1

Безмолвие ночи пронзил надсадный визг тормозов, лязг металла, а вслед за ним сквозь зловещую тишину донесся мерный рокот прибоя. Терри распахнула глаза, сердце тревожно забухало в ребра, и, набросив халат, она выскочила на веранду. Ноги стали как ватные, в горле стоял ком…

Тихо, словно страшась увидеть то, что ей предстоит увидеть, Терри подошла к калитке и, толкнув ее плечом, на неверных ногах зашагала к шоссе. Лужица крови… Мотоциклетный шлем на обочине… «Харлей» посреди дороги на боку, переднее колесо еще крутится, поблескивая при свете луны хромированными спицами…

Терри взглянула на номерной знак, и из ее горла вырвался крик. Мотоцикл мужа. Сегодня он должен был вернуться из Борнмута. Стэн работал вторым пилотом и любил шутить, мол, рулить приходится маловато — вот и гоняет на своем «харлее»…

Усилием воли Терри проснулась и с минуту молча смотрела в темноту, пытаясь прийти в себя. Снова этот кошмар… Она протянула руку и на ощупь включила ночник. Начало третьего… А вчера ночью она проснулась в два.

Кошмары начались сразу после смерти мужа, вернее после прощания с ним на кладбище. Терри надеялась, что ночные кошмары и бессонница, которая, как уверяли врачи, развилась как защитная реакция на кошмары, — естественный результат нервного потрясения и со временем все придет в норму. Но вот уже третий год как Стэна нет, а смириться с этим Терри до сих пор не смогла.

Терри встала: заснуть больше все равно не удастся. Может, пойти погулять по берегу, подышать морским воздухом? Нет, сейчас ей нужен не воздух, а человеческое тепло и дружеское участие. Нужно с кем-нибудь поговорить. Или хотя бы перекинуться парой фраз — просто почувствовать, что ты не одна на всем белом свете.

Она скинула ночную сорочку и быстро оделась — джинсы, белый джемпер, бежевые замшевые туфли на плоской подошве. Спустилась в холл, бросила взгляд в зеркало, провела щеткой по пепельно-русым волосам, подвела губы коралловой помадой и вышла в ночь.

После смерти Стэна она осталась в доме одна: ей было в нем одиноко и пусто, но все же это был ее дом. Они долго выбирали место и наконец нашли то, что искали: уютный коттедж с тремя спальнями с видом на залив. Правда, он был дорогущий и для двоих несколько великоват, но ведь и покупался на перспективу. Кто мог знать, что все так обернется…

И вот после пяти лет супружеской жизни Терри одна… Нельзя сказать, что их брак был идеален, особенно в плане секса. Стэн то слишком уставал на работе — бесконечные полеты-перелеты, смена часовых поясов, — а то просто бывал не в настроении… Но он был ее первым и единственным мужчиной. Познакомились они на вступительных экзаменах в колледже (Стэн пришел поддержать младшую сестру, приятельницу Терри), а когда Терри закончила учебу, решили пожениться.

Терри вздохнула, зажгла свет в гараже и села в свою «хонду». Она любила водить, и ее «ласточка», как она шутя называла свою машину, как всегда завелась с полуоборота и, мягко шурша по гравию, покатила к воротам. У Стэнли был еще и «ауди», но после смерти мужа Терри продала вторую машину, рассудив, что две ей не по карману.

Терри быстро домчала до круглосуточного кафе на окраине Бридпорта. Она обнаружила его вскоре после смерти мужа, когда ее начали мучить кошмары. Куда еще подашься в четвертом часу утра?

Припарковав машину под фонарем, Терри пересекла стоянку и толкнула дверь. Звякнул колокольчик, и появилась немолодая полноватая официантка в ослепительно белом переднике и с именной табличкой. В кафе было пусто.

— Ну здравствуй, красотка! — приветствовала она Терри и чмокнула в щеку. — Чашечку кофе?

— Здравствуй, Кэтти! Лучше горячего шоколада, а то у меня и без кофе со сном беда.

Несмотря на разницу в возрасте и социальном статусе (Терри работала научным редактором в реферативном журнале), Кэтти за эти два года стала ее лучшей подругой. Она была из тех немногих, кто умеет слушать и понимает с полуслова.

— Извини, забыла! Совсем замоталась, старая… — Кэтти не без кокетства оправила платье на пышной груди. — Сию минуточку. Пока народу нет, мы с тобой поболтаем. А я, пожалуй, выпью кофейку, а то меня что-то в сон закидывает, а до конца смены еще три часа…

Скоро она вернулась с подносом с чашками.

— Подруга, я человек простой и тебе прямо скажу: поменяй ты себе работу! Вот набегаешься за день с подносами — враз уснешь как убитая! А то сидишь сиднем за своим компьютером, только глаза себе ломаешь…

Терри невольно улыбнулась. Ей вспомнилось, как два года назад она впервые пришла сюда, села вот за этот самый столик, заказала чашку шоколада и дала волю слезам. На ее удачу, в ту ночь дежурила Кэтти. Она отвела Терри в комнату отдыха для служащих, выслушала ее горькую исповедь, и с той самой ночи и началась их несколько необычная, но день ото дня крепнущая дружба.

— И нечего ухмыляться! Терри, я серьезно! У нас Пегги — знаешь, такая рыженькая — вот-вот родит, так что с работенкой я тебе посодействую. А еще того лучше… — Кэтти выдержала эффектную паузу и, со значением заглянув подруге в глаза, авторитетным тоном заявила: — Заведи себе дружка. Наипервейшее средство от бессонницы и всяких там неврозов.

Терри открыла было рот возразить, но Кэтти подняла ладонь и с выражением процитировала:

— Спящий в гробе, мирно спи, жизнью пользуйся, живущий. Ясно?

Терри округлила свои серые глазищи и молча кивнула.

— Чего вытаращилась? Думаешь, я только подносы таскать умею? — Кэтти вздохнула. — Да я, между прочим, в школе всю дорогу отличницей была, только денег в семье вечно не хватало, а я была старшая… Вот и пришлось с юности работать, ну а потом пошло-поехало: муж, дети… — Она расплылась в улыбке. — Только ты не думай, я не жалуюсь.

— Да у меня и в мыслях такого не было! Кстати сказать, как твои мальчики?

— Целый день паршивцы гоняют на велосипедах. Уж когда только эти каникулы кончатся! Ну а ты-то как?

— Да все по-прежнему. Кошмары одолели.

— А что говорят врачи? Сколько деньжищ ты на них угробила, ну прямо страсть!

— Говорят, как только привыкну к мысли, что муж умер, кошмары прекратятся.

— А ты, милка, врачам верь! — посоветовала Кэтти. — Сама знаешь, если не веришь, никакие лекарства не помогут.

— Если честно, я уже не знаю, чему верить, — со вздохом призналась Терри. — Да, я тоскую по Стэну. Но ведь уже не плачу. И в глубине души знаю, что справилась с горем. Если бы не эти ужасные сны и постоянное недосыпание, все вошло бы в норму.

— Терри, детка, а ты постарайся не думать о тех, кто сбил Стэна. Теперь их уж точно не найдут.

— Ясное дело… — Она сокрушенно покачала головой. — Похоже, я уже смирилась и с этим.

— А что Ричард? — спросила Кэтти, придав лицу самый невинный вид. — Он-то что говорит?

Ричард Стиплтон был другом детства Стэнли.

— Насчет чего? — удивилась Терри.

— Насчет твоих визитов к психотерапевту, ну и вообще…

— Говорит, они вряд ли мне помогут. Впрочем, этой темы я с ним стараюсь не касаться.

— Но ведь в последнее время вы с ним вроде бы частенько видитесь.

— Да, он ко мне захаживает. И я ему за это благодарна. — Терри вздохнула и осторожно отпила глоток горячего шоколада. — Ричард — прекрасный друг.

— Друг? — хмыкнула Кэтти. — А мне сдается, ему одной дружбы мало.

Терри опустила глаза и, помешав шоколад ложечкой, не сразу ответила:

— О таких вещах думать рано. Может, со временем… Не знаю. — Она отпила глоток и, болезненно сморщившись, продолжила: — Сама не пойму, в чем тут дело, но меня что-то гнетет. И, боюсь, мои кошмары не имеют отношения к смерти Стэна.

— Как это не имеют? — изумилась Кэтти. — А к чему же тогда имеют? Говори толком!

— Да я не знаю, как объяснить… Но, мне кажется, тут что-то не так… — Терри зябко повела плечами и покосилась в темное окно. — А может, у меня уже не все дома?..

— Когда кажется, крестятся! Хватит чушь молоть! — оборвала ее Кэтти. — Начиталась своих заумных журналов, вот и выдумываешь невесть что… Если и дальше так пойдет, того и гляди, придется обращаться уже к психиатру. Но я бы на твоем месте все-таки завела себе дружка! Ей-Богу, дешевле встанет! — И Кэтти хохотнула. — Такая молодая, красивая — и без мужика! Не дело это!

Терри попыталась улыбнуться, но улыбка получилась натянутой.

— Детка, поверь моему опыту, все перемелется! — Кэтти накрыла ее хрупкие пальцы своей горячей ладонью и с грубоватой лаской сжала. — Потерпи еще немножко, вот увидишь, скоро все пройдет!

— Ах, Кэтти, твоими бы устами… Спасибо тебе за поддержку! Что бы я без тебя делала…

Она вернулась домой, когда уже забрезжил рассвет. При свете дня Терри спала без опаски. Поставив «хонду» в гараж, она вошла в дом, заперла дверь и, завернувшись в уютный теплый плед — подарок бабушки к свадьбе, — устроилась на диване в гостиной.

Хорошо, что сегодня ей в редакцию к двенадцати… Она прикрыла глаза и наконец уснула безмятежным сном без всяких сновидений.

Запустив крепкие загорелые пальцы в густую шевелюру, Шон Брайт склонился над кипой счетов, лежащих поверх морских карт. Уже не первую ночь он ломал голову над этой невеселой бухгалтерией. Курортный сезон подходил к концу, а с финансами у них туго. Доходы еле-еле покрывают расходы. С каждым годом конкурентов становится все больше, и любимая яхта «Краса морей», его основная кормилица, с каждым годом кормит его все хуже.

— Не спится? — раздался у него за спиной сочный баритон Билла Хаксли, его друга и напарника, живущего на судне вместе с полосатым рыжим одноглазым котярой по кличке Нельсон. Раньше «Красой морей» владел Билл, а Шон работал у него под началом, но потом Биллу понадобились деньги на адвоката — его великовозрастный сынок в очередной раз попал в скверную историю — и он сделал Шона своим партнером. — Что так?

— Да я еще и не ложился, — отозвался Шон, не отрывая головы от бумаг. — Билли, ты же знаешь, я сова. У меня сейчас самое продуктивное время.

— Знаю… Только вряд ли это поможет решить наши с тобой финансовые проблемы. — Билл невесело хмыкнул. — Так что ложись-ка ты лучше спать. Может, что-нибудь путное приснится…

— Все шутишь? — Шон оторвал глаза от бумаг. — У меня уже голова идет кругом. Где бы раздобыть деньжат?

— Может, продашь свою тачку? — предложил Билл. — А там, глядишь, как-нибудь выкрутимся…

— Да ты что! — Шон был страстный автомобилист, и после «Красы морей» самую большую ценность для него представлял его «бентли». — И потом я еще не сделал последний взнос, так что за тачку много не выручишь…

— Ты прав. Ну ладно! Как говорится, Бог не выдаст, свинья не съест! — со свойственным ему оптимизмом заявил Билл и, похлопав Шона по спине, по-отечески посоветовал: — Шел бы ты спать! А то скоро уже светает.

— Ну ладно. Спокойной ночи, Билли! — кивнул Шон, не двигаясь с места. Он отказывался признавать, что может снова потерпеть неудачу, хотя за свои тридцать пять лет повидал их в жизни немало. Шон любил свою яхту, любил морскую жизнь и был готов сражаться до последнего.

Снова подкралась ночь. И снова Терри мучила бессонница. Оглушительно громко тикали часы на прикроватном столике, отмеряя секунды, минуты, часы… Час ночи. Два. Скоро пробьет три.

Терри испробовала все — до одури считала слонов, читала книгу, нарочно выбрав поскучнее, да еще и с мелким, трудноразличимым шрифтом, надеясь, что это поможет ей уснуть, хотя в глубине души знала: все бесполезно.

Она выключила свет, несколько раз моргнула, привыкая к темноте. Досада точила ее изнутри, окончательно прогоняя сон. Промаявшись еще минут десять, она тяжко вздохнула, снова включила свет, спустила на пол длинные стройные ноги, встала и подошла к шкафу.

Открыв зеркальную дверь, вынула длинный шерстяной халат, надела его поверх ночной сорочки, сунула ноги в шлепанцы, медленно спустилась вниз и вышла на веранду.

Луна заливала берег призрачным светом, на темной глади залива серебрилась лунная дорожка. Терри сошла с крыльца и побрела к воде, прислушиваясь к ночным звукам. За эти два года она научилась находить успокоение в ночных звуках и радоваться им. Вот негромко плеснула о скалы волна, вот пролетела, суматошно взмахивая крыльями, ночная птица, а вот со стороны Борнмута раздался мерный гул идущего на посадку самолета…

Конечно же гулять одной в ночи неразумно, но все лучше, чем ворочаться без сна в постели. Принимать снотворное каждый день не станешь, а компанию ей теперь, когда Стэна нет, составить некому.

Выйдя за калитку, Терри отвернула голову в сторону — до сих пор она не могла спокойно видеть то место, где два года назад в луже крови лежал муж. Он умер, не приходя в сознание, по дороге в больницу. Как выразился врач, из-за не совместимых с жизнью ран, и Терри почему-то вдруг ни к месту подумала, как правильнее написать «не» — слитно или раздельно?

По пустынной улице Терри брела к морю. Вскоре она свернула на скалистую тропу и через пару минут спустилась на пляж. Сбросила шлепанцы у полосы прибоя и шагнула к воде, наслаждаясь прикосновением бодряще прохладного песка к босым ступням. На горизонте, прямо поперек лунной дорожки, стояла яхта; ее темный стройный силуэт еле заметно покачивался на волнах.

Завороженная шумом прибоя, Терри с минуту стояла в воде, не замечая, как промокшая сорочка липнет к ногам, а потом не торопясь побрела к причалу, где были привязаны рыбачьи баркасы.

В воздухе повис легкий туман, пахло солью, рыбой и пряным ароматом моря. Терри зазнобило, и она повернула в обратную сторону, надеясь, что после прогулки наконец уснет.

Навстречу шли двое мужчин. Судя по тому, как они громко смеялись, пошатывались и размахивали руками, оба были навеселе. Господи, как же она их раньше не заметила? Сердце набирало обороты. Нечего сказать, подышала свежим воздухом, расслабилась…

Терри отошла подальше от кромки прибоя, пытаясь обойти гуляк стороной и молясь в душе, чтобы они оставили ее в покое. Однако один из них — тот, что повыше, — тут же резко шагнул в сторону, с явным намерением пересечь ей путь.

Что делать? Опять возвращаться к причалу — туда, где горят огни и можно встретить полицейского. Терри развернулась и, убыстрив шаг, направилась к причалу.

Боковым зрением она углядела, что ее преследователь тоже прибавил шагу, и тогда она запаниковала и побежала во всю прыть. От испуга она скоро начала задыхаться, бежать в шлепанцах было неудобно, а шаги за спиной все приближались… Причал был уже совсем рядом, и Терри истошно закричала:

— Помогите! Кто-нибудь, помогите!

Но тут ее преследователь нагнал ее, схватил за плечи и, развернув лицом к себе, повалил на песок.

— Попалась, птичка! — хмыкнул он, придавив ее всем телом и обдавая смрадным дыханием. — Экая глазастая!.. Сейчас мы с тобой порезвимся!

— Отстаньте! — задыхаясь сказала Терри, а в голову пришла неуместная мысль: какого черта она обращается к нему на «вы»? Вот уж действительно издержки воспитания! Потом она попыталась ударить его коленом в пах, как рекомендуют поступать в подобных случаях женские журналы. Однако противник был силен, а орудовать коленками в длинной сорочке, да еще и с влажным подолом, оказалось не так просто, как расписано в журналах. — Отпустите меня!

— Ну-ка, приятель, давай взглянем, что за пташка угодила к нам в сети! — с гнусным хохотком предложил подоспевший собутыльник. — Только держи ее покрепче за ноги, а то эта бабенка здорова брыкаться!

— Пожалуйста, — дрожащим голосом взмолилась Терри, обмирая от противного липкого страха, — отпустите меня, пожалуйста…

— Что скажешь, Дик? Может, отпустим леди? — с издевкой спросил первый, сжимая словно тисками ее лодыжки.

— Черта с два! — хмыкнул Дик и, потянув за пояс халата, распахнул полы. Потом поддел за вырез ночную сорочку и одним ловким движением разорвал ее до середины. — Джонни, а телка-то что надо! Ну что, кто первый?

Терри истошно закричала.

Тем временем Шон Брайт брел вдоль пирса. Услышав крик, он остановился и прислушался. Так и есть: на помощь звала какая-то женщина. Сквозь шум прибоя пробивались испуганные вопли, мольбы и судорожные рыдания.

Шон пригляделся и заметил вдалеке на пляже двух склонившихся над чем-то мужчин, а по доносившимся оттуда грязным ругательствам догадаться об их намерениях не составило большого труда.

Черт! Надо было послушаться Билла и завалиться спать! Нет, понесло его в бар… А потом еще приударил за рыжекудрой бестией Лили. Лучше бы остался с ней и сейчас, глядишь, слушал бы другие стоны…

Однако делать нечего: не оставлять же эту бедолажку на растерзание двум пьяным уродам! Кляня свое невезение, Шон спрыгнул с причала и бросился бежать по песчаному пляжу. Надо сказать, что он был в отличной форме — прыжки в воду, виндсерфинг, плавание плюс постоянное пребывание на свежем воздухе — и потому быстро добрался до пьяных подонков. Схватил белобрысого верзилу — тот уже расстегивал молнию на джинсах, — развернул к себе лицом и с размаху врезал по зубам. Тот пошатнулся и корчась рухнул на песок.

Не теряя времени, Шон поймал за ворот куртки другого, в кожаных штанах, помельче и похилее на вид, крутанул на месте, ударил под дых и, схватив как бревно, ловко отправил в воду. Пусть охолонет немножко…

Обернулся к женщине. Та судорожно запахивала полы халата, и Шон успел заметить молочно-белую высокую грудь, но тут же забыл об этом: верзила оклемался, поднялся на ноги и, сжав кулаки, шагнул к нему.

— Ну ты, сукин сын! — с угрозой взревел он (судя по всему, от боли он окончательно протрезвел). — Сейчас я отучу тебя совать нос не в свои дела!

Нырнув под руку Шона, он нанес ему мощный удар в челюсть. У Шона перед глазами поплыли радужные круги. Он отпрянул, потряс головой, пытаясь прийти в себя, уклонился от второго удара и, изловчившись, ответил ударом левой по носу противника. Шон был левша, что помогло застигнуть верзилу врасплох. Не дав противнику опомниться, Шон закрепил успех, вырубив его ударом правой в солнечное сплетение. Второй выпивоха вяло барахтался в воде, тщетно пытаясь принять вертикальное положение.

Шон обернулся к женщине. Она молча стояла, не спуская с него огромных светлых глаз. Шон думал, что она убежит, но, похоже, женщина не собиралась покидать своего спасителя. Она была довольно высокая, но хрупкого телосложения, светловолосая, с тонкими чертами лица и большим чувственным ртом.

Тем временем малый в кожаных штанах выбрался из воды и припустил вдоль берега, а верзила тоже очухался, с трудом поднялся на ноги и, погрозив Шону кулаком, поплелся к причалу, бросив через плечо:

— Ну, гад, ты у меня еще получишь!

Шон шагнул к женщине.

— С вами все в порядке?

— Да… Вроде бы… — Она пошатнулась.

Шон поддержал ее и почувствовал, что она дрожит всем телом.

— Не знаю… — Страх все еще сжимал ей горло, из глаз внезапно брызнули слезы. Она вся тряслась — и от испуга, и от озноба. — Эти типы… они хотели… хотели меня… — Терри сделала шаг вперед, неловко подвернула ногу и непременно упала бы, не поддержи ее Шон.

— Что они хотели, мне и так ясно! — пробурчал он. — Не ясно другое: какого черта вы разгуливаете по берегу среди ночи? Нашли время для прогулок! Что, на романтику потянуло? В три-то часа ночи! Вам что, дня мало?

— Вы правы, это неразумно… — опустив голову, смиренно согласилась Терри. — Но я часто прихожу сюда. — Дрожащей рукой она откинула со лба растрепанные волосы и смахнула со щек слезы и песок. — Спасибо вам. Со мной все в порядке. Теперь я прекрасно доберусь сама. Тем более что я живу тут неподалеку…

— Нет уж, лучше я вас провожу, а то мало ли что…

— Спасибо, не надо! Вы и так для меня столько сделали! — Терри подняла на него глаза. В темноте он выглядел почти так же угрожающе, как и те двое. Высокий, под два метра, в джинсах, обтягивающих узкие сильные бедра, и черной тенниске, в нагрудном кармане которой лежала пачка сигарет. — Даже не знаю, как мне вас отблагодарить…

— Говорите, живете неподалеку? — переспросил Шон, пригладив загорелой пятерней темные вихры.

Терри молча кивнула.

— И где же? — уточнил он.

— Там, наверху… — пролепетала Терри и дрожащей рукой указала направление.

Оглянулась в сторону причала и, увидев, что ее обидчики удирают во все лопатки, сказала:

— Спасибо вам за все, но я на самом деле дойду сама. Тут совсем близко.

— Какая жалость! А то я, знаете ли, тоже люблю подышать ночной прохладой! — заявил ее спаситель, сверкнув белозубой улыбкой, и взял ее под руку. — Прекрасная дама, я хоть и не в сияющих доспехах, но готов сопровождать вас куда угодно. Может, стоит заявить в полицию?

— Боже упаси! — отмахнулась Терри. — У меня и без полиции проблем хватает.

— Значит, доблестные стражи порядка не вызывают у вас доверия? — усмехнулся незнакомец, осторожно поддерживая Терри за локоть и стараясь соразмерять свои шаги с ее. — Леди, а где же ваша гражданская ответственность?

— Не хочу поднимать шум, — уклончиво ответила Терри. — Да и не вижу в этом никакого смысла. Все равно эти двое уже удрали… Только время зря потеряю в участке. — Полиция так и не нашла тех, кто сбил моего мужа и уехал с места происшествия, даже не вызвав «скорую». — А как вас зовут? — поменяла она тему. — Должна же я знать имя своего спасителя.

— Шон. Шон Брайт. — Он заглянул ей в лицо. — А вас?

— Терри Стоун.

Больше Терри не сказала ни слова, но, когда они поднимались по тропе, она опиралась на руку Шона и не могла не заметить, какая она крепкая и сильная. При свете фонаря на улице она разглядела, что у ее спасителя иссиня-черные волнистые волосы и синие глаза.

— Куда теперь? — спросил он, когда они перешли улицу.

— А мы уже пришли, — ответила Терри, кивнув на увитую диким виноградом кованую чугунную ограду. — Вон мой дом.

Шон тихонько присвистнул.

— Миссис Стоун, судя по вашему скромному жилищу, вы можете позволить себе охрану для прогулок по ночному пляжу, — с ухмылкой заметил он. — Или берите с собой оружие. Ну хотя бы газовый баллончик.

— Спасибо за совет, мистер Брайт. — Терри толкнула калитку и вошла, а Шон, не спрашивая разрешения, молча проследовал за ней к крыльцу. — Только стрелять я не умею.

— Готов дать вам пару уроков, — предложил Шон, пока она возилась с ключом (руки у нее все еще дрожали). — Разумеется, если ваш муж не против. Кстати сказать, а где он?

Вопрос застал Терри врасплох. Она мешкала с ответом дольше, чем следовало. Ей вдруг пришло в голову: если этот Шон Брайт решил напасть на нее, то может сделать это без всяких помех. А что? Ведь она его знать не знает. Еще неизвестно, что нужно от нее этому спасителю…

— Мой муж умер, — тихо сказала Терри и в который раз пожалела, что, дожив до тридцати лет, так и не научилась лгать. Между прочим, весьма полезный навык… Она перевела дыхание. Господи, ну что за дурь лезет ей в голову!.. Как бы там ни было, этот человек ее спас. И она перед ним в долгу. А все эти глупые мысли просто от расшатавшихся нервов. Наконец она отперла дверь и смущенно промямлила: — Уже поздно… Спасибо еще раз. Извините, что не приглашаю, но…

— Я бы сказал, еще рано… — хмыкнул Шон и, посерьезнев, добавил: — Извините за бестактные вопросы. Я понимаю, это не мое дело, но все-таки не стоит гулять по ночному пляжу в одиночку. Ей-Богу, миссис Стоун, зачем искать себе приключения! В следующий раз может так случиться, что будет некому спасать вашу прелестную… шейку.

Только сейчас до Терри дошло, что он видел ее обнаженную грудь. Она вспыхнула до корней волос, а Шон Брайт нисколько не смутился. Наверное, это зрелище не произвело на него никакого впечатления.

— Спасибо за совет, мистер Брайт. Всему виной чудесный вечер. — Она вздохнула. — И я вовсе не искательница приключений. Просто у меня бессонница, и прогулка по пляжу — единственное, что помогает мне уснуть. В другой раз буду осторожнее. А сейчас, если не возражаете, я…

— Я уже ухожу, — не дал ей договорить он. — Миссис Стоун, вот еще что. Мое судно «Краса морей» стоит в торговом порту. Если вдруг увидите этих подонков, зайдите и дайте мне знать. У меня есть приятели в береговой охране, они помогут.

Терри улыбнулась:

— Спасибо за заботу, но вряд ли я…

— Ну тогда приходите просто так, поболтаем…

— Спасибо вам за все.

— Пустяки! — расплылся он в улыбке. — Иной раз приятно немного поразмяться перед сном. Как говорится, поиграть мышцами…

Терри снова вспыхнула:

— Да уж! Вам из-за меня досталось… Спокойной ночи, мистер Брайт. И еще раз спасибо.

— Спокойной ночи, миссис Стоун. — С ленивой грацией он спустился с крыльца и, обернувшись, с ухмылкой произнес: — Заприте как следует дверь. — И ушел.

Терри вошла в дом, заперла дверь и с минуту стояла, переполненная самыми противоречивыми чувствами. Мало ей страшных снов, так еще и довелось пережить кошмар наяву. Да еще и с Шоном Брайтом в придачу.

Снова и снова она вспоминала, как он пришел ей на помощь. Вообще-то, ей никогда не нравились мужчины такого типа. Физической силе она всегда предпочитала мощь интеллекта. Стэнли был старше ее на десять лет, и теперь, оглядываясь назад, Терри понимала, что ее привлек к нему в первую очередь интерес общения. Однако сегодня эта гора мышц оказалась поблизости как нельзя кстати. Кроме того, если быть откровенной, надо признать — Шон Брайт хорош собой.

Да нет, он красив! Дикой, бесшабашной красотой.

Судя по всему, он старше ее лет на пять. Внезапно Терри представила, какую странную пару они могли бы составить, и невольно улыбнулась. Она — редактор научного журнала, несколько консервативная, как выражались в старинных романах — этакая кисейная барышня… А он — типичный морской волк. И, похоже, тот еще ловелас!

Теперь, когда Терри была у себя дома, в полной безопасности, она внезапно ощутила прилив благодарности к этому человеку. Ей еще не доводилось встречать таких мужчин, и она его никогда не забудет. Есть в нем что-то такое… Трудно сказать что, но…

Впрочем, какая разница? Он ушел — и все кончено. События этой ночи окончательно выбили Терри из колеи, но после такой нервной встряски она вдруг почувствовала неимоверную усталость и ее стало клонить в сон.

Она быстро приняла душ, с наслаждением растянулась на прохладной простыне и, засыпая, подумала: интересно, хватит ли у нее смелости совершить еще одну ночную прогулку по пляжу?

Шон шагал по причалу, каблуки гулко стучали по деревянному настилу. Какого черта именно сегодня он нацепил вместо любимых кроссовок новые туфли? Прямо скажем, не самая удобная обувь для пробежек по песку…

Наконец он поднялся на борт «Красы морей», добрался до своей каюты и вошел, а в голове неотвязной каруселью крутились мысли о драке и о том, что могло бы случиться с Терри Стоун, не подоспей он вовремя ей на помощь.

При свете фонаря на крыльце она оказалась еще милее, чем показалась на пляже, — этакая домашняя девочка, скромная студенточка… Пепельно-русые волосы, серые глазищи — казалось, она все время чему-то удивляется, — хрупкое, женственное тело. Грудь не слишком большая, но высокая и красивой формы, да и все остальное что надо…

Однако домик у этой скромной студенточки будь здоров!.. Шон поморщился. Такой коттеджик с видом на залив стоит немалых денег. Интересно, на какие такие доходы живет эта очаровательная вдовушка? Покойный муж оставил наследство? Или на содержании у какого-нибудь женатого богатенького? А что, многие женщины так поступают… Хотя ему-то не все ли равно?

И все же что-то мешало ему смириться с этой мыслью.

Шон думал о многом. Интересно, почему ей не спится? Он ухмыльнулся. Готов поспорить: пригласи его Терри Стоун на чашечку кофе, глядишь, через час-другой спала бы у него под боком как младенец.

Что это с ним? Ведь она совсем не в его вкусе, да и он, надо думать, не в ее.

К чему забивать себе голову всякой чепухой? У него и без Терри Стоун с ее бессонницей хлопот полон рот. А главное — где бы раздобыть денег.

Шон сел на широкую койку, с наслаждением сбросил туфли, стащил через голову тенниску, в кармане которой так и торчала пачка «Кэмела». Полгода назад он бросил курить, но таскал сигареты с собой, воспитывая характер и зная, что это поможет ему избежать искушения.

Курить он начал еще подростком, а все потому что отец запрещал, а запретный плод, как известно, сладок. Ну а потом курение вошло в привычку. Однако к тридцати пяти годам Шон поумнел настолько, чтобы понять, что курение вредит здоровью. Но за полгода, что он бросил курить, ему не раз приходилось преодолевать искушение и подавлять внезапные приступы раздражительности.

Вот и сейчас он смотрел на пачку и боролся с искушением закурить. А тут еще добавилось новое искушение — малышка Терри Стоун. И внутренний голос подсказывал Шону, что выбросить ее из головы будет не так просто.

 

2

Выходные у Терри прошли как всегда: днем ей удавалось слегка подремать, но ночью… Гулять по пляжу после неприятного происшествия она пока еще не решалась. В понедельник утром отправилась на работу вялая и разбитая.

Сидя за компьютером, Терри вносила правку в зануднейшую статью и часа через полтора почувствовала, что веки наливаются свинцом и закрываются сами собой, а голова свешивается на грудь.

Она поняла, что задремала, лишь тогда, когда ее потрясла за плечо ее коллега Дороти Броули.

Терри резко подняла голову и откинулась на спинку стула.

