— До начала лета остался месяц, — сказал собравшимся король Мехал. — Мы почти восстановили довоенную численность армии. Увеличить ее еще больше уже не получится. Теперь нам нужно решить, как лучше распорядиться тем, что у нас есть. На помощь соседей можете не рассчитывать. Заключать договор они отказались, а если бы и заключили, толку с него… На них самих вот-вот навалится Империя. Я пока приказал сосредоточить большую часть армии в прибрежных районах и создать там запасы продовольствия. Теперь я бы хотел знать ваше мнение, откуда будет нанесен удар. Капитан Золес, говорите вы.

Капитан порта Барин Золес был напуган вызовом к королю, поскольку обычно ничем хорошим такие вызовы не заканчивались, однако, менее всего он мог думать, что королю понадобится его мнение. Не водились такого за королем Сатхема — интересоваться мнением подчиненных ему людей. Видать, и правда навалится враг.

— Я думаю, ваше величество, что если на нас нападут с моря, нападут непременно на порт, — оправившись от страха и смущения, начал он. — Побережье у нас не такое протяженное, как у соседей, и в западной части оно малопригодно для высадки. На границе с Сандором стоят горы, которые спускаются в пролив, а на добрую сотню лер от них прибрежные воды изобилуют рифами, поэтому капитаны туда соваться не любят. Слишком велик риск остаться без корабля. Восточнее мест для высадки достаточно много, но в отличие от побережья Сандора, где лесов почти нет, на нашем трудно найти место, где бы их не было. И нормальных дорог нигде, кроме нашего порта, нет. По тем, какие есть, идти с войском, а тем более везти боевые машины, очень трудно. Кто бы на нас ни напал, я думаю, он это сумеет разузнать.

— Как укреплен порт? — спросил Мехал.

— Мы никогда не воевали на море, — извиняющимся тоном сказал Золес. — Если бы ни пираты, никакой обороны не было бы вовсе. Поэтому все, что есть, на них и рассчитано. У входа в бухту постоянно дежурят стражники. Они и огнем сигналить могут, и берегом добежать и упредить раньше, чем подплывет неприятель. У меня в подчинении сотня солдат и еще две сотни в городском гарнизоне. На трех портовых башнях стоят метатели. За счет высоты башен дальность обстрела увеличивается. Шесть таких машин могут метать ядра средних размеров на четыре сотни шагов. В одном из портовых складов остались метатели, которые стреляли заостренными бревнами. Дальность обстрела всего пара сотен шагов, но в случае попадания такое бревно проломит любой борт. С момента получения приказа мы все эти метатели вытащили наружу, привели в порядок и приготовили достаточное количество бревен для стрельбы. Пока это все, что есть.

— Что еще можете предложить?

— Если нам дадут солдат, — неуверенно начал капитан. — И торговли в этом году не будет, я бы начал, пока есть такая возможность, вывозить жителей из города вглубь страны. И солдат было бы куда заселить, и действовать можно было бы без оглядки на население. А все причалы с появлением неприятеля хорошо полить маслом. Они идут с небольшим наклоном к морю, поэтому при высадке десанта часть бойцов непременно окажется в воде и пойдет на дно.

— У вас есть что предложить, адмирал? — видя, что капитану порта больше нечего сказать, спросил король своего командующего флотом.

— Кораблям, которые у меня есть, нечего противопоставить десанту, — ответил адмирал. — У меня небольшие корабли, и метатели на них бьют малыми ядрами на пару сотен шагов. Нас расстреляют, прежде чем сможем приблизиться для абордажа. Поэтому предлагаю оставить в порту одну галеру. Она будет курсировать вдоль побережья и при появлении неприятеля загодя предупредит защитников порта. Потом галерой придется пожертвовать. Плохо, что на входе в бухту большие глубины, а то можно было бы ее там затопить. Остальные корабли, и боевые, и купеческие я предлагаю отвести далеко на восток, туда, где к морю выходит пустыня. Купцы сохранят свои корабли, а мы позже, когда неприятель начнет передвижение в проливе одиночными судами, сможем их перехватывать и топить. Только туда нужно будет завезти продовольствие. Пресная вода в бухте у сандорцев есть.

— Что еще за сандорцы? — удивился король.

