Путешественники, как следует, подкрепились, запивая плотный ужин хорошим пивом, из запасов Гонзара Кабана, избавились от Катыка и Мичигран решил, что теперь самое время рассказать о чуде. А как еще можно было назвать появление ноги святого Фестония и свое спасение.

 - Мне сегодня явился святой Фестоний, - доверительно сообщил маг.

 - Нельзя пить так много пива, - Альдарион и сам выпил немало. Но не до такой же степени, чтобы ему святые являлись.

 - Ты меня, по вашим эльфийским меркам, не меряй, - осадил его Мичигран. - Эльфы под стол после второй чаши падают, а я Великий Маг, для меня полкувшина - это не выпивка. Я сейчас, можно сказать, даже и не пил, только горло промочил. А святого Фестония я видел, прямо как тебя сейчас.

 - Гм... Когда это он тебе явился? - Буркст тоже не поверил. Он был уверен, что если святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний пожелал явиться, то уж не мага бы он осчастливил, а монаха.

 Такое отношение возмутило Мичиграна. Он говорил чистую правду, святую истину и без всякой корысти для себя. А пройдоха-эльф, взяточник и мошенник, ему не верил. Мало того, ему не верил даже Буркст, неглупый монах, который должен понимать: что касается святого Фестония - Мичигран врать не станет, хоть бы из чувства опасения быть объявленным еретиком.

 - Я вам говорю, что видел! - маг едва удержался, от того, чтобы как следует не стукнуть нахального эльфа. - И тем, что я сейчас жив, я обязан святому Фестонию.

 - Он что, посчитал тебя самым достойным в нашем отряде? - съехидничал эльф.

 - Да! Посчитал самым достойным и явился! - Мичигран все больше убеждался, что для лба эльфа, одной шишки мало.

 - Как это произошло? - монах вел себя менее агрессивно, но тоже не верил ни единому слову мага.

 - Я упал и варвар Медная Башка хотел отрубить мне голову, лежачему. Тогда я призвал на помощь святого Фестония.

 - И он явился?

 - Явился.

 - Во всем величии своем?

 - Не совсем в величии, но с огромной пользой.

 - Тогда поведай нам, сын мой, как это произошло... - раз маг заявил о чуде, то следовало разобраться, чтобы потом подробно доложить обо всем их пресветлости, отцу Хоангу.

 Мичигран охотно рассказал о том, как на него навалилось не менее десятка свирепых варваров и как он успешно сражался с ними: проломил голову одному, сломал шею другому, расквасил нос третьему... Но в такой тесноте он не мог по-настоящему пустить в ход посох. Кончилось тем, что его коварной подножкой свалили на землю и хотели отрубить голову. Он и решил призвать на помощь святого Фестония. В ответ на его просьбу, появилась симпатичная нога и дала хорошего пендаля могучему варвару по прозвищу Медная Башка. Тот взвыл от боли и рухнул а остальные растерялись. И тогда Мичигран, разя врагов посохом, обратил их в бегство. Но этим дело не кончилось. Другой подлый варвар подкрался к нему сзади и хотел разбить голову громадной дубиной. И опять вмешался святой Фестоний. "Не отвлекайся, - шепнул он магу. - Я и этого сейчас успокою". Не желая являться, погрязшим в разбое и невежестве варварам, святой, оставаясь по-прежнему невидимым, вырвал дубину из рук кровожадного гнома и опустил ее на голову нечестивца.

 - А почему ты думаешь, что это был святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний? - спросил Буркст. - Не впадаешь ли ты в ересь, сын мой?

 - Все монахи одинаковые, - маг снисходительно посмотрел на Буркста. - Как только что-нибудь происходит не по их желанию - они сразу начинают толковать про ересь. А кто, по-твоему, это мог быть, если не святой Фестоний?!

 - Конечно это был драконоборец! Кто же еще мог придти нам на помощь! - поддержал Мичиграна, внимательно слушавший, но молчавший до этого Калант.

 Он принял сторону мага не задумываясь. Рыцарь был уверен, что как только святой Фестоний узнал, о грядущей битве с драконом, он сразу же взял отряд под свое покровительство.

 - Может быть ты приведешь какое-нибудь доказательство? - занудно тянул свое монах.

 - И приведу! Нога врезала Медной Башке по его толстой заднице с такой силой, что тот забыл и про битву и даже про то, что он варвар, - привел неотразимый довод Мичигран. - Такой могучий удар мог нанести только святой.

