Салинас — занюханный городишко, отстоящий недалеко от побережья, находится в одном округе с живописным Монтереем, но разительно отличается от своих богатых прибрежных соседей. Салинас живет на доходы от овощных ферм, которые окружают его, и от заводов пищевых продукте, расположенных в промышленной части города. На востоке чадит фабрика приправ Макормика, отравляя воздух ядовитыми запахами; на улицах города толкутся кочующие сельскохозяйственные рабочие, надеющиеся получить место.
Ник подумал, что только в Салинасе он сможет отыскать след прошлого Бет Гарнер. Она сказала, что жила там с мужем и что он работал в городской клинике. Может быть, ее бывшему мужу было известно что-то, а если так, Ник был решительно настроен вытянуть из него все.
В бесплатной клинике лечились в основном кочующие сельскохозяйственные рабочие. Ник нашел ее на краю города; к ней прилегали поля и железная дорога.
В пункте первой помощи хватало пациентов, ожидающих приема у врача, но Ник не собирался становиться в длинную очередь. Он подошел прямо к столику, где дежурили медицинские сестры. Там сидели две девушки, которым на вид было около тридцати. Они разбирали какие-то бумаги.
— Привет, — сказал Ник одной из них. — Мне нужен доктор Гарнер. Вы не подскажете мне, где его найти?
— У нас не работает доктор Гарнер, сэр.
— Разве?
— Он работал. Несколько лет назад, когда я только пришла сюда. Доктор Джозеф Гарнер.
— Его я и ищу, — сказал Ник.
— Я понимаю, но боюсь, его больше нет с нами.
— Вы знаете, где он теперь?
— Нет, вы не поняли. Его нет больше с нами. Его вообще нет. Он умер.
— Умер? Как умер? Медсестра помедлила.
— Он был застрелен. Больше я ничего не знаю.
* * *
Ник нашел одного из помощников шерифа Салинаса, тот стоял перед зданием полиции и поливал из шланга белого «шеви блейзера». Это была не полицейская, а личная машина; видно, парень располагал уймой времени — он мыл ее и разговаривал с коллегой из большого города.
— Доктор Гарнер… Пренеприятная история. У нас довольно спокойный городишко. Кочующие сельскохозяйственные рабочие особых хлопот не доставляют. Они знают, что, если попадут в какую-нибудь переделку, то их тут же выдворят отсюда.
Вода барабанила по боковой двери большой машины.
— Так что же Гарнер? Что с ним произошло?
— Я же сказал, странное дело. Он шел домой с работы. Они с женой жили в паре кварталов от клиники. Кто-то проехал мимо и выстрелил в него.
— Проехал мимо? — переспросил Ник. — Это что — Окленд?
— Нет. Я же сказал, что это довольно странный случай.
— Из какого оружия стреляли?
— Из револьвера тридцать восьмого калибра. Преступника не нашли.
Он направил шланг на шины, сильная струя воды смывала грязь с колпаков ступиц.
— Были какие-нибудь подозреваемые?
— Нет. Никаких подозреваемых, никакого повода для убийства. Дело осталось нераскрытым.
— А его жена никогда не подозревалась? Помощник шерифа убрал воду и с любопытством взглянул на Ника.
— Знаете, сюда приезжал еще один ваш парень из Фриско.
Это было около года назад. Он задал мне такой же вопрос. Хотелось бы знать, в чем тут все-таки дело?
— Обычная работа, — сказал Ник, они оба знали, что на языке полицейских это означает: «Не суй нос не в свои дела».
— Да он так и сказал — обычная работа. Вы оба одного и того же мнения.
— Вы не помните его имени?
Помощник шерифа подумал некоторое время, потом покачал головой.
— Нет, не помню.
— А если бы я назвал его, вы бы узнали?
— Возможно.
Он снова включил шланг, сосредоточившись теперь на задних шинах.
— Нилсен?
— Он самый.
— Так она когда-нибудь подозревалась?
— Нет, — покачал головой полицейский. — Был какойто слушок. Но дальше этого дело не пошло.
— Какой слушок? — на отставал Ник.
— Да о какой-то подружке.
— У него была подружка?
— Нет. У нее. Но я же говорю, дальше этого дело не пошло.
Он выключил шланг и начал свертывать его. «Шеви» сиял, с него стекала вода.
— Спасибо, — сказал Ник.
— Надеюсь, я помог.
— Помогли, — сказал Ник. — Помогли.
* * *
В доме Кэтрин в Стинсон-Бич слышался непривычный звук. Звук, такой же размеренный и ритмичный, как шум прибоя. Это давал о себе знать лазерный принтер ее компьютера, из которого выскакивали готовые страницы новой книги.
