Глава 1

22-двухлетней Флоре повезло в этой несправедливой жизни. Повезло безмерно. Как истинный отпрыск Золотого тельца она могла позволить себе любые забавы и прихоти. Этакий рай на земле. Сытое, легкое существование беззаботной бабочки. Она могла любить того, кого она хотела, тусить со всеми подряд без разбора, мечтать о принце или бродяге, учиться или не учиться, работать или бездельничать. Мир, казалось, был создан для девушки по имени Флора, что в переводе означает — повелительница растений. Таковой она бы и осталась, если бы случайно ворвавшиеся в ее жизнь события не поставили бы перед этой избалованной девчонкой почти невыполнимые задачи, и перед ней не раскрылся бы этот жестокий, противоречивый и такой прекрасный мир. И вселенная ее души перевернулась. Но это случится после, а пока…

Беспечно окончив колледж святой Екатерины, Флора за всеми развлечениями все-таки не осуществила свою главную мечту — ей не удалось утвердиться среди своих сверстников, ибо она не пользовалась успехом у противоположного пола, то есть среди зелененьких мальчиков в стоптанных кедах и с прическами, как у дикобразов. Казалось бы, дело шуточное и должно было со временем рассосаться само собой, но только взрослые могут быть настолько непонятливыми, чтобы не осознавать всей серьезности подобных первых неудач, которые и определяют всю последующую жизнь, давая первый, пусть даже и горький опыт общения. Мальчишки, конечно, бегали за ней, будоражила ее воображение, окрыляли надеждой, и она уже мысленно представляла себя в подвенечном платье, но в самый трепетный момент эти сорванцы исчезали, как весенний снег. И вот блестяще владевшая иностранными языками, умевшая скакать верхом и рассекать веслом на гоночных лодках водные треки Темзы девушка Флора, взгрустнула и впервые задумалась о несправедливостях жизни. И не замечала Флора своих цвета ореховых листьев глаз, длинных почти по самый пояс шелковистых темных волос, тонких рук, увенчанных цепкими пальчиками, и словно тень их отражения тонких лодыжек с небольшими ступнями. Взгляд страдающей Флоры скорбно скользил вниз, и вниз, и снова вниз, пока не останавливался на настырных килограммах, по-наглому скопившихся в нижней части ее тела. Странно, но с унаследованным от папочки своевольным и вредным характером Флора мирилась легко, и меняться не хотела, а вот мамин наследственный подарок в виде широких бедер (или тонкой талии), с которыми, как потом позже выяснилось, бороться было и не нужно, вызывал у Флоры тоску, раздражение, а иногда и гнев. Флора не принимала себя такой, какая она есть и соответственно не могла вести себя раскованно с мальчишками, что и было одной из причин ее неудач на любовном фронте и постоянного «исчезновения» кавалеров.

Как-то ее любящие родители в очередной раз решили поразвлечь дочку и устроили работать переводчиком в научную океанографическую экспедицию, которая отправлялась в Атлантический океан. Зная, что девчонка все лето будет без дела слоняться по своему родному Калининграду, они решили исправить эту ошибку и пристроить своего отпрыска к делу.

— Тебе понравится, Флора, — с восторгом говорила мама. — Ты пересечешь всю Атлантику на флагмане научного флота «Гигант». Это — плавучая гостиница, почти как «Титаник».

При слове «Титаник» она вздрогнула.

— Я не любою воду, мама, — уныло ответила Флора.

— Пойми, детка, там будет много интересных людей, с которыми ты познакомишься и как знать…

— Хватит искать мне женихов! — взвизгнула Флора.

— Ты мало общаешься с людьми и слишком хорошо живешь. Люди платят огромные деньги, чтобы совершить кругосветное путешествие. Капитан Николс — друг твоего отца и не даст тебя в обиду. И потом на корабле у тебя будет много времени для твоих игрушек (она имела в виду Флорины компьютерные опыты с параллельным миром).

— Это не игрушки, мама, — огрызнулась Флора, а про себя подумала, что мама права. Потеряв всякую надежду найти себе парня и быть как все девчонки, она увлеклась играми с параллельным пространством, и при помощи своего чудо-ноутбука исследовала загадочные объекты, а океан как раз представлял необъятное поле деятельности для подобных увлечений.

— Ладно, так уж и быть, — снизошла Флора. — Поеду в вашу экспедицию. Мама, но я видела этого папиного друга только в детстве и совершенно его не помню!

— Зато он тебя помнит прекрасно, — улыбнулась мама и нежно чмокнула дочку в щеку.

Несколько дней спустя Флора уже стояла на неприветливой, серой набережной торгового порта Калининграда и ежилась от пронизывающего, холодного ветра. Несмотря на начало июня, погода была ужасная и больше походила на середину осени. С моря дул холодный ветер, который смешиваясь с моросящим дождем, вызывал желание поскорее вернуться домой, растопить камин, сесть в глубокое кресло и, попевая крепкий чай, созерцать, как весело потрескивают дрова, испуская уютные язычки оранжевого пламени. Сейчас все эти приятные мысли лишь мельком промелькнули в сознании Флоры и тут же рассеялись. Возвращаться назад было поздно. И девушка сиротливо стояла на набережной, пытаясь высмотреть свой корабль, который имел не очень романтическое название — «Гигант».

«До чего же здесь грязно», — подумала Флора. — «Вместо белых вышколенных кораблей, я вижу какие-то ржавые посудины, буквально вросшие в темную, расплывающуюся грязными кругами воду».

Помимо всего прочего, в торговом порту бесконечно велись какие-то ремонтные и разгрузочно-погрузочные работы, наполняя скрежетом металла неприятный серый, пронизанный вечной сыростью, воздух. Флора поставила на серый асфальт свою серебристую непромокаемую сумку и поежилась от холода. Оделась она явно не по погоде. Под тоненькой курткой была одета только легкая футболка, а в широких светло-голубых слаксах гулял промозглый ветер. Да, наша героиня слишком сильно понадеялась на лето.

— Лето пришло, но еще не дошло до торгового порта города Калининграда, — неожиданно вслух заявила Флора.

— Что вы сказали? — переспросил низкий мужской голос.

Флора обернулась и чуть не упала в обморок от страха. Перед ней стоял туземец с необъятной черной бородой и шапкой кудрявых темных волос. Роста он был огромного, но внешность имел яркую и броскую. Флора, наконец, слетела с небес и увидела, что перед ней стоит высокий здоровый матрос в серой рабочей робе и с любопытством рассматривает ее чуть раскосыми зелеными глазами.

— Вы кого-то ищете? — спросил он.

— Я ищу судно под названием «Гигант», на котором я через три дня отправляюсь в экспедицию, — четко, выговаривая каждое слово, ответила девушка.

— Так я же матрос на этом корабле! — весело сказал парень. Я там служу!

— А сам-то корабль где? — неуверенно спросила она.

— Так вот он, перед вами! — удивился парень, указывая на пришвартованный к берегу белый трехтрубный корабль, на котором большими буквами было написано «Гигант».

— А почему он такой маленький и серый?

— Маленький!? Да это же самый большой научный корабль, который выдерживает 12 шторм баллов! Сейчас он арендован международной экспедицией для проведения научных работ.

— Что-то не верится, что иностранцы полезут в такую грязь, — не слишком вежливо заметила Флора.

Великан пропустил мимо ушей откровенное хамство Флоры и предложил ей проводить ее на корабль.

Флора, молча, протянула ему свою небольшую серебристую сумку.

— Это все?

— Все. Только несите осторожно, потому что в ней лежит мой ноутбук, при помощи которого я провожу свои личные научные исследования.

— Ах, ты Ассоль недоделанная! — хохотнул матрос. — Тебе бы на дискотеках скакать или по ящику мелькать. А ты про какую-то науку толкуешь, — рассмеялся парень.

Флора стиснула зубы, чтобы не сказать в ответ очередную колкость и тихо сказала:

— Это — мое дело. И они медленно побрели по набережной к трехтрубному серо-белому «Гиганту».

— Вы не боитесь? — спросил матрос.

— Нисколько, — ответила Флора.

— Кстати, меня зовут Жора. А вас?

— Флора.

— Не обижайтесь, но вы мне кажетесь немного странной.

— Почему? — хмыкнула девушка.

— Вы идете в море и совсем не взяли с собой вещей, и потом… — немного замялся матрос, — у вас какой-то странный, блуждающий взгляд.

— Просто мне очень хочется домой! — весело ответила Флора, резко выхватила у него свою сумку и быстрыми шагами направилась к судну.

— Давай назад свою сумку! — закричал Жора. — Ты обиделась?

— Нисколько! Просто я привыкла делать все сама!

И, не дожидаясь помощи мужчины, она сама потащила свою серебристую сумку с бесценным компьютером. Жора не стал мешать ей.

Через какие-то две минуты они подошли к трапу корабля, и Флора лихо стала подниматься по его редким ступенькам-перекладинам. Не рассчитав шаг, она промахнулась и камнем стала падать в пролет между двумя железными перекладинами, рискуя получить боевое крещение в грязной, мутной воде торгового порта Калиниграда. Слава Богу, Жора своими сильными ручищами успел подхватить девушку под мышки.

— Флора, — строго сказал моряк, — будь осторожна. Ты идешь в море, а море — это не земля.

— Я не очень мечтала об океанских просторах. Просто моим родителям захотелось, чтобы я увидела мир изнутри.

— А-а… — протянул моряк, — тогда понятно. А паспорт у тебя есть?

— Конечно. Мне уже 22. И потом я хорошо знаю английский и буду помогать вам с переводами.

— Значит, будешь у нас переводчиком? — Да.

— В Киле к нам присоединятся американцы, и мы будем осуществлять совместные погружения на российских подводных аппаратах.

— А у них своих нет?

— Есть. Но они погружаются всего на 2–3 тысячи метров, а наши «Эллипсы» на все 7 тысяч.

— Ничего себе! — искренно удивилась Флора, ничего не понимая в технике.

Во время всей этой беседы Жора водил девушку по бесконечным лестницам, проходам и коридорам и лабиринтам. Наконец, они подошли к крутой, ведущей вниз, лестнице.

— Давай, спускайся осторожнее.

— Куда мы идем?

— В твиндек. То есть, в трюм. Оставишь вещи в моей каюте, и я отведу тебя к капитану Николсу.

— А с вещами к нему не ходят? — наивно спросила Флора.

— Ходят.

— Значит, ты что-то хочешь от меня?

— Ха-ха-ха! Мне не надо пополнять коллекции дам. С этим пока все в порядке. А уж ты-то слишком квелая для любовницы, — честно признался Жорж. Просто так удобнее. Мы бросим вещи в моей каюте, потом пойдем к Николсу, а после ты зарегистрируешься у Лены, секретаря рейса.

Мы спустились в трюм, подошли к каюте Жоры, но она была закрыта.

— Черт бы взял этого Бориса! — выругался Жора. — Вечно все запирает!

— Кто такой Борис? — спросила Флора.

— Завхоз! Хуже дока, — мрачно ответил моряк. — Сидит на спиртах и никому не дает! Да еще ключи все забирает! Ладно, это все ерунда. Ладно, бери свое серебряное сокровище и марш на центральную палубу, а я тем временем найду секретаря рейса Лену и позову ее к тебе. Ты хоть заметила центральную палубу, салага?

— Нет, — скромно ответила Флора.

— Ее очень легко найти. Нужно подняться вверх по лестнице, пройти до конца коридора и выйти за дверь.

— Поняла?

— Я не потеряюсь, — с уверенностью ответила Флора, вытащила из сумки кейс со своим драгоценным ноутбуком, перекинула его через плечо и стала подниматься по крутой лестнице.

— Капитан Николе живет в каюте номер 1. — Затем после небольшой паузы, несколько удивленно глядя на Флору, Жорж осторожно спросил: — А ты что всегда носишь компьютер с собой?

— Всегда. Понял?

— Так точно!

Поднявшись наверх, Флора открыла дверь и вышла на центральную палубу и чуть не присвистнула от удивления. Огромная, мощеная досками территория была полностью оборудована для работы и отдыха: с одной стороны находились невероятные технические приспособления для океанографических работ, а с другой — уютные скамеечки, спортивные снаряды и небольшой бассейн. Невеселые мысли как-то сами собой стали исчезать из головы девушки. Покрашенные в синий цвет перила, радовали глаз, а где-то внизу, в другом мире бушевала и пенилась вода. С правой стороны стояла небольшая удобная круговая скамейка. Флора тут же уселась на нее, достала свой компьютер и погрузилась в столь любимое ею, виртуальное пространство.

— Флора! Флора! Ведь вас зовут Флора! — услышала девушка приятный, женский голос. — Я — Лена, секретарь рейса.

Флора повернула голову и увидела, что перед ней стоит довольно интересная молодая сероглазая блондинка в белом свитере и серых брюках.

— Я тебя обыскалась! Вот, распишись напротив своей фамилии. — И женщина протянула ей испещренный подписями листок бумаги. Флора, молча, поставила свою закорючку.

— Жора сказал ждать вас здесь, — по студенческой привычке начала оправдываться Флора.

— Да я знаю. Он мне рассказал про ваше небольшое приключение. Ему надо было вести тебя прямо ко мне в секретарскую, хотя… Я сейчас в таких бегах, что меня сложно найти. Теперь ты можешь идти к нашему капитану Николсу. Я уверена, что вы друг другу понравитесь, — сказала Лена.

— Вы москвичка? — немного конфузливо спросила Флора.

— А как ты догадалась?

— По вашему акценту. Москвичи немного «акают» и растягивают слова.

— Ха-ха-ха! — рассмеялась Лена. — А ты наблюдательная. Дело в том, что у нас международная экспедиция, и судовые роли распределены в зависимости от опыта и знаний специалиста, а не по его принадлежности к определенной стране. Например, наш капитан Николе — русский. Это — опытнейший моряк, который две трети жизни провел в море, и нет такой проблемы, которую он бы не смог решить.

— Меня разместят в трюме? — с огорчением спросила я.

— Да, — удивилась Лена. — Да ты должна прыгать от счастья. Там почти не качает, а если будем тонуть, то вполне успеем вылезти в иллюминатор. Я уже проверяла.

Флора как открыла рот, так больше и не могла его закрыть. А Лена между тем продолжала трещать.

— Ты будешь жить в каюте номер 26. Держи ключи. — И Лена протянула ей небольшой металлический ключик. — Дорогу найдешь? Не заблудишься?

— Нет, — ответила Флора и, взвалив на себя свой ноутбук, побрела по направлению к лестнице.

— Я забыла, какая у тебя судовая роль? — вдогонку спросила Лена.

— Иностранные языки, — не очень уверенно ответила Флора.

— Вот и отлично, будешь делать нам переводы.

— Буду, — промямлила Флора. — А вообще-то мне хочется домой.

«Странная девушка», — подумала Лена, а вслух сказала:

— Ты сейчас немного разберись, а потом иди в каюту № 1 к капитану Николсу и представься ему. Его каюта находится в коридоре, ведущем на центральную палубу. Я бы тебя сама отвела, да времени нет. Ну, все, пока, — сказала Лена и буквально растаяла в воздухе.

Флора спустилась в твиндек и подошла к своей каюте под номером 26. Постояв немного, она открыла дверь и вошла в помещение. Внимательно осмотрев свое новое жилище, Флора поежилась от жуткой сырости и соленого воздуха. От ее внимания не ушел и тот факт, что каюта была довольно большой и уютной. Двухъярусная кровать с желтым атласным пологом, удобный диванчик, стол, стул — в общем, все, что нужно для работы ученого.

«Слишком много грязи и кораблей!» — сделала вывод Флора и с какой-то досадой включила компьютер. Неожиданно на экране вспыхнули странные изображения. Это были белые извивающиеся создания с пронзительными синими глазами. Вдруг в сознании Флоры четким текстом пронеслись слова: «Берегись Бермудского треугольника! Берегись Бермудского треугольника!»

Флора с силой захлопнула крышку ноутбука, выбежала из каюты и пулей понеслась к капитану Николсу, другу своего отца, которого она в последний раз видела, когда ей было лет пять или шесть.

 

Глава 2

Подбежав к каюте № 1, Флора увидела, что дверь была закрыта. Флора осторожно пробарабанила костяшками пальцев по лаковой поверхности.

— Заходите, открыто, — услышала она низкий мужской баритон.

Флора открыла дверь и вошла в просторную комнату, больше напоминающую гостиничный номер. За дубовым столом сидел высокий, загорелый атлетического сложения мужчина средних лет, с очень простым круглым лицом, птичьим носом и серо-оловянными закаленными глазами бывалого моряка. Это был капитан «Гиганта», а для Флоры просто «дядя Николс».

— О! Никак к нам пожаловала сама Флора! — расплылся в улыбке капитан Николс, явно играя в панибратство. Вместе с ним в каюте находился пожилой, седовласый старший помощник: красивый мужчина с выразительными темными глазами и глубокими морщинами, которые, казалось, навеки выдолбил безжалостный океанский ветер. В течение всего разговора Виктор Иванович (так звали старпома) не сказал ни одного слова.

Николс внимательно посмотрел на Флору, как бы изучая, и с грустью сказал:

— Как же ты выросла! В последний раз я тебя видел в пятилетнем возрасте, а потом ты с родителями уехала в Англию. А сейчас ты просто копия своей мамы! Такая же хорошенькая и аппетитная.

При слове «аппетитная» Флора инстинктивно схватилась за свои крутые бока и чуть не расплакалась от обиды.

— Ничего, не расстраивайся, — заметив ее кислую мину, сказал капитан Николс. — Развеешься, отдохнешь и увидишь мир.

— Я здесь не для этого, — обиделась Флора.

— Ха-ха-ха! — расхохотался Николс. — А ты, оказывается, еще совсем наивная и не понимаешь корабельного юмора.

От негодования у Флоры все перевернулось внутри, но она сдержалась и даже не нахамила.

— Мне сказали, что я буду здесь работать переводчиком.

— Ха-ха-ха! — еще громче расхохотался Николс. — Может, ты еще и трудоголик? — лукаво подмигнул Николс. Потом его лицо приняло серьезное выражение, и он веско сказал. — Мы уходим уже завтра в 9 часов утра. У тебя еще уйма свободного времени, чтобы познакомиться с кораблем.

— Но мне хотелось бы знать цель моего пребывания на вашем судне, — не унималась Флора.

— Вы имеете в виду свою судовую роль?

— Да!

— Скоро поймешь, — веско заметил Николс. — «Гигант» — это самый лучший корабль научного флота. Ты хорошо владеешь английским языком. Первая остановка будет в немецком городе Киле, где мы забираем американцев, и твоя помощь будет неоценима.

Специалистов у нас полно, а вот с языками всегда туго, — вальяжно закончил свою речь Николс.

— Понятно. Скажите, а мы, правда, будем проводить работы в Бермудском треугольнике? — с опаской спросила Флора.

— Да, — просто ответил Николс. — Вместе с американской группой мы будем осуществлять совместные погружения на «Эллипсах» Ты слышали о них?

— Много, — соврала Флора. — Это — самоходные спускаемые аппараты, которые погружаются на 7 тысяч метров и самостоятельно исследуют морское дно, — повторила Флора слова матроса Жоры.

— А вы хорошо подкованы.

— Как лошадь, — сострила разбушевавшаяся девушка. — Я занимаюсь исследованиями в своей области.

— В какой же?

— В области параллельных и невидимых миров.

— А тебе палец в рот не клади, — весело заметил Николс.

— Простите, — извинилась Флора, поняв, что немного перегнула палку в своей попытке скрыть свою жуткую робость.

Несколько секунд Николс серьезно смотрел на нее своими оловянными глазами, а потом сказал:

— Ты — истинная дочь своего отца. Мне кажется, мы с тобой сработаемся. А пока возьми вот это. — И капитан протянул Флоре несколько листков бумаги. — Это — научный доклад. Переведи его на английский язык. Лаборатория находится рядом с твоей каютой.

— Хорошо. Я могу идти?

— Да я тебя не задерживаю.

Когда дверь захлопнулась, старший помощник сказал:

— Необычная девушка и к тому же красива. Ей бы в кино сниматься, а не мотаться по рейсам. Ты друг их семьи?

— Да, я знаю ее отца, но в последний раз я видел Флору, когда ей было всего 5 лет.

— Понятно, — сказал старпом.

— Она непредсказуемая. А такие люди незаменимы в экстренных ситуациях.

— Вы считаете, что может что-то произойти? — с тревогой спросил старпом.

— Мы, моряки, суеверные люди. Всегда помни о Моби Дике.

В это время Флора спускалась по лестнице, ведущей в ее каюту. В руках она держала тексты доклада, да только мысли ее были далеко-далеко. Войдя в помещение, она села за стол и начала автоматически переводить статью, благо терминология была ей известна. Потом она встала, подошла к иллюминатору и глубоко задумалась. Ей не очень нравилась идея попасть в таинственную и непознанную акваторию Бермудского треугольника, хотя как человек цивилизованный, она понимала, что со времен Христофора Колумба здесь пересекаются морские и воздушные пути, а жуткие истории об исчезновении кораблей и самолетов скорее байки для журналистов и фантастов. Но некоторая тень сомнения закралась в ее юную душу. Может быть, это было предчувствие или страх? Однако страхи и сомнения быстро прошли и уступили место чистому любопытству, ибо с детства Флору всегда интересовало все тайное и непознанное. Она включила свой компьютер и стала выуживать оттуда все информацию о Бермудском треугольнике, проштудировав на всякий случай даже теорию относительности Эйнштейна, которая не исключает существование других измерений. Научно доказанным оказался лишь только один факт: «Бермудский треугольник — непризнанная учеными геопатогенная зона с миллионами научных и лженаучных объяснений причины исчезновения кораблей и судов».

«А они собрались там нырять на самое дно! Недоумки! А еще считают себя учеными! Ладно. Сейчас сделаю перевод, а потом наведу еще кое-какие справки».

Флора снова села за столик и начала переводить вторую статью, написанную каким-то ученым-профессором на тему окаменелостей палеозойской эры. Тема была незнакомая, и пришлось изрядно попотеть над материалом. Неожиданно по радио дежурный матрос пригласил всю команду на обед. Флоре совсем не хотелось есть, но все-таки она надела чистую футболку и отправилась в матросскую столовую, где ей выделили место.

В столовой было шумно и весело. Загорелые матросы в тельняшках и комбинезонах что-то громко обсуждали, а ученые мирно смаковали пищу, заботливо приготовленную шеф-поваром, мастерство которого было выше всяких похвал.

Напротив Флоры уселся какой-то светловолосый красавец лет двадцати шести, одетый в белые брюки, которые подчеркивали его стройную, накаченную фигуру. От него немного отдавало вином. Видимо, что он уже успел отметить начало рейса.

— Ты что такая серьезная? — вальяжно промолвил парень, даже не спросив, как зовут девушку.

— А вы знаете, что мы будет проводить работы в Бермудском треугольнике? — вопросом на вопрос ответила Флора.

— Знаю. Ты боишься?

— Нет. Просто мне кажется, что это опасно.

