Демидовский аэропорт к ночным полетам привычен не сильно больше, чем Билокси, но и здесь Джимми благополучно сажает свой аэроплан. Выбравшись наружу, кутается в куртку, садится прямо на гравий, голову на колесо... и отключается. Покачав головой, приношу из салона плед и накрываю уставшего человека, а заодно кладу ему в карман четыре прямоугольника фиолетового пластика. Заслужил. Ну да, утром у него шея будет совершенно деревянной, но будить сейчас и куда-то еще тащить – откровенно говоря, жалко.

Служба автопроката, разумеется, в это время суток давно не работает, а такси, которые и на русской территории ан масс представлены велорикшами, по ночам также предпочитают спать, а не ловить клиентов. Я могу, конечно, вызвонить кого-нибудь из знакомых, и за нами, поворчав, приедут – но смысл? Ноги целые, до дому километров шесть или около того, груз невелик, а по улицам в Демидовске никакие гиены не шастают; а на тот маловероятный случай, если все же встретится какая-нибудь тварь – пистолет и автомат при мне. Луна светит, пусть и неярко, не заблужусь. Уточняю у девочки, как она смотрит на пешую прогулку часика на полтора.

– Согласна, я в самолете отдохнула, но чтобы потом был горячий душ, кофе и что-нибудь вкусненькое! – требует она.

– Сделаем, – усмехаюсь я. – Кофе в доме водится, кладовка всяко не пустая, а готовит Сара очень даже прилично.

– Это твоя жена?

– А по легенде твоя тетя.

– Я помню, – кивает Барбара. – Ну, пошли тогда. И расскажи обо всем.

Качаю головой.

– Обо всем – не могу. О том, что касается тебя – поговорим уже дома, чтобы дважды не повторять, тете Саре, как ты понимаешь, твоя история тоже будет интересна. А пока давай лучше вкратце расскажу, кто я вообще такой и откуда взялся...

И пока мы шагаем по пустынным по ночному времени улицам Демидовска, излагаю девочке свою одиссею, заленточную – конспективно, а начиная с незапланированного перехода в Новую Землю уже с подробностями.

...Извлеченная звонком мобильного из объятий Морфея в пять утра Сара этим не слишком довольна, однако соглашается, что лучше уж я скажу по телефону "honey, I'm home" и позволю ей открыть дверь, чем вломлюсь сам посреди ночи, после чего с хорошей вероятностью получу пулю от бдительной супруги, которая спросонья примет меня за грабителя – когда я в нетях, благоверная моя держит персональный "йерихо" в прикроватной тумбочке и заряженным, разве что кобура застегнута от мелких...

На появление у нее неведомой до сегодняшнего дня "племянницы" любимая только хихикает:

– Полгода назад ты уже один такой подарок мне сделал, правда, Дара была куда помельче.

– Чес-слово, все разъясню!

– Верю. – Переходит на английский, чтобы и "племянница" поняла: – А сейчас живо, оба два, мыться, одежду в стирку, а я пойду соберу завтрак. Только потише, кто разбудит детей, сам с ними возиться и будет!

Дети таки просыпаются где-то в процессе дел помоечных, и радостно набрасываются на меня, вышедшего из душа – большую ванную я радушно уступаю гостье, с ее рукой сложнее и всяко дольше. С появлением на сцене Барбары мелкие несколько настороженно разглядывают новое действующее лицо, но по нашей и ее реакции все-таки решают, что познакомиться стоит.

– Тя! – это Дара пытается сказать "тетя".

– Baar-brah, – "племянница" присаживается на корточки и выразительно проговаривает собственное имя так, как его обычно и произносят амеры.

Ярик электровеником мчится в детскую, судя по шуму, переворачивает коробку с игрушками, и через две минуты, топоча аки табун жеребенков, прибегает обратно.

– Байби! – предъявляя блондинистую куклу, которую на той неделе подарили сестричке. С сомнением смотрит на гостью. – Байби? – Это уже с обидой: ну не похожа ведь!

Мы с Сарой сгибаемся от хохота. Барбара фыркает.

Все, Барби, не отвертеться тебе от этого прозвища. Или меняй Ай-Ди, пока тебя тут под старым именем знаем только мы, а мелкие не проболтались. Они, конечно, за пределами ясель и песочницы не сильно общаются, но не нами замечено, что Новая Земля имеет форму чемодана.