Машина работала так тихо, что Ник узнал о ее существовании только тогда, когда оказался в соседней комнате. Кэтрин не появлялась, но кто-то взял с подноса первую стопку напечатанных страниц. Он взял титульный лист. Там была надпись: «СТРЕЛОК». Кэтрин Вулф.
— Тебе нравится название? — Кэтрин стояла в дверном проеме.
— Очень захватывающе, — сказал он.
— Все кончено. Я написала книгу. Он перебрал страницы.
— И каков же финал?
— Я же сказала тебе. Она убивает его. — Кэтрин примяла сигарету. — До свидания, Ник.
— До свидания?
— Я закончила книгу. — Ник, казалось, не придал значения ее словам. Он не трогался с места. — Ты слышал, что я сказала?
Ник, видимо, не слышал. Он смотрел на нее, желая найти на ее лице какой-нибудь знак, какой-нибудь символ надежды на примирение.
— Мой герой мертв, Ник. Это означает — до свидания. Она отвернулась от него к террасе.
— Чего ты хочешь, Ник, цветов? Я пришлю тебе копию книги с афтографом. Тебя устраивает?
— Ты что? Шутишь? — Он готов был улыбнуться, уверенный, что, наконец, разгадал ее. — Ты снова взялась за свои игры?
— Игры кончены, — твердо сказала она. — Ты был прав. Это было секс-чудо века, Стрелок.
— О чем ты говоришь, черт побери? Из дальних комнат кто-то крикнул:
— Кэтрин?
Это был немолодой голос, зов старой женщины.
— Я сейчас приду, Хейэл, — ответила Кэтрин. — Пока, Ник, — спокойно сказала она.
— Но…
— Никаких «но», — проговорила Кэтрин.
В ее голосе было что-то такое, отчего он понял, что она впервые говорит абсолютно всерьез.
* * *
Ник появился на пирсе раньше Гаса. Он сидел в «мустанге» и курил. Гас подъехал к нему сбоку, стал рядом и нажал на клаксон. Он наклонился и открыл дверцу большой старой машины напротив пустого сиденья.
— Садись, — крикнул он Нику.
Карран залез в машину, взглянул на лицо напарника и понял, что тот раскопал что-то важное, что-то значительное. Гас был явно взволнован.
Я раздобыл много интересного для тебя, сынок. Я обзванивал людей, которые жили в общежитии вместе с Трэмелл. Поехал в Беркли и достал его ежегодник, приложение к нему со списком бывших студентов, все. Они очень помогли мне, эти ребята из Беркли.
— Грандиозно, — кисло сказал Ник. — И что же дальше? Не тяни, Гас.
— Не торопи меня, сынок. Ну вот, слухами земля полнится, и сегодня утром звонит мне женщина, которая жила с Кэтрин Трэмелл в одной комнате, когда только поступила учиться.
— Она сама позвонила тебе?
— Вот именно. Ее зовут Мери Бет Ламберт. Я проверил по ежегоднику, все сходится. Так вот, эта Мери Ламберт говорит, что знает все о Кэтрин Трэмелл и Лизе Ходерман. Но твоя подружка, скажу я тебе, всегда умела наводить страх на людей. Ведь столько времени прошло, а Мери Ламберт заявляет, что не станет беседовать о Кэтрин по телефону. Настаивает на том, чтобы мы встретились с ней наедине, мало за кого я себя выдаю. Она осела в Окленде, я навещу ее на Работе в ее кабинете на Пилл-Хилл. Она сказала, так будет лучше. Мы увидимся не в начале дня, а когда ее коллеги разойдутся по домам. Она так и сказала: «разойдутся». — Гас завел двигатель. — Ну что, ты не против сгонять в Окленд, сынок?
Ник лишь пожал плечами. Если Кэтрин действительно выбросила его из своей жизни., если он действительно служил для нее лишь объектом исследования, у него вообще не было настроения что-то делать.
— Знаешь, ты погано выглядишь, сынок, — сказал Гас. — Не переживай, что старик Гас обогнал тебя. Я ведь должен был отличиться напоследок. Дай и своему старому приятелю покупаться в лучиках славы. Ты из-за этого такой скучный?
— Нет не из-за этого, Гас, — мягко сказал Ник.
— Хорошо, — Гас влился в поток других машин, направляющихся через залив и далее на восток. Он все никак не мог уняться и похвалялся без умолку своими открытиями. — Я не только нашел соседку Кэтрин Трэмелл по общежитию. Ты знал, что у Бет Гарнер частная практика? У них с еще одним врачом контора на Ван-Несс. И ты догадайся-ка, кто самый прославленный пациент ее коллеги-психиатра? Или скорее, кто был самым прославленным пациентом ее коллеги-психиатра? Долбаный Джонни Боз. — Гас возбужденно говорил и усиленно работал рулем. — Кэтрин Трэмслл знает это и думает, что ей удастся изобразить дело так, будто Бет та самая психопатка с ломиком для льда. Ты проиграл, сынок, проиграл!
