— Все запомнили? — спросил я. — Тогда первая группа пошла!

Перед визитом в Госмар маги барона Ольта дали много видов города, поэтому выбор точек выхода у нас был большой. Бойцов сопровождения разбили на три группы по шесть человек и сейчас отправляли в разные места, чтобы не ходить толпой и не привлекать к себе лишнего внимания. В Госмаре существовало что-то вроде временного правления Союза уцелевших графов, поэтому центральные районы столицы патрулировались их дружинниками. Понятно, что наши дружинники шли не в форме, а в обычной для поздней осени одежде и были вооружены только пистолетами и ручными гранатами. Я тоже был одет в штаны и рубаху местного пошива, а на ногах красовались мокасины. Братья были в своих красных одеждах и вооружены так же, как и остальные. Только Гел, который в своей земной жизни был мастером швыряться заточенным железом, и здесь взял с собой две перевязи с метательными ножами. У каждого из нас на случай плохой погоды был с собой плащ. Алексея я с собой брать отказался.

— Вы, конечно, все по-своему уникальны, — сердито выговаривал я ему час назад. — Но твои старцы здесь еще только начинают осваиваться, а ты в нашу жизнь уже врос! У меня на них большие планы на перспективу, а ты необходим сейчас! И как маг ты сильнее их всех вместе взятых и можешь работать наравне с моими магами. И, наконец, я считаю тебя своим другом. Это не остановило бы меня при необходимости рискнуть твоей жизнью, как я иной раз рискую своей. Но сейчас такой необходимости нет!

Я в первый раз обратился к нему на «ты», и он при мысленном общении стал отвечать мне тем же. И правильно: как еще обращаться к тому, кто набивается в друзья?

Открылся канал, и шесть дружинников, включая их командира сержанта Герда, ушли в тупик, которым заканчивался квартал купцов. Прохожие, по словам агентов Ольта, там были редкостью. Вторая группа под командованием сержанта Сандея ушла в один из парков возле Главного храма. Летом там почти всегда гуляло много народа, но сейчас должно было быть безлюдно. Разве что у кого-нибудь прихватит живот, и он туда забежит облегчиться. Все остальные, включая сержанта Рода и его группу, вышли в парке возле Академии.

— Наблюдайте за аллеей, — сказал я Роду. — Мне нужно минут десять.

Первого я попробовал зацепить Серпея. Настроиться на него получилось сразу.

— С вами можно поговорить, ваша мудрость? — спросил я его. — Или я не вовремя?

— А кто вызывает? — спросил он. — Я не понял по образу.

— Мы виделись только однажды и очень недолго, — сказал я. — Немудрено, что вы забыли. Япония, Ирумо, ваш компьютер с игрушками. Кто-то еще обещал мне отслужить…

— Это вы, милорд? — с удивлением спросил маг. — Вы где?

— Парк возле вашей Академии, — ответил я. — Не маленький, а тот, что побольше. Мне нужно с вами поговорить.

— А мысленное общение вас не устраивает? — со скрытым недовольством сказал он. — Я, конечно, не отказываюсь помочь…

— Все ясно, — сказал я. — Нашли дочерей и сейчас в фаворе у оставшихся графов. Я за вас в какой-то степени рад. Только хочу на прощание сказать, что вряд ли многие здесь доживут до лета. Учтите это в своих планах.

Он хотел что-то сказать, но я разорвал связь.

— Первый блин комом, — сказал я своим спутникам. — Попробую, может, повезет с другими.

С одним из двух освобожденных нами магов связаться не удалось. Или его уже не было в живых, или просто находился слишком далеко для связи. Но второго удалось найти.

— Кому я нужен? — спросил он, тоже меня не узнав.

— Принц Кирен, — ответил я. — Я вас освобождал в центре связи темноглазых. Вы еще не передумали мне помогать?

— Если я что-нибудь обещаю, всегда стараюсь выполнить! — ответил он. — А вам я обязан жизнью. Как мне вас найти?

— Мы в большом парке возле Академии, — ответил я. — Не центральная аллея, а та, которая ближе к порту. Назовите хоть имя, а то мы тогда так и не познакомились.

