1

    Маленький камушек, предательски выскочив из-под левой передней ноги, весело поскакал вниз, попрыгал по гладким валунам и звонко стукнулся о ствол кривой приплюснутой сосны.

  Алекс обмер. «Головоглазы» смолкли и резко повернулись в его сторону.

  Чёрт! До боли в спине изгибаясь всем телом и помогая себе руками, Алекс развернулся на месте и, не разбирая пути рванул вверх по склону. Опешившие было «головоглазы», с гиканьем и свистом кинулись за ним.

  Ну, дрон, выноси! Скорость, родной, скорость – сейчас главное оторваться! Мелькали кусты и камни, шуршала трава, шестёрка ног неистово выбивала дробь, унося его прочь. Пока преследователи преодолевали осыпь подъема, успевший набрать приличные обороты, Алекс, перемахнул верхушку сопки и помчался вниз в долину ручья. Под спасительные кроны невысоких деревьев, за живые стены густого кустарника. Туда, где можно скрыться с глаз и, если дико повезёт, уйти от погони. Перепрыгнув полусухой ручей, он понесся вверх по течению параллельно берегу, стараясь выбирать твёрдую поверхность, чтобы меньше пылить и не оставлять следов.

  «Надо же, так вляпаться! Как наивный пацан...»

  Очень мешал маскхалат – цеплялся за ветки. Но снимать его было некогда, да и нельзя – нечего светить свой клановый тотем направо-налево. Ну, газу, газу! Через несколько минут бешеной гонки, когда вопли преследователей начали понемногу отставать, заморгал желтый индикатор – «перегрев ходового двигателя».

  «Если заклинит движок – мне кранты, – подумал Алекс, – пожалел, дурак, денег на тюнинг – всё потом да потом. Будет тебе сейчас «потом».

  Но Фортуна на этот раз оказалась благосклонной и милостиво бросила ему спасательный круг – в небольшой ложбинке возились два сталкера, что-то выковыривая из вязкой няши в русле пересохшего ручейка. Дешевые не раскрученные корпуса выдавали в них зелёных новичков. Перемазанные с ног до головы жидкой глиной они доставали из раскопа какие-то грязнючие штучки и аккуратно укладывали их в стоящее неподалёку мятое-перемятое жестяное ведро. Грязнючее ведро.

  «Свезло, – мельком подумал Алекс. – Простите, чумазики, иначе не могу».

  И во всю железную глотку заорал:

  – Головоглазы! Спасайтесь!

  От неожиданности новички неразборчиво пискнули, подпрыгнули, опрокинули ведро с хабаром и, нелепо вскидывая голенастые ходульки своих дешевых неуклюжих четвероногих шасси, припустили вверх по ручью. Они даже не сделали попытки убедиться в достоверности тревоги – все знали, с граберами шутки плохи, особенно с «головоглазами». Лучше сразу сделать ноги, а разбираться уже потом.

  «Эх... Жаль молодняк, но... Либо селю вы – либо селя вас...»

  Алекс сбавил темп, трусцой пробежал вслед за ними еще метров десять. Затем, не притормаживая, очень сильно, но очень аккуратно отпрыгнул в сторону в густые заросли смородины, росшие вдоль русла сплошной стеной. Просунулся в них задним ходом как можно глубже, скрывая перегретую моторную часть шасси. Потом просунулся еще, прилёг, поворочался, устраиваясь и внимательно осмотрелся: не оставил ли где неестественно загнутых или поломанных веток. Оказалось, не оставил. И затих.

  «Будем надеяться, что они не каждую дыру тщательно обследуют инфракрасным сканером...»

  В шасси что-то, на грани слуха, потрескивало и поскрипывало, остывая. Остро пахло мятыми веточками смородины, прелой прошлогодней листвой, сырой землёй и горячей графитовой смазкой. Солнце проблёскивало сквозь колышущиеся под свежим ветерком шумящие кусты. Низкие тучки не служили препятствием для его лучей, ибо зрение дрона лучше человеческого – видеокамеры частично цепляют инфракрасные и ультрафиолетовые области спектра. Особенно если это хорошие камеры за хорошие деньги. Посвистывали встревоженные пичуги. Басовито звенели, привлеченные теплом двигателя комары, так противно, что ужасно хотелось кого-нибудь прибить и почесаться. Гулко стучало сердце, словно он сам отмахал сотню этих горячих метров, а не его дрон.

  «Кажется, не очень сильно отличаются мои следы от сталкерских ходулек. Какие там у них шасси были? Вот, блин, впопыхах и не разглядел толком. Вроде «муравьи» Ах, как не хочется сейчас залетать! Хотя, по правде, а когда оно хочется? Удача, удача, срочно нужна удача... Или, хотя бы, маленькая везуха».

  Снизу ручья, потопывая, полязгивая и побрехивая, приближалась погоня. Первыми с большим отрывом бежали мелкие шустрые трапперы. Двое. Один бывалый с потертым торсом, на шестиногом шасси типа «кентавр». Видимо главный в разведгруппе. Бежал ровно, не отрывая от земли передних глаз. Посредине ромбовидной головы меж широко расставленных видеокамер огненно сиял трафаретный красный «глаз Саурона» – фирменный тотемный знак. Собственно за это их и прозвали «головоглазами», а не «Воинами Саурона», как они были зарегистрированы в реестре кланов.

  Стильное, легкое, камуфлированное под осенний лес, очень дорогое шасси – не каждому по карману, казалось, плыло над землёй, нежно неся обшарпанный торс. Вылитый мифический гибрид человека с лошадью! Вот только величиной с кошку. Правда, с теперешних Алексовых позиций, эти размеры выглядели вполне внушительными, хотя дроны типа «скаут» или «траппер» раза в полтора меньше, чем его средний универсальный боец. Но это вовсе не значит, что он один стоит двух разведчиков. Тут всё дело в мастерстве оператора и прокачке модуля... И маленькой везухе.

  Второй, явно молодой, да ранний – новенький дорогущий корпус, отличное шасси. Престижная модель «x-traper» фирмы «Амаха». Фарсовый типчик мельтешил вокруг старшого, шнырял влево-вправо, забегал вперед, принюхивался и присматривался – проявлял рвение. На миг притормозил у места, где Алекс отпрыгнул в сторону, особенно громко всосал носом воздух, вскинул голову, чихнул, прочищая ноздри от пыли и припустил вдогонку за пролетевшим вожаком.

  – Смотри, сопливый, тут к нему сообщники присоединились! – на ходу проорал потёртый, – Не отставай, тютя!

  Разведка пронеслась мимо, и Алекс перевёл дух. Всё-таки нюх у них далеко не собачий. Снял перчатки. Вытер вспотевшие ладони о футболку, надел перчатки, и не глядя, нашарил у ножки стола банку с квасом. Набрал полный рот вспенившегося напитка, глотнул не в то горло, поперхнулся и, быстро вырубив микрофон, долго кашлял, стуча себя кулаком в грудь... Твою медь! Ну, нельзя же так! Сейчас бы прыснул, на весь Остров. А потом бы они мне, прыснули...

  И тут на арену вылетел весь пелетон. Алекс замер, не дыша.

  Во главе как на параде, на мощных шестиногих шасси уверенно пёрла тройка тяжелых бойцов, азартно размахивающая громадными клешнями, словно лобстеры в брачный период. Могучие торсы украшало множество разномастных заплат и грубых сварных швов – свидетельство прошлых суровых битв и славных побед. Особый шик. Поскольку сделать ремонт корпусов без швов и заплат не составит труда. Алекс усмехнулся – фишка для молодняка. Зрелый боец на это не поведётся. Надо же, ещё и раскраска в стиле татушек – один бык, второй буйвол... А третий, небось, зубр... А, нет, ошибся – бизон...

  Один из «бычков» держал в клешне обломок клинка старинной шпаги, у другого зловеще поблескивал русский четырёхгранный штык, отпиленный от насадки – в умелых руках опасное оружие. Третий казался невооруженным, но притороченный к шасси подсумок с инструментами безо всяких слов указывал на то, в чьих лапах очутится пойманный неудачник. Для дальнейшего препарирования.

  Алекс вытер лоб и вновь перевел дыхание – серьёзная погоня. Да, с подобным бойцом и один на один справиться непросто, а уж с толпой таких – шанс нулевой. Ну, почти. Ноль и одна десятая. Он осторожно пригубил квас, покосился на значок микрофона внизу виртуального экрана и глотнул. Тихо кашлянул, и глотнул ещё.

  «Вот это я влетел – разворошил змеиное гнездо. Еще бы немного и... Нет, лучше не думать. Точнее, лучше думать о другом: как теперь смыться целым и по возможности невредимым».

  Парад-але между тем продолжался – за воинами показались величественно семенящие офицеры. Двое. Ручной сборки дюралевое шасси, дюралевый корпус на заказ, два улучшенных боевых манипулятора типа «рука фортуны», квадратные головы с мощной оптикой и навороченной электроникой – тяжелые «мустанги». Дорогущий модуль плюс крутая модернизация, прямо суперкентавры! За ними сбоку и чуть позади, с самодельными пиками наперевес, поспешало четверо однотипных шестиногих телохранителей в стандартных корпусах типа «богомол» – обычные средние бойцы с обычной средней прокачкой. Серая пехота. Свита, блин... Эскорт.

  «Таких я один двоих сделаю, – Алекса поставил банку с квасом на стол, – или даже троих. Если везуха».

  Вся пробегающая мимо кавалькада ало и нагло сияла «глазами Саурона», и лишь у дальнего офицера «глаз» был золотым, а на шасси, придерживаемый вспомогательным манипулятором, трясся старый, тщательно вычищенный и блестящий от смазки «парабеллум».

  «Оч-чень интересно. Огнестрельное оружие запрещено Островными правилами! Так-так-так, а-а, понятненько – Базука Билл собственной персоной. Второй в клане после Назгула. Безбашенный беспредельщик, ему и правила неписаны».

  Вот, если бы не тот чёртов камень, Алекс наверняка разглядел бы всё это «братство», и сразу же тихо слинял, никого не тревожа. Это же явный капец, разозлить верхушку «Сауроновского» клана. Ладно бы ещё поцапаться с рядовыми воинами – дело-то житейское. Мало ли какие разборки происходят на Острове между его простыми обитателями? Но связываться с высшими офицерами клана верх безрассудства. Здесь один на один не получится – ответ придётся держать перед всей бандой.

  «Вот если бы это было во время разборки клан-на-клан, да на поле боя, да с надёжными товарищами... Да ещё с везухой».

  Граберы промчались и Алекс призадумался. Благо подумать было над чем.

  «А с чего бы это мне и такая честь? Что, собственно, произошло-то, а? Ну, забрёл некий абалдуй на клановый сбор, в первый раз что ли? Так отряди пару трапперов на охоту и сиди-жди, пока того за зябры приволокут. Самому-то, зачем бегать? Да еще со всей свитой. Что-то вы здесь, ребята, перегнули... Или, может, у вас там лежит что-то такое, что вам и побегать не в напряг? Какая-то неинтересная сегодня игра получается, слишком рискованная. Адреналин уже из ушей прёт. Надо делать отсюда ноги и быстрее. Только вот взгляну напоследок, что там у них, и слиняю. Зря, что ли я здесь полдня на брюхе ползал? Пожалуй, так даже удобней уйти будет. Они сейчас направо, а я сейчас налево. И меня наверняка там никто не ждёт».

  Подождав, пока граберы достаточно удалились, Алекс осторожно, непрерывно осматриваясь, выполз из кустов. И тихо-тихо, но в очень быстром темпе, на полусогнутых, по ложбинке, двинулся назад, вниз по течению ручья. Скрываясь под кронами деревьев и кустарников и не переставая оглядываться, он направился к сопке, за которой скрывалось нечто, ради чего он и пришёл сюда в этот воскресный день.

  «Я только взгляну и всё, только взгляну и всё, – уговаривал он себя. – И сразу домой. Потом уведу дрона на профилактику, а сам отдохну, пока эта байда не утрясется. Английским займусь, давно пора хвосты отрубать, а то отрастил с начала года... Фильмы посмотрю, в библиотеку схожу книжки почитать. Интересно же, как это в библиотеках книжки читают? Ни разу не видел. Вот как раз и схожу, а то совсем уже одичал тут. О! В зоопарк можно съездить... Главное сейчас не попасться, а там возможность будет... Поэтому тихо, очень тихо. И везуха. И никаких больше случайных камней».

  Используя складки местности, валуны и кусты, Алекс быстро полз, огибая сопку и внимательно высматривая охрану – не может быть, чтобы они всё кинули, не выставив охраны. Вон у них какая толпа, наверняка должны были бойцов оставить. Ну не олухи же они.

  Когда до места осталось всего ничего, он услышал далекий выстрел и на грани слуха, отчаянные вопли – все, пацанов взяли. Жалко. Курочить их вряд ли будут, что с них взять? Нулевая прокачка. А вот ноги пообломают, и глаза выбьют. И уши. Так что молодняк страху натерпится.

  «Простите ребятки, таков у нас суровый закон джунглей. В конце концов, я же вас предупредил – спасайтесь».

  Однако мысль была слишком лицемерной, и на душе у него засвербело.

  «Минут через десять «головоглазы» поймут, что лопухнулись и рванут назад. А я рвану вперед, и не через десять, а через пять, а то и раньше. Такая наша доля – схапать и драпать. Только взгляну... Может, и хапать не буду. Сразу драпать».

  Сопка медленно поворачивалась. Уже показался тот обрыв и та корявая сосна, и где-то там валялся тот зловредный подлюка камень из-за которого у него сегодня столько неприятностей...

  Двое охранников в могучих корпусах тяжелых бойцов торчали на макушке сопки – следили за погоней. Вниз они не смотрели. Третий в прибрежных валунах с большим увлечением гонял крабов. Его явно не ждали.

  «Только одним глазком... Везуха где-то рядом».

  У слабо дымящегося костра лежал связанный(!?) корпус дрона чёрного цвета. Голова и руки были выдраны из тела с мясом, торчали провода и арматура крепления, задние ноги были перебиты в нескольких местах, а передние срезаны до половины. Средние же торчали под таким углом вверх, что не оставалось сомнения – шаровые суставы напрочь вывернуты из гнезд.

  «Зачем понадобилось его связывать? – Недоуменно подумал Алекс. – Зачем надо было связывать, если он не способен двигаться? Зачем вообще надо связывать дрона!? Он же без оператора ничего не может. Ну, почти... Ноль и одну десятую».

