— Это и есть птица, — сказала жена, когда мы покинули корабль.

Предмет, на который она показала рукой, не имел ничего общего с птицами: это было яйцо размером с деревенскую избу.

— А где крылья? — с недоумением спросил Март. — Или она еще не вылупилась?

— Ей не нужны крылья, — засмеялась Лера. — Сейчас увидите сами. Все заходим внутрь!

В яйце появилось мутное пятно, похожее на те двери, которыми жена иногда пользовалась на корабле. Она первая вошла в птицу, за ней шагнул я, а следом за нами и все остальные, кроме ушедшего с корабля Дака. Помещение внутри повторяло форму яйца, только было немного меньше. В дальнем от входа конце стоял низкий стул, на который сел защитник, а мы устроились на стоявших вдоль стен мягких лавках и положили мешки на пол. Внезапно часть птицы перед защитником стала прозрачной, и все увидели, что земля стремительно уносится вниз. Через несколько мгновений мы уже были высоко над долиной. Пожалуй, на такую высоту не залетают даже орлы! Горы под нами уплывали назад, и только по их движению можно было понять, что птица летит с большой скоростью, потому что мы ее никак не чувствовали. Вскоре все внизу так замелькало, что уже нельзя было ничего рассмотреть. Вверху с такой же сумасшедшей скоростью неслись облака.

— Берк, — сказал защитник. — Садимся.

— Нас не увидят? — спросил я. — Может, отлететь подальше от города?

— Сядем на окраине, — ответил он. — Людей поблизости нет, а птицу не видно из–за защиты. В солнечный день могут заметить тень, но сейчас пасмурно.

— Спасибо вам за все! — поблагодарил Март и вышел в возникшую дверь.

Зерт молча поклонился, взял свой мешок и тоже покинул птицу.

— Летим к столице! — приказала Лера. — Дей, включай пеленг на оружие.

— Мы уже над столицей, — отозвался защитник. — Оружие найдено. Наношу удар!

Внизу вспух красный шар, а несколькими мгновениями позже мы услышали слабый звук взрыва.

— Цель уничтожена, — отчитался Дей и добавил минуту спустя: — Летим над Дашнаром. Обнаружено девять больших городов. Вывожу карту.

На одной из стен появилось изображение королевства, на котором светились девять красных точек.

— Выбирай, — сказала Лера Сергу. — Вот это, по–моему, столица, а эта точка — твой Марох.

— Сюда, — ткнул пальцем наемник. — Если я не ошибаюсь, это Сора. Она находиться восточней столицы.

— Выполнено, — почти тотчас отозвался защитник. — Можешь выходить.

С какой же скоростью мы двигались, если за одно мгновение пролетали расстояние нескольких дневных переходов? В такое просто не верилось!

— Управление птицей перехвачено кораблем, — доложил Дей, когда ушел Серг. — Она на максимальной скорости летит на юг.

— Мы так не договаривались! — встревожилась Лера. — Можешь что–нибудь сделать?

— Попробую отключить мозг птицы и перейти на ручное управление, — ответил он. — Выполнил. Мы сейчас поблизости от Актанара. Что делать дальше?

— Садись! — приказала жена. — Нужно быстрее выйти из птицы, пока не случилось еще чего–нибудь. Думать будем потом!

После легкого толчка появилась дверь, в которую мы выбежали. Последним птицу покинул защитник.

— Как ты думаешь, почему корабль вмешался в наш полет? — обратилась к нему Лера, когда отошли от птицы на полсотни шагов.

— Корабль не изменил его направления, — ответил Дей, — только увеличил скорость. Я думаю, что он по какой–то причине хотел, чтобы вы как можно быстрее оказались подальше. Вы уже не хозяйка, но это не основание для нанесения вреда. Для корабля существует два вида разумных существ: способные к мысленному общению и все остальные. Первые для такой связи используют технические устройства, а вторые, как правило, являются представителями примитивных цивилизаций. Жизнь развитых существ нужно беречь, если они не угрожают безопасности корабля и его хозяина, а жизни дикарей ничего не стоят.

Я мало что понял из его слов, но жена в них разобралась.

— Но ведь и я отношусь к дикарям, — сказала она. — Я не делала устройство, которое дало мне способности, а только воспользовалась чужим!