— Ха-ха-ха! Тоже мне, морячка! Да с твоими данными тебе только плавать в бассейне и развлекаться в ночных клубах! Кстати, меня зовут Александр. Можно просто Эл.

— А я — Флора. Вы из Москвы?

— Да, а как ты догадалась?

— По акценту.

— Понятно. Думаю, что мы хорошо проведем с тобой здесь время, Флора.

— Вы ошиблись. Я не тот человек.

— Придется перевоспитать тебя.

— А вот это уже поздно! Но я рада, что вы так весело и непринужденно со мной беседуете.

— Флора! — уже серьезно сказал Эл. — Я сам пишу диссертацию по геологии. В этом месте уже сотни лет пересекаются воздушные и морские пути. И вообще, вся Атлантика — это очень неспокойная часть мирового океана.

— Мне это известно, но у меня свои взгляды на эти вещи. Спасибо за компанию. До свидания. — И, улыбнувшись своему новому другу, Флора встала из-за стола и направилась в свою каюту.

— Дерзостью прикрывает свои комплексы, — вслух сказал Эл. — Хотя девица ничего. Красивая и хорошо упакованная.

А Флора снова сидела в своем маленьком четырехугольном пространстве и продолжала изучать информацию о Бермудском треугольнике.

«Ни на одной карте вы не найдете этого места, нет даже четких линий, ограничивающих его. Бермудский треугольник — одно из самых таинственных мест на свете, где по заверениям очевидцев происходят необъяснимые явления. Природные аномалии, исчезновение кораблей и самолетов, потеря памяти у людей, происходящие без всякого логического объяснения, наводят ужас на путешественников и привлекают все больше и больше исследователей открыть тайну этого феномена.

Вершины Бермудского треугольника лежат на географических областях близ Бермудских островов, Майами и Сан-Хуан (Пуэрто-Рико).

Свое начало свидетельства о пропавших судах берут с момента первого исчезновения пяти самолетов военно-морской службы США. С тех пор количество происшествий увеличилось настолько, что ученые решили вплотную заняться поисками их причин».

«Значит ученому ни в коем случае нельзя не принимать во внимание эти «сказки» или свидетельства очевидцев. Зона явно наводит на размышления, и причина исчезновения судов, видимо, заключена в геолого-тектонических особенностях самого региона, а можеть быть и еше в чем-то», — решила Флора.

— Флора! Флора!

— Я уже целый час тебе звоню, а ты не берешь трубку. Пришлось прийти к тебе лично.

Она подняла глаза и увидела перед собой белокурую Лену.

— Ты когда сделаешь перевод для Николса?

— Я его уже сделала. Вот, пожалуйста. — И Флора протянула Лене аккуратно распечатанные листы бумаги.

— Так быстро? — удивилась Лена.

— Да я просто знаю эту тему и поэтому быстро справилась.

— Спасибо, — сказала Лена. — Я обязательно передам эту Николсу. Хочешь, пойти с нами в кают-компанию повеселиться.

— Спасибо, Лена. Я лучше отдохну. Мне и вправду очень хочется спать. Сказалось напряжение и волнение последних дней. — Давай, в другой раз.

— Как хочешь, но завтра в 9:00 мы отправляемся в рейс. Не пропусти швартовку.

— Я обязательно буду в 9:00 на палубе.

— У тебя и вправду усталый вид, — заметила Лена. — Ложись спать. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Как только Лена ушла, Флора почувствовала, что даже не в состоянии добраться до душа. Она разделась и, как маленький ребенок, плюхнулась на нижнюю полку двухярусной кровати, которая скорее напоминало царское ложе, чем матросские нары. Мягкие матрасы, теплые одеяла и желтый атласный полог. Правда, уснуть ей долго не давали мысли о предстоящем рейсе и какая-то смутная, непонятная тревога.

 

Глава 3

Флора проснулась от того, что кто-то сильно тормошил ее за плечи. Это была немного принаряженная Лена, сменившая брюки на светлое платье.

— Вставай! Вставай! Ты даже не успела сходить поесть! Уже 10 утра. Сейчас начинается швартовка! Мы отплываем!

Находясь в полусонном состоянии, Флора с трудом воспринимала слова Лены, но все-таки послушно встала, оделась и последовала за ней. По дороге она даже успела подкрасить ресницы.

— Вот теперь ты настоящий моряк! — засмеялась Лена. — После старта мы уже через три дня будем в Киле и там примем на борт иностранцев.

— Каких еще иностранцев? — удивилась я.

— Тебе же уже говорил Николе!

— Ах, да, американцев. Я совсем забыла!

— Побежали! А то опоздаем!

Нельзя сказать, что Флору, человеку далекому от морских путешествий, очень воодушевила перспектива наблюдения швартовки, а вот для Лены это было привычным захватывающим представлением.

Девушки вместе побежали на верхнюю палубу, откуда открывалась широкая панорама зрелища.

По команде, матросы распределились на нижней палубе и начали отвязывать корабль. Штурман давал им короткие указания, которые они выполняли быстро и четко, словно роботы. И вот огромная белая махина стала неуклюже, боком отходить от берега. Потом также медленно и нехотя «Гигант» начал разворачиваться в сторону моря, чтобы потом взять курс на океан. Матросы и штурман вертелись словно акробаты в цирке. Они наматывали на руки тяжелые тросы, потом немного отпускали их, и делали это до тех пор, пока непослушный «Гигант» не вставал в нужное положение.

— Нравится? — спросил чей-то издевательский голос. Флора обернулась и увидела, что за ее спиной стоит Эл.

— В работе этих матросов проскальзывает какое-то изящество, граничащее с искусством.

— Вы романтичны как Ассоль! Кстати, сегодня в кают-компании мы отмечаем начало рейса. Вы будете у нас самой желанной гостьей. Приоденьтесь.

Неожиданно к Элу подошла веселая компания из его приятелей-геологов, и они шумно беседуя, направились в каютный отсек. Только тут Флора заметила, что Эл был одет в щегольский светло-зеленый широкий спортивный костюм.

«Неужели он оделся для меня?» — с некоторым тщеславием подумала Флора, привыкшая к тому, что из-за ее робости молодые люди мало обращали на нее внимание.

Она снова стала наблюдать швартовку. Постепенно зрелище захватило ее. Во всем этом скрывалась некая романтика. Огромный, трехтрубный корабль подчинялся воле всего нескольких человек. Флора не разбирала слов, до нее долетал только осипший голос штурмана. Но она с восхищением смотрела, как огромный «Гигант», повинуясь воле человеку, медленно отходил от берега и принимал нужный курс. «Сейчас двинемся», — подумала Флора и побежала к себе в каюту.

Неожиданно к ней в каюту наведались Лена и соседка по трюму со смешным именем Варгоша. Эти две каюты разделял санузел, и через него можно было легко ходить друг другу в гости без всяких ключей.

Варгоша была добрейшая женщина, лет сорока пяти, с крашеными, торчащими во все стороны рыжими волосами, и темными восточными глазами. Она была некрасива, но удивительно добра и сразу как-то по-матерински отнеслась ко Флоре, видимо, поняв ее юношеские проблемы.

Неожиданно мы все почувствовали резкий толчок вперед.

— Поехали, — как-то безучастно сказала Лена. Сейчас мы выйдем с территории порта, а дальше будет море и только море. Ты не любишь море? — спросила ее Лена.

— Люблю. Плавать и загорать.

— Я не об этом.

— Ты любишь море как стихию, как любит его моряк?

— Не приставай к ней. Она в первый раз в рейсе, — сказала Варгоша. И потом в отличие от нас, она родилась у моря. Правда, Флора?

— Правда, — ответила Флора. — Море от меня никуда не убежит! И потом оно интересует меня только с научной точки зрения.

— И что же ты там изучаешь? — хитро спросила Лена.

— Параллельные миры и паранормальные явления.

— Значит мы взяли на борт гения. Не обижайся на меня. Просто внешне ты больше похожа на кинозвезду, — улыбнувшись, сказала Лена.

— Только мне надо похудеть.

— Перестань говорить глупости. В 22:00 по судовому времени в кают-компании устраивают вечеринку под названием «Уходим в море» в честь успешного отплытия «Гиганта». Приходи.

— Хорошо, я приду. Спасибо за приглашение. А чем мне заниматься весь день? — наивно спросила Флора.

— Чем хочешь, — беспечно ответила Лена.

Флора честно последовала совету Лены и блестяще вспомнила все правила усвоенной в колледже науки ничегонеделания.

Когда до десяти оставалось 2 часа, она решила немного поваляться. Не раздеваясь, Флора легла на свою нижнюю койку и задремала.

Проснулась она от странных толчков и яркого света. Надо ней склонилась Варгоша и теребила ее изо всех сил.

— Вставай! Сколько можно спать? Мы уже вышли на прямой курс. Пошли на палубу.

Сонная, но беспрекословно повинующаяся приказу своей новой подруги, Флора поплелась за Варгошей.

Они вышли на палубу и увидели красоту, которую могли предложить только две трети суши, именуемой морем. На бескрайнем ярко-синем небе, словно пятна, горели звезды, а созвездия, которые мы едва различаем с земли, здесь представляли собой четко очерченные фигуры и находились очень близко. Они буквально висели над головой.

— Я не думала, что звезды могут быть такими близкими и ослепительными.

— Это не звезды, а всего лишь их свет.

— Прости, я слишком заворожена их красотой. Кажется, стоит только протянуть руку, и ты коснешься их света.

— Привет, девушки, — раздался вкрадчивый мужской голос. Конечно же, это был Эл.

— А вы, мадам, оказывается, любите спать, — ехидно заметил красавец.

— Эл, как тебе не стыдно! Она же впервые в рейсе и сильно переволновалась.

— Со своей лженаукой.

— Я еще не начала свои эксперименты, — жестко ответила Флора и отвернулась. Но в глубине души ей нравилась наглость Эла. Его вальяжность, красивый голос и умение обращаться с женщинами совершенно заворожили неопытную и робкую натуру 22-летней Флоры.

— В таком случае, — сказал Эл, — обнимая женщин за плечи, — я приглашаю вас в кают-компанию, где мы, мужчины, рискнув нашими кулинарными способностями, приготовили ужин в честь начала нашего атлантического рейса.

Когда Флора вошла в кают-компанию, веселье было в самом разгаре.

— Присоединяйся к нам, новичок! — крикнул какой-то парень невысокого роста с красивыми синими глазами и густыми темными волосами. — Посмотрите! Флора даже не принарядилась! Ей, наверное, с нами не интересно.

— Перестань, Гриша, — она же совсем юная! — опять вступилась в защиту Варгоша. Ей всего 22 года.

— 18, — соврала Флора. — И я не намерена следовать вашим указаниям насчет своей манеры одеваться, — господин матрос, — спокойно ответила девушка синеглазому задире.

— Я — водолаз, а не матрос, — обиделся парень.

— А девочка — настоящая морячка! — заметил худой бородатый штурман.

— Давайте, выпьем за успех нашего рейса! — предложил Жора.

— Сколько можно за это пить? Так мы весь рейс пропьем.

— Тебе вино разбавить? — вежливо спросил Эл.

— Нет, — ответила Флора и покраснела. Ей было неприятно, что к ней относятся, как к маленькой девочке.

— Вот и хорошо. — И Эл протянул Флоре полбокала белого вина.

«Какая необычная, разноликая компания», — подумала Флора. «И никто серьезно меня не воспринимает. Так, девушка для переводов и развлечений!»

— А теперь, — сказал капитан Николс, — давайте выпьем за нашу самую молодую и самую красивую девушку! За Флору!

— Я вовсе не молодая и не самая красивая, — смутившись, промямлила Флора.

Вся команда дружно рассмеялась!

— Здесь нет ничего смешного. Я тоже занимаюсь научными исследованиями.

— Какими же? — спросил синеглазый водолаз Гриша.

— Это связано с пространством и временем.

— Наверное поэтому ты не расстаешься со своим компом, — съязвил кто-то из матросов.

При этих словах Флора расплакалась и бросилась к выходу. В дверях ее задержал Эл и попросил за всех прощения.

— Понимаешь, здесь все уже навеселе, и завтра они забудут, о чем говорили.

— Для меня это не хобби, а серьезные исследования.

— Но это же никому ненужная работа.

— Ты не разубедишь меня. Я все равно разовью дальше теорию Эйнштейна и Вернадского, и ничто в этой жизни не остановит меня! — И Флора твердо посмотрела на Эла, не осознавая, что решимость, светившаяся в ее зеленых глазах, придавала им необыкновенную красоту.

Неожиданно корабль качнуло, и Флора больно ударилась лбом о дверь.

— Ерунда! — успокоил ее седой старпом. — Мы сейчас проходим Ла-Манш. — Скорее, беги к иллюминатору. Такое зрелище нельзя пропустить!

— Побежали! — закричала Варгоша и, схвативши Флору за руку, потащила ее в трюм. — Пошли в твою каюту!

— Почему в мою? — удивилась Флора.

— Потому что оттуда ты во много раз лучше увидишь Ла-Манш.

— Да?

— Да! — с раздражением ответила Варгоша, удивляясь ее странному безразличию. Добрая была эта Варгоша. Несмотря на то, что она уже 20 с лишним лет ходила в морские научные экспедиции, она не утратила женственности, какой-то детской непосредственности и относилась к миру как к сказке, где всегда побеждает добро. У нее была большая дружная семья: сын, муж, мама, отчим и множество друзей. И каждому она считала нужным привезти какой-нибудь подарок из рейса. А себе — ничего. Эта добрая Варгоша с ежиком крашеных рыжих волос и восточными глазами необычайно согревало душу неопытной Флоры, и она чувствовала себя защищенной в незнакомой обстановке.

— Смотри в иллюминатор! — с каким-то придыханием сказала Варгоша.

Флора прильнула к иллюминатору и увидела море цветных огней.

— Здесь начинается железная дорога под Ла-Маншем, — сказала Варгоша.

Сияние огней было так близко, что Флора невольно прикрыла рукой глаза, но их яркий свет все равно освещал каюту ослепляющими бликами.

— Как солнечные зайчики! — засмеялась Флора и улыбнулась.

— Ну, наконец-то, ты засмеялась, — сказала Варгоша. — А то ходишь всегда такая мрачная и сосредоточенная.

— Просто появился первый повод для веселья, — ответила Флора, продолжая смотреть на переливание огней знаменитого Па-де-Кале, самой узкой части Ла-Манша. Огни таяли, становились все меньше и меньше. Их блеск уже едва достигал глаз, а Флора все смотрела и смотрела, как будто бы прощаясь с землей, с этой коричнево-черной, доброй и жестокой одной части суши.

— Все, — сказала Варгоша. — Теперь мы в Северном море. Смотреть больше некуда.

— Только водные просторы, — грустно сказала Флора. — Знаешь, Варгоша, я очень устала, а мне нужно еще немного поработать.

— Со своим волшебным ноутбуком?

— Да. Он многое фиксирует, и это пригодится для моей работы.

— Научная работа! — захохотала Варгоша! — Что за глупость!

— Не смейся над тем, что мне дорого.

— Прости, прости, меня, — опомнилась Варгоша, посверкивая своими темными глазами. — Но в твоем возрасте надо думать о мальчиках, а не о каких-то десятых измерениях.

— Они не обращают на меня внимания.

— Какие глупости!

— И все потому что я — толстая, — со слезами в голосе призналась Флора.

— Ты сама вбила себе эту в голову! Есть девушки, которых природа вообще лишила красоты, но…

— Но одарила умом!

— Нет, не умом, а мудростью принимать себя и любить такой, какая ты есть. Конечно, это общие и банальные слова, но от комплексов у девочек развивается логобоязнь.

— Какая еще «логобоязнь»? — не поняла Флора.

— Страх выражать свои мысли словами при полном блеске ума. Это такой комочек неуверенности, который не дает человеку говорить.

Флора не очень поняла Варгошу и поспешила перевести разговор на другую тему.

— Меня сейчас интересуют другие идеи.

— Какие? — осторожно спросила Варгоша.

— На основании теории Эйнштейна и Вернадского, я поняла, что время — это лишь еще одно измерение. Наши мозги трехмерны и не могут охватить все измерения. Откуда мы знаем, что земля сделала оборот вокруг солнца за 365 дней? А может быть, прошло больше времени или меньше? Мы ориентируемся лишь по длительности, которой просто не существует. Календари дали нам еще жрецы племени майя для того, чтобы людям было легче организовать свою жизнь: собирать урожаи, отсчитывать время. Но они не знали, что время зависит от скорости света.

— Ну, это уже пошел Эйнштейн, — улыбнулась Варгоша.

— Да, Эйнштейн. А дальше пойдет Вернадский с его информационным полем Земли, которое действительно существует.

— Правда? — усмехнувшись, спросила Варгоша.

— Да. А вы знаете, откуда берутся наши мысли? — Нет.

— Так вот никто этого не знает.

— При помощи новых технологий, друзья создали для моего ноутбука микроскопические датчики, которые позволяют мне связываться с микроструктурами окружающего мира. И результаты уже есть. Иногда на экране появляются странные образы, которые мне трудно расшифровать, но я пытаюсь, и иногда у меня получается.

— Что же ты видишь? — серьезно спросила Варгоша.

— Чаще всего просто точки, которые преобразуются в фигуры людей, но иногда на экране высвечиваются символы и значки, смысл которых невозможно понять. Нужно быть гением, чтобы распознать язык неподвластного нам мира.

— Но ты же в него уже вошла!

— Нет, я сделала всего лишь первый шаг.

— Ладно. Уже поздно. Завтра утром мы прибываем в город Киль и забираем оттуда американцев. Нам дадут деньги и выпустят на берег, — сладко позевывая, сказала Варгоша.

— Киль — это где родился наш российский император Петр III?

— Какая ты умная! Лучше думай о мальчиках. Здесь их целый питомник.

— Киль, Киль… — загадочно прошептала Флора.

 

Глава 4

Утро отметило себя шумом и гамом прибывающих иностранцев. Устав объясняться с американцами при помощи языка жестов, вспотевший капитан Николс вбежал в каюту Флоры и сказал, что приехали иностранцы и срочно требуется ее помощь.

— Пошли со мной! — сказал Николс и, схватив Флору за руку, потащил к трапу. Она вприпрыжку побежала за ним.

У трапа Флора увидела, как разноликие и разноцветные люди с трудом загружают тяжеленные тюки и металлические тары. Наши матросы пытаются помочь им, но поскольку общаться они не могли, то на трапе творился полнейший бардак.

— Вот, я привел вам переводчика, — с облегчением сказал Николс и отер пот со лба.

Иностранцы с улыбкой уставились на совсем смутившуюся шатенку с зелеными глазами, длинными волосами и немного тяжеловатой нижней частью тела, которая нисколько ее не портила.

— Hi! Меня зовут Том. Я руководитель американской части экспедиции, — сказал бородатый иностранец, подбежал к Флоре и дружески хлопнул ее по правому плечу.

— Hi! А я просто Флора! — ответила девушка и со всей силы саданула Тома по левому плечу. — Они оба расхохотались, и Флора почувствовала себя свободно и раскованно.

— У нас вот какая проблема, — сказал Том. — Мы привезли много оборудования, и ваши матросы должны разгрузить его. Но они не знают английского языка.

— Я знаю, что они не знают.

Том отдал какой-то приказ, Флора быстро перевела его, потом последовало другое распоряжение, и работа пошла, словно катание на американских горках. Флора ощущала себя, как рыба в воде. Вот что значит изучить язык в детстве! Английские слова лились из нее, как будто бы она прожила в Англии всю жизнь, а не всего лишь несколько лет. Через полчаса погрузка была закончена.

— По твоему виду не скажешь, что ты такая шустрая, — сказал Николс. — Спасибо тебе.

— Внешность обманчива, дядя Николс, — фамильярно ответила Флора.

— Thanks! — проходя мимо, сказал Том и снова хлопнул Флору по плечу.

Потом все разом как-то неожиданно исчезли. «Наверное, пошли отмечать удачную погрузку», — подумала Флора.

— А ты имеешь успех, — со смехом сказала, возникшая неизвестно откуда, Лена, от которой ничего никогда не ускользало.

— Ерунда это все, — с обидой сказала Флора и побежала на центральную палубу, чтобы посмотреть, как выглядит город Киль. Но она не нашла ничего удивительного, кроме чистеньких асфальтированных улиц, аккуратно постриженных газонов и сияющих чистотой стеклянных витрин магазинов. Были выходные, и на улицах почти не было людей. «Киль…» — задумалась я. «Ведь здесь родился росийский император Петр III, который так недолго правил Россией. Потом его свергла его жена, Екатерина Великая».

— О чем ты все думаешь? — раздался откуда-то снизу веселый голос Лены. Флора посмотрела и увидела, что Лена и Варгоша вместе стоят у трапа. — Пошли с нами в город!

— Немного попозже. Сейчас не хочется, — солгала Флора. Дождавшись, когда Лена с Варгошей сойдут на берег и скроются за зелеными деревьями бульвара, Флора тихо спустилась к трапу. Осторожно ступая по шатким перекладинам, она вышла на набережную и пошла по направлению к главной улице. Пройдя по пустынной серой мостовой, она свернула на соседнюю маленькую улочку, где находился круглый зеленый сквер. Немного посидев на скамейке, Флора стала бродить по вычищенным шампунем улицам, пытаясь найти ту старину, которой уже давно канула в Лету. Наверное, древние реликвии уже отыскать было невозможно. Ведь город на 80 % был разрушен во время Второй Мировой Войны.

Неожиданно Флора наткнулась на маленькое уютное кафе, и ей очень захотелось выпить кофе с ягодным ликером. Она не могла объясняться по-немецки, и даже международное слово «кофе» не было понято официанткой. Наконец-то лингвистические проблемы были решены, девушка получила свой заказ, села за столик и, созерцая синее море, стала вдохновенно отхлебывать из крошечной чашечки ароматный кофе с ягодным ликером.

— Ты лучше побегай по магазинам, — раздался знакомый мужской голос. — А то так и просидишь в кофейне. Они сюда нарочно заманивают.

Флора оглянулась и увидела бородатого Жору.

— О, Жора, ты мой спаситель!

— Иди прямо по дороге метров 40 и там увидишь дешевый магазинчик с красивой одеждой. Поторопись. После Киля мы почти 2 месяца будем дрейфовать по океану и не увидим земли.

Флора быстро справилась со своими деликатесами (благо их было мало) и отправилась в магазинчик, путь к которому ей указал добрый Жора.

Лавка была отменная, с низкими ценами. Специально для моряков. Флора была поражена красотой этих вещиц и по совету приветливой продавщицы приобрела себе шорты, которые скрывали недостатки фигуры, черную футболку с разводами и несколько кофточек. Потом посмотрев на часы, Флора поняла, что ей давно нужно было быть на корабле и, поблагодарив девушку за помощь, пулей понеслась на пристань, где стоял ее теперешний дом — белый корабль «Гигант».

— Ты прямо как секундомер, — рассмеялся дежурный матрос. — Пришла секунду в секунду. — Потом он четко по рации объявил, что все в сборе и можно начинать швартовку.