   Медленно приблизившись, Алекс осмотрел калеку. Чёрный корпус явно вояки клепали, даже марка неизвестна. Пластик, армированный углеродными нитями, титановые вставки, кевларовые бронепластины. Усиленные узлы подвески дополнительного снаряжения или вооружения, смотря по обстановке. Не игрушка, настоящий боевой дрон. Надпись на боку мелким готическим шрифтом – «Скорпион». Да, такие в продажу не поступают. Как-то раз ему уже доводилось видеть подобных типов, только те был поменьше и попроще. Заходил как-то военный патруль в деревню сталкеров, искали кого-то, что ли.

  «Кто это его так? Неужели  «головоглазы»? И где они его взяли? До зоны вояк километра три. Никто не ходит к воякам в зону – себе дороже. Мало того, что свой модуль потеряешь, так еще и запишут нарушение режима. Один раз простят, а второй – выкинут с Острова. Начинай всё с нуля. Риск неоправданный ничем. Потому-то они и ломанулись за мной так – испугались видно, что я их сдам. А интересная тут у них штучка. И что мы теперь делать будем? Брать очень опасно. Хотя кристалл военного образца, это богатая и редкая добыча. Просто редчайшая и ценнейшая. Добыть такой не везуха нужна – везучища! Такой проц стоит намного дороже любого легального образца. В разы. Эх, его бы себе поставить! Да жаль нельзя – смертельно опасно. Наверняка в нём какие-нибудь «жучки» скрытые есть и тебя с их помощью в две секунды вычислят. Лучше уж загнать на чёрном рынке за крутые бабки. Хотя бы тем же граберам, им всё побоку. Правда, тут надо десять раз отмерить, чтобы самому при этом в разборку не угодить. Есть ещё вариант – вернуть воякам. Конечно, деньги будут значительно меньше, зато добрая слава и почёт. Имидж – всё! И в придачу вражда с «головоглазами» навеки и без балды. Ну-ка, стоп, хватит топтаться и варианты обогащения перебирать, медведь ещё цел, и шкура пока на нём...»

  Разодранная обшивка обнажала кристалл главного процессора дрона – черный плоский параллелепипед со стандартной интерфейсной колодкой. Переливаясь, мерцали индикаторные микро-светодиоды с торца кристалла, и попискивал тихо-тихо какой-то блок внутри разбитого корпуса – робот-дрон жил.

  «Время! Давай уже выбирай: либо хватай проц и делай ноги, либо ничего не хватай, и всё равно делай ноги. Выбор не велик. Чёрт! Страшно-то как».

  Он огляделся. Двое на сопке всё так же торчали к нему спиной, а третий и вовсе скрылся в камнях.

  «Ти чьорт... – мысленно прошептал Алекс. – Я об этом дико пожалею...».

  Он осторожно тронул пальцем главный прцессор. Писк мгновенно прервался на долю секунды. Затем резко усилилась пульсация индикаторных вспышек, что-то дернулось внутри несущего корпуса, писк резко усилился, перешел в шипение, а шипение сложилось в еле уловимый безликий голос:

  – Человек, спаси...

  От неожиданности Алекс отдёрнул свой манипулятор от кристалла, при этом дома рукой сбил банку с квасом на пол. Шипя, тот радостно полился на ковер. Мгновенно вспотели ладони, а ноги судорожно дёрнулись, изображая прыжок.

  – Ма... я... кто? – Язык отказывался повиноваться, а руки в сенсорных перчатках лихорадочно дёргали псевдо-джойстики, давая противоречивые команды управления, так, что, в конце концов, его дрон возмутился целым потоком недоумевающих сигналов, смысл которых сводился к требованию – объяснить, что же ему нужно, чёрт его подери.

  – Что за шутки такие!!?

  – Спаси, человек...

  Еле слышный голос перешел в неразборчивый шум, затем вновь в слабое попискивание. Плохо соображающий Алекс, замер в неудобной позе с протянутым к кристаллу манипулятором.

  «Глупый Буриданов осёл! – зло обругал он себя. – Решай уже, балда».

  Растопырил трёхпалую клешню, потянулся вновь, и в ту же секунду его слух резанул вопль:

  – Вот он, гад! Держи его!

  Алекс обернулся. Всё. Спёкся. До-вы-пендривался...

  Снизу от моря, отшвыривая крабов, металлически звякая суставчатыми ногами, рванул к нему охранник, а сверху, сыпля щебнем, с воплями валились наблюдатели. Четвёртый(!), не замеченный им ранее, и видимо, поднявший тревогу, набегал вдоль каменной осыпи с юга.

  В этот критический момент у Алекса в голове, что-то словно бы щелкнуло – звуки отступили вдаль, поле зрения сузилось, и в нём остался только изуродованный дронов остов, дронов кристалл, с медленными вспышками светодиодов и далёкое Солнце, неярко сияющее сквозь низкие тучи над застывшим волнистым морем.

  Лязгал ногами и манипуляторами краболов, застрявший в нагромождении камней. Пыля, летела сверху каменная крошка, перед матюгающимися охранниками. Молча, и оттого страшно, набегал четвёртый боец, которого он прошляпил...

  И Алекс медленно вынул кристалл из гнезда, медленно огляделся и медленно, как под водой, переставляя ноги, устремился прочь, чувствуя, что может не уйти, направил путь свой на север. Наискось, уходя от ломящегося сквозь булыжный хаос охранника, он съехал по каменной осыпи, перескочил через подвернувшийся валун и оказался над почти отвесным скалистым обрывом высотой метров десять.

  Внизу мокро блестели острыми гранями прибрежные камни, и шуршал равнодушный прибой. Прыгать было нельзя – убиться, может, и не убьёшься, а вот конечности не выдержат точно, и тогда всему хана. Оставалось двигаться по-над краем обрыва, рискуя каждую секунду съехать вниз.

  Алекс рванулся вперёд. Его дрон, плохо приспособленный бегать по каменному крошеву, мельтешил ногами, то и дело, оскальзываясь и срываясь. Сзади орали охранники, им было труднее, их более тяжелые корпуса еще меньше подходили для подобного бега.

  «А может и свезёт», – подумал он, но тут сверху с воплем обрушился на него недавний ретивый разведчик с корпусом от «амахи». Обхватив Алексова дрона ногами, он свободными манипуляторами начал решительно выдирать из его рук чёрный кристалл. Он был значительно легче и много слабее, но сила удара сбила с ног, и теперь они вдвоём, барахтаясь, неумолимо сползали к краю обрыва. В последний миг Алексу удалось вывернуться, оторвать вцепившегося как клещ траппера и ударом всех шести ног послать того в недолгий полёт к прибрежным валунам. С пронзительным визгом он улетел вниз. Там что-то брякнуло, осыпалось и булькнуло. Визг сразу замолк.

  «Помойся, родной», – мелькнула злорадная мысль.

  Что с ним стало дальше, Алекс уже не мог видеть – ему пришлось срочно хвататься за ветку корявой сосёнки на краю, чтобы не улететь следом. Так он и повис на одном манипуляторе на самом краешке берегового обрыва. Другим же он цепко удерживал добычу, а ногами судорожно пытался нащупать твёрдую опору. И чем дольше он висел, тем яснее осознавал, что вылезти без второго свободного манипулятора не сумеет. Надо или бросить чёрный кристалл и пытаться вылезти, или падать в камни вместе с ним. Других вариантов не наблюдалось.

  Но, как оказалось, не он один выискивал пути спасения. Третий, непредвиденный им вариант осторожно высунулся из-за нависшего сверху валуна.

  – Держи посох, ёлоп, и не вздумай дурить! – второй траппер, с обшарпанным корпусом, медленно протягивал Алексу гладкую палку с набалдашником на конце. – Только сначала брось мне процессор. И учти, ты на мушке!

  Из-за его спины выглядывал Базука Билл со товарищи.

  «Ага, сядь ко мне на носок, да пропой ещё разок. Когда же они прибежать-то успели? А положеньице-то у нас швах...»

  Алекс, тот Алекс, что сидел в мягком кресле за компьютером дома, медленно нагнулся, нашарил и поднял с пола опрокинутую банку с остатками кваса, влил содержимое в рот, глотнул и положил руки в сенсорных перчатках на псевдо-джойстики.

  Алекс, тот Алекс, что висел на одном манипуляторе на краю обрыва, посмотрел на траппера, протягивающего ему палку, на выставившего «парабеллум» Базуку Билла, на грозных охранников с пиками наготове, медленно подтянул манипулятор с кристаллом и замер.

  – Тебе ничего не будет совсем, – ровным, скрипящим голосом сказал Базука, – если ты отдашь дрона нам. Иначе мы найдём тебя везде, и тебе это нисколько не понравится.

  У него был сильный прибалтийский акцент, и неприятно отблескивало солнце не стволе пистолета.

  «Ай-ай-ай, как всё плохо-то... Где ты, везуха?»

  В этот момент Алекс испытывал два чувства сразу – омерзительный страх холодил сердце, а поднимающаяся горячая волна протеста, дрожью наливала руки. И тут вдруг до него дошло, что стрелять, скорее всего, не будут, пока не получат процессор. А раз так, то понятно, что он сделает дальше. И на душе стало легче.

  – Только не кидай меня в терновый куст, – негромко сказал он, включив микрофон, затем спокойно ткнул углом кристалла в фиксатор, крышка корпуса распахнулась, и он ещё раз ткнул, теперь уже в инжектор кристалла своего дрона.

   – Что-о н-е кида-й? – не понял Базука.

  Но тут же, видимо осознав что, дико заверещал и выстрелил в Алекса, целя в корпус. Пуля с рёвом прошила воздух рядом с головой, пороховые газы сильно ударили в лицо, а, не успевший изготовиться к стрельбе, Базука упал от отдачи и, страшно ругаясь, боролся теперь с шестёркой запутавшихся ног, пытаясь встать.

  Выброшенный инжектором, кристалл процессора Алексова дрона, кувыркаясь, полетел вниз. Управление автоматически перешло к оператору и Алекс точным движением вставил процессор чёрного дрона на освободившееся место в установочном гнезде. Всё как по инструкции – аккуратно и до щелчка. И захлопнул крышку.

  «Опусти руки, человек, – ясный, почти без выражения голос прозвучал прямо в голове, – опусти руки и не мешай управлению. Сейчас мы уйдём».

  Подсознательно он ожидал чего-то подобного, поэтому лишь слегка вздрогнул, и попробовал уцепиться освободившимся манипулятором за спасшую его ветку сосны. Однако манипулятор не совершил требуемого движения. Опа-на! Алекс лихорадочно подергал руками, ногами, телом – всё без толку. Оказалось, он мог управлять только головой, остальное не действовало. Вот это да! Процессор дрона управляет только шасси и частично торсом, да и то, не по своей инициативе, а здесь у него полностью перехватили управление. Приплыли на тот берег Стикса...

  «Не мешай, человек... Уже уходим».

  С отрешённым видом, Алекс опустил руки и откинулся в кресле. Снявши голову – по волосам не плачут. А чего он, собственно, ожидал? Какая такая интуиция заставила его всё это сделать? И, что же это за чудо такое он пытается спереть у граберов – сам говорит, сам рулит – «не мешай» ему, блин! Теперь осталось только сидеть, смотреть и ждать, чем закончится этот сумасшедший воскресный поход за  приключениями на свою...

  Он ещё только распрямлялся, вытягивая ноги в кресле, а его дрон (да его ли дрон?), вдруг резво зацепился ногами за осыпающийся каменный склон и, слегка помогая себе манипуляторами, боком стремительно понёсся вдоль откоса, забирая постепенно вверх. При этом пользовался он только модульными глазами, расположенными в шасси, так как Алекс вперёд не смотрел, всё внимание его было приковано к осатанело орущим «головоглазам», почувствовавшим, что добыча уходит.

  С затухающим воплем промелькнул в стороне, бросившийся на него траппер. Промазал, и полетел, голова-ноги, голова-ноги, навстречу камням. В опасной близости просвистела брошенная кем-то из вопящих охранников пика. Снова завизжал, снова бабахнул, и снова упал Базука. Застыли в разных позах рванувшиеся в погоню телохранители.

  «Надо же, какая преданность, – отстранённо подумал Алекс, – смерти не боятся, сами в пропасть кидаются».

  А чёрный дрон, тем временем, уверенно и быстро уносил его прочь, ловко минуя крупные камни, подныривая под кроны приплюснутых деревьев, используя их ветки, и торчащие корни, как опору. Склон обрыва быстро поплыл вбок, слегка в сторону и назад. Оставшиеся ни с чем, граберы стали стремительно уменьшаться, их голоса ослабли, а из-за туч, в узеньком синем просвете, показался оранжевый краешек блёклого осеннего Солнца.

  Когда они достаточно удалились от одураченных бандитов, Алекс повернул голову и стал смотреть вперёд с одной мыслью – куда же они, в конце концов, направляются? Здесь, на западном берегу Острова он не был ещё ни разу. Где-то в здешних местах обосновали свой лагерь «головоглазы». И, по слухам, это был капитальный бивак в одном из оборонительных сооружений Четвёртого Бастиона. В их вотчину никто в здравом уме не суётся – расчленёнка без вариантов. Разве что новичка по дури или незнанию занесёт. Ну, в этом случае у страдальца два выхода: либо какими-то путями набирать денег на выкуп изуродованного тела своего модуля, либо махнуть на всё рукой и начинать островную эпопею с нуля. Единственное, что получает неудачник в таком случае, так это ценный опыт. Излишне ценный. Короче, и то, и то хреново без вопросов.

  «Интересно, а меня куда записать? Я давно уже не новичок и меня пока не сцапали... Однако, здорово же мы несёмся, прокачка у него – будь здоров! Эх, себе бы такой...»

  Впереди показался громадный валун приплюснутой формы. Дрон, не снижая скорости, взлетел на него, перемахнул через верхушку, ухнул вниз – аж засвистело в ушах, и в том же диком темпе продолжил свое стремительное движение. У Алекса захватило дух – даже в рекламных трейлерах дроны не перемещались так быстро и так ловко.

  Снова заморгал желтый сигнал «Перегрев основного двигателя».

  «Запорет шасси, чудик, – подумал Алекс, и тут же совершенно непоследовательно. – А интересно, как велика будет компенсация от вояк за спасение их имущества? Это если конечно вернуть кристалл им. Хотя, сейчас совершенно непонятно, кто кого возвращать будет, уж больно дрон у них самостоятельный... Как управление-то вернуть? Куда-то вся игра не туда пошла, кто в кого играет, в конце-то концов – я в дрона, или он в меня?»

  «Всё дело в азарте игры, – подумал он вдруг, – и даже не игры вовсе, а это как в жизни – всегда надо найти интересное дело, и жить будет гораздо интересней. Дело всей жизни – найти дело на всю жизнь и жизнь посвятить этому делу... Найти дело... найти человека... и жизнь станет полной... Вот получу компенсацию, и сразу начну дело на всю жизнь искать... И себя ему посвящу...»

