Ночь темна, как камера-обскура, Дремлет населения душа У высоких берегов Амура И на диком бреге Иртыша. Наготу слегка прикрыв рукою, Спишь и ты, откинув простыню… Что бы мне приснить тебе такое? Хочешь, я себя тебе присню? Знай, что я не снюсь, кому попало, Редким выпадала эта честь. Денег я беру за это мало — У меня и так их много есть. Я в любом могу присниться виде, Скажем, в виде снега и дождя, Или на коне горячем сидя, Эскадрон летучий в бой ведя. Хочешь — стану юношей прекрасным, Хочешь — благородным стариком, Хочешь — сыром обернусь колбасным, А не хочешь — плавленым сырком. Иль, принявши образ чайной розы, У Хафиза взятый напрокат, Я вплыву в твои ночные грезы, Источая дивный аромат. Я войду в твой сон морским прибоем, Шаловливым солнечным лучом… Спи зубами, милая, к обоям И не беспокойся ни о чем.