— Арсен Дорен, — назвался он. — Я живу рядом с Академией и скоро подойду.

— Арсен, вы не знаете, что с тем магом, которого освободили вместе с вами?

— Он погиб, — ответил маг. — За столицу сражались несколько раз, и он случайно попал в одно из таких мест.

— Я вам не мешаю своим разговором? — продолжил я. — Ну и прекрасно. Вы, случайно, не в курсе, где обитает принц Герт и мой дядя Гордой?

— Оба в столице, — ответил Арсен. — Герт гостит у кого-то из графов, а где ваш Верховный жрец, этого я вам не скажу. Наверное, в одном из столичных храмов. Милорд, вы пришли не для того, чтобы занять трон герцога?

— Я еще не сошел с ума, — сказал я, решив, немного просветить мага, пока он до нас добирается. — Дело даже не в том, что меня бы здесь скоро убили, а в том, что Дарминия обречена. До лета доживут немногие, разве что сбегут на земли соседей.

— Это из-за тварей? — догадался он. — Я слышал, что на севере сейчас тяжело.

— Вы, наверное, мало слышали, — сказал я. — У нас сбежало население двух графств. Твари прут валом, причем среди них попадаются настоящие гиганты. Я думаю, что у вас вряд ли лучше.

— Последние времена? — спросил он. — Почему же вы подчеркнули, что погибнет только это герцогство?

— Потому что у меня есть средство защитить свои земли, — пояснил я. — В Гардарии Пару удалось навести порядок и у него есть кое-какое оружие темноглазых, которое поможет ему продержаться. А летом я окажу ему помощь.

— А почему не поможете здесь? — спросил он. — Из-за войны?

— Отчасти из-за войны, — согласился я. — Вы здесь не в курсе того, что творило ваше воинство. Вы не только не брали пленных, убивая всех сдавшихся противников, часто убивали всех подряд, включая детей. Думаете, я в Ольмингии многих смогу убедить в том, что вам нужно помогать? У меня ведь ограниченные возможности и, оказывая помощь соседям, я могу не успеть помочь кому-то из своих. Такое допустимо только тогда, когда речь идет о друзьях. К тому же у вас до сих пор грызутся за власть и не смогут организоваться и помочь северянам. Судя по числу погибших графских родов, вы в усобице уничтожили больше воинов, чем потеряли в войне.

— Милорд, вы хотите меня использовать здесь или забрать с собой?

— Второе, — ответил я. — У меня здесь осталось одно дело, а потом мы все уйдем.

— А если я с собой кое-кого возьму? — спросил он. — У меня есть друг и еще одна женщина…

— Тогда давайте поступим так, — предложил я. — Вы сейчас идете не к нам, а к тем, кого хотите забрать. Постарайтесь их убедить и собрать свои вещи. Можете приехать в карете к выходу из парка. Мы вас оттуда заберем вместе с каретой.

Закончив разговор с магом, я связался с Сандеем.

— Вы сейчас где, сержант?

— Мы, милорд, на полпути к Главному храму. Выход прошел без свидетелей, и ни один из двух встречных патрулей к нам не прицепился. Похоже, что они в городе стараются никого без причины не трогать. Если что-то такое есть, то только возле дворца герцога. Мы тут кое с кем поболтали и узнали, что большинство графов сейчас там.

— Ускорьте движение, — приказал я. — Планы поменялись, поэтому уйдем раньше, а сейчас займемся Главным храмом. Если не встретимся возле него, идите на шпиль Академии. Напротив ее центральных ворот вход в большой парк. Мы будем где-нибудь неподалеку.

