Закончив колдовать, Ингви обернулся и наконец огляделся вокруг. Помещение, в которое он попал, было довольно обширным. Свет проникал в него только через трещины и дыры в крыше. Некогда это был первый этаж довольно высокого строения, разделенный к тому же на несколько небольших помещений — но когда его отстраивали после погрома, которым закончились Священные походы, новые хозяева не удосужились вернуть дворцу Проклятого Принца его былое великолепие. Перегородки так и остались сломанными, хилая дырявая кровля, кое-как выложенная на бывшем полу второго этажа, поддерживалась кирпичными колоннами, которые совершенно не гармонировали с темным камнем старых стен.
Из зала вели шесть выходов, двери которых были распахнуты. Коридоры за ними были совершенно темны, наемники с опаской поглядывали во мрак. Ингви понял, что его солдат до чертиков пугает темнота за пределами зала, это выражалось даже в том, что они избегали останавливаться перед этими зияющими черными провалами, а больше жались в простенках… Демон обернулся к Хигу, который с тоской озирался из-под своего надвинутого капюшона. Граф Гезнур держал его за колдовской поводок, в другой руке сжимая обнаженный меч и всем своим видом выражал готовность расправиться с пленником при малейшей попытке бегства либо сопротивления. Рядом с сеньором постоянно ошивался и его безымянный подручный, тоже не сводивший глаз с Хига…
— Куда нам теперь? — Окликнул своего невольного проводника демон.
— Туда, дяденька… господин… — указал рукой Хиг на один из темных порталов. Насколько позволял разглядеть тусклый серый свет, этот ход уводил вниз.
— Нам нужен будет свет, — решил Ингви, — Никлис, попробуй соорудить что-то вроде факелов. Эй, малый, светить умеешь?
Хиг, к которому был обращен вопрос, сначала растерялся, затем часто закивал. Он владел несложным заклинанием, заставляющим светиться небольшие предметы. Стер, с сомнением оглядев зал, предложил:
— Ежели мы, мастер капитан, двинемся эти ходом, так не худо бы остальные запереть, что ли…
Не дожидаясь ответа, здоровяк дернул створку двери, ведущей в соседний коридор. Что-то хрустнуло, гнилая дверь рассыпалась. Похоже было, что ее не закрывали со времен Гериана — то есть более двухсот лет — шарниры заклинило и дверь намертво приросла в распахнутом положении к стене… Стер недоуменно поглядел на оставшийся в его руке большой кусок гнилого дерева… К нему тут же подскочил Никлис:
— Отлично придумал, парень… Молодец, — и с этими словами отобрал у опешившего наемника его «трофей», — вот и деревяшки для факелов. Эй, ты!.. И вот ты — не стойте, помогите факелы соорудить, ищите тряпки или чего-то там еще такое… Чтоб горело… у кого плащ посуше? Сейчас на полосы порвем…
Стер обернулся к Ингви и растерянно развел руками:
— Хотел запереть… Чтобы никто сюда из других дверей… А оно — вот…
Ингви прислушался к ритмичным ударам, раздающимся со стороны входа в зал и бросил:
— А, все равно… Они наверняка справятся с дверью раньше, чем мы успеем обернуться… Эй, ты, как тебя?.. Давай делай свет на чем-нибудь!
Хиг, к которому относилась последняя реплика, послушно подобрал отлетевшую от разломанной двери щепку и забормотал над ней необходимые формулы. Ингви, прислушавшись к его заклинаниям, поморщился — Хиг пользовался не лучшими из знакомых ему версий — но промолчал. Каждый работает, как умеет. Зато граф Гезнур глянул на пленника с подозрением и сделав свирепое лицо и помахал острием меча перед носом пленника. Тот вжал голову в плечи, но тут его усилия увенчались успехом — палочка засветилась. Как раз и Никлис поджег первый факел, в то время как его помощники продолжали трудиться, обматывая палки полосками из разодранного плаща. Сыроватое тряпье и гнилое дерево горели плохо, но ничего более подходящего у наемников все равно не было.
