Тень голосования

/  Политика и экономика /  В России

Отчего наша избирательная машина, не будучи заправлена административным ресурсом, так плохо едет?

 

Если не вдаваться в детали, нынешний единый день голосования прошел на высоком идейно-политическом уровне, оставив у большинства его участников чувство глубокого удовлетворения. Руководящую и направляющую «Единую Россию» ее лидер Дмитрий Медведев поздравил с победой. Коммунисты довольны «серебряным медалям». «Эсеры» и либерал-демократы честно бились за «бронзу». И даже несистемная оппозиция кое-чем похвастаться может.

Если же в детали вдаваться, то становится ясно: наша хваленая избирательная машина, не будучи заправлена административным ресурсом, едет медленно и тряско. В числе выявленных неполадок — катастрофически низкая явка граждан, неспособность социологов предсказать результаты голосования и провал практически всех системных политических сил.

НеуДАЧный сезон

Президент фонда «Общественное мнение» Александр Ослон назвал произошедшее социологическим фиаско. Прогноз явки социологи по всей стране завысили почти вдвое. Что касается Москвы, все опросы сулили Сергею Собянину твердые 60—65 процентов голосов. В итоге кандидат от власти набрал чуть больше 51 процента, а оппозиционер Алексей Навальный, напротив, почти вдвое превзошел самые смелые прогнозы.

Такое попадание в молоко — беда не столько социологических служб, сколько всей политической системы. Оказалось, что без мощного впрыскивания админресурса — ну хотя бы в виде бесконечных призывов «Все на выборы!» — две трети избирателей на избирательные участки просто не пойдут. Все разговоры про отпуска, дачи, грядки, хорошую погоду и походы по грибы — от лукавого. В той же Москве в начале сентября львиная доля избирателей была на месте. На выборы же они не пошли потому, что не верят, что там что-то с их участием решается. А тут еще минимум информации по федеральным телеканалам. Многие могли вовсе и не узнать, что в столице избирают мэра, да и вообще о том, что выборы шагают по стране.

А вот там, где административный ресурс раскрутили на всю катушку, с явкой все было в ажуре. Чечня — 92 процента, Чукотка — 64, Кемеровская область — 75... Для сравнения: Архангельская и Иркутская области — по 25 процентов, Владивосток — 18.

Причиной тому эксперты однозначно называют отсутствие механизмов по мобилизации электората. Велел Кремль провести честные и прозрачные выборы — вот, мол, нате, получите. А мы (имеются в виду региональные элиты) руки умываем. Раздающиеся теперь предложения перенести единый день голосования на другое время года вполне здравы, но и это не панацея. Вспомните: самые первые выборы президента России прошли вообще летом, а явка была более 75 процентов.

Парадокс, но минимизация админресурса отнюдь не сделала политическую систему более цивилизованной. А все потому, говорят политологи, что ресурс не был применен для поощрения участия граждан в голосовании, зато по-прежнему использовался для проталкивания «своих» кандидатов. Именно этим противоречием объясняется большинство парадоксов нынешних выборов.

Например, получилось, что за власть голосовали не отдельные избиратели, а целые трудовые коллективы. Они же исполняли роль массовки на предвыборных митингах провластных кандидатов. Они же отплясывали на концертах в честь победы.

Как ни странно, примерно то же происходило в стане несистемной оппозиции. За Навального, Ройзмана и компанию голосовали их актив, волонтеры, а также непосредственно привлеченные ими граждане. Обычный, неполитизированный избиратель по сути оказался предоставлен сам себе, поскольку ни власть, ни так называемая системная оппозиция его на свою сторону не зазывали. Этим, кстати, объясняется провал кандидатов в мэры Москвы от думских партий. Провалилась даже «Единая Россия», поскольку успех Собянина она не может записать в свой актив — он шел как самовыдвиженец, а в его агитационной кампании партия власти не отметилась ничем. Результаты же кандидатов в мэры столицы от ЛДПР, «Справедливой России» и «Яблока» иначе как статистической погрешностью не назовешь. Лишь коммунисты смогли привлечь свой актив. Беда в том, что этот актив моложе не становится, зато численно редеет.

Кто не с нами...

...тот, как известно, против нас. Этот лозунг взят на вооружение наиболее активными участниками нынешних выборных баталий. Лобовое столкновение ресурса власти с ресурсом реальной оппозиции (в виде когорты активистов) чревато самыми печальными последствиями для устойчивости политической системы и даже самого государства.

С одной стороны, в стабильной политсистеме занявший второе место на выборах мэра столицы кандидат вряд ли снисходительно бросит с трибуны перед многотысячной толпой, что на «майдан» он ее пока не зовет. Как не зовет поджигать машины и совершать прочие столь же далекие от легальной политики деяния. Ключевое слово тут «пока».