— Извини, если напугала, — сказала Дороти. — Просто подумала: вдруг войдет главный и застанет тебя спящей.

— Спасибо, Дотти! — Терри откинула со лба выбившуюся из прически прядь.

Хотя отношения с главным редактором у нее были не ахти — он был редкостный зануда и ярый поборник дисциплины, — работа ей нравилась и она нуждалась в ней, поскольку других средств существования у нее не было, а найти работу по специальности в Дорчестере было не так уж и просто.

— Ты меня здорово выручила. Могу себе представить, какую нотацию прочитал бы мне босс, если бы застукал меня мирно похрапывающей у монитора!

— Это точно! А ты опять не выспалась? — участливо спросила Дороти, худенькая брюнетка двадцати пяти лет из состоятельной семьи, выпускница Оксфорда.

Она была не замужем и, хотя жила отдельно от родителей, во всем считалась с ними, а те полагали, что работа в редакции — Дороти была ответственным секретарем — занятие интеллигентное и пристойное — словом, вполне соответствует статусу их дочери.

— Чем же ты занималась весь уик-энд? Хотя бы днем выспалась… Если не секрет, как прошли выходные?

— Хуже не бывает… — пробормотала Терри и вкратце поведала Дороти о том, как на нее напали и как ее спас Шон Брайт. — Сама понимаешь, такие встряски улучшению сна не слишком способствуют. — Она подавила зевок. — Спасибо тебе, Дороти, что прикрыла меня.

— Пустяки! — улыбнулась та. — А что из себя представляет этот Брайт? Он ведь сильно рисковал, вступаясь за тебя.

— Что из себя представляет? — с задумчивым видом переспросила Терри, чтобы потянуть время. На самом деле у нее было предостаточно времени подумать о Шоне Брайте. Все выходные он не шел у нее из головы. — Этакий мачо…

— А симпатичный? — не унималась Дороти.

Терри кивнула.

— Ну а все-таки, как он выглядит?

— Экая ты любопытная! — улыбнулась Терри. — Вообще-то я с ним познакомилась в ночи, да еще при таких «романтических» обстоятельствах, что разглядывать его с пристрастием мне в голову не пришло.

— Да ладно тебе! Ночь была лунная, а со зрением у тебя пока что все в порядке.

— Что удивительно, учитывая сколько времени я глазею в монитор! — усмехнулась Терри. — Он такой высоченный, под два метра, широкоплечий, загорелый… — Терри замолчала, словно припоминала, надеясь, что Дороти не обратит внимания на румянец, заливший ей щеки. — Брюнет с синими глазами и чуть насмешливой улыбкой. Короче, красавец-мужчина, но не в моем вкусе.

— А говорила, не разглядела! — хохотнула Дороти. — Прямо хоть фоторобот составляй. А ты еще с ним увидишься?

— Вряд ли… Думаю, я тоже не в его вкусе.

— Да будет тебе скромничать! — замахала руками Дороти. — Ты такая интересная! Я бы даже сказала, пикантная… — Она не без зависти вздохнула. — И потом неужели тебе не хочется показаться на людях с таким обалденным мужиком?

— Но ведь он не просил меня о встрече, — покривила душой Терри. — Не стану же я навязываться.

— Не просил? А жаль! — Дороти снова вздохнула и, бросив на Терри внимательный взгляд, добавила: — Вот ты говоришь, он не в твоем вкусе, а, по-моему, во всяком случае внешне, вы бы здорово рядом смотрелись. Ты у нас тоже не Дюймовочка, но такая изящная, я бы даже сказала изысканная… Да будь у меня такая внешность, я бы… Она, видите ли, не станет навязываться! — хмыкнула Дороти. — Ты что, напрашиваешься на комплименты?

— Дотти, что ты говоришь! Какие еще комплименты? Просто я…

— Просто ты не знаешь себе цену! — перебила ее Дороти. — Дай мне договорить! Ну так вот, ты такая хрупкая, женственная… А этот Шон Брайт такой мужественный и, как ты сама выразилась, мачо… Ну просто идеальная пара!

— Дотти, спасибо за добрые слова, но ты же знаешь… — Терри чуть нахмурилась, хотя в душе не могла с ней не согласиться. — Я… я не люблю таких разговоров.

Нет, это просто смешно: ведь у них нет ничего общего! И все же Терри очень хотелось увидеть Шона Брайта снова. Может, в ней говорит любопытство, а может, желание отплатить ему за добро?

Впрочем, к чему обманывать себя? Все дело в том, что ее поразила его необычная красота. Она все время думала о Шоне Брайте и не забыла, что он предложил ей помощь.

— Извини, — спохватилась Дороти и, вздохнув, добавила: — Наверняка у такого красавчика отбою нет от женщин, да? — Она помолчала и не без зависти заметила: — Ты права, дело не во внешности. Ведь не все же могут вешаться на шею мужчинам… А ты вдова и вообще человек строгих правил… Хотя, с другой стороны, не вечно же тебе оплакивать мужа. — Она осеклась и, опустив глаза, смущенно пробормотала: — Что это я разболталась без меры! Вечно лезу не в свои дела… Тоже советчица нашлась! С моим-то скорбным опытом… Терри, ты на меня не обиделась?

— Ну что ты! Все в порядке, — успокоила та подругу.

Они дружили, хотя у них было не так уж много общего. Разве что работа и недостаток мужского общества. Они делились всем, что происходило в их небогатой событиями жизни, и всячески старались поддерживать друг друга в минуты уныния.

— Да и на что тут обижаться? Ты ведь все верно говоришь… Просто я еще не готова к переменам в жизни.

— Сегодня понедельник, — напомнила Дороти. — Ты опять пойдешь на прием к доктору Уинсли?

— Нет, она сейчас в отпуске. Вернется только через две недели. — Терри помолчала и со вздохом добавила: — По-моему, я понапрасну трачу деньги. Хотя на первых порах доктор Уинсли здорово мне помогла. Даже не знаю, что бы я без нее делала… Но в последнее время никаких улучшений.

— Мне кажется, ты торопишь события. Пережить такое… — Дороти замолчала, не найдя подходящего слова, и скороговоркой завершила: — Такое даже и представить себе страшно. Но я уверена, ты справишься! Вот увидишь, ты же сильная.

— Будем надеяться, что ты права, — не слишком уверенным тоном согласилась Терри.

И все же она доверяла Маргарет Уинсли, одной из самых известных психотерапевтов в округе, к которой она обратилась вскоре после того, как ее стали донимать кошмары.

— Это вполне естественно, — успокоила ее доктор Уинсли. — К вашему сведению, способность видеть сны — это уже само по себе психоз. А после подобной травмы…

— Вы хотите сказать, что у меня не все в порядке с головой? — всполошилась Терри. — Может, я пришла не по адресу? И мне лучше сразу обратиться к психиатру?

— Ну что вы! Я только хочу сказать, что ночные кошмары — последствие перенесенной травмы и своего рода защитная реакция мозга. Стоит вам смириться с мыслью о смерти мужа, как сны прекратятся сами собой.

Терри лечилась у доктора Уинсли почти два года. Снова и снова они проигрывали мельчайшие детали страшного события. Терри описывала, как поздно вечером вернулась домой из редакции. В тот день сдавали номер, а выпускающий редактор заболела и Терри пришлось ее заменить. Как поставила машину в гараж и пошла в дом готовить ужин: Билл должен был скоро вернуться из рейса. Он задерживался, и она то и дело выглядывала в окно, а потом вдруг послышался визг тормозов, скрежет металла…

Эти ужасные подробности снова и снова заставляли Терри страдать и лить слезы, но, как ни странно, с каждым разом боль словно притуплялась. Со временем Терри перестала плакать и, похоже, вышла из депрессии, но, увы, доктор Уинсли так и не смогла избавить ее от кошмаров и бессонницы. Пару месяцев назад она посоветовала Терри обратиться в Центр по борьбе с расстройствами сна при одной из клиник Дорчестера.

— А ты поедешь в эту сонную больницу? — сморщив остренький носик, спросила Дороти. — По-моему, это все без толку. Время — лучший лекарь. Потерпи еще. Все проходит.

— Даже не знаю, что и делать! — вздохнула Терри. — Если честно, я так устала, что уже морально готова побыть подопытным кроликом, как ты выражаешься, в сонной клинике Дорчестера. Правда, я еще не уточняла, сколько придется платить, вряд ли это входит в страховку… Дороти, давай лучше сменим тему.

— Извини. — В приемной раздался звонок, и Дороти вышла, а Терри снова углубилась в статью.

К пяти часам она окончательно выдохлась. Приехав домой, поднялась в спальню, переоделась и, борясь с искушением лечь в постель и уснуть, спустилась в гостиную и включила телевизор. Доктор Уинсли уверяла, что двухчасовая дремота на ночь глядя нарушает тонкий механизм сна, и Терри позволяла себе сразу залечь в постель только тогда, когда силы полностью ее оставляли.

Пощелкав пультом управления, Терри зевнула. Нет, это уму непостижимо: столько каналов, а смотреть нечего: сплошные боевики, мыльные оперы, дурацкие шоу с раздачей призов и осточертевшая реклама… Она выключила ящик, встала и, захватив белую ветровку, вышла из дома. Прогуляюсь по берегу, решила она, хотя в глубине души знала, что идет не дышать свежим воздухом, а повидаться с Шоном Брайтом.

Стоя на пирсе, Терри отыскала глазами «Красу морей». В сгущающихся сумерках яхта казалась огромной. Терри поплотнее запахнула ветровку и поглядела на освещенный иллюминатор кают-компании. Интересно, чем сейчас занят Шон Брайт?

Терри сама не знала, что толкнуло ее прийти сюда. Может, просто любопытство? Нет, к чему лгать себе самой! Она пришла сюда сознательно и двигало ею отнюдь не праздное любопытство, а желание снова увидеть Шона Брайта. Она оглянулась: еще не поздно повернуть обратно.

Однако, повинуясь импульсу, Терри пошла к причалу, открыла низкую калитку и, подойдя поближе к сходням, остановилась, чувствуя себя круглой дурой. Нет, надо уйти! — запаниковала она, но ноги словно приросли к дощатому причалу. А тут еще кто-то выглянул в иллюминатор. Может, ее не заметили?

Нет, отступить с честью уже не удастся. Хотя в глубине души Терри сомневалась, что хочет уйти. Дверь каюты распахнулась, и на палубу вышел Шон Брайт.

— Глазам своим не верю! — с ухмылкой протянул он. — Никак ко мне пожаловала любительница ночных прогулок?

— Добрый вечер! — промямлила Терри, отведя глаза в сторону, а когда подняла их, увидела, что Шон смотрит поверх ее головы в сторону пляжа.

— У вас все в порядке? — спросил он. — Старых знакомых часом не встретили? Хотя сегодня вы что-то рановато вышли на прогулку…

— Все в порядке. Просто гуляла… — Терри зябко повела плечами. — Вспомнила, как вы расхваливали свою «Красу морей», вот и решила прийти посмотреть…

Шон смерил ее оценивающим взглядом: белая ветровка, вельветовые синие джинсы, полосатая футболка, кроссовки… На его физиономии нарисовалось откровенное одобрение. Терри вспомнила, как выглядела в ту злополучную ночь, и поклялась больше не разгуливать по пляжу в непотребном виде.

— Может, все-таки зайдете? — предложил Шон. — Раз уж пришли.

Терри покачала головой и инстинктивно отпрянула.

— Пожалуй, не стоит…

Но Шон уже шел к ней своей размашистой и в то же время исполненной ленивой грации походкой. Спустившись по отполированной до блеска деревянной лестнице, он подошел к сходням и, склонив голову, протянул Терри руку.

— Добро пожаловать, миссис Стоун! Я покажу вам судно, — с улыбкой предложил он, и у него на щеках появились симпатичные ямочки. На нем были линялые голубые джинсы и незамысловатая белая футболка, подчеркивавшая мощный торс и оттенявшая бронзовые от загара руки. — Уверяю вас, здесь вы в полной безопасности. Не то что на берегу.

Терри улыбнулась: с этим не поспоришь!

— Уговорили! — Она взялась за протянутую руку — смуглую, твердую и горячую — и поднялась по трапу на борт, чувствуя, как по всему телу разливается непривычное тепло. — А я думала, моряки рано ложатся спать, — с улыбкой заметила она.

— Вам повезло, — ухмыльнулся Шон. — Я — сова. Ночной хищник.

«Ну-ка, давай взглянем, что за пташка нам попалась» — вспомнилось Терри, и у нее внутри все похолодело, а улыбка сползла с лица.

— Извините, — спохватился Шон. — Не хотел напоминать о неприятном.

— Ничего страшного, — смущенно промямлила Терри, выдавив улыбку. — Я уже почти забыла.

— Вот и хорошо! — обрадовался Шон и улыбнулся такой обезоруживающей улыбкой, что у Терри сердце пустилось вскачь. — Заходите. Я познакомлю вас с Биллом и еще кое с кем из моих друзей.

Терри остановилась и попыталась высвободить ладонь.

— Лучше не надо! Не хочу вам мешать. Может, как-нибудь в другой раз… — пробормотала она, упираясь. — Я ведь только хотела…

Но Шон не стал ее слушать, а потянул за руку, открыл дверь кают-компании и силком втащил внутрь. За столом сидели трое мужчин и играли в карты. На окнах висели голубовато-серые занавески из плиссированного шелка, под окнами стоял встроенный низкий диван, напротив — пара кресел и полированный столик.

В дальнем углу каюты был камбуз. Кругом было опрятно и чисто, если не считать пустых бутылок из-под пива на столе, ореховой скорлупы в пепельнице и пары газет на ковре из серого твида.

Услышав шум, все трое, бросив игру, дружно обернулись в сторону двери. Крепко-сбитый седой мужчина лет шестидесяти отодвинул стул и поднялся из-за стола с учтивым поклоном.

— Знакомьтесь, это Билл Хаксли, — представил его Шон. — Мой партнер. А эти два типа — мои старинные приятели, Сэм Трентон и Тимоти Паркингс.

— Просто Тимми, леди, — пробасил рыжий здоровяк и тоже поднялся из-за стола, хотя с его пузом ему это стоило немалых усилий. — Очень приятно.

Вскочил из-за стола и Сэм Трентон — высокий, худощавый блондин лет тридцати, очень симпатичный и улыбчивый.

— Приятно познакомиться! — Он обернулся к Шону и с ухмылкой заметил: — Приятель, куда подевались твои манеры? Что же ты не представишь нам даму?

— Добрый вечер! — наконец обрела дар речи Терри. — Мне тоже очень приятно. Я — Терри Стоун… Это меня Шон на днях выручил из беды.

Все трое дружно уставились на Шона, но тот промолчал, лишь повел плечами с таким видом, словно спасать женщин от пьяных подонков для него самое обычное дело.

— А вы что, никому ничего не рассказали? — округлив глаза, обернулась к нему Терри. Она была убеждена, что красавцы вроде Шона Брайта имеют обыкновение хвастаться перед друзьями своими подвигами.

— Было бы о чем! — с неохотой пробурчал Шон. — Подумаешь! Плевое дело…

— Этот охламон всегда так! — подал голос Тимми. — Что ни случись, все молчком! Ему только в разведке работать…

— Шон был неподражаем, — произнесла Терри прежде, чем успела подумать. — Представляете, он дрался с двумя громилами и спас меня от… от… — Она вспыхнула до корней волос. Господи, какая же она дурища! Ведь она знать не знает этих людей. Какого черта сюда притащилась, да еще и разоткровенничалась, словно это ее закадычные друзья!

— Два пьяных подонка хотели ее изнасиловать, — буркнул Шон, — но это им не удалось.

— Молодчина! — расплылся в улыбке Тимми, демонстрируя великолепные зубы. — Ребята, по такому случаю стоит выпить!

— Верно! — с готовностью подхватил Сэм и подошел к холодильнику, битком набитому пивом. — Шон, ты как?

— Нет, ребята, я пас.

— А вы, леди? — галантным тоном осведомился Тимоти. — Составите нам компанию?

Терри молча покачала головой.

— Я обещал Терри экскурсию по судну, — сказал Шон, и все трое дружно воззрились на него. Потом на Терри, а потом снова на Шона.

— Что-то мы засиделись сегодня, — первым нашелся Билл. — А нам давно пора спать.

— Это точно! — подтвердил Тимми, сгребая со стола свой выигрыш. — Завтра у меня чертовски трудный день. Да и жена, поди, заждалась. Самое время расходиться.

— Надеюсь, я вам не помешала? — спросила Терри, чувствуя некоторую неловкость. — Явилась без приглашения…

— Ну что вы! Завтра утром всем на работу, — тактично ответил Сэм. — Давно пора было разойтись.

Сэм и Тимоти потянулись к двери, на ходу натягивая ветровки. Остался только Билл Хаксли. Он задумчиво поглядывал на Терри.

— Вы живете неподалеку? — спросил он.

— Да, всего в нескольких кварталах отсюда, на противоположной стороне улицы.

— И что же вы, юная леди, разгуливаете ночью одна по пляжу?

— У Терри проблемы со сном, — опередил ее Шон, вытаскивая пачку сигарет из кармана джинсов.

— Значит, вы живете одна? — напрямик спросил Билл.

— Да. Муж умер. Два года назад. — Терри закусила губу, не зная, стоит ли говорить дальше. Но ей показалось, что Билл ждет продолжения. — Ехал на мотоцикле, и его сбили прямо напротив дома. С тех пор меня мучают кошмары… И бессонница. Я могу заснуть только после прогулки.

— Да уж, от такого у кого хочешь начнется бессонница! — с сочувствием заметил Билл. — Давай, Шон, покажи леди нашу красавицу, раз уж обещал. Всего доброго, миссис Стоун! — произнес он и вышел.

Шон молча кивнул. Если честно, он уже сожалел о своем необдуманном предложении. Терри не относилась к типу женщин, которые были ему по душе. В ней не было ни кокетства, ни игривости. А серьезные чувства его на данный момент не интересуют. Если интересуют вообще. Уж больно хлопотное это занятие, а у него и без того забот полон рот.

— Ну что, приступим? — деловитым тоном предложил он. — Начнем прямо отсюда. Это, как вы уже догадались, кают-компания.

— Может, не стоит? — пробормотала Терри. — Уже поздно, мне пора домой. И вообще, зря я пришла.

— Почему?

— Сама не знаю… — Она покачала головой, и Шон обратил внимание, что волосы у нее мягкие и пушистые и что она выглядит намного моложе, чем ему показалось тогда ночью. — Просто мне надо было уйти из дома. В ту ночь вы вели себя так отважно, что я подумала, что… что вы… — На щеках у Терри заиграл румянец, и она, опустив глаза, осеклась, словно не решаясь продолжить.

Шон невольно залюбовался ее лицом — высокими скулами, тонкими бровями вразлет, длинными темными ресницами, по-детски припухлыми губами… Нет, она все-таки очень милая!.. А какой у нее нежный румянец! Давненько ему не встречались женщины, способные вот так краснеть… Неужели в наше время еще не вымерли столь неиспорченные особи? И глазищи свои потупила… С ума сойти!

Словно читая его мысли, Терри подняла на него глаза и снова потупилась, а потом нервно пригладила длинными изящными пальцами пепельно-русые волосы. Вообще-то до недавнего времени Шон питал слабость к рыжеволосым и пышногрудым. У них, как правило, и темперамент под стать волосам — огневой.

Шон опустил глаза ниже — на высокую стройную шею, изящную грудь и, усилием воли отведя взгляд, спросил:

— А сейчас вы сможете уснуть?

— Думаю, да. Обычно после прогулки по пляжу я сразу засыпаю.

— Значит, осмотреть корабль не хотите?

Терри оглянулась по сторонам и, смущенно улыбнувшись, пробормотала:

— У вас тут все так славно… Только давайте лучше как-нибудь в другой раз.

Казалось бы, Шон должен был вздохнуть с облегчением, но по непонятной ему самому причине он почувствовал разочарование. Да что с ним происходит?! Меньше всего на свете ему нужна женщина вроде Терри Стоун, но стоило заглянуть в ее кроткие серо-зеленые глаза, как глубоко внутри вспыхнуло желание.

— Завтра у нас встреча с банкиром, — услышал Шон словно со стороны свой голос. — А как насчет послезавтра? Мы вернемся к причалу часам к шести. А когда вы возвращаетесь с работы?

— Я работаю в журнале и, как правило, освобождаюсь часов в пять.

Шон чуть не ругнулся. Нет, эк его угораздило! Это что-то новенькое: синих чулков среди его подружек пока еще не было!

— И что же это за журнал? — чуть нахмурясь, из приличия поинтересовался Шон. — Литературный?

— Нет, реферативный журнал. Вряд ли вы знаете… Это сугубо специальное издание.

Час от часу не легче! Да это не женщина, а ходячая энциклопедия. И о чем же с ней разговаривать?

— Пожалуй, послезавтра я зайду на несколько минут, — сдалась Терри. — Я еще никогда не бывала на борту такой красивой яхты.

Шон улыбнулся. Когда хвалили его судно, он не мог оставаться равнодушным.

— Отлично! Если хотите, миссис Стоун, я за вами заеду.

— Спасибо, но, право же, в этом нет необходимости. Мне ведь только улицу перейти. Я подойду к половине седьмого. Хорошо? — Терри заглянула ему в лицо и улыбнулась.

А у Шона захватило дух. Кто бы мог подумать, что улыбка может так возбуждать! И как ее улыбка отличается от улыбки рыжей Лили из бара.

— Пойдемте, я провожу вас до дому, — предложил Шон. — А то уже совсем стемнело.

— Ну что вы, не надо! — смутилась Терри. — Еще не поздно. Я сама прекрасно доберусь…

— Послушайте, миссис Стоун, что я вам скажу, — перебил ее Шон. — С той минуты, как вы ступили на борт моего корабля, я за вас отвечаю. Понятно?

Терри молча кивнула, глядя на него круглыми глазами.

— Когда будете дома, можете делать что угодно, — продолжал суровым тоном Шон. — А мое дело — доставить вас туда в целости и сохранности.

Трудно сказать, кого из них двоих больше поразило это заявление и чудесное превращение морского волка в персонального охранника. На какое-то время Терри лишилась дара речи, а потом, взяв под козырек, отчеканила:

— Слушаюсь, капитан!

Шон улыбнулся, радуясь тому, что у Терри по крайней мере есть чувство юмора.

— Миссис Стоун, вы меня не так поняли, — возразил он. — Я вовсе не собирался командовать вами. Извините, если что не так.

— Ну что вы! Все в порядке. Даже приятно, что о тебе заботятся. Я уже почти забыла, что это такое…

Шон усмехнулся. Женщина, о которой нужно заботиться, нужна ему как рыбке зонтик. Но он покосился на Терри Стоун, увидел ее нежную, пухлую нижнюю губу — так и просится поцеловать! — и вновь ощутил прилив желания.

— Застегивайте ветровку — и пошли! — сказал он несколько грубее, чем намеревался. — Ветер с моря, а то еще простудитесь…

Какого черта? Все проще простого: этой женщине нужен мужчина, так почему бы не доставить ей удовольствие? А заодно и себе. Особенно если это не требует от него ни времени, ни особых усилий. Пожалуй, дело того стоит.

А рыжекудрой красотке Лили придется немного подождать. Тем более, что никуда она не денется.

 

3

Возвращаясь с работы, Терри издалека увидела белый «ягуар» Ричарда Стиплтона, припаркованный у тротуара напротив ее калитки. Она подъехала поближе и, поставив «хонду» рядом с роскошным автомобилем, заглушила мотор и опустила стекло.

— Добрый вечер, Ричард! Каким ветром тебя занесло?

— Добрый вечер, Терри! Я все выходные тебе названивал и все без толку. Каждый раз имел дело с автоответчиком, решил, что ты уехала. — Он вылез из машины. Высокий, хорошо сложенный, с копной каштановых волос, он прекрасно выглядел для своих сорока с лишним, к тому же был весьма умен и славился деловой хваткой. — А сегодня позвонил в редакцию, но Дороти сказала, что тебя нет на месте. Потом перезвонил, а ты уже ушла. Ну просто неуловимая Терри, да и только!

— Что же ты не оставил сообщение на автоответчике? Хотела за выходные отоспаться, — объяснила Терри, не выходя из машины. — Может, зайдешь на чашечку кофе?

Последнее время они часто виделись, но свиданиями эти встречи назвать было нельзя. Во всяком случае, пока нельзя. Хотя Ричард начинал всерьез подумывать об этом.

— В половине седьмого у меня заседание, но мне очень захотелось тебя увидеть. — Ричард со значением заглянул ей в глаза. — Может, поужинаем завтра вечером?

Терри посмотрела на залив, а потом, бросив взгляд на причал, почувствовала укол совести: сейчас она думала о встрече с Шоном Брайтом.

— Завтра никак не получится, — изобразив на лице сожаление, сказала Терри, не глядя на Ричарда. — У меня дела.

— Терри, ты слишком много работаешь! — заметил Ричард, а про себя подумал: интересно, что еще за дела у миссис Стоун по вечерам? — Неудивительно, что у тебя проблемы со сном. Надо давать мозгу отдыхать. А так никакие врачи не помогут.

Терри помолчала, а потом спросила:

— Может, поужинаем в какой-нибудь другой день на этой неделе?

— Дай подумать… — Ричард достал из кармана ежедневник и спросил: — Пятница подойдет? Или у тебя снова будут неотложные дела?

— Будут, но к вечеру я освобожусь.

— И что же за дела, если не секрет? — чуть нахмурясь, спросил Ричард.

— Не секрет, — улыбнулась Терри. — Дороти уезжает на выходные к родителям и попросила меня попасти ее кошку. Я обещала заехать к ней пораньше — чтобы она мне все рассказала и показала. А весь вечер я свободна.

— Отлично. Тогда я заеду за тобой в восемь. Поедем ужинать в ресторан. Договорились?

— Может, лучше в семь? — предложила Терри. — Тогда ты привезешь меня домой пораньше и я постараюсь выспаться. Как говорится, час до полуночи…

Ричард насупился: он терпеть не мог, когда что-то или кто-то заставляет менять его планы.

— Ну ладно! — не сразу нехотя согласился он. — В семь так в семь. — Он наклонился, пожал ей руку и снова сел в свой ослепительный «ягуар». — Всего доброго, Терри! До пятницы.

В Ричарде чувствовались сила и уверенность. Во всяком случае, так ей всегда казалось. Правда, иной раз эти качества отдавали властностью и себялюбием… Но кто из нас без греха?

— До пятницы, Ричард! — ответила Терри. — Жду тебя к семи.

Тот кивнул, помахал рукой и нажал на газ, продолжая смотреть в зеркало заднего вида. Терри сидела в машине и глядела ему вслед.

Ричард с удовлетворением улыбнулся. До сих пор он не форсировал событий, давая Терри время получше его узнать и смириться с тяжестью потери. Однако сколько можно тянуть? Вот уже два года как Стэнли умер, и Ричард принял решение: Терри Стоун станет его женой.

На перекрестке Ричард затормозил и в который раз подумал, что Терри будет ему идеальной женой. Нежная, любящая, терпеливая и нетребовательная. Ну просто готовая супруга политического деятеля! Тихая, спокойная, с безупречным происхождением… И такая правильная. Насколько он знал, Терри Стоун даже ни разу не штрафовали за превышение скорости.

Кроме того, она чертовски привлекательна — хрупкая, идеально сложенная, с небольшой, но красивой грудью, длинными стройными ногами и упругим маленьким задом. Ричард был почти на двенадцать лет старше Терри, Но это не бросалось в глаза. Он сохранил густую шевелюру, следил за собой, поддерживая форму в тренажерном зале, правильно питался и знал, что женщины находят его весьма привлекательным.

Стиплтон не сомневался, что они с Терри будут красивой парой, и хотел лишь одного: чтобы Терри поскорее прекратила бесполезные хождения по докторам, наконец справилась с потрясением, вызванным гибелью Стэнли, и вернулась к нормальной жизни.

Ричард все чаще ловил себя на желании заняться с ней любовью. Он бы овладел ею не спеша и с нежностью: такая женщина, как Терри, заслуживает самого лучшего. Ричард знал, что ее хрупкое, нежное тело доставит ему наслаждение, и не мог дождаться момента, когда окажется с ней в постели.

Зажегся зеленый свет, и «ягуар» рванул вперед. Ричард включил магнитолу. Как ни странно, но до сих пор ему всегда и все удавалось. Даже когда дело казалось безнадежным, он не опускал рук и в конечном счете оказывался победителем. И ни разу не упустил добычи.

Ричард вспоминал о Терри, сидевшей в своей «хонде» в простеньком синем костюмчике, и как она протянула ему свою изящную ладонь. В пятницу они увидятся. И вечером он поцелует ее не в щечку, как обычно, а в ее прелестные чувственные губы.

Терри провожала взглядом «ягуар» Ричарда, пока тот не скрылся из виду. После гибели мужа Стиплтон стал одним из ее ближайших друзей. Ричард был первым, кому она позвонила, вернувшись из морга, и с этого момента он взял ее под свою опеку. Помог организовать похороны и все такое… Что бы она без него делала?

«Ягуар» давным-давно умчал, а Терри все сидела в машине, испытывая чувство вины. Она в долгу перед Ричардом, а в последнее время стала видеть в нем больше чем друга. Кэтти как в воду глядела: Ричарду ее дружбы явно мало. Да и она сама постепенно начала связывать с Ричардом свои планы на будущее. «Жизнью пользуйся, живущий»… — вспомнила она и улыбнулась.

Ну и почему же тогда она отказалась пойти с Ричардом завтра в ресторан? Ради того, чтобы побыть несколько минут в компании с Шоном Брайтом? Нет, у нее точно не все дома! Такой человек, как Шон, никогда не станет частью ее жизни. В лучшем случае они могли бы стать просто друзьями. И то вряд ли… Ну что у них общего?

Терри даже не знала, о чем с ним разговаривать. Уж наверняка не о классической музыке! Да и в оперу с ним вряд ли пойдешь… Она усмехнулась. Шон в строгом костюме с галстуком — смешно. Не говоря уж о смокинге.

Терри тяжко вздохнула, щелкнув пультом, открыла ворота и подъехала к гаражу. Наверное, все дело в том, что, как выразилась Дороти, ей нужна эмоциональная встряска… Да, нужно испытать что-то новое, попытаться изменить свою жизнь. Надо же с чего-то начать? Надо. Значит, завтра после работы она пойдет на пристань и посмотрит «Красу морей». Ведь Шон ее пригласил — старомодную, скромную Терри Стоун, редактора реферативного журнала.

Может, это не более чем дань вежливости… А может, и нет. Во всяком случае, жизнь приобрела новый интерес: Терри было любопытно узнать, что думает о ней Шон Брайт. А что она сама думает об этом красавце-брюнете с синими глазами, ей еще предстояло решить.

В эту ночь Терри нарушила зарок, который дала себе еще в первые месяцы бессонницы. Достала флакончик со снотворным и приняла изрядную дозу, чтобы как следует выспаться и завтра выглядеть наилучшим образом.

