Один из ключей от сарая находился в прихожей, в ящичке стоящей под зеркалом тумбы. Взяв его, Памелла вновь отправилась к сараю. Там миссис Хэттер продолжала что-то рассказывать.
Не вникая в суть очередного повествования, Памелла подошла к двери, взяла увесистый замок и сунула ключ в скважину. Ее губы были плотно сжаты, взгляд выражал решимость.
Дверь находилась в торце прямоугольного сарая, поэтому миссис Хэттер имела прекрасную возможность наблюдать за происходящим — что и делала, сразу оборвав рассказ и затаив дыхание.
На ее глазах Памелла два раза повернула ключ в замке и распахнула дверь настежь.
— Прежде чем вы уйдете с моего двора, мистер, мне бы хотелось кое-что с вами обсу…
Миссис Хэттер с удивлением услыхала, как голос Памеллы пресекся на полуслове. Затем, к еще большему ее изумлению, девушка попятилась, будто увидев перед собой призрак.
В следующее мгновение из недр сарая шагнул на порог недавний собеседник миссис Хэттер. Им оказался высокий, стройный, одетый в синий комбинезон молодой мужчина с взъерошенными белокурыми волосами и голубыми глазами. Его взгляд не отрывался от остановившейся и растерянно застывшей на месте Памеллы.
Та тоже смотрела на своего незваного гостя во все глаза.
А сбоку за всем происходящим зорко наблюдала из-за зеленой изгороди миссис Хэттер.
Пауза тянулась долго, но в конце концов Памелла нарушила молчание.
— Ты? — произнесла она внезапно до неузнаваемости охрипшим голосом. — Каким ветром тебя сюда занесло? — Затем, словно опомнившись, вяло добавила: — Ах да…
— Не могу поверить, — протянул белокурый красавец. — Когда несколько минут назад я услыхал твой голос, то решил, что все это мне мерещится. — Он с ошеломленным видом покачал головой. — Еще утром я даже представить себе не мог, что днем увижу тебя… после такой долгой разлуки.
— Не я в этом виновата, — тихо заметила Памелла.
По лицу парашютиста пробежала тень.
— Да, солнышко. Конечно. Во всем виноват я один. За минувшие два года я многое понял. — На миг умолкнув, он взволнованно вздохнул. — Если бы ты только знала…
Памелла резко подняла голову, и порыв ветра бросил волосы ей в лицо. Она откинула их нервным жестом.
— Не продолжай! Я не желаю ничего знать. Слышишь? Не желаю! — Ее голос звучал с надрывом.
— Ладно, ладно, — поднял ладони собеседник. — Оставим пока эту тему. Я… благодарю тебя за то, что ты меня выпустила. Еще полчаса — и я бы, наверное, предпринял попытку выбраться через дыру в крыше по стропам. — Повернув голову, он критически оглядел грушу, на которой повис парашют. — Хотя вряд ли бы это мне удалось, ветки наверняка бы не выдержали моего веса. — Снова повисла пауза. — Кстати, насчет крыши не волнуйся, я полностью оплачу ремонт.
Еще пятнадцать минут назад Памелла сама собиралась требовать этого от проникшего на ее территорию чужака. Но тогда она была уверена, что это действительно посторонний человек. А сейчас…
Ее пальцы невольно сжались в кулаки.
— Эрик, неужели ты думаешь, что я возьму у тебя хоть пенни? — мрачно усмехнулась она. — Ни о чем не беспокойся. Мои проблемы не твоя забота. До сих пор я как-то обходилась без тебя, справлюсь и на этот раз. Единственное, что от тебя требуется, это снять с моего дерева парашют и убраться туда, откуда явился! — произнесла она с какой-то особенной, лихорадочной горячностью.
Несколько секунд Эрик пристально рассматривал ее. По его лицу вновь скользнула тень, но он быстро прогнал ее, видимо приняв какое-то решение.
