Позвольте, я вам дам понять, кто я ТАКАЯ!

Евдокия Михайловна долго сопротивлялась, она не хотела идти на прием к шаману. И если бы не сильнейшие боли в суставах, которые сковали ее тело и не давали ей свободно передвигаться, она бы никогда не пошла на прием к этому человеку, в «науку» которого она, будучи кандидатом медицинских наук, заслуженным врачом и терапевтом с колоссальным стажем, никогда бы не пришла, поскольку всю жизнь она высмеивала таких, как он. Но в ее случае отступать было некуда, ее же коллеги были бессильны. Каждую неделю боли прогрессировали все больше и больше, доводя ее до безумия. И когда она уже не смогла полноценно ходить, поскольку колени не выдерживали даже того небольшого веса, что был в ее теле, она согласилась на прием у шамана, которого советовали все знакомые и даже ее дети, которые сами никогда не лечились у него, но тем не менее знали этого человека по многочисленным слухам и рекомендациям авторитетных людей Якутска.

Евдокию Михайловну привели к Арамаану дети. Вид ее был жалок – с двумя палочками, сгорбленная, сморщенная от боли, поскольку каждый шаг доставлял ей мучительную боль. Арамаан по привычке сидел у окна и оценивал подходящего к двери пациента. В данном случае времени у него было много, поскольку каждый метр, преодоленный женщиной, давался ей с огромным трудом. Арамаан тут же подумал: «Горделивый человек, наверное, важная птица была», – и, продолжая наблюдать, он все более и более себя в этом убеждал.

Наконец, Евдокия Михайловна дошла, вместе с детьми они вошли в дом, Арамаан попросил детей удалиться и прийти через три часа.

– Они мне не мешают, – оборвала порыв шамана Евдокия Михайловна.

– Может быть, вам они и не мешают, зато они мешают мне. Здесь хозяин я, вам придется это запомнить и принять, даже если вы этого не хотите.

– Ну, хорошо, пускай будет так, – поморщилась Евдокия Михайловна, – хотя я повторяю, что это мои дети и у меня секретов от них нет.

– Секреты тут ни при чем, мы с вами будем говорить о других вещах, и я не хочу, чтобы они мешали мне.

Дети покорно удалились, и шаман начал свой прием.

– Что вас беспокоит? Что вас сюда привело?

– Неужели вы не видите?!! Мне вас описывали как человека знающего и видящего якобы, хотя я хочу, чтобы вы знали, что во все эти бредни я никогда не верила! Позвольте, я вам дам понять, кто я такая…

– Вообще-то я вижу, кто вы такая, вы женщина достаточно больная, – перебил ее Арамаан.

– Нет, постойте. Позвольте! Во-первых, я очень уважаемый человек: я кандидат медицинских наук, я врач. Я настоящий врач!

– Все очень относительно, – парировал ее с улыбкой шаман.

– Что именно?

– Например, кто из нас настоящий врач. Но спорить я не буду, продолжайте.

– Позвольте, я скажу, кто я такая.

– Позвольте, вы сначала расскажете мне, что вас беспокоит.

– Нет, и тем не менее! – Евдокия Михайловна попыталась приосаниться, принять привычный статный вид, превозмогая боль. Но, к сожалению, выгодное положение, при котором ее тело не скручивает от боли, было не солидным… – Итак, я уже упомянула, что я кандидат наук, врач высшей категории, терапевт с 35-летним стажем работы в областной больнице. Ко мне на прием приходили высшие чины нашего региона, я обладатель Ленинской премии, я обладатель почетных званий…

– К чему вы мне все это говорите? Неужели вы думаете, это как-то повлияет на наше лечение?

– И тем не менее вы должны знать, с кем вы ведете беседу!

Шаман усмехнулся:

– Зачем? Объясните мне, зачем и на что это повлияет? Неужели вы думаете, что вы для меня важнее, чем одинокий человек, бомж без роду и племени? Неужели вы думаете, что вы больше человек, чем кто-либо другой? Неужели вы думаете, что бомж достоин меньшего, чем вы?

