В этом зале на зимние праздники обычно собирались сотни три дворян, и им оставалось достаточно места для танцев. Я не знаю, сколько жителей столицы стояло в нем сейчас, только свободного места не было совсем. Для меня сделали возвышение, составив вместе четыре стола. Этот импровизированный помост окружали гвардейцы, а в двух шагах от них стояли гости. Обычно на таких встречах их усаживали на стулья, сейчас всем приходилось стоять, даже графам. Полной тишины не было, но когда я начал говорить, все замолчали, чтобы лучше слышать.

— Господа! — обратился я к собравшимся. — Я вас пригласил, чтобы рассказать о вещах, в которые многим из вас будет трудно поверить. Но я хочу, чтобы вы были уверены в том, что вам говорят правду! Я знаю, что здесь присутствует много магов. Выберите сами того, кому доверяете, и пусть он станет рядом со мной и скажет, если я вам буду лгать! Пока вы этого не сделаете, ничего от меня не услышите!

Конечно, выбирали дворяне, причем в основном учитывалось мнение стоявших впереди графов. Они несколько минут посовещались, после чего из толпы вышел невысокий пожилой сай в не очень богатой одежде. Он подошел к столам и с помощью гвардейцев оказался рядом со мной.

— Представьтесь! — сказал я ему. — И говорите громко, чтобы вас слышали все, а не только стоящие впереди!

— Я преподаватель нашей Академии Дар Садгар! — громко представился он, вызвав одобрительный гул.

Мне его имя ни о чем не говорило, но, судя по реакции собравшихся, Садгар пользовался в столице уважением.

— Наверное, я не стал бы вас собирать, если бы не сегодняшнее происшествие на Купеческой улице, — начал я свою исповедь. — О многом мне будет нелегко говорить, и я бы предпочел этого не делать. Но если я промолчу, очень скоро вам обо мне расскажут мои враги. Возможно, они при этом не станут лгать, но даже правду можно сказать по-разному. Вернусь к тому, с чего начал. Сегодня утром я выехал в свою дружину. Карета была изнутри обшита броней, поэтому я не взял с собой эскорта и ехал вдвоем с одним из магов тройки. Когда мы въехали на Купеческую улицу, карету обстреляли жрецы братства. Для нападения они использовали оружие другого мира, которое я им дал для борьбы с вторжением Дарминов. Я призвал на помощь дружину, но дружинники попали в засаду братьев и вступили с ней в бой. Мне ничего не оставалось, как уйти каналом в другой мир. Немного раньше то же братство пыталось меня отравить. Жрецы воспользовались тем, что амулеты слуг не защищают от жреческой магии, взяли под контроль одного из подавальщиков и заставили отравить мою пищу. Парня, скорее всего, потом убили, потому что мы его так и не нашли. Все признаки указывали на жрецов, и в том же моему отцу признался Верховный жрец. Садгар?

— Подтверждаю! — громко сказал маг, вызвав сильный шум.

— А теперь я вам расскажу, почему они на меня ополчились. Но сначала небольшое отступление. Вы все прекрасно знаете наши священные тексты. В них, в частности, говорится, что приход тварей на землю Ахрамии будет означать конец времен. Наверное, кое-кто из присутствующих знает, что вот уже тридцать лет жители севера отбиваются от этих самых тварей. Если остальные об этом не знали, значит, узнали сейчас. Боясь паники, жрецы всячески замалчивали угрозу и никакой помощи жители северных графств не получали. С каждым годом тварей становилось все больше, и их все труднее было сдерживать. Гибли не только воины, но и множество крестьян и горожан. Несколько лет назад от одной из тварей погибли родители моей жены — барон и баронесса Вальши. Тварь разорвала их вместе с воинами охраны. А в этом году северяне не выдержали. Все жители графства Вальша бросили свои дома и пашни и двинулось на юг. И они только первые. Скорее всего, до лета на севере не останется ни одного сая. Тварям мало рыбы, на которую они охотятся у берегов, и в последнее время их основной пищей стал скот северян и они сами. Теперь подумайте, чем это грозит всем вам. Если десять лет назад летучую смерть видели только на северном тракте, год назад твари стали долетать до самых гор, а на днях один из моих охранников убил одну из них в баронстве Фарком. Если кто не знает, это баронство всего в сотне дерашей от столицы. Когда побегут северяне, твари, которых и так манит тепло юга, лишатся пищи и придут сюда. Я разговаривал с теми охранниками, которые бывали на севере и сталкивались с тварями. Все говорят, что они необычайно быстры, сильны и живучи. Мечи и арбалеты против них бессильны. Помогают только копья, но на одну убитую тварь приходится до десятка погибших охотников. Если мы с ними по-прежнему будем бороться копьями, когда вал смерти докатится до южного берега, действительно настанет конец, потому что бороться с ними будет уже некому. Садгар?

