Утром Корн проверил Глеба на наличие магических способностей и опять ничего не обнаружил. Ломать голову над странностями в его поведении не стали, разбудили всё ещё спавшего эльфа и поспешили в трапезную, чтобы быстрее продолжить путь. Первую половину пути до Юрлова в основном слушали эльфа, а после обеда до самого конца поездки ехали молча. Эльф выговорился, а не любивший долгих разговоров Глеб устал от его болтовни и нервничал, потому что опасался, что барон не станет задерживаться в городе. Кроме того, он начал сомневаться в своей невесте. Сомнения зародили слова Корна, а усилили их собственные размышления. Вот стала бы любящая девушка уезжать в другое королевство, где он её почти наверняка не смог бы найти? На обеде Глеб поговорил с трактирщиком, который подтвердил, что барон с молодой и красивой дамой останавливался у него вчера на ночлег. По его словам, Дарья выглядела весёлой и довольной. Значит, никто её к поездке не принуждал.

К городу подъехали, когда совсем стемнело. Стражники уже закрыли ворота и встретили приезжих руганью. Пришлось напустить на них эльфа, после чего ворота мигом открыли, и им любезно объяснили, где в городе лучшие места для постоя, и как к ним проехать. Юрлов неплохо освещался многочисленными фонарями, да и прохожих на улицах было много, поэтому не заплутали и быстро вселились в один из лучших постоялых дворов. Сразу же рассчитались со своей охраной и отправились ужинать.

— Вы останетесь здесь, — сказал после ужина маг, — а я найму экипаж и съезжу к своему знакомому. Раньше этот господин знал обо всём, что творилось в городе, надеюсь, что он ещё не растерял эту сноровку. Если мой знакомый не знает о вашем бароне сегодня, значит, будет знать завтра, лишь бы он здесь задержался хотя бы на пару дней.

— А где здесь нанимаются экипажи? — спросил Майк. — Я бы съездил в наше представительство. Нужно доложить об убийстве родственников. Поможете?

Маг с эльфом ушли, а Глеб поднялся в снятую комнату. Делать было нечего и, чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных размышлений и убить время, он развязал котомки и принялся разбираться с трофеями. Фонарь светил слабо, поэтому юноша не рассматривал украшения, а просто отложил их отдельно и посчитал свои деньги. Оружие пока не трогал, решив с ним разобраться утром. Первым вернулся эльф, но он сразу же заплатил за девушку и ушёл с ней к себе развлекаться. Корн приехал, когда Глеб уже собрался, не дожидаясь его, лечь спать. К удивлению юноши, маг был навеселе.

— Нужно было расслабиться, — пояснил он своё состояние. — О вашей девушке я всё выяснил. Нет, где она остановилась, я не знаю, но завтра у вас будет возможность встретиться. Мой знакомый знает, что в город приехал барон Густав фон Витберг с баронессой Дарьей Радомской. Как было объявлено, баронесса является невестой его младшего сына. Они остановились у кого-то из бошей, но нам нет смысла затевать поиски. Завтра князь Луциан Кучинский даёт бал в честь совершеннолетия своей младшей дочери. Так вот они туда приглашены.

— А мы? — спросил Глеб.

— А мы не вышли рылом, — невесело пошутил Корн. — Я сейчас вообще не отношусь к дворянскому сословию, а шевалье с купленным титулом этот бал не украсит. Но есть одна возможность…

— Билет? — сразу же понял юноша. — И сколько за него сдерут?

— Тысячу монет, — ответил Корн. — Я сказал, что вы согласитесь. На балу у вас будет возможность встретиться и выяснить отношения, хотя я бы уже не тратил деньги и ничего не выяснял. Можно, конечно, сесть в засаду на выезде из города, но тогда вам, скорее всего, придётся драться.

— Я пойду, — решил Глеб. — Любит она меня или нет, но с этой погоней нужно заканчивать.

— На вас все будут пялиться, — предупредил Корн. — Учитывая стоимость билета, скорее всего, вы с ним на балу будете один. Не вздумайте там начудить, например, пригласить на танец дочь князя. С вас станется. Бал начнётся в полдень и будет продолжаться допоздна. Можете взять на него нашего эльфа, для них не нужно приглашений или билетов. Глеб… может, я вам помогу уснуть? Сами вы сейчас помучаетесь полночи, а завтра будете своим видом пугать дам. Вы и так с этой любовью извелись и похудели, можете вообще заболеть.