— Один чокнутый дворянин из Сандора со своими людьми, — позволил себе ухмыльнуться адмирал. — Он там обосновался еще за год до войны. Кроме одного нашего купца, который продавал ему провиант, о нем вообще никто не знал.

— Что он там делает? — спросил канцлер. — Ищет золото?

— Ищет, только не золото, а яйца демов.

— Зачем они ему? — удивился король. — Точно чокнутый!

— Ему кто-то сказал, что где-то далеко на севере материка имперцев демов выводят из яиц и приучают к седлу. Вот и ему тоже захотелось.

— Ну и как?

— Говорил, что следы демов видели, но ни одной кладки пока не нашли. Повезло, что их самих демы не тронули, по крайней мере осенью были живы.

— Я слышал только об одном человеке, который к нам прибыл оттуда, — задумчиво сказал Мехал. — Это герцог Аликсан. Если это сказал он, к возне этого дворянина с яйцами демов стоит присмотреться. Устройте стоянку в той бухте, где они стоят лагерем, и между делом понаблюдайте. Генерал Даргус, что вы думаете предпринять после того, как противник захватит порт?

— Ваше величество! — поднялся генерал. — Наступать они будут по тракту, поэтому я уже отдал приказ искать на нем такие места, где проще всего держать оборону. Устроить простые заграждения — дело недолгое. Если там густой лес, его легко сделать непроходимым. Конечно, любой завал можно разобрать, а через любой лес прорубить дорогу. Но это в любом случае потеря и времени, и людей. А более крупные сражения могут быть лишь вблизи городов, где сведен лес, и есть место для битвы.

— Противник должен напасть в начале лета, — сказал король. — Но вы на всякий случай должны быть готовы раньше. Пусть каждый из вас подумает, что мы можем еще сделать. Разрешаю с этим обращаться прямо ко мне.

— Противник нападет в начале лета, но мы должны быть готовы раньше, — сказал Сергей, оглядев собравшихся. — После этого совещания я уезжаю к войскам, а вам тут нужно будет доделывать недоделанное.

— Откуда сведения насчет сроков? — спросил генерал Парман.

— Мехал передал, — пояснил Сергей. — Он оказался предусмотрительней остальных и внедрил в Империю своего человека, которому удалось забраться достаточно высоко. Корабелы сорвали сроки постройки десантных судов, иначе высадка началась бы раньше. Вы Альбер остаетесь старшим в армии. Сил здесь оставили немного, но и сражаться вам, надеюсь, не придется. В лагерях, кроме одного из ваших полков, остаются еще два пехотных полка и три эскадрона кавалерии. Кроме этого, в гарнизоне Ордага останется еще триста солдат и стража, которую в случае необходимости можно будет использовать. Полк Вилера вам не подчиняется, его задача — защита тракта. Если ему будет трудно держаться, окажите помощь. И направьте дополнительно солдат на охрану замка. Что бы ни случилось, все, кто там работает, должны уцелеть. Теперь еще одно дело, которое придется выполнять вам. Поскольку быстро с птицами у нас с вами ничего не получается, будем развивать связь по-другому. Если послать отсюда гонца даже с двумя лошадьми, сколько ему потребуется времени, чтобы добраться до столицы короля?

— В зависимости от погоды, — ответил Парман. — Дней семь, может быть, восемь.

— А вот моим способом пакет дойдет за пару дней, а то и раньше, — довольно сказал Сергей. — В моей стране это назвали бы эстафетой. Один человек, дайте вы ему хоть табун лошадей, не сможет долго двигаться быстро. Даже легким галопом лошадь не будет скакать полдня, даже если она идет без всадника. Все равно приходится постоянно переходить на шаг для отдыха, иначе вы ее загоните. Да и человек не железный, ему тоже нужно отдыхать. Прибавьте время на сон и еду. В моем способе через каждые двадцать пять-тридцать лер имеется всадник со свежим конем, которому несложно галопом доскакать до следующего всадника и передать пакет. Потом он возвращается на прежнее место, а получивший пакет везет его дальше. И так по цепочке в любое время дня и ночи. Конечно, потери времени будут. Нужно, например, разбудить следующего курьера, а тому — оседлать коня, но все равно весть дойдет в три-четыре раза быстрее.

— Это сколько же нужно таких постов? — спросил Парман.

