Один из первых шагов на пути к лечению – это понимание, что зависимость не является трагедией одного человека. В этот «порочный круг» неизбежно вовлекается вся семья. И речь не только о том, что жизнь всех близких так или иначе подается влиянию зависимого (например, его стараются не раздражать, когда он пьян). С момента, когда в семье появляется алкоголик, большинство родственников начинают «играть в его игры».

Зависимый становится центром, вокруг которого крутится жизнь всех остальных членов семьи. Они либо избирают какую-то определенную линию, либо последовательно проходят несколько этапов.

 

Отрицание

Об этом мы уже говорили, но в основном в разрезе ощущений самого зависимого. Семья не менее (а иногда и более) подвержена этому психологическому феномену. Страшно признать правду, особенно в условиях недостатка информации. Страшно сказать себе: «мой близкий – алкоголик». И люди сами придумывают оправдание зависимому, часто избавляя его самого от необходимости это делать.

Стрессы, работа, неудачи в личной жизни – повод оправдать пьянство близкого можно найти всегда. За этим следует успокоение, ибо известно, что проблемы – явление временное, а значит, рано или поздно запои прекратятся, человек станет таким прежним.

! Если не обратиться к специалистам, запои не прекратятся, пока зависимый жив. Это придется признать. И чем раньше вы это сделаете, тем эффективнее и быстрее будет лечение, тем меньше потерь испытает как сам зависимый, так и вся семья.

Если даже у человека это временная блажь (шанс 1 на 1000, но все-таки), адекватный, не имеющий зависимости родственник поймет ваши опасения и сам согласится пройти консультацию и осмотр специалиста. Если же человек упирается, у вас есть повод для опасений. Вопрос только в том, как скоро ситуация ухудшится настолько, что станет невыносимой.

 

Отстраненность

Кажется, если ничего не делать, никак не реагировать, проблема пройдет сама собой. Иная интерпретация той же самой реакции – «если мы будем вести себя холодно и отстраненно, человек рано или поздно поймет, что это его пьянство провоцирует нас на такое поведение, и прекратит пить, чтобы не потерять семью».

С зависимым начинают общаться подчеркнуто равнодушно, могут даже не разговаривать, игнорировать в ожидании, когда он осознает свои ошибки.

! На самом деле свои «ошибки» зависимый не осознает, пока не начнет работу со специалистами. Отстраненность родственников только дает ему дополнительный повод для самооправдания.

Он говорит себе: «Они бесчувственные, злые. Меня никто не понимает. Им всем плевать на меня. Ну как тут не запить, когда кругом такая жестокость и эгоизм?» И тут же наполняет новый стакан, чтобы «утешиться» алкоголем.

Бывают случаи, когда родственники «приходят в себя», пытаются восстановить общение и уговорить человека на лечение, а в ответ получают: «Воооот… А у меня, оказывается, зависимость. Мне нужно лечение. Если бы вы не были такими бесчувственными, то, может, раньше бы заметили, и все не зашло так далеко. Теперь я тяжело болен, за себя не отвечаю и отказаться от выпивки уже не могу. Все».

 

Чувство вины

Это одна из граней созависимости. Вместо того чтобы уговорить человека на лечение, родственники начинают искать причину в себе и пытаются исправить ситуацию своими силами, не осознавая, что это невозможно.

Они пробуют выяснить у самого зависимого, что его не устраивает, помочь ему с озвученными проблемами, изменить свое поведение. А главное, чем больше они делают бесплодных попыток (а попытки будут бесплодными, потому что помочь может только специалист, знающий все подводные камни алкоголизма), тем глубже становится чувство вины.

! Пока вам кажется, что вы ошибаетесь, все делаете не так, вы усугубляете ситуацию и продолжаете играть по правилам зависимости. Единственное, что вы сделали неправильно, – до сих пор не уговорили зависимого лечь на лечение. Все остальные ошибки, если таковые и были, нужно разбирать уже с психологом. Ведь измененное сознание алкоголика просто не позволит вам взять под контроль ситуацию и как-то наладить отношения. Да и сама природа зависимости лежит совершенно не в рамках семейных обид и неурядиц.

