Раз-два, любовь – игра

Игра в чувства…

Раз-два, любовь – игра

Любовь это искусство…

Постепенно я почти привыкла к присутствию Элен в своем кабинете. Почти научилась ровно дышать и справляться с непослушными пальцами. Хотя все еще старалась избегать находится с ней наедине, и уже тем более всяческих «случайных» прикосновений. Все мысли о ней, я старалась заключить в деловые рамки, но они нет-нет, да соскальзывали с направления, устремляясь в запретную зону. Роберт был между нами, как тонкая калька, позволяющая все понимать, но при этом избегать прямого контакта. Почти каждый вечер в течение недели Кенье, я и Элен засиживались до позднего вечера в моем кабинете. Пару раз я говорила Кенье, чтобы перестал таскать мадмуазель Роа ко мне, но каждый раз эти слова уходили в пустоту, и очередным вечером, ну, если мне не удавалось ускользнуть, Кенье вместе с Элен появлялись в дверях моего кабинета. Может быть, это и к лучшему, но напряжение, в котором я находилась все эти дни, давало о себе знать: я опять стала плохо спать. Не выспавшись, прилетала на работу, торопилась, стараясь закончить все дела, чтобы вечером успеть ускользнуть домой. А торопясь делала ошибки, которые могли бы стоить мне моей должности. Спасало, лишь усиленное внимание со стороны юристов и остальных моих сотрудников. В любом случае мое состояние все больше походило на анабиоз. Сил не хватало даже на то чтобы разозлиться. Больше всего на свете, я хотела выспаться. Лечь на кровать, закрыть глаза и спать, спать, спать… Это казалось возможным на работе, в машине, в кафе, но только не дома… Дома я лежала на кровати и пыталась уговорить себя уснуть… Но могла лишь задремать, и то лишь под утро…

Вот и сегодня я приехала на работу разбитая в дребезги. Вяло перебирая договора, я пила чай, и думала о том, как я хочу спать. Хотела остаться дома, но как только эта мысль пришла в голову, дремота куда-то ушла, и я поняла, что проснулась. Снова.

Работать не хотелось категорически. Хорошо, что эта неделя закончилась. Завтра возвращается Николь. А «Дель-Мар» мы совсем скоро закончим. И все пойдет своим чередом, а главное я смогу выспаться…

– Ребекка?

– А? – Я подняла голову, в дверях стоял Анри Дюпон.

– Я еду на переговоры с представителем «Жюлли». Хочешь со мной?

– Хочу. – Еще бы, конечно хочу. Получить себе в клиенты крупного производителя ювелирных украшений – что может быть приятнее?

– Тогда давай поднимайся и поехали. Или тебе нужно полчаса чтобы припудрить носик?

Нет, мне нужен год, чтобы прийти в себя…

Я поднялась и пошла за Дюпоном. Встреча должна быть интересной, только почему я не чувствую обычного азарта?

Я вернулась в офис поздним вечером. Хотелось сразу поехать домой, но как ехать домой без ноутбука? Все равно спать не смогу, так хоть поработаю – скоротаю время. Да и приемную нужно запереть, мало ли что. Уезжая с Дюпоном, я не думала что «кастинг» рекламных кампаний, так затянется. Но судя по довольному лицу Анри, я поняла, что «клиент созрел» и в скором времени мы будем заключать новый договор.

В приемной было темно, и я не стала зажигать свет. Так в полумраке добралась до двери своего кабинета. В кабинете было чуть светлее – фонари с улицы скупо дарили свой свет, наделяя привычные предметы совершенно необычными тенями и полутонами.

– Мадмуазель Рейли? – Неожиданно прозвучал голос у меня за спиной. Захотелось спрятаться. Элен и Кенье меня доконают.

– Да, мадмуазель Роа? – Отозвалась я, поворачиваясь лицом к двери и Элен, стоящей в проходе. Моя рука невольно потянулась к выключателю настольной лампы. Может, удастся избежать сегодняшнего вечера? Скажу, что уже ухожу домой, и что очень устала…

– Не нужно… – остановила меня Элен. – Пожалуйста, не включай…

Моя рука так и замерла на выключателе.

– Роберта сегодня нет со мной. – Сказала Элен, проходя в кабинет и присаживаясь на кресло.

Это что, предупреждение?

То есть как – НЕТ???

Мысли встревожено заметались в голове, наскакивая друг на друга и путаясь.

– Я хотела поговорить с тобой… Если ты не против. Хотя даже если ты против, я все равно хочу поговорить. Потому что так дальше продолжаться не может.

Бам-бам-бам. Заколотило сердце тревогу. Пальцы стали ледяными и непослушными, и я испугалась, что от грохота крови прилившей к голове, просто не услышу Элен.

– О чем? – Выдавила я из себя. Хорошо, что я не стала включать свет. Да и ей, наверное, так проще… И мне…

Элен молчала, видимо собираясь духом. И я постаралась использовать это время во благо себя.

Успокоиться. Чтобы не произошло – ты будешь спокойна. Слышишь?! Спокойна!

Теперь я ждала ответа, напряженно вслушиваясь в тишину.

– Ребекка, я не понимаю, что происходит. Почему нам так сложно работать вместе?

Я почувствовала, что очень сильно скучаю по Кенье… Какая ирония… Теперь он, да и никто, не придет, чтобы спасти меня в очередной раз.

– А нам сложно работать? – Голос чуть уставший, но не дрожит. Это хорошо…

– Не делай из меня дуру, как обычно! – Отлично, она разозлилась. Значит ей тоже не очень уютно от этой ситуации. Но работать нам действительно сложно, но я этого не признаю. Я могу работать с кем угодно, даже с чертом.