 - Как нога выглядела? - продолжал выяснять подробности Буркст. Он еще не определился, как следует отнестись к рассказу мага. В конце концов только их пресветлость отец Хоанг мог решить: произошло явление ноги святого драконоборца, дважды рожденного Фестония или не произошло. Но преподобному надо было доложить со всеми подробностями.

 - Хорошая крепкая нога в высоком черном сапоге с небольшой серебряной шпорой. Носок сапога окован медью. Я, когда увидел ее, сразу понял, что это нога святого.

 Буркст вспомнил картину на стене, в келье их пресветлости. И бронзовую статую святого на столе Координатора. И там, и там, на святом не было никакой обуви.

 - Святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний везде изображается босым, - заявил монах. Он не опровергал мага, он просто выражал сомнение. И делал это очень осторожно.

 - Босиком он ничего не смог бы сделать, - объяснил Мичигран. - Вы же знаете, какие задницы у варваров. Они тверды как дубовые поленья. Бить босой ногой по такой заднице нельзя - ногу сломаешь. А святой Фестоний не глупей нас с тобой. Не станет он ломать себе ногу о задницу нечестивого варвара. Сотворить сапог, чтобы проучить гоблина ему ничего не стоило.

 - Не напутствовал ли он тебя, прежде чем удалиться? - допытывался монах. Он все еще не мог решить: надо верить Мичиграну, или не надо.

 А Мичигран, которого святой спас от неминуемой смерти, решил, что теперь самое время поднять боевой дух отряда, и святая ложь принесет пользу.

 - После того, как он меня спас прямо в голове у меня прозвучали слова: "Передай, Мичигран, своим друзьям, что я вас в обиду не дам."

 - Что я вам говорил! - торжествовал Калант. - Святой драконоборец покровительствует нам. С его именем мы пройдем по всей стране и сокрушим всех драконов, сколько их еще есть.

 Буркст задумался.

 Явление святого, - прикидывал он, - пусть даже его ноги - во время похода на дракона можно считать знамением. А такое знамение укрепит веру в святого драконоборца, дважды рожденного Фестония и преумножит славу монастыря. Их пресветлость, Координатор Хоанг, непременно одобрит. Но почему знамение явилось только магу? Если Мичигран видел ногу святого, то и он, Буркст, вполне мог ее видеть. Более того - должен был видеть. И, конечно же, видел... А... Понятно... Он видел ногу святого Фестония, но забыл об этом, когда потерял память от удара дубиной. Надо напрячься и вспомнить. Во славу Святой Обители.

 - Высокий черный сапог... - монах возвел очи к небесам, будто надеялся что-то увидеть там. - Да, да, что-то черное я кажется заметил... И вполне возможно - это был сапог.

 - Я тоже видел ногу в черном сапоге, - сообразил Альдарион. В Геликсе даже эльф, если он отмечен святым Фестонием, мог рассчитывать на значительное повышение по службе... - Могучая нога... И что-то блестело...

 "Эльф неглуп, - подумал монах. - Быстро сообразил..."

 - Медная окантовка носка сапога, - подсказал маг.

 - Это была правая нога, - продолжал вспоминать Буркст. Ну кто же бьет левой ногой. - Это определенно была правая нога...

 - Да, правая, - подтвердил маг.

 - И небольшая серебряная шпора на сапоге, - память монаха быстро восстанавливалась.

 - Правильно, серебряная шпора, - снова подтвердил Мичигран.

 - Нога сокрушила кровожадного варвара и исчезла, - вспомнил монах. - А потом меня ударили по голове и, как дубина обрушилась на гнома, я уже не видел. И сказать мне святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний ничего не смог, ибо я лежал без памяти, поэтому он и обратился к тебе.

 - Значит ногу в сапоге ты все-таки видел?

 - Да, я вспомнил. Правая нога в совершенно новом черном сапоге. Носок окован медью а на каблуке небольшая серебряная шпора... - без всякого сомнения заявил Буркст.

 - Вы все видели ногу святого? - спросил Калант.

 - Конечно видели. Святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний, явил нам свою прекрасную и могучую ногу, - подтвердил монах.

 - Я видел, - не отстал от него эльф. - И черный сапог и медную пластину...