— Ладно, — махнул рукой демон, — сойдет. Значит так. Слушайте меня все. Теперь мы пойдем в самое логово этих некромантов. Это может оказаться довольно опасно…
Кто-то из солдат хмыкнул, Ингви строго оглядел свое «войско» — все молчали…
— …Я говорю опасно. Поэтому не отставать, не расходиться. Держаться настороже. Если в коридоре будут встречаться боковые ответвления — проверять, но далеко не заходить. Можно бросить факел, но аккуратно, чтобы не устроить пожара раньше времени. Палки и тряпки взять с собой, сделаем еще несколько факелов… Эй, ты… Хиг, нам далеко идти?
— Нет, господин, не далеко.
— Ну все равно — факелы могут понадобиться. Я иду впереди, Никлис, Стер, вы держитесь поблизости. Граф, за нами вы ведите парнишку… Мастер Мертвец, вам прикрывать тыл. Вроде все? Ладно, за мной!
Наемники, держась компактной группой, двинулись в темноту коридора… За спиной у них все так же равномерно и неутомимо били в дверь алебарды зомби…
* * *
Перт Лан-Анар гордо шагал в рядах грозной армии Малых гор. И гордость эта, надо сказать, была вполне заслуженной. Во-первых он шел сейчас на великую войну с нелюдями — захватчиками, а не на драчку с какими-нибудь Лан-Кайенами. Нет, конечно, накостылять подлым соседям — это тоже занятие достойное настоящего мужчины, каким считал себя Перт. Но все же великая битва с гномами — это куда более высокое и благородное деяние… Как у этих, которые с перьями на железных шлемах — ну, Авейн Неистовый… и всякие другие там…
Ну, а во-вторых — тоже достаточно большой повод для гордости юного члена клана — это то, что ведет великую армию рода человеческого Каст дой-Лан-Анар! Глава славного рода, к которому принадлежит Перт, пока что никому не ведомый юный горец — а в будущем знаменитый воин, победитель нелюдей. Даром, что ему всего шестнадцать лет и он еще «не вошел в полную силу», как говорят у них — но он ловок и проворен. Он хорошо владеет секирой. Да-да, у него есть настоящая боевая секира, подаренная ему самим лэрдом Кастом! Славный предводитель у рода лан-Анаров, в самом деле — достойнейший из достойных во всех Малых горах…
Когда стало известно, что принц своих подданных с высот фактически бросил на произвол судьбы, лэрды, посовещавшись, решили дать бой войску гномов своими силами — ежели, конечно, почтенный Каст дой-Лан-Анар сумеет уговорить присоединиться к походу злобного мага Анра-Зидвера. Лэрд сумел. Тогда все — даже вечные противники и кровные враги Лан-Кайены — порешили, что в бой поведет объединенную рать сам Каст, самый мудрый и рассудительный из лэрдов высот. Вечером, когда лэрды разошлись поднимать кланы в поход, Каст собрал сходку Лан-Анаров и объявил — в поход пойдут все. Все, кто способен хотя бы раз натянуть тетиву и взмахнуть секирой. На время войны с нелюдями запрещены набеги и кровная месть. Перт воспрянул духом, услыхав это — он уже начал бояться, что в поход отправится только отборная дружина, как тогда — по призыву принца. Тогда шестнадцатилетних на войну не взяли — ведь кто-то должен же охранять и поселок и пасущиеся стада от подлых Лан-Кайенов. А теперь — ого-го! Перт не смог сдержать улыбки, услышав добрую весть, зато сам лэрд говорил мрачно, хмуря густые брови:
— …Вот так-то, мужи Лан-Анара… На смертный, стало быть, бой нам надо выйти, потому что кроме нас — больше некому. Кто на Роннотских полях со мной был — тот помнит, гномы в силе идут. Ежели допустим их в горы — не миновать беды, проклятые нелюди в камень зароются, старые свои пещеры вновь откроют — тогда пиши пропало… Значит, встретим их на рубеже низин— там только мы одолеть их сможем… Если сможем… Негоже мне, вашему лэрду, такое говорить, да только врать не хочу… Велика сила нелюдей, да еще и чародейством нечистым они овладели… Ну, тут нам Анра-Зидвер обещал помочь. Так что если сможет наш колдун отвести гномьи чары — то тогда мы с недомерками грудью в грудь сойдемся, да силами померимся… Тут уж нам не привыкать… Готовьтесь, мужи Лан-Анара, к смертному бою, ибо ежели мы не выстоим — не бывать нашим кланам на высотах, не жить людям в Малых горах… Вот я вам все сказал. Ступайте, готовьтесь — завтра выходим.