— Не боишься? — хохотнул матрос. — Ведь мы идем в океан почти на два месяца.

— Нет, — беспечно ответила Флора, совершенно не думая о предстоящей двухмесячной жизни на воде. В настоящий момент ее мозги больше всего были заняты обновами, которые ей не терпелось примерить.

— Команда вызывается на швартовку! — громко произнес по радио дежурный матрос.

На нижней палубе запестрели синие полосатые робы и статная фигура штурмана с мегафоном. На этот раз зрелище было весьма скромным, и «Гигант» довольно быстро отошел от берега и взял курс на Атлантический океан.

Неожиданно корабль качнулся, и Флора, не удержав равновесия, с шумом упала на деревянный настил палубы, больно ударив колено.

— Ой! — захныкала она, потирая ушибленное место. — Помогите!

Вдруг Флора увидела, что на помощь к ней бежит мужчина лет тридцати, в светлой майке и синих джинсах.

— Что, ушиблась? — спросил молодой человек, поднимая девушка с настила.

Пока он возился, Флора внимательно разглядывала его лицо. Оно было белым, нежным, необычным для мужчин. Большие серые глаза сияли игривыми огоньками, а пепельно-седые, коротко остриженные волосы, украшали его еще совсем молодое лицо. В нем удивительно сочетались мужественность и доброта. «Жаль, что ты не мой», — сделала вывод Флора.

С видом врача молодой человек ощупал ее больное колено и сказал:

— Ничего страшного, у тебя просто небольшой ушиб. Приложи холодную повязку и завтра все пройдет. Мы идем по северу Бискайского залива и сейчас начнется дикая качка. Поэтому держись за все поручни. Кстати, меня зовут Михаил. Можно просто Миша. Я — водолаз. Когда доберемся до Атлантики, ты будешь смотреть необычное представление под названием «Погружение Эллипсов», — хохотнул ее новый знакомый.

Немного прихрамывая, Флора добралась до своей каюты, но на ужин так и не пришла по причине своей собственной глупости. Она никому не сказала, что ее часто укачивает в транспорте. А теперь она на своей шкуре испытала, что такое морская болезнь.

Невообразимая тряска бискайских волн превратила красивую девушку в неподвижный манекен. Она не могла выйти из каюты. Путь от двери до койки представился ей прохождением Суворова через Альпы. При малейшем пошатывании корабля, Флора чувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Все же она умудрилась доковылять до стола и обложить подушками свой драгоценный комп. Потом, хватаясь за все, что можно, она доковыляла до койки. Флора легла набок и крепко обхватила руками живот. Тошнота перестала подкатывать, и ей стало немного легче.

* * *

Неизвестно, сколько часов она бы пролежала в позе зародыша, если бы в 12 ночи к ней в каюту не заявился сам капитан Николс. В руках он держал чашку чая и чебурек. Флора не могла открыть ему дверь и пришлось вызывать дежурного матроса, чтобы он это сделал изнутри запасным ключом.

Николс раздвинул желтые шелковые портьеры нижней полки и увидел бледную, свернувшуюся калачиком девушку, у которой было одно желание — избавиться от тошноты.

Понятно, — спокойно сказал дядя Николс. — На севере Бискайского залива всегда штормит. У нас сейчас половина корабля находится в точно таком же состоянии.

Флора раскрыла рот, чтобы поблагодарить его, но он жестом приказал ей молчать.

— Главное — поменьше разговаривать и побольше есть.

— Да? — слабым голосом переспросила жерта Биская.

— Я — капитан и к тому же доктор наук, — гордо сказал дядя Николс. — Сейчас, — повелительно сказал начальник, — не меняя позы, затолкай в себя пищу и постарайся ее удержать. Давай!

— Я не хочу есть.

— Делай, что тебе говорит капитан, Ассоль! Ешь как можно быстрее и ложись на живот.

У бедной Флоры уже не было сил перечить, и она в точности выполнила все указания Николса. Через силу затолкав в себя чебуреки, она легла на живот и затихла. Через некоторое время она поняла, что еда переварилась. Тошнота ушла, и ей захотелось спать.

— Вот, что значит слушать советы капитана! — гордо сказал Николс. — Теперь спи и качайся, как в колыбели. Утром я пошлю к тебе двоих матросов, и они выволокут тебя на верхнюю палубу подышать свежим воздухом. Вдыхай глубоко и попытайся подольше задерживать воздух. Только покрепче держись за поручни. Здесь вода не ручеек. Она смоет тебя как пушинку.

Утром Флоре стало еще хуже. «Гигант» кренило во все стороны, а его отважная команда, не обращая ни на что внимания, выполняли свои работы, а Флора продолжала лежать на животе, не в силах даже шевельнуться от изнуряющей бискайской качки.

Без стука к ней в каюту вошли двое здоровенных матросов. Оба стриженных и похожих друг на друга, как две капли воды. Только у одного были темные глаза, а у другого — светлые. Светлоглазый держал в руке тарелку с пирожками.

— Капитан приказал вам это съесть, — доложил он.

С этими словами они стащили девушку с койки и поволокли ее на верхнюю палубу, где находилась небольшая площадка для волейбола. Слава богу, что местные спортсмены работали, и скамеечки стояли пустыми. Словно куклу, матросы осторожно положили Флору на узкую деревянную скамейку и с искренним сочувствием стали созерцать ее измученное тело.

— При такой качке надо обязательно есть. Давай, открывай рот! — сказал темноглазый.

Флора открыла рот, и светлоглазый засунул ей туда огромный кусок пирожка.

— Теперь жуй.

Флора послушно прожевала, но проглотить не смогла.

— Ты проглоти, только проглоти, — уговаривали ее матросы как маленькую девочку. — А лучше съешь две штуки. Все будет ОК. У нас уже были такие случаи.

Давясь, Флора все же затолкала в себя два пирожка. Но чего ей это стоило!

Увидев пустую тарелку и дикие глаза Флоры, матросы подхватили девушку под руки и быстро потащили назад в каюту. Там, осторожно положив ее на койку, они сказали приказным тоном:

— Лежать на животе до следующих распоряжений капитана! Некоторое время Флора лежала неподвижно, но потом ей действительно стало лучше. Очень хотелось пить. Она зашевелилась, случайно посмотрела в иллюминатор и заметила, что шторм утихал, а корабль сбавлял скорость. Видимо он входил в нейтральные воды Атлантического океана.

 

Глава 5

Флора подошла к иллюминатору и увидела удивительную живую картину природы. Светлые воды Бискайского залива плавно вливались в постоянно колеблющиеся, темные воды Атлантического океана. Ей захотелось открыть компьютер, чтобы проверить, есть ли какие-нибудь потусторонние сигналы из океана, но она еще была слишком слаба, чтобы продолжать свои штучки. Флора снова прилегла и тут же уснула крепким, здоровым сном. Из-за постоянной смены географических широт она очень быстро утомлялась и могла уснуть в любое время суток.

Рано утром ее разбудил какой-то необычный голубоватый свет, освещающий всю каюту. Флора вскочила, подбежала к иллюминатору и увидела сказочную картину: темную воду освещало голубовато-искристое небо. Она тут же выбежала на палубу, чтобы посмотреть на волны и увидела, что они были совсем другими, чем в море: темные, плотные, медленно колыхающиеся и какие-то «земные». Казалось, что по ним можно было пройти и не провалиться вниз на шесть тысяч метров.

— Нравится? — услышала она за спиной знакомый мужской голос. Флора обернулась и увидела Мишу-водолаза, который мило улыбался своей детской улыбкой.

— Я впервые вижу море. Признаться, я никогда не видела такой красоты.

— Сейчас ты уже в океане. Скоро мы дойдем до точки и начнем погружения.

— Какие погружение? — забыла Флора.

— На «Эллипсах». Это — аппараты, которые самостоятельно двигаются по океанскому дну.

— Вы их привязываете к кораблю?

— Нет, что ты! — расхохотался Миша. — Они передвигаются сами. В этом вся суть. Ладно, мне пора. Встретимся за обедом. А ты лучше походи, погуляй. Пока мы не доберемся до точки, работы не будет. А потом потребуется твоя помощь.

— Пока! — сказала Флора и помахала Мише рукой.

Флора пошла в свою каюту и решила немного поработать со своим чудо-компом.

Подходя к своей каюте номер 26, она чуть не сшибла с ног невысокого голубоглазого американца в яркой бирюзовой майке. Его волосатые ножки украшали серые короткие шорты, что было весьма странно, ибо тропическую форму одежды официально не объявляли и ходить можно было только в брюках.

— Hi, Baby! — поздоровался американец и улыбнулся обескураживающей голливудской улыбкой.

— Hi! — ответила Флора и вся покраснела от стеснения.

— Меня зовут Фил, — представился американец и протянул ей руку.

— А я — Флора.

— Какое красивое греческое имя! — восхитился Фил. Да ты и сама похожа на Флору. Зеленоглазая и с длинными волосами.

Не трудно было понять, что американец начал атаку.

— Давай, погуляем с тобой по палубе.

— Нет, мне нужно делать срочную работу, — отмахнулась Флора.

Честно говоря, сначала Флоре совсем не понравился этот лысеющий, маленький наглый американец. Хотя…что-то в нем было. Да, лучистые серые глаза с фиолетовым ободком. Они, пожалуй, покрывали все его недостатки. И по-английски он говорил правильно и чисто, как будто бы закончил престижный университет.

— А ты чем здесь занимаешься? — спросила Флора.

— Я — программист. Я отвечаю за все электронное обеспечение американской части экспедиции. Так как насчет прогулки? — не унимался Фил.

— Давай, вечером.

— ОК. Вечером, так вечером. Пока, Флора. — И Фил, не оборачиваясь, ушел.

Флора вбежала в свою каюту и грохнулась на диван. Ее щеки пылали как у героиней столь любимых ею романов Джейн Остен. «Боже мой! На нее обратили внимание! Значит она не такая толстая, тупая и неповоротливая!»

Флора медленно подошла к зеркалу и увидела, что ее голубенькие слаксы болтаются где-то на бедрах, щеки впали, а глазки засияли новым светом уверенности в себе.

«Нет, я не влюбилась! Он совершенно неинтересный! Что за глупость!»

Отойдя от зеркала, Флора села за стол, вытащила тетрадь и стала делать какие-то расчеты. После этого она достала комп и включила его. Экран вспыхнул и погас. «Что такое»? — подумала она. «Может быть, недостаточно света?» Тогда Флора развернула экран поближе к иллюминатору и снова включила монитор. Монитор засветился серебристым светом. «Понятно, — у океана свои правила игры. Но мы все-таки попробуем, заглянуть, что же делается в твоих недрах», — решила смелая девушка. После этого она настроила датчики и стала внимательно смотреть на монитор. Сначала он не показывал ничего. «Надо использовать короткие электромагнитные волны и ждать, когда они войдут в резонанс с каким-нибудь объектом». Нажав на все необходимые кнопки, она стала ждать. Флоре пришлось долго просидеть перед экраном и, когда она уже потеряла всякую надежду, на мониторе появились белые вспышки. Они напоминали различной формы треугольники. Экран снова потемнел, но ненадолго. Неожиданно на нем появилось переливающееся салатовыми, красными и фиолетовыми красками подводное царство и одетый во все черное человек. Он стоял на круглой белой поверхности какого-то объекта и отчаянно пытался всплыть вверх, но не мог. Видение длилось одну секунду. Потом экран опять потемнел и появилась заставка в виде красных контуров, напоминающих то ли цветок, то ли какие-то непонятные рисунки. Флора почувствовала, что сердце у нее сжимается от страха, хотя оснований для этого не было, и ничего особенного она не увидела. Но все-таки… Черный человек отчаянно боровшийся со стихией. Флора попыталась выбросить все из головы, но не могла. Она легла на диванчик, стала размышлять и не заметила, как наступил вечер.

Неожиданно раздался стук в дверь и, не дожидаясь слова «войдите», в каюту вошел уже знакомый нам наглый Фил. На его загорелом лице сияла белозубая самодовольная улыбка.

Флора встала с дивана и подошла поближе к нему.

— Hi! — радостно выпалил Фил.

— Hi, — застенчиво ответила Флора, вспомнив о свидании, и скромно опустила глаза. Не теряя времени на бесполезные уговоры (все-таки корабль и кинотеатра с попкорном поблизости нет), Фил без всяких прелюдий полез целоваться к нашей Флоре.

«Я что-то делаю не так», — подумала Флора, продолжая целоваться, потому что прикосновения Фила были нежны, и от него пахло необыкновенным лосьоном, который возбуждал девушку. «Какая глупость! Ведь я даже еще не успела влюбиться в него!»

— Фил! Остановись! Сюда могут войти!

Тогда Фил, как всякий находчивый американец, облокотился спиной о дверь (дабы не вошел какой-нибудь случайный конкурент) и продолжил свои лобзания.

— Все, Фил! Хватит! — опомнилась девушка.. — Такое поведение не понравится Николсу.

— Рабочий день уже давно закончился, бэби, и кэпу совершенно все равно, что мы делаем.

— А вдруг нет! — снова соврала Флора. Она не собиралась признаваться, что дядя Николс был другом ее отца.

— Значит, он, как и я, к тебе неравнодушен. Знаешь, давай, пойдем ночью на верхнюю палубу. Я много раз ходил в рейсы, и мне хочется показать тебе океанскую ночь.

— Хорошо, — пообещала Флора.

— Я зайду за тобой в полночь, беби! Не бойся меня. — И Фил дружески чмокнул Флору в щечку.

Немного ошарашенная, Флора стояла посередине каюты. Потом она снова подошла к зеркалу. Из Зазеркалья на нее смотрела немного раскрасневшаяся девушка с сияющими от возбуждения, «летящими» глазами. «Неужели он мне все-таки понравился?» — спрашивала она себя. «Ведь он совсем некрасив. Невысокий, старый, с редеющими волосами. Но глаза… Их невозможно забыть. Серо-голубые с фиолетовым ободком и такие добрые! И этот возбуждающий запах его лосьона, который до сих пор витает в воздухе!»

Все оставшееся время Флора ждала наступления полночи, чтобы поскорее встретиться с Филом. Она даже не ходила на ужин и съела лишь два бутерброда, которые остались у нее от завтрака. Потом ей надоело это бесконечное ожидание, и она снова включила свой комп, но он не захотел настраиваться на нужную волну. «Наверное, обиделся», — шутя, подумала Флора. «Пожалуй, мне лучше немного отдохнуть перед таким загадочным ночным свиданием, и, раздевшись, она уже в который раз прилегла на свою мягкую койку. Засыпая, Флора видела в дреме какие-то странные знаки, которые показывал компьютер, но разгадать их не могла. Наконец, эмоциональное перенапряжение взяло свое, и она уснула. Во сне она видела, как они с Филом бегут по синим волнам океана, пытаясь догнать убегающую за горизонт лунную дорожку.

Флора проснулась и поняла, что опять проспала. Было уже-почти двенадцать. Она быстро вскочила, включила свет и посмотрела на часы. С ужасом она поняла, что Фил придет с минуты на минуту. Тогда Флора быстро впрыгнула в свои голубые слаксы, а сверху одела легкую белую футболку с аппликацией, изображающей двух целующихся пингвинов. Быстро расчесавшись перед зеркалом, она подкрасила глаза, подрумянила щеки и, в общем, впервые понравилась себе, тем более, что после качки в Бискайском заливе она заметно похудела в бедрах. К сожалению, полюбоваться собой Флора не успела. Раздался стук в дверь. Это был Фил.

— Заходи!

Дверь распахнулась, и на пороге стоял улыбающийся Фил. Он переоделся и выглядел очень романтично. Словно ласковый тигренок, он подбежал к Флоре, нежно погладил по щеке и сказал:

— Ты просто обворожительна! — Потом Фил порывисто взял Флору за руку и взволнованно сказал:

— Побежали! Океан ждет нас!

Словно пара пылких влюбленных, они выбежали из каюты и буквально полетели вверх, по крутой лестнице, ведущей из трюма на верхнюю палубу. Сердце Флоры неистово колотилось в предвкушении чего-то нового, таинственного, доселе неведомого.

И вот эта тайна раскрылась в виде высокого, улетающего ввысь, иссиня-черного неба, ярко-белой луны и плотной, как земная твердь, темной, гремящей воды, которую с шумом рассекал движущийся вперед «Гигант». Это зрелище напоминало борьбу человека со стихией, исход которой может предрешить только судьба.

Как прекрасна была эта величавая ночь! Эта красота природы проникала в души людей и вызывая в них самые прекрасные воспоминания. То было великое колдовство старика Океана.

На секунду Флора вздрогнула от величественности этого зрелища и ничтожности человека перед непобедимой силой Океана и невольно прижалась к Филу.

— Тебе страшно? — спросил Фил, гладя растрепавшиеся волосы Флоры.

— Нет, — ответила она. — Я просто раздавлена силой этого владыки.

— Какого владыки? — не понял Фил.

— Океана.

— Океан? Разве мы не подчинили его себе?

— Нет, — поежившись, ответила Флора. — Я слышу, как он разговаривает с нами на своем языке и ощущаю, что он сильнее нас.

— Что-то тебя потянуло на поэзию, — заметил Фил и слегка поцеловал Флору в губы. — Посмотри, сегодня полнолуние.

Флора посмотрела вверх и увидела яркую круглую луну, которая оставляла на воде сияющую ровную дорожку. Ей вдруг стало весело и спокойно.

— Это — добрая луна. Она ведет нас за собой, — засмеялась Флора.

— И поможет преодолеть все опасности, — сказал Фил и закрыл влажные губы Флоры долгим поцелуем. Она не сопротивлялась. От свежего соленого ветра у нее слегка кружилась голова, а терпкий аромат лосьона Фила разжигал в ней чувства. Она стала шептать Филу нежные слова, на которые, казалось, не способна была ее робкая, застенчивая натура. Фил сделал попытку забраться под футболку Флоры, но шум хлопающей двери заставил обоих влюбленных покинуть «сад любви» и спуститься на палубу «Гиганта», где они собственно и находились. Перед ними, как солдат на плацу, стояла секретарь рейса Лена. Оказывается, влюбленные выбрали себе место недалеко от ее секретарской каюты.

— Вам пора расходится, ребята. Разве вы не слышали, что скоро будет шторм? — в тревоге спросила Лена.

— Нет, — удивленно ответила Флора.

— Понятно, — многозначительно сказала Лена. — Расходитесь по каютам и задрайте иллюминаторы. Иначе вас просто затопит. Капитан обещает девять баллов, а это не шутка. Переведи ему.

Спотыкаясь на каждом слове, Флора перевела Филу слова Лены. Фил кивнул головой, давая понять, что ему все понятно.

— А теперь по каютам. Быстро! — скомандовала Лена и по своей привычке снова куда-то побежала.

— Тебя проводить? — спросил Фил.

— Не надо, — смущенно ответила Флора. Ей вдруг стало нестерпимо стыдно перед Леной и всеми на свете, ибо кто-то взял и подглядел истинную Флору. А кому приятно, когда тебя застают с поличным?

— Тогда до завтра? — улыбнулся Фил.

— Если оно наступит.

— А есть какие-то препятствия? — вскинул брови американец.

— Девять баллов — это не шутка, — повторила Флора слова Лены и со смехом понеслась к себе в каюту. Бодрость, ясность мысли и некий цинизм студентки тусовочного колледжа вдруг проснулись в ее счастливой размягченной душе.

В каюте было жарко. Флора надела легкую короткую майку и легка спать. Вглядываясь в темноту, она с улыбкой вспоминала свое свидание с Филом. Снова и снова передумывая каждую деталь этой встречи на ночной палубе, она пыталась вызвать в себе вспыхнувшие тогда чувства и снова пережить их. Но ее сладкие грезы прервал ясно различимый гул реактивного двигателя. В ушах зажужжала какая-то назойливая пчела, вызывая легкое головокружение. Потом каюту резко наклонило вбок, и на Флору посыпались все незакрепленные предметы. Какая-то сила резким толчком подбросила ее вверх, потом каюта накренилась в противоположную сторону, и Флора с грохотом свалилась на пол. «Надо выползать отсюда», — решила Флора и, прижавши к животу свой драгоценный комп, стала ползти к выходу. Дверь не заклинило, но корабль качало и болтало в разные стороны, и эта жуткая дверь то открывалась, то закрывалась и поймать ее было невозможно. Выбрав момент, когда дверь открылась, Флора, прижав к себе свою драгоценность, подобно летающей рыбке, нырнула в проход и приземлилась на ведущую вверх лестницу. Ей стоило титанических усилий доползти до ее конца, но когда путь уже был преодолен, какая-то сила настолько крепко прижала ее к железным перемычкам, что она не могла пошевельнуться. А корабль вращался, словно на какой-то дьявольской центрифуге, кидая, прижимая и колотя людей, которые осмелились войти в схватку с необъятным и всесильным океаном.

Краем глаза Флора заметила, что недалеко от нее точно в таком же положении лежит штурман. «Ладно, — подумала она, — вдвоем умирать не страшно. Надо делом заняться и посмотреть, какая у меня картинка на мониторе». Монитор включился с десятого раза, и на его поверхности Флора увидела каких-то серебристых расплывчатых человекообразных существ.

«Нет, это не люди», — подумала она. Но сделать окончательный вывод Флора не смогла, потому что корабль мотнуло и перевернуло вверх ногами. Флоре казалось, что она зависла вниз головой, а все предметы вращались у нее под ногами. Потом ей показалось, что она взлетает высоко вверх, к самому небу, после чего плавно падает вниз. К горлу подкатила неприятная тошнота, перед глазами потемнело и…обитые мягким пластиком стены, снова закружились перед глазами девушки. Флора поняла, что капитану Николсу удалось спустить «Гигант» с девятибальной волны. Медленно-медленно корабль снова встал в свое нормальное положение, но качка еще продолжалась. Флора, наконец, оторвалась от лестницы, развернулась и проползла назад в свою каюту, при этом не забывая прижимать к животу свой комп. Там замотавшись в два одеяла, она брякнулась на койку и притихла. Через два часа раздался стук в дверь. Это был Фил.

— Как ты? — с волнением спросил американец.

— Нормально, — ответила Флора и притворно зевнула.

— А ты — храбрая девушка, — улыбнулся удивленный Фил и погладил ее по щеке. — Мы все так перепугались, что привязали себя веревками к койкам. А ты сидишь и зеваешь, как ни в чем не бывало.

— А я вообще ничего не боюсь и скоро это докажу.

— Как же?

— Я кое-что узнала про океан.

— Что же?

— Это такое же живое существо, как и мы с тобой, и он разговаривает с нами на своем языке.

— Опять романтика, — хохотнул Фил.

— Я романтик только в море! — брякнула Флора.

— Девять баллов — это не шутка. Волны были высотой в многоэтажный дом, но ваш кэп классно вырулил корабль. Одно неверное движение, и мы стали бы очередной жертвой океана. Капитан Николс — мастер высшего класса, — с уважением сказал Фил.

— Я это давно знала, — снова скучно зевнула Флора.