 

Гнев

Иногда бессилие оборачивается агрессией. Зависимому начинают предъявляться претензии. Почему потерял/бросил/не нашел работу? Почему все еще пьет? Когда это кончится?

Каждый раз, когда его застают в пьяном состоянии, появляется повод для скандала. Но и в период трезвости находятся причины для претензий. Агрессия нагнетается, родственники считают, что они правы. Действительно, дома заканчиваются деньги, пропадают вещи, близкий человек в состоянии опьянения становится груб, неуправляем, совершенно невыносим. Это вызывает естественное раздражение, которое выплескивается на его голову.

! На самом деле выброс негативных эмоций никак не улучшает ситуацию. Напротив, вы позволяете зависимому выплескивать на вас свое раздражение, начиная скандал. И так же как в ситуации с холодностью, обеспечиваете ему «алиби». Встречаясь с собутыльниками, он будет «заливать горе» по поводу того, что живет с настоящими монстрами – скандалящей женой, тещей и т. д.

Кроме того, на агрессию вы тратите те силы, которые вам пригодятся во время лечения вашего близкого. А время между тем идет и ситуация только ухудшается.

 

Гиперопека

Формально не считая себя виноватыми, некоторые родственники развивают кипучую деятельность, начинают опекать своего заблудшего близкого больше, чем требует ситуация.

А давай мы поможем тебе решить проблемы? Может, тебе что-то нужно? Давай поможем тебе больше не пить? Давай отвезем тебя к чудесному экстрасенсу/потомственной целительнице? А мы нашли в Интернете чудо-систему, по которой можно быстро бросить пить?

Ключевое отличие гиперопеки от действительной помощи заключается в том, что все предпринимаемые действия совершенно бесполезны и в конечном итоге приводят к нулевому результату. Как говорится, «много шума из ничего».

Еще одна сторона гиперопеки нередко проявляется уже в процессе реабилитации и в первое время после того, как зависимый выходит из реабилитационного центра. Сначала у него постоянно интересуются, когда же он наконец выздоровеет. Потом – когда же найдет работу или заведет семью. Или же ему демонстрируют чрезмерную показательную заботу, которая только приводит к нагнетанию стресса, результатом которого предсказуемо становится алкогольный срыв.

! Не следует путать гиперопеку с настойчивостью. В то же время настойчивость родственников должна быть направлена в одну сторону – квалифицированного лечения зависимого. Все другие варианты «порхания вокруг» в лучшем случае не принесут плодов, а в худшем – усугубят ситуацию.

 

Жертвенность

Жизнь семьи сосредоточивается вокруг зависимого. Осознавая опасность для здоровья, пока не началось лечение, за ним постоянно следят, ухаживают. Ему стирают одежду, придумывают отговорки на работе, объясняя, почему он опять не пришел или что-то не сделал, скрывают его пьянство от соседей, друзей, дальних родственников, постепенно отстраняясь от близкого круга знакомых.

Родственники отказываются от всего, что раньше составляло их жизнь, целиком посвящая себя судьбе зависимого. И когда его отправляют на реабилитацию, кажется, что это просто очень дружная семья, в которой все искренне заботятся друг о друге. Но если приглядеться, можно заметить, что своей жизни у людей уже не осталось. Все разговоры, интересы сводятся к обсуждению состояния здоровья зависимого, этапов выздоровления и т. д.

! Забота о близком – это ценно и важно. Но отказываясь от своей жизни, вы, во-первых, оказываете человеку ту поддержку, которая ему не нужна и даже, может быть, вредна, поскольку он практически не ощущает потерь, которые приносит его зависимость.

Кроме того, превращая его зависимость в собственную «идею фикс», готовите почву для новой, возможно, еще более страшной трагедии. Ваш близкий рано или поздно вылечится, но что вы будете делать после этого? Вы почувствуете себя потерянными, одинокими, не будете знать, куда себя девать, и это станет источником новых проблем, которые не только принесут несчастье всей семье, но и могут подтолкнуть зависимого к срыву или даже вас самих – к бутылке.