С другой стороны, власть, пообещав честные условия предвыборной игры, эти обещания сдержала не вполне. Взять, например, раздражающее оппозицию голосование на дому. Для того чтобы воспользоваться этой услугой, надо заранее уведомить избирательную комиссию. Тут возможны два варианта — по телефону или явившись лично в избирком. Можно было бы предположить, что немощные избиратели все как один звонили с просьбой прислать им урну на дом. Но нет. В Москве, например, на участке 645 лишь примерно каждый десятый из голосовавших на дому просил об этом по телефону. Получается, что остальные нашли в себе силы аккурат накануне выборов лично явиться и подать собственноручно подписанные заявления. И примеров таких избирательных технологий немало.

Кроме того, власти пытаются и после выборов прессовать лидеров несистемной оппозиции. Того же избранного мэра Екатеринбурга Ройзмана после победы вызвали на допрос по одному из уголовных дел, заведенных ранее в отношении него и его соратников. Неясна судьба и самого Навального. Это, несомненно, озлобляет актив оппозиции, повышая градус политического противостояния.

Раскол в обществе виден буквально невооруженным взглядом. По оценкам экспертов, в крупных городах расклад таков. Треть избирателей — протестный электорат, которому до недавних пор вождя недоставало. Теперь вожди полезли как грибы после дождя. Треть — колеблющиеся. И последняя треть — те самые «трудовые коллективы», включая госслужащих.

В столице противостояние обрело четкие топографические очертания. Москва «собянинская» — восточная часть города и вновь присоединенные территории. За Навального больше голосуют в центре и на западе «старого города». Несистемную оппозицию поддерживают активная часть среднего класса, средний и часть высшего менеджмента частных компаний, представители субкультур типа хипстеров, остатки советской интеллигенции. За власть — госслужащие и бюджетники. Новая тенденция — то, что на протестный электорат уже не очень действуют страшилки по поводу угрозы «оранжевой революции». Когда 9 сентября на Болотной площади Алексей Навальный спросил собравшихся, думают ли они, что он прямо сейчас позовет их на «майдан», половина закричала: «Да!»

Кстати, политическая активизация среднего класса — это вовсе не российский феномен и даже не постсоветский. На Западе происходит то же самое. Итальянский комедийный актер Джузеппе Пьеро Грилло в кратчайшие сроки раскрутил протестное движение «Пять звезд», ставшее третьим на последних парламентских выборах на Апеннинах. 25 процентов голосов — это уже не шутки.

Проблема в том, что протестный электорат не обращает внимания на созидательные программы кандидатов, он просто раздражен властью. В Екатеринбурге, по словам гендиректора фонда «Социум» Александра Долганова, «чиновники мобилизовали электорат Ройзмана, распространив накануне голосования сотню тысяч липовых листовок о снятии его с выборов за подписью главы избиркома».

В таких условиях задача оппозиционных лидеров — завлечь свой электорат на участки — сильно облегчается. Как показала практика, это получается даже без доступа к СМИ и при противодействии коммунальных служб, уничтожающих наглядную агитацию.

Кого хочешь выбирай

От красочности предвыборного шоу зависит многое. Россияне, что и говорить, соскучились по ярким кампаниям и харизматичным политикам настолько, что идеологическая составляющая становится вторичной. Да и значимость партийной принадлежности ушла в прошлое.

Системные партии на этих выборах просто растерялись, не зная, за что и за кого агитировать. За себя и свои программы многим уже как-то неудобно. В итоге в подавляющем большинстве регионов предвыборная агитация велась вяло, вплоть до полного ее отсутствия. Ярких же конкурентов в большинстве регионов с гонки сняли, а то Ройзманов оказалось бы больше десятка. При этом установка из Кремля была недвусмысленна — регистрировать всех по максимуму. По слухам, федеральный черный список кандидатов был минимальным. В нем, говорят, был по сути один пункт — партсписки от партии Михаила Прохорова «Гражданская платформа». Ну да это объяснимо. Зеленый свет для партии Прохорова приведет к массовому оттоку «номенклатуры» из рядов «ЕР». Чиновники и бизнесмены, обильно представленные в нынешней партии власти, решат, что разрешили еще одну, и начнут между ними выбирать. А это уже чревато устойчивостью самой вертикали.

В результате дошло до холодной войны между ЦИК и региональными избиркомами. Последние по наводке местных властей вовсю зачищали политпространство, а ЦИК восстанавливал в правах партсписки и отдельных кандидатов, дела передавались в суды... Наконец, ведомство Владимира Чурова пригрозило своевольному рязанскому облизбиркому роспуском.