Примерно то же самое я сообщил и сержанту Герду, после чего мы рассредоточились и пошли к видневшимся из-за домов храмам. Первыми шли наши братья, потом я с Бродером, а дружинники следовали за нами по другой стороне улицы и сзади. До Главного храма добирались пятнадцать минут и встретили только один патруль из десяти конных дружинников. Они отвесили братьям почтительные поклоны, а на остальных не обратили внимания. Я немного опасался, что из-за уничтожения братства Госмара наши братья вызовут удивление, но узнал у барона Сольдера, что его уже восстановили. Здешний храм был такой же архитектуры, как и храм в Ромаре. Из-за конфликта со жрецами я так и не посетил ни один из храмов, поэтому, несмотря на естественное волнение, с интересом осматривал росписи на стенах и то, что можно было с небольшой натяжкой назвать иконами. Когда планировали операцию, договорились, что без необходимости никого убивать не будем. Мы шли по пустому коридору, беспрепятственно приближаясь к молельному залу, и во мне крепла надежда на то, что, может быть, мы обойдемся без применения силы. В самом деле, кому может прийти в голову мысль ограбить Главный храм? За всю историю эльфов такого не случалось ни разу. Пока, кроме двух стражей на входе, нам никто больше не попадался. Когда подошли к тяжелым двустворчатым дверям, услышали разговор на повышенных тонах. Сначала что-то неразборчиво говорил чужой голос, потом ему ответил наш Пард. Послышался вскрик и звук падения тела.

— Этого было не избежать, — пояснил Гел, когда мы вбежали в зал. — Жив он, милорд. Оказывается, все братья на казарменном положении, вот он и пытался разобраться, что мы здесь забыли.

Мы обошли лежавшего без сознания жреца и подошли к розовой глыбе алтаря. Свечей в здешних храмах не было, и их заменяли масляные светильники, горящие ярким пламенем без вони и копоти. Их много стояло по всему залу, поэтому он был хорошо освещен.

— Как же забрать такую махину? — озадаченно сказал Пард. — Даже если он внутри полый, весить должен много.

— На мою свадьбу приносили алтарь в два раза меньших размеров, — сказал я. — И его легко несли два жреца. А Верховный жрец погрузил в алтарь руку по локоть, так что он может быть не из камня. Давайте не будем терять время. Четверо встали вокруг него, а пятый пробует приподнять угол кинжалом. Если получится, просунем веревки.

Обошлись без кинжала и без веревок. Стоило брату Зеду потянуть алтарь на себя, как он послушно оторвался от пола.

— Двое удержите? — спросил я братьев. — Тогда уносим отсюда ноги!

Уйти без проблем не получилось. Когда мы прошли две трети пути до выхода, из бокового коридора вышел жрец, который изумленно замер, вытаращив глаза на братьев.

— Куда вы его несете! — заорал он, быстро придя в себя. — Немедленно верните на место!

Тут он увидел остальных и ударил каким-то воздействием. Братья его вообще не почувствовали, меня и Бродера замутило, а наши дружинники повалились как подкошенные.

— Некогда было возиться, — сказал Гел, вытаскивая нож из тела жреца. — Что будем делать с ребятами? Он так орал, что я не удивлюсь, если сюда сейчас сбегутся остальные.

Я уже убрал у себя дурноту исцеляющим воздействием и теперь быстро делал его для каждого дружинника. Не сразу, но оно подействовало. Постанывая, они с трудом поднялись на ноги и, помогая друг другу, побрели вслед за братьями. Гел нас обогнал и первый вышел из храма. Вскрик, звуки ударов и звон упавших на камни копий. Мы прошли мимо лежавших стражников и пересекли безлюдную площадь. Надо было бы перейти на бег, но дружинники с трудом переставляли ноги.

— Оставьте нас, милорд, — пробормотал кто-то из них. — От нас вместо помощи один вред.

— Разговорчики! — прикрикнул я на него. — Сейчас подойдут ваши товарищи, они вам помогут. Мы никого здесь не оставим!