— А вот это вам и нужно выяснить в первую очередь, — сказал Сергей. — И сделать это нужно быстро. Пускаете всадника галопом от города, и пусть так скачет, пока не увидит, что коню нужно давать передышку. Отмечаете это место и пускаете следующего всадника на свежем коне. Если вблизи нужного места будет деревня или постоялый двор, пост устроим там, если нет, придется строить небольшой дом с конюшней и изгородью. Строители у нас освободились, так что не вижу проблемы. Деньги на это есть. Скоро лето, и уже тепло, поэтому пока стройте без изысков, лишь бы была крыша над головой. Позже можно будет утеплить и застеклить окна. Обязательно нужна надежная изгородь, да еще собаки, чтобы наших курьеров не застали врасплох. На каждом посту должно быть два человека и две лошади. И обеспечьте их всем необходимым для жизни. Все делаете только до земель Лантара, дальше он все продолжит сам, как и король на своих землях. По моим прикидкам у нас должно быть двадцать таких постов, причем половина из них придется на постоялые дворы. Так что много вам строить не придется. На ваши плечи, граф, как всегда, взваливаю ответственность за безопасность провинции, в первую очередь ее столицы. Помимо Пармана вам будут подчиняться наши пограничники. Их на границе с Сатхемом пока только два кавалерийских полка. Будьте предельно осторожны. На соседей навалится союз королевств и, если от Империи мы хоть примерно знаем чего ждать, то об этих вообще ничего неизвестно. Если Мехал их не удержит на побережье, то готовьтесь к тому, что могут появиться их беженцы. Граница заселена слабо, поэтому думаю, много их не будет. Благодаря своевременным закупкам продовольствия, его у нас хватит, чтобы прокормить половину населения Сатхема, а летом можно обойтись и без жилья, сделайте только навесы от дождя. На границе не написано, где наша земля, а где Сатхем, так что враг может забраться и к нам. Попробуйте тогда захватить пленных, а всех прочих уничтожить. Если не справятся пограничники, быстро ведите туда полк Пармана. У его парней найдется управа на врагов Мехала, какое бы оружие у них ни было. В случае необходимости посылайте известие эстафетой, но не доводите ситуацию до крайности. Вашу весть я получу быстро, но вот сам с подмогой буду идти самое малое семь дней. Как только высадятся имперцы, я пошлю вам сообщение и дальше постараюсь держать в курсе самых важных событий. Граф, особая просьба будет присмотреть за моей семьей и принцем. Скорее всего, Барни с Аглаей пришлют своих людей узнать, как у нас идут дела. Ничего от них не скрывайте, а если решат поучаствовать, я буду только рад. Если ситуация на границе с Сатхемом будет нормальная, дайте им сопровождение, и пусть ведут свои армии к нам. Если же на границе начнется заваруха, пусть помогают здесь, а мы там как-нибудь и без них обойдемся. По всем проектам люди на местах знают, что им делать. Будет что-то неясно, обращайтесь к моему секретарю. Рашт в курсе почти всех моих дел. Все, господа, с семьей я уже простился, теперь прощаюсь с вами. Наверное, то, что нам приготовила судьба, будет самым тяжелым и ответственным испытанием для каждого из нас. Выдержим, вряд ли кто-нибудь еще будет нас испытывать на прочность, по крайней мере, при жизни большинства из вас.

— Адмирал, доложите готовность флота, — обратился император к командующему боевым флотом Империи Кармию Лагерту.

— Все корабли, которые намечается использовать в войне, могут выйти в плавание хоть сегодня, — ответил адмирал. — Все, кроме тех, которые должны высаживать десант на побережье. Из двадцати судов готова половина, а остальные корабелы обещали передать только через месяц. Но у меня и на уже готовые нет полных команд. Я хотел снять с патрулирования берегов часть кораблей и использовать их экипажи, но Сенат своим решением запретил мне это делать. Пришлось срочно набирать моряков с торговых кораблей. Моряки там неплохие, но их все равно нужно доучивать. Если бы не это, могли бы начать войну еще весной, пусть и не с полным составом судов. По отзывам торговцев побережье Сандора удобно для высадки почти на всем протяжении и из-за пиратов очень слабо заселено. Так что нам никто не помешал бы сделать парочку лишних рейсов, чтобы перебросить всю армию.

— Разведка вроде бы посылала кого-то разведать места, удобные для высадки десанта, — сказал император, повернувшись к Главе службы защиты Империи. — Что-нибудь нашли?