— Я вижу, ты опять хочешь спать. Сейчас ночь. Давай, встретимся утром на палубе.

— Давай.

— Спокойной ночи, — сказал Фил и уже по-дружески обнял Флору за плечи.

«Надо же, какой щепетильный», — подумала девушка. — «Никаких резких движений».

Однако несмотря на эти несколько циничные мысли, душа Флоры трепетала, как весенний ветерок, а свойственное ей вечное напряжение в присутствие мужчин постепенно исчезало.

 

Глава 6

Время на белом «Гиганте» летело, словно птица, ибо рассекая синюю с переливами воду, корабль каждый день менял часовые пояса, сжимая время и превращая его в пространство. Мы не заметили, как прошло почти два месяца и наступило новое судовое утро.

В 7 часов утра матрос поприветствовал экипаж и сообщил координаты корабля. Флора поняла, что корабль находимся где-то в середине Атлантического океана. Она быстро приняла душ, надела свои неизменные голубые слаксы с черной футболкой и отправилась завтракать. В столовой было шумно. С аппетитом поглощая восхитительно приготовленные макароны, матросы громко и эмоционально обсуждали предстоящие работы по погружению «Эллипсов».

— Привет, беби, — весело поздоровался с девушкой Николс, который зачем-то зашел а матросскую столовую. — Что с тобой? У тебя какой-то взбудораженный вид.

— Так, не выспалась, — соврала Флора, чтобы не вызывать лишних расспросов.

— Быстро ешь и иди на центральную палубу. Там сейчас начнется зрелище.

— Какое? — с любопытством спросила Флора.

— Спуск на воду «Эллипсов» с экипажем на борту. Кстати, для обработки информации нам понадобится твоя помощь.

— Я готова.

— А ты что-то похудела, Флора, повелительница мира растений. Хотя нет, ты больше похожа на Ассоль. Помнишь повесть «Алые паруса»? А вон и твой принц Грей пожаловал, — сказал Николс. Как там его зовут? Фил?

— Да, — сквозь зубы процедила Флора и резко обернулась назад. Широко улыбаясь стандартной американской улыбкой, к ней шел Фил, одетый в синюю форму экипажа подводников. — Откуда вы про все знаете, дядя Николс? — с обидой спросила Флора.

— Здесь все про всех знают. Корабль — стеклянный. Привет, — Фил! Как дела?

— Отлично! — сверкнул жемчужными зубами Фил.

— У тебя совсем мало времени. Тебе уже пора начинать подготовку. Переведи ему, что я сказал.

Флора четко перевела слова капитана Николса. Фил кивнул головой в знак понимания.

— Ладно, я пошел, ребята, — весело сказал Николс и быстро вышел из столовой. У него действительно было много дел.

— Николс к тебе неравнодушен, — изрек Фил и снова продемонстрировал свою белозубую улыбку.

— Ну и что? Он старше меня лет на тридцать.

— А это имеет для тебя значение?

— Конечно. Ведь мне 22, — опять соврала Флора.

— А мне тридцать семь. Значит, я тоже тебе не подхожу? — И лицо Фила стало грустным, как у обиженного щенка.

— Я еще не разобралась, — парировала Флора. — И потом я здесь, чтобы работать, а не крутить романы.

— Фил! Ты еще здесь? — закричал на ломаном английском языке долговязый молодой человек, одетый в точно такой же синий комбинезон — Живо! Погружение через двадцать минут. — Потом с некоторым презрением посмотрев на Флору, он добавил: — Да, женщина на корабле — скверная примета!

— Зато у женщин больше извилин в голове! — нагло ответила Флора, по привычке скрывая свою робость под грубыми манерами.

Долговязый не стал продолжать этого бессмысленного диалога и, буквально схватив Фила в охапку, потащил его по направлению к правому борту, где начиналась подготовка к погружениям.

— Увидимся, когда я вернусь! — прокричал ей вслед Фил, и его серые с фиолетовым ободком глаза засияли от радости.

Флора тоже медленно побрела на главную палубу. Там вовсю кипела работа. Матросы при помощи веревок и подъемников снимали прикрепленный к кронштейну, зеленый вытянутый «Эллипс» — небольшой подводный самоуправляемый батискаф, способный опускаться на глубину семь тысяч метров, самостоятельно передвигаться по океанскому дну и выполнять океанографические работы.

«Как же там помещаются люди?» — подумала Флора, но мысль ее оборвалась, потому что перед ее глазами начало разворачиваться фантастическое зрелище, придумать которое не смогла бы даже вся голливудская киноиндустрия.

Мимо нее пронеслась вечно чем-то озабоченная Лена. Ее светлые растрепанные волосы развевались на ветру. Она только успела бросить Флоре на ходу:

— Руководитель погружений уже на центральной палубе! Сейчас будут спускать «Эллипс» на воду. Иди на верхнюю палубу. Здесь нельзя находиться. — И Лена опять куда-то понеслась..

Когда Флора поднялась на верхнюю палубу, там уже собралась толпа вооруженных фотокамерами, научных членов экспедиции и просто зевак. Все пребывали в напряженном ожидании. А в это время внизу на центральной палубе матросы при помощи подъемников уже сняли зеленый эллипс и катили его к месту спуска, который находился у правого борта.

«Как здесь все тяжело, железобетонно и непривычно», — подумала Флора. — «Сколько ржавчины, которая вытравляет вода, не щадя никого. Только «Эллипс» светится спокойным зеленым светом».

Вдали Флора видела одетого в синий комбинезон Фила, который четко, как робот выполнял команды Романа Телиева, руководителя погружений.

С первого взгляда действия людей казались полным хаосом, но присмотревшись, Флора поняла, что каждое движение было четко отработано. Телиев стоял в самом центре действия и четко отдавал по рации распоряжения. Это был высокий плечистый человек средних лет с совершенно незапоминающейся внешностью. По крайней мере, Флоре он как-то не запал в память. Недалеко от него стояли три члена экипажа «Эллипса»: пилот, научный работник, Фил и, одетые в черные резиновые костюмы, 2 водолаза. К ним то и дело подходили люди и давали какие-то распоряжения. На расстоянии общую ситуацию понять умом было невозможно. Гуманитарные мозги Флоры воспринимали это зрелище как осовремененную средневековую феерию. Потом Флора услышала, как Телиев громко сказал в мегафон:

— Приготовиться к погружению. Команде построиться.

К этому моменту матросы уже подкатили «Эллипс» к правому борту и установили его у подъемного крана. Команда из трех человек в синих комбинезонах выстроилась около Телиева. Флора заметила, что откуда-то из небытия, в пространстве палубы появилась роскошная черная резиновая шлюпка. Приглядевшись внимательнее, девушка увидела, что лодку волоком притащили матросы и стали привязывать к подъемному крану для спуска на воду. «Интересно, зачем им еще эта лодка»? — подумала Флора, но все-таки запечатлела на свою маленькую камеру этот маленький черный плавучий кораблик. «Вот бы пройтись на ней по океанским волнам! — размечталась Флора.

Но мысль как прилетела, так и улетела из ее юного, ничем не затуманенного сознания, потому что предстояла самое главное таинство — спуск на воду знаменитых «Эллипсов» с экипажем на борту.

Все были собраны и сосредоточены, начиная от Телиева и заканчивая матросами, которые с быстротой молнии выполняли любые команды.

Черная резиновая шлюпка уже покачивалась на воде у борта «Гиганта». Двое водолазов без труда, словно циркачи, по веревкам спустились в нее. Один сел за руль, включил двигатель, и лодка, поднявшись почти вертикально, метров на десять отъехала от берега и стала совершать немыслимые виражи вокруг корабля.

— Зачем они это делают? — с удивлением спросила Флора.

— Это потому что вы на них смотрите, — весело ответил буквально одичавший от радости седой старпом.

«Надо же, все такие веселые, а я опять грустная», — с досадой подумала Флора.

— Флора! — послышался знакомый приятный голос. — Почему у тебя такие печальные глаза?

Девушка повернула голову и увидела, как навстречу к ней бежит Миша, который спас ее ушибленную ногу. Когда он подошел к Флоре, она смогла более внимательно рассмотреть его. Молодой человек был коренаст, с накаченными мускулами и очень пропорциональной фигурой. Стриженные, почти седые волосы подчеркивали моложавость его лица, а серые глаза сочувственно смотрели на девушку.

— Я — Миша. Вы помните меня?

— О да, конечно. Вы помогли мне, когда я упала и ушибла колено.

— Я все время наблюдал за вами. Вы чем-то расстроены?

— А зачем столько приготовлений и такое зрелище? — наивно спросила Флора. — И зачем эта резиновая шлюпка с черными водолазами?

Услышав ее наивные слова, Миша громко расхохотался.

— Сразу видно, что вы не морской волк.

— Я вообще никто, — призналась Флора.

— Резиновая лодка с водолазами нужна для стабилизации «Эллипса», проверки его готовности и прикрепления различных бортовых устройство для подводной съемки. Понятно?

— Да, — промямлила Флора и замялась, совсем как в колледже, когда какой-нибудь седой профессор задавал ей сложный вопрос.

— А вам не говорили, что вы необыкновенно хороши в своей черной футболке и неизменных голубых слаксах, которые вам теперь нужно затягивать потуже?

— Я просто взяла с собой мало вещей, — скромно ответила Флора.

— Простите, я не хотел вас обидеть. Просто вы безумно красивы и очень напоминаете девушку Ассоль, которая ждет принца Грея на алых парусах.

— Миша, если вы таким образом хотите поближе познакомиться со мной, то у вас ничего не получится.

— Простите меня, Флора. Я ничего не имел в виду. Просто вы обворожительны и грустны, и мне захотелось развеселить вас. Меня не следует опасаться. Я счастливо женат, и у меня маленькая дочь. Так что могу предложить вам только дружбу.

— Спасибо. — И Флора благодарно посмотрела на Мишу.

— Хватит грустить! — почти закричал он, хватая девушку за руку. — Смотри! Сейчас сама все увидишь. Начинается посадка экипажа!

Зеленоватый «Эллипс» чинно расположился на палубе, ожидая своих гостей. Поддерживаемые матросами, 3 члена экипажа по одному спускались в круглый люк зеленого батискафа. Каждому из них искреннее аплодировала стоящая на верхней палубе публика. Фил последний спустился в темное пространство эллипса. После этого матрос задраил люк и прицепил «Эллипс» к тросу подъемного крана, который медленно стал спускать аппарат в океан.

Ожидавшие в резиновой шлюпке черные водолазы, подплыли к кораблю, приняли «Эллипс» и по-хозяйски стали проверять его готовность. Они плавали вокруг него, таскали во всевозможных направлениях, подныривали, что-то крепили к гладким зеленым стенам, при этом обмениваясь непонятными репликами. Наконец, один из водолазов, словно кошка, прыгнул с черной лодки на самый верх «Эллипса» и отсоединил трос от подъемного крана, таким образом отвязав «Эллипс» от внешнего мира. Зеленый плавун одиноко закачался посреди темной безбрежной стихии.

— Их что, оставили одних? — со страхом спросила Флора.

— Да, — спокойно ответил Миша. — «Эллипсы» самостоятельно передвигаются по воде, а потом в определенной точке спускаются на нужную глубину и проводят работы.

— А это опасно?

— Да, очень, — серьезно ответил Миша. — Прости, но я принимаю участие в погружениях и должен тебя оставить. Не грусти. Все будет хорошо! — И Миша, по-детски щелкнув Флору по носу, повернулся и ушел.

Между тем «Эллипс» все дальше и дальше отплывал в неизведанные дали, мигая зеленым огоньком. Флора долго смотрела на этот мерцающий свет, пока последний совсем не исчез из виду. Потом она медленно поплелась к себе в каюту. Там, сев на диванчик, девушка призадумалась.

«Я бы не побоялась сесть в эту посудину и прокатиться по дну океана. Заодно провела бы кое-какие свои исследования. Исследования..» — Неожиданно ей пришла в голову дерзкая мысль. Она провела рукой по волосам и вслух сказала:

— Сейчас при помощи своего компа я определю их координаты!

Дрожащими от волнения руками, Флора достала из ящика стола свой комп и положила его на колени.

«Я сейчас попробую их засечь при помощи своих экстра-датчиков. Эти умные ученые не могут, а я смогу!» И от предстоящего удовольствия она даже показала своему любимому компу свой розовый язычок. Сев по-турецки, Флора включила компьютер и стала долго настраивать его. В течение получаса по экрану бродили только зеленые волны. Потом в верхнем правом углу появилась серебристая точка.

«Наверное, это помехи», — подумала девушка.

Но точка все росла и росла, пока не превратилась в хорошо различимый зеленый «Эллипс».

— Это он! Я его обнаружила! У меня получилось! — в восторге закричала Флора.

Потом она стала внимательно следить за этим одиноким странником, который плавно передвигался по самому дну океана. Неожиданно ее внимание привлекло странное зеленое свечение, образовавшееся вокруг «Эллипса».

— Они терпят бедствие! — вскрикнула Флора. — Они попали в сети опасного зеленого свечения! Я это знаю! Им надо срочно подниматься наверх!

Схватив свой драгоценный комп, она побежала на палубу, чтобы предупредить руководителя погружений о грядущей беде.

— Роман Карлович! Роман Карлович! — во весь голос закричала девушка.

— Осторожно, не урони свое сокровище, девочка, — усмехнулся Телиев.

— Роман Карлович, посмотрите на монитор!

— Флора, я ценю твое рвение, но мне сейчас не до этого. Однако Флора не унималась.

— Посмотрите, на экран. Вот ваш «Эллипс». Даже буквы видны. Вы же не будете спорить?

— Нет, — неуверенно сказал Телиев, вглядываясь в четкое изображение на экране.

— «Эллипс» ушел слишком далеко и попал в зону зеленых лучей магнитного поля земли. Еще несколько секунд, и ваш экипаж погибнет!

Телиев немного подумал, а потом резко дал приказ на всплытие.

Американец, который стоял рядом с ним и отвечал за подводную съемку пытался что-то возразить и даже призвать Телиева к закону, но последний твердо приказал:

— Выполнять!

Весь экипаж «Гиганта собрался на палубе в ожидании моряков.

Через полчаса вдали заблестел зеленый огонек «Эллипса».

Люди громко захлопали в ладоши.

Когда «Эллипс» подплыл немного ближе, на воду была спущена шлюпка с водолазами. На этот раз Миша участвовал в приеме экипажа. Словно акробат, он спустился в черную лодку, подплыл к «Эллипсу» и прыгнул на его верх, держа в руках лодочный трос. Быстрыми движениями Миша привязал трос к аппарату и спрыгнул обратно в лодку, чтобы на буксире доставить его к кораблю. Через какие-то пять минут «Эллипс» был подогнан к правому борту. Миша отсоединил трос, ловко прицепил к «Эллипсу» крюк подъемного крана, и батискаф был успешно поднят и водворен обратно на палубу. Жора открыл люк, и под звуки громких оваций стал вытаскивать членов экипажа из этого узкого морского вездехода.

А Флора стояла вдали от всех и кусала губы. Ведь Телиев даже не вспомнил о ней.

Потом к Флоре подошел Фил. Его немного пошатывало после пребывания на дне океана.

— Я догадался, что это ты настояла досрочно поднять нас на поверхность. По неизвестной причине нас начал закручивать какой-то водоворот, и перестали работать приборы. Если бы не команда Телиева немедленно всплывать, мы бы потеряли ориентацию и погибли.

— Правда? — радостно воскликнула Флора. — Значит, ты веришь в мои исследования?

— Верю, — как-то не очень убедительно сказал Фил и похлопал Флору по спине.

— Поцелуй меня, — вдруг попросила Флора.

Обняв Флору за плечи, Фил дружески чмокнул девушку в щеку. Чувствуя его близость, она все сильнее и сильнее прижималась к нему, но Фил разжал объятия и рассмеялся.

— Ты — юная девушка, которую еще надо раскрыть, и счастлив будет тот мужчина который сделает это. Прости, Флора, но я очень устал и мне нужно отдохнуть.

— Варгоша сегодня празднует День рождения. — сказала она. — Она устраивает вечеринку в кают-компании. Ты придешь?

— Конечно, — улыбнулся Фил.

— Тогда до вечера, — бросила Флора и отправилась к себе в каюту.

В каюте она снова включила комп, но тот не показывал ничего.

«Вообще-то надо подготовиться к предстоящей вечеринке». С этими мыслями Флора достала свою серебристую сумку и вытрясла из нее всю одежду. Потом она тщательно стала перебирать каждый предмет. Но ни один из них не подходил для предстоящего мероприятия.

«Лучше я почитаю, наконец, книгу, а ужин пропущу», — решила Флора. Взяв какой-то легкий любовный роман, она прилегла на диван и погрузилось в мир кукольных героев. Но насладиться чтением ей не дали.

Кто-то снова постучал в дверь. Не дожидаясь слова «войдите», в каюту вошла уже известная Флоре бирюзовая, тщательная выглаженная рубашка, на редкость сочетающаяся с лучистыми серыми глазами, окаймленными фиолетовым ободком. Конечно же, это был Фил. Флора вскочила и подбежала к нему.

Бирюзовая рубашка снова, чтобы никто не вошел, зажала спиной дверь, и сухие губы Фила начали пытаться открыть крепко сжатый рот Флоры.

— Хватит! Кто-нибудь может прийти! Корабль — стеклянный!

— Ну и что, — наивно возразил Фил. — И потом я принес тебе подарок.

— Какой?

— Держи. — И Фил протянул Флоре небольшой светлый сверток, украшенный целующимися голубками и белыми розами.

— Как невесте, — не выдержала Флора.

Фил грамотно промолчал.

Флора развернула сверток и из него посыпался блестящий кремовый шелк.

— Какая прелесть! — воскликнула я. — Ты купил его в океане?

— Нет, его купил в Киле мой приятель Чарли для своей жены, но потом продал мне, потому что решил, что оно вряд ли понравится его супруге. А ты примерь.

Флора зашла в ванную и тут же надела на себя шелковое светлое платье. Оно было простого покроя, на лямках и, видимо, стоило совсем недорого. В восторге она расчесала волосы, немного подкрасила глаза и, как вихрь, вбежала в каюту.

Фил с томным выражением на лице сидел на диване, положив ноги на рабочий стол, где стоял комп. Когда Флора вошла, он вскочил и, выпучив глаза, долго смотрел на нее. Наконец он выдавил из себя.

— Я знал, что ты хороша, но не до такой степени! Это платье стоит всего 10 долларов, а ты в нем выглядеть на всю тысячу!

После такого комплимента Флоре оставалось только дать ему крепкую пощечину, но она сдержалась простым "merci". Конечно же, Фил сделал попытку еще раз поцеловать Флору, но та повелительным жестом отстранила его.

— Все, хватит. Мы опаздываем. Ты мне нравишься, Фил.

— Ты мне тоже, Флора.

— Тогда побежали! Нас, наверное, уже заждались! И, взявшись за руки, счастливая парочка побежала в кают-компанию, где Варгоша устроила грандиозную вечеринку..

* * *

В кают-компании царило веселье. Варгоша праздновала свой День рождения. Ей было уже сильно за сорок, но она была одной из тех удивительных женщин, которые с годами становятся лучше. Зрелость накладывает особую утонченность на их лица, а небольшая, свойственная возрасту полнота, лишь подчеркивает природную женственность форм. Флора, всегда стеснявшаяся своей фигуры, с завистью смотрела на точеные загорелые ноги Варгоши, которые она выгодно демонстрировала окружающим. В отличие от Флоры, Варгоша была вся соткана из женственности, хотя и не блистала красотой. Стол ломился от всевозможных закусок и напитков, а мужская часть команда наперебой произносила здравицы в честь Варгоши, украдкой пытаясь хотя бы незаметным движением прикоснуться к загорелой налитой руке именинницы.

— Что молчишь, Флора? — спросил Жора. — Скажи что-нибудь.

Флора робко встала, подняла бокал и искренне сказала:

— Ты такая сегодня красивая, Варгоша. В твоем возрасте я хотела бы быть такой же!

Наступила немая пауза, за которой последовал оглушительный взрыв смеха всех присутствующих, включая саму Варгошу, которая подошла к Флоре, крепко обняла ее и поцеловала.

— Наконец-то, я услышала что-то человеческое!

Добрая была эта рыжая Варгоша..

Флора смутилась от сказанной глупости и еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Положение спас Миша, который стоял напротив девушки.

— Давайте, выпьем за искренность и за любовь. Да, Флора? — улыбнулся Миша и как-то очень проникновенно посмотрел на нее. — Ведь ради этого мы живем на этой земле! Чокнемся! Ура!

Вновь воцарилось веселье, шум и поздравления имениннице вперемежку с корабельными байками.

А между тем, «Гигант» постепенно входил в акваторию Бермудского треугольника, известного всему миру как одна из опаснейших геопатогенных зон земли.

Флора посмотрела в иллюминатор и увидела темные, бросающиеся друг на друга волны, и у нее по спине пробежал неприятный холодок.

«Глупости! Здесь нечего бояться. Все это выдумки.

— Опять грустишь? — спросил Миша.

— Я такой родилась, — ответила Флора. — Знаешь, меня опять начало укачивать, поэтому я лучше пойду к себе в каюту.

— Я провожу тебя, — сказал внимательный Миша, и Флора снова ощутила его необыкновенное человеческое участие.

Всю дорогу Флора молчала, не в силах справиться со своим подавленным состоянием. У самой каюты Миша положил ей руки на плечи и внимательно посмотрел в глаза.

— Ты испугалась Бермудского треугольника?

— Да нет. Мне просто немного не по себе.

— Мне тоже, — улыбнулся Миша, и в его глазах появилась грусть. — Но мы, моряки, привыкли ко всему! — И Миша снова по-мальчишески щелкнул Флору по носу. — А вон и твой кавалер идет, — сказал Миша, кивая головой в сторону лестницы, по которой спускался в трюм благоухающий Фил, теперь уже одетый в темно-синюю рубашку. — Будь осторожна, американцы настырны, — предупредил Миша. — До завтра. Пока. — И чтобы не столкнуться с Филом, Миша свернул в левый коридор, где находились лаборатории.

Флора тоже решила избежать встречи с Филом, и пока тот спускался по лестнице, успела нырнуть в свою каюту и запереть дверь. Однако напрасно старалась хитрая Флора, потому что Фил прошел мимо ее двери. Видимо, у него были какие-то свои рабочие дела. А может быть и не очень рабочие.

В одиночестве Флору продолжали преследовать тревожные мысли. Тогда она достала свой чудо-комп, нажала на поисковик и снова погрузилась в изучение Бермудского треугольника.

«По-разному называют это таинственное место: «Треугольник смерти», «море, приносящее беду», «кладбище кораблей». Во все время существования мореплавания моряки часто сталкивались в этом месте с таинственными и не поддающимися объяснению явлениями.

В начале 90-ых годов американские океанографы при помощи гидролокационных приборов обнаружили на дне Бермудского треугольника подводную пирамиду. Обработав данные, ученые предположили, что поверхность пирамиды идеально гладкая, возможно, стеклянная.

