владели десятью процентами. Десять процентов принадлежали неженатому дяде Джеку, а еще десять — Леоноре и Мэг (ныне Мэг Трейси-Смит), жене и дочери покойного дяди Лукаса.

Со времен прадеда Криса, основавшего компанию, ни один посторонний человек не имел доли в их бизнесе. Конечно, какая-то доля переходила по наследству к супругам и детям членов семьи. Однако и прадед, и дед Криса приберегали львиную долю акций для себя. Подавляющее большинство членов семьи получали доход от прибыли, но не принимали никакого участия в управлении компанией.

Крис составлял исключение. У него были хорошие мозги и желание пользоваться ими. Когда после ухода деда в отставку Крис принял пост исполнительного директора, то опрометчиво понадеялся на то, что принадлежавшие деду шестьдесят процентов в конце концов добавятся к тем десяти, которые он унаследовал от своих родителей. Этого требовала семейная традиция. Того же ждали и родственники, знавшие, что Крис будет управлять семейным бизнесом так же умело и искусно, как и его предшественники. Но старик преподнес ему сюрприз. Крис понимал, что часть вины лежит на нем самом. Он давно знал, что деда серьезно беспокоит его семейное положение. Тридцативосьмилетний Крис давно миновал тот возраст, в котором женится большинство мужчин. Но дело было не в отсутствии интереса — просто он еще не нашел свой идеал. Возможно, этого идеала не существовало вовсе. Крис не смог бы описать, как выглядит женщина его мечты. Он только твердо знал, что ни одна из женщин, с которыми он встречался, не вызывала у него желания связать с ней свою жизнь. В том числе и Луиза.

Ох, если бы в свое время он не поддался соблазну... Но какой здоровый свободный мужчина мог бы отвергнуть красивую женщину, которая входит в его кабинет без приглашения, одетая лишь в ярко-розовый плащ, пояс с чулками и туфли на высоком каблуке? Никто не осудил бы Криса за то, что он уступил искушению, даже если тело искусительницы было продуктом мастерства лучших хирургов-косметологов страны. Его единственной ошибкой было то, что он посчитал это забавным и понадеялся, что семья не будет вмешиваться в его частную жизнь.

О да, Луиза обещала, что это останется их тайной, но он ей не доверял. Доказательств того, что она подключила к этому всю семью, у него не было, однако, когда Крис понял, что родня не обращает внимания на его неоднократные заверения в том, что его связь с Луизой чистая случайность, он предпринял шаги, направленные на то, чтобы положить конец и этому роману, и ожиданиям семьи. В беседах с глазу на глаз Луиза заявляла, что прекрасно понимает ситуацию. На людях же она несколько месяцев выдавливала крокодиловы слезы, стоило ему войти в комнату. Очевидно, то же самое она делала за спиной Криса, когда кто-нибудь произносил его имя. Нужно было либо пускаться в неприятные объяснения, либо терпеть и ждать, что рано или поздно все кончится само собой. Он был уверен, что именно так и случится.

О, Крис прекрасно знал, сколько разговоров вела родня о том, что они с Луизой «идеальная пара». С виду так оно и было. Когда дядя Питер женился на матери Луизы, девочке было двенадцать лет. За шестнадцать лет, прошедшие с тех пор, она стала членом семьи фактически, но не формально, тем более что общих детей у Питера и Джулии не было. Выдать ее замуж за настоящего члена семьи казалось даже немного поэтичным, и отсутствие энтузиазма со стороны Криса выглядело не просто глупым, но даже вызывающим. На первый взгляд Луиза была идеальной женщиной — красивой, изящной, обаятельной, с хорошим характером, — но только на первый взгляд. Насколько знал Крис, под лощеной внешностью скрывалось существо холодное, расчетливое и очень честолюбивое. Он мог бы сказать об этом только Мэг. Но что бы это дало? Мэг любит мужа, управляющего главной фабрикой, и изо всех сил пытается зачать первенца.

Если бы Крис в свое время объяснил деду, как началась их связь с Луизой и почему он не желает жениться на этой женщине, все было бы намного проще. Но сначала он играл роль племенного жеребца, потом джентльмена и был обязан платить за это. Выбора у Криса не было. От него зависело благосостояние всего клана, а Луиза проявляла вызывавшее тревогу стремление вмешаться в бизнес. В семье мог начаться разлад, чего Крис позволить не мог. Принимая пост исполнительного директора, он поклялся защищать семью от любого вмешательства в дела компании; именно этого они боялись больше всего. Конечно, Луиза все знала. Теперь, потратив несколько месяцев на поиски выхода, он понимал, что именно нужно сделать. Но сложность заключалась в том, что это нужно было сделать до того, как вступят в силу прожекты Луизы в области маркетинга.

На горизонте маячила катастрофа. Худшего момента для реализации своей затеи Луиза выбрать не могла. Она пыталась уговорить его принять план, глупее которого не видел свет. И это как раз тогда, когда «Цыплята Форхэма» готовились выйти на американский рынок. Она хотела, чтобы на каждом кусочке жареного цыпленка красовался фирменный логотип — портрет мифической миссис Форхэм на фоне печи. Расходы были бы гигантскими, а результат ничтожным, но после долгой борьбы Крису пришлось согласиться на частичные усовершенствования ради сохранения мира в семье. И с большой неохотой смириться с мыслью о браке.

Но Луиза требовала свой кусок мяса. Ей нужны были ухаживания. Казалось, она нарочно решила поставить его в дурацкое положение перед семьей. Именно для этого была затеяна идиотская костюмированная вечеринка. Луиза говорила, что это часть рекламной кампании, но реклама была тут ни при чем. Просто эта дрянь хотела показать, что Крис у нее под каблуком. Ну что ж, у него в рукаве тоже было припасено несколько сюрпризов. Одним из которых являлась Линн Кин.

Однако это никак не объясняло, почему Крис решил сделать скучную деловую встречу свиданием. Время интересоваться другими женщинами было самое неподходящее. Из этого не может выйти ничего путного. С другой стороны, почему бы не доставить себе маленькое удовольствие? Почему он позволяет Луизе портить ему настроение? Он был уверен, что Линн правильно понимает происходящее. Они деловые партнеры, которые при известном везении могут стать добрыми друзьями. Если их отношения не станут слишком близкими, это доставит обоим удовольствие. Друг ему не помешает, да и Линн тоже. Кому могут помешать друзья?

Им предстоит приятная трапеза, только и всего. Он постарается придумать меню поизысканнее. Думая об этом, Крис невольно улыбался. Почти обрученный мужчина имеет право повеселиться. Да и женатому тоже не помешает немного веселья. Даже мужчине, женатому на Луизе Адамс. Особенно женатому на Луизе Адамс. Если только предчувствие его не обманывает. А Крис боялся, что оно его не обманывает. Очень боялся.

 

2

Сырой и ветреный день был вполне достаточной причиной, чтобы остаться дома и отменить все заранее назначенные встречи, но Крис сурово напомнил себе, что это важно для дела и что желание видеть Линн тут вовсе ни при чем. О да, она вызывает у него интерес — костюмер, подумать только! — и обладает чувством юмора. Кроме того, она изящна, стеснительна, хороша собой, хотя сама того не сознает. И очень скромна, что кажется чрезвычайно забавным, учитывая ее профессию. Профессию, благодаря которой они и познакомились.

Решив, что их встреча будет деловой и короткой, Крис вынул руки из карманов пальто и потянулся к звонку. Однако ладони сами собой поднялись к голове и пригладили темные волосы, которые в дождливую погоду начинали виться. Внезапно поняв, что он хочет выглядеть как можно лучше, Крис рассмеялся и покачал головой. Ничего себе деловая встреча! Почему Линн Кин заставляет его чувствовать себя мальчишкой, влюбившимся впервые в жизни? Наконец он нажал на кнопку звонка.

Прошло несколько томительных секунд. Наконец шторка, закрывавшая стеклянную панель, отодвинулась, и он увидел улыбающееся женское лицо. Линн пропустила Криса, быстро закрыла за ним дверь и заперла ее.

— Привет, — сказала она и взяла у Криса пальто.

— Привет, — ответил он, следя, как Линн вешает пальто на крючок.

Люстра не горела, и в тусклом свете витрин пышные волосы молодой женщины отливали золотом. Линн собрала их на затылке, оставив несколько длинных локонов обрамлять лицо. Поношенный бледно-желтый свитер хорошо сочетался с черными джинсами в обтяжку и коричневыми туфлями на плоской подошве. Она выглядела настолько домашней и уютной, что у Криса сжалось сердце. А при виде губ, накрашенных бледно-розовой помадой, у него пересохло во рту. Кому он морочит голову? Эта женщина влечет его как магнит.

Он вновь испытал чувство бессильного гнева. Линн тут же почувствовала это и нахмурилась.

— Что-то не так?

Он заставил себя улыбнуться и покачал головой.

— Нет. — У него замерзли руки. Он потер их, подумал об обещанном кофе и немного оживился. — Я бы с удовольствием выпил чего-нибудь горячего.

Она сделала шаг назад, изящно поклонилась и вытянула руку.

— Прошу вас, сэр.

Этот жест, исполненный старомодной учтивости, заставил его рассмеяться. Крис шел за ней по темному магазину в швейную мастерскую, с улыбкой глядя на фантастические декорации. Казалось, Линн переполняют идеи, которые она тут же стремится реализовать; внезапно Крис понял, что завидует ей.

Она поставила столик в углу комнаты и накрыла его старой шалью с золотой бахромой. Старинные серебряные ложки лежали на красиво сложенных кружевных носовых платках, заменявших салфетки. В керамическом подсвечнике горела тонкая свеча. Кроме того, на столе стояли две антикварные фарфоровые чашки с блюдцами, десертные тарелочки из другого сервиза, молочник, сахарница и затейливая хрустальная вазочка с пирожными. Все было собрано с миру по нитке, но, как ни странно, гармонировало друг с другом. Чувствовалось, что она старалась доставить гостю удовольствие.

— Очень красиво, — сказал он, проводя пальцем по ободку чашки.

Линн зарделась от радости.

— Спасибо. Я кое-что добавила в кофе для вкуса. Не возражаете?

— Ничуть, — удивляясь самому себе, ответил Крис. Он ненавидел кофе с приправами, считая это жеманством. Но Линн нельзя было назвать жеманной. Скорее наоборот. Он показал на кофейник. — Можно наливать?

— Да, пожалуйста.

Когда Крис наполнил чашку, комнату заполнил густой аромат миндаля. Он поднес кофейник к другой чашке и вопросительно посмотрел на Линн. Она улыбнулась и кивнула.

— Добавить чего-нибудь?

— Немного молока.

Он взял тонкий молочник, добавил в черный кофе несколько капель, размешал жидкость, ставшую густо-коричневой, и протянул ей чашку.

Крис оглянулся. Стул стоял чуть наискосок от стола. Линн села на табурет с колесиками, стоявший у швейной машинки. Трейси положил на тарелку пухлую шоколадную булочку и протянул ей. Линн удивленно улыбнулась.

— Спасибо.

— Пожалуйста. — Он взял себе булочку с джемом, придвинул стул и сел. Кофе был удивительно крепким; вкуса приправы почти не ощущалось. — Замечательно, — сказал Крис, поставил чашку на блюдце и взял булочку.

Выяснилось, что он умирает с голоду. Через секунду от булочки не осталось и следа. Помешивая кофе, он алчно посмотрел на вазочку, не зная, что выбрать: то ли пирожное с клубничным джемом, то ли маленький эклер, покрытый сахарной глазурью и украшенный сочной малиной. Он потянулся за пирожным, вонзил в него зубы и рассмеялся, когда клубничный джем полез наружу. Линн тоже рассмеялась и поспешила к нему на выручку, вооружившись изящным носовым платком. Но Крис покачал головой, нагнул голову и облизал пальцы, державшие пирожное.

— Вы перепачкаетесь, — пожурила его Линн.

Крис улыбнулся.

— Я уже вырос. При желании могу позволить себе поиграть. Такова привилегия зрелого возраста.

— Может, вы и взрослый, но сейчас похожи на малыша, который сунул руку в вазочку с вареньем! — засмеялась Линн.

Крис ничего не мог с собой поделать. Он положил пирожное на тарелку, протянул руку и вымазал джемом кончик ее носа, подбородок и щеку. Изумленная Линн открыла рот, отодвинулась... и вдруг расхохоталась громче прежнего. Крис отодвинул тарелку и блюдце, подсел к ней и слегка обнял одной рукой.

— Вот вам, мисс Кин, — поддразнил он ее. — Будете знать, как играют с вареньем маленькие мальчики!

Глядя на смеющуюся Линн, Крис ощутил жгучее желание. Она вдруг застыла на месте, и Трейси удивился тому, как быстро она отзывается на каждую его мысль. Заставив себя забыть о том, что он не имеет права смущать ее покой, Крис провел липкими пальцами по ее рту и прильнул к нему. Более сладкого поцелуя он не ощущал ни разу в жизни. Голова Линн откинулась, руки обвили его шею. Он лизал и покусывал ее губы, а потом просунул в них язык.

В конце концов она отстранилась и вытерла лицо платком. Увидев, что ее зеленые глаза потемнели, Крис понял, что свалял дурака.

— Простите, — пробормотал он, возвращаясь на место.

— Все в порядке, — мягко сказала она, протянув ему другой носовой платок.

На этот раз Крис его принял и криво улыбнулся.

— Едва ли...

Она вздохнула.

— Вам лучше знать.

Он снова взял чашку, но аппетит пропал.

— Не понимаю, что со мной происходит. Обычно я веду себя куда более прилично.

— Наверно, вы чувствуете, что попали в ловушку, — наобум сказала Линн, ощущая досаду и сочувствие одновременно.

— Так вы все знаете? Гарет рассказал, да?

Она пожала плечами.

— Он говорил, что согласно завещанию деда вы должны жениться на какой-то женщине.

— На Луизе, — с горечью уточнил Крис.

— Той самой Луизе, которая устраивает костюмированную вечеринку в честь Хэллоуина?

Трейси невольно улыбнулся. У этой высокой стройной женщины с лицом ангела есть характер. Встреча с Линн явилась для него оазисом в пустыне, но этот оазис был лишь краткой остановкой в пути. Конечно, она была права, когда говорила про ловушку. Да, его поведение возмутительно, но будь он проклят, если эти мысли испортят настроение ему и Линн. Он имеет полное право отвести душу. Конечно, если сумеет сдержаться. Правила игры ясны. Можно непринужденно болтать, смеяться, работать вместе, но ничего больше. Никаких поцелуев и прикосновений. Это позволит ему скрасить предстоящие недели и одновременно защитить их обоих. Улыбка Криса стала шире. Он пил кофе и наблюдал, как Линн пьет свой.

Наконец она отставила чашку.

— Приступим к работе, — сказала Линн, потянулась к голубой сантиметровой ленте и повесила ее себе на шею. Потом нашла лист бумаги с силуэтом мужской фигуры, разделенным пунктирной линией в местах, где нужно было снять мерку. Прикрепив листок к доске, она сунула за ухо карандаш, подъехала на табурете к Крису и остановилась рядом. Повинуясь ее указаниям, он слегка расставил ноги, обтянутые голубыми джинсами.

Линн смерила ему талию, вынула из-за уха карандаш и что-то черкнула на листке. Затем быстро измерила ширину его бедер и плеч, длину рук и ног.

— Ловко у вас получается! — хмыкнул Крис.

— Это часть моей работы, — ответила она. — А теперь поднимите руки.

Крис подчинился, и Линн начала измерять окружность его груди. Сделав свое дело, она уронила сантиметровую ленту, но не успела отойти, как руки Криса обхватили ее за талию. Линн застыла на месте, а потом просто опустилась на пол.

— Мы почти закончили, — сказала она, как будто ничего не произошло.

Почувствовав досаду, облегчение, смущение и разочарование одновременно, он заскрежетал зубами. Похоже, мудрости и здравого смысла у нее побольше, чем у него. Теперь он не доверял себе...

Крис ждал, что Линн закончит свое дело, но она не двигалась с места. Он опустил глаза и увидел, что ее голова потуплена, а ладони упираются в пол. Не успел Крис открыть рот, как она распрямила плечи, вскинула подбородок и подняла ленту. Когда ее руки медленно потянулись к его бедрам, Крис вспыхнул. Его пах стал твердым как камень.

Он удержал руки Линн, сел на пол и обнял ее. Она неловко качнулась вперед и положила голову на его плечо. Крис прижался щекой к ее макушке и закрыл глаза.

Объятия продолжались до тех пор, пока на смену внезапно вспыхнувшему желанию не пришла странная печаль. Крис вздохнул, поцеловал ее в макушку и сказал:

— У меня нет на это права. Я ничего не могу изменить. На кону стоит судьба компании и семьи, за которую я отвечаю.

— Я понимаю, — прошептала она.

Он провел ладонями по ее спине, ощущая каждый позвонок. Однако прижимавшиеся к нему груди оказались неожиданно полными. Крис снова закрыл глаза и представил себе все ее стройное тело, плоский живот, пушистый лобок и длинные ноги.

— Если бы я встретил вас много лет назад...

— Еще до связи с Луизой? — спросила она, подняв голову.

Он поморщился и ослабил объятия.

— Гарет не упустил ничего, верно? — Крис улыбнулся, смеясь над самим собой, и добавил: — Надо будет поговорить с этим болтуном.

Линн ахнула и отстранилась.

— Нет, не нужно! Он никогда этого не поймет. Пожалуйста, Крис...

— Это была шутка. На самом деле я рад, что он рассказал все. — Уголок его рта опустился. — Иначе бы я не выдержал. Искушение было слишком велико.

Линн опустила голову, но Крис успел заметить, что в зеленых глазах мелькнула искорка. Она взялась за ленту.

— Это просто кажется. Если бы над вами не висела угроза, вы бы меня и не заметили.

— Неправда.

— Правда. Все в порядке. Я к этому привыкла. Я не отношусь к тому типу женщин, который замечают.

Трейси положил ладонь на ее шею и почувствовал быстрое биение пульса.

— А как же Чарли Чаплин?

Она состроила гримасу.

— На самом деле Фредди нет до меня дела. Просто он думает, что если я девушка, то в конце концов с досады отдамся ему.

Девушка! Крис ахнул. Когда он в последний раз встречал девушку? И хотел ли этого? О Боже, каким дураком нужно быть, чтобы тратить силы на опытных, умудренных женщин, в то время как рядом чахнет такое чудо? Он всю жизнь притворялся влюбленным, хотя требовалось только одно: честность и простота. Он не заслужил ничего лучшего, чем честолюбивая интриганка Луиза. А Линн Кин достойна человека, который будет любить ее и понимать, каким сокровищем владеет.

— Обещайте мне, что вы не уступите домогательствам этого маленького мошенника, — хрипло сказал Трейси.

Линн широко раскрыла глаза и расхохоталась.

— Это вы про Фредди Горама? — спросила она. — Да я скорее уйду в монастырь!

Крис фыркнул.

— И этого тоже не делайте.

Внезапно она стала серьезной и мрачно ответила:

— Я не могу стать монахиней. Я не католичка.

Потом они смеялись, пока у обоих не заболели бока. Наконец Крис поднялся. Когда Линн хотела сделать то же самое, он погрозил ей пальцем.

— Оставайтесь на месте. Дайте мне сантиметр. — Линн удивилась, но сделала так, как он просил.

Крис приложил один конец к паху, а второй отпустил.

— Сколько?

Она посмотрела на ленту и пробормотала:

— Ноги у вас очень длинные.

— У вас тоже. — На мгновение он представил себе, что их ноги переплелись, откашлялся, отогнал видение и произнес: — О'кей. Что дальше?

Линн взяла у него ленту и поднялась.

— Ткань. Нужно выбрать ткань.

— Ладно. — Крис снова очутился в плену запретных фантазий, однако заставил себя очнуться и с опозданием добавил: — Но не сегодня. Мне нужно убираться отсюда. То есть пора идти. — Он посмотрел на часы, пытаясь придать своим словам видимость правдоподобия. — Как насчет понедельника?

Линн кивнула, но тут же спохватилась:

— Если вы торопитесь, то я сама выберу ткань. А при желании можно обойтись одной примеркой.

Нет, такого желания у Криса не было. Он дорожил каждой минутой, проведенной с Линн. Но стоит ли морочить девушке голову? Он заставил себя пожать плечами.

— Как хотите.

Она отвернулась, делая вид, что смотрит в листок.

— Обычно я предпочитаю, чтобы ткань выбирал клиент.

— Значит, вы хотите, чтобы я пришел выбирать ткань? — осторожно уточнил Крис.

Линн снова уставилась в листок, затем подняла глаза и ответила:

— Да. 

Лицо Трейси осветила широкая улыбка.

— Так в понедельник?

— В понедельник, — с улыбкой ответила она.

— В какое время?

Она закусила губу.

— Я закрываюсь в шесть.

— В шесть, — повторил Крис. Можно пообедать с ней... Нет, это будет глупо и рискованно. Он сделал глубокий вдох. Из двух зол следовало выбрать меньшее. — Окажите мне честь и позвольте после этого отвезти вас пообедать. Обещаю вести себя прилично. Точнее, попытаюсь.

Она смущенно улыбнулась.

— Но вокруг будут люди. А вдруг вас увидит кто-нибудь из знакомых?

— Я знаю один укромный уголок, — быстро прервал ее Крис. — Ничего особенного, но барбекю там замечательные. Вы любите барбекю?

— Обожаю.

— Замечательно! Раз так, по рукам. В понедельник, в шесть вечера. Сначала выбираем ткань, а потом едем обедать. Буду ждать с нетерпением.

— Я тоже. — Мгновение они стояли, радостно глядя друг на друга, а потом Линн сказала: — Я провожу вас.

Пока они шли через темный магазин, Крис старался не прикасаться к ней. Она сняла с вешалки пальто и протянула ему. Крис накинул его, борясь с искушением поцеловать Линн на прощание. Она отодвинула засов, нажала на ручку и толчком открыла дверь. Дождь прекратился, но сильный ветер гнал по мостовой обрывки бумаги и опавшие листья. Крис переступил порог и повернулся лицом к Линн.

— Спасибо, — просто сказал он.

Она только улыбнулась и медленно закрыла дверь. Крис сунул руки в карманы и сделал глубокий вдох, наслаждаясь последними мгновениями свободы. Он знал, что случится вечером и чего это будет ему стоить. Однако впереди был понедельник и еще одно-два свидания. Это будет трудно, даже опасно; хуже того, его сердце будет разбито, но будь он проклят, если не воспользуется каждым мгновением, которое она согласится ему подарить. Зная, что Линн заслуживает лучшего, он собирался предложить ей то немногое, на что имел право. Несколько улыбок, смех, осторожный флирт и горькое понимание того, что рано или поздно она встретит другого. Он не позволит себе ничего лишнего. Защитит ее от самого себя, зная, что в один прекрасный день появится мужчина, достойный владеть этим сокровищем. Крис уже ненавидел этого незнакомца и в тоже время хотел, чтобы он появился.

О Господи, кто мог знать, что у этого надутого индюка Гарета окажется такая очаровательная сестра? Он покачал головой и пошел к машине, удивляясь маленькой иронии судьбы.

 

3

Тратить время на выбор ткани они не стали. Линн сколола вместе несколько разноцветных кусков и положила их на стол в швейной мастерской рядом с цветными эскизами. Крис взглянул на них и спросил:

— На каком варианте остановились вы сами?

Линн показала на комбинацию коричневого, синего и красного. Он изучал ее ровно пять секунд.

— Согласен. А теперь едем обедать. Я умираю с голоду.

Она засмеялась.

— Вы всегда умираете с голоду!

— Только в последнее время, — ответил Трейси, лишь сейчас осознав, что за прошедшие недели у него действительно улучшился аппетит. — Где ваше пальто?

Она подошла к шкафу в дальнем углу комнаты и достала мужское темно-синее двубортное шерстяное пальто типа шинели. Крис быстро подошел и подал его Линн. На подкладке красовалась сделанная красными чернилами метка.

— «У. Деррик», — прочитал он. — О Боже, это еще кто?

Она пожала плечами.

— Не знаю. Какой-то моряк, которому принадлежало это пальто до того, как оно попало на склад военно-морского флота.

Она покупает одежду в военном секонд-хэнде! Крис изумился. Луиза не прикоснулась бы к поношенной одежде даже в том случае, если бы та была от модного дизайнера. Поняв, что он сравнивает двух женщин, он выругал себя. Только сегодня утром, проворочавшись всю ночь, он решил думать о них порознь. Луиза его мрачное будущее. А Линн друг...

Он взял ее за руку и потащил за собой. Линн засмеялась, вырвалась, подбежала к шкафу и достала сумку с длинным тонким ремешком. Повесив ее на плечо, она вернулась к Крису и вложила пальцы в его ладонь.

Автомобиль Криса стоял у тротуара. Он открыл пассажирскую дверь, усадил Линн, обошел с другой стороны и сел за руль. Вечер был ясный и довольно морозный, Линн уютно устроилась в углу и стала следить за Крисом.

— Как прошел день?

Он хмыкнул. Именно так разговаривают друг с другом давно женатые пары.

— Нормально. А как у вас?

— А у меня замечательно, — довольно улыбнулась Линн. — Сегодня я была Златовлаской, а Фредди — медвежонком. Но очень недовольным медвежонком.

Крис невольно хихикнул.

— А как выглядит костюм медвежонка? — поинтересовался он.

Линн хитро улыбнулась.

— Обычный костюм медведя, но дополненный ленточкой на шее, пеленкой и огромным детским чепчиком.

Представив себе эту картину, Крис смеялся до самого ресторана. Впрочем, место, в которое он привез Линн, скорее напоминало ночной клуб. Над входом мерцала неоновая вывеска «Гнездо совы». Хотя было начало седьмого, но из динамика доносились звуки джаза, а на тротуаре выстроилась солидная очередь. Крис припарковался рядом с клубом, взял Линн за руку, подвел ее к двери с надписью «Служебный вход» и постучал.

Через несколько секунд дверь открылась, и их приветствовал чернокожий мужчина в безукоризненно белом фартуке.

— Крис! — Он схватил руку Трейси и крепко сжал ее. — Что ж ты не предупредил меня заранее?

Тот широко улыбнулся.

— Решил разок отступить от своей привычки. Похоже, ты процветаешь!

— Скрипим, старик. Скрипим потихоньку. — Он повернулся и пристально посмотрел на Линн. — А это кто?

Крис обнял девушку за плечи.

— Это мой близкий друг, Линн Кин. Линн, этого старого прохиндея зовут Совой.

— Близкий друг, вот как? — Сова задумчиво кивнул. — Потрясное пальто.

Линн улыбнулась.

— Спасибо.

Сова раскинул руки.

— Заходите!

Они прошли по длинному узкому коридору, миновали кухню и очутились в пыльном маленьком кабинете. Сова усадил их и предложил выпить.

— Нет, спасибо, я за рулем, — отказался Крис.

Линн улыбнулась, покачала головой и сказала:

— Я почти не пью.

Сова бросил на друга многозначительный взгляд и сел за письменный стол. Крис знал, о чем он думает. Трейси и сам почти не пил. В отличие от Луизы, которая считала умение пить с нужными людьми искусством и говорила, что отвергать подобные предложения невежливо. Вкусы Линн были ему куда ближе... Тьфу, опять!

Сова побарабанил пальцами по крышке стола и спросил:

— Как вы познакомились?

Они ответили одновременно.

— У Криса работает мой брат, — сказала Линн.

— Она мой костюмер, — объяснил Трейси.

Сова тут же ухватился за его слова.

— Костюмер? Значит, Луиза все-таки не отказалась от своей дурацкой затеи?

Крис состроил гримасу.

— Как видишь...

Сова хлопнул в ладони и громко расхохотался.

— Ах ты, старый греховодник!

— В списке приглашенных есть и твое имя, — кисло напомнил ему Крис.

— А у вас есть костюм, мистер Сова? — весело спросила Линн.

Сова сначала удивился, но потом улыбнулся от уха до уха.

— Просто «Сова», без всякого «мистера»! Радость моя, конечно, у меня есть костюм, причем самый лучший. Во-первых, этот белый фартук...

— Который он ни разу в жизни не испачкал, — ехидно вставил Трейси.

— И поварской колпак, — закончил Сова.

— Слишком просто, — почесала в затылке Линн. — Вот если добавить к этому большую кухонную рукавицу...

— А что, отличная мысль! — восхитился Сова.

— А разве у тебя есть поварской колпак? — поинтересовался Крис.

— Нет, — признался Сова, — но думаю, что сумею его найти.

— С удовольствием дам вам его напрокат, — сказала Линн. — Пять долларов.

Тот поднял густые брови.

— Просто даром!

— А рукавица пойдет в придачу. Ну что, по рукам?

Сова посмотрел на Криса.

— Да она просто прелесть! Слушай, на твоем месте я держался бы за нее зубами и когтями и послал бы эту су...

— Помолчи, — быстро прервал его нахмурившийся Трейси.

Сова сложил руки на заметном брюшке.

— Гм. — Он посмотрел на Линн. — Черт бы побрал его семью! Кровосос на кровососе.

— Сова!

Но тот только махнул рукой.

— Много лет назад у них был скандал из-за руководства семейным бизнесом, после которого они решили выбрать козла.

— Козла?

— Он имеет в виду козла отпущения, — объяснил Крис. — Но козел тут ни при чем.

— Козел руководит делом, а остальные живут в свое удовольствие и позволяют ему заботиться о них. Вся головная боль достается ему, а эти лодыри отращивают брюхо и раз в месяц подставляют карманы.

— Зато они развязали мне руки и не мешают делать дело, — возразил Крис.

— Это с твоей точки зрения. А с моей, они связывают тебя не только по рукам, но и по ногам. — Сова повернулся к Линн. — Они толкают его в ад и делают вид, что ничего особенного не происходит. Он не может лишить родичей их доли акций и не может попросить их голосовать за него. Иначе он имел бы полное право послать эту змею куда подальше.

— Сова!

— Все-все, умолкаю. — Он показал рукой на Линн. — Эта женщина настоящая леди. А та дьявол.