Я связался с сержантами двух групп и подправил их движение. В результате через несколько минут мы встретились с парнями сержанта Сандея. Двигаться сразу стали быстрее. Когда прошли примерно половину пути, оказались недалеко от одного из городских рынков. В это время на рынках не было многолюдства, но нам стали попадаться прохожие, в большинстве с корзинами в руках. Не заметить нашу компанию и алтарь мог только слепой, поэтому мы слышали за спиной достаточно изумленных вскриков и воплей. Учитывая, что все саи могли мысленно общаться, следовало ожидать того, что скоро о краже алтаря узнает половина города. Но как бы ни возмущались прохожие, нам они не помешали. Помешал патруль, на который мы наскочили на подходе к Академии. В нем было целых двадцать всадников и у некоторых были арбалеты. Каким бы легким ни был алтарь, но братья к концу пути выложились и могли его нести только вчетвером, а дружинники Сандея почти несли пострадавших товарищей, у которых пробежка отняла последние силы. Поэтому драться могли только я с Бродером и Гел. Видимо, патрулю уже передали об алтаре, потому что, как только нас увидели, сразу же обстреляли. Попали только в Бродера, которому болт пробил руку. В этот поход я нацепил на пояс две кобуры, поэтому в считанные секунды расстрелял в патрульных сначала кольт, потом беретту и, подхватив осевшего на камни мага, бросился бежать по улице, предоставив Гелу прикрывать остальных. Если бы я не смог привести в чувство Бродера, хрен бы мы оттуда ушли, а с одними пистолетами долго не продержались бы. Как я ни спешил, все равно пришлось остановиться, чтобы извлечь болт, обвязать руку и начать лечение. Помимо этого, я снял с шеи шнур амулета и сунул его в безвольную руку мага, сжав ее в кулак. Амулет нас и спас. Ярко-красное сияние заметно ослабело, но Бродер почти тотчас пришел в себя.

— Хватит, — сказал он, возвращая мне шнурок. — Где остальные?

— Бегут за нами, — ответил я. — Кроме вас, никого больше не зацепили. Но нашумели мы на полгорода. Побежали, нам осталось совсем немного. Держитесь за меня здоровой рукой.

Я на бегу связался с Гердом и узнал, что они уже вышли к парку.

— Идите к нам навстречу, — приказал я. — Бродер ранен, а всю группу Рода тащат парни Сандея, так что у нас сейчас некому драться.

— Не отставайте! — крикнул я дружинникам. — Осталось всего чуть-чуть. Добежим до площади, а там рядом и парк.

Когда мы достигли площади, бежать мог только Гел, который всю дорогу бежал налегке. Остальные были в разной степени издыхания. От парка к нам подбежали дружинники Герда, которые помогли добраться до парковых ворот. Там стояла карета, с козлов которой на нас с изумлением взирал маг.

— Я открываю канал, — подтолкнул я Бродера. — Стабилизируйте!

Первыми в черный круг погнали братьев с алтарем, а потом занесли потерявших сознание дружинников.

— Вы едете или нет? — закричал я Арсену. — Если нет, мы сейчас уйдем!

Он опомнился, несколько мгновений решал ехать в портал или рвануть отсюда подальше, но все-таки победил страх. Гел ушел следом за каретой, а мне для того, чтобы это сделать, пришлось отпустить Бродера.

— Не упадете? — спросил я. — Хватит сил?

— Хватит, — ответил он. — Да идите же вы принц!

Наверное, он про себя еще и выругался, но мне было страшно оставлять его одного на этой площади, бледного и шатающегося, а не оставить было нельзя, потому что в канал он должен был войти последним. К счастью, он в него и вошел, появившись вслед за нами в американском ангаре. Когда мы отправлялись отсюда в Госмар, присутствовал один дежурный, зато сейчас зрителей хватало.

— Не вздумайте свалиться, — предупредил я Бродера. — Может, еще подзарядить?

— Выдержу! — сказал он и открыл канал в новый дворец.

В него вошли в том же самом порядке, только в конце я пропустил вперед мага, а потом зашел сам. Рядом стояли братья с алтарем и карета Арсена. Дружинники уже унесли своих товарищей к магам барона Ольта, а Гел подхватил осевшего на камни Бродера и на руках понес к дворцу.

— Не ставьте здесь алтарь! — прикрикнул я на братьев. — Вижу, что устали, но вы знаете, куда его нести. Не нужно, чтобы его сейчас касался кто-нибудь другой. Слезайте, Арсен, приехали.

Маг спрыгнул с козел и подошел ко мне.