Но в последующие годы власти США засекретили данные о стеклянной пирамиде.

Однако по данным атлантологов она находится на глубине 400 метров, а ее высота составляла 150 м».

«Чудеса в решете», — подумала Флора. «И неизвестно, чему можно верить. Ученые, конечно, настроены скептически, а сами боятся, как зайцы. Просто не хотят показывать свои страхи, хотя постоянно говорят, что в этом месте пересекаются морские и воздушные пути. И тысячи кораблей и авиалайнеров благополучно проходят это заколдованное место».

На этой точке Флора поняла, что больше уже не в состоянии думать об опасностях и решила придаться эротическим фантазиям о Филе, с которым у нее еще не было никаких серьезных отношений.

И она стала вспоминать ласковые объятия и страстные поцелуи своего нового американского друга, в глубине души надеясь, что у него к ней самые серьезные намерения. Но мечтала Флора недолго. От раздумий ее отвлекли блики на компьютере. Флора взглянула на монитор и увидела каких-то белых расплывчатых существ, бегающих по монитору. Они махали руками, выгибали свои гибкие тельца, как будто бы хотели что-то сообщить. Но все ее усилия разгадать эти движения оказались напрасны. Вскоре монитор потух, и Флора поняла, что ее комп выключился. Она снова включила его, но картинка на экране не появилась. «Это действительно бессмысленные игры!» — с раздражением подумала Флора и выключила своего друга.

 

Глава 1

Утром Флора проснулась от ужасного скрежета железа, который буквально рвал душу на части. Окончательно отойдя от сна и открыв глаза, она поняла, что на палубе выполнялись какие-то очередные разгрузочно-погрузочные работы с использованием подъемного крана. Но что же это был за звук! Как будто бы кто-то взял тупой, ржавый нож и царапал им по самому сердцу! Часы показывали девять часов утра. Из-за очередной смены географических широт Флора опять проспала завтрак и даже не услышала судового радио и приветствия дежурного матроса, который каждое утро в 6:30 сообщал координаты судна и очень мило приглашал всех отведать шедевры местного кока. Флора, конечно, ничего не услышала. Солнце палило в иллюминатор, и в каюте было нестерпимо душно. Несмотря на то, что официально не объявили тропическую форму одежды (на флоте это является общепринятым правилом), она надела шорты и короткую сиреневую майку. Потом она захотела включить свой комп, но раздумала и вместо этого побежала на центральную палубу.

На палубе Флора увидела, что весь океан залит ослепляющими солнечными лучами, а синее океанское небо высветилось в светло-голубой цвет. Белые облака растворились в испепеляющих лучах солнца, уступив место прозрачному жаркому воздуху.

У бортика стоял ее друг Фил в своих коротеньких тортиках, демонстрируя миру свои косолапенькие волосатые ножки. Его лучистые глазки мечтательно созерцали застывшее от пекла небо. Флора первая подбежала к нему.

— Привет, Фил!

— Привет, спящая красавица. И Фил мельком взглянул на обнаженные ноги Флоры.

— Зачем ты носишь брюки и скрываешь такую красоту? — спросил Фил, состроив девушке глазки.

— Видел бы ты меня раньше! Это я здесь похудела.

— Все ОК.

— Что «ОК»?

— Это мы так говорим.

— Простите, я подзабыла английский, сэр! — И они оба расхохотались.

— Слушай, Фил, я здесь упорно просыпаю все на свете. Видимо, океан действует на меня, как снотворное. Где мы сейчас находимся?

— А ты разве не знаешь? — вытаращился на нее Фил. — У Бермудских островов. Вон они! Смотри! — И Фил показал рукой на небольшую гряду вытянутых островов, расположенную на расстоянии не более двух миль от нашего корабля.

Флора посмотрела и замерла от радости созерцания созданной природой красоты. Острова имели вытянутую форму и были абсолютно белого цвета, как будто в жаркий тропический день неожиданно выпал снег и запорошил небольшой кусочек суши белым покровом снежных хлопьев.

— Как красиво! — выдохнула Флора и обняла Фила. — Они белые-белые…. Мы с удовольствием подставили лица морским брызгам, которые холодной влагой ложились на нашу разгоряченную кожу.

— Совсем как наша любовь.

— А почему наша любовь «белая»? — спросила Флора.

— Потому что она чистая, как первый снег, — ответил Фил и ласково, как ребенка, потрепал Флору по лицу.

— Ты рано заговорил о любви.

— Почему? — уже по-деловому запротестовал Фил. — Очень скоро я докажу тебе свои чувства на деле. Я уже почти все приготовил.

— Что же это ты приготовил? — спросила Флора, опасаясь, что нарвалась на маньяка.

— Увидишь, беби. Тебе понравится, — самоуверенно заверил ее Фил. — Беби опять погрустнела? Почему?.

— Мы находимся в дьявольском месте, — уже рявкнула Флора.

— Я это знаю.

— Зачем только мы забрели сюда!

— Здесь благодатная работа для «Эллипсов». Глубина очень небольшая, и мы сможем выполнить десятки работ и снять не меньше двадцати фильмов. Представляешь, какие это деньги!

— Почему вы, американцы, так любите говорить о деньгах?

— А о чем еще говорить? — удивился Фил. Ему уже явно становилось скучно.

— Я говорю об опасности этой акватории. Здесь исчезли сотни кораблей, самолетов и людей.

— Это все сказки, беби. Просто капитану Николсу нужно сделать заход на Бермудские острова, и тогда они полюбят нас. Мы ему уже говорили об этом, но он боится, что из-за мелководья судно сядет на мель. Ладно, беби, мне пора идти работать. С каждой минутой я теряю десятки долларов. Пока, — беспечно сказал Фил, резко повернулся и ушел делать деньги.

Обескураженная и сбитая с толку, Флора продолжала смотреть на гряду островов, которые словно белые корабли, стояли на постоянном рейде в синей Атлантике. Тут она вспомнила, что у нее тоже уйма работы, связанной с переводами отчетов по океанографическим работам. Она засуетилась, встала и уже сделала шаг по направлению к выходу с палубы, как вдруг заметила Эла, неподвижно сидящего на круглой лавочке. По его лицу было видно, что он здесь уже давно и слышал разговор с Филом. Она заметила, что Эл был одет в свой щегольский спортивный костюм.

— Ты слышал весь наш разговор?

— Конечно, — дерзко ответил Эл. — Я хорошо знаю английский.

— И тебе было интересно?

— Очень. Всегда интересно послушать бред красивой девушки. — И Эл плотоядным взглядом уставился на ноги Флоры, а та с трудом скрыла свою точно такую же реакцию, которая выразилась в приятных мурашках, пробежавших по всему телу, прикрытому только короткими шортами и легкой майкой.

— Мы сегодня с тобой дежурим на эхалоте, — заявил Эл.

— А что это такое? — спросила Флора.

— Тоже мне морячка с компьютером! — засмеялся Эл и вплотную подошел к девушке. Его подернутые мутной пеленой, светлые глаза нагло рассматривали Флору. — Это измерение глубины, которое ведется круглосуточно, и в дежурствах принимают участие все члены экспедиции. Сегодня наша с тобой очередь. Странно, что тебе не сообщили об этом.

Вдруг Эл, не говоря ни слова, резко прижал Флору к себе и грубо поцеловал в губы. Его поцелуй был подобен укусу змеи.

— Больно! — вскрикнула Флора.

— Только не говори, что ты равнодушна ко мне, беби! — сказал Эл и ушел с палубы.

Флоре действительно было приятно такое дикое мужское неистовство. Поцелуй этого красавца Эла словно прожег насквозь ее девственное, нерасчувствованное тело.

Стараясь не показывать своего возбужденного состояния, Флора медленно покинула палубу.

— Ничего себе! — хором сказали два женских голоса, в которых можно было легко различить Лену и Варгошу. — А с виду такая грустная и ершистая!

— Ей уже 22, — сказала Лена.

— Я вообще в 30 лет только замуж вышла.

— Ну это ты, — съязвила Лена. — Любовные уроки проходят гораздо раньше.

Все это время женщины стояли на нижней палубе и с удовольствием смотрели на завораживающее по своей глубине, любовное реалити-шоу.

Эл спустился к себе в каюту. Он был недоволен своим поведением. «Зачем я так грубо себя повел с ней? Ведь я мог ее спугнуть. Хотя вряд ли. В ней бушуют страсти, о которых она сама еще не знает. Только не по Сеньке шапка! Эта Флора — девушка из высшего света. Богатые родители, обучение за рубежом. Великолепный английский. А кто я? Простой геолог и все. А как хочется хотя бы пальцем прикоснуться к такой девушке и почувствовать, как ты возвысился сам».

Эл снял с себя свой зеленый костюм и надел простые тренировочные и потертую дырявую майку. Потом он достал свой дорожный чемодан, открыл его и нахмурился. «У меня всего несколько достойных вещей, на которые я откладывал целый год, чтобы выглядеть прилично. А все остальное — сплошное тряпье». Эл стал перебирать свои носки и не нашел ни одной целой пары. «Даже носков нормальных нет. Марианна совсем потеряла стыд. Ничего не хочет делать. Хотя… При чем тут моя Марианна, с которой мы живем уже семь лет. При чем тут наш мальчик, который постоянно болеет и совсем маленькая, требующая внимания, дочка. Ладно, я что-нибудь придумаю, чтобы сегодня на эхалоте предстать достойно перед этой «несравненной богачкой Флорой». И Эл подошел к зеркалу, чтобы увидеть в его отражении высокого красавца с шевелюрой кудрявых волос, большими светлыми глазами и чувственным, капризным ртом. Только глаза его покрывала какая-то неприятная пелена, то ли равнодушия, то ли презрения, то ли вечной зависти, то ли защиты от окружающих.

В дверь настойчиво постучали.

— Войдите! — грубо сказал Эл.

Дверь отворилась и в скромную, двухместную каюту, которую Эл разделял еще с одним своим коллегой-геологом, вошел Миша-водолаз в своей неизменной белой футболке и простых джинсах. Его добрые, небольшие серые глаза были холодны, взгляд напряжен, а обычное добродушное выражение лица было строгим и непроницаемым. Совершенно очевидно, что Миша был чем-то глубоко недоволен и даже оскорблен.

— Нам предстоит мужской разговор, — строго сказал Миша.

— Я это понял, — недовольно ответил Эл.

— Это касается Флоры.

— А, этой девушки из высшего света, которая от скуки решила совершить путешествие на прогулочной яхте.

— Не смей так говорить о ней! — повысил голос Миша, и его глаза стали оловянными от гнева. — Прежде всего, она очень хороший человек.

— Ты тоже нашел время это понять?

— Еще одно слово, и ты получишь в морду! — пообещал Миша и подошел к Элу. Мутная пелена равнодушия, эта защита от мира, исчезла с глаз Эла, и они засверкали яростью.

— Я не встречаюсь с этой куклой! А то, что я говорю — это мое дело!

— Ты только что приставал к ней на палубе.

— Ты подглядывал? — усмехнулся Эл.

— Корабль — стеклянный. И тебе пора усвоить эту истину. У нее роман с этим Филом, который, кажется, серьезно к ней относится. А что можешь предложить ей ты? Свою жену и детей?

— Ты что, баба, которая постоянно думает о замужестве? Что у тебя на уме?

— Я всегда следую своим принципам и сейчас хочу отвести беду от хорошей девушки, которая и так по наивности делает много ошибок.

— Она избалованная родителями принцесса, у которой в жизни есть все! — раздраженно сказал Эл. — А я всегда буду лишь еще одним экземпляром в ее начинающей пополняться коллекции особей мужского пола!

— А ты не подумал, что она может влюбиться в тебя?

— Это невозможно. Я беден, как церковная мышь, — с грустью ответил Эл и сел на диван. — Ты что пришел уговаривать меня развестись и жениться на Флоре?

— Ты что, придурок? — захохотал Миша, и его лицо снова приняло добродушное выражение. — Просто Флора нравится мне, и я не хочу, чтобы ей портили жизнь такие прохвосты, как ты.

— Ты считаешь меня прохвостом?

— С бабами — да! — ответил Миша.

— А если я ее люблю? — срывающимся голосом сказал Эл и с силой хлопнул кулаком по пыльному дивану.

— Тогда ты тем более не причинишь ей ничего плохого.

— Кажется, ты к ней тоже неравнодушен, — томно заявил Эл, и его глаза снова подернула мутная пелена.

— Ха-ха-ха! — звонко рассмеялся Миша. — Я счастливо женат.

— Я тоже, — ответил Эл.

— Тогда начинай бороться со своими комплексами! — сквозь зубы процедил Миша.

— У меня их нет! Проваливай отсюда, чудо-водолаз!

— Я тебя предупредил, — строго сказал Миша и вышел из каюты.

Оставшись один, Эл налил себе бокал белого вина, встал с дивана и подошел к иллюминатору. За окном моросил мелкий дождик, и разгулявшиеся брызги волн рассыпчатым градом били по самому стеклу. «Словно наводнение», — подумал Эл. — «А он в чем-то прав, этот Миша-водолаз. Какой-то уж он слишком честный и прямой. Жаль, что такие мужики долго не живут. И счастливо женат. Видимо, ему в отличие от меня, повезло гораздо больше. Водолазные работы оплачиваются хорошо, и ему не приходится думать о драных носках. А сколько мне, геологу со стажем, стоило сил уговорить своего босса отправить меня в эту экспедицию, чтобы заработать хоть немного денег на семью и хоть что-то сделать для Марианны, которая несмотря на нашу жалкую жизнь, никогда ни на что не жалуется. Но эта принцесса Флора кого хочешь сведет с ума своими темно-болотными глазами и голубыми штанами! За ее робостью и наивностью прячется мятежность и бушуют страсти. Она еще совсем девочка, и многого не понимает».

От интимных мыслей его оторвал голос дежурного матроса, который как обычно, по радио пригласил команду на обед. Эл посмотрел на часы. Стрелки показывали ровно полдень. «Надо пойти подкрепиться и узнать последние новости. А эта Флора… Ну почему я, обыкновенный мужик, не имею права обладать этой девкой! Хоть на минуту! Хоть на секунду! Почему бы ей не стать моей? Что в этом ужасного? Хочет этого Миша или нет, а в 10 вечера мы все равно дежурим с ней на эхалоте! Возможно, это мой шанс».

Надев свой зеленый спортивный костюм, Эл отправился в столовую. Он был мрачен. Разговор с Мишей вызвал у него неприятное ощущение из-за того, что этот водолаз «взял мясорубку» и стал выворачивать из этого геолога правду. Правда! Какое противное слово! Эл не любил его вообще и всегда предпочитал скрывать свои мысли. А здесь из его башки просто сделали бифштекс. В столовой царило воистину матросское веселье. Чуть подвыпившие здоровые, широкоплечие матросы с аппетитом ели борщ, который приготовил корабельный повар-кудесник, о котором мне хотелось бы сказать хотя бы несколько слов. С юности мы постепенно начинаем осознавать, что наша жизнь — это бег на опережение с пагубными эмоциями, взаимными обидами, отчаянием и разбитыми надеждами. Однако встречаются люди, которые в силу своей натуры не замечают этих скачек, а просто вдохновенно делают то, к чему у них лежит душа. Они словно артисты в своем деле, и им совершенно не нужен этот оголтелый мир с его вечным тщеславием. Таков был наш корабельный кок. Черноглазый, огромного роста, всегда улыбающийся, он вытворял своими ловкими руками настоящие шедевры кулинарии. Мне даже кажется, что возможно, в таком отношении к жизни заключено наше будущее. Но я слишком заговорилась. Давайте, вернемся к матросам. Там веселее!

— Что-то погодка подкачала, — сказал бородатый Жора. — Раньше в этих местах только солнце палило, да корабли садились на мель. А теперь вот-вот дождь польет.

— Не дождь, а тропический ливень, — поправил его водолаз Алекс. — Если здесь пойдет, как ты сказал дождь, то нам придется задраивать все выходы и иллюминаторы. Иначе наша лоханка потонет.

— Ха-ха-ха! — грубо засмеялись матросы. — Нет, Жора! — наперебой заговорили они. — Нам лучше сесть на мель! Будем сидеть и получать свои корабельные денежки!

Тут в разговор вступил математик Иван, худой парень с бледным лицом и прямыми светлыми волосами.

— Американцы говорят, что нам обязательно надо сделать заход на Бермудские острова, иначе капризный треугольник обидится на нас.

— Говори проще, умник! — грубо сказал Жора. — Кэп сегодня собирал нас всех и сказал, что при заходе мы обязательно сядем на мель. Здесь глубина воробью по колено, да сплошные рифы.

— Америкашки все время твердят об этом. Надо делать заход, и тогда ничего не случится, — настаивал Иван.

— Я здесь уже в десятый раз, — сказал рыжебородый, коренастый моторист Паша с пронзительными темными глазами, которые были немного замутнены положенной стограммовой порцией корабельного спирта. — Здесь никогда еще ничего не происходило. Просто американцы пугливые и суеверные.

— А вы все не суеверные? — парировал Жора. — Постоянно твердите, что баба на корабле — скверная примета!

— Ха-ха-ха! — загоготали матросы, накидываясь на огромные порции мяса с гречневой кашей. — Да об этом уже триста лет твердят! А наш пижон Эл, кажется, попался на удочку этой зеленоглазой Ассоль! Поэтому и молчит.

— Какая Ассоль? — сделал круглые глаза Эл, как будто бы не понимал, о ком идет речь.

— Не прикидывайся, геолог! Ты знаешь, о ком мы говорим, — прохрипел Паша-моторист — Ох, что-то сердце тоскует, ребята!

— С этими словами Паша извлек из кармана своих широких, замызганных соляркой штанов фляжку, и смачно сделал несколько глотков. — А хороша эта Флора! Ты с ней сегодня дежуришь на эхалоте?

— Откуда ты знаешь? — с раздражением спросил Эл.

— Корабль — стеклянный! — загоготали матросы. — Не упусти свой шанс, Дон Жуан! Покажи этому америкашке, что значит русский богатырь!

— Я не хочу слушать ваши бредни! — отрезал Эл и, не доев своей порции мяса, демонстративно вышел из столовой.

— Не любит парень правды! — сказал Жора.

— И не любит, когда догадываются о его похождениях, — добавил математик Иван. — Кстати, меня волнуют эти Бермуды. Сейчас здесь неспокойно. Боюсь, что «Эллипсы» могут не выдержать такого напора стихии.

— Тогда нам лучше последовать совету наших друзей и зайти в порт, — сказал почти пьяный моторист Паша. — Кстати я слышал, что одна лоханка, которая давно уже должна была пойти на списание, все-таки пошла в рейс и села на риф где-то в Тихом океане. Им бы сидеть на этом крючке, не двигать задницей и получать денежки. Кап, кап, кап! Накапало бы прилично. Ну как же! Экономия прежде всего! И их глупый кэп приказал слезть с рифа. Пробоина оказалась такой здоровой, что через пятнадцать минут судно наполнилось водой и начало тонуть. Вся команда прямо в одежде прыгала в воду и вплавь гребла подальше от воронки. Благо земля была всего в двух милях.

— Никто не погиб? — спросил Алекс.

— Нет, а судно наконец-то списали. И даже объявили благодарность экипажу за избавление от ненужной посудины.

В столовую шумной походкой вошел боцман, молодой загорелый сорокалетний мужчины лет сорока с гладко выбритым смуглым лицом и военной выправкой.

— Что за базар! Всем драить палубы и привести в порядок «Эллипсы». Завтра начинаются серьезные работы.

Расшумевшиеся матросы затихли, мгновенно встали и вразвалочку направились на палубы.

В 10 часов вечера Флора робко постучалась в дверь технического помещения, где располагался эхалот — прибор для измерения глубины. Ей предстояло в течение двух часов при помощи специальных приборов мерить вместе с Элом глубину под «Гигантом», который плавно покачивался на океанских волнах. Для дежурства Флора оделась почти скромно: слегка потертые подростковые джинсы и немного откровенная светлая кофточка, которую она приобрела в Киле, как будто бы специально для этого случая. Вертясь перед зеркалом, девушка не отдавала себе отчета, насколько была захвачена очарованием Эла.

— Войдите, — раздался воркующий голос опытного ловеласа. Флора открыла дверь и увидела Эла, сидящего за пультом с огромным компьютером. Он был необыкновенно живописен в своем светло-зеленом костюме, под которым играли его накаченные мускулы. Оторвав глаза от компьютера, он мельком взглянул на Флору и почему-то стал внимательно рассматривать ее простецкую одежду. Потом Флора с удивлением заметила, что в глазах Эла мелькнула искорка зависти. Ей показалось, что он смотрит на нее и примеривает ее одежду на другую женщину.

— Где такие джинсы отхватила? — весело спросил Эл. — Кстати, тебе очень идут брюки в обтяжку.

— Да нигде. Очень давно родители привезли мне их из Парижа. Штаны совсем старые, поэтому вполне годятся для путешествия. Вообще-то я скромно одеваюсь.

— Да перестань. У тебя есть все! — с некоторым раздражением сказал Эл.

— Я тебе не нравлюсь?

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Эл. — Ну кому-же может не нравиться Корабельная Флора? А? — Неожиданно он резко встал, подошел к Флоре и обнял ее за плечи.

«Зачем я позволяю ему это делать? Это неправильно! У меня же есть Фил!» Но она уже чувствовала, как его капризные пухлые губы настойчиво пытаются открыть ее сжатый рот.

— Расслабься, Флора! — сказал он так ласково, что девушка вся задрожала и уже не в силах была вырваться из его объятий. — Ведь я тебе нравлюсь, да?

— Я не знаю… — промямлила Флора. — Вообще-то я пришла сюда дежурить…

— А кофточку с вырезом ты одела тоже для дежурства? — с вызовом спросил Эл и быстро расстегнул единственную пуговицу невесомой кофточки. — А нижнее белье ты тоже не надела для дежурства? — И Эл сев на колени, стал гладить ее ноги, которые обтягивали узкие подростковые джинсы. — Скажи, что я тебе нравлюсь! Ну, скажи же, Флора!

— Ты мне нравишься, — выдавила из себя Флора, которая уже была не в состоянии бороться со своими чувствами. Ей хотелось только одного — чтобы он, не переставая, целовал ее в этой замызганной аппаратной. Однако Эл отпустил свои объятия, внимательно посмотрел на девушку и серьезно спросил:

— Флора, а ты могла бы полюбить меня?

Флора повернула к нему голову и увидела в его глазах столько нежности, столько подкупающей мужской рассеянности, столько искренности и любви, что ответить она смогла только одно:

— Да, Эл, — ответила Флора и неумело стала целовать его в губы.

— Еще, еще, еще… — хрипел. Эл. — Глаза его были закрыты, тело напряжено.

— Расслабься, Флора, не обращай на меня внимания и делай то, что чувствует твое тело, — ворковал Эл.

