Белый, слегка испачканный джемпер поднимался и опускался на груди Алека от ровного и глубокого дыхания, мое же, наоборот, учащалось с каждой секундой, видя его.

Я сидела на своей кровати, тесно обняв коленки, и боялась пошевелиться, пока хоть одно разумное объяснение не посетит голову. Прямо напротив, на стуле, за моим рабочим столом, сидя спал Алек.

Он спал… В моей комнате.

О, боги, что я успела натворить?

Я попыталась отодвинуть в сторону смутные картинки, изредка всплывающие перед глазами. Они несли с собой очень много острых эмоций, которые я не готова была пережить. Разум оставался неясным, слишком ленивым и вялым, чтобы работать сейчас как полагается.

Что-то настойчиво пыталось всплыть в моей памяти.

Скорее всего дополнение того, что помнила, просто не была уверена, что это реальность.

Дурной сон? Галлюцинации? Съехавший с катушек ум?

Я готова была признать любое, лишь бы не то, чем это на самом деле являлось. А еще возникала проблема. Алек. Его присутствие я никак оправдать не могла.

Он по-прежнему спал и выглядел настолько умиротворенным, что казалось я видела этого парня впервые. Я изучала его с особым пристрастием, пока имелась такая возможность, что являлось не совсем правильным с моей стороны. Но мне хотелось узнать его лучше, чтобы понять некоторые моменты, хотя я и упорно отказывалась принимать их за правду.

У него далеко не отталкивающая внешность, по крайней мере, сейчас, когда он не строит из себя «мистера, если решишь посмотреть на меня – убью». Он красив… и такие точеные черты лица. Его высокие скулы образовывали впадинки, идущие вверх от заостренного подбородка. Губы не полные, но настолько чувственные, что, глядя на них, в голове пробегали самые нелепые мысли. А то, как естественно были растрепаны светлые волосы, придавало парню небрежность.

Я не могла просто оторвать свой нагло-гуляющий по его лицу взгляд. И мне это определенно не нравилось.

Густые ресницы пошевелились, и я вздрогнула. Мои щеки в момент обжег румянец стыда.

– Ты пялишься, – пробубнил Алек, не открывая глаз.

Он прошелся рукой по волосам, взъерошив их еще больше, и посмотрел на меня.

Я мысленно себя пнула, чтобы очнуться.

– Ты что здесь делаешь?

Мой осевший голос расцарапал горло, и я в тот час вспомнила еще одну деталь.

Картинка все больше дополнялась.

Алек изогнул в искреннем недоумении бровь.

– А ты не помнишь?

Пульс участился. Я хотела выудить ясность из него, но что-то ситуация все больше становилась похожа на другое предположение.

Я помнила на себе чьи-то руки, наглые и жестокие, мне это не нравилось. Я с трудом сглотнула.

– Мы что… – У меня не хватило смелости озвучить слова сразу, рассчитывая, что по реакции Алека смогу понять больше, но он оставался невозмутимым, напряженно ожидая дальнейшего. Я прочистила горло, которое по-прежнему жгло. – Ты и я, ну, то есть, мы с тобой…

Неожиданно Алек расхохотался. Бесцеремонно и громко, что привело меня в крайнее замешательство.

Нет, в бешенство.

Я чувствовала, как закипает моя кровь.

Алек с неким удовольствием растянул момент, перед тем как ответить.

– Расслабься. – Улыбка не сходила с его сонного лица. – Даже если бы ты не была в отключке, я бы с тобой не переспал. – Я покраснела пуще прежнего, наперекор всей злости. Он покачал головой. – Ты не мой типаж.

Меня словно ужалило что-то в грудь. Его ответ не принес облегчения, наоборот, обиду.

Что он хочет этим сказать? Я не так хороша для него?

Безумство какое-то, меня не должно это волновать.

Я прикрыла глаза. Выдохнула. Взяла себя в руки. Так-то намного лучше.