— И зачем вы это сделали? — спросил он, показав рукой в сторону удалявшихся братьев.

Арсен справился с паникой, которая накрыла его на площади Академии при виде алтаря, но прикрылся от меня защитой, вложив в нее немало сил.

— Уж конечно не для того, чтобы отомстить, — ответил я. — В том, что натворили Дармины, ваши жрецы виноваты меньше всех, они тогда сами пострадали. Дело в том, что магия жрецов, в отличие от нашей, дает надежду справиться с тварями. Вы прекрасно знаете, как жреческая братия относится к магам, а на их убеждение у меня сейчас совершенно нет времени.

— А взяли у нас, потому что нас всех уже похоронили, — заключил он.

— Отчасти вы правы, — кивнул я. — Я никого не хоронил, тем более вас, но уверен, что все, кто не сбежит из герцогства, вскоре погибнут. И моей вины в этом нет. Если вы считаете иначе, можете вернуться обратно или устраиваться у нас самостоятельно. Такой сильный маг, как вы, не пропадет, а от вашего обещания мне помочь я вас освобождаю. Мне нужны единомышленники, а не те, кто отработают из-под палки, плюнут в мою сторону и уйдут, унося с собой полученные здесь знания.

— В таком случае я еще подумаю, милорд, — поклонившись, сказал он. — Как мне отсюда выехать?

— Поезжайте туда, — махнул я рукой в сторону ворот. — Я предупрежу, чтобы вас выпустили.

Он взобрался на место кучера, хлестанул лошадей и повел карету к видневшейся в конце двора дорожке. Я не знал, кто сейчас дежурит на воротах, поэтому пришлось связаться с Дарком.

— Пропустите карету моих гостей, лейтенант, и сообщите, чтобы приготовили мою. Я уеду минут через двадцать, поэтому могут не спешить.

Я уехал не через двадцать минут, а гораздо позже. Первым делом я пошел осмотреть алтарь, а пока шел, связался с одним из магов Ольта, который у барона обычно занимался лечением.

— Я только закончил с его мудростью Бродером, — сказал он мне в ответ на вопрос о состоянии пострадавших. — Кости на руке не перебиты, и вы все очень вовремя сделали, поэтому мне почти ничего делать не пришлось. Сегодня пусть отдохнет, а завтра сможет в этой руке держать меч. А вот с остальными нужно разбираться. Я вижу множественные повреждения внутренних органов, но не могу понять, чем они вызваны. Наша магия их лечит, но эффект сохраняется недолго. Если жрец ударил их своей силой, нужно ждать, пока не исчезнет его воздействие, а потом все залечить. Я думаю, что на выздоровление потребуется два-три дня.

Для алтаря мы приготовили одно из подвальных помещений, поэтому я спустился в подвал и пошел к нему, стараясь не зацепиться одеждой за ящики, громоздящиеся штабелями до самого потолка по обе стороны прохода. Дверь в эту комнату была открыта, и возле лежавшего на каменных плитах пола алтаря стоял Алексей.

— Алтарь довольно сильно светится, — сказал он мне. — На свету это почти незаметно, а здесь хорошо видно. И рядом с ним приятно стоять.

— На вид обычный камень, — сказал я. — И братья его нормально несли. Как же Гордой погружал руку в камень?

— Наверное, так, — сказал Алексей, положив руку на светящуюся розовым светом плиту.

— И что ты сделал? — спросил я, глядя на его утонувшую в камне конечность.

— Просто этого захотел, — ответил он, по земной привычке пожав плечами.

— А если попробует не жрец, а маг? — спросил я и осторожно притронулся к алтарю.

Током меня не ударило, я вообще ничего не почувствовал, хотя погрузил руку в камень по локоть. Вспомнив, для чего это делал Гордой, я тоже захотел получить амулет.

— Ничего себе! — изумленно сказал я, вытащив шнурок с висящим на нем пятном тумана.

— Что это? — с любопытством спросил Алексей.

— Это могущество! — ответил я. — Если я прав…

Я вторично опустил руку в алтарь и достал второй накопитель магии. Когда таких амулетов набралось семь штук, я решил, что их пока хватит.

