— У вас здесь есть что–нибудь еще, кроме кресел? — осматриваясь, спросила Зоя. — Это ведь звездолет!

— Здесь есть я, — ответил ей Мерт, — а ты не на экскурсии. Вас сюда забрали для учебы, вот ею и займемся. Я уже говорил о том, что скоро у вас будет много работы.

— А нельзя было предотвратить теракт с автобусом? — спросила она. — Погибло столько людей! Если бы я о нем услышала не в классе, а дома, наверное, разревелась бы.

— В мире каждый день гибнут сотни тысяч людей, а мы не служба спасения и не ваше ФСБ. Подполье Халифата и местные радикалы — это хорошо законспирированные группы фанатиков, которые редко связаны между собой. Мы не ставили перед собой цель — очистить от них ваше общество. При разведке кое на кого натолкнулись, их и отслеживаем. А теракты, подобные сегодняшнему, вообще нельзя предотвратить, не уничтожив самих террористов. У вас их еще будет много.

— У нас в классе об этом говорили, — сказал Олег. — Было даже предложение выселить мусульман. Это возможно?

— Глупое предложение, — ответил Мерт. — В Европе это прошло, потому что мусульман в ней было всего шесть процентов от общей численности населения и две трети из них приехали в последние пятьдесят лет и слабо интегрировались в европейское общество. К тому же вам до того, что у них творилось, еще далеко. С экономическим ущербом смирились ради безопасности. У вас так не выйдет. В России мусульман процентов пятнадцать, и для всех она является родиной. Мусульмане живут в разных регионах, перемешаны с другим населением и играют большую роль в экономике. Радикальных исламистов среди них мало, и их очень трудно выявить. Выселение — это крайняя и очень жестокая мера. Если хочешь кого–нибудь депортировать и при этом сохранить людей, нужно вложить большие средства в строительство жилья и всего остального, что нужно для жизни. Вам для полного счастья не хватает только такого строительства! Депортация на своей территории вызовет ненависть, которая вернется к вам волной терактов, а если выгоните за пределы России, ненависти будет еще больше, и этим вы только усилите своих врагов. Простые решения редко дают те результаты, которых от них ждут. Вам нужно беспощадно бороться с радикалами, а всех остальных сделать друзьями и соратниками. Это очень трудный, но единственно верный путь. Альтернативой ему будет уничтожение миллионов людей. Зальете кровью Россию, ослабите ее во всех отношениях, а потом многие поколения будут жить с чувством вины. Вы этого хотите?

— Ни один нормальный человек такого не захочет! — сказала Зоя. — Просто сейчас стало страшно жить. Нет никакой определенности, повсюду беды, и им не видно конца!

— Для того чтобы не бояться бед, вы должны стать сильными! — сказал Мерт. — Поэтому довольно болтовни. Быстро садитесь в кресла!

— А что вы с нами сделаете? — спросил Виктор, устраиваясь в кресле рядом с Зоей.

— Ваших друзей сделаем круче Джеймса Бонда, — ответил Мерт, — а вам пока дадим только то, что они уже получили: борьбу, языки и школьные знания. Потом займемся физической подготовкой. Одно такое занятие даст вам больше, чем неделя твоих тренировок. Напоследок проведете учебные схватки со своими тренерами. Мы вырастили их, используя образцы тканей и матрицы личностей реальных людей, которые стали мастерами боя. Нормальная программа? А теперь закройте глаза и расслабьтесь.

Когда Олег открыл глаза, рядом была только Лена, а кресла, в которых раньше сидели друзья, исчезли.

— А где ребята? — спросила тоже пришедшая в себя девушка.

— Им записали в двадцать раз меньший объем информации, — ответил возникший в комнате Мерт, — поэтому они намного раньше освободились и сейчас укрепляют мышцы.

— Записанное опять проявится завтра? — спросила Лена. — Вообще–то, я и того, что вы писали в прошлый раз, не вспомнила.