— Подтверждаю! — глухо сказал маг.

— Но это только одна напасть, — переждав шум и крики, сказал я. — О том, что я вам сейчас скажу, тоже мало кто знает. Малолетний герцог Салей нашел мир, с очень похожими на нас существами. Сами себя они называют люди. Этот мир, в отличие от нашего, огромен и разнообразен. Он далеко обогнал мир саев, так далеко, что нас даже трудно сравнивать. Люди давно забыли мечи и копья и, не зная магии, повелевают всеми силами природы. Они построили города в тысячи раз больше нашей столицы, плавают по океану на огромных кораблях, летают по воздуху и за рудами проникают глубоко в недра земли. Они заселили все материки своей планеты и, не умея регулировать рождаемость, сильно увеличились в числе. Сейчас их в тысячи раз больше, чем саев. Войны, которые унесли миллионы жизней, выковали в том мире чудовищное по силе оружие. Но мир людей не только страшен, во многом он прекрасен и притягателен. Он дает столько возможностей, что вы себе их даже не сможете представить. Вот в такой мир и попал Салей. Люди, как и саи, бывают разные. Среди них есть и достойные, и мерзавцы. Скорее всего, юный герцог попал ко вторым. Они поняли, что имеют дело с дикарем и окунули его в море соблазнов своей цивилизации, выманивая из мальчишки золото, которое и там высоко цениться. Говорят, что Салей был умным и порядочным ребенком. Я в его порядочность не верю, потому что порядочный сай никогда не натворит того, что натворил он. По сути, он сам своими руками убил отца, захватил власть и призвал на помощь нескольких авантюристов, живущих в стране, которая носит название Япония. Вижу на многих лицах недоумение, поэтому скажу, что в мире Земли сотни стран, населенных людьми, которые сильно отличаются внешне, своей верой и обычаями и часто говорят на разных языках. Так вот, в этой Японии он договорился с несколькими семьями, что ему будут поставлять наемников и оружие в обмен на золото. Вначале так и было, но потом его помощники начали постепенно подгребать власть под себя. Они потакали желанию Салея захватить земли соседей, рассчитывая, что в разразившейся войне мы истребим себя, оставив им нашу землю со всеми ее богатствами. Наверное, кому-то они все же оставили бы жизнь. Им были бы нужны маги, чтобы вывозить богатства в свой мир, и небольшое число саев для работы на золотых рудниках. Эти японцы помогли Салею залить Дарминию кровью тех, кто не хотел нарушать традиции и идти войной на соседей, а тех, кто был не прочь нас пограбить, вооружили своим оружием и дали средство разрушать крепости. Именно этим объясняется то, что всего четыре тысячи Дарминов за несколько дней захватили треть Ольмингии! Причем японцы, которых везде называют темноглазыми, идут с армией и заставляют своих саев убивать у нас всех подряд. Не все Дармины на это идут, но пленных в этой войне не берут, даже тогда, когда противник сдается. Садгар?

— Подтверждаю, — сказал маг. — Извините, милорд, можно вопрос? Мне неясно, как существа, у которых нет магии, могут повелевать магами.

— Маги существуют не сами по себе, — ответил я. — У многих из них есть родственники. Пришельцы подмяли под себя гвардию герцога и уже без его ведома арестовывали магов от его имени. Боясь за своих близких, маги послушно шли за гвардейцами и попадали в ловушку. Им дурманили мозги и приковывали в пустых комнатах к креслам. В том мире для того чтобы разговаривать или пытать необязательно находиться рядом с заключенным. А если пытки не помогают, можно пытать не самого мага, а его близких. Это делалось в других помещениях, но все показывали магу.