— Ваш муж относится, но не вы, — возразил Дей. — Корабль сам дал ему способности и ничему не учил, а у вас они уже были, а теперь есть и знания, которых нет ни у кого в этом мире. И вы, хоть и недолго, были его хозяйкой и дали свободу. Подчиняться он больше не будет, но постарается сберечь.

— Сберечь от чего? — спросил я. — Что там может случиться?

— У меня только одна версия, — не очень понятно ответил он. — Если корабль взорвет реактор, вы и здесь не будете в безопасности. Он решил прервать существование, а способ в этом мире может быть любым, в том числе и таким. Для корабля все равно, умрет один дикарь или погибших будут миллионы.

— Но для чего? — воскликнула Лера. — Он же хотел его просто выключить!

— Кто может понять такой разум, как у него? — по–человечески пожал плечами защитник. — Обычно он скован несколькими правилами, но вы его от них освободили, разрешив делать все, что хочет. Это было неосторожно.

— Он мне обещал… — убито сказала жена. — Может, ты не прав?

— Может, — согласился он. — Такой разум, как у него, дают редко, и его периодически контролируют, чтобы не возникли нарушения. А корабль никто не контролировал двести здешних лет, причем он провел их в бездействии.

— Ты хочешь сказать, что он рехнулся? Но ведь и тебя никто не проверял!

— Я стоял выключенным. Мозг корабля имеет систему контроля и устранения повреждений, поэтому он должен быть в идеальном состоянии, но вот его личность… Ее аберрации очень сложно выявить, причем делают это другие, а не он сам.

— И что нам теперь делать? — спросила Лера. — Мы можем воспользоваться птицей, или это опасно?

— Если не будет взрыва, можем хоть облететь вокруг этого мира, — ответил защитник. — Корабль уже не сможет перехватить управление, да и не станет этого делать. А если он взорвется, лучше находиться на земле. Здесь я вас прикрою защитным полем. Немного подождем, только не расходитесь, а то я могу не успеть.

«Они уничтожили подброшенное разведчиком оружие, — засмеялся корабль. — Я временно отключил маяк в том, которое дал твоему врагу, поэтому его не тронут».

«Ты сделаешь это здесь или полетишь в столицу?» — спросил сидевший в комнате Дак.

«Напоследок можно и слетать, — ответил корабль. — Я создам для тебя экран».

На стене засветился овал, показавший горцу часть долины. Раздался слабый гул, и корабль начал медленно подниматься, пока не взлетел выше самых высоких гор.

«Сейчас доберемся до столицы и снизимся, — со смешком сказал он, — а то нас никто не заметит. Маяк опять включен, поэтому выйдем прямо на вашего вождя. Для меня это не имеет значения, но не для тебя».

Летели несколько минут, после чего корабль повис над королевским дворцом, едва не задевая его башни. На улицах и во дворе дворца было много людей, которые в панике бежали прочь от висевшей над их головами громадины.

«Вот и твой Парк, — заметил корабль. — Выбежал во двор и пытается использовать против меня мое же оружие. Глупец, но смелый. Насмотрелся? Тогда будем заканчивать. Прощай!»

Дак тоже хотел попрощаться, но не успел.

— Я был прав! — крикнул Дей. — Немедленно все ко мне!

Небо на севере вспыхнуло таким ярким светом, что мы невольно зажмурились. Когда я вытер слезы, стало видно, что на горизонте появилась узкая ослепительно–яркая полоса, которая постепенно расширялась.

— Князь! — заорал защитник. — У вас отнялись ноги? Или вы не хотите жить?

— Сар, беги к нам! — крикнула Лера.

Она сидела на земле вместе со слугами и махала мне руками. Пока я пробежал разделявшие нас десять шагов, огненная полоса стала вдвое шире, а небо над ней налилось чернотой, которая приближалась с пугающей быстротой. Я тоже сел на землю рядом с остальными, а стоять остался один защитник, над которым появился молочно–белый пузырь, закрывший от нас весь мир.

— Огонь сюда не дойдет, — уже спокойно сказал Дей, — только ударная волна. Актанар будет полностью разрушен. Птицу, наверное, разобьет.

Сначала нас подбросила земля, повалив всех, кроме защитника, потом оглушил гул, который быстро стих, и наконец в пузырь что–то ударило, да так, что Дей вынужден был сесть, а просевшая защита почти касался наших голов. Одновременно с ударом загрохотало так, что все на время оглохли, причем шум опять шел от земли. Так сидели с полчаса, пока не исчез пузырь.

