Патруль ОТГ, к которому Айк прибился, дошел только до Страудсберга, чтобы оказать поддержку операции в зоне отдыха Делавэр-Уотер-Гэп.

Полевой командир спросил у Айка, не сможет ли он к ним присоединиться, но агент отказался, сославшись на задание более высокого приоритета. Это было правдой, пусть даже задание было выдано не Спецотрядом.

– Уверены? – В силу юного возраста офицер ОТГ заметно нервничал. Айк определил его как курсанта Учебного корпуса, офицера запаса, который поступил в академию, но до эпидемии никогда не был в настоящем бою, а потому теперь не знал, что делать. – У нас тут террористы, которые грозятся взорвать мост на I-80. С ними надо разобраться как можно скорее. Если автострада выйдет из строя, линии снабжения Нью-Йорка значительно удлинятся. Пострадают люди.

Айк обдумал ситуацию.

– Знаешь, где они засели? – Возможно, он сможет хотя бы дать пару советов.

Офицер вытащил карту и разложил ее на капоте машины, придерживая от ветра. Айк придавил рукой второй угол.

– Где-то в этом районе. – Офицер очертил пальцем неровный круг, зацепив в том числе большой лесной массив около реки Делавэр. – Месяц назад они напали на патруль и захватили взрывчатку. Мы следили за ними и даже выяснили их планы, но последний разведывательный отряд не вернулся.

Айк внимательно изучил карту, особое внимание уделяя туристическим тропам и местам, где лес уступал территорию небольшим городкам. Он насчитал не меньше четырех мостов в радиусе десяти миль от их нынешнего местоположения. У ОТГ в любом случае не хватило бы сил защитить их все, разве что группа террористов оказалась совсем небольшой. На это не стоило рассчитывать.

– Где находился разведотряд, когда последний раз выходил на связь?

– Здесь. – Офицер указал точку к северу от I-80, где старая шахтерская дорога пересекала несколько мелких островков.

Через тридцать шесть часов Айк должен будет связаться с Богомолом. Она захочет знать, чего он добился за прошедшее время. С другой стороны, если он откажет в помощи, офицер ОТГ сможет пожаловаться на это, и кто-нибудь свяжет произошедшее здесь с тем, что случилось на Манхэттене. Пока, благодаря предпринятым Богомолом контрмерам, ИСАК не считал его отступником. Его часы все еще светились оранжевым, и он мог пользоваться базой информации искусственного интеллекта. Но любая неприятная история, например, взорванный мост, заставит многих пойти по его следу.

Вероятно, небольшое отклонение от курса стоило того, чтобы избежать проблем в будущем.

Чем больше добра он сможет сделать по пути, тем лучше.

– Ладно, – решил Айк. – Мне надо подготовиться.

Через полчаса после заката Айк быстро двигался сквозь лес вдоль старой шахтерской дороги по направлению к точке, которую указал офицер ОТГ. Нужное место он нашел без проблем. Черные следы взрыва на асфальте были заметны даже в сумерках. Тут и там валялись гильзы разного калибра. Следы уходили в сторону леса, а не к реке.

Айк направился по ним и принялся подниматься по склону холма. Спустя пятнадцать минут он вышел на Аппалачскую тропу, которая тянулась на север до Мэна и на юг до Джорджии. Но интуиция подсказывала, что террористы с их взрывчаткой расположились гораздо ближе.

Они не станут держаться около дороги, потому что там их легко заметить. Также они вряд ли займут один из больших лагерей в северной части парка, потому как там живут люди, что осложняет сокрытие улик. Но вдоль тропы располагалось множество мелких незарегистрированных кемпингов. Айк предположил, что террористы могут быть в одном из них. Вероятно, не дальше пары миль от моста, который планируют взорвать.

Если он ошибся и не найдет лагерь до темноты, то просто вернется на автостраду, обойдет базу ОТГ стороной и продолжит свой путь. Вершина горы Таммани на востоке до сих пор была освещена последними лучами солнца, но за ней уже царила темнота. На тропе сгущались сумерки. На юге кустарники спускались до самой воды, так что Айк повернул на север.

Он шел медленно, каждые двадцать шагов останавливаясь, чтобы осмотреться и поискать любые намеки на свет. Тропа вела вверх на кряж, и Айк притормозил, перед тем как перевалить через него. Ночной бриз шелестел листвой. Что-то мелкое проскользнуло через кустарник слева.

Впереди, может, ярдах в двухстах, он услышал смех и голоса.

Бинго! Агент усмехнулся и сошел с тропы. По прикидкам, он успел удалиться мили на три. Справа склон спускался к ручью. Он слышал журчание воды и чувствовал ее запах.