– Я не думаю, я знаю! Вы же не знаете, скольких человек я подняла на ноги.

– В таком случае вы можете идти домой и сами поднять себя на ноги, если вы так самоуверенны, – спокойно ответил Арамаан.

Евдокии Михайловне нечего было ответить.

– Более того, объясните мне, зачем вы пришли ко мне? Почему же ваша медицина не может помочь вам, ведь вы такой уважаемый человек? – продолжил шаман ровным голосом.

Евдокия Михайловна расплакалась:

– Вот в этом вся и причина. Я уверена, что они могут мне помочь, но не хотят.

– Интересно, объясните.

– Во всем виновата реформа здравоохранения…

– Так-так-так, знаете, уважаемая, я впервые слышу, чтобы реформа приводила к болезням. А я смотрю, явно ваши суставы страдают от этой реформы. Чем же вызвана болезнь «реформы»? Это что-то вирусное или, может быть, это нечто, чего я не знаю?

– Да, да, вы правы, вам этого не понять никогда! Если б вы знали, кого я лечила, как меня уважали, я работала круглые сутки, я была главврачом, я заведовала отделением, я не знала, что такое день и ночь…

«Синдром потерянной важности» очень характерен для врачей, учителей и военных, для тех людей, которые всю жизнь положили на благо других – на здоровье, на обучение и на защиту мирной жизни других людей.

Арамаан вспоминал в это время себя, еще в недавнем прошлом, одновременно жалея бедную женщину, которой вовремя не попались на пути такие люди, которых встретил он. И в тот момент он подумал, а потом снова и снова возвращался к этой мысли: а люди ли это вообще были?

Он вернулся в комнату из неглубокого транса воспоминаний, заварил привычный чай, налил две чашки, одну подал пациентке, другую привычным жестом взял себе:

– Итак, вы говорили о том, что вы важный человек…

– Была важным, ведь эта реформа привела к тому, что меня уволили. Мне так и объяснили, что я больше не нужна. Пришли эти молодые неучи… Они не уважают науку, они не знают медицины, они не могут ничего делать! Но их предпочли мне, а меня попросту выбросили на помойку, объяснив это тем, что мне пора на пенсию.

– Ну что же в этом плохого? Ничто не вечно под луной, все мы когда-то умрем, но желательно перед этим еще и пожить на пенсии. Отдохнуть. Вам бы надо радоваться: вы можете теперь делать то, что не могли раньше, – жить для себя.

– Нет, вы не понимаете, я не могу доверить жизнь людей этим бездарям! Они полные неучи, они настолько неграмотные! Ведь на самом деле я нужна! Я знаю больше, чем они все вместе взятые! Но они это тоже понимают и не допускают меня до работы…

 

Посмертный подвиг

В этот момент шаману все стало ясно. Он встречал таких людей и раньше, и он называл эту болезнь «синдромом потерянной важности». Как раз этот симптом был очень характерен для врачей, учителей и военных, для тех людей, которые всю жизнь положили на благо других – на здоровье, на обучение и на защиту мирной жизни других людей. Что же не так было в этих людях? С виду они были такие же, как другие, но на самом деле они положили всю свою жизнь на то, чтобы доказать всем и себе тоже тот факт, что они исключительно важны и без них ничего не происходит. Всю жизнь они это доказывают, весь свой путь они прокладывают с учетом того, что каждый день, каждую минуту они будут бороться и выигрывать в этой борьбе, доказав очередному пациенту свою важность и получая благодарность от пациентов и учеников. Эти люди тешат свою гордыню и поднимают свою самооценку. С течением времени это приобретает форму болезни, некой зависимости, сродни той, которую имеют карточные игроки, завсегдатаи казино или даже наркоманы. И если у этих людей отнять этот источник радости, их самооценка тут же падает, они перестают чувствовать себя уверенно или начинают болеть: страх сковывает их тело. Со страхом приходит сильнейшая обида на всех…