  «Что за бред в голову лезет? Чего это я тут размечтался? – подумал он. – До вояк еще добраться надо. А им ещё должен очень понадобиться этот спасённый кибер-солдат. А вдруг, так сдастся, что и не понадобится совсем? Однако здорово я сегодня засветился в бандитской среде. По полной программе и даже больше. Да что у меня с мыслями? Чердак – бардак...»

  Спутавшиеся в голове мысли перешли в какое-то бормотание похожее на шум, а руки, вцепившиеся в подлокотники кресла, онемели, и Алекс вдруг ощутил, что очень сильно напуган. Так сильно, что даже не может трезво мыслить. События прошедших минут прокручивались в его мозгу в обратном порядке на каком-то нижнем уровне сознания. Запоздало подумалось, и какого чёрта я в это влез? Действительно, заигрался. Теперь точно придётся капитально на дно залегать.

  «Уйду куда-нибудь на юг. Или, ещё лучше, в библиотеку. Дней на пять, до субботы. Или на шесть... Хотя нет, на шесть не выдержу».

  В драке с траппером маскхалат разодрался на лоскуты и больше не скрывает его фиолетовый тотем вольного Старателя Среднеземных Уделов от посторонних глаз. И уже наверняка красуется в распечатанном виде у всех членов клана «Воинов Саурона» и их всевозможных приспешников. Явных и скрытых. И представилось вдруг, как вся эта шайка-братия перетряхивает весь Остров в его поисках. Как находят, хватают и как волокут его к Назгулу, и что с ним может сделать страшный и ужасный Назгул за унижение своих воинов. Кошмар и жуть. И не надо такие вещи на ночь представлять.

  А воинов-то он сегодня унизил конкретно, оскорбил по самое нехочу. И эти униженные и оскорблённые теперь начнут ему мстить. И это точно не будет шуткой. Разные ходили слухи на эту тему... Мимолётом он опять пожалел новичков, которых подставил головорезам Базуки Билла. Утешало лишь то, что мучили их недолго и, наверное, не успели как следует поиздеваться.

  А что это дрон-то молчит?

  – Дрон! – позвал Алекс.

  Нет ответа.

  Чертыхнувшись, он включил микрофон, и когда вырубил?

  – Дрон, куда мы идём?

  – Домой. Осталось около пятидесяти метров.

  «Какой, нафиг, «домой»? Какой у дрона дом? Стойло в ангаре, да стенд диагностики. Ну, разве ещё схрон сталкера или землянка старателя».

  – Двигатель перегрет, может заклинить.

  «Вот блин, никогда не общался с дроном. Как с ним говорить-то? Никто не общается с дронами. Дроны не созданы для общения. Дрон это как спинной мозг, управляет телом на уровне рефлексов. Никто не общается со своим спинным мозгом».

  – Вижу. Он выдержит. Осталось совсем недолго. Через минуту тебя придётся отключить, Человек.

  – Меня зовут Алекс.

  – Понял, Алекс. Можешь звать меня Куб, если понадобится.

  – А, что это значит?

  – А, что значит «Алекс»? – спросил дрон, не меняя темпа движения.

  – Ну... это значит имя... – растерялся Алекс.

  – Вот и у меня – имя. Меня так зовут, когда хотят, что бы я отозвался.

  Впереди, над крутым каменистым обрывом, показалась изогнутая, вся вычерненная, невысокая старая берёза. Дрон замедлил ход.

  – Алекс, ты нам помог. Мы поможем тебе позже. Сейчас ты будешь отключен.

  – Стой, погоди! Дрон!!!

  Виртуальный экран и экран монитора мигнули и отобразили одну и ту же надпись – «Отсутствует связь с модулем».

  Он посидел несколько минут неподвижно. Затем снял с головы индукционный обруч. Стащил и бросил на стол сенсорные перчатки. Встал. Вышел в соседнюю комнату. Подошел к тёмному уже окну. Посмотрел невидящим взглядом на тёмный уже закат. Открыл форточку. Задёрнул штору. Подошел к дивану и сел. Взял пульт управления телевизором, и, вертя его в руках, стал смотреть в пустой экран, всё ещё видя перед собой чёрную корявую берёзу и ярко-красный луч Солнца, падающий полого на крутые уступы западной части Острова, сквозь узкий просвет низкого осеннего неба...

 

2

Почти весь вечер понедельника, после работы, Алекс убил в бесполезной попытке достучаться до островного портала. «Логин или пароль не существует» – всё, что ответствовал объединенный сервер Острова на все его попытки войти в сеть дронов. Администратор сети Острова, с которым он позже связался, недовольно ответил на его возмущения:

– Записи с такими параметрами, как вы предоставили, не существует. Вообще. Понимаете? Если бы она была повреждена, что, вообще-то очень маловероятно, то её можно было бы восстановить из предыдущего сохранения или, в крайнем случае, из архива. Но, ни там, ни там, таковых не имеется. У нас не теряются аккаунты, что вы себе воображаете? Любая вирусная атака пресекается в зародыше, а ошибки, из-за многократного резервирования, практически нереальны...

Дальнейшая беседа свелась к нелицеприятным намёкам со стороны администратора на его, Алексовы потуги, получить бесплатный доступ на Остров, минуя курс обучения на Полигоне. Алекс пустился, было в спор, но администратор, ничего не хотел слышать и, в конце концов, предложил обратиться в экспертную комиссию за техническим заключением и в службу защиты прав потребителя, если нарушения таковых будут установлены. На том беседу пришлось прекратить, ввиду полной бесперспективности, постараться успокоиться и всё обдумать.

  Обдумывая, Алекс пил квас и раздражённо шевеля пальцами, перелистывал странички инета. На душе было мерзко. Кажется, в такое мерзкое положение он не попадал ещё ни разу за всю свою долгую жизнь. Как это подло, быть таким беспомощным, когда надо так много чего сделать. Просто подло устроено, что от какого-то тупого админа, может зависеть вся его судьба. Но, постепенно, раздражение уходило, а его место занимала апатия – а пошли вы все со своими черными дронами...

  Некоторое время назад он, загнал в поисковик слова «чёрный дрон», и теперь меланхолично просматривал найденный материал. Найдено было много, но всё без толку. Оказалось, что слово «дрон» – распространённый ник и кличка, что островные дроны, в общем инете, не обсуждаются вовсе, а истории связанные с Островом сводятся либо к дешевым рекламным роликам, либо к откровенному вранью людей, никогда там не бывавших. На военных форумах напротив, обсуждали много и со вкусом, но, как оказалось, обычные беспилотники, именуемые по странному совпадению тем же ёмким и звонким словом. В одном месте он набрёл на документ, где «дрон выйдя из черной дыры, самовольно отправился... проявил несвойственную инициативу... что привело к началу незапланированной колонизации...»

  С минуту он тупо всматривался в страницы, пока не понял, что это фантастический рассказ. Тогда вырубил инет, допил квас и попытался разобрать то немногое, что сумел обдумать, по полочкам.

  Собственно всё сводилось к тому, что, либо его учётная запись была серьёзно повреждена при столь бесцеремонном отключении, либо его новый... гм, знакомый, каким-то путём уничтожил её совсем. Отсюда следовало, что, с администраторами почти всё ясно, давить на них бесполезно, очевидно запись его действительно пропала, и восстановить её они не смогут. Обращаться в какую-то экспертную комиссию не имеет смысла, так как она всё равно замкнётся обратно на админов, а те уже всё сказали. С правами потребителей вообще смутно – что им предъявить-то?

  Значит надо найти чёрного дрона и потребовать восстановления у него. Но «найти», означало «войти и найти». А войти он не мог. Круг замыкался. Противно и обидно, что вместо богатой добычи, практически уже лежащей у него в кармане, он лишился всего: свой проц сам же и выкинул, дрона у него бесцеремонно увели, учётную запись грохнули и, кроме того, зависли деньги на его лицевом счету, так как без входа в Островную сеть их никак не используешь. Такая вот специфика Игры. Так же недоступна и та заначка, что лежит у Карчмаря за кузней. За ней вообще надо топать пешком и откапывать ручками. А топать не на чем и копать нечем – ручки и ножки его гуляют сами по себе незнамо где. Если бы ещё этот, Куб, адрес оставил, то с ним можно было бы через общую сеть связаться, разобраться, попытаться договориться. Каким ещё способом его можно найти? Попытаться через друзей-знакомых? Ага – «у меня пропал дрон, когда я «головоглазов» освобождал от лишнего хабара, не сходите ли к ним, не поищите ли там моего голубчика, им сейчас военный проц лично управляет, тот самый, что я у граберов и скомуниздил». И? За кого они меня посчитают?

  Ай-ай-ай... Что же делать то? Тяжело вздохнув, он снял перчатки и обруч, и пошёл на кухню за ещё одной баночкой кваса. Но, открыв холодильник, подумал, и взял вместо кваса лёгкого светлого. Вернулся, развалился на диване и включил телевизор.

  Когда-то, давно, его отец говорил, что раньше, по телику, передавалось только три программы, и поэтому смотреть было абсолютно нечего. Пробежавшись по каналам, Алекс хмыкнул и бросил пульт – ну и что толку в том, что сейчас их под три сотни? «Смотреть нечего» стало в сто раз больше. И всё.

  Отхлёбывая пиво, поймал себя на мысли, что думает вовсе не о том, кто и каким образом лишил его доступа на Остров, и что теперь ему следует делать, что бы туда вернуться. А думает он о том, зачем вообще понадобилось его вырубать, если он и так ничего не мог поделать с этим «чёрным дроном». Какое-то совершенно непонятное вероломство получатся – облом полный и по всем статьям сразу. Тут вдруг вспомнился свой проц, выброшенный в пропасть, и стало его ужасно жалко, такой он был хороший и уже неплохо прокачанный. Сколько они с ним вместе испытали всего, и горели, и тонули, и под пулями бегали... Лежит сейчас себе, где-нибудь в камнях, и думает, какие вот люди, неблагодарные, я вот им и то, и сё, а они... Тогда, в пылу сражения, так сказать, в азарте, он его скинул, в тайной надежде вернуться. А сейчас, когда с «вернуться» дело обстоит плохо, можно сказать, вообще никак, бедный дрон рискует проваляться в камнях очень долго. Может даже бесконечно долго. Если, правда, его уже не подобрал кто-нибудь. Какой-нибудь доброжелатель с красным глазом во лбу...

  «Стоп-стоп-стоп, – сказал он себе, – не грузись. Дрон не живой – это просто компьютер. Даже самый лучший дрон всего лишь просто-напросто компьютер. Микрочип. Набор программ и инструкций. Кристалл кремния с нано нарезкой. Хотя и очень ценный, конечно».

  Кристалл главного процессора это действительно самая значащая и стоящая часть робота-дрона. От него зависит всё управление модулем. Мощь математического аппарата, скорость обработки больших параллельных потоков многозадачной информации, наличие расширенных наборов инструкций и команд, напрямую влияют на гибкость взаимодействия, а в конечном итоге и на выживание всей связки – оператор-дрон. Выживать и воевать учится не только наездник-дроннер, но и его железный «конь». И чем круче процессор, тем быстрее и качественнее проходит обучение.

  Поэтому дроннеры в первую очередь всегда стремились приобрести себе максимально навороченный кристалл. Благо выбор тут очень широк. Были бы деньги. Причём не простые деньги, а островные боны, которые достаются с большим трудом. И на реальные валюты, если и меняются, то в очень невыгодной пропорции. Потому что дураков, отдавать кровью заработанные боны задарма, нет.

  Была, однако, ещё причина, почему этот чип был ему особенно дорог. Алекс, за свою почти двухгодичную жизнь на Острове, сменил два главных процессора. Первый кристалл начального уровня он поменял на более скоростной вскоре после того, как начал всерьёз заниматься расчисткой минных полей у Третьего Бастиона. Тогда ему удалось впервые самостоятельно выковырять из раскисшей земли настоящую, а не учебную, противотанковую мину, а затем удачно её допереть под проливным дождём на склад приёмки боеприпасов.

  ...Хилый дрон его выл и скрипел от натуги, оскальзывался и часто падал. Постоянно перегревался двигатель и приходилось останавливаться и ждать, пока остынет. Но всё равно упорно он пер тяжеленную, килограммов на пять, дуру. Сначала через расчищенное поле, затем вдоль тропы через лес и так до самой Приёмки. Устал, как собака, ничего уже толком не соображал. Например, так и не понял, почему встретившиеся по дороге граберы, не тронули его. Наоборот, очень быстро, бегом, удалились восвояси, покрутив на прощание пальцем у виска.

  И когда, наконец, он втащил осточертевшую мину в помещение склада, приёмщик заорал на него таким ужасным голосом, что чуть не сорвал себе звуковую мембрану:

   – Куда ты её прёшь, придурок!!! Она же со взрывателем, идиот!!! Она же в любой момент долбануть может, всю факторию разнесёт! Чему тебя только в учебке учили, олух?!

  Алекс пожал плечами и, молча, стал выкручивать взрыватель. Вой удирающего приёмщика живо напомнил ему звук пролетающей мимо на большой скорости электрички...

  Потом были ещё мины и снаряды, потом цветмет, потом он нашёл классную оптику от артиллерийского дальномера. И тогда впервые провёл неплохой апгрейд. С заменой ходового движка на более экономичный и с заменой центрального процессора на более мощный... Хотя нет, оптику он нашел позже. Когда познакомился с Серым Шоком.

  Второй кристалл он сменил почти через год. К тому времени Алекс обзавелся уже неплохим, шестиногим корпусом и копил деньги на новую оптику со стереоинфравизором. Они тогда работали в паре с Серёгой Шокиным, известным всем по нику Серый Шок. Расчищали восточный сектор во втором уровне артиллерийских погребов Первой береговой батареи Третьего Бастиона. С превеликим трудом их бригада из семи дроннеров обезвредила автоматическое пулеметное гнездо, понеся при этом тяжёлую потерю – трое растерзанных пулями модулей, лежали на полу без движения и признаков связи.

  И бригадир, а это был некто Томми Ганн, осмотрев неподвижные тела, сказал остальным:

  – Ну, ладно, долю свою они получат, как полагается, а нам остаётся добивать работу в меньшинстве, что, конечно, будет очень трудно. В общем дальше делаем так – вы, с Серым, остаётесь охранять пулемёт и этих, – он слегка пнул разбитые корпуса. – А я, с Толяном, схожу за подмогой. Заодно и эвакуаторов приведу.

  И они ушли. А Серый, после долгого молчанья, сказал:

  – Знаешь, Алекс, если меня так же когда-нибудь грохнут, возьми кристалл моего дрона себе, ибо я уже сюда не вернусь. А он у меня хороший, натасканный. Жалко если в чужие руки попадёт.

