Жаря утром яичницу с беконом, она поглядывала сквозь кухонное окно в сад. Было рано, солнце еще не показалось из-за верхушек деревьев и все вокруг окутывал легкий туман.

Памелла любила подобное начало дня. Полупрозрачная дымка создавала ощущение особенного уюта. Коттедж будто утопал в укрывающем землю белесом мареве. Улыбаясь, Памелла подумала о том, как все выглядит сверху: из молочной мглы выступают лишь красноватая черепичная крыша с белеными трубами да верхушки деревьев.

Она даже вздохнула, настолько лирическим показался ей этот образ.

А если бы я находилась здесь не одна, а с дорогим сердцу человеком?

Отставив сковородку, Памелла приблизилась к окну. Пару минут она вглядывалась в едва заметно клубящийся туман, и в ее голове сами собой возникли такие строки:

Памелла медленно повторила эти слова вслух, оценивая, стоит ли записать, — у нее была специальная тетрадь для стихов, куда она заносила удачные рифмы и фразы.

Лучше бы сказать «сквозь утреннюю дымку», но тогда нарушается размер строфы, подумала Памелла. М-да, нужно еще поразмыслить, конечно, но в тетрадку я эти строчки запишу.

Она быстро вышла из кухни и взбежала по лестнице на второй этаж, в кабинет. Тетрадь, как всегда, лежала на рабочем столе. Открыв ее, Памелла наскоро записала пришедшие в голову слова, затем выпрямилась… и вдруг замерла.

Вот дьявол, ведь это же про Эрика! — пронеслось в ее мозгу. Снова я думаю о нем!

Рассердившись на себя, она резко захлопнула тетрадь и отправилась завтракать.

Памелла вышла за пределы двора и на минутку остановилась. На ней была узкая черная юбка и светлый вязаный жакет с длинными рукавами. Все вместе выглядело очень элегантно. Пальцами она сжимала ручку кейса.

Нахмурившись, Памелла несколько мгновений пыталась что-то вспомнить, а когда это удалось, обронила «ах да!» и аккуратно притворила за собой калитку.

В этот миг с ней поравнялся местный молочник, мистер Джиллс. Направляясь от центра деревни к периферии, он катил вдоль улицы тележку со своим товаром. Периодически останавливаясь, молочник заходил в очередной двор и оставлял у двери заказчика молоко, йогурт, сметану или творог.

Приблизившись, мистер Джиллс значительно замедлил движение и поднял руку.

— Здравия желаю, дочка! — почему-то по-военному приветствовал он Памеллу.

Она с улыбкой кивнула.

— Здравствуйте.

— В школу идешь? — спросил мистер Джиллс, хотя это было совершенно очевидно. Наверное, ему просто хотелось поговорить.

Памелла машинально взглянула на наручные часы.

— Куда же еще. Кстати, мне нужно поторопиться.

— Ступай, красавица, ступай… Желаю успешного трудового дня. Ты нашим пострелятам спуску не давай! — Он возобновил движение, но потом вдруг обернулся и произнес: — Я только скажу… кхм… что твой выбор мне нравится. Если хочешь знать мое мнение, конечно, — добавил молочник, подтвердив свое замечание энергичным кивком. — Одобряю! — И он двинулся дальше, напевая припев популярной песенки «Каждая красотка любит лейтенанта».

Памелла озадаченно посмотрела ему вслед. Они с мистером Джиллсом частенько встречались здесь по утрам, но сегодня тот говорил загадками.

Что бы это значило? — ломала Памелла голову, шагая по тихой улице в направлении, противоположном тому, в котором удалился молочник. О каком выборе речь? И почему молочник сказал, что одобряет его?

От этих мыслей ее немного отвлек донесшийся сверху рокот. Подняв глаза, она увидела вертолет, возможно тот же самый, который прилетал вчера. Винтокрылая машина двигалась по широкому кругу, направляясь в сторону города. Памелла на ходу проводила ее взглядом.