— У меня больше нет сил вас защищать, — предупредил Дей перед его исчезновением, — но снаружи уже должно быть безопасно.

Когда пропала защита, мы застыли, пораженные ужасом. По темному небу летели почти черные облака, а все деревья в лесу были повалены в одну сторону и лишились ветвей. Хорошо, что мы находились в центре большой поляны! Птицы мы не увидели, наверное, ее унесло ветром. Воздух был пыльным и почему–то драл горло, а глаза сразу начали слезиться. К тому же стало так жарко, что мы поспешно избавились от теплой одежды.

— Что будем делать? — растерянно спросила жена, вся уверенность которой исчезла при виде окружавшего нас кошмара.

— Ты говорил, что мы поблизости от Актанара, — обратился я к защитнику. — Сколько до него идти?

— Если уцелел тракт, то за день дойдем, — ответил он, — но, скорее всего, его тоже во многих местах завалило стволами. И отсюда не так легко выбраться, поэтому рассчитывайте на три дня. Только зачем в него идти? Города больше нет.

— А куда еще? — сказал я. — На юг мы не пройдем, потому что там все должно быть завалено упавшими деревьями, а на западе от столицы лесов мало, так что нетрудно добраться до границы с Заградором, а потом степью вернуться в Салею. Как ты думаешь, сильно пострадали южные королевства?

— Думаю, что они совсем не пострадали, — ответил Дей. — До них слишком далеко, поэтому не должно быть разрушений, как и в Заградоре. В Зарбе их будет много, а в королевстве Тора пострадает только север.

— Как же мы пойдем в Заградор? — испугалась Лара. — Нас с тобой там…

— С защитником пройдем, — успокоил я. — Нам нужно всего три–четыре дня идти вдоль границы, а потом уйдем в степь. Придется возвращаться к моему отцу. Вряд ли мы теперь сможем забрать свое золото у братьев Балек, но в сумке остались полторы тысячи монет, полученных от королевы, да еще пять сотен своих, так что придем не с пустыми руками.

— А что делать нам? — обратился ко мне Бар. — Возьмете с собой или как–то устраиваться самим?

— Возьмем, — ответил я. — Вместе больше шансов дойти, а в торговом доме Олеров для вас найдется работа. Где вы сейчас устроитесь в Зарбе? Давайте подумаем, как будем выбираться. Вы забрали свои мешки, а наши вынес Дей, поэтому у нас есть еда на два–три дня. С водой хуже, но ее проще найти.

— Тракт в двух часах ходьбы, — сказал защитник. — Он проложен с севера на юг, и, учитывая такое же направление ударной волны, должны быть большие участки, по которым можно пройти. По этому лесу идти гораздо труднее и дольше и легко поломать ноги. Женщин я возьму на руки и понесу все вещи, но вам придется идти самим.

Дей сильно ошибся в своих оценках, и даже до тракта мы добирались до конца дня. Он легко прыгал с бревна на бревно, несмотря на то, что был увешан нашими мешками и держал на руках Леру и Стелу, но у меня и Бара не было его сил и сноровки. К тому же он мог не опасаться за свои ноги, а для нас перелом был равносилен смерти. В другое время довезли бы до столицы и с переломом, но не сейчас. Так что ему приходилось то и дело останавливаться и дожидаться нас. Тракт обрадовал тем, что во многих местах был завален не полностью и можно было идти без больших усилий. Когда добрались до такого места, защитник еще больше его расчистил, отбросив несколько стволов, и мы остановились на ночлег. Костер не разводили и поели жареное мясо и лепешки, взятые с корабля. Спали на собранных ветках, на которые постелили одеяла. Было по–прежнему пыльно и жарко, а когда стемнело, даже я не смог ничего разглядеть в двух шагах.

Утро походило на сумерки, но хоть не было пугающих черных облаков. Поели очень легко, а воды выпили по три глотка, потому что знали, что на этом участке тракта ее не будет до самой столицы. С час шли по почти чистому тракту, если не считать сорванных ветвей, а потом он повернул и мы увидели заваленный стволами купеческий обоз.

— Я его разберу, — сказал Дей о завале. — У купцов могли остаться провизия и вода. Они вам не помешают.

На работу, которую мы с Баром сделали бы за полдня, у него ушло полчаса. Мертвых обозников положили на обочину, а все ценное, включая найденное золото, переложили в три сумки. Их понесли сами, потому что на защитника уже некуда было вешать груз. После этих сборов мы стали богаче на четыре сотни золотых и запаслись сухими лепешками и пятью флягами с водой. В одном из возов нашли окорок, но он уже испортился и неприятно пах. То же было и с лошадьми, поэтому мы оставили мысли запастись кониной.

