При виде Ольги лицо Лены искривилось, из глаз потекли слёзы, и она затряслась в рыданиях. Не ожидавшая такой реакции Ольга обняла её и повела в гостиную, предоставив пришедшему вместе с Ивановой мужчине закрывать дверь.

— Нор, встреть гостя, — мысленно сказала она мужу. — У Ленки истерика, я её уведу к себе, успокою и расспрошу, что она рассказала этому Мельникову. А ты с ним пока побеседуй.

Она отвела ревущую девчонку в свою спальню, усадила в кресло и применила магию.

— Успокоилась? — спросила она гостью. — А теперь рассказывай. Почему решила удрать, как это проделала и что сказала этому депутату.

— Не хочу я в другой мир! — всхлипнула Лена. — Там всё чужое, и там нет тебя! У меня никогда не было никаких родственников. Мамаша подбросила в роддом грудничком. Всю жизнь провела в детском доме! Наш дом был не из плохих, его даже телевидение как-то снимало. А всё равно разве это жизнь, когда нет ни одного близкого человека! Воспитателям я была не нужна: к нам они приходили только работать. Была подруга, но её забрала одна семья. Так она мне после этого даже письма не написала! Я была совсем никому не нужна! Знаешь, как это страшно? Поэтому и согласилась, когда предложили пройти военную подготовку и уехать куда-то далеко. Думала, не хотят любить, так пусть хоть боятся! А потом появилась ты… Не сразу, но я тебя полюбила, как могла бы любить мать или сестру. Когда ты в последний раз ушла, я поняла, что это навсегда, и решила, что или убегу, или перережу себе горло мечом! Взяла в мастерской ножницы по металлу, забрала в кадрах своё дело…

— Об этом давай подробней, — сказала Ольга. — Там что, не было охраны и замков на шкафах?

— Я заметила, что могу влиять на людей, — начала рассказывать Лена. — Заметила дней за десять до твоего ухода. Мне вдруг все всё начали уступать, что ни попроси, а то и без всяких просьб сами давали. В груди словно зажёгся маленький огонёк, который с каждым твоим приходом становился всё ярче. Стоило к нему потянуться, а потом направить его свет на человека, и он делал всё, что требовалось. Направлять на двоих уже не получалось. Я сама не ходила в кадры, попросила вынести моё дело одну из тех женщин, которые там работали. А потом взяла мечи и побежала к ограде. Ножницами надрезала рабицу, а потом пролезла в дыру и бежала до шоссе. Меня подобрал Михаил Константинович, которого я… ну точно так же, как и других, попросила помочь. Сказала, что ты моя сестра и больше ничего!

— Нор, у неё очень сильная привязка! — мысленно обратилась Ольга к мужу. — Был неплохой магический потенциал, который я почему-то просмотрела. А мои оптимизации и запись знаний в мозг активировали магические способности. Ленка их даже научилась использовать чисто инстинктивно, каким-то странным способом внушая окружающим симпатию и желание помочь. Мельникова она так же обработала, да ещё наверняка не один раз. Отсюда и его участие в её судьбе. Знает он только о том, что она якобы моя сестра.

— И что думаешь делать? — спросил Нор. — Говорить с родителями?

— А что делать? От меня её сейчас придётся отрывать с кровью. Да и я её никому не хочу отдавать. И не из-за её способностей, а из-за неё самой. Я за всех девчонок переживаю, так пусть хоть одна будет рядом! Я когда-то мечтала о сестре, а мы с ней даже внешне похожи. Если родители согласятся её удочерить…

— Я думаю, что с этим проблем не будет, — ответил Нор. — Заканчивай с ней разбираться и идите в гостиную, а то ваше отсутствие заставляет его нервничать.

— Хочешь быть моей сестрой? — спросила Ольга. — А вот плакать не нужно! Нам придётся подождать решения моих родителей, а до этого ты останешься у нас. А сейчас пойдём к твоему адвокату. Поблагодарим за помощь, и у меня есть к нему разговор, причём разговор не о тебе и не для твоих ушей, поэтому пойдёшь на кухню и подождёшь нас там. Наша домработница к вашему приходу накрыла сладкий стол, поэтому если не боишься за фигуру, можешь навалиться на пирожные.