— Не надо, — отказался юноша. — Мне нужно полежать и подумать, а вы спите. Не буду я страдать полночи.

Глеб действительно недолго терзался. Обдумав своё положение и то, что нужно будет сделать завтра, он уступил той части сознания, которая в нём угнездилась от графа Анджея, и спокойно заснул. Утром его пришлось будить.

— Вы меня удивили, — сказал растормошивший его маг. — Думал, что на вас не будет лица, а вы, наоборот, демонстрируете завидное самообладание.

— Мы с графом очень разные люди, — объяснил юноша, — поэтому наше слияние не могло пройти до конца. У графа есть много такого, что мне не нужно, но иногда можно использовать. Он тоже любил и получил отказ. Каким бы ни был человек, он в таких случаях будет переживать и мучиться, мучился и Анджей. Но он себя приучил не терзаться раньше времени. Не знаю, как это у него получается, но он переживал только тогда, когда не оставалось надежды. Если сегодня мне откажут, он мне ничем не поможет, но пока такого отказа нет, я с его помощью остаюсь спокойным. Такое получается не надолго, но вчера мне хватило, чтобы заснуть. И ещё он научился давить горе злостью. Проще всего, если есть человек, которого можно ненавидеть. Но мне этот способ не понравился.

— Правильно он вам не нравится, — сказал маг. — Ненависть это не выход. Она даёт только отсрочку и разрушительно действует на душу. Мой вам совет: даже если кому-то нужно отомстить, мстите с холодным сердцем. А кого ненавидеть в вашем случае? Барона за то, что он спас вашу любимую, или её за то, что предпочла другого? Жестокие и эгоистичные люди мстят, вымещая на других свою боль, слабые часто спиваются, а умные ищут замену утрате. Девушек много, рано или поздно одна из них станет для вас единственной. Впрочем, вам ещё не отказали. Пойдёмте позавтракаем и займёмся подготовкой к балу. Костюм это ещё не всё, что вам нужно. У вас слишком длинные волосы, поэтому нужно навестить цирюльника. Заодно он вам закрасит эти ужасные веснушки. Если бы ещё покрасить волосы, в вас бы никто не опознал маоза, только, боюсь, ваша невеста прошла бы мимо и не узнала. Ей и сейчас будет трудно узнать в вас крестьянского парня, с которым её разлучили разбойники.

К цирюльнику Глеб сходил, но только подстричься. От предложения завить волосы и забелить лицо он отказался. Костюм был отдан в глажку служанкам, новые сапоги тоже начистили до блеска, а Корн под видом слуги съездил во дворец к князю Кучинскому и обменял тысячу монет на невзрачную бумагу с княжеской печатью.

— Они были потрясены, — смеясь, рассказывал он о своей поездке. — Вижу, что вы ездили к цирюльнику, но ожидал большего. А что с парадным мечом? Не пойдёте же вы на танцы с боевым?

— Оцените, — протянул ему меч Глеб. — Подобрал из тех, которые собрал у разбойников.

— Несомненно, это парадное оружие, — рассматривая короткий и лёгкий клинок, сказал Корн. — Даже рубины на рукояти! Кому-то из разбойников повезло. Не боитесь брать такую приметную вещь? Если на празднике будут родственники того, кому он принадлежал…

— Ничего страшного, — ответил юноша. — Герба на нём нет, поэтому я в своём праве. А отвести подозрения нетрудно. Со мной будет Майк, который подтвердит, что я его с боем взял у разбойников. Думаю, что это только добавит мне популярности. Можно было бы обойтись кинжалом, но не в моём случае. Надеюсь, что когда я буду возвращаться, вы будете где-нибудь поблизости от дворца.

— И когда это будет? — спросил маг. — Я там не собираюсь по вашей милости торчать весь день.

— Возьмите деньги и закажите экипаж, — предложил Глеб. — Подождать в нём будет нетрудно. Сразу я оттуда не уйду и допоздна не задержусь. Прихватите мой меч, а то я этим много не навоюю. Мало ли чем для меня обернётся этот бал!