Она редко глотала снотворные пилюли. Первое знакомство с барбитуратами закончилось тем, что она целыми днями ползала как сонная муха, да еще и пребывала в депрессии. А когда попробовала отказаться от лекарств, то испытала на себе все прелести жизни начинающего наркомана: головную боль, тошноту и дрожь во всем теле. Урок быстро пошел ей на пользу, но сегодня случай особый. К тому же это снотворное нового поколения, как уверяла доктор Уинсли, не дает привыкания.

Терри приняла душ, легла в постель и немного почитала. Скоро строчки поплыли у нее перед глазами, веки начали слипаться и налились свинцовой тяжестью. Она положила книгу на прикроватный столик, выключила ночник и забылась спокойным сном, без всяких сновидений.

В среду вечером, в начале седьмого, Билл Хаксли отложил детектив и поднялся с койки в каюте первого помощника, куда он переселился, уступив командование «Красы морей» Шону Брайту. Случилось это в тот день, когда Шону стукнуло тридцать два. Выходит, через месяц будет как раз три года.

Сначала Шон наотрез отказывался занять каюту капитана, но Билл настоял на своем. Во-первых, Шон заслужил место капитана: он трудился на «Красе морей» не разгибая спины. А во-вторых, такому верзиле куда больше подходит огромная капитанская кровать, хотя этот тип и спит в ней не более трех раз в неделю. Билл относился к Шону как к родному сыну.

А его собственный сын Эдвард в очередной раз сидит в тюрьме. Сколько же крови попортил ему его сынок! Еще подростком его выгнали из школы. Билл винил во всем себя, хотя не мог взять в толк, в чем именно его ошибка. Он пытался помочь сыну, делал все, чтобы направить его на путь истинный, но Эд, видно, родился с червоточиной. Он рано понял: воровать легче, чем работать. А потом еще пристрастился к наркотикам…

Билл благодарил Бога, что тот послал ему в утешение Шона, заменившего ему сына. Впрочем, сейчас он с превеликим удовольствием дал бы своему названому сынку хорошего пинка под зад.

Билл выбросил на причал сходни и взглянул на часы. Почти половина седьмого. Вот-вот появится Терри Стоун, а этого поганца на борту нет! Билл смачно выругался. Нет, каков тип! Пригласил даму, а потом у него, видите ли, изменились планы. Она, видите ли, не в его вкусе. Ясное дело: Шон хочет от женщин только одного, а Терри совсем из другого теста.

И что ему теперь делать? Самому развлекать красотку вдовушку? Ну почему порядочные женщины отпугивают Шона? Вечно твердит, мол, не хочу увлекаться… Не хочу чувствовать себя привязанным к одной-единственной женщине, а такие леди, как Терри Стоун, на скоротечные романы и мелкие интрижки не размениваются.

Ну как объяснишь этому дуралею, что настоящая любовь для мужчины все равно что якорь для корабля, что это родной порт и тихая гавань, где можно переждать любой шторм. Билл был женат только один раз, и двадцать пять лет его Мэри была ему и женой, и другом. Даже трудности, связанные с Эдом, не смогли разрушить то, что их соединяло. Их разлучила только смерть, и не было дня, когда Билл не тосковал бы по своей Мэри.

А Шон, видите ли, не желает терять свою свободу!

— Эй, на борту, привет! — прервал его невеселые мысли женский голос. — Я не опоздала?

Билл поднял голову: на причале стояла Терри Стоун. В новехоньких джинсах, белых кроссовках и белом вязаном джемпере. А на лице у нее сияла улыбка, исполненная такого радостного ожидания, что Билл был готов тут же сбегать в бар «Нептун» за этим паршивцем Шоном и силком притащить его на яхту.

— Добрый вечер, миссис Стоун! Позвольте я вам помогу. — Он подошел к сходням и помог Терри подняться на борт, заметив, что глаза у нее скользят по палубе в поисках Шона.

— К сожалению, Шона пока нет, — ответил Билл на ее немой вопрос, в душе кляня этого любителя холостяцкой свободы последними словами. — В последнюю минуту возникла одна проблема, он позвонил и попросил меня показать вам судно.

Улыбка потухла, но через пару секунд Терри взяла себя в руки и с учтивой улыбкой ответила:

— Спасибо. Буду вам весьма признательна. А вас зовут Билл, верно?

— Точно так.

— А это ничего, что я отнимаю у вас время? Не хочу доставлять вам лишние хлопоты.

— Ну что вы, какие еще хлопоты! Для меня это одно удовольствие, — совершенно искренне сказал Билл. Глядя в огромные серо-зеленые глаза Терри, он расплылся в улыбке и внезапно понял, почему Шон сбежал. — Может, начнем с верхней палубы? Вон там капитанский мостик. Оттуда следят за курсом и управляют кораблем.

— А как туда подняться?

— Можно снаружи, а можно из кают-компании, где вы уже были.

Решили подняться изнутри. По дороге Билл немного рассказал Терри об устройстве корабля.

— Вот это приборные доски. — Он указал на панель со всевозможными шкалами и циферблатами. — Они показывают уровень масла, объем топлива, глубину…

Не отрывая глаз от приборной панели, Терри осторожно провела ладонью по отполированному до блеска штурвалу, а потом посмотрела направо. — Так у вас и бортовой компьютер есть?

— Это Шон настоял. С его помощью мы прокладываем курс и узнаем прогноз погоды. Удобная штука! — Билл покачал головой. — Правда, Шон ухлопал на него наши последние денежки. Говорит, со временем окупится.

— Наверное… — Когда они спустились по трапу и снова оказались в кают-компании, Терри огляделась и сказала: — А кухня у вас просто замечательная!

— Не кухня, а камбуз! — поправил ее Шон, заглядывая в открытую дверь каюты.

Терри стремительно обернулась, а Билл с облегчением вздохнул.

Шон отвел глаза. Вид у него был недовольный и даже сердитый. Билл догадался: Шон злится на себя за то, что не сумел противостоять искушению и вернулся.

— Приятель, ты пришел как раз вовремя, — пряча улыбку, заметил Билл. — Я собирался показать Терри каюту капитана. Но, сдается мне, ты сделаешь это лучше меня. И с большим удовольствием.

Шон промолчал.

— У вас тут все так интересно! — оживилась Терри. — Я… я рада, что пришла.

Синие глаза Шона скользнули по ее ладным ногам, обтянутым голубыми джинсами, купленными только вчера, но уже выстиранными, чтобы они стали помягче и побледнее и облегали фигуру как влитые. Уголок его рта чуть приподнялся. Похоже на улыбку.

— Я тоже.

Он повел ее в каюту капитана. При входе наклонил голову и жестом пригласил гостью следовать за ним. Каюта оказалась просторнее, чем она ожидала. Тут все было так же опрятно, как и в остальных помещениях, но как-то более аскетично, что ли. Терри вспыхнула при виде огромной кровати, на которой могли разместиться трое, а то и четверо.

Шон проследил за ее взглядом и, похоже, угадал ее мысли: глаза у него внезапно потемнели.

— Хэд вон там, — не отводя глаз от лица Терри, сказал он, кивнув на узкую деревянную дверь. — Желаете взглянуть?

— Хэд? — переспросила она. — А что это?

Шон улыбнулся.

— На судне ванную называют хэдом, кровать — койкой, а окно — иллюминатором.

— А кухню — камбузом, — улыбнулась Терри. — Это я уже усвоила.

— Пойдемте, миссис редактор. Я покажу вам все остальное.

Терри с готовностью кивнула.

— В «Красе морей» от носа до кормы — двадцать пять метров, — рассказывал Шон. — Ширина — пять с половиной метров, а осадка — полтора.

Терри снова кивнула и, ткнув пальцем в какую-то железку у стены, спросила:

— А это что?

— Генератор. Их на борту два — основной, на двадцать четыре киловатта, от него питается все оборудование, и резервный. — И он указал на другую железку, а потом повел Терри обратно на палубу. — Передняя часть палубы называется бак. Средняя палуба там, где вы поднимались на борт, а сейчас мы на задней палубе, или юте.

С каждой минутой вид у Шона становился все более довольный. Внезапно Терри пришло в голову, что ее спаситель здорово смахивает на пирата. Только серьги в ухе не хватает. Она улыбнулась своим мыслям, а Шон с воодушевлением вещал о том, что на «Красе морей» проложено два километра разнообразных кабелей, продемонстрировал лебедку для подъема и спуска якоря, склад водолазного снаряжения и дюжину всяких штуковин, названий которых она не запомнила. Затем он повел Терри обратно в кают-компанию.

— Ну что, как вам наша красавица? — спросил он и широко улыбнулся. — Нравится?

От этой гордой и такой мужественной улыбки у Терри захватило дух, как в детстве, когда она каталась на чертовом колесе.

— Очень! — не покривив душой, ответила она. — На самом деле — краса морей.

— Не хотите выпить? — предложил Шон и открыл дверцу небольшого деревянного буфета.

— Если честно, я не большая любительница крепких напитков.

— И напрасно. Это поможет вам уснуть. — Шон достал два бокала и поставил на стойку.

— Если верить врачам, в конечном итоге от алкоголя становится только хуже.

— А им можно верить? — ухмыльнулся Шон. — Билл пьет исключительно красное сухое вино. Уверяет, что очень полезно для здоровья. А Биллу точно можно верить. И со сном у него полный порядок. Ну что, вам налить?

— От вина не откажусь.

Тут к ним присоединился Билл. Он наполнил два бокала вином и передал один Терри, а Шон плеснул себе в стакан немного виски.

— Я слышал, вы говорили о сне, — сказал Билл. — Надеюсь, у вас все наладилось?

Терри украдкой посмотрела на Шона, раздумывая, стоит ли говорить правду. Не хотелось бы, чтобы он считал ее законченной психопаткой. Хотя какой смысл хитрить?

— Пока что не очень…

— Не хотите говорить, не надо, — мягко вмешался Шон, приятно удивив Терри.

— Просто не хочу, чтобы вы думали, будто у меня в голове тараканы.

— На этот счет можете не волноваться! — Шон широко улыбнулся, и у него на щеках обозначились ямочки. — Меня самого раньше считали чокнутым.

— Почему это считали? — усмехнулся Билл. — Я, например, и сейчас так считаю.

Терри улыбнулась. Ей нравился Билл Хаксли, и вообще ей здесь все нравилось. Но возмутительнее всего было то, что теперь ее еще больше тянуло к Шону Брайту. Хотя какая женщина устоит против таких невероятно синих глаз, черных волнистых волос, да еще и ямочек?!

Шон пригласил ее сесть на диван, сел рядом и, откинувшись на спинку, вытянул перед собой длинные ноги. Билл устроился на кресле напротив, и какое-то время все трое молча потягивали вино, а потом болтали. Обо всем и ни о чем. Терри давно не чувствовала себя такой расслабленной и беззаботной. Время пролетело незаметно. Заметив, что уже темнеет, Терри поднялась, а следом за ней тут же поднялся и Шон.

— Уже поздно, — сказала она. — Хочу поблагодарить вас за то, что пригласили меня к себе. Экскурсия была на редкость информативной, а вино очень вкусным. Спасибо вам обоим за гостеприимство!

Шон чуть нахмурился.

— Ну что ж, я тоже рад, что у вас тогда все обошлось.

— Если бы не вы, я бы не отделалась легким испугом.

Помолчав, он суровым тоном предложил:

— Пойдемте, я провожу вас домой.

— Не стоит. Я могу и… — Перехватив его мрачный взгляд, Терри улыбнулась. — Ну ладно, пойдемте! Буду вам очень признательна.

Шон тоже улыбнулся и, подмигнув Биллу, спросил:

— Сообразительная леди, верно?

— Даже очень! — Хаксли с одобрением окинул Терри взглядом. — Приходите к нам еще, договорились?

Терри кивнула.

— Спасибо, Билл! Как-нибудь приду.

Шон провожал ее домой, и Терри понимала, что он поступил бы по-своему вопреки всем ее запретам. Рыцарство было в натуре Шона Брайта. Уже совсем стемнело, лишь редкие звезды просвечивали сквозь туман и перистые облака.

— Еще раз спасибо вам, капитан Брайт, — от души поблагодарила его Терри, когда они дошли до ее крыльца, — за чудесный вечер.

Шон смущенно закашлялся.

— Я тут подумал… мне пришло в голову… В субботу вечером у нас в баре турнир по пулу. Если вам интересно, может сходим?

— Турнир по пулу? — переспросила Терри. — Это что-то вроде бильярда?

Шон сделал круглые глаза и буркнул:

— Что-то вроде того. — И повернулся уходить.

— Я никогда не видела, как играют в пул, — сказала ему в спину Терри. — Интересно взглянуть, что это такое.

Шон замер и обернулся.

— А вы тоже будете участвовать? — спросила она.

Он молча кивнул.

— И во сколько начало?

— Если вы не шутите, то я заеду за вами в половине седьмого.

— А у вас есть машина? — вырвалось у Терри, и ей показалось, что этот вопрос его позабавил. — Извините… Просто я подумала, что…

Шон расплылся в улыбке, и на щеках у него снова заиграли ямочки.

— Интересно, и что же вы подумали? Что моряки и посуху перемещаются на парусных досках?

Терри покраснела и смущенно промямлила:

— Да, что-то вроде этого…

— Знаете, а ведь вы правы. Я люблю виндсерфинг. Но не только. Я вообще люблю спорт. И технику. Особенно автомобили и мотоциклы.

От подобных признаний Терри внутренне содрогнулась и ощутила внезапное желание убежать от этого красавца как можно дальше. Ничего общего? Да это слишком мягко сказано! Она терпеть не может спорт. Даже в пинг-понг и то никогда не играла. Что же до любви к мотоциклам…

— А что мне надеть? — услышала словно со стороны свой голос Терри. — Я понятия не имею, в чем ходят на турниры по пулу.

— Оденьтесь, как сегодня. Будет в самый раз. — И он окинул Терри таким красноречивым взглядом, что она снова залилась краской. — А то, если вы наденете открытое платье или какой-нибудь… откровенный топ, запросто сорвете соревнования.

— Я… у меня нет ничего такого… — залепетала она. — Я имею в виду топ… — Она смущенно улыбнулась. — Ну что ж, тогда до субботы?

Шон молча кивнул, не отрывая пристального взгляда от ее губ. От волнения Терри облизнула их, и ей показалось, что Шон подавил стон.

Он резко повернулся и бросил через плечо:

— До субботы, миссис Стоун.

Терри помахала ему вслед.

— До свидания, капитан Брайт!

— Признайся, упрямец, ведь она тебе нравится? — спросил Билл, устроившись в кресле напротив дивана. — Ведь нравится?

Шон плеснул на донышко стакана виски и хмыкнул:

— Переспать с ней я не отказался бы.

— Ну вот, так я и знал! — обрадовался Билл. — Терри Стоун тебе нравится.

Шон сердито фыркнул.

— Ну и что дальше?

— Как это что? — изумился Билл. — Приударь за ней, вот что!

— Слишком много возни! — сердитым тоном буркнул Шон. — К чему мне лишние хлопоты? На мой век женщин хватит.

— Это точно! — хмыкнул Билл. — Только помяни мое слово: женишься ты на Терри Стоун! Такие женщины великая редкость. А она еще и прехорошенькая!

— Еще чего! Чушь собачья! — Шон допил виски и, помолчав, пробурчал: — Не спорю, попка у нее славная и все остальное не хуже… Только такие скромницы не в моем вкусе.

— Знаешь, что я тебе скажу, приятель? — с ухмылкой заметил Билл. — В мое время считалось, что стыдливые скромницы с кроткими глазами в постели становятся совсем другими.

— Ну что ж, поживем — увидим…

Билл пересел на диван.

— Шон, только ты с ней полегче. Сам знаешь, она не такая, как все.

— В том-то все и дело! — согласился Шон, крутя в руках стакан. — Так что, если я посмотрю на нее еще хоть раз, можешь и дальше считать меня чокнутым.

— Шон, не мели чушь! Неужели тебе не хочется хотя бы для разнообразия показаться на людях с красивой умной женщиной? Скажи честно, тебе не надоели все твои безмозглые куклы? А с Терри есть о чем поговорить.

— Вот именно! — хмыкнул Шон. — Она будет всю дорогу трепаться о поэзии и классической музыке, а что я буду отвечать этой заумной редакторше?

— Слушай, не строй из себя дурака! Я-то знаю, что ты куда умнее, чем хочешь казаться.

Шон снова фыркнул и, брякнув пустой стакан на стол, объявил:

— Ну все! Я пошел спать.

— А когда ты снова увидишься с Диком Гритти? — спросил у него Билл напоследок.

— В четверг, только вряд ли это что изменит. — Шон вздохнул. — С деньгами дело дрянь. Контрактов у нас нет, взнос за судно платить нечем…

— Но ведь нам же обещали дать отсрочку, — перебил его Билл. — Еще в прошлом году.

— Пустые обещания! — отрезал Шон. — Гритти намекнул, что он, мол, походатайствует перед правлением банка, чтобы оно удовлетворило нашу просьбу о займе, но я же тебе говорил еще вчера: надежды на это мало.

— Давай не будем заранее думать о худшем! — со свойственным ему оптимизмом предложил Билл. — Может, все еще изменится?

— Да уж… — Шон слышал от Билла эти слова чуть ли не каждый день последние три месяца. Черт! Но ведь он-то знает: надежды на успех нет.

Разумеется, сидеть и ждать, пока придут кредиторы и заберут у него судно, Шон Брайт не собирался. Надо что-то придумать. Но что?!

 

4

В субботний вечер Терри оделась как можно тщательнее. Она нарушила золотое правило и поспала днем, чтобы выглядеть наилучшим образом.

Она натянула тесные джинсы (накануне выстирала их еще разок), а потом надела трикотажный топ изумрудного цвета, купленный в четверг по дороге с работы. Он оттенял молочно-белую кожу и четко обрисовывал изящный, высокий бюст. (Терри видела на обложке «Плейбоя» модель в подобном наряде и обратила внимание, что у той тоже маленькие груди — как два яблока.) Она впервые в жизни купила себе столь вызывающую вещь и не переставала удивляться своей лихости, но внутренний голос подсказывал: она поступает безошибочно.

Все равно Шон Брайт уже видел ее грудь и явно одобрил. При этой мысли Терри бросило в жар, который она приписала смущению, хотя в глубине души знала — причина тут совсем в другом.

Неужели она на самом деле идет в бар с Шоном Брайтом? Терри поделилась новостью только с Дороти. Скажи она об этом Ричарду, он бы рассмеялся ей в лицо. Вот почему, когда они ужинали с Ричардом в ресторане, она ни словом не обмолвилась о том, как на нее ночью напали два пьяных подонка и как ее спас красавец моряк.

А теперь этот красавец пригласил ее в пивной бар, где он будет играть в бильярд! И она идет с ним, да еще в таком пикантном наряде!

Боже праведный, видно она впала в детство!.. А ведь ей скоро тридцать. Никогда в жизни Терри не позволяла себе ничего подобного. Ну и ладно! Будь что будет! Она обещала Шону, что пойдет с ним в бар, и слово свое сдержит. Иной раз не помешает повеселиться — хотя бы для разнообразия.

Другие женщины позволяют себе и не такое, а она чем хуже?

Ровно в половине седьмого Шон постучал в дверь, а Терри уже минут пять нервно мерила шагами холл, обзывая себя последней дурой. Услышав стук, она вздрогнула и замерла, а ладони у нее тут же стали влажными.

— Глазам своим не верю. Вы готовы? — вместо приветствия выпалил Шон, как только Терри открыла дверь. — Неужели так бывает?

Увидев в проеме двери его мощную фигуру в линялых джинсах и черной тенниске, Терри затаила дыхание и не сразу обратила внимание, что у него почему-то недовольное выражение лица, а голос слегка хрипловатый.

— А что, вам это не нравится? — вопросом на вопрос ответила она, не понимая, почему у него такой сердитый вид и какой-то… взволнованный, что ли, почти как у нее самой.

Шон пожал плечами и шагнул в холл.

— Да нет… Просто не ожидал. Как правило, женщины обожают заставлять мужчин ждать, — не глядя на нее, заметил он. — Надо думать, чтобы их больше ценили.

— Ах вон оно что! — Терри вздохнула, а про себя подумала, что надо было и ей так сделать. Да, опыта у нее в таких делах явно недостаточно. — Значит, я обманула ваши ожидания?

— Не совсем так. Лично я, — сказал Шон, окидывая ее весьма откровенным взглядом, — предпочитаю женщин смелых, страстных и… — Он выдержал паузу и со значением завершил: — Всегда готовых.

Кровь прилила к щекам Терри, и в ее душу впервые закралось сомнение, правильно ли она поступила, приняв приглашение Шона Брайта.

— Поехали, а то опоздаем. — Он шагнул к двери, но внезапно остановился и, обернувшись, спросил: — У вас есть шарф?

— Шарф? — округлив глаза, переспросила Терри.

— Ну да, шарф или платок. А то испортите прическу. — Он одобрительно взглянул на ее распущенные и тщательно уложенные феном волосы. — Погодка что надо, так что я опустил крышу.

Вот оно что! Значит, у него машина с откидным верхом. Как же она сразу не догадалась! Терри быстро поднялась в спальню и вернулась с большим ярким шелковым шарфом, подаренным ей Дороти ко дню рождения. Она набросила его на голову и, завязав под подбородком, закинула концы на спину.

— Ну что, вы готовы? — спросила Терри. — Лично я готова.

Шон молча смерил ее с головы до ног тем же дерзким взглядом и кивнул. У Терри мурашки побежали по спине. Да, он настоящий мачо… Однако до сих пор Шон никогда так на нее не смотрел, и Терри запаниковала.

Шон взял ее за запястье и потянул к двери. Она высвободила ладонь, взяла со столика бежевую кожаную сумочку в тон туфлям, заперла дверь и пошла вслед за Шоном к калитке. Увидев у тротуара его машину, Терри замерла от восторга.

— Какая прелесть! — ахнула она, любуясь роскошным серебристым автомобилем. — Красотища!

Шон просиял.

— Скажу откровенно, после «Красы морей» эта, как вы выразились, «прелесть» моя вторая радость в жизни.

— А что это за марка?

— «Бентли». А если бы вы знали, какова она в деле! — Шон обошел машину, открыл дверцу и помог Терри сесть. Потом вернулся, сел за руль и достал темные очки. Надел, покосился на свою спутницу и усмехнулся. — Ну держись, крошка, сейчас я покажу тебе, что умеет моя «ласточка»…

За все неполные тридцать лет никто ни разу не назвал Терри крошкой. Казалось бы, она должна была возмутиться, что он ни с того ни с сего перешел на «ты» и вообще фамильярничает, но она почему-то ничуть не обиделась. И особенно ей понравилось, что Шон назвал машину ласточкой… Хоть что-то общее у них есть, обрадовалась она, и по телу разлилось приятное тепло. А ведь если задуматься, этот Шон Брайт ведет себя как… как пещерный человек! А ей подобное обращение нравится?! Нет, она точно не в себе! Пора обращаться к психиатру.

Шон включил зажигание и мотор взревел. Заработала магнитола. Из четырех мощнейших стереоколонок грянули «Битлз». Он сделал звук потише. Впрочем, разницы не было никакой: все заглушал гул мотора. Шон протянул руку и, пристегивая Терри ремнем безопасности, случайно коснулся ее груди. У нее сердце сбилось с ритма и перехватило в горле. Шон щелкнул замком, а потом пристегнулся сам.

— Как, вы тоже пристегиваетесь? — спросила Терри, пытаясь скрыть смущение. — А я почему-то думала, что вы лихач.

Шон усмехнулся.

— По правде говоря, раньше я не пристегивался. Пока в один прекрасный день не вылетел через лобовое стекло своей тачки. — Он покачал головой. — Чудом уцелел! Хорошо, что голова у меня оказалась крепкая…

Терри покосилась на него и только сейчас заметила длинный шрам на виске. Шон взглянул на нее сверху вниз, нажал на газ, и машина рванула вперед на бешеной скорости. Терри судорожно вцепилась в черное кожаное сиденье.

Они мчали по прибрежному шоссе. Половину дороги Терри проехала с закрытыми глазами, а Шон, прибавляя газу, обгонял все машины, и «ласточку» швыряло из стороны в сторону. Внезапно Шон заложил крутой вираж и на той же бешеной скорости помчался в обратную сторону. Через какое-то время Терри открыла глаза и заметила, что они едут мимо ее дома. Миновав несколько кварталов, он наконец сбросил скорость и припарковался на стоянке у бара «Нептун».

Из колонок по-прежнему громыхали «Битлзы». Терри за всю дорогу не вымолвила ни слова. Переведя дух, она с трудом отцепила онемевшие пальцы от сиденья и почувствовала, что после прогулки с ветерком у нее внутри все дрожит от напряжения.

— Ну, что скажете о моей «ласточке»? — спросил Шон, отрывая руки от руля и открывая дверцу.

— Что скажу? — пробормотала она и облизнула нижнюю губу, на которой виднелись отпечатки ее зубов. — Классная машина.

Дрожащими пальцами Терри развязала шарф и пригладила волосы. Шон молча покосился на нее, вылез, обошел «бентли» и открыл ей дверцу. Терри выставила ноги на асфальт и попыталась подняться, но поняла, что у нее дрожат колени. Однако она все-таки встала, но ее качнуло. Шон тут же поддержал ее, обхватив твердой рукой за талию.

— И это все, что вы можете сказать?

— А вы, как мне показалось, классный водитель…

Шон пристально смотрел ей в лицо. Терри подозревала, что сейчас она белее мела. Ноги все еще дрожали, сердце колотилось как бешеное.

Почувствовав ее состояние, Шон притянул Терри к себе и тихонько произнес:

— Черт! Я напугал вас до полусмерти! Почему вы мне ничего не сказали?

Терри умудрилась выдавить улыбку.

— Пустяки! Просто я не привыкла к такой быстрой езде.

Шон снова окинул ее пристальным взглядом, вздохнул, чертыхнулся и, запустив пятерню в черные волосы, сокрушенно покачал головой.

— Простите меня, Терри! Я вел себя как подлец, и, по правде говоря, преднамеренно.

У Терри окаменела спина. Она не верила своим ушам.

— Как это преднамеренно? О чем это вы? Вы что, нарочно устроили эту бешеную гонку?

Шон с виноватым видом кивнул.

— Вы что, хотели меня напугать? — догадалась Терри. — Но зачем?

Шон вздохнул.

— Наверное, пытался доказать что-то самому себе.

— Что доказать? — вытаращив глаза, спросила Терри.

— Думал, прокачу вас с ветерком — а я, когда один, всегда так езжу — и вы станете верещать как ошпаренная кошка, ну и вообще… заставите отвезти вас домой.

— Понятно. — От обиды у Терри заныло в груди, а на глаза навернулись слезы, и, чтобы скрыть их, она отвернулась и обвела глазами стоянку.

Шон убрал руку с ее талии, и Терри поняла, что ей не хватает тепла его руки.

— Если вы пожалели, что пригласили меня… — пробормотала она, избегая его взгляда, — если не хотите, чтобы я пошла с вами, то зачем же тогда…

— Дело не в этом, — оборвал он ее. — Терри, я…

— Только не надо ничего объяснять, — тихо сказала она, а в груди у нее разливалась странная острая боль. — Зря я согласилась. Вы пригласили меня из любезности, а я…

— Ни черта подобного! При чем тут любезность? — Шон снова пригладил волосы ладонью. — К вашему сведению, я никогда не любезничаю с женщинами. — Он помолчал. — Если честно, мне от женщины нужно одно — поскорее затащить ее в постель. А вы, Терри, совсем другая. Да это же и дураку понятно! Скажите, ну что вам делать с таким мужланом, как я?

— Значит, вы пригласили меня исключительно для того, чтобы потом затащить в постель? — с неподдельным изумлением уточнила она, а про себя подумала: какая же я дурища! Вырядилась, как девица с обложки «Плейбоя», а потом удивляется, что ее пригласили в бар лишь для того, чтобы потом переспать с ней.

— Черт побери, а вы что думали? — на этот раз смутился Шон. Сквозь загар на смуглых щеках проступил лихорадочный румянец. — Послушай, крошка, ты же чертовски привлекательная женщина, хоть и редактор. У тебя потрясающая грудь и такая аппетитная попка, что я… Черт меня возьми, ведь я же не голубой! И не евнух!

Скажи ей все это кто-то другой, Терри наверняка бы оскорбилась. Но ведь это Шон Брайт. И, к своему собственному удивлению, Терри внезапно ощутила себя женственной. И сексапильной.

— Да, Шон, вы правы, — с трудом сдерживая улыбку, подтвердила она. — С ориентацией у вас все в полном порядке.

Шон помолчал, а потом, заглянув ей в лицо, тихо сказал:

— Терри, я просто негодяй! Не пойму, как такой женщине, как вы, могло взбрести в голову принять мое приглашение…

— Какой «такой»? — спросила Терри и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Зато я точно знаю, почему вы меня пригласили.

— Что вы имеете в виду? — удивился Шон. — И почему же, по-вашему, я вас пригласил?

— Именно потому, что решили, будто у меня с головой не все в порядке, — еле слышно сказала Терри, и от обиды у нее начали подергиваться губы. — Ну что, угадала?

С минуту Шон молча смотрел на нее, а потом широко улыбнулся.

— Нет, не угадали!

— А почему?

— Экая вы непонятливая! Да потому, Терри Стоун, что вы мне нравитесь, черт побери! И даже слишком.

От неожиданности Терри прыснула.

— Вы мне тоже нравитесь, Шон Брайт.

— Жаль! Что я могу дать такой женщине, как вы? Разве что головную боль…

— Я знаю… — Она вздохнула и потупилась.

— Ну что, Терри, вы еще не передумали смотреть турнир?

— А что, ваше приглашение все еще в силе? — Она подняла глаза. — Шон, вы на самом деле хотите, чтобы я пошла с вами?

— Терри, вы прекрасно знаете, чего я хочу, но турнир есть турнир.

От этих слов внутри у нее все похолодело, а потом полыхнуло огнем. Она никогда не встречала столь притягательного мужчину и не могла даже представить себе, что это такое — оказаться с Шоном Брайтом в постели.

— Терри, если мы идем в бар, надо поторопиться. — Шон взял ее под руку, и Терри снова обдало жаром. Его сильные смуглые пальцы сжимали ее локоть, а прикосновение курчавых черных волосков на руке возбуждало.

Терри Стоун, ты играешь с огнем! — предупреждал ее внутренний голос. И, словно подтверждая справедливость этих слов, соски под тонким топом напряглись и заострились. Не хватало еще, чтобы Шон заметил! — ужаснулась Терри и расправила шарф на груди. Тем временем Шон Брайт подвел ее к бару и остановился у двойных стеклянных дверей.

— Терри, обещайте мне, что в другой раз, если я вас чем-то напугаю, вы мне сразу скажете. Договорились?

— Договорились… — Кажется, он хотел не то успокоить ее, не то попросить прощения, но Терри уловила главное: «в другой раз». Значит, он хочет снова увидеться с ней. Боже праведный! Какой еще другой раз? Она насилу пережила первые полчаса «первого раза»…

А еще он открыто заявил, что хочет переспать с ней.

