И снова здравствуйте

/  Общество и наука /  Криминал

МВД воскрешает легендарные УБОПы — вслед за внезапно воскресшей мафией

Недавнее убийство Деда Хасана стало для правоохранительных органов откровением: силовики, увлекшись борьбой с терроризмом и экономическими преступлениями, оказались не готовы противостоять криминальной войне воровских кланов. Ведь в 2008 году знаменитые УБОПы — управления по борьбе с организованной преступностью — были ликвидированы с той мотивацией, что весь значимый криминал давно легализовался в крупном бизнесе, а значит, профессия вора в законе изжила себя и морально, и физически. Доморощенная же мафия за эти годы существенно укрепила свои позиции, особенно в регионах. Впервые о возрождении УБОПов заговорили в 2010 году сразу после трагедии в станице Кущевская. Но с мертвой точки ситуация сдвинулась лишь сейчас. По данным «Итогов», все нормативные документы о воссоздании в системе МВД подразделений по борьбе с организованной преступностью уже подготовлены.

Судя по всему, антимафиозное ведомство будет формироваться по принципам целесообразности, как любит говорить сам министр внутренних дел Владимир Колокольцев, «сообразуясь с местной обстановкой». То есть в регионах, где проблема оргпреступности не столь остра, УБОПы создаваться не будут, а на территориях криминализованных — на Дальнем Востоке, Северном Кавказе, в Краснодарском крае и, возможно, в двух столицах — непременно. При этом, по информации «Итогов», не позднее марта в структуре Московского уголовного розыска будет существенно увеличена численность отдела, ведущего борьбу с этническими преступными группировками. Иными словами, возвращается «хорошо забытое новое».

Кадровая база для комплектования подразделений по борьбе с оргпреступностью существует — после прекращения деятельности УБОПов ряд сотрудников перешли в угрозыск, в структуре которого есть соответствующие отделы, а еще часть влились в управления и отделы по противодействию экстремизму и по борьбе с экономическими преступлениями. Скорее всего, УБОПы новой формации будут укомплектованы ветеранами и зеленой молодежью, лишь недавно окончившей специализированные учебные заведения. Дабы в «антимафию» не попали тертые кадры, от которых их начальство и так не знает, как избавиться.

Иногда они возвращаются

После дерзкого убийства Деда Хасана действия правоохранительных органов носили характер тихой паники. Например, несколько дней назад в Одинцовском районе Подмосковья задержали четверых воров в законе из России и Белоруссии, которые в компании двух десятков подручных якобы отмечали день рождения коллеги по кличке Тимоха. Ворвавшийся в ресторан на Николиной Горе спецназ, не особо церемонясь, уложил «уважаемых людей» на пол, после чего всех участников мероприятия прилежно переписали, отфотографировали и даже сняли на видео. Естественно, предъявить большинству задержанных было нечего (наркотики нашли лишь у одного вора в законе по кличке Паштет), а потому их отпустили. Все бы ничего, однако, по данным «Итогов», одновременно с празднованием дня рождения Тимохи в одном из столичных ресторанов проходила воровская сходка, на которой как раз и делили криминальное наследство Хасана. Со смертью Усояна российская оргпреступность активизировалась, выбирая претендента на мафиозный трон. Если в Москве и Санкт-Петербурге влияние оргпреступности сегодня на первый взгляд не столь заметно, то в регионах без смотрящего от блатных не решается почти ни один вопрос. Причинами этого эксперты называют ослабление позиций оперативных подразделений МВД, интеграцию криминала в органы власти и значительные финансовые потоки, имеющиеся в распоряжении оргпреступных группировок.

«Организованная преступность в России остается серьезнейшим фактором, влияющим на ряд экономико-социальных и общественно-политических процессов, — говорит «Итогам» кандидат юридических наук, криминолог, бывший сотрудник одного из УБОПов Сергей Рогаткин. — В последние несколько лет отечественные мафиози ушли в тень, при этом существенно упрочив свое влияние. Большинство активных участников и лидеров уголовно-криминальной среды смогли легализоваться, получив в отечественной прессе определение «авторитетные предприниматели». В результате нынешние криминальные генералы добились того, к чему стремились со времен Хитровки, — абсолютной келейности, утраченной после 90-х, когда в прессе, книгах и на телеэкранах чуть ли не в режиме онлайн рассказывали о жизни воров в законе. Сейчас это вновь тайна за семью печатями, скрепленная кровью не в меру болтливых братков». Один только факт: по информации «Итогов», за последние дни в России, Абхазии и Греции убиты или пропали без вести аж пятеро «криминальных генералов» из противоборствующих кланов...

Это война

Известно, что большинство российских воров в законе сегодня проживают за границей. Там же они предпочитают проводить сходки. По оперативным данным, именно на одном из таких «форумов» в ОАЭ и было принято решение о ликвидации Усояна. Это событие сплотило воров в законе, окончательно отрезав пути к примирению враждующих кланов. После вынужденной «ротации кадров» новые криминальные лидеры будут стремиться оправдать оказанное им доверие. Сделать это можно лишь двумя способами: либо жестоко отомстить за убийство Деда Хасана, либо привлечь в общак новые инвестиции. И то и другое предполагает затяжную войну. А это непосильное бремя и для крышуемого бизнеса, и для тех, кто крышей не обзавелся. Прежде всего под угрозой те предприниматели, кто не имеет мощной службы безопасности.