До того, что осталось от столицы Зарбы, шли два дня. Две трети тракта были проходимы, но остальная часть пути вымотала всех, кроме Дея, хотя ему часто приходилось разбирать завалы. Еще два раза встретили погибшие обозы, но не стали возиться с расчисткой, потому что не захотели терять время и можно было пройти по стволам. К Актанару вышли к вечеру. Возле столицы не было лесов, поэтому последние два часа шли по почти чистой дороге. Задолго до того, как подошли к окраине, стало видно, что в городе не сохранилось ни одного дворца или двухэтажного здания. Когда прошли место, где раньше была застава стражи, увидели, что и все остальные дома, мало того что лишились крыш, так у них еще полностью или частично обвалились стены. От многочисленных парков не осталось ничего, кроме засыпанной щебнем земли. Видимо, деревья унес ураган. Гари не чувствовалось, но сильный ветер нес много пыли. Нужно ли говорить, что мы не встретили ни одного человека?

— Здесь не было выживших, — сказал защитник. — Может, уцелел кто–нибудь в подвалах, но их наверняка завалило битым камнем. В деревни тоже можно не заходить: их все смело ударной волной. Если пойдем на запад, живые могут встретиться только на второй день пути. Мы не успеем до темноты обойти город, поэтому давайте вернемся и переночуем.

Так и сделали. Мы были подавлены видом разрушенного Актанара и гибелью всех его жителей, поэтому молча поели, завернулись в одеяла и долго лежали, пытаясь уснуть. Это получилось у всех, кроме Леры. Когда я проснулся, солнце уже просвечивало сквозь облака пыли мутным желтым пятном. Жена сидела на своем одеяле, обхватив плечи руками, и смотрела в сторону бывшей столицы.

— Почему не спишь? — спросил я, садясь рядом. — И где защитник?

— Он забрал пустые фляги и убежал искать воду, — ответила она. — Бегает быстрее лошади, поэтому скоро должен вернуться. Я не смогла заснуть, Сар. Столько смертей! Ведь это я виновата во всем этом ужасе! Разрешила кораблю умереть, да еще освободила его от всех ограничений!

— Не надо себя терзать, — сказал я, обнимая ее и прижимая к себе. — Мы все в этом виноваты, и моя вина больше. Это я придумал поход в горы. Но никто из нас не хотел этих смертей и разрушений, наоборот, мы собирались помешать Парку лить кровь и подминать под себя королевства. И что теперь? Разбить себе голову о камни? По–моему, это глупо.

Я ее успокаивал до возвращения Дея, который примчался с таким топотом, что разбудил Сажей. Защитник принес три фляги с водой, которую сумел очистить от грязи и мусора.

— Водоемы очистятся еще не скоро, — сказал он. — У выживших будут сложности с водой. Кроме того, скоро должно похолодать. Не знаю, сильно ли изменится климат, но температура уже начала падать.

— Ты можешь говорить понятным языком? — раздраженно спросил я.

— Если понятным, то уже похолодало и будет еще холодней, — ответил он, — хотя вряд ли дойдет до снега. Там, куда вы собрались, это тоже почувствуют. Давайте быстрее есть и пойдем. Нам придется полдня обходить эти развалины, а потом день идти, чтобы выйти из зоны сплошных разрушений. Здесь мы не найдем ни пищи, ни нормальной воды, а мои возможности по ее очистке ограничены.

Поели быстро, а потом долго обходили Актанар, стараясь не смотреть в его сторону. В начале пути не было леса, поэтому и на западном тракте отсутствовали завалы. Потом пошли по местам, где он раньше рос, и продвижение замедлилось. Но здешний лес не шел ни в какое сравнение с тем, через который шел северный тракт: он был редкий и более молодой, поэтому защитник без большого труда расчищал дорогу.

После второй ночевки стали попадаться уцелевшие деревья. Многие из них лишились ветвей, но устояли. Вскоре завалы исчезли, лишь иногда встречались лежавшие на тракте стволы, но они уже почти не мешали. Увидев съезд в деревню, решили посмотреть, уцелела ли она. Оказалось, что со всех изб сдуло крыши и пострадали деревья, а других разрушений не было. Пятеро крестьян погибли, и были еще получившие ранения и переломы. Вода в речке не годилась для питья из–за грязи, но у всех уцелели колодцы. Мужики занимались крышами и при виде нас побросали работу. Им хотелось знать, что могло случиться, если поднялся такой ветер, не может ли он опять повториться и почему такое темное небо.