Перехватив тревожный взгляд Терри, Шон сжал ее ладонь и спросил:

— А я уже говорил, что сегодня вы потрясающе выглядите?

— Нет, но… спасибо. — И Терри снова вспыхнула.

Шону страшно нравилось вгонять ее в краску. В эти минуты ее нежные щечки становились ярко-розовыми. Какой же он кретин, что решил напугать ее! А вдруг она на самом деле заставила бы его отвезти ее домой? Что бы он тогда делал?!

— И не только сегодня, — добавил он и нежно сжал ее запястье.

Тут Шону впервые пришло в голову, что Терри вряд ли бывала в подобных заведениях. Впрочем, после прогулки с ветерком в его «бентли» она вряд ли получит большее потрясение. Похоже, вечерок обещает быть на редкость интересным… Он толкнул тяжелую стеклянную дверь.

Тускло освещенное помещение пропахло табачным дымом. Шон сделал глубокий вдох и машинально погладил пачку сигарет в кармане тенниски. Пора с этим завязывать. В ближайшее время перестанет таскать ее с собой.

— Думаю, вы здесь впервые? — спросил он Терри, и та молча кивнула в ответ. — Так я и знал.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы смекнуть: Терри Стоун в таких дешевых заведениях делать нечего. Тут не было ни единого намека ни на роскошь, ни на стиль.

Ни кресел индивидуального дизайна, ни дорогих картин на стенах, ни живой музыки, ни создающих уют светильников… Только музыкальный автомат в углу с полным набором попсы, дешевые пластмассовые столики, «капитанские» кресла с низкими спинками и стойка бара с дюжиной высоких табуретов.

В задней части зала стояли два больших бильярдных стола, еще один размещался в смежной комнате. Вдоль стены стоял ряд убогих киев — искривленных и никуда не годных.

Единственным украшением бара служила яркая неоновая реклама марок пива, да еще пожелтевшие фотографии владельца бара и его многочисленных приятелей, среди которых были и матросы, и докеры, и рыбаки, и просто местные завсегдатаи.

— Привет, Шон! — Сэм Трентон помахал ему рукой и двинулся навстречу. — Ты пришел как раз вовремя. — Увидев Терри, Сэм остановился и белесые брови на его острой физиономии поползли наверх.

— Привет, Сэм! — Шон хлопнул его по плечу. — Помнишь Терри?

— Еще бы!.. Привет, Терри!

— Добрый вечер, Сэм! — застенчиво ответила она.

Трентон ухмыльнулся и перевел взгляд на Шона.

— Признайся, приятель, каким образом тебе удалось заманить сюда такую потрясающую женщину?

— Секрет фирмы! Скажу только одно: это было нелегко! — проворчал Шон, раздосадованный тем, как Сэм смотрит на Терри. Взяв ее за руку, он повел ее к стойке бара, замечая, что и другие посетители начали перешептываться, а кое-кто даже довольно громко захихикал. Ясное дело! Этим парням палец в рот не клади. А он впервые привел сюда такую стильную даму, а не грудастую телку.

— Красного вина? — предложил Шон Терри, заказав себе пива. — Пойдет?

— Пойдет.

Шон обхватил ее за талию и подсадил на высокий табурет. Даже от этого мимолетного прикосновения он тут же возбудился. Проклятье! Такого с ним еще не бывало, хотя когда он говорил Терри о постели, он не солгал ни полусловом.

Ну что ж! Ведь он ее предупредил. И его совесть чиста. Теперь он играет с Терри Стоун в открытую. Насколько он понял, эта скромница вполне может постоять за себя.

— Знаете, а ведь я никогда еще не видела соревнования по бильярду, — сказала Терри, потягивая вино. — Может, объясните мне в двух словах что к чему, ладно?

— С удовольствием. — Шон снял Терри с табурета и окликнул бармена.

Тот порылся в черном кожаном футляре, достал личный кий Шона и бережно передал его из рук в руки.

— Соперник еще не готов. Так что у меня есть время показать вам, как это делается, — со снисходительным видом сказал Шон и, взяв Терри за локоток, повел к дальнему столу. — Уверен, что вы способная ученица. Главное — острота глаза и твердость руки.

Очень скоро Шон пожалел о том, что взялся обучать Терри. Свинтив две половинки кия с перламутровой рукояткой, он дал ей полюбоваться этим произведением искусства. Опершись локотками о зеленое сукно, Терри наклонилась, и Шон чуть не задохнулся.

Боже праведный! Ну и попка! Рехнуться можно. И с такой-то попкой носить джинсы в обтяжку — да это же… это же самый настоящий разврат! И она уверяет, будто ее мучают ночные кошмары? Да это его теперь замучают кошмары! Эротические триллеры с Терри Стоун в главной роли… Шон представил себе ее нагишом на зеленом сукне бильярдного стола, и у него потемнело в глазах от вожделения.

— Шон, что же ты не покажешь леди, как нужно бить? — подлил масла в огонь Сэм. — Ну-ка, покажи класс.

Терри оглянулась на Сэма. После поездки в машине с открытым верхом волосы у нее растрепались, и такая прическа нравилась Шону куда больше прежней. В таком наряде и с такой прической она ничуть не похожа на редакторшу из заумного реферативного журнала.

— Шон, я правильно делаю? — спросила Терри.

Шон знал, что не должен поддаваться искушению, но соблазн был слишком велик. Он подошел к Терри сзади, склонился над ней и принял ту же позу, что и она. При этом ее попка оказалась как раз на уровне его возбужденной плоти. От наслаждения Шон прикрыл глаза, радуясь, что выбрал уголок потемнее. Может, так никто ничего не заметит…

— Надо делать вот так, — сказал он и вложил в ее ладонь кий. Затем придал ему нужный угол. — Когда будете готовы, чуть отведите кий назад и бейте. Только цельтесь поточнее и не торопитесь.

— Уже можно начинать? — еле слышно выдавила из себя Терри, порозовев от смущения. — Можно?

— Начинайте, — хрипловатым голосом ответил он. — Только расслабьтесь и не спешите.

Терри вдруг напряглась, рука у нее дрогнула, и она чуть не выронила кий.

— Спокойнее, малышка! — шепнул ей на ухо Шон, млея от чувственного удовольствия. Черт, пока он не овладеет этой скромницей именно в такой позе, он не успокоится!

— Шон, я не…

В тот самый момент, когда Терри ударила по шару, Шон со всей силы прижался к ее ягодицам. Кий скользнул по столу, чуть не прорвав сукно; шар подскочил раз, другой, а потом взвился в воздух, с грохотом врезался в музыкальный автомат и, отскочив, упал на пол рядом со столиком, за которым сидел Сэм Трентон.

— Эй, ребята! — завопил тот. — Вы что, совсем там озверели? Так ведь и покалечить недолго!

К этому моменту оба отпрянули к стене. Шон был все еще возбужден, а Терри выглядела изрядно смущенной.

— Я… извините… — Она зарделась и потупилась. — Вряд ли я научусь играть в пул.

Шон провел пальцем по ее щеке.

— Ну почему же… Думаю, через пару уроков у нас все получится.

Проглотив ком в горле, Терри пробормотала:

— Нет, я не… я не… — Она замотала головой, по-прежнему глядя в пол. — Боюсь, у меня ничего не получится.

Шон молча улыбнулся, но тут же помрачнел: покачивая пышными бедрами, к ним приближалась Лилиан Старк.

— Привет, профи! — Лили смотрела на него как кот на сметану.

Черт, подойди к нему эта рыжая бестия в тот злополучный вечер, он бы остался у нее до самого утра. И тогда все бы сложилось по-другому.

— Привет, Лили! — небрежным тоном отозвался Шон.

— А ты, Шон, как я погляжу, пришел с подружкой? — Она ехидно улыбнулась. — Что-то я ее здесь раньше не встречала… Что, потянуло на новенькое?

В баре, стоявшем прямо на берегу, было полным-полно женщин. Шон успел переспать почти со всеми и утратил к ним интерес. Ко всем, кроме Лилиан. У нее было на что посмотреть и за что подержаться: длинные, медно-рыжие вьющиеся волосы, кошачьи глаза цвета меда и роскошная грудь.

Шон уламывал ее больше месяца — с того самого дня, как впервые увидел в баре и угостил бокалом вина. До сих пор ему не везло. Ну что ж, конкуренция в таких делах всегда только на пользу…

— Это Терри Стоун. Терри, познакомься, это Лилиан Старк.

— Очень приятно, — сказала Терри и выдавила улыбку.

— Взаимно. — Лилиан смерила соперницу взглядом и, поджав свои полные яркие губы, как бы между прочим поинтересовалась: — И давно вы его подружка? — На ней были абрикосовые брюки в обтяжку и короткий черный топ, открывавший изрядную часть живота. Она была похожа на рыжую кошку — так же вкрадчива и грациозна.

В любое другое время Шон бы с превеликим удовольствием приударил за ней. Впрочем, не он один. Однако сегодня, как ни странно, Лили не вызывала в нем ни малейшего интереса.

— Мы с Шоном просто добрые знакомые, — ответила Терри.

— Хотите добрый совет? Будьте с ним поосторожнее, — промурлыкала Лилиан, сузив глаза. — Поверьте моему опыту, этот Шон Брайт тот еще жеребец. Вы и глазом не успеете моргнуть, как он залезет к вам в джинсы.

Терри покраснела как рак.

— Ну хватит, Лили! — вмешался Шон. — Оставь Терри в покое.

— А в чем дело, Шон? — Выщипанные, подведенные карандашом бровки взлетели вверх. — Какая трогательная забота! Раньше ты никогда не вмешивался, когда кто-нибудь из здешних парней не давал мне проходу.

— Я же знал, что ты прекрасно можешь за себя постоять.

— Это точно! — Лилиан смерила Терри ледяным взглядом. — Рада была с вами познакомиться. Всего доброго, Шон! Как-нибудь увидимся… — И она величаво удалилась.

Терри проследила за Лилиан взглядом, пока та не подошла к группе мужчин в противоположном углу бара.

— Кто это? — спросила Терри, не глядя на Шона. — Ваша подружка?

— Нет.

— Просто если это так, то я…

— Я же сказал, никакая она мне не подружка! — раздраженным тоном ответил он. — К вашему сведению, у меня постоянной подружки нет. И не было.

— Никогда?

— Ну разве что в школе.

— А почему?

Шон бросил на нее мрачный взгляд.

— Потому что не хочу. Я слишком дорожу своей свободой. Вот такой я тип! Терри, я говорю вам все как есть…

Терри не ответила ни слова, но в ее огромных глазах вспыхнула такая боль, что Шон почувствовал себя последним подлецом. Спрашивается, ну какого черта он связался с такой женщиной, как Терри? Надо срочно отвезти ее домой и вернуться к Лилиан. Они с Лили два сапога пара. Одиночки. Любители поразвлечься, а когда надоест, разбежаться в разные стороны. Без взаимных претензий. И никаких проблем!

Лили давно бы переспала с ним, просто ей взбрело в голову поиграть в кошки-мышки. Шон это кожей чувствовал. Ведь он и сам игрок экстракласса. И хотя они с Лилиан оба в высшей лиге, рано или поздно он победит. И она в этом ничуть не сомневается. С Лили все легко и просто: она играет по тем же правилам.

Шон покосился на Терри. Она сидела неподвижно и невидящими глазами смотрела на ряды бутылок за спиной у бармена. У нее был такой грустный вид, что у Шона на душе заскребли кошки.

— Терри…

— Что? — чуть вздрогнув, спросила она и перевела на него взгляд.

— Я никогда не спал с Лилиан.

Она уставилась в пол и пробормотала:

— Меня это не касается.

— Просто я хотел, чтобы вы знали.

Терри подняла глаза и молча кивнула.

— И вот еще что… — Шон осекся и, помолчав, буркнул: — Терри, если откровенно, я…

— Да, Шон?

— Я рад, что вы пришли.

— Правда?

— Да.

Она улыбнулась так нежно, что у Шона сладко защемило в груди.

— Спасибо, Шон, — тихо сказала она.

На этот раз Шон занял в турнире только второе место. Терри была в восторге от его мастерства, хотя сегодня он играл куда хуже обычного. Дело в том, что он никак не мог сосредоточиться и жутко злился. Присутствие Терри мешало ему. Он постоянно чувствовал возбуждение.

Шон вез Терри домой и думал, на ком бы сорвать злобу. Можно было бы обвинить во всем Лилиан, но ведь она-то тут совершенно ни при чем. И хочет он вовсе не Лилиан, а Терри Стоун, и желание возрастает с каждой минутой.

Терри не была такой чувственной, как Лили, но мягкость, хрупкость и изящество всего ее облика делали ее намного привлекательнее. И желаннее. А то, что она даже не подозревала о том, насколько сексуальна, придавало ей неизъяснимое очарование.

— Вы не пригласите меня к себе? — спросил Шон, когда они стояли у ее дома.

— Нет… — От волнения у Терри пересохло во рту, и она облизнула губы. — Думаю, не стоит…

— Почему? — удивился он. — А мне кажется, что как раз стоит.

Терри покачала головой:

— Не сегодня. Я так не могу…

— Как «так»? — настаивал он.

— Я… я еще не готова.

Шон коснулся ее щеки, медленно и бережно провел по ней пальцем, и по телу Терри пробежала легкая дрожь.

— А я готов поспорить, что помог бы вам уснуть.

Шон наклонился и, закинув ее голову, залепил ей рот поцелуем. Губы у Терри были такими нежными, полными и сладкими, как он и ожидал. Он почувствовал это, когда Терри приоткрыла их под натиском его языка. Шон глухо застонал и прижал ее к себе, а Терри, прильнув к нему, обвила руками его шею. Он изнемогал от желания овладеть ею. Хотелось подхватить ее на руки и отнести наверх, в спальню. Ладони Шона прикоснулись к ее груди и обхватили соблазнительные упругие округлости. Когда же он начал сквозь тонкий трикотаж ласкать ее соски, Терри замерла, застонала, а потом резко отстранилась.

— Нет, Шон, я… я не могу. Не сегодня, — тихо, но твердо сказала она.

До этого момента Терри ложилась в постель только с одним-единственным мужчиной. Но Стэнли больше нет, а Шон, этот любитель свободы, ей не пара. И, если она переспит с ним, он сразу все поймет. Она вспомнила, как у нее дрожали колени после сумасшедшей гонки по прибрежному шоссе и что она ощущала, когда Шон давал ей урок игры на бильярде. Нет, не стоит еще раз показывать, какая она дура!

— Как скажешь, малышка! — нежно произнес он, чем несказанно удивил Терри. — Не люблю пороть горячку.

— Вот как?

Шон сверкнул белозубой улыбкой и откровенно признался:

— Да нет, на самом деле люблю. Но сейчас, похоже, не тот случай. — Он ласково погладил ее по щеке. — Я подожду. Вы того стоите.

Скажи Шон еще хоть слово, у Терри недостало бы сил сопротивляться. Но она взяла себя в руки.

— Спасибо за чудный вечер, — не покривив душой, сказала она. — Мне было очень хорошо.

— Мне тоже.

Его голос прозвучал так искренне, что Терри отважилась предложить:

— Знаете, Шон, я… у меня есть два билета в театр. На следующий вторник… — Вчера вечером за ужином в ресторане она собиралась пригласить Ричарда, но как-то забыла об этом. — Не хотите составить мне компанию?

— В театр? Драматический? А что идет?

— «Одиночество вдвоем». Говорят, очень хороший спектакль.

Шон улыбнулся:

— А почему бы и нет? Сто лет не был в театре.

Терри просияла.

— Начало в восемь.

— Тогда я заеду за вами в начале восьмого.

Терри отперла дверь и обернулась пожелать ему спокойной ночи, но Шон стремительно шагнул к ней и сжал в объятиях. Она прильнула к нему и ощутила его возбужденную плоть. Сердце ударило в горло, внизу живота разлилось тепло.

Шон закинул ей голову и поцеловал с такой страстью, что у нее перехватило дыхание и подогнулись ноги. Ричард всегда целовал ее только в щеку, вспомнила Терри, когда Шон наконец отпустил ее.

— Спокойной ночи, Терри, — севшим от волнения голосом сказал он. — До вторника. — Он подождал, пока Терри закроет дверь, и зашагал к машине.

Терри едва держалась на ногах, сердце рвалось из груди. Боже праведный! Что же с ней происходит? Видно, она на самом деле сходит с ума…

В эту ночь Терри приснился Шон Брайт. Это был эротический сон: Шон, совершенно обнаженный — смуглый, бронзовый от загара и прекрасный как античный бог, — овладел ею, стоя сзади.

Сначала они стояли за бильярдным столом в баре «Нептун», но рядом никого не было. На ней был только изумрудный топ и ажурные черные трусики. Шон поцеловал ее в шею, а потом опрокинул на зеленое сукно. Одна рука ласкала грудь, дразня сосок, другая, скользнув по животу, проникла за резиновую кромку трусиков.

Терри явственно ощущала прикосновение сильных пальцев и прижавшуюся к ней мужскую плоть — твердую, мощную, горячую…

Его ладонь гладила, сжимала, ласкала ее лобок, а потом палец Шона скользнул между ног и принялся томительно-медленными круговыми движениями нежно поглаживать чувствительный бугорок.

— Шон… — простонала она, выгибая спину и прижимаясь к его груди.

И тут его сильные пальцы одним ловким движением разорвали ажурную ткань трусиков.

— Терри, раздвинь ноги, — приказал Шон хрипловатым голосом. А потом, раздвинув ловкими пальцами влажные губы, мощным толчком вошел в нее.

Ощущение было столь сильным и возбуждающим, что Терри громко застонала.

Тело ее покрылось испариной. Дрожащие пальцы стиснули зеленое сукно. Терри облизнула губы, подалась вперед и, подхватив ритм, слилась с Шоном в танце любви.

— Еще… Шон… пожалуйста… — шептала она, стараясь удержать в себе его плоть, которая вдруг начала выскальзывать наружу. — Ну, пожалуйста, еще…

Но Шона уже не было.

И бильярдной тоже не было.

Терри распахнула глаза и огляделась. Она у себя в спальне. Одна. За окном уже светает…

Окончательно проснувшись, Терри снова и снова проживала свой сон в мельчайших подробностях, пока тело не охватила сладкая истома. Она покосилась на часы: начало шестого… Можно еще поспать, решила она и сладко уснула.

Разбудил ее телефонный звонок. Она взглянула на часы и ахнула: еще чуть-чуть — и она проспала бы на работу. Терри откинула со лба растрепавшиеся после сна волосы и, подняв трубку, сонно выдохнула в микрофон:

— Алло…

— Терри, это Ричард.

— Привет, Ричард. — Терри не говорила с ним с пятничного ужина в ресторане. Она снова покосилась на часы, которые неумолимо отсчитывали минуту за минутой, и пробормотала: — Извини, Ричард, но я сегодня проспала. И боюсь опоздать на работу.

— Проспала? — удивился тот. — Приятно слышать!

— Можно я тебе потом перезвоню?

— Ну конечно! Буду ждать.

— Тогда я позвоню тебе с работы.

Терри положила трубку и, вскочив с кровати, понеслась в душ. Наскоро причесалась, оделась и, даже не позавтракав, спустилась в гараж. Только в машине ей пришло в голову: а ведь Шон Брайт прав! Пожалуй, он сумел бы вылечить ее от бессонницы.

 

5

Тимоти Паркингс закрутил последний болт, прикреплявший бензобак к днищу, и вылез из-под красного «вольво», под которым пролежал целый день. Классическая модель, как раз для его маленькой сервисной мастерской с гордым названием «Старый друг лучше…».

Выйдя во двор, он увидел серебристый «бентли» Брайта. Шон хлопнул дверцей и шагнул навстречу другу.

— Привет, Шон! — улыбнулся Тимоти. — Какими судьбами? Что-то ты меня давненько не проведывал…

— Да замотался совсем… А теперь вот заскочил по дороге узнать, как поживает мой «харлей». Сам знаю, что это тот еще раритет, но ты же у нас мастер на все руки!

— Смотри не перехвали…

— Не скромничай, Тимми! Надеюсь, ты доведешь моего старого друга до кондиции.

Тимоти усмехнулся и, вытерев ладони куском ветоши, ткнул пальцем в угол двора, где у забора стоял накрытый брезентом мотоцикл.

— Уже. Можешь забирать.

— Ты серьезно? — обрадовался Шон. — Неужели собрал?

— А то! Серьезнее не бывает.

— Спасибо, дружище!

Шон подошел и откинул брезент. На миг он застыл от изумления, а потом схватился за руль, отбросил ногой валявшийся на дороге хлам и выкатил мотоцикл на середину двора на солнышко.

— Ну, что скажешь? — не без гордости спросил Тимоти. — Как смотрится? Неплохо?

— Неплохо? Да лучше не бывает! — просиял Шон. — Тимми, тебе цены нет!

Длинный приземистый мотоцикл со сверкающим перламутром красным бензобаком и крыльями… Хромированные спицы, выхлопная труба, рукоятка газа и отделочные детали — все это великолепие ослепительно сверкало в лучах яркого августовского солнца.

— Тим, я твой должник! — Не отрывая глаз от своего реанимированного «харлея», Шон помотал головой, словно не верил в такое чудо. — С такой работенкой кроме тебя никто бы не справился!..

Тимоти перебрал мощный мотор, заменил старые детали, собрал мотоцикл заново, да еще и выкрасил в бордовый цвет.

— Ну и когда ты заберешь своего красавца?

— Прямо сейчас. Не терпится прокатиться. Заеду за Биллом, а потом вернусь за своей «ласточкой». — Шон перекинул ногу через сиденье, но не торопился запускать мотор. Погладил блестящий руль, отвел глаза куда-то в сторону…

— Послушай, приятель, если тебе нужен совет, то прямо так и скажи, — не выдержал Тимоти. — Хватит играть в молчанку.

Шон тяжко вздохнул:

— Да меня заботы одолели… Скоро срок платежа, а денег как не было, так и нет.

— Так ты что, надумал продать мотоцикл?

— Пока не знаю. Вряд ли… — Шон снова погладил руль. — Даже если продам, меня это не спасет. Много за него не выручишь… Надо срочно что-то придумать, а то мы с Биллом останемся без «Красы морей».

Тимоти насупился.

— Не каркай! И можешь на меня рассчитывать. — Он помолчал и со вздохом добавил: — Я, конечно, не Рокфеллер, но чем могу, помогу.

Шон молча кивнул в ответ.

— Послушай, старик, а как там поживает та красотка, что приходила к тебе в гости на яхту? — пряча ухмылку, спросил Тимоти.

— Поживает неплохо. — Шон чуть нахмурился. — А что?

— Говорят, ты водил ее в бар «Нептун».

— Однако Сэм тот еще трепач! — хмыкнул Шон. — А что еще он тебе поведал?

— Что ты обучал малышку Терри игре в пул.

Шон стал мрачнее тучи.

— Было дело… Только спортсменка из нее никудышная. — Он отвел глаза в сторону и буркнул: — Сказать по правде, я и сам не знаю, какого черта с ней связался.

— Зато я знаю, — хмыкнул Тимоти. — Дело ясное!

— Так. Если ты, Тимми, такой умник, то сам понимаешь, что все это дурь. И чушь собачья. Терри вдова и, похоже, до сих пор тоскует по покойному мужу.

— Он вроде как не вчера умер…

— Это точно. Только сдается мне, что если она переспит со мной, то потом будет чувствовать себя виноватой.

— Да не в этом дело, Шон! Просто Терри не из тех, кого берут на одну ночь. Знаешь, по-моему, ей сначала нужно как следует узнать парня, а уж потом прыгнуть к нему в постель.

— Вот именно! — Шон развел руками. — Тим-ми, тебе пора подаваться в психоаналитики.

— А это мысль! — хмыкнул тот. — Не век же мне лежать под ржавыми тачками. Только ты мне зубы не заговаривай! Так что у тебя с Терри?

— А ничего. Такие женщины не в моем вкусе.

— Тогда какого черта ты с ней встречаешься?

— Да я бы не стал, но она сама хочет.

— Ну да! Ты же у нас известный дамский угодник! — хмыкнул Тимоти. — Разве ты можешь отказать бедной вдове?

— Хватит издеваться! — мрачно огрызнулся Шон. — Завтра я иду с ней в театр.

— Ты шутишь?

— Мне не до шуток! — ухмыльнулся Шон. — Представляешь, на что приходится идти ради прекрасных женских глаз?

Тимоти хохотнул.

— Бедный ты бедный! Еще чуть-чуть — и я заплачу.

— Тим! — раздался из окна голос его жены Аманды. — Зайди в дом, ты мне нужен.

— Подожди, Мэнди! — крикнул Тимоти. — Лучше выходи сама, поздоровайся с Шоном.

Через минуту к ним подошла Аманда и с улыбкой объявила:

— Я подумала, вы оба не откажетесь выпить пива. — Она потянулась, чмокнула Шона в щеку и протянула ему прохладную банку, а другую дала мужу.

— Спасибо, Аманда! — Брайт откупорил банку, закинул голову и с наслаждением не отрываясь выдул прохладное бодрящее пиво. — Классная у тебя жена, Тим!

Тот притянул жену к себе, взглянул на нее сверху вниз и с достоинством ответил:

— Других не держим. — Потом, незаметно подмигнув жене, с невинным видом сообщил: — Знаешь, Мэнди, а Шон завтра идет в театр со своей новой подружкой.

— Вот и молодец! А вот ты меня, муженек, в театр сроду не пригласишь! — с напускной обидой заметила Аманда.

— Никакая она мне не подружка! — буркнул Шон. — Просто одинокая женщина, вернее вдова… Притом редакторша. На кой черт мне такая подружка?

— И ты собрался катать ее на своем «харлее»? — спросила Аманда, и в глазах у нее заплясала чертики.

— Куда там! Да разве эта тихоня согласится? — Шон вздохнул. — Я тут прокатил ее на своей «ласточке», так она и то чуть не описалась со страху.

— Могу себе представить, какую проверку ты учинил этой редакторше! — присвистнула Аманда. — Прокатил с ветерком, да?

Шон молча кивнул.

— Похоже, эта тихоня, как ты выражаешься, справилась с честью, — вставил Тимоти, — раз уж ты снова собрался с ней на свидание.

— Похоже, у меня съехала крыша.

— А я думаю, наоборот, встала на место! — с безмятежным видом возразил Тимоти. — С чем тебя и поздравляю!

— Просто ты, Шон, наконец-то повзрослел, — с улыбкой сказала Аманда, снисходительно наблюдая за дружеской перепалкой. — Давно пора!

— Послушайте вы, сладкая парочка! Если, по-вашему, сидеть до одури перед ящиком значит стать взрослым, то в таком случае я предпочитаю вообще никогда не взрослеть!

— Слышишь, радость моя? — Тим чмокнул жену в макушку. — Он еще огрызается!

Аманда взяла у мужа банку и отпила глоток.

— Шон, ты меня не так понял. Я не предлагаю тебе целыми днями валяться на диване перед ящиком, — сказала она. — Хотя, если откровенно, иногда это очень даже приятно.

— Ага, особенно если Тимми под боком! — парировал Шон. — Но ведь Тим исключение из правил. — Он прицелился и швырнул пустую банку в мусорную корзину. Корзина стояла далеко, но бросок оказался точным, и Шон улыбнулся. — И ты, Мэнди, тоже. — Сжав руль, он привстал, нажал ногой на педаль, и мотор заурчал. Покрутив ручку газа, он остался доволен.

— Классная работа, Тимми! Расплачусь, когда вернусь за машиной. Договорились?

— Договорились, старик. Пока!

Шон опустил сдвинутые на лоб темные очки, откинулся назад, лихо развернул мотоцикл на одном заднем колесе, поддал газу и с ревом умчался.

— А ты видел его новую подружку? — спросила мужа Аманда.

— Видел.

— Ну и какая она?

— Какая? — Тим на миг задумался. — Настоящая леди. Боюсь, у Шона будет с ней масса хлопот.

— Кто знает… А может, ему наконец повезло?

— В каком смысле?

— В таком, что наконец-то нашлась женщина, которая приберет этого красавчика к рукам.

Тимоти промолчал: он не мог представить себе, что эта хрупкая нежная редакторша сумеет прибрать к рукам такого парня, как Шон Брайт.

Во вторник вечером Шон появился на пороге дома Терри в начале восьмого. Открыв дверь, она была приятно удивлена и с облегчением вздохнула. Перед ней стоял Шон в серых шерстяных брюках и клубном пиджаке темно-синего цвета.

Правда, галстука на нем не было, но он решил эту проблему так: надел бледно-голубую рубашку, оставив незастегнутой верхнюю пуговицу. Голубой цвет подчеркивал синеву его глаз и смуглость кожи. Пиджак идеально сидел на его ладной фигуре.

Заглянув Терри в глаза, он усмехнулся.

— В чем дело? Не нравится мой костюм?

— Напротив! — просияла Терри. — Вы выглядите прекрасно!

— Признайтесь, миссис Стоун, а ведь вы думали, что я заявлюсь в джинсе?

— Сказать по совести, такой возможности я не исключала, — со смущенной улыбкой призналась Терри.

Шон молча усмехнулся, отчего на его щеках появились ямочки. Сегодня он выглядел совсем другим человеком — нарядный, ухоженный, тщательно выбритый, в отутюженных брюках… Черные туфли так и сверкают.

Да и вел он себя в этом костюме по-другому — более официально, чуть ли не чопорно… Терри не верилось, что перед ней тот же грубоватый парень, который спас ее на берегу.

— Ну что, вы готовы? — спросил Шон.

Терри кивнула. На ней было простое элегантное платье из жатого шелка фиолетового цвета и лакированные лодочки на шпильке в тон платью. Увидев в нагрудном кармане блайзера Шона пачку сигарет, Терри, чуть запнувшись, спросила:

— Вы всегда носите с собой сигареты, но я ни разу не видела вас курящим.

Шон пожал плечами.

— Раньше я выкуривал по две пачки в день, а потом смекнул, что это не самый приятный способ самоубийства, и завязал. Уже полгода прошло. — Он легонько постучал пальцем по пачке, торчавшей из кармана. — Знаете, я столько лет таскал с собой сигареты, что это вошло в привычку. Кроме того, это помогает бороться с искушением. Думаю, скоро буду оставлять сигареты дома.

Терри улыбнулась:

— Шон, вы просто молодчина! Могу себе представить, как нелегко избавляться от старых привычек!

Вместо ответа тот снова повел плечами. Он делал это довольно часто, и у него получалось так вальяжна и в то же время так многозначительно, что Терри пришло в голову: а интересно, что означает этот жест…

Терри заперла дверь, и они пошли к машине, припаркованной напротив калитки. На этот раз верх был поднят: значит, за прическу можно не волноваться. Шон открыл дверцу, помог Терри сесть, подождал, пока она подберет юбку, а потом захлопнул дверцу. Всю дорогу до Дорчестера он вел машину крайне аккуратно, но у театра наотрез отказался позволить служащему припарковать его «ласточку».