Крис рывком встал и взял Линн за руку.

— Я уже слышал эти песни. Хочу есть. Ты дашь нам пообедать или будешь продолжать действовать мне на нервы?

Сова закатил глаза.

— Обедайте на здоровье.

— Спасибо, — насмешливо поблагодарил его Трейси.

Сова встал и улыбнулся Линн.

— Передайте поварской колпак через этого козла и слупите с него побольше.

Она засмеялась.

— Непременно! Рада была познакомиться с вами, мистер... Сова.

Он улыбнулся.

— Радость моя, советую взять барбекю из цыплячьей грудки. Тает во рту. А тебе, старик, будет в самый раз козье жаркое.

Линн шла следом за Крисом и улыбалась.

— До чего славный человек!

— Да уж, — ворчливо ответил Крис. Внезапно он остановился, прижал ее спиной к стене и поднял ей подбородок. Она знала, что сейчас будет, но не сопротивлялась. Поцелуй был долгим и головокружительным. Когда он наконец поднял голову и посмотрел ей в лицо, то не поверил своим глазам. Ее веки были опущены, губы мечтательно улыбались. Он прижался лбом к ее лбу и прошептал: — Почему вы мне это позволяете?

— Ничего не могу поделать. — Она вздохнула.

Крис закрыл глаза и задумался. «Ничего не могу поделать». И он тоже ничего не может поделать. Но обязан. Нельзя, чтобы их отношения вышли за рамки дружеских. Он сделал глубокий вдох, открыл глаза и сделал шаг назад. Линн продолжала улыбаться. Она все понимала. Внезапно его охватило чувство огромной потери. Он взял ее за руку и подвел к двери, выкрашенной в черный цвет. Они вошли в большое темное помещение и чуть не оглохли от шума голосов. Посреди зала стояла эстрада. За роялем сидел человек и, не обращая ни на что внимания, наигрывал какую-то нескончаемую грустную мелодию.

Крис провел ее по лабиринту из разномастных стульев и столов в уютное местечко за квадратной колонной. 

— Это столик для друзей хозяина. — Он помог Линн снять пальто и вместе с сумкой повесил его на спинку стула. Свое пальто он повесил на торчавший в стене крюк, а потом сел напротив. — Официанты заранее знают, что счет подавать не нужно.

— Это замечательно.

— Я тоже так думаю. — На краю стола стояла свеча в высокой консервной банке. Рядом лежало несколько спичек. Крис зажег свечу, свет которой прорывался сквозь множество проделанных в банке крошечных отверстий, и обвел помещение взглядом.

— Что вы об этом думаете?

— О ресторане? Интересно. Никогда не думала, что в запущенности тоже есть свой стиль.

— Сова хочет, чтобы людям было здесь удобно. В отличие от забегаловок, которые привлекают людей только вкусной едой.

— Похоже, он знает, что делает.

— Угу.

Несколько секунд они просидели молча. Затем к столику быстро подошла девушка в джинсах и топе.

— Привет, Крис.

— Привет, Джина. Я вижу, сегодня у вас полный сбор.

— Как и каждый вечер... Чем ты заставил босса раскошелиться?

— Тем, что позволил ему наговорить мне гадостей и сунуть нос не в свое дело, — улыбнулся Трейси.

— О, на это он мастер!

Крис потянулся и взял Линн за руку.

— Джина, это Линн Кин. Сова посоветовал ей попробовать барбекю из цыплячьей грудки.

Джина широко открыла глаза.

— А это за какие заслуги?

— В меню этого блюда нет, — объяснил Крис спутнице. — Его готовят по специальному разрешению хозяина.

Линн только покачала головой.

— Я предложила ему взять напрокат поварской колпак, — объяснила она официантке.

— Колпак? — Сбитая с толку Джина посмотрела на Криса, но тот промолчал. Наконец она пожала плечами и записала заказ.

— Один барбекю из цыплячьей грудки. Что еще?

Линн хитро улыбнулась.

— Кажется, вам велели взять козье жаркое.

Крис состроил гримасу и сказал Джине:

— Два барбекю... Что будете пить?

— Чай со льдом, — сказала Линн.

— И мне тоже, — присоединился к ней Трейси.

— Придется немного подождать. — Джина посмотрела на Криса и сказала: — Может, сыграешь? А то этот малый нагоняет на меня тоску.

Трейси засмеялся и ответил:

— О'кей.

Джин подошла к роялю и что-то сказала сидевшему за ним человеку. Тот поднялся и тут же ушел. Крис встал и потянул Линн за руку.

— Пойдемте. Надо же чем-то отплатить за угощение.

Подойдя к инструменту, Крис усадил Линн на стул рядом с собой и начал импровизировать на всем известную тему. Посетители умолкли, а Линн уставилась на своего спутника как зачарованная. Видимо, Криса посетило вдохновение. Закончив одну тему, он взялся за вторую, потом за третью... Тем временем подошла Джина, поставила на крышку тарелки и несколько минут простояла рядом, притопывая в такт. Наконец Крис встал под аплодисменты, коротко поклонился в разные стороны, затем взял тарелки и отнес их к столу. Настроение его улучшилось. Сегодня ему было хорошо. А на большее рассчитывать не приходилось.

Оказавшись в машине, Линн откинулась на спинку сиденья и застонала от удовольствия. Еда была чудесная. Ее целовал в коридоре чудесный мужчина, который сыграл ей три чудесные песни, а потом весь вечер не сводил с нее глаз. Этот вечер я запомню надолго, сказала себе Линн, прекрасно понимая, что она влюбилась в неподходящего человека.

Неужели такое бывает часто? Она в этом сомневалась. До сих пор ни один мужчина не вызывал у нее подобного чувства. Казалось, они подходят друг другу как два кусочка головоломки. Но он практически обручен с другой. С нелюбимой женщиной, на которой должен жениться. Ничего другого Линн не заслуживает. Она не верила, что могла бы встретить подходящего человека, полюбить его и выйти замуж. Видно, несчастная любовь ей на роду написана...

Крис на мгновение оторвал взгляд от лобового стекла и спросил:

— Почему вы не хотите, чтобы я отвез вас прямо домой? Я бы послал кого-нибудь к магазину, чтобы забрать вашу машину.

— Глупости, — ответила Линн. — Все будет в порядке. Я давно езжу домой одна.

Он покачал головой.

— Мне это не по душе. Тогда разрешите мне ехать следом. Хочу убедиться, что вы добрались благополучно.

— Разрешаю, — улыбнулась она.

Крис слегка успокоился.

— Вот и хорошо.

Спустя несколько минут она ехала на старой машине с откидным верхом в сторону Дубового холма. Роскошная машина Трейси тащилась позади. Когда Линн свернула на подъездную аллею, Крис остановился у тротуара. Она вошла в дом, зажгла в прихожей свет и помахала ему рукой. Он завел двигатель и уехал. Линн заперла дверь, сняла пальто и взяла на руки рыжую кошку, которая терлась о ее щиколотки.

— Привет, Зайка. Бабушка Бет покормила тебя и немного посидела с тобой, верно?

Зайка мяукнула и потерлась головой о ее подбородок. Линн пошла с кошкой на кухню и обнаружила там записку, прикрепленную Бет к холодильнику. По мнению миссис Элизабет Кин, холодильник требовал «очищения». Так же, как и весь остальной дом. В последнее время мать Линн увлеклась даосизмом и пыталась заставить окружающих соблюдать восточные правила и ритуалы. К своему новому хобби она относилась не менее ревностно, чем к вегетарианству, физическим упражнениям и садоводству. В свободное время она посещала детей и ругала их отца, своего бывшего мужа Чарлза, который в шестьдесят лет примкнул к банде мотоциклистов и отрастил конский хвост, несмотря на отсутствие волос на макушке. Линн тяжело вздохнула, подумав о том, какое «очищение» ей придется произвести, чтобы мать осталась довольна.

Неожиданно раздался звонок в дверь. Линн посмотрела на часы. Почти девять тридцать. Кто мог прийти к ней в такой час? Она отпустила кошку, на цыпочках подошла к двери и посмотрела в глазок. Потом отодвинула засов и настежь распахнула дверь. На пороге стоял Трейси.

— Крис? Гм... проходите.

Он серьезно покачал головой.

— Мы не... не договорились о новой встрече.

— Ах да, первая примерка! Дайте подумать. Как насчет четверга? Нет, лучше в пятницу. Пятница подойдет?

— Нет, — ровно ответил он. — До пятницы слишком далеко.

Конечно, Линн была польщена, но понимала, что скроить костюм раньше она не успеет.

— Давайте позавтракаем в среду утром, — предложил он, — а в пятницу устроим примерку. Согласны?

— Позавтракаем?

У Криса приподнялся уголок рта.

— Это единственное, что нам осталось, правда? Ланч, обед и кофе уже были.

Линн рассмеялась.

— Раз так, делать нечего. Где и когда?

— В семь часов не слишком рано?

— Не слишком.

— Не будете возражать, если я привезу еду с собой? 

— Значит, завтракать будем у меня?

Его лицо вновь стало серьезным.

— Если вы не сочтете это чересчур рискованным.

Линн улыбнулась. Он пытается защитить ее от самой себя. Бесполезно. Поздно. Но говорить ему об этом глупо и жестоко.

— Может, я что-нибудь приготовлю? Я умею варить яйца.

Он рассмеялся.

— Не сомневаюсь. Но это слишком сложно. Мне будет достаточно корнфлекса и стакана молока.

— А это чересчур просто.

Внезапно его серые глаза потемнели.

— Дело не в еде, — сказал Крис. — А в компании.

— Спасибо.

— За что? — уныло спросил он. — За то, что я осложняю вам жизнь?

Она покачала головой и погладила его по подбородку тыльной стороной ладони.

— За то, что украшаете ее.

— Это ненадолго, — тихо ответил он и грустно улыбнулся.

— Знаю. Ну и пусть. Лучше немного, чем ничего.

Он застонал от боли и благодарно потянулся к ней. Линн очутилась в его объятиях так легко, словно делала это миллион раз. Он прижался щекой к ее щеке и долго не отпускал. В конце концов, Крис отстранился и пробормотал:

— Я эгоистичный ублю...

Лини приложила палец к его рту.

— Нет. Просто вы беспомощны. Я знаю, что это такое.

Он взял ее лицо в ладони, нежно поцеловал в губы и сделал шаг назад.

— Спокойной ночи.

Она закрыла за ним дверь и вновь заперла замок. Потом обхватила себя руками и закрыла глаза. Мать часто говорила, что Линн не жалеет себя и непременно станет чьей-то жертвой. Она была абсолютно права. Но Линн только радовалась этому.

Конечно, Бет угораздило явиться именно тогда, когда кухню заполнили чад и запах жареного бекона. Она вошла в заднюю дверь, поставила на пол соломенную сумку и подбоченилась, приняв знакомую воинственную позу. Длинная седая коса лежала на ее плече. На Бет были мужская рубашка, серая мешковатая юбка и теннисные туфли.

— Что это ты делаешь? — спросила она. — Пытаешься сжечь дом или отравиться?

— Я пытаюсь приготовить завтрак для друга, — ответила Линн, отбросив свесившиеся на глаза волосы.

— Ты травишь своих друзей? — спросила Бет. — Как ты не понимаешь, что есть мертвечину вредно?

Выходит, мне нужно есть кого-то живьем? — подумала Линн, но благоразумно прикусила язык. Спорить с матерью бесполезно, Бет была на это мастерицей.

Мать обошла комнату, принюхиваясь и вытянув руки, с помощью которых ощущала вибрацию.

— Это мужчина, — не веря себе самой, пробормотала она. — Ты завтракаешь с мужчиной!

— С другом, — ответила Линн, тщательно размешивая соус и одновременно следя за стоявшими в духовке бисквитами.

— Но с мужчиной! — стояла на своем Бет.

— Ты говоришь так, словно я никогда не дружила с мужчинами.

— Но не завтракала с ними.

Линн подняла глаза к небу.

— Мама, он здесь не ночевал. Так что, пожалуйста, без намеков.

— Я никогда ни на что не намекаю, — агрессивно ответила Бет. — Всегда говорю прямо. Жизнь слишком коротка для намеков, а потому...

— Да-да, — прервала ее Линн. — Согласна. Ты чего-то хотела?

— Я оставила тебе записку, — напомнила ей Бет.

— Насчет очищения? Сделаю, но только не сегодня утром.

— Я попрошу Кай Фына составить гороскоп и принести жертвоприношение. Но только в твое отсутствие. Твоя отрицательная энергия может все испортить.

— Ну вот, меня уже выселяют из собственного дома... — проворчала Линн.

— А вот и моя киска! — Увидев вошедшую на кухню Зайку, Бет хлопнула в ладоши, нагнулась и чмокнула губами. Кошка царственно подошла к Линн, потерлась о ее ноги, а затем вытянула пушистый хвост в сторону Бет. — Иди сюда, моя радость, на ручки к бабушке!

Зайка позволила взять себя на руки, ткнула Бет головой в подбородок, и та закрыла глаза от удовольствия.

— У нас с ней очень крепкая связь, — сказала мать.

Линн стояла к ней спиной и улыбалась. Бет всегда намекала, что хотела бы забрать кошку, а Линн притворялась, что не понимает этого. Однажды она обнаружила Зайку у себя на крыльце и дала объявление в местной газете на случай, если кошку кто-то разыскивает. Но никто не откликнулся, и Линн приютила ее у себя. Бет считала, что на самом деле кошка разыскивала ее, как делают добрые духи, ищущие человеческое тело для своего воплощения.

Зуммер плиты и звонок в дверь прозвучали одновременно. Линн выключила конфорку, на которой стоял соус, шагнула к двери, затем вернулась и выключила духовку. Снова пошла открывать, но остановилась, не зная, как быть с бисквитами: то ли оставить в духовке, чтобы они не остыли, то ли вынуть, чтобы они не перепеклись. В результате Бет оказалась у двери раньше.

— Как поживаете, молодой человек? Я Бет, мать Линн. А это ее кошка, Зайка.

Крис слегка попятился и заглянул за спину Бет, разыскивая взглядом Линн. Та помахала ему липкой рукой и бодро улыбнулась. Он ответил ей теплой улыбкой и только тогда обратил внимание на Бет и кошку. У кошки были рваные уши.

— А я Крис Трейси. Гарет ваш сын, я не ошибся?

Бет приподняла бровь.

— Вы знакомы с Гаретом?

— Да. Мы... гм... работаем вместе.

Бет обернулась и с удивлением посмотрела на Линн.

— Ты знала, что он работает с твоим братом?

— Да. Собственно говоря, Гарет нас и познакомил.

Бет покачала головой.

— Очень странно. Очень... — Она с прищуром посмотрела на Криса. — Молодой человек, когда у вас день рождения?

Крис слегка опешил, но вежливо ответил:

— Седьмого января.

Бет погладила пальцем подбородок.

— Седьмое января, седьмое января... — пробормотала она. — Гм... Нужно проверить. — Она отпустила кошку, прошла мимо Линн на кухню и мгновение спустя вышла обратно с соломенной сумкой в руке. — Если вы будете есть мертвечину, то умрете, — торжественно заявила она Трейси и ушла.

Линн услышала, как за матерью захлопнулась задняя дверь. Она посмотрела на Криса, который изо всех сил пытался не рассмеяться, и расхохоталась сама. Они шагнули друг к другу и обнялись. Наконец Линн высвободилась, чтобы закрыть дверь и взять у Криса пальто.

— Извините меня. Она такая... такая...

— Неповторимая? — подсказал Крис.

Линн хихикнула.

— Женщина двадцать первого века, — Потом она стала серьезной и добавила: — В самом лучшем смысле этого слова.

Крис прошел за ней на кухню.

— Кто-нибудь говорил ей, что мы умрем независимо от вида потребляемой пищи?

Линн улыбнулась, но сразу почувствовала себя виноватой.

— Вообще-то она права. Наверно некоторые продукты вам вредны.

Крис подошел к плите, потянул носом и зажмурился от удовольствия.

— Бекон, яйца, бисквиты и... соус? Настоящий домашний соус?

Линн довольно улыбнулась.

— Меня научила бабушка.

Крис взял с буфета тарелку и наполнил ее.

— Благослови ее Господь!

Линн подошла к буфету, вынула чашку, поставила ее на стол и наполнила кофе.

— Вы так едите далеко не каждый день, правда?

— Святая правда, — не оборачиваясь, ответил Крис.

— Так я и думала.

— Почему?

— Потому что вы очень стройный, — прямо сказала она.

Крис отвернулся от плиты; его тарелка была наполнена доверху.

— Я стараюсь. Спасибо, что заметили.

Линн покраснела. Конечно, она это заметила. Она замечает это каждый раз, когда оказывается в его крепких объятиях и прижимается к его мускулистому телу. Это мешает ей спать по ночам...

Крис делал три дела одновременно: шел к столу, ел и говорил.

— Каким спортом вы занимаетесь?

— Спортом?

Он поставил тарелку на стол и смерил ее взглядом.

— Не говорите мне, что ваша фигура — это дар природы.

Линн покраснела еще сильнее и провела ладонью по своим черным леггинсам и свитеру.

— Я... совершаю пешие прогулки три-четыре раза в неделю.

— Замечательно. А в ракетбол вы не играете?

— Нет.

— Хотите научиться?

Он будет учить ее играть в ракетбол? Что это такое? Кажется, облегченная разновидность большого тенниса...

— Конечно.

Трейси улыбнулся и отодвинул стул.

— Отлично. А вы не присоединитесь ко мне?

Она наполнила свою тарелку и села за стол.

Воцарилось молчание. Крис нарушил его только тогда, когда пошел к плите за добавкой.

— Ваша мать всегда была такой... как бы это сказать?

— Чудаковатой? — подсказала Линн.

— Я этого не говорил.

— И не нужно. Нет, не всегда. То есть она всегда была отъявленной спорщицей. Но вмешиваться в нашу жизнь стала лишь после того, как развелась с отцом.

— Понимаю. Теперь ясно, почему вы выросли такой нормальной.

— Я? Нормальной?

— А разве вы не здоровая взрослая молодая женщина? — удивился он.

— Если верить моим родным, то нет.

— Нет? А судьи кто? Взять хотя бы вашу мать. Она слегка... э-э...

— Чудаковатая.

— Скажем так: со странностями.

— Еще с какими!

— Я не знаю вашего отца, — продолжил Крис, — но Гарет слишком накрахмаленный, если можно так выразиться.

— Точнее, надутый.

— Чопорный.

Когда Крис снова сел, Линн спросила:

— Хотите знать, что представляет собой мой отец? Он любитель повеселиться. Именно поэтому он развелся с моей матерью. Она сама не слишком веселый человек и возражала против его ухода на пенсию А он не мог дождаться, когда это случится.

Крис фыркнул и покачал головой.

— Кажется, я готов его полюбить.

— Но он очень переживает за меня.

— В самом деле? Почему?

— Потому что мне уже двадцать пять, а я все еще девушка.

Крис застыл на месте, а потом положил вилку на тарелку.

— А что в этом плохого?

— Если верить моему отцу, это верный признак неумения расслабляться и получать удовольствие, что — опять же, по его мнению, — является самым главным в жизни.

— На свете есть более важные вещи, чем удовольствие, — мрачно ответил Трейси.

— Знаю. Мать тоже так говорит. Причем постоянно.

— Если выбирать между удовольствием и работой... — начал он.

— То удовольствием можно пожертвовать?

Он сжал пальцы в кулаки, а потом разжал их.

— Да, можно.

— Расскажите мне о Луизе, — внезапно сказала Линн.

К ее удивлению, Крис согласился. Свой рассказ он закончил так:

— Ее настойчивость могла бы польстить мне, если бы я не знал, что за этим скрываются жадность, уязвленная гордость и желание сделать назло.

Линн пробормотала:

— На такое у меня никогда не хватило бы духу.

Трейси пожал плечами.

— Кто знает, на что мы способны при случае? Я думаю, что вы очень смелая, если рискуете иметь со мной дело, хотя все знаете.

— Скорее очень глупая, — пошутила Линн.

Крис нахмурился.

— Какая угодно, только не глупая.

— Дело не в этом, — тихо сказала она. — Просто уже слишком поздно.

Трейси взял руку Линн и сжал ее.

— Увы, я ничего не могу изменить...

— Я знаю.

— Если хотите, я уйду и больше не вернусь, — опустив глаза, негромко сказал он.

— Не хочу.

Крис поднял взгляд и до боли стиснул ее руку.

— Я ужасно рад. Не знаю, как объяснить, но сейчас мне очень нужна ваша дружба.

— Это не дружба, Крис, — тихо промолвила она. — Никто из моих друзей не целовал меня так, как вы.

Трейси выпустил ее руку.

— Это нужно прекратить, — мрачно сказал он.

— Нет, — ответила Линн и прильнула к его губам, доказывая собственную правоту.

 

4

Он чувствовал себя куда лучше, чем ожидал, и знал, что должен благодарить за это Линн, как, впрочем, и за многое другое. Казак из него вышел вполне приличный. В отличие от маявшегося в углу космонавта или всадника без головы, сидевшего на безукоризненно белом диване, ему было очень удобно. Крис пригубил тепловатое шампанское и послушно улыбнулся, когда Луиза жестом попросила его подойти к ней.

Скрипя зубами и высоко держа бокал, он пробирался между болтавшими, смеявшимися клоунами, волками, пастушками, вампирами и деревенскими дурачками. На Луизе был костюм принцессы из волшебной сказки. Да уж... После такого шабаша она сможет отчистить свой дурацкий белый ковер и обивку только с помощью волшебства. Впрочем, это ее проблема. Если она думает, что после выхода замуж сможет превратить его дом в снежное королевство, то сильно ошибается. Если не считать костюмов, в подавляющем большинстве дешевых и кричащих, в теплые тона были окрашены только цветочные горшки. Добравшись до Луизы, он столкнулся с вдребезги пьяным «Джорджем Вашингтоном» и любезно улыбнулся паре полуголых дикарей.

Луиза представила их:

— Ширли и Джек Макмердок. Кристофер Трейси-Форхэм из «Цыплят Форхэма».

Для Луизы он всегда был и останется Кристофером Трейси-Форхэмом из «Цыплят Форхэма». Будь он просто Крисом Трейси, черта с два он стоял бы здесь и изображал из себя мальчика для битья.

— Привет.

Макмердоки смотрели на Криса так, словно он был куском мяса. Он сделал бесстрастное лицо и пригубил бокал. Тем временем Луиза делала вид, будто не замечает, что Ширли откровенно пялится на его гульфик. Трейси прекрасно знал, что это значит. Макмердоки предвкушают оргию. Он слышал о таких вещах. Большинство светских знакомых мисс Адамс обожает подобное времяпрепровождение. Если кто-нибудь рассказывал об этом Луизе, она притворялась шокированной, но знакомство с таким человеком не прерывала. Это было просто невыгодно. В свою очередь, Крис наотрез отказывался иметь с ними дело, давая Луизе повод считать его ханжой и лицемером. Возможно, тут она была права, но Крис дорожил правом выбирать себе друзей по собственному усмотрению и отказываться от него не собирался. Впрочем, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Приходилось терпеть.

Беседа явно не клеилась, но Луиза была довольна и тем, что он ведет себя вежливо. Спустя несколько минут она смилостивилась, посмотрела в сторону и сказала:

— А вот и Глория Стэндиш в дурацком костюме индианки. Если я сейчас же с ней не поздороваюсь, она смертельно обидится и через десять минут уедет домой.

Начался обход гостей. Луиза подходила к каждой группе, представляла Криса и всячески демонстрировала, что он у нее под каблуком. Поэтому Крис несказанно обрадовался Гарету Кину в костюме Буффало Билла, вооруженному кремневой винтовкой.

Луиза оставила Криса на его попечение, бросив:

— Кин, развлекайте своего босса. Хозяйка дома не может позволить себе уделять внимание только одному человеку.

— Да, мэм, — ответил польщенный Гарет. Его исполнительность смешила Криса. Человек он был очень скучный, но работник хороший.

— Ну, Крис, — непринужденно сказал Кин, — на мой взгляд, ты выглядишь замечательно.

Понадобилось восемь месяцев, чтобы убедить его не называть босса сэром, однако Гарет неизменно давал ему понять, что право обращаться к Крису по имени еще не делает их друзьями. Бедняга не понимал, что эта дружба пошла бы на пользу его карьере куда больше, чем неукоснительное соблюдение субординации. Просто поразительно, что сестра этого зануды оказалась его полной противоположностью. Она с готовностью протянула ему руку дружбы. Почему-то он понял это с первого взгляда. Трейси улыбнулся Гарету.

— Спасибо. И отдельное спасибо за то, что ты познакомил меня с Линн.

— О нет, — возразил Гарет, — это мы должны быть благодарны за разрешение оказать тебе услугу.

Крис едва не закатил глаза, но удержался и спросил:

— А твой костюм тоже выбирала она?

— Нет, — ответил Гарет. — Я выбрал его сам и взял у нее напрокат.

Еще бы... Сестра наверняка нарядила бы его придворным пажом или дворецким. Трейси невольно фыркнул. Нужно будет рассказать об этом Линн и посмотреть на ее реакцию.

Оба умолкли, но Криса это не волновало. Он ненавидел никчемные светские беседы и предпочитал честное молчание.

Луиза вернулась слишком быстро и на этот раз притащила с собой пару постарше. Муж с ходу заявил, что считал затею с костюмами дурацкой блажью, но оказалось, что это очень забавно. У жены начался словесный понос, и вскоре Крис пожалел, что в костюм казака не входят болотные сапоги. Луиза вдруг заявила, что у нее появилась блестящая идея.

— Костюмированный бал! Это будет лучшее деловое мероприятие года!

В мозгу Криса завыла тревожная сирена, но он сумел сохранить спокойствие.

Тем временем Луиза развивала свою мысль.

— Подумайте, мы сможем пригласить не только местных, но и национальных дистрибьюторов и руководителей рекламных агентств! Новый год — самое подходящее время. Это пойдет на пользу нашим планам!

— Такой прием будет стоить кучу денег, — задумчиво сказал Крис.

— Зато какая реклама! — воскликнула Луиза. — Не говоря уже о возможности установить личные контакты! Можно отвести для этого пару дней до приема и пару после него!

А в этом что-то есть, неожиданно подумал он. Найти возможность для встречи со всеми деловыми партнерами «Цыплят Форхэма» было очень трудно. Что же будет, когда они выйдут на национальный уровень? Но почему именно костюмированный бал? Почему не обычный большой прием? Внезапно ответ стал ясен ему до боли. Он постарался не выдать своего энтузиазма, который мог бы вызвать у Луизы не меньшее возмущение, чем отказ.

— Ну что ж, — небрежно сказал он. — Пожалуй, Гарет сможет нам помочь.

— Я? — изумился Кин.

Крис пожал плечами.

— Кому-то придется позаботиться о костюмах. Гости со всей страны привезут костюмы с собой. Где-то нужно будет их хранить... — Казалось, Кин что-то понял, но внезапно на его лице отразилось сомнение. Не дав ему открыть рта, Крис добавил: — Семье Гарета принадлежит самый крупный магазин театральных костюмов в городе. Верно, Гарет?

— Гм... Да. Вообще-то он принадлежит моей сестре...

— Замечательное место! — продолжил Крис, предусмотрительно хваля магазин, а не Линн. — Они все делают сами: проектируют, шьют, подгоняют. И хранят тысячи костюмов самых разных размеров. Думаю, у них есть каталог.

— Конечно.

— Значит, тебе и карты в руки! — Крис хлопнул Гарета по плечу с такой силой, что приклад винтовки, которую тот держал, стукнулся об пол. — Давай побеседуем об этом с твоей сестрой утром в понедельник. Конечно, если это возможно.

— Думаю, Линн будет рада. Я договорюсь о встрече заранее.

— Вот и отлично, — сказала Луиза. — Крис, я рада, что ты не стал со мной спорить. Как видишь, и у меня рождаются хорошие идеи.

Крис кивнул и улыбнулся, сознавая, что немолодая пара следит за каждым их словом и жестом. Луиза ушла хвастаться своей маленькой победой. Трейси посмотрел на Гарета и заметил, что бедняга вспотел.

Кин наклонился к уху Криса и пробормотал:

— Сэр... э-э... Крис, ты уверен, что магазинчик моей сестры справится с этим делом? Может быть, следует привлечь национальную сеть?

— Думаешь, национальная сеть станет с нами разговаривать? — тихо ответил Трейси. — Уже поздно. До бала осталось меньше двух месяцев. По-моему, Луиза об этом не подумала.

Гарет помертвел и со свистом втянул в себя воздух.

— Два месяца! О Боже! Я знаю свою сестру. Она...

— Именно то, что нужно нам, — прервал его Крис. Именно то, что нужно мне, мысленно поправился он. Сама того не подозревая, Луиза дала ему повод продолжать видеться с Линн Кин на законных основаниях.

До конца вечера он успешно избегал беседы с Луизой, лихорадочно обдумывая идею костюмированного бала. Луиза понятия не имеет за что берется. К Новому году явно не успеть. На организацию такого мероприятия уйдет несколько недель. Угощение, подготовка зала, приглашения, доставка, номера в гостинице! Трейси не верил, что это возможно, но решил хранить сомнения при себе. Луизе придется самой отказаться от своей идеи. А пока она этого не сделает, у него будет множество поводов для встреч с Линн. Он лично займется этим делом.

Телефон зазвонил около полуночи, и Линн тут же сняла трубку. Она лежала в постели, но не спала, думая о том, как прошла вечеринка. А вдруг помолвка уже состоялась? Крис этого не говорил, но она чувствовала, что после этого их платонической связи придет конец...

— Алло!

— Линн?

— Крис?

— Извините, что звоню так поздно, но у меня важное дело. 

— Ничего страшного. — Она включила настольную лампу и попыталась сесть. — Что случилось? — Линн закрыла глаза, готовясь к самому худшему.

Однако вместо слов «мы больше не сможем видеться» прозвучали совсем другие:

— Мне нужна ваша помощь.