— Из всех агентов, заброшенных в Сандор, вернулся лишь один, которому поручили выкуп сына сенатора Лорана, — ответил Глава. — Квестор Север Лоран попался сам и сдал всех своих агентов.

— Этот агент у вас? — спросил Император.

— Нет. Он дал ценные показания, помог вернуть Севера отцу и отказался возвращаться. Так что все его показания сейчас под вопросом.

— А причина?

— Он влюбился, — усмехнулся Глава. — Я читал его личное дело. Никогда бы не подумал, что так мог поступить человек с его биографией. Интересная, должно быть, ему попалась женщина. Красоток и в Империи хватает.

— Ладно, — прервал обсуждение агента император. — Раз остался — ему же хуже. Консул, в каком состоянии армия вторжения?

— Первый десант, в который наметили десять легионов пехоты и пять тысяч кавалерии готовы к отправке, — ответил консул Ортисий. — Второй десант собран весь, за исключением семнадцатого легиона, который пока послан на границу с союзом. Пусть пока там и находится, а то у меня и так трудности с размещением такого количества войск поблизости от Алатана. Проблем с армией не будет, мой император. За три дня до отплытия я соберу всех.

— В Сандоре узнали о грядущей войне, — сказал император консулу. — Вы не поменяли в связи с этим своих планов?

— Не вижу смысла что-то менять, — ответил Ортисий. — Если бы это был Сатхем, тогда, возможно, и поменял бы, а у этих даже нормального короля нет. Я думаю, что они нам не противники.

— В Империи не пересмотрели сроков высадки? — спросил король союза королевств Ольдар канцлера Фрея Лобера.

— Сенатор имеет доступ к этим планам, а раз он ничего не передал, значит, сроки не изменились.

— Сколько бойцов хотите задействовать?

— Герцог Эмил Борже думает, что тридцати тысяч ему хватит на всю компанию. В резерве будем держать еще двадцать тысяч на случай, если его оценки не совпадут с реальным ходом войны. Но, вообще-то, он излишней самонадеянностью не страдает.

— Это в три раза меньше того числа бойцов, которое хочет использовать император, — сказал король. — А Сатхем по их оценкам более серьезный противник из-за сильной королевской власти и лучшей организации армии.

— Наши соседи по-прежнему, как и двести лет назад, воюют числом, — засмеялся канцлер. — По сути, в их армии с тех пор почти ничего не изменилось, разве что качество металла, идущего на оружие и доспехи, повысилось, да компас стали применять на флоте, да и то, похоже, идею украли у нас, когда бурей на их побережье выбросило один из наших кораблей. Сила есть, зачем напрягать голову? Я согласен с герцогом в том, что нам хватит сил. На победу нам бы и меньшего числа хватило, просто тогда долго пришлось бы зачищать территорию королевства.

— Мне не хочется видеть герцога, — сказал король. — Предупреди его ты. Граница между королевствами наверняка не имеет, как у нас, каких-то оборонительных сооружений. Там, наверное, вообще нет никаких разделяющих знаков. Пусть захватит местных и будет осторожным, чтобы не забраться в Сандор. Нам не стоит дразнить императора. Если наши войска столкнутся там, война почти наверняка перекинется сюда. А это было бы нежелательно. Ты говорил с нашими адмиралами по поводу готовности флота? Оружие они загрузили?

— Наш флот всегда готов, — довольно сказал канцлер. — Обычное вооружение давно на кораблях, а дополнительные средства погрузить недолго. Пока они не хотят хранить их на борту. Завтра решили послать несколько быстроходных кораблей поохотиться в проливе у побережья Сатхема. Нам надо захватить какой-нибудь корабль. Кто, как не моряки, знает особенности своего побережья. Рифы для нас в этой войне гораздо большая опасность, чем сами сатхемцы.

— Ну что ты такая печальная? — обняла Лани Альду. — Он не дурак и прекрасно понимает, сколько всего от него зависит, поэтому сам в драку не полезет.

— На войне всякое может случиться, — ответила Альда. — Тем более с таким сильным противником. Бывает, что и командующие гибнут. А у меня в случае несчастья даже не останется от него ребенка! И зачем тогда жить?

— Серг мне, между прочим, брат! — рассердилась Лани. — Но я не страдаю и заранее его не хороню, и тебе подобными глупостями заниматься не нужно! Займись лучше своими законами, и отвлечешься, и толк будет.

