Я смотрю на футбольное поле и думаю: почему они не забивают? Они не забивают давно. Очень давно. Хуже всех играет наш центровой. Он у всех на виду, в центре, и играет хуже всех. На него все равняются. Когда он бьет по воротам, я вспоминаю свою молодость. И пока мальчики бегают за ворота за мячом, я мысленно там с командой ВВС.

Правая рука нашего центрового — наш правый крайний — ушел от него недалеко. Хуже нашего правого крайнего на нашем правом крае никто не играет. Он заваливает весь наш правый край. Он делает это каждый раз после начала матча на своем поле или на выезде, на поле соперника. Там мы живем в гостинице. Он садится с нами в автобус, доезжает до стадиона, переодевается в раздевалке, десять минут разминается и потом заваливает наш правый край. Страшный человек. Я его хвалил «Локомотиву», но они в последний момент передумали.

Наш левый крайний играет блуждающего левого крайнего. Левое крыло у нас совсем не машет. Когда надо, его там никогда нет. Вообще он умеет смещаться с любой командой и незаметно доиграть матч любого ранга. В Горьком мы искали его двое суток. Там есть одно такое историческое место, где Ока соединяется с Волгой, он вклинился между ними так, что еле вытащили.

Ваша полузащита… Я всегда плачу, когда смотрю в ее сторону. Я плачу от радости, что это не наше нападение и что все-таки это не наша защита.

Странные люди у нас в полузащите. В гостинице они всегда живут в одном номере, любят гулять группой по парку, загоняют втроем бреднем рыбу на мелководье, посещают вместе музеи, у них ложа в опере. Это простые в общении ребята, интересные собеседники, никому и в голову не придет, что это наши полузащитники. Они прямо на глазах преображаются, когда выходят на футбольное поле. Я не знаю, почему они играют так плохо. Зачем им это?

У нас есть еще четыре мужика — это наша защита. Они держат оборону. Наш вратарь — последний человек в команде, ругается на них древнерусскими словами. Он у нас достает мячи из сетки ворот после того, как они там красиво отплещутся. Но об этом позже.

Наша защита, наши четыре паренька образуют бетон. Их не пробьешь. Пропускают они мало, но нам хватает. Почти у всех семьи, это серьезные люди. Им не надо объяснять, что наш вратарь нервный, впечатлительный человек, издерганный за последние двенадцать лет резаными ударами в дальний угол и угол тот, что поближе. Ему так же бьют под верхнюю перекладину или простреливают вдоль ворот в надежде, что кто-то, как это часто бывает в жизни, подставит ногу.

Но об этом позже. У наших защитников огромный опыт. Они выходили на поля, зеленеющие под щедрым солнцем Италии, топтали традиционные газоны Англии, пружинили на земляном грунте Турции, знают, как играть в Салониках, и, если бы не вратарь, постоянно играющий на выходах, но об этом позже.

Наши защитники любят бегать с мячом в нападение, к чужим воротам. Они бегают до конца поля, перебегают с ним через лицевую линию, и тамошний вратарь вводит мяч в игру свободным ударом. За нашего вратаря всегда выбивает наш левый крайний нападения. Он любит открытый, бескомпромиссный футбол.

Я думаю, поздней осенью мы вылетим в первую лигу. И придется ехать работать в Коломну. Надо будет узнать, с какого это вокзала, с какой платформы и когда будут разносить чай.