Пройдя ярдов пять, она заметила миссис Хэттер. Та находилась за невысокой решетчатой оградой и делала вид, что выпалывает сорняки. Во всяком случае, впечатление складывалось именно такое, потому что, завидев Памеллу, миссис Хэттер тотчас прекратила свое занятие и оперлась на тяпку. Поля совершенно ненужной сейчас шляпы отбрасывали на ее глаза слабую тень, придавая загадочное выражение.

— Доброе утро, — улыбнулась Памелла.

— Э-э… конечно. Доброе, — с некоторой запинкой, будто думая о другом, произнесла миссис Хэттер. Ее пристальный взгляд обежал стройную фигуру Памеллы и замер на лице.

Памелла поневоле остановилась.

— Что вы так смотрите? — спросила она, в свою очередь бегло оглядывая себя. — У меня что-то не в порядке?

Миссис Хэттер медленно покачала головой.

— Все просто замечательно.

Ее поведение удивило Памеллу.

— Правда? Почему же вы так странно на меня посмотрели?

— Странно?

— Конечно!

Миссис Хэттер пожала плечами.

— Не знаю. По-моему, как обычно.

Памелла нахмурилась.

— Вообще, сегодня все как-то чудно себя ведут.

— Да? Это кто, например?

— Да хотя бы мистер Джиллс.

— Молочник? А что он сделал?

— Да вроде ничего особенного, — ответила Памелла. — Но в его взгляде тоже промелькнуло что-то… даже не знаю, как назвать… И разговаривал он со мной не так, как всегда.

Глаза миссис Хэттер загорелись живейшим интересом.

— Ну-ну? И как же?

— Э-э… излишне весело, что ли. Сказал, что одобряет мой выбор. И не пояснил какой. Вместо этого запел песню про влюбленных красоток. Поэтому я и говорю, что нынче все ведут себя как-то чудно.

Казалось, миссис Хэттер задумалась.

— Гм… Ну, положим, молочник еще не все.

Памелла ошалело уставилась на нее.

— Что вы хотите этим сказать?

— То, что сказала: не все одобряют твой выбор, — спокойно пояснила миссис Хэттер. — Так и знай.

Рот Памеллы сам собой раскрылся. Ее охватило такое чувство, будто она сегодня проснулась в деревне, которая лишь внешне напоминает Брэмдейл, но на самом деле является своего рода декорацией для какого-то непонятного спектакля. А играют в нем люди, похожие на окружающих односельчан. Причем текст пьесы известен всем участникам, кроме самой Памеллы.

Может, я еще сплю и все это мне снится? — подумала она, пытаясь хоть как-то объяснить себе странности нынешнего дня.

— Э-э… миссис Хэттер, — осторожно произнесла она, — не будете ли вы так любезны сказать мне, о каком, собственно, выборе идет речь?

Та вдруг широко усмехнулась.

— Не можешь смекнуть, о чем толковал с тобой молочник?

— Не-ет, — протянула Памелла.

Глаза миссис Хэттер радостно блеснули.

— Он говорил про Риччи! Теперь поняла?

Памелла сморщила лоб, пытаясь проникнуть в смысл сказанного. С ее точки зрения, вместо одной загадки сейчас появилось две.

При чем здесь Риччи? — вертелось в ее мозгу. Как увязать все это воедино: меня, Риччи и молочника? Да, и еще какой-то выбор, который я якобы сделала?

— Наверное, вы сочтете меня дремучей идиоткой, миссис Хэттер, но я по-прежнему ничего не понимаю! — жалобно произнесла она.

— Что именно? — спросила соседка.

— Ну, про Риччи… и про выбор тоже. Миссис Хэттер удивленно взглянула на нее.

— Что же здесь непонятного? Молочник одобрительно смотрит на то, что ты выбрала Риччи.

Памелла опешила.

— Да с чего он это взял? Я вовсе не выбирала никакого Риччи!

— Как с чего? Он знает, что Риччи вышел вчера вечером из твоего дома, вот и сделал соответствующий вывод.

— И совершенно напрасно! — вспылила Памелла. — Никаких выводов из этого не следуют. Потом, откуда молочник знает, кто от меня выходил и почему? — На миг умолкнув, она вдруг смерила миссис Хэттер пристальным взглядом. — Кстати, насколько я понимаю, вам это тоже известно?