— Я понял, милорд, спасибо, — мрачно сказал маг.

— Теперь давайте вернемся ко мне, — продолжил я. — Когда собираешься на кого-то идти войной, очень полезно лишить противника предводителей. У нас это Повелитель и его сыновья, в первую очередь — наследник. В голове Салея родился план покушения на нашего наследника. Наверное, до такого мог додуматься только мальчишка. Взрослый бы просто устроил несчастный случай или выждал удобный момент и подготовил нападение. Салей решил поменять сознания наследника и родственного ему по духу человека. Для этого ему была нужна какая-нибудь часть тела принца Герта. Салей подкупил кое-кого в нашем дворце и прислал сюда своих саев и темноглазых. У мастера Мрея похитили жену и двух маленьких дочерей и заявили, что либо он передаст им клок волос наследника, либо лишится семьи. Мастер выполнил условие, только вместо волос наследника агент Салея получил волосы младшего принца. В итоге Кирен отправился в тело человека, а тот, чье тело использовали, очутился в теле младшего принца. Не буду вас утомлять рассказом о том, какие усилия предпринимались для возврата Кирена. К сожалению, младший сын Повелителя, очутившись в чужом мире, повел себя не лучшим образом. Вместо того чтобы сидеть и ждать помощи, как ему советовала сестра хозяина тела, он повел себя глупо и вызывающе, из-за чего был убит.

— Так вы тот самый… — задохнулся от волнения маг.

— Тот самый, — подтвердил я. — Я очень неплохо жил в своем мире и не стремился сюда. Когда обмен состоялся, я приложил все усилия для того, чтобы вернуться, но ничего не получилось. Вы все слышали о череде покушений, которая обрушилась на семейство Ольмингов. Поначалу Повелитель скрыл от всех факт моего появления, чтобы я использовал свои знания для раскрытия заговора и спасения его старшего сына. Я перевел на себя внимание убийц и несколько раз спасал принца Герта. Потом, когда стало ясно, что Дармины собираются воевать, Ларг поручил мне возглавить подготовку к этой войне. Никто, кроме меня, не смог бы быстро и не подвергая вас всех опасности купить в моем мире нужное оружие и обучить бойцов. Воевать мечами и копьями против бойцов с таким оружием это не лучший способ самоубийства. Вы видите в руках моих дружинников оружие, с помощью которого каждый из них может убить не одну сотню воинов. И оно еще считается слабым. С подобным же оружием ушла воевать наша гвардия. Из-за того, что часть ее удалось завести в тыл Дарминов, а самих гвардейцев хорошо подготовили и вооружили, я ожидаю, что дня через три-четыре война закончится нашей победой.

— Садгар? — обратился к магу граф Стор.

— Про оружие сказана правда, — ответил маг. — Когда милорд говорил о победе, он был убежден в верности сказанного.

— Давайте я расскажу о том, что было сделано, чтобы вам стало понятно, почему Повелитель не только меня усыновил и сделал наследником, но даже из-за меня фактически пошел на разрыв с братом. Я уже говорил о покупках оружия, добавлю только, что большая часть купленного, несмотря на всю свою силу, предназначена для людей, а не для тварей. Их тоже можно убивать, но только мелких. Покупалось оружие и против тварей, но пока его мало. Помимо гвардии, новым оружием вооружили нашу стражу и созданную мной дружину. Кроме того, идя навстречу Верховному жрецу, дали оружие его братству. Делая это, я рассчитывал на то, что такие сильные воины, как братья, окажут помощь в войне с Дарминами. Увы, ничего, кроме вражды, я от жрецов не добился. Гордой неоднократно обещал помочь, только все его обещания остались пустым звуком.

— А что было, кроме оружия? — спросил граф Стор.

— Кроме оружия, граф, было оружие. Не ясно? Ничего, сейчас объясню. Мы узнали, что Салей затеял войну не только с нами, но и с Гардарами. У нас было чем драться, а у бойцов герцога Дорина были лишь мечи и копья.

— В руках храброго воина меч или копье… — начал Стор.