— И меня не понимаешь? — по–французски спросил Мерт. — Все вы вспомнили, просто для активации знаний нужен толчок. Попробуйте вспомнить учебник алгебры.

— Здорово! — сказал Олег. — Но я ее все равно не знаю, только помню. Если дадут решать что–нибудь из нового, ничего не получится.

— Я вам об этом говорил, — кивнул Мерт. — Нужно не просто запомнить, а осознать. Завтра ваши мозги начнут работать по–другому, тогда и займетесь. Причем можете заниматься на уроках или тогда, когда заняты чем–нибудь другим, например, с кем–нибудь разговариваете. Сознание разделится на два потока, а потом снова станет единым.

— А что все–таки записали сегодня? — спросил юноша.

— Скачали из секретных баз разных силовых структур все, чем они пичкают свои кадры, и сделали выжимку самого полезного. Заодно дали сведения об особенностях жизни и быта многих народов Земли. Если тебя одеть, как араба, будешь отличаться от них только своим славянским лицом. В поведении и разговоре не будет никакой разницы. Можешь даже показывать свое благочестие, цитируя Коран. Немного грима… С этими знаниями нужно работать точно так же, как с вашей алгеброй. Если потребуется изображать француза, вначале нужно посмотреть все самое полезное, что о них написано, причем это делается только один раз. Можете не смотреть, но тогда будете на все реагировать с задержкой. В общении с эстонцами это не страшно, а итальянцы заметят сразу.

— Где это мы? — спросила Лена, когда они вместе с креслами очутились в другом помещении с четырьмя соединявшими пол и потолок цилиндрами.

— Это процедурный кабинет, — пошутил Мерт. — Две кабины еще заняты, а вон те — свободны. Просто подойдите, а потом занимайте места.

Олег подошел к серому матовому цилиндру, в котором при его приближении открылся проход. Сначала юноша в него заглянул, а потом забрался внутрь. Проход исчез, и погас свет. Он потерял вес и перестал чувствовать ногами пол, а потом тело само начало тренировку. Все мышцы поочередно сильно сокращались и полностью расслаблялись, меняя очередность сокращений и скорость их выполнения. Процедура была неприятной, но Олег очень скоро к ней привык и потерял чувство времени. Когда все закончилось, и открылся проход, он почувствовал не усталость, а прилив сил.

— Здесь не только нагружают мышцы, — объяснил ожидавший их Мерт. — Одновременно их усиленно питают и ускоряют обмен. Дополнительно вас еще кое–чем облучают для повышения уровня внутренней энергии. Это очень полезная процедура, которой не пренебрегает даже Алер. Ваши друзья уже в спортивном зале.

Комната с цилиндрами исчезла, и все очутились в намного большем помещении. В нем не было ничего, кроме трех прямоугольных площадок, которые сантиметров на пять возвышались над полом и были окрашены в зеленый цвет. Возле одной из них стояли люди. Это были Виктор с Зоей и незнакомые ребятам молодые мужчина и женщина.

— Георгий Мурадов, — представился мужчина. — Мастер спорта России международного класса. Боевое самбо.

— Марина Молчанова, — поклонилась женщина. — Заслуженный мастер спорта России. Самбо и дзюдо.

— У них не полноценные личности, — объяснил Мерт. — Это биороботы, с которыми вы будете тренироваться. Учтите, что на время тренировок вас лишат защитников. Исход поединков может быть любым, но фирма «Мерт и Алер» гарантирует полное восстановление. На первых занятиях вас будут щадить, но это продлится недолго. Потенциально вы сильнее своих тренеров, вот мы и посмотрим, как вы сумеете это использовать. С завтрашнего дня начнет тренировки и вторая пара, пока только в поединках друг с другом. Тренеров будете менять, а когда повысите свой уровень, проведем групповые схватки. Когда каждый из вас сможет победить обоих тренеров, можно будет считать подготовку законченной. Параллельно будете работать с холодным оружием. Противники, на которых отработаете удары, внешне ничем не отличаются от людей. Стреляете вы хорошо, но дам и стрелковую подготовку, чтобы привыкли к своему оружию. Последний этап — это работа со специальными средствами.