Соседка лишь пожала плечами — мол, ясное дело.

— Но как получилось, что все обо всем осведомлены? — воскликнула Памелла.

Миссис Хэттер от души рассмеялась.

— Так, дорогая моя, это ведь деревня! Здесь всегда так.

Несколько мгновений Памелла хмуро молчала.

— Не понимаю… Было довольно поздно, все сидели по домам, а молочнику вообще нечего было делать на нашей улице в такое время…

— Ну мало ли что. Всегда найдется кто-то, кто что-нибудь увидит или услышит. И пойдет молва… Такие здесь нравы. Событий мало, вот все и рады посудачить. — Миссис Хэттер внимательно посмотрела на Памеллу. — Хочешь сказать, что меж тобой и Риччи… как бы это выразиться… ничего не было?

— Нет, конечно! — возмущенно фыркнула Памелла. — Странно, что кто-то вообще делает столь скоропалительные выводы. Мало ли что! Ну зашел человек сообщить, что у меня калитка распахнута, так из этого нужно вывести целую историю?

— Вот, значит, какой повод он придумал, чтобы навестить тебя, — задумчиво произнесла миссис Хэттер.

— Кто?

— Риччи, конечно.

— Придумал? Так вы полагаете…

— Тут и полагать нечего. Сама посуди: вот ты говоришь, что молочнику нечего было делать вечером на нашей улице, а Риччи было, что ли? Они с Лиззи возле школы живут. Приглянулась ты ему, вот и весь секрет.

Памелла слегка зарделась.

— Это что же получается? Вся деревня думает, что у нас с Риччи роман?

Миссис Хэттер только руками развела — мол, ничего уж тут не попишешь. Затем слегка перегнулась через ограду и доверительно произнесла:

— Послушай, что я скажу, детка. Дело, конечно, не мое, да и грех соваться в чужие отношения, но, думаю, Риччи тебе не пара. Прости, что грубо выражусь, однако иначе не скажешь: не по собаке кость. Конечно, Риччи парень во всех смыслах положительный, никто про него плохого слова не скажет…

Неожиданно для себя самой Памелла кивнула.

— Лично я всегда слыхала только хорошее. И вообще, Риччи кажется мне человеком надежным. — Она вдруг осеклась, сообразив, что ее слова могут быть неправильно поняты. — Это я не к тому говорю, что у меня насчет него какие-то планы, а просто так.

— Ну да, ну да, — закивала миссис Хэттер. — Никто и не спорит.

Тут Памелла вновь взглянула на наручные часы.

— Ой, уже без пяти девять! — вырвалось у нее. — Опаздываю! Простите, миссис Хэттер, потом договорим… — Последние слова она произнесла на ходу.

Однако на этом странности не кончились. Сегодня, казалось, каждый норовил поздороваться с Памеллой, даже издалека. Причем все очень пристально рассматривали ее, будто надеясь заметить нечто особенное.

Что они так глазеют? — с изрядной долей раздражения думала она. Ищут следы бурно проведенной ночи?

«Так это ведь деревня, дорогая моя!» — вертелись в ее мозгу слова миссис Хэттер.

Возможно, трудно поверить, но прежде Памелла не замечала по отношению к себе признаков повышенного внимания. Вероятно, они были, особенно в первое время, когда она только-только поселилась в Брэмдейле. Однако тогда ей предстояло решить столько связанных с обустройством проблем, что прочее просто проходило мимо нее, никак не задевая. Зато сейчас она будто очутилась в центре деревенских событий.

Остается лишь надеяться, что вскоре произойдет что-нибудь еще и местные жители обретут новую тему для пересудов, размышляла Памелла, торопясь в школу.

Там ее ожидало новое испытание.

Звонок уже прозвенел, ученики и учителя разошлись по классам, чему Памелла втайне была рада, так как ей меньше всего хотелось ощутить еще и любопытные взгляды коллег.