— Ну зачем так грубо! — произнес он с улыбкой нарочито добродушным тоном. — Ведь ты всегда была очень нежной, я-то помню!
Памелла вновь гневно засопела.
— Неужели? А по-моему, ты давно все забыл!
Эрик медленно покачал головой и шагнул вперед.
— Нет, солнышко. Я помню все до мельчайших деталей. И храню в сердце в течение двух последних лет, пока мы были врозь.
— Были, есть и будем! — резко произнесла Памелла, в свою очередь отступая на шаг. — Так что советую тебе поскорее выкинуть всю прежнюю чушь из головы.
Эрик вздохнул.
— Это совсем не чушь. Во всяком случае, для меня. Да и ты сама раньше воспринимала все по-другому.
Памелла кивнула.
— Верно, так и было. До тех пор пока ты не бросил меня ради своего бредового увлечения!
Со стороны живой изгороди донеслось сдавленное восклицание.
Повернувшись в том направлении, Памелла и Эрик увидели миссис Хэттер, про которую совсем забыли. Та стояла, глядя на них во все глаза и прикрывая губы пальцами.
— Простите, — в явном смущении произнесла она. — Я не хотела. Само вырвалось.
— Вы еще здесь, миссис Хэттер? — сдержанно произнесла Памелла.
Во взгляде соседки промелькнуло удивление.
— Ведь ты же сама попросила меня остаться и быть свидетелем!
Памелла сморщила лоб, припоминая. Из-за пережитого только что потрясения она уже успела забыть о своей недавней просьбе.
— Действительно… Что ж, спасибо за поддержку, миссис Хэттер, и… в вашем присутствии больше нет необходимости. Тем более Эрик все равно сейчас уйдет…
— Даже не подумаю, — с подчеркнутым спокойствием произнес тот.
Памелла всем корпусом повернулась к нему.
— То есть как? Что ты имеешь в виду?
Он пожал плечами.
— По-моему, суть моих слов трудно трактовать в каким-то ином смысле, кроме того, который в них вложен.
Памелла заморгала, пытаясь вникнуть в сказанное. В соседнем дворе даже не подумавшая двинуться с места миссис Хэттер разинула рот. Прошла, наверное, целая минута, прежде чем Памелла раздраженно произнесла:
— А попроще ты не можешь изъясняться?
— Куда уж проще, — хмыкнул Эрик. Но, увидев по глазам Памеллы, что лучше сейчас не шутить, пояснил: — Я говорю, что даже не подумаю никуда уйти, после того как наконец нашел тебя!
Она возмущенно сверкнула глазами.
— Нашел! Нет, вы только послушайте, он меня нашел! — произнесла она, обращаясь к некоему невидимому собеседнику.
— Я слушаю, милая, слушаю, — тотчас откликнулась миссис Хэттер, ни на мгновение не усомнившись в том, что имеется в виду именно она.
Но на этот раз Памелла лишь бегло скользнула по ней взглядом. Ее задело высказывание Эрика.
— Конечно, нашел, — невозмутимо повторил тот. — И больше не отпущу.
Памелла просто задохнулась от возмущения.
— Что?! Какая наглость! Это просто… просто… — Она на миг умолкла, тщетно пытаясь подобрать определение новому бессовестному заявлению Эрика. Наконец таковое нашлось. — Просто неописуемо!
— Почему?
— Потому что ты даже не думал меня искать!
Эрик нахмурился.
— Почему ты так думаешь?
— Да что тут думать! — усмехнулась Памелла. — Тебя просто принесло сюда ветром, и ты свалился на мою крышу. Можно сказать, мне на голову. А теперь выставляешь все в таком свете, будто это не обычная случайность, а результат кропотливых поисков.
— Ты говоришь про нынешний день, а я про все то время, пока мы были в разлуке, — возразил Эрик.
Сунув руки в карманы куртки и чуть склонив голову к плечу, Памелла с минуту насмешливо разглядывала его.
— Что ты так смотришь? — наконец не выдержал он.