Я уже говорила, что Флора ужасно комплексовала со своими сверстниками и никак не могла расслабиться и почувствовать себя желанной. Но сейчас она забыла обо всем, ее сознание опустошилось и точка мучений растворилась в жаре поцелуев. Но каким-то шестым чувством она ощущала какую-то холодность в Эле. Украдкой посмотрев ему в глаза, она заметила в них некую пресность, равнодушие, даже бесстрастность, хотя он настырно твердил «я люблю тебя». Он попытался расстегнуть ее джинсы, но Флора жестом не позволила ему, потому что внутренне в ней возникло какое-то недоверие.

— Спасибо тебе, Флора, — сказал он необычным чистым голосом, в котором уже не чувствовалось притворства и лжи.

— За что?

— За любовь, — ответил Эл и серьезно посмотрел на нее.

— Разве она такая? — с грустью спросила Флора.

— Она бывает всякая.

— Значит, сейчас у нас что? «Любовь в океане» или «океан любви»?

— Не иронизируй над разведенным мужчиной.

— А ты разве разведен?

— Давно, — с грустью ответил Эл.

Раздался громкий стук в дверь. Флора вся съежилась. Ее очень раздражало, что на этом стеклянном корабле люди обладали скверной привычкой врываться в самые неподходящие моменты.

— Эй, братва! Уже полночь. Ваше время дежурства истекло! Вылезайте, кроты!

Это был голос добродушного Жоры, к которому Флора относилась с большой симпатией. Она села на диван и спокойно сказала:

— Заходи, Жора. Мы как раз все закончили. Распахнулась дверь, и на пороге появилась мощная фигура Жоры. Его лицо абсолютно ничего не выражало.

— Все, ребята, расходитесь, — безучастно сказал он и, отключившись от внешнего мира, сел за пульт монитора.

«Подстилка!» — подумала про себя Флора. «Ведь он был холоден, как айсберг, на который нарвался «Титаник»! Почему в наш век акселерации я так плохо разбираюсь в мужчинах? Что это? Отсутствие ума или отсутствие опыта? Хотя у меня есть оправдание. Он заворожил меня, и я отдалась во власть своих наивных чувств. И потом если он не женат, то у меня есть все шансы сделать его своим…навеки». И… наша юная леди начала мечтать о рыцарях, менестрелях, прекрасных принцах и веками живущем в нашем сознании, образе святого семейства, где центром была, есть и остается женщина.

В этот момент Эл находился в своей каюте и стоял под холодным душем. Обычно он любил петь, когда его красивое, мускулистое тело ласкали потоки воды. Сейчас он не мог петь из-за дикой, почти первобытной радости, подобно такой, которую испытывает неандерталец после удачной охоты на мамонта, или неудачник-спортсмен, случайно передвинувшийся с десятого места на третье. Под шум прохладных струек воды Эл шептал: «Все-таки я покорил одну из тех, которые считают себя выше всех, а к нам, плебеям, относятся с презрением. Ее тело трепетало от моих прикосновений и буквально говорило со мной на языке чувств, который понятен только двум существам. Но я перестарался. В самый последний момент она испугалась, потому что еще совсем девчонка. Надо было немного надавить на нее, и эта Флора стала бы моей. Но это все детали. Главное, что я одержал вверх, и она влюбилась в меня. Ради этого стоит жить! Какой бальзам эта Корабельная Флора пролила на мою гордость! И она действительно прекрасна! О, эти темно-болотные глаза, которые могла создать только сама природа! Флора еще многого не понимает. Она слишком избалована и эгоистична. В ее годы мы с Марианной уже твердо решили пожениться. Марианна, дорогая, после этой победы я еще больше стал любить тебя, потому что теперь ты будешь жить с мужчиной, который возвысился над собой. Жаль, что ты никогда не узнаешь, что значит для мужчины завоевать то, что победить невозможно. Ты не поймешь, что значит быть охотником, которому в руки, наконец, попалась неуловимая лань. Ах, если бы ты понимала мужчин, то я бы рассказал тебе все! Но это останется моей тайной навеки! Если бы не ограниченное пространство корабля, то вряд ли бы эта избалованная жизнью Флора, обратила внимание на мои бронзовые бицепсы».

И Эл с усмешкой посмотрел на свои накаченные каждодневными упражнениями выпуклые мускулы, которые вызывали у женщин восторг. Эл глубоко вздохнул и чуть не подавился потоком воды, которая сильной струей хлынула ему прямо в рот, попав в дыхательное горло. Мечтатель-геолог прокашлялся и тут же вернулся на землю, то есть на пол.

— Все, пора выходить, а то совсем замечтался!

Выйдя из душа, он надел потертые тренировочные и давно нестиранную футболку. Потом он сел на диван, взял со стола дежурную бутылку вина, налил себе стаканчик и, забыв обо всем, стал потягивать дешевое вино и мечтать о том, на что он потратит деньги, вырученные от этой романтической экспедиции по Атлантике. Он уже не думал о девушке по имени Флора.

А 22-летняя леди из средневекового замка так и просидела почти всю ночь, мечтая о женском счастье с Элом. Она понимала, что это невозможно, но все равно думала о нем, потому что любая мечта неотступна. Ее нельзя уничтожить или забыть. Ее можно только заменить.

Конечно, в тот момент Флора была не по возрасту наивной, и прозорливая Лена сказала ей, что у Эла жена и двое детей и надеяться здесь не на что. Добрая Варгоша просто сказала, что он прохвост, но как можно из 20-летней девушки сделать 40-летнюю опытную даму? Юные мозги для того и даны, чтобы познавать жизненный опыт. Только все мы разные… кто по-умнее, кто по-хитрее, кто по-стервознее. И потом еще не родился тот, кто учится на чужих ошибках. Все предпочитают делать свои.

Потом, оглядываясь назад в прошлое, мы невольно сглаживаем его шероховатости, или, наоборот, пытаемся выставить его в худшем свете. Истина и объективность ускользают от нас, ибо для каждого события есть время и место, и вернуть его невозможно. Вы удивитесь, но спустя годы Флора дала совсем другую оценку своим отношениям с Элом.

Пусть мой взыскательный читатель простит меня, но я немного забегу вперед.

По прошествии времени выяснились совсем другие обстоятельства, ставящие точку на этом шекспировском поединке наивности и тщеславия, который произошел между Флорой и Элом.

Спустя 6 лет после рейса Эл приехал в Калининград и разыскал Флору. Он уже был владельцем какой-то очень небольшой фирмы, которой было тяжело существовать в жестоком мире конкуренции. Флора к тому времени уже серьезно работала и считалась очень перспективным специалистом в своей области. Когда она увидела Эла, то у нее не возникло никаких эмоций. А вот с ним все было наоборот. По его взглядам, вниманию и отношению Флора поняла, что в его чувствах есть нечто настоящее, иначе бы он не стал искать ее. И когда «Гигант» разрезал океанские просторы, он, не осознавая, испытывал к Флоре нечто большее, чем зов настырной гордыни и неукротимой плоти. Но время было упущено навсегда. После шести лет разлуки безумной Флоре было уже все равно. Они встречались некоторое время, вспоминая незабываемое путешествие на борту непотопляемого «Гиганта». Флора пыталась быть с ним веселой и обходительной, но когда дело дошло до интимной близости, она поняла, что потеряла к Элу всякий интерес. Да его, собственно, никогда и не было. Так, пламенные страсти молодого тела на безбрежных просторах океана. Эл искренне умолял Флору простить ему его ложь, на что она махнула рукой и крепко, по-дружески обняла его. Когда-то уверенный в себе Эл казался грустным, немного понурым, обремененным семейными и рабочими проблемами. Чувствовалось, что многие его мечты не сбылись. Было совершенно очевидно, что, он до сих пор любит свою жену Марианну, и как это ни покажется странным, боготворит Флору, как нечто недосягаемое и, возможно, не совсем понятное для него. Эл вел себя, как настоящий джентельмен, не допуская никаких вольностей в речи, жестах и движениях.

Однажды, когда они стояли на балконе Флориного дома, он сказал: «Я люблю тебя. Ты — женщина моей мечты». Флора поняла, что это было правдой и промолчала, но она была равнодушна, потому что за шесть лет стала совсем другой, оставив позади безмятежную юность. А что касается рейса, то это было совершенно другое временное и человеческое пространство, куда они, земные люди, попали волею судьбы, и на их чувства и поступки воздействовал всесильный гигант, которого зовут Океан.

Они встречались совсем немного. Эл был какой-то уж очень услужливый, потерянный и даже немного скованный в присутствии блистательной Флоры, как будто бы он осознавал ее превосходство перед ним и свое полное поражение. Он никогда не думал, что увидит перед собой другую Флору, уверенную и процветающую леди, а не наивную большеглазую девушку по кличке Ассоль. Неожиданно он перестал звонить, и больше они не виделись никогда. Очевидно он понял, что его победа была мнимой, а может быть, он действительно полюбил Флору. Ведь мужчины способны любить сразу двух женщин.

Флора ничуть не сожалела о нем: обыкновенный охотник, который поймав лань, обрадовался, а потом понял бессмысленность своего поступка. Он не подумал, что мы не первобытные неандертальцы, и неуловимая лань может стать дорогим трофеем самой расчетливой души.

 

Глава 2

Наконец Флора заснула под шум раскатистых волн океана, которые навевали на нее тревожные сны. Утром, как всегда, ее разбудил скрежет корабельной техники. Приведя себя в порядок, она пошла в столовую, где команда уже заканчивал завтрак, который больше походил на обед, ибо состоял из трех блюд.

— Наконец-то, ты здесь, Корабельная Флора, — недовольно сказал Лена. — Все гуляешь по ночам, вот и просыпаешь завтрак. Посмотри на себя! Была девушка, как девушка, а остались кожа да кости.

— Это была моя цель — похудеть! — заносчиво ответила Флора.

— Бог с тобой! — сказала Лена. — У нас с сегодняшнего дня начинается серьезная работа по исследованию дна Бермудского треугольника, поэтому вся команда будет занята на спусках «Эллипсов». У нас куча документов, которые надо перевести на английский для наших американских друзей. Они тоже участвуют в погружениях.

— Ура! — закричала Флора и от восторга захлопала в ладоши. — Значит, я тоже погуляю по океанскому дну!

— Размечталась! — хохотнул Жора. Ты нам пока нужна живая.

— Короче, — перебила его Лена, — покушай хорошенько, а потом быстро ко мне в секретарскую за бумагами. К вечеру переводы должны быть готовы.

— Хорошо, Лена, — почти счастливым голосом ответила Флора, ибо срочная и напряженная работа наверняка отвлечет ее от неприятных мыслей, своем дурацком поведении и полном неумении держать в узде свои чувства. После завтрака, захватив у Лены огромную кипу бумаг, Флора отправилась в лабораторию и с головой погрузилась в кропотливый мир перевода слов и технических терминов, значения которых доходили до нее с трудом. С палубы доносились звуки работающей техники, зычный голос Телиева и уже такой родной, успокаивающий шум океанских волн.

К вечеру Флора действительно изрядно устала от бесконечного потока слов и изнуряющих научных формулировок и вышла подышать воздухом на центральную палубу. Какое же было блаженство вдохнуть солоноватый, свежий океанский воздух! Флора села на лавку, расстегнула верхние пуговицы кофточки и закрыла глаза. Дружеский хлопок по плечу и терпкий запах знакомого лосьона вывели ее из блаженной дремоты. Флора открыла глаза и увидела перед собой волосатые кривые ножки и ослепительные белые зубы, застывшие в манекенной голливудской улыбке.

— Фил! — хохотнула она. — Мне можно было не открывать глаза, я узнала тебя по запаху твоего горького лосьона. — Ты неисправим. — И Флора дружески поцеловала его в щеку. Фил в ответ хотел ответить ей затяжным поцелуем, но девушка остановила его. — Лучше обернись и посмотри, кто к нам идет! Настоящий инопланетянин!

Фил повернул голову и увидел, что по направлению к ним шел Миша, одетый в черный блестящий водолазный костюм, который делал его похожим на представителя иной цивилизации.

— Привет, ребята! Отдыхаете?

— А ты? — с удивлением спросил Фил. В вечернее время погружения опасны, тем более, что недавно по радио было передано штормовое предупреждение.

— По данным биологов сюда заплыла какая-то особая акула. — Ваш Томас хочет сделать ее снимок. Вряд ли у нас будет еще один такой шанс.

Флора сидела, опустив голову.

— Это безумие! — со страхом сказала она. — Нельзя шутить с Бермудским треугольником!

— Опять ты со своим ведовством! — рассмеялся Миша.

Однако в его голосе чувствовалась тревога. Флора внимательно посмотрела на него и увидела, что Миша был бледнее обычного, выступающие жилы переливались неприятными фиолетовыми оттенками, подбородок заострился, глаза потухли.

«Он похож на смерть», — проскользнуло в сознании Флоры. До встречи, колдунья! — и Миша нежно пожал Флоре руку.

— Фил!!! — раздался душераздирающий вопль Романа Карловича на ломаном английском. — Нам не хватает людей, а шторм обещает быть не хилым. Ко мне! Быстро! А твоя миледи подождет! Ей не нырять в бушующий океан!

А на центральной палубе бригада подводников и два водолаза в блестящих черных комбинезонах при помощи матросов спускали на воду зеленый «Эллипс». Флору охватило нехорошее предчувствие. Зачем тревожить разбушевавшийся океан, который она считала живым существом. Но работы продолжались.

— Ты что, с ума сошла! Ну-ка быстро в каюту! — раздался знакомых громовой бас Жоры. — Тебя же сейчас смоет за борт!

Словно куклу, Жора подхватил Флору под мышки и потащил в твиндек. Там он профессиональными движениями бывалого матроса задраил иллюминатор, проверил фановую (канализационную) систему и, наконец, улыбнулся.

— Ну что, цветочек Флора, тебе не страшно?

— Мне не бывает страшно. Жаль, что я не капитан, а то я бы вам показала!

— У тебя еще будет время для этого, — серьезно сказал Жора.

— Ладно. Я пошел бурить океанские просторы. — И его мощная фигура, изящно развернувшись, словно легкий фантом исчезла за высокой дверью каюты.

Флоре было не по себе. За иллюминатором со скоростью света накатывали ревущие волны. Как же ей хотелось быть в центре этих приключений! Пролезть через узкий люк «Эллипса», оказаться внутри зеленого пространства этого загадочного плавуна, спуститься на дно океана и увидеть его изнутри. Но это были всего лишь мечты.

Флора подошла ко шкафу и почему-то решила одеть светлое шелковое платье, которое ей подарил Фил. Проскользнув а легкую, шелковую ткань, она увидела, что платье теперь висело на ней, как древнегреческий хитон, сильно обнажая правое плечо и оголяя выступающие ключицы.

— А я оказывается ничего! — вслух похвалила себя девушка.

— И наконец-то, похудела.

Дверь распахнулась, и в каюту без стука ворвался Фил. Не говоря ни слова, он подбежал к Флоре и уже протянул ко ней свои маленькие ручки, но та оттолкнула его.

— Подожди, Фил, — сказала Флора. — Тебя же позвали на помощь. Почему ты здесь?

— Сейчас моя помощь не нужна, они обойдутся своими силами.

Флора посмотрела на Фила и увидела, что он был необычайно элегантен в белых брюках и расстегнутой до пояса голубой сорочке, обнажавшей его довольно волосатое тело.

«Странно», — подумала Флора. «Еще вчера излишняя волосатость мужчин отталкивала меня, а сейчас все стало наоборот».

И в знак согласия огромная волна ударила в иллюминатор, чуть не разбив противоударное стекло.

— У меня есть отличная идея, — улыбнулся Фил. — Наша лаборатория сейчас пуста, и туда вряд ли кто войдет. Я приготовил там небольшую пирушку, как раз, чтобы ты выгулила свое платье и доставила удовольствие мне, а заодно и себе.

— Ты хочешь доставить мне удовольствие?

— Я сделаю все возможное, и Фил нежно погладил обнаженное плечо Флоры.

— Ты похожа на греческую богиню, — восторженно сказал Фил.

— Это потому что я похудела, и платье висит на мне, как на вешалке.

— Это как раз то, что нам нужно, — хохотнул Фил и, взяв «богиню» за руку, потащил в американскую лабораторию, где по его словам, Флора должна была познать неземную любовь посреди атлантического шторма.

Фил открыл дверь в лабораторию и чуть не поскользнулся о какой-то квадратный предмет. Это небольшое, предоставленное американцам помещение, было заставлено приборами, измерителями, мелкими плавучими средствами, колбами и тросами. Места для «веселья» там явно не хватало.

— Не расстраивайся! — подбодрил девушку Фил и вытащил из-под какой-то коробки круглый торт с кремом. Потом пошарив немного по этому пыльному складу, он извлек довольно чистый надувной матрас вместе с насосом. — Сейчас ты увидишь, что значит настоящая романтика.

Флора еле-еле сдерживала смех, а Фил с серьезным видом накачивал матрас и вел светскую беседу.

— Тебе, наверное, никогда не приходилось заниматься любовью на надувном матрасе? — серьезно спросил он.

— Нет, — честно ответила Флора, совершенно не собираясь заниматься любовью с этим Филом. Ей просто было любопытно.

— Что-то он плохо накачивается, — скорчил физиономию Фил. — А давай, как есть!

Словно голодный зверь, Фил подскочил к Флоре и стал довольно грубо стаскивать с нее «греческий хитон». «За 10-долларовые хитоны надо платить», — цинично подумала Флора, — «как и за все в этой жизни».

Потом Фил сделал попытку немного спустить ее простецкие хлопковые трусики, но получил по рукам.

— Может, я сама их сниму? — цинично спросила Флора.

— Не надо, — застеснялся Фил и уже сделал движение, чтобы поцеловать Флору, но сильный стук в дверь прервал любовную прелюдию. Корабль-то был стеклянный!

— Кто это? — со страхом спросила Флора и быстро привела в порядок свою одежду.

— Да какая тебе разница! — с досадой сказал Фил. — Они все должны быть в другом месте. — Давай, лучше продолжим. Ведь было хорошо!

— Нет! — отрезала Флора, потеряв всякое желание заниматься любовью среди пыльных мешков и железок.

А стук все продолжался и продолжался, словно сам люцифер ломился к ним в гости. В дверь тарабанили минут десять, и все это время Флора дрожала от страха и стыда.

Испортивши вечер влюбленным, незваный гость, наконец, ушел.

— Мое сердце чувствует, что-то случилось, Фил.

В этот момент по радио громко объявили.

«Внимание всем! Со шлюпки исчез водолаз! Просьба всем занять свои места в каютах».

— Вечер начинался приятно, но океан решил по-другому, — вздохнула Флора.

— Мы его найдем! — захорохорился Фил.

— Вряд ли! — с грустью ответила Флора. — Ладно, я пошла к себе.

— Что поделаешь? — развел руками Фил и лег на полунадутый матрас.

— К сожалению, это наша ошибка, — вздохнула девушка.

— Тогда спокойной ночи, Флора, — безучастно сказал Фил. — Пока.

Флора вышла из лаборатории и направилась к себе. На душе было тяжело. Сердце ныло и предчувствовало беду. В коридоре она встретила бледную, растерянную Лену, которая сказала ей, что пропал тот самый очаровательный Миша, и сейчас все силы брошены на его поиски.

В каюте Флора лихорадочно включила свой комп, который зажегся словно факел. На его экране она увидела страшную, неистовую борьбу человека с океаном. Дрожащие от холода водолазы, подобно дельфинам, ныряли в черную, бурлящую воду. Совсем недалеко, в 10–12 метрах от судна стоял «Эллипс», слабо освещенный прожекторами. На «Эллипсе», пытаясь удержаться на его блестящей покатой поверхности, сидели водолазы, которые снова и снова ныряли под аппарат в поисках пропавшего Миши. Они были похожи на заколдованных принцев из сказки Андерсена «Дикие лебеди», которые в бушующем море пытались спастись на крошечном мысе.

— Он не должен далеко уйти! — закричал какой-то водолаз.

— Да он где-то здесь. Я видел его! Мы вместе с ним ставили приманку для белой акулы! — закричал Алекс.

— Да, но аппарат неожиданно пошел вниз!

— Но пилот Влад поднял его, — ответил Алекс.

— Поднял-то он поднял. Только ты спасся, а Мишка пропал.

— Нет, его нет здесь. Надо искать в другом месте! — сказал Алекс.

Корабельное радио объявило:

«Просьба всему личному составу выстроиться на центральной палубе».

Мы вышли на палубу, где нас уже ждал капитан Николс. Посмотрев на него, Флора увидела, что он изо всех сил пытался сохранить присутствие духа. Сейчас его серые невыразительные глаза выражали решимость, губы были плотно сжаты, а на шее нервно пульсировала жилка. Боже, какие у всех были скорбные и сосредоточенные лица! И ни одно из них не выражало хоть каплю надежды. Только она была уверена, что Миша был где-то недалеко в этой адской акватории, и нам надо было во что бы то ни стало пришвартоваться у этих белых островов, чтобы избежать трагедии!

— Вы все знаете, — начал капитан Николс свою речь, — что во время работы на «Эллипсе» пропал водолаз Михаил Фадеев. Из-за технических неисправностей аппарат неожиданно пошел вниз и опустился на глубину сорок метров. Напарник Фадеева, Алексей, сбросил груз и всплыл на поверхность, а Фадеев, видимо, не сумел сориентироваться, и его засосало на дно. Поиски на месте исчезновения водолаза не принесли никаких результатов, поэтому мы начинаем суточное прочесывание акватории Бермудского треугольника, включив все прожекторы, свет и сигналы. Если в течение суток водолаз не будет найден, мы объявляем Михаила Фадеева погибшим и начинаем принимать соответствующие юридические процедуры, которые необходимы в данном трагическом случае. А сейчас мы начинаем поиски. Прошу всех разойтись. Спасибо.

Не выдержав, Флора подбежала к дяде Николсу и, забыв, что он капитан, вцепилась ему в грудь и истошно заорала.

— Почему? Почему вы не уберегли человека! Почему не зашли на Бермуды?

— Флора, перестань! — со слезами сказала Варгоша. — Простите, она еще слишком юная.

— В особенности, с Филом, — ввернул Эл.

— Я сказал, всем разойтись по каютам! — рявкнул Николс и быстрыми шагами пошел по направлению к выходу с палубы. По дороге он обернулся и с улыбкой сказал ей:

— А ты — настоящий моряк!

Оробевшая, с опущенной головой, Флора поплелась в ставшую ненавистной ей каюту и села на диван. «Пустоцвет, вот кто я!» — с грустью подумала она о себе.

В этот момент к ней снова без стука вломился Фил.

— Мне очень жаль, Флора. — Мне действительно очень жаль, — всхлипнул Фил. В его голосе чувствовалась искренность. — Она погладила Фила по его загорелой руке.

— А что там конкретно случилось? — спросила я.