 - Какие вы счастливые, - позавидовал спутникам простодушный Калант. - А я все время глядел на этих варваров, которые хотели завладеть Фамогустом и самого главного не увидел...

 - Я обещал святому Фестонию, что половину монет, причитающихся мне после победы над драконом, отдам на строительство собора в честь святого, - вспомнил Мичигран.

 - Я сделаю то же самое, - поддержал мага рыцарь. - Я тоже отдам половину причитающихся мне монет на строительство храма.

 После этого Буркст окончательно уверовал, что нога святого драконоборца, дважды рожденного Фестония явился Мичиграну. И ему, Бурксту, конечно тоже. Даже эльф и то видел чудесное явление ноги.

 Рыцарь решил, что эльф, в битве с варварами, доказал свою преданность, заслужил полное доверие и ему можно поручить охрану лагеря отряда ночью. Если бы маг и монах не были так измотаны дракой, они, вероятней всего, возразили бы. Но, на этот раз им было не до споров. Буркст, будто и не слышал указания Каланта а Мичигран, стоило ему прикрыть глаза, уснул - как будто провалился в бездну.

 Альдарион легонько дотронулся до плеча Мичиграна, но тот сразу проснулся.

 - Что!? - ухватился он за посох. - Кто!?

 - Никого нет, - успокоил его эльф. - Мое время кончилось. Тебе пора вставать.

 - Так быстро? - маг смотрел на эльфа с подозрением. - Я только глаза закрыл, а ты уже будишь.

 - Посмотри на небо, - предложил Альдарион.

 Мичигран взглянул на звезды. Судя по ним, время уже перевалило за полночь.

 - Не может быть, - не поверил маг, и сладко зевнул. - Там со звездами что-то напутали.

 - Со звездами все правильно, - заверил его эльф. - Просто ты, как все люди, любишь много спать.

 - Ты не прав, - не согласился маг. - Я вообще-то сплю мало. Но после хорошей драки мне всегда надо поспать как следует, - Мичигран опять зевнул и потянулся. - Могу спать целые сутки.

 Зевал Мичигран с удовольствием: запрокинув голову, широко разевая рот и прищуривая глаза. Лицо у него в эти мгновения становилось умиротворенным и даже добрым. Глядя на мага, Альдариону тоже захотелось зевнуть. Он глубоко вдохнул, предчувствуя наступающую истому, но спохватился и сжал губы: эльф не должен подражать человеческим слабостям. А чем же, если не слабостью, может быть зевота?

 - Много спать нельзя. Сходи к лекарям, - посоветовал он. - Дадут тебе какое-нибудь снадобье.

 - Я ходил. Они говорят, что сон на меня действует лучше всякого снадобья и после каждой драки мне следует хорошо отоспаться. А варвары сегодня дрались отчаянно. У меня все кости болят. И мне надо спать всю ночь. А ты меня разбудил, - он с укоризной посмотрел на Альдариона. - Может быть подежуришь еще пару часиков за меня, потом Буркста поднимешь?

 - Не стану я за тебя дежурить, - отказался эльф.

 - Нет у тебя, Альдарион, никакого уважения ко мне, Великому Магу и твоему защитнику.

 - Ты мой защитник?! - возмутился эльф. - Ты мой защитник!? - с негодованием повторил он. - Ты хотел отдать меня в рабы грязному и невежественному варвару.

 - Я пошутил, - Мичигран опять широко зевнул. - Ты что, шуток не понимаешь?

 - Хорошие шутки! У меня от твоих шуточек волосы дыбом встают.

 Мичигран с сочувствием посмотрел на Альдариона.

 - Это потому, что у эльфов нет чувства юмора.

 - На твои дурацкие шутки никакого юмора не хватит, - огрызнулся Альдарион.

 - Но я же потом сказал, что тебя нельзя отдавать в рабы. Чтобы защитить тебя я даже соврал Каланту, что ты хороший маг. А ты ведь маг - так себе... С тыквами, конечно, управляешься и с травкой тоже. Но, чтобы быть настоящим магом, этого мало.

 - Я не просто управляюсь, я тыквами Буркста спас и Каланту помог! - гордо заявил эльф. - Варвары от моих тыкв в лес убегали.

 - Пользу ты кое-какую своими тыквами принес, спорить не стану. Но сбежали они в лес не от твоих тыкв, а от моих рыцарей. Хороший маг должен уметь напугать врагов, Устрашить их. Воевать тыквами нет никакого смысла.