Кстати, если посмотреть на руководителей служб безопасности практически всех крупных корпораций и холдингов, можно обнаружить хорошо знакомые фамилии. Это как раз люди, которые в лихие 90-е безжалостно и не всегда законно сажали за решетку даже воров в законе. Те, про которых Москва бандитская говорила: «круче солнцевских только шаболовские» (тогда в здании на Шаболовке располагался знаменитый РУОП-РУБОП).

Вместе с усилением давления на коммерческие структуры мафиозные группировки активизируют откровенно криминальную деятельность. Как считает, пожалуй, самый известный эксперт по русской мафии Александр Гуров, в ближайшее время усилится роль организованной преступности в таких сферах, как терроризм, незаконный оборот оружия и наркотиков. Усилятся и межэтнические проблемы, в частности, при расследовании убийства Деда Хасана уже звучали версии о возможной причастности к этому неких «славянских воров», которым якобы надоело засилье «нерусей» на криминальном олимпе. Впрочем, эта версия представляется криминологам довольно сомнительной. «По данным целого ряда исследований, проведенных в последние годы, национальный состав лидеров разнообразен, — говорит Сергей Рогаткин. — Например, 33 процента воров в законе, находящихся в местах лишения свободы, составляют грузины, 32 — русские, 8 — армяне, 5 — азербайджанцы. Остальные являются представителями других национальностей. Да и сам Дед Хасан, несмотря на свое курдское происхождение, представлял интересы именно славянских воров в законе, что как раз очень раздражало грузинских криминальных авторитетов. Кстати, во времена СССР 33 процента воров в законе были русские, 31 — грузины, а 36 — представители других национальностей. Сейчас «кавказское крыло» криминальных генералов заметно выросло». Может быть, по этой причине одной из самых тревожных тенденций стал возврат в регионы Центральной России этнических преступных группировок, состоящих в основном из выходцев с Северного Кавказа.

Имя им — легион

«Когда на Кавказе шла война, криминал оттуда в Москве практически не появлялся, но как только война кончилась, они вернулись, — комментирует директор одного из ЧОПов, в прошлом сотрудник «этнического» отдела столичного ГУВД Владимир. — Те же чеченцы сегодня, например, практически монополизировали долговой рынок в столице, причем они занимаются откровенным рэкетом, избивают должников, проявляя невероятную жестокость, о которой в Москве уже подзабыли. У многих при этом есть удостоверения сотрудников МВД, ФСБ или других спецслужб, которые также активно используются для совершения противоправных действий. Например, должнику показывают удостоверение и говорят: «Нам все равно ничего не будет, куда бы ты ни пошел жаловаться».

Кроме возврата долгов и рейдерства чеченская ОПГ в течение 2012 года попыталась взять под контроль часть наркобизнеса. В частности, молодые чеченские бандиты контролируют торговлю так называемым веселящим газом, а также «прикрутили» часть героиновой наркоторговли, заставив выходцев из Средней Азии платить им дань. По примерным оценкам оперативников, в Москве постоянно находятся до 200 активных членов этой этнической группировки, но в любой момент им в помощь из ближайших регионов могут подтянуться до двух тысяч вооруженных и подготовленных бойцов.

Ингушская группировка примерной численностью в 300 человек специализируется на разбойных нападениях на автовладельцев. По данным МУРа, сегодня ингушская ОПГ контролирует более 80 процентов этого криминального промысла. Причем речь идет о так называемом полном цикле — то есть преступники похищают машины, а потом сами же перегоняют их в свой регион, где реализуют, заменив идентификационные номера агрегатов. По предварительным оценкам, оборот этого рынка составляет в столичном регионе около 1,5 миллиона долларов в месяц.

Грузинская ОПГ (в ее состав входят около 600 человек), полностью подконтрольная ворам в законе, традиционно занимается в Москве кражами сумок из автомобилей у крупных торговых центров и на АЗС, квартирными кражами, а с недавнего времени еще и квартирными мошенничествами. Точный криминальный оборот неизвестен, однако, по оперативным данным, группировка только одного вора в законе (мы умышленно не называем его фамилию) ежемесячно перечисляет в воровской общак порядка 120 тысяч долларов.

Армянская ОПГ численностью около тысячи человек традиционно контролирует околокриминальный оборот антиквариата, драгоценных камней, частично ювелирный бизнес и рынок угнанных автомобилей представительского класса.

Остальные группировки, сформированные по этническому принципу, берутся практически за любой криминальный промысел — от разбойных нападений на инкассаторов до заказных убийств и рэкета.