Она рывком открыла глаза, села и уперлась локтями в колени. Зайка, лежавшая у нее в ногах, пошевелилась, зевнула и снова уснула, лежа на боку и вытянув лапы.

— Я сделаю для вас все, что в моих силах. Сами знаете.

— Да, знаю, — нежно ответил он. — И бессовестно пользуюсь этим.

Она сжала трубку обеими руками.

— Тогда говорите, что от меня требуется.

— Я еще не совсем уверен, — ответил он, — но думаю, что для этого потребуется множество новых встреч.

Линн вытянула ноги.

— Не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите.

Трейси хмыкнул.

— Сегодня вечером возникла неожиданная идея устроить новогодний костюмированный бал для деловых партнеров «Цыплят Форхэма», и я дал Гарету указание договориться о встрече с вами для обсуждения этого вопроса.

— В этот Новый год?

— Я был уверен, что вы тут же обратите внимание на эту маленькую деталь.

— Крис, это невозможно.

— Это проблема Луизы, — сказал он. — Я взял на себя только подготовку костюмов.

— Угу... — Наконец до нее дошло. Он воспользовался поспешным предложением Луизы, чтобы получить законный повод для встреч. Это заставило Линн ощутить облегчение и тревогу одновременно. Нужно задать ему один вопрос. Она сделала глубокий вдох. — Крис, вы сегодня сделали предложение Луизе?

— Конечно нет, черт побери!

Ослабевшая от радости Линн рухнула на подушку. Значит, они еще не обручены! По крайней мере, пока.

— Я думала... то есть ожидала... Гарет говорил, что вы хотите ее завоевать. И думала, что это случится сегодня.

После короткого молчания Крис ответил:

— Линн, ни я, ни Луиза не испытываем друг к другу никаких чувств. Луиза слишком умна для этого. Она знает, что я ее не люблю. Я знаю, что она не любит меня. Так что никто никого не завоевывает.

— Но я думаю... — Линн закусила губу, не зная, как Крис отнесется к ее словам.

— Что? Что вы думаете, Линн?

— Вы говорите, что Луиза вас не любит. Но какое-то чувство к вам она испытывает. Если она стремится к деньгам и власти, то все это у Форхэмов есть...

— Да. Но она не является официальным членом семьи, и это ранит ее гордость.

— Первое я понимаю, — честно ответила она, — но как можно удовлетворять свою гордость, заставляя человека жениться на себе?

— Она поставила себе такую задачу, — просто ответил Трейси. — Заполучить меня любой ценой. Ей нужно только одно: чтобы я смирился со своей судьбой.

— Ничего печальнее я не слышала.

— Нет, Линн, — ответил он. — Самая печальная вещь на свете — это невозможность быть с человеком, которого любишь.

Линн не посмела сказать, что для него этот человек она сама, а для нее — он. Но Крис был прав. Переполнявшая ее печаль была безмерной.

— Нужно попытаться уснуть, — пробормотала она.

— Да. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Крис.

— Значит, скоро увидимся?

— Скоро, — пообещала она и положила трубку.

Как ни странно, на этот раз сон пришел быстро. Он подкрался к Линн в тот миг, когда она подумала, что это еще не конец. Какое-то время они еще смогут быть больше чем друзьями.

Гарет повернулся к Крису.

— Луиза говорит о трех сотнях гостей. А Линн считает, что на рассылку приглашений уйдет всего несколько часов. Нужно только обговорить детали.

— Вот и отлично, — сказал Крис. — Значит, за приглашения можно не волноваться. А детали могут подождать. — Он посмотрел на Линн. — Триста костюмов — это очень сложно?

Она склонилась над своими записями, остро ощущая близость Криса и молчаливое неодобрение Гарета.

— Не очень, — пробормотала она. — Правда, у меня ничего не останется на Новый год.

Крис нахмурился, наклонился к столу и выгнул шею, чтобы оказаться ближе к ней.

— Но я не хочу подрывать ваш бизнес.

— Ничего страшного, — слегка отстранившись, ответила она. — Может быть, я сумею взять кое-что напрокат в других магазинах. Трудность в том, что все костюмы должны быть на одну тему или принадлежать к одному периоду истории.

— К одному периоду... — задумчиво повторил Крис.

Линн кивнула, и тут ее осенило. Она хлопнула в ладони.

— Эврика!

Гарет тревожно подался вперед. Линн прекрасно понимала, о чем он думает. Какую новую каверзу приготовила сестра и чем это обернется для него самого. Если бы он знал о ее чувстве к Крису, то пришел бы в ужас... Она попыталась сосредоточиться на деле.

— Единственное, что нам требуется, — сказала она, — это подходящая тема.

Крис оперся на локоть и задумался.

— И тогда вы сможете взять напрокат конкретные костюмы... Это избавит нас от множества проблем, верно?

— Верно. Кроме того, это упростит выбор декораций. Может быть, двор римского императора... или салун Дикого Запада?

— Хорошо, — ответил Крис. — Но где взять нужное помещение? И удастся ли его снять за такое короткое время?

Тут подал голос Гарет, удивив как собеседников, так и себя самого.

— Как насчет старой фабрики?

Крис поднял глаза.

— А что, неплохая мысль... — Он обернулся к Линн и объяснил: — Мы собирались снести фабрику и построить на ее месте новый центр оптовой торговли, но не потому, что она разрушилась. Конечно, здание старое и довольно уродливое. Но зато большое, пустое и безопасное.

— Вам виднее. — Линн пожала плечами. — Но на вашем месте я обсудила бы это с Луизой.

Крис потер пальцем подбородок.

— Сначала давайте покончим с темой. Есть какие-нибудь соображения?

И тут Линн вновь посетило вдохновение.

— Крис, кто и когда создал фирму?

— Мой прадед. В тысяча девятьсот втором году. А что?

— Может быть, имеет смысл вернуться в прошлое?

— В прошлое? — повторил Гарет. — Но сейчас у нас на уме будущее. Крис, ты сам тысячу раз говорил, что через пять лет «Форхэм» будет не просто местным производителем отличных блюд быстрого приготовления, но национальным лидером в этом направлении! Или я не прав?

— Нет, Гарет, ты абсолютно прав, — ответил Трейси. — «Форхэм» действительно стоит на пороге новой эры. — Он с уважением посмотрел на Линн и сказал: — Уверен, что ничего лучше мы не придумаем. Ванкувер, тысяча девятьсот второй год.

— Держу пари, — с жаром сказала Линн, — что мы сможем нанять студентов факультета искусств университета. Они придумают для нас декорации. У вас есть фотографии тех времен?

— Еще бы! Ими увешаны все стены офиса.

— Мы могли бы использовать студентов и для других целей, — пробормотала она, думая, что следует начать поиски костюмов того периода, изучить тему, составить списки всего нужного... Впрочем, последнее было заботой Луизы.

— Может быть, стоит, — осторожно сказал Гарет, — изложить историю «Цыплят Форхэма»? Как создавалась компания, как она развивалась и чего достигла...

Линн широко раскрыла глаза.

— О Боже! Можно поставить маленькую пьесу. — Она указала на Трейси. — Вы сыграете роль своего прадеда.

Лицо Криса оживилось. Внезапно он наклонился, обнял ее, привлек к себе и поцеловал в губы.

— Вы умница!

То, что Линн бросило в дрожь, не помешало ей почувствовать изумление и неодобрение брата. Она посмотрела на Криса и слегка скосила глаза в сторону. Тот тут же все понял и переключился на Гарета.

— Вы оба умницы! — воскликнул он и обхватил Гарета за шею. Правда, это объятие больше напоминало удушающий захват.

Гарет послушно улыбнулся, но его лицо осталось тревожным. Линн инстинктивно напряглась, понимая, что добром это не кончится. Впрочем, какая разница? Хуже разбитого сердца нет ничего на свете. А по-другому эта история кончиться не могла.

Часть ответов Линн получила на следующий вечер, когда Гарет явился к ней домой.

— Это ты во всем виновата! — злобно выпалил он. — Из-за тебя я останусь без работы!

— О чем ты говоришь?

— Идея была в том, чтобы соединить Криса и Луизу, а не становиться между ними!

Линн закрыла глаза, сделала глубокий вдох и заставила Гарета сесть в низкое кресло. Кресло, обитое пурпурной парчой, брату не нравилось с давних пор, но это было самое удобное место в доме. Сама Линн пристроилась на краю дивана и включила настольную лампу от Тиффани.

— А теперь расскажи, что случилось.

В гостиную вошла Зайка и начала тереться о лодыжки Гарета. Он дрыгнул ногой так, что кошка улетела на колени Линн.

— Дело в Крисе, — с несчастным видом сказал он. — Он уделяет этому балу большее внимание, чем Луизе. В отместку она сбросила на него заботу о декорациях!

Линн откинулась на спинку дивана, дав Зайке возможность улечься как следует.

— А при чем тут я?

— Не заговаривай мне зубы, Линн Стелла Кин! — сердито проворчал Гарет. — Не знаю, как ты это сделала, но ты внушила Крису... некоторые идеи.

Линн закатила глаза.

— Единственные идеи, которые я внушила Крису, касались дела, которым я зарабатываю себе на жизнь. У меня есть кое-какой опыт, и...

— У тебя есть опыт в области театральных костюмов! — воскликнул брат. — А не в устройстве балов!

— Кроме того, я изучала сценографию и режиссуру. Крис это знает, а вот ты нет.

— Ты не находишь, что это довольно странно? Когда это он успел узнать тебя лучше, чем я?

— Не говори глупостей. Я же работала с ним. Конечно, он меня узнал. — Линн отвела взгляд.

— Не только. Похоже, ты ему нравишься.

— Ну и что? По-твоему, я никому не могу понравиться?

На мгновение Гарет почувствовал себя пристыженным.

— Я этого не говорил.

— К твоему сведению, Гарет, я нравлюсь множеству людей.

— Но Крис проникся к тебе доверием слишком быстро! — возразил он.

Она беспечно пожала плечами.

— Мы нашли общий язык, только и всего.

Светло-зеленые глаза брата уставились на Линн так пристально, словно хотели просверлить в ней дыру. Наконец Гарет серьезно сказал:

— Ты понимаешь, что он увлекся тобой?

— Еще нет, — пролепетала испуганная Линн.

Тревога заставила Гарета вскочить с места.

— Неужели ты считаешь, что у тебя есть какие-то шансы?

От щек Линн отхлынула кровь.

— Я этого не говорила.

Гарет подошел и опустился перед ней на корточки.

— Линн, послушай меня, — сказал он тоном старшего брата, — тебе не по силам тягаться с Луизой Адамс. Она опытная светская женщина, высокая стройная блондинка, от которой у мужчин текут слюнки. И умеющая пользоваться своими преимуществами. Она никогда не позволит тебе увести у нее Криса. И никому другому тоже.

Линн хотела сказать, что Крис еще не собственность Луизы... пока. Хотела сказать, что Крис Трейси наполовину влюблен в нее, Линн Кин. Но она знала, что в конечном счете Гарет прав. Она была для Криса просто другом, появившимся в трудное для него время. В конце концов, он женится на Луизе, потому что должен, потому что этого от него ждут и потому что в глубине души он сам хочет этого. Линн ощущала боль, но не обращала на нее внимания. Это давно вошло у нее в привычку. Так же, как и успокаивать старшего брата. Ее главной семейной обязанностью было утешать, успокаивать и выслушивать критику. Она заставила себя улыбнуться.

— Конечно, Гарет, куда мне до Луизы Адамс! Я всего лишь пытаюсь заработать себе на жизнь. Как и ты сам.

Тревожные морщины на лбу брата слегка разгладились. 

— Ты права. Я полностью завишу от Криса Трейси.

— Вот именно. Крис Трейси источник дохода для нас обоих, только для меня временный, а для тебя постоянный. Я как представитель малого бизнеса не брезгую ничем. И должна поблагодарить тебя за то, что ты сосватал мне клиента.

Взгляд Гарета стал задумчивым.

— Гм... В таком случае нужно выполнить этот заказ как можно лучше.

— Только подумай, как тебе будет признателен Крис, — продолжала уговаривать она его, — если благодаря твоим связям он решит все свои проблемы.

Гарет прищурился, предвкушая благодарность босса.

— Это вполне возможно. Только не забывай о том, что мы не должны восстановить против себя Луизу.

Мы? — подумала Линн, не открывая рта и сохраняя равнодушное выражение лица. Гарет выпрямился во весь рост и задумчиво погладил подбородок. Наконец он снова обратил внимание на Линн.

— Сестра, мы должны сделать Луизу королевой бала.

Линн подавила приступ досады и послушно кивнула. Ей хотелось трудиться на Луизу меньше всего на свете, но если это позволит успокоить брата и облегчить жизнь Крису...

Казалось, Гарета осенило.

— Придумал! Мы с тобой должны написать пьесу. Это решит все проблемы! — Он плюхнулся на диван рядом с Линн и самодовольно улыбнулся. — Я хорошо знаю историю «Цыплят Форхэма», а ты знаешь театр. Думаю, у нас что-то получится.

— А ты не думаешь, что решение должен принять Крис?

— Он уже одобрил идею, — напомнил Гарет. — На самом деле нам требуется доставить удовольствие Луизе.

— И как ты собираешься это сделать?

— Очень просто! — с жаром ответил Гарет. — Мы напишем роль прадеда Криса, за спиной которого стоит великая женщина... — Он задумчиво прищурился. — Собственно говоря, это не так уж далеко от истины. Супруги Форхэм были дружной парой. Рецепты принадлежали старику, но его жена тоже была хорошей кулинаркой и безоговорочно верила в мужа. Мне говорили, что она работала с ним рука об руку.

Верит ли Луиза в Криса? Должно быть. Сама Линн нисколько не сомневалась, что Крис способен сделать компанию безоговорочным лидером в своей области. Он заслужил право проявить себя. Женитьба на Луизе Адамс поможет этому. А Линн тоже сделает все, чтобы мечта Криса сбылась. Ее воображение уже работало вовсю.

— Времени у нас мало, так что чем проще, тем лучше. Поэтому основной упор сделаем на рассказе. Тогда актерам не придется учить текст. Или почти не придется.

— Значит, это будет пантомима?

— Что-то вроде.

— Гм... Неглупо.

— Вот и отлично. Но нам понадобятся подробности. Ты знаешь историю фирмы. Рассказывай.

Гарет почесал в затылке и начал рассказ. Несколько минут спустя Линн встала, взяла ручку, бумагу, вместе с Гаретом прошла на кухню и села за стол. Через два часа они позвонили Фредди Гораму. Еще через полчаса прибыли Фредди и пицца, а вслед за ними пожаловал друг Фредди, молодой человек с низким звучным голосом и спокойной, но экспрессивной манерой чтения вслух.

Линн, игравшая роль драматурга и режиссера одновременно, увлеклась и не заметила удивленных взглядов, которыми обменялись Фредди и Гарет. К счастью, друг с низким голосом не сомневался в ее полномочиях.

В тот вечер Линн легла спать поздно усталая, но довольная. В ее мозгу продолжали копошиться идеи: мизансцены, декорации, костюмы, освещение... Она представляла себе Криса в костюме начала двадцатого века, с энтузиазмом творящего на старомодной домашней кухне. Рядом стоит его жена в длинных юбках, грациозно развевающихся в такт движениям. Ее светлые волосы сколоты шпильками на макушке, в глазах сияет любовь и вера. Крис оставляет работу, обнимает жену и привлекает ее к себе. Тем временем чтец говорит о важности роли, которую сыграла миссис Форхэм в процессе становления фирмы. Но лицо этой женщины не было лицом Луизы Адамс. И то, что Линн никогда не видела Луизу, было тут ни при чем. Просто Крис держал в объятиях ее саму, Линн. Ибо в глубине души она знала, что хочет этого больше всего на свете.

Но даже в глубине души она не верила, что это возможно. Нет, роль его жены должна принадлежать более красивой, умной и достойной женщине. Если верить Гарету, именно такой женщиной является Луиза Адамс. Конечно, после женитьбы Крис будет относиться к Луизе по-другому. Разве можно не любить сильных, решительных, уверенных в себе женщин, от которых, по выражению Гарета, у мужчин текут слюнки? Разве ей по плечу соперничать с такой женщиной? Нет, с нее хватит и того, что она будет Крису «больше, чем другом». Чуть-чуть больше. Этого достаточно. Должно быть достаточно.

 

5

— Я принес фотографии, — сказал Гарет, вынимая из чемоданчика коричневый конверт. Линн, Фредди и три студента, сидевшие за столом в задней части магазина, дружно подняли головы. — На одной из них сфотографирована кухня Форхэмов, — продолжил он, копаясь в конверте.

Линн сложила руки в молитвенном жесте.

— Слава Богу!

— Вообще-то это реставрация, но старик сам сделал ее в двадцатых годах для рекламной кампании. Тогда они открывали свой третий магазин.

Линн и остальные стали жадно рассматривать снимки. В комнату вошел Крис. На его лице были написаны гнев и досада. Он посмотрел на собравшихся и проворчал:

— Кому-то нужно позаботиться о магазине. В зале ждут клиенты! — Фредди ахнул и убежал. Крис посмотрел на Линн. — Все из-за меня... Ваш бизнес рушится, а вы сидите и работаете на других.

Студенты обменялись взглядами и дружно заявили, что им пора уходить. Гарет сел на освободившийся складной стул и испустил сдавленный стон. Линн перевела тревожный взгляд с брата на Криса, который бормотал что-то нечленораздельное. Наконец Гарет спросил:

— Ей не нравится сценарий?

У Линн сжалось сердце. Они так бились над текстом, стараясь не столько изложить историю компании, сколько создать главную роль для Луизы... Что делать? Переписывать пьесу? Но времени осталось совсем мало. Крис вздохнул и ущипнул себя за кончик носа.

— Она говорит, что роль моей прабабушки разрушит ее имидж.

— Разрушит имидж? — повторила сбитая с толку Линн. — Но ваша прабабушка играла важную роль в становлении и развитии компании...

— Да, причем много лет! — воскликнул Гарет, который расстроился не меньше Линн.

— Вот именно! — ответил ему Крис. — Тем более что старушка намного пережила прадеда.

— Кажется, она умерла в возрасте девяноста четырех лет? — спросила Линн.

— Да, — подтвердил Крис. — И успела увидеть, как ее сын превратил «Цыплят Форхэма» в крупное современное предприятие. И в этом вся трудность!

— Ничего не понимаю, — сказал Гарет. — Я думал, Луиза будет рада сыграть главную роль в нашей маленькой пьесе.

Крис подбоченился и язвительно заметил:

— Мисс Адамс тщеславна до идиотизма! Она отказывается играть роль старухи. Это ее подлинные слова.

— Но в начале пьесы ей всего двадцать один год и она только что вышла замуж, — возразила Линн.

— Это не имеет значения! — развел руками Крис. — Потом она стареет, а Луиза считает, что это разрушит ее имидж в глазах публики. И говорит, что грим старухи испортит ей кожу!

Линн мгновение смотрела на Криса, не веря своим ушам. Неужели женщина может быть до такой степени тщеславной? Она беспомощно посмотрела на брата.

— Я думаю, мисс Адамс недооценивает значение этой роли, — заикаясь, пролепетал он. — Крис, ты участвуешь всего лишь в двух сценах, а она — почти во всех...

— Не имеет значения, — ответил Крис. — Она не хочет появляться на сцене в образе старухи, вот и все. — Он поднял глаза к потолку. — О Господи, мне хочется убить эту женщину, а не жениться на ней!

— Что будем делать? — жалобно спросил Гарет.

Крис посмотрел на Линн.

— Придется поручить роль кому-то другому, — сказал он. — Я знаю женщину, которая могла бы оказать нам такую честь.

Линн и Гарет дружно ахнули. Как обычно, дар речи сначала вернулся к Гарету.

— Ты не...

— Ох, Крис, нет. Я не посмею!

Крис подтянул к себе стул и уселся на него.

— Линн, либо вы согласитесь, либо весь замысел полетит к черту, — сказал Крис, взяв ее за руки. — Милая, я знаю, что злоупотребляю вашей дружбой, но я бы не хотел, чтобы эту роль играла другая. Соглашайтесь. Я возмещу все расходы.

— Ох, Крис, дело не в деньгах...

— Знаю, — мягко прервал ее Трейси, — но у меня нет другого способа вознаградить вас за поддержку, щедрость... и доброту. — Он поднял руку и тыльной стороной ладони погладил ее щеку.

Гарет застонал и опустился на стул.

— О нет!

Крис отдернул руку и посмотрел на Кина.

— Крис, — взмолился Гарет. — Крис, я прошу тебя... Подумай, что ты делаешь!

— А что мне остается?

— Но мисс Адамс...

— Мисс Адамс прекрасно знает, что мне придется найти на эту роль кого-то другого. Я предупредил ее, и она не только согласилась, но даже настаивает на этом! — Крис посмотрел на Линн, понял, что она все еще сомневается, и вновь обратился к Гарету: — Уговори свою сестру!

— Я? — поразился тот.

— Она боится твоего неодобрения.

Гарет поднялся со стула и вздернул подбородок.

— Ну что ж, — негромко сказал он, нагнулся и грозно посмотрел в глаза Линн. Та вздрогнула. — Мы не имеем права подвести Криса.

Он действительно хочет поддержать босса или просто делает вид? Впрочем, какая разница? Линн повернулась к Крису.

— Конечно, если вы хотите, я сыграю эту роль.

— Спасибо. Спасибо, Линн.

— Правда, нам придется кое-что переделать, особенно в первых сценах, но... — начал Гарет.

— Нет, никаких переделок, — непреклонно заявил Крис, заставив Гарета поперхнуться.

Линн, довольная тем, что брата поставили на место, взяла пачку принесенных Гаретом фотографий.

— Давайте прикинем, как это можно использовать.

Они нашли много полезного, и через час Линн поехала по антикварным магазинам искать нужную мебель. Крис дал ей свой номер телефона, чтобы в случае удачи она могла позвонить ему на работу и договориться об оплате и доставке.

Линн вернулась к себе в магазин только в конце дня, чувствуя, что свернула горы. Как только Фредди попрощался и ушел, она набрала номер Криса. Но не успел прозвучать сигнал, как дверь магазина открылась и на пороге вырос он сам. Линн положила трубку и обратилась к нему:

— Ох, Крис, у меня родилась замечательная идея!

— Отлично. — Трейси взял ее за руку. — Расскажете за обедом.

Но Линн не терпелось поделиться своими мыслями.

— Помните фотографию кухни вашей прабабушки? — с жаром спросила она. — А теперь вспомните обстановку ресторана Совы! Мы накроем столы на балу так же, как это делала ваша прабабушка!

— Потрясающе! — Он повел ее к дверям, гася по дороге свет и включая охранную сигнализацию.

— Надеюсь, Сова расскажет нам, где он взял эту разномастную посуду...

— Не только, — улыбнулся Крис. — Уверен, он согласится дать нам ее взаймы.

— Думаете? А может, взять у него заодно столы и стулья?

Крис засмеялся, вывел Линн за дверь и застегнул на ней пальто.

— Дайте ключи.

— Что?

— Глупышка, я хочу запереть дверь.

— О Боже! Фредди...

— Фредди уже ушел. Теперь наша очередь. — Он дважды щелкнул пальцами перед ее носом. — Ключи, пожалуйста!

Она засмеялась, порылась в сумке и передала ему ключи.

— Не могу поверить, что из этого что-нибудь получится!

— А я могу, — ответил Крис, вставляя ключ в первый замок.

Но Линн уже перескочила на другое.

— Нам понадобится пара кусков клетчатой льняной ткани, чтобы сделать такие же скатерти, как у вашей бабушки. И придется купить маленькие кремовые вазочки для цветов. Сегодня я видела каталог антиквариата. Думаю, мы сможем приобрести все это, но сначала я хотела обсудить это с вами. Я сказала ему...

Крис остановился, повернул ее лицом к себе, поцеловал и заставил забыть обо всем на свете.

Линн обвила руками его шею, понимая, что это является частью молчаливого договора, который они заключили, начав работать вместе. Она не думала о том, что будет потом. Это не имело значения. Ничто не имело значения, кроме Криса. Теперь это стало ясно до боли. Она ни о чем не будет жалеть. Они созданы друг для друга. Как ни странно.

Судьбе угодно, чтобы они расстались. Конечно, так оно и будет, но не теперь. После бала. Они заслужили это. Она заслужила это. Линн набралась храбрости, прервала поцелуй, взяла Криса за лацканы пальто и посмотрела на него снизу вверх.

— Не делайте ей предложения до Нового года, — тихо сказала она. — Пожалуйста. Подождите до января.

— Ладно, — ответил он. — Даю слово.

Линн положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Стоял мороз, но объятия Криса грели ее.

— Мы хорошо сработались, — грустно сказал он, заставив ее улыбнуться.

— Очень хорошо.

До января. Только до января.

Сначала был хаос. На фабрике царила мерзость запустения, освещение оказалось слишком резким и слепящим. Фредди и полдюжины его друзей бегали по помещению, играя в воображаемый баскетбол. Крис пришел позже, когда Линн и Гарет спорили с чего начать. Линн с неудовольствием поняла, что без нее ничего не выйдет.

Бросив Гарета, она вышла на середину и потребовала внимания. Видя, что ее никто не слушает, она замахала руками над головой, а потом сунула пальцы в рот и пронзительно свистнула. Это помогло. У Гарета отвисла челюсть. Ничего подобного от сестры он не ожидал.

— Спасибо всем за то, что пришли! — громко проговорила Линн. — Чем раньше мы начнем, тем раньше закончим! — Услышав ропот одобрения, она кивнула и протянула руку в сторону Трейси. — Крис, вы хотите что-нибудь сказать?

Тот кивнул, откашлялся и подошел ближе.

— Спасибо за то, что откликнулись на нашу просьбу. Думаю, первым делом нужно договориться о репетициях. Когда вам удобнее?

Студенты посовещались и решили, что удобнее всего репетировать поздно вечером. Самыми подходящими днями были признаны понедельник, среда и четверг. Затем Крис перешел к распределению ролей.

— Я буду играть покойного Уинфреда Форхэма, а мисс Кин...

— Просто Линн, — поправила она.

— Спасибо. Линн будет играть роль моей жены... э-э... то есть жены Уинфреда Форхэма, которая приходилась мне прабабушкой. Вообще-то ее звали Джиневрой. — Это вызвало у присутствующих смешок, но Крис только добродушно улыбнулся в ответ и продолжил: — Линн принадлежит идея этого спектакля, хотя в принципе это должен был сделать я сам. — Последовал еще один взрыв смеха. — Так что слушайтесь ее как меня самого. Иными словами, делайте то, что она скажет. — Тут Фредди поднял бровь, Гарет поднял обе, но остальные не моргнули глазом.

Потом Крис передал слово Линн, и та начала распределять роли. Она представила собравшимся чтеца, которого звали Филиппом, и объяснила, что остальными действующими лицами пьесы будут дед Криса в детстве и зрелом возрасте, другие члены семьи, служащие и, конечно, сам Крис — сначала мальчик, а потом мужчина. Фредди предложил, чтобы Крис играл сначала своего прадеда, а потом себя взрослого. Линн согласилась, что это придаст композиции законченность. Крис готовно согласился на все. Когда возник вопрос о том, кто будет играть детей, дошла очередь до Гарета.

— Я вот о чем подумал... Почему бы не привлечь детей наших служащих? Во-первых, они должны быть мальчиками определенного возраста; во-вторых, обладать артистическими способностями и желанием играть на сцене.

— Отличная мысль, — похвалил Крис. — Смекалка Кинов опять приходит на выручку. Гарет, если ты не возражаешь, то я поручу тебе подыскать подходящие кандидатуры.

Гарет напыжился от гордости.

— Да, конечно.

— Думаю, нам не помешает пара девочек для массовых сцен, — вмешалась Линн.

— Ладно, постараюсь, — пообещал брат.

Покончив с этой проблемой, Линн отозвала Криса и Гарета в сторону, велев остальным знакомиться с текстом ролей. Она объяснила Крису причину своего горячего спора с братом.

— Гарет считает, что играть следует в центре зала. А я думаю, что главное на балу — это танцы. Танцы требуют много места, поэтому лучше играть на фоне дальней стены.

Крис тщательно осмотрел огромный зал, вслух подумав о том, где будут находиться официанты и оркестранты. После дискуссии, продолжавшейся несколько минут, он пришел к выводу, что предложение Линн практичнее. Сцену можно соорудить у дальней короткой стены, а перед ней поставить столы и стулья. Помост для оркестра будет находиться у противоположной стены, пространство для танцев посредине, а буфеты — в обоих торцах помещения.

Луиза как-то обмолвилась, что хотела бы оформить зал в белых тонах, но Крис подумал вслух, что тема их пьесы требует чего-то похожего на цирк-шапито или старинную ярмарку. Гарет попытался защитить точку зрения Луизы, однако Линн поддержала Криса, заявив, что для того времени была характерна мода на яркие цвета. Гарет испугался, что Луиза может обидеться, но Крис огрызнулся:

— Может, я и должен жениться на ней, но это не значит, что я должен выполнять каждый ее каприз! По-моему, теперь это совершенно понятно!

Шокированный Гарет бросил испепеляющий взгляд на сестру, как будто считал, что это ее вина. Линн почувствовала себя несправедливо обиженной. Если Крис не может поладить с Луизой, то при чем тут она? Внезапно она пожалела, что Крис так безоглядно соглашается с ее предложениями. Брат уже что-то подозревает. Она вспомнила недавний поцелуй на тротуаре у магазина и представила себе, что было бы, если бы это увидел Гарет. Наверняка ей досталось бы по первое число...

Отогнав от себя эту неприятную мысль, Линн предложила начать распределение ролей. Поскольку реплик в пьесе было немного, внешность и характеры исполнителей становились важнее наличия таланта. Тексты были относительно легкими для заучивания, но зато началась оживленная дискуссия о том, как ставить мизансцены. Конец ей положил Крис, решительно заявив, что это будет решать Линн. После чего все посмотрели на нее.