Когда я снова открыла глаза, посмотреть на Алека не решилась. Если это предположение неверно, то кто был тем парнем в лесу? Хотя я определенно помнила, что там был и Алек. Только вот кем был тот другой? Почему мне казалось, что этот вопрос должен волновать больше всего? И по какой такой причине я вообще оказалась в лесу?

Не знаю, насколько сбитой с толку я выглядела, но внезапно Алек сам заговорил, привлекая внимание.

– Я просто привез тебя домой, так как ты потеряла сознание.

Он помогал мне обманывать саму себя. И я в этом ему подыгрывала, хотя по коже уже полз холодок. Парня напротив я совершенно не знала, и речь совсем не о банальном.

– Потеряла сознание? – уточнила я, ненароком сделав какой-то слишком выразительный намек на неверие в интонации голоса.

Я себя выдавала. Но мы оба знали, что это не совсем правда. И сейчас у меня имелись обоснованные причины его опасаться.

– Ага, – отозвался он с кивком, довольно просто, что не помогло разобрать уровень его понимания.

Мы оба помолчали несколько секунд. Алек, казалось, изучает меня не меньше, чем я его. Недоверие было обоюдным. Я порылась в голове, отыскивая что-то путное, что поможет вспомнить.

– Как ты узнал, где я живу?

Алек ни на секунду не растерялся.

– Паспорт. Прописка. Ключи. – Он прокрутил указательным пальцем. – Успеваешь за ходом мыслей?

Недовольство отразилось в моем убийственном взгляде, я не была недалекой, каковой он считал меня. Он мог просто сказать, что у него оказалась моя сумочка…

И тут меня накрыло.

Это произошло так неожиданно, что голова раскололась на части от тяжести воспоминаний.

У него не было в руках моей сумочки, когда он спас меня от Паши.

Омойбог, Паша…

Сердце сдавило в груди так сильно, что я не сразу смогла дышать.

Это правда. Все обрывистые картинки. Мои предположения. Все до единого – действительно произошло.

– Ты вспомнила.

Я с трудом разобрала голос Алек сквозь рокот моего бешенного сердцебиения. Медленно я подняла на него взгляд, мое дыхание грозило зайтись до истерики.

Он очень внимательно смотрел на меня, не шевелясь и практически не дыша. Как затаившийся зверь, готовый в любой момент броситься на добычу.

Зверь…

Мне стало еще хуже. Кровь отлила от лица, сердце билось все громче и громче.

– Успокойся, – вкрадчиво проговорил Алек.

Его встревожило то, что он видел во мне – страх, расползающийся по венам диким холодом.

– Кто ты?

Слова едва были слышны, так сильно напряженность сковало горло. Я не испытывала сумасшедшей паники, хотя явно должна, исходя из всех пониманий. Но против всех рациональных убеждений, меня что-то влекло к этой правде.

Алек будто сник, пытаясь подобрать ответ.

– Все очень сложно. – Он помолчал с две секунды, а потом, нерадостно усмехнувшись, добавил. – Понятия не имею, с чего я решил, что у меня получится объяснить. Надо было вести тебя к Софии, а не домой.

Последнее он говорил только для себя, но меня внезапно одолело неясной злостью.

– Кто ты? – потребовала снова я. – И не только ты! Те двое…

Я осеклась, забыв все последующее требования.

Моя шея.

Я бросилась к зеркалу на шкафу, но то, что увидела в отражении полностью лишило здравого ума. Я очень-очень медленно повернулась. Алек оставался неподвижным. Сосредоточенным. Расстроенным?

Руки затряслись, когда я заговорила.

– Что все это значит? Где… – Мне не хватало воздуха, пространства, слов. – Где порезы?

Не дожидаясь ответа, я глянула через плечо на свою спину.

– Ничего нет… – еще более безжизненным голосом прошептала я.

– Послушай, знаю, что с объяснениями я запоздал, надо было еще вчера, позавчера. – Алек замолчал, когда наши взгляды столкнулись. – Но я был уверен, что ты в курсе, кем являешься, исходя из твоего образа мисс-недоступности.

– Кем являюсь я?