Они вернулись в гостиную и были встречены вопросительным взглядом Мельникова.

— Всё в порядке, Михаил Константинович, — успокоила его Ольга. — Спасибо вам большое за то, что помогли.

— Ты прав, — мысленно добавила она мужу. — Точно жох, но Ленка явно перестаралась: он её любит, как собственную дочь. Не знаю только, надолго ли.

— Это надо полагать так, что Лена вернулась в семью, и я здесь больше не нужен? — спросил Мельников.

— Не совсем так, — возразила Ольга. — Прежде всего, пока она мне не сестра, а подруга. Но если родители не откажутся её удочерить, станет сестрой. Она сбежала из детского дома, не дождавшись совершеннолетия, и когда вы её встретили, отчаянно нуждалась в помощи. Вы ей эту помощь оказали, а мы не из тех, кто не помнит добра. Я вижу, что вам не безразлична её судьба. Можете к нам приезжать и с ней общаться, я распоряжусь, чтобы вас внесли в список.

— Я предполагал нечто в этом роде, — вздохнул он. — И даже хотел ей предложить войти в нашу семью, если у неё с вами ничего не получится. Спасибо за разрешение, я им непременно воспользуюсь. Леночка, если родители Ольги Егоровны не согласятся, моё предложение остаётся в силе.

— Спасибо, Михаил Константинович! — всхлипнула девушка. — Вы замечательный! Не знаю, что бы я без вас делала!

— У меня к вам есть разговор, — сказала Ольга. — Лена, посмотри, всё ли накрыли на стол, а мы к тебе скоро присоединимся. Это касается вашей работы в Думе и ей неинтересно, — пояснила она Мельникову. — Вы должны знать о той компании, которую развернули в Думе против корпорации «Вызов». Я одна из её основательниц, поэтому выпады против моего дела касаются меня напрямую. Но те единороссы, которые это затеяли, не ограничились нападками на корпорацию, они стали обливать грязью нашу семью. Конечно, мы это так не оставим. Нам есть что сказать, причём не просто давить на эмоции, а доказательно с цифрами в руках. Вы адвокат, политик и просто хорошо знающий жизнь человек, поэтому должны понимать, что цифры и факты важны для тех, кто готов их слушать и разбираться. Очень многим важней именно эмоции. У нас все настолько привыкли к продажности и отмыванию нажитых преступным путём капиталов, что мало кто сомневается в том, что мы с мужем — это подставные лица, а все наши деньги ворованные. На днях я собираюсь выступить на телевидении и дать свои объяснения, а у вас в Думе выступит один из тех, кто непосредственно руководит производством. Предпринимаются и другие шаги. Но нам очень помогло бы поддержка вашей фракции. Не нужно защищать меня, я это сумею сделать сама. Акцент нужно сделать на роль новой корпорации для возрождения России. Если кто-то получил от государства убыточные предприятия и, вместо того чтобы разбирать их на металлолом и вывозить его в Турцию или распродавать станки китайцам, начал вкладывать в них большие деньги и налаживать производство продукции, которая по уровню не ниже мирового, таких нужно не шельмовать, а всячески поддерживать. Что, кстати, и делают президент и правительство. А если кто-то этого не понимает или по глупости, или из-за желания подыграть врагам России… Понимаете? Мы люди благодарные и в средствах не стеснены. Поэтому партия, которая подставит нам плечо, может рассчитывать в дальнейшем на нашу помощь и поддержку. Скажу вам по секрету, что через несколько лет мы начнём выпускать такую продукцию, что займём лидирующее положение не только в России. Именно этого не хотят те, кто затеяли эту возню. Если руководство вашей партии на это пойдёт, вам передадут подборку фактов, чтобы ваши выступления не были уж совсем голословными.

— Интересное предложение! — сказал Мельников. — Вы же понимаете, что я не могу вам ответить прямо сейчас?

— Конечно, понимаю, — ответила Ольга. — У вас остались мечи Лены?