  Алекса тогда как холодным ветром обдало из-за этих слов. Он кинулся, было, нести какую-то весёло-бодрящую чушь, а Серый Шок посмотрел на него снисходительно так, грустно вздохнул и сказал:

  – Мне ведь далеко за пятьдесят, Алекс. Трудно уже как мальчику по минам скакать. А бросить просто так не могу, втянулся. А вот, как грохнут, так я сразу и отвалю. Вроде как, по знаку судьбы.

  И ласково так, по-отечески, покивал ему треугольной своей головой. А Алекс испытал тогда настоящий шок, оттого, что держал Серого за ровесника, часто им помыкал, а оказалось, что тот ему чуть в деды годился. Вот тебе и Шок.

  А через двадцать минут явился Томми Ганн с подмогой, и эвакуаторы уволокли поверженные модули. И тогда продолжили они с Серым работу свою. И Серый вошел в расчищенный уже коридор. И из-за угла вдруг высвистело лезвие замаскированной гильотины, которую они прозевали. И срезало Серому корпус по самый поворотный узел. Но связь не прервалась, и он нелепо ворочаясь на полу, под ногами остатков бригады, сказал Алексу:

  – Ну, вот видишь, как судьба распорядилась. Это её знак. Так что, бери моего дрона, сынок, и дай тебе бог в этой жизни всего хорошего.

  И замолчал. А индикатор связи потух. И Алекс вдруг заплакал, как ребёнок. А все стояли, вокруг молча, и почему-то никто не пытался его утешить...

  Алекс вздохнул, пригубил пиво и задумчиво поглядел на молоденькую телеведущую, объясняющую зрителям, как надо правильно использовать бытовой утилизатор для максимального сбережения энергоресурса и максимальной при этом плотности утилизации.

  Так что же это за штука такая – чёрный дрон? Может просто дистанционное управление в уменьшенном виде? Хм... маловероятно. Уж больно ловко он управлял всей связкой, будучи в неё вставлен. Как летел по обрыву, словно Тарзан, хватаясь за ветки! Тут надо полный контроль над модулем иметь, и он бы это сразу заметил. А его выражение – «человек Алекс»? Просто мурашки по коже. Очень уж отдает мистикой, понимаете ли...

  Молоденькая телеведущая дочитала, наконец, пересыщенный техническими терминами текст до конца, сделала эффектную паузу и очень мило, по-детски улыбнулась. И сразу начался показ, каких-то грандиозных технических достижений в технологиях, которые сулили ещё более грандиозные практические отдачи и новые рубежи недоступные ранее...

  «Вот-вот, – подумал Алекс, – у нас не двадцатый век на дворе, всё-таки. Вся мистика осталась в прошлом веке. Так что будем исходить из того, что это обычный дрон. И не будем забывать, что он военный. Ну, чёрный, ну говорил с ним, и что? У нас в депо даже турникеты разговаривают: – «Вы опоздали с прибытием на предприятие на девять минут тридцать две секунды. В вашем табеле будет сделана запись...». Ну и так далее. Только вот ни разу не слышал я о самовольно говорящих игровых дронах. Хотя, отметим ещё раз, – это военная разработка. Кто его знает, что там вояки наклепали, может теперь и дроны у них говорящие».

  Однако убедить себя до конца он не смог – что-то глубоко сидело в его мозгу как маленькая заноза – и больно, и нудно, и никак не найти.

  Когда десять лет, назад никому не известная российская фирма с громким, претенциозным   названием «Роботы России», презентовала новую он-лайн игрушку «Дроны в Сети», мало кто мог представить себе ту лавину новых впечатлений, которая обрушится на уже пресыщенный технологическими изощрениями народ Планеты Интернет.

  Вроде бы ничего особенного – все ключевые технические и программные моменты хорошо известны и отработаны. Но сведённые воедино, они представили новое явление виртуальной реальности, выводя саму виртуальность в реал, ранее недоступный большинству жителей инета. Более того, для некоторых это стало единственной возможностью, ощутить наяву то, что до того они могли видеть лишь в робких мечтах.

  Ничего нового не было и в сценарии игры – пользователи поселялись в некоем мире, где им предстояло жить – исследовать этот мир и сражаться с врагами, искать сокровища и артефакты, качать свои навыки и умения, апгрейдить себя и оружие, общаться друг с другом и заводить знакомства, создавать и разрушать союзы. Самая обычная он-лайн игрушка, каких пруд пруди в гигантском виртуальном пространстве сетевого компьютерного мира маленькой беспокойной планетки под именем Земля, кружащейся вокруг маленькой желтой «звезды под именем Солнце».

  Необычность состояла в том, что игроки должны были управлять не нарисованными персонажами, а настоящими электронно-механическими устройствами. Роботами, получившими не очень благозвучное название – дроны.

  Первые дроны представляли собой несложные тележки с колёсными или гусеничными шасси, поворотной видеокамерой и примитивным, неуклюжим манипулятором. Вот-вот, что-то типа старинных Луноходов, только размером с маленькую собаку или большую кошку. Оператор, управляющий этим чудом техники, испытывал потрясающий эффект присутствия на специально оборудованном в лесопарке, крытом полигоне, где собственно и было организованно всё пространство новой игры.

  Эффект появления «Дронов в Сети» буквально взорвал Интернет. В первые же дни, из-за большого наплыва желающих оценить неведомые ранее ощущения, рухнули все, ведущие полигон сервера. Потом был грандиозный скандал, связанный с авторскими правами на подобную идею. Потом был затяжной суд, и проект вынужденно закрылся, понеся финансовые убытки. Но джин был выпущен из бутылки, и обратно возвращаться не захотел.

  Как пузыри на луже в грибной дождь, стали возникать компании, предлагающие, то «реально-виртуально» посетить знаменитые места и музеи, то устроить пикничок у действующего вулкана – «реально-виртуально, ощущения – блеск!», то принять участие в «реально-виртуальных гонках с тотализатором». Доходило до «реальных боёв без правил на виртуально-реальных рингах». Дело пошло вширь, но первый опыт дроновской адвентюры забыт не был.

  Через год с небольшим после провала «Дронов в Сети», неизвестная ранее компания «Дроны России» (ДР), предположительно в кооперации с военными, организовала новый проект – «Остров Дронов». Суть проекта состояла в следующем: некий (координаты не указывались) остров, бывший недавно военным полигоном, отдавался во владение пользователям, дистанционно управляющими роботами с обратной связью. С предоставлением полной свободы действия. И... всё.

  Вот только остров этот имел свою древнюю историю. В разные века им владели то короли, то пираты, то торговые кумпании, а то и просто мимолётные авантюристы. А последние пару сотен лет и в грозные периоды мировых войн он честно служил укрепрайоном, держащим под огневым контролем прилегающие обширные пространства. Четыре его полуразрушенных бастиона, до сих пор хранили свои жуткие тайны. За минными и проволочными заграждениями. За автоматическими пулеметными и огнемётными точками. За кислотными и газовыми ловушками. За лабиринтами подземелий с провалами, обвалами и смертельными ловушками.

  Злые языки в Большом Инете поговаривали даже, что вояки, замучавшись очищать Остров от всего этого накопленного за века военно-исторического дерьма, с радостью ухватились за идею проекта Игры. Имея при этом себе на уме свой, нигде не афишируемый интерес, отгородив под него примерно четверть островной территории, в северной его части в окрестностях Первого Бастиона.

  ДР проявила достаточную осторожность и гибкость, на монопольное владение Игровым проектом не пошла, и оставшаяся от военных большая часть Острова была поделена в почти равных пропорциях между тремя известными инет-компаниями на основе открытого тендера-аукциона. Так возникли земли – Западные Уделы, Среднеземные Уделы и Южные Уделы. Сама же ДР, оставив себе роль представителя владельца Острова, получала дивиденды в виде арендной платы и дохода от монопольного владения всей коммуникационной инфраструктурой Острова, от серверов и сотовой связи Сети Дронов, до транспортной сети как на самом Острове, так и вокруг него.

  Интернет взвыл и пошел на штурм.

  Почти сразу выяснилось, что неподготовленные дроннеры в суровых условиях реальных боевых действий не проживают и нескольких часов, что восстановление разбитых модулей, из-за своей высокой цены быстро съедает всю прибыль, что это не доставляет удовольствия ни компаниям, ни их клиентам. Значит дроннеры и дроны должны учиться. И не на Острове, а где-нибудь там, где не стреляют пулемёты и не воют огнемёты, и где грохочет не настоящая боевая взрывчатка. Так возникла идея учебных центров.

  Так возникли Полигоны.

  Алекс покосился на пустеющую банку пива в своей руке, сделал глоток, встал с дивана,  вышел на лоджию и, открыв раму остекления, стал смотреть на вечерний свой город с высоты своего десятого этажа. Было не очень поздно – в сереющем небе ещё не проглядывали первые звёзды, а городские огни ещё не сверкали пронзительными лучами. Микрорайон утопал в жёлто-оранжево-красно-зеленых кронах деревьев, сквозь которые просматривался участок широкой автострады, охватывающей плавной дугой их жилой комплекс. По шоссе с шуршанием неслись в три ряда разноцветные автомобили с включёнными габаритными огнями, и его заливало ровное, ярко-желтое сияние от высоких уличных фонарей. Далеко на западе, на фоне ослепительной полоски заката, высоко в небе блестела тонкая ниточка инверсионного следа невидимого отсюда реактивного самолёта. А с востока надвигались ночные сумерки и осенняя прохлада, и далекие трубы ГРЭС белым дымом указывали путь северному ветру.

  Вдохнув полной грудью, Алекс плотно затворил раму, скомкал пустую банку и отнёс её на кухню в мусоропровод. Вернувшись, он направился, было к компьютеру, но передумал и снова прилёг на диван. По телевизору шла очередная реклама. Причём суть её не улавливалась никак – то ли её не было вообще, то ли мозг был слишком занят, что бы отвлекаться на подобные ненужные мелочи.

  «Чёрт, чёрт, чёрт! Что за бред! Да что же я так парюсь-то, да что же меня так плющит-то? Ну, выкинуло меня  из игры, так что я, первый, что ли?»

  Первый не первый, а только не слышал он ни разу, что бы кто-то вот так, в один миг сразу всего лишился. Ну, взорвало тебя миной, ну, провалился ты в кислотную яму, ну, даже разобрали твоего дрона на гайки и шпильки ненавистные граберы, всякое бывает – дело-то житейское. Ну, есть же страховка, которая хоть частично поможет восстановиться. Но, что бы вот так, бесследно и бессмысленно отрубили, и концов не найти?

  Экран мигнул, прошла по нему цветная мозаика, попсовый аккорд взвизгнул и оборвался. Бодрый дядька в строительной робе и в оранжевой каске под ритмичные, «строительные» звуки, прилаживал к кирпичной стене какой-то чудной инструмент, и при этом бодро напевал:

  – Будет глаз твой как алмаз, коль возьмёшь прибор «Топаз»!

  «Да уж, – подумал Алекс. – Глаз. Это верно. «Головоглазов» я, в общем-то, хорошо уделал – и дрона у них увёл, и сам целым убежал. С их точки зрения, конечно, – они же не знают, как у меня на самом деле дела обстоят. Короче, я их здорово зацепил. И, судя по всему, зацепил всерьёз и нипадецки. И, походу, зря. Они теперь будут мстить, мстить по-взрослому, и от них невозможно будет отделаться за просто так».

  Он тяжело вздохнул и попытался представить себе в какие обличия может воплотиться страшная месть серьёзно обиженных «головоглазов». Но ничего необычного придумать так и не сумел. В голову лезла какая-то воображенческая чушь – то разъярённые граберы окунали его в лужу с кислотой, то загоняли на минное поле, а то и вовсе – раздирали на куски, привязав за ноги к шести предварительно наклонённым берёзам. И всегда дрон его погибал в страшных мучениях, а сам он вылетал с Острова на веки вечные. И это последнее было самым ужасным наказанием для него. Но, как ни крути, совсем не смертельным. Противнее всего было в то, что от этих бандитов никакой серьёзной защиты для него не существовало. По крайней мере, он такой не знал.

  Круче «головоглазов», пожалуй, никого на Острове нет. Ну, разве что, рейнджеры. Но те, в основном, на Юге и в Среднеземье обретаются. Что-то там у них не сложилось с Западной Администрацией в своё время, какой-то там конфликт был давний, что-то связанное с контрабандой пиратского софта. Или наоборот харда. Ну, да, не суть. И сейчас рейнджеров в Западные Уделы официально не пускают, или, вернее они там являются персонами нон-грата. Что в переводе с дипломатического языка означает – «если попался, то пеняй теперь сам на себя». Также, впрочем, и с «головоглазами» в Среднеземье и на Юге поступают. Поэтому вопрос – «кто круче рейнджеры или головоглазы?», остаётся и по сей день открытым. Потому что они друг с другом нигде не пересекаются. Разве что, слегка в приграничье. Но по незначительным единичным стычкам судить обо все силе клана очень сложно. Вот, ежели бы возник серьёзный конфликт меж этих двух монстров, и они бы сошлись один-на-один всей своей мощью, то тогда да, сильнейший определился бы сразу. Но политический вес этих гигантов на территориях своих Уделов настолько велик, что «один-на-один» не получится никак – конфликт запросто перерастёт в междуудельский, потому что в него непременно втянутся десятки зависимых и просто сочувствующих кланов с обеих сторон.

  «Ого! Вот уже до чего я додумался – междуудельскийх конфликтов нам только и не хватает. Фигасе. Жил не тужил и ни как не думал, что в такую историю влипну».

  Он встал и пошел на кухню. Захотелось съесть что-нибудь существенное.

  Да... Когда Педро Крот пространно обмолвился, что «эти малохольные глазастики надыбали какой-то склад крутых артефактов, и теперь пытаются это удержать в секрете от Островного сообщества», всё казалось просто – отследить где, определить что и прикинуть как. Тихо-тихо слазить, найти, хапнуть что-нибудь вкусненькое, загнать, получить бабки и куда-нибудь их с пользой просадить... А, оказалось – гладко было на бумаге, да забыли про овраги. А по ним не ходить а бегать приходится. Спасая свою роботизированную шкуру.

  «Вот гадость-то какая! Получается, что для Острова я всё равно, что умер. Срубил хабарчику по-лёгкому называется. Надо ещё уточнить, откуда Педро пронюхал эту инфу? Насчёт крутых артефактов. Что-то больно часто он всякие наводки подбрасывает в последнее время. И не только мне, кстати. Надо будет с ним на эту тему вдумчиво потолковать. По его наводке я залетел, с него и спрос – откуда узнал, зачем навёл и какую выгоду поимел. За мой счёт. Только, вот что интересно, адреса сетевого своего он мне так и не дал. А ведь я просил, и не раз. Блин, с ним как с чёрным дроном – чтобы найти, надо войти. Снова замкнутый параллелепипед выходит».