Евдокия Михайловна не была исключением. Она была обижена на всех коллег, которые забыли ее, на минздрав, грамоты от которого она получала неоднократно, обижена на своих пациентов… Она несколько раз упомянула имена и фамилии известных врачей, которым она помогла когда-то, даже неоднократно, которые теперь не звонят ей в день рождения, не приходят к ней под Новый год… Ее забыли, ее жизнь кончена. Жизнь таких людей всегда суета и бешеный ритм. Каждый день они живут в этом ритме, и когда они уходят на пенсию (а обычно такие люди умирают на работе), они знают, что на пенсии им делать нечего. Жизнь не приспособлена, а точнее говоря, они не приспособлены к жизни вне такого ритма, и это тяжелейшая болезнь.

Первое, что страдает, это суставы. Сильнейшая обида на весь мир приводит к формированию артрита, локти, колени и пальцы таких людей сковывает сильнейшая боль. Вскоре они уже не могут держать предметы и ходить без помощи костылей. Дальше происходит полное разрушение всей хрящевой ткани, и они уже прикованы к инвалидному креслу. Чувство боли и обиды в такие моменты усиливается в разы, они ощущают себя как никогда одинокими, и обычно их жизнь обрывается внезапно в сильнейших болевых судорогах. Самое удивительное, что все эти люди не знают об этом, но интуитивно боятся пенсии, они предпочитают работать до тех пор, пока инфаркт не настигнет их на рабочем месте. Ведь умереть на работе и во благо других для них во многом является конечной целью, хотя этого они не признают никогда. Но это будет их посмертным подвигом, что еще больше усилит их уверенность в исключительной значимости для всего мира.

 

Эмоции разрушают тело

Но так ли это на самом деле? Конечно, нет, и шаман знал это как никто Другой, ведь он сам чуть было не попал в эти же сети. Он ежедневно вспоминал те моменты, когда он работал хирургом, благодарил Вселенную, всех богов и судьбу за то, что эта страшная нить прервалась в его судьбе. Ему искренне было жаль Евдокию Михайловну, но также он понимал, насколько трудно будет ее лечить.

Арамаан видел ее суставы как рентген, и он понимал, что изменения уже необратимы… Единственное, чем он может ей помочь, – предотвратить их дальнейшее разрушение и стабилизировать ее состояние в том виде, в котором оно есть сейчас. В 70 лет порой уже очень трудно вылечить человека полностью, но это не значит, что его не надо лечить, как минимум, надо остановить ухудшение его состояния, стабилизировать и восстановить его психику. Шаман знал, что все начинается с психики и заканчивается психикой. Человек рождается, испытывая эмоции, и уходит из этого мира, испытывая тоже какие-то эмоции. Задача его как целителя – сделать так, чтобы эмоции человека не разрушали его тело.

Арамаан спросил Евдокию Михайловну о том, сможет ли она когда-нибудь простить своих коллег.

– Нет, никогда, – ответила она, – они все меня предали.

– А почему вы думаете, что они вас предали?

– Потому что я положила все свое свободное время на то, чтобы им помогать, сделать из них грамотных врачей…

– О, сударыня, скажите-ка мне, просили ли они об этом?

– Вообще-то это мой долг старшего – учить и помогать!

– Вот в этом ваша ошибка, это вы себя убедили в том, что это ваш долг. Ну, извините, если вы помогаете кому-то принудительно, в течение многих лет настойчиво курируя… Вы просто держите человека в ошейнике и на коротком поводке. Как вы думаете, будет ли этот человек рад тому, что вы ушли? Конечно, будет, просто поверьте мне. Я бы сам был рад, если бы вы мне помогали много лет, без моего на то одобрения, точнее даже не помогали, а мешали! Вы же себя тешите тем, что вы помогали, оказывали помощь… Но, извините, помощь, оказанная без просьбы, является насильственной. И в моем понимании это вообще один из смертных грехов. Давайте назовем его восьмым смертным грехом. Иначе говоря, это называется причинение добра и нанесение любви, если хотите.