Когда Айк добрался до вершины кряжа, то увидел впереди костер. Двигаясь среди деревьев, он сокращал расстояние, пока не начал четко различать сидящих вокруг огня людей. Прежде чем открывать огонь, нужно было убедиться, что цель выбрана правильно.

К западу от тропы обнаружилась прогалина, обрамленная валунами и высокими деревьями, которые покрывали склон у реки. В центре горел большой костер, освещавший группу из шести палаток. Вокруг него сидели люди. Тринадцать. Все белые. Все мужчины. Некоторые вооружены.

Айк рассмотрел их с помощью прибора ночного видения, позаимствованного у офицера ОТГ. Огонь слепил, конечно, но зато агент мог составить более четкое впечатление о периметре лагеря. Он заметил множество оружия. Некоторое с маркировкой ОТГ. Другими словами, именно эта группа ликвидировала патруль ОТГ и, следовательно, именно она, скорее всего, владела украденной взрывчаткой. Согласно директиве 51 Айк мог поступить как угодно. Например, просто пойти и убить их всех. Но это было не в его стиле. Вероятно, подобный авторитаризм был лучшим способом поднять цивилизацию с колен, – и именно поэтому он связался с Богомолом и ее группой, – но это не значило, что Айк Ронсон готов просто убивать людей направо и налево, даже преступников и террористов.

Черт возьми, да знай он, что в Дуэйн-парке все так обернется, он придумал бы другой план. Хотелось надеяться, что второй агент все-таки прибыл туда вовремя и помог гражданским.

В последнее время на его долю выпало слишком много тяжелых решений.

К счастью, нынешняя ситуация казалась вполне очевидной. Вооруженная группа с украденным оружием и взрывчаткой – с высокой долей вероятности они планировали террористическую атаку. Айк убрал прибор ночного видения и позволил глазам опять привыкнуть к темноте. Затем двинулся между деревьев по направлению к тропе из лагеря. Позади остался болотистый пруд, над которым реяло целое облако насекомых.

Айк представлял дальнейшее следующим образом: найти удобную огневую позицию, заявить о себе парой гранат, а затем закончить дело с помощью М4. Если кто-то сбежит в лес, значит, так тому и быть. Важнее всего было рассеять группу и вернуть или уничтожить взрывчатку.

Которую еще предстояло найти. Был шанс, что гранаты сделают всю работу, но в этом случае весь лагерь взлетит на воздух. Айк прикинул такой вариант. Взорвать C-4 было не так просто. Выстрел из дробовика ей не повредит, но осколочная граната – другое дело, особенно если она взорвется прямо рядом с ящиком. Стоило учитывать, что в палатках могли находиться и другие люди, возможно, даже безобидные…

После того, что случилось утром на Манхэттене, Айк опасался последствий. Лучше было действовать наверняка. Он вновь надел прибор ночного видения и еще раз изучил лагерь. ОТГ обычно складировали взрывчатку в стальные ящики, которые можно переносить в руках. Ронсон не видел ничего, что подходило бы под такое описание… До того, как один из сидевших около костра не подвинулся и между палатками не скользнул металлический отблеск. Это была ближайшая к тропе сторона лагеря.

Отлично. Четыре ящика. Более чем достаточно, чтобы уничтожить мост. Или угробить лагерь и всех, кто в нем.

Айк решил действовать осторожно. С-4 взрывалась от температуры и удара, так что, если целиться не прямо под ящики, шанс взрыва не слишком велик. Он снял гранату с пояса и кинул ее левой рукой так, чтобы она залетела в лагерь в стороне от палаток. До того, как граната ударилась о землю, он кинул еще одну.

Агент рухнул в траву. Звук удара металла о камень привлек внимание ближайших террористов, но граната взорвалась до того, как они поняли, что происходит. Две секунды спустя прогремел еще один взрыв.

Айк пригнул голову, когда мысленно досчитал до нуля, так что взрывы его не ослепили. Вскинувшись, он перехватил М4 на изготовку. Было бы здорово иметь под рукой что-то более подходящее для огня со снайперской дистанции, но, увы… С другой стороны, до цели насчитывалось всего пятьдесят ярдов.

Все мужчины вокруг костра повалились на землю.

Некоторые пытались подняться. Двое пострадали от огня, потому что одна из гранат угодила точно в костер, забросав все вокруг углями. Айк не обращал на них внимания. Он заметил, как один из мужчин почти встал, и опрокинул его одиночным выстрелом. Кто-то начал выкрикивать команды. Остальные просто кричали. Ронсон заметил силуэт. Еще один мелькнул справа. Отдача М4 дернула плечо. Силуэт исчез из поля зрения. Он услышал звук, с которым кто-то падал вниз по склону. Двое или трое горе-террористов наконец схватили оружие и начали целиться в направлении Айка. Они догадались, откуда ведется стрельба.