Никогда бы не поверила, что такое незначительное событие, как визит односельчанина, вызовет столь сильную рябь на поверхности деревенской жизни! — подумала она, сворачивая за угол школьного коридора.

И тут ей поневоле пришлось замедлить шаг, потому что она увидела Лиззи. Одетая в синие джинсы и розовый джемпер дочка Риччи Эвертона вертелась у классной двери, явно поджидая ее. Обычно так поступали ученики, которым нужно было отпроситься с урока или решить какие-нибудь иные проблемы.

Неужели и дети вовлечены в общую игру? — с ужасом подумала Памелла. Раньше эта мысль как-то не приходила ей в голову, поэтому она растерялась.

Если Лиззи, подобно остальным, полагает, что между мной и ее папой возник роман, то как же мне вести себя с ней? — лихорадочно пронеслось в ее мозгу. Не объясняться же с ребенком! С другой стороны, Лиззи наверняка успела много чего передумать по поводу новой деревенской сплетни, ведь косвенно задета и она сама. И если я, взрослый человек, не знаю, как реагировать на все это, то каково восьмилетней девочке?

Памелла вздохнула, чувствуя, что ноги отказываются нести ее в направлении класса.

Ну уж это совсем никуда не годится! Возьми себя в руки. Вспомни, что ты учитель, и держись соответственно.

Тряхнув головой, Памелла увереннее двинулась вперед.

— Меня ждешь, Лиззи? — совершенно будничным тоном спросила она, приблизившись к девочке.

Та застенчиво кивнула, ковыряя носком кроссовки тускло поблескивающий вощеный пол — школа строилась еще в прошлом веке, и коридоры здесь были выстланы паркетом, для натирания которого приходилось держать специального работника.

— Что-то хочешь мне сказать? — ободряюще улыбнулась Памелла.

Лиззи покачала головой. Ее светлые волосы были зачесаны назад и по последней детской моде закреплены на макушке множеством мелких разноцветных заколок.

Интересно, кто этим занимался? — мельком подумала Памелла. Самостоятельно Лиззи не могла соорудить себе такую прическу. Значит, кто-то ей помог. Если Риччи, то… он хороший отец.

— Нет, — покачала Лиззи головой. — Я просто хотела поздороваться. Папа велел мне быть с вами повежливей. — Выдержав короткую паузу, она с некоторой торжественностью произнесла: — Добрый день, мисс Сэверенс!

Памелла прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

— Здравствуй, Лиззи. Но тебе вовсе не нужно встречать меня на пороге. В следующий раз спокойно отправляйся в класс вместе со всеми.

— Хорошо, мисс Сэверенс.

— Ну, идем. — Памелла слегка обняла Лиззи за плечи, подталкивая в сторону открытой двери.

В последний момент, перед тем как отвернуться, девочка бросила на нее любопытный взгляд.

Знает! — подумала Памелла. Что за безобразие, здесь даже до детей доходят сплетни!

Несколько принужденно улыбаясь, она переступила вслед за Лиззи порог класса и произнесла в мгновенно наступившей тишине — последнее обстоятельство само по себе было совершенно необычно:

— Здравствуйте, ребята.

Ответное приветствие прозвучало, как всегда, вразнобой, но взгляды учеников были направлены на Памеллу. Нетрудно было догадаться, что и до тех успели дойти отголоски молниеносно разнесшейся по деревне сплетни. Возможно, дети и не поняли ее смысла, однако она касалась их учительницы, поэтому им было интересно.

С нарочито спокойным видом Памелла подошла к своему столу и положила на него кейс.

— Сегодня мы поговорим о том, что вам очень нравится, — начала она. — Угадайте, что я имею в виду. Ну, смелее. Называйте!

— Лакричные леденцы, — сказал кто-то.

Все дружно рассмеялись.

— Допустим, — кивнула Памелла. — А еще?

Повисла короткая пауза, затем со всех сторон посыпалось:

— Игрушки! Щенки! Мороженое! Кататься на велосипеде! Компьютерные игры! Мультики! Футбол!

— Стоп! — подняла Памелла ладонь. — Кто сказал «мультики»?

— Я.