У Майка была праздничная одежда, но не было второго меча, поэтому он пошёл на бал с кинжалом. Вышли немного раньше, чтобы найти экипаж и на нём подъехать к дворцу. У парадного входа стояла толпа нарядно разодетых слуг. Эльфу почтительно поклонились, а билет Глеба подвергся тщательному изучению. Купленную Корном бумагу разве что не обнюхали и не попробовали на вкус.

— Довольно! — прикрикнул на слуг Глеб. — Не узнаёте печать князя? Надо ему попенять на то, что экономит и делает свои билеты на такой паршивой бумаге. Или, может, ему пенять на вашу слепоту?

— Проходите, шевалье! — вернул ему билет один из слуг. — И постарайтесь в гостях не оскорблять хозяина, а то вам не поможет и билет!

— Не тебе меня учить, холоп! — оставил за собой последнее слово Глеб и повернулся к эльфу: — Пойдёмте, Майк, пока они не надумали проверять ваши уши. А то, может быть, и вы поддельный.

— Какое неуважение к гостям! — с негодованием сказал эльф. — Может быть, уйдём?

— Мне нужно кое с кем встретиться, — ответил юноша, — иначе ноги бы моей здесь не было!

Сам Глеб наверняка не стал бы раздувать свою обиду, это сделала его графская половина, которой юноша в таких вопросах полностью доверял. Голоса он не сдерживал и многие из заходивших во дворец гостей всё слышали. Не приходилось сомневаться, что вскоре его слова станут известны и всем остальным. Из огромной прихожей они прошли через анфиладу из трёх небольших залов в четвёртый, в котором и проходил бал. Круглый зал с куполообразной крышей, мраморным полом и тремя огромными люстрами выглядел великолепно. Ещё больше великолепия ему придавали собравшиеся дворяне, одетые в яркие костюмы и платья из дорогих тканей и украшенные драгоценностями.

— Постарайтесь пока от меня не отрываться, — негромко сказал Майку Глеб. — Вы всё равно не умеете танцевать наших танцев, только опозоритесь. Сейчас я найду…

Он замер, поражённо уставившись на ослепительно красивую девушку в роскошном платье, которая стояла рядом с пожилым мужчиной, одетым в чёрный бархатный костюм с золотой баронской цепью на шее. Над её причёской хорошо поработали, открыв взглядам изящную шею и плечи. Впрочем, и платье было пошито так, что мало что скрывало. Глеб взял эльфа за руку и подвёл его к этой паре.

— Позволь, дорогой Майк, познакомить тебя с бароном Густавом фон Витбергом и баронессой Дарьей Радомской, — громко сказал он на англе, после чего перешёл на язык пшеков: — Извините, барон, но я похищу вашу даму. Нет, не насовсем, а для короткого разговора.

— Кто вы такой? — неприязненно спросил его барон. — И что вы себе позволяете!

— Я в недавнем прошлом жених этой девушки, — ответил Глеб. — Вам этого достаточно?

— Глеб! — поражённо уставилась на него Дарья. — Ты жив? Как ты здесь очутился?

— Я не понял, что тебя больше удивило, — сказал он ей на родном языке. — То, что я жив, или моё появление в этом зале? Удивление я в твоём голосе услышал, не услышал только радости.

— Я тебя искала! — возразила она.

— А разве я тебя в чём-то обвиняю? — спросил он. — Как может обвинять баронессу какой-то шевалье? Мне говорили, что ты обо мне спрашивала в трактирах и уезжала всё дальше с такой быстротой, как будто у тебя под ногами горела земля! Я тебя из дома не сманивал и не навязывал любовь. Ты сама из него сбежала и подарила мне свою. Мы не соединялись у алтаря, поэтому ты свободна в выборе. Скажи, и я уйду.

— Не скажете, что здесь происходит? — громко спросил за спиной Глеба чей-то голос.

Обернувшись, он увидел стоявшего в трёх шагах уже немолодого мужчину, рядом с которым находилась молоденькая девушка. Все гости молча смотрели на эту сцену.