— Да, мы не стали их сейчас брать с собой, — сказал Мельников. — Ваша охрана…

— Вот и привезёте их нам, когда будет готов ответ. А охрану я предупрежу. Заодно приготовим те бумаги, о которых я вам говорила. А сейчас приглашаю вас на чай. Надо поспешить, а то Ленка объестся пирожными. Её ими никто не баловал.

Ольга как в воду глядела: в большой вазе заметно поубавилось пирожных, да и конфеты не были обделены вниманием, а дегустировавшая стол девушка выглядела сонной.

— В семье появилась ещё одна сладкоежка, — улыбнулся Нор. — Вы с Ольгой не только внешне похожи.

— И много ты съела? — забеспокоился Михаил Константинович. — Для желудка это чистая отрава! На молодой организм…

— Не переживайте, — успокоила его Ольга. — У неё отменное здоровье, его десятком пирожных не перешибёшь. Садитесь за стол. Уничтожим эту сладкую отраву, чтобы не соблазнять нестойкие организмы. Вы что будете пить, чай или кофе? Лена, иди умойся и повозись с собаками. Они скучают, а ты уже всё равно ничего ни есть, ни пить не будешь. Только вначале обработай их огоньком. Поняла?

Они посидели для приличия минут десять, после чего Мельников заторопился домой.

— Рад за Лену, — сказал он хозяевам. — И рад знакомству с вами. Откровенно говоря, вы меня удивили. Вы правильно заметили, что я неплохо знаю жизнь. Было бы странно, если бы я, прожив шестьдесят лет и достигнув своего положения, её не знал. Так вот, за всю свою жизнь я первый раз встретил такую умную девушку, которой ещё нет восемнадцати!

— Скоро будет, — засмеялась Ольга. — Вы сейчас домой? Могу предоставить машину.

— Спасибо, но обойдусь, — отказался он. — Ехать только две остановки метро, так что доеду быстрее, чем на машине. Успокою жену насчёт Леночки и займусь вашими делами.

— Надо будет распорядиться, чтобы о нём разузнали побольше, — сказал Нор, когда Мельников уехал. — Если хороший юрист, можно пригласить работать к нам. Понятно, не сейчас, а когда уйдёт из Думы. Посмотри, на эту картинку!

В гостиной у окна на ковре, обняв собак, спала Лена.

— Она сильно переволновалась, — сказала Ольга. — А потом ещё объелась. Бери её на руки и неси в гостевую комнату. Да, используй магию, чтобы не проснулась и не вообразила, что не надо. Её сходство со мной это ещё не основание…

— Мне только твоей ревности не хватает, — проворчал Нор, подхватил Лену и отнёс на диван в гостевой комнате.

— А собаки недовольны, — сказала Ольга, когда он вернулся. — Видимо, она на них не пожалела силы. До сих пор не могу понять, как я её просмотрела. Было там несколько девушек с очень слабыми способностями, но у неё точно ничего не было.

— А ведь и я в тебе сначала никаких способностей не увидел, — задумался Нор. — Только предположил, что они есть. Заметил уже позже. Что говорит наука доров?

— Эти способности связаны с особенностью организации нервной системы, — ответила Ольга. — А определяются из-за того, что человек неосознанно начинает тянуть силу из окружающего пространства и использовать её на нужды своего организма. Вот этот процесс поглощения силы мы и видим. И чем он интенсивней, тем больше у человека магический потенциал.

— Может быть, у неё это связано с депрессией? — предположил Нор. — Она видела, что никому не нужна, а через год вообще должны были выставить из детского дома в мир, который она не знала и которого боялась. А тут появилась ты со своей магией. Дала силу и красоту и привязала к себе. И появилась цель. Любое заболевание должно отражаться и на уровне энергии в организме, и на способности ею управлять. Только почему это было у тебя?

— А я незадолго до твоего появления крепко навернулась головой, — сказала Ольга. — Лазила на сеновал в конюшне и, когда спускалась, поскользнулась нога. Я тогда даже потеряла сознание и отец вызывал «скорую». Но врач сказал, что явных признаков сотрясения нет и посоветовал полежать пару дней. Может быть, это? По крайней мере, никаких других болезней у меня в тот год не было, разве что насморк.