— Вы меня, видимо, не слушали, — перебил я его. — Ваши меч или копье против вон того автомата ничем не лучше женской шпильки для волос. Что и показали события в Гардарии. Войска герцога были разбиты, а сам он погиб, когда Дармины захватили Алтумар!

Собравшиеся очень бурно отреагировали на мои слова: о поражении Дорина здесь никто не знал.

— Я предвидел такое развитие событий, — переждав шум, сказал я. — Поэтому отправил герцогу Дорину корабль с оружием и теми, кто мог бы научить им пользоваться. Помощь немного запоздала, но позволила новому герцогу Пару сначала отбить столицу, а потом по частям уничтожить большую часть вторгшихся из Дарминии дружин. Если бы не это, сейчас на нашей земле было бы гораздо больше врагов. Но продолжу свой рассказ. Я понимал, что нужно обрезать канал, по которому Салей получал помощь, поэтому с помощью наемников посетил Госмар и убил Салея. Тогда же был захвачен его главный советник из японцев.

— Этого просто не может быть! — сердито заявил Стор. — Вы нам рассказываете сказки! Путь в Госмар и возвращение заняли бы у вас слишком много времени, а мне доподлинно известно, что вы из столицы больше, чем на день, не отлучались!

— Дорогой граф! — усмехнулся я. — Вы не забыли, что я маг? А маги могут ходить не только ногами, но и каналами. А мои маги с некоторых пор могут это делать и в нашем мире!

— Это правда! — пораженно сказал Садгар. — Но как?

— Переходите работать ко мне, тогда научу, — сказал я ему. — В противном случае учитесь сами. Я бы попросил вас, граф, меня не перебивать, а то я так не закончу до вечера. Салея я убил, но его войско уже вторглось на наши земли, и смерть герцога на ходе войны почти не сказалась. А вот от захваченного японца удалось узнать, где живут его родственники и нанести им визит. В итоге освободили мага тройки Серпея, лишив их пути в наш мир. Заодно взяли огромный выкуп, который пустим на покупку оружия.

— А чем вы занимаетесь сейчас? — спросил меня стоявший рядом со Стором граф Старг.

— Многим, граф, — ответил я. — Неподалеку от баронства Фарком строим палаточный город для приема беженцев из графства Вальша…

— Много ли саев можно поселить в палатках! — опять перебил меня Стор.

— В наших — немного, — ответил я. — А в палатках, которые мы забираем из мира Земли, разместим тысяч двадцать саев. Каждая палатка на сто беженцев и таких палаток будет двести. Они не пропускают влаги и достаточно теплые, чтобы в них перезимовать. Кроме того, купили материал для строительства укрытий для скота. Надеюсь, что других беженцев пока не будет, но если появятся, будем помогать и им.

— Они перезимуют, — согласился Старг. — А дальше?

— А как вы думаете, граф? — спросил я. — Они ушли от смерти, которую тридцать лет не пускали на ваши земли. Ваша спокойная жизнь оплачена жизнями и горем жителей севера. Я знаю, что у многих почему-то к северянам пренебрежительное отношение. Но я, наоборот, их считаю лучшими из всех саев! И не потому, что у меня самого жена с севера, а за их заслуги. И вам, граф, придется помогать им устраивать жизнь на новом месте. Сколько на севере жителей? Тысяч сто пятьдесят или двести? Представляете, сколько всего нужно будет построить? Причем строить будут не они одни, а вы все! Иначе, боюсь, они могут обидеться. А эти саи тридцать лет не выпускали из рук оружие, и обижать их опасно. И учтите, что говоря о переселении, я ни слова не упомянул о тварях.

— Вы сказали о том, что делаете, — опять обратился ко мне Старг. — Скажите и о том, что вы хотите делать дальше.

— Правильный вопрос, — кивнул я. — Я сейчас многое делаю для приобретения мощного оружия для средних и крупных тварей. Если мне не будут мешать, сразу же после окончания войны хочу оказать северянам действенную помощь. Если помочь им выбить тварей и не допускать, чтобы прилетали другие, никаких беженцев больше не будет. Я думаю, что и граф Серт Вальша со своими саями вернется на свои земли. Это убережет нас от тварей и огромного никому не нужного труда по обустройству беженцев.