— А для чего все это? — спросила Лена. — Вы не думайте, что я не хочу тренироваться, просто непонятно. Разве мы плохо работали с распылителями?

— Неплохо, — согласился Мерт, — но вашу работу видели все, у кого есть телевизор. Не понять того, что распылялась какая–то химия, мог только идиот. Я не думаю, что их много среди террористов, поэтому в следующий раз у них в дополнение к маскам будут респираторы или противогазы. Даже хороший респиратор ненадолго защитит от действия аэрозоля, а с противогазом он вообще не страшен. Поняла? Ну и молодец. Видите две двери? Это раздевалки. Заходите в любую и переодевайтесь. Все необходимое там есть. Сейчас проведете первый бой, а я приготовлю реанимацию. Не нужно так бледнеть: это была шутка.

— Чем мы должны подкрепить ваше желание отомстить русским, уважаемый Ленур? — спросил пожилой араб. — Вы ведь приехали за этим? Или вам нужна помощь в организации акции?

— У меджлиса достаточно своих возможностей, — ответил татарин. — Средства потребуются для покупки препарата. Украинцы дали только одну ампулу для пробы. Не скажете, как вы ее провели?

— В небольшом селении, — ответил араб. — Все заболели в первый же день, а умирать начали на третий. Потом там прошлись с огнеметами. Где украинцы нашли эту гадость?

— Говорят, что в Одессе, — ответил татарин. — Я думаю, что в американском центре. В нем осталась охрана, но это сумасшедшие парни, и у них много оружия.

— Сколько они готовы продать, и что требуют взамен?

— Двести ампул. Взамен хотят двадцать килограммов золота.

— Мы заплатим, — кивнул араб. — Они не хотят принять участие в акции? Я правильно понял, что эти парни из тех, кто воевал с русскими? Мы бы могли им доплатить. Они внешне не отличаются от своих бывших противников, поэтому вызовут меньше подозрений.

— Я с ними поговорю, — сказал татарин. — Если не согласятся, ничего страшного. У меня есть парни, которых я сам не отличу от русских.

— Если вы удачно проведете акцию в их столице, можете вызвать эпидемию и серьезно ослабить русских. Я уверен в том, что они справятся с заразой, но понесут огромные потери. Я бы отложил акцию до лета, чтобы в эти потери вошли беглецы из Европы, но это помешает нашим планам. Золото вы возьмете с собой, или его доставить нам?

— С вашего позволения, уважаемый Амир, я бы его взял с собой.

— Его вам передадут завтра утром, — кивнул араб. — Идите, и да поможет вам Аллах!

Когда за татарином закрылась дверь, открылась другая, и в комнату вошел невысокий мужчина, который ничем не походил на араба, кроме густой вьющейся бороды.

— Я думаю, что товар у него, а золото просто присвоят! — сказал он, садясь на стул, на котором только что сидел гость.

— Не все ли нам равно, кому достанется золото? — отозвался араб. — Главное, что на столицу наших врагов обрушится гнев Аллаха! У нас много храбрых воинов, но мало техники. Нашим врагам и так нелегко, а если их начнет косить американская зараза, Иран не получит никакой поддержки и будет захвачен, а мы утроим свои возможности в производстве оружия. Все–таки часть турецких заводов оказалась разрушена, и они не восстановлены до сих пор.

— А если у татар ничего не получится, или они сбегут с вашим золотом?

