Комнатушка у нас с Хакимом крохотная, шесть квадратов и две койки, этакое купе спального вагона. Но зато на этаже есть просторный вестибюль, он же комната отдыха, "в нумере" чистая постель, полотенца и иные мелкие бытовые радости, в конце коридора имеется теплый душ и прочие удобства, а на втором этаже – столовая "студенческого" типа. В смысле, бесплатная для обитателей служебного общежития, а поименовать сие заведение как-то иначе просто язык не поворачивается.
В общем, жить вполне можно.
Выход из этого скромного рая, правда, только "по пропускам". Вертушка и самый натуральный вахтер с "мини-узи" на боку: впускает всех, выпускает лишь по предъявлении какой-то карточки с печатью. Карточек таких нам, само собой, добряк Хезус не оставил.
Вымылись, перекусили, теперь сидим в комнате отдыха и расслабленно ждем. Все одно делать больше нечего.
Без четверти шесть появляется Хезус.
– Сеньоры, хорошая новость, – доверительно сообщает он, – все банки в нашем городе функционируют круглосуточно, поэтому финансовые вопросы вы можете решить уже сегодня.
– Карту не нарисуете? – спрашивает Хаким. – Я в Нью-Рино бывал, но вглубь Маленькой Гаваны ни разу не ходил, выбраться отсюда самостоятельно, боюсь, будет трудновато...
Хезус смеется.
– Конечно же, мы не оставим дорогих гостей блуждать в одиночестве. К банку вас проводят.
Тоже верно, гости мы дорогие: я кубинцам "стою" десять кусков, а Хаким все двадцать.
Хезус доставляет нас к автостоянке и указывает на длинный серебристый сарай – очертаниями вроде чуток приподнятый "субурбан", но фары у этого универсала другие, вместо эмблемы "шеви" проставлен логотип GMC, и на заднем крыле вязью выписано непонятное "veraneio". Небось лицензионная версия, да еще сборки третьего мира. Впрочем, оно не всегда в минус; на те же бразильянские "бандейранте" егеря ПРА нахвалиться не могут и уже все штатные "козлики" и "буханки" на них поменяли.
– Садитесь, пожалуйста. Сейчас еще люди подойдут, и поедем.
Внутри прохладно, спасибо встроенному мазгану, и весьма просторно – салон переделан под семиместный со здоровенным багажным отсеком. Крайнее сидение занимает Крук, вытянув ногу в багажник, рядом с ним плотный спик в белых брюках и сетчатой тенниске, с "кольтом" при бедре. Хезус садится следом за нами, а чуть погодя на водительское сидение проскальзывает мелкий пожилой живчик с чрезмерно, как по мне, массивными браслетами на обеих руках – серебро и бирюза. Через несколько минут, распространяя по салону аромат свежевыкуренной сигары, на переднее сидение рядом с водителем опускается рослый, текуче-плавный латинос в летнем бежевом костюме, на левой руке перстень-печатка старого золота, запонки и булавка в лацкане блестят каплями янтаря.
– Банк Ордена, Мигель, – приказывает он по-английски.
"Веранейо" сыто урчит и катит сперва по закоулкам Маленькой Гаваны, потом по хрусткому гравию центральных улиц. Минут пятнадцать, и мы на месте.
– Идемте, – так же коротко распоряжается он. – Начо, помоги.
– Si, senor Alejandro, – сидя, вытягивается в струнку Начо – наш сосед в сетчатой тенниске.
А названный сеньор Алехандро первым оказывается снаружи, поднимает заднюю дверь и извлекает оттуда инвалидную коляску – ту, где ноги можно вытянуть вперед. В данном случае одну ногу, что Крук и делает, с помощью Начо переместившись в коляску. Тот же Начо, аки медбрат, вкатывает серба в помещение орденского банка. Мы с Хакимом, Хезус и сеньор Алехандро идем следом.
Начо с Круком и нас с Хакимом банковский охранник со стандартным "шесть-три-пять" на плече удостаивает лишь беглого взгляда, но при появлении сеньора Алехандро зримо напрягается. То ли у него есть тревожная радиокнопка, то ли в тамбуре имеется скрытая камера и сигнал идет и к одному из менеджеров банка, но едва перед нами открывается внутренняя дверь, как подбегает секретутка – взбитые темные кудряшки и стрекозиные очки в пол-лица – и приглашает всю нашу компанию проследовать в кабинет мистера Петерса.
Кабинет никакой таблички на дверях не имеет, а внутри оказывается небольшим, мест на десяток, конференц-залом.
– Дон Алехандро, чем могу быть вам полезен? – поднимается, радушно раскинув руки, из большого офисного кресла большой банковский начальник. Действительно большой – чуть повыше меня и Алехандро, пудов этак восьми с половиной живого весу, лысый как колено и с младенчески-розовыми щеками. Хотя если присмотреться, видно, что банкиру уже под шестьдесят.