— Кто же может мешать в таком благородном деле? — спросил кто-то из стоящих в первых рядах дворян.

— Вы меня, наверное, плохо слушали, — сказал я. — Я ведь вас всех собрал не просто так. Гордой рвется к власти, а Архид оскорблен моим отказом и дальше вооружать его братство. Чем недовольны остальные жрецы, я не знаю. Наверное, тем, что начала меняться жизнь и возврата к прежнему уже не будет. Но моей вины в этом почти нет.

— Поясните свои слова, — попросил Старг.

— Все три герцогства понесли огромные потери, — сказал я. — Династия Дарминов вообще уничтожена. А напор тварей усиливается, причем не только у нас, но и у соседей. И действовать в одиночку не получится, потому что твари границ не признают. И соседям придется гораздо хуже нас: в обоих герцогствах их трех воинов останется в лучшем случае только один. И нормального оружия у них тоже почти нет. Если мы не хотим отдавать их на съедение, придется помогать!

— Помогать врагам? — презрительно спросил Стор.

— Не помогайте, — согласился я. — Только я в таком случае заберу свою жену и всех тех, кто хочет выжить, и уйду в свой мир. Моя бывшая родина, на просторах которой живут десятки разных народов, примет еще один. А те, кто останутся здесь, станут кормом для тварей. Вас, граф, я с собой не возьму. Что, неужели не ясно? Да если вы пустите тварей на юг, они отъедятся на землях соседей и так размножатся, что вам никакого оружия не хватит. Оно, между прочим, стреляет не само по себе. Для этого нужны боеприпасы, за которые нужно платить. Даже если я вам оставлю свои каналы для их покупки, вам никакого золота не хватит! Это вообще тупиковый путь — покупать у кого-то право на жизнь! Это можно допустить, как временную меру, но не постоянно же!

— И что делать? — спросил стоящий рядом маг. — Умирать? Конец времен?

— Вы это прекратите, Садгар! — сказал я. Конец времен в ваших текстах это еще не конец жизни! Это всего лишь означает конец той жизни, когда вы замерли в развитии, повторяя свою жизнь из поколения в поколение! Знаете, что я думаю? Я думаю, что бог поставил вам пределы и терпеливо тысячу лет ждал, когда же вам надоест в них находиться! И это нашествие тварей — знак того, что ему надоело ждать! Он вас сотворил и дал магию, которой нет у других. Но вы его надежды не оправдали. Можете мне сказать, какой смысл в вашей жизни?

— А он в ней вообще есть? — спросил пораженный моими словами маг.

— В вашей его нет, — согласился я. — Вам не к чему стремиться. Население растет еле-еле, поэтому вам почти не нужно что-то строить или развивать. Меняете сношенную одежду и выращиваете корм вместо съеденного! Что было сто лет назад, то и сегодня.

— А в вашем мире? — спросил он. — В чем там смысл, в развитии?

— У нас пятьсот наших лет назад жили так же, как живете вы, а сейчас… Я вам просто ничего не смогу объяснить потому что в вашем языке нет подходящих слов. Скажу только, что с каждым поколением жизнь становится все богаче и интереснее. Есть и неприятные моменты, но они связаны со слишком большой численностью населения. Но вам вовсе не обязательно повторять путь человечества, можно поискать свой. Так, мы с вами заговорили о том, что большинству неинтересно и непонятно. Поэтому давайте вернемся ко мне.

— Давайте вернемся, милорд, — согласился маг. — Не скажете, как вам удалось стать таким сильным магом? Так получилось, что я вас видел восемь лет назад. Не вас, конечно, а того Кирена. Меня позвал Брод, бывший в то время Повелителем, а вы к нему забежали. Способности у вас были, но очень слабые. Это не последствие переноса сознания?

— Нет, это подарок демона — ответил я, вызвав общий изумленный вскрик. — Чему вы так удивились? Я зашел в зверинец и заинтересовался демоном, а его заинтересовал я. Он каким-то образом почувствовал, что у меня чужое сознание, и что я ему сочувствую и хочу помочь. Мы разговорились, и я пообещал, что, если смогу, его отпущу. Конечно, отпущу при условии, что он никому не будет мстить. Он протянул сквозь прутья руку, а я ему дал свою. Как и что он сделал, я не знаю, но по силам я очень быстро догнал магов тройки отца. А с обучением мне помогли.