Смущенная Линн предложила восстановить приблизительную обстановку первой сцены, происходившей на кухне прадеда Криса. Это оказалось не так уж сложно, поскольку у них имелись снимки. Антураж составили старый металлический стол, трехногий письменный стол и несколько ящиков. Линн вслух прочитала текст, который они с Гаретом написали от руки, а его секретарша напечатала и размножила. Потом она передала текст Гарету и вместе с Крисом прошла на сцену.

Все оказалось на удивление легко. Филипп быстро нашел нужный темп и выражение, а Линн и Крис вообще понимали друг друга с полуслова. Когда Филипп говорил о решении новобрачных уйти с работы (Уинфред был поваром, а Джиневра — продавщицей) и начать торговать цыплятами, зажаренными по рецепту Уинфреда на их новой кухне, текст предусматривал, что они берутся за руки и смотрят друг другу в глаза. Крис и Линн сделали это, но затем Крис непринужденно обнял Линн за плечи и привлек к себе так, словно подбадривал ее. Это было настолько естественно, что публика зааплодировала. Только Гарет нахмурился и сделал вид, что углубился в сценарий. Линн, ощущавшая и восхищение аудитории, и неодобрение брата, быстро отпрянула, но расстояние, разделявшее их с Крисом, не могло умерить биение ее сердца и острое желание, чтобы происходившее на сцене было реальностью.

Слава Богу, тут вмешался Фредди. Он на пару с другим студентом сделал очень дельное и разумное предложение. После долгих споров было решено разбить сцену на три части, в каждой из которых можно будет сыграть два явления с минимальной сменой декораций. Дабы избежать возни с установкой занавеса, решено было играть с ширмами, которые могли становиться практически невидимыми с помощью обратной подсветки. Фредди пообещал узнать, нельзя будет позаимствовать такие ширмы в университете.

В общем, первую репетицию можно было считать удачной. Во всяком случае, все ушли окрыленные. Но когда Крис стал вполголоса уговаривать Линн выпить с ним кофе или съездить поужинать, ей пришлось отклонить приглашение. Она знала, что Гарет не уйдет, пока не убедится, что ничего подобного не случилось. Трейси шепотом пообещал позвонить ей, прикоснулся губами к щеке и неохотно проводил Линн до машины.

Гарет подошел и удостоверился, что она едет домой, причем одна. Пришлось так и сделать. На обратном пути Линн сделала неприятное открытие. Она не рождена для тайных романов, даже платонических. Впрочем, кажется, Крис тоже не мастер на такие вещи. Отсюда следовало, что их отношения нужно поставить в какие-то рамки, и она решила поговорить об этом с ним, когда он позвонит.

Но он не позвонил. В десять часов он вошел в дверь, нервный, взволнованный, с волосами, еще влажными после душа. На нем были просторные темные джинсы, белые кроссовки и красная майка под гладким пуловером из синей фланели.

Крис сел на диван и сказал:

— Нам нужно поговорить.

— Согласна, — ответила Линн, опускаясь в кресло.

Не успела она открыть рот, как он выпалил:

— Линн, мне очень жаль, но я не умею притворяться. Кажется, то, что вы сводите меня с ума, видно невооруженным взглядом. Но я еще свободен, а пока это так, мне хочется быть с вами.

На мгновение Линн окаменела, но потом собралась с духом и спросила:

— Крис, а разве это возможно? Что скажет Луиза? Она не почувствует себя оскорбленной, если нас будут слишком часто видеть вместе?

Он провел ладонями по лицу и ответил:

— Не знаю, Линн. Честно говоря, меня это не волнует.

Линн не знала, что возразить. Впрочем, если она правильно разбирается в ситуации, ее слова не могут ничего изменить. Может, с этого и следует начать. С прояснения ситуации. Она собрала остатки смелости и сказала:

— Крис, вы действительно должны жениться на ней?

Воцарилась мучительная пауза. Крис сидел и рассматривал свои руки. А потом тихо сказал:

— Да.

Линн закусила губу и отвернулась, чтобы скрыть проступившие на глазах слезы.

— Я не в состоянии придумать ничего другого. Все козыри у нее на руках, и она ясно заявила, чего хочет. Я могу спасти дело и доходы всей семьи только одним способом: дать ей желаемое. Правда, я никогда не понимал, почему она хочет выйти за меня замуж, зная, как я к ней отношусь.

Линн грустно улыбнулась.

— Крис, вы считаете, что ею руководит желание стать официальным членом семьи, но я думаю, что она любит вас.

Он покачал головой.

— Просто вы никогда не видели таких людей. Линн, я убежден, что Луиза не любит никого. В том числе и себя саму.

Линн вздрогнула, задумалась и задала следующий вопрос после долгой паузы:

— Как по-вашему, она согласится на фиктивный брак?

— Будет вынуждена, — мрачно ответил он. — Луиза абсолютно уверена, что после свадьбы я передумаю, но я не могу представить себе, что занимаюсь любовью с этой бездушной, расчетливой...

Ты уже занимался с ней любовью! — невольно подумала Линн. Как ни странно, эта мысль тоже причинила ей боль. Но с какой стати? Она собралась с силами и пробормотала:

— Крис, вы должны знать, что Гарет не одобряет нашу... наши отношения. Я не...

— Лучше бы ваш брат следил за собой! — с жаром прервал ее Крис. — Мне не нравится, что он третирует вас! В конце концов, какое у него на это право?

Линн была тронута. Она сама злилась на Гарета, но сейчас у нее все путалось в голове. Поэтому она улыбнулась и спросила:

— А разве вам безразлично, что говорят о вас члены вашей семьи?

Крис явно смутился. Он надолго умолк, а потом с несчастным видом ответил:

— Вы сами знаете, что нет.

Еще бы... Она отвернулась и смахнула слезу.

— Крис, я не знаю способа, который позволит нам быть вместе. Хотя бы недолго.

Трейси передвинулся на край дивана и пристально посмотрел ей в глаза.

— Радость моя, только вчера вы попросили меня не делать Луизе предложение до Нового года. Хотите сказать, что вы передумали?

Линн почувствовала себя в ловушке. Сказать, что она передумала? А вдруг он тут же предложит Луизе руку и сердце? Что угодно, только не это. Что ответить? Сама того не сознавая, она покачала головой, и Крис понял. Он встал с дивана, опустился на корточки и обхватил руками ее колени.

— Вы не передумали насчет бала?

Линн вздрогнула. Неужели Крис думает, что она способна бросить его в такую минуту?

— Конечно нет!

Было ясно, что именно этого ответа он и ожидал.

— Значит, время от времени нам придется видеться.

— Да. А что?

— Линн, когда я вижу вас, я счастлив, — сказал он. — Когда я прикасаюсь к вам, мне кажется, что я делал это всю жизнь. Когда вы рядом, у меня появляется странное чувство, что все на свете хорошо и жизнь замечательна. Когда я прихожу в ваш магазин, в ваш дом и даже в этот огромный уродливый сарай и застаю там вас, все эти места превращаются в земной рай. Я не могу скрыть это чувство и не хочу его скрывать. Но причинять вам боль тоже не хочу. Не хочу, чтобы вы смущались и стыдились...

— О нет, Крис, не нужно так думать! Мне нечего стыдиться. Ни я, ни вы не сделали ничего плохого. Просто... Гарет никогда этого не поймет.

— Гарет идиот!

— У Гарета есть свои недостатки, — возразила Линн, — но он не идиот. Он понимает, что мы... больше чем друзья. Это кажется ему очень глупым, и он явно волнуется за нас обоих.

— Но главным образом за себя самого, — иронически добавил Крис.

Она не стала спорить. В конце концов, мысли Гарета не имеют значения. О Господи, для нее имеет значение только одно: Крис.

— Не переживайте из-за Гарета, — сказала она.

Трейси протянул руку и погладил ее по щеке. Он ничего не обещал, но Линн и не ждала этого.

— Так что же нам делать, Линн?

Она с улыбкой покачала головой, чувствуя упоительную беспомощность.

— Ничего.

Он провел ладонью по ее лицу и склонил голову набок.

— Прости меня, любимая.

— За что?

Крис вздохнул.

— За то, что я слишком поздно нашел тебя. За то, что был дураком и позволил сводной двоюродной сестре заманить меня в ловушку. За то, что не умею сдерживать своих чувств.

Линн еле слышно рассмеялась.

— Чувства есть и у меня, — напомнила она, — а ты попал в ловушку из-за своей честности и порядочности. Так что просить прощения не за что.

— Так могла сказать только моя Линн, — прошептал он.

Его Линн. Конечно, это было не так. И в то же время так. Она слегка повернула голову и поцеловала его в ладонь. Он вздохнул, закрыл глаза, сел на пол и положил голову к ней на колени. Линн кончиками пальцев погладила его висок. Рука Криса медленно, но решительно поднялась к ее груди. Вторая рука коснулась ее бедра.

Линн откинула голову и закрыла глаза. Сердце стучало с такой силой, что каждый удар отзывался дрожью во всем теле, но это не мешало ей чувствовать странное оцепенение. Оба надолго застыли, не в силах пошевелиться. Потом рука Криса дрогнула и сжала ее грудь. Линн пронзила вспышка желания, яркая как молния.

Он поднял голову, выпрямился, убрал руку, снова сел на корточки и сказал:

— Наверно, мне пора.

Линн кивнула, зная, что в противном случае они рискуют уступить желанию, что в данных обстоятельствах совершенно неприемлемо. Но встать и проводить его до дверей было труднее всего на свете. Она чувствовала себя так, словно бредет по грудь в воде. Крис остановился на пороге, оглянулся, а затем повернулся к ней лицом. 

— Я говорил тебе, что полюбил этот дом?

Линн обвела комнату взглядом, увидела клюквенно-красные стены в золотую полоску, диван с бахромой и подушечками, пурпурную и коричневую обивку разномастной мягкой мебели и изумрудно-зеленый ковер с прихотливым узором.

— Кажется, нет, — улыбнулась она.

— Комната такая теплая, уютная... и неповторимая. В точности как ты сама.

Линн засмеялась. Он наклонился и поцеловал ее в губы.

— Счастливо.

Линн проследила за тем, как он идет к машине, помахала ему рукой на прощание, а затем закрыла дверь. Погасила свет и, ничего не видя, прошла в коридор. Дверь ее спальни освещал ночник в виде Купидона с опущенным луком. На коврике лежала Зайка и мирно спала. Линн наклонилась и погладила ее. Кошка потянулась, зевнула и позволила взять себя на руки.

— Извини, малышка, — сказала Линн, почесывая ее за ухом, — но сегодня мне нужна компания. — Зайка негромко замурлыкала. — И так будет всегда. Очень боюсь, что без компании мне теперь не обойтись.

 

6

Линн протиснулась в тяжелую металлическую дверь, которую кто-то оставил открытой, и услышала всеобщий облегченный вздох. К ней устремился Крис.

— Слава Богу! — Он обнял ее за плечи и подвел к остальным. — Я беспокоился. Обычно ты не опаздываешь.

— Ты заставила всех ждать! — недовольно бросил Гарет. Увидев жест Криса, он нахмурился.

Линн отстранилась.

— Прошу прощения. Я встречалась с продавцом париков и задержалась. А в центре произошла авария.

— Нашла время ехать через центр! — проворчал брат.

Крис подбоченился.

— В чем дело, Кин? Оставь ее в покое.

Линн положила ладонь на его предплечье и сказала: 

— Не будем тратить время. Пора за дело.

Крис слегка успокоился и отошел. Гарет умолк, но его лицо осталось мрачным. Линн пожалела своего бедного брата. Сомневаться не приходилось: он чувствовал себя преданным. Она не спала ночей, пытаясь придумать выход, но ничего не получалось. Она любит человека, которому вскоре предстоит жениться. Наверно, следует немедленно порвать с Крисом, но это выше ее сил. Бросить его сейчас Линн не могла. Может, это удастся ей позже. Иначе старина Гарет станет братом любовницы своего босса.

При этой мысли ее неизменно бросало в дрожь. Не считаться с такой возможностью нельзя. Ничего грустнее нельзя себе представить.

Разве что жизнь без Криса. Она старалась не думать об этом и заниматься делом. А дел, слава Богу, хватало.

Время летело быстро. Все шло удачно, хотя очень многое требовало ее внимания. Гарету были нужны подробные указания о финальных мизансценах. Маленькая брюнетка по имени Черил пыталась объяснить Линн принципы работы осветителя, а рыжий Ричард предложил укрепить над сценой панели из прозрачной пластмассы, чтобы улучшить акустику. Через два с половиной часа репетиция закончилась. Линн была довольна, но сделать предстояло еще очень многое.

Кое-кто из студентов ушел сразу; остальные остались поболтать друг с другом. Только тут Линн поняла, что у нее нестерпимо болит голова. Увидев, что к ней идет Фредди, она ощутила инстинктивное желание устремиться к двери, но это было невозможно. Во-первых, они вместе работают; во-вторых, Фредди выглядел явно чем-то недовольным.

— Слушай, зачем нам связываться с париками? — сказал он. — Лучше сделать соответствующие прически, а сэкономленные деньги пустить на...

Линн покачала головой и прижала пальцы к вискам.

— Не у всех волосы нужной длины и цвета... Давай обсудим это позже, ладно?

— Линн, но...

— Позже, — сурово прервал его Крис, встав между ними и обняв Линн за талию. — Тебе нездоровится? — спросил он.

— Ничего страшного. Просто немного разболелась голова.

— Наверно, она с утра ничего не ела, — хмыкнул Фредди. — Обычно у нее болит голова от голода.

Фредди был прав. Линн действительно пропустила ланч, а на завтрак выпила лишь чашку кофе и съела кусочек тоста... Она вздохнула, и голова тут же взорвалась от боли. Крис потянул ее за руку.

— Мы едем обедать. Немедленно.

— Ей нужна не столько еда, сколько аспирин и покой, — добавил Фредди.

— Будут.

Фредди что-то проворчал и ушел. Крис притянул Линн к себе.

— Едем, дорогая. Я буду тебя кормить и лечить.

Линн закрыла глаза, кивнула и положила голову ему на плечо.

— Если Линн заболела, — вмешался Гарет, — то будет лучше, если я отвезу ее домой. — Его голос звучал безапелляционно, и Линн почувствовала, что у нее нет сил спорить с братом.

Она неохотно открыла глаза и огорченно посмотрела на Криса.

— Сегодня вечером из меня плохая спутница, — сказала она.

Крис нахмурился.

— Я знаю. Но мне не нужна спутница. Я хочу позаботиться о тебе.

Его слова согрели Линн и заставили улыбнуться, несмотря на боль в висках. Но если бы в этот момент она увидела лицо брата, ей было бы не до улыбок.

Когда Крис повел ее к двери, Гарет встал у них на пути и ровно сказал:

— Я не могу позволить, чтобы это продолжалось.

— Позволить? — повторил Крис. — Гарет, мы взрослые люди. Не думаю, что у тебя есть право что-то позволять или не позволять.

— Линн моя сестра.

— Совершеннолетняя сестра. Но сейчас не время для споров. Тем более, что это не твое дело.

Тон Гарета смягчился.

— Крис, пожалуйста, подумай, что ты делаешь. Ты ведешь себя так, словно небезразличен по отношению к Линн.

— Она действительно мне небезразлична! И не только мне, но всем остальным, кто ее знает. За исключением ее брата!

Гарет предпочел пропустить замечание мимо ушей.

— Крис, а вдруг об этом узнает Луиза?

— Это не имеет к Луизе никакого отношения! — с жаром заявил Трейси, отстранил Гарета и привлек Линн к себе.

Линн застонала и ощутила приближение слез.

— Подумай, чем ты рискуешь, — стоял на своем Гарет. — Крис, она того не стоит!

Линн почувствовала, что Крис напрягся всем телом. Он остановился и повернулся к Гарету, не выпуская ее из объятий.

— Либо ты самый бесчувственный из братьев, либо полный идиот!

Из глаз Линн хлынули слезы. К головной боли добавилась обида на Гарета. Конечно, брат прав. Для всех было бы лучше, если бы эта история как можно скорее кончилась. Голова у нее разболелась еще сильнее. Терпеть боль позволяли только объятия Криса.

Трейси быстро вывел ее наружу. Там было темно и холодно. Хруст гравия под их ногами отдавался болью не только в висках, но и в зубах. Крис посадил ее на переднее сиденье и пристегнул. Негромкий хлопок двери отдался в ее ушах громом. Он сел рядом и протянул к ней руку.

— Ты в порядке?

— Угу...

— Черт побери, — буркнул он, включая двигатель. — Держись. Я отвезу тебя домой. — Прошло несколько минут, прежде чем Трейси проворчал: — Кто-то должен поставить твоего братца на место.

— Только не ты, — с трудом возразила Линн, думая, что при желании Гарет может сильно навредить своему боссу.

Крис ничего не ответил, и вскоре Линн оказалась у себя на диване. Зайка легла рядом и сочувственно замурлыкала. Крис нашел аспирин, принес стакан воды, заставил Линн принять две таблетки, снял с нее туфли и укрыл одеялом. Потом поцеловал ее в лоб и шепотом пообещал принести что-нибудь поесть. Через двадцать минут боль в висках утихла, и Линн смогла сесть. Появился Крис с подносом в руках. На подносе стояли чашка с овощным супом, тарелка с омлетом и разрезанное на кусочки яблоко. Принявшись за суп, Линн сообщила, что в холодильнике стоит большая темная пластмассовая коробка со свежим салатом, а заправка для него находится в дверце. Крис снова ушел и вернулся с двумя тарелками салата. То, что он возился на ее кухне, почему-то казалось вполне естественным.

Он сел на диван, поцеловал ее в висок, поставил тарелку на колени и принялся за еду. Линн, начавшая есть первой, закончила трапезу раньше. Она опустилась на подушку и удовлетворенно вздохнула.

— Ну что, полегчало?

— Угу.

— Вот и отлично. Ничего, если я посмотрю новости?

Удивленная Линн подняла голову и посмотрела на электронные часы, стоявшие на телевизоре. Шесть минут одиннадцатого! О Боже! Она взяла пульт и нажала на кнопку.

— Какой канал ты предпочитаешь?

Он пожал плечами, проглотил кусочек омлета и ответил:

— Пусть будет этот.

Они стали смотреть последние известия, периодически обмениваясь мнениями по поводу происходящего. Во время прогноза погоды Крис поднялся и стал собирать тарелки. Когда Линн попыталась помочь, он решительно сказал:

— Сиди спокойно. Я поставлю посуду в раковину и вернусь. И только попробуй встать!

— Не говори глупостей. Я нормально себя чувствую.

— Вот и хорошо.

Линн невольно улыбнулась. Когда в последний раз о ней так заботились? Она начала смотреть какое-то ток-шоу. Зайка уютно лежала у нее на коленях. Крис вернулся минут через десять, сел рядом и обнял ее. Линн заерзала и устроилась поудобнее. Кончилось тем, что она прижалась спиной к груди Криса. Зайка довольно мурлыкала.

Успокоившаяся Линн на мгновение вспомнила о стычке между Крисом и Гаретом, но тут же выбросила это из головы. Ей было слишком хорошо...

Когда Линн пришла в себя, ее куда-то несли. Потом она почувствовала прикосновение холодных простынь. Крис снял с нее свитер и джинсы, укрыл до подбородка и подоткнул под нее одеяло. Затем наклонился, поцеловал в губы и пожелал спокойной ночи. Сейчас он уйдет, поняла Линн. Уйдет, и все кончится. Она попыталась повернуться и поднять руки. Казалось, на это ушли все ее силы. Тем не менее она сумела пробормотать:

— Не уходи. Останься со мной.

Прошла целая вечность, прежде чем Крис ответил:

— Ладно. Только ненадолго.

Он лег рядом и положил ее голову себе на плечо. Он был полностью одет, но это не имело значения. Он был рядом. Он остался с ней, потому что любит ее. Он любит ее... Линн обняла его и погрузилась в блаженное беспамятство.

Когда она проснулась, в окно светило солнце. На ее обнаженном животе лежала большая теплая ладонь. Линн инстинктивно шарахнулась, но потом ощутила прикосновение мускулистой груди к спине. Она блаженно улыбнулась, не торопясь расставаться со сном. Но тут Крис вздохнул, и его ладонь продолжила путешествие. Когда его пальцы добрались до ее лобка, Линн ахнула. Крис напрягся и окаменел.

Линн заставила себя расслабиться, повернулась на бок и посмотрела ему в лицо. Ладонь Криса жгла ее. Он убрал руку только тогда, когда она растерянно улыбнулась. Потом он притянул Линн к себе и уткнулся лбом в ее лоб. Она погладила его по щеке, ощутив пробивающуюся щетину. 

— Доброе утро, — сказал он. — Как ты себя чувствуешь?

— Замечательно.

— Не сомневаюсь, — сонно ответил он, поглаживая ее ягодицу. — По утрам ты очень хорошенькая.

— Ты тоже.

Он хмыкнул.

— Едва ли. Но допустим, что это правда. — Он слегка приподнялся, положил Линн навзничь, оперся на локти и посмотрел ей в лицо. Разделявшая их ткань не мешала Линн ощущать прикосновение твердого мужского тела к ее животу. Она боролась с желанием раздвинуть ноги и усилить это ощущение. Но тут Крис опустил голову, прильнул к ее губам и развел их языком. Линн пронзило острое наслаждение. Она застонала и обвила руками его шею. Выгнув спину, она крепко прижалась грудью к его груди, а губами к губам. Их языки вступили в яростную схватку. Линн извивалась всем телом, стремясь стать еще ближе к Крису. Но этого ей было мало. И всегда будет мало, сколько бы ни выпало на ее долю. Всегда. Внезапно эта мысль испугала ее. Она всегда будет хотеть того, чего не сможет получить.

Придя в себя, она вжалась в матрас, повернула голову и прервала поцелуй. Губы Криса коснулись ее уха, зубы слегка прикусили мочку. Линн зажмурилась, ощутив новый приступ желания. Затем открыла глаза... и увидела стоявший на тумбочке будильник. Прошло несколько секунд, прежде чем она поняла, что случилось. Нужно предупредить Криса.

— О Господи!

— Да, — подтвердил Трейси, не отрываясь от ее обнаженной ключицы.

— Крис!

— Гм?

— Уже почти девять!

— Угу... Что?

— Уже почти...

Крис повернул голову.

— Девять! — не веря своим глазам, повторил он. — О черт!

Линн нетерпеливо заерзала.

— Мне пора вставать. Магазин открывается в десять.

— А я должен был быть в офисе в восемь сорок пять, — хмуро заметил он.

Линн состроила гримасу.

— Ох!

— Вот именно, — засмеялся Крис. Но тут же вновь стал серьезным и пристально посмотрел ей в глаза. — Я умираю от желания овладеть тобой.

— Я знаю, — ответила она, согретая его словами, — но...

Крис кивнул, нежно поцеловал ее в губы и вздохнул.

— Наверно, нужно позвонить на работу и предупредить, что я задерживаюсь.

— И что ты им скажешь?

— Что сегодня я чудесно спал и не хотел вылезать из постели.

— Я очень рада. Спасибо за то, что остался со мной.

— Пожалуйста, — прошептал он. Полностью одетый, он откинул простыню, сел и спустил на пол ноги в носках. — Сделай мне одолжение, — сказал он, наклонившись и поцеловав Линн в лоб.

— Какое?

— Не вставай, пока я не уйду.

— Почему?

— Потому что я хочу целый день вспоминать тебя в постели... и потому что не выдержу, если увижу тебя в трусиках и шелковой комбинации.

Эти слова заставили Линн вздрогнуть, натянуть покрывало до подбородка и вжаться в матрас.

— О'кей.

Он снова страстно поцеловал ее в губы, потом взял туфли и вышел из комнаты. Спустя несколько минут Линн услышала негромкий стук двери, ощутила чувство потери и тяжело вздохнула. Господи, как глупо... Впервые в жизни она провела ночь с мужчиной и все же осталась девушкой. Радоваться этому или огорчаться? Она и сама не знала.

Линн не следовало принимать приглашение отца на ланч. Она прекрасно знала, что там будет и Гарет. Несколько дней она тщательно избегала брата, не отвечала на его телефонные звонки, а когда Гарет был рядом, старалась не оказываться с ним наедине. На его лице было написано раздражение, голос звучал ворчливо, но Линн не было до этого дела. Он все равно не понял бы ее чувств к Крису. Где ему понять, если она сама ничего не понимает? И чувств Криса брат не понимает тоже. Иначе не сказал бы, что она «того не стоит». Этого она простить ему не могла. И, когда вскоре после приезда в слегка запущенную квартиру отца выяснилось, что это маленькое семейное сборище организовал Гарет, она не смогла скрыть досады.

Услышав шуршание шин на подъездной аллее, она выглянула в окно отцовской кухни, увидела солидный седан Гарета, остановившийся рядом с ее машинкой, и все поняла.

— Ну вот! — воскликнула она и хлопнула ладонью по крышке стола. — Я ухожу. — Линн схватила с табуретки сумку и накинула ремень на плечо.

— Успокойся, Линн, — прогудел Чарли Кин. Он закрыл дверцу закапанной жиром духовки, выпрямился и подтянул черные кожаные джинсы. — Я понимаю, что Гарет не подарок, но он твой брат. Если вы что-то не поделили, то нужно поговорить и все выяснить.

Линн покачала головой с несвойственным ей упрямством.

— Мне нечего сказать Гарету, а слушать его я не желаю!

— Радость моя, он от тебя все равно не отстанет никогда, — предупредил ее Чарли, скрестив руки на кожаной куртке, которую он носил на голое тело. Линн заметила на его плече новую татуировку, утверждавшую, что лысина прекрасна. Под этой надписью красовалась лягушка с короной на плешивой макушке. — Кроме того, он припарковался у твоей машины.

О черт! Линн выдала крепкое ругательство, чего не делала никогда в жизни. Изумленный Чарли почесал макушку. Как ни странно, лысина не помешала ему отрастить длинный конский хвост.

Задняя дверь скрипнула, и на кухню вошел Гарет.

— Ага, — сказал он, увидев сестру. — Наконец-то! — Он погрозил ей пальцем. — А теперь послушай, что я скажу.

— И не собираюсь, — спокойно возразила Линн. — Моя жизнь тебя не касается.

Тем не менее битва началась. Гарет заявил, что ее поведение грозит его работе. Линн возразила, что Крис человек справедливый и если наказывает своих служащих, то только за дело. Они кричали друг на друга, чего не делали с детства. Тогда победа почти всегда оставалась за Гаретом, потому что он был на восемь лет старше. Но теперь Линн ни в чем ему не уступала. Она была не менее самостоятельной, чем брат, и куда более взрослой. Конечно, это ничего не меняло, но уступать она не собиралась. Впервые после окончания школы она была с Гаретом на равных. Линн понимала, что на кону стоит нечто большее, чем ее отношения с Крисом, и упорно стояла на своем.

Гарет привык не столько спорить с сестрой, сколько ругать ее, и не был готов к тому, что на отцовской кухне его встретит настоящая мегера. Линн была вне себя и кричала на него:

— Какими бы ни были мои отношения с Крисом, они тебя не касаются! Я имею право встречаться с тем, кто мне нравится, так что можешь держать свое мнение при себе!

— Ради Бога, Линн, он же почти женатый человек!

— Он еще даже не обручился!

— Вот именно, еще, — возразил Гарет. — Ты прекрасно знаешь, что он должен жениться на Луизе!

— Ну и что? Пока что он на ней не женился. А даже если и женится, то все равно останется моим другом!

— Вы больше чем друзья, — спокойно ответил Гарет. — Я не знаю, как это случилось, но все выглядит так, словно... словно он влюблен в тебя.

Эти слова заставили Линн испытать острую радость, смешанную с болью.

— А даже если и так? — с трудом промолвила она. — Это ничего не меняет. Он все равно должен жениться на Луизе.

— О том и речь.

— Тогда что тебя волнует? Уж конечно, не мое разбитое сердце! — Судя по выражению лица Гарета, ему было глубоко наплевать на ее чувства. Он заботился только о себе. — Так что можешь успокоиться, дорогой братец, — язвительно сказала она. — Твоему плану женить Криса на Луизе ничто не грозит. — От лица Гарета тут же отхлынула кровь. — О Боже! — воскликнула изумленная Линн. — Так ты действительно с потрохами продался Луизе?

Гарет не знал, куда спрятать глаза. Он опустил голову и, запинаясь, выдавил:

— Не знаю, о чем ты говоришь... Просто я хотел, чтобы было лучше всем...

Линн смотрела на брата так, словно видела его впервые в жизни. Он был испуган, не уверен в себе и не мог найти подходящих слов. Гарет всегда боялся худшего. Жизнь внушала ему ужас. Все эти годы она считала себя слабее брата, а на самом деле он боялся всех и каждого. Ее гнев ослабел, но решимость не поколебалась.

— Гарет, — твердо сказала она, — твоей работе ничто не грозит. Во всяком случае, с моей стороны. Как бы глубоко ты ни увяз в интригах Луизы.

— Я не хотел этого! Она доверилась мне. Сказала, что должна заставить Криса жениться на ней. Я не спрашивал зачем. Это меня не касается.

Линн вздохнула и покачала головой. Бедный Гарет...

— И ты сказал Луизе, что Крис женится на ней только в том случае, если компании будет грозить крах. — Это был не вопрос, а утверждение, но Гарет жалобно ответил:

— Да.

— А кому принадлежала мысль сыграть ва-банк?

— Ей! Я возражал против этого изо всех сил, но она не слушала. И не стала меня слушать, когда я посоветовал ей сыграть роль прабабушки в нашей маленькой пьесе.

Линн кивнула. Она была сыта по горло. На глаза наворачивались слезы, но она сдержалась и вздернула подбородок.

— Крис женится на ней, — спокойно сказала она, — потому что у него нет выбора. Но это не значит, что я перестану видеться с ним.

Гарет уныло покачал головой.

— Знаешь, Луиза грозится выгнать меня, если Крис на ней не женится.

— Этого не случится, — пообещала Линн. — Во-первых, потому что Крис на ней женится. А во-вторых, потому что я этого не позволю.

Изумленный Гарет поднял брови.

— Ты обладаешь на него таким влиянием?