— Все в руках Аллаха! — сказал араб. — Может случиться и так. Тогда нам придется бороться с главным врагом. Если мы захватим Россию, то завоюем и всех ее соседей. Египет сдастся сам, с Ираном и Сирией мы справимся, а Израиль… У нас теперь есть свои атомные бомбы. Наши специалисты подготовили их к взрыву, и я не вижу больших сложностей с доставкой в Израиль. Жаль, что я не решаю один, иначе уже отдал бы приказ. Пока Америка занята своими бедами, этим нужно пользоваться. Если мы успеем укрепиться, то заставим с собой считаться весь мир!

Когда Олег вошел в гостиную, в ней за столом сидела вся семья и вернувшаяся раньше него Зоя. Телевизор не работал, а лица у родных были такими мрачными, как будто они только что кого–то похоронили. Судя по мокрым щекам матери, она опять плакала.

— Где тебя носит? — сердито спросил отец.

— А что случилось? — с тревогой спросил он. — Не с Дмитрием Николаевичем?

— С нами, — ответил отец. — Сегодня на работе сказали, что к нам поселят беженцев.

— А куда? — не понял юноша. — Все комнаты уже заняты.

— Тебе придется жить в одной комнате с сестрой, — объяснила мать. Купим еще одну кровать, а комод придется убрать.

— Ну и черт с ними, — высказался Олег, которому после избиения на тренировке все было безразлично. — Я с понедельника учусь в третью смену, поэтому в комнату Светы приду только спать, а днем она на работе. Кого хотят поселить?

— Они еще сами не знают, — сказал отец. — Беженцы начнут приезжать через пять дней, тогда и скажут. Плохо, что они не знают языка, а мы с матерью давно забыли то немногое из английского, что было выучено в институте.

— Язык будете знать, — пообещал юноша. — Я только что за вас попросил. Дадут немецкий и французский, а если хотите, то и английский. Других новостей нет?

— Иди ужинать, — сказала мать, — а свои новости посмотришь через полчаса.

— Я тоже поем, — сказала Зоя и вместе с ним пошла на кухню.

Олегу оставили омлет, который он поставил греть, а девушка достала из холодильника продукты и занялась приготовлением бутербродов.

— Ты будешь чай или кофе? — спросила она, намазывая на хлеб масло и паштет.

— Ничего я не буду, — отказался он. — Достаточно омлета.

— Бедненький, — пожалела Зоя. — Как тебя лупил этот Георгий! Лене досталось меньше. По–моему, она быстрее тебя.

— Я ему тоже врезал, — вяло возразил Олег. — Почему–то после последней процедуры Мерта все безразлично и хочется спать.

— Зато исчезли синяки и нормальный нос, — сказала она. — Все уже разошлись, поэтому сейчас поешь и будешь отдыхать, а новости можешь узнать у защитника. Самую главную ты уже услышал. Не представляю, как будем жить, если поселят большую семью. Нам даже холодильника не хватит.

— Уменьшат нормы на продукты, и обойдемся этим, — сказал он. — Ты лучше скажи, как твой отец.

— Завтра обещал зайти, — ответила девушка. — Лишь бы я в это время была дома.

Она тоже устала, поэтому оба поели и разошлись по своим комнатам. Спать было рано, поэтому Олег лег на тахту и хотел побеседовать с защитником, но организм решил за него. Как только голова коснулась подушки, он тут же уснул.

Пробуждение было странным. Юноша проснулся с ясной головой, без следов сонливости и с ощущением того, что рядом кто–то есть. Вспомнив вчерашний разговор, он попробовал разделить сознание. Вчера Олег не готовился к школе, поэтому сейчас вызвал в памяти нужный учебник и занялся обычными утренними делами. Один он читал об актиномицетах, а другой умылся и пошел завтракать. Учитывая предстоящую процедуру с мышцами, с гантелями можно было не заниматься. Письменных заданий не было, а все остальное юноша выучил до того, как вышли из дома. После этого он опять собрался в одну личность, и сразу же появилось ощущение взгляда в затылок. Ночью выпало много снега, который прикрыл городскую грязь, и его еще только начали убирать с тротуаров. Виктор и Зоя переговаривались, используя разные языки, а он легко отрешился от их разговора и стал знакомиться с записанными знаниями. Хотелось быстрее изучить материалы спецслужб, а учебники могли подождать. Из–за снега шли медленнее обычного и появились в классе перед самым звонком.