— Знаете, когда я учился в школе, я сам подрабатывал этим делом. А потом выбирал себе машину по вкусу и катался на ней, пока хозяева сидели в зале.

— А я и не думала, что вы были пай-мальчиком! — улыбнулась Терри.

Они вошли в театр, купили программку и, поскольку времени до начала спектакля оставалось совсем мало, сразу прошли в зал. Места у них были неподалеку от оркестровой ямы, в середине пятого ряда. Хотя проходы между рядами были довольно просторными, Джеку приходилось складываться пополам, пропуская мимо себя публику.

— Ну как вы провели воскресенье? — спросил он, когда все наконец заняли свои места. Слева от Шона уселась тучная дама, так что ему приходилось не сладко. — Удалось выспаться?

— Более или менее… — уклончиво ответила Терри. — Знаете, иногда мне кажется, что я до конца жизни так и не сумею выспаться.

Шон улыбнулся в ответ.

— А мне кажется, что я мог бы избавить вас от бессонницы.

Терри вскинула брови.

— По-моему, я знаю, на что вы намекаете! — При одном воспоминании об эротическом сне после похода в бар «Нептун» и после признания Шона в том, что он хочет переспать с ней, Терри вспыхнула. — Боюсь, мистер Брайт, я не смогу воспользоваться вашим любезным предложением.

— Как вам будет угодно, моя прекрасная леди! — Его улыбка обезоруживала, и Терри отвела глаза в сторону. — Только не говорите потом, что я отказал вам в помощи.

Конечно же Шон Брайт ведет себя возмутительно. Хотя он не так уж не прав. Доктор Уинсли уверяла, что оргазм — отличное снотворное (выделяя в кровь гормоны, он способствует расслаблению мышц). Увы, в полной мере она еще ни разу не испытала на себе действия этого средства и пока еще не была готова прибегнуть к услугам «доктора» Брайта.

Терри подозревала, что душевное потрясение подавило в ней сексуальность. Однако доктор Уинсли так не считала. Она говорила, что большинство женщин испытывают трудности с оргазмом. Впрочем, врачи могут ошибаться и на самом деле истинная причина всех ее трудностей — именно секс. Вернее, его отсутствие…

— А вы не знаете, о чем пьеса? — спросил Шон, возвращая Терри к действительности.

— Точно не знаю, но, по-моему, о мужчине, который бросает семью ради любви к молодой женщине. Одним словом, психологическая драма.

— Драма? — переспросил Шон, и лицо его стало серьезным. — Ну почему же непременно драма! Может, в его случае это, напротив, Божья благодать.

Терри бросила на него удивленный взгляд, но в этот момент свет в зале погас, занавес поднялся, и она откинулась на спинку кресла.

Через полчаса Терри начала беспокоиться. Роль мужа исполнял артист, не блещущий талантом, да и диалоги были вялые и напыщенные — короче, театральные в плохом смысле этого слова. Она боялась смотреть на Шона и так бы и просидела, не повернув головы, до самого антракта, если бы в один прекрасный момент не услышала его ровное посапывание, плавно перешедшее в безмятежный храп.

Терри покосилась в его сторону, и перед ней предстала картина, повергшая ее в шок: Шон свесил голову на грудь, чуть подался вперед, а его длинные ноги согнулись и уперлись в переднее кресло. С этого момента Терри уже не следила за сюжетом, а с ужасом наблюдала, как сидевшие неподалеку зрители начали вертеть головами в поисках источника храпа. И нашли его.

Теперь Терри не ощущала себя рядовым зрителем, поскольку пребывала в зоне повышенного внимания. Тут раздался еще один громкий всхрап — и вот уже почти половина зала ерзала в креслах и, недовольно бурча, крутила головами.

— Шон, — прошептала Терри, толкнув его плечом, — проснитесь…

Никакого эффекта… Она толкнула его еще разок, и это возымело эффект, только обратный желаемому: Шон захрапел еще громче. Тогда Терри потрясла его за плечо.

— Шон! Да проснитесь же вы наконец!

Он вздрогнул, захлопал глазами спросонья и потер лицо ладонью.

— Что? В чем дело?

К счастью для Терри, в эту минуту зажегся свет и занавес опустился. Первое действие закончилось. Зрители потянулись к выходу из зала.

— Вставайте! — велела Терри. — Мы уходим. — Она потянула Шона за руку, заставила подняться и двинулась вслед за остальными, молясь в душе, лишь бы не встретить кого-нибудь из знакомых.

— А куда мы идем? — спросил Шон, когда они вышли в фойе.

— Куда угодно. Лишь бы поскорее уйти подальше отсюда.

— А как же психологическая драма? — с невинным видом поинтересовался он. — Уже закончилась?

— А вам интересно? — вопросом на вопрос сердито ответила Терри. — Что-то я не заметила… Пошли отсюда скорее. С меня хватит.

Шон промолчал, послушно следуя за ней. Они почти добрались до двери, как вдруг за спиной у Терри раздался знакомый голос:

— Терри? Куда же ты?

Она внутренне съежилась. Сомнений нет: даже не оборачиваясь, она узнала уверенный баритон Ричарда Стиплтона.

Терри обернулась и приклеила на лицо любезную улыбочку.

— Привет, Ричард!

— Ты же обещала позвонить, помнишь? Я хотел пригласить тебя на спектакль.

— А у меня уже были билеты, — невпопад возразила она. — Я звонила тебе в офис, но, к сожалению, не застала.

Стиплтон взглянул на ее спутника. Выхода нет — надо знакомить их.

— Ричард, это Шон Брайт.

— Представлений не требуется, — ледяным тоном сказал Ричард. — Мы с мистером Брайтом уже встречались. И не раз.

— А вы, мистер Стиплтон, все химичите? — спросил Шон. — Ну и как успехи? Что новенького? Какие еще поборы и ограничения вы придумали? Насколько я понимаю, ничего другого от вас, отцов города, ждать не приходится.

Терри молча таращила глаза.

— Видишь ли, Терри, мистер Брайт все никак не успокоится по поводу некоторых решений городской администрации, — счел нужным объяснить Ричард, бросив на Шона уничижительный взгляд.

— А мистер Стиплтон все повышает и повышает плату за аренду причала! — парировал Шон. — Надеется выжить нас.

— Позвольте напомнить, мистер Брайт, что у меня самого есть яхта, — с достоинством заметил Стиплтон. — И я исправно вношу за нее плату.

— Не спорю. Только ваша яхта покруче «Красы морей», верно? К тому же вы купили контрольный пакет акций модного ресторана как раз напротив причала!

— Предлагаю взять тайм-аут, мистер Брайт. Я понимаю, вам не терпится повесить на меня всех собак. — Ричард отвернулся и бросил на Терри испытующий взгляд. — А я не знал, что ты знакома с Шоном Брайтом.

Терри судорожно стиснула во влажных ладонях скрученную в трубочку театральную программку.

— Мы познакомились случайно. На пляже… Всего две недели назад, — ответила она. Сказать по правде, в данный момент ей не хотелось знать ни одного, ни другого. В особенности Шона. Послав ему ослепительную улыбку, она с мстительным наслаждением сообщила: — Как выяснилось, у нас с мистером Брайтом общие интересы.

— В самом деле? — удивился Ричард. — И какие же, если не секрет?

— Ну какие могут быть секреты! Мы с Шоном оба страстные театралы.

— Вот как?! — В голосе Стиплтона сквозило недоверие. — Никогда бы не подумал, что мистер Брайт такой интеллектуал.

Шон осклабился.

— Я еще и не так вас удивлю, мистер Стиплтон. — Он обернулся к Терри. — Пойду за машиной.

Когда он удалился, губы Ричарда сжались в упрямую жесткую линию.

— Терри, я пришел с матерью. Признаться, ты немало удивила меня, появившись здесь с таким… с Шоном Брайтом.

— Представь себе, Ричард, я и сама удивлена.

— Надеюсь, Терри, ты не намерена продолжать это знакомство?

— Как тебе сказать… — Она помолчала. Сегодняшний вечер ее доконал. — Пожалуй, нет. — Она вздохнула: да, они с Шоном совершенно разные люди. Терри выглянула в открытую дверь, ища глазами серебристый «бентли». — Ричард, мне пора идти.

— Терри, нам нужно серьезно поговорить. Завтра я позвоню тебе на работу.

Терри кивнула, внезапно почувствовав слабость в ногах. Вся эта неприятная ситуация — сначала храп Шона, потом недовольство Ричарда — подкосила ее, и у нее было такое ощущение, словно у нее начинается грипп.

Шон подогнал «бентли» к подъезду. Терри вышла и, когда он открыл ей дверцу, села.

— Однако, как тесен мир! — заметил Шон, садясь за руль. — Кто бы мог подумать, что вы знакомы с этим… скользким типом.

Терри ощетинилась.

— Шон, выбирайте выражения! Этот, как вы изволили выразиться, скользкий тип — друг детства моего покойного мужа. К вашему сведению, он очень мне помог. И к тому же теперь он и мой близкий друг.

Шон презрительно фыркнул.

— Этот ваш Стиплтон напыщенный, наглый тип! Двуличный, самовлюбленный выскочка. Да и к тому же нечист на руку!

Терри сверкнула глазами.

— Да что вы говорите?! Ну что ж, по крайней мере он не выражается, как пьяный портовый грузчик, и не храпит в театре на виду у всей публики!

Шон промолчал, но рванул с места так, что запахло паленой резиной, и Терри снова вцепилась в сиденье. И хотя эта езда не шла ни в какое сравнение с субботней прогулкой с ветерком, обратная дорога заняла у них вдвое меньше времени, чем обычно.

К счастью, когда они добрались до ее дома, Шон успел поостыть. Терри тоже несколько успокоилась. Он остановил машину у края тротуара и переключил скорость. Мотор негромко урчал.

Шон повернулся к ней и, чуть нахмурясь, негромко произнес:

— Терри, прошу прощения за перепалку со Стиплтоном. И вообще… за то, что огорчил вас и испортил вам вечер.

Терри молчала. Извинений она не ждала. Шон в очередной раз ее удивил. Как и сегодняшний костюм, эти извинения мало соответствовали облику мужчины, созданному ею в своем воображении.

— Ничего страшного. С кем не бывает… — пробормотала она, а про себя подумала, что лично у нее до недавнего времени не было знакомых, безмятежно похрапывающих во время спектакля. Хотя… какая разница?..

— Знаете, Терри, после того что случилось, похоже… похоже, нам с вами нет смысла больше встречаться.

— Вы правы, — с готовностью согласилась Терри, но почему-то на душе у нее стало холодно и пусто. — Всего доброго.

— Пойдемте, я провожу вас до дверей.

Шон выключил зажигание, вышел и помог Терри выбраться из машины. Они молча шли к крыльцу. Он подождал, пока она достанет ключ, который почему-то оказался на самом дне сумочки, потом взял его из ее ставших вдруг неловкими пальцев, вставил в замочную скважину и отворил дверь.

Пауза затягивалась.

— Еще раз извините за испорченный вечер.

Терри только кивнула. Комок в горле мешал ей говорить. Господи, да ведь это же глупо! И наконец, смешно! Но она не могла совладать с собой.

— Прощайте, Терри Стоун!

Она выдавила улыбку.

— Прощайте, Шон Брайт.

Он повернулся и спустился с крыльца, но раздавшийся за спиной голос заставил его замереть на месте и обернуться.

— Знаете, а ведь пьеса на самом деле была жутко скучная…

— Это точно! — с готовностью согласился Шон. — Вам тоже не понравилась?

И тут она просияла улыбкой.

— Знаете, а вам очень идет этот блайзер.

Шон улыбнулся в ответ.

— А вам идет все, что бы вы ни надели.

— До свидания, Шон.

Он кивнул, но не двинулся с места.

— Я понимаю, это не оправдание, но вчера у нас вышел из строя двигатель, — пробормотал Шон, — и я до полуночи с ним провозился. Надо было позвонить вам и отказаться.

— Да я сама чуть было не уснула…

— Тогда вам надо почаще ходить в театр, — пошутил он и зашагал к калитке.

Терри молчала, но от звука его шагов у нее сжималось сердце.

Он шел к машине, а Терри изо всех сил закусила губу, чтобы его не окликнуть. На миг Шон замешкался, а потом обернулся и предложил:

— Я подумал… не знаю… может, вам захочется прокатиться со мной на мотоцикле?

— На мотоцикле? — эхом повторила Терри, и сердце вновь пустилось вскачь.

— Ну да, на моем «харлее». У меня есть запасной шлем.

Услышав эти слова, Терри похолодела. Сердце у нее замерло и словно упало. В голове вихрем пронеслись страшные видения: лужа крови на мостовой, «харлей» мужа на боку с крутящимся колесом, шлем на обочине… Нет, это просто безумие! Какой-то кошмар наяву… И вдруг губы словно сами по себе проговорили:

— Знаете, а ведь я… я никогда не ездила на мотоцикле.

— Так вы… вы согласны?! — не сразу сообразил он, вытаращив глаза, и уточнил: — Вы поедете со мной?

— Поеду, — подтвердила она и почувствовала неимоверное облегчение.

Казалось, из Шона вынули пружину. Он сразу оживился и скороговоркой объяснил:

— Мне придется на пару дней уехать по делам, но к субботе я точно вернусь. И мы с вами прокатимся куда-нибудь на природу. Договорились?

— Договорились! — Терри закусила губу, чтобы не расплыться в счастливой идиотской улыбке. — Отличная мысль!

— Тогда я заеду за вами в субботу в девять утра.

— Я буду ждать, — просто сказала она.

Она стояла на крыльце и смотрела, как Шон садится в машину, и не отвела глаз до тех пор, пока его серебристый «бентли» не скрылся за поворотом.

Итак, ей предстоит прогулка на мотоцикле. Причем на «харлее». О Господи, как видно, она окончательно рехнулась. Можно себе представить, что на это сказал бы Ричард Стиплтон!..

Но сейчас, когда на душе был радостный переполох, Терри все это ничуть не волновало.

 

6

— Поздновато ты вчера вернулся, — заметил Билл утром, когда они завтракали в кают-компании. — Ну и как?

— Что «как»? О чем это ты?

— Шон, не работай под дурака! — оборвал его Билл. — Как вам с Терри понравилось в театре?

— Издеваешься, да? — насупился тот. — Хуже некуда.

— Что так?

— Сначала я уснул…

— Уснул? — хохотнул Билл. — И захрапел, да?

— Вот именно!

— Бедная Терри! — Билл покатился со смеху. — Нечего сказать, пригласила в театр кавалера…

— Знаешь, Билл, мне было совсем не до смеха. А в довершение всех бед я имел счастье столкнуться нос к носу с этим гаденышем Стиплтоном. В общем, не вечер, а катастрофа.

— Да, это уже перебор… — посерьезнел Билл. — Но хотя бы домой ты ее отвез?

— Билли, если ты хочешь узнать, переспал ли я с ней, то отвечу честно: нет. — Шон отправил в рот последний кусок омлета и, прожевав, сказал: — На обратном пути мы с ней почти не разговаривали.

— И очень зря! — огорчился Билл. — А мне казалось, ты к ней неровно дышишь.

— Так оно и есть, — с мрачным видом подтвердил Шон. — Только сам не пойму почему.

Билл расплылся в улыбке.

— Шон, Терри славная женщина! Ты, поди, забыл, когда в последний раз гулял с такими.

— Забыл, — согласился тот. — И если честно, вспоминать не хочу.

Шон все еще помнил Кэсси Уинтер, с которой встречался, когда учился в выпускном классе. Она была влюблена в него как кошка, и после пары свиданий, когда они занимались любовью на заднем сиденье его «морриса», он чуть было не пообещал жениться на ней. Но потом уехал поступать в колледж, и на этом вся любовь кончилась. Когда он видел Кэсси в последний раз, у той было полдюжины детишек, а весила она центнер, а то и полтора…

— Ну и что же ты решил?

— По поводу?

— Шон, не зли меня! — повысил голос Билл. — Ты будешь встречаться с Терри?

Шон кивнул и не сразу, словно до сих пор удивляясь этому факту, ответил:

— В субботу мы с ней договорились прокатиться на природу на моем «харлее».

Билл усмехнулся.

— Пусть Терри, как ты выражаешься, заумная редакторша, но характер у нее железный, это точно!

— Ну и что дальше?

— А дальше то, мой друг, что очень скоро ты окажешься у нее под каблуком. Если уже не оказался. — Билл усмехнулся. — Бьюсь об заклад, что рано или поздно эта скромница своего добьется.

Шон промолчал, задумчиво глядя в сторону залива, а Билл, желая уйти от щекотливого разговора, спросил:

— Есть новости от Дика Гритти?

Шон кивнул.

— Правление снова отказало нам в займе. — Он в сердцах брякнул кружку с кофе о стол. — Черт, вот если бы у нас была хотя бы парочка долгосрочных контрактов…

— И что теперь? — спросил Билл.

— Обратимся в другие банки. Думаю, найдется кто-нибудь, кто проявит к нам интерес и даст нам кредит.

— Шон, но ведь ты говорил, что на Гритти можно положиться?

— Говорил, — кивнул Шон. — И теперь говорю. Я от своих слов не отказываюсь.

Билл протянул руку, накрыл ладонь Шона своей и крепко сжал.

— Хороший ты парень, Шон. Что бы ни случилось, я тебе благодарен. За все.

— Ну что ты, Билл! Ведь мы же с тобой компаньоны. — Он помолчал и добавил: — Спасибо тебе на добром слове.

Мысль о потере судна не давала ему покоя. Слишком много вложено в эту яхту. Они с Биллом вкалывали на ней как проклятые. Шон не мог смириться с тем, что банк разрушит все, за что они боролись.

— Билл, ты справишься без меня пару дней, а?

— Да не будь ты таким занудой! — улыбнулся тот. — Как-никак, Сэм здесь останется. Если что, я за ним как за каменной стеной.

Шон только кивнул: он мог думать лишь об одном. Черт побери, должен же быть какой-то выход! И молил Бога, чтобы тот помог ему найти этот выход, пока еще не поздно.

В субботу без пяти девять утра Терри стояла у окна спальни, следя за бесконечной чередой мелких волн с белыми барашками на гребнях. Ее с детства манило море. Она выросла в Бирмингеме, вдали от побережья, но семья часто ездила к морю. Терри любила смотреть на воду: там всегда было что-то новое, привлекавшее интерес. То меняется оттенок воды, то набегают волны, с шумом разбиваясь о скалы, а то стоит полный штиль и по зеркальной глади воды проплывают вечно меняющиеся отражения облаков, а то на горизонте замаячит парус…

Именно из любви к морю Терри решила поступать в колледж в Брайтоне. И по той же причине обрадовалась, когда Стэнли перевели работать в Борнмут, а потом они купили коттедж в Уэст-Бее с видом на залив Лайм…

Сегодня залив казался спокойным, а сейчас Терри особенно нуждалась в спокойствии. Неделя выдалась ужасной! Несколько раз звонил Ричард, но — удивительное дело! — ни он, ни она не упоминали имени Шона Брайта.

Терри согласилась встретиться с Ричардом в воскресенье. Утром он собирался отвезти ее на мессу в церковь, а потом на семейный пикник в Уэст-Мурсе. Терри уже не единожды пожалела, что согласилась поехать с ним на пикник: одна мысль о предстоящем общении с его родственниками наводила на нее тоску и апатию.

Ровно в девять раздался стук в дверь. Шон! Терри бегом спустилась вниз, открыла дверь и, увидев его, сразу забыла обо всем неприятном.

— Я готова! — с улыбкой сказала она. — Куда едем?

— Куда глаза глядят! — улыбнулся он. — Вообще-то я знаю одно тихое местечко на берегу реки. Вы не представляете, как там красиво! — Шон снова улыбнулся. — Терри, даю слово больше вас не пугать.

Даже мысль о том, что она поедет на заднем сиденье мотоцикла, не пугала Терри.

— Обещаете?

— Слово скаута! — ухмыльнулся Шон. — Ну что, вы не передумали?

— И не надейтесь! — хохотнула она.

— Тогда едем?

— С удовольствием! — Терри хотелось быть с Шоном, а куда они поедут, ей было безразлично. — С превеликим удовольствием!

И тут Шон наклонился и поцеловал ее — легко и нежно. Терри и представить себе не могла, что он может быть таким нежным. Его язык коснулся уголков ее рта, раздвинул губы и проник внутрь. По телу разлилось тепло, Терри обвила его руками за шею, и Шон привлек ее к себе. Поцелуй становился все крепче, а тепло стремительно переходило в жар.

Терри ощущала, как у ее живота пульсирует его напрягшаяся плоть, слышала, как оглушительно громко бьется его сердце, вторя гулкому биению ее собственного. Терри провела языком по нижней губе Шона, а потом ее язык скользнул ему в рот, и Шон застонал.

А потом стал целовать ее с такой неистовой страстью, что Терри стало неловко. И тогда Шон усилием воли отстранился.

— Я обещал не пугать вас, — севшим от волнения голосом сказал он, — но, если мы пробудем тут еще пару минут, я за себя не ручаюсь.

Терри вспыхнула, опустила руки и шагнула назад, старательно отводя глаза от оттопыренной ширинки на его джинсах. Она опустила глаза в пол, а когда отважилась поднять снова, Шон лукаво улыбнулся:

— Хорошие у вас ботинки!..

— Вам нравятся? — пролепетала она. — Я… я купила их вчера по дороге домой. Знаете, я подумала, раз уж я собралась ехать на природу, да еще на мотоцикле…

— Вы правильно сделали! Если едешь на мотоцикле, без пары черных ковбойских ботинок никак не обойтись! — Он наклонился и, чуть приподняв штанины ее джинсов, ухмыльнулся. — Классные ботинки! Да еще и с орлами…

Терри рассмеялась. Она сама не знала, что заставило ее купить эти ботинки. Наверное, усталость от депрессии, усталость от собственной усталости и ощущения тусклости и монотонности бытия.

— Издеваетесь? — спросила она. — А мне показалось, это хорошая мысль.

Шон обхватил ее лицо ладонями, наклонился и снова поцеловал.

— Не хорошая, а замечательная! — И он развернул Терри лицом к двери. — Ветровку взяли?

— Сейчас! — Она схватила с вешалки белую ветровку и собрала волосы в конский хвост. — Ну все! Я готова.

— Тогда вперед.

Они заперли дверь и вышли на улицу.

У тротуара стоял отделанный хромом бордовый «харлей», расписанный оранжево-красными языками пламени. У Терри захватило дух: она не знала, что ей делать, — то ли улыбнуться, то ли убежать. Боже праведный! Что она творит?! Ведь она редактор, уважаемый член общества, образованная женщина, вдова, наконец! Ей нельзя ездить с парнем в черной кожаной куртке на заднем сиденье мотоцикла, причем раскрашенного огненными языками!

Если бы Шон промедлил, Терри повернулась бы и ушла в дом. Но он перекинул ногу, протянул ей белый шлем и расстегнул ремешок своего собственного — черного с ярко-красной пантерой.

— Терри, у вас одна задача — быть со мной одним целым, — сказал он. — При поворотах наклоняйтесь в ту же сторону, куда и я. Понятно? Только не в обратную. Сумеете?

— Постараюсь… — Она окинула мотоцикл опасливым взглядом и закусила нижнюю губу. — А что будет, если я вдруг забуду?

Шон улыбнулся и поспешил ее успокоить:

— Не бойтесь! Просто тряханет немножко.

У Терри немного отлегло от сердца. Она надела шлем и затянула ремешок у подбородка. Шон проверил ее экипировку, потом нахлобучил свой шлем и велел ей садиться.

Вздохнув, как перед прыжком в воду, и отбросив последние сомнения, Терри устроилась на мягком черном кожаном сиденье, поставила на подножки ноги в сверкающих новых ботинках и обхватила Шона за пояс.

Терри приготовилась к головокружительной гонке, но оказалась безоружной перед ударом тока, пронзившим ее в тот миг, когда ее грудь прижалась к мускулистой мужской спине. Во рту сразу пересохло, сердце забухало в ребра.

— Ну что, устроились? — спросил он.

— Вроде бы…

А в голове крутилась только одна мысль: до чего же он хорош! Какие у него широкие плечи, какая узкая талия, какие упругие ягодицы под поношенными голубыми джинсами… Это чувство было таким новым, сильным и таким возбуждающим, что у нее закружилась голова.

Секс со Стэнли был приятной супружеской обязанностью. А чувство, которое она испытывала к Шону, ошеломляло ее.

Шон приподнял ногу и опустил ее на стартер. Мотор зарычал, мотоцикл задрожал, и в Терри снова шевельнулся страх.

— Держитесь крепче! — сказал Шон, но в этом предупреждении не было необходимости. Терри вцепилась в него так, что у него перехватило дыхание. — А главное, ничего не бойтесь!

Они вылетели на прибрежное шоссе и вскоре свернули на дорогу, ведущую от побережья, в сторону Блэкдауна. Шон прислушивался к ровному рычанию мотора и благословлял золотые руки Тимоти.

Он чувствовал, что сидящая позади Терри потихоньку успокаивается, и улыбался, пытаясь представить себе, о чем она думает, вцепившись в него мертвой хваткой.

То, что она боится, это понятно. И все же надо отдать ей должное: Терри держится молодцом. Он вспомнил, как целовал ее и как она отвечала на поцелуй, и чуть не выронил руль. Господи, ну где его голова? Так и навернуться недолго…

Нет, эта женщина сводит его с ума! Он только и думает о том, как бы овладеть ею. И она — черт бы ее побрал! — хочет того же самого. Только пока еще не готова. А он не станет пользоваться ее слабостью и давить на нее не станет: ведь Терри особенная…

До сих пор Шона ничуть не волновали чувства женщины. Он брал то, что ему предлагали, и при этом оба получали удовольствие. Но каким-то неведомым образом Шон догадался, что Терри будет жалеть об этом. Черт! Эта женщина должна принадлежать ему! С каждым днем он привязывается к ней все больше и больше.

Дорога резко свернула и пошла вверх. Ровное гудение мотора всегда успокаивало Шона и заставляло особенно остро ощущать чувство свободы. Вокруг раскинулись холмы, на север уходило предместье Веллингтона, и с дороги домики напоминали кусочки разноцветной мозаики.

Шон обратил ее внимание на живописный вид, и Терри кивнула. Она делала все, что он говорил, прижималась к нему во время поворотов и — Шон надеялся — начинала ощущать наслаждение от скорости.

Терри чуть пошевелилась, и, ощутив спиной прикосновение ее упругой груди, он с трудом подавил стон. Черт! Это просто мазохизм, да и только! С Терри Стоун он чувствует себя влюбленным юнцом. А еще ему все время хочется защищать ее и заботиться о ней. Впервые в жизни чувства женщины были для него так же важны, как и его собственные.

Но больше всего Шона беспокоило то, что рядом с ней он испытывает непривычное чувство собственной правоты. Он открывал в себе такие качества, о каких прежде даже не догадывался.

Странно… Такие понятия, как «надежность» и «постоянство», никогда не входили в список его достоинств. Он ломал себе голову, откуда они взялись. Может, во всем виноват зов природы? Наверное, в ту ночь на берегу, когда он пришел к ней на помощь, наружу вырвался глубоко запрятанный внутри инстинкт самца, толкавший его затащить ее в постель.

Может, именно так и надо было сделать.

Но Терри сумела обуздать этот его инстинкт. На такое способны немногие женщины. Он точно знает: она хочет его не меньше, чем он ее. Но Терри Стоун принадлежит к тому типу женщин, которые не довольствуются малым. Тогда какого черта он снова и снова встречается с ней?

Боже праведный, он хочет того же, что и Терри. Надо переспать с этой женщиной и перестать думать о ней. Неужели она не понимает, что так будет лучше для них обоих?

Шон вписался в очередной поворот и почувствовал, как голова Терри прижалась к его плечу. Она указала ему на кружившего над холмом орла, и Шон понял, что Терри наконец отбросила свои страхи. Он ткнул пальцем в большое гнездо на вершине дерева, куда летел самец, и Терри кивнула.

Через несколько минут они достигли границы национального парка Эксмур, миновали перевал и начали спуск. Склоны заросли густым кустарником, на обочинах лежали валуны. Почувствовав, что Терри вновь вцепилась в него, Шон усмехнулся и снизил скорость. Скоро будет короткий привал, где можно будет отдохнуть, выпить пивка с солеными орешками, но это только начало программы.

У Шона на примете было одно дивное местечко, на берегу реки Экс, где можно расстелить одеяло и устроить пикник с жареными цыплятами, яблоками и сыром (все это он закупил с утра пораньше и забросил в сумку), ну а потом… потом вздремнуть в тени деревьев.

На небольшой и довольно грязной стоянке красовалась дюжина мотоциклов всех марок и мастей. Несколько дощатых столов с лавками под навесом, крытым дранкой, и кафе. Увидев размалеванные мотоциклы, Терри приготовилась к худшему — фашиствующим молодчикам, немытым мачо в косухах и цепях с нечесаными волосами и бородами, диковатых подростков, в лучшем случае любителей травки…

Однако когда она слезла с мотоцикла, то увидела вполне безобидных на вид мужчин и женщин, фанатов мотоспорта, может несколько грубоватых, но отнюдь не воинственных.

— Удивлены? — спросил Шон, следя за выражением ее лица.

— Сказать по правде, да. — Терри улыбнулась. — Причем приятно.

— Как видите, здесь не только уголовники и отпетые тины. Просто любители спорта.

— Теперь вижу.

— А как вам понравилась езда на мотоцикле? — Шон подвинул к столу скамью, усадил Терри, а сам устроился напротив.

Терри снова улыбнулась.

— Должна признаться, это было здорово!

— А не страшно?

— Ну разве что первые двадцать минут.

— И только-то? — ухмыльнулся он. — А может, все-таки сорок?

Она засмеялась:

— Ну, от силы двадцать пять!

Шон улыбался. Господи, до чего же он хорош! А нижняя губа у него такая сексуальная и такая манящая, что при взгляде на нее у Терри ладони покрылись испариной.

Как выяснилось, Шон оказался весьма непоседлив. Может, именно в этом и заключается секрет его притягательности и именно поэтому ее так неудержимо влечет к нему?

Сама Терри не была непоседой. Если она пускала корни, то делала это всерьез и надолго. А корни Шона не глубже осадки его «Красы морей». Где корабль, там и дом… От этой мысли Терри взгрустнулось.

Заметив ее печаль, Шон пытливо заглянул ей в лицо и, отхлебнув из кружки холодного пива, которое он заказал им обоим, спросил:

— О чем задумалась, красавица?

Терри пила пиво всего пару раз, когда училась в колледже, но сейчас, сидя в тени вековых дубов, она с удовольствием потягивала горьковатый напиток, прислушиваясь к шипению пузырьков газа.

— Так о чем вы думали? — снова спросил Шон, глядя на нее своими неправдоподобно синими глазами.

— Я думала о вашей семье. — Она помолчала и отважилась спросить: — Почему вы никогда не говорите о своих родных?

Шон отхлебнул пива и, нахмурясь, сказал:

— Отец умер три года назад. А мачеха живет в Лидсе.

— Так вы родом оттуда?

Он кивнул.