— Да вот пытаюсь вспомнить, ты и прежде врал или выучился этому за минувшие два года?
— Я не вру.
— Но ты меня не искал!
Эрик выругался было вполголоса, но тут же взял себя в руки и сдержанно произнес:
— Ты не права, я пытался тебя найти.
Памелла смерила его презрительным взглядом.
— И почему же не нашел?
— Да потому что кого бы из твоих подруг я ни спросил, все твердили одно и то же: Памелла запретила сообщать тебе любые сведения о ее местонахождении! — вскричал он, вновь теряя самообладание. — И Мэри, и Айрин, и Сюзи будто воды в рот набрали. Ни словечка не проронили!
Памелла задумалась. Это было похоже на правду, она действительно строго предупредила всех, кого мог навестить Эрик, чтобы не разглашали факт ее переезда в Брэмдейл.
— Что ж, значит, у меня хорошие подруги, — констатировала она.
Эрик кивнул.
— Родители тоже. Потому что и они ничего мне не сказали. Вернее, твоя мать хотя бы меня выслушала, а отец даже встретиться со мной не пожелал.
— Представляю, — усмехнулась Памелла. Потом она спросила: — А когда это было?
— Ну, с подружками твоими я беседовал примерно год назад, — ответил Эрик. — А с матерью… дай вспомнить… в начале прошлого месяца. Да, точно, как только уладил формальности со своим новым бизнесом.
Странно, подумала Памелла, а мне никто ничего не сказал. Впрочем, наверняка не хотели волновать понапрасну. Ведь я всем сказала, что вычеркнула Эрика из своей жизни…
Неожиданно раздавшееся пиликанье мобильника заставило ее вздрогнуть.
— Извини, — сказал Эрик, расстегивая молнию на кармане комбинезона и извлекая телефон. — Да! — затем произнес он в трубку, чуть отвернувшись. — Да, уже все в порядке. Хозяйка коттеджа вернулась домой, и я сейчас веду с ней переговоры. Что? Нет, не нужно присылать вертолет, я тут сам разберусь. В случае чего, у меня есть кредитная карточка, да и бумажник с собой… Так что вы там сами управляйтесь. Пока погода не установится, туристов не возите. В случае чего связывайтесь со мной, понятно? Ну все, до свидания. — Сунув мобильник в карман, Эрик вновь повернулся к Памелле. — Послушай, солнышко, а нельзя ли нам… э-э… — он покосился на жадно впитывавшую каждое слово миссис Хэттер, — поговорить в другом месте? Скажем, в доме, а? Мы столько времени не виделись, нужно многое обсудить, и вообще…
Памелла опустила взгляд. События нынешнего дня приняли столь неожиданный оборот, что она до сих пор еще не успела опомниться. Неожиданное обнаружение Эрика в собственном сарае выбило ее из колеи. Как ни старалась она выглядеть спокойной, тем не менее вся сотрясалась от мелкой нервной дрожи. Памелла надеялась, что внешне это не заметно. Вместе с тем ее раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, хотелось поскорее избавиться от Эрика, которого она Искренне пыталась забыть и в чем, с ее точки зрения, она немало преуспела. А с другой — некогда Эрик так прочно вошел в ее плоть и кровь, что расстаться с ним сразу казалось ей почти невозможным. Кроме того, в душе Памеллы вдруг пробудилось болезненное любопытство. Ей безумно захотелось узнать, почему Эрик тогда так жестоко и безрассудно повел себя по отношению к ней. Ведь, вне всяких сомнений, он любил ее.
Разумеется, говорить обо всем в присутствии миссис Хэттер было, мягко говоря, глупо. Хотя бы потому, что сегодня же о содержании этой беседы узнает полдеревни. Если не вся. И ничего тут не поделаешь — таковы местные нравы.
Мы и так уже наговорили предостаточно, хмуро подумала Памелла.
Затем она подняла взгляд на Эрика.