Он кивнул. Так просто, что я захотела вцепиться ему в шею. О чем говорил этот парень? Я не понимала его. Пыталась, но не понимала.

В груди нарастала буря.

– Послушай, я понятия не имею, что за игру ты затеял, но сейчас же требую объяснений…

И вдруг меня осенило. Я вспомнила, что Алек дал мне воды. И после моя крыша поехала.

Меня замутило, голова все больше трещала.

– Ты что-то употребляешь? – Я приложила ладонь ко лбу. – Боже мой… Еще и мне это подсунул?

Алека, казалось, внезапно охватило раздражением. Черты его лица стали более напряженными, из взгляда пропала дружелюбность и безобидность, постепенно сменяясь свечением.

Я ахнула, выпадая в осадок.

– Да кто-о ж-же ты? – на этот раз я не требовала.

На самом деле, я даже не уверена, что он вообще слышал вопрос, так тихо он прозвучал.

– Правильный вопрос: «кто мы?»

Из моей груди вырвался неосознанный смешок.

– Мы?

– Ага. Ты и я. Хотя разница между нами тоже есть.

Я скользила мелкими шагами вдоль шкафа, постепенно перемещаясь ближе к выходу и не отводя взгляда от его глаз, смотреть на которые становилось все более затруднительно. Они действительно светились, словно две зажегшиеся внутри лампочки.

Что я буду делать дальше? Бежать? Куда? Это мой дом…

Алек будто, читая мои мысли, покачал головой.

– Не самая лучшая идея.

В его голосе прозвучала угроза. Легкая, ненавязчивая, но явная. Я остановилась всего на секунду, прикидывая свои возможности; он раскусил меня.

Но я рискнула.

Ринувшись к двери, я с трудом соображала, что мне это даст. Я всего лишь хотела исчезнуть, рассчитывая, что где-то за пределами своей спальни, найду кнопку «отмены» и верну вчерашний день, в котором все было еще так просто. Но я не учла главного. Алек и его скорость.

Он налетел на меня, стоило мне сделать два шага. Я зажмурилась, готовясь к удару об пол, но все произошло так быстро, что не сумела даже понять, когда в одно мгновение оказалась на Алеке, а в следующее под ним.

Мы дышали так часто, словно пробежали километр, уставившись друг к другу в глаза. Молчание продлилось с секунд десять, словно мы оба оказались в тупиковой ситуации, когда от следующего действия зависело что-то важное, но никто не знал, что предпринять.

А затем Алек самодовольно ухмыльнулся.

– Я же говорил.

Я ударила его в плечо, по руке, в грудь…

– Ауч! – Он перехватил мою руку за запястье, по-прежнему удерживая себя надо мной. Взгляд его темных глаз выражал недоумение, на свечение больше не было и намека. – И это твоя благодарность за спасение?

Мой пыл погас в одночасье, когда он напомнил вчерашние события, но страх оставался на месте.

– Отпусти меня.

– Если пообещаешь больше не убегать. Тем более, учитывая мои способности, явно должна понимать, что бесполезно даже пробовать.

Я непроизвольно сглотнула. Мама дорогая, на что еще он способен?

– Я не то хотел сказать, – Алек запнулся, вероятно заметив, насколько я побледнела. – Знаешь, иногда я все усложняю. Обещаю, что не причиню тебе вреда. Просто помни, что вчера я дважды спас тебя, – а потом добавил, – трижды, если учесть лайм.

Лайм? Он действительно считал, что спас меня? Но что-то другое крылось за его словами, то, что еще не понимала. Однако с другими двумя разами я поспорить не могла, может именно поэтому изначально мое подсознание доверяло ему.

– Что это за твари были в лесу?

Я молила, чтобы он не имел ничего общего с ними, тогда бы все стало чуть проще.

Алек изогнул бровь.

– Наконец-то захотела выслушать меня?

Наша поза была абсолютно не уместна для разговора, но я всё равно кивнула.

– Вот и отлично.