— Получается, что мы можем запросто пропустить способного человека, — сделал заключение Нор. — Если он недавно болел или находится в угнетённом состоянии. И какие у неё, по-твоему, способности?

— Сейчас трудно сказать, — задумалась Ольга. — Сильнее, чем у Александры, а дотягивают они до твоих или нет, я скажу только после того, как немного с ней поработаю. Так, сейчас половина двенадцатого, и у Тани должен быть перерыв между лекциями.

Ольга подошла к журнальному столику, взяла свой телефон и набрала номер Стародубцевой.

— Таня, я могу с тобой поговорить? Тогда слушай. Мне нужно, чтобы все девочки сбросили мне на почту свои фотографии, какими они были до занятий. Что хочу сделать? Удивить мир, помочь себе и прославить вас. Ладно, но это не по телефону. Обещаю, только вначале нужно раскрутиться с делами. Да, я тебя тоже.

— Начала готовиться к выступлению? — догадался Нор. — Представляю, что после него начнётся!

— Плохо представляешь! — подмигнула Ольга. — Шоу с нашим котом по сравнению с моим выступлением — это ерунда. Так, позвоним Зыкову. Игорь, это Ольга. Вы мне можете достать каминную кочергу? И желательно потолще и штуки три. Да, спасибо.

— А зачем три? — не понял Нор.

— Должна же я на чём-то тренироваться, — пояснила Ольга. — У меня к тебе тоже будет просьба. Сбрось на флешку ролики с нашим выступлением во Дворце спорта и моей схваткой с каратистом Турова. Ну и туда же фотографии, которые перешлют девчонки, и их самые последние фото. Только фотографии нужно будет подписать.

— Не испортишь им жизнь? — спросил Нор.

— Их связь с нами всё равно скрыть не удастся, — ответила Ольга. — А известность, наоборот, хоть как-то поможет их защитить.

— Сергей, — позвала мужа Наталья. — К тебе пришли друзья. Наверное, вам для общения восьми часов на работе не хватает. Я их погнала на кухню и поставила чай. Разогревать пирожки с повидлом и угощать придётся тебе. А я, раз Виктор здесь, пойду к Ленке.

На кухне за столом его дожидались Виктор Борисов и Валентин Егоров, с которым они сдружились в Обнинске.

— Сейчас выполню задание жены, тогда поговорим, — сказал Сергей, доставая из холодильника пирожки. — Жена вчера испекла. То её силком нельзя было заставить возиться с тестом, то после учёбы она меня закармливает сдобой.

— Наверное, тебе всё так оптимизировали, что она по ночам рыдает от счастья, — засмеялся Виктор. — Моя никогда раньше не издавала никаких звуков, всё молчком. А сейчас стыдится соседей. Я, говорит, буду в подушку кричать.

— Хватит вам трепаться о бабах, — недовольно сказал Валентин. — Подождите, ещё и их оптимизируют, тогда вообще ночами спать не будете. У тебя какие впечатления о Субари?

— Серго? — сказал Сергей. — Обыкновенный гений. А что?

— Во-первых, он грузин, — начал загибать пальцы Валентин. — Ты много знаешь у них учёных мирового уровня? Если в физике, то я знаю только Тавхелидзе, да и тот три года назад умер. Есть там выдающиеся математики?

— Ни хрена у них нет, — ответил Сергей. — Был кое-кто ещё в советские времена, но, по-моему, никого из них уже нет в живых.

— Вот я и говорю, — согласился Валентин. — Физика, математика, химия… Что я ещё забыл?

— Он не только прекрасный теоретик, но и практик, — добавил Виктор. — Наши инженеры смотрят на него, как на Господа Бога.

— Я это хотел сказать под номером два, — кивнул Валентин. — По-моему, он такой же грузин, как я якут. Так и хочется подойти и заорать: «Снимай маску, Фантомас!»

— И что останавливает? — улыбнулся Сергей. — Кроме того, что могут выгнать с работы?