— В общем, виноваты мы. Томас попросил опытный экипаж «Эллипса» совершить погружение для съемок белой акулы, несмотря на дикий шторм. Роман Телиев отстранил меня от операции, а зря. Вся команда была навеселе, а я был трезв и хорошо контролировал ситуацию. Водолазы Миша и Алекс прикрепляли к «Эллипсу» приманку для белой акулы, чтобы во время подводных работ привлечь ее и сфотографировать изнутри аппарата. Неожиданно «Эллипс» резко пошел вниз, а вместе с ним и водолазы. Алекс сбросил груз, пошел наверх и спасся, а Миша, по словам пилота Влада, находившегося внутри батискафа и видевшим всю картину через иллюминатор, повел себя немного странно. Так вот, по словам Влада, Миша не сделал никаких попыток освободиться от груза, а только помахал в знак прощания рукой и пошел вниз. Еще ему показалось, что лицо Миши выражало не испуг, глубокую скорбь.

— Нам нельзя было совершать погружения! — с досадой сказал Фил.

— И еще почаще слушать женщин, — ввернула Флора.

— С этим я согласен. Ладно, Флора. Уже поздняя ночь. Тебе надо отдохнуть. Кстати, тем, кто не может уснуть, доктор делает уколы. — И Фил смачно зевнул, не прикрыв рот ладонью. — Спокойной ночи, дорогая. И помни, что ты для меня — особая девушка.

— Безумная Флора!

— В этом есть свой шарм. — И Фил прикоснулся губами к ее щеке. Сколько же чувства и сострадания было в этом дружеском порыве! Флора с благодарностью посмотрела на него и сказала:

— Спокойной ночи, если она действительно будет такой.

А в это время «Гигант» рассекал темные страшные воды и, словно погребальная свеча, освещал своим скорбным сиянием каждый сантиметр загадочного Бермудского треугольника.

Где-то в час ночи Флору разбудило какое-то неприятное позвякивание. Она раздвинула шторы и не увидела абсолютно ничего, кроме того, что судно стоит на месте. Потом приглядевшись, она заметила, что стоявший на столе компьютер включился сам собой. Флора подбежала к столу и посмотрела на монитор. Боже, что она увидела! По стеклянной поверхности какой-то постройки, напоминающей пирамиду, сновали какие-то крошечные белые человечки с большими синими глазами. А на скользкой поверхности пытался всеми силами удержаться Миша.

— Он жив! — закричала Флора. — Он жив! И я его спасу! Флора посмотрела на координаты и определила, что вся эта сцена происходила недалеко от кормы корабля, где глубина была совсем небольшая, и водолазы вполне могли спасти Мишу. Одев купальник и накинув халат, храбрая девушка отправилась на разведку.

— Ножки забыла обуть, — раздался чей-то странный писк в каюте. — Иди на корму. Только поторопись, пока вы стоите на месте.

Флора обернулась и с ужасом увидела, что прямо в середине каюты стоит маленькое белое ушастое существо с синими глазами. Самое жуткое было то, что у незваного гостя не было рта, а физиономия гадко ухмылялась. Более того, Флора понимала его, но не осознавала, на каком языке он говорит.

— Пошел вон! — заорала девушка, и гость исчез.

Флору била нервная дрожь, руки тряслись, а сознание рисовало всевозможные ужасы, которые существуют в мире. Но она вспомнила хорошо выученное в детстве правило: «Когда вам трудно, стисните покрепче зубы». Она это сделала, и ей стало легче.

«Я потеряла страх! Я решила последовать совету этого странного ехидного существа и решила выйти на корму. Но это решено. Повесив компьютер через плечо, Флора отправилась в свое первое в жизни сражение.

Буря улеглась, дождь прошел, небо немного прояснилось, и корабль тихо покачивался на волнах. При помощи мощных прожекторов водная гладь просматривалась как днем. Больше всего Флора боялась быть кем-нибудь замеченной. Ведь корабль-то стеклянный! Она легко перелезла через низкие железные заграждения, которые отделяли крайнюю часть кормы от палубы. Этот «хвост» корабля, словно лестница спускался под воду, как будто бы венчал судно с океаном. Встав на безопасное расстояние, Флора начала соображать, как определить точные координаты местонахождения Миши и позвать на помощь водолазов. О белом человечке она позабыла. Ей с трудом удалось сесть на мокрую доску и начать наблюдения. Неожиданно из воды вылезло уже знакомое белое мерзкое существо и уставилось на Флору своими синими глазами.

— Что тебе нужно, Безумная Флора? — спросило существо, у которого внезапно появился рот.

— Отдайте нам Мишу! Зачем он вам?

— А зачем вы тревожите королеву Бермуд своими вылазками. Вы нам испортили половину станции.

— Что за станция?

— Не твое дело! — И белое существо резко схватило Флору за правую руку и стало тянуть в воду. Она даже не успела закричать.

— Захотелось приключений! Пожалуйста! — хохотнуло существо.

— Отпустите меня и отдайте Мишу! — закричала Флора. Как ни странно, существо послушалось и отпустило руку девушки.

— Ни за что! Он понравился нашей королеве Океаниде. Хотя, если хочешь, то попробуй спасти его. — И существо показало ей острый розовый язычок. — Когда на востоке появится первый луч солнца, подходи сюда, немного посиди на корме, а потом смело ныряй в воду. Не бойся, это безопасное место. Поняла?

— Поняла, — со страхом ответила Флора. — Я приду.

— Вот и хорошо, — сказал человечек и исчез под водой.

Всю ночь Флору трясло, и она прилагала все силы, чтобы справиться со страхом. Ей казалось, что она ждала целую вечность. Наконец через окно иллюминатора по стенам каюты полоснул первый луч солнца.

— Пора. Это единственный шанс спасти Мишу.

Поскольку ей предстояла встреча с неизвестным, она надела свою униформу: голубые брюки и белую футболку. Подхватив под мышку комп, Флора тихо вышла из каюты и осторожно прикрыла за собой дверь. Словно детектив, она босиком кралась по длинному коридору, а потом по деревянному настилу палубы по направлению к корме, где ревущий двигатель отбрасывал мощные брызги воды и двигал судно вперед. Но сейчас было тихо. Корабль стоял на месте.

Флора подошла почти к самому краю кормы и снова села на ту же самую дощечку. Опустив руку в воду, она нащупала гладкую льдину. «Это невозможно в летнее время», — подумала она.

— У нас все возможно, — раздался мерзкий голосок белого человечка, чья голова теперь торчала из воды буквально в пяти метрах от Флоры.

— Прыгай и все увидишь! — приказал человечек и исчез под водой.

Как же было страшно этой избалованной жизнью Флоре! Но другого выхода не было. Она сделала глубокий вдох и прямо в одежде нырнула в темную воду. Какое-то время она чувствовала, что камнем падает на дно и уже мысленно начала прощаться с жизнью, как вдруг ее ноги встали на что-то твердое и холодное, как лед. Флора посмотрела вниз и увидела, что стоит на поверхности то ли стеклянной, то ли ледяной поверхности. Во всяком случае, ногам было холодно. Неожиданно вокруг нее стал разливаться необыкновенный розово-фиолетовый цвет. Она посмотрела вверх, потом огляделась вокруг и поняла, что находилась на склоне стеклянной пирамиды. Самое странное было то, что под водой был кислород, и она дышала полной грудью.

Откуда ни возьмись снова появился белый человечек с синими глазами без зрачков и, смешно скользя по сияющей поверхности, скрипучим голоском доложил, что сейчас придет королева.

— Мне не нужна королева! — резко ответила Флора. — Приведите Мишу и отдайте мне его.

— А вот это ты проси у королевы, — заявил синеглазый тип. — А вот и она.

Флора посмотрела вверх и увидела, как с верхней, почти невидимой точки пирамиды, в сопровождении свиты, состоящей из таких же юрких синеглазых существ, величественно спускалась женщина необыкновенной красоты. Рядом с ней шел Миша в своем черном блестящем водолазном костюме. Он ничуть не изменился. Только лицо его стало еще бледнее. Увидев Флору, он улыбнулся вымученной улыбкой.

— Миша! — закричала Флора и, позабыв обо всем, бросилась к нему, но поскользнулась, больно ударилась головой и разбила нос.

— Здесь нет места для игр, — строго сказала королева, садясь на небольшой стеклянный трон, который ей тут же принесли ее белые слуги.

— Простите, кто вы? — вытирая разбитый нос, спросила Флора.

— Я — Океанида, дочь всемогущего Океана и королева Бермуд. Скажи спасибо моему отцу. Ты понравилась ему, и он разрешил подобную встречу.

— Спасибо.

— Я хотела потопить ваше жалкое суденышко, которое сидит на нашей святыне — сияющей пирамиде, которая сделана из вещества, неведомого на земле. Вы, как гиря, давите нас своим весом! Вам четко сказали зайти на Бермуды, но ваш капитан испугался сесть на мель, — сказала Океанида, посверкивая своими большими зелеными глазами.

Она была необыкновенно хороша и выглядела совершенно по-земному: бледное лицо с нежной кожей, огромные раскосые зеленые глаза и длинные темные волосы, украшенные цветными жемчужинами. Океанида обладала довольно крупными женскими пропорциями. Под блестящим чешуйчатым красным платьем вырисовывались красивые, скульптурные формы королевы.

«Похоже, они тут размножаются, как люди», — подумала Флора, а вслух сказала:

— Я лично не хотела нарушать ваш покой.

— Но ты вечно играешь со своей игрушкой. Магнитные волны доходят даже до самых мелких рыбешек, и они начинают волноваться.

— А! — заорала Флора, почувствовав, что начинает проваливаться в какую-то белую жижу.

Океанида махнула рукой, и жижа тут же затвердела.

— Я же приказала вам приготовить поверхность, а вы опять даете материалу вести себя, как он пожелает!

Флора чуть было не спросила, что это за материал, но сдержалась.

— Ваше величество, — взмолилась Флора, — отдайте нам нашего водолаза!

— Никогда! — ответила Океанида. — Вы постоянно нарушаете законы океана, превращая его в помойку и место для любовных игр и жалких пирушек. Должна же быть какая-то плата?

— Но Миша не такой, как все.

— Я знаю. Поэтому я оставляю его себе, — твердо сказала королева. — Нам нужны именно такие люди.

— Ваше величество, заговорил Миша, — наш корабль кружится, как безумный, по твоему королевству, люди ищут меня и волнуются.

— Это скоро пройдет, — беспечно ответила королева, улыбнувшись своими красивыми жемчужными губами. Поищут-поищут, а потом уйдут прочь!

— Ваше величество, — робко спросила Флора. — Что я должна сделать, чтобы вы отпустили Мишу?

— Ты! — захохотала Океанида. — Ты — мокрая, никому ненужная устрица! И я не отдаю тебя на съедение пираньям только потому, что мой отец, Великий Океан, любит тебя, безумную и глупую Флору!

— Скажите, а откуда у вас кислород? — перевела Флора разговор на другую тему.

— Здесь есть абсолютно все. И если бы вы не вмешивались в нашу подводную жизнь, то вам самим было бы легче жить на вашей любимой тверди! У нас в океане города и королевства, пастбища и луга, которые солнце освещает сверху и дает им жизнь.

— Королева! Отпустите меня! — И Миша встал перед Океанидой на колени.

— Никогда! — яростно сверкнула зелеными глазами королева.

— Тогда можно я кое-что скажу Флоре на прощание? — попросил Миша.

— Говори. Я разрешаю тебе.

Миша подошел к Флоре и крепко обнял ее за плечи.

— Вот и все, Флора, — сказал он дрожащим от слез голосом. — Океанида не отпускает меня от себя. Понимаешь, белые существа, обитатели Бермуд, начали являться ко мне в каюту еще в начале рейса. Они грозили потопить корабль, если я не соглашусь работать с ними. Поэтому у меня просто не было другого выбора! И они обещали когда-нибудь отпустить меня назад, на землю! Но я жив! Понимаешь, жив и полон надежды вернуться назад! — И Миша заплакал как ребенок. Флора хотела обнять его, но он жестом показал ей, что этого не надо делать. Успокоившись, он серьезно сказал: — После окончания поисков, вызова береговой охраны и составления всех бумаг, меня признают погибшим. Только ты этому не верь. Я ведь стою перед тобой. Я живой!

— Да, ты стоишь передо мной. Значит, ты жив!

— Они устроят панихиду и импровизированные похороны, но ты не верь, и когда рейс закончится, обязательно свяжись с моей женой и скажи ей, что я жив. Она поверит тебе.

— Молчать! — в гневе закричала Океанида. — Прочь отсюда, устрица!

Флора почувствовала, что ее закручивает вихревой поток ледяной воды и, словно пушечное ядро, выталкивает на поверхность.

Она всплыла недалеко от кормы вместе со своим чудо-компьютером. Матросы тут же заметили ее и вытащили из темной океанской пучины. Голова у нее была разбита, сознание спутано, а губы шептали толь одно слово: «Миша, Миша, Миша…»

— Несите ее в лазарет, — распорядился доктор. — Думаю, что у нее просто ушиб. Она ударилась лбом, и рана совсем неглубокая.

— Зачем она бросилась в воду? — удивленно спросила матросы.

— Она всегда странно себя вела, — сделал вывод руководитель погружений Телиев.

— Крыша поехала, вот что, — ответил моторист Паша. — А я-то, идиот, имел на нее виды.

— Ну и дурак, — ответил Эл, который явно заподозрил какую-то чертовщину. — Вам говорили зайти на острова, но вы не послушались и нарушили какой-то закон океана. Результат — потеря одной жизни и разрушение другой.

— С чего ты взял? Флора жива!

— Жива-то она жива, да только боюсь, что с головой у нее теперь будет плохо на всю оставшуюся жизнь.

— Вы слишком много разговариваете, господин геолог, — строго сказал капитан Николс. — Я прошу весь командный состав и начальников научных отрядов пройти в кают-компанию для оформления документов относительно случившейся трагедии. Через полчаса я жду всех на палубе для проведения траурного митинга.

С мрачными, грустными лицами люди разошлись, чтобы через полчаса выстроиться у кормы и проводить в последний путь моряка, тело которого так и не нашли. После траурной речи капитана матросы взяли гигантские венки, спустились к краю кормы и медленно спустили их на воду. Яркие сплетения из роз, хризантем и гвоздик плавно поплыли по воде, отдавая последнюю дань матросу и бесстрашному водолазу Михаилу Фадееву.

Флора наблюдала весь этот ритуал через окно лазарета, обхватив руками нестерпимо болевшую голову. О, как ужасны похороны на корабле, когда вокруг тебя только вода, и тебе некуда деться со своим горем. Кругом только волны и маленькое корабельное пространство, ограниченное палубами, мачтами, каютами… А какие скорбные лица у моряков, которые привыкли к капризам стихий, а к смерти — нет. Женщины, которых было совсем немного, плакали. Флора тоже зарыдала, хотя видела и запомнила Мишу живым. Ведь Океанида так и не вернула его. На ее рев тут же пришел доктор и сделал Флоре успокоительный укол, сказав, что ей нельзя нервничать после перенесенного стресса.

— И все-таки, зачем вы бросились в воду? — спросил врач, глядя на Флору своими серыми пронзительными глазами. — С самого начала было ясно, что Михаила не найдут. И потом вы не похожи на самоубийцу или сумасшедшую.

— Я вела свои исследования.

— Но это глупо.

— Там находится целое царство с огромной пирамидой из стекла.

— У вас шок. Вам все это показалось.

— Мне ничего никогда не кажется, — попыталась оправдаться Флора, но от укола язык у нее стал заплетаться и, не договорив, она начала засыпать, шепча странные, бессвязные слова.

— Вот это сейчас самое лучшее для вас. Давайте, поправим повязочку, повернемся на правый бочок и хорошенько поспим. Накрыв Флору еще одним одеялом, доктор вышел из палаты.

В коридоре к нему подбежал взволнованный Фил.

— Простите, с ней все в порядке?

— Все хорошо. Только довольно сильные ушибы в районе лобной части. Это не страшно.

— Я могу ее навестить? Понимаете, мы через несколько часов покидаем ваш корабль на пароме и швартуемся у Бермуд. Мне нужно попрощаться с ней.

— Через два часа она проснется, и вы сможете поговорить с ней.

— Спасибо вам, док.

 

Глава 3

Ровно через два часа Флора открыла глаза и увидела, что у ее постели стоит Фил, держа в руках охапку белых роз, которые дарят невестам на свадьбу.

— Флора — это тебе от всех нас, — с каким-то благоговением сказал Фил и положил на ее тумбочку душистый букет, благоухающий ароматом только что срезанных цветов. — Это особые цветы, которые мы заказали у Джека, капитана нашего парома на Бермудах. Такие цветы дарят только невестам.

— Это намек? — хохотнула Флора.

— Можешь считать, что да, — с грустью сказал Фил, и его серые блестящие глаза как-то потухли.

— Почему ты погрустнел?

— Потому что я пришел попрощаться.

— Попрощаться? Разве вы не едете с нами в Европу?

— Нет, Флора. У вашего капитана и у нашего Томаса очень большие расхождение по многим вопросам, включая происшедшую трагедию.

Но Флора его уже не слушала.

— Фил, милый ты мой человек! Мы что, никогда больше не увидимся?

— Тебе не надо волноваться, Флора. Ляг и слушай меня. Ты действительно для меня особенная женщина, и я бы хотел, чтобы наша дружба продолжилась. Но как нам преодолеть расстояние? Я могу пригласить тебя к себе или приехать самому. Вариантов предостаточно, но сейчас наша группа уезжает на Бермуды, а оттуда мы фрахтуем небольшое судно и возвращаемся домой, в Америку. Тем не менее, вы помогли нам собрали бесценный материал. А эта ужасная трагедия… Томас считает, что мы все слишком расслабились, но я не согласен с ним. Что, милая? — спросил Фил и сел на ее кровать. Он вытер мокрые от слез щеки девушки и поцеловал ее.

— Я знаю больше вас всех, — твердо заявила Флора.

— Ты имеешь в виду свой прыжок в океан? — спросил Фил. — Это поступок отчаянной смелости и самоотверженности, но безумный по своему безрассудству. Зачем ты прыгнула? Ты же могла погибнуть! Что бы я тогда делал без тебя, Флора?

— Продолжал бы жить дальше.

— Так-то ты обо мне думаешь?

— Скажи, а вы не заметили, какое количество времени я была под водой?

— Нет, — удивился Фил. — Никто не знает, когда ты прыгнула в воду. Как только утром обнаружили твое исчезновение, тебя сразу стали искать. К счастью, ты вынырнула у самой кормы. Это было такое жуткое зрелище! Бледное лицо, окровавленная голова. Мы думали, что ты погибла, Флора!

— Тогда, слушай. Я находилась под водой несколько часов и свободно дышала, стоя на огромной стеклянной пирамиде, сделанной из какого-то вещества, внешне похожего на стекло. Вокруг шныряли белые человечки с синими раскосыми глазами без зрачков. Это они похитили Мишу и не захотели возвратить его назад. Он жив! Понимаешь, он жив! И виноваты только мы, люди, которые вторгаемся в океан и пытаемся устанавливать здесь свои законы. Океан — это живое существо, которое умеет наказывать и…миловать. Видишь, меня помиловали и отпустили.

— Ты бредишь, Флора, — сказал Фил и погладил ее растрепанные волосы. — Может, позвать доктора?

— А вот это не надо! Я уже отлично себя чувствую.

— Ты просто не можешь поверить в то, что ваш водолаз погиб, и потом такое долгое пребывание под водой и ушиб подействовали на твою возможность правильно оценивать ситуацию. В районе Бермуд исчезновение самолетов и кораблей — это очень редкие случаи.

— Я это уже слышала сто раз. Жаль, что мой супер-комп сломан, и я теперь уже не смогу проводить свои опыты. Да и зачем? Раз мне никто не верит.

— Вот именно, — сказал Фил и положил руки на ее плечи. Флора посмотрела ему в глаза и прочла в них то, чего так ждала в настоящий момент — сочувствие и сострадание. — Спасибо тебе, Фил, — всхлипнула Флора.

— За что?

— За сочувствие.

— Флора, к сожалению, я должен тебя сейчас оставить, — сказал Фил.

— Я понимаю. Иди, — просто сказала Флора и улыбнулась.

— Ты настоящий моряк, Флора.

— Пока! Может, еще увидимся! — И девушка весело помахала ему рукой.

Он хотел подойти и обнять девушку, но она жестом остановила его.

— Прощай, — сказал Фил, потом как-то глубоко посмотрел на Флору и исчез за дверью.

Флора надела белую больничную пижаму и стала смотреть в иллюминатор. Сердце сжимала неприятная тоска. Ведь когда человек расстается с тобой, это означает, что он в какой-то степени умирает. Душа ныла, а мысли были пусты. Вдруг она услышала, что снаружи кто-то стучится в иллюминатор. Флора повернула голову, посмотрела в круглое окошечко и увидела, что прямо напротив изолятора, слегка покачиваясь на темных волнах, стоял паром Джека. Вся американская команда выстроилась на деревянной палубе этого крошечного судна. Фил смотрел на нее своими блестящими глазами и улыбался грустной улыбкой. В окошечко стучала светловолосая загорелая женщина в короткой джинсовой юбке и потертой тельняшке.

— Флора, пожалуйста, подойди к иллюминатору и открой его, — попросила женщина.

Флора тут же подбежала к окошечку и с трудом открыла его. Женщина протянула ей руку и сказала:

— Привет. Я — Мери, дочь Джека, владельца парома. Ну, а остальных ты всех знаешь. — Вся американская часть экспедиции стояла и, улыбаясь, смотрела на Флору. В руках они держали красные, благоухающие розы, которые причудливо переливались и меняли оттенки на фоне темных, качающихся волн.

— Что бы тебе не говорили, ты — храбрая девчонка! Мы обязательно расскажем о тебе!

А вот это тебе подарок от нас всех на память. — И голубоглазая морячка Мери протянула Флоре большую корзинку, наполненную всевозможными свертками, коробочками с бантиками и крошечными флакончиками. — А это тебе лично от меня. — И Мери протянула ей маленького фарфорового ангелочка, лицо которого очень напоминало Мишу.

— Все! Прощай! — сказал Фил, дрогнувшим от слез, голосом.

— Мы отплываем.!

Включился двигатель, и паром медленно начал отходить от корабля. Когда маленькое суденышко Джека отъехало на некоторое расстояние, американцы, как по команде, чуть приподняли свои красные букеты и просто, без лишних поз и скорбных лиц, бросили их в воду, тем самым отдавая последнюю дань бесстрашному водолазу, Мише Фадееву. Этот лишенный пафоса жест, был настолько трогателен, прост и неожидан, что Флора зарыдала как ребенок. А паром все отдалялся и отдалялся. Еще несколько минут, и он совсем бы исчез из виду! Тогда Флоре в голову пришла шальная мысль. В центре корабля снизу до самого верха шла винтовая лестница, имеющая выход на каждую из нескольких палуб «Гиганта». Сломя голову, в одной больничной пижаме, она бросилась к лестнице и поднялась на первую палубу. Паром был рядом, и она опять увидела Фила. Он понял затею и замахал Флоре рукой. Когда паром снова стал исчезать за темными волнами, Флора поднялась на вторую палубу и снова увидела своего друга. Только он был уже дальше. Потом она рванула на третью, на четвертую палубы, и снова, и Флора с Филом снова смотрели друг на друга, пытаясь запомнить черты лица, жесты, а главное — оставить в душе память друг о друге. На пятой палубе Флора видела только качающуюся на волнах точку и молила Бога, чтобы она не исчезала. Но настал момент, и она растаяла в темных водах океана. Все. Путешествие почти закончено. Хотя нет! Флора резко развернулась и опрометью побежала в каюту Фила и нашла там то, что желала увидеть и почувствовать. В помещении оставался горький возбуждающий запах его лосьона, а значит частица его самого. Она легла на его койку, схватила подушку и начала с упоением вдыхать аромат ушедшего из ее жизни человека.