В провинции перевес, кстати, оказался на стороне местных, сумевших отбиться от требований федералов проводить исключительно конкурентные выборы. Но отбиться получилось не везде. Самый, пожалуй, яркий пример даже не Ройзман, а 34-летняя Галина Ширшина, нежданно-негаданно ставшая мэром 270-тысячного Петрозаводска. Там, видимо, не подумав как следует, отстранили от выборов харизматичного кандидата от «Яблока». Оппозиция перестроилась на марше, нашла спонсоров, мобилизовала сторонников, и действующий мэр — представитель «ЕР» — с треском проиграл никому не известной даме-психологу. Маленькая деталь, много говорящая о политиках нового образца. Госпожа мэр свою инаугурацию, запланированную горизбиркомом, отменила, вместо нее проведя первое на новом посту производственное совещание.

Еще один рухнувший после выборов миф — сказание о «крепком хозяйственнике», эксплуатировавшееся на региональных выборах эдак с середины 90-х годов. Возьмем двух сегодняшних носителей этого образа. В абсолютных цифрах Сергей Собянин собрал менее 17 процентов голосов всех зарегистрированных в Москве избирателей. Это что же получается: остальные 83 процента совсем не волнуют прекрасные парки, разбиваемые мэрией, велодорожки и прочие придумки «крепкого хозяйствования»? Для сравнения: архетип хозяйственника — Юрий Лужков — в свое время собирал урожай процентов в 40 голосов от всего московского электората. Правда, все помнят, что во времена оны бюджетников отправляли голосовать строем и с песнями.

В Подмосковье убедительная победа «единоросса» Андрея Воробьева, также позиционирующего себя в качестве человека дела, была несколько смазана тем фактом, что почти 79 процентов отданных за него голосов при явке в 38 процентов, оказывается, недотянули до трети зарегистрированных избирателей.

В свою очередь со стороны несистемной оппозиции бузу устраивает тоже подавляющее меньшинство. За Навального проголосовало лишь 8,7 процента москвичей от 18 лет и старше. А сколько шума!

После 8 сентября политика в России перешла в новое качество. Проблемы преодоления разрухи в отличие от 90-х, да и нулевых отошли на второй план. Вопрос о том, есть ли в кране вода, перестал быть политическим. А ответ на него перестал определять исход выборов. Потому как вода должна быть вне зависимости от фамилии будущего мэра — губернатора — президента. Электорат осознал, что вести хозяйство любого уровня — прямая обязанность соответствующих служб, а политики должны определять вопросы развития города — области — страны. Потому и не сработал полемический прием против Навального, которого пытали насчет того, кто же конкретно в его правительстве (в случае победы на выборах) займется ЖКХ, дорогами и, страшно сказать, парками культуры и отдыха. Специалисты займутся. За соответствующую зарплату. А если будут плохо справляться, мэр уволит. Их же не выбирали.

Даже обещания построить детсады, школы, больницы и дороги больше не срабатывают. По крайней мере, в Москве и прочих крупных городах. Поскольку обещают это все. И вовсе не обязательно, что только представители действующей власти обещания выполнят.

Это означает, что население России, проживающее в крупных городах, уже является носителем политической культуры западного образца. Играет главную роль личность кандидата (вплоть до нюансов семейного положения), его убеждения и способность говорить с людьми, а не то, является ли он специалистом, к примеру, в прокладке труб.

Выборы вскрыли еще один тренд, который к следующему единому дню голосования только окрепнет. Речь идет о стремительном ослаблении всех системных партий, причем не только в Москве. Несмотря на официальную браваду по части набранных голосов и мест, «эсеры» и коммунисты едины в том, что партии-спойлеры сыграли против них. Как признался «Итогам» депутат Госдумы от КПРФ Сергей Обухов, «Коммунисты России» или Казачья партия вовсю оттягивали голоса левого электората. Так что сейчас в руководстве КПРФ решают, как нейтрализовать спойлеров к следующей осени.

В бочке меда «Единой России» тоже изрядно ложек дегтя. Во-первых, улучшение результатов партии власти произошло лишь в сравнении с думской кампанией 2011 года, явка во время которой была почти вдвое выше. Если же посмотреть на прошлые региональные выборы, то «ЕР» набрала в среднем на 10—15 процентов меньше голосов. На муниципальном уровне и того хуже: КПРФ берет пятую часть, тогда как у «ЕР» — 30 процентов.

Падение доверия граждан к системным партиям грозит всей политической системе. Хотя бы потому, что в сознании обывателя думские завсегдатаи — суть власть. Так что радость вице-спикера Госдумы от «ЕР» Сергея Неверова по поводу того, что «Справедливая Россия» «подрастеряла своих избирателей», вряд ли оправданна. Да и ослабление КПРФ с ЛДПР вовсе не на пользу власти. Крах «мягких» сталинистов и не менее «пушистых» националистов обязательно приведет к заполнению освободившейся ниши. И займут ее, скорее всего, куда более жесткие и наглые товарищи.

Прививкой от такой «инфекции» может стать лишь последовательное выполнение текущей кремлевской установки на конкурентные выборы. А еще, товарищи, верните административный ресурс! В том смысле, чтобы народ на выборы ходил...