Ты рванулась движеньем испуганной птицы,
Ты прошла, словно сон мой, легка.
И вздохнули духи, задремали ресницы,
Зашептались тревожно шелка.
А. Блок "В ресторане"
Чуть только солнце занимается, и уже колинейский народ дружно спешит на рыночную
площадь. И добропорядочные граждане, и богачи, и шпана...
- А ну стой, засранец!
- А-а-ай! Дядя, пусти! Я больше не буду-у-у!
"Вот только проблем со шпанюками мне здесь только не хватало...", - рассерженно
подумал аттилийский шпион, цепко держа пацаненка за ухо.
- Будешь еще на мой кошелек зариться?!
- Нет, дядя! Отпусти!
Прохожие не спешили вступиться за своего юного соотечественника - слишком
звероватый видок был у задержавшего его. Поджарый, сильный, опасный (сразу видно
- аттилиец), плюс еще тяжелый взгляд черных глаз и три рваных шрама во всю щеку.
Тут и Великий тэнр испугается, не говоря уже про простой народ. Хотя чего взять
с аттилийцев? У них у всех хари по нескольку раз зашитые, и этот не исключение...
Внезапно пальцы сами разжались, отпуская пацана на волю. Да теперь аттилийцу
стало совсем не до него.
...Она шла грациозной походкой, чуть склонив голову, как и полагается
добропорядочной девушке. Медно-рыжие роскошные волосы заплетены по колинейскому
обычаю в две густые длинные косы, небрежно перекинутые на грудь. Но одежда ее
противоречила всем мыслимым и немыслимым представлениям о женственности: кожаная
куртка на шнуровке, из-под которой был виден белый ворот рубахи, мужские
свободные штаны, заправленные в высокие черные, до блеска начищенные сапоги с
отворотами. Но все равно она казалась самым прекрасным существом во всей Мировой
Сфере...
Девушка мимоходом подняла на него взгляд. В этих необыкновенных миндалевидных,
глубоких как горные озера глазах, казалось, была сосредоточенна зелень всего
мира, всех лесов, всех полей, всех трав... И в этой чистейшей зелени
чувствовалось необъяснимое очарование этого юного возраста - возраста, когда в
девочке начинает просыпаться женщина, которой не будет краше никого во всей
стране спустя год-два...
Через несколько мгновений девушка опустила густые темные ресницы, словно ничего
и не было. Аттилийцу показалось, что по губам ее скользнула легкая, едва
заметная усмешка...
"Куда делись принципы о конспирации, а? что говорил старший, вспомни, живо!" -
взывал здравый смысл, но его хозяин наотрез отказывался повиноваться. Он лишь
смотрел вслед небесной деве, чуть разомкнув губы и забыв обо всем.
"Не расклеиваться! Наверняка эта девчонка - суккуб! А ты знаешь, что творят
суккубы с честными людями? Правильно, загоняют их в сырую землю..."
Делать нечего, от такой мысли аттилийский шпион неохотно стряхнул с себя чары.
Действительно, влюбиться еще не хватало на рабочем месте. Вот только вряд ли он
теперь сможет забыть ее.
Вспомнил про кошелек. Пацан давно смылся, воспользовавшись предоставленной
свободой и, наверняка, - доступностью заветной цели, то есть кошелька.
- Вот пацан... - зло прошипел он, не обнаружив кошелька на месте, в кармане. -
Найду - прибью...
Девушка уже давно скрылась в толпе. Внезапно до аттилийца дошло. "Твою мать
растак! Это же ее приметы мне сообщали от лица государя... Придурок! Повелся на
уловки...".
Тайка наконец-то увидел, что Анари, весело хихикая, продирается к нему сквозь
толпу.
- Не, ты прикинь че, а? - сквозь смех поведала она. - Лошара редкостный... Да
стоило мне только глянуть на него, как все, замер сусликом... Тоже мне,
шпионишка...
- Я его понимаю, - нараспев ответил Тайнар.
- А чего от тебя еще ждать-то? Понимает он... - Анари с заметным самодовольством
подкинула в ладони увесистый кошелек, в котором громко зазвенели как минимум
пятнадцать червонцев.