Потом Флора встала и отправилась в лазарет, чтобы переодеться и вернуться в свою каюту. Ей надоела эта больничная атмосфера и вечные уколы снотворного, которые заставляли ее просыпать всю жизнь. В лазарете она выстирала свою пижаму, развесила ее на сушителе, аккуратно убрала свою кровать и покинула помещение. В коридоре ее, как будто бы нарочно, поджидал доктор.

— Что, выздоровела, безумная Флора? — спросил он, потирая свои ловкие, длинные пальцы.

— Я больше не вернусь в лазарет. Я буду жить в своей каюте, — твердо ответила девушка.

— Только, Флора, прошу вас, не рассказывайте никому, что вы видели, когда находились под мутной водой или на дне океана. Вам никто не поверит, и вы опять окажетесь здесь. Скорее всего, это был плод вашего воспаленного воображения и расшатавшейся нервной системы. Я уже сам запутался, где вы побывали.

— Я действительно видела Мишу в объятиях этой Океаниды!

— Флора! — уже умолял доктор, подбегая к девушке и хватая ее за руки. — Вам никто никогда не поверит, даже если это правда. Поэтому если хотите сойти за нормальную, то молчите.

— Хорошо. Я вас поняла, док.

— Я выписывую вас из лазарета и разрешаю жить в своей каюте. Но каждый день вы должны приходить ко мне на перевязку и инъекции.

— Это снотворное?

— И снотворное тоже. Никто не знает. Может, вам в голову придет отлавливать Моби Дика во время десятибального шторма.

— А вы, оказывается, тоже фантазер, док, — хихикнула девушка. — Да еще и начитаны. Даже мне такое в голову не придет.

— А сейчас, Безумная Флора, я сделаю вам инъекцию, и вы немедленно пойдете спать.

— Слушаюсь, док, — отрапортовала Флора и немедленно спустила свои болтающиеся на бедрах, голубые слаксы.

Через полчаса она спала в своей каюте сладким, безмятежным сном, забыв о Филе, Мише и своем путешествии в загадочный мир океана. Словно добрые няньки, размашистые океанские волны баюкали ее, уводя в тихое царство Гипноса.

Тем временем «Гигант», неистово рассекая тяжелую океанскую воду со скоростью 12 узлов в час, шел по направлению к Европе в порт города Калининграда.

Проснувшись утром, Флора ощутила необыкновенную бодрость и свежесть. Она привела себя в порядок, запудрила ссадины на лице, расчесала волосы, которые от соленого морского воздуха стали совсем пушистыми и непослушными, оделась и отправилась на палубу. На завтрак она не пошла, потому что боялась косых взглядов, откровенных насмешек над своим поступком и напоминанием об Океаниде, царицы Бермуд.

Подышав немного свежим утренним воздухом и полюбовавшись голубым океанским небом, украшенным желтоватым, еще не разогревшимся солнцем, Флора пошла в каюту к Варгоше выпить чашечку кофе, а заодно и узнать истинную реакцию своих собратьев по рейсу.

Варгоша встретила ее ободряющей улыбкой.

— Ты отлично выглядишь, Флора, несмотря на твое театральное восхождение по винтовой лестницы и безумную попытку спасти Мишу. — И Варгоша смешно закатила глаза. Она действительно была горда за Флору, потому что всегда симпатизировала ей и понимала ее неуравновешенную и своевольную натуру. — Это было подобно бегу Улановой-Джульетты из балета Прокофьева, мукам Офелии и преданности Корделии, дочери короля Лира! — закатила глаза Варгоша.

— Ну и познания у тебя! — съехидничала Флора. — Так ты все видела?

— Корабль-то стеклянный. Ты что, забыла? — напомнила Варгоша и протянула ей большую чашку с дымящимся кофе и ароматную булку с вареньем.

— Спасибо.

— Тебе нужно очень хорошо питаться после твоего безумного прыжка за борт. Неужели ты надеялась спасти Мишу?

— У меня были основания верить в это.

— Это все твои детские фантазии, Флора. — И добрая Варгоша обняла девушку своими полными теплыми руками. Ее жест растрогал Флору, но она не расплакалась. — Ты настоящая Безумная Корабельная Флора, готовая в любую минуту прийти на помощь другу, — ласково сказала Варгоша и сверкнула своими восточными глазами. — Я бы хотела иметь такую дочку, но у меня уже есть сын — шалопай.

— Ты считаешь меня сумасшедшей?

— Нет. Ты просто слишком молода, слишком все серьезно воспринимаешь и слишком влюблена.

— Я ни в кого не влюблена, — буркнула Флора.

— Да твое сердце жаждет любви!

— Фил всего лишь мой друг, и он уже далеко-далеко.

— Ты лучше никому не рассказывай своих сказок о подводных пирамидах и женщине в красном платье. Тебе никто не поверит и действительно запишут в сумасшедшие.

— А разве это уже не произошло? — усмехнулась Флора.

— Да нет! Я уже 20 лет хожу в рейсы и видела вещи гораздо хуже.

— Что же может быть хуже?

— Когда полгода не видишь землю, сознание меняется и может порождать фантомы. Иногда даже бывалые моряки начинают бояться корабельных привидений. Многие действительно их видят. Говорят, что они — предвестники несчастья и гибели судна.

— Правда? — с интересом спросила Флора, прихлебывая горячий кофе.

— Правда. Когда мы проходили мимо места гибели одного торгового судна, ночью в коридоре я увидела девушку в светло-голубом платье. Она скорбно смотрела и на меня и показывала рукой куда-то вдаль. Я хотела подойти к ней, но она исчезла. Потом я поняла, что она предупреждала нас об опасности. Через несколько минут начался шторм, и мы едва успели задраить все выходы. Потом перед нами, как будто из воздуха возникли серые, невидимые рифы, которые мы с трудом обошли. Океан живет своей таинственной жизнью, которую мы, моряки и ученые, пытаемся разгадать.

— И у вас мало что получается. Потому что океан — это живой организм, с которым надо считаться. В нем живут, такие же разумные существа, как мы с тобой. И они не хотят, чтобы мы вмешивались в их жизнь. Слава богу, что они еще позволяют кораблям бороздить поверхность их чертог.

— Это все сказки, Флора, — серьезно сказала Варгоша. — Но я восхищаюсь твоим поступком, хотя любому он покажется безумным. И еще раз повторяю, что такие случаи бывали не раз. От долгого пребывания на воде у людей изменялось сознание, они переставали выносить акваусловия и даже бросались за борт.

— Я никуда не бросалась, Варгоша, — соврала Флора. — Я сидела на корме, на узенькой дощечке и пыталась найти Мишу по сигналам, поступающим от моего компьютера. Неожиданно меня накрыло волной и…

— Так тебя просто снесло за борт! — всплеснула руками доверчивая женщина. — Ты никуда сама не прыгала! На корме даже стоять опасно! Там заливает водой даже при слабых волнах. А ты спустилась на самый край и уселась на узенькую дощечку, как на скамеечку!

Некоторое время женщины молчали.

— Знаешь, — сказала Варгоша, — а я сразу поняла, что Миша погиб. Он не успел сбросить груз, и его засосало на дно. А там и акулы подоспели.

— Акулы? — с удивлением спросила Флора.

— Да. Бермуды — очень акулячье место, и они приплывают сразу же, как только почувствуют в воде запах человеческого тела. Жаль, у Миши остались жена и годовалая дочь.

Варгоша вытерла набежавшие слезы и спросила:

— Хочешь еще кофе?

— Нет, спасибо.

— Тогда пока светит солнышко, пойди и посиди на палубе. Тебе это пойдет на пользу. Мы идем со скоростью 12 узлов в час, и через три дня войдем в пояс холодных морей.

— А потом вернемся в Калининград, — прошептала Флора.

— Да, и будем швартоваться по домам. Ты что задумалась?

— Понимаешь, Варгоша, этот рейс многому научил меня.

— Чему же?

— Настоящему. Ладно, я пошла на палубу ловить последние лучи солнца.

— Только не перегрейся.

— Будет сделано, кэп! — отрапортовала Флора. — Иду на палубу глотать свежий воздух. Кстати, вам очень идет это светлое платье в горошек, — отпустила Флора комплимент, на которые в своей жизни была весьма скупа.

— Спасибо, Флора, — застенчиво ответила женщина. Ей было приятно получить такой комплимент от юной девушки.

 

Глава 4

В своей большой каюте, расположенной на средней палубе, мучился от ревности и досады красавец Эл. За внешней застенчивостью и робостью он разглядел непредсказуемый и своевольный характер Флоры, и эти черты разжигали в нем интерес к девушке. Однако, сложившаяся ситуация нарушала все планы Эла, за которым закрепилась прочная репутация прохвоста и ловеласа. Даже выпитая бутылка вина не успокоила его задетое тщеславие. Наоборот, он еще больше комплексовал, ощущая свою ничтожность перед этой Флорой, баловнем судьбы, которая имела все, что можно пожелать в этой жизни. Да еще этот безумный поступок. Ведь он делал из нее почти героиню! А ее роман с Филом на глазах у него, Эла, заставлял его беситься от ревности и ярости. «Боже!» — думал Эл. «Ведь я почти добился своего! А эта избалованная девка все равно одержала верх! Я обожаю свою Марианну, но она не возвышает меня. Обыкновенная любимая жена, полностью зависимая от мужа. Хорошо, что сейчас, после этого рейса наше положение улучшится, и мы, наконец-то сведем концы с концами. Но моя гордость! Ее ущемила какая-то сопливая девчонка! Уж лучше бы я вместо нее бросился в океан!» — и Эл резким движением руки отбросил назад свои светлые красивые кудри. «Пойду-ка я на палубу, хлебну океанского воздуха. Может, на душе станет легче».

И Эл быстрыми шагами отправился на центральную палубу, где Флора принимала солнечные ванны. Он был, как всегда, красив и элегантен в своем зеленом костюме. Выйдя на палубу, он очень удивился, увидев там загорающую Флору. Примостившись на круглой скамейке, она, поджав под себя коленки, подставила свое исцарапанное лицо мягким лучам утреннего солнца, пытаясь хоть немного загореть. Удивительно, что за все время пребывания в субтропической зоне, палящие лучи как будто бы нарочно щадили ее кожу. Загорели только ноги. Эл заметил, что после всех приключений Флора снова изрядно похудела и очень изменилась. Ее лицо приобрело осмысленность взрослого человека, а на фоне впалых щек еще больше стали выделяться ее темно-болотные глаза, в которых появилась твердость. Складывалось впечатление, что из робкого пухлого подростка она превратилась в красивую, молодую девушку, которая знает себе цену.

— Пришел засвидетельствовать вам свое почтение и уважение, — церемонно сказал Эл, удивленно глядя на Флору ясными глазами, с которых неожиданно слетела мутная пелена равнодушия.

— А вот это мне уже нравится! — весело сказала Флора, в упор глядя на Эла. — Привет. Давно не виделись. Садись. Не стесняйся.

Эл осторожно присел на скамеечку на некотором расстоянии от Флоры, ибо не знал, как теперь с ней общаться. Флора заметила, что он метнул взгляд на ее исхудалые плечи, скользнул вверх и остановился на ее изрядно исцарапанной шее. Флоре стало неприятно.

— Что ты так смотришь на меня?

— Ты изменилась, — с каким-то сожалением заметил Эл.

— Подурнела?

— Нет. Наоборот, похорошела и стала совсем неприступная.

— Ха-ха-ха! — ехидно рассмеялась Флора. — А ты все лелеешь мечту?

— Да! — с яростью сказал Вик и больно схватил девушку за руку.

— Отпусти! — прошептала Флора. Он тут же отпустил ее руку, и сразу весь как-то сжался и обмяк.

— Ты считаешь меня наивной девочкой из волшебной сказки, которая взгромоздившись на «Гигант» со своей серебристой сумочкой сначала влюбилась в тебя, потом в Фила, а потом решила прославиться и спасти человека, прыгнув в открытый океан. Я знаю, что ты и многие другие записали меня в сумасшедшие! Только тебя-то я раскусила! Я для тебя не женщина, а охотничий богатый трофей, который ставят в стеклянную витрину. Была, есть и буду всегда. Но я никогда, поверь, никогда не пыталась ставить себя выше других. Это ты тешишь свою гордыню, пытаясь завоевать таких женщин, как я. Ну как, получилось? — громко спросила Флора и гордо удалилась с палубы.

«Теперь мне ее не забыть никогда!» — прошептал Эл и молча закурил сигарету.

 

Глава 5

Всего за какие-то несколько дней «Гигант» проделал расстояние от Бермудского треугольника до европейского побережья и встал на рейд в торговом порту города Калининграда. Прибыл лоцманский кораблик и медленно повел «Гигант» на швартовку. Еще когда мы были в океане, Николе строжайше приказал нам как можно быстрее покинуть корабль, потому что приедут родственники погибшего (а точнее пропавшего без вести Миши), и мы не должны мешать им беготней, криками и тасканием вещей.

Но Безумная Флора, конечно, не послушалась дяди Николса и решила выполнить просьбу Миши и встретиться с его женой. Пока вся команда бесшумно покидала корабль, она тихо отсиживалась в каюте, предварительно собрав все свои пожитки. Когда на белом «Гиганте» воцарилась тишина, Флора, взяв свои вещи, направилась к выходу. По пути она встретила великана Жору, который выпучив свои раскосые глаза, шепотом сказал ей:

— Ничто тебя не меняет, Флора! Скорее беги к выходу! Мишины родственники уже заходят на судно! Сейчас начнется церемония прощания.

— Прощаться не с кем. Он жив! — заявила Флора.

— Ты все-таки неисправимый романтик, — улыбнулся Жора и отправился по своим делам.

В широком коридоре, ведущем на центральную палубу, где находилась Мишина каюта, Флора увидела высокую молодую женщину в черном платье, со стертым от горя лицом. Без сомнения, это была Мишина жена. Она подошла к ней и спросила:

— Простите. Меня зовут Флора. Вы, случайно, не супруга Миши Фадеева?

— Случайно, я его вдова, — хрипловатым голосом ответила женщина, глядя на нее пустыми светлыми глазами, в которых не было слез. — Только не надо мне соболезновать. Я уже достаточно наслушалась и наслушаюсь еще.

— Я не собираюсь это делать. Я хочу сказать вам, что видела его живого и невредимого.

— Как это? — удивилась женщина, и ее глазах появился слабый огонек надежды.

— Это совершенно бредовая история, и вы вряд ли в нее поверите. Но молчать я не могу.

— Лучше бредовые истории, чем вечные сопереживания. Рассказывайте.

— Я занималась специальными исследованиями и увидела пропавшего Мишу на мониторе своего компьютера. Он стоял под водой на вершине стеклянной пирамиды в окружении странных существ. Я всегда симпатизировала ему как человеку, и поэтому решила докопаться до истины и найти его. Ночью я вышла на корму и, преодолев страх, прыгнула в воду (о белом существе она нарочно умолчала).

— Да вы что! — с ужасом воскликнула женщина. — Вы могли погибнуть!

— Мне не было страшно. Недаром же меня прозвали Безумной Флорой. Сначала вокруг меня царила тьма, потом я заметила, что стою на склоне стеклянной пирамиды, подобной тем, что в древности строились в Египте. Самое странное, что там был кислород. Я дышала легко и свободно, даже лучше, чем на земле.

— Продолжайте! — с волнением промолвила женщина.

— Потом из пирамиды появились белые человекообразные существа с синими глазами и сказали, что сейчас придет их королева. И действительно на вершине пирамиды вдруг появилась высокая женщина в красном чешуйчатом платье. Цвет ее кожи был бел, как снег, а темные густые, похожие на водоросли волосы, доходили почти до самого пояса. Если бы не слишком большие зеленые раскосые глаза, то ее можно было бы назвать красавицей. А в общем, внешне самая обыкновенная женщина, как мы с вами. Только более величественная, с пышными формами и царственной осанкой. Рядом с ней стоял Миша в своем черном водолазном костюме. Он был бледен и едва скрывал отчаяние и боль.

— А дальше? Что было дальше? — с нетерпением спросила женщина.

— Она представилась Океанидой, дочерью Океана и владелицей Бермуд, а нас назвала подлыми людишками, которые постоянно нарушают покой ее подводного царства. Я стала умолять ее отпустить Мишу, но все мои уговоры были тщетны. Королева наотрез отказалась отдавать его. Потом Миша, рискуя увязнуть в белой жиже (стекло периодически таяло и грозило засосать нас в недра пирамиды), подошел ко мне и срывающимся от волнения голосом стал умолять меня рассказать эту нелепую и неправдоподобную историю вам. Он сказал, что белые существа грозили потопить корабль, если он не согласиться работать на них. Видимо, он был им нужен для каких-то работ. И потом ему обещали, что через некоторое время его отпустят назад.

— Я знала, я чувствовала, что он жив, — тихо, но твердо сказала женщина и заплакала, видимо, впервые за все это время. Ее иссохшие светлые глаза увлажнились, и в них появился блеск.

— Но меня уверяют, что это была всего лишь галлюцинация человека, долго находившегося под водой, — сказала Флора и положила ей руку на плечо.

— Весь наш мир задуман как иллюзия, питаемая надеждой. Сейчас вы вернули мне небольшую ее частицу, и я смогу жить дальше. В моем сердце зажегся какой-то огонек. Пусть он горит или тлеет, но лучше обман, чем вечная сухая скорбь без надежды и без слез. Кстати, как вы сами спаслись?

— Вихревой поток ледяной воды закружил меня и выбросил на поверхность прямо около кормы, где меня и подобрали матросы.

— Спасибо за твой поступок, бесстрашная и безумная Флора, — сказала женщина и крепко сжала ее плечо. — Вы вернули мне маленькую надежду. Прощайте и будьте счастливы. — С этими словами она резко повернулась и твердой походкой пошла по коридору.

В порту Калининграда было мокро, жирно и ветрено. Серые тучи, казалось, навеки заволокли древний город. Лишь желтоватые огни немного сглаживали тусклую атмосферу, наполняя ее теплом. Вдали виднелись контуры древнего дугообразного каменного моста, который Флора так любила в детстве. Добрый бородач Жора помог девушке донести вещи до стоянки такси и посадил ее в машину.

— Спасибо, Жора. Ты настоящий друг, — сказала Флора. — Я это знаю.

— Прощай.

— Не прощай, а до свидания, Безумная Флора, — улыбнулся матрос.

— И все-таки прощай. Что-то подсказывает мне, что мы больше не увидимся.

— Все. Пока. До встречи. Поехали! — приказал он шоферу, и машина, взревев, резко дернулась с места и понесла Флору домой, к прежней жизни, которая теперь наверняка будет другой.

«Океан изменил меня», — думала Флора. — «Впервые я, избалованная родителями нежное дитя, увидела смерть и прониклась состраданием к другому человеку, забыв свое детское «эго». Я переживала за хорошего, добропорядочного человека, который ушел в неизвестный и непознанный мир белой пирамиды. Миша… Ведь ты — настоящее в этом мире! Но тебя уже нет».

Эмоции этой первой потери настолько переполнили Флору, что она, шумно вдыхая свежий морской воздух, никак не могла насытиться его прелестью. Ей было мало, мало, мало… Хотелось, чтобы он вскружил голову, заставил мыслить и отвечал на самые главные вопросы.

Флора поняла, что наша душа не менее загадочна, чем Бермудский треугольник. Как это возможно? Быть окруженной тремя мужчинами, никому из них не отдать своего сердца, но научиться любви, состраданию и, наконец, приобрести уверенность в себе. Побыв в этом океанском театре чувств, Флора начинала новый, взрослый отсчет своей жизни. Как она изменилась! Куда подевалась стеснительная девушка, которая немела, когда к ней обращались с вопросом, и от любого напряжения теряла самообладание: в висках начинали бухать молотки, а слова не подчинялись мыслям. Эта девушка растаяла в белой жиже стеклянной пирамиды Бермудского треугольника.

С улыбкой Флора вспоминала, как не могла блистать в колледже, шлифуя мишурой банальные фразы и кружа головы таким же глупым мальчишкам. А потом грубостью прикрывала свое смущение.

Теперь Флора поняла, насколько ценна человеческая жизнь, как легко ее можно потерять, как несправедлива и безвозвратна гибель близкого человека и как хрупки, многогранны и серьезны наши чувства! Все эти мысли вихрем проносились в ее сознании, по мере того, как подгоняемое теплым морским ветром такси, несло Флору по прибрежному шоссе домой, а меняющийся за маленьким окошечком пейзаж лишь усиливал в девушке чувство глубоких перемен. Так, незаметно для себя, Флора навсегда простилась с безмятежным детством.

Прошел год. Флора забросила свои игры с параллельными мирами, потому что заметила их глубокую и фатальную бессмысленность.

Все это время Фил забрасывал ее посланиями и один раз даже приезжал, но для Флоры он уже был человеком из прошлого, к которому она когда-то начинала испытывать чувство привязанности. Фил как-то совсем не смотрелся без соленых брызг, которыми их щедро одаривал океан.

Через 7 лет после рейса Флора вышла замуж и счастливо прожила в браке 5 лет. Однако через некоторое время супруги поняли, что у их союза нет будущего. Они разошлись, и Флора, следуя моде, с каким-то нелепым энтузиазмом начала делать карьеру. Добившись профессионального пика, она вдруг вспомнил слова Варгоши, что это совсем не главное в жизни, и Флора снова ринулась в поиск «настоящего», где нет места лжи, обману и жестокости. Дай бог тебе счастья, безумная Флора!

Как-то лет пять тому назад я случайно встретила ее в театре. Она почти не изменилась. Только еще больше похудела. Узнать ее можно было только по искрящимся темно-болотным глазам. Мы разговорились, и она призналась мне, что после того трагического рейса она перепрыгнула во взрослую жизнь с ее неистовством, взлетами, падениями, ошибками, страстями и вечной любовью. И всему этому ее научил его величество Океан.

— А как же личная жизнь, Флора? — с опаской спросила я.

— Ищу настоящего мужчину, — хохотнула Флора. — Знаешь, за прошедшие почти двадцать лет многое забылось и кануло в Лету, но я никогда не забуду белого «Гиганта», зеленых, покачивающихся на океанских волнах «Эллипсов» и прищурившихся от ярких лучей солнца, добрых глаз Миши, которых мне не будет хватать всю жизнь.