Пока Эгиль говорил свою хвалебную песнь, конунг Эйрик сидел выпрямившись и пристально смотрел на него. Когда песнь кончилась, конунг сказал:

– Песнь исполнена превосходно. Я решил теперь, Аринбьярн, как поступить с Эгилем. Ты так горячо защищал его, что хотел даже стать мне врагом. Так пусть будет по-твоему, пусть Эгиль уйдет от меня целый и невредимый. Но ты, Эгиль, вперед путешествуй так, чтобы, покинув сейчас эту палату, ты больше никогда не попадался на глаза ни мне, ни моим сыновьям. Не попадайся никогда ни мне, ни моим людям, а на этот раз я подарю тебе жизнь. Я не сделаю тебе зла потому, что ты сам отдался мне во власть, но знай, что это не примирение со мной, с моими сыновьями или нашими родичами, если они захотят осуществить справедливую месть.

Тогда Эгиль сказал:

Аринбьярн торжественно поблагодарил конунга за честь и дружбу, которые тот ему оказал. Потом Эгиль и Аринбьярн отправились к Аринбьярну. Аринбьярн велел своим людям седлать лошадей и выехал с Эгилем. Их сопровождало сто двадцать хорошо вооруженных людей. Аринбьярн ехал вместе с отрядом, пока они не приехали к конунгу Адальстейну. Там их приняли хорошо. Конунг предложил Эгилю остаться у него и спросил, что произошло у него с конунгом Эйриком. Тогда Эгиль сказал:

При расставании Эгиль дал Аринбьярну оба золотых запястья, которые ему подарил конунг Адальстейн. Каждое весило марку. Аринбьярн подарил Эгилю меч, который назывался Драгвандиль. Торольв, сын Скаллагрима, дал его Аринбьярну, а раньше его получил Скаллагрим от своего брата Торольва, а Торольву этот меч дал Грим Бородач, сын Кетиля Лосося. Кетиль Лосось владел этим мечом и обнажал его на поединках. Это был острейший из мечей.

Аринбьярн и Эгиль расстались добрыми друзьями, и Аринбьярн вернулся домой, в Йорк, к конунгу Эйрику. А товарищей Эгиля и его гребцов никто не трогал, и под защитой Аринбьярна они могли продать свои товары. К концу зимы они отправились на ют, в Англию, и приехали к Эгилю.