– Бросьте, каждый понимает, что такой человек, как я, имея колоссальный опыт, может принести только благо. Кому я могла навредить своей помощью? – Евдокия Михайловна, казалось, совершенно не слышала, что он ей говорит.

– Да может быть, вы и не навредили, но вы настолько ее навязывали, что люди просто рады были избавиться от вас.

– Хорошо, тогда скажите мне, уважаемый… как вас там… шаман вроде бы как, или не знаю уже, как к вам обращаться…

– Да как хотите, мне все равно.

– Ну, хорошо, скажите мне, а что же пациенты? Ведь судя по вашей логике, все они приходили и просили меня о помощи.

– Да, все так.

– Где ж они все? Им всем так же плевать на меня, так в чем разница? Им-то я ничего плохого не делала, их я лечила по их же просьбе и лечила хорошо, до сих пор многие из них живы, здоровы, здоровее меня. Чем же я им так навредила, что они даже не могут прийти ко мне и просто со мной поговорить? Они все забыли обо мне, хотя еще не так давно клялись мне в вечной любви.

– Все очень легко объяснимо: это вам так кажется, что вы для них значимы, на самом деле вы для них один из миллиона врачей. Если не будет вас, они пойдут к другому п так же будут клясться в вечной любви, благодарить, давать чаевые, если хотите, так назовем. Одаривать подарками, это просто один из вариантов подкупа лояльности врача или искренней благодарности ему. Но поверьте мне, что люди к хорошему привыкают очень легко, и вы не нужны им, кроме как врач. Если вы не будете врачом, они забудут о вас. И вы это знаете, но вы не хотите в это верить. Для вас непереносимо это ощущение. Вы отрицаете истинное знание, отрицаете очевидность, вы не можете смириться. Более того, я вам скажу, почему вы не можете – потому что вы каждый день привыкли доказывать то, что вы лучшая, что без вас всем будет плохо. А кому теперь вы будете это доказывать? Ведь уже некому.

Все начинается с психики и заканчивается психикой. Человек рождается, испытывая эмоции, и уходит из этого мира, испытывая эмоции. Задача целителя – сделать так, чтобы эмоции человека не разрушали его тело.

Дети живут отдельно, у вас уже есть внуки, но им еще рано доказывать, они еще не поймут, а больше некому. По факту ваша жизнь кончена, ведь жить для себя вы не научились. Вы жили для кого угодно, ну вы так думаете, на самом деле вы жили только лишь для того, чтобы доказать свою значимость. А теперь, когда некому доказывать, вы начали болеть, потому что единственное, что вы имели, вы потеряли. И ваша задача, если вы не хотите умереть, – найти себя на пенсии, понять одну большую трудную, но необходимую вещь, что прошло то время, когда что-то надо кому-то доказывать, и принять хотя бы на веру тот факт, что вы уже всем все доказали. И теперь вы можете просто жить и не тужить. Точнее, тужить уже придется (с вашим-то заболеванием), но даже с ним вы можете жить спокойно и радоваться каждому дню, каждому листику, каждой снежинке, каждому цветочку и не думать о том, что всем этим явлениям вы должны что-то доказать.

 

Пенсия – это новая жизнь!

Отпустив Евдокию Михайловну, шаман по старой врачебной привычке составил для себя план по ее лечению: «Гипноз, три-четыре сессии с поэтапным погружением для избавления от доминирующей проблемы; гирудотерапия в чередовании с апитерапией, массаж, гимнастика суставов и полноценная реабилитация в санаториях».

Арамаан начал работать с телом Евдокии Михайловны.

Первым этапом лечения были сессии гипнотерапии, в которых он, поэтапно погружая пациентку в транс, делал установки и обращал ее к новому этапу жизни. Этапу жизни на пенсии, свободы, освобождения от привычных догм, стереотипов, этапу, который должен был научить человека жить для себя, во имя себя и получать наслаждение от всего, что происходит вокруг.

Основной целью шамана было показать Евдокии Михайловне то, что без нее жизнь продолжится, и ничего не произойдет, если и она уйдет… На смену ей придут другие, такие же. Но до тех пор, пока она живет на этом свете, она может постоянно получать радость не от того, что она кому-то нужна, а просто потому, что она жива. Радость от того, что есть вокруг нее.

