Лаура поспешила приняться за уборку, ибо поторопиться и в самом деле не мешало. Об утреннем происшествии с теткой она старалась не вспоминать. Конечно, хозяин поступил нехорошо, наложив чары без согласия тети Тинны, но если это было нужно для восстановления мира в доме…
Хорошее настроение возвратилось к девушке быстро – ведь сегодня она снова увидится с Кари, сегодня он придет в дом Эвильета Изумруда, можно сказать, придет в ее дом… Работа спорилась и никто не мешал – у тетки было, что называется, дел по горло на кухне в связи с предстоящим приемом, а хозяин ушел. За ним явился его родич Гимелиус, массивный мужчина с холодными злыми глазами (Лаура, признаться, его всегда немного побаивалась и робела в присутствии Гимелиуса) и позвал в Валлахал по какому-то ерундовому делу. Во всяком случае, так сказал сам Эвильет – мол, дело пустяковое, но присутствие придворного мага необходимо. Хозяин удалился ворча, поругивая своих нерадивых родичей-Изумрудов, которые не в состоянии обойтись без него, дряхлого старика – и обещая к обеду быть непременно.
Лаура быстро прибралась в самой большой комнате, которую тетка важно именовала «залой» и накрыла стоящий там стол красивой «праздничной» скатертью, вышитой красными птицами, затем навела порядок в спальне хозяина и перешла в кабинет. Здесь она убирать не любила, в кабинете на полках, в шкафу и на столе были разложены непонятные предметы, явно имеющие отношение к магии, а потому пугающие девушку. Быстро и привычно смахнув пыль с полок, она перешла к шкафу с восковыми куклами. После утренней ссоры тетки и мага, а также после рассказа Кари о карьере ее хозяина Лауре было особенно неприятно и боязно прикасаться к куклам. Она ежилась и робела под злыми взглядами восковых истуканчиков. Уже почти закончив омахивать с них пыль специальной мягкой метелкой из перьев, Лаура нагнулась и – словно Гангмар дернул – приоткрыв дверцу, заглянула на нижнюю полку. Там стоял сундучок, обычно запертый на замок. Лауре показалось, что сегодня хозяин забыл запереть его и она, сама себе удивляясь, тихонько приоткрыла крышку – в самом деле, мастер Эвильет второпях повернул ключ, не опустив крышку как следует. Бросив лишь один-единственный взгляд внутрь, Лаура торопливо захлопнула сундук – замок щелкнул. Лаура перевела дух и машинально провела тыльной стороной ладони по лбу, смахивая испарину. В сундуке, разумеется, тоже были куклы и на самом верху лежала уменьшенная копия тетки Тинны. Сделана фигурка была мастерски, старый Изумруд обладал талантом скульптора и к работе над своими игрушками подходил необычайно скрупулезно. Наверняка и куклы в бархате и шелках, расставленные на полках выше, также имели портретное сходство с оригиналами. Но, в отличие от богато разодетых злобноглазых кукол на полках, эта была в простом платьице и передничке. И глаза у нее были не злые, а, скорее, глупые…
Вот, значит, как…
Лаура еще раз тяжело вздохнула и принялась торопливо заканчивать уборку в кабинете. Подмела, сковырнула несколько растекшихся капель застывшего воска с пола, выгребла золу из крошечной жаровенки. Значит, вчера мастер Эвильет Изумруд занимался изготовлением новой куклы. Лаура глянула на стол – точно, там стояло нечто, прикрытое тряпицей и формой отдаленно напоминающее, пожалуй, человеческую фигурку. И снова любопытство оказалось сильнее страха – Лаура осторожно приподняла ткань, взявшись за самый-самый краешек кончиками пальцев. Увы, ее ожидало разочарование – как и всякий истинный мастер, Эвильет Изумруд тщательную проработку деталей оставлял «на потом», занимаясь вначале лишь общими контурами будущей куклы. Пока что невозможно было даже определить, мужская это или женская фигура… Лаура оглядела стол – нет ли какой-нибудь кукольной одежды? Разумеется, нет. Лаура слыхала, что хозяин заказывает платье для своих кукол у довольно известного портного. Конечно, он сперва закончит лепить, затем снимет мерку…
Вздохнув в третий раз, Лаура опустила ткань и отправилась за ведром. В дверях она остановилась и еще раз поглядела на укрытую полотном восковую фигуру. Кто же это? Какой-нибудь совсем неизвестный ей бедолага, не угодивший хозяину? Строптивый придворный? Чародей-конкурент? Или, может быть, она сама, Лаура? Или Кари?