  Алекс достал кастрюлю из посудного шкафа и наполнил её до половины водой. Посолил и поставил кипятиться на электроплиту. Достал из морозилки пачку пельменей («сибирские», из фирменного магазина пригородного агро-комплекса – просто супер!) и стал резать огурцы на салат.

  «Наверняка не стоило так легко клевать на эту наживку. Тем более, когда дело касается «головоглазов». С ними всегда связано столько всего подозрительного, непонятного и опасного, что ухо надо держать востро».

  Клан этот возник в Западных Уделах не так давно, с год. Однако сразу же громко заявил о себе, быстро и жестоко захватив земли могущественного клана «Инквизиторов Стального Клинка». Причем, что интересно, подавляющее большинство воинов инквизиторского клана добровольно перешли на сторону «Воинов Саурона». Немногих сопротивлявшихся «головоглазы» безжалостно уничтожили. Говорят, те даже на Острове никогда больше и не появлялись.

  «Ха, странно, но Тьма наступает на этот раз с Запада. Ха-ха-ха», – с сарказмом подумал Алекс, имея ввиду историю двадцати колец.

  – Не смешно, – сказал он вслух и продолжил готовить салат. Ему и на самом деле было совсем не смешно.

  После победы «головоглазы» фактически заблокировали часть западного побережья и никого к себе не пускали. Потом была неудачная попытка соседей наказать выскочек, добавившая тем влияния и увеличения территории. Помнится, с полгода назад это было. Три соседних клана объединились в военный союз с целью положить конец безраздельной власти «Воинов Саурона» над этой западной оконечностью Острова. Выбрав момент, они напали на ненавистный клан, но... Но, то ли силы у них не хватило, то ли духа, то ли ума, но были они биты и унижены, а «головоглазое» братство стало хозяйничать и на почти всей территории прежде независимых неудачников. Проигравшие кланы попытались сгоряча, обратиться в межклановый суд, но ситуация выглядела предельно ясной – агрессор напал, был повержен и теперь по праву наказан. Обращаться к Администрации Земель уже не имело смысла – Администрация Земель Западных Уделов смотрела на подобные вещи снисходительно, сквозь пальцы – подобные вещи повышали рейтинг Игры, подобные вещи способствовали усилению градуса азарта в Игре, добавляли перчику. И способствовали росту доходов Островных Компаний. Администрации Среднеземных и Южных Уделов «головоглазов» в свои земли не пускали, но и никаких особых претензий западникам не предъявляли. Так, де-факто, эти граберы и стали хозяевами почти половины Земель Западных Уделов. Естественно нисколько при этом не задевая абсолютную власть своей Администрации – всё в рамках Большой Игры и не более. Онли бизнес, йеа?

  Потом было много шума по поводу пропавших дроннеров. Потом море отчаянных жалоб и возмущенных петиций обитателей островных территорий заставили-таки вмешаться в конфликт Островные Администрации. И под их прямым давлением «Воины Саурона» вынуждены были открыть доступ на свои земли. Отсудив себе, однако, право следить за порядком и законностью на всей территории Западных Уделов, а заодно и за всеми торговыми делами. По сути, узаконив свой статус-кво. С тех пор земли «головоглазов» превратились в одно из самых опасных мест на всей территории Острова.

  Вода, наконец, закипела, Алекс всыпал пельмени в кастрюлю и изредка помешивая, стал варить. Когда вода вновь забурлила, всплыл последний пельмень и по кухне поплыл восхитительный дух, он шумовкой вычерпал их все в глубокую тарелку, добавил сливочного масла, чуть-чуть уксуса, обильно поперчил, перемешал и поставил на стол.

  Достал из холодильника баночку пивка, взял из настенного шкафа стеклянную кружку, а из ящика стола вилку. Затем закрыл кастрюлю крышкой, чтобы не парила. Покрошил в тарелку с нарезанными огурцами лук, укроп и петрушку, добавил майонез. Посолил, поперчил, тщательно перемешал и поставил справа от тарелки с пельменями. Уселся за стол лицом к окну и взял свою любимую вилку. Налил в кружку прохладного пива, не отрываясь, залпом выпил, закусил салатом и неторопливо стал есть горячие, дымящиеся ароматные пельмени.

  Кстати, на территории «Воинов Саурона» находится один из самых загадочных бастионов – Четвёртый Бастион. Меньше других пострадавший при штурме Острова в конце Второй мировой, он имеет практически нетронутую защитную систему ещё того времени. Позднее её не раз модернизировали и, по слухам, постоянно теряли планы и чертежи доработок, в результате чего вояки поломали немало зубов, когда наконец решились на её демонтаж. Наверное, они вздохнули с облегчением, отдав Остров на разграбление игровому сообществу. И теперь зубы ломают толпы воинствующих дроннеров, добывающих себе деньги, славу и незабываемые острые впечатления на местах былых ожесточённых сражений и грандиозных битв. Не вставая при этом из уютных домашних кресел.

  На ряде островных форумов выдвигались предположения, что таинственная Комната Артефактов как раз и существует именно в подземельях Четвёртого Бастиона. Легенды об этой комнате, или, как ещё говорили, о Зале Артефактов гуляли по всему Острову, будоража шерстистое население трёх его игровых зон. Однако скрытое противодействие «головоглазов» не позволяло создать, сколь-нибудь серьёзную, команду для исследования и штурма упомянутых фортификаций.

  «Странно, – подумал он вдруг, – а ведь «Инквизиторы» тоже не очень-то на свои земли народ пускали. Помнится, многие даже обрадовались их разгрому, думали что к Четвёртому Бастиону легче ходить станет. Стало, однако, гораздо хуже».

  Да, да, дела, думал Алекс, пережевывая пельмени. Интересно, а запись в реестре кланов, тоже пропала, или как? Он налил ещё. Выпил. Немного посидел, прислушиваясь к ощущениям. Потом доел пельмени и салат. Допил остатки пива, скомкал банку и выбросил в мусоропровод. Помыв посуду и, наведя на кухне порядок, он ушел в свою комнату и уселся, наконец, в кресло перед компьютером. По экрану гоняла геометрические фигуры простенькая гасилка, уютно шуршали  вентиляторы охлаждения, и перемигивался индикаторами сетевой модем.

  «Итак, к чему же мы, собственно говоря, пришли, что же у нас из всего этого, собственно говоря, выходит, – думал Алекс, прилаживая на голову обруч с индукционными мемо-датчиками и натягивая на руки сетчатые сенсорные перчатки. – А из всего этого выходит, что столкнулся я с чем-то непонятным, неприятным и, очевидно, очень опасным. «Мы поможем тебе позже» – может подразумевать, и некий клан, и некую организацию. Клан «Чёрный Дрон», например. Или там, «Орден Чёрных Дрононосцев»... Ну, или смахивать на манию величия, типа – «Мы, Николай Вторый...»

  Базуковское – «найдём тебя везде»,  вообще ничего хорошего не сулит, ведь сказал это не рядовой боец в пылу спора, а второй человек в иерархии клана, сказал спокойно, с уверенностью в своей силе.

  Стоп, стоп! Что значит – «везде»? Это что же, к ним на дом припрётся эмиссар Базуки Билла и учинит разборку с маханием дубинками и разгромом всего подвернувшегося под руку? Или к Алексу на работу, или в институт заявится милиция с ордером на арест за оскорбление и унижение несчастных «головоглазов», и с требованием возмещения морально-материального ущерба? Насколько вообще серьёзна эта угроза? Может ли влияние упомянутых бандитов распространяться за пределы игрового пространства Острова?

  Он опустил руки и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. Ему снова стало страшно. Игра перестала казаться просто игрой. Никогда, до этого, он не задумывался над тем, что обычная компьютерная стрелялка, ну, пусть даже и супер-необычная, может привести к каким-то там серьёзным последствиям в реальной жизни, с такими вот детективными заморочками. Он ведь просто играл! Играя, увёл у «головоглазов» вещь, которую они, играя, увели у вояк. А теперь его, играючи, кто-то выкинул с Острова, и он сейчас сидит и ломает голову, как вернуться обратно в Игру. И кто от этого выиграл? Чёрный дрон? Педро Крот? «Воины Саурона»? Или никто, кроме него, не играл?

  Может, остановиться и всё бросить? Наплевать на те деньги, на того дрона, на бандитов с их наглыми претензиями, на Педро с его дурацкими секретами, на Островное сообщество вообще и на немногих друзей в частности. Мало что ли других игр в инете? Ну да, конечно, «Остров Дронов» круче всех – вон, последнее время какой наплыв желающих идёт. Правда, не все на Остров попадают, в основном по Полигонам расползаются – там меньше настоящего риска и больше возможностей для разного рода весёлых тусовок и отрывалок.

  «Я не герой-удалец, чтобы в одиночку против банды граберов биться. Может и мне уйти на Полигон и там затихнуть на время? Учебный дрон у меня есть. Довольно неплохой, по местным меркам аппарат. А что, мысль, – вяло подумал он. – И ничего, что я давно там не был, года два уже. Наверное, там многое чего изменилось».

  «Но, с другой стороны, я ведь и не пацан какой-нибудь, – упрямо возразил он сам себе, – чтобы меня так запросто с Острова вышвыривали. Давай не будем падать раньше выстрела. Ещё не все пути пройдены, и не все способы проверены».

  В принципе ведь, действия чёрного дрона могут быть истолкованы намерениями, оградить его, Алекса, от преследования со стороны «головоглазов» – адреса нет, записи нет, никаких материальных свидетельств нет. Ну, разве что фото его дрона со знаком клана Вольных Старателей. Это, конечно серьёзно, но вполне преодолимо – можно быстро распродать свой модуль по частям и потихоньку собрать новый. Клан Старателей не станет переживать, если один из его недобросовестных членов вдруг прекратит платить свои членские взносы – у них нет никаких жестких правил и никакой организационной структуры, так сборище независимых кладоискателей. При известной доле осторожности всё может пройти достаточно чисто. Вот и всё, как его после этого найдёшь? Ну, не в лицо же они его узнают при встрече!

  Тут он немного посомневался, никак не мог вспомнить, посылал ли он кому из дронеров свои реальные фотки. Вроде бы нет. А для вступления в клан, фотка и не требуется. Бабки требуются на взнос, и всё. Потом он ещё немного посомневался, но уже совершенно на другую тему. Вот, например, рейнджеров поддерживают Среднеземная и Южная Администрации, так как те следят за порядком на их территориях. Выходит «головоглазов» должна поддерживать Западная Администрация, раз те выполняют у себя на землях аналогичные функции. Но, в таком случае, раз «головоглазы» захватили военного дрона (хм, а это ещё, кстати, не факт), а Администрация их поддерживает, то получается – Западная Администрация находится в конфронтации с вояками? Да бред! Не может того быть. Остров принадлежит военным, а конфликт с ними решается просто – по системе нипель. Туда дуешь, а оттуда фиг. Не нравятся наши порядки? Пинок под зад и гуляй Вася, иди кастрюли штамповать.

  Мысль о кастрюлях ему понравилась, и он не спеша положил руки в перчатках на псевдо-джойстики. Которые, в принципе, были не нужны, также как лазерной мыши не нужен коврик. При достаточном навыке спокойно можно обойтись и без них. Но он привык к ним и пока не желал от них отказываться. Тронутый комп отозвался весёлой музыкальной фразой и услужливо запросил – «чего желаешь, хозяин?»

  «Непременное условие мировой гармонии состоит в том, что уровень наших желаний должен соответствовать уровню наших возможностей. Ну, что, «хозяин»? Дальше сомневаться будем или уже решение примем? – он бесцельно гонял курсор по рабочему столу. – В любом случае меня вычислят, буду я что-то предпринимать или нет, раньше или немного позже. Дело средств и времени. Любого человека можно отследить по сети. Даже самых крутых хакеров и то вычисляют, в конце концов. Всё наше инкогнито на Острове не более чем самообман. Тусовочная интрижка – типа пойди, разбери, кто ты за ником на самом деле и сколько тебе лет. Старая инетовская традиционная фишка. Однако денежки в оплату уходят с реальных счетов и уж Островные хозяева точно знают, от кого они их получают. Бывают, конечно, анонимные счета, но большинство наверняка не задумывается о конспирации такого рода. И я в их числе».

  Как-то так сложилась у него жизнь, что настоящих друзей в реале он себе не завёл, а в сети в них не очень то и нуждался. А совет именно близких был ему сейчас очень и очень необходим. Ну, если не близких, то хотя бы тех, кому можно доверять.

  «Ладно, ребята, раз мы не можем пока попасть на Остров, то... Как всякие нормальные герои храбро пойдём в обход...»

  Алекс пошевелил пальцами, загоняя курсор на нужную папку, щелчком раскрыл её, нашел и ткнул нарисованной стрелкой мерцающий значок с надписью «Полигоны».

  И сразу развернулся виртуальный экран.

 

3

    Всего существовало девять Полигонов. Вернее, на девяти из них Алексу довелось побывать. Не зная вначале ничего о системе обучения дроннеров, он сменил несколько подготовительных центров. И своё мнение по этому вопросу излагал кратко – богаче всех китайцы, культурнее всех европейцы, а качественней к выживанию на Острове готовят русские. Были ещё американцы, но они к себе посторонних не пускали из-за боязни терроризма и нарушения политкорректности. И сами никуда кроме своих рафинированных, похожих на большие бейсбольные поля, Полигонов, не ходили, так как к ним везде неадекватно относились. Это если говорить, исходя из принципа той же политкорректности.

  Был ещё ряд полигонов, которые в силу специфики своей деятельности и клиентской конъюнктуры, не стоит даже именовать с большой буквы. И посещать их не стоит нормальным людям.

  Обстановка на Полигонах, да впрочем и на самом Острове, была разной, поскольку они являли собой отражения Большого Мира, и многие мировые болячки находили свои аналоги в жизни Сети Дронов. В этом плане новая Игра почти ничем не отличалась от старого, доброго Интернета. Дроннеры в своей массе старались придерживаться, сложившихся ещё там, принципов толерантности в межрасовых и межличностных отношениях. Причём, здесь этого придерживались даже строже, потому, что за некрасивое поведение тебя могли не только затоптать словесно, но и просто физически побить. Как выражался в своё время старомодный Серый Шок: – «Начистят фишкой морду – и все дела». А получить по лицу, даже в дроновском обличии, поверьте, не совсем приятное ощущение. Тем более что урон может быть вполне материальный – например, глаз выбьют – а это деньги на ремонт.