— Эта штука предназначена для накопления энергии, — пояснил я. — Маг ее собирает только до тех пор, пока не заполнится под завязку. «Завязка» у всех разная, но даже у самых сильных она невелика, а в него войдет в сто раз больше силы. И ее потом можно использовать самому или отдать другим. Я заряжал своих магов и отбивал летевшие в меня пули. Таких амулетов саи получили из рук бога только три штуки, и все они, кроме висящего на моей шее, утеряны.

— А жрецы не могли получить, потому что амулет был у магов? — догадался он. — Хорошо придумано. — Алтарь у жрецов, а амулеты у магов.

— А жрецы с магами не ладят, — подхватил я. — Хрен бы они их допустили к алтарю, тем более что задумано так, что вещами бога могут пользоваться только маги. Его слугам их использовать противопоказано. Исключение — сам алтарь и выдаваемые им жреческие амулеты. Да жрецы, наверное, и сами не знали о такой возможности. Такой амулет могут носить только сильные маги. Вешать его на шею слабому магу нельзя: амулет его выпьет полностью. А сейчас подержи их.

Я ему отдал шнурки и улегся на алтарь. Почему-то я был абсолютно уверен, что мне это не повредит. Так и вышло. Некоторое время я плавал в розовом свете, потеряв ощущение тела и времени, потом как-то почувствовал, что пора уходить.

— Что-нибудь чувствуешь? — спросил Алексей, отдавая мне амулеты. — Знаешь, а у тебя глаза светятся розовым. Совсем немного, но в темноте будет видно.

— Наверное, пройдет, — сказал я. — Ты тоже жрец, а никакого свечения нет. А с тем, что я получил, еще нужно разбираться. Я долго валялся?

— Всего несколько минут, — ответил он. — Можно на минуту подержать один амулет?

— Попробуй, — протянул я ему один шнурок. — Только не вздумай его надеть. Ты ведь у нас жрец.

Он зажал в одной руке амулет, а вторую сунул в алтарь. Достал он ее тоже с амулетом, только пятно в нем ярко светилось зеленым светом. Прежде чем я успел хоть что-то сказать, он надел шнурок на шею.

— Не ругайся, — сказал он, увидев выражение моего лица. — Мне как-то дали понять, что не будет никакого вреда. И мой амулет, в отличие от ваших, уже заряжен! Наверное, бог ограничил не своих слуг, а всех остальных, просто у жрецов не хватило ума это понять. Ну что, уходим?

— Уходим, — решил я. — Ключ у тебя с собой? Тогда запирай комнату и никого без согласования со мной сюда не пускай.

Когда мы вышли из подвала и стали подниматься на второй этаж, столкнулись с Аленой, которая с двумя сумками в руках спускалась по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек. Увидев нас, она попыталась остановиться, но это у нее не получилось из-за сумок. Когда на вас сверху прыгнет даже легкая девушка, это не доставит удовольствия, по крайней мере в первый момент. Я едва удержался на ступеньках, а она, выронив сумки, вцепилась в меня, как утопающий в спасательный круг.

— Можете меня больше не обнимать, — сказал я перепуганной девчонке. — Что было в ваших сумках, не кирпичи? По грохоту похоже.

— Извините… милорд, — сказала она, разжав объятия. — Честное слово, я не хотела! А в сумках сгущенка. Ребятам она нравится, вот я и хотела отнести заболевшим.

— Сладкий яд, — сказал я. — Ладно, все равно у вас надолго сгущенки не хватит. Связь хоть установили? Не сожрали еще вашу экспедицию?

— Нет, у них все нормально, — ответила она. — Уже подстрелили и изучают несколько тварей! Мне американский радист дал их частоты, так наши с ними связались и договорились о помощи. Понятно, не в работе, а если что-то случится.

— Завидуете, — констатировал я. — Когда говорили о тварях, даже облизнулись. Ладно, то, что они договорились, это хорошо. Когда созреют до лошадей, пусть через вас передадут. И не носитесь так по лестницам, тем более с грузом. Поверьте, что в переломах ног нет ничего хорошего, пусть даже мы их вам залечим за пару дней.