«Ты пробовал раздваиваться? — спросила уже сидевшая за столом Лена. — Я вчера пришла домой и сразу заснула, даже не стала ужинать. Здорово меня отделала Марина. Я была быстрее, но растерялась, и все самбо вылетело из головы. Уже в конце кое–что начало получаться, но я с ней все равно ничего не могла сделать, только защищаться. А потом Мерт засунул в свою «колыбель». Все болячки сразу исчезли, но страшно захотелось спать. Утром проснулась, а в голове сидят двое. Вот я одну и заставила делать домашку».

«У меня было точно так же, — отозвался Олег, — а сейчас усадил одну личность изучать шпионские материалы. Это может понадобиться быстрее учебников».

«Я сейчас тоже начну их изучать, — решила девушка. — Олег, я не только раздваиваюсь. Не знаю, что с нами сделали, но при чтении учебников совсем не нужно задумываться. Прочитала — и сразу все понятно. Такое ощущение, что это не совсем я. И сейчас одновременно читаю о методиках сбора информации, говорю с тобой и слушаю Марию Николаевну. Получается, что можно делать сразу три дела?»

«Я только что попробовал читать сразу две книги и следить за уроком, и ничего не получилось, — ответил юноша, — а вот читать одну, слушать урок и с кем–то беседовать могу без труда. Сейчас вытяну из Сергея все новости».

«Утром состоялся брифинг председателя ЦК КПРФ Зюкова, в котором он очень резко высказался о решении принять беженцев, — ответил защитник. — Зюков утверждал, что с их обустройством вполне могли справиться Франция и Германия, а решение Совета Национального Спасения ошибочно и вызовет ухудшение жилищных условий многих россиян, подорвет экономику и обороноспособность, а в перспективе будет способствовать потери русским народом его идентичности. КПРФ в кризисный период поддерживала большинство действий правительства, но против этого выступает категорически. Зюков привел свои аргументы в доказательство того, что почти все поставленное оборудование будет использовано для устройства самих мигрантов. Официальной реакции на его выступление пока нет. В воскресенье в Москве намечается митинг националистов против эмигрантов. Понятно, что им его не разрешили бы, поэтому даже не подавали заявку. На Украине полностью отремонтированы все ЛЭП и запущены атомные электростанции, а тепловые получают уголь из Донбасса, поэтому отпала необходимость в поставках электроэнергии из России. Были контакты военных ДНР с поляками, но пока обошлись без стрельбы».

«А какая реакция на взрыв автобуса?»

«Выражения соболезнования родственникам погибших и денежная компенсация. К таким терактам уже начали привыкать. В декабре были два взрыва в электричках и три заминированных автомобиля, а месяц еще не закончился».

«Завтра воскресенье. Чем вы собираетесь заняться? — спросил Виктор у друзей. — Если нет планов, предлагаю сходить в кафе. У меня есть деньги».

«Если пойдем, то расплачусь я, — отозвался Олег. — У меня денег до фига, а тебе свои лучше приберечь. А как на это смотрят наши дамы?»

«Я смотрю положительно, — сказала Лена, — особенно если не придется тратиться».

«А я не знаю, — ответила Зоя. — Я бы с удовольствием пошла, но завтра должен прийти отец».

«Ну и что? — не понял Виктор. — День большой, а мы пойдем всего часа на три–четыре».

«Он уже три дня дежурит на службе, — объяснила девушка. — Я договорилась с Мертом, что он его заберет на корабль и кое–что даст. При его работе подарки пришельцев могут спасти жизнь, особенно сейчас. И я не знаю, когда и на сколько он придет. Попробую утром позвонить».