  Три полигона содержали фирмы, владеющие островными земельными Уделами. Эти Полигоны почти один в один копировали островные Фактории хозяев. Такие же здания Администрации, Входного Портала, Полицейского Управления, Конференц-зала и Узла связи, здание Технической поддержки с секторами Модернизации, Ремонта и Профилактики, здание Супермаркета с секторами Приемки Артефактов. Сектора Свободной торговли и Складских помещений для артефактов и товаров. Здание Гостиницы-парковки с большим Рестораном, Концертным залом и Выставочной Галереей. С отдельно стоящими Ареной и Стадионом. С возвышающейся над всем этим хозяйством башней Главного Ретранслятора, служащей по совместительству ещё и Маяком.

  Отличие состояло лишь в том, что на Острове к зоне Фактории примыкали Порт и Вертолетная площадка, связывающие его с Большим миром. Они были закрыты для доступа дроннеров, так как там иногда работали люди. На Полигонах ничего такого не было и, где работали люди, для обычных пользователей было неясно.

  Монорельсовые дороги функционировали и там, и там, но на Острове ими пользовались реже, из-за того, что их было очень мало, и там существовала широкая сеть Парковок, которых на Полигонах не было вообще. Смысл Парковок состоял в обеспечении клиенту простого возврата к месту своего последнего действия, после завершения сеанса связи с игровым модулем. Чем-то это напоминало сохранение своего состояния в компьютерных играх. Однако лишь напоминало.

  Дело в том, что на начальном этапе Проекта решение этого вопроса казалось несложным – игрок перед отключением связи «усыплял» свой модуль, то есть переводил его в экономичный энергосберегающий режим, там, где придётся, и когда в этом возникала потребность. Если же отключение случалось некорректным, то дрон, в соответствие с заданной программой, сам «засыпал» автоматически. И оставался на месте ждать возвращения своего хозяина.

  Однако жизнь быстро внесла свои коррективы – брошенные владельцами, где попало «спящие» роботы, становились лёгкой добычей мародёров, коих быстро стали называть «граберами». Название, как полагают, произошло от английского слова «grab» – хватать, захватывать, что по-русски означает просто – грабить. Заведённая для предотвращения подобных инцидентов полиция ввиду массовости явления с задачей справиться не смогла, ограничившись только охраной правопорядка в Факториях и малоэффективными эпизодическими рейдами вглубь игровых территорий. И тогда, что бы уберечь добропорядочных дроннеров от подлых ограблений и была создана служба Парковок. Помимо этого служба обеспечивала ремонт и модернизацию. А также осуществляла различного рода финансовые операции.

  Порядок пользования предоставляемым сервисом выглядел так: игрок, прибывал на ближайшую станцию Парковки, загонял своего робота в технический бокс, оплачивал стоянку, зарядку, профилактику с ремонтом или модернизацией, и спокойно отчаливал восвояси. Да, это стоило денег, но зато клиент был уверен, что при желании вернуться не столкнётся с обидной надписью на экране – «Отсутствует связь с модулем», и не потеряет дорогой аппарат за просто так. Наличие широкой сети Парковок упростило игровые процессы исследования и освоения таинственных и опасных уголков Острова Дронов.

  В дальнейшем появилась возможность заключать договоры со службой Спасения на доставку брошенного модуля в «стойло», если самому добраться до Парковки было невозможно. В случаях необходимости быстро покинуть игру, аварийного завершения сеанса связи или просто нежелания далеко топать своими ногами. Но, здесь были свои нюансы. Служба Спасения не была всемогуща – не всюду могла добраться и не всегда могла успеть. Тем более что эффективность малой авиации Службы резко снижалась в зонах действия Островной системы ПВО. Проще говоря, самонаводящиеся пулемёты защитных систем косили игровые вертолёты в лёгкую, не оставляя никаких шансов на спасение.

  Зато на Полигонах спасатели без помех доставляли все брошенные модули в Административную зону на склад, как только их связь с хозяином прерывалась на длительное время. Поэтому все посещения Полигонов всегда начинались с Порталов. Ну и, как следствие этого, сеть монорельсовых дорог пользовалась здесь большей популярностью.

  Следует отдельно упомянуть Заправку. Поначалу создатели игры выделили её в отдельную службу – специализированные пункты Энерго Заправок полагалось иметь по всем весям как Острова, так и учебных центров. Но такая узкая специализация не прижилась – постепенно заправляться стало возможным практически во всех местах человеческого присутствия игровых зон. Во многих даже даром.

  Хозяева сторонних учебных центров и игровых зон хоть и не стремились к слепому копированию оригинала, но тоже старались придерживаться сложившегося положения вещей.

  Надо заметить, что Полигоны не были просто школой подготовки пользователей к жизни на Острове – в большой степени они сами являли собой целостную игровую систему со всеми соответствующими атрибутами. А так же, и это не менее важно, они служили научно-техническими центрами по разработке, отладке и внедрению в жизнь, как самой робототехники, так и разработанных при её создании технологий.

  По типу он-лайн игр, в которых гоняют свои нарисованные персонажи многочисленные жители Единой сети, дроннеры, обживали Полигоны. Здесь приобреталось мастерство управления модулем и зарабатывался начальный рейтинг, от которого напрямую зависели будущие отношения с компаниями и кланами. Здесь завязывались знакомства, часто переходившие в дружеские и деловые отношения. А иногда и в очень дружеские и совсем не деловые.

  Кстати сказать, учебные центры приносили неплохие доходы своим владельцам и помимо платы за обучение. Те, кому обстоятельства не позволяли  полноценно включиться в Игру на желанном, но опасном Острове, находили себе утешение в увлекательных странствованиях и приключениях на обширных пространствах Полигонов. Здесь тоже хватало своих таинственных чудес и неожиданных опасностей. И что из того, что большая часть их создавалась искусственно? Азарт их преодоления не намного уступал «островным». По крайней мере, так повсеместно рекламировалось.

  На Полигонах формировались начала духовно-информационной общности дроннеров, морали и идеологии, кодекса жизни и кодекса чести, получавшие окончательное закрепление и закаливание уже на далёком Острове. В общем, протекала полноценная он-лайн жизнь. С той лишь разницей, что всё здесь в отличие от обычных инет-игрушек, существовало реально, а не просто в воспалённом воображении геймера.

  Полигоны жили своей, насыщенной жизнью ещё и потому, что вовсе не все мечтали непременно отправиться на Остров. А из тех, кто мечтал, не всем удавалось туда попасть. Однако тень Острова осязаемо ложилась на каждого, кто переступал порог входных Порталов. И дух Острова незримо витал над всеми Полигонами, тревожил души и волновал сердца.

  Опасный, он манил и пугал. Манил удачей, выпавшей немногим, сумевшим отыскать редкий артефакт, разбогатеть или стать знаменитыми. Манил духом неизведанного и непознанного, романтикой странствий и приключений. Манил встречами с новыми, интересными людьми. Манил и пугал самой опасностью, что затаилась в темноте подземелий, среди минных полей и дебрей колючей проволоки. Что пряталась, терпеливо поджидая свою наивную жертву. А дождавшись, била из-за угла фугасами и терзала в упор пулеметными очередями. Травила разъедающими газами, разрывала минами-ловушками и заваливала камнями рухнувшего свода. Сжигала гудящим огнеметным пламенем, топила в гнилом болоте, парализовала высоковольтными разрядами... Попадая в её липкие лапы, не каждый человек сразу вспоминал о том, что на самом деле он лишь игрок, в безопасности сидящий за своим домашним терминалом.

  Лишь дроны реально страдали в огне удалённых сражений – истерзанные тела их иногда доставлялись на Полигоны. С вывернутыми манипуляторами, со сплющенными корпусами, с разодранными панцирями, обугленные и расплавленные, они использовали не только в качестве учебных пособий для новичков и повышения уровня ветеранов. Главное – их изучали специалисты в лабораториях и научных центрах, делавшие выводы по характерам повреждений о надежности конструкций, о живучести материалов и гибкости программного обеспечения, об общей способности противостоять враждебной, агрессивной среде. Они меняли конструкцию корпусов. Они дорабатывали программные прошивки. Они выдавали рекомендации по лучшему использованию возможностей дронов. Учили игроков, учили роботов и учились сами.

  Все были довольны – кто-то получал хорошую прибыль, кто-то отличную игрушку, а кто-то интересную и увлекательную работу.

  И очень многие получили здесь новую жизнь.

  Пробежавшись по списку Полигонов, Алекс уверено выбрал Северный Полигон. Ну, во-первых, это был его любимый полигон, он здесь учился, и здесь ему нравилось больше всего. Во-вторых, только здесь у него был свой учебно-тренировочный дрон.

  Ну и, в-третьих, здесь был Кузнец. Собственно, это и было самым важным.

  Кузнец держал на Северном российском Полигоне механические мастерские и был абсолютно незаменим в вопросах ремонта и тюнинга материальной части. Был он одним из лучших инженеров-механиков, энтузиастом своего дела, и о деле своём знал всё. Истинное имя его оставалось загадкой, но поговаривали, что занимался он еще разработками советских Луноходов. Из чего следовало, что времени ему должно быть очень много, хотя верилось в это с трудом. Поскольку в общении с ним столь древний возраст никак не ощущался.

  Ко всем Кузнец относился одинаково хорошо, почти никого не выделял, и почти никому не отказывал в ремонте или технической консультации. А по тому, что застать его в мастерских можно было в любое время суток, независимо от времени года, то создавалось впечатление, что он просто живет в Сети в образе своего модуля. Поговаривали даже, что де сам Кузнец уже давно не человек в виде тела с руками и ногами, а просто человеческий мозг в банке с физраствором, к которому подключен интерфейс связи с дроном. Говорили даже, что банка эта, которая и есть сам Кузнец, хранится у него в подвале мастерских за семью печатями. В кованом ларце, ларец в несгораемом сейфе, сейф помещён в бронированную комнату с кодовым замком на сто тысяч пятьсот миллиардов комбинаций.

  Во всех форумах и тусовках, во всех научных и околонаучных конференциях его хорошо знали и заслуженно уважали. Авторитет его был огромен и непререкаем. Его цитировали, на него ссылались, а его мнение о каком-либо вопросе часто оказывалось единственно верным из всех имеющихся в рассмотрении.

  Важным было ещё и то, что не только Алекс знал Кузнеца, но и Кузнец знал Алекса. А значит, имелся шанс, что его здесь выслушают и поймут. И, возможно, смогут чем-то помочь. По крайней мере, надежда на это и привела его сюда.

  С Кузнецом он познакомился более двух лет тому назад, когда начинающий дроннер Алекс, в своём стремлении попасть на Остров как можно скорее, проявлял редкостное упорство и рвение в освоении всех дисциплин и упражнений, преподававшихся в учебных группах Северного Полигона.

  Однажды, отрабатывая со своей группой прохождение полосы препятствий, на участке с автоматическим пулемётом, вместо того, чтобы обползти его по слепой зоне, как положено по учебному заданию, он одним лихим прыжком взлетел тому прямо на макушку. И кто его знает, что понесло его по такому неверному пути? Сейчас он уже не мог этого достоверно вспомнить. Но тогда он взлетел на макушку пулемёта и на секунду застрял, зацепившись за какой-то неожиданный выступ. А, очумевший от наглости его, автоматический стрелок резко завертел стволом из стороны в сторону, пытаясь поймать его в прицел. В результате серии толчков и рывков, Алекс не удержался, свалился и угодил ногами прямо в редуктор исполнительного механизма, где ему с ужасным хрустом выдрало три лапы из четырёх и, просто чудом, не оборвало связь. Пулемёт сразу заклинило, и он натужно жужжа, пытаясь повернуться, но уже не мог. Только страшно водил стволом вверх-вниз, жутко при этом вхолостую клацая затвором.

  – Во-о-от, господа мои товарищи! – сказал инструктор, невозмутимо постукивая себя прутиком по суставу голенастой ноги. – Вот вам наглядный пример того, к чему приводит недооценка ситуации и переоценка своих возможностей. Вам, молодой человек, лучше всего в данный момент, покинуть модуль и сходить в туалет сменить себе памперсы.

  Группа злорадно-весело заржала, а Алекс, от обиды и огорчения не нашелся, что ответить и как поступить. И только дёргал и дёргал своего дрона, судорожными рывками одной, оставшейся в целости ноги, стараясь отползти подальше от рассвирепевшего автоматического болвана.

  Затем его, с гиканьем и смехом, тащили по центральной аллее к механическим мастерским, и всё уговаривали прервать связь и покинуть модуль.

  – Ну, какой тебе интерес, – говорил инструктор, – смотреть, как этого бедолагу будут разбирать и препарировать? Что за мазохизм такой, в конце-то концов! Выйди, отдохни, расслабься, глотни пивка. А как  всё починят, снова войдёшь. Или можешь взять себе нового учебного дрона, если уж тебе так неймётся продолжить занятия...

  Но Алекс упрямо молчал и, не переставая потихоньку елозил остатками ног, ощущая при этом не то, что бы боль, а какое-то неприятное, неловкое чувство, вроде только что срезанных ногтей.

  Потом были долгие два часа операции. Два часа Кузнец, своими крепкими, особой сборки, манипуляторами, являющими собой почти точную копию человеческих рук, потрошил Алексова дрона. Долго и тщательно вычищал из корпуса остатки выдранных ходулей и вставлял вместо них новые. Закручивал, смазывал, настраивал. Неслышно бурчал себе под нос одному ему ведомые мелодии, звенел железными инструментами, рассматривал световые всплески на экране осциллографа, разъединял и вновь соединял разъёмы, и ни о чем с Алексом не говорил. А тот, зачарованный этими его почти колдовскими действами, молчал все эти долгие два часа, не разрывая связи. И в конце, когда Кузнец, вытирая руки чистой ветошью, удовлетворённо похмыкивал, осматривая плоды своего труда, не вытерпел и сказал:

  – Я буду беречь его, и постараюсь больше к вам никогда не попадать!

  На что Кузнец хмыкнул чуть громче обычного, ласково потрепал его по пластиковой спине, и легонько подтолкнул к выходу из мастерских.

  И всё.

  Далее, как водится, слова он не сдержал, и бывать на столе у Кузнеца пришлось ему ещё не раз. Дрона своего он, конечно, особо и не берёг, но так глупо больше не рисковал. И старался не выходить из тела его во время ремонта. Потому как казалось ему, что если покинет он друга своего в трудную минуту, то свершит этим какую-то подлость вроде предательства.

  А Кузнец никак, казалось, не проявляющий своего отношения к этой странности, однажды, после длительного промывания им мозгов, когда те чего-то глюканули, похлопал Алекса по плечу и пробурчал:

  – Молодца, молодца. Так держать, пацан...

  И всё.