Последние предположения пришлись девушке совсем не по душе и она, тряхнув головой, так что ее непослушные кудряшки взлетели надо лбом, постаралась прогнать эти вздорные мысли прочь. Сегодня у нее праздник и не стоит омрачать его глупостями…
***
Все успели управиться со своими заботами до обеда. К возвращению мастера Эвильета из дворца у тетки на кухне образовалась такая гора снеди, что хозяин заметил:
– Анатинна, голубушка, а ведь и тебе не чуждо волшебство, я вижу! Человеку не под силу изготовить такое количество еды без помощи магии, а? Ну-ну, хватит дуться на старого Изумруда с его дурацкими шуточками.
Однако тетка продолжала разыгрывать оскорбленное достоинство, хотя похвала ей явно пришлась по вкусу.
– Хватит дуться, говорю, – повторил маг, – ты же не хочешь испортить девочке этот день? У Лаурении сегодня все равно что праздник, так что давай будем и мы с тобой радостны. На колени я перед тобой все равно не встану, а жалованье с сегодняшнего дня прибавлю. Прибавка жалования – лучшее извинение хозяина перед служанкой, нет?
– Воля ваша… – поджала губы тетка.
– Значит, мир?
– Мир… – Анатинна кивнула наконец, но демонстративно неохотно.
Старик подмигнул Лауре и велел:
– А ты, дитя, чего ждешь? Марш одеваться!
– Бегу, мастер Эвильет! – девушка как раз закончила уборку и заглянула на кухню – не требуется ли тетке ее помощь? Но тетя Тинна справилась, разумеется, сама.
Лаура примчалась в свою комнату и торопливо занялась своим туалетом. Умылась, мазнула шею и запястья ароматной водой, стараясь вспомнить, мамины наставления по этому поводу. Затем натянула праздничное платье и взялась за гребень. С волосами, как обычно, беда… Пока она прибиралась в комнатах, прическа приобрела просто ужасный вид… Лаура так спешила, что даже сломала второпях один зубчик гребешка. Гребешок был старенький, еще мамин. От огорчения девушка едва не заплакала, но в эту самую минуту раздался стук в дверь. Кари! Лаура вмиг позабыла свои огорчения и, наскоро перетянув волосы голубой – под цвет платья – лентой, выпорхнула в коридор…
Когда она показалась из дверей своей комнатки, Кари уже стоял на пороге – красивый, элегантный, заразительно улыбающийся, источающий веселье. Поприветствовав хозяина и «почтенных дам», он объявил:
– Уважаемый мастер Изумруд, поскольку вы пригласили меня к обеду, дабы вершить справедливый суд за вчерашний проступок, я доставил еще одного виновника! Позволю себе уточнить – главного виновника!
С этими словами он протянул изящный кувшин. Эвильет принял сосуд и изучил сургуч, запечатывающий пробку в узком горлышке и, приподняв брови в притворном удивлении, объявил:
– О, в самом деле, настоящее эманское… Это опасный злодей… Я думаю, мы предадим его казни!
В общем, все складывалось удачно: ни тетка, ни хозяин не вспоминали о вчерашнем лаурином опоздании и утренней ссоре, наоборот – этакая милый домашний прием, встреча приятного всем гостя… Чародей пригласил Кари к столу, вся компания отправилась в гостиную, где уже был накрыт и сервирован стол под скатертью с красными птицами… Тетка в чистом белом переднике (и когда она только успела переодеться?) указала гостю приготовленный для него стул – рядом с Лаурой. Хозяин, продолжая зачем-то разыгрывать восхищение, принялся откупоривать кувшин с эманским. Лаура решила, что так, верно, положено – как знак уважения к гостю и его вину. Наверняка хозяина эманским не удивишь, все-таки он едва ли не ежедневно бывает при императорском дворе. Сразу же между мужчинами завязался разговор, Кари снова рассказал об их вчерашнем приключении, представив все в забавном виде и не упоминая, разумеется, о часах, проведенных ими наедине под кружащимися звездами. Хозяин весело поддакивал, тетка молча. Лаура, уткнувшись в свою тарелку, не смела поднять глаз… Ей все было непривычно, впервые на ее памяти в доме Эвильета Изумруда принимали гостя с таким пиететом, а уж если говорить о том, как веселились в ее родной Мирене… Никого не угощали дома – в те редкие дни, когда горожане позволяли себе бесшабашное веселье, столы выносились прямо на улицу и любой прохожий мог принять участие в празднике… Да и то сказать – «любой прохожий»! Ну разве кто-нибудь в маленькой Мирене не знал, если где-то празднуют? Все, разумеется, знали – и шли, и несли кто что мог для стола. Много пили, много орали и смеялись… Так что это нынешнее застолье было девушке в новинку и она на всякий случай старалась не привлекать к себе внимание, не совершить какую-нибудь глупость ненароком… Хватит уж вчерашнего…
***
…Ликуй привычно и беспечно,
Забыв сомненья, бросив страх,
Покуда снег лежит в горах
Все безгранично, безупречно вечно
На этих диких берегах…
М. Щербаков
Наконец разговор перешел от вчерашнего приключения к иным предметам. Изумруд поинтересовался, какие дела привели Кари в столицу. Тот, словно бы нехотя, поведал свою печальную историю и добавил, что здесь он потому лишь, что оставаться в поместье ему просто-напросто опасно, ибо замок разрушен практически до основания, латники частью перебиты при штурме, частью разбежались, а на сервов надежды мало.