«Сегодня Москва не поделена на зоны влияния группировок, как было в 90-е, — комментирует Сергей Рогаткин, — столичная преступность настолько плотно интегрировалась в бизнес, что говорить о том, что такой-то микрорайон контролирует такая-то группировка, не приходится. Бывшие лидеры группировок стали руководителями разнообразных благотворительных фондов и ассоциаций, соучредителями крупных холдингов и банков, директорами гостиниц и крупнейших спортивных и развлекательных центров. При этом они, естественно, не перестали быть авторитетами криминальной среды. Кроме относительно легального дохода от бизнеса эти люди получают огромные деньги, решая специфические проблемы, возникающие у предпринимателей и даже чиновников довольно высокого ранга. Люди с проблемами попадают к «донам» через так называемых решал, своеобразных администраторов современной организованной преступности».

По данным «Итогов», только за встречу с одним из авторитетных предпринимателей, ведущим «прием населения» на Ленинском проспекте, нужно заплатить посреднику от 50 до 200 тысяч долларов. Ознакомившись с проблемой, «дон» привлекает для ее решения либо братков, либо коррумпированных правоохранителей, либо «прикрученных» адвокатов. Нередко бывает и так, что бизнес человека, обратившегося за помощью к мафии, переходит под ее контроль — у просителя просто не хватает денег расплатиться за оказанные услуги. Таков один из механизмов современного рэкета.

О том, какие суммы вращаются сегодня в секторах, контролируемых организованной преступностью, точных данных нет и быть не может — у гангстеров достаточно средств и возможностей, чтобы сделать свой бизнес абсолютно непрозрачным. Об оборотах этих можно только догадываться. Например, по данным одного из профильных подразделений МВД России, организованная преступность контролирует порядка 40 процентов столичного черного рынка обналички, который на сегодняшний день составляет около 3,5 миллиарда рублей в день.

Лихие десятые

По закрытым данным полицейского ведомства, сегодня под криминальным контролем крупных преступных формирований находится более 2000 объектов экономики страны. Примерно пятая часть из них — бюджетообразующие и градообразующие предприятия. «В первую очередь организованную преступность привлекают регионы с развитой экономикой, транспортными узлами, мощной сырьевой базой или значительным бюджетным финансированием. Поэтому наиболее сложная оперативная обстановка отмечается в столичном регионе, Краснодарском крае, на Дальнем Востоке и в Поволжье», — говорит Сергей Рогаткин.

Всего же в настоящее время в стране действуют около 500 организованных преступных формирований общей численностью более 12 тысяч человек. Они реально влияют как на социально-экономическую ситуацию , так и на криминогенную обстановку в регионах. Спектр их противоправной деятельности довольно широк: заказные убийства, разбойные нападения, вымогательства, незаконный оборот наркотиков, подкуп должностных лиц, экономические преступления. Кстати, интеграция криминальных лидеров в экономическое пространство привносит в бизнес-сообщество откровенно криминальные нормы поведения — так, как это было в лихие 90-е. Не случайно в последние годы значительно возросло число преступлений, связанных с рейдерством, мошенничеством и так называемым отмыванием денежных средств. Все эти обстоятельства наряду с политическими рисками отпугивают зарубежных инвесторов.

«Сегодня практически во всех мегаполисах действуют преступные организации с сетевой структурой, при этом отношения между ними приобрели форму криминальных союзов: явление как для России, так и для мировой практики новое, — говорит Александр Гуров. — При этом отмечается тенденция дальнейшей интеграции преступных сообществ».

Можно предположить, что в ближайшие годы в России появится несколько крупных криминальных объединений, построенных по мафиозному модульному принципу и состоящих из коррумпированных чиновников, силовиков, откровенных бандитов и предпринимателей. Под контролем этих синдикатов могут оказаться целые регионы. По мнению Александра Гурова, российская оргпреступность не ограничится созданием своих филиалов в зарубежных странах (это уже есть), а будет вынуждена завоевывать территории и рынки сбыта у осевших там международных синдикатов. «Наши попытаются их вытеснить, что может привести к переносу «боевых» действий в Европу, страны Азии и даже США», — считает Гуров. Возможности для этого у «русской мафии» есть: способность выживания в экстремальных условиях, креативное мышление, социальная база, а также огромный финансовый потенциал. Что могут этому противопоставить возрождаемые антимафиозные подразделения? По мнению Сергея Рогаткина, все ресурсы для эффективной работы у МВД есть, нужна только политическая воля. Конечно, многие вещи придется начинать с нуля. Например, при расформировании УБОПов таинственным образом «утекло» несколько информационных баз, в частности знаменитая «седьмая база», куда заносились досье всех лиц, имеющих отношение к мафии. По данным «Итогов», создаваемые структуры по борьбе с оргпреступностью станут частью территориальных органов внутренних дел с прямым подчинением руководителю этого органа. Хватит ли у «антимафии XXI века» сил, чтобы противостоять новым вызовам и угрозам? Во-первых, слишком много влиятельных политиков с силовым прошлым сегодня лоббируют возрождение УБОПов, и в случае, если это произойдет, вне всякого сомнения, они станут политической крышей нового ведомства, а во-вторых, преступность все активнее интегрируется в крупный государственный бизнес, делая его малопривлекательным для серьезных инвестиций. Власть, почувствовав угрожающую тенденцию, вспомнила о борцах с мафией. Что ж, иногда они возвращаются...