Он незамедлительно поднялся на ноги, после чего протянул руку мне, предлагая помощь. Я проигнорировала его и довольно быстро самостоятельно оказалась в вертикальном положении, поправляя юбку у платья.

Уму непостижимо, но за последние сутки меня сбивали с ног, наверное, больше раз, чем за всю жизнь. И основным виновником являлся Алек, который сейчас внимательно смотрел за каждым моим действием. Это немного смутило, отчего я не знала, как начать разговор. Мы снова зависли в дурацком молчании.

– Напомни мне свой вопрос? – нарушил тишину Алек, махнув рукой в мою сторону.

Мне не пришлось долго думать.

– Обязательно было валить меня на пол? – выдала я наболевшее.

– Этим я бы тебя точно остановил. Так что – да.

Следующий мой вопрос удивил даже меня.

– Что с Пашей?

Алек скривился так, словно перед ним появилось что-то омерзительное.

– Серьёзно? Тебя интересует жизнь этого кретина?

Я понимала, что он посчитает меня свихнувшейся, но там были эти монстры, а Паша без сознания, и я никак не могла отделаться от навязчивых мыслей.

– Алек, ответь, – настаивала я, чувствуя себя виноватой за слабость.

Этому помогал презрительно недоуменный взгляд Алека, он не сразу ответил.

– Без понятия, – сухо и резко бросил он, всем своим видом показывая отношение к моему вопросу. – Мне было не до него.

Свора мурашек прошлась по позвоночнику от мыслей, что стало с Пашей. Я поежилась и обхватила себя руками.

– А что с теми…

Я понятия не имела, как их назвать. Взгляд опустился в пол, картина перед глазами стала ярче.

– Гибриды. – Алек всегда знает, о чём я думаю? Я подняла взгляд, его выражение лица смягчилось. – Так мы их называем. Они больше не люди, но и не такие как мы.

– Гибриды? – я будто пробовала найти в этом слове все ответы.

Алек кивнул.

– Люди после связи с нами становятся такими существами, которых ты видела вчера.

Я нарочно игнорировала мы, с нами; что хотел донести до меня парень, не хотело приниматься мной.

– Кто же ты такой?

– Это сложно. Если скажу вот так сразу, скорее всего, ты не поверишь мне.

Я и так ему не верила, но на язык слишком навязчиво просилось предположение.

– Ты оборотень?

Алек прыснул со смеху. Так неожиданно и дерзко, что я растерялась.

– Ты слишком много фантастики читаешь.

– Неправда, – ощетинилась я, защищаясь.

Алек покосился на полку над кроватью, глумливая ухмылка на его губах заставила чувствовать себя пристыженной.

– Я заметил.

Придурок.

– Как будто то, что ты мне сейчас говоришь – не смахивает на фантастику! – взорвалась я негодованием. – Как будто все то, что я видела – не смахивает на фантастику! У тебя глаза светятся и двигаешься ты с невероятной скоростью! Вот, что фантастика!

Когда я выговорилась, наступила новая тишина. Алек более не веселился, хотя легкий намек на улыбку остался на уголках губ.

– Я полукровный потомок первых Божественных созданий.

Я фыркнула в ответ на чушь, которую нес парень.

– Про что я и говорил. Ты не поверишь, не узнав всей истории.

– Что мешает тебе ее рассказать?

Честно, я вообще перестала задумываться. Все это чересчур смахивало на бредни сумасшедшего. А интонация моего голоса меня выдавала, отчего Алек становился раздраженным.

– Я не буду этого делать сейчас. Просто остановимся на том, что ты видела вчера.

Мои глаза машинально сузились. Или не видела? Уже не уверена. Он начал было говорить, но я его перебила.

– Почему на мне нет ни одного следа вчерашних событий?

– Новый приобретенный бонус, – не задержался он с ответом. – Передается по наследству на генном уровне.

Алек переместился с ноги на ногу, наклоняя голову на бок, и с выраженным любопытством снова наблюдал за моей реакцией.

Ему весело? Сейчас?