  Но с того момента сложилось у Алекса ощущение, что Кузнец к нему относится как-то по-особенному.

  Северный Полигон встретил Алекса неприветливо. Учетная запись и здесь оказалась безвозвратно потерянной, и вместе с ней пропал его накрученный тренировочный дрон. Которого он так и не продал, когда после завершения обучения пришло время уходить на Остров. Так делало абсолютное большинство выпускников, чтобы на вырученные деньги купить что-нибудь нужного уже для первого своего боевого «коня». Он же оставил себе своего учебного дружка. Зачем? Вряд ли сейчас можно точно ответить на этот вопрос. Может он думал тогда, что друзей не продают?

  Когда сервер Полигона выкинул во всплывающем меню сообщение – «Логин или пароль отсутствует», Алексом овладело отчаянное бешенство – да что же это такое, черт возьми! Да что же это за хрень стоит за чёртовым чёрным дроном.? Как там его... Кубом? От злости захотелось сделать что-то резкое и бессмысленное – шарахнуть кулаком по столу или запустить джойстиком в стену. С минуту он сидел, шумно дыша, ничего не делая, ощущая лишь, как противно дрожат руки. Затем скинул перчатки и обруч и пошел в ванную.

  В ванной он сунул голову под струю холодной воды, пофыркал секунд десять, отряхнулся, вытер голову полотенцем и побрел на кухню.

  «Да что ж так плохо-то, – думал он, наливая себе брусничного морсу в свою любимую кружку. – Это же получается – совсем ничего у меня не осталось. Даже здесь, в мирной учебке! Сюда-то как они пролезли, а? Ну, всё, пробую последний раз, а потом...»

  Что будет «потом» он не представлял и представлять не хотел. Не останавливаясь, на одном  дыхании, выпил полную кружку холодного морса. Затем, отдуваясь, вымыл её, поставил на место в шкафу и некоторое время постоял посредине кухни просто так. Затем, чувствуя, как потихоньку отходит, вернулся к компьютеру, сел и нацепил перчатки с обручем. Посидел немного, разминая руки и, глубоко вздохнув, ткнул пальцем в иконку «Регистрация нового пользователя»...

  Ответив на длиннющую анкету, большую часть которой считал бессмыслицей, Алекс в задумчивости остановился на пункте, где предлагалось выбрать, в качестве кого он хотел бы зайти на Полигон. Выбор был невелик, либо обучаемый, либо экскурсант. Велика была разница в цене.

  «Так, так, так. А с деньгами-то у нас не густо, – с досадой подумал он. – Всего триста тридцать рубликов на счету в «виртуал мани». И пополнить его сейчас нечем – наличности всего рублей пятьсот, а зарплата минимум через неделю, а родаки из отпуска приедут минимум через две. И надо что-то кушать, и надо ездить на работу и в институт. Так что, записываться на обучение средств не хватит никак. А-а, да какое, к черту обучение? До Кузнеца бы добраться, а там... А там посмотрим, что там. Стало быть, берём –  «Обзорную экскурсию по Полигону с посещением музея боевой Славы за отдельную плату» – триста десять рублей, ноль-ноль коп».

  Он ткнул пунктик, подтвердил оплату и стал ждать ответ.

  Пока он ждал, к нему прицепился пиратский баннер. Он зудел и вился вокруг Алекса по виртуальному экрану, заслоняя обзор и пригашая посетить какой-то замечательный салон каких-то там замечательных аксессуаров. Алекс лениво отмахивался – раздражаться уже не было сил. Затем сработала виртуальная баннеробойка Касперского и со смаком припечатала наглеца о виртуальный пол.

  Тренькнула негромкая мелодия, выскочило откуда-то сбоку объёмное окошечко с симпатичным девчачьим личиком в узорчатой рамочке, и красивыми буковками и нежным голоском сообщило, что заказ принят, но придётся обождать минут сорок, пока сформируется экскурсионная группа. Не желает ли уважаемый клиент пока посмотреть рекламно-обзорные видеоролики о дронах вообще и о Северном Полигоне в частности?

  «Спасибо, обожду, роликов не желаю», – небрежно отмахнулся Алекс, сдернул с головы обруч и, швырнув на стол перчатки, вылез из-за компа.

  «Пойду-ка я прогуляюсь за хлебом и квасом», – решил он, и направился в прихожую одеваться.

  Время было не очень позднее, около десяти вечера. Вовсю сияли фонари вдоль улиц и над входами в подъезды, затмевая нависший над городом звёздный небосвод с редкими жиденькими тучками. Слабо шелестели на сквозняках отмирающей осенней листвой сонные деревья, а свет ярких окон квартир отблёскивал на покатых боках, проживающих во дворе автомобилей.

  Алекс постоял минут пять у подъезда, поболтал со знакомыми пацанами, что пили пиво и курили сигареты на скамейке. О чём может дроннер разговаривать с любителями «контры»? Так, ни о чём.

  Зябко поеживаясь от прохладного ветерка, засунул руки в карманы лёгкой куртки, натянул на голову капюшон, побрёл в ночной супермаркет. Откуда-то начал накрапывать мелкий холодный дождик, хотя туч над головой не наблюдалось. Вернувшись с прогулки, он разделся, поставил квас в холодильник (одну банку взял с собой), сунул хлеб в хлебницу и, почёсывая за ухом, направился в свою комнату к компьютеру.

  Дрон ему достался старого образца, весь обшарпанный и слегка помятый. Пошевелив слабыми, грубыми клешнями, Алекс сделал первый шаг. В суставе задней ноги что-то громко пискнуло. Он остановился и сказал в пространство:

  – Эй, админы, какого черта рухлядь подсовываете?

  Нагло улыбающаяся тишина служила ему единственным ответом.

  Он развернулся, с целью войти назад в бокс, чтобы заменить явный брак, но сверху раздался занудно-официальный голос:

  – Дрон прошел все положенные проверки и соответствует стандарту безопасности Полигона. Если у вас имеются претензии, то вы можете подать их в письменном виде по форме шестьдесят три в здании Администрации, у южного выхода из Портала. Вы можете так же сменить модуль на улучшенный образец за дополнительную плату. Кроме этого вы можете послать свои замечания и предложения на е-майл полигона по адресу – . Спасибо.

  Проклятье. Ну, когда же у нас, русских, будет приличное обслуживание? Если бы не приемлемые цены ни за что не пошел бы в наш отсталый свинарник. Если бы не был он самым крутым Полигоном, где условия обучения так близки к Островным, что все, кто реально хочет не только туда попасть, но и при этом выжить, просто обязаны пройти здесь тренинг.

  Да, европейцы предлагают великолепный сервис. Но кто там тусуется? Инфантильная евро-молодежь да заторможенные бодрячки евро-пенсионеры. Конечно, там всё «культурненько» и в помине нет никакой азиатской дикости. Замечательные обучающие программы проводят вежливые, внимательные, искренне доброжелательные инструкторы-профессионалы. На выходе получаешь диплом со всеми евро-сертификатами, дающий право входа в любой сектор Острова. Правда, только входа. Выживания в бою он не гарантирует.

  Презрительно дернув корпусом, Алекс развернулся и, поскрипывая шасси, двинулся к выходу. Кажется, он слышал язвительный смешок.

  «Хихикайте, если больше ничего не умеете. Мне побоку ваши «хихики» – я не собираюсь застревать здесь ненадолго».

  Перед вратами ему вежливо предложили пройти краткий инструктаж по управлению дроном, на что он ответил не менее вежливым отказом. Ему не терпелось выйти, наконец, наружу – на Полигон ли, на Остров, в бивак международных террористов, в бордель садо-мазохистов – всё уже равно. Лишь бы разорвать этот фатальный круг виртуальной недоступности.

  Перед входом в здания Портала его ждала следующая неприятность. Тяжелый транспортный робот-дрон сбил, задумавшегося Алекса, с ног ящиком с грузом, добавив на его драный корпус ещё несколько вмятин. И всё это под злорадные смешки, толпящихся вокруг ротозеев.

  – Ну, ты, новичок, разуй глаза и смотри куда прёшь! – Сверху вниз сказал водитель, жутко и нагло осклабляясь ограниченной мимикой грузовика.

  «Ах ты, грузовоз тормознутый! – беззлобно удивился Алекс. – Пошутить захотелось?»

  На Острове транспортники пользовались большим уважением. Потому что почти все они не играли, а по-настоящему работали. Получали зарплату за осуществление сложных и опасных операций по доставке нужных товаров на Парковки, постоялые дворы, пункты обмена и строительные площадки. Двигательные функции грузовиков не позволяли им принимать участие в боевых действиях даже для самозащиты. Да это было и не нужно – их никто не трогал, за исключением, разве что, граберов. Однако грузовозы по Острову без охраны не ходили, поэтому нападения на караваны случались нечасто.

  Алекс, молча, поднялся с земли, демонстративным жестом стряхнул приставшую пыль, обошел обидчика сбоку, зайдя в слепую зону обзора. И, задрав заднюю ногу на рифлёное колесо шасси, постоял так, в позе собачки у забора, затем снова встряхнулся, изобразил на «лице» полное удовлетворение и не спеша, вразвалочку пошел на выход, музыкально поскрипывая изношенными суставами. Толпа на секунду притихла, затем разразилась диким хохотом и свистом и, металлически лязгая манипуляторами, выдала в честь Алекса продолжительные аплодисменты. Грузовик растерянно вертел башкой, и глупо улыбался, не понимая, что происходит.

  Он стоял на площади перед Порталом и с удовольствием любовался стихийно колышущейся вокруг большой и пёстрой толпой дронов. Площадь ярко освещалась высоко висящими сияющими разноцветными фонарями. Из врат постоянно выходили всё новые и новые посетители, вливались в народную массу, и сразу подчинялись закону общего колебательного процесса. Лишь часть из вновь прибывших не задерживаясь сразу уходила по каким-то своим делам. Остальные же никуда не спешили. Толпа постепенно разрасталась – кипела-бурлила, шумела и волновалась. Часто раздавался хохот и громкие весёлые вопли. Со всех сторон вразнобой звучала разнородная плохо узнаваемая музыка, шаркали и топали многочисленные ноги, радостно блестели радужные, изображающие глаза, объективы телекамер. Десятки искусственны лиц с утончённой псевдо-мышечной мимикой, улыбались, смеялись, корчили рожи и просто кривлялись – народ веселился и отрывался, оттягиваясь по полной. Народу было хорошо и комфортно.

  Многоголосый шум людских голосов постоянно перебивался различными механическими лязгами, шуршаниями, глухими и звонкими шлепками. Дроннеры общаясь – пожимали друг другу манипуляторы, крепко обнимались, дружески хлопали по крутым плечам и покатым крупам, шутливо пинались и толкались корпусами. Некоторые даже бодались, ломая приёмо-передающие антенны.

  А какое здесь было разнообразие форм и платформ! Роботы, стилизованные под муравьёв, кузнечиков и богомолов прогуливались со стилизованными под шестиногих львов, горилл и четырёхногих страусов. Кентавры шествовали под ручку со сфинксами, а трансформеры активно общались с хай-тек дроидами. Космозоиды толпились в обществе рыцарей, эльфов и драконов. Короче, все были снаряжены, как кому хочется и кто во что горазд.

  Алекс даже слегка опешил от такого смешения времён и народов, и долгое время никак не мог въехать, что же это такое здесь творится? Но потом понемногу сообразил, что творится здесь обычная вечерняя тусовка завсегдатаев, собравшаяся со вкусом поразвлечься и пока находящаяся в состоянии принятия сложного решения – куда же сегодня податься? На весёлые танцульки, в уютный кабак, на азартную бойцовскую Арену с тотализатором, в многочисленные игровые и видео залы, на концерты знаменитых поп-звёзд или просто на променад по всем этим заманчивым злачным местам одновременно. В процессе осуществления столь невыносимо тяжелого выбора толпа постепенно сбивалась в кучки и медленно утекала с площади в нужных ей направлениях.

  Здешняя тусовка разительно отличалась от Островной, прежде всего тем, что там никогда не злоупотребляли различными нефункциональными приблудами к модулям, типа переливающихся цветными огоньками корон, различными сияющими пародиями на прически и контурными подсветками деталей корпусов. Там это не только мешало в путешествиях по сложно-пересечённой местности, но и было смертельно опасно для жизни – явная демаскировка. А здесь народ беззаботно сверкал фарами и габаритками, ореолами и подсветками. Какими-то полированными дугами и мотоциклетными клаксонами на ярко размалёванных корпусах.

  Хотя... надо признать, что всё это смотрелось чертовски красиво и привлекательно. Хотелось влиться в толпу и так же смеяться и корчить рожи, хлопать по плечам и прыгать от избытка чувств. Алекс переступил с ноги на ногу в своём скрипучем экскурсионном корпусе, и мрачно подумал:

  «Да-а-а... мы лишние на этом празднике жизни. Вам бы мои проблемы, господа тусовщики. Вы бы так не прыгали».

  «А мне бы ваши проблемы», – со вздохом подумал он вдогон.

  Вздохнув полной грудью, он повёл носом, ожидая ощутить радостный запах беззаботного дроннерского сообщества, но ничего не почувствовал, кроме запаха родной квартиры – анализатор в данной модификации напрочь отсутствовал.

  – Да, да. Вот так вот, – грустно прошептал он, – опускаюсь всё ниже и ниже по социальной лестнице островных рангов – докатился уже до дешевых экскурсионных развалюх.

  Внезапно подумалось – интересно, а может, все дроны слышат и понимают, о чем мы говорим? Может, стоит заговорить, и они ответят? Мы же никогда не заговариваем с ними.

   – Дрон! Ты слышишь меня, дрон? Ответь... – позвал он негромко.

  Но ответом ему был лишь многоголосый шум толпы, да какая-то близко стоящая разукрашенная робо-пантера посмотрела на него с жалостливым удивлением...

  Здесь время отличалось всего на один часовой пояс. Вечер становился поздним. По такому случаю, обширная площадь перед Порталом и веером расходящиеся от неё широкие аллеи с магазинчиками и ресторанчиками по бокам, были равномерно залиты сияющим ярким светом. Повсюду мерцала разноцветная вездесущая реклама – «Супермаркет», «Арена», «Кафе «Ретивый Дрон»», «Дронодром – 500м», «Бассейн», «Автосервис – всё для дрона»... Множество аккредитованных торговых заведений, активно зазывали клиентов – в раскрытых дверях сияли огни, и играла негромкая чудесная музыка. Ощущения праздника охватывало всякого, кто сюда попадал, и уходить уже не хотелось ни за что.

  «Давненько же я тут не бывал. Даже как-то уже и отвык. Сильно всё изменилось – хибар каких-то понастроили, иллюминация кругом... Прямо курорт».

