Замок Шамбор стоит на левом берегу Луары — в густом парке, окруженном ажурной решеткой. Как достопримечательность Луарского дола замок был упомянут уже великими французами — писателем Франсуа Рабле и поэтом Пьером Ронсаром. В романе «Гаргантюа и Пантагрюэль» архитектурный облик Шамбора придан Телемскому аббатству.

Здание имело шестиугольную форму, и на каждом углу была выстроена большая круглая башня, диаметром в шестьдесят шагов. Все башни были одинаковы по величине и по форме. Пространство между каждой башней равнялось 312 шагам.

Здание было в шесть этажей, считая подземные погреба за первый. Второй этаж был сводчатый, в виде ручки от корзины. Прочие этажи были оштукатурены фландрским гипсом. Крыши были аспидные, на карнизах красовались фигуры людей и животных, великолепно сделанные и покрытые позолотой. С них спускались водосточные трубы, расписанные по диагонали золотом и лазурью, доходившие до земли, где кончались большими желобами, ведущими под зданием в реку.

В нем было 9332 комнаты, и при каждой — уборная, кабинет, гардеробная, часовня: все комнаты выходили в большой зал. В каждой башне посреди жилого корпуса была винтовая лестница, ступени которой были частью из порфира, частью из нумидийского камня, частью из мрамора-змеевика… На каждой площадке были две античные арки в ширину лестницы, через которые проникал свет и через которые входили в кабинет. Лестница поднималась до самой кровли и кончалась павильоном. По этим лестницам с каждой стороны был ход в зал и из зала в комнаты.

Франсуа Рабле пишет, что здание Телемского аббатства было в сто раз великолепнее дворцов Бонива, Шамбор и Шантильи. Так как же выглядит замок Шабор?

Места вниз по Луаре, в сторону Блуа, были лесистые, даже болотистые, и потому богатые зверьем и дичью. B.C. Турчин в своем исследовании «Замки Луары» пишет, что в 1519 году по инициативе французского короля-рыцаря Франциска I, который вошел в историю и как покровитель искусств, Шамбор сначала стали возводить как охотничий домик — на месте снесенного небольшого замка.

Шамбор строился, как и другие средневековые замки: в центре — донжон, по бокам — башни. Но во всем чувствовался размах, несопоставимый с возведением цитаделей предшествующих времен. Строительство Шамбора завершилось только через сорок лет, и потому королю Франциску не довелось жить в нем. Однако и недостроенный при жизни короля замок не мог не восхищать современников. В 1539 году Франциск I, принимая у себя испанского короля Карла V, не удержался от соблазна и повез гостя на берег Луары. «Сосредоточие искусства рук человеческих», — так отозвался о Шамборе император Священной Римской империи.

Долгий срок строительства, к тому же с некоторыми перерывами, не нанес урона задуманному замыслу. Более того, отступая от первоначального проекта, зодчие возвели здание, поражающее своими размерами, продуманностью композиции и сложностью декоративных элементов. В архитектурном стиле Шамбора прихотливо соединились традиции позднего средневекового строительства и новшества, пришедшие из Италии.

В возведении Шамбора принимали участие зодчие Жак и Дени Сурдо, Пьер Неве (прозванный Тринке) и Жан Гоберо, но все же проблема авторского замысла окончательно учеными не выяснена и сегодня, поэтому конкретного вдохновителя проекта назвать трудно. Существует упоминание о плане Д. де Картона, присланном из Италии и определившем основной характер замка; говорили об идеях Виньолы и Приматиччо… Правда, имена последних давно уже считаются в науке легендой, так как ко времени возведения Шамбора одному из них было 12 лет, а другому — 15. Часть исследователей предполагает, что некоторые консультации давал великий Леонардо да Винчи, прибывший из Италии ко двору Франциска I, однако скорее всего великолепный ансамбль замка Шамбор складывался благодаря труду и стараниям многих мастеров — как французских, так и итальянских.

Композиционным ядром замка стал гигантский, квадратный в плане Донжон с мощными круглыми башнями по углам. Но в отличие от обычного назначения такого типа феодальных укреплений, донжон Шамбора не был рассчитан на оборону. Своими монументальными формами он должен был олицетворять величие и могущество власти французского короля. Однако по традиции перед ним выкопали ров с водой и установили подъемный мост.