После того, как все разошлись готовиться к походу, Перт несмело обратился к лэрду и пожаловался, что у него, сироты, нет подходящего оружия, чтобы драться с гномами, как подобает мужчине. Лэрд поглядел на юношу странным взглядом и позвал к себе в башню. Там, пока Перт, разинув рот от удивления, разглядывал богатое убранство, дой-Лан-Анар, полез в сундук. Сопя и кряхтя порылся там, с грохотом что-то перебирая и наконец вручил Перту топор. Настоящий боевой топор — тяжелый, блестящий, гораздо лучший, чем то оружие, что давали ему прежде — когда посылали стеречь Ущелье Гнома Арина или перевал Орох…
— Держи, парень, — напутствовал его Каст, — это оружие. Пусть послужит оно тебе на славу Лан-Анарам, как прежде мне служило. Ежели победим — отдашь за него чего-нибудь из добычи, а ежели нет — так мне в Гилфинговом Блаженстве топора не нужно будет.
— Сохрани тебя Светлый, добрый лэрд, — только и сумел промямлить Перт, — я уж отслужу…
— Отслужишь, парень, — печально так ответил дой-Лан-Анар, — отслужишь… Ступай к Ирику-кузнецу, скажи — я велел. Пусть поможет тебе подправить топор, да наточит как следует…
От приятных воспоминаний Перта отвлекли громкие голоса и шум впереди — голова колонны вышла из теснин на ровное поле и лэрд Каст велел стать там. Он хотел дождаться разведчиков, отправленных следить за продвижением гномьей армии. Вскоре войско горцев облетела весть — разведчики вернулись. Впереди, сказали они, есть поле, еще более подходящее для того, чтобы встретить нелюдей. Там холмы и мало больших камней. Войско гномов уже близко и надобно поспешить, чтобы успеть выйти к той долине, прежде чем нелюди ее минуют. И еще — на поле стоит рыцарь. Какой-такой рыцарь? А Гангмар его знает какой… Стоит… ну, то есть сидит на коне и говорит, что дал клятву не бежать и с гномами биться смело — стало быть с того поля он не уйдет!
— А щит у него какой? Чего там намалевано? — Спросил Каст.
В последнее время лэрду часто приходилось бывать по всяким делам в низинах, он считал, что неплохо разбирается в рыцарских гербах и цветах.
— Да ничего не намалевано… Белый у него щит — только грязью снизу заляпан, конечно, — развел руками старший из разведчиков…
* * *
Солдаты шли сквозь мокрый лес, осторожно отодвигая руками ветви. Вообще-то сэр Грок из Аривны строго следит за тем, чтобы его латники не покидали поста на мысу, откуда хорошо просматривается Великая. Но какой смысл торчать под ливнем среди бурлящей реки, если можно сходить в деревню к знакомой вдовушке. А у нее всегда найдется и кувшинчик винца, и закусь, и доброе слово для отважных защитников… Поэтому когда стало ясно, что дождь зарядил надолго и в такую непогоду уж точно никому не придет в голову переправляться через Великую — даже самому сумасбродному эльфу (а солдатские плащи, кстати, промокли насквозь), старший из латников заявил:
— Ну что, парни, рискнем? — и оба его спутника уже точно знали, о чем идет речь.