Он не хотел ее оскорбить. Просто считал, что его младшая сестра не способна оказывать влияние на кого бы то ни было. Но Линн спорить не стала.

— Да, — просто ответила она.

Казалось, Гарет лишился дара речи. Он долго подыскивал слова и наконец промолвил:

— Спасибо.

Линн хмыкнула.

— Пожалуйста. Ну что, будем считать тему закрытой? — Гарет пожал плечами. Сочтя это знаком согласия, она продолжила: — Вот и отлично. А теперь давайте есть. Я умираю с голоду.

Чарли откашлялся, показал на блюдо с гамбургерами и пробормотал:

— Так какого черта?

Линн совсем забыла, что они находятся у него на кухне. Она захлопала глазами. До нее только сейчас дошло, что Чарли не вмешивался в их разговор и не требовал объяснений. Просто позволил детям выяснять отношения. Впервые в жизни он отнесся к ним как к взрослым. Линн улыбнулась, подошла к столу, села на табурет и бросила взгляд на брата. Тот послушно сел, и отец стал накладывать еду на тарелки, расхваливая гамбургеры.

Теория Чарли сводилась к тому, что человек живет только раз, а потому после выхода на пенсию не должен отказывать себе в удовольствиях. Из этого следовало, что он имеет право есть то, что ему нравится. Эта теория полностью противоречила взглядам его бывшей жены (которая с годами все сильнее беспокоилась о своем здоровье) и ускорила крах брака, продолжавшегося тридцать два года.

Линн понимала необходимость развода родителей, но Гарет не мог с этим смириться. Зачем им разводиться? Какая разница, что их вкусы диаметрально противоположны? Решимость Бет найти секрет долголетия и тяга Чарли к удовольствиям сбивали его с толку. Разве нельзя закрыть на это глаза и жить по-прежнему? Но Линн интересовало, как они умудрились столько лет прожить вместе. Очевидно, открытие, что она приспособлена к жизни лучше брата, добавило Линн сил. Она впервые за долгие годы чувствовала удовольствие от совместной трапезы с родственниками.

Брат ушел, едва закончился обед. Он выглядел непривычно тихим и даже подавленным. Сомневаться не приходилось: бунт сестры лишил его самообладания. Линн было его жалко. Судя по всему, он понятия не имеет, что такое любовь. После ухода Гарета Чарли нагнулся к дочери и тоном заговорщика велел:

— Рассказывай.

— Я влюбилась в человека, который должен жениться на другой. Этот человек — босс Гарета.

Чарли, надо отдать ему должное, и глазом не моргнул.

— А она что, беременна?

— Нет!

— Тогда какого дьявола ему жениться?

Линн вздохнула.

— Все это очень сложно. Если он не женится, то его бизнес и семья могут сильно пострадать.

— Гм... А он действительно любит тебя?

— Думаю, да. Во всяком случае, сейчас.

— Радость моя, в данном случае «сейчас» означает «всегда». Это одно и то же.

Конечно, он прав. Пока завтрашний день что-то обещает, о прошлом не думаешь и живешь только настоящим. А если будущее сулит тебе только потери, то нужно брать от настоящего все, что оно способно тебе предложить.

— Расскажи мне все, — мягко предложил Чарли.

Линн тяжело вздохнула и начала рассказывать. Чарли только хмыкал, остерегаясь высказывать свое мнение. Когда отец услышал все — во всяком случае, то, что она захотела ему поведать, — то сказал только одно:

— Малышка, я горжусь тобой. Можно было бы забиться в нору и сделать вид, что между вами ничего не было. Но ты предпочла воспользоваться моментом и взять все, что тебе причитается. Конечно, потом тебе будет чертовски больно, но хоть будет что вспомнить.

Внезапно ей стало ясно, что Чарли и тут прав. Либо Крис будет принадлежать ей сейчас, либо никогда. Второе исключалось. Она поблагодарила отца за ланч, извинилась, что не успевает помыть посуду, попрощалась и ушла. Закрывая за собой дверь, она услышала, что отец хмыкнул и пробормотал:

— Черт побери, а я боялся, что моя малышка всю жизнь останется старой девой!

Лицо Линн вспыхнуло, но чувство унижения только добавило ей решимости взять от настоящего все... и доказать отцу, что он ошибался.

 

7

Крис улыбнулся Линн и, как было положено по сценарию, обнял ее за плечи. Линн же подняла руку и погладила Криса по щеке, бросив на него многообещающий взгляд, сценарием вовсе не предусмотренный. У него сжалось сердце. Он едва удержался, чтобы не поцеловать ее. Потом свет погас, и он повел ее за кулисы. В следующей сцене у окна кухни Форхэмов выстраивалась очередь, но Криса это больше не интересовало.

К его удивлению, едва они оказались одни, как Линн повернулась и обняла его за талию.

— Господи, как я соскучилась! — прошептала она. — Знаешь, я никогда не спала так крепко, как в ту ночь, когда ты остался со мной.

Криса охватила радость, смешанная с печалью. Он помнил и ту ночь, и то утро. Это воспоминание не оставляло его. Правда, когда он уходил, Линн была выбита из колеи и даже слегка испугана. Осуждать ее не приходилось, но думать о том, что Линн станет принадлежать кому-то другому в то время, как он сам будет связан с женщиной, которая внушает ему отвращение, было невыносимо. Неужели жизнь сделает ему щедрый подарок? Он отогнал от себя эту мысль, наслаждаясь мигом желанной близости. Крис наклонил голову и сделал то, о чем мечтал с первой встречи. Линн пылко ответила на его поцелуй.

Честно говоря, она была даже чересчур агрессивной. Ее руки крепко обвили шею Криса, губы раскрылись и язык глубоко проник в его рот. Она крепко прижалась к нему и застонала.

Крис был возбужден и ошеломлен одновременно. Этого он не ожидал и не знал, радоваться ему или огорчаться. Затем Линн положила ладонь на его грудь и начала лихорадочно гладить ее. Крис ощутил странную сладкую боль. Он дрожал от желания, но это чувство было чем-то неизмеримо большим, чем простая физическая тяга. Ничего подобного он до сих пор не испытывал и сомневался, что когда-нибудь испытает вновь. Крис перестал думать о будущем и наслаждался тем, что имел.

Ах, Линн... Ни одну женщину он не желал сильнее, чем ее. И отчаянно хотел ее прикосновений.

На несколько секунд он забыл обо всем и очнулся только тогда, когда Линн ахнула. Только тут он понял, что крепко стиснул ее грудь. Но это не заставило ее отстраниться. Если кто-нибудь из них не остановится, это кончится тем, что они упадут на пол... Крис прикинул, скоро ли их хватятся. Выходило, что скоро. А жаль. Ему отчаянно хотелось раздеть Линн. Непослушной рукой он начал вытаскивать вязаный свитер из вельветовых джинсов. Но тут Линн опомнилась.

Она держала его за руки, дрожала и хватала ртом воздух. Крис поборол желание снова обнять ее и просто ждал, надеясь, но не смея верить в свое счастье. Внезапно она качнулась вперед, схватила его за полы рубашки и лихорадочно выпалила:

— Приезжай ко мне!

Он прикрыл ее руки своими.

— Линн...

— Приезжай!

— Милая, я не должен...

— Пожалуйста! Я знаю, мы не сможем долго быть вместе, ну и пусть! Пожалуйста!

Крис обнял ее и прижал к себе. Его переполняли восхищение и благодарность.

— Ладно. Если ты так хочешь.

— Хочу.

Он закрыл глаза, наслаждаясь мигом близости.

— Линн, я не могу без тебя!

Она выпустила рубашку Криса и погладила его по груди.

— Подожди полчаса, а потом приезжай.

Он кивнул.

— Через полчаса.

Линн высвободилась, ощупью двинулась к лестнице, но тут же вернулась, положила руки на его плечи и прижалась губами к губам.

— Я люблю тебя! — выдохнула она.

— Линн... — пробормотал Крис, потрясенный до глубины души.

Но она уже упорхнула.

Ему хотелось смеяться и плакать одновременно. Он провел руками по лицу, сделал несколько глубоких вдохов и попытался успокоиться. Только так можно будет вынести еще один час репетиций и полчаса пути до ее дома. Линн будет принадлежать ему. Сегодня же.

Все остальное время он говорил и двигался как во сне. Ощущал напряжение Линн и свое собственное, но не помнил, смотрела ли она на него. Помнил только яркий луч прожектора и тиканье часов. А потом пустую автостоянку и удаляющиеся красные огоньки разьезжавшихся машин. Пара огоньков принадлежала старенькой немецкой малолитражке Линн, но он не рискнул посмотреть им вслед. Сел в свой роскошный низко сидящий автомобиль, заехал в ближайший кафетерий, с отсутствующим видом выпил две чашки кофе и съел кусок плохо пропеченного пирога. Ровно через двадцать восемь минут он поднялся и вышел.

Как ни странно, с каждой минутой он становился спокойнее. О да, он был опытным мужчиной. К сожалению, даже слишком опытным. У деда были основания волноваться за него. Он крутился как белка в колесе, хватался за все, ничего не доводил до конца и слепо следовал своим инстинктам, как будто жизнь не могла предложить ему ничего другого. А потом смешная и искренняя девушка, сокровище, почему-то не замеченное никем другим, наставила его на путь истинный. Заставлять ее смеяться, стонать и гореть от страсти было слаще всего на свете. Она действительно любит его! Это самое странное и самое удивительное. Любит и готова отдать ему то, чего не давала никому другому, хотя знала, что они не смогут долго быть вместе. Если его прокляли любовью — а сомневаться в этом не приходилось, — то он был самым счастливым проклятым на свете.

После смерти деда он ни разу не был в лучшем настроении, чем сегодня. Интересно, знает ли старик, как счастлив его внук? Может быть. Может, это знают все его покойные предки, начиная с Уинфреда и Джиневры. Может, они где-то сидят и любуются происходящим. Или качают головами, понимая, чем станет его жизнь после расставания с Линн. Но думать об этом не хотелось. Не сейчас, когда ближайшие часы сулят ему радость, о которой он будет помнить до конца жизни.

Он вышел из машины, положил ключи в карман и рысцой побежал к двери. Постучал, услышал приглашение войти, повернул ручку и перешагнул порог страны грез.

Она прикрыла лампы красными кашемировыми шалями и разбросала по полу мягкие подушки. По всему периметру комнаты мерцали свечи. Откуда-то доносилась тихая музыка. Но Крис забыл обо всем на свете, когда Линн подошла и протянула руки к его пиджаку.

— Снимай, — хрипловато сказала она.

Он послушно вытянул руки. Линн аккуратно повесила пиджак на спинку стула, повернулась к Крису, и тот затаил дыхание, внезапно поняв, что именно на ней надето. Точнее, не надето.

На смену вязаному свитеру в рубчик и вельветовым джинсам пришел самый необычный наряд на свете. На Линн был черный шелковый костюм исполнительницы французского канкана. Корсаж, скрепленный спереди множеством крошечных серебряных крючков, обтягивал ее тонкую талию и заставлял выдаваться вперед полные груди. Бедра охватывал пышный турнюр, обнажавший до самого верха ноги в прозрачных черных чулках, поддерживавшихся белыми кружевными подвязками. На Линн были черные туфли с острыми носами и высокими каблуками; на запястьях красовались банты из ярко-розовых лент. Такая же лента связывала ее темно-золотистые волосы в свободный пучок на макушке, лицо обрамляли локоны, спускавшиеся на плечи. Кажется, впервые она воспользовалась не гримом, а обычной косметикой, накрасив лишь ресницы и губы.

Она была обворожительна. И принадлежала ему.

Крис потянулся к ней. Оказавшись в его объятиях, Линн начала неторопливо расстегивать на нем рубашку. Не в силах вынести это, Крис прижал ее к себе. Линн ткнулась ему в ухо и прошептала:

— Продолжим в спальне...

Горящие свечи не только освещали им путь, но и окружали кровать. Линн сменила хлопчатобумажные простыни на белые шелковые. Верхняя простыня была откинута. Крис бережно усадил ее на кровать, опустился на колени, снял с нее туфли и осторожно отставил в сторону. Она оперлась на локти, закинула голову, улыбнулась и подняла ногу. Крис взялся за кружевную подвязку, снял ее, дав упасть на пол, а потом принялся за чулок. Когда тот оказался на полу, Крис приник губами к высокому подъему Линн; тем временем его руки взялись за вторую подвязку. Второй чулок быстро последовал за первым; затем Крис поднялся, заставил Линн встать, прижался губами к ее обнаженному плечу и начал расстегивать крючки, не сводя глаз с черного атласа.

Дело было кропотливое. Крючки поддавались с трудом, но вскоре корсаж и турнюр тоже оказались на полу, и Линн осталась лишь в крошечных черных трусиках. При виде этого зрелища у Криса гулко забилось сердце. Он затаил дыхание; его дрожащие руки гладили ее обнаженную кожу. Взяв в ладони ее теплые, упругие груди, он закрыл глаза. Тепло распространялось по всему его телу.

— О небо! — пролепетал он, снова посмотрев на Линн. — Ты не просто красавица, ты самая...

Но описать ее красоту словами было невозможно. Линн просто невероятна. Она само совершенство. Идеал женщины, любовницы, невинности. И заслуживает куда большего, чем то, что он может ей предложить. Заслуживает мужчины, который был бы у нее первым и единственным. А не его. Собственная глупость и упрямство Луизы не дают ему возможности стать таким мужчиной, а то, что Линн любит его вопреки всему, только ухудшает дело. Крис мог любить ее сильнее всех на свете, но не мог дать того, чего она заслуживает, а потому не имеет права брать то, чего не заслуживает.

Крис не понимал, что плачет, пока не ощутил, что по щекам бегут слезы. Он поднес руку к лицу и ощутил прикосновение щетины. Проклятый эгоист, он даже не удосужился побриться! Пока она вила любовное гнездышко, он считал секунды, а потом пришел взять то, что ему готовно предлагали, хотя знал, что ему нечего предложить взамен. Но зато теперь Крис знал, что любит ее сильнее, чем думал. Любит еще сильнее, чем желает. Хотя казалось, что это невозможно. И это знание дало ему силы сделать то, на что он не считал себя способным. Дало ему силы остановиться.

Он вздохнул, закрыл глаза и сказал:

— Я не могу.

Сбитая с толку Линн наклонилась к нему и обняла.

— Крис... Крис, что случилось? Я сделала что-то не так?

— Нет. — Он покачал головой. — Нет, нет. — Он обнял Линн, мучительно ощущая прикосновение к ее обнаженной коже. Это мешало ему сосредоточиться. Он стащил с себя рубашку и набросил ее на плечи Линн, сунул ее руки в рукава и застегнул пуговицы. Но Линн не умолкала.

— Пожалуйста, скажи, что случилось. Что бы это ни было, мы справимся. Обязательно справимся. Пожалуйста, послушай меня. Я хочу этого, и ты тоже. Или я ошибаюсь?

— Ты не ошибаешься, — наконец сказал он. — Я хочу тебя.

— Тогда что же?

Крис не мог отвести от нее глаз. Смущенная Линн была так хороша, что он боялся лишиться остатков рассудка. Нужно увести ее из спальни. Он быстро вывел ее в коридор. Когда они снова оказались в гостиной, Крис опустился на диван, закрыл лицо руками и вздохнул.

— Не понимаю... — пролепетала она, садясь рядом.

— Знаю, — улыбнулся он.

— Почему ты остановился?

Он опустил руки и посмотрел ей в лицо.

— Потому что я люблю тебя.

Глаза Линн увлажнились, нижняя губа задрожала.

— Ох, Крис!

Он обнял ее и положил ее голову себе на плечо.

— Прости меня, девочка, — мягко сказал он. — Я сам не знал, что делаю. Я и мечтать не смел... Скажем так: я открыл, что любовь не оставляет места эгоизму.

— Какому эгоизму? Я сама попросила тебя прийти. Я хочу, чтобы ты...

Он прервал ее, зная, что будет дальше.

— И я тоже хочу, но не могу. Линн, мне недостаточно быть первым. Я думал, что этого будет достаточно, но ошибся. Милая, ты из тех женщин, которые заслуживают всего, что ей может дать мужчина, — семьи, детей и настоящего счастья... — Он сделал глубокий вдох и заставил себя продолжить: — Я на это не способен. Я хотел бы отдать тебе все на свете, но не могу. Где-то есть мужчина, который будет только твоим, и я не хочу отнимать тебя у него. Даже если это убьет меня.

Линн выпрямилась, подобрала под себя ногу и повернулась лицом к нему.

— Не плачь, — прошептала она, и Крис засмеялся, потому что не ощущал собственных слез.

— Не буду. И ты тоже не плачь.

Линн вытерла ему лицо рукавом рубашки.

— Почему все так получилось? — спросила она.

Крис собрался с силами и ответил:

— Потому что я обманывал нас обоих, хотя сам не догадывался об этом. Все испортил еще до того, как это случилось.

— Мне все равно, — дрожащим голосом возразила она.

— А мне нет. Нет, потому что я люблю тебя. Сильнее, чем мог себе представить. Так сильно, что должен уйти, пока не потерял остатки достоинства.

— Не говори так, — сказала она, когда Крис встал и потянулся за пиджаком. — Ты очень хороший.

Он накинул пиджак на голые плечи и поднял воротник.

— Нет. Мне до тебя далеко.

— Ох, Крис...

— Я должен идти.

— А рубашка? — Линн стала расстегивать пуговицы. Она искушала его, и Крис догадывался об этом. Она была похожа на ангела без крыльев.

— Оставь ее себе. Мне будет приятно представлять тебя в ней.

— Крис, пожалуйста, останься.

Но оба уже знали, что это невозможно. Он подошел к двери и в последний раз посмотрел на Линн.

— До свидания, Линн. И спасибо тебе. — Крис захлопнул дверь и проверил, защелкнулся ли замок. А вдруг Линн забудет проверить? — О Боже, — пробормотал он, услышав ее плач. Чтобы не передумать, он бегом устремился к машине, на ходу вытаскивая ключ из кармана брюк.

Когда Трейси завел двигатель и свернул за угол, по его лицу вновь заструились слезы. Но он знал, что впервые в жизни поступил правильно. Со временем Линн скажет ему спасибо. А это самое главное.

Он не спал. Ни секунды. Попробовал уснуть, но через десять минут отчаялся. Встал, надел халат, прошел на кухню и начал пить кофе. Чашку за чашкой. На рассвете принял душ, оделся и поехал в офис. Если Луиза попадется ему на глаза, то пусть пеняет на себя.

Она не заставила себя ждать и, не обратив внимания на предупреждение секретарши, прошла в его кабинет. Холеная и ухоженная, Луиза присела на угол письменного стола, скрестила стройные ноги и улыбнулась одними губами, стараясь не морщить уголки глаз, искусно подведенных визажистом, мастером своего дела.

Крис откинулся на спинку кожаного кресла и смерил ее взглядом, обратив внимание на дорогой бледно-розовый костюм, состоявший из короткой юбки и сексуального жакета на одной пуговице, под которым не было блузки. Сшитые на заказ туфли с квадратными носами были того же цвета, что и костюм. Жемчуга на шее и в ушах Луизы отражали этот оттенок и подчеркивали ее белоснежную кожу. Какая жалость, что эта эгоистичная сука не способна любить никого на свете. В отличие от Линн, Луиза была змеей с ледяной кровью. Розовый дьявол против черного ангела. Теперь воспоминание о черном шелке будет мучить его до конца дней. И все из-за этой бесстыжей, самодовольной соблазнительницы. Им овладел яростный гнев.

— Пошла вон! — сказал он и отвернулся.

Луиза была потрясена. Он еще никогда не был таким грубым. По крайней мере, с тех пор как дед накинул ему удавку на шею и отдал ее конец Луизе. На мгновение Крису захотелось, чтобы она дернула веревку: тогда он отмучился бы одним разом. Да, он отвечает за семью и бизнес, но теперь это для него почти ничего не значит.

Луиза слезла со стола, обошла кресло и остановилась перед Крисом. Тот отвел глаза в сторону.

— Я могу вызвать охрану и попросить, чтобы тебя выставили отсюда, — пригрозил он.

Крис ожидал, что она начнет кричать, но Луиза с нарочитой беспечностью произнесла:

— Я разговаривала с Гаретом.

Он закрыл глаза. Что мог ей наговорить этот олух царя небесного? Ну что ж, если она скажет хоть слово о Линн, он сам вышвырнет ее из кабинета. Причем с наслаждением. Но Луиза не была дурой. Во всяком случае, если она видела, что мужчина готов выйти из себя, то могла понять это. Темные круги под глазами Криса и морщины вокруг рта говорили сами за себя. Конечно, Луиза не могла знать о том, что произошло между ним и Линн — точнее, что не произошло, — но должна была понимать: она зашла слишком далеко. И обязана отступить, если не хочет потерять лицо.

— Я как следует поразмыслила и поняла, что сделала глупость, отказавшись от роли, написанной специально для меня. Я хочу, чтобы ты знал... Я буду играть Джиневру.

Крис покачал головой. А как же твой имидж? — насмешливо подумал он. Судя по всему, Гарет убедил Луизу, что ей грозит опасность потерять все. О Господи, если бы можно было послать все к чертовой матери! Если бы речь шла только о бизнесе, он так и поступил бы. Но следовало думать о семье. Доход родных полностью зависит от процветания «Цыплят Форхэма». А он обязан соблюдать их интересы. Впервые в жизни Трейси подумал, что Сова прав: родичи беззастенчиво пользуются им. Раньше это не приходило ему в голову, но теперь, когда в его жизнь вошла Линн, все изменилось. Крис устало напомнил себе, что изменить это можно одним-единственным способом — порвав с Линн. Это было выше его сил, но зато было вполне по силам Луизе. Что ж, может быть, так и нужно...

— Тогда ступай и поговори с Гаретом, — язвительно ответил он. — Я вижу, его это волнует. Меня нет. До свидания.

Однако Луиза не сдвинулась с места.

— Сегодня у тебя странное настроение. Я могу чем-нибудь помочь?

Крис вскочил и заставил ее попятиться к двери.

— Да! — прорычал он. — Убирайся к черту! Я не желаю тебя видеть! Не желаю с тобой разговаривать! Не желаю думать о тебе!

— А как быть с пьесой? — дрогнувшим голосом спросила Луиза.

— Гарет введет тебя в курс дела. Кажется, он мастер на такие вещи!

Луиза быстро пришла в себя, подняла подбородок и царственно выплыла из кабинета. Крис закрыл за ней дверь, сел в кресло и положил голову на холодную крышку стола. Ох, Линн, Линн... Предлогов для встреч больше нет. Даже для одной-единственной.

Трейси не был трусом и не хотел поручать это дело Гарету. Но сообщить плохую новость при личной встрече у него не было сил. Поэтому он позвонил Линн в магазин. Ее фальшиво-бодрый тон заставил его изложить дело в нескольких словах. На том конце провода воцарилось молчание, но в конце концов Линн собралась с силами и спокойно ответила, что все к лучшему. Крис ощутил укол разочарования. Часть его души хотела, чтобы Линн начала спорить и, может быть, заставила его передумать. Конечно, это была чушь. Да, все к лучшему. Во всяком случае, для Линн. Поэтому он просто прошептал «мне очень жаль» и положил трубку.

Когда долгий, но бестолковый день подошел к концу, Крис решил остаться на работе. Пусть с пьесой разбирается Гарет. Похоже, этот человек уже давно распоряжается его жизнью. Нужно только позвонить ему и предупредить... Но он этого не делал. Сидел и смотрел на телефон, пока не убедился, что Гарет уже ушел. А потом встал и поехал на старую фабрику.

Машина Линн была припаркована на стоянке для потребителей, прямо под фонарем. Крис твердил себе, что не хочет видеть ее, но едва его нога ступила на землю, как он понял, что лжет самому себе. Он умирал от желания увидеть ее хоть одним глазком. Линн встретила его трепетной улыбкой, и у Криса полегчало на душе. Впервые с той минуты, как они расстались. Она пережила это. Да, ей было больно, но она справилась. Ему уже никогда не стать прежним, а она сможет. В конце концов, ангелы бессмертны.

Он подошел к остальным, продолжая пожирать Линн взглядом. Ее волосы были причесаны почти так же, как вчера, но сегодня на ней были темно-зеленый свитер с воротником-хомутом и вязаная шерстяная юбка длиной до лодыжки. На шее красовалось ожерелье из крупных раскрашенных деревянных бусин. Несмотря на рост, она выглядела хрупкой и невесомой, и у Криса сжалось сердце.

В отличие от нее, Луиза казалась лощеной, самодовольной хищницей. Она надела темно-красный брючный костюм с просторным жакетом, застегивавшимся спереди, и сделала новую фасонную стрижку. Крис с наслаждением представил себе, что парикмахер перерезает ей горло бритвой, но тут Линн потребовала внимания и срывающимся голосом объявила, что отныне репетициями будет руководить Гарет, а у нее есть другие обязанности, после чего быстро ушла. Едва она скрылась, как вперед вышел Фредди и потребовал объяснений.

— Вы ничего не понимаете в театре, — сказал он Гарету. — Почему мы должны вас слушать?

Гарет, не любивший, когда сомневались в его талантах или полномочиях, насмешливо фыркнул.

— Горам, мы тут не Шекспира ставим! К тому же пьесу написал я. Если Линн, считает, что я могу справиться с этим делом, то при чем тут вы?

— Я не уверен, что Линн не сделала это сгоряча, — ответил Фредди. — Она весь день была расстроена, ближе к вечеру плакала, а потом сказала, что не будет играть роль Джиневры.

— Боюсь, что это моя вина, — сказала Луиза, сделав шаг вперед.

Гарет подошел к ней и представил как особу королевской крови.

— Теперь Джиневру будет играть мисс Луиза Адамс. В конце концов, эта роль была написана специально для нее.

Луиза улыбнулась и без тени стыда заявила:

— Сначала я подумала, что эта роль не по мне, но в конце концов поняла, что интересы компании обязывают меня сыграть Джиневру.

Крис, привыкший к ее наглости, только покачал головой.

Но Фредди не сдавался.

— Это не объясняет плохого настроения Линн. Тот факт, что роль передается мисс Адамс, тут ни при чем.

— Роль не передается, — возразила Луиза. — Она была создана для меня.

Гарет посмотрел на Криса, но лицо того казалось высеченным из камня. Он расценил это как знак согласия на все и выбрал из двух зол меньшее.

— Моя сестра очень талантлива, но иногда ее воображение забегает вперед и не выдерживает столкновения с действительностью. Через день-другой она придет в себя. Вот увидите.

Если бы на этом все кончилось, Крис мог бы сдержаться. Но когда все разошлись по своим местам, Гарет подошел к боссу и сам решил свою судьбу.

— Знаете, я должен извиниться перед вами. Я уже давно чувствовал, что Линн безнадежно влюбилась в вас.

— Безнадежно влюбилась? — недоверчиво переспросил Крис.

— Знаю, знаю, — заторопился Гарет, неправильно истолковав сомнения босса. — Мне давно следовало поговорить с вами, но я позволил убедить себя, что это совершенно безобидно. Однако после вчерашней сцены за кулисами я понял, что должен что-то сделать...

— Так вы слышали нас? Вы подслушивали?

— Сомневаться в ее намерениях не приходилось. Возможно, мне не следовало рассказывать обо всем Луизе, но тогда я не мог знать, что вы решили расстаться. Когда сегодня утром сестра сказала мне... Ну, могу сказать только одно: теперь она дважды подумает, прежде чем станет вешаться на шею мужчине, который ей не ровня.

Криса затопил гнев, которого он не испытывал ни разу в жизни. Этот ползучий гад стоял в темноте, подслушивал, как они с Линн договаривались заняться любовью! То, что потом он побежал ябедничать Луизе, не имело значения, хотя и объясняло, почему та так быстро передумала насчет роли. Но мысль о том, что Гарет — елейный, вкрадчивый, замороженный Гарет — был свидетелем безоглядной щедрости и отчаяния Линн, заставила Криса сделать то, на что он не считал себя способным.

Он протянул руку, схватил Гарета за горло и, не обращая внимания на его крики, оторвал от земли.

— Ну ты, безмозглый, бесчувственный сукин сын, я с наслаждением свернул бы тебе шею! Не смей говорить о своей сестре так, словно она устала быть монахиней и готова броситься на шею первому встречному! Если я еще услышу что-нибудь в этом роде, то разорву тебя на клочки! Ты понял?

Задыхающийся Гарет только кивнул в ответ. Лишь опустив его на пол, Крис увидел испуганные лица и услышал недоуменные голоса. Он оглянулся, увидел, что собравшиеся с интересом смотрят на него, и внезапно понял, что ему плевать на все. Он бросил ледяной взгляд на Луизу, объявил, что сегодняшняя репетиция закончена, прошел мимо Гарета и направился к двери.

К чертовой матери. Пусть думают все, что хотят. Включая Луизу. Нет, ее в первую очередь. Он сыт ею по горло. Плевать ему на ее чувства, мысли и поступки. Он сделает все, что от него требуется, даже женится на ней, если она будет настаивать — а сомневаться в этом не приходится, — но пусть Луиза не думает, что ей когда-нибудь достанется хоть малая доля того чувства, которое он испытывает к Линн Кин. Если она хочет выйти за него замуж силой, то будет его женой чисто номинально. Пусть устраивает свадьбу, а потом они оба окажутся в аду. Он уже и так в аду и нисколько не возражает, если Луиза составит ему компанию.

 

8

Настроение Криса не улучшалось. После провала репетиции было решено — он не спрашивал кем, — что отныне они будут встречаться раз в неделю. Требовалось разучить новые куски, которые Гарет уже включил в сценарий. Луиза говорила об этом так легко, как будто речь шла о прогулке в парке. Словно не было проведено предварительных исследований, не расписаны мизансцены, не составлено световое и звуковое сопровождение и не созданы костюмы. Линн проделала всю кропотливую творческую работу, а потом явилась Луиза и не оставила от этого камня на камне. Если бы у Криса были силы и если бы произносить при Луизе имя Линн не было кощунством, он бы поставил эту ведьму на место. Но в последнее время все его силы уходили на то, чтобы дожить до конца дня. А ночи... ночи были сплошным мучением.