- Вот так! Учись, студент. Главное - вовремя глазки состроить...
- Ну, извини меня, если мне и нужно кому-то глазки состроить, так это какой-нибудь
даме или девчушке, - глубокомысленно заметил Тайнар.
- Ну-ну. А теперь линяем, как бы тревогу не забил...
Анари повела за собой Тайнара на достославную Скелетную улицу, до которой,
впрочем, добраться было весьма проблематично из-за толкучки и давки.
- Слушай, Тайка, мне нужно в Тарти, срочно, - обернувшись, заявила Анари. -
Помоги мне, пжалста.
Если уж ее высокородный приятель влюблен в нее, то почему бы не извлечь из этого
хоть какую-то пользу?
- А как же царь?
- Мне быстро, мы успеем! Ну, пожалуйста... - взмахнула ресницами Анари, решив
проверить, так ли все эти женские штучки действенны, как у нее получилось с
аттилийцем.
А ведь действенны. Тайка вздохнул и спросил:
- Чем именно помочь?
- Повесь портал! А то этот мой старый чучундрик так и не научил меня порталам.
- Давно пора.
- Во-во. Ну что возьмешь с моего учителя? Он только орать и умеет... Кстати, а
Миид тебе свой новый способ показывал?
- Это когда доставка на место без помех, да? - прищурился Тайнар.
- Ага. Значицца, показывал, да?
- А кто его этому научил? - теперь уже Тайка склонил голову набок, ехидно
ухмыляясь и копируя этим самым манеру Анари.
- Дык... это твоя находка? - приподняла бровь Анари. Нахмурилась. - Вот зараза.
Брехло. Прибью ведь...
- Забей, - перебил ее Тайнар. - Куда тебе отправляться-то?
- Ну, не в саму деревню, а немного к западу от нее, ты должен помнить ее
расположение... Представляешь? - Анари понадеялась на хорошее образное мышление
товарища, так как объяснять, что где находится, она не умела вообще.
- Более-менее...
- Тихо! - Анари прижала палец к губам. Тайка обеспокоенно оглянулся на
видневшуюся за углом рыночную сутолоку. Что-то там было не в порядке...
- Мать твою... Кажись, засек, - с досадой выдохнула Анари. - А вот теперь пошли
туда, куда ты представляешь.
Тайнар был немного раздражен таким обращением к своей персоне, но вякать не стал
и послушно повесил портал своим новым способом. Анари в это время, глядя на
работу Тайки, в три этажа материла про себя Миида за его хамскую брехню.
- Шухер!..
Аттилиец, на всех парах ворвавшийся на Скелетную улицу, застал только две пары
ног, исчезнувших в портале. "Сбежала, стерва, - зло подумал он. - И зачем она
князю, интересно?.."
Анари плюхнулась на карачки прямо в глубокий снег, отчего первым, что она
увидела, были щегольские черные сапоги Тайнара. "Я перед ним на коленях...
Потрясающе", - с сарказмом подумала она и попыталась подняться.
- Дай помогу.
Анари проигнорировала протянутую руку, тем более что сама уже поднялась. Тайка
лишь пожал плечами.
Девушка стряхнула с себя прилипший снег и оглянулась вокруг. Они стояли на
склоне западной горы, из-за чего вся заснеженная долина была как на ладони.
Маленькие домики с белыми крышами едва различались средь белого пушистого
покрывала. Анари испытывала великое искушение спуститься и пойти в гости к Налли...
- Пошли, - кивнула она Тайке.
Здесь, на этом же склоне, только чуть выше, располагалось деревенское кладбище.
Мать похоронена в этом же месте, Анари, разумеется, знала ее могилу наизусть, но
как она могла не обратить внимания на самый крайний склеп?
Могилы здесь состояли из щебенистых холмиков, наверху каждого из которых
располагалась плита с именем, годами жизни и еще какой-либо информации о
похороненном. Анари невольно замедлила шаг, проходя мимо матери, но заставила
себя идти дальше, к склепу около старой ивы. "Да что ж тут заклинания сплошные!