— Боюсь увидеть там глаза на пол-лица и треугольный подбородок, — серьёзно сказал физик. — Как хотите, ребята, но то, чем мы там занимаемся, это не уровень земной науки. Виктор пока ещё не закончил своё усовершенствование и до этих работ не допущен, поэтому он не может их оценить, но ты-то можешь?

— Могу, — согласился Сергей. — Аппарат анализа многомерных пространств запредельно сложный. Я в нём сумел разобраться только после того, как в полную силу заработала думалка. А сегодня подкинули ещё кое-что в этом роде. Ну хорошо, допустим, ты прав, и здесь орудует внеземной разум. Одни кабели, в которых никто не может разобраться, чего стоят! И что из этого? Вы дебаты в Думе смотрели? Я говорю не об обвинениях в адрес руководства корпорации, а о результатах её работы. По мне, так пусть у нас такие пришельцы вообще возьмут в свои руки или лапы, что там у них есть, всю экономику, да и политику в придачу! Кстати, Ольга оказалась одной из воротил в корпорации, а на вид нормальная девушка. Она запросто могла всё так организовать, чтобы никто не узнал об отсеве, или узнали всего несколько человек, но молчали в тряпочку. И уже имели бы укомплектованный центр!

— Быстрее бы она закончила подготовку, — вздохнул Виктор. — Как вас послушаешь, хочется рыдать. Всем нашим не терпится. Даже те из вашего заезда, кто не стали рисковать, узнав, что никакого риска не будет, тоже хотят продолжить. Всего пара женщин отказалась.

— А оборудование продолжает пребывать, — сказал Валентин. — И опытное производство укомплектовали кадрами, хотя для них пока нет загрузки. И мы пока фактически не работаем, а учимся. Быстрее бы уже дорваться до дела. У меня, если честно, ещё никогда не было такого интереса к работе! Как подумаю о том, что мы здесь наворотим, любопытство просто зашкаливает!

Родители вернулись с работы в шестом часу.

— У нас для вас сюрприз! — сказала встретившая их в прихожей Ольга. — Вы что-нибудь имеете против ещё одной дочери?

— Смотря что за дочь, — осторожно сказал Егор. — Давай уж говори всё, раз начала. Что ещё придумала?

— Одна из тех девчонок, которых мы готовили к отправке в мир Нора, отказалась туда идти, сбежала из военного городка и нашла меня. У неё образовалась редкая по силе привязка, а если учесть то, что она детдомовская и не имеет в этом мире ни одной родной души… Одним словом, я ей сказала, что буду рада такой сестрёнке, при условии, что вы её удочерите. Ей ещё семнадцать, так что это пока сделать можно.

— Показывай потеряшку, — сказал отец. — Наверное, о ней и говорил президент.

— Давайте сначала решим с ней, а потом поговорим о президенте, — предложила Ольга. — Она сильно волнуется. Да, кстати, у неё оказались неплохие способности к магии, но на моё решение это совсем не повлияло.

— На моё решение тоже не повлияет, — заверил отец. — Так что могла бы этого не говорить. Для меня в дочерях, даже таких великовозрастных, магия это не главное. Где она?

— Я её определила в гостевую комнату и, чтобы хоть чем-то занять, дала книгу. Когда уходила, у неё руки ходили ходуном.

— А успокоить магией? — спросила Саша.

— Я её уже сегодня трижды успокаивала, — возразила Ольга. — Действует очень ненадолго и с каждым разом всё слабее. Решается её судьба, поэтому толку от моей магии… Это ей надо совсем мозги отключить. Вот, прошу любить и жаловать! Лена Иванова собственной персоной!

— Подойди, персона! — сказал Егор вскочившей с дивана девушке. — Станьте обе рядом. А ведь похожи!

— Не близнецы, но сходство налицо, — подтвердила Александра. — Колись, твоя дочь? Последствий не будет, ты тогда всё равно был не со мной.

— Теперь моя, — сказал он. — Ну а реветь-то зачем? Иди ко мне, потеряшка!

Часом позже, когда стихла буря эмоций и все расселись в гостиной, Егор вернулся к разговору с президентом.