— Прошу прощения, сиятельный князь! — почтительно сказал Глеб, изящно поклонившись хозяевам. — И у вас, госпожа! Я хотел обсудить с баронессой наши дела, чтобы не мешать празднику, но воспротивился господин барон. Право, мы говорили не так уж громко, чтобы привлечь общее внимание.

— Моё внимание привлекла чужая речь, — сказал князь. — Не скажете, что за дела у вас могут быть к баронессе? Вы ведь тот самый шевалье, который купил билет и выразил недовольство его видом?

— Глеб Берёзовский, к вашим услугам! — ещё раз поклонился юноша. — Мы с баронессой родом из одного княжества, и до того, как нас разлучил бой с остатками мятежников, я заботился о её безопасности. Когда я был ранен, эту заботу вместо меня взял на себя господин барон. Я всего лишь хотел убедиться, что баронесса больше не нуждается в моих услугах, для чего, собственно, и купил ваш билет. А его вид мне безразличен. Просто ваши слуги слишком долго его проверяли, поэтому я и сказал, что за тысячу монет можно было придумать что-нибудь такое, чтобы не оскорблять гостей недоверием.

— Вы дрались с мятежниками? — с недоверием спросил князь. — И многих убили?

— Примерно сорок, — ответил Глеб, вызвав общий смех.

— И кто такое может подтвердить? — отсмеявшись, спросил князь.

— Барон Маслав Венецкий вас устроит? — сказал юноша. — Он, правда, далеко, но у меня есть его рекомендация, и это может подтвердить его сын, который сейчас в свите принца. Да и зачем вам это подтверждение? Я у вас никаких милостей не прошу. И дрался я не за короля, а сначала за себя, а потом спасая барона и его родственницу. Для хорошего лучника это было нетрудно.

— Как же вас ранили? — уже без смеха спросил князь.

— Попали в голову из пращи. Шлем спас, но сражаться я уже не мог, а потом потерял сознание.

— Ваша светлость, — вмешался Майк. — Шевалье — великий лучник. Он и меня спас, за один миг застрелив десять разбойников.

— Вы достойный свидетель, — кивнул князь. — Какую же охрану вы взяли, если вам потребовалась помощь?

— Со мной были четверо моих родичей, — ответил Майк. — Были и охранники, но разбойники их побили стрелами. Всего лиходеев было под четыре десятка. Мы храбро сражались, но когда подоспел шевалье, я остался один против десятерых!

— Погибли четыре эльфа! — с тревогой сказал князь. — Вы доложили в представительство?

— Съездил вчера, — ответил Майк. — Это были обычные грабители, поэтому к вам никаких претензий нет.

— Не слишком ли много внимания нам уделяют? — спросил Глеб, посмотрев на покрасневшую девушку. — Кажется, сегодня чей-то праздник!

— Ваша правда, шевалье! — рассмеялся князь. — Оркестр, музыка!

— Мне можно вас пригласить? — неожиданно спросила Глеба девушка.

Заиграл оркестр, и юноша, бросив взгляд на ухмыльнувшегося князя, подошёл к его дочери и закружил её в танце. В свои семнадцать Анджей был прекрасным танцором, поэтому и Глеб танцевал легко и непринуждённо. Закончив танец, он отвёл княжну к небольшому возвышению, где стояли два богато украшенных кресла, и хотел уйти, но был остановлен коренастым мужчиной лет пятидесяти с баронской цепью на шее.

— Я вас попрошу ненадолго задержаться, — обратился он к юноше. — Дело в том, что мне знаком меч на вашем поясе. Не скажете, как он к вам попал?

— Это трофей, — ответил Глеб. — Вы слышали рассказ эльфа о разбойниках? После боя я собрал у них деньги и самое хорошее оружие. Я сейчас в пути и парадный меч с собой не вожу, а на этом не было герба.

— Это меч одного из моих сыновей, — сказал барон. — Войцеху было пятнадцать, когда я отправил его в столицу. Сын и шесть сопровождавших его дружинников исчезли без следа. Я так и думал, что это дело ватаги Гавела. Есть у нас такой мерзавец. У него единственного полсотни ватажников, у других их было гораздо меньше. Одно время он куда-то исчез, а теперь, выходит, появился.