Оставив ее собирать раскатившиеся банки, мы зашли к Алексею и обсудили последовательность наших российских заказов.

— Закажите в Штатах еще помповых винтовок, — сказал он в конце разговора. — Для охотников это прекрасное оружие, а большая часть работы по очистке ляжет на них. И берите патроны не только с картечью, но и с пулями. С тем, что вы набрали, далеко стрелять не будешь. И по пулям нужно смотреть, что предлагают: останавливающее действие у них разное.

— Непременно закажу, — пообещал я. — Раз с вами все закончили, забираю Бродера и едем домой. Не терпится покопаться в новых способностях.

Копание в возможностях пришлось отложить из-за жены. Встреча у нас была просто замечательная, пока Адель не узнала о ранении Бродера.

— Рассказывай все! — потребовала она, слезая с моих коленей.

Пришлось ей рассказать о нашем набеге на храм со всеми подробностями.

— Ну и глупо! — высказалась она, когда я закончил. — Не могли взять карету, а то и две?

— Алтарь в карету не войдет, — ответил я. — И потом, понимаешь, не мог я его примотать к экипажу! Это не просто каменный ящик! Я боялся, что он и в руках наших братьев не согласится на переезд. И нас немного подвел маг. Первоначально я не планировал возвращаться к Академии. Ушли бы раньше, и не было бы этого столкновения.

— Все равно глупо! Что вам стоило взять еще одного мага? А если бы Бродеру болт попал не в руку, а в глаз? Твой накопитель воскрешать не умеет, поэтому вы бы там глухо застряли. Мне даже страшно подумать, что бы с вами сделали за кражу алтаря!

— Я исправлюсь, — сказал я, не став с ней спорить. — Малыш, это тебе.

— Откуда он? — испуганно спросила она.

Пришлось рассказать о нашей пробе алтаря.

— Ты долго думал? — до слез разволновалась Адель. — Ты бы в него не руку сунул, а голову! А ложиться? У тебя есть ум?

— У меня была уверенность, что он не принесет мне вреда, — возразил я. — И я чувствовал, что источник этой уверенности в самом алтаре. Ну стал я немного жрецом, что в этом плохого? Ваши жрецы, в отличие от наших монахов, женщинами не пренебрегают.

— У тебя все интересы ниже пояса! — рассердилась она. — Когда начнешь думать? Алтарь тебе, может быть, никакого вреда не нанес, а вот в твоем амулете я не уверена! Ты стал жрецом, а им эти амулеты носить нельзя! И снять ты его не можешь до полной зарядки!

— Не шуми, — попытался я ее успокоить. — Я уверен, что алтарь это нечто запредельно сложное, и если он мне как-то внушил, что никакой опасности нет, значит, ее нет на самом деле. Я лег на него с амулетом, поэтому он изменил и меня, и амулет. Это мы сейчас проверим. Пойдем к арсеналу.

— Хочешь проверить с мечом? — догадалась она. — А если стукнет?

— Подарю тебе или оставлю для сына, — ответил я. — Вот он, красавиц! Вуаля!

— Ну и что это тебе дало? — спросила она, помогая мне подняться на ноги.

— Ну и ударил, сволочь! — выругался я. — Подлечи, а то вся рука занемела. Вот тебе и ответ! Если бы я забрался на алтарь с мечом в руках, так бы остался его хозяином. А ты чего носишь амулет? Надевай.

— Боюсь, — призналась она. — Ладно, сейчас надену. Нет! Лучше надень ты.

— От милого и смерть легко принять, — пошутил я, надевая на нее шнур с туманом. — Всосался так же, как и мой. Раздам вам всем, и не будете из меня тянуть силу.

— Ты их аккуратней раздавай, — озабоченно сказала Адель. — А то ты слишком добренький и все оцениваешь с точки зрения сиюминутной выгоды. А об отдаленных последствиях думаешь мало. Эти амулеты сильно увеличат возможности твоих магов. Но амулет это не пистолет, и ты его не сможешь забрать. А маг с полностью заряженным амулетом способен убить тысячи! И никому не поможет защита. Поэтому давать можно только тем, в ком ты полностью уверен.