Так было и в тот день, когда дяде Джеку исполнилось шестьдесят три года. Крис совсем забыл бы об этом, если бы Питер, брат Джека и отчим Луизы, не напомнил, что Крис предложил отпраздновать эту дату у себя в доме. Он неохотно организовал праздник, попросив свою экономку и кухарку приготовить обед на восемь персон и заказав именинный торт. Он заехал за тортом, посетил винный магазин и купил четыре бутылки шампанского. К счастью, экономка сама позаботилась о цветах для стола. Крис поднялся на второй этаж, собираясь принять душ и переодеться, но сначала открыл бар и решил вознаградить себя за вечер, который предстояло провести в компании Луизы и других родственников. Когда в дверь позвонили широко улыбавшиеся кузина Мэг и ее муж Дэвид, он уже изрядно накачался.

Хранить секреты Мэг не умела. Двоюродная сестра отказалась от предложенного бокала шампанского, покосилась на мужа и радостно выпалила, что она в конце концов забеременела. Дядя Питер и тетя Джулия Форхэм, прибывшие сразу вслед за этим заявлением, сообщили Крису, что Луизы не будет, отчего у него сразу поднялось настроение. Он немедленно откупорил бутылку шампанского, не обращая внимания на предложение подождать юбиляра и тетушку Леонору, мать Мэг. Если кто-то и заметил, что Крис уже выпил вдвое больше того, что позволял себе обычно, то не подал виду. Когда подали обед, Крис слегка смягчился. Точнее, расчувствовался. Разговор зашел о новости, сообщенной Мэг и Дэвидом.

— Подумать только, — выпалила Леонора Трейси, все еще не пришедшая в себя от приятной вести, — я стану бабушкой!

Джулия покосилась в сторону Криса и с намеком произнесла:

— Может быть, в новом году мы обе станем бабушками!

— Как будто Луиза пожертвует фигурой ради ребенка! — фыркнул Крис. — Нет уж, тетя Джулия. Вы никогда не станете бабушкой. А я никогда не буду отцом. Все мы жертвы ее мании. Вот именно, жертвы. Лучше не скажешь.

Не заметив испуганного молчания, воцарившегося за столом, он опорожнил свой бокал и снова потянулся к бутылке. Его тарелка оставалась нетронутой. Еда выглядела аппетитно, но Крис не чувствовал голода. Ему хотелось утолить жажду.

Юбиляр предпочел сменить тему.

— Как идут дела? Компания процветает? Мне кажется, ты слегка озабочен.

Крис только махнул рукой.

— Пусть закончится год, а там посмотрим. Надеюсь, что все будет хорошо. Правда, многое мешает. Чертовски обидно, когда каждое твое решение принимают в штыки. — Все знали, о ком идет речь. Называть имена не требовалось.

Джулия уставилась в свою тарелку. Питер откашлялся и добродушно сказал:

— Ну, я уверен, что, как только вы с Луизой поженитесь, все пойдет на лад. Она перестанет соваться в бизнес и сосредоточится на тебе. — Дядюшка улыбнулся жене, сжал ее руку, и это дало ему силы продолжить: — Любовь меняет женщин.

Крис со стуком поставил бокал.

— Любовь? Ты с ума сошел!

Мысль о том, что они с Луизой могут любить друг друга, была абсурдной до смешного. Поэтому он засмеялся. И продолжал смеяться, пока не увидел лицо тети Джулии. Бедная Джулия, с такой дочерью, как Луиза, ее ждут сплошные разочарования. Бог свидетель, она пыталась быть хорошей матерью, но родила змею, и в этом не было ничего смешного. Он вздохнул, снова взял бокал и осушил его одним глотком. В голове гудело; казалось, этот звук рождается у него за веками. Он потер глаза, и звук утих. Подняв взгляд, Крис увидел, что тетя и дядя смотрят на него едва ли не с ужасом.

Джулия положила руки по обе стороны тарелки и сказала, с трудом произнося слова:

— Крис, ты говоришь... то есть... ты искренне считаешь, что вы с ней... вы не любите друг друга?

Крис закрыл глаза и прижал пальцы к разболевшимся вискам. Для серьезного разговора у него не было сил.

— Тетя Джулия, — сказал он, пытаясь найти нужный тон, — неужели вы всерьез считаете нас любящей парой?

— Но ты был... в прошлом году вы...

— Состояли в связи? — нетерпеливо закончил он. — О да, она устроила это великолепно. Решила выйти замуж с помощью шантажа. — Виски Криса раскалывались, во рту было горько. Что он делает? Зачем позорится на глазах у гостей? Он поднялся и, слегка покачиваясь, провозгласил: — Не волнуйтесь, я женюсь на ней. — Потом обвел глазами собравшихся, увидел встревоженные лица, вздохнул и вышел из-за стола, бормоча: — Женюсь на ней ради вас и ради того, чтобы она не касалась бизнеса своими жадными лапами. Жертва, — сказал он самому себе. — Я ваша жертва, будьте вы прокляты. — С этими словами Крис оставил их и побрел по лестнице, мечтая как можно скорее оказаться у себя в спальне.

На письменном столе стоял стакан с шипевшим бромидом. Крис смотрел на него и пытался вспомнить, почему до сих пор пил так мало. Если бы его внутренности были сделаны не из холодной резины, он реагировал бы на мнение родни, но в последнее время ему было наплевать на все... Тут зажужжал интерком, и голова Криса чуть не раскололась от взволнованного голоса Олстон.

— Здесь мисс Адамс. Я говорила, что вас не следует беспокоить, но она не слушает!

Дверь открылась и со стуком закрылась снова. Не обращая внимания на Луизу, Крис саркастически пробормотал:

— Это моя вина. Я должен был купить тебе пистолет.

— Сэр? — беспокойно переспросила Олстон.

— Это шутка. Правда, не слишком удачная. Не обращай внимания.

Крис взял стакан, откинулся на спинку кресла и обвел комнату скучающим взглядом. Что это шипит, напиток или Луиза? Интересно, чем он вызвал такую лютую злобу? Ничего, сейчас все выяснится. Он приветствовал Луизу, подняв стакан, выдохнул и выпил содержимое.

— Тьфу! — Вкус и в самом деле был премерзкий.

Она подошла к столу и уперлась руками в столешницу.

— Как ты смел?

Он небрежно помахал рукой в воздухе и поставил стакан на стол.

— Легко.

Она сбросила стакан на пол. Тот упал на толстый ковер, лег набок и описал круг. То, что стакан не разбился, почему-то доставило Крису удовольствие. Он перевел взгляд на Луизу, нисколько не тронутый ее гневом. Она резко отвернулась и театрально сложила руки на груди.

— Вчера вечером ты унизил меня перед всей семьей!

— В самом деле? Я не помню, чтобы ты была там.

Она обернулась.

— Как ты смел сказать моим родителям, что не любишь меня?

Крис едва не расхохотался. Луизу расстроило не то, что он ее не любит, а то, что об этом узнала родня. Он покачал головой.

— Ты напрасно ждала, что я буду поддерживать эту сладкую сказочку. Хватит с меня притворства. Сыт по горло.

— И ты думаешь, что я это стерплю?

— Ты научилась терпеть? С каких пор? Не заметил. Должно быть, я ослеп.

В приступе наигранного гнева она смела с его стола документы и фотографии в рамках. Крис откинулся на спинку кресла и завел руки за голову. Бромид начал действовать, и ему немного полегчало.

— Мы могли бы договориться по-хорошему! — прошипела она. — Но ты решил провоцировать меня, сначала предложив мне отступного, потом устроив эту историю с маленькой мисс Кин, а теперь выкинул фокус почище!

При упоминании Линн чувство юмора покинуло Криса. Он наклонился и стукнул кулаком по столу.

— Не смей произносить при мне ее имя!

Луиза коварно улыбнулась.

— Дорогой, именно это я и собираюсь сделать, причем в письменной форме!

— О чем ты говоришь, черт побери?

— О брачном контракте, в котором будут учтены все подробности.

Он фыркнул. Луиза хочет сыграть с ним в игру? Что ж, отлично.

— Великолепная мысль.

— Но помни, ты сам этого захотел! — воскликнула она, устремляясь к двери. — Первым пунктом контракта будет предусмотрено, что со дня — нет, с часа — нашей свадьбы Линн Кин перестанет существовать! — С этими словами она распахнула дверь настежь и пулей вылетела наружу.

Крис смотрел на незакрытую дверь и не знал, смеяться ему или плакать. Как будто у него была возможность сохранить связь с Линн после заключения брака с Луизой... Линн создана для лучшего. Бог свидетель, до костюмированного бала с ней не случится ничего плохого, а потом все будет кончено. Наедине они больше не останутся; это он возьмет на себя. Скоро он станет для Линн воспоминанием, а потом и этого не останется. Она найдет себе другого. Человека, который будет хозяином самому себе, который сможет дать ей все, чего она заслуживает, который сможет любить ее и всегда быть рядом. А он, Крис, на это не способен. Луиза не понимает, что никакого брачного контракта для этого не нужно. Он уже обо всем позаботился. Впрочем, в одном Луиза была права: он действительно захотел этого сам.

Крис сидел на краю сцены и следил за Линн, показывавшей Сове, как следует расставить столы. Слава Богу, она уговорила Сову не только дать им взаймы столы, стулья, посуду и столовые приборы, но и приготовить еду — конечно, не бесплатно. Кроме того, Крис подозревал, что его друг приложил руку и к музыкальному сопровождению. Нанятый большой оркестр мог без усилий играть все — от вальсов и забытых мелодий прошлого века до джаза включительно, причем безукоризненно. Конечно, Крис выложил за это круглую сумму, но музыканты того стоили. Бал должен был пройти с громадным успехом, главным образом благодаря Линн. При взгляде на нее у Трейси сжималось сердце. О Боже, он отдал бы все на свете, если бы Луиза Адамс оказалась всего лишь плодом его воображения.

И тут в зал влетел «плод воображения», как обычно, хлопая за собой дверьми. Отороченное белым мехом длинное пальто летело за Луизой по пятам. В одной руке она держала пачку документов; на ее безукоризненно накрашенном лице был написан гнев. Крис прекрасно знал в чем дело. Она наконец увиделась с адвокатом. Прекрасно. Крису не терпелось начать битву.

— Как ты смел! — прошипела она, бросив документы ему в лицо.

Крис небрежно поднял руку, и бумаги посыпались на пол.

— Эй, Луиза, кажется, ты слегка не в себе. Надеюсь, это из-за меня?

Все находившиеся в зале уставились на них, причем Сова сделал это довольно вызывающе. Линн откашлялась и пробормотала, что следует оставить мистера Трейси и мисс Адамс наедине, но Крис покачал головой.

— О нет! Пусть люди работают. Кроме того, я не хочу лишать мисс Адамс возможности устроить публичный скандал.

— Ты сукин...

— Вот именно, — прервал он ее, улыбаясь, как кот, съевший канарейку.

Поняв, что вывести его из себя не удастся, Луиза тут же обуздала свой гнев и заговорила тоном жертвы:

— Как ты смеешь претендовать на акции, оставленные мне дедом?

— Он был моим дедом, — насмешливо напомнил ей Крис. — А вот как ты смеешь шантажировать меня долей, оставленной тебе дедом?

Надо отдать ей должное, тут Луиза смутилась.

— Я не отдам тебе свой пай, когда мы поженимся!

— Ах вот как? Тогда я отказываюсь жениться на тебе. Я не хочу, чтобы ты продолжала угрожать мне при малейшем несогласии. Если ты считаешь меня круглым идиотом, то сильно ошибаешься.

Руки Луизы сжались в кулаки.

— Ладно, — сказала она, понимая, что придется поторговаться. — Ты можешь пользоваться ими при голосовании, но только до тех пор, пока мы женаты. В случае развода акции вернутся ко мне.

Крис ждал этого, но все равно разозлился. Луиза остается Луизой. Хочет иметь возможность наказать его, если выйдет не так, как она рассчитывает. Он сжал зубы, пытаясь сохранить спокойствие.

— Давай попробуем по-другому. Пока мы женаты, твои акции будут разделены между другими членами семьи, исключая меня. И будут оставаться у них, какими бы ни были наши отношения. Это тебе подходит?

Луиза прищурилась, и у Криса возникло ощущение, что он шагнул в заранее заготовленную западню.

— Подходит, — сказала она. — При условии, если ты гарантируешь мне пожизненный доход.

Крис слез со сцены, подошел к Луизе и с жаром спросил:

— Ради Бога, если все дело в деньгах, то почему ты не хочешь продать мне свою долю и забыть об этом дурацком браке? В этом случае я согласился бы гарантировать тебе пожизненный доход!

Луиза хитро улыбнулась.

— Хочешь, чтобы я позволила тебе сорваться с крючка? — Она посмотрела на Линн, которая по настоянию Совы подошла ближе. — Черта с два, любовничек!

Крису захотелось придушить ее. Он подошел к Луизе вплотную и схватил ее за плечи.

— Будь ты проклята! — вполголоса прошипел он. — Она не имеет к этому никакого отношения!

Луиза вырвалась и ехидно улыбнулась.

— Тут ты прав, черт побери. Ты женишься на мне, потому что так хочу я!

— Зачем? Зачем тебе муж, который тебя не любит?

Она выпрямилась.

— Потому что у меня есть своя гордость. Если бы ты не женился на мне, я не могла бы смотреть людям в глаза!

— Так все дело в этом? Мы должны пожениться, потому что ты говорила об этом своим друзьям?

— Идиот, конечно говорила! — прошипела она. — Кристофер Форхэм-Трейси, наследник империи Форхэмов, самый завидный жених во всем Ванкувере! Неужели я подхожу тебе меньше, чем это маленькое ничтожество, которое зарабатывает себе на жизнь шитьем?

Крис схватил ее за лацканы пальто и рванул вперед.

— Еще одно слово, и я вытряхну тебя из этой проклятой тряпки! Но вернемся к теме. Если ты думаешь, что это замужество пойдет на пользу твоему имиджу, то напрасно. Почему я должен считаться с твоей гордостью, если ты не считаешься с моей? Впрочем, разве может быть гордость у женщины, которая пользуется источником благосостояния всей семьи, чтобы силой тащить к алтарю мужчину, который ее презирает? Клянусь, ты пожалеешь о своем безумии!

— В самом деле? Интересно, как ты это сделаешь?

— Луиза, можешь думать что угодно, но я не так беспомощен, как тебе кажется. Может быть, я вынужден жениться на тебе, однако плясать под твою дудку больше не собираюсь. И сейчас об этом узнают все!

Тут Луиза встревожилась.

— Что ты хочешь сделать?

Крис опустил руки, отошел от Луизы, улыбнулся и кивком подозвал Линн.

— Начнем с этого, — сказал он Луизе, а потом крикнул, обращаясь ко всем собравшимся: — Попрошу вашего внимания! Нас ждет еще одно изменение. — Трейси улыбнулся и развел руками, показывая, что это от него не зависит. — Мисс Адамс в конце концов решила, что она не может играть роль Джиневры. — Стоявшая рядом Луиза ахнула, но не перестала улыбаться. Все в порядке. Она не будет протестовать. Просто не посмеет. Крис посмотрел на Линн и понял, что ждал лишь повода. Повода, который позволил бы ему снова оказаться рядом с ней. — Линн, — ровно сказал он, — думаю, сыграть эту роль все же придется тебе.

На секунду он затаил дыхание, боясь, что здравый смысл заставит Линн отказаться, но она просто кивнула, отвернулась и о чем-то негромко заговорила с Совой. Крис хлопнул в ладоши.

— Вот и отлично. А теперь, когда все улажено, продолжаем работу. — Он кивнул другу, заметив, что тот все еще стоит, прикрывая собой Линн. — Сова, я вижу, ты доволен. Предложи даме сесть. — Он посмотрел на Луизу, приподняв бровь.

Неужели она останется и будет следить за происходящим? Та резко развернулась и направилась к двери, небрежно бросив:

— Увидимся позже... милый.

— Черта с два, — процедил Крис сквозь зубы. Когда он опустил глаза, то увидел тревожный взгляд Линн. Сомневаться не приходилось — она волновалась за него. Повинуясь импульсу, он взял ее руку, сжал и мягко сказал: — Все в порядке, любимая. Насколько это возможно.

Еще мгновение Линн смотрела на него, потом кивнула и отвернулась.

— Все по местам. Начинаем работать. Это наша последняя возможность отшлифовать все до блеска. Следующая репетиция пройдет в костюмах.

Его прекрасная дама вновь была на коне. Господь любит ее. И он сам, Крис, тоже. О да, любил и любит. Пусть об этом знают все. А на гордость Луизы ему плевать.

Линн не знала, что и думать. Неужели Крис изменил свое решение? Неужели ему так же трудно, как и ей самой? Она молила Господа, чтобы это было так, и в то же время боялась. Даже если Крис снова будет с ней, к чему это приведет? Они не сумеют сдержаться, бросятся в объятия друг друга и окажутся в постели. Сможет ли он махнуть рукой на свои принципы и любить ее, пока это возможно? А что будет с ней, когда все кончится? Все эти дни она жила как зомби. Словно ее нервы парализовало и она не ощущала ничего, кроме пустоты и чувства потери.

Но сейчас они были рядом, делали то, что требовал сценарий, и Линн была странно спокойна, хотя знала, что это затишье перед бурей. Она непременно лишится его и умрет — если не физически, то морально. Но это не пугало ее. Пусть так и будет. Если не ощущать радости, то лучше не ощущать ничего. Иначе ей не выжить.

Первая сцена близилась к концу. Она стояла рядом с Крисом, ощущая его руку и положив голову ему на плечо. Это было жестом доверия и поддержки. Он смотрел ей в глаза. Линн видела в них любовь, но знала, что надежды удержать ее нет. Голос чтеца достиг крещендо. Через несколько секунд сцена должна была завершиться.

Но тут Линн увидела трепещущие губы Криса, поняла, что у него на уме, и инстинктивно подняла лицо. Поцелуй грянул словно молния. Он разбудил ее, как Спящую Красавицу, заставил очнуться от летаргии и вернул к действительности, такой живой и яркой, что это причиняло боль. Не успел погаснуть свет, как все ахнули и зааплодировали. Крис прервал поцелуй, но не выпустил ее из объятий.

— Линн, — прошептал он. — Милая, прости меня.

Она не то засмеялась, не то всхлипнула.

— За что?

Ответить он не успел. Огни рампы вспыхнули, и Линн, прикрыв глаза рукой, посмотрела в сторону наспех сооруженной суфлерской будки. Испуганное лицо Гарета насмешило ее. Бедный Гарет. Сколько раз он будет натыкаться на одни и те же грабли? Его босс влюблен в его младшую сестру и наоборот. Этот факт не мог опровергнуть никто.

Голос Фредди заставил ее прийти в себя.

— Какого черта? В тексте этого нет.

— Теперь есть, — туманно ответил Крис.

Линн повернула голову, увидела его восхищенный взгляд и ответила ему грустной улыбкой.

Ее Крис всего лишь человек. Несмотря на лучшие намерения, он не может сопротивляться своим чувствам. Так же, как и она. Но кому-то из них придется сделать это. Еще одна такая сцена с Луизой, и Крис потеряет все, что ему дорого. А виновата будет она, Линн. Разве можно позволить, чтобы это случилось с человеком, которого она любит? Нет, нельзя.

Он принял решение и тут же ощутил облегчение, хотя решение было не идеальным. Далеко не идеальным. Придется нарушить слово и махнуть рукой на дело всей жизни, но поступить по-другому значило бы принести в жертву Линн и ее любовь, а пойти на это Крис не мог. Правда, шанс еще оставался. Если ничего не выйдет, он уйдет в отставку. Отрекаться от своих чувств и пытаться скрывать их бессмысленно. Сегодня он сделал первый шаг. Пусть Луиза скрывает случившееся от своих друзей, если сможет. Он надеялся, что это ей не удастся. Скоро весь город узнает, что он предпочел Линн. Гордость Луизы будет уязвлена настолько, что она откажется от своего замысла и согласится взять щедрые отступные. Игра стоит свеч. Кроме того, этот план позволил ему весь вечер не отходить от Линн.

После этого они не виделись два дня. Все это время он встречался с представителями сетей бакалейных магазинов и их дистрибьюторами. Совещания были короткими, но проходили весьма успешно. В них принимал участие и Дэвид Смит, муж кузины Мэг. В конце концов, может получиться так, что Дэвид неожиданно для самого себя возглавит «Цыплят Форхэма».

Крис приехал рано, облачился в театральный костюм и стал с тревогой ждать Линн. Сова с помощниками был на месте; из самодельной кухни доносилось звяканье кастрюль. Охрана и дежурные по автостоянке отправились на свои посты; начали подходить оркестранты. Трейси, слонявшийся по помещению и не знавший куда себя деть, сел за пианино и четверть часа наигрывал, пока не появился клавишник.

Прибыла Луиза в пальто, отороченном белым мехом. Под пальто было бледно-розовое с золотом платье без рукавов. Руки Луизы прикрывали длинные перчатки в тон, на запястьях звенели тяжелые браслеты. Ее светлые волосы также приобрели розоватый оттенок, с макушки спускались завитые локоны. Позвякивавшие в ушах длинные серьги и низкое декольте делали ее похожей на героиню американских кинокартин сороковых годов. Крис притворился, что не замечает ее, и начал возиться с часами-луковицей и цепочкой, украшавшей его пиджак... нет, сюртук.

Крис почувствовал приближение Линн еще до того, как она вошла в ярко убранный зал. Увидев ее, он затаил дыхание. Такие прически носили в конце девятнадцатого века молоденькие девушки, изображенные на картинах Чарлза Гибсона: впереди красовались темно-золотистые кудри, а на шею спускались два красивых длинных локона. Ее единственным украшением был черный гребешок с агатовыми шариками. Платье из темно-пурпурного атласа было отделано черным кружевом и крошечными розовыми розетками, юбка собрана в мягкие складки. Длинные рукава, пышные у плеча и узкие от локтя до запястья, доходили до костяшек, делая ненужными перчатки. Высокий стоячий воротник подчеркивал грациозную длинную шею. Клипсы в виде розовых бутонов заставляли обратить внимание на изящные ушки. Казалось, она сошла со страниц учебника истории и полностью вжилась в свою роль. Крис прошел мимо Луизы и церемонно предложил Линн руку, как это сделал бы джентльмен сто лет тому назад при встрече с мисс Вандербилт или мисс Морган.

— Ты потрясающе выглядишь! — сказала она, кладя пальцы на его предплечье.

— А ты просто прекрасна, — ответил Крис. — И телом и душой.

Она склонила голову набок и засмеялась. Боже, что за звук! Он накрыл ладонью ее руку.

Линн была рядом с Крисом, когда прибыл первый гость, и вместе с ним встретила большинство остальных. Он представлял ее всем своим знакомым. Но вскоре стало ясно, что кто-то перебежал им дорогу.

— Ах, так это та самая юная консультантка, которая подготовила бал! — говорили одни. — Поразительно, мисс Кин! Как вам удалось справиться с такой уймой дел? — спрашивали другие.

Вскоре до Криса дошло, что Луиза заняла место перед входом, чтобы первой приветствовать гостей и объяснять им, что Линн всего лишь «очень талантливый наемный консультант». Он молча пожал плечами. Ничего, еще не вечер.

Во время банкета он усадил Линн рядом с собой, проигнорировав тщательно разложенные Луизой карточки с указанием мест. Крис без помех наслаждался ее компанией, но затем обнаружил, что присутствие Линн доставляет удовольствие всем, особенно Сове. Недовольна была только Луиза, однако она тщательно скрывала свою досаду, и лишь один Крис видел, что она притворяется. Луиза рассадила членов семьи по всему залу, велев им курить фимиам Крису и всячески развлекать гостей. Криса бесило, что она использует родню в деловых целях. К счастью, никто этого не замечал.

Когда настало время для пьесы, Крис поднялся, извинился за себя и Линн и закончил свою краткую речь, тепло обратившись к своей спутнице:

— Пойдем, милая. Нам пора.

Линн посмотрела на него с легким испугом, а улыбка Луизы на мгновение превратилась в звериный оскал. Слыша шепоток, которым сопровождался их уход, Крис улыбался.

— По-моему, они очень подходят друг другу.

— О нет, уверяю вас, они всего лишь друзья.

— Мне кажется, это нечто большее, чем дружба.

— Очаровательная пара, не находите?

— Вы преувеличиваете. Она сестра одного из наших высокопоставленных служащих.

— И женщина моей мечты, — прошептал Крис, пробираясь между столиками и нежно обнимая Линн за талию.

— Что ты задумал? — спросила она, как только они очутились за кулисами.

— Хочу доставить себе удовольствие, — непринужденно ответил он и улыбнулся. — Рядом с тобой я счастлив.

Потом они разошлись. До того, как прозвучал сигнал и начался спектакль, Линн сменила свой наряд из пурпурного атласа на простое ситцевое платье, белый передник и домашний чепец. Крис избавился от сюртука в талию и белоснежной рубашки, надел сорочку в красно-белую полоску, завязал на шее платок, закатал рукава, закрепил их резинками, а потом облачился в передник и колпак. Когда зажглись огни рампы, он стоял у кухонного стола, обсыпанного перьями, и ощипывал настоящего цыпленка. Линн стояла к нему спиной и что-то размешивала в кастрюле на массивной чугунной плите. Временами она останавливалась и вытирала со лба воображаемый пот. Они с Крисом смотрели друг на друга и улыбались.

Тем временем ведущий рассказывал о том, как Уинфред и Джиневра начали торговать своими жареными цыплятами на дому, бросив работу в уважаемых фирмах ради того, чтобы создать собственное дело. Дабы свести концы с концами, им приходилось считать каждый цент, экономить на всем и работать день и ночь. Борьба была тяжелой, но Уинфред стоял на своем, а Джиневра неизменно поддерживала его.

Когда подошел момент поцелуя, Крис с жаром приступил к этому делу и пожертвовал темпом ради правдоподобия сцены. Когда недовольный Филипп стал читать текст быстрее, Крис бросил на него грозный взгляд, но последние фразы заглушил гром аплодисментов. Похоже, публика прекрасно поняла тонкий намек. Для исполнительного директора «Цыплят Форхэма» Линн Кин была чем-то куда большим, чем наемный консультант или друг.

Как только погас свет, Линн высвободилась из его объятий и громко прошептала:

— Крис, ты лишился рассудка?

— Нет, — ответил он. — Наоборот, только что его обрел.

— Ты скажешь мне, что происходит?

— Линн, я не женюсь на ней.

— Как ты это сделаешь?

— Что-нибудь придумаю.

— Даже если для этого придется оставить компанию, нарушить слово, данное родным, и бросить их на произвол судьбы?

— Да.

На этом разговор закончился. Гарет, сидевший в суфлерской будке, прошипел, чтобы они уходили. Пора было менять костюмы и декорации. Крис стащил с себя шейный платок и последовал за Линн. Его начало охватывать отчаяние. Шансов переубедить Луизу почти не было, однако желание Криса не жениться ни на ком, кроме Линн, только усилилось. Да, покинуть «Цыплят Форхэма» и расстаться со своим постом будет нелегко, но Дэвид справится. Он будет защищать интересы семьи не хуже самого Криса.

Ощущение потери было гнетущим, и все же передумывать он не собирался. Лучше потерять дело жизни, чем любимую женщину, без которой он не будет счастлив. Нет, он не Уинфред. У Уинфреда были и дело, и Джиневра. А у него, Криса, только Линн. Чем заменить «Цыплят Форхэма»? Он подумает над этим позже. Когда рядом с ним будет Линн. Он не мог дождаться момента, когда сделает ей предложение. Никто другой ему не нужен. Он не будет колебаться. Ради Линн он пойдет на все. Точнее, ради их обоих.

 

9

Продолжение спектакля превратилось для Линн в сплошной кошмар. Она ощущала страх, беспомощность, не могла сосредоточиться на роли Джиневры и думала только о том, как отговорить Криса от его самоубийственного решения. Когда после финала Крис, довольный шумными аплодисментами, встретил ее за кулисами, она попыталась отстраниться, ссылаясь на то, что у нее еще много дел. Крис ответил, что теперь у них осталось только одно дело — поскорее переодеться. Линн убежала, надеясь, что ей удастся незаметно ускользнуть. Но, когда она вышла из-за занавески, отгораживавшей женскую раздевалку, улыбавшийся Крис уже ждал ее.

— Крис, мне нужно... — взмолилась она.

— Обойдутся без тебя. Остаток вечера принадлежит нам.

Только этого вечера, сказала она себе. Одного-единственного. Линн кивнула и позволила Крису вновь вывести себя на сцену. Они поклонились громко хлопавшей публике, а потом по узким ступенькам сошли в зал, где уже звучала музыка.

— Никто не танцует, — сказал Крис, хотя несколько пар уже кружилось в центре зала. — Сейчас я займусь этим.

Кивая и улыбаясь гостям, которые пытались его поздравить, и искусно лавируя между столами, Трейси подтащил Линн к помосту, на котором сидел оркестр, и что-то быстро сказал саксофонисту, который одновременно был дирижером. После короткого приказа оркестр умолк, дирижер подошел к микрофону и объявил, что самый модный вальс сезона тысяча восемьсот восемьдесят второго года посвящается Уинфреду и Джиневре Форхэмам. Затем по знаку руководителя свет погас, и Крис быстро провел Линн в центр зала, где их выхватил из темноты луч прожектора. Линн поняла план Криса лишь за секунду до того, как заиграла музыка.

— Крис, я не умею танцевать вальс! — прошептала она.

Он сначала удивился, а потом улыбнулся.

— Это очень просто, — подбодрил он ее. — Чуть подними платье и слушайся меня.

Она нагнулась и подобрала подол. Руки Криса обняли ее талию.

— Прямо вперед, — шепнул он, слегка отступив. Первое па прошло гладко. — А теперь назад... направо... и кругом. — Крис улыбнулся. — Ну что, убедилась? Вместе нам ничто не страшно.