— Поливин, выйди к доске! — вызвала Олега Мария Николаевна. — Расскажи нам о вычислении работы силы упругости.

Олег пересказал содержание параграфа, нарисовал на доске все иллюстрации и формулы, которые в нем были и, получив пятерку, вернулся за свой стол.

В этот учебный день не случилось ничего, достойного упоминания, а когда закончился последний урок, их так же, как и вчера, забрали прямо из класса. Мерт загнал всю четверку в цилиндры, где им обработали мышцы, а после процедуры был урок работы с холодным оружием. Пока ребята метали ножи в мишени и отрабатывали удары с воображаемым противником, никаких проблем не было. Они возникли, когда пришлось убивать живых людей. По словам Мерта, это были не люди, а их имитация, но глаза говорили другое. Все тренировки шли в том же имитаторе, в котором освобождали заложников, и были такими же реальными.

— Убей ее броском ножа! — приказал имитатор Олегу. — Она вооружена и особо опасна. Задержание возможно только с применением спецсредств. У вас их нет.

Он шел к девушке, держа метательный нож в кармане брюк. Она была одета в короткое платье с глубоким вырезом на спине и сидела на плетенном стуле из ротанга с низкой спинкой, открывавшей половину спины. Видимо, это была веранда кафе. Девушка выпила какой–то напиток, поставила бокал на столик и встала. Рука с ножом была готова к броску, когда она обернулась. Красивое лицо и нежная, обезоружившая юношу улыбка. Первая пуля ударила Олега в грудь, пронзив все тело болью, а вторая попала в голову, и мир исчез. Упав, он уже не видел, как красавица убрала в свою сумку небольшой пистолет и выбежала с веранды.

— Вы должны учиться на примере этого неудачника, — сказал потрясенным ребятам возникший в имитаторе Мерт. — Секундная задержка, и смерть!

— Он действительно убит? — пролепетала Лена, с ужасом глядя на окровавленного друга.

— Конечно, нет, — сердито ответил Мерт. — Вы здесь находитесь не в своих настоящих телах, поэтому он жив и невредим, но испытал то же, что испытывает человек, получивший пули в сердце и глаз. Надеюсь, что этого урока вам будет достаточно.

Надеялся он зря. Наверное, в стрессовой ситуации настоящей борьбы они действовали бы намного решительнее, но в имитаторе не могли найти в себе сил ударить ножом старушку или перерезать горло молодому парню, ничем не напоминавшему террориста. С метанием было лучше, но ненамного. В нужное время никто из них не уложился.

— Только теряем время, — сердился Мерт. — Вас нужно учить не так! Начнем по одному.

Все четверо сразу же потеряли возможность управлять телами, как это было при освобождении заложников. Мерт брал их под контроль одного за другим и прогонял через все задания, «убивая» противников самыми разными способами. Когда программа была выполнена, тела вернули.

— Все поняли? — спросил он. — Убийство нормального человека отвратительно, вне зависимости от того, чем вы его выполняете, но у вас в противниках не будет нормальных людей! Будут те, для кого убить человека так же просто, как прихлопнуть муху газетой! Жалость или снисхождение к ним неуместны! Промедлите секунду и потеряете жизнь. Вы уже сейчас должны учиться работать без оглядки на защитников, потому что скоро их у вас не будет.

— Я это представляла как–то иначе, — сказала Зоя, которую все еще мутило. — Скольких я сегодня зарезала? Человек тридцать? На пожизненное точно тянет!

— Не людей, а террористов, — поправил он ее. — И вы не полиция, которая во многом ограничена в средствах! Если нужно уничтожить несколько уродов и освободить нормальных людей, для вас не должно быть ограничений. Во многих странах есть такие подразделения, которым для выполнения особых задач позволено преступать законы. Об их существовании мало кто знает, а цели в большинстве случаев ставятся очень далекие от ваших.