  – Третья группа! Третья группа! Подойдите все сюда! – настойчиво выкликала дронниха в официальном сине-красном корпусе. – Подходите, подходите! Давайте проверимся, все ли собрались. Третья группа, все сюда!

  Алекс потряс головой, отбрасывая грустные мысли, огляделся – а я какая группа? Потом заметил, как к экскурсоводу робкими шажками стали подтягиваться невзрачные в этом буйстве электронно-сетевой жизни, дешевые серые модули. Все на одно лицо и с крупной, ярко-желтой люминесцирующей цифрой три на помятых корпусах. Нагнув скрипучую шею и убедившись, что такая же тройка сияет и на нём, он протиснулся через толпу к экскурсионной группе и стал ждать, пока все соберутся.

  После недолгой переклички, и строгих наставлений – не отставать, не шуметь, не нарушать, не... И так далее. Они, наконец, отправились.

  Хорошо поставленным голосом учительницы младших классов, экскурсовод начала наделять экскурсантов ценнейшими и важнейшими знаниями о роботах и их создателях, о Полигоне и Острове, о сети дронов и интернете вообще, о выдающихся датах и событиях, о королях и капусте, о колючках и башмаках... Цифры и факты сыпались как из рога изобилия, практически не застревая в послушно кивающих головах посетителей, просто очарованных всем увиденным и услышанным. Плетясь в конце медленно дрейфующей группы, Алекс размышлял на тему – как незаметно слинять к Кузнецу. Прямо так уйти нельзя. Эта ходячая энциклопедия сразу поднимет шум и вызовет полицию, которая, хоть это и не заметно, наверняка присутствует недалеко от гуляющего сообщества.

  Уходить надо осторожно и не спеша. Так как побегать в таком корпусе вряд ли удастся, спасибо, хоть на ходу не разваливается. Кто же даст неопытным экскурсантам дорогие хорошие модели? Вон вся группа так и попискивает, так и поскрипывает. Светящийся номер не позволит затеряться в толпе. Тем более что в толпу ему не надо. А надо ему к границе Административной зоны. К КПП и за КПП. За ворота по центральной аллее, ведущей на дронодром. Туда, где стоят механические мастерские. Там колдуют над своими ремонтными стендами инженеры-механники. Там он может найти того, кто его выслушает. И может быть захочет помочь. Он упорно отбрасывал мысль о том, что, а вдруг не захочет? Или не сможет. Сейчас это было не главное. Сейчас главное было добраться.

  К тому моменту, когда группа додрейфовала до конца портальной зоны и притормозила перед Учебным корпусом номер один, толпа праздношатающихся дроннеров почти рассосалась, а Алексу смертельно надоела сверх меры эрудированная экскурсоводша.

  – ... и вот тогда, когда стало ясно, что управлять дроном на хорошем уровне не так-то просто, а вы наверняка уже ощутили это на себе... – с приятной улыбкой на дорогом псевдо-мускульном лице, экскурсовод сделала театральную паузу, давая возможность экскурсантам подобострастно похихикать, – и стали возникать Полигоны. Первым был создан наш, Северный Полигон. Он создавался на материальной базе одной из закрытых прежде воинских частей Космических Сил России. Законсервированные сооружения военного назначения вы можете сейчас наблюдать на севере от Административной Зоны. В дневное время их можно разглядеть лучше, но зато сейчас они замечательно подсвечены контурной защитной иллюминацией, предотвращающей столкновения с летательными аппаратами.

  Алекс невольно покосился на далёкие, темнеющие в ночи, обрамлённые красно-белыми огнями ЗОЛ Сооружения, и хмыкнул, вспоминая, сколько он сил положил в свое время, стараясь на них пробраться. Охранялись они жестко, невзирая на свою «законсервированность».

  – А сейчас, уважаемые дамы и господа, мы с вами пройдём в фойе Учебного корпуса номер один, где располагается фотовыставка, посвящённая основным историческим событиям нашего Полигона. Прошу вас, проходите. Будьте так любезны! – и экскурсовод принялась вежливо, но очень настойчиво проталкивать экскурсию внутрь здания, сквозь распахнувшиеся стеклянные двери.

  «Вот же блин, понесло меня в эту экскурсию! Надо было другой выход на счёт входа искать», – мрачно думал Алекс, пропуская всех вперёд и лихорадочно придумывая причину, по которой ему крайне необходимо остаться снаружи.

  Неожиданно сзади раздался лязг открываемых ворот складского ангара. Алекс обернулся. Из портальной зоны медленно выруливал знакомый грузовик с груженой тележкой на прицепе.

  «Вот и транспорт, – подумал он, – прямо по заказу».

  – Проходите, проходите, прошу вас, – суетилась экскурсовод, и словно что-то почувствовав, устремила на Алекса внимательный пристальный взгляд. – Не задерживайтесь, пожалуйста.

  Под этим взглядом Алексу стало неловко. Грузовик, меж тем, приближался, мягко шурша шинами и пшикая пневматическими тормозами. Экскурсовод сделала шаг по направлению к Алексу и уже открыла декоративный рот, как тут, со стороны входных дверей, раздался сдавленный писк, и визгливый женский голос с возмущением произнёс:

  – Да, что же вы всё напираете! Отопритесь от меня немедленно, вы же видите, мы сцепились ногами! Сдайте уже назад!

  – Мадам! Простите великодушно, но я не специально, у меня тут всё управление перепуталось, я уже, ничего не понимаю! – панически отвечал другой дронер, судя по манере говорить, мужчина в солидном возрасте.

  Два дрона застряли в проходе, спутались ногами и теперь лихорадочно дёргались из стороны в сторону, пытаясь освободиться. Картина была смешной и не такой уж редкой, у новичков частенько происходила путаница с управлением – дрон не всегда успевал быстро приспособиться к специфическим сигналам нового наездника.

  Шанс! Экскурсовод кинулась разнимать, а Алекс кинулся вдогонку за грузовиком, который уже выруливал на финишную прямую к КПП. Кинулся, ха, куда там! Еле-еле переступая ходулями он, срезав поворот, достиг заднего борта тележки. Почти достиг и как в комическом фильме бежал за грузовиком, вытянув клешни, и всё пытался уцепиться за борт. И вряд ли бы это ему удалось, если бы грузовик не тормознул, огибая клумбу. А он тормознул, и Алекс по инерции врезался в тележку и неуклюже, одним махом, перевалился через борт.

  Кузов был до половины завален какими-то угловатыми предметами и накрыт брезентом.

  «Что это за хрень тут везут», – заинтересовался он и откинул край покрывала.

  И в следующий момент чуть не заорал – под брезентом лежали изуродованные тела дронов, торчали в разные стороны манипуляторы и ноги, тускло сверкали мертвой оптикой помятые головы. Вот чёрт, куда это их, в крематорий, что ли?

  – Эй, псих! А ну вали отсюда, пока не накостылял! – дроннер грузовоза повернул голову в его сторону и притормозил. – И давай быстро, а то ещё и полицию вызову. Развелось экскурсантов, ступить некуда...

  – Погоди, друг, не надо полицию! – взмолился Алекс. – Помоги за КПП выбраться, мне к Кузнецу надо позарез!

  – Ха! И что ты там забыл? Стой, а не ты ли, шутник, шутки надо мной недавно шутил? – дроннер внимательно присмотрелся. – То-то, я чувствую, рожа у тебя больно наглая. Чего тебе там надо, у Кузнеца-то?

  – Горе у меня, вот что, – Алекс вдруг почувствовал, как предательски дрогнул голос, сказалось напряжение последних событий. – Дрона я своего потерял, на Острове! Вот что.

  – Как так потерял? – опешил грузовик. – Украли, что ли?

  – Да нет, не так всё просто – долго объяснять. В общем, с «головоглазами» столкнулся, и потерял.

  – А это кто такие? Автоматические пулемёты?

  – Нет, клан это, граберский.

  – А от Кузнеца тебе чего надо?

  – Прости, друг, не могу сказать. Сам ещё толком не знаю, что мне от него надо. Вот только надо и всё.

  Голос снова дрогнул, и он вдруг осознал, сколь мизерна надежда на помощь Кузнеца. Да и на чью либо помощь вообще. И на что он рассчитывал, когда шел сюда?

  – Что, плохо тебе? – участливо спросил водитель. – Ну-ка, погоди секунду...

  И задумался на минуту.

  – Да-а-а... Странны дела твои Господи, – сказал он через некоторое время. – Ты, малец, не сердись на меня. День сегодня дёрганый какой-то. Одно слово – понедельник. Ладно, давай вот что сделаем, ты ляг под накидку и притворись трупом. И не шевелись, пока не скажу. А то на КПП сегодня смена строгая. Эх-эх-эх, что только в мире делается! «Головоглазы» какие-то завелись...

  Он проследил, как Алекс прячется и медленно двинул в сторону КПП. А Алекс повозился, устраиваясь в самом углу у заднего борта, надвинул на себя мятый корпус какого-то мелкого скаута. И затих.

  Бархатисто урча движком, грузовик мягко катился по аллее. Лежать на горе «трупов» было совершенно неприятно. Но Алекс терпеливо лежал и зло корил себя зато, что во всех своих планах, так ни разу и не вспомнил о КПП и действующих в Административной зоне режимных правилах.

  А порядки на Северном Полигоне строгие – просто так, где попало не походишь. Сказывалась наследственность военного, строго охраняемого объекта. Нет-нет, ограничений для перемещений не было, иди куда желаешь, кроме запретной зоны конечно. Но сначала зарегистрируйся у дежурной службы, куда и с какой целью отправляешься. А экскурсанты или другие группы посещения перемещались строго в составе команд во главе с руководителем. Такая вот атрибутика своеобразная. Так что шансы пройти через КПП на халяву приближались к нулю. И забор вокруг добротный под постоянным наблюдением...

  Грузовик зашипел и остановился. Алекс замер и затаил дыхание.

  – А, Серёга, это ты. Чего везёшь? Откуда-куда-зачем? – Звонкий голос с командирской интонацией приблизился к прицепу.

  – Да... так, хлам всякий с Острова прислали. На разборку в мехмастерские, – спокойно ответил водитель.

  – Слушай, Серёга, а тебе, сколько зарплаты насчитали в этом месяце? – голос ещё придвинулся, и впереди на тележке что-то зашуршало.

  «Брезент поднимают», – сообразил Алекс.

  – Да, как обычно, шестьдесят бонов, плюс премия десять, – ответствовал водитель ровным голосом.

  – Не, ну ты посмотри! А мне почему-то пятьдесят восемь и без премии! – Возмущённый голос придвинулся ещё. – Завтра же, после смены пойду в бухгалтерию разбираться. Вот, блин, уроды! Ужас, как их раскурочило, смотреть страшно...

  – А ты не смотри, – лениво сказал водитель. – Чего на них смотреть? Хлам он и есть хлам.

  – Эх, Серёга, Серёга, службы ты нашей не понимаешь, – голос остановился. – Положено, вот и смотрим. А они премию насчитать не могут. Как положено. Ладно, езжай. На обратном пути договорим.

  Загудел электродвигатель, створки ворот со скрипом и скрежетом отъехали в сторону, грузовик дёрнулся, взревел движком и покатился по дороге.

  «Кажется, пронесло», – неуверенно перевёл дух Алекс.

  – Эй, малой, жив, не порвал связь от страха? – весело спросил водитель, не повышая голос. – Ты, пока сиди, не высовывайся. Сейчас к ангару подъеду, там выскочишь.

  Грузовик попрыгал на рытвинах и остановился, пискнув тормозами.

  – Ну, всё, приехали, станция Березай – кому надо – вылезай!

  Алекс откинул брезент, осторожно сел, и огляделся. Здесь было значительно меньше света, лишь горели одинокие лампочки над ангаром, да светились окна первого этажа в мастерских. И значительно тише.

  – Ну, вот тебе ангар, а вот тебе и мастерские, – грузовоз с любопытством его разглядывал. – Давай, дуй к Кузнецу. Потом, если встретимся, расскажешь, чем твоё дело завершилось.

  Алекс неловко перебрался через борт, слез на землю и повернулся к грузовику:

  – Спасибо вам огромное! Даже не знаю, как вас и благодарить.

  – Да, ладно-ладно, дуй, давай, не стой... – и грузовик въехал в открывшиеся створки ангара.

  Алекс постоял немного, затем повернулся и пошагал к недалёкому зданию мастерских. Небо сплошь в низких тучах, подсвеченных яркой иллюминацией Административной зоны, тяжело нависало над Полигоном. И не было в этих тучах, ни какого видимого просвета.

 

4

  По мере приближения к входной двери мастерских Алекс медленно впадал в панику. Что говорить, что объяснять, чего просить? Здравствуйте, я ваш старый знакомый, помните, вы меня оперировали? Да я вот тут, модуль потерял... А еще был черный дрон... Ой-ёй-ёй, что будет? Пошлёт он меня сейчас в пепелац за луцем. И будет прав. А я дурак. Брошу всё и уйду в квакеры. Или в контрики. Или как там они себя называют?

  Одинокая люминесцентная лампочка освещала вход – двустворчатую, обитую железом, тяжеленную дверь. Алекс подошел и толкнул правую створку. Дверь не шелохнулась. Толкнул левую. Тот же эффект. Толкнул ещё раз, уже сильнее. Ноль эмоций. Тогда он упёрся всем корпусом и поднажал. Взвыли исполнительные механизмы модуля, и заморгал индикатор «перегрузка главного двигателя».

  Алекс, сидящий в кресле у себя дома, весь напрягся и запыхтел. Ноль. Дверь не сдвигалась. Тогда, медленно пятясь, он стал отходить для разбега.

  – Там, сбоку, красная кнопочка... – раздался из темноты негромкий глухой голос.

  Алекс подпрыгнул, сердце гулко бухнуло. Недалеко, метрах в пяти, на камушке у дороги сидел дрон. Еле различимый в сумерках, спиной к зданию в странной позе – собака на горшке. И, похоже, наблюдал за расположенным в низине у ручья дронодромом. Там в почти полной темноте неторопливо по сложным траекториям ползали подмигивающие огоньки, словно кто-то что-то искал. Очевидно, шли ночные занятия в какой-то из учебных групп.

  – Здравствуйте, – сказал Алекс робко, и несмело приблизился, – а я, вообще-то, к вам.

  Кузнец не спеша, поднёс к лицу правую руку. И Алекс с удивлением обнаружил там курительную трубку. В левой руке Кузнеца вспыхнул маленький плазменный факел. Кузнец неторопливо поднёс факел к трубке. Раздался негромкий, всасывающий звук, похожий на вздох. Затрещал, разгораясь, табак. Над головой Кузнеца медленно поплыл серебристо светящийся в лучах наддверной лампы дымок.

  – Так-то мне курить