— Если ты обещаешь покинуть мой дом сразу же по окончании разговора, то я не возражаю.
В глазах Эрика промелькнула какая-то мысль. Он оглянулся на сарай, придирчиво осмотрел его, потом кивнул.
— Согласен.
Памелла повернулась в сторону соседского двора.
— Всего хорошего, миссис Хэттер.
— Спасибо, что развлекали меня беседой во время моего вынужденного заточения, — присоединился к ней Эрик.
Миссис Хэттер разочарованно вздохнула.
— Да-да… конечно. Может, позже еще поговорим.
— О, непременно! И не один раз, — уверенно произнес Эрик.
Услышав это, Памелла вскинула голову и несколько мгновений сверлила его подозрительным взглядом.
— Ты… — начала было она, но, заметив краем глаза, что миссис Хэттер вновь навострила уши, передумала и не закончила фразы. Она просто двинулась по дорожке к дому, даже не повернув головы, чтобы проверить, следует ли за ней Эрик.
Впрочем, она и без того знала — чувствовала, — что он держится рядом.
Так они поднялись по ступенькам крыльца и вошли в прихожую. Сняв куртку и повесив на крючок вешалки, Памелла проводила Эрика в гостиную.
— Чай, кофе? — спросила она так, будто обращалась к постороннему.
Подобный тон Памелла избрала намеренно, на то у нее были свои причины. А заключались они в следующем: близкое присутствие человека, которого она всячески старалась забыть в течение двух последних лет, тревожило пласты воспоминаний, спрятанные на самом дне ее души. И в этом для Памеллы таилась реальная опасность новых страданий.
Для нее отношения с Эриком были в прошлом. Да и сам он из живого человека превратился в туманный образ, который чем дальше, тем больше затягивало дымкой. Иными словами, в какой-то степени Памелле удалось зализать раны и начать новую жизнь. Очень большую помощь в этом ей оказало приобретение и в дальнейшем обустройство коттеджа. Повседневные заботы помогли переключить внимание с личной трагедии на нечто иное, причем довольно приятное.
Но сейчас вдруг все самым неожиданным образом сошлось в одной точке: в ухоженном, обустроенном по собственному вкусу коттедже Памеллы появился Эрик!
Глядя на него, сидящего на ее новом — как и вся остальная мебель — диване, Памелла испытывала сильное желание протереть глаза. Ничего подобного не грезилось ей даже в самые долгие из всех бессонных ночей. Собственно, Памелле в голову не могло прийти, что однажды в ее уютный дом войдет Эрик.
Тем не менее это случилось, и теперь Памелла чувствовала себя не в своей тарелке. Но не только из-за того, что он находился здесь, а потому что его присутствие всколыхнуло в ней прежнее желание. Ведь когда-то они с Эриком были не просто, а очень близки! Тогда Памелле тоже выпадали бессонные ночи, только не спала она по другой причине. И не одна.
Осознавая, что в эту самую минуту Эрик находится так близко, что до него можно дотронуться, Памелла испытывала сильнейшее волнение. Ее сердце едва не выскакивало из груди, и она боялась, что Эрик заметит, в каком состоянии она пребывает. А этого ей очень не хотелось. Потому что он может вообразить невесть что, в то время как Памелле нужно лишь одно: как можно скорее с ним расстаться. Тем более на нынешний вечер у нее кое-что намечено.
Ох, я совсем забыла про Риччи! — вспыхнуло в ее голове. Не лучше ли позвонить ему и отказаться от совместного ужина? Памелла задумалась. Хорошо, допустим, я так и сделаю, но как объяснить причину отказа? Сообщить, что ко мне как снег на голову явился бывший возлюбленный? Ну и что с того? — скажет Риччи. И будет прав. Почему я должна менять свои планы из-за человека, который в прошлом так гнусно поступил со мной?