— Еще у меня был старший брат Том, но он умер, когда мне было пятнадцать. Разбился на мотоцикле.

— А мать?

— Умерла вскоре после моего рождения.

Сколько потерь!.. Это многое объясняет.

— Да, вам пришлось несладко…

На это Шон молча повел плечами.

— А мои родители живут в Бирмингеме. Я общаюсь с ними в основном по телефону. Младшая сестра замужем за адвокатом, живет в Шеффилде. У них чудные близняшки, мальчик и девочка.

— А почему у вас нет детей? — спросил Шон, пристально глядя ей в лицо.

Недовольная таким поворотом разговора, Терри заерзала на скамейке.

— Я… даже не знаю… Как-то не сложилось…

— Почему? — настаивал он. — Хотели пожить для себя?

— Можно и так сказать… Если честно, Стэнли не хотел с этим спешить. — Терри избегала смотреть в его пытливые глаза. И говорить об этом ей совсем не хотелось. — А вы? Ведь у вас тоже нет детей. — Она подняла глаза. — Или есть?

Шон улыбнулся.

— Насколько я знаю, нет.

— Моя сестра Бетси с детства мечтала о детях. Сколько ее помню, вечно она играла в дочки-матери. И всегда говорила, что у нее будет «две детки» — мальчик и девочка. Бетси — настоящая женщина, вся в маму.

— Похоже, у вас было хорошее детство?

— Очень хорошее! Родители у меня замечательные. А вам, наверное, не слишком повезло…

Шон снова пожал плечами, но глаза оставались мрачными.

— Отец с мачехой не больно ладили. Не знаю, зачем они вообще поженились. Насколько я помню, после двух лет совместной жизни они почти не разговаривали друг с другом и никуда не ходили вместе. — Он усмехнулся. — Как в той пьесе, одиночество вдвоем…

— Так вы, оказывается, не все проспали? — улыбнулась Терри.

— Просто название запомнил, — подыграл ей Шон и, посерьезнев, продолжил: — Они были такие разные… Как день и ночь.

Прямо как мы, подумала Терри, и по спине у нее побежали мурашки.

— А мои родители совсем другие, — сказала она. — У них такой брак, о котором можно только мечтать. Они прожили вместе тридцать пять лет и до сих пор любят друг друга.

— Я никогда не верил, что так бывает. Во всяком случае, я такого не встречал. Мой старик и дома-то никогда не бывал.

— Вот если бы вы увидели моих родителей, то сразу бы поверили! — убежденно сказала Терри и представила себе, как приезжает с Шоном к родителям. Причем на его «харлее»…

— И у вас с мужем тоже был идеальный брак, да? — не сводя с нее глаз, спросил Шон и, потянувшись к пакету, достал соленый крекер.

— Нет. Я бы не сказала… Мы со Стэнли были скорее добрыми друзьями. Понимаете, как бы это сказать… — Терри потупилась. — Нам было удобно друг с другом. Поэтому мы и поженились. Раньше я этого не понимала, но теперь, когда его не стало, вижу, что это так.

— Вы хотите сказать, что не любили мужа?

— Любила, — грустно ответила Терри. — И иногда все еще по нему тоскую. Ведь мы прожили вместе пять лет. Но я не думаю, что это была любовь на всю жизнь.

Шон промолчал, но смотрел на Терри так, что у нее участился пульс.

— А вы? — спросила она. — Вы когда-нибудь были влюблены?

— Я? — Шон сунул в рот крекер, блеснул белозубой улыбкой и хмыкнул: — Шутите? Я же сказал, что не верю в любовь.

У Терри похолодело в груди.

— Не верите? Но может быть…

— Здесь становится слишком многолюдно, — не дал ей договорить он, поднес кружку к губам и, допив остатки пива, буркнул: — Думаю, пора уезжать.

Терри сделала еще один глоток и поставила кружку на поцарапанный дощатый стол. На нем были вырезаны десятки инициалов, многие заключены в сердечки. Ей показалось это очень романтичным и вдруг захотелось, чтобы Шон тоже вырезал их инициалы. Какая же она все-таки дура! Ведь Шон не верит в любовь.

Они вернулись к мотоциклу и, выехав со стоянки, по узкой извилистой дороге отправились дальше. Терри снова держалась за Шона и крепко прижималась к его телу. Спустя несколько минут Шон съехал с мощеной дороги на узкую пыльную тропу, петлявшую между высоких платанов вдоль берега реки Экс.

Шон остановился на уютной полянке, защищенной от посторонних глаз грядой валунов и раскидистыми ветвями дуба. Пока Терри разминала онемевшие ноги, Шон расстелил на траве старое армейское одеяло и достал из сумки снедь. А потом, взглянув на Терри, скомандовал:

— Идите сюда!

Она послушно подошла. Он усадил ее на одеяло и принялся ловко массировать ей плечи. Чувствуя, как расслабляются мышцы, а тело становится невесомым, Терри вздохнула от удовольствия.

Шон массировал ей шею, спину и плечи так искусно и в то же время легко, как бы играючи, что Терри боялась даже представить себе, каков он в постели. Тело охватила истома, и она усилием воли заставила себя отстраниться.

— Проголодались? — спросил Шон, но, судя по хрипловатому голосу и горящему взгляду, сам он думал совсем не о еде.

Терри облизнула губы.

— Да.

На миг ей показалось, что Шон ее поцелует, но он сумел сдержаться.

— Тут у меня жареные цыплята, сыр, яблоки… Есть бутылка красного вина.

— Вы все продумали. Умираю от голода!

Какое-то время ели молча. Шон смотрел на нее так, что у нее холодело внутри. Он надкусил большое красное яблоко, и у него по подбородку потекла струйка. Терри боролась с искушением слизнуть сладкий сок. Шон вытер рот салфеткой и передал ей яблоко. Терри показалось, что оно все еще хранит вкус его губ.

Чтобы отвлечься от опасных мыслей, Терри торопливо доела яблоко и заговорила о погоде.

К ее удивлению, Шон охотно поддержал разговор и рассказал о значении погоды в судовождении, о приближении зоны низкого давления и о том, что на конец недели обещают шторм.

— А мне нравится шторм, — сказала Терри. — Разумеется, когда сидишь дома, у камина.

Глаза Шона скользнули по ее телу.

— Мне тоже нравится. Нет ничего лучше, чем заниматься любовью на полу у камина, когда за окном завывает ветер, а по крыше стучит дождь…

Терри промолчала, но, представив себе обнаженное тело Шона, освещенное отблеском пламени, почувствовала, что у нее по ложбинке между грудями потекла капелька пота.

И тут Шон в очередной раз удивил ее, снова поменяв тему. Он показал на голубую сойку, сидевшую в ветвях у них над головой, а потом рассказал, что когда приезжал сюда в прошлый раз, видел у реки лисицу.

— А вы часто ездите за город? — спросила Терри.

— Стараюсь, но не всегда получается.

— Наверное, для вас, я имею в виду вашу профессию, общение с природой очень важно. Вы любите природу?

— Я люблю всех Божьих тварей. Особенно красивых… — Он бросил на нее многозначительный взгляд и, помолчав, добавил: — Терри, разрешите мне вам помочь.

Она благодарно улыбнулась.

— Вы уже и так мне помогли, Шон.

— Чем же? — удивился он.

— Хотя бы тем, что привезли сюда.

Шон улыбнулся, поднес ее руку к губам и поцеловал в ладонь, а потом с довольным видом вытянулся на одеяле. Устроился поудобнее, закинул руки за голову — в лучах солнца, пробивавшихся сквозь листву, его волосы казались иссиня-черными.

— А как прошла ваша деловая встреча? — поменяла тему Терри. — Вы говорили, что уедете на пару дней.

— Увы! — Шон тяжко вздохнул. — Не слишком удачно. Но сдаваться я не намерен.

— И что же вы собираетесь делать?

— Буду искать новые контракты. Если найду, появится реальный шанс получить кредит в банке.

— А если не найдете?

Шон приподнялся на локте, и выношенная джинсовая рубашка обтянула мощную грудь. Терри поспешила отвести глаза в сторону.

— Лучше не спрашивайте! — Он сразу помрачнел. — Если в ближайшее время не раздобуду денег, придется расстаться с яхтой.

— Какой ужас!

— Жизнь, как уверяют, полосатая… Выходит, я попал в черную полосу.

— Может, я могу вам помочь?

— Вы? — удивился Шон. — Каким образом?

— Ведь у меня есть дом, и он стоит немалых денег. Можно его заложить, — предложила Терри. — А потом, когда у вас все наладится…

Заметив, что он смотрит на нее со странным выражением, Терри осеклась и спросила:

— Что-то не так?

— Терри, я не просил у вас денег. Мне и в голову такое не могло прийти.

— Я знаю, Шон, но…

— Не глупите, Терри! — Он сел. — Конечно, очень мило с вашей стороны подумать об этом, но поймите… Если женщина предлагает взаймы мужчине, с которым у нее роман, значит, у нее не все в порядке с головой.

— Шон, но ведь у нас с вами никакого романа нет! — возмутилась Терри. — Просто мы несколько раз встречались. Вот и все.

— Это верно, — уголки его губ дрогнули в усмешке, — романа у нас нет. — Он притянул Терри к себе, лег и уложил ее на одеяло рядом с собой. — По крайней мере, пока. — Шон поцеловал ее, и его горячий язык проник ей в рот.

Терри пыталась протестовать, но тепло его губ и близость тела заставили ее забыть обо всем. Придавив ее к одеялу, Шон целовал ее с неистовой страстью. Потом поцелуй стал нежным, и Терри охватило желание. Она чувствовала, как под кружевом лифчика напряглись и затвердели соски, а когда Шон начал ласкать ей грудь, низ живота пронзило сладкой болью.

— Шон… — выдохнула она ему в губы, а он продолжал ласкать ее, а его язык все глубже проникал ей в рот.

Потом он расстегнул ей блузку, залез в лифчик и сжал соблазнительные полушария ладонями. Медленными круговыми движениями обводил соски, подстегивая желание, пока Терри не застонала от сладкой муки.

— Терри, я хочу тебя! — прошептал он.

— Шон… — только и могла вымолвить она. Голова у нее кружилась, пальцы вонзались в его плечи. Ей хотелось ласкать его самой, осязать кожей его смуглую кожу… Но внутренний голос предостерегал: остановись!

Шон опытный ловелас, и ему нужно только ее тело. Терри всегда избегала таких мужчин. Шон сам сказал, что не верит в любовь. Для него важен лишь секс.

Словно подтверждая ее мысли, Шон ловко расстегнул ее лифчик, приподнял его и обнажил грудь.

— Боже праведный… ты еще прекраснее, чем я думал!

Он взял сосок в рот и начал нежно посасывать. Терри задрожала, тело обдало жаром, во рту пересохло, и она ощутила, что внутри, между ног, разлилась горячая влага.

Ничего подобного Терри еще не испытывала. Да ей и в голову не приходило, что мужчина может доставить женщине подобное наслаждение!

А Шон уже ласкал другую грудь, обводил горячим языком сосок, нежно прикусывал, а потом снова припал к ее губам. Продолжая ласкать ей грудь, свободной рукой он расстегнул ремень ее джинсов и потянул за молнию.

Терри дрожала всем телом, но разум подсказывал: не делай этого! Завтра ты об этом пожалеешь. Ты станешь еще одним трофеем Шона, только и всего. Ведь у Шона женщин что песчинок на пляже.

Однако с каждым ударом сердца, с каждым прикосновением опытных рук голос разума звучал все тише. Терри проиграла битву и знала это. Но тут, на ее удачу, послышался рев мотора и над узкой тропой взметнулась пыль. Звук стремительно приближался: сюда кто-то ехал.

Шон чертыхнулся, сел, застегнул ей джинсы и запахнул блузку на обнаженной груди. А Терри трясущимися пальцами застегнула лифчик и блузку. Шон хмуро следил за ней, явно намереваясь продолжить начатое, как только непрошеные гости уберутся восвояси.

Однако Терри этого делать не собиралась. Здравый смысл возобладал, и другого шанса Шону Брайту сегодня не представится.

— Вот сволочи! — в сердцах ругнулся Шон, когда два грязных мотоцикла, съехав с тропы, на бешеной скорости устремились в их сторону, но в последний момент, заложив лихой вираж, рокеры умчали обратно, подняв тучу пыли.

— Подонки! — возмущался Шон. — Недоумки!

Он поднялся и принялся отряхивать джинсы. Облако пыли постепенно рассеивалось, плавно оседая на землю, остатки ланча, одеяло…

— Принесла нелегкая… — пробурчал он. — Уроды чертовы!

Терри испытывала неподдельное облегчение.

— Шон, это всего лишь пара подростков… Думаю, в их возрасте вы тоже лихачили.

Он было нахмурился, но тут же улыбнулся.

— Пожалуй…

Терри начала собирать пустые банки, пластиковые стаканчики и грязные салфетки.

— Терри…

— Не надо, Шон.

— Терри, прошу вас, только скажите мне, что чувствовали то же, что и я.

То же, что и он? Да она чуть не умерла!

— Шон, пикник был чудесный, но все остальное… ни к чему.

— Терри, признайтесь: ведь вы хотели меня?

Она молчала.

— Черт! Да ведь у тебя соски торчат до сих пор.

У Терри запылали щеки. Как он мог сказать такое?!

— Я… — Она потупилась, но тут же подняла глаза и честно призналась: — Да, Шон, не стану скрывать. Меня к вам влечет.

— Влечет? — Он шагнул к ней, помог подняться с колен, притянул к себе и поцеловал так, что у нее из рук выпал пакет с мусором.

Однако Терри усилием воли отстранилась и, упершись ладонями ему в грудь, высвободилась.

— Черт бы вас побрал, Шон Брайт! — выпалила она и, шагнув назад, тихо, но твердо сказала: — Не многого же стоит ваше слово!

Его черные брови взметнулись вверх, а потом он беззлобно хохотнул.

— Оказывается, у скромной редакторши тот еще норов! Кто бы мог подумать…

— А вы подумайте! Не помешает… — Терри подняла с одеяла ветровку. — А теперь мне пора домой.

— Как вам будет угодно, миссис Стоун! — процедил сквозь зубы Шон.

Домой они вернулись ближе к вечеру, но приглашать его к себе Терри не стала. Похоже, Шон и не ждал приглашения, а может, даже испытывал облегчение. Впрочем, какая ей разница? Терри не хотела думать об этом.

— Шон, я прекрасно провела время! Спасибо вам огромное.

Его взгляд тут же смягчился.

— Очень рад, миссис Стоун.

— Я бы пригласила вас зайти, но…

— Знаю, — не дал ей договорить он. — Вы еще не готовы.

— А вы устали ждать?

— Есть немного… — ухмыльнулся он и нежно провел смуглым пальцем по ее щеке. — Но повторяю: вы того стоите.

От его прикосновения у Терри стало горячо внутри. А Шон, согнув руку в локте, прислонился к притолоке и под курткой обрисовался мощный бицепс. Господи, ну до чего же он красив! И как привлекателен!..

— Знаете, когда мы ехали домой… — начал он, — я подумал…

— Что?

— Вы как-то сказали, что ни разу не выходили в море.

— Ни разу! — подтвердила Терри.

При ее любви к морю это было несколько странно. У Ричарда была роскошная прогулочная яхта, но он крайне редко ею пользовался, а с Терри они встречаются всего месяца два. Раньше Ричард изредка приглашал на рыбалку Стэнли, но тот не был страстным рыболовом, а Терри не навязывалась им в компанию.

— Назавтра нас зафрахтовали на рыбалку десять парней из клуба «Дорчестер-Траут». Отличные парни… Думаю, они не станут возражать, если вы составите нам компанию.

— Правда? — Внезапно Терри страстно захотелось выйти в море.

— Ну конечно. А вы согласны?

— Еще бы!

— Только мы отплываем рано, — предупредил Шон.

— Рано — это как?

— В пять утра.

— Нет проблем! Вы что, забыли, что у меня бессонница? — улыбнулась Терри. — Так что я буду на борту с первым ударом склянок.

— Отлично. — Шон многозначительно ухмыльнулся. — Можете даже не переодеваться. Этот наряд меня вполне устроит.

Терри рассмеялась.

— Размечтался, Казанова! — Она приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку на прощание. — Спокойной ночи.

Шон направился к своему «харлею» и уже от калитки помахал ей рукой.

— До завтра! — крикнула она вслед.

Ну почему так радостно сознавать, что завтра они увидятся снова? Казалось бы, она должна испытывать совсем другие чувства. Смущение, неловкость… Да ей впору от него прятаться! Куда там: ее тянет к нему как магнитом.

И тут она вспомнила про приглашение Ричарда. Что делать? Ясно одно: ни на какой семейный пикник Стиплтонов она завтра не поедет. Значит, придется сочинить предлог — необидный для Ричарда и в меру правдоподобный… Ладно, что-нибудь придумает… В конце концов, возьмет грех на душу, скажет, мол, приболела.

Так она и сделала. Тут же позвонила, отменила свидание с Ричардом и пошла в душ. Стоя под горячей струей, она вспоминала, как Шон целовал ее, как ласкал ей грудь…

Вернувшись в спальню, поставила будильник на четыре часа. Уснула Терри не сразу, все думала о Шоне и улыбалась в темноте. Тело пылало, между ног было тепло и влажно. Терри удалось ненадолго забыться сном, и сновидения этой ночью ее не тревожили.

Проснулась она от звонка будильника и мигом соскочила с кровати. Чувствовалось утомление, но радостное предвкушение пересиливало усталость.

Терри надела джинсы, кроссовки и толстый вязаный свитер. На всякий случай забросила в сумку купальник и шорты — вдруг днем будет тепло. Наскоро сварила овсянку и заставила себя проглотить несколько ложек. Выпила полчашки чая, сложила грязную посуду в мойку и впервые изменила привычке, решив, что вымоет посуду вечером. А потом, схватив с вешалки ветровку, запихнула ее в сумку, выскочила из дома, заперла дверь и чуть ли не бегом понеслась к причалу.

 

7

Шон ступил на палубу «Красы морей» с первым лучом солнца. Над водой с криком носились чайки, воздух пьянил свежестью и утренней прохладой.

Он не спал всю ночь. В голове стучало от выпитого в баре виски. Лилиан торчала там и была с ним крайне мила.

Сдуру не проводил ее домой.

Шон прекрасно понимал, почему он так поступил, и от этого сознания на душе стало совсем скверно. Какой же он кретин! Надо было переспать с Лилиан и выкинуть Терри Стоун из головы. Черт, да что с ним творится?!

Билл сварил черный кофе. Шон буркнул «спасибо», взял кружку с дымящимся ароматным напитком и поднялся в рубку. Отпил пару глотков и углубился в карты на штурманском столе. Через какое-то время он поднял глаза и, взглянув на причал, увидел Терри.

Она пришла рано. Эта женщина еще не научилась заставлять мужчин ждать. Шон улыбнулся. Дай Бог, чтобы так и не научилась…

— Доброе утро, Терри! — приветствовал ее Билл.

Он заторопился навстречу, помог ей подняться на борт и при этом улыбался от уха до уха. Старый морской волк был явно доволен, что Шон пригласил ее на рыбалку.

Сам Шон испытывал смешанное чувство. С каждой новой встречей его привязанность к Терри росла. Может, виной всему ее мягкость и полное отсутствие кокетства? Черт, а какое у нее хрупкое, но такое совершенное тело! Он и сам не знал, что для него важнее.

— Рада вас видеть, Билл! — услышал Шон ее слова, сказанные с искренней теплотой.

А может, дело в ее обаянии, совершенно неповторимом, свойственном только ей одной?

— Шон пошел взглянуть на навигационные карты, — продолжая сиять улыбкой, сообщил Билл. — Как насчет чашечки кофе? Думаю, сегодня вам это не повредит.

— Что ж, не откажусь.

— Удалось поспать? — с участием спросил Билл.

— Более или менее… Но, сказать по правде, чувствую я себя отлично.

Наверняка снова не выспалась, подумал Шон. Господи, и как она только это выдерживает? Интересно, а как бы она спала, если бы провела ночь с ним?

Нет, так нельзя! Во время работы следует думать только о деле. Шон занялся последними приготовлениями, проверил показания приборов и проложил курс. Через полчаса он закончил с делами, спустился в каюту и обнаружил, что Терри сидит в камбузе, а на коленях у нее, свернувшись колечком, мурлычет рыжий кот Нельсон.

— Не знал, что вы любите кошек, — пробурчал Шон. — Меня этот котяра не жалует.

— Да, я люблю кошек. И собак тоже… С удовольствием завела бы себе какую-нибудь животинку. — Она помолчала. — А Стэнли был равнодушен к животным.

Похоже, этот Стэнли и к жене был равнодушен, подумал Шон.

— Я так рада, что вы меня пригласили, — тихо сказала Терри, а про себя подумала: интересно, почему у Шона такой недовольный вид?

Тот промычал нечто нечленораздельное. Шона нельзя было назвать ранней пташкой, а тут еще голова трещит от ночных возлияний. Он ругнулся про себя. Идиот! Упустил возможность проводить домой Лилиан Старк…

— Спасибо вам большущее, что пригласили меня, — закончила Терри.

— Пожалуйста! — не слишком любезным тоном ответил Шон, но, увидев ее огромные серо-зеленые глаза, сиявшие радостным ожиданием, и благодарную улыбку, словно предназначенную только ему одному, почувствовал себя героем. Проклятье! Какой он к чертям герой? Ему надоело играть эту дурацкую роль!..

— Только не путайтесь под ногами, пока мы не выйдем в море! — пробурчал Шон, но, похоже, его недовольный тон не обманул Терри. И Шону помимо воли внезапно захотелось улыбнуться. Нет, этой женщиной нельзя не восхищаться! Пережив такое несчастье, она не утратила способности радоваться жизни.

— А где Билл? — чуть мягче спросил он.

— Прибыли ваши фрахтовщики. И Билл показывает им, куда сложить снасти.

Шон спрятал улыбку. Ну надо же! Для женщины она чертовски сообразительна: уже и словечки профессиональные усвоила.

— Хотите поесть? — предложил он. — В буфете целый ящик пирожков и всякой снеди.

— Спасибо, я сыта.

Оставив Терри, Шон вернулся к своим обязанностям. Надо было залить воды в запасные баки и еще раз проверить двигатели. Постепенно работа увлекла его, и вскоре он перестал думать о Терри Стоун.

…Терри смотрела Шону вслед. Походка у него была уверенной и непринужденной. Сегодня он снова казался другим — деловым, целеустремленным и точным, словно отлаженный механизм.

Таким Терри его еще не видела. Она восхищалась им, и ей снова пришло в голову, что первое впечатление о Шоне Брайте ее обмануло.

Дверь распахнулась, и в кают-компанию ввалилась ватага мужчин во главе с Биллом Хаксли и мужчиной помоложе, одетым в штормовку.

— Это Алекс, — представил его Билл. — Когда у нас запарка, он нам помогает.

— Рад познакомиться, — улыбнулся Алекс, снимая с головы матросский берет.

— Я тоже, — улыбнулась Терри.

Затем Билл познакомил ее со всей честной компанией, называя каждого по имени. Но рыбаки, как известно, народ особый: для них рыба куда привлекательнее женщин. Так что все они, мило улыбнувшись, дружно ринулись на палубу. Билл жестом пригласил Терри последовать их примеру.

День выдался ясный. Над головой раскинулось безоблачное небо. Легкий бриз взъерошил пепельно-русые мягкие волосы Терри, собранные в хвост на затылке. Она подняла ворот свитера повыше и порадовалась, что захватила с собой ветровку.

Шон и Алекс втянули на борт толстые канаты, крепившие корабль к пристани, и Шон снова поднялся в рубку.

— Держитесь, Терри! — предупредил Билл. — Надо приноровиться ходить по палубе.

Схватившись за поручни, Терри следила за тем, как Шон запустил двигатели. Яхта, рассекая воду, отошла от пристани. Они медленно продвигались вперед мимо рыбацких баркасов.

— В пределах бакенов скорость ограничена. Всего пять миль в час, — пояснял ей Билл. — А в открытом море «Краса морей» запросто делает десять-двенадцать узлов, то бишь четырнадцать миль в час.

Вскоре они миновали последний бакен, и это событие ознаменовал удар склянок. На верхушку мачты уселся большой серый баклан. Обогнув песчаный клин волнореза, они вышли в залив.

Впереди синел пролив Ла-Манш. Палуба начала слегка покачиваться и уходить у Терри из-под ног. Судно стремительно продвигалось вперед, оставляя за собой широкую пенную струю, и покачивалось из стороны в сторону. Чтобы не потерять равновесие, Терри вцепилась в поручни.

— А куда мы плывем? — спросила она Билла, пытаясь не обращать внимания на неприятный холодок внутри.

— Часах в двух ходу есть одно местечко, где хорошо клюет.

Терри кивнула и вдруг поняла, что слова Билла доходят до нее с трудом. Каждое движение судна отдавалось у нее в желудке.

— Пойду помогу парням готовить снасти. Справитесь без меня?

— Конечно! — заверила его Терри, хотя ее начали одолевать сомнения.

Неужели у нее морская болезнь? И в такой день! Нет, этого не может быть! Ее же никогда не укачивает — ни в самолете, ни в машине на горной дороге. Господи, сделай так, чтобы все обошлось!

Прошло два часа, но все оставалось по-прежнему. Судно замедлило ход, но по-прежнему ныряло и раскачивалось. Сначала куда-то проваливался нос, а вслед за ним корма. Казалось, судно швыряет из стороны в сторону. Когда Билл открыл трюм и отправил туда первую пойманную рыбину, Терри прошла на ют и свесила голову за борт.

Ее вырвало, но легче не стало. Ее тошнило без конца, хотя желудок давным-давно был пустой. Перед глазами плыли темные круги, ноги стали как ватные… Она еле стояла, чувствуя себя словно в полуобмороке, и, чтобы не упасть, судорожно цеплялась за поручни.

— Вот вы где!.. А мы с Биллом все глаза проглядели. Терри, куда же вы пропали? — Стоило Шону взглянуть на ее посеревшее лицо, как он все понял. — Черт! Как же я сразу не догадался!..

Терри понимала, что это значит. Она не прошла очередной проверки. Сначала провалилась с игрой в пул, а теперь еще и это…

— Извините… — с трудом выдавила она, морщась от болезненных судорог в желудке. — Со мной такое впервые…

— Но ведь сегодня штиль!

Терри отвернулась, чуть не плача. А как славно все начиналось!.. Как она радовалась, что выйдет в море!..

— Терри, я не могу вас сейчас отвезти назад, — сказал Шон. — Так что придется вам потерпеть до вечера. Давайте я провожу вас ко мне в каюту.

— А я и не прошусь домой! — собравшись с силами, заявила Терри, но следующая волна заставила ее снова свеситься за борт, хотя в желудке было давным-давно пусто.

Шон ушел, но через пару минут вернулся с салфеткой, смоченной в холодной воде.

— Вот. Оботрите лицо, и вам сразу полегчает.

Она так и сделала, а потом Шон увел ее вниз.

В тесной каюте Терри стало еще хуже. Шон уложил ее на койку и открыл сразу три иллюминатора. А когда он поставил рядом пустое мусорное ведро, Терри порозовела от смущения.

— Извините меня, Шон, — прошептала она. — Я доставляю вам столько хлопот…

— Пустяки! Это моя вина. Я должен был это предвидеть. Но в такой спокойный день… — Шон недоуменно покачал головой и так и не договорил, но выражение его глаз было красноречивее любых слов.

Остаток дня запомнился Терри плохо, хотя длился он, как ей показалось, целую вечность. Пару раз к ней заходил Билл, а Шон больше не появился. Может, не хотел ее смущать? Конечно, хотелось бы на это надеяться, но верилось с трудом.

От слабости Терри ненадолго проваливалась в сон, а потом просыпалась и ее рвало снова. К тому времени, когда корабль лег на обратный курс, она едва могла оторвать голову от подушки, руки и ноги дрожали, а кожа стала землистого оттенка.

Должно быть, она снова задремала, потому что очнулась от скрипа двери и увидела склонившегося над ней Шона.

— Терри, мы уже в порту, — сказал он. — Скоро пришвартуемся.

Лицо у него было непроницаемое, а глаза — пустые и отчужденные. Как только он вышел, Терри поднялась с койки и неверной походкой устремилась в ванную — нет, в хэд, вспомнила она. Вымыла лицо, прополоскала рот, обтерла губкой шею, а потом вернулась в каюту за ведром. В нем почти ничего не было, но она скорее бы умерла, чем позволила бы Шону Брайту убирать за ней…

Собрав последние силы, Терри вымыла ведро, поставила на место, и на душе у нее слегка полегчало. Она поправила покрывало и подушку и поднялась в кают-компанию как раз в тот момент, когда «Краса морей» причалила к пристани. Терри схватила ветровку, парусиновую сумку с шортами и купальником и вышла на палубу.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Билл.

Она слабо улыбнулась:

— Получше.

— Вы только не переживайте! С кем не бывает…

— Спасибо за заботу, Билл!

Терри пробиралась между мужчин, ощущая на себе сочувственные взгляды, и ей хотелось провалиться сквозь палубу.

— Передайте Шону мои извинения, — сказала она, сходя на пристань. — А еще… еще скажите ему, что он прав. И все в порядке.

Билл насупился.

— Терри, вы же его знаете! Он наверняка захочет отвезти вас домой.

— Не надо, Билл. Сейчас прогулка пойдет мне только на пользу.

Лишь бы ноги выдержали… И, не дав Биллу возможности возразить, Терри повернулась и ушла.

Закончив швартовку, Шон пошел искать Терри, но она к этому времени уже одолела половину пути. Он догнал ее почти у самого дома и молча пошел рядом. Когда они добрались до крыльца, Шон взял ключ из ее дрожащих пальцев и отпер замок.

— В таких случаях помогают сухарики. А еще можно поесть немного бульона.

Терри молча кивнула.

— Завтра я зайду к вам после работы. Посмотрю, как у вас самочувствие.

— Не стоит, Шон.

— Знаю. — Шон передал ей ключ и, не сказав больше ни слова, повернулся и ушел.

На этот раз Терри не стала смотреть ему вслед. Закрыла дверь и устало побрела наверх. Надо выкинуть из головы и Шона, и все то, что случилось сегодня на борту «Красы морей».

Никогда в жизни ей не было так стыдно.

И никогда в жизни Терри так не радовалась тишине и покою, царившим у нее дома.

После морской прогулки она так ослабела, что спала как убитая.

Когда на следующий день Терри пришла на работу, она чувствовала себя как выжатый лимон. Продержавшись до полудня, она съела тарелку каши, выпила минеральной воды и поняла, что дотянет до вечера, если запретит себе думать о Шоне Брайте и о «романтической» морской прогулке.

Интересно, придет ли он вечером, как обещал? Вряд ли… Не стоит его ждать.

Однако Терри ошиблась. Ровно в половине седьмого в дверь раздался резкий, требовательный стук. Она открыла и, изобразив на лице любезную улыбку, сказала:

— Привет, Шон! — И сердце у нее замерло.

— Привет, Терри.