Гас взглянул на Ника, ожидая, что тот взъерепенится и скажет ему пару ласковых в ответ. Но тот сидел как чурбан с каменным выражением лица.
На Ника было не похоже, чтобы он безропотно сдался.
— Что с тобой происходит, черт побери?
— Заткнись, Гас.
Старый полицейский пожал плечами.
— Извини старика за болтовню.
Они доехали до Окленда в молчании.
Пилл-Хилл, медицинский центр восточного района залива, находился в северной части Окленда; здесь было полно учреждений и больниц. Гас остановил «кадиллак» перед высоким зданием-башней, где располагалась какаято фирма. Полицейские вышли из машины.
— А ты-то куда собрался, черт побери?
— Я иду с тобой.
— Нет-нет. Ты в отпуске, сынок. Это много времени не займет. Я скоро вернусь.
— Хорошо, ты мне скажешь хотя бы, куда идешь?
— Комната 405, сынок. Ты подожди в машине, пока я не приду. Потом мы пойдем куда-нибудь пропустить стаканчик, и я расскажу тебе всю— историю.
Ник немного помедлил.
— Хорошо.
Карран сел обратно в машину, а Гас направился к башне.
Здание казалось пустынным, но парадный вход был открыт, как и двери лифта в холле. Гас вошел и нажал кнопку четвертого этажа. Кабина поднялась на второй этаж и остановилась, двери открылись. Гас снова нажал кнопку и тихо выругался. Лифт поднялся и остановился на третьем этаже. Двери распахнулись, перед ним был пустой коридор.
— Вот черт!
Гас ненавидел технику. Двери опять закрылись, и лифт снова подвинулся вверх.
Створка лифта раздвинулась на четвертом этаже, и Гас вышел в темный коридор. Он не ожидал, что там кто-то есть, и лишь успел заметить, как мелькнули длинные золотистые волосы и блеснул сталью ломик для льда. В следующее мгновение он вонзился ему в горло.
Ник сидел в машине, устало сгорбившись на переднем сиденье, как вдруг словно что-то ударило ему в голову. Он вспомнил, что Гас сказал, будто соседка Кэтрин по общежитию в первый год их обучения в Беркли сама позвонила ему. Чего ради? Скорее всего кто-то позвонил Гасу, чтобы заманить его в ловушку — вот в чем дело!
Ник выскочил из машины и бросился к зданию. Он вбежал, перескакивая через ступеньки, на четвертый этаж и кинулся через стальную пожарную дверь к лифту.
Гас лежал между его распахнутыми створками, кровь стекала у него более чем из десятка ран на шее, под подбородком, на щеках и на лице. Двери лифта было закрылись, ударившись о кровоточащее тело Гаса, и открылись опять.
— Гас! — воскликнул Ник. Он упал на колени перед своим поверженным другом и пытался руками остановить кровь. Теплая липкая жидкость струями сбегала с его пальцев.
Глаза Гаса стекленели, жизнь уходила из него с каждой секундой. Смерть клокотала у него в горле.
— Гас, Гас, — простонал Ник. — Не надо, пожалуйста! Гас вздрогнул и замер. Ник весь измазался в крови.
Он вырвал револьвер с пояса Гаса. Лифт не трогался с места, а на лестнице Ник никого не встретил. Значит, убийца оставался еще здесь, на этаже.
Послышался шорох, Ник обернулся — перед ним стояла именно та, кого он больше всего ожидал увидеть.
— Стой! — крикнул он, по-военному вскинув оружие. Дуло револьвера смотрело прямо в грудь Бет Гарнер.
Она побледнела и отшатнулась от него, ее руки метались в карманах плаща.
— Что ты делаешь здесь?
— Подними руки!
— Где Гас? Я нашла записку на машине, там было сказано, что он ждет меня здесь. Где он?
Она держала что-то в правом кармане плаща.
— Подними свои чертовы руки! — крикнул Ник. — Не двигайся!
— Ник, пожалуйста… Она приблизилась на шаг.
— Не двигайся! Не двигайся! — Он поднял револьвер. — Я знаю о твоем муже.
Бет, казалось, побледнела еще больше.
— О моем муже?
— Я знаю, что тебе нравились девушки. Тебе попрежнему нравятся девушки, Бет?
— Что?
Она как-то странно, обреченно, понимающе улыбнулась и сделала еще шаг к нему.
— Вынь руки из карманов!
— Что с тобой?
Она кинулась к нему, на ходу вынимая из кармана руку.
Ник выстрелил, грохот удара взорвал тишину коридора. Пуля попала ей в грудь, отбросив ее назад, на пол.