 - Это почему же?

 - А как ты думаешь, зачем сражаются с врагами и совершают подвиги? - вопросом на вопрос ответил Мичигран.

 - Вообще?

 - Вообще.

 - Чтобы захватить добычу, - не задумываясь ответил эльф.

 - Ты не прав, Альдарион. Спроси Каланта, он тебе скажет: "Сражаются и совершают подвиги для того, чтобы покрыть себя славой и попасть в легенду". А ты со своими тыквами, даже если один целую орду варваров разгонишь, славой себя не покроешь и ни в одну самую захудалую легенду не попадешь.

 - Конечно, - заметно обиделся Альдарион. - Как сутками над бумагами корпеть, законы составлять, так эльфы нужны. Когда Буркста надо спасать, тоже эльф нужен. А в легенды только рыцари да маги могут попасть.

 - Ты не обижайся, сам виноват, - Мичигран даже вздохнул, пытаясь подчеркнуть свое сочувствие. - Легенды, Альдарион, народ складывает, а народ любит, чтобы все было красиво: огненные стрелы, сверкающие молнии, блестящие мечи, тяжелые топоры и бесстрашные герои... А теперь послушай как звучало бы вот такое: "Он нанес противнику сокрушительный удар тыквой!"

 Мичигран сделал паузу, чтобы дать эльфу почувствовать, как неестественно это звучит. Но Альдарион только дернул плечом, отказываясь признавать доказательства мага.

 - Народ "сокрушительный удар тыквой" не примет.

 - А если удар тыквой привел к победе?!

 - Не примет, даже в этом случае. Народ из тыквы варит кашу. И тыква никогда не станет символом победы.

 - Они не понимают, - осудил эльф народ. - они не правы.

 - Заблуждаешься, Альдарион, народ всегда прав. Запомни, народ прав даже тогда, когда он не прав. А вы эльфы упрямы, как бараны. Не можете понять, что в легендах все должно быть возвышено. Если ты убьешь тыквой свирепого тролля, никто не станет восхищаться и называть это подвигом. Все будут смеяться над глупым троллем который погиб от тыквы, а о тебе никто даже не вспомнит.

 - Не хочу с тобой спорить, - Альдарион привычно задрал подбородок. - Мы эльфы, понимаем в возвышенном больше чем вы, люди. - Мы дети величественной природы и знаем все ее секреты.

 - То-то вы от своей величественной природы в город рванули... Слушай, Альдарион, есть хорошая идея. Иди ко мне в ученики.

 - Я?! К тебе?! В ученики?! - эльф не только возмутился, он еще и искренне удивился такому предложению.

 - Конечно. Не думай, что тебе поздно учиться. Учиться можно в любое время. Даже в твоем возрасте. Характер у тебя, вообще-то, для ученика занудный, но воображение кое-какое есть. Я тебя за год-другой научу метать молнии, некоторые интересные заклинания освоишь... В общем - сделаю из тебя мага и в гильдию запишу. Бросишь ты свою дурацкую писанину, будешь пользу приносить. А то сидишь в канцелярии у бургомистра, паразит паразитом: взятки вымогаешь. Граждане свободного города Геликса тебя не любят. А начнешь работать свободным магом - тебя уважать станут. И никто не упрекнет, не обзовет дармоедом.

 - Нет! - отрезал эльф.

 - Если ты стесняешься быть учеником, то напрасно, - продолжал уговаривать Мичигран.

 - Эльф никогда не пойдет в ученики к человеку! - заявил Альдарион, повернулся и пошел к повозке, возле которой спали Калант и Буркст.

 - Странный народ эти эльфы, - Мичигран был явно разочарован. - Учиться не желает. Ему бы только поспать... Так и умрет ничему не научившись и на могилу ему, вместо памятника, поставят большую тыкву.

 Он встал, еще раз зевнул, потянулся и пошел к небольшому костру, который развел Альдарион. Эльф и хвороста собрал большую кучу, так что до утра должно было хватить.

 "А чего бы ему и не собрать, - не оценил старание Альдариона маг, - эльфы и ночью видят не хуже, чем днем, как кошки".