Ронсон снял одного из них. Остальные заметили вспышку выстрела и принялись палить по позиции, которую агент уже покинул. Он обогнул склон, но не стал уходить далеко, чтобы не попасть в болото. Пригнулся и замер, дожидаясь, пока преследователи доберутся до вершины. С этого места открывался отличный обзор, к тому же их подсвечивали отблески костра.

Сначала появился один, но Айк дождался, пока оба не окажутся на виду – на линии огня. Как только это произошло, он срезал их длинной очередью.

Вновь сменив позицию, он вернулся к лагерю с той стороны, откуда сначала вел наблюдение. Воздух гудел от криков и стонов, но боеспособных террористов больше не было видно. Низко пригнувшись, агент пересек тропу и приблизился к лагерю из-за палаток. Он внимательно прислушивался к тому, что происходит в каждом тенте, и в итоге добрался до ящиков со взрывчаткой, чтобы убедиться, что они не повреждены.

Из четвертой палатки раздался детский плач.

Айк мысленно выругался.

Он проскользнул между двумя палатками, держась на границе освещенной зоны, пока не убедился, что раненые не представляют угрозы. Возможно, ему стоило покончить со всеми разом, но он решил оставить это на усмотрение ОТГ. Никто на него не обращал внимания. Все были либо слишком заняты тем, что умирали, либо смотрели в другую сторону.

Интересующая его палатка была стандартной купольной четырехместной с клапаном на молниях. Одна из них была наполовину расстегнута. Айк заглянул внутрь и увидел ребенка. Тот лежал на спальном мешке и плакал как… черт, у Ронсона не было опыта общения с детьми. Малыш не был ранен, так что, наверное, именно так и должен плакать ребенок, разбуженный взрывами и выстрелами. Он лежал на спине, его глаза были зажмурены, а беззубый ротик, наоборот, широко раскрыт. Маленькая жизнь, избежавшая встречи со шрапнелью.

А вот женщина, которая могла бы успокоить ребенка, оказалась мертва. Она тоже лежала в спальном мешке. Одна рука до сих пор обнимала младенца. Осколок попал ей в шею, точно под челюсть. Судя по всему, она даже не поняла, что случилось. Айк задержал на ней взгляд, пытаясь понять, что привело ее в это место. Она была заложницей? Или любовницей одного из тех, кого он только что убил?

Теперь это было неважно. Граната Айка ее убила.

Имело значение лишь то, что произойдет дальше.

Ронсон убрал М4 за плечо и вздохнул: насколько было бы проще, если бы все прошло как задумывалось. Затем он встряхнулся, отодвинув сожаления на второй план, и огляделся, прикидывая, в чем можно нести младенца.

Пройти три мили по лесу в темноте не было для него проблемой. Но он никогда не пробовал делать это с ребенком на руках.

В лагерь ОТГ Айк вернулся после полуночи. Офицер был там же, где они и расстались – рядом с полевым командным пунктом. Глаза парнишки округлились, когда он заметил ребенка, которого агент держал левой рукой. Малыш перестал плакать где-то на полпути. Вероятно, его укачал мерный ритм шагов.

– Взрывчатка в трех милях к северу от Аппалачской тропы, – сообщил Айк. – Доберитесь до поворота к ручью, но не сворачивайте. Я хотел взорвать все на месте, но решил, что она может вам пригодиться.

– Вы оставили ее там? – Офицер растерянно переводил взгляд с лица агента на ребенка и обратно. Он выглядел смущенным и раздраженным одновременно.

– Слишком тяжело было тащить, – хмыкнул Ронсон. – О террористах не тревожься. Никто ее не тронет.

– Вы в этом уверены?

– Знаешь что, – не выдержал Айк, – просто отправь туда патруль. Скажи, чтобы искали костер. Он до сих пор должен гореть. Они увидят, что там не осталось никого, кто был бы способен тащить ящики с С-4.

Он не стал добавлять, что контейнеры полегчали на пару упаковок и детонаторов, которые лежали у него в рюкзаке. Никогда не знаешь, когда может понадобиться небольшой взрыв.

– Я так и сделаю, – ответил офицер. Он по-прежнему смотрел на ребенка.

– Хорошо, – кивнул Айк. – Где мне найти медика или кормилицу?

– Должен сказать, не ожидал увидеть вас с ребенком, – все-таки не выдержал офицер.

– Угу, – ответил агент. Он взглянул на малыша, который спал с открытым ртом, подсунув кулачок под щеку. – Сегодняшний день полон сюрпризов.