Это был Стиви Бразерс, внук плотника Джеффа, ремонтировавшего Памелле сарай.

— Кто-нибудь еще любит мультики? — спросила она, обводя взглядом класс.

Ребята дружно выразили одобрение.

— А что такое мультик по своей сути, кто-то сможет объяснить?

Вновь ненадолго повисла тишина, ученики задумались.

— Это такие рисованные истории, — сказала Джейн Делвин.

— Или сделанные с помощью компьютерной графики, — добавил Стиви Бразерс.

— Они бывают веселые и грустные, — подала голос Лиззи.

— И в них встречаются забавные зверушки… или человечки.

— Реально существующие? — быстро спросила Памелла.

— Нет, выдуманные.

— Сказочные, — мечтательно вздохнула Лиззи.

Памелла улыбнулась.

— Вот ключевое слово! Сказочные. То есть мультфильм — это сказка. Про нее и пойдет у нас разговор. Многие из вас наверняка видели мультфильм про Алису, побывавшую в Стране Чудес. А сейчас нам предстоит прочесть и обсудить сказку, сочиненную Льюисом Кэрроллом. Она будет нашим внеклассным чтением. — С этими словами Памелла открыла кейс, чтобы извлечь из него книжку и показать ребятам. Та оказалась лежащей вверх тормашками. Одно мгновение Памелла смотрела на нее, плотно стиснув губы, затем подняла и продемонстрировала классу. — Вот это произведение. После уроков возьмете его в школьной библиотеке.

Затем занятия продолжились как обычно.

Повышенный интерес к своей персоне Памелла ощущала еще дня три, потом он начал спадать. За это время Риччи ни разу не попался ей на глаза.

К пятнице она уже была склонна рассматривать недавнее происшествие просто как издержки деревенского бытия и даже начала посмеиваться про себя над весьма своеобразным отношением односельчан к понятию частной жизни. Особенно веселило Памеллу стремление некоторых знакомых высказать личное отношение к ее воображаемой связи с Риччи.

Интересно, зачем они это делают? — размышляла она. Из желания как-то повлиять на ход событий? Или их будоражит своего рода соучастие? Вон как поблескивали глаза миссис Хэттер, когда мы обсуждали то, как Риччи заглянул вечером ко мне во двор!

Думала Памелла и про самого Риччи — как не думать, когда людская молва связывает их имена воедино, — однако не могла четко определиться с восприятием этого человека. Несмотря на туманные намеки миссис Хэттер, она понимала, что, скорее всего, из Риччи получился бы муж если не идеальный, то близкий к совершенству.

Но то было, если можно так выразиться, умственное восприятие. А с душевным все обстояло гораздо сложнее. Потому что, как бы Памелла ни хорохорилась перед самой собой, ее сердце все еще не было свободно. Ей нет-нет да и вспоминался Эрик, былая любовь, которую она всячески старалась забыть.

А Риччи — Памелла почти не сомневалась в этом — смог бы помочь ей справиться с остатками прежнего чувства. Кроме того, новые впечатления вскоре непременно вытеснили бы из памяти ненужные воспоминания.

С другой стороны, во всем этом присутствовал некий элемент искусственности. Как будто кто-то все решил за Памеллу и ей осталось лишь следовать замыслу. А где же эмоции, сладостные грезы, романтика, наконец?

Романтика осталась в юности, шептал голос подсознания. Сейчас же наступила пора зрелости. И мыслить ты должна не как семнадцатилетняя девчонка, а как человек, ставший на десяток лет старше. Женщине нужна семья. Она должна обихаживать мужа, растить детей, позже — нянчить внуков. Не забывай, каждая женщина потихоньку стареет. И лучше, если это происходит не в одиночестве, а в окружении любимых и любящих людей.

Кто смог бы спорить с подобными доводами? Уж точно не Памелла, которой всегда хотелось так называемого обыкновенного женского счастья.

Примерно в таких размышлениях она проводила дни, а от ночных раздумий избавлялась с помощью снотворного. Но в общем Памелла, можно сказать, успокоилась. И старалась жить как прежде.

Пока не наступила пятница.