Он вошел, но, отказавшись сесть на диван, так и остался стоять посреди гостиной.

— Похоже, вы удивлены?

За внешним спокойствием Шона чувствовалось внутреннее напряжение.

— Да, есть немного…

— Я же сказал, что приду.

Терри промолчала.

— Как самочувствие?

Верхняя пуговица у него была не застегнута, и Терри отвела глаза, чтобы не видеть гладкую смуглую кожу. И постаралась держаться так же официально, как и он.

— От морской болезни я излечилась, если вы об этом… — Она помолчала. — А в остальном все по-прежнему.

— Терри… Со вчерашнего дня я многое передумал… о случившемся. Это я во всем виноват. Не надо было в первый раз брать вас в море так надолго.

— Послушайте, Шон, ни в чем вы не виноваты! Вы же меня силком не тащили. — Она вздохнула. — И если бы не морская болезнь, все было бы чудесно.

Шон пригладил ладонью свои глянцевые иссиня-черные волосы.

— Терри, вы славная женщина. И вы знаете, как я к вам отношусь, но дело в том, что мы совершенно разные люди.

Верно подмечено. И вчерашний день отомстил им обоим за то, что они пытались это забыть.

— У нас с вами никогда ничего не получится, — продолжал Шон. — И мы оба это знаем. Слишком мало у нас общего.

— Шон, я знаю. Я не дура.

Он положил ей руки на плечи.

— Вы чудесная женщина. Милая, красивая… Вы можете осчастливить любого мужчину.

— Кроме вас, — уточнила Терри со скрытой горечью.

— Верно. Любого, кроме меня, — согласился он. — И мы оба это знаем.

Терри отвернулась. Господи, почему ей так больно и так плохо, если они оба это знают?!

— Терри, природа щедро вас наградила. — Шон осторожно повернул ее к себе лицом. — Вы умны и обаятельны.

Терри подняла глаза.

— А еще вы сексуальная и страстная. И я хочу вас. Хочу вас с нашей первой встречи. — Он помолчал. — Думаю, и вы меня хотите.

Терри проглотила ком в горле и опустила глаза.

— Шон, пожалуйста, не надо…

— Почему? Ничего стыдного тут нет. Вы женщина, а я мужчина. И нас тянет друг к другу. Пусть просто физически. Но ведь тянет. — Он опустил руки. — И не надо делать вид, будто этого нет.

Он прав. Хотя признаваться в этом и не хотелось.

— Шон, дело не в этом. Секс еще не все. — Плечи Терри все еще ощущали тепло его рук. — Должно быть нечто большее.

— Терри, я хочу быть с вами. И если нас так тянет друг к другу, почему бы этим не воспользоваться? Давайте попробуем, а там будет видно, что из этого выйдет…

Терри подняла на него глаза. Прядь волос свесилась ему на лоб, и ей захотелось поправить ее. Захотелось, чтобы Шон обнял ее и стал целовать так же, как тогда, у реки. Она хотела сказать «да». Хотела до боли. Но сказала совсем другое:

— Нет, Шон, я так не могу.

— Только не говорите, что вы этого не хотите. Все равно не поверю.

Да, она хочет этого. И не стала отрицать. Она смотрела на Шона, вспоминала его поцелуи и сгорала от желания. Надо признать: Шону не откажешь в логике и смелости. Наверное, он прав. Наверное, если она переспит с ним, очарование исчезнет. Она забудет его и вернется к нормальной жизни.

Только Терри не умела играть по его правилам.

— А… а как же быть со СПИДом?

Шон чуть заметно улыбнулся.

— Пусть это вас не тревожит. Уверяю вас, Терри, бояться вам нечего. О безопасном сексе я знаю все.

Терри колебалась: она не могла забыть горячие губы Шона и его ласки. Каково же лежать с ним обнаженной и ощущать себя с ним одним целым? Она желает этого. Теперь она уже знает, как много значит секс.

— Не стану лгать, звучит заманчиво… — Терри замолчала и открыла было рот сказать «да», но разум возобладал над чувством. В Терри вновь пробудились все ее страхи, и ей захотелось заплакать. — Нет, Шон, я так не могу. Как бы ни хотела. Поймите, это выше моих сил!

На его лице отразилась целая гамма чувств: досада, разочарование, огорчение и… восхищение.

— Шон, мне очень жаль. Я бы хотела, чтобы у нас все сложилось по-другому…

Он поднял руку и, коснувшись ее щеки, стал играть локоном ее волос.

— Мне тоже жаль. Терри, если бы вы знали, как бы я хотел, чтобы все у нас было по-другому! — Он наклонил голову и легко коснулся губами ее губ. — Берегите себя, миссис Стоун!

Она кивнула, едва сдерживая слезы.

— Постараюсь.

Шон нахмурился и, пристально взглянув на ее бледное лицо с темными кругами под глазами, повернулся и пошел к выходу. Уже у двери он бросил через плечо:

— Билл будет спрашивать о вас. Терри, он хороший друг. Если что, обращайтесь к нему.

Она кивнула. Билл — хороший друг, но ей нужен Шон. При мысли, что она его больше не увидит, все внутри похолодело, горло сжало спазмом.

— До свидания… Шон.

— До свидания, Терри. — Он спустился с крыльца и не оглядываясь ушел.

Терри закрыла дверь, вернулась в гостиную и села на диван. Усталость навалилась на нее гранитной глыбой, а вместе с ней пришло чувство, которому она не могла найти названия.

У нее ныло сердце, она ощущала себя никому не нужной, брошенной и одинокой, как никогда в жизни. Даже после смерти Стэнли ей не было так тяжело.

Шон Брайт ушел из ее жизни. Так лучше для них обоих. И они оба это знают.

Господи, ну почему же тогда ей так больно?!

Шон вышел из дома, чувствуя свинцовую тяжесть в желудке. После вчерашнего дня он был убежден, что поступил правильно. Они с Терри похожи, как масло и вода! Они не могут быть вместе.

Видит Бог, он не хотел этого. Постоянные связи ему ни к чему. Ему нужны постель и возможность хорошо провести время, только и всего. Но почему тогда у него так скверно на душе? Почему Терри так и стоит у него перед глазами?

И почему, черт побери, он так ее хочет?

Ведь полным-полно женщин, всегда готовых ему услужить. Даже Лилиан. Стоит ему только захотеть.

Только вся закавыка в том, что он хочет Терри. Шон надеялся, что она согласится на кратковременную интрижку. На ее месте он бы именно так и поступил. И не требовал бы большего. Но в глубине души Шон знал, что это ничем не кончится.

Терри Стоун — женщина порядочная, и в этом ее сила. Порядочность и твердые моральные устои заставляют относиться к ней с уважением. Такие женщины — особенно в наше время — большая редкость. Шон не признавался самому себе, но в глубине души был рад, что не ошибся в ней.

А внутренний голос нашептывал, что он просто псих. Надо было схватить Терри в охапку, отнести наверх и целовать ее нежный рот и дивную грудь до тех пор, пока она сама не стала бы просить о большем. Шон верил, что это было в его силах. Лишь случайность помешала ему овладеть ею на берегу реки. Но Шон не мог причинить ей боль. А именно так бы и случилось.

А эта женщина и так немало пережила. Господи, лишь бы она избавилась от своих кошмаров!

Миновав пристань, Шон поднялся по сходням на борт и вошел в кают-компанию.

— Ну как она? — спросил Билл. — Оклемалась?

— Да вроде бы ничего… — Шон отвел глаза. — Старик, ты уж помоги ей, если что.

Билл кивнул.

— А ты, стало быть, с ней больше встречаться не собираешься?

— Билл, так лучше для нее. Вернее, для нас обоих. Ты же знаешь, мы с ней такие разные…

— Дело, конечно, твое, сынок… — уклончиво ответил Билл, но, судя по его виду, остался при своем мнении.

На душе у Шона скребли кошки. Наплевать! Билл Хаксли на этот раз ошибается. С Терри Стоун покончено. И навсегда. Все возвращается на круги своя. А сейчас ему нужно одно — затащить в койку какую-нибудь деваху. И она поможет снять зуд у него в джинсах. Ну а потом он поищет способ решить свои финансовые трудности.

Где искать себе даму, Шон знал. Но где, черт побери, взять деньги для спасения «Красы морей»?

 

8

— Ну и как прошла поездка? — спросила Дороти, как только Терри пришла на работу. (В понедельник она брала отгул по случаю свадьбы двоюродной сестры и не виделась с Терри с прошлой недели.) — Рассказывай! Я умираю от любопытства.

— Ты про какую поездку? — уточнила Терри. — На мотоцикле или на яхте? — Она включила компьютер и устало опустилась на стул.

— Вот это да! — ахнула Дороти, вытаращив глаза. — Этот красавчик прокатил тебя на своей «Красе морей»?

Терри кивнула.

— И как только мы отплыли, меня сразу же начало рвать.

Дороти застонала.

— Да ты что! Не может быть!..

— Еще как может!

— Надеюсь, ты потом привыкла?

— Если бы! Меня выворачивало наизнанку целый день. Ты же меня знаешь: я ничего не делаю в полсилы.

— Бедолага! — Дороти сочувственно вздохнула. — После таких ужасов про поездку на «харлее» я и спрашивать боюсь…

Терри не могла не улыбнуться.

— Как ни странно, но эта поездка прошла на удивление хорошо. Я и не подозревала, что ездить на мотоцикле так здорово.

Дороти расплылась в улыбке.

— Ну и когда же вы снова поедете на природу?

Терри вздохнула.

— Никогда! Все кончено, Дотти. Мы с Шоном решили поставить на этом точку.

— Ты что, с ума сошла? Поставить точку… даже не переспав с ним?

— Дотти, мы с ним несовместимы. Понимаешь? Теперь, когда это ясно как день, прыгать к нему в постель я не собираюсь. Одного секса мне мало.

— Почему? — Дороти округлила глаза. — По-моему, ты рассуждаешь как… как моя бабушка.

— Дотти, это трудно объяснить, но поверь, я не ханжа! — Терри подняла на подругу покрасневшие от слез и бессонных ночей глаза. — Просто я так чувствую. — Она помолчала. — Знаешь, при сложившихся обстоятельствах ты бы и сама не переспала с ним.

Дороти невесело улыбнулась.

— Это точно. Мне такой красавчик никогда не обломится. — Она вздохнула. — А я-то хотела за тебя порадоваться…

— Увы! Лучше урони на меня слезу.

— Что, так плохо?

— Не то слово! Ты не представляешь, как мне без него плохо! Я так хочу его видеть, что…

— Терри, а ты часом не рехнулась? — вытаращив глаза, спросила Дороти. — По-моему, ты уже заговариваешься.

— С чего ты взяла?

— А с того, что ты несешь бред. И сама себе противоречишь.

— Дотти, просто ты не знаешь Шона. Ну как бы тебе объяснить…

Тут зазвонил телефон, и Дороти выскочила в приемную, бросив через плечо:

— Потом объяснишь.

Может, Дороти права? Может, следовало переспать с Шоном? А то теперь она до конца дней будет думать о том, на что это было бы похоже. Все! Как говорится, поезд ушел. Нет, все-таки она поступила правильно. И вообще, глупо тосковать о человеке, которого едва знаешь.

Терри потерла затылок. День только начинается, а она уже устала. И работы, как назло, невпроворот… А она сидит и страдает от несчастной — или, если угодно, неразделенной — любви, ну прямо как героиня старинного романа… Надо срочно приниматься за работу, а то босс ее выставит на улицу. И будет прав!

Прошло несколько дней, закончилась неделя, а у Терри по-прежнему Шон не выходил из головы. Она постоянно раздумывала о том, что он делает, с кем проводит время и с кем спит. И последнее было мучительнее всего. Вместо того чтобы выбросить Шона Брайта из головы, она с каждым днем тосковала по нему все сильнее. Нет, это просто безумие! Но как запретить себе думать о нем?

А он едва ли хоть раз вспомнил о ней.

Что же ей делать? И посоветоваться не с кем… Дороти в таких делах мало что смыслит. Родителей во все это посвящать нельзя (может, она и рехнулась, но не до такой степени)… Как же она забыла! Надо поговорить с Кэтти.

Терри тут же ей позвонила, и они условились встретиться в четверг. У Кэтти был выходной, и она пригласила Терри к себе домой.

В четверг вечером в половине седьмого Терри позвонила в дверь. Кэтти — в джинсовом платье и розовом переднике — с улыбкой отворила дверь и жестом пригласила подругу в крошечный холл своей двухкомнатной квартирки.

— Привет, красотка! Надеюсь, ты голодная? — Она продемонстрировала перепачканные мукой руки. — У меня пирожки, жареные цыплята и… — Заметив мрачный вид Терри, она осеклась и, помолчав, спросила: — Что, плохи дела?

— Хуже не бывает, — честно призналась Терри и, протягивая хозяйке коробку с пирожными, спросила: — А где твои мальчики?

— Пошли на день рождения к однокласснице. Так что давай выкладывай, мешать нам некому.

Они прошли в маленькую уютную кухню.

— Что случилось? — Кэтти выдвинула стул и, заглянув в духовку, с удовлетворением заметила: — Точно подгадала. Через пять минут можно вынимать.

Терри села и сказала:

— Кэтти, что мне делать? Я так больше не могу. Вчера вроде полегчало, а сегодня я чувствую себя полным дерьмом.

Белесые бровки поползли вверх: Кэтти никогда не слышала от Терри бранных слов.

— Хочешь вина? Знаешь, мне всегда помогает.

— Хочу. — Терри обвела глазами опрятную кухню и вспомнила, как помогала Кэтти выбирать ткань на занавески. — А ведь я к тебе за советом.

Кэтти протянула ей бокал каберне и устроилась за столом напротив.

— До чего же ты бледная! Опять не выспалась?

— Спала я плохо, только на этот раз причина в другом.

Кэтти пристально взглянула на гостью и с ходу поставила безошибочный диагноз:

— Тут не обошлось без мужика!

— Что, так заметно? — удивилась Терри.

— Радость моя, да у тебя прямо на лбу написано!

Терри подняла на нее полные боли глаза и, чуть не плача, призналась:

— Кэтти, я так по нему тоскую! Никак не могу выбросить его из головы.

Кэтти вздохнула.

— Да, радость моя, бывают такие мужчины. Поверь мне, уж я-то знаю, что говорю! Когда Робби меня бросил, мне хотелось лечь и умереть.

Терри с минуту молчала, а потом, подняв глаза на подругу, заметила, уже без слез в голосе:

— Однако ты не умерла. Сумела его забыть. И сынишек вырастила сама.

Кэтти пригубила бокал.

— Терри, я раскрою тебе один секрет. Никогда я его не забывала. И, похоже, никогда не забуду. — Неунывающая Кэтти улыбнулась, но сейчас ей это стоило немалых сил. — Так что радуйся, что легко отделалась, вот что я тебе скажу!

Терри промолчала и откинулась на спинку стула. Светло-русые пряди рассыпались по плечам. Кэтти заметила, что волосы у нее отросли и Терри стала еще женственнее. Она подавила вздох. Верно говорят, не родись красивой… Кэтти наклонилась и погладила подругу по руке.

— Терри, пообещай мне одну вещь.

— Какую?

— Дай слово, что забудешь Шона Брайта и найдешь себе достойного мужчину.

Терри грустно улыбнулась. Шон и есть самый достойный. Жаль только, что у них нет ничего общего, но человек он хороший.

— Я постараюсь, Кэтти, — пообещала Терри, но она знала, что такого мужчину, как Шон Брайт, вряд ли удастся забыть.

В который раз за воскресный вечер Шон поднимал трубку телефона-автомата в баре «Нептун». Наконец он все же опустил в щель монету, она с лязгом провалилась и раздался гудок.

Шон достал из кармана джинсовой куртки записную книжку и, найдя номер телефона Терри, набрал его и услышал длинный сигнал. Может, ее нет дома?

После пятого гудка Шон собрался повесить трубку, но тут раздался голос Терри:

— Алло?

Он представил себе ее милое лицо, огромные серо-зеленые глаза, нежные розовые губы, и у него защемило в груди.

— Терри? Это Шон.

Повисла долгая напряженная пауза.

— Шон?

Во рту у него пересохло. Он облизнул губы и пробормотал:

— Хотел узнать, как у вас дела.

— Нормально, Шон… А у вас как?

Ужасно. Он хотел ее видеть. Каждую минуту с того самого вечера, когда они расстались. Забыть ее он не может.

— Кажется, тоже ничего себе. Послушайте, Терри, я вот что подумал… Еще довольно рано. Наверное, вы еще не ужинали? Вот я и подумал, может… может, я приеду… и мы выпьем пива и закусим пиццей.

Повисла еще одна пауза. У Шона от напряжения все сжалось внутри.

— Но я думала… я думала, что…

— Терри, даю слово, никаких фокусов! Только пицца и кружка пива. И поболтаем немножко. Ну, что вы на это скажете?

Терри ответила, но так тихо, что он не расслышал и, крепко прижав трубку к уху, переспросил:

— Что вы сказали? Извините, Терри, тут так шумно… — И он стиснул трубку так, что у него побелели костяшки пальцев.

— Я сказала, с удовольствием, Шон…

— Хорошо… Отлично! Буду через двадцать минут.

Шон повесил трубку и прижался лбом к стеклу телефонной будки. Звонить Терри было безумием. Настоящим сумасшествием. Он дал себе слово, что позвонит Лилиан. Думал об этом всю неделю. С того самого вечера, как расстался с Терри.

А под конец того злополучного вечера напился вдрызг.

Шон подошел к бармену и спросил:

— Послушай, приятель, у вас еще остались котята, которых принесла Пусси?

Пусси, пушистая черная кошечка, жившая в баре, пару месяцев назад принесла котят, и хозяин бара пытался сбыть ее потомство с рук, приставая к каждому встречному-поперечному.

Бармен кивнул.

— Одна мелочь пузатая еще сидит в коробке. Похоже, этот так у нас и останется.

— Пожалуй, я его возьму.

— Ты? — удивился бармен. — А как же твой рыжий бандит? Я думал, ты им сыт по горло.

— Да это не мне, а в подарок другу.

— Видно, славный парень! — хмыкнул бармен.

Дама, про себя поправил его Шон. Остается лишь надеяться, что Терри не откажется от котенка и ему не придется заводить второго кота. А ему и одного Нельсона вполне хватает.

— Ну, раз такое дело, забирай его вместе с коробкой… — Бармен хмыкнул. — Сразу видно, что наша Пусси выросла в баре. Уже шляется где-то.

— Спасибо. — Шон взял в руки коробку из-под обуви, где попискивал пушистый черный комочек с янтарными глазенками.

— Только ты накрой его крышкой, — посоветовал бармен, — а то еще надует тебе лужу в машине. Я тут проделал дырочки, так что воздуха ему хватит.

Шон кивнул. Накрыл коробку крышкой, перевязал бечевкой и отнес котенка в машину. Поставив коробку с котенком на пассажирское место, Шон завел мотор и вырулил со стоянки. А в голове крутилась одна-единственная мысль: он хочет видеть Терри. Дай-то Бог, чтобы она хотя бы вполовину была рада ему так же, как он ей.

 

9

В половине восьмого Шон подъехал к дому Терри. Когда она услышала звонок и открыла дверь, Шон шагнул в холл, радуясь тому, что руки у него заняты коробкой с котенком и эта ноша дает ему возможность отвлечься.

— Добрый вечер, Шон! — приветствовала его Терри и от волнения не сразу заметила у него в руках коробку. — А что это?

Господи, до чего же она хороша! Шон словно разглядел ее по-настоящему только сейчас. Какие у нее мягкие пепельно-русые волосы, а глаза — большие, лучистые…

— Да вот принес вам подарок, — не слишком уверенным тоном объяснил он и поставил коробку на пол. — То есть не совсем подарок… Надеюсь, вам понравится. А если нет, я его заберу.

— Подарок?

Терри шагнула к коробке. Услышав тоненькое мяуканье, она сорвала бечевку с коробки, сняла крышку и, увидев черного котеночка, ахнула.

— Шон, он просто прелесть! — Терри посадила котенка на плечо, и тот вцепился острыми коготками в тонкий джемпер оливкового цвета. Терри засмеялась — Шон, он просто очаровашка! Я давно хотела завести себе какую-нибудь живность. Конечно же я возьму его! Или это она?

— Нет, это кот.

— А как его зовут?

— Насколько я знаю, пока еще никак.

— Ну что ж, как вернемся, надо будет что-нибудь придумать.

Шон заметил, что Терри одета для выхода — бежевые слаксы, трикотажная кофта, замшевые туфли… Наряд был скромный, но при виде ее соблазнительных форм, обрисованных тонкой тканью, внутри у Шона сладко заныло.

— Шон, вы меня слышите?

— Извините… Что вы сказали?

— Я говорю, раз уж он такой пушистый, может, назвать его Пушистик? А сокращенно Пуш или Пушик.

Шон улыбнулся.

— Пушистик? Годится.

На самом деле он мог думать только об одном: как же ему хочется ее поцеловать! Стоит этой женщине оказаться рядом, как он начинал сходить с ума.

— Терри, надеюсь, вы проголодались? — Шон изо всех сил старался не смотреть на ее губы и не блуждать взглядом по ее телу.

— Умираю с голоду. А вы?

Умираю, хотелось сказать ему, только не от голода, а от вожделения.

Шон кивнул.

— Я тоже. А как вы относитесь к пицце?

— Положительно.

— Только оденьтесь потеплее, — посоветовал он, — а то у меня крыша опущена.

Терри поднялась в спальню за кашемировым шарфом и легким шерстяным пальто. Спускаясь вниз, она остановилась и, взглянув сверху на Шона, подумала: Господи, только бы он ничего не заметил! Стоило ему войти, как у нее все внутри задрожало, руки заходили ходуном, колени подогнулись…

Терри была рада поводу подняться в спальню и взять себя в руки. Надев шарф на голову, Терри завязала его под подбородком. Крыша у него, видите ли, опущена… Только Шон может додуматься ездить в дождливую погоду с опущенной крышей. Правда, дождя сейчас нет, просто пасмурно и сыро.

Боже праведный, как же она рада его видеть! Зря она позволила ему прийти, но она не могла сказать Шону «нет». Она так истосковалась по нему, что думала о нем день и ночь. Даже вчера вечером, когда была в ресторане с Ричардом. Терри испытывала вину перед Стиплтоном — и за то, что не поехала с ним на пикник, и за то, что вчера в ресторане сидела с унылой физиономией и все время сравнивала его с Шоном.

Если рассуждать логически, то Стиплтон — идеальный муж. Ну просто мечта каждой женщины — прекрасно обеспеченный, надежный, занимает высокое положение в обществе…

Но если отбросить логику, то тогда все преимущества на стороне Шона. Он красив, отважен, а главное — рядом с ним она совершает дикие поступки… Нет, в его присутствии она чувствует себя женщиной.

Терри спустилась в холл и повесила пальто на вешалку.

— Готовы? — спросил Шон.

— Осталось только устроить Пушистика.

Терри вошла в кухню, достала из буфета коврик с подогревом, включила на небольшую температуру и завернула Пушистика в шерстяное одеяльце. Потом достала блюдечко, налила молока и открыла баночку тунца.

— Шон, как вы думаете, ему уже можно такую еду?

— Думаю, можно. Насколько я знаю, последние две недели его кормил бармен.

Как только Пушистик устроился на новом месте, Терри надела пальто и Шон повел ее к машине, с видом собственника придерживая за талию. В автомобиле руки у него были заняты, но как только они доехали до пиццерии, Шон тут же положил руку на прежнее место.

У дверей он остановился:

— Терри, я помню свое обещание, и я его сдержу. Но кое-что я сделаю незамедлительно. Иначе я умру.

Терри удивленно распахнула глаза, а Шон наклонился и поцеловал ее в губы. Его поцелуй вызвал в ней горячую волну желания, и, когда Шон отстранился, Терри взяла его лицо в ладони, притянула к себе и поцеловала сама — ласково и нежно. Теперь уже Терри хотела отстраниться, но Шон стиснул ее в объятиях и поцеловал с такой страстью, что у обоих закружилась голова. Когда Шон наконец отпустил Терри, она с трудом держалась на ногах.

— Терри, я очень скучал, — просто сказал он.

— Я тоже, Шон.

На миг он прижал Терри к себе, потом толкнул дверь, и они вошли в небольшой шумный зал.

Шон заказал пиццу и вернулся с кувшином холодного пива. Дожидаясь еды, они потягивали пиво из кружек и разговаривали. Шон, казалось, очень нервничал.

— Ну… ну как у вас дела на работе?

Терри улыбнулась.

— Сегодня днем наш главный уехал в командировку. Так что у нас был настоящий праздник! Это такой зануда!.. Хотите верьте, хотите нет, но, когда босса нет, у всех поголовно резко повышается производительность труда.

Шон засмеялся.

— Охотно верю! У нас в роду начальства не было!

— Я так и думала. А кем был ваш отец?

— Аптекарем. Выражаясь научно, фармацевтом. И хотел, чтобы я продолжил его дело.

— Ваш отец хотел, чтобы вы стали фармацевтом? — удивилась Терри. — Не представляю вас в аптеке среди пилюль и микстур.

— Я тоже, — ухмыльнулся Шон. — Но мой отец никогда не интересовался, чем я хочу заниматься. Может, поэтому мы с ним и не ладили.

Терри отхлебнула пива и спросила:

— А что ваша мачеха?

— Типичная домашняя хозяйка. Готовка, стирка… словом, ясно. Не помню, чтобы она со мной разговаривала. Все хлопотала по дому, пока отец играл в гольф или ходил в клуб.

— А вы с ней видитесь?

— Терри… — Шон сжал ее ладонь. — Если честно, я не очень люблю говорить об этом. Может, поменяем тему? Если вы не против.

Заметив его напряжение, Терри в ответ сжала его руку.

— А вам удалось решить финансовые проблемы?

Казалось, его скованность прошла.

— Наметился некий просвет, — улыбнулся он и постучал по дереву. — Заключил один долгосрочный контракт, но этого недостаточно.

— Но это уже кое-что! Вот увидите, все наладится!

— Ага! Вот и Билл так всегда говорит.

Принесли пиццу, но Терри, как выяснилось, есть не очень хотела. Должно быть, Шон чувствовал то же самое, и в результате половина пиццы осталась нетронутой.

— Положите в коробку и отнесите домой, — предложила Терри. — Может, Билл поест.

— А вы уверены, что больше не хотите?

— Я стараюсь поменьше есть на ночь. Доктора говорят, это вредно. Во всех отношениях. И мешает нормальному сну. Не знаю, насколько это верно. Я следую их советам, а толку чуть.

Шон открыл было рот, но промолчал и отвернулся.

— Что, Шон?

Шон хотел сказать, что она не пробовала его патентованного средства. Секс — самое надежное средство от бессонницы. Но он обещал сегодня вечером не затрагивать этой темы и собирался сдержать слово.

— Ничего… Просто подумал, пора возвращаться.

Казалось, Терри не хотелось расставаться с ним. Впрочем, как и ему. Они доехали до ее дома молча. С ней было очень хорошо — черт побери, даже слишком! — но Шон так отчаянно хотел эту женщину, что не мог позволить себе долго находиться с ней рядом. Шон боялся обмануть ее доверие.

Терри казалась задумчивой. По дороге она смотрела в окно машины, изредка бросая на него взгляды из-под пушистых ресниц. Интересно, о чем она думает?

— Еще довольно рано, — сказал Шон, припарковав «бентли» у тротуара напротив ее дома. Уходить не хотелось. — Терри, может, прогуляемся по берегу?

Она посмотрела на него и улыбнулась.

— С удовольствием.

Шон поднял крышу, запер машину и они пошли по тротуару. На улице не было ни одного автомобиля. Перейдя на другую сторону, они спустились по тропе на берег. Вечером пляж напоминал пустыню. Правда, вдалеке при свете луны виднелись несколько парочек, прогуливавшихся рука об руку.

Они почти не говорили, просто шли по влажному песку вдоль кромки прибоя, слушали рокот волн, и Шону почему-то становилось легче.

— Надеюсь, после прогулки вы сумеете уснуть?

Терри молчала.

— Что, трудная выдалась неделя?

— Не самая лучшая… — призналась она. — Я пыталась подремать при каждом удобном случае. Вообще-то, это не по правилам, потому что нарушается нормальный сон, но для меня это единственный способ хоть немного отдохнуть.

Шон стиснул ее хрупкие белые пальцы, переплетенные с его — смуглыми и сильными.

— Терри, хотел бы я знать, как вам помочь.

Он был уверен, что может помочь, вот только она не соглашается. Шон посмотрел на ее высокую грудь, снова и снова вспоминая, как она трепетала под его ласками, а потом перевел взгляд на ее лицо.

— Может, вам стоит взять пару отгулов? Раз вы лучше спите днем.

— Сейчас слишком много работы. И потом работа для меня необходима. Помогает забыться. Не зря же придумали трудотерапию!

— Терри… — Он остановился, повернул ее к себе лицом и поцеловал. — Я очень хочу вам помочь! Вы мне верите?

— Хочу верить.

Терри опустила голову ему на грудь, а Шон прижал ее к себе, как бы защищая от всех ее страхов. На миг Терри прильнула к нему и уткнулась лицом в плечо. Потом бросила на Шона смущенный взгляд и отстранилась.

— Я немного устала. Пожалуй, пора возвращаться.

Шон кивнул, и они повернули обратно. Оба молчали. Шон чувствовал, как Терри опирается на него. Они брели по влажному песку, и Шон обнимал ее за талию. Поднявшись по тропе на шоссе, вытряхнули песок из обуви, перешли улицу и скоро остановились у ее калитки.

Шон открыл ее и довел Терри до крыльца. Когда она отперла дверь, он пальцем нежно обвел контур ее губ и сказал:

— Спокойной ночи, Терри!

Она молчала, не сводя с него глаз, и наконец-то произнесла слова, которых он и ждал, и боялся:

— Вы не зайдете?

Шон напрягся, и на него накатила волна желания.

— Терри, может, лучше не надо? Ведь я обещал вам, что сегодня…

— Мне нет дела до твоих обещаний! — оборвала его она. — Я хочу, чтобы ты любил меня.

— Терри!.. — Он чуть не задохнулся. — Ты знаешь, какой я… И таким я и останусь. Ты уверена, что хочешь этого?

Она заглянула ему в глаза и тихо, но твердо произнесла:

— Шон, ты мне нужен. Я хочу, чтобы ты остался со мной и любил меня. Шон, я хочу, чтобы ты заставил меня забыть обо всем на свете. Хотя бы на одну ночь.

Он прижал ее к себе и спрятал лицо в ее шелковистых волосах.

— Малышка, ты не пожалеешь. Обещаю, я спасу тебя от бессонницы. И унесу на луну!

Шон подхватил ее на руки, перенес через порог, ногой захлопнул за собой дверь и стал подниматься по лестнице. Он начал целовать Терри, еще не дойдя до спальни, и впился в ее губы так, как не позволял себе раньше. А Терри с такой готовностью отвечала на поцелуй, что Шон тут же пришел в состояние полной боевой готовности.