 

Безысходность

Есть люди, у которых от подобной «новости» просто опускаются руки. Они вспоминают, как слышали, что алкоголизм неизлечим, и заранее соглашаются с поражением, еще ничего не сделав. Просто покорно терпят запои, пьянство, кражи вещей из дома, уговаривая себя потерпеть, потому что все равно сделать ничего невозможно.

! Это реакция, заведомо обрекающая на трагедию. Зависимость, как и онкология, если ее не лечить, будет только усугубляться, пока не наступит трагический финал. Причем, возможно, он затронет не только самого зависимого, но и других людей: например, человек пьяным сядет за руль или набросится на кого-нибудь.

 

Почему формируется деструктивное созависимое поведение?

С самого детства мы подвержены влиянию стереотипов, которые прививаются родителями, окружающим социумом, телевидением и т. д. В том числе в нас формируются определенные установки и комплексы. Частично они влияют на возникновение зависимости у наших близких. Развитие алкоголизма или наркомании – в принципе, опосредованный признак того, что в семье не все в порядке. Требуется работа квалифицированного психолога, чтобы семейная атмосфера стала здоровой и безопасной для всех.

Например, в практике наших психологов были случаи, когда, не обращаясь в реабилитационный центр, мать какими-то методами заставляла супруга бросить пить, но следом зависимость от алкоголя или наркотиков приобретала дочь, хотя ничто не предвещало беды.

Так или иначе, в ловушку зависимости попадает вся семья. И все комплексы, которые до этого находились внутри, начинают проявлять себя. Например, родственникам стыдно, что в их семье есть алкоголик, и они начинают это скрывать. Подсознательно они боятся осуждения окружающих. И оценка настолько значима, что люди предпочитают играть в игру «в нашей семье все в порядке», чем действительно увидеть и признать проблему и бросить все силы на борьбу с ней, а не на поддержание видимого благополучия.

Транзактный анализ – один из психотерапевтических подходов, позволяющих взглянуть на механизмы созависимости со стороны и понять глубинные психологические процессы, которые ее создают.

Согласно теории транзактного анализа, каждый человек имеет три базовых состояния своего психического «Я» – «эго-состояний». Иными словами, мы пребываем то в одной роли, то в другой, то в третьей. Это хорошо видно по тому, как меняется наше поведение при общении с разными людьми. В практике транзактного анализа существует понятие «сценария» и «игр» – взаимодействия, при котором участники ситуации (или кто-то один из них) ведут себя определенным образом, подсознательно добиваясь «выигрыша», определенной эмоциональной реакции.

Классический сценарий созависимости отражен в «треугольнике Карпмана», получившем название в честь психолога, впервые описавшего данный феномен.

Треугольник состоит из трех сторон:

– преследователь;

– спаситель;

– жертва.

В зависимости от внутренних сценариев и склонности к определенному ситуативному поведению родственники могут принимать на себя ту или иную роль.

Традиционный сценарий предполагает наличие всех трех сторон. Допустим, зависимый ведет себя как жертва, один из родственников – как преследователь, а другой – как спаситель.

Это классический случай. Но бывает так, что одна «сторона» из сценария выпадает – например, остаются только спаситель и жертва.

И наконец, в практике случаются ситуации «односторонней игры» – когда зависимый или кто-то из родственников «играют» свою «роль» в одиночку, не получая ответной реакции.

Для того чтобы понять, почему это происходит, давайте сначала поймем, что из себя представляет каждая из «ролей».

• Преследователь – действует с помощью упреков и провокаций. Казалось бы, он хочет таким образом подтолкнуть зависимого к лечению. Но на самом деле его агрессивная методика является только выплеском негатива, и для того чтобы продолжать это делать, нужно, чтобы зависимый сохранял тягу. Что же до провокаций, со стороны они выглядят как разочарование человека, но на деле это подсознательно спланированный сценарий, который как раз и направлен на то, чтобы человек разочаровался. Например, родственник с ролью преследователя может оставить на столе бутылку с алкоголем, а когда зависимый начнет пить, зайти и начать читать нотации/ругаться/вздыхать. Все будет сводиться к одной мысли: «Ну вот, ты опять не удержался».