— Из всей ватаги уцелели двое, — сказал Глеб. — Слишком быстро удрали. Если вы хотите вернуть меч, можете его забрать, но не сейчас, а когда я буду на постоялом дворе. Нет у меня желания оставаться безоружным.

Кивнув так и не представившемуся барону, юноша вышел из зала и, отдёрнув портьеру, укрылся в одной из оконных ниш. Теперь, когда уже не было нужды держать себя в руках, он дал волю чувствам. Тоска по потерянной любви, обида за предательство и одиночество жгли душу. Глеб не хотел верить магу и доводам рассудка, вопреки которым сюда пришёл. Он был уверен в том, что у них была настоящая любовь. И как такое могло случиться, что любимая променяла его за возможность возвыситься? Сам бы он никогда на такое не пошёл бы. И как теперь после этого верить женщинам? Анджея тоже обманула его любовь, выйдя замуж за его старшего брата. Наследник графства это не младший сын. Неужели они все такие, и прав граф, использовавший женщин для тела и не допускавший их больше до души? Как он стремился встретиться с Дарьей, и что принесла ему эта встреча!

— Вот вы куда делись! — воскликнула княжна, отдёрнув портьеру. — Ой, шевалье, вы плачете…

— Это вам показалось, — сказал он, вытирая слёзы рукавом. — Неужели вам мало кавалеров?

— Это из-за той баронессы? — догадалась она. — Зря вы так, шевалье, она вас не стоит! Я ведь видела, как она на вас смотрела!

— И как же? — спросил он.

— Сначала со страхом, а потом со стыдом. Тот, кто любит, так не смотрит. Пойдёмте, я постараюсь вас развеселить!

— Хотите, чтобы ваш батюшка меня здесь же прибил? Идите сами, а я подойду позже, когда приведу в порядок лицо. Ответьте только на один вопрос. Что сейчас с графами Каменскими? Они не попали в опалу?

— Они принадлежали к королевской партии и ни в каких мятежах не участвовали, — сказала девушка. — Кто из них вас интересует? Младшего сына графа Ксавьера недавно казнили, но не за измену, а за убийство нескольких негодяев, а старший сейчас при дворе. Я не знаю подробностей, но вам всё сможет рассказать младшая дочь графа Касия. Она сейчас на балу.

— Кася здесь? — удивился Глеб, забыв об осторожности. — Я её не видел.

— А вы многих здесь видели? — спросила княжна. — Сначала выясняли отношения со своей баронессой, потом один раз потанцевали со мной и убежали.

— Вы меня можете познакомить с графиней, княжна? — попросил он.

— Можете называть меня Кларой, — разрешила она. — Зачем вам Касия, ей уже за тридцать! Я к вам, можно сказать, вешаюсь на шею, а вас интересуют старухи!

— Ваше внимание, княжна, может стоить мне головы, а графиня нужна для дела. Я вас попрошу быстрее уйти. Ваше отсутствие давно заметили и могут связать с моим уходом. Если мы сейчас появимся вместе, это будет вызовом традициям и оскорблением князя. Не уйдёте? Тогда с вашего праздника уйду я!

— Уйду, — согласилась княжна, — но чтобы вы не посмели исчезнуть! Это уже оскорбит меня! Подойдёте ко мне сами, чтобы я за вами не бегала. Так и быть, познакомлю я вас с графиней, а потом потанцуем.