— Президент от твоей идеи не в восторге, но отнёсся с пониманием, — сказал он Ольге. — Но поставил условие, что государство подтвердит только сам факт покупки золота. О дорах и всем, что с ними связано, нужно молчать. Об операции обмена девушек на золото тоже не должно быть сказано ни одного слова. Поэтому, пока не поймают эту беглянку, никто ничего подтверждать не будет. Одно дело, если она о своём участии начнёт болтать сейчас, и совсем другое, когда ФСБ признаётся, что подобная операция с золотом уже имела место. Можешь себе представить, какой разразится скандал, если узнают, что они брали детдомовских несовершеннолетних девушек и обменивали их у инопланетян на золото! Ради того чтобы утопить нашего президента, все с готовностью признают существование не только инопланетян, но и твоих богов.

— Лена будет молчать, — возразила Ольга. — А я поговорю с Бортеневым. Для них, конечно, выгоднее всего отправить её туда, куда намечали, но я её никому не отдам, поэтому придётся договариваться на моих условиях. Только тебя, Ленок, завтра на несколько дней отвезут в Ржев. Это здесь недалеко. Как только я решу все дела, сразу же вернёшься. Поедешь туда вместе с полковником Поляковым. Да не бойся ты так! Он уже не полковник и будет работать у нас. Когда ты спала, он сюда приходил, и мы обо всём договорились. Не одна ты от них убежала, он тоже ушёл, хотя в какой-то мере твой побег ускорил его уход. Папа, в связи с этими скандалами надо сделать ещё одно дело. Нужно связаться с Матвеевыми и объяснить, что ты их использовал для легализации Нора. Если к ним примчится какая-нибудь акула пера брать интервью по поводу сына, о котором они знать не знают…

— Чёрт, я уже и забыл, когда с ними общался! — выругался Егор. — Сам поехать не могу, звонить о таком нельзя, а писать письмо… Представляешь что будет, если оно попадёт не в те руки?

— Всё равно пиши, — сказала Ольга. — Пошлём к ним кого-нибудь из службы безопасности.

Разговор прервал звонок телефона Ольги. Звонил Фадеев.

— Только что приехал в Москву, но у вас сегодня не появлюсь. Против твоих планов никто не возражал. Их немного дополнили и приготовили кое-какие материалы. Часть из них отдашь своему адвокату, остальное можешь использовать в своём выступлении. Я через друзей договорился с Борисом Кречетниковым. Он ведёт ток-шоу «Прямой эфир» на канале «Россия». Тебе нужно подумать, кто там будет с твоей стороны и созвониться с ним насчёт времени передачи. Завтра я вам позвоню и подъеду.

— Вызывай машину, — сказал отец. — Видишь, твои псы начали беспокоиться? Скоро облегчатся на ковёр, и ничего ты им не скажешь. Не место кавказцам в квартире. Мало вам других забот, теперь сами себе добавили ещё эту.

— Ничего, сейчас на дорогах уже посвободней, — сказал Нор. — Сейчас вызову машину и охрану и смотаемся. Заодно и сами подышим свежим воздухом, а то весь день сидим в квартире.

Машины прибыли через двадцать минут, после чего Нор и Ольга со своими питомцами спустились вниз, вышли из подъезда и зашли в свой броневик. Поехали в Лефортовский парк, где с удовольствием погуляли сами и дали вволю помотаться своим питомцам. Первым делом они облегчились, и гулявшая неподалёку женщина с догом напомнила им, что такое положено убирать.

— Нужно иметь при себе совок и щипчики, — сказала она. — Вы здесь в первый раз? Ладно, возьмите мои, но только потом ополосните.

Всё убрал один из телохранителей, а они решили, что в следующий раз всё же поедут за город. Большинство собак выгуливали в намордниках, а на гоняющихся друг за другом клыкастых кавказцев косились, но замечания их хозяевам так никто и не сделал. Когда уже ехали домой, Ольга набрала номер мобильного телефона одного из офицеров отдела.