У дедушки - охранное, здесь странное какое-то... антивозрастное, что ли... На
дереве причем. Чтоб не упало, кажись".
"Какая у меня внучка честная! Забыла о своей миссии ради своего старенького
дедушки..."
Таркен, кто ж еще.
"Скольких ты еще подставил вместо себя?"
"Только давай не будем благородствовать. Можно подумать, не ты сегодня парня
заездила. Вон, бедняга, с ног валится..."
"Мне для дела! Для твоего, причем"
"Вот и мне для дела. Так что не особо тут возникай"
Анари не ответила. Дедушку ведь все равно не исправить.
Тайнар не пожелал дойти до склепа вместе с Анари и остановился чуть поодаль.
Анари открыла дверь уже в одиночестве.
"А вот и бабушка!" - с внезапным волнением подумала Анари, подойдя к лежащей на
возвышении женщине. Похоже, что тело Рикатаны тоже заговорили против разложения
- на вид ей можно дать лет пятьдесят-шестьдесят, хотя вроде как она дожила до
восьмидесяти. Может, просто всегда выглядела моложе - морщины около глаз и губ
не казались такими глубокими, как это бывает в восемьдесят лет, а заплетенные в
толстую косу рыжевато-каштановые волосы портила лишь одна серебристая прядка.
Вот фигура у нее сохранилась на протяжении всей жизни действительно отлично -
почти по-девичьи тугую грудь и тонкую талию выгодно подчеркивали мягкие складки
длинного черного платья. "Интересно, по ком она траур носила? По Таркену или по
Нарату?" - не к месту подумала Анари и решила, что траур этот, скорее всего,
чисто символический. Нарат не ее муж, а уж Таркен слишком сильно испортил ей всю
жизнь, чтобы носить по нему траур...
"Стоп-с! Не дуреть! Откуда тут цветы? Кто принес? И ЗИМОЙ?!" - опешила Анари,
увидев на изголовье роскошный букет из черных роз.
Ну, не Таркен, это точно. Во-первых, он жмурик. Во-вторых, он и при жизни до
букетов никогда не снисходил.
Анари вспомнила слова Меркола, что Нарат куда-то в спешном порядке умотал. "А не
сюда ли?" - преисполнившись подозрениями, подумала она.
Эх. Романтик. Как и все эльфы, темные или светлые.
Да уж, от дедули такой романтики вовек не дождешься. Не тот характер.
Покачав головой и посетовав на превратности судьбы, Анари полезла в карман
штанов за кольцом. "Прости, бабушка, но по-другому я не могу".
Анари понимала, что в какой-то степени предает Рику. Заново через обручальное
кольцо соединяет ее судьбу с судьбой Таркена. А Рика после его смерти наверняка
пыталась забыть девять лет жизни с ним как страшный сон. Она вышла за него замуж
только из-за страха за жизнь Нарата, и любовь Таркена стала для нее проклятием.
Не может быть, чтобы Таркен при всей своей прямолинейности, ветрености и
дурковатости не понимал этого. Что ж, и ему несладко было.
Анари еще раз осмотрела колечко, подивилась его стоимости и щедрости дедули, и
надела его на руку Рики. Странно, но ладонь была податливой, не закоченевшей,
как у обычного трупа. Это кто ж таким заговором обладал? Уж не Кайрен, сын Рики
и прадед Анари? Если так, то кто заговорил Таркена, если его сыну на момент его
гибели было только восемь лет? Надо спросить...
"Прости, бабушка", - в последний раз покаялась Анари, выходя из склепа и
судорожно вдохнув свежий морозный воздух. "Нет, не хочу такой жизни, как у нее.
А кое-кто, похоже, собирается мне ее устроить".
- Ну ты скоро там? - раздался оклик Тайнара.
Оклик - со стороны, а тихий торжествующий смех и ехидные слова, сказанные низким
бархатным голосом - в голове.
"Вот и все, умничка. Я прям горжусь, что ты моя внучка.."
- Упасите боги от такой гордости, - буркнула Анари и поспешила к Тайке.