А ведь вокруг нее было очень многое. Целый мир был вокруг нее. И задача ее как человека – научиться видеть этот мир и радоваться всем его проявлениям, которые ей даются каждый день. После четырех сеансов гипноза ее тело уже было полностью расслаблено и готово к дальнейшей терапии.

На пятый день шаман приступил к сеансам трудотерапии. Евдокия Михайловна немножко сопротивлялась, она никогда не верила в пользу пиявок. Но принципом шамана был максимальный отход от фармакологии, использование всего того, что дает нам природа и знания, накопленные за тысячи лет. Он разгружал печень пациентки пиявками и активировал работу сердца. Вскоре под влиянием фермента гирудина кровь пациентки стала течь легче по ее сосудам. Ее мысли прояснились, она стала ощущать прилив сил и улучшение настроения.

С суставами шаман начал работать при помощи пчел. Укусы пчел давали сильнейшую реакцию. Суставы опухали, отекали, и Евдокия Михайловна испытывала сильнейшие боли. Шаман ее успокоил, уговорив потерпеть эти несколько дней.

На пятый день Евдокия Михайловна обнаружила, что укусы пчел не такие уж и болезненные, а ее суставы как будто ждут этих укусов, и с каждым днем они реагируют все лучше и лучше. Более того, она обнаружила удивительную вещь: во время укуса она начала ощущать, как целебный яд растекается по ее коленям, локтям, плечам и проникает куда-то глубоко-глубоко, доставляя ей неистовую радость.

Проведя курс гирудо– и апитерапии, шаман обнаружил, что кожа пациентки выглядит розовой и ее сутулость начала уходить. Она распрямила плечи, дыхание стало более ровным и глубоким.

Шаман знал, что сила лечения заключается не в каком-то одном методе, а в правильном сочетании всех методов, которые можно применить в данном случае и которые не будут иметь каких-либо противопоказаний.

Ни в коем случае он никогда никому не рекомендовал проводить самолечение. Ведь то, что помогает одному, может навредить другому и привести к еще более печальным последствиям…

Есть болезни, о которых человек не знает. И даже применение целебных пиявок может нанести непоправимый урон человеку, если он делает это без определенных знаний или просто по совету другого человека, не имеющего образования и опыта в применении данного метода.

После первого курса терапии Евдокия Михайловна отдыхала целую неделю. Ее задача была гулять, наблюдать за природой и не думать о прошлом, с чем она очень успешно справлялась, попутно отмечая, что в ее голове нет негативных мыслей, ушли тревога и злость. Пришли абсолютно новые ощущения свободы и некой радости бытия.

Через неделю у нее начался курс восстановительного массажа, который придал ей еще большую подвижность. Ее тело приобрело почти былую свободу. Вскоре она смогла начать новую жизнь: без боли, без ограничений. Жизнь, полную свободы и радости.

 

Позвольте себе роскошь быть свободным!

Мораль «сей басни» такова: для того чтобы не загнать себя в артрит, хронические непоправимые болезни, уделяйте время радостям, уделяйте время свободе! Научитесь отключать в своей голове мысли, ограничения и напряжение. Тогда вскоре вы увидите, что ваше тело начинает отдыхать так, как раньше никогда не отдыхало. Вы поймете, что если раньше для вас отдыхом было одно, то сейчас и отныне отдыхом может быть лишь отключение головы от суеты и проблем, которые, скорее всего, сами вы себе и надумываете.

Позвольте себе роскошь – быть свободным от надуманных проблем. Лишь одно это позволяет провести лечение, сопоставимое с колоссальными затратами на медицинские препараты, на санатории и на все остальное, на что уже приходится тратить волей или неволей, когда загоните себя до смерти. Свобода мысли, свобода от иллюзорных проблем и умение отключать себя от этих вещей являются высшей степенью умения человека правильно организовать свою жизнь и здоровье своего тела.