— Ты у меня молодец! — похвалил я ее. — Давай распределим обязанности? Я буду думать о текущих делах, а ты будешь витать в будущих последствиях.

— А почему витать? — не поняла она.

— Потому что наше будущее туманно и меняется ежедневно, — сказал я. — Его дальше, чем на несколько дней, прогнозировать сложно. Ладно, это я неудачно пошутил. Расскажи лучше, как сходила.

— Из беженцев можешь рассчитывать на три тысячи мужчин, — сказала Адель. — На тварей хотят идти почти все, но всех не пускают графы. И в чем-то они правы. Во-первых, здесь у них тоже есть дела, которые нужно кому-то делать. Во-вторых, если на севере начнут лупить тварей, они могут кинуться на юг, и здесь их кто-то должен встретить. Ну и, в-третьих, женщины без мужчин озвереет и бросятся за ними вдогонку на север. А если серьезно, то графы просто думают о будущем. Даже с нашими винтовками потери среди охотников будут большие, и будет хорошо, если обратно вернется каждый третий. Но с винтовками могут управиться и женщины, а их в лагере большинство.

— Я еще женщин на тварей не посылал! — рассердился я. — Никогда мне больше такого не предлагай! Сама скоро сядешь в спальню и займешься чтением книг!

— Когда он мне будет мешать работать, я тебе сама скажу, — сказала жена, погладив уже заметно выпирающий живот. — Но я буду не только читать, но и смотреть фильмы. С телевизором это можно делать полдня!

— И испортить глаза. Расскажи, как сходила к Фрэнку. Много слопала халвы?

— У них был фруктовый пирог, — скривилась она. — В прошлый раз Анжела просекла мою беременность, и халва с их стола исчезла. Надо будет их все-таки пригласить. Не так уж трудно выделить на них пару часов. Да, Фрэнк сказал, что бронежилеты будут завтра, а форму и обувь должны привезти сегодня. Ты ему еще золото не отправлял?

— Завтра забросим в комнату прибытия, — сказал я. — Сходишь с ребятами? Заодно передашь заказ на три тысячи винтовок и боеприпасы. И скажи, что можно присылать рабочих. Будем ставить станции везде, где есть дружинники и гвардейцы. И по одной поставим отцу и для наших магов. А Эмму с Малой запрягу давать всем знания русского языка.

— Все ли захотят? — засомневалась она.

— Насильно никому ничего не дадим, — сказал я. — Не захотят и не надо! Посмотрят фильм-другой и сами прибегут. Среди них половина неграмотных, да и остальных можно назвать грамотными с большой натяжкой. А на русском все сразу будут и читать и писать. Закрытый язык, который даст возможность свободно общаться среди чужих. Со временем он станет признаком принадлежности к избранным. Я ведь не собираюсь переводить учебники. На Земле языком ученых была латынь, почему здесь таким языком не стать русскому? Тем более что с магией его изучение занимает минуты.

— Стоит ли этим заниматься сейчас? — спросила она. — Когда все силы брошены…

— Ты права! — сказал я. — Сегодня же уберу наш телевизор и больше до победы не посмотрим ни одного фильма! Ни к чему нам отвлекать себя от работы!

— С ума сошел? — рассердилась Адель. — Нельзя же все время работать с утра до ночи! Так можно и свихнуться!

— Вот и я так думаю, — засмеялся я. — Час времени на просмотр фильма наши бойцы найдут. А это отдых и новые впечатление. Чем тяжелей жизнь, тем важнее, чтобы в ней было хоть что-то светлое. Или ты предпочитаешь, чтобы они продолжали шляться за выпивкой по кабакам и задирать юбки шлюхам?

— Без шлюх все равно не обойдутся, — вздохнула жена. — А в остальном ты прав. Надо бы и книг подкупить из тех, которые не нужно сильно объяснять, а то я свои никому не дам!