 Костер хорошо освещал небольшой круг, а вне пределов этого круга лежала тьма. Лошади перебрались куда-то на край поляны, ближе к деревьям, где трава была посочней и погуще. Их и не видно было отсюда, но Мичигран слышал, как пофыркивают они, отгоняя ночных насекомых, да как потрескивают под копытами сухие ветки. Жизнь в лесу ночью не замерла а, кажется, еще больше оживилась. Далеко в чаще кто-то раскатисто рыкнул, потом торопливо протопотал табунок мелких оленей. На краю поляны, одна за другой, проскользнули две гибкие тени... Обычная, установившаяся веками, размеренная лесная быль, где кто-то радуется жизни и кто-то кого-то хочет съесть, чтобы тоже получить свою долю радости. Маг положил в костер несколько сухих веток и огонь, потрескивая набросился на них.

 - И хватит, - сказал сам себе Мичигран. - Вовсе ни к чему нам разводить большие костры. На большие костры гости собираются, а в лесу приличных гостей не встретишь, здесь всякое отребье шастает, вроде варваров, - он пощупал макушку: кожа срослась хорошо, маг даже шрама не нашел. - А варвары нам сегодня больше не нужны.

 Он снял плащ, расстелил его и прилег. Совершенно не обязательно охранять лагерь стоя. Делать это лежа было гораздо удобней, тем более, что голова по-прежнему болела. Но, как только Мичигран прилег, глаза сразу, сами, вопреки его желанию, закрылись.

 - Э-э-э, так не пойдет, - запротестовал маг. - Спать на посту - последнее дело.

 Он открыл глаза как можно шире, да еще потер руками уши, чтобы прогнать сон. И прогнал.

 "Вообще-то - хорошо, что Альдарион к нам приблудился, - размышлял Мичигран. - Вдвоем мы вполне сумеем испортить дракону аппетит. Если вдобавок, к моим снадобьям, эльф еще и врежет этому гаду по башке, увесистой тыквой, у того непременно мозги набекрень пойдут, и наш отважный рыцарь, своим копьем с Мультифритовым наконечником, вполне сможет прикончить его. Только надо, чтобы эльф соорудил тыкву побольше. Рыцарь, конечно, будет против. По его Кодексу маг должен быть один... Но, ничего, как-нибудь уговорим Каланта. А дракон, если рыцарь его прихлопнет, пожаловаться не сумеет. Да и если жив останется, жаловаться не станет. Не на кого будет жаловаться.

 Маг представил себе, как дракон разевает громадную, зубастую пасть а он, Мичигран, бросает ему прямо в ноздри горсть чихательного порошка, самого лучшего порошка, который он купил у старого пройдохи Лысого Гундора. Порошок у Гундора должен быть отменным. Гундор занимается темными делишками и цену заламывает совершенно дикую, но товар у него первоклассный. Это же умереть со смеха можно будет, когда дракон станет чихать...

 Дракон все-таки отчихался и уставился на Мичиграна и Буркста большими красными глазами.

 - Вы это чего? - спросил он скрипучим голосом.

 - А мы ничего... Просто так нельзя, что ли? - не растерялся Буркст, и Мичигран понял, что монах тянет время, чтобы дождаться рыцаря.

 Маг оглянулся и увидел что рыцарь еще далеко. Он скакал на Фамогусте и потрясал копьем. Мультифритовый наконечник сиял, испуская радужные лучи. Все это выглядело очень красиво, но Каланту было еще скакать и скакать. А дракон стоял рядом.

 - Раз ничего, то и нечего сюда приходить. Просто так они!.. Вы что, неграмотные? Посторонним вход воспрещен! - дракон указал короткой лапой с черными когтями на табличку, что была прибита большими гвоздями на стене башни. - Поэтому буду вас сейчас уничтожать огненным языком. Попросту говоря - сожгу. А пепел продам поселянам на удобрение.

 Дракон выглядел страшновато. Кожа у него была серой и напоминала камень. Глаза - красные, выступающие над нижней губой клыки - желтые, когти на лапах грязные. А морда покрыта крупными зелеными бородавками.

 И тут появился Альдарион в голубом жилете и красных штанах.

 - Я вас спасу, - сообщил он магу и монаху.

 - Что это за козявка такая нахальная, в красных штанах? - удивился дракон. - Спасатель хренов.

 - Это эльф, - представил Альдариона Буркст. - Он наш соратник.

 - Эльф!.. - дракон презрительно фыркнул. - То-то я смотрю - уши у него острые и мода препротивная. Под каким кустом вы такого завалящего урода подобрали?