Не в первый раз они «рисковал» нарушить приказ сеньора и покидали пост. Усидев с доброй хозяйкой кувшинчик вина (а домик ее как раз стоял на окраине деревни у самой опушки, так что никто солдат видеть не мог) и просушив немного плащи, доблестные вояки распрощались с гостеприимной вдовушкой. Как обычно, старший, поднимаясь из-за стола заявил: «Ну что, парни, поможем бедной вдове…» и первым вытащил несколько медных монет. За ним, естественно, разязали кошели и его сослуживцы… Хозяйка — опять же как обычно — смахнула рукавом невидимую слезинку, призвала благословение Гилфингово на доблестных защитников, что берегут род людской от проклятых нелюдей да помогают бедной вдовице — и вышла проводить героев на крыльцо. Воровато оглянувшись на засыпающую деревеньку, герои еще раз торопливо попрощались и шмыгнули скорее под сень леса. Хозяйка помахала им вслед.
Настроение у солдат было хорошее, они и впрямь ощущали себя героями — несмотря на противные холодные капли, что сыпались с насквозь промокших и словно пропитавшихся водой крон деревьев… Бодро шагали добрые воины по знакомой тропке… Вот и опушка, отсюда им нужно свернуть на песчаную косу. Там, на самом окончании косы, и надлежит нести им стражу, стеречь владения доброго сэра Грока от возможных набегов эльфов из-за Великой… Да только ерунда это. Во-первых, эльфы уже лет шесть, как боятся переплывать реку, во-вторых — такой дождь (а дождь ведь едва прекратился!) давно, конечно, загнал эльфов под крыши и они сейчас спят и смотрят, небось, свои нечеловеческие сны, Гангмар их возьми… Эльфов, конечно, возьми — не сны… Ну а в-третьих — даже если какому-нибудь шальному эльфу взбредет в голову плыть через Великую в такую непогоду, так его все равно не разглядишь, в этакой тьме… Тучи-то все еще висят над рекой… В таком мраке только эльфы чего-то и разглядят своими нечеловеческим глазами, Гангмар их возьми… Эльфов, то есть, возьми… Да и глаза их тоже…
Старший латник только собирался предложить своим парням не ходить на мыс, где, конечно, сырость пробирает до костей, а остаться здесь. Все-таки хоть немного теплее… Он уже раскрыл рот, чтобы произнести свое привычное «ну что, парни», как вдруг почувствовал у самого своего горла холодную сталь. Чья-то рука легко, почти нежно, опустилась солдату на плечо — латник замер, ошарашено наблюдая, как невесть откуда взявшиеся фигуры окружают его и «парней», грозя луками… Тихий, добрый такой, голос шепнул на ухо:
— Не дергайся, солдатик. И возможно еще поживешь…
«Не дергайся…» А дергаться — что толку. На таком расстоянии кольчуга не спасет от десятка эльфов с луками наготове — даже если девять из десяти стрелков промахнутся (чего, конечно же, не будет), то десятый найдет, куда всадить стрелу… Да что там стрелу — нож у горла! Мысли тяжело ворочались в пьяной голове, наконец воин выдавил из себя:
— Мы сдаемся… Не убивайте…
— Какой благоразумный солдат, — прокомментировал тот же ласковый голос над ухом, прочие нелюди ответили смехом — словно ветер зашелестел между стволов, — не бойся, солдатик, не убьем. Давай, снимай кольчугу, оружие все гони… И тот ножик, что в сапоге — тоже…
Кто-то из лучников тихо свистнул. Из леса показались эльфы. Еще… И еще… Обезоруженные солдаты только крутили головами — как их много, нелюдей…
— Ну вот и все, Аллок, — объявил обладатель нежного голоса, впрочем теперь его тон изменился, стал жестче.
— А что теперь? Ты обещал отцу взять замок, — напомнил вновь прибывший.
— Возьму. Завтра.