Недолгая болтанка и два с небольшим часа адского шума, и вот мы на все том же крохотном аэродромчике Амьена. Захолустно, тихо, спокойно, нас тут никто не ловит – вот и прекрасно.

Уточняю у Жака-Эрве, сколько стоит полностью заправить баки его вертушки. Сумма немаленькая, но подъемная, более того, она в пределах моего наличного запаса "представительских расходов", так что я отсчитываю всю эту котлету зелеными и желтыми сотнями и двухсотками, и вручаю пилоту. Мол, держи, чтобы потом голову не морочить.

Короткий отдых, залить горючку, взлет. И буквально несколько минут спустя Чекан, который сидит сзади-слева от летчика, извлекает "глок" из кобуры и вежливо приставляет ствол к его затылку.

– Курс на Гарц.

Я скорее угадываю эти слова, чем слышу их сквозь шум моторов. Просто знаю, куда планировали лететь.

Что там отвечает наверняка возмущенный пилот, без понятия. Однако Хан отстегивает ремень и перепрыгивает на свободное штурманское сидение рядом с пилотским. Обычно-то Жак-Эрве сам выполняет обязанности штурмана, и в Новой Земле большинство пилотов легкой авиации поступают так же... но сейчас штурман у него будет. Хан не профессиональный летчик, однако читать карту и контролировать направление умеет.

Конечно, в вертолете имеется рация. Но кричать на весь свет об угоне и похищении, когда в тебя тычут стволом... характер нужен особый. Был бы уверен, что живым не выпустят – может, и выдал бы в эфир "Mayday" со всеми вытекающими, однако по плану же Чекан и Хан должны ему сейчас внятно объяснить, что из Гарца Жак-Эрве волен лететь куда ему будет угодно, причем деньги за заправку я ему уже отдал и никто ничего отбирать не собирается. Просто пассажиры попались нервные и очень просят не делать лишних движений.

Доброе слово, подкрепленное пистолетом, обеспечивает нам желаемый результат; воистину, мудрый человек был Аль Капоне, по крайней мере в своем экранном воплощении. Иначе говоря, еще примерно два часа адского шума, и вскоре после полудня вертушка совершает посадку в аэропорту города Гарц – на германской территории, что очевидно.

Возник сей город где-то на ранних этапах заселения немецкого анклава, в чистом поле или вокруг хутора первопоселенца – тут уж местные скажут точнее. Почему назван именно так – тоже вопрос к местным: заленточный-то Гарц – это старый горный хребет, известный многочисленными шахтерскими городками и "колдовской" горой Броккен, описанной и в "Фаусте", и много где еще. Конечно, на карте староземельной Германии имеются несколько городков Garz и Gaarz, и находятся они как раз на границе, разве что не на французской, а на польской... но это по-русски все они зовутся "Гарц", а сами немцы город Garz, имеющий корнем славянское "гард", то есть "город", и горы Harz, названные по среднетевтонскому "харт" – "горный лес", ни за что не перепутают; и наш, здешний Гарц, пишется именно Harz. При том, что горы, все тот же хребет Кам, начинаются где-то сотней километров севернее, а нормальный лес – наоборот, южнее и западнее, ближе к берегам Рейна. И классическим шахтерским сей городок точно никогда не был, хотя именно здесь, как мне помнится, во время оно нашли какую-то дико важную для промышленников белую глину, к которой добавился известняк и что-то еще из списка не самых ценных, но нужных полезных ископаемых.

Только одна аналогия нормально цепляется за этот Гарц: заленточный его тезка был мощным германским укрепрайоном, а здешний служит опорной базой Второго горнострелкового батальона. Первый квартирует где-то возле Штутгарта и прикрывает от хунхузов Камского хребта собственно германскую территорию, а здесь, в западном порубежье анклава – Второй, который у бундесов имеет забавный статус "экспортного", поскольку работает в тех же Камских горах и на Меридианном хребте по боезадачам для французов и техасцев. Уж не знаю, на каких условиях договаривается за такой вот "экспорт" командование бундесвера – возможно, наши армейцы и слышали по своим каналам, но до меня такие слухи не доходили. Правда, я как-то особо и не интересовался, не было нужды.

В пресловутой операции "Угол", кстати сказать, по логике вещей должен был отметиться именно Второй горнострелковый. Ну да это сейчас неважно.

А важно – то, что в немецком полувоенном городке нас точно не ждет с раскрытыми объятиями парагвайская сигуранца, и почти наверняка не будет здесь и группы захвата от орденской Патрульной службы. Отношения у немцев с Орденом на государственном уровне достаточно прохладные, нет, если кого объявили в розыск по "красному списку", тех ловят без разговоров, а вот чтобы позволить чужим, даже "федералам"-орденцам, всякие мутные операции без должного обоснования – крайне сомнительно. Ибо Ordnung muss sein.

Вылезаем из вертушки и выгружаем багаж, при этом Грач заботливо "засвечивает" перед Жаком-Эрве побито-покоцанный жестяной ящик с остатками свастики и орлиного крыла. Чекан еще раз извиняется перед французом, мол, приятель, без обид, но уж лучше мы перестрахуемся и немного прессанем одного тебя, чем поставим под угрозу всю операцию.

– Боевики, что с них взять, – доверительным полушепотом говорю я, – привыкли все решать силой, даже когда без этого можно обойтись.

– Уточнили бы сразу, мол, летим в Гарц – я же с самого начала сказал, мне патрон велел доставить вас куда попросите, хоть в Бразилию.

– Нет, спасибо, туда нам не надо. А если б и было надо – прости, но самолетом как-то комфортнее. Так что всего тебе наилучшего, и передавай большой привет месье Дюмону и мадемуазель Кейре.

Удалось ли сгладить конфликт совсем, судить не берусь, но хотя бы нет воплей на весь аэродром, на которые безусловно сбежалась бы охрана, а нам такого тоже не нужно.