Она ушла, а немного погодя и он вышел из ниши. Поймав одного из слуг, юноша узнал, где находятся комнаты с удобствами, и сходил в одну из них вымыть лицо. Он был недоволен вниманием княжны, прекрасно понимая, чем это ему грозит. И дело было даже не в князе, хотя ему вряд ли понравится, если он закончит этот вечер в постели его дочери. К шестнадцати мало кто из дворянок могли похвастаться девственностью, судя по поведению Клары, она в их число не входила. Отец мог посмотреть сквозь пальцы на любовные забавы дочери, но не с Глебом. У княжны наверняка было много ухажёров из знатных семейств. То, что им предпочли какого-то шевалье, да ещё маоза, было вызовом им всем. От такого было рукой подать и до их вызовов лично ему. Глеб прекрасно понимал, что на любого мастера меча можно найти управу. Многие молодые дворяне владели мечом не хуже Анджея, а он ещё толком не освоил графское наследство. И главное, было бы из-за чего рисковать жизнью и портить отношения с сильными родами пшеков. Здесь ему не светило ничего, кроме мимолётной интрижки, а так развлечься он мог и в других местах без риска для своей шкуры. Да и не нужны ему женщины, по крайней мере пока. И что делать с княжной? Уйти было рискованно. Она оскорбится и захочет отомстить, а желающих угодить дочери князя пруд пруди. Вот ведь влип! Решив, что сейчас поговорит с бывшей сестрой, а потом будет действовать по обстоятельствам, юноша вытер лицо рукавом и направился в зал. Там веселье уже было в самом разгаре. С полсотни пар танцевали, а остальные, чтобы им не мешать, отошли к окнам и там общались и пили выставленные на столиках напитки. Самая большая компания собралась у кресел, на которых сидели князь с дочерью.

«Хоть бы с кем-нибудь станцевала! — сердито подумал Глеб о Кларе. — Сегодня меня эти хлыщи разорвут на части!»

Делать было нечего, и он, как и обещал, подошёл к княжне, вызвав общий интерес и перешёптывания. Как назло закончился танец, и оркестр почему-то не спешил играть другой.

— Куда это вы запропали, шевалье? — спросил его князь. — Мы здесь обсуждали ваши достоинства. Молодых людей интересовало, хорошо ли вы владеете мечом, или ваши таланты ограничиваются луком? Ваш приятель-эльф ничего нам сказать не смог, сам не знает.

— Мастер, — коротко ответил юноша. — Извините, ваша светлость, ваша дочь обещала меня кое с кем познакомить.

— Да, шевалье, — встала с кресла княжна. — Дайте же мне свою руку! Пойдёмте, ваша Касия была где-то там.

Сестру Анджея Глеб не узнал. Юноша её помнил пятнадцатилетней, а сейчас его подвели к стройной, красивой женщине, которой было больше тридцати. Она стояла в компании двух пожилых мужчин и с интересом смотрела на приближающуюся пару.

— Позвольте вам представить моего кавалера, — с улыбкой сказала княжна. — Графиня, шевалье хотел с вами поговорить, но он до невозможности робкий и не мог к вам подходить без представления. Я вам его ненадолго оставляю, но не вздумайте этим воспользоваться! У меня у самой на него большие планы!

— Не будем вам мешать, — сказал графине один из мужчин. — А вам, молодой человек, советую быть осторожней. Хотя какая осторожность в ваши годы!

Оба кавалера Касии ушли, оставив её наедине с Глебом.

— И о чём вы хотели со мной говорить? — спросила она. — Я теряюсь в догадках о том, какое у вас ко мне может быть дело.

— Не ломайте себе голову, — сказал он, — всё равно не догадаетесь. Дело в том, Касия, что я в некотором роде ваш брат Анджей.

— Об этом действительно трудно догадаться, — согласилась она. — У вас есть ещё какие-нибудь доказательства, кроме наглости?

— Этому маозу, — Глеб стукнул себя кулаком в грудь, — нужно было срочно стать мастером меча. Не было у него возможности тренироваться несколько лет. Ему повезло спасти мага, а спасённый оказался благодарным и решил помочь. Он подчинил себе коменданта королевской тюрьмы и вместе с ним и маозом спустился в её подземелье. Анджея через два дня должны были казнить, поэтому он согласился отдать честь своей памяти.

— Теперь понятно, — с облегчением сказала графиня. — Вы подцепили какие-то воспоминания брата…

— Вы спешите, — покачал головой юноша. — Если бы дело обстояло так, мы бы с вами сейчас не разговаривали. Ваш паршивец-брат сделал вид, что согласен с предложением мага, а потом вмешался и испортил ему всю магию. Вместо нужных маозу знаний была переписана вся память Анджея за первые семнадцать лет его жизни. Он бы полностью перебрался в эту голову, но магу удалось остановить запись.

— Что значит «перебрался»? — не поняла Кассия.