– Бонус? – скривившись, переспросила я.

– А тут мы плавно перешли к вопросу: кто ты.

Я скривилась еще больше.

– Кто я? О чем ты?

– Как давно ты начала меня слушать? – он сразу же ответил на свой вопрос: – Очевидно, минуту назад.

Мое дыхание участилось, то как начинал бесить меня этот парень, постепенно отражалось на моем лице. Но его я раздражала не меньше.

– А ты чистокровная, – выдал он с легким прищуром. – Ты, а вернее твои предки, стали самыми первыми созданиями на Земле. – Он махнул рукой в мою сторону. – А ты думала, что по счастливой случайности обладаешь такой внешностью?

А этот парень, пожалуй, всерьез взялся за задачу обсмеять меня по полной программе. Но на этот раз у него ничего не получилось. Я смотрела на него невидящим взглядом. Что-то неприятное копошилось в груди, но не слова Алека задевали за что-то живое. Какое-то понимание…

– Тебе лучше уйти, – неожиданно для самой себя сказала я.

В голове творилось странное. Одна часть меня, по-видимому, самая отчаянная, верила ему. Все остальные протестовали. Нелепые доводы, которые они бросали друг другу, завели шумный спор, атакуя собой мысли.

Алек же пронизывал меня силой своих глаз, и ни одна эмоция не отражалась на его лице. В этот момент было очень сложно распознать, что именно творилось в его голове. Но мне стало крайне трудно находиться под его взором, я словно ощущала, как Алек борется с собой, чтобы оставаться спокойным.

– Это не разумное предложение, – наконец-то выдал он.

Еще какое разумное!

– Уходи! – повысила я голос, но злобы в нем не было, скорее вымученная просьба. – Просто уходи, пожалуйста.

Алек выжидающе изучал мое лицо, о чем-то раздумывая. В итоге он отступил к двери.

– Хорошо. – Но ничего хорошего это не означало, он смотрел в мои глаза с явной тревогой. – Но запомни одну вещь! Не целуйся и не переспи ни с кем за эти дни. Воскресенье я за тобой приеду. Ты еще захочешь поговорить. Особенно после сегодняшней ночи, – его голос понизился до шепота, – возможно, это будет слегка неприятно.

Сложно было бы не распознать в его словах сарказм, потеху и предостережение, но я проигнорировала все. Мне требовалось только остаться одной, остаться одной, остаться одной…

Дверь хлопнула, всего несколько секунд, и я услышала звук двигателя. Интерес заставил меня оживиться и подойти к окну, но Алек уже уехал. Несколько минут я так и стояла, разглядывая пустую дорогу, не понимая, что делать дальше, пока не осознала, что больше мой мир совсем небезопасен. Я ринулась на первый этаж. Достигнув двери, заперла ее на все замки. Хотя уверена, после всего увиденного и услышанного, никакая дверь мне уже не поможет.

Прислонившись к ней спиной, мой потупившийся взор бесцельно бегал по дому.

Что мне теперь делать с такой информацией? Ведь что-то же надо делать…

Наткнувшись взглядом на тумбочку в прихожей, я увидела свою сумочку и сразу подошла к ней, открыла ее, поспешно доставая телефон. Экран заполонили пропущенные звонки и сообщения. И всего одно из них от Паши: «прости»; часть вчерашнего с ужасом подтвердилась.

Минуту я продолжала смотреть на экран телефона и эти шесть ничего нестоящих букв, затем наконец-то оторвала взгляд от телефона и подняла его перед собой. Я взвизгнула и прикрыла от ужаса рот рукой. Я была похожа на ист-эндовскую ведьму воплоти. Подводка и тушь темными пятнами размазались под глазами, а старательный начес превратился в птичье гнездо.

И в таком виде я провела все утро, разговаривая с Алеком… Проклятие!

Больше ни о чем не думая, я поспешила в душ. Мне требовалось привести свои мысли в порядок, а заодно и стереть с себя вчерашний день. Но что-то мне подсказало, что стереть его из себя уже никогда не получится.