Потому что один только взгляд на него повергает тебя в чувственную дрожь, подсказал чей-то вкрадчивый и слегка насмешливый голос. И в действительности ты готова отказаться не только от ужина в кафе, но от чего угодно, только бы Эрик сейчас подхватил тебя на руки и понес в постель!
От последней мысли вдоль ее позвоночника пробежал холодок. Она поняла, что это правда.
Неужели я никогда не избавлюсь от своей душевной привязанности? — с оттенком испуга подумала Памелла. Ведь два года прошло! Я уж было решила, что мои чувства к Эрику остались в прошлом. Но стоило ему появиться, как все начало стремительно возвращаться. И… что мне теперь делать? В конце концов, это даже унизительно! Продолжать любить человека, который… который…
— Пожалуй, чаю я бы выпил, — произнес Эрик. — С сандвичем. — Заметив, что Памелла изумленно захлопала ресницами, он обезоруживающе улыбнулся. — Немножко сыра и побольше ветчины.
— Ну ты и…
— Нахал? — быстро подсказал Эрик. — Нет, просто есть хочу. Проголодался, знаешь ли, пока дожидался в сарае твоего возвращения. Кстати, почему тебя так долго не было? Где это ты гуляла?
Памелла разинула рот. От возмущения она на миг словно лишилась дара речи. Однако Эрик не стал дожидаться, пока к ней вернется способность говорить.
— Эй, я пошутил! Это все лишь шутка, понимаешь? Просто я до чертиков рад тебя видеть!
Видя, что он говорит искренне, Памелла постепенно успокоилась.
— Ладно, подожди здесь, сейчас приготовлю тебе что-нибудь на скорую руку, — произнесла она совсем не таким тоном, какого можно было ожидать.
Уже на выходе из гостиной ее настигло новое указание:
— И не слишком усердствуй с майонезом!
Памелла даже не замедлила шаг, но в ее сердце будто вонзилась игла: эта фраза словно всплыла из прошлого. Кому как не Эрику было знать о пристрастии Памеллы к сочным сандвичам — так она их называла. А качество это достигалось за счет избыточного, по мнению Эрика, количества майонеза. Сам он предпочитал обходиться лишь малой толикой данного продукта.
Приготовив чай и толстый сандвич, Памелла вернулась в гостиную. Когда она приблизилась к дивану, Эрик встал и принял из ее рук чашку с блюдцем и тарелку. Его манеры были безукоризненны, как и прежде. Памелла отметила это мимоходом, усаживаясь по другую сторону кофейного столика.
По-видимому, Эрик действительно проголодался, так как сандвич проглотил в два счета. Зато чай пил долго, наслаждаясь.
— Подкрепился? — спросила наконец Памелла.
Он улыбнулся.
— Да, благодарю. А почему ты сама ничего не ешь?
Она взглянула на наручные часы.
— Еще не время.
Эрик удивленно вскинул бровь.
— О, ты придерживаешься режима? Она уклончиво качнула головой.
— В некотором смысле. Вообще, мне бы хотелось поскорее закончить разговор и… остаться в одиночестве.
Эрик откинулся на спинку дивана, вытянув поверх нее руку, и с прищуром взглянул на Памеллу.
— Хочешь сказать, что привыкла к этому состоянию?
— Да. И оно мне нравится.
— Разве у тебя нет мужчины?
Она мгновенно вспыхнула.
— Послушай, брось этот тон! Кто ты такой, чтобы задавать мне подобные вопросы?
Казалось, гневная отповедь Памеллы заставила Эрика слегка смутиться, однако продолжалось это всего мгновение.
— Да-да, ты права, не спорю. Давай не будем ссориться, ладно? Ведь мы встретились после двух долгих лет разлуки. — Немного помолчав, он добавил: — Во всяком случае, для меня они были долгими.
— Для меня тоже, — хмуро буркнула Памелла, глядя куда-то в угол.