 - Он у себя в лесу вождем был... - монах по-прежнему старался тянуть время. - Большим авторитетом пользуется. Его даже тролли уважают.

 - Этого!? - дракон басовито хохотнул.

 Гордому эльфу давно пора было возмутиться, но он делал вид, будто не слышит дракона.

 - Могу создать тыкву, которая раздавит эту безмозглую ящерицу, - сообщил он Мичиграну.

 - Молодец, - похвалил его маг. - Действуй!

 Но эльф не стал действовать. Уставился на мага, чего-то ожидая.

 Дракон с любопытством разглядывал Альдариона, очевидно заинтересовался, о какой такой тыкве идет разговор.

 - Чего тянешь, он же нас сожжет, - поторопил эльфа маг.

 - Нужна взятка, - бесстыдно заявил Альдарион.

 А морда у него действительно препротивнейшая, - подумал Мичигран. - Как это я раньше не замечал?

 - Но мы же из одной команды, ударь его тыквой бесплатно, - попросил он.

 - Без взятки не могу, - отказался эльф.

 - Обиделся, что я тебе в лоб стукнул? - спросил Мичигран.

 - Ничего личного. Просто у всех нас, кто служит у бургомистра, натура такая, без взятки ничего не делаем.

 - Тебе Калант запретил брать взятки, - напомнил монах.

 - Запреты для того и существуют, чтобы их нарушать. Если не дадите взятку, не рассчитывайте даже на самую маленькую тыкву.

 - Дурак он, этот ваш эльфомордый, - вмешался в разговор дракон. - Меня никакой тыквой раздавить невозможно. А он еще и взятку требует. Да пошлите вы его подальше!

 - Ты чего вмешиваешься, - огрызнулся Мичигран, который все еще надеялся уговорить Альдариона. - С эльфом мы сами разберемся, а ты не суй свое рыло, куда не следует.

 - Как хотите. Эльф вас все равно обманет. С такой мордой да не обмануть... А мне лично это без разницы, - он поднял правую переднюю лапу и совсем как собака почесал за ухом. - Вот накачаюсь воздухом и сожгу вас.

 - Смотри не лопни, - не удержался Мичигран.

 Дракон недобро посмотрел на мага и сделал глубокий вдох.

 Маг посмотрел в сторону скачущего Каланта, тот был еще слишком далеко. Надо было как-то продержаться, пока рыцарь прискачет. Мичигран готов был заплатить эльфу, но, как это часто случалось, в нужный момент, у мага не оказалось ни одной монеты. Он повернулся к Бурксту.

 - Дай ему, и пусть подавится.

 - У меня ничего нет, - соврал скупой монах.

 - У тебя есть золотая монета, - напомнил ему Мичигран. - Ты же слышал, эльф без взятки ничего делать не станет.

 - Была у меня монета, а сейчас нет. У меня карман дырявый, она выпала, - монах показал дыру в кармане балахона и, для большей убедительности, просунул в нее палец.

 Дракон накачивал себя воздухом, запасался горючим, а Калант по-прежнему был далеко.

 - Ну!? - потребовал Альдарион. - Две золотые монеты!

 - Нет у нас ничего, отработай в счет долга, - предложил Буркст.

 - В счет долга не могу. Ищите дурака.

 Дракон уже запасся воздухом и стал раскочегаривать свою топку...

 - Ударь его в кредит, - попросил маг.

 - Если в кредит, то ваш долг увеличиться на сто процентов. Четыре золотые монеты.

 Из ноздрей дракона потянулись струйки белого пара.

 - Смотрите, тыква у меня уже готова.

 Мичигран посмотрел: над головой дракона колыхалась в воздухе огромная тыква, чуть-чуть меньше самого дракона.

 Дракон не замечал висевшей над ним грозной тыквы. Он разинул рот, собираясь извергнуть пламя.

 - Бросай! - закричал Мичигран. - Дам я тебе взятку. Будут тебе четыре золотые монеты. Бросай!

 Альдарион бросил тыкву прямо на голову дракона. Как раз вовремя и бросил. Тот так и не успел дохнуть огнем.

 - Ай-ай-ай, - жалобно проверещал дракон.

 Голос у него стал тонким и противным. Мичигран даже вздрогнул от неожиданности...

 - Ай-ай-ай... Ай-ай-ай, - не переставал верещать поверженный дракон.