– …С соседями у меня перемирие, но… Полагаю, не стоит вводить их в соблазн. Если кто-то из них решит, что я – слишком уж легкая добыча, – Кари сделал неопределенный жест рукой, пожал плечами и поднял свой бокал, давая понять, должно быть, что рассказ окончен.
– Не вводить в соблазн… – задумчиво повторил старый маг, внимательно глядя на гостя.
– Ну да. Тому же учит и наша вера, – кивнул Кари, – «не вводи понапрасну во искушение ближнего твоего». Мои… гм… добрые соседи тем вернее будут соблюдать условия договора, чем меньше возможностей оный договор нарушить я им предоставлю.
– Вы, юный сэр, слишком уж легкомысленно говорите о столь серьезных вещах, – покачал головой Изумруд, – однако, кто бы мог подумать, что и в наше время творится подобное беззаконие? Скажите, молодой человек, а не хотите ли принести жалобу молодому Императору на своих обидчиков? Думаю, моего влияния при дворе будет достаточно, чтобы дать делу… э-э… нужный ход.
– Благодарю вас, мастер, – покачал Кари головой, – ваше предложение более, чем любезно, но, увы, я не могу его принять. Я же связан клятвой.
– Ах, да… – протянул Эвильет, причем Лауре в его голосе послышалась некоторая досада, – разумеется, клятва благородного человека… Я как-то упустил из вида… Но на что же вы рассчитываете в таком случае? Зачем вы здесь?
– Ну, я для начала хотел бы просто увидеть столицу. Величайший из городов Мира стоит того, чтобы на него поглядеть.
– Да, но жизнь в Ванетинии недешева. Разумеется, вам, мой юный сэр, не пристало размышлять о таких низких предметах, однако, если ваше поместье в столь плачевном положении, как вы нам поведали, то… Простите, я предполагаю, что вы стеснены в средствах. Особенно, если ежедневно поите эманским хорошеньких служанок!
Кари расхохотался, но несколько принужденно – во всяком случае, так показалось Лауре. Вообще, за всей этой беседой ей чудился некий своеобразный поединок – словно хозяин старается в чем-то уличить гостя, найти неувязку в его рассказе, а Кари выкручивается и в самом деле нечто скрывает. Да, собственно, Лаура даже знала, что именно он стремится утаить…
– Нет-нет, – отвечал тем временем Кари, – вчерашний вечер был единственным… И я здесь никого не знал, кроме Лауры, с которой нас свел случай… Счастливый случай! Но я, разумеется, в самом деле испытываю некоторую стесненность в средствах… Человеку моего сословия не пристало об этом говорить, но это так. Я все же надеюсь, что в столице у меня отыщется какая-нибудь возможность поправить свои дела. Разве иной город может сравниться в этом отношении с Ванетинией?
– Пожалуй, пожалуй, – покивал Эвильет, – великий город, великие возможности… Великие соблазны… А не хотите ли вы, сэр, найти службу? Я бы мог походатайствовать за вас перед кем-нибудь из наших гвардейских офицеров.
– Я вновь благодарю вас. Это прекрасное предложение и, возможно, я его приму… Но мне не хотелось бы связывать себя присягой.
– Пустяки! Многие юные дворяне заключают контракт на год.
– Ах, вот как! Можно всего лишь на год?
– Ну да. Я уверен, что смогу добиться для вас места. Сейчас, скажу вам по секрету, намечается война на севере… Король Фенады уже просил его императорское величество о помощи, а наш император молод и наверняка пожелает предпринять военный поход. Молодости по душе приключения подобного рода. Словом, в гвардии наверняка будет объявлен дополнительный набор… И не благодарите меня! Мне это не будет стоить ровным счетом никаких трудов! Капитаны всегда отдают предпочтение местным уроженцам перед бродягами из Сантлака, которых и без того в гвардии слишком много. А они ненадежны, сантлакцы-то, нашей Лауры земляки.
Здесь Лаура впервые осмелилась вставить слово и возразить, что дворяне из Сантлака – вовсе не земляки ей, она родом с побережья, а это совершенно другое дело!
Хозяин почему-то тут же начал смеяться, да и Кари ухмыльнулся – и Лаура, совершенно смутившись, покраснела и уткнулась в свою тарелку.