— Может быть, вы не знаете, но память не копируется, а переносится из одной головы в другую. Поэтому трудно найти тех, кто на такое согласится. Стали бы мы иначе идти к смертнику! Потеряв свою личность, ваш брат стал идиотом. Он не мог разговаривать, связно мыслить и пользоваться той памятью, которая осталась. Он даже не осознавал, для чего его ведут на эшафот.

— Для него так было легче, — сказала она.

— Для него — может быть, — согласился Глеб, — но не для меня. Я потерял управление телом и в каком-то зелёном тумане встретился с вашим зелёным братцем. Уходить из моей головы он не захотел, поэтому, чтобы не погибнуть, мне пришлось с ним слиться. В результате я получил все его знания и навыки за семнадцать лет, а так же привычки и привязанности. Теперь у меня прибавились две любимые сестры и ещё одна мать, правда, к отцу с братом никаких родственных чувств нет. Понятно, что всем его знаниям уже двадцать лет, и что с семьёй сейчас, я не знаю. Хотел выяснить, но помешала погоня за… баронессой.

— Кто она вам? — зачарованно глядя на юношу, спросила Касия.

— Была невестой, — ответил он. — Если бы не нападение разбитых мятежников, мы бы через два дня стали мужем и женой.

— Почему же вы сказали князю…

— Кому нужна правда? — сказал он, пожав плечами. — Я бы опозорил её перед всеми. Любовь этим не вернёшь, а мстить той, которую ещё недавно любил… Я бы так никогда не сделал. Я вижу, что вы мне всё ещё не верите. Поверите, если я расскажу то, что мог знать только он? Он ведь был вашим любимым братом, с которым вы советовались и которому доверяли тайны. Могу вспомнить серёжки, которые вы без спроса взяли у матери и потеряли. Из-за этой пропажи выпороли Лидию, а вы лежали в кровати и плакали. Служанку было жалко, а признаваться — страшно. Могу вспомнить сына конюха…

— Довольно! — прервала она его. — Я верю, что в вас есть часть брата. Чего вы хотите, войти в семью?

— Я не идиот, — ответил Глеб. — Я и открылся-то только вам. Мама в такое не поверит, а Мартина может проболтаться. В ней никогда ничего не держалось. Об отце и брате вообще не говорю.

— Мамы уже три года как нет, — сказала Касия, — а сестре говорить не стоит, в этом ты прав. Я тебе могу чем-то помочь?

— Мне нужно как-то удрать, — сказал юноша, — иначе я скоро окажусь в постели княжны, а потом мою продырявленную во многих местах шкуру выставят на всеобщее обозрение. Если я как-то переживу недовольство князя, то прикончат на дуэли. По-моему, сейчас все поклонники Клары спорят о том, кому меня вызывать первому. То, что я ей нужен только на ночь, а она мне совсем не нужна, никем в расчёт приниматься не будет.

— Я могу тебя отсюда вывести, — предложила Кассия. — При мне тебе не посмеют делать вызовы. А что дальше? Ты хочешь уехать из Юрлова?

— На время или насовсем уехать придётся, — ответил Глеб. — И дело даже не в поклонниках княжны. Но сначала мне нужно поговорить с кем-нибудь из тех, кто близок к королю или канцлеру. Есть у вас такие знакомства?

— Когда мы вдвоём, можешь обращаться на «ты» или по имени, — сказала графиня. — Знакомств у меня много, но о них можно поговорить потом. Княжна уже прыгает от нетерпения и сейчас примчится сюда. Давай мы уедем ко мне и без спешки решим все дела. С такого бала можно уходить не прощаясь, а недовольство Клары я переживу. Только я планировала отъезд на более позднее время, поэтому здесь сейчас нет ни моей кареты, ни слуг.

— У меня здесь эльф, а возле дворца должен ждать друг с экипажем…

— Потом пошлём эльфу слугу с запиской, — нетерпеливо сказала Кассия. — Можем и твоих друзей поселить в моём дворце. Решай быстрее, она уже идёт сюда!

— Вашу руку, графиня, — приглашая её на танец, громко сказал Глеб и добавил, понизив голос: — В танце подходим к дверям и убегаем. Княжна и её поклонники нас из-за танцующих не увидят.