— Больше не повториться, — успокоил я их, — так что можете ремонтировать свои крыши. Вам еще не очень сильно досталось, в Актанаре вообще все погибли, а на месте города кучи битого камня. И небо со временем посветлеет.

— Страсть какая! — сказал староста, — А не скажете, господин, что с Борохом? Это городок рядом с нами, мы в него ездим на рынок.

— Мы в нем не были, — покачал я головой. — Если он рядом, вам будет нетрудно проверить самим. А еду мы у вас купим и очень хорошо заплатим. Вам с этим ремонтом сейчас будет не до рынка.

У них купили не только продукты, но и лошадь, на которую их нагрузили. Для нее взяли мешок овса. На первое время хватит, а потом купим еще или будет питаться травой. А если закончится еда и не удастся купить другую, сама пойдет на мясо. Набрали и воды из колодца, в том числе и для лошади. Расспросив крестьян о дороге, мы с ними простились и вернулись на тракт.

К вечеру на нем местами попадались сорванные ветром ветви, а по обеим сторонам стоял мало пострадавший лес. В него и ушли ночевать, выбрав просторную поляну. Обошлись без костра и готовки и вскоре уже спали, оставив защитника охранять лагерь.

На следующий день впервые столкнулись на тракте с людьми. Ими были пять стражников последнего города на западе Зарбы — Дерба. Их послали разведать окрестности и оценить разрушение от катастрофы, которую здесь сочли ураганом.

— Потом пошлем кого–нибудь в столицу, — рассказывал нам старший. — Такой бури не припомнят даже самые старые, а ведь она пришла со стороны Актанара. Нам сильно досталось, а столичным могло достаться еще сильнее!

— Можете никого не посылать, — сказала ему Лера. — Столица полностью разрушена, и мы не видели в ней живых.

— Княгиня сказала правду, — ответил я на вопросительный взгляд стражника. — Актанар погиб вместе с королевой и всеми жителями. Поблизости от него не осталось хорошей воды и не у кого купить продовольствие, поэтому я бы на вашем месте туда не ходил.

— А из–за чего все это, светлый? — со страхом спросил он. — Это ведь не простая буря? Неужто мы так прогневали богов? Сейчас князья начнут решать, кто будет править, и мериться силой, а если еще навалятся соседи…

— Почти все князья были в столице, — сказал я, — а ваши северные соседи погибли. Буря пришла с гор и не пощадила никого из них. Королевство Тора и сейчас слабее вас, к тому же им тоже досталось, кочевники бежали в свои степи, а заграм вы не нужны, так что можете не бояться ни свары князей, ни нападения соседей. Вам и без всего этого будет трудно наладить нормальную жизнь. А о богах спрашивай жрецов.

Больше не было никаких встреч и мы не сворачивали с тракта к деревням, хотя несколько раз встретились съезды. Продуктов купили дней на десять, и еще не очень сильно похолодало, поэтому проще было ночевать в лесу. Впереди были Заградор и долгий, полный опасностей переход через степь, а через две декады должны пойти дожди, поэтому мы нигде не задерживались без необходимости.

В Дербе разрушения ограничились выбитыми оконными стеклами, поваленными деревьями и кое–где были повреждены крыши. Стражники у ворот спросили, откуда мы пришли, и были так поражены, узнав о разрушении столицы, что забыли взять с нас плату. После катастрофы в город приезжали только крестьяне из окрестных деревень, поэтому здесь никто не знал о том, что случилось с соседями. Мы не стали в нем задерживаться, только заехали на рынок и купили крупу, вяленое мясо и овес для лошади, после чего уехали по тракту через западные ворота. У стоявших в них стражников узнали, сколько еще идти до границы с Заградором. К нам отнеслись с недоверием, но ответили на вопросы. Наверное, не поняли, для чего об этом спрашивает загр, который уже должен был проезжать этой дорогой. По их словам, до границы нужно идти пять дней, а завтра увидим съезды к двум деревням. Других на тракте не будет. О Заградоре никто из них не знал, не смогли даже ответить, охраняется граница или нет.

