Посетителей в кубинской клинике заставляют сдать "в гардероб" рюкзаки и автоматы, но в полный больничный спецкостюм не затягивают и обыску не подвергают. Оно и к лучшему.

– Сеньор Драган, к вам пришли, – по-английски с певучим акцентом сообщает в полуоткрытую матово-белую дверь медсестренка. До "медсестры" ей еще расти и расти, девчушке хорошо если восемь местных годков исполнилось – подменяет кого-то из старших; а может, проходит практику как будущий медик. Специальность востребованная и за ленточкой, а в Новой Земле тем паче.

– Спасибо, Рамона, – отзывается серб изнутри, – впускай, все равно скука смертная... А, Влад, привет, – переходит на русский. – Вижу, ты готов в дальнейший путь?

– Ну да. В полдень отбываю с конвоем. Прости, что бросаю тебя тут вот так...

– Кончай извиняться. Это я тебя должен был охранять, а не ты меня. Не уберегся, сам виноват.

– Виноват, не виноват – вопрос такой. Но есть и для тебя дело.

– Какое дело? Я ж валяюсь в койке и ни хрена не могу, пока встать не разрешат...

– Вот и валяйся. Ты в боевых травмах человек опытный, так?

– Ну, – соглашается Крук, – и на чужой шкуре, и на своей.

– Держи, – вручаю ему пухлый блокнот и ручку, – пока валяешься тут, фиксируй, как проходит весь процесс заживления и лечения с твоей позиции пациента. Все отличия от "как должно быть". Потом, в Демидовске, полный отчет на стол директору Крофту. Уяснил?

– Дело говоришь, – кивает Белич. – Будет исполнено.

– Ну а это чтобы не мешали исполнять, – не разворачивая, прячу под одеялом "лежачего больного" приятственно-тяжелый пакет. – "Токаря" в магазинчике не было, надеюсь, "чиж-пятьдесят два" послужит не хуже.

Серб качает головой.

– Ну, Влад, умеешь ты поднять настроение. Если что, мне тут и автомат не сильно поможет.

– На асьенде Рош-Нуар было хуже. Ничего, оттуда мы ведь выбрались. И отсюда сумеешь уйти собственными ногами, как отлежишься и восстановишься. Дальше – сам знаешь, куда, зачем и к кому.