Какое-то время Ник не опускал револьвер, нацеленный на нее. Бет пока была жива… чуть жива. Потом он стал на колено и вынул ее правую руку из кармана плаща. В крепко сжатом кулаке лежали ключи. Оружия не было.
Бет прошептала что-то так слабо и еле слышно, что ему пришлось наклониться и приблизить ухо к ее губам.
— Я любила тебя, — тихо проговорила она перед смертью.
* * *
— Почему ты подумал, что у нее было оружие?
Над Ником Карраном стоял растерянный, обеспокоенный Фил Уокер. Гас Моран умер. Бет Гарнер мертва, а Ник Карран, казалось, превратился в зомби. Вокруг него суетилась оперативная группа — команда коронера, парни из Внутренних дел, полицейские, но Ник едва обращал внимание на толкотню вокруг.
— Что делала здесь Бет, черт побери? Что здесь делал Гас? — Фил Уокер безнадежно искал ответы на свои вопросы, но разговаривать с Ником было все равно, что обращаться к стене. — Что ты сам делал здесь, дьявол тебя возьми?
Сэм Андруз постучал Уокеру по плечу.
— Тут кое-что нашли, лейтенант.
— Что?
В руках, одетых в перчатки, полицейский из судебной команды держал плащ.
— Обнаружили на лестничной клетке, на пятом этаже. На нем были свежие пятна крови, в кармане лежал ломик для льда и парик.
— Ломик для льда?
Оперативник вытащил ломик из кармана.
— Да, — сказал он. — И вот, посмотрите.
Он вывернул плащ наизнанку. На подкладке были простеганы буквы: ПУСФ.
* * *
Больше в Окленде делать было нечего, и полицейские направились через залив в Сан-Франциско, где в районе Приморья жила Бет Гарнер. Они заполнили дом, промчавшись к квартире Бет, точно солдаты морской пехоты, с боя берущие берег. Ник плелся вслед за ними, вспоминая слова, которые когда-то сказал ему Гас. Хрипловатый голос старого полицейского ясно раздавался У него в ушах, точно тот стоял рядом:
— Никогда не доводи до того, чтобы тебя прикончили, Ник. У тебя не останется никаких тайн.
— Лейтенант, — позвал Андруз. — Мы нашли оружие. Револьвер тридцать восьмого калибра. В шкафу, за книгами.
— Тут кое-что еще.
— Что?
— Фотографии, — сказал Андруз. — Фотографии Кэтрин Трэмелл.
Это, казалось, заинтересовало Ника. Он проследовал с Уокером в спальню. Верхняя полка серванта Бет, казалось, была посвящена Кэтрин Трэмелл. Там стояли экземпляры ее книг и много ее фотографий. Кэтрин в колледже, Кэтрин смотрит бокс, Кэтрин с Джонни Бозом, Кэтрин с Рокси.
Уокер повернулся к Нику.
— Вот, пожалуй, в чем дело.
* * *
Поздно ночью группа Уокера собралась в сыскном бюро, все были возбуждены. Толкотт приказал, чтобы дело поскорее закрыли и к утру преподнесли ему на блюдечке с голубой каемочкой. Толкотт не хотел никаких неясностей; он сказал, что хочет выступить на пресс-конференции перед журналистами.
Плаш и светлый парик лежали на столе.
— Это ее размер. Здесь кровь Гаса, — проговорил Андруз.
— Должно быть, она услышала, что ты идешь, — сказал Уокер Нику, и выбросила улики.
Андруз прочел свои записи.
— Никакой комнаты под номером 405 в башне не было. Соседка Кэтрин по общежитию в первый год их учебы умерла. Она скончалась от лейкемии два года назад. У нас есть факс ее свидетельства о смерти.
— Что-нибудь еще?
— Да, — сказал Андруз. — Это важно. Баллистическая экспертиза показала, что из револьвера тридцать восьмого калибра, который мы нашли в доме Бет Гарнер, был убит Нилсен. Оружие не зарегистрировано. Сейчас специалисты проверяют, не из него ли был застрелен муж Бет в Салинасе. Ломик для колки льда — того же образца, каким расправились с Джонни Бозом.
Ник, казалось, ничего не слышал. Он все еще пребывал в оцепенении… радуясь, в глубине души, что Кэтрин осталась в стороне.
— Есть какая-нибудь связь между ней и Бозом? Андруз кивнул.
— Да. Врач-психиатр Джонни Боза заявил, что он знакомил их на рождественском приеме в доме Боза год назад. Сказал, что они после этого очень подружились.
Уокер похлопал Ника Каррана по плечу.
— Как трудно разобраться в людях, а? Даже в тех, которых ты, кажется, прекрасно знаешь.
Это был не единственный благожелательный кивок начальства, в тот вечер Толкотт преодолел гордыню и пожал Нику руку.
— Поздравляю, Карран, — сказал он сквозь зубы.