Он застонал. Казалось, он ждал этого всю жизнь. Ему хотелось сорвать с Терри одежду, повалить на кровать и яростно овладеть ею. Хотелось сосать ее груди, сжимать маленькие упругие ягодицы и погружаться в нее все глубже и глубже…

Но он совладал с собой. И действовал не спеша. Он изнывал от вожделения и подозревал, что Терри тоже страдает от этой сладчайшей муки.

Терри лежала распростертая на широкой постели. Шон покрывал поцелуями ее шею, а его руки тем временем расстегивали пуговицы на ее кофточке. Когда Шон стянул с нее кофту, расстегнул крючки лифчика и освободил грудь, она задрожала. Сильные смуглые пальцы скользили по ее коже, гладили, ласкали, и ее тело гудело от возбуждения. А когда Шон принялся дразнить соски, нежно сжимая их пальцами, Терри застонала.

Потом Шон принялся целовать ее плечи, и Терри ощутила нетерпение, но руки Шона продолжали двигаться мучительно медленно.

— Я хочу тебя… — шепнул он.

Его язык властно ворвался к ней в рот и начал ласкать, дразнить, смаковать, изучать… Эти ласки сводили Терри с ума, внутри разливался огонь желания… Когда его губы коснулись ее груди и зубы легонько прихватили сосок, Терри вскрикнула от наслаждения и выгнула спину дугой, словно прося большего.

Шон с готовностью принимал все, что она предлагала. Его горячий язык раздразнил Терри до изнеможения, и она потянулась к нему и принялась расстегивать пуговицы у него на рубашке.

— Шон… — Ее руки блуждали по его торсу, то стискивая плечи, то впиваясь в курчавые волоски на груди.

— Успокойся, малышка! Я с тобой.

Да, Шон был с ней. Но как он ни старался, Терри не могла насытиться. И тогда Шон расстегнул пуговицу слаксов и осторожно потянул молнию вниз. Потом снял с нее туфли, носки и стянул слаксы, оставив лишь белые ажурные трусики.

Его горячие губы коснулись живота Терри, влажный язык проник в пупок. Шон целовал ее сквозь трусики, и ее согревало его жаркое дыхание. Догадавшись о его намерении, Терри напряглась и пробормотала:

— Шон… пожалуйста… Я… Я еще никогда не…

Он поднял голову и сказал:

— Все будет хорошо, малышка! Не бойся, мы не станем торопиться.

Терри немного успокоилась, но при мысли о столь интимной ласке в ее жилах закипала кровь. Она знала, что есть такие ласки, но ни разу не испытывала на себе.

Шон стянул с нее трусики, ввел ей во влагалище палец и задвигал им взад-вперед, задавая ритм, и между ног у Терри стало горячо и влажно.

— Терри, тебе нравится?

Ответ сорвался с ее губ прежде, чем она успела подумать:

— Да, Шон, да!

И как только она вымолвила эти слова, палец скользнул глубже, дразня, распаляя и умножая наслаждение. Желание стало нестерпимым.

— А так? — И вот уже два пальца задвигались между ее ног.

— Шон… — выдохнула она, изнемогая от сладкой муки. — Шон… — шептала она словно в бреду. — Шон… — Она больше не могла терпеть. Она должна была слиться с ним воедино. — Ну пожалуйста…

— Теперь уже скоро, малышка… Обещаю.

Но пока ее мольбы остались без ответа. Шон продолжал свое дело. Казалось, этой сладкой муке не будет конца. Потом он на мгновение оставил ее и вернулся в постель обнаженным.

Взяв Терри за запястье, он заставил сомкнуть в ладони его возбужденный член. Она закрыла глаза и, ощутив, как у нее в руке пульсирует его плоть, начала ласкать ее, то сжимая пальцы, то ослабляя, и Шон застонал от наслаждения.

— Полегче, малышка… — жарким шепотом выдохнул он и не в силах больше сдерживаться, лег на нее, поцеловал в губы и раздвинул их языком. — Терри, больше я не могу терпеть. Еще чуть-чуть — и я взорвусь. — Раздвинув коленом ей бедра, Шон вошел в нее мощным толчком, и они слились воедино.

Вскрикнув, Терри стиснула его кольцом мышц, а когда Шон задвигался, подхватила ритм, выгибаясь дугой и давая ему возможность проникнуть еще глубже. Он участил ритм, движения стали резче и стремительнее, волны жара опаляли ее изнутри, стремясь вырваться наружу. Наслаждение достигло предела и взорвалось внизу живота пульсирующими толчками.

Но Шон еще не достиг пика блаженства, и Терри подхватила новая волна желания. На глазах у нее выступили слезы, и она все твердила его имя. Она чувствовала его напряжение, понимала, что он вот-вот достигнет оргазма, и, когда это случилось, провалилась в сладкое забытье.

Сознание медленно возвращалось к ней. Шон ласково гладил ее по влажным волосам.

— Все хорошо, малышка! Все просто замечательно!

— Шон… — Она прильнула к нему и, спрятав лицо у него на груди, пробормотала: — Даже не верится… Я никогда не думала… не знала… даже не представляла, что это может быть так чудесно.

Его рука остановилась.

— Что «это»?

— Оргазм. Наверное, это был он…

Шон тихонько рассмеялся.

— Наверное… — Он повернулся на бок, прижал ее к себе и спросил: — Не хочешь ли ты сказать, что у тебя раньше «этого» не было?

Терри смутилась и еле слышно шепнула:

— Никогда…

Наверное, зря она в этом призналась. Теперь Шон будет знать, насколько она несведуща в любовных делах. Так же, как во всем остальном.

Шон снова рассмеялся.

— Скажи мне это любая другая женщина, я бы не поверил…

Терри хотела подняться, но он поймал ее за руку и заставил снова опуститься на кровать.

— Подожди минуту. В чем дело?

— Жалею о своих словах, — с горечью призналась она. — Как видишь, у меня неудачный опыт в таких делах.

— Глупышка… — Шон приподнялся и ласково посмотрел на нее сверху вниз. — Терри, мне было с тобой чертовски хорошо! Хорошо до ужаса. А что до твоего оргазма… Для мужчины нет ничего приятнее сознания, что он был единственным, кто сумел заставить женщину испытать его. Никакие другие слова не могут доставить мужчине большей радости.

Терри вспыхнула.

— Так что спасибо тебе за такой комплимент, моя прекрасная леди! — Шон наклонился и поцеловал ее. — Ну а теперь посмотрим, удастся ли мне добиться «этого» еще раз.

— Шон!

Но он уже подмял Терри под себя, раздвинул ей ноги и скользнул внутрь.

Терри изнемогала от полноты чувств, но на этот раз она заранее почувствовала приближение сладкого мига. Шон уже выполнил свое обещание — он унес ее на луну, — и Терри ни секунды не сомневалась, что он сумеет сделать это снова.

Двигаясь в такт с его размашистыми ритмичными движениями, Терри счастливо улыбалась. Наконец-то нашелся вид спорта, в котором она сумеет добиться выдающихся результатов.

Шон открыл глаза и покосился на будильник. Два часа ночи. Он проснулся от того, что его тело снова жаждало Терри, но, увидев, как сладко она спит, решил не будить ее. Он отвел от щеки Терри прядь мягких светло-русых волос, с минуту смотрел на нее, затаив дыхание, и вдруг понял, что улыбается.

Он дал Терри то, что ей было нужно, — сладкий, безмятежный сон. И какой бы оборот ни приняли их дальнейшие отношения, этого она отрицать не сможет.

Шон опустил голову на подушку, закрыл глаза и попытался расслабить возбужденную плоть. Наконец ему удалось уснуть, но, когда он пробудился с первыми лучами солнца, Терри рядом не оказалось.

Шон сбросил простыню, встал, прошел в ванную, почистил зубы ее зубной щеткой и причесался ее расческой. Услышав на лестнице шаги Терри, нырнул обратно в постель и натянул простыню до самого подбородка.

— Доброе утро, Шон! — тихо и чуть смущенно сказала Терри, чем несколько его озадачила. Женщины, с которыми он спал, наутро испытывали что угодно, только не смущение.

— А почему ты поднялась в такую рань? Неужели опять дурной сон?

Уголки ее рта дрогнули в улыбке.

— Так сладко я не спала два года.

Шон с трудом сдерживал улыбку. Нет, смеяться сейчас никак нельзя.

— Я ходила проведать Пушистика, но он спит еще крепче, чем я спала сегодня.

Терри стояла в изножье кровати, придерживая на груди полы халата. В лучах раннего солнца ее волосы казались золотыми.

— Терри, иди ко мне! — властно произнес он, надеясь, что это возымеет на нее действие.

— А как же работа? Разве тебе не надо возвращаться на судно?

— Барахлит один двигатель, но механик придет после восьми. — И Шон отбросил простыню, молча приглашая Терри в постель.

Она колебалась лишь один миг. Потом подошла к кровати и развязала поясок. Сбросив халат, повесила его на спинку стула и торопливо юркнула в постель.

Сознание ее неопытности доставляло Шону неимоверное удовольствие. До сих пор он никогда не задумывался над этим. Типичный самец. Лишь бы получить сладкое, съесть его — и не более того.

— Иди ко мне, — повторил он уже нежно, протянул руку, привлек Терри к себе и поцеловал, горячо и страстно. Тело его, уже готовое к действию, напряженно подрагивало.

— Шон… — шепнула Терри, когда он целовал ее в шею.

— Что? — Он прикусил мочку ее уха, а потом провел губами от уха к горлу.

— Шон, я… я хочу поблагодарить тебя за подарок, — тихо сказала она. — Вернее, за оба.

Он прервал свое занятие и приподнял голову.

— Оба?

Терри улыбнулась.

— За котенка… и за путешествие на луну.

Шон рассмеялся и снова поцеловал ее.

— Малышка, наше путешествие только начинается.

Губы Терри уже увлажнились, и он снова прильнул к ним, сгорая от нетерпения и твердо зная, что сказал ей правду.

Да, путешествие началось, и поедут они первым классом. Шон улыбнулся про себя и сделал первое неспешное движение…

В тот же день Терри сделала больше, чем за предыдущие две недели, и Дороти не могла надивиться ее безграничной энергии.

— Терри, что на тебя нашло? Ты прямо как «энерджайзер»!

Терри вспыхнула от смущения.

— Лучше не спрашивай.

Дороти сложила два и два и тоже залилась краской.

— Ты что, набралась храбрости и переспала с Ричардом? Ну и что он сделал? Предложил тебе руку и сердце?

— Это был не Ричард.

— Не Ричард? — Глаза у Дороти стали квадратными. — Шутишь? Значит, ты все-таки запрыгнула в кровать к Шону Брайту?

Терри молча кивнула.

— Но ты же говорила, что вы с ним расстались. А еще уверяла, что, мол, у вас нет ничего общего.

— Так оно и есть.

— Терри, неужели ты отдалась мужчине только ради секса? Не могу поверить… Вот уж не думала, что у тебя хватит духу.

— Ну, это не совсем так, но…

— Что «но»?

— О Господи, да я сама не знаю! Может, ты и права.

Дороти положила на стол кипу гранок и, наклонясь к Терри, спросила:

— И что он делал?

— Дотти!

Дороти зарделась румянцем.

— Извини. Сама понимаешь, мне такого мужчину не заполучить, вот я и хотела спросить, каков он в постели.

Терри рассмеялась.

— Если откровенно, он потрясающий!

— Я так и знала!

— Сегодня вечером мы увидимся снова, и, как подумаю об этом, у меня все валится из рук. И обо всем забываю!

— Как я тебе завидую! — Дороти закатила глаза, а потом сказала: — Кстати, о забывчивости. Ведь сегодня у нас понедельник.

— И что?

— Но ведь по понедельникам ты всегда ходишь к психотерапевту, — напомнила Дороти.

— Ходила, — уточнила Терри. — Больше не буду. — Она засияла улыбкой и порозовела от удовольствия. — Теперь у меня другой доктор.

— И бессонница тебя больше не мучает? — подхватила Дороти.

— Совершенно верно! — И Терри снова рассмеялась.

Прошла неделя. Хотя днем они вели совершенно разную жизнь, по ночам, наполненным любовью, Терри чувствовала, что Шон ей ближе любого другого человека на свете.

И они действительно чудесно проводили время, как и обещал Шон.

Терри понимала, что их связь очень хрупкая и ненадежная, но ничего не могла с собой поделать. И как ее угораздило влюбиться в Шона?

В воскресенье вечером у них произошла первая размолвка. Терри чувствовала, что Шона что-то угнетает, и спросила напрямик:

— В чем дело, Шон? — Она подошла к нему вплотную. — Похоже, что-то не так?

— Все так… честно.

— А если честно, то что тебя мучает?

Шон бросил на нее мрачный взгляд.

— Послушай, Терри, мы с тобой провели вместе всю неделю. А сегодня… ну… просто я чувствую, что мне нужно немного проветриться.

В ее глазах промелькнула не то неуверенность, не то боль… А потом Терри нежно прикоснулась к его руке, и Шона пронзило желание. Она чертовски красивая! Не грубая, как женщины, к которым он привык, не вызывающая, не… вульгарная.

Когда они занимались любовью, Шон был ненасытен. Он мог овладеть этой женщиной пятьюдесятью разными способами, мог проделать с ней сотню вещей, которые ему нравились. Но колющая боль в затылке подсказала, что самое худшее уже случилось.

— Ладно, Шон, — сказала Терри. — Просто надо было сказать об этом раньше. Я знаю, как ты любишь свободу. И не собираюсь тебе мешать.

— Ты мне не мешаешь… честно. Просто… ну… Сэм Трентон и еще кое-кто из ребят договорились сегодня встретиться, и я…

— И ты хочешь побыть с ними. В этом нет ничего страшного. Ты встретишься со своими друзьями, а потом, если захочешь, приедешь ко мне.

Шон улыбнулся, чувствуя, что с души свалился камень. Сэм весь день дразнил его, обзывал подкаблучником и говорил, что он по уши втрескался в Терри. И ведь он прав, черт его дери!

— Спасибо, малышка! — Он наклонился и поцеловал Терри, заставив себя подавить новый взрыв желания. — Я скоро вернусь.

— Не спеши. Отдохни как следует, — спокойно сказала Терри. — Расслабься.

Тут она оказалась на высоте. Любая другая женщина на ее месте стала бы пищать, хныкать и пытаться заставить его почувствовать свою вину. Но только не Терри. И дело не в том, что ей все равно, он прекрасно видел, что это не так.

Терри легла с ним в постель, прекрасно зная, на что идет. Силой ее никто не тащил, так что пусть принимает его таким, какой он есть…

Шону не терпелось вырваться из четырех стен, убежать от всего, в том числе от самого себя. По крайней мере, от какой-то части своей души. Однако, если говорить честно, другой части никуда ехать не хотелось. Проклятье! Провести уютный вечер с Терри у камина было бы в тысячу раз приятнее, чем напиться в компании…

Эта мысль заставила его окончательно взбелениться.

Шон Брайт — подкаблучник? Черта с два!

Через полчаса он уже подъезжал к бару «Нептун». На площадке для парковки рядом со своей «тойотой» стоял Сэм Трентон в компании двух крашеных блондинок. Шон подогнал к ним свой «бентли», выключил зажигание, вылез наружу и сладко потянулся.

— Смотрите-ка, Шон! Так ты все-таки выбрался? А я уж было махнул на тебя рукой. — Сэм выставил локти и оперся о крышу своей «тойоты». С обеих сторон его худощавое тело согревали крутые бедра и пышные груди.

— Не дождешься!

— Надеюсь, сегодня ты оттянешься по полной программе, — ухмыльнулся Сэм. Одна из блондинок улыбнулась Трентону и провела пальцами с длинными ногтями по его коротко стриженным волосам.

— Только не надо меня лечить! — огрызнулся Шон.

— Это Мэгги, а это Холли. — Сэм похлопал одну из девиц по заду. — Леди, поздоровайтесь с Шоном Брайтом.

— Хай, Шон! — дуэтом ответили те.

— Ну что, будем тут до ночи сиськи мять, — спросил с неожиданным раздражением Шон, — или все-таки войдем и выпьем по стакашке? — Внутренний голос спросил Шона, какого черта он здесь делает.

Сэм только хмыкнул.

— Леди… после вас.

Бар в этот час был набит битком, лишь у стойки оставалось свободное пространство. Шон проложил себе дорогу локтями, заказал порцию виски, залпом выпил и потребовал еще одну. После третьей порции он слегка расслабился и избавился от чувства вины.

Проклятье! На кой черт ему сдалась эта Терри Стоун? Ну да, она хороша в постели, но это единственное, что их связывает. А она вцепилась в него мертвой хваткой… А ему это надо? Как бы там ни было, сегодня отличный повод выкинуть ее из головы.

— Ба, Шон, смотри-ка, кто пожаловал! — присвистнул Сэм.

Сначала Шон ее не заметил в толпе мужчин, но, когда она шагнула к бару, мужчины расступились, как Красное море перед Моисеем, и Шон увидел объемистую грудь и облако рыжих волос. Лилиан Старк!

— Вот те раз… Шон-хвастун собственной персоной! Что случилось, дорогуша? Никак, мамочка отпустила мальчика погулять?

Шон ухмыльнулся, окинул дерзким взглядом ее внушительный бюст, пышные бедра и длинные ноги, снова вернулся к созерцанию ее груди и отметил, что соски вздулись под черной майкой в обтяжку.

— Верно, крошка, я вышел из клетки и решил отправиться на охоту. — Он наклонился, притянул ее за шею и поцеловал в губы. Его язык ворвался к ней в рот чуть ли не до самого горла.

Он продолжал делать свое дело, не обращая внимания на то, что Лилиан пытается вырваться и молотит его кулаками в грудь. Шон стиснул ее еще крепче, поцеловал еще жарче, обхватил ее ягодицы и прижал животом к своему напрягшемуся члену. Лилиан застыла, задрожала всем телом, а потом обняла его за шею и поцеловала так же страстно, как и он ее. Когда объятия наконец разомкнулись, оба еле дышали.

— Что ты делаешь сегодня вечером? — спросил Шон, пожирая ее таким взглядом, что Лилиан отвела глаза.

— Теперь уже ничего. — Она отодвинула его ногу в сторону и прижалась к нему грудью.

Шон откинулся назад, оперся локтями о стойку, просунул колено между ее бедрами и оторвал Лилиан от пола, отчего та прерывисто вздохнула.

— Как насчет выпивки? — спросил он, не сводя глаз с обтянутых майкой выпуклостей. При виде больших сосков ему тут же вспомнились маленькие, упругие соски Терри.

Лилиан облизнула губы. Огненно-красная помада казалась дикой на фоне рыжих волос.

— А я уж думала, никогда не дождусь! — ответила она, даря Шону дразнящую улыбку.

— Эй, тигр! — не без зависти окликнул его Сэм Трентон, — надо же, какую ты себе добычу отхватил! Будет что потискать.

Еще бы! Он будет ласкать эти огромные сиськи, но будет вспоминать маленькие, идеальной формы, с нежными, приподнятыми вверх сосками…

— Что будешь пить? — спросил он менее страстно, чем собирался.

— Текилу. Неразбавленную, — сказала Лилиан.

Шон хмыкнул. После третьей или четвертой порции Лилиан напьется в дым, но его это не остановит. Она всегда слишком много пила.

— Хорошо выглядишь, Лили! — заметил Сэм, обозревая ее роскошные формы и длинные ноги на высоченных шпильках.

— А чувствует себя еще лучше, — добавил Шон, похлопывая Лили по заду.

Та только рассмеялась в ответ. Он заказал выпивку, опрокинул свой стакан и заказал еще. По непонятной причине Шону уже не хотелось оставаться с Лилиан, но из упрямства он стоял на своем.

— Ты готов, Шон? — спросил Сэм, прижимаясь к одной из блондинок.

— Я всегда готов. — Шон обхватил ягодицы Лилиан, сжал их и впервые заметил, что они чересчур мясистые. Она полнее Терри, вяло подумал он. И не такая изящная и стройная…

— Шон, давай махнем к тебе! — предложил Трентон. — До твоей берлоги рукой подать, а до моей еще пилить и пилить!

— Заметано! — Билла сегодня на яхте нет, диван можно разложить, постель Шона давно пустует, а в баре камбуза полным-полно крепких напитков, да и сам Шон сгорает от желания.

Шон посадил Лилиан в машину и сел за руль. Выпил он изрядно, но, как ни странно, остался совершенно трезвым. «Тойота» с Трентоном и блондинками держалась позади, и вскоре веселая компания уже подкатила к причалу и расположилась в кают-компании.

Сэм вставил в проигрыватель диск. Короче, они были готовы к вечеринке. И к постели. Шону давно следовало сделать это. Он шагнул к буфету, достал бутылку виски, бутылку текилы и начал наполнять бокалы. Как правило, он много не пил, но сегодня ощущал жгучую потребность забыть об этом.

На душе было погано. И праздничного настроения не ощущалось.

Терри не спалось, она вышла прогуляться на берег, и ноги сами принесли ее к причалу. Увидев горящие иллюминаторы «Красы морей», она обрадовалась: значит, Билл еще не спит и можно будет с ним поболтать. А Шон наверняка еще с друзьями в «Нептуне», а даже если он и здесь, она ему не помешает. Доносились звуки песни «Роллинг Стоунз».

Внезапно ее охватило дурное предчувствие, и она приказала себе повернуться и уйти, но что-то остановило ее. Каждая клеточка мозга предупреждала, что она пожалеет об этом, но ноги двигались независимо от сознания. Терри поднялась на борт и остановилась у дверей кают-компании, чувствуя, что не может войти, но зная, что обязана это сделать.

Шум усилился — женский голос перемежался с хрипловатым мужским тенором… Терри думала о Шоне, о времени, что провела с ним, о чувствах, которые он заставил ее испытать. Думала о том, как он любил ее, о том, как много это значило для нее… и как мало для него.

Она знала, что так и будет — Шон никогда не лгал ей, — но почему-то убедила себя, что этого не случится.

Настало время увидеть все собственными глазами, увидеть правду, какой бы горькой она ни была. О Господи, зачем ее занесло сюда?!

Терри распахнула дверь. Вечеринка была в самом разгаре, и ее появления никто не заметил. Шон танцевал с Лилиан. Та покачивала плечами, трясла объемистым бюстом и, слегка фальшивя, подпевала, глядя влюбленными глазами на Шона.

Лилиан улыбнулась, похлопала длинными накрашенными ресницами, подняла руку Шона, лежавшую у нее на талии, поцеловала в ладонь и положила ее на свою полную грудь. Его пальцы ощущали кружево лифчика сквозь тонкую ткань черной майки.

Он изобразил улыбку и равнодушно погладил мощную выпуклость, пытаясь взбодриться и удивляясь тому, что стоило Лилиан подняться на борт, как желание тут же куда-то улетучилось. У Шона было странное чувство, что она здесь чужая.

Шон пожал плечами. Когда он разденет Лилиан, та ничем не будет отличаться от других женщин. Он твердил себе одно, а разум говорил другое. Шон не мог не думать о Терри, не тревожиться о том, как там она одна без него. Сам того не желая, мыслями он уносился в квартиру Терри. О Господи, мечтать о Терри, а обнимать Лили!

— Эй, Сэм! — сказала Лилиан, когда песня кончилась, — может, поставишь что-нибудь помедленнее? — Она провела пальцем с длинным ногтем по подбородку Шона, и тот сжал челюсти.

— Хорошая мысль! — Сэм поцеловал одну из блондинок в губы и склонился над проигрывателем.

Хорошая мысль! — подумал Шон. Пора ложиться, а потом гнать этих девок в три шеи! Странно, но он никогда не думал так о Терри. Потому что она не девка, а леди.

Наверное, в этом-то все и дело.

Вот только что общего у леди с таким типом, как он?

Шон чертыхнулся про себя. Он столько раз за вечер думал о Терри, что ничуть не удивился, когда поднял глаза и увидел ее. Она стояла в открытых дверях каюты, одетая в тот же бежевый свитер, в котором была вечером.

Сэм нажал на кнопку «стоп», чтобы сменить диск, и в воздухе повисла гнетущая тишина. Но видение не исчезло. Терри видела, как он лапает Лилиан. По щекам у нее текли слезы.

— Терри!.. Откуда ты взялась?

Конечно, она не ответила. Просто повернулась и ушла, оставив Шона гадать, не померещилось ли ему все это.

— В чем дело, Шон? — промурлыкала Лилиан. — Разве ты не сказал своей новой подружке, что она не единственная девочка в твоей песочнице?

Шон оторвался от стены и почувствовал спазмы в желудке. Он не видел перед собой ничего, кроме плачущего лица Терри. И чувствовал себя последним ублюдком! При мысли о том, что творится сейчас на душе у Терри, у него сводило внутренности. Каждая пролитая ею слеза сводит на нет возможность искупления вины.

— Шон… — Лилиан схватила его за руку, но он вырвался. — Подожди… Черт тебя побери, ты куда?!

— Эй, Шон! — окликнул его Сэм, но тот уже шагал к двери.

— Козел! — Лилиан швырнула свой бокал, и он вдребезги разлетелся, стукнувшись о металлический косяк, но это еще больше подстегнуло Шона. Когда следом за бокалом полетела пепельница, он захлопнул за собой дверь.

В два прыжка одолев палубу, Шон спрыгнул на причал. Лишь добравшись до автостоянки, он разглядел вдали хрупкую фигурку Терри, бежавшую по пляжу.

Тяжесть в желудке росла. Теперь спазмы сжимали грудь. На душе было скверно. Когда она успела приобрести над ним такую власть? Но еще хуже становилось при мысли о том, что она больше не захочет его видеть.

Представив себе, что всю свою жизнь он проведет с такими женщинами, как Лилиан, Шон стиснул зубы. Он брел по песку, ощущая приступ тошноты. Когда Терри вошла в дом и закрыла за собой дверь, на лбу у него выступили капли пота. Через секунду Шон бросился бежать.

 

Эпилог

Терри стояла рядом с Шоном. На ней были джинсы в обтяжку и белый трикотажный топ. Зажав в хрупкой руке отделанный перламутром кий для игры в пул, она осмотрела пустой зал. Висевшая над бильярдным столом лампа освещала ее стройную фигурку.

Сегодня они были в «Нептуне» одни. По понедельникам бар был закрыт, но Шон уговорил хозяина дать ему ключ.

Он улыбнулся Терри, а она улыбнулась ему в ответ. Сегодня был особенный день — первая годовщина их свадьбы. Шон уже купил Терри кулон с бриллиантом, а завтра вечером устраивал ужин с шампанским в ресторане. Но сегодня… Но сегодня у него были совсем другие планы.

Терри склонилась над столом. Ее тугой круглый зад представлял собой соблазнительное зрелище. Пепельно-русые волосы, теперь довольно длинные, свободно падали на плечи. Она слегка ударила кием, и полосатый шар номер девять упал в лузу.

— Классный удар! — одобрил Шон, не сводя с нее глаз.

Терри обошла стол, наклонилась, и ему стала видна высокая изящная грудь. Шон и так был возбужден, но это зрелище заставило его напрячься еще сильнее. На сей раз она ударила сильнее, шар отлетел от борта, попал в семерку и послал ее в третью лузу. Удар был мастерский!

Шон улыбнулся.

— Еще немного — и ты меня обыграешь.

Терри улыбнулась и стала такой хорошенькой, что Шону захотелось ее тут же поцеловать.

А еще его охватила гордость: жена научилась блестяще играть в пул. Да, она стала чертовски сильным игроком, и в другой раз Шон постарался бы непременно у нее выиграть, но сегодня вечером это его ничуть не заботило. Сегодня он пришел в бар «Нептун» воплотить свою давнюю мечту.

Терри обошла стол и снова нагнулась.

До чего же у нее аппетитная попка! — подумал Шон, шагнул к жене, нагнулся, обхватил ладонями ее груди и прижался к ягодицам.

Терри едва не задохнулась, но все же не отвела глаз от шара, в который целилась. Правда, нанести удар она не успела. Шон расстегнул молнию и спустил с нее джинсы. Она перешагнула через них и осталась в белых микроскопических трусиках — треугольничек с тесемками.

При виде их Шон расплылся в улыбке. Бесстыдно, но чертовски соблазнительно! Да, Терри и тут многому научилась, и научилась чертовски быстро! Он почувствовал прилив желания.

Шон нежно сжал грудь Терри, и она затрепетала. От волнения она послала кий сильнее, чем рассчитывала, и шар ушел в сторону. А Шон в этот миг мечтал лишь о том, чтобы она поскорее победила.

Когда Терри выпрямилась, он поцеловал ее в шею и принялся ласкать груди сквозь тонкую ткань топа. Соски тут же затвердели и заострились, а Терри тихонько застонала.

Шон рванул молнию и расстегнул джинсы. Его плоть разбухла от желания. В задней комнате бара окон не было, и никто их не видел. Шон хотел овладеть ею на зеленом сукне бильярдного стола — именно так, как мечтал в тот день, когда они впервые пришли сюда. Боже праведный, сколько раз он представлял себе эту сцену, но и подумать не мог, что реальность превзойдет все его ожидания!

Шон принялся поглаживать Терри ягодицы, а потом его руки скользнули меж ее бедер. Сердце у нее колотилось как бешеное, внизу живота разлился жар. Хотелось поскорее ощутить в себе его тугую плоть. И так было всегда.

Впрочем, им было хорошо вместе не только в постели. Оказалось, что они хоть и разные, но вполне совместимые. Шон на удивление легко сошелся с ее друзьями, а родители Терри были просто очарованы зятем.

Мощное тело Шона прижалось к жене. А его язык нашел ее ухо и стал описывать вокруг него круги. Одной рукой он сжимал ее ягодицы, а другой не торопясь отодвинул в сторону трусики и провел пальцем по влажному лону. Терри была готова и подрагивала от желания.

— Чувствуешь, как я хочу тебя? — шепнул он, обжигая ее ухо горячим дыханием.

Терри застонала и позволила Шону снять с себя трусики. Потом обтянутое джинсами колено раздвинуло ее бедра, и Шон мощным толчком вошел в нее. Притянув Терри за волосы, Шон повернул ее лицо и завладел ее ртом так же жадно и страстно, как уже владел ее телом. А потом, крепко обхватив жену за бедра, слегка приподнял и задвигался, повинуясь первобытному ритму страсти.

Уже через несколько минут Терри достигла пика блаженства: необычность обстановки тому способствовала. Кроме того, последние два дня Шон провел в море, и она по нему соскучилась. Когда Шон заставил ее испытать оргазм второй раз, она стиснула его плоть кольцом мышц, и он испустил стон. Тело его напряглось, и он наполнил ее горячим животворным семенем.

Терри не боялась забеременеть. Она хотела ребенка. Очень! И Шон тоже.

— Я люблю тебя, — прошептал Шон, поворачивая Терри лицом к себе и заключая ее в кольцо своих рук. — Это был самый счастливый год в моей жизни.

Терри посмотрела в его дивные синие глаза, которые заворожили ее, как только она их увидела, и улыбнулась мужу.

— И я люблю тебя, Шон, милый… — Она нежно провела ладонью по его щеке. — И всегда буду любить…