— Здравствуйте, Николай! — поздоровалась она, когда он взял трубку. — Это Ольга Ковалёва. У меня к вам есть просьба. Пусть завтра с утра передадут директору, что я хочу его увидеть. Речь пойдёт о вашей потеряшке, которая нашлась, и о других важных вещах. Пусть скажет, когда подъехать, а вы потом перезвоните. И попросите его от моего имени, чтобы встреча состоялась или завтра, или в крайнем случае послезавтра. Если это не получится, нам придётся решать свои проблемы не через него. Передадите? Вот и замечательно! Передайте ещё от нас привет всем офицерам отдела.

Николай позвонил им на следующий день в десять часов утра и сообщил, что она может приехать к часу. Пропуск будет готов. Ольга подъехала к указанному времени, прошла пост охраны и без задержки была принята Бортеневым.

— Здравствуйте, Александр Сергеевич, — поздоровалась она с директором. — Давно мы с вами не виделись.

— Здравствуйте, — ответил он. — Садитесь на любой стул и излагайте, какая у вас к нам нужда в этот раз.

— Прежде всего, давайте решать судьбу Елены Ивановой, — сказала Ольга. — У этой девушки произошла необычайно сильная привязка. Вы выбирали тех, у кого здесь нет родных людей, у неё теперь такой человек появился. Идти к Гарле она не хочет и не пойдёт, да и богине не нужна жрица, которая начнёт плакать навзрыд и проситься домой.

— По её вине государство лишилось пятидесяти килограммов бесценного металла, — напомнил Бортенев.

— И что теперь? — спросила Ольга. — Посылать богине брак? Или желаете разделаться с семнадцатилетней девушкой? Вам напомнить, что ни одна из них не подписывала с вами никаких соглашений? Я вам предлагаю другой вариант. У вас в спецподразделениях есть свои девушки. Если пришли к вам, значит, в душе немного авантюристки. Найдите такую, которая не имеет здесь крепких корней, а я ей проведу пару оптимизаций, сброшу языки и всё остальное, а вы её быстро немного подтяните в нужном. На одну физически крепкую девицу, прекрасно управляющуюся с огнестрельным оружием, много времени не потребуется. Если даже она от нас чего-то недополучит, Гарла ей это даст сама. А амуницию пусть возьмёт свою, ещё и за это получите золото.

— Допустим, мы так и сделаем, — сказал директор. — Какая судьба Ивановой?

— Мои родители хотят её удочерить. Я думаю, вы им в этом поможете. В ваших интересах, чтобы работа с девушками никогда не всплыла. И в моих, кстати, тоже. Мы с вами не делали ничего предосудительного, но всё можно преподнести, как торговлю детьми. Если это случится, мы никогда не отмоемся.

— Что в ней такого? — спросил он. — Магия?

— Совсем чуть-чуть, — призналась Ольга. — Я это просмотрела и своим воздействием пробудила. Она ничего не знает и умеет всего лишь очень убедительно просить. Так убедительно, что ей мало кто может отказать. Дело из отдела кадров она получила именно так. Можете мне не верить, но дело совсем не в её слабой магии. Я давно мечтала о сестре или брате, а она даже внешне на меня похожа.

— Считайте, что я дал согласие, — сказал Бортенев. — Раз личное дело у неё, можете подавать заявление в органы опеки. Если будут проблемы, мы поможем. Но не забывайте о своём обещании. Что ещё?

— Нужен один из ваших сотрудников, который мог бы авторитетно подтвердить факт покупки у меня шести тонн очень чистого золота. Президент сказал, что вы поможете. Да, тему доров я поднимать не собираюсь, как не собираюсь вообще вдаваться в подробности. У меня и без того найдётся, что сказать.

— Шуму будет, — вздохнул Бортенев.

— А вам-то что? — возразила Ольга. — Вы очень дёшево купили стратегически важный металл, который сейчас используется для укрепления обороноспособности страны. Просто отобрать не могли, потому что нечестно, да и хитрая я подстраховалась и могла всё сбагрить за границу. Это один из тех немногих случаев, который никакими законами и правилами не предусмотрен! И действовать можно было только исходя из здравого смысла и интересов государства, что вы и сделали. Какие к вам претензии, тем более что решение принималось не вами, а президентом и премьером.

