Украденный город

/  Общество и наука /  Культурно выражаясь

Под новогодние фейерверки бульдозеры сровняли с землей еще один заповедный кусочек столицы - корпуса Новоекатерининской больницы архитектора Осипа Бове. Писатель Алексей Варламов со слезами перелистал историю гибели Москвы - от сталинских наркомов до собянинских префектов

 

Разрушение корпусов Новоекатерининской больницы, созданных гениальным Бове, - это варварство. И оно продолжается уже много лет. Москвы моего детства, той Москвы, которую я любил, к которой привык, сегодня, к сожалению, нет. Она превратилась в чужой город. Я безмерно завидую питерцам. В Питере проблем хватает, но тотального уничтожения исторического центра там не произошло. В Москве это свершившийся факт.

Разрушение города началось в 20-30-е, когда произошло массовое уничтожение храмов, в том числе храма Христа Спасителя. Потом оно шло волнами. Одну такую волну связывают со Сталиным и Кагановичем, другую - с Хрущевым. То, что мы наблюдаем сегодня, - завершающая стадия процесса. Разрушать уже почти нечего, разве что Кремль и монастыри.

Ситуация достигла абсурда в 90-е годы, когда Москва стала превращаться в крупный экономический центр. Именно тогда пророс тот финансовый гламур, в котором сегодня купается наша столица: засилье банков, иностранных представительств, офисов компаний. Москва стала одной из мировых столиц, что с экономической точки зрения, может, и неплохо. Но в культурно-историческом плане не сделано ничего. Город не получил охранной грамоты, которую он должен был получить, если бы страной управляли люди, мыслящие масштабами десятилетий, я уж не говорю о столетиях. В итоге мы дважды выпали из собственной истории. Началось это в 1917-м, когда мы сами себя принялись безжалостно уничтожать, второй раз - в 90-е.

Процесс пошел семимильными шагами при Юрии Лужкове. Понятно, что к этому человеку можно по-разному относиться, и только ленивый в него камня не кидает. Я не эксперт в области финансовых схем, но с точки зрения отношения к наследию он повел себя недопустимо. Возможно, было трудное время и надо было заботиться о привлечении капиталов, чтобы строить и расширять дороги. Словом, существует немало проблем помимо охраны памятников. Но есть шаги обратимые и необратимые. Если памятник уничтожить, его уже не вернешь. А те новоделы, которые возникают на месте разрушенного, не представляют никакой ценности.

В советское время все происходило по плану, застройку уничтожали по идеологическим причинам. Сейчас уничтожают по причинам экономическим. Финансовый фактор оказался еще более разрушительным, нежели идеология. Процесс идет уже совершенно бесконтрольно. Никого не заботит, что стоящие рядом здания должны быть выдержаны в едином стиле, а старинные особняки не стоит вытеснять небоскребами. Не думаю, что тут есть смысл говорить о невидимой руке рынка. Наша политика, при которой всем правит капитал, очень похожа на то, что изображалось во время оно советскими карикатуристами, но не имеет ничего общего с мировым опытом. В Европе тот же самый капитал крайне внимателен к истории и культуре, там с особо ценных объектов пылинки сдувают, несмотря на пресловутую мощь транснациональных корпораций. Есть ощущение, что у них и у нас два совершенно разных капитализма. В Москве игнорируются элементарные принципы, которыми руководствуются в большинстве европейских городов. Никто не пытается сохранить целостность исторических зон. Немногие уцелевшие архитектурные памятники загромождают новостройками, не считаются даже с мнением геологов и геодезистов. А между тем центр Москвы уже "поплыл"[?]

К сожалению, нет таких крупных фигур, как академик Лихачев, которые могли бы возвысить свой голос в защиту исторического наследия. Есть "Архнадзор" - организация, к которой я отношусь с глубоким уважением. Но ее усилий не хватает на то, чтобы защитить старую Москву.

В заявлении комиссии Общественной палаты по сохранению и развитию отечественной культуры еще два года назад было сказано без обиняков: "Проект актуализированного Генплана развития Москвы до 2025 года является смертным приговором городу и угрожает целостности памятников истории и культуры". Но никого это не взволновало. Под нож попали архитектурные памятники сразу нескольких эпох.

Лишь кое-где сохранились мои любимые здания, например в районе Ивановской горки. Или здание Литинститута на Тверском бульваре. А еще я очень люблю МГУ и все сталинские высотки. У меня нет ностальгии по советскому времени и уж тем более по Сталину, но я считаю, что это архитектурные шедевры. И мне совершенно не нравятся университетские корпуса, которые построены в последнее время. Дорогие и роскошные, всюду мрамор - золота только нет. Точно так же вы приходите в роскошную поликлинику или больницу, и вам там "делают красиво" - потому что вы платите деньги за это. Это услуга. Образование у нас сейчас становится платным - это тоже услуга. Отсюда и стилистика учебных корпусов. То, что Литинститут был признан неэффективным, как и другие брендовые вузы, - символично. Слава богу, нам удалось его отстоять. Институт - но, увы, не Москву. Как это ни горько осознавать, Москвы больше нет. Это город, который у нас украли.