— Так это вы его освободили? — спросил граф Старг.

— Надо же было положить конец затянувшейся на десятилетия подлости, — сказал я. — Он выполнил условия договора, но жрецам для чего-то понадобился демон. Вот его и опоили какой-то дрянью и бросили в клетку. Потом надобность отпала, и о нем просто забыли. Если это не подлость, то что? У вас все вопросы? Тогда вопрос у меня. Как вы думаете, что мне делать с жрецами столицы?

— А что с ними можно делать? — с недоумением спросил Стор.

— Ну как же, граф, — насмешливо сказал я. — По их вине я потерял дружинников и чуть не потерял жизнь. Вы полагаете, что такое можно простить? И ведь это еще не конец. С Первым жрецом Главного храма я еще, может быть, найду общий язык, но не с Гордоем и Архидом! Или вы считаете, что их нельзя трогать, и нужно терпеть любую гнусность? Так служители бога это еще не сам бог! Салей уничтожил всю верхушку жречества и столичное братство, и небо на землю не упало!

— Бывший герцог совершил преступление! — сердито сказал Стор. — А вы так говорите только потому, что не сай!

— А что такое сай? — с любопытством спросил я.

Мне действительно было интересно, что он ответит.

— Как что? — растерялся граф.

— Как вы определили, что я не сай? — сказал я. — Внешне я от вас ничем не отличаюсь, да и рассуждаем мы с вами одинаково, просто руководствуемся разными мотивами. Принцесса Лара меня признала братом, а ваш Повелитель назвал сыном. Со старшим принцем были неплохие отношения, пока меня не назвали наследником. Жена любит, и живем душа в душу, и уже много саев, которых я могу назвать друзьями. А для вашего народа я сделал больше, чем весь Совет графов, и сделаю еще больше, если не вынудят уйти. Так в чем разница? Или вы из-за личной неприязни и просьбы Верховного жреца хотите навесить на меня клеймо чужака? И при этом совершенно не хотите думать, что если таких, как вы, будет много, я уйду и без вас проживу, а вот вам без меня недолго жить. А ведь будет обидно умирать, когда можно было бы жить самое малое лет сто! Ладно, я вижу, что вы не хотите смотреть дальше собственного носа, и я с вами не договорюсь. Для многих из вас очень трудно принять мои слова даже несмотря на то, что их подтвердил вами же выбранный маг. Ничего, мне спешить некуда, а время работает на меня, потому что вы вскоре во многом убедитесь сами. А с братством я буду разбираться так, как посчитаю нужным.

— Совет графов… — начал Стор.

— Я сейчас не лезу в Повелители, — перебил я графа. — А отца вам убить не дам! А если у вас это получится, то я вспомню, что Салей уничтожил и Совет графов. И вы знаете, Стор, никакого возмущения в народе это не вызвало. Ну не нужно так бледнеть: я вам не угрожаю, просто предупреждаю, чтобы не делали глупостей. Все, я думаю, на этом закончим. Благодарен всем за то, что пришли и выслушали! Никакой указ не заменит живого разговора. Надеюсь, что вы донесете мои слова до остальных жителей столицы.

Горожане поняли, что больше разговоров не будет, зашумели и начали расходиться. Перед тем как спрыгнуть с помоста, Садгар обратился ко мне с просьбой.

— Извините, милорд, когда вы меня приглашали к себе, вы не шутили?

— Какие шутки, Дар? — обратился я к нему по имени. — Мне очень нужны маги, но они должны быть не только сильными, но еще умными и порядочными саями. Я не могу все делать сам или водить их за руку, поэтому буду многому учить и многое доверять. Если вы будете у меня работать, вам поначалу не все будет понятно. Но если я доверяю вам, вы тоже должны относиться ко мне с доверием, иначе лучше не приходить.

— Законное требование, — согласился он. — Я к вам приду, нужно только отдать своих студентов другим преподавателям. Удачи вам, милорд!