Вместе. У Линн сжалось горло. Они никогда не смогут быть вместе, что бы ни думал Крис в данную минуту. Она прикрыла глаза, стараясь не дать воли, слезам. Крис прижал ее к себе, и Линн послушно опустила голову на его плечо, позволив себе еще одну секунду порадоваться тому, что они вместе.

После нескольких па луч погас, зажегся свет, и на площадку устремились новые пары. Люди смеялись, оживленно переговаривались, а Линн кружилась с Крисом, изо всех сил цепляясь за свою иллюзию. Когда вальс закончился, оркестр без перерыва перешел к блюзовой аранжировке известной народной песни. Крис не выпустил ее из объятий, и они начали покачиваться в такт музыке. Голова Линн по-прежнему лежала на его плече. Мелодия сменялась мелодией, а они продолжали танцевать. Наконец Крис посмотрел на часы.

— До Нового года остался час.

— Так поздно? — поразилась Линн.

— Линн, для нас никогда не будет слишком поздно, — мягко ответил ей Крис. — Я этого не позволю.

— Но что ты можешь сделать без...

— Я хочу поговорить с тобой! — Чей-то гневный голос застал их врасплох и вынудил остановиться на краю площадки.

Луиза злобно уставилась на Криса, но потом вспомнила, что она окружена людьми, и сменила выражение лица. На Линн она не обращала внимания. Та хотела уйти, однако Крис не разомкнул объятий.

— Нет. Позже.

Луиза попыталась встать между ними, но тщетно.

— Я не собираюсь ждать! — прошипела она. — Ты хочешь поставить меня в дурацкое положение, но я не намерена терпеть!

— В самом деле? — хладнокровно спросил Крис. — Интересно, что ты будешь делать? Тебе остается только одно: изящно покинуть поле боя и смириться с неизбежным.

— Я тебя уничтожу! — громко пообещала Луиза.

Люди начали смотреть в их сторону.

Крис насмешливо улыбнулся.

— Не говори глупостей.

— Твоя драгоценная компания... — начала Луиза, но Крис прервал ее, нисколько не заботясь о том, что их могут услышать другие.

— Я уйду в отставку. Но на тебе не женюсь. Никогда.

Люди останавливались и смотрели на них во все глаза. Линн затаила дыхание. Крис затеял игру ва-банк. Луиза обвела глазами зал, и на мгновение Линн показалось, что она сейчас уйдет или отложит ссору. Однако Луиза мрачно прищурилась, расправила плечи и вздернула подбородок. Ее лицо исказилось от ненависти.

— Как ты смеешь использовать меня? — воскликнула она.

Глаза Линн расширились от ужаса, но Крис только наклонил голову и коварно улыбнулся.

— Луиза, я не использовал тебя, — спокойно и непринужденно ответил он. — Просто однажды ты вошла в мой кабинет в чем мать родила и упала к моим ногам. — Луиза вскрикнула и дала ему пощечину. Голова Криса дернулась. Однако он снова повернулся к ней лицом и продолжил: — Так что, к моему большому сожалению, какое-то время мы оба использовали друг друга. Но это давно кончилось. Я не уступлю твоему шантажу.

— Будь ты проклят!

— Крис, — сказала Линн, сжав его запястье. — Не сейчас. Пожалуйста!

— Я не женюсь на тебе, — сказал он Луизе, не обращая внимания на Линн. — Уйду из фирмы. Брошу «Цыплят Форхэма». Но не женюсь на тебе.

Музыка еще играла, но все остановились как вкопанные. По залу пополз шепоток.

— Трейси уходит из фирмы.

— Это самоубийство.

— Ужасно...

— Что мы будем без него делать?

— Компании конец.

Внезапно рядом с Крисом очутился глупо улыбающийся Гарет. Он пытался положить конец публичному скандалу.

— Хватит, ребята. Не стоит ссориться на людях. Я предлагаю устроить перерыв.

— Убирайся к черту, Кин! — прорычала Луиза. — Если бы ты выполнил мою просьбу и убрал бы с моего пути свою сестру-потаскушку, ничего этого не случилось бы!

Терпение Криса кончилось, и он угрожающе шагнул вперед.

— Заткни пасть, или я заткну ее сам!

Встревоженный Гарет, не подумав, схватил Криса за руку. Линн смерила его строгим взглядом, а затем повернулась к Крису. Она знала, что Крис не может ударить женщину. Но судя по тому, как он тряхнул руку Гарета, на мужчин его щепетильность не распространялась. У Линн оставалось всего несколько секунд, чтобы предотвратить катастрофу. Она положила ладонь на руку Криса и шагнула к нему.

— Успокойся, Крис. Она пытается спровоцировать тебя.

Доказывая ее правоту, Луиза откинула голову и крикнула:

— Я похороню твою компанию!

— Даже если меня в ней не будет?

— Особенно если тебя в ней не будет!

— Тогда нам не о чем говорить.

Луиза сделала паузу и уставилась на него.

— Ты бросишь все?

— Не все, — ответил Крис. — Я не брошу Линн. Никогда.

Испуганная Линн обводила взглядом обоих. Должно быть, они шутят! Но они не шутили. Луиза посмотрела на Линн сверху вниз, фыркнула и грозно прищурилась.

— Отлично, — сказала она. — «Цыплята Форхэма» исчезнут с лица земли, а ты получишь свою маленькую подружку.

— Нет! — Линн отпрянула и покачала головой.

Нельзя было позволить, чтобы это случилось. Ни с Крисом, ни с его родными. Она огляделась. К ней шагнул Гарет, но Линн покачала головой. Брат никогда не поймет ее. Внезапно из толпы вынырнул Фредди, и благодарная Линн устремилась к нему.

— Отвези меня домой! — прошептала она.

Фредди только кивнул и повел ее к двери.

— Линн! — Крис опустил руку на ее плечо и заставил повернуться. — Не уходи.

Она отвернулась.

— Не могу.

— Нет! Радость моя, подожди. — Он встал на ее пути и взял за руки.

— Отойдите, Трейси.

Но Крис не видел Фредди в упор.

— Линн, останься со мной. Мы вместе встретим Новый год и все то, что он нам сулит.

Она покачала головой, разрываясь от боли.

— Я не могу. Луиза...

Крис подошел к ней вплотную и наклонил голову.

— Она не посмеет. Это значит перерезать себе горло и лишиться дохода!

— Это не имеет значения, — прошептала Линн.

Скорее уйти отсюда, пока он не уговорил ее! Она не примет его жертвы. Крис не может бросить то, над чем упорно работал всю жизнь. Особенно сейчас, когда эта работа должна принести свои плоды. Она не станет мешать ему. Но сказать это помешали внезапно брызнувшие из глаз слезы. Она оперлась о руку Фредди, и тот сквозь толпу повел ее к выходу. Крис шел с ними рядом и что-то говорил, но она не слышала его слов из-за звона в ушах. Выйдя на улицу, она пустилась бежать и вдруг заметила, что Крис исчез. Тогда она дала волю слезам. Фредди обнял ее и начал утешать.

Мрачный Крис стоял в своем темном кабинете. Какое фиаско! Луиза набросилась на него как сумасшедшая, Линн убежала, Гарет отпускал одну неуместную реплику за другой, тщетно пытаясь погасить разбушевавшиеся страсти. Крис взял себя в руки, извинился перед собравшимися, ничего не стал объяснять и быстро ушел. Сначала он собирался поехать следом за Линн, но внутренний голос посоветовал ему подождать. Лучше сделать то, что он решил, а потом поставить ее перед свершившимся фактом. Иначе она попытается отговорить его. Линн считает, что в его бедах виновата она, хотя на самом деле их причиной является Луиза. Ничего, скоро она все поймет.

Он прошел в кабинет, прижался спиной к толстому оконному стеклу, сунул руки в карманы и тщательно осмотрел комнату. Обитый панелями кабинет когда-то принадлежал его деду. Луиза пыталась заставить его закрасить золотистые дубовые панели белой краской и заменить красный с золотом ковер на светло-серый. Она мечтала о письменном столе из стекла и хрома и современной датской мебели. Крис посмеялся над ней, и Луиза окрысилась. Он любил эту комнату такой, как она была. Интересно, как бы декорировала ее Линн. Он фыркнул при воспоминании о лампе от Тиффани, горящих свечах, кашемировых шалях и внезапно остро ощутил ее отсутствие. Без Линн он никто. Расстаться с этим кабинетом будет тяжело, но расстаться с Линн в тысячу раз тяжелее.

Он подошел к письменному столу, включил настольную лампу, сел в кресло, осторожно открыл средний ящик, вынул ручку, положил рядом с пресс-папье и закрыл ящик. Потом достал из другого ящика лист бумаги с грифом компании, положил его на стол и без всякой нужды разгладил. Затем выпрямился и посмотрел на карманные часы, когда-то принадлежавшие Уинфреду. Три минуты первого. Он взял ручку и написал в правом верхнем углу «первое января». Ничего себе год начинается... Крис покачал головой, тяжело вздохнул и начал писать. Спустя несколько минут он закончил, поднял листок и вслух прочитал, что у него получилось.

«Всем заинтересованным лицам.

Я имел честь и удовольствие служить в этой компании больше двадцати лет, начав курьером и закончив исполнительным директором. Все это время я пытался как можно лучше исполнять свои обязанности. Если бы я так же щепетильно относился к своей личной жизни, то не был бы вынужден просить о немедленной отставке. Завершая свою работу в компании, рекомендую в качестве своего преемника Дэвида Смита. Верю, что он будет заботиться об интересах семьи не менее бережно и искусно, чем я сам. Выражаю благодарность всём служащим компании. В заключение позвольте пожелать компании и членам семьи, которые являются держателями акций, всего наилучшего.

Искренне ваш Кристофер Форхэм-Трейси».

Что ж, неплохо... Он вздохнул и кончиком пальца потер забившуюся жилку на виске. Потом сложил листок втрое и разгладил края ногтем. Вложил письмо в конверт и сунул его в нагрудный карман взятого напрокат сюртука. Сделав это, он потянулся к телефону и набрал один из пяти номеров, которые помнил назубок. Как и следовало ждать, отзывались автоответчики. Никто из абонентов еще не вернулся домой. Все были на балу, кроме разве что Луизы. Он оставил пять одинаковых сообщений «экстренное совещание в час дня у Смитов», извинился перед Смитами за то, что решил воспользоваться их домом, но пообещал все объяснить при встрече.

Покончив со звонками, он сел и в последний раз вспомнил все, что было связано с этим кабинетом. Потом встал, вынул из кармана ключи, снял с кольца ключ от здания и оставил связку в центре стола. Выключил лампу и вышел.

Спустившись на лифте в вестибюль, он подумал обо всех усовершенствованиях, которые были сделаны за прошедшие годы. Компания выросла и окрепла. Ему было чем гордиться. И оставшуюся жизнь, личную и профессиональную, он проживет так, что тоже сможет гордиться ею. Благодаря Линн.

Он вышел из здания, сел в машину, приехал домой, выключил все телефоны, уложил в коробку взятый напрокат костюм, принял душ и попытался уснуть. Как ни странно, это ему удалось.

Проснувшись в десять, Трейси побрился, оделся, положил в машину коробку с костюмом и поехал завтракать. Видимо, ночью горожане славно погуляли, потому что на улицах не было ни души.

Крис думал о Линн. Спала ли она так же крепко, как и он сам? С аппетитом ли позавтракала? Сохранила ли надежду на то, что он сумеет справиться с ситуацией? Понимает ли, как он ее любит? Едва ли. Тем более что она предложила ему свою девственность — самое дорогое, что у нее было, — а он отказался. Впрочем, она знала, что это далось ему нелегко. Конечно, вчера вечером она ощутила силу его любви. Если же нет, то ощутит ее, как только он закончит совещание. Хотя сегодня магазин официально не работает, однако с часу до четырех Линн будет принимать выданные напрокат костюмы. Он хотел приехать в магазин до четырех.

Крис, не торопясь, позавтракал, затем немного поездил по городу, вымыл машину, проверил давление в шинах и наполнил бензобак. После чего в половине первого подъехал к дому двоюродной сестры. Дверь открыла Мэг, облаченная в махровый розовый халат и шлепанцы. Косметики на кузине не было, и Крис без труда заметил темные круги у нее под глазами.

Он наклонился и чмокнул ее в подставленную щеку.

— Привет, сестренка. Как себя чувствуешь? Уже подташнивает по утрам?

Она покачала головой, тряхнув темными волосами, собранными в конский хвост.

— Нет. Немного устала, вот и все. — Мэг провела его через вестибюль со сводчатым потолком в просторную гостиную.

— Бал продолжался допоздна? — спросил слегка пристыженный Крис.

Сестра бросила на него загадочный взгляд.

— Не очень. Мы с Дэвидом уехали сразу после «Шотландской застольной».

— Понятно.

— Нам не хватало тебя, — промолвила она.

Крис отвернулся и пробормотал:

— У меня пропало праздничное настроение.

Мэг дождалась, когда он снова повернулся к ней лицом, и мягко спросила:

— Ты очень любишь свою мисс Кин, правда?

Он улыбнулся.

— Очень.

— Я рада. Садись. Я схожу за Дейвом.

Крис обошел большой диван, расположенный в центре комнаты, и сел в кресло с низкой спинкой, которое стояло у камина, отделявшего гостиную от столовой. Через несколько секунд после ухода Мэг кто-то позвонил в дверь. Не успел Крис подняться, как дверь открылась и прозвучал голос тети Леоноры:

— Эй! Мэг, милая, это мама!

Он встал и позвал:

— Тетя Леонора, иди сюда!

В комнату вошла Леонора, на которой были простая серая шерстяная юбка, прогулочные туфли и красный свитер с надписями «Счастливого Нового года!» на разных языках. Ее пышные седые кудри были перехвачены красной лентой, придававшей пожилой даме девчоночий вид.

Следом за Леонорой вошли Мэг и Дэвид. Казалось, что Крис вытащил всех своих родственников из постели. Впечатление подтвердилось, когда через пятнадцать минут в гостиную ввалился небритый дядя Джек, голос которого звучал хрипло. Он оживился только тогда, когда Мэг пошла варить кофе. Крис хихикнул, увидев, с какой жадностью все потянулись к кружкам.

— Похоже, настоящее веселье началось только после моего ухода, — шутливо заметил он. — Вы выглядите так, словно прогуляли до утра.

То ли ему показалось, то ли родственники действительно смущенно переглянулись. Крис открыл рот, собираясь спросить, что происходит, но дядя Джек опередил его.

— Послушай, Крис...

Однако закончить ему не дали.

— Джек, мы же договорились, что нужно дождаться остальных, — властно сказал Дэвид.

Джек фыркнул. Крис хотел спросить, когда это они успели договориться, однако его перебила Леонора.

— Крис, мне очень понравилось вчерашнее представление. Пожалуй, это была одна из лучших твоих идей. Вы с мисс Кин были просто в ударе.

— Мисс Кин, — проворчал дядя Джек. — Родственница этого вашего, как его там...

— Гарета, — пришел ему на помощь Крис.

— Он мне никогда не нравился, — равнодушно добавил Джек.

— Она его сестра.

— Конечно, это не значит, что мне не нравится сама мисс Кин. Сам знаешь, я не люблю слишком быстро судить о людях. В конце концов, что я, старый холостяк, понимаю в молодых женщинах? Я просто сказал, что ее брат мне не нравится. Чувствуется что-то подхалимское. Конечно, в брате, а не в сестре.

Крис чуть не прослезился от умиления.

— Дядя Джек, я убежден, что Линн тебе понравится.

— Она совсем не похожа на...

Прозвенел звонок, и Мэг проворно поднялась.

— Должно быть, это дядя Питер и тетя Джулия. Пойду открою. Понимаешь, Крис, у прислуги выходной, но это не имеет значения. Никакого значения.

Крис посмотрел вслед кузине. Похоже, она спасается бегством от какого-то неизвестного Крису зла. Это впечатление было таким сильным, что он начал по очереди рассматривать всех собравшихся, но те упорно избегали его взгляда. Что здесь происходит? Казалось, сейчас заиграет зловещая музыка, как бывает в кино перед страшной сценой.

В комнату нерешительно вошли Питер и Джулия. Они выглядели еще хуже, чем сидевшая в гостиной пестрая компания. У Питера были красные глаза, как будто он не спал ни минуты. У его одежды, напротив, был такой вид, словно в ней спали. На Джулии не было косметики, серебристые волосы были собраны в гладкий пучок на затылке. Видя, что Джулия идет прямо к нему, Крис поднялся навстречу. К его удивлению и смущению, она ласково положила руку ему на плечо. По привычке Крис нагнулся, и Джулия поцеловала его в щеку.

Питер сел на диван рядом с Дэвидом. Джулия примостилась на краешке рядом с мужем. Дэвид многозначительно посмотрел на Питера, и тот важно кивнул. Наконец Дэвид сказал:

— Давайте начнем. — Очевидно, Луиза приезжать не собирается. Что ж, тем лучше.

Крис вынул из кармана письмо и передал его Джеку. Тот достал из конверта листок, быстро пробежал его глазами и молча вручил Питеру. Питер и Джулия прочли его вместе и отдали Дэвиду. Дэвид просто заглянул в листок и протянул его Мэг. Крис ерзал, не в силах дождаться, пока все это кончится. Когда Мэг дошла до того места, где Крис советовал назначить на его место Дэвида, она подтолкнула мужа локтем и молча показала ему письмо. Но Дэвид сложил руки на груди и покачал головой, показывая, что эта идея ему не по душе. Мэг передала письмо матери, которая прочитала его с печальным видом, а потом положила листок на колено Криса. Но письмо жгло ему руки. Он вложил его в конверт и бросил на кофейный столик.

Молчание нервировало Криса. Он встал и заложил руки за спину. Наверно, родственники ждали объяснений.

— За год до смерти деда, — откашлявшись, начал он, — я позволил себе вступить в связь, глупую и ненужную...

— Мы слышали, — брякнул Джек, — что она пришла к тебе нагишом и предложила себя как последняя потаскушка.

У Криса отвисла челюсть. На какое-то время он лишился дара речи. Затем откашлялся и продолжил:

— Гм... Должен признать, что кое-что вчера вырвалось у меня сгоряча. Я прошу прощения у всех, а особенно у тебя, тетя Джулия, и обещаю...

— О, она не отрицает этого, — небрежно ответила Джулия.

— Не отрицает...

— Мы считаем, — вмешалась тетя Леонора, — что Луизе следует обратиться к психиатру.

— Конечно, она никуда не пойдет, — равнодушно обронил Питер. — Девочка выросла слишком упрямой, и виноват в этом я.

— Ты, дядя Питер?

— Я хотел, чтобы она почувствовала себя членом семьи, и упустил время, когда мог повлиять на ее характер и поведение.

— Это скорее моя вина, — сказала Джулия. — Я ее мать и должна была приучить Луизу к дисциплине, но она никогда меня не слушала, и я понадеялась на то, что Питер спокойно и разумно объяснит ей что к чему.

— Все было бы по-другому, если бы ее отец позволил мне удочерить девочку, — продолжил Питер. — Бог свидетель, он не интересовался ребенком и даже не платил алиментов и в этом вопросе был тверд как кремень.

— Я надеялась, — добавила Джулия, — что любовь изменит ее, заставит смягчиться, излечит от привычки требовать и интриговать. И сделала глупость, увидев в ваших отношениях то, чего там не было.

— Наш бедный отец относился к ней как к дурочке и считал, что за ней нужно присматривать, — сказал Питер. — Наверняка, она убедила старика, что безумно любит тебя, Крис.

— Кроме того, он ужасно боялся, что ты пойдешь по моим стопам и не захочешь жениться, — закончил Джек.

Крис был потрясен.

— Ясно... Догадываюсь, что у вас появилась возможность поговорить с ней.

— О да, — ответила Мэг, — у нас было совещание. Сегодня ночью.

— И мы приняли кое-какие решения, — добавил Дэвид.

Крис долго хлопал глазами. Ничего удивительного, что они были такими усталыми и растрепанными. После бала родня провела собственное совещание! Крис потер рукой шею и сел в кресло. Все пошло вкривь и вкось. На мгновение он перестал понимать, что происходит.

Его просветил Дэвид.

— Твоя отставка не принимается, — сказал он.

Крис сел на краешек кресла.

— Дейв, я очень тронут, но ты лучше всех знаешь, что я не могу...

— Прекрасно можешь, — прервала его Леонора. — На самом деле все очень просто.

— Не понимаю...

— Сейчас поймешь. — Дядя Джек наклонился, вынул из заднего кармана сложенный лист бумаги и бросил его на кофейный столик.

Леонора сделала то же самое, достав такой же листок из сумочки. Мэг выхватила бумагу, невесть откуда взявшуюся в руке Дэвида, и положила ее поверх остальных. Питер передал свой листок жене, и Джулия добавила его к кучке.

Крис уставился на столик, потом осторожно наклонился, поднял верхний листок, развернул его и окаменел. Это была квитанция о продаже ему за символическую цену в один доллар акций «Цыплят Форхэма», принадлежавших Питеру и Джулии. Дальше можно было не смотреть. Отныне все акции компании переходили к нему — конечно, за исключением тридцати процентов, принадлежавших Луизе. То, что они сделали, было невероятно. Отдали ему все, не потребовав взамен никаких гарантий!

— Я... я не могу принять это.

— Должен, — сказала Леонора.

— Сначала мы решили, — объяснила Мэг, — что просто поддержим тебя на совете держателей акций.

— Но потом, — продолжила Джулия, — я поняла, что беззащитна перед Луизой, и не захотела рисковать.

— Мы подумали, что лучше всего полностью передать наши акции тебе, — сказал Джек.

— И дать тебе возможность управлять компанией без всяких помех, — решительно закончил Дэвид.

— Но... это же ваш единственный источник дохода!

— О, мы, надеемся, что нам будут продолжать платить, — небрежно сказала Леонора.

— А вдруг что-нибудь случится? Нельзя же так слепо...

— А почему нет? — спросил Джек. — Все эти годы мы позволяли тебе заботиться о нас. С какой стати менять этот порядок? Луиза поймет, что теперь у тебя есть сила и власть, и сразу подожмет хвост.

— А если ты хочешь успокоить свою совесть, то позже мы можем нотариально оформить твои обязательства по отношению к каждому из нас. — Добавил Дэвид.

Крис во все глаза смотрел на человека, который мог занять его место, и изумлялся. Потом он обвел взглядом сияющее лицо Мэг, довольное лицо Леоноры, мирное и спокойное лицо Джека, лица Питера и Джулии, на которых были написаны печаль и доверие, откинулся на спинку кресла, проглотил комок в горле и попытался что-то сказать. Но разве слова могли выразить всю глубину его чувств? Чем можно ответить на такую поразительную любовь и абсолютное доверие?

Спустя несколько минут Джек встал, потянулся и почесал в затылке.

— Ну я пошел. Нужно немного вздремнуть. Вечером меня ждет обед с друзьями. Всего хорошего.

Не успел он закончить, как Питер и Джулия тоже поднялись.

— Мы тоже не выспались, — сказала Джулия. — Честно говоря, мне хотелось бы принять горячую ванну и выпить бокал вина. Но, конечно, перед этим придется что-то съесть.

— Я приготовлю тебе омлет или что-нибудь в этом роде, — пообещал Питер. — А лучше всего куда-нибудь заехать по пути домой.

— Замечательная мысль!

Супруги ушли, обсуждая, куда бы им направиться.

— Мэг, милая, — подала голос Леонора, — возвращайся-ка ты в постель.

Дэвид лукаво поднял бровь.

— Теперь тебе ясно, за что я обожаю свою тещу? — спросил он рассмеявшуюся Мэг.

Леонора любовно шлепнула его и пошла к двери.

— Крис, скоро увидимся. Приводи с собой свою милую мисс Кин, ладно? Думаю, мы найдем с ней общий язык. С Новым годом!

Дэвид встал и потянулся, хотя было видно, что он не чувствует ни малейшей усталости.

— Пойду-ка я побреюсь. — Он наклонился и поцеловал жену в губы. — Не задерживайся, ладно?

Мэг покачала головой и улыбнулась.

— Не обращай внимания, — сказала она Крису. — Просто мы так долго старались... А теперь работа превратилась в удовольствие. Ты меня понимаешь?

Крис только смущенно улыбнулся в ответ. Мэг встала, подошла к нему, наклонилась и обняла за шею.

— Я так рада за тебя... Мы все понимаем, что, если бы не мисс Кин, ради нас ты женился бы на этой интриганке Луизе. За одно это мы готовы полюбить твою Линн. И еще одно... Дейв не сказал этого, а я скажу. Для нас обоих очень много значит, что ты рекомендовал его на свое место, но, честно говоря, я рада, что ему не придется нести на своих плечах это бремя. Заботиться о таком количестве людей нелегко. Я говорю не только о членах семьи. Но ты привык к этому с рождения. Пост твой по праву. Как и женщина, которую ты любишь. — Она поцеловала его в уголок рта и сказала: — А теперь поезжай к ней.

Это был самый ненужный совет на свете, но Крис был ей благодарен.

Он встал и посмотрел на Мэг сверху вниз.

— Спасибо, сестренка. Это ты устроила ночное совещание, верно? — Она просто улыбнулась в ответ. — Так Луиза действительно призналась, что пришла ко мне в кабинет голая?

— У Луизы что на уме, то и на языке, — махнула рукой Мэг. — Она призналась не только в том, что оказала тебе честь, соблазнив тебя, но и в том, что потом ты оскорбил ее, отказавшись от ее услуг. Эта дура с пеной у рта уверяла, что лучшего секса у тебя не будет никогда в жизни.

— Ха! Много она знает! Лучший секс в жизни у меня впереди! — Увидев заинтригованное лицо Мэг, он хитро улыбнулся, махнул рукой и сказал: — Не бери в голову.

— Угу... В общем, она шокировала стариков, а когда начала кричать, что в пику тебе похоронит «Цыплят Форхэма», все поняли, что нужно что-то делать. Мы судили, рядили, а потом Дэвид предложил единственное разумное решение. Крис, никто не возразил ни слова.

— Я никогда этого не забуду, — поклялся он. — И не подведу никого из членов семьи.

— Никто и не сомневается. А теперь до свидания, да?

Крис расхохотался и сказал:

— Не провожай меня. — Он продолжал смеяться даже тогда, когда сел в машину.

 

10

Линн вздыхала и смотрела на зеленую шляпу с пером так, словно видела ее впервые в жизни. Несколько минут назад она собиралась положить ее в коробку вместе с костюмом, но ее отвлекли мысли о Крисе и вчерашнем публичном скандале. Она не могла забыть выражение лютой злобы на искаженном лице Луизы. И все это случилось из-за нее, Линн. Неужели она, сама того не желая, навлекла на Криса беду? Как Крис мог подумать, что она позволит ему ради нее пожертвовать всем? Линн покачала головой, не зная, кто вызывает у нее больший гнев: Крис или эта женщина.

В передней части магазина находился Фредди. Он принимал костюмы, осматривал их, поврежденные относил Линн для ремонта и тщательно упаковывал то, что было взято в аренду у других владельцев. Она вставила в сломанное перо тонкую проволочку и вновь прикрепила перо к шляпе. Потом завернула шляпу в пластик и положила ее в специальную выемку внутри коробки. Фредди с кем-то разговаривал. Ничего удивительного.

За последние два часа посетителей было много. Они сдавали костюмы и делились впечатлениями. Кое-кто хотел посплетничать о вчерашней ссоре Криса и Луизы, но Фредди ловко уклонялся от этой темы. Поняв, что разговор пошел на повышенных тонах, Линн невольно прислушалась... и узнала голос Криса.

Она закрыла глаза. Рано или поздно это должно было случиться. Еще вчера вечером, оказавшись в машине Фредди, она поняла, что просто отложила решающий разговор. Конечно, ей удастся убедить Криса, что между ними все кончено, решительно и бесповоротно. Она готовилась к этому несколько часов, зная, что Крис поймет правду по ее глазам и выражению лица. Было бы странно ожидать чего-то иного, когда их тела ежесекундно посылали друг другу незримые сообщения. И все же она решилась. Она не позволит Крису бросить дело его жизни. Наконец Линн поняла, как Крис мог уйти от нее в тот вечер, когда она пыталась соблазнить его. Он считал, что так для нее будет лучше. Теперь она должна сделать так, как будет лучше для него.

Она не удивилась, когда Крис вошел в мастерскую, сопровождаемый Фредди.

— Я сказал ему, что ты не хочешь его видеть, — проворчал Фредди. — Но он не слушает. Как обычно.

Крис небрежно отвел руки юноши. Фредди ощетинился, как щенок, играющий в страшную собаку. Не обращая на него никакого внимания, Крис сказал Линн:

— Я должен поговорить с тобой.

Она продолжала застегивать пряжки коробки с зеленой шляпой.

— Крис, мы уже сказали друг другу все, что могли. — Она подняла глаза. — Ты сам это признал. Ты не тот мужчина, который мне нужен.

— За это время все изменилось.

— На мой взгляд, не слишком.

— Милая, пожалуйста, выслушай меня. Мне не придется бросать все ради тебя. Моя семья...

— Это ты говоришь сейчас, — прервала его Линн. — Тогда ты говорил по-другому.

— Вчера вечером...

— Не вчера вечером. Тогда ты сказал, что не подходишь мне. Я решила, что ты прав.

— Это было еще до того, как я понял, что не могу бросить тебя! И до того, как...

— Трейси, она сказала, что это ей безразлично, — напыжившись, заявил Фредди. — Что должно случиться, чтобы вы поняли это? Чтобы крыша рухнула вам на голову? Леди хочет, чтобы вы ушли, разве вы не видите?

— Нет, не вижу. Если ты сейчас же не уберешься с моих глаз, кретин, я тебе врежу так, что мало не покажется!

— Ну хватит. — Линн встала из-за рабочего стола и подошла к висевшему на стене телефону. — Я звоню в полицию. — Она сняла трубку.

— Что ты сказала?

Она повернулась лицом к Крису, прижав трубку к уху.

— Я сказала, что, если ты не уйдешь, я вызову полицию.

