Приглушенная музыка лилась из поблескивающего лазерного проигрывателя, который стоял у окна спальни. Сан-Франциско просыпался навстречу удивительно ясному утру: тумана, которым славился город, в этот день не будет.

На кровати, большой латунной кровати, лежал Джонни Боз — человек богатый и увлекающийся, с увлечениями и хорошими, и дурными. Он любил искусство, музыку, жил на широкую ногу: дурные пристрастия обходились ему дороже — возбуждающие наркотики, рабом которых отчасти он был, и порочные женщины.

Одна из них сидела, широко расставив ноги, на его обнаженной груди. Она была красива. Ее длинные золотистые волосы разметались по голым плечам, прелестные груди нависли, как спелые плоды, над лицом Боза, дразня его алчные губы.

Женщина припала к ним алым ртом и жадно поцеловала Джонни, лаская его горячим языком. Он ответил ей таким же страстным, долгим, упоительным поцелуем. Она подняла руки Джонни над его головой и соединила их. Потом вытащила из-под подушки шелковый шарф, затянула узел на запястьях Боза и привязала их к латунному изголовью кровати. Он попытался разорвать путы, закрыв глаза в исступленном восторге.

Она соскользнула по его телу вниз, и он глубоко вошел в нее, точно расколов ее бедра. Он вздыбился, отдался ей, вонзился в нее, ощущая тяжесть ее влажной плоти.

Они были настигнуты, захлестнуты раскаленной волной наркотического секса. Не открывая глаз, она поднялась над Джонни и с силой обрушилась на него, одарив его пронзительным блаженством: спина ее изогнулась, высокие груди напряглись.

Она чувствовала, как где-то глубоко в нем вскипает оргазм; Джонни откинул голову назад, выставив белое горло, его рот открылся в немом крике, глаза запали в глазницах. В блаженной пытке он рванулся и натянул шелк, который связывал его руки.

Теперь пришел ее час. В правой руке женщины серебряной молнией сверкнул осколок стали — острый и смертельный. Она мгновенно, беспощадно нанесла удар, орудие, проколовшее мертвенно-бледное горло Джонни, обагрилось кровью. Он содрогнулся, пронзенный одновременно болью внезапной, насильственной смерти и мощью извергающегося оргазма.

Ее рука снова и снова устремлялась к его горлу, шее, легким. Кремовые простыни стали красными. Он умер, предаваясь ей телом и душой.