— А то вы не знаете, кто взялся за вашу корпорацию, и как они прореагируют на ваше заявление! — сказал Бортенев. — И всё подадут так…

— Можно спросить? — перебила она директора. — У вас есть люди, которые могли бы за мои деньги обеспечить в западной прессе нужные мне публикации?

— Это трудно, — он с интересом посмотрел на девушку. — В Европе устроить легче, но сработает только один раз и потребует больших денег, потому что проштрафившихся выбросят с работы. В Штатах с этим ещё труднее, там пресса контролируется сильнее и, виновный может одним увольнением не отделаться. Так что затраты будут немаленькие.

— Посмотрим, — сказала Ольга. — Может быть, я обойдусь без этого и придумаю что-нибудь другое. У меня очень хорошая фантазия и большие возможности.

— У меня просто нет слов! — сказала Алла, с восторгом смотревшая на надевшую парадное платье Ольгу. — Никогда не видела ничего прекраснее! Если ваш вид так действует на женщин, мужчин вы будете разить наповал. С тех пор как в мире исчезла женская красота, они довольствовались тем, что осталось, поэтому будут перед вами беззащитны.

В дверь постучали и на разрешение войти вбежала одна из младших жриц.

— Старшая! — выпалила она, увидела Ольгу в платье и застыла.

— Вот видите, — довольно сказала Алла. — Я же вам говорила. Гаша, что случилось, что ты так носишься по храму?

— Посланник от Его Величества, — пролепетала девушка, как загипнотизированная не сводившая глаз с Ольги. — Младший барон Норм. Он должен вручить приглашение на торжества по случаю…

— Великая Богиня! — воскликнула Алла. — Я с вашим прибытием обо всём забыла! Слава Богине, что мы успели сшить это платье! Завтра день рождения короля, поэтому все старшие жрецы столичных храмов должны явиться во дворец с теми немногими, кого они решат взять с собой! Гаша, иди к посланнику и передай, что Старшая сейчас будет. И смотри себе под ноги, если не хочешь разбить голову.

— И что я должна сделать? — спросила Ольга, ещё только начавшая разбираться с тем, что в её голову загрузила Гарла.

— Одно из двух, — ответила помощница. — Или принять приглашение, или от него отказаться. Второе делают только в тех редких случаях, когда король дал повод для обиды. Если отказать без повода, обидится уже сам король. Я всегда принимала и брала с собой пять жриц покрасивее. Кавалеров много, поэтому мы редко возвращались на второй день, чаще задерживались дольше. Во дворце много комнат…

— И что, это обязательно? — покраснев, спросила Ольга.

— Что вы! — засмеялась Алла, уже понявшая, что Старшей ещё никто не раздвигал ноги. — Богине угодна телесная любовь, но служить ей можно и по-другому. Давайте не будем задерживаться. Бароны, даже младшие, очень спесивы и за вашу задержку могут обидеться. Заодно на нём проверим, права я или нет. Это насчёт действия вашей красоты.

Хорошо, что с подачи Вики им всем купили летние и осенние туфли на маленьком каблучке. Платье сантиметров на тридцать не доходило до пола и при ходьбе можно было увидеть обувь. Ходить в таком платье в армейских ботинках или шлёпанцах… Улыбнувшись последней мысли, Ольга поспешила вслед за Аллой. Она уже начала ориентироваться в храме, но иногда ещё всё-таки путалась. Гостей принимали в небольшом зале, расположенном рядом с тем, где у алтаря два раза в день молились Гарле. Когда они вошли в зал, в нём возле стула с высокой спинкой стояли семь жриц. Ближе к выходу в горделивой позе застыл здоровенный парень, одетый, как и все воины вне зависимости от знатности, в меховые штаны и куртку. Через вырез куртки была видна собственная шерсть барона — рыжая и кучерявая. Его внешний вид дополняли два больших меча, подвешенные к поясу с разных сторон и массивная золотая цепь на шее. Волосы здесь большинство мужчин перевязывали сзади, получая «конский хвост». Рядом с посланником стояли два воина, очень похожие на него, только без золотых цепей. Услышав шаги, они повернулись к вошедшим женщинам. В зале было достаточно светло, поэтому взгляды троих мужчин скользнули по Алле и упёрлись в Ольгу.