Некоторое время Эрик пристально рассматривал ее, потом, видимо, решил сменить тему разговора. Оглядывая гостиную, он задумчиво произнес:
— Значит, теперь ты живешь здесь… — Его взгляд скользил по удобной мягкой мебели, картинам на стенах, камину, с решеткой, кочергой и запасом дров, по тяжелым шторам шоколадного цвета и белым тюлевым занавескам, сквозь которые проглядывали окна с обилием комнатных цветов. — Должен заметить, у тебя очень мило.
Памелла едва заметно улыбнулась. Любая похвала ее дому была ей приятна, даже если исходила от Эрика. А может, от него приятна вдвойне, потому что тем самым он будто оценивал способности Памеллы справляться с трудностями. Ведь для молодой женщины в одиночку привести в порядок весь коттедж не такая простая задача.
— Благодарю, — сказала она. Затем, не удержавшись, добавила: — Ты еще не видел моего сада!
Эрик усмехнулся.
— Почему, видел. Правда, мельком, пока меня несло в твой двор. Сегодня такой ветер, я даже не разрешил туристам покинуть борт вертолета. В этот раз у нас все были с опытом прыжков, но в таких случаях я предпочитаю не рисковать.
— А сам прыгнул, — заметила Памелла.
— Потому что я профессионал. А на борту у нас были любители. И потом, наша цель развлекать людей, а не подвергать опасности их жизнь. — На губах Эрика вновь появилась улыбка. — Правда, некоторые были недовольны моим решением. Пришлось наглядно продемонстрировать им, как трудно управляться с парашютом в ветреную погоду.
Памелла сердито качнула ногой.
— Лучше бы ты объяснил это на словах.
— Зачем? Ведь мне не стоило больших трудов…
— Затем, что тогда мой сарай был бы цел!
Эрик опустил взгляд, но тут же снова поднял.
— Это верно. Тут вина полностью лежит на мне. Я осознаю ее, приношу извинения и повторяю, что готов полностью оплатить ремонт. Твоя соседка, миссис… э-э… Хэттер, если не ошибаюсь, успела рассказать мне, что ты только этим летом сумела изыскать средства для приведения в порядок своих подсобных помещений. Причем обошлось это тебе недешево, хоть и была задействована местная рабочая сила в лице некоего деревенского плотника. Поэтому я был бы последним негодяем, если бы не возместил причиненного мною же ущерба.
Сложив руки на груди, Памелла терпеливо выслушала это заявление. Когда Эрик кончил говорить, она спросила:
— Все?
Тот кивнул. Получив подтверждение, Памелла продолжила:
— А теперь послушай, что я скажу. Ни при каких обстоятельствах, даже самых сложных или ужасных, я не взяла бы от тебя денег. Даже если бы ты каким-то образом умудрился разрушить весь мой дом, а не только крышу сарая, то и тогда у меня не возникло бы мысли воспользоваться твоими средствами. Я предпочла бы — как предпочитаю сейчас — обойтись своими силами. Понятно?
Эрик покачал головой.
— Признаться, нет. Я не понимаю причин твоего упрямства. Оно кажется мне странным и совершенно необоснованным. Не говоря уже о полной его непрактичности.
— Необоснованным? — вдруг воскликнула Памелла, вскакивая с кресла. — Вот как ты рассуждаешь! Необоснованным! — Она принялась ходить из стороны в сторону, бросая на Эрика гневные взгляды. — По-твоему, все дело в моем упрямстве! А знаешь, что я на это скажу? Другая на моем месте даже слушать тебя не стала бы, а попросту велела бы убираться вон! Ты недостоин того, чтобы я с тобой беседовала. И я не возьму твоих денег — неважно, практично это или нет, — по одной простой причине: потому что они твои. Твои! Ничего твоего мне не нужно. Да и в самом тебе я перестала нуждаться еще в тот день, когда…
Внезапно Памелла умолкла и отвернулась, ее душили рыдания. Она чувствовала, что, если произнесет еще хоть слово, тут же расплачется. Но для нее было слишком унизительно лить слезы перед Эриком.