— Он уехал, и мне сразу все стало неинтересно! — со слезами на глазах пожаловалась Альда. — Ничего не радует, тоскливо и хочется только одного — мчаться за ним вслед!

— Любовь тебе на пользу не пошла! — заявила Лани. — Вспомни, какой ты была до замужества? Ты в армии пользовалась большей популярностью, чем брат. Альда неистовая! А как тебя назвать сейчас? Альда унылая? Бери пример с меня. Любить нужно, не теряя головы!

— И кого же это ты любишь? — улыбнулась девушка. — Камила?

— Конечно! Мы с ним уже даже один раз поцеловались!

— Ну и что ты почувствовала?

— Пока ничего, — призналась Лани. — Но мы еще попробуем.

— Не спешили бы вы с этим, — посоветовала Альда девочке. — Твое время еще не пришло. Все еще у вас будет. Пока это не столько любовь, сколько дружба. Понимаешь, любить, не теряя головы, нельзя. Если ты спокойно рассуждаешь о своей любви, это вовсе не любовь! И не старайся вертеть Камилом, ни к чему хорошему это не приведет. Если мужчина или даже мальчишка, из-за симпатии к девушке жертвует своим самолюбием, надолго его не хватит. Женщина должна, наоборот, восхищаться парнем, а не демонстрировать ему постоянно свое превосходство. Камил и так знает, что ты замечательная и непохожая на других, зачем же обижать его, постоянно тыча носом в свою исключительность? Женщина берет мужчину не силой и умом, а мягкостью, нежностью и лаской! Подумай об этом.

— Спасибо, я подумаю, — пообещала Лани. — А ты все-таки чем-нибудь занялась бы. Съезди к кому-нибудь в гости, что ли! А то твои телохранительницы от скуки скоро весь виноград в гостиной съедят, а потом будут маяться животом.

— И к кому?

— Хотя бы навести Галу. У нее муж ушел на войну, да и отец, наверное. Ей тоже одиноко и тоскливо, только она к тебе за утешениями не придет, хоть сейчас и баронесса.

— А ведь действительно! — оживилась Альда. Сейчас и съезжу. Тебе никто не говорил, что ты молодец?

— Все вокруг. Захвалили ребенка на фиг!

— Ты специально произносишь это дурацкое слово, пользуясь отсутствием брата? Не прекратишь, все ему расскажу. Веди себя приличней, ребенок, ты у нас почти принцесса, а в будущем станешь королевой. Так что избавляйся от этих словечек.

Дом барона Сура Лаграха в новом городе не сильно отличался от прочих. Гвардейцев Альда не взяла, поскандалив с Лебом Сорди, замещавшим ушедшего в поход капитана.

— Я еду в новый город к подруге и моих женщин мне в этой поездке достаточно! — сказала она Лебу. — Если хотите, можете хоть всей гвардией сопровождать, но в отдалении, и в дом я никого не возьму!

На стук выбежала открывать молодая девушка, взятая в дом служанкой.

— Проходите, миледи! — почтительно поклонилась она Альде. — Госпожа сидит дома. Только она — девушка замялась — не совсем готова к приему гостей. Может быть, я ее предупрежу?

— Ничего, — успокоила ее Альда. — Мы с вашей госпожой подруги, так что ее неготовый вид я как-нибудь переживу. А вам девушки — сказала она своей охране — наверное, лучше пока побыть в саду. Я вас чуть позже позову.

Гати хотела возразить герцогине, но Лади взяла ее за руку и потянула на скамейку, шепотом объяснив, к кому они приехали. О Гале она довольно слышала от сестры герцога.

Гала действительно была не в лучшем виде для приема гостей: она сидела у окна спальни и плакала.

— Ну что тебе нужно? — не оборачиваясь, сказала она на звук открывающейся двери. — Сказала же не беспокоить! Уже и пореветь нельзя!

— Разве это дело — плакать в одиночку? — с улыбкой спросила Альда. — Скажи, о чем плачешь, поплачем вдвоем.

— Ваша светлость! — воскликнула Гала, вскакивая с кровати и собираясь отвесить поклон.

— Поклонишься — дам по шее, — пообещала Альда. — А еще раз обзовешь светлостью, обижусь, и ноги моей в твоем доме больше не будет! Здравствуй, Гала! Это сколько же мы с тобой не виделись? Дай я тебя хоть обниму!