– Мне – пока ничем, – информирует лысого Петерса кубинец, – но вот у моих спутников имеются небольшие сложности, которые надо решить. Буду вам чрезвычайно признателен, если поможете это сделать без проволочек.
После такого вступления вопрос выдачи нам троим дубликатов утраченных Ай-Ди решается в течение нескольких минут. Свежеотпечатанные пластиковые карточки, еще теплые, приносит на подносе все та же кудрявая секретутка.
– Кому дальше куда? – интересуется Алехандро.
– Я, с вашего позволения, здесь же итоги и подобью, – говорит Хаким. – Наличные?
– Да, разумеется, – кивает Алехандро. – Мистер Петерс, какой кассой будет удобнее воспользоваться?
– Эжени, проводите наших гостей.
Пока одна "вип-касса" обслуживает Хакима, у меня рождается мысль, которую я тут же и проверяю, запросив в соседнем окошке "баланс по счету". Таковой мне и выдают: на счету один экю пятнадцать центов, А куда делась лежащая там резервная тысяча? Ага, согласно распечатке, "оплата товаров" через кассовый аппарат такой-то, отделение банка такое-то, сумма как раз тысяча двенадцать экю. Дата – без малого две недели назад, первое число третьего месяца... когда я пришел в себя на асьенде Рош-Нуар. Мысленно спорю сам с собой, что "отделение номер такой-то" располагается либо здесь в Нью-Рино, либо в славном чилийском городе Сан-Кристобаль, уточняю у операциониста и, естественно, выигрываю; именно о санкристобальском и идет речь. Ну все, расклад сошелся, урок понятен: зашли в магазин и оплатили товар с чужой, в смысле моей идекарты, продавец ведь не обязан следить за идентичностью морды покупателя и изображения на карточке – а банк, который потом оплачивает предъявленный чек, видит не покупателя, а продавца...
А Хаким, к моему немалому удивлению, спокойно получает на руки две "колоды" канареечно-желтых двухсоток, каковые и вручает Алехандро.
– В расчете, – наклоняет голову представитель кубинской мафии. – Хотите, отправляйтесь прямо отсюда куда вам будет угодно. Или можете подождать ваших знакомых.
– Подожду, если не возражаете, – ответствует узбек.
Выбираемся на улицу – банковский охранник просто-таки вздыхает от облегчения, ура, опасность миновала, – и Алехандро обращается к Круку:
– Сеньор Драган, вам бы я все-таки рекомендовал задержаться у нас в клинике. Бесплатно.
С чего такая щедрость, интересно? Для своих – да, во многих местах медицина условно-бесплатная (условно, потому как включена в городской налог), и то касается это "обычных услуг", сложные случаи и, к примеру, вызов "скорой" за город оплачиваются особо. Но это для своих, а для не имеющих местного гражданства, прописки или чего-то наподобие на врачебные услуги всегда идет "гостевой тариф".
Белич знает это не хуже меня, и отвечает:
– Сеньор Алехандро, прошу не считать это знаком недоверия, но меня учили, что все бесплатное обходится в итоге дороже честно оплаченного.
Кубинец широко улыбается.
– Полагаю, учили вас правильно. Нет, дело не только в гостеприимстве; у нас в данном вопросе имеется свой интерес.
Вот тут-то у меня вся мозаика и сходится. Нанофармацевтика Белой крысы – снадобья "Чингачгука", по поводу действия которых так недоумевал Крук – поставки компактного сверхдорогого "товара" с Рош-Нуар в Рино. Да, пробелы в картине есть, но главное читается. И я говорю в пространство:
– Wäre ich Du, ich würde "Ja" sagen. So und so, sie haben auf Deinen Gelenk ihren Medizine probieren ...
Почему по-немецки? Потому как Крук язык Гете знает, Хаким – точно его не разумеет, а среди кубинцев все-таки вероятнее знание наречия русского, нежели немецкого.
Увы, но в данном случае теория вероятности не на моей стороне, поскольку Алехандро с глубоко ехидным видом сообщает:
– Die Arzneimittelnprüfung ist mit einem Gelenk nicht beschränkt. Wir brauchen die regular voll-körperliche Untersuchung auch .
Массаракш. Попался же очередной полиглот на нашу голову... Немецкий беглый, не "туристский"; акцент есть, но не сильнее моего.
– Влад, давайте сразу к делу, не возражаете? – переходит кубинец снова на английский. – Малыш Матео еще в дороге понял, что разговаривать с вами должен более подготовленный человек, только что вы подтвердили его вывод. Понятно, что у вас есть вопросы. Есть они и у нас.
Подтекст вполне понятен, и возражений у меня, раз ситуация сложилась именно так, нет. Обмен информацией обогащает обе стороны.
– Служебных сведений разглашать права не имею, а в остальном – пожалуйста. Но тогда с вас еще одна услуга в размере телефонного звонка в Демидовск.
– Договорились. Давайте тогда закроем финансовый вопрос и вернемся в Маленькую Гавану, такие беседы лучше вести на закрытой территории.