— Ты сошла с ума? Я хочу объяснить...

Линн повернулась к телефону, сделала вид, что набирает номер, а сама перехватила взгляд Фредди и еле заметно кивнула. В соответствии с предварительной договоренностью Фредди нанес последний удар.

— Вы еще ничего не поняли? — крикнул он в лицо Крису. — Линн сделала выбор. Эту ночь она провела со мной!

Воцарившееся молчание доказывало, что слова Фредди попали в цель. Линн закрыла глаза и закусила губу, молясь, чтобы Крис как можно скорее ушел. Иначе она не выдержит и сознается, что провела ночь на диване Фредди, боясь, что Крис приедет к ней домой. Она собрала все силы, повернулась к Крису, стараясь не видеть его потрясенного лица, и четко сказала в трубку:

— Сообщаю, что в мой магазин ворвался воинственно настроенный покупатель и... — Закончить фразу ей не пришлось.

Трейси повернулся и ушел, не промолвив ни слова.

Крис был потрясен. Он сидел у себя в гостиной и смотрел в пустой и холодный камин. На душе у него тоже было пусто и холодно. Фредди... Конечно, он с самого начала знал, что этот мальчишка безнадежно влюблен в Линн. И Линн знала, но не придавала этому никакого значения. Выходит, он сам толкнул ее в объятия этого щенка. Или нет?

Он сел на темно-зеленый кожаный диван и задумался. Вчерашний публичный скандал совершенно выбил Линн из колеи. В обычное время она была разумна, рассудительна и, как ни странно, всегда права. Ей было двадцать пять лет. Двадцать пять лет она ждала подходящего человека, с которым могла бы разделить свою судьбу, и выбрала его, Криса, а не Фредди. Из любви к ней Крис отказался принять дар, щедрее которого не было на свете. Неужели его отказ толкнул Линн к Фредди? Едва ли. Скорее всего, нет.

Мысль, внезапно пришедшая ему в голову, заставила Криса рывком подняться на ноги. Нет, его Линн, умная, спокойная, сильная Линн, на это не способна. Тогда что же? О Боже... Трейси закрыл глаза. Бескорыстная любовь... Он должен был все понять в ту же секунду. Он прошел через это, сделал трудный выбор, считая, что так будет для нее лучше. Теперь она делает то же самое. А он так и не сумел сказать ей, что угрозы больше нет. Точнее, она не дала ему такой возможности. Позвонила в полицию. О Господи! Он чуть не рассмеялся. Нужно было найти способ заставить ее слушать.

А если он ошибся? Если по иронии судьбы она действительно сделала то, о чем говорила? Сможет ли он смириться с этим?

Крис провел руками по лицу, пытаясь найти ответ. Ответ был только один: он не может жить без Линн. И простит ей все — по крайней мере, сейчас — ради того, чтобы соединиться с ней. Как заставить ее понять это? Попросить кого-нибудь поговорить с ней? Но кого она будет слушать? Кто может заставить ее выслушать себя наперекор всему? И тут его осенило.

В три часа сорок минут магазин заполнила толпа. Костюмы несли весь день, но час пик настал именно сейчас. Линн вышла из мастерской и начала помогать Фредди; ремонт и упаковку можно было отложить на следующий день. Это было предусмотрено заранее. И все было бы нормально, если бы в магазин не ворвались Гарет и Луиза Адамс. Линн не верила своим глазам. Как Гарет мог привести сюда эту женщину? Хотя в магазине было полно народу, Линн бросила все-дела и вышла из-за стойки. Она посмотрела на Гарета, увидела в глазах брата обычное презрение и указала ему на дверь.

— Уходи сейчас же.

Однако Гарет подошел к ней, схватил за руку и решительно сказал:

— Нет, дорогая сестренка, я не уйду, пока не скажу тебе несколько слов!

Линн вырвала руки и вполоборота посмотрела на Луизу, которая, судя по всему, чувствовала себя очень неуютно.

— Как ты смел привести ее сюда?

— Давай где-нибудь сядем, и я все тебе объясню.

— Ты не видишь, что я занята?

— Дело не терпит отлагательства.

Гарет снова схватил ее за руку и потащил в соседнюю комнату, кивком позвав за собой Луизу. Едва они переступили порог, как появился Фредди и бросил тревожный взгляд на Линн.

— Может быть, позвонить в полицию?

Линн состроила гримасу. Она грозила полицией Крису, но Гарет все-таки ее брат. Лучше как можно скорее покончить с этим делом, а потом заняться бизнесом. Как только она скажет Гарету и Луизе, что она ни при каких обстоятельствах не собирается видеться с Крисом, они уйдут и оставят ее в покое. А потом она сможет жить спокойно. Если удастся. Линн вздернула подбородок и покачала головой.

— Займись посетителями.

Фредди с опаской покосился на Гарета и Луизу.

— Если тебе что-нибудь понадобится...

— Спасибо, — сердито кивнула Линн.

Юноша немного помешкал, но в конце концов ушел. Линн повернулась к непрошеным гостям и заметила, что Гарет бросил на Луизу Адамс красноречивый взгляд. Спустя секунду Луиза обратилась к Линн.

— Вы сломали мне жизнь, — сказала она, шагнув вперед.

Сегодня Луиза выглядела спокойной и очень элегантной. На ней были золотистые слаксы, свитер в тон и шоколадный жакет с замшевыми лацканами. Едва ли такой женщине можно было сломать жизнь.

Линн покачала головой.

— Я вам ничего не сделала.

— Как вы можете так говорить? — возразила Луиза. — Вы отняли у меня единственного человека, который был мне нужен.

«Который был мне нужен»... Не «которого я любила». Линн сложила руки на груди и склонила голову набок.

— Мне вас жаль, — сказала она, — хотя вряд ли вы понимаете почему.

Сбитая с толку, Луиза посмотрела на Гарета, который тут же поспешил к ней на помощь.

— Это правда, Линн. Крис обижал и унижал Луизу. Она позволяла ему это, потому что любила его, а потом он ее бросил. А когда они были готовы помириться, появилась ты. — Он прижал руку к груди и покаялся. — Это моя вина. Я знал, как ты... впечатлительна, и не должен был приводить его к тебе. Но мне не приходило в голову, что он может быть таким неразборчивым, а ты такой глупой. — Он поднял глаза к небу и беспомощно добавил: — Я тебя предупреждал. Говорил, в какую ситуацию он попал.

Вот это да! Линн подбоченилась и приняла вызывающую позу.

— Крис не обижает и не унижает женщин. Он честный, достойный, порядочный человек...

— Он использовал меня как надувную куклу! — воскликнула Луиза.

— Ох, перестаньте. Это вы использовали секс, чтобы заманить его в ловушку. Он был достаточно снисходителен, чтобы сыграть с вами в эту игру, но потом ему стало стыдно, противно, и он порвал эту связь.

— Как вы смеете? — Луиза сжала кулаки и шагнула к Линн.

Гарет тут же встал между ними и пробормотал:

— Разве порядочные люди нарушают данное ими слово?

— Слово? — повторила Линн. — О чем ты говоришь?

— Он нажаловался на меня родным! — с жаром воскликнула Луиза. — Пообещал этого не делать, а потом наговорил обо мне гадостей и восстановил против меня всех!

— Она говорит правду, — подтвердил Гарет. — Все годы работы в компании я слышал об этой клятве. Он сделал это публично, подписал все бумаги, пообещал работать вместе с Луизой, а потом отказался от своего слова и натравил на нее всю родню. Даже ее собственных родителей! Линн, ты не можешь позволить, чтобы это случилось. Сделай это если не для Луизы, то для самой себя. Неужели после этого ты будешь ему доверять? Как ты станешь жить с ним, зная, на что он способен?

— Ты сошел с ума, — медленно сказала Линн. — Вы оба. Я не знаю, что случилось, но Крис не способен нарушить клятву. Ему не позволит совесть.

— Он хочет, чтобы вы так думали! — с жаром заявила Луиза. — Ради того, чтобы добиться своего, этот человек способен на все!

— Тогда зачем он вам? — парировала Линн. — Ответьте, если можете. Если Крис такой ужасный человек, зачем вам понадобилось идти на шантаж, чтобы заставить его жениться на вас?

Луиза открыла рот, но лишилась дара речи. Потом она нетерпеливо посмотрела на Гарета и выдавила:

— Скажи что-нибудь! Убеди ее!

Гарет тяжело вздохнул.

— Она все равно любит его. Линн, они перед ней в долгу! Вся семья! Всю жизнь они лишали ее того положения в обществе, которого она заслуживала! Держали ее в черном теле...

— И все потому, что я по крови не принадлежу к Форхэмам! — злобно выпалила Луиза. — Вы не знаете, что такое быть отверженной всеми! Они могли удочерить меня, сделать членом своей семьи, но мой отчим не хотел об этом и слышать. Они всегда напоминали, что я им чужая. Заставляли меня поддерживать отношения с родным отцом, хотя это меня позорило. Я не хотела, чтобы люди знали, что я связана с этим ничтожеством!

— Линн, ты можешь ее понять! — с жаром сказал Гарет. — Сколько раз нам приходилось стыдиться собственных родителей? Тебе не приходило в голову, что мы могли бы жить по-другому, если бы родились в другой семье? У нас никогда не было возможности занять высокое положение в обществе. У Луизы такая возможность есть, но они не дают ей воспользоваться своим шансом! Разве ты не понимаешь?

— О Боже, — вздохнула Линн. Они оба чокнутые, и это свело их вместе. Не любовь, даже не привязанность, а всего лишь жадность, уязвленное самолюбие и желание отомстить людям за придуманные обиды. Ах, Гарет! Он вымещал на ней свой стыд и комплекс неполноценности и заставлял чувствовать вину. — Это правда, — пробормотала она. — Правда...

Гарет бросил на Луизу торжествующий взгляд.

— Так ты сделаешь это? — Он устремился к сестре и схватил ее за руки.

Она вздрогнула и попыталась вырваться.

— Что я должна сделать?

— Сказать Крису, что ты не хочешь иметь с ним ничего общего. Заставить его понять это. И объяснить почему. Он должен знать, что ты не можешь смириться с его непорядочностью, что отказ от своего слова уронил его в твоих глазах. — Он тряхнул ее и умоляющим тоном спросил: — Ты сделаешь это, Линн? Поможешь нам исправить положение? Ты наша единственная надежда. Сестренка, я хочу гордиться тобой! Сделай для меня что-нибудь хоть раз в жизни!

Хоть раз? Она сотни, тысячи раз пыталась заслужить его благодарность, но все было тщетно... Наконец до Линн дошло, ради чего к ней приходил Крис.

— Кажется, я поняла, — сказала она. — Крис нашел способ освободиться, правда? Сумел освободиться из ваших сетей, а вы хотите, чтобы я снова помогла вам поймать его? Хотите, чтобы я пристыдила его и заставила сделать то, что вам хочется? — Она рассмеялась. Правда, это был смех сквозь слезы. — Так вы ничего не знаете? Вижу, что не знаете. Я уже сделала то, чего вы хотите! — Линн посмотрела на брата сквозь пелену слез. — Боже, какая я дура, — прошептала она. — Тут ты прав. Ради меня он был готов бросить все, к чему вы так жадно стремитесь. Бизнес, карьеру, даже собственную семью. Ради меня. Но я не могла этого позволить. Сам знаешь, я не стою этого. Ты приучил меня к этой мысли. И поэтому сегодня днем я прогнала его!

Гарет побелел.

— Когда? — Он снова тряхнул ее, на этот раз довольно грубо. — Во сколько это было! Отвечай!

Она покачала головой, пытаясь вспомнить.

— Часа два назад.

Гарет отпустил ее так, словно обжегся, и посмотрел на Луизу.

— До того, как он позвонил мне. До того!

Луиза поднесла руки ко рту, ее глаза округлились от ужаса.

— Что нам теперь делать? Что делать?

— Ничего.

Линн стремительно обернулась и увидела на пороге Криса. Из-за его плеча выглядывал Фредди. Спотыкаясь, Линн пошла к нему. Он сделал шаг навстречу, подхватил ее и прижал к груди.

— Крис!

— Все в порядке, моя радость. Все в порядке. Ты была права. Мы освободились от них. Не так, как ты думаешь, но все равно освободились. Я был готов уйти в отставку. Даже написал письмо и передал его родным. Это было единственное, что мне оставалось. Но уходить не понадобилось. Понимаешь, моя родня предана мне так же, как я ей. Едва они поняли, что я люблю тебя, как передали мне свои акции. — Он бросил грозный взгляд на Луизу. — Передали мне свои акции! Теперь я владею семьюдесятью процентами акций «Цыплят Форхэма». Луиза ничего не может сделать ни мне, ни компании.

— Нет! — вскричала Луиза. — Они не могли так поступить!

— Но тем не менее поступили, — спокойно ответил ей Крис.

— Потому что знали, что могут ему доверять, — вставила Линн, повернувшись к Гарету и Луизе. — И они, и я знаем, что он никогда бы не сделал того, в чем вы его обвиняете.

Крис поднял руки, обнял ее за плечи и нежно прижал к себе.

— Я не слишком горжусь собой, — сказал он, — но я бы никогда не нарушил слово, данное родным. Вот почему я не мог попросить их о помощи. Мне не приходило в голову, что они могут сделать это сами, хотя должно было прийти. Они спокойные, осторожные, очень сдержанные люди, но любят и поддерживают меня.

— Тебя, может быть, и да! — злобно пробормотала Луиза. Теперь по ее щекам катились неподдельные слезы. — Но меня они никогда не любили и не поддерживали!

— Конечно, любили, — со вздохом ответил Крис. — Им не мешала твоя фамилия. Без их любви и поддержки ты не смогла бы долго заниматься этой чепухой. Но любви тебе было недостаточно. Ты хотела командовать семьей, бизнесом, всем на свете и думала, что можешь командовать мной. Однако командование — это прежде всего ответственность. Они доверяют мне, потому что я стараюсь оправдывать их доверие. И так же поступала Линн, которая долго позволяла брату унижать и запугивать себя ради сохранения мира в семье.

— И в этом секрет нашей силы, — негромко сказала Линн, прикрыв ладонями руки Криса и повернувшись к нему лицом. 

Она понимала, что упреки и угрозы Гарета были вызваны слабостью. И та же слабость заставляла Луизу интриговать, угрожать и злиться. А сама Линн достаточно сильна, чтобы заботиться о тех, кого она любит, чего бы это ей ни стоило. Таков один из многих уроков, преподанных ей Крисом.

— Ну вот, — после долгого молчания промолвил Крис. — Теперь все кончено. Предлагаю вам немедленно убраться отсюда. Иначе Фредди вызовет полицию. Верно, Фредди?

Линн совсем забыла о присутствии своего юного помощника. Она выгнула шею и увидела, что он стоит у стены, скрестив руки на груди.

— Верно, Фредди?

Юноша оттолкнулся от стены, хмуро кивнул, а потом улыбнулся уголком рта.

— Конечно. Как скажешь.

Линн улыбнулась ему.

— Спасибо, Фредди. Спасибо за все.

Смущенный Фредди уставился в пол, потом расправил плечи и с удивительной властностью сказал:

— Эй вы, пошли вон! Без всяких разговоров. Я стою у телефона.

Казалось, Луиза была готова устроить очередной припадок, но поняла, что это не поможет. Она смерила всех ненавидящим взглядом и вышла из комнаты. Спустя мгновение послышался грохот двери.

Гарет откашлялся.

— Линн, я...

Линн вздохнула.

— Уходи, Гарет. Я не хочу находиться рядом с тобой. По крайней мере, сейчас.

Он поджал губы и кивнул.

— Может быть, позже ты будешь более сговорчивой.

— Линн сговорчива всегда, — сказал ему Крис. — А я нет. В данную минуту я не хочу тебя видеть. Отправляйся в отпуск и начинай искать себе место. «Цыплята Форхэма» в твоих услугах больше не нуждаются.

Линн расстроилась, но только молча кивнула. Она понимала, что Крис больше не может доверять Гарету. Однако сам Гарет этого не понимал. На его лице отразились недоверие, горечь, а потом он напустился на сестру:

— Я знал, чем это кончится! Знал, что из-за тебя я лишусь работы!

— Напротив, — решительно сказал Крис. — Я бы давно уволил тебя, если бы не твоя сестра. Я долго смотрел сквозь пальцы на твое предательство, потому что ты хороший работник, но твое обращение с собственной сестрой убедило меня, что такие служащие мне не нужны. Тем не менее, я продолжал терпеть тебя из уважения к ней. Но больше это делать не намерен. Твоя карьера в «Цыплятах Форхэма» закончена.

— Ты обещала! — гневно крикнул Гарет, обращаясь к Линн.

Она вздохнула и кивнула.

— Да, конечно, но ты сам понимаешь, что так будет лучше для всех.

— Лучше? — фыркнул Гарет. — Откуда тебе знать?

— Придержи язык, Кин! — Грозно сказал Трейси. — Твоя дальнейшая судьба целиком зависит от Линн. А теперь убирайся, пока я не расквасил тебе физиономию!

Гарет бросил на сестру еще один презрительный взгляд, ссутулился и вышел. Было видно, что он считает себя несправедливо обиженным.

— Бедный Гарет, — прошептала Линн. — Он действительно ничего не понимает...

Руки Криса крепко сжали ее плечи.

— Все кончено. Наконец-то.

Линн осторожно высвободилась из его объятий и повернулась к нему лицом.

— Кончено? Для нас с тобой?

Крис склонил голову набок.

— А разве ты не сказала так два часа назад?

Она замотала головой и крепко зажмурилась.

— Нет. Все это было ложью. Я хотела быть такой же смелой и щедрой, каким был ты.

Он нахмурился и посмотрел на нее сверху вниз.

— Так ты не провела ночь с Фредди?

— Нет. То есть да. Я боялась ехать домой, боялась, что ты придешь и уговоришь меня согласиться на твой уход из компании, и провела ночь у Фредди. Я спала на его диване. Вернее, пыталась спать. Но почти всю ночь проплакала.

Крис покачал головой и привлек ее к себе.

— Так я и предполагал. Но скажу тебе правду. Даже если бы это случилось, сомневаюсь, что я смог бы отказаться от тебя. Я люблю тебя, Линн Кин. Думаю, я мог бы простить тебе что угодно.

Линн обхватила руками плечи Криса, посмотрела ему в глаза и сказала:

— Ты действительно думал, что я могла переспать с этим мальчишкой?

Уголки его рта приподнялись, и он прошептал:

— Я боялся, что ты возненавидела меня за тот уход.

— Нет. После него я полюбила тебя еще сильнее.

— Сделать это было труднее всего на свете.

— Знаю. Только сегодня днем я поняла, что тяжелее всего отказаться от того, чего ты очень хочешь.

— Это возможно только в одном случае: если ты отказываешься от чего-то ради человека, который тебе дороже жизни.

Да. Он научил ее самому главному. Или они научились этому вместе? Из глаз Линн заструились счастливые слезы. Она прильнула к его губам, потом слегка отстранилась и спросила:

— Крис, ты женишься на мне?

Его ответом стал поцелуй. Она ни на секунду не сомневалась, что это означало «да».

 

Эпилог

— А вот эта из числа моих самых любимых, — сказал Крис, вынув фотографию из альбома и передав ее двоюродной сестре. Мэг лежала на любимом кожаном диване Криса как выброшенный на берег кашалот. Линн прикрыла валик кашемировой шалью, чтобы Мэг было помягче и потеплее.

Кузина улыбнулась.

— Из тебя вышел замечательный сказочный Принц.

— А что ты скажешь об этой Золушке?

Линн хихикнула, подумав о переливающемся газовом свадебном платье, которое тщательно хранилось наверху в шкафу.

— Тематические свадебные наряды очень забавны. — Но еще забавнее было то, что случилось потом. Она вздрогнула, вспомнив, что произошло в их первую брачную ночь, когда Принц опустился на колени и начал снимать с нее акриловые «хрустальные» башмачки.

Мэг передала фотографию Дэвиду. Тот посмотрел на снимок, вернул его Крису и спросил Линн:

— Не собираешься добавить к своему бизнесу свадебные наряды?

Она сморщила носик.

— Честно говоря, нет. Ближайшие два года у меня расписаны по минутам. Бизнес идет успешно, но я продаю магазин Фредди.

— Да, мы запланировали один эксперимент, — подхватил Крис, многозначительно глядя на Мэг.

— Под названием Большое брюхо? — хихикнула Мэг. В наказание за насмешку ребенок ударил ее пяткой так сильно, что живот чуть не лопнул. — Ой!

Все засмеялись, собрались вокруг и стали класть ладони на ее живот, чтобы почувствовать шевеление ребенка. Расчувствовавшийся Дэвид нежно поцеловал жену, а Крис и Линн обменялись завистливыми взглядами.

— Что случилось? — ахнула Леонора, застыв на пороге.

Рядом с ней стоял отец Линн. Ради такого случая Чарли приоделся в красную футболку и голубые джинсы; его голову обвязывала красно-бело-синяя бандана. На хлопковом джемпере Леоноры красовались американский флаг и надпись «День независимости», окруженная взрывающимися ракетами. Со времени свадьбы Криса и Линн эти двое были неразлучны. Противоположность характеров не мешала их взаимной тяге.

— Ничего, мама, — ответила Мэг и незаметно для Леоноры закатила глаза.

— Ты уверена, что это не схватки?

— Просто ребенок пошевелился.

Леонора всплеснула руками.

— Ох, не знаю, что и думать! Ты перехаживаешь!

— Ничего страшного, — промурлыкал Чарли, похлопав Леонору по плечу. — Гарет родился на десять дней позже положенного срока, но все прошло благополучно.

Вошедшая следом Бет Кин насмешливо фыркнула и протиснулась мимо бывшего мужа, ненароком толкнув Леонору в его объятия. Чарли улыбнулся маленькой женщине и лукаво подмигнул ей, не обращая внимания на окружающих. Лицо Леоноры порозовело, но она не отодвинулась.

— Что ты об этом знаешь? — свысока сказала Бет. — Видимо, роды Мэг задерживает окружение. Ей нужно очистить жилище и избавиться от неподходящих людей. — Элизабет уставилась на Чарли, намекая, что он и есть тот самый неподходящий человек.

Линн поморщилась и взглядом извинилась перед Мэг. Но та только хихикнула и покачала головой.

— Правда, Бет? Как интересно! Может быть, как-нибудь зайдете ко мне и расскажете подробнее?

Линн захотелось расцеловать золовку. Семья мужа встретила ее с распростертыми объятиями. Именно она не дала ей расстаться с Крисом. Ничего удивительного, что он был так предан родным. Все они были замечательными, особенно Мэг.

Питер и Джулия прошли в дом со стороны внутреннего двора. Их купальники еще не успели высохнуть.

— Бассейн у тебя замечательный! — сказала Джулия, вытирая волосы полотенцем. — Намного больше и прохладнее нашего.

— И аппетит после него разыгрывается, — подхватил Питер, похлопывая себя по тощему животу.

Крис засмеялся и встал.

— Намек понял! Пора включать гриль.

— Лучше посиди, сынок! — откликнулся Чарли. — Дай сделать это старому профессионалу. — Он пошел на кухню, увлекая за собой Леонору.

Крис подчинился, но Линн бросила на него тревожный взгляд. Этот взгляд перехватил Дэвид, поднялся и пробормотал:

— Пожалуй, мне тоже следует приложить к этому руку. Новые газовые плиты могут преподнести сюрприз. — Линн облегченно вздохнула. Проходя мимо нее, Дэвид нагнулся и шепнул: — Терпеть не могу эти обряды очищения!

Линн фыркнула и пожалела, что ей самой бежать некуда. Бет села на освободившееся место и начала читать лекцию о философии дзен-буддизма или еще о чем-то в этом роде. К счастью, на помощь вовремя пришли Питер и Джулия. Джулия положила ладонь на руку Линн, наклонилась и негромко спросила:

— Милая, можно тебя и Криса на пару слов?

Крис и Линн обменялись взглядами, потом Линн кивнула и встала. Крис провел всех в кабинет, предложил тете с дядей сесть, а Линн тем временем раздвинула шторы. Но Джулия с улыбкой отказалась.

— Ох нет, дорогой, мы в мокрых купальниках. Это не займет много времени. Нам нужно узнать ваше мнение... об одной вещи.

Крис сел за письменный стол. Линн встала рядом с ним, и он обнял жену за талию.

— Что случилось?

Джулия посмотрела на мужа и протянула ему руку. Питер откашлялся.

— Ну, дело в том, что вчера к нам приходил Гарет.

— Мой брат? — удивилась Линн.

Питер кивнул.

— Конечно, вы знаете, что они с Луизой... э-э... встречаются.

— Точнее, Луиза не дает ему проходу, — небрежно заметил Крис. — И что из того?

Джулия смущенно уставилась в пол. Питер собрался с силами и продолжил:

— Понимаешь, Гарет попросил у нас благословения. Он собирается сделать Луизе предложение и считает, что вас нужно предупредить. Он просил передать вам, что поймет, если вы будете возражать.

Линн подняла глаза к небу. После того, как Крис выкупил у Луизы акции «Цыплят Форхэма», Гарет и Луиза стали деловыми партнерами и добились значительного успеха на поприще торговли недвижимостью. Теперь Гарет решил предложить Луизе руку и сердце, но предварительно захотел заручиться поддержкой семьи. Как всегда, ему требовались гарантии.

Крис отнесся к новости спокойно. Точнее, равнодушно. Он просто пожал плечами и сказал:

— Это не имеет ко мне никакого отношения.

Джулия слегка успокоилась.

— Да, конечно. Просто мы подумали, что, учитывая ваши семейные связи...

Крис посмотрел на Линн.

— А ты что думаешь, милая? Не станешь возражать, если моя сводная кузина и твой брат объединят свои усилия?

— А разве они еще не сделали этого?

— Похоже, что так.

— Ну, если они смогут выдержать друг друга, то мы и подавно.

— Именно так я и сказал, — откликнулся Питер.

— Ох, не знаю, — заколебалась Джулия. — Хотя вообще-то они неплохо ладят.

— Два сапога пара! — фыркнула Линн.

— Ну что ж, — промолвил Питер, — раз так, мы возражать не станем. — Он потер руки и сказал жене: — Ну, а теперь давай проверим, как жарятся бифштексы. Я готов съесть быка!

Джулия засмеялась и покачала головой.

— Ох уж эти мужчины!

Все четверо вышли из кабинета. Когда тетя с дядей оказались во внутреннем дворике, Крис сказал жене:

— Пауки, оказавшись в одной банке, рано или поздно сжирают друг друга.

Гости разошлись около половины десятого вечера. Когда дом опустел, Крис и Линн обошли первый этаж, выключили свет и заперли двери. Потом взялись за руки, поднялись по лестнице и остановились на площадке, нависавшей над вестибюлем.

— Ну что, какую комнату ты приготовила для нас на сегодня? — спросил Крис, глядя на жену сверху вниз.

Она лукаво засмеялась.

— Нашу. Мне пришло в голову, что можно использовать балкон.

Его глаза блеснули.

— Это что, намек?

Линн покачала головой.

— Сам увидишь.

Они подошли к комнате, которая считалась их официальной спальней, хотя они пользовались ею ничуть не чаще, чем любой другой. Линн открыла дверь и отошла в сторону. Крис усмехнулся и вошел в комнату, которой мог бы гордиться любой турецкий паша. Стены и кровати были задрапированы цветным шелком, создававшим эффект балдахина. Всюду были раскиданы подушечки с бахромой. Пол устилал персидский ковер. В бронзовых жаровнях курились благовония. Негромко позвякивали колокольчики. Крис подбоченился и обошел комнату.

— Изумительно, — наконец сказал он. — Спасибо, радость моя. А теперь давай спать. Я тоже приготовил для тебя пару сюрпризов.

Она подняла бровь.

— Мои лавры не дают вам спокойно спать, мистер Трейси?

— Определенно, миссис Трейси. Поторопись.

Линн засмеялась, прошла в большую, хорошо оборудованную ванную и переоделась. Несколько минут спустя она вернулась в спальню. Крис, на котором не было ничего, кроме черных шелковых трусов, сидел на кровати, скрестив ноги. Линн нажала на кнопку проигрывателя. Когда зазвучала экзотическая музыка, она спустила вуаль и впорхнула в комнату, позвякивая монетами, прикрепленными к ее головному убору и поясу. Крис оперся на локти и рассмеялся, любуясь танцем живота.

Наконец он встал и поймал Линн.

— Мне всегда хотелось иметь гарем. Только я не понимал, что для него может быть достаточно одной женщины. — Он поднял вуаль, поцеловал Линн, а потом взял ее на руки.

Однако местом их назначения стала не кровать, а балкон. Там Крис опустил жену на пол, прикрытый ковриком, развернул ее лицом к заднему двору и показал на верхушки деревья.

— Вон там, — сказал он. — Смотри.

Линн прислонилась к груди мужа и обвила его руки вокруг своей обнаженной талии, покачиваясь в такт музыке, пропитывавшей густой летний воздух. Шли секунды. Внезапно темное небо раскололи разноцветные переливающиеся огни.

— Фейерверк! Как красиво!

— Чтобы увидеть эту картину во всей красе, нам нужно было бы подняться на чертовом колесе, — сказал ей Крис.

Захватывающее зрелище продолжалось несколько минут, а потом Трейси прижал губы к ее уху и прошептал:

— Сейчас...

В воздух взмыли ракеты. Во все стороны полетели розовые и золотые искры и образовали портрет.

— Золушка! — выдохнула Линн.

Крис засмеялся.

— Похоже. А сейчас будет главное.

В воздухе повисли красные, белые и синие слова: «Цыплята Форхэма» — первые в Канаде!»

Линн вскрикнула, повернулась и прижалась к обнаженной груди мужа.

— Это правда? На самом деле? Господи, Крис, я знала, что ты добьешься своего!

Крис подхватил ее на руки и унес в спальню.

— Потрясающая новость, правда? И отметить ее тоже следует потрясающе.

Взгляд мужа не оставлял сомнений в том, каким образом он хочет ее отметить. И в том, что это будет незабываемо.