• Спасатель – развивает бурную деятельность, казалось бы, из искреннего желания помочь. Проблема в том, что помощь эта заведомо обречена на провал, и любой здравый человек, посмотрев на ситуацию со стороны, это заметит. Другой вариант – спасение: человека действительно кладут в клинику, и родственник полностью погружается в его жизнь. В таком случае через сценарий спасения реализуется внутренний комплекс вины, который семья старается избыть через тотальное подчинение своей жизни зависимому. В этой ситуации, даже если зависимый сможет пройти реабилитацию и удержаться от срывов, под угрозу попадают сами родственники.

• Жертва – роль жертвы может принимать на себя как родственник, так и зависимый. Если по этому сценарию играет член семьи, то он будет страдать от поведения алкоголика, от реакции окружающих, но будет «смиренно нести свой крест», не пытаясь как-то переменить ситуацию. С зависимым примерно та же ситуация – либо он будет жаловаться на агрессивных родственников, которые его затравили, либо будет пить и постоянно каяться в этом. В обоих случаях человек, с одной стороны, будет демонстрировать недовольство и угнетенность ситуацией, но с другой – будет опосредованно ее поддерживать.

Почему это происходит?

Когда подсознание выбирает определенную роль, оно делает это, чтобы человек получил некую необходимую эмоцию. У зависимого, который «играет» в жертву, это может быть сострадание/жалость (со стороны собутыльников) или необходимость самооправдания, потакания своим слабостям по сценарию «все плохие, и я не хуже других».

У преследователя сценарий будет укладываться в схему «другие люди плохие, и я всегда это знал». Это тип людей, которые настолько боятся оказаться обманутыми в своем доверии, что им психологически проще считать – их все равно обманут. Вот и делают все для того, чтобы именно так и случилось.

Все это – проявление защитных механизмов личности. Так человек защищает себя от тягостных переживаний. К сожалению, чаще всего он вовлекается в такие сценарии, которые лишены реального выхода, а одни тягостные переживания заменяются на другие. Чтобы разобраться в хитросплетениях межличностных отношений зависимого и его близких, выработать правильные и эффективные стратегии поведения, нужна помощь со стороны.

Как найти выход?

Выход из ситуации – признаться самому себе, что вы созависимы, а потом сделать шаг в сторону выхода из этого ведущего к трагедии сценария; обратиться к врачам. Вы можете это сделать еще до того, как начнете уговаривать близкого пройти лечение. В надежных центрах работают в том числе специалисты по транзакционному анализу, проводятся собрания групп и индивидуальные консультации для родственников зависимых.

Все это поможет вам обнаружить свои «уязвимые стороны» и справиться с ними, вас научат, как уговорить человека начать лечение, подготовят к тому, с чем придется столкнуться, и будут оказывать поддержку на всем пути вашего близкого до нормальной, здоровой жизни. Ведь реабилитация – это колоссальная психическая нагрузка не только для зависимого, но и для всех членов семьи. В центре помогут справиться с этой нагрузкой и не сломаться под ее тяжестью.

Главное – сделать этот первый шаг!

ИСТОРИЯ ПАЦИЕНТА

Еще один яркий пример созависимости жены, но уже с другой стороны.

Александр В. работал архитектором. Причем на хорошей должности, в солидной фирме. Когда его привезли к нам (по инициативе дочери, а не жены), выяснилось, что на работе он не появлялся месяцами. И все это время жена его натуральным образом покрывала. Звонила, ходила на работу, оформляла липовые больничные. При этом каких-то целенаправленных шагов, чтобы отправить мужа на лечение, с ее стороны не было. Она просто пыталась поддерживать какой-то только ей понятный «статус кво», чтобы никто не знал, а там уже будь что будет.

Еще как-то можно было бы понять, если бы ситуация развивалась один-два месяца, но так прошло больше полугода. То есть уже было понятно, что человека засосало в «алкогольную трясину», он не выберется самостоятельно. В результате до клиники Александра «дотащили», когда обо всем узнала дочь. Иначе была бы еще одна история с трагическим концом.