— Еды много, поэтому не будем заезжать в деревни, — сказал я спутникам. — Остается решить, как перейдем границу. Даже если ее никто не охраняет, по тракту не так уж редко ездят загры, поэтому должны быть их деревни, а может быть, и небольшой город. Я предлагаю идти по обжитым местам, а если возникнут сложности, уйдем в леса. Если бы не было Дея, я выбрал бы лес, но с ним можно рискнуть. Если получится, выиграем много времени и купим лошадей, без которых будет тяжело в степи. На время придется убрать мой медальон и скрыть, что я женат на человеческой женщине. Вы все — мои рабы, купленные в Зарбе. По правилам рабам положены ошейники, но их отсутствие — это небольшое нарушение, а если прицепятся, откуплюсь золотом. Вот если золото не поможет или меня узнают, то придется уходить с боем. Больших воинских отрядов на границе не будет, а мы не станем заходить в города, ограничимся деревнями.

— Тебе виднее, — отозвалась жена. — Несколько дней побуду рабыней, тем более без ошейника. Сар, может, вернемся и купим лошадей? На рынке были. С ними можно выгадать два дня.

— Вас можно выдать за рабов даже без ошейников, — ответил я, — хотя и будут коситься. Но рабы в Заградоре не ездят на лошадях. Их покупают для галер и ведут к побережью пешим ходом. Очень редко могут покупать для других надобностей, но и тогда не посадят на лошадь. Такое просто не принято. К тому же, если будем уходить лесами, лошадей придется бросить. Эту в таком случае забьем и возьмем с собой мясо. Даже купленных у загров коней придется менять на степных, иначе придется ехать шагом. Ничего, у шеннов их много.

— Можно купить, а перед границей оставить в лесу, — предложил Дей. — Выгадаем время, а золота у вас много.

— Жаль лошадей, но я бы так и поступил, — ответил я ему, — только у нас будут сложности с водой даже для этой кобылы. Ты же слышал, что говорили стражники. Можно купить повозку, но тогда не выгадаем время. Я собирался нанять карету, но мы их не видели и не стали задерживаться в городе. Ничего, если женщины устанут, ты их понесешь, а у нас хватит сил.

Как и сказали стражники, до границы шли пять дней. Женщин после остановки на обед нес защитник, поэтому передвигались довольно быстро. На третий день встретилась небольшая речка, через которую был переброшен деревянный мост. Вода была без мусора и грязи, поэтому обошлись без очистки, вскипятив ее на костре.

На границе не было каких–либо знаков или охраны, поэтому мы не заметили, как ее перешли. До вечера двигались по тракту, окруженному таким же редким лесом, не встретив никакого жилья.

— Если тракт не изменит направления, завтра, в полдень, нужно будет повернуть на юг, — сказал Дей, когда остановились на ночлег. — Иначе он уведет нас далеко на запад.

Я не стал доставать отпечатанные для меня карты, чтобы убедиться в правоте защитника. В его голове хранились все карты, составленные кораблем с помощью разведчиков. К сожалению, в моих не было Заградора, потому что мы не собирались идти в это королевство.

— Посмотри, встретим ли мы деревни или город, — приказал я. — Можно было бы купить лошадей, пополнить запас продуктов и набрать воды.

— Есть что–то вроде небольшого города или большой деревни, — ответил Дей. — Очень мелкий масштаб, поэтому трудно дать оценку, но домов там много. Встретим через три часа после выхода. Это поселение не на тракте, а немного в стороне, но связано с ним дорогой.

Мы приготовили сразу ужин и завтрак, чтобы утром выйти пораньше. Поев, легли спать под охраной не нуждавшегося во сне защитника. Едва рассвело, свернули одеяла, быстро позавтракали и продолжили путь. До съезда шли чуть больше трех часов, никого не встретив.

— Здесь часто ездят, — присмотревшись к дороге, сказал Бар, — только не в сторону Зарбы, а в Заградор. Видимо, граница не охраняется или ее не охраняли после урагана. Ветер уничтожил все следы, а новых мы не видели.

— Скоро узнаем, — отозвался я. — Долго здесь ехать?

— С полчаса, — ответил Дей. — Может, сбегать мне? Это выйдет быстрей, а в моей памяти есть и ваш язык.

— Едем все вместе, — отказал я. — Ты убежишь, а у нас без тебя могут быть неприятности. Граница не охраняется, но может охраняться это поселение. Не будем терять время.