Некоторое время Лади спокойно сидела на скамейке, дожидаясь вызова хозяйки, потом начала волноваться. Не выдержав, она встала и зашла в дом. Следом за ней вошла Гати. Услышав всхлипывающие звуки, обе рванулись к спальне и распахнули дверь. У окна, обнявшись, плакали две девушки, а чуть поодаль стояла заплаканная служанка.

— Ну и что, консул? Еще не надумали? — спросил король Мехал юношу, которого доставили по его приказу из подвальной тюрьмы. — Плохо! А мне вот один ваш патриций сказал, что вас, оказывается, дома ждет очаровательная молодая жена. Как жестоко с вашей стороны оставить ее вдовой! Нет, убивать я вас по-прежнему не собираюсь, хотя от вас одни убытки. Просто при такой жизни вы сами скоро зачахнете. Ну что вы упрямитесь, Лаций? Ведь сказано вам, что я собираюсь воевать не с вами, а с союзом.

— Лаций Савр, триумфатор? — спросил консула зашедший в допросное помещение мужчина со смутно знакомым лицом.

Одет он был, как обычно одевались патриции, и вопрос задал на чистом имперском с небольшим растягиванием слов, что было свойственно речи коренных жителей Алатана.

— Мне кажется, я вас где-то видел, — сказал Лаций, с недоумением глядя на патриция, зашедшего в помещение службы, как к себе домой.

— Очень может быть, — равнодушно ответил тот. — Вы могли меня видеть, когда я, как и вы, был гостем Сената, или в императорском дворце. А я, к сожалению, не был на вашем награждении и вообще вас не помню. Вам, Лаций, король дело говорит. На Сатхем вот-вот нападет союз королевств, и Империя не заинтересована в его победе. Да что я вам все объясняю, как маленькому, сами должны понимать. Если сейчас же не примите решение, больше с вами никто возиться не будет: всем будет просто не до вас. От вас и сейчас уже реальная польза небольшая.

— Я согласен! — решился консул. — Что я должен делать?

— Я плыву с вами, — спокойно сказал капитану невысокий мужчина с невзрачной внешностью, одетый в обычную матросскую робу.

Если бы не золотой диск на цепочке, надетый на его шею, капитан выгнал бы нахала вон. Диск, с которого на капитана бесстрастно смотрело изображение недремлющего ока службы ревнителей, не давал этого сделать.

— А раньше нельзя было предупредить? — проворчал он. — У меня нет для вас помещения.

— Мне не нужна отдельная каюта, — сказал ревнитель, пряча свой медальон в вырез рубахи. — На мне не зря эта одежда. Надеюсь, в матросском кубрике для меня место найдется? Вот и прекрасно. Зовите меня Родом. И, капитан, меня сюда прислали не следить за вами, а помогать. Я выучил язык жителей королевств, поэтому помогу вам выбрать нужного пленника, а не тащить их всех с собой. Предупредите только своего помощника, чтобы он не стал при всех выяснять, откуда я такой взялся.

Приказ отправиться на охоту к противоположному побережью пролива капитан получил сегодня утром и сразу же отправил вестовых за находившимися в увольнении матросами. Они быстро нашли всех, кроме одного, чье место занял явившийся ревнитель.

«Может быть, потому и не нашли, что тебе потребовалось место в кубрике?» — подумал капитан, глядя на ревнителя, который вместе с остальными отвязывал причальный конец.

Захлопали развернувшиеся паруса, и длинный, узкий корабль все быстрее поплыл к выходу из бухты, на выходе добавил паруса и развернулся курсом на юг. Два дня плаванье длилось без перемен. Ветер был попутный, море в проливе не штормило, а свободные от вахты матросы, у кого еще позвякивало серебро в карманах, играли на него в кости. Утром третьего дня сыграли боевую тревогу и матросы заняли свои места, сняв чехлы с пушек.

— Полностью открывай вентиль, дубина! — ругал кого-то из матросов помощник капитана. — Не докрутишь — при выстреле быстро упадет давление, а за утопленный снаряд с тебя спустят шкуру. Это не боевой, здесь специальная начинка. Он стоит столько же, сколько стоит твое месячное жалование с тобой в придачу! К бою готовьте только носовые орудия, остальным сегодня стрелять не придется.