Даже с ней…

Не могу…

Я отвернулась и подошла к окну. Бес мысленный разговор.

– Ребекка. – Элен глубоко вдохнула и начала сначала. Какая славная девочка. – Я чувствую, что нам сложно работать. Ты постоянно избегаешь меня. Если ты изначально не хотела работать с моим журналом, то почему не отказалась? Твоя неприязнь мешает работе. Мешает всем нам. Если тебе это так неприятно, то я бы хотела знать причину этого. Возможно, мы могли бы это уладить…

Потому что ты сделала так, что я не могла отказаться. Нам сложно работать, потому что я не хочу работать с тобой. Уладить? Навряд ли. Притвориться? Да, пожалуй. Хочу ли я этого? Нет, я устала…

А в слух… а в слух я молчала.

– Неужели я тебе так неприятна? – Откуда в ней столько силы? Как она вообще может говорить подобные вещи?

Или может… при условии…

Если больше…

Больше не…

Я вцепилась пальцами в подоконник, чтобы не упасть. Казалось, мое напряжение достигло верхнего предела, и дальше уже некуда. Либо удержусь,… либо упаду…

Упаду… А там нет дна… Значит, падение затянется…

– Почему ты молчишь? Я права, да? – Я услышала шорох. Элен поднялась с кресла и подошла ко мне. Ничего не остается… Придется повернуться…

Ах… Как она красива… Как я любила целовать эти дрожащие губы, как любила смотреть в эти глаза… Я бы и сейчас могла… Но нет… Черт, не надо так на меня смотреть… Я не железная… Пожалуйста… Не нужно…

– Уходи. Я очень тебя прошу – уходи. – Я опустила глаза в пол не в силах больше смотреть, как дрожат ее губы и глаза наполняются слезами.

– Я не уйду, пока не выясню все до конца. Ребекка, ты думаешь, что я появилась тут, потому что…эм… потому что хочу что-то вернуть? Но это не так!

Бац! Удар в челюсть – прямое попадание.

– Прошлое это прошлое. То, что было там между нами, там и осталось.

На! Кулак под дых.

– Мне нужен был специалист, разбирающийся во всех тонкостях. Я доверяю тебе, знаю, что ты превосходный руководитель. И что если что-то и получится на высшую оценку, то лишь в том случае, когда этим будешь заниматься ты. И я ни в коем случае не хотела нарушить твой покой или течение твоей жизни.

Можно оглушить словами? Ударить можно… А убить?

– Все нормально… – Выдавила я из себя. – Ты ничего не нарушила.

Разнесла в дребезги! Сама того не ведая… Святая наивность…

Я подняла глаза на Элен.

Знаете, умирающему становится все равно. Когда он уже точно понимает, что умирает – ему становится все равно. И он уже ничего не боится. Потому что точно знает, что вот сейчас он еще чувствует… Чувствует непонимание, боль, разочарование… Его волнуют ответы, на невысказанные вопросы… И понимает, что через мгновение он уже не будет чувствовать ничего… Потому что умрет…

А она не признает…

– Теперь, когда ты знаешь… ты не будешь избегать наших встреч? – Почему в ее голосе столько надежды? Господи, она только что разорвала меня в клочья, а теперь предлагает умирать медленной смертью у нее на глазах.

– Нет. Теперь не буду.

Я теперь уже ничего не буду…

– Хорошо. – Элен грустно кивнула головой, и вдруг не удержавшись – всхлипнула. – Я боялась, что так будет. Но была уверена, что мы сможем… разобраться с этим. И что твое непонятное чувство ко мне прошло.

А ты так хотела этого?

Я молчала.

– Ведь уже… все? – Она смотрела на меня, так, как будто могла прочитать ответ на моем лице… В моих глазах… В моей душе и моем сердце…

А ведь могла бы… Если бы хоть раз признала, что я нужна ей… Так же как и она мне… Всегда… Но даже сейчас, она хочет чтобы я думала, что ей все равно…

Девочка моя, прости, но я так не могу… Я не могу больше чувствовать односторонне… И в твоих словах я чувствую столько не убежденности! Огромное море отчаяния, и как крик о помощи…

Я прикрыла глаза…

Тебе кажется, Ребекка… Тебе просто кажется… Ты, как и любой другой человек, принимаешь желаемое за действительное…

Прости меня…

– Да. Уже все. Давно все. – Я до боли стиснула зубы, чтобы не закричать, что это ложь. Неужели, ты, правда, хочешь чтобы было все? Неужели? Я не верю в это! Я чувствую по-другому…

Я знаю…

Вырви это из меня. Убей… растопчи… сделай все что хочешь, но пусть будет так как хочешь ты… как хочешь ты… все так все…

Но если нет… просто скажи об этом…

Скажи… и я… я унесу тебя на самую высокую гору…

Туда где никого нет… я буду все время рядом… заботится… и…

Я готова сдаться тебе… Даже если ты никогда не признаешь…

– Понятно.

Ее вздох придавил меня, как камень. Могильный?

– Извини, что затеяла этот разговор.

– Ничего. Тебе это было важно знать?

– Да… Наверное да. Я рада, что мы все выяснили. Надеюсь, что теперь нам будет легче работать. – Бесцветным голосом произнесла Элен.

Я сказала ей то, что она хотела услышать. Но почему это не принесло ей радости?

Может быть, потому что она хотела услышать другое?

Я прикусила губу, чтобы не дать словам сорваться.

Она этого не хочет.

Элен ушла.

А я встретила рассвет в своем кабинете. Совершенно не было сил двигать себя с места. Ни сил, ни желания. Ничего.