Зал почти очистился от гостей, и я вслед за магом спрыгнул с помоста.

— Очень удачное выступление, милорд, — сказал подошедший ко мне Зарток. — Кое-кто из графов недоволен, но это обычное явление. На всех никогда не угодишь. А Стор, как вы правильно заметили, тесно связан с Гордоем, и многим об этом известно.

— Где вы были, Олес? — спросил я. — Я вас не видел среди графов.

— А я пристроился рядом с купцами, — посмеиваясь, ответил он. — У меня там много знакомцев. Поэтому сразу могу сказать, что купцы вами довольны. Вы обещали скорое окончание войны, избавление севера от тварей и, что немаловажно, навести порядок у Дарминов. У нас с ними многие торговали и вместе вели дела, а сейчас терпят убытки. Есть недовольство из-за свары со жрецами, но теперь все знают, что ее затеяли не вы, а они.

— Милорд! — крикнул мне задержавшийся в зале сай. — Разрешите с вами поговорить!

— Пропустите его, — велел я дружинникам. — Что вы мне хотели сказать, уважаемый?

— Извините, но я бы хотел это сказать наедине, — сказал он мне, после чего обратился к Зартоку. — Граф, я вас попрошу отойти всего на пару минут.

Зарток явно узнал этого сая и отошел на несколько шагов, подав знак дружинникам сделать то же самое.

— Я вам хотел задать только один вопрос, — понизив голос, сказал сай. — Вы серьезно говорили о том, что могли бы поладить с Первым жрецом?

— А почему мне с ним не поладить, если он окажется разумным саем? — ответил я. — Я от него пока гадостей не видел, и при личной встрече он мне понравился. А насчет шуток… Если вы меня внимательно слушали, то должны понять, что мне пока не до них.

Он кивнул и ушел, а ко мне вернулся Зарток.

— Ну и кто это был? — спросил я у него.

— Это казначей Главного храма, — ответил Олес. — Наверное, его заинтересовала ваша фраза о Первом жреце? Сильный ход! Это может рассорить высших жрецов. С вами не получилось быстро покончить, и жрецы понесли потери. А сейчас они с вашей помощью будут терять влияние. И чем закончится противостояние, никто не скажет. К тому же не все они настолько зашоренные, чтобы не понимать серьезность угрозы. Гордой уверен, что сможет вас заменить, но у части жрецов может быть другое мнение. А с ними все равно не сейчас, так потом придется находить общий язык.

— Ты где, Кирен? — связалась со мной жена.

— В южном дворце, — ответил я, после чего обратился к Зартоку. — Извините, граф, но я должен идти. К вам будет просьба подобрать для меня еще сотню дружинников. Не сейчас, а когда Ольт со своей службой освободит дворец. Да, если нетрудно, помогите ему с покупкой подходящего дома: у вас это очень хорошо получается.

Мы с ним попрощались, и я под охраной гвардейцев направился домой. Чтобы не терять время, сразу же поинтересовался у жены, чем она сегодня занималась.

— Сначала тем же, что и вчера, — ответила она. — Мы, между прочим, уже установили половину палаток, и рабочие начали класть печи. Завтра перенесем остальные палатки и возьмем твою пленку. Я сегодня за ней ходила к Фрэнку. Ну в ту комнату с окнами на всю стену. Он сначала перепугался моей охраны, а потом обрадовался. Пленка куплена, только у него при себе не было фотографии складов. И еще он сказал, что ты заказал рабочих, чтобы сделать нам свет, а сам не появляешься!

— Ну извини, — сказал я. — Я не могу разорваться. Займись этим сама.

— Я уже занялась, — довольно ответила жена. — Мы с ним поехали на машине в эту… фирму, где он договаривался. Там сначала тоже немного испугались моих охранников, точнее их автоматов, но потом все время вокруг меня увивались и были страшно довольны, когда мы вместе сфотографировались.

— Ты поменьше там со всеми фотографируйся, — недовольно сказал я. — Ты принцесса правящего дома, а им не положено сниматься с первыми встречными. Ладно, рассказывай дальше.