Матрос-наблюдатель увидел с поднятой над кормой вышки верхушки мачт корабля, и теперь они его быстро догоняли. Вскоре и остальные увидели вначале мачты, а потом и весь корабль.

— Купец! — сказал капитан и пояснил для Рода: — Слишком широк и борта высокие. Опять же паруса не те, что на военных кораблях. Но нам так даже и лучше. Берег они знают не хуже военных, а разговорить будет легче.

На купеческом корабле заметили преследователей и сделали единственное, что было в их силах, — повернули к берегу. Но при этом они потеряли скорость.

— Всем приготовиться к бою! — закричал помощник капитана. — И не забудьте поменять иглы, олухи! Обнаружу на корабле хоть один труп, со всех шкуры спущу!

— Зря потратили часть воздуха из баллонов, — сказал капитан стоявшему рядом с ним Роду. — Слишком сильный ветер. Стрелять усыпляющим газом нет смысла, только зря потратим дорогой снаряд: все тут же сдует ветром. Смотрите, они тоже готовятся к бою! Наверное, принимают нас за пиратов.

— Мы для них хуже пиратов, — ответил ему ревнитель, взводя для выстрела игломет. — Те иногда оставляют жизнь.

Когда расстояние сократилось да пары сотен шагов с купеческого корабля начали стрелять из арбалетов, причем довольно точно. Один из матросов рухнул замертво с простреленным горлом, другому болт попал в руку, перебив кость.

— Выбить арбалетчиков! — приказал капитан, который укрылся от обстрела за мачтой. — Быстрее, сучьи дети, если не хотите раньше времени отправиться к богам!

— Не рано? — спросил присевший на палубу Род. — До них сотня шагов, далековато для нашего оружия.

— Кого-нибудь да зацепят, — ответил капитан. — Да и расстояние быстро сокращается!

Род привстал, навел оружие на одного из людей на палубе купеческого корабля и нажал на пусковую скобу. С негромким «пуф» игла полетела в цель, а он поворотом длинного рычага опять сжал воздух в цилиндре игломета и дослал в ствол другую иглу из магазина. С правого борта стреляли три десятка матросов. Люди на палубе сатхемского корабля падали один за другим, и вскоре обстрел с их стороны прекратился.

— Потеряли двух матросов! — недовольно сказал капитан. — И еще двое ранено. Надо было использовать щиты!

— Кто же знал, что у них столько арбалетов? — оправдывался помощник. — И стреляли все, даже женщины.

Корабль союза сбросил часть парусов, уравнивая скорость с «купцом», и с несильным толчком соприкоснулся с ним бортом. Матросы перепрыгнули на борт захваченного корабля и связали оба судна не толстыми канатами.

— Всех перетаскиваете на корабль, — приказал капитан. — И посмотрите, что на нем может быть ценного.

— Господин капитан! — обратился к капитану один из матросов. — А как насчет женщин?

— Забирайте! — махнул рукой тот. — Только никаких забав, пока не ляжем на обратный курс. Яйца оторву!

Матросы подхватили красивую женщину лет тридцати и еще совсем молоденькую девчонку и унесли их в свой кубрик. Остальных парализованных ядом людей перетащили к себе и уложили на палубе.

— Ничего особенно ценного на корабле нет, — подошел к капитану помощник. — Немного золота было в каюте самого купца, да арбалеты забрали с палубы. Весь трюм забит продовольствием. Похоже, купец с семьей хотел куда-то надолго уплыть. Что будем делать с его посудиной?

— Нет времени возиться! — махнул рукой капитан. — Отвязываемся и ложимся на обратный курс. А эту лохань скоро выбросит на берег.

Матросы убрали канаты и шестами дружно оттолкнулись от обреченного корабля. Послышалась команда помощника и матросы бросились к парусам. Выполнив разворот, корабль союза двинулся домой. Плыть им предстояло долго: ветер, который позволил быстро достичь побережья Сатхема, теперь мешал, поэтому приходилось идти галсами, а это тяжелый труд для всей команды.

Ревнитель не любил терять зря время, особенно если была работа, которую необходимо выполнить. Он присел над первым пленником и нашел неглубоко воткнувшуюся иглу. Выдернув ее, он начал ждать, не обращая внимания на доносившиеся со стороны кубрика женские крики.