Три этажа донжона, сложенного из крупных блоков морского известняка, декорированы плоскими пилястрами, в свою очередь украшенными арабесковыми орнаментами в итальянском вкусе. Большие окна, разрушая массив стен, придают всему зданию вид праздничный, чем существенно меняется представление о донжоне как крепости.

У туристов, посещающих Шамбор сегодня, может сложиться впечатление, что при возведении замка зодчие XVI века слишком увлеклись архитектурными излишествами. Действительно, на крыше здания возведено 365 башенок (по числу дней в году), украшенных нимфами, мифическими животными и восточным растительным орнаментом. Целый лес луковок, шпилей, фронтонов, звонниц без колоколов и люкарн образует на крыше своего рода игрушечный городок, окруженный балюстрадой. Особенно выделяется фонарь над центральной лестницей донжона, представляющий собой 4-ярусную башенку с «короной» из лепестков лилий на вершине.

Небольшой городок на крыше Шамбора был местом светского общения владельца замка и его гостей. Он имел свои улицы и маленькие площади, собиравшееся там общество могло следить за охотой, за проводимыми внизу военными парадами, праздниками и турнирами.

До конца эпохи Ренессанса в большинстве домов Европы топили по-черному. Первыми занялись трубами короли и представители церкви: в XI веке — норвежский правитель Олаф III, а в XII веке — французские монахи аббатства Фонтенбло. Затем к новой моде приобщились итальянские герцоги и английские аристократы из клана Тюдоров. И если внимательно прислушаться к словам гида, станет ясным, что каждая декоративная башенка Шамбора — это вытяжная труба от внутренних печей и каминов.

Таким же страстным охотником, как Франциск I, был и французский король Людовик XIV. При нем в замке Шамбор расцветает соколиная охота, содержатся лучшие в Европе собаки… Здесь стали также проводиться пышные празднества, звучала музыка Люлли, а кордегарию (помещение для военного караула) Шамбора король решил переделать в театр.

Король повелел привезти из Парижа труппу и поставить в замке комедию-балет, которую должен был написать Жан-Батист Мольер. Французский драматург два месяца провел в холодном гулком замке, ведь никому и в голову не пришло топить королевские печи ради какого-то комедианта. Написанная им пьеса называлась «Господин де Пурсоньяк», но королю она не понравилась. Он отбыл из Шамбора, не заплатив автору обещанный гонорар.

Замок не предназначался для жилья, короли бывали в нем один-два раза за все время своего царствования, и потому Шамбор очень часто пустовал. Одними из последних хозяев замка были изгнанный из Польши король Станислав Лещинский — тесть Людовика XV, а также маршал Мориц Саксонский — победитель в битве при Фонтенуа. Офицеры французской армии в этом сражении, когда неприятель приблизился на расстояние ружейного выстрела, вышли из рядов, приветствовали противника изысканным поклоном и любезно предложили открыть огонь первыми.

В следующие столетия замок не раз переходил из рук в руки, а во время Великой Французской революции жители близлежащего городка постановили разрушить «эту ненормальную громаду камня и построить дома для патриотов», однако исполнить задуманное им не пришлось. В 1821 году замок Шамбор купили легитимисты и преподнесли его в подарок герцогу Бордоскому, который принял титул «граф Шамбор». Это был последний представитель боковой ветви династии Бурбонов, он создал в замке оплот «белого знамени» — партии короля, мечтавшей о возвращении французского престола его наследникам, и потому воевал в рядах австро-венгерской армии.

Во время Второй мировой войны, когда Франция была оккупирована немецкой армией, замок занял гитлеровский генерал. В 1944 году, убегая, он в качестве «отвлекающего маневра» поджег Шамбор. Замок спасли партизаны-маки, и писатель Гастон Монмуссо, воевавший в долине Луары, словами одного из своих героев сказал:

«Вот замок капиталистов… Я должен был бы ненавидеть этот замок с его башенками, парадными лестницами, роскошной обивкой стен. Но нет, наоборот, я его люблю, есть в нем что-то мое…»

Это «что-то мое» создавалось трудом не одного поколения мастеров: каменщиков, резчиков, плотников, художников, кузнецов. Прекрасные слова об очаровании замка Шамбор сказал писатель Виктор Гюго, сравнивший его с «женщиной, у которой порывом ветра разметало волосы».