— Жена делает его работу, а он еще недоволен! — возмутилась она. — Я, если хочешь знать, притащила с собой троих рабочих и кучу их барахла! Герат их научил языку, а кавалер Дорт поселил в свободных комнатах для слуг. Завтра они начнут работать. Да, совсем забыла! Когда уже собирались уходить, прибежал этот военный, с которым ты ругался. Сказал, что наш вопрос решен положительно, только могут не все дать. Просил составить список того оружия, которое мы у них хотим купить.

— Это хорошо, — сказал я. — Слушай, малыш, я сейчас на несколько минут зайду к отцу, а потом прямо к тебе.

Мы подошли к северному дворцу и я, отпустив дружинников, поднялся к комнатам Ларга.

— Отец у себя? — спросил я дежурившего в гостиной Лаброка.

— Мы недавно пришли с вашего выступления, милорд, — ответил Красавчик. — Повелитель у себя, но к нему только что зашла миледи Селди.

Так, раз он называет Эмму миледи, значит, дело зашло уже достаточно далеко. Лаброк был шустрым парнем и обычно все подмечал раньше многих. Ну и ладно, пусть лучше будет Эмма, с которой я нашел общий язык, чем какая-нибудь неизвестная мне дворянка.

Ларг не любил мысленно обсуждать дела, предпочитая личное общение, поэтому я к нему и пришел. Зря только не договорился заранее. Пришлось спрашивать сейчас.

— Отец, мне нужно с вами поговорить. Это можно сделать сейчас, или мне зайти позже?

— Заходи, — ответил он. — Я тебя жду.

Я для приличия постучал в дверь, выждал минуту и вошел. Судя по внешнему виду отца и сидевшей в кресле Эммы, я все сделал правильно. Меня ждали, но не думали, что я приду так быстро. Пожалуй, можно было выждать и подольше.

— Я пришел поговорить о похоронах моих саев, — сказал я отцу. — Мы хороним погибших стражников на своем кладбище. Я думаю, что будет справедливо, если там же будем хоронить дружинников. Своего погибшего охранника я тоже на городское кладбище не повезу.

— Хорони, — согласился он. — Только постарайся, чтобы таких похорон было поменьше. У тебя ко мне еще есть вопросы?

— Нет, все остальное я решу сам. До свидания, отец.

— До свидания, — ответил он. — Кирен, я хочу, чтобы ты знал, что я тобой доволен.

Я вышел от отца и, пока шел к своим комнатам, связался сначала с Сигаром, а потом с кавалером Дортом. Сигару было приказано привести сюда всю дружину, за исключением тех, кто охранял новый дворец, и привезти тела, а Дорту — подготовить четыре могилы и доставить к ним тело Сарпона.

— Ну что, все решил с отцом? — встретила меня вопросом Адель. — Вы с ним не о похоронах говорили?

— Ты удивительная женщина! — сказал я. — Иной раз демонстрируешь потрясающую наивность, а в других случаях выказываешь незаурядный ум и проницательность!

— Женщина и должна быть такой! — довольно сказала она. — От дур мужчины сбегают, слишком умных сами гонят или лупят, а когда немного того, немного другого…

— Не снимай форму, — остановил я ее. — Я свою сейчас тоже надену. Где-то через час сюда придет дружина, и будем хоронить Демона и тех, кто сегодня погиб. А пока давай поговорим. Что у вас сегодня было еще?

— У нас были охотники. Пока только два десятка, но сказали, что завтра будут готовы остальные. Слушай, давай дадим три ружья людям баронессы? Ее дружинникам приходится ездить по деревням, а в замке остается всего один охранник. Она славная и еще совсем девчонка и сильно боится тварей. Какая нам разница, кто их будет убивать?

— Ладно, — согласился я. — Передай Сигару, чтобы прихватили с собой ружья и патроны, а охотники покажут, как ими пользоваться. Нам все равно эти ружья нужно будет раздавать, так что начнем раздачу с баронессы.

— А как прошло твое выступление?

— Зарток считает, что очень удачно, — сказал я. — И, наверное, он прав, потому что я сегодня впервые удостоился похвалы от отца. Да и саи не шарахались прочь после того, как узнали, кто сидит в этом теле. И если придется драться с братством, я надеюсь, что большинство горожан нас теперь не осудит.