— Может, лучше убивать из пистолета? — спросил Виктор. — Кто же сейчас режет людей, кроме шпаны и маньяков?

— Вот он резал, — сказал Мерт, показав рукой на Олега. — Я вам завтра покажу их тренировку. И дело даже не в том, что нож часто незаменим, а в том, что убить, вонзив в человека клинок или сломав ему шею, намного труднее, чем выстрелить в него из пистолета. Я не хочу превращать вас в убийц, но убивать придется, и вы должны быть к этому готовы. Пока у вас этой готовности нет. Стрельбу отложим на завтра, а сейчас идем на татами, где вас будут бить. Пока есть тренеры только у первой пары, но через два дня вырастим и для второй. Сейчас же будете валять друг друга или смотреть на своих друзей. Может быть, поубавится желание подставляться под чьи–то удары.

Олегу на этой тренировке тоже досталось, но уже меньше. Он лучше распознавал намерения тренера и быстрее на них реагировал. В последних схватках они сражались на равных. У Лены успехи были еще больше.

— Хоть что–то у вас получается, — довольно сказал Мерт. — Завтра выходной день, но вечером я вас заберу. Учтите, что ваши противники будут немного сильней. Одевайтесь, и я вас отправлю.

Сегодня был последний день занятий с дополнительными уроками, и Олег еще сильно задержался на тренировках, поэтому он пришел домой последним. Зою забирали из комнаты Невзоровых, туда же ее и вернули. Хорошо, что Мерт по–прежнему дурил всем мозги, и на задержки юноши не обращали внимания. Мать с отцом смотрели телевизор, а сестры в гостиной не было.

— Пришел? — не оборачиваясь, спросил отец. — Не скажешь, когда нас будут учить? Я столько сил вложил в изучение английского, и все без толку. Думаешь, что у твоих пришельцев получится, да еще с тремя языками?

Закончив фразу, он исчез вместе с матерью. Заглянув в комнату к сестре, юноша увидел смятую кровать и лежавшую на ней книгу. Через несколько минут семья вернулась.

— Иди ужинать, — сказала мать. — Все на столе. Плохо, что ты так поздно ешь, а потом сразу ложишься спать. Совершенно ненормальный образ жизни! Надеюсь, что это ненадолго.

— Сейчас пойду, — ответил он на французском, — только помою руки. И спать сегодня лягу позже. Просто я вчера сильно устал.

Оставив оторопевших родителей приходить в себя, он сходил в ванную комнату, умылся, а потом на кухне занялся ужином. Сегодня повреждений в борьбе с тренером было меньше и после «колыбели» Мерта уже не так сильно хотелось спать.

— Ты их отправишь сам или это сделать мне? — спросил Ленур Исупов у Ахтема Чеглокова — единственного, кто остался в живых, из руководства меджлиса.

— Мы это сделаем вместе, — решил Чеглоков. — Зови их сюда.

Ленур вышел из комнаты и через несколько минут вернулся с двумя молодыми мужчинами.

— Вы у нас самые лучшие! — с пафосом сказал Чеглоков. — На покупку оружия, которое мы вложили в ваши руки, ушли все средства нашей организации! Я надеюсь, что вы не подведете своих братьев и оправдаете наши надежды! Вы должны обрушить гнев Аллаха на головы русских! Они когда–то были нашими рабами, а с вашей помощью Халифат вернет им рабство! Это будет достойной платой за наши унижения и потери!

— Вы должны успеть, пока граница с Украиной не взята под плотный контроль, — добавил Исупов. — Никто из вас не числится в базах данных ФСБ, а русские паспорта выполнены так, что без экспертизы пройдут любую проверку. Главное — это провезти груз и не повредить его в пути. Все варианты его применения проработаны, а какой из них выбрать — это вы решите сами на месте. В случае успеха вас ждут почет и много золота! Если падет Россия, мы вернем себе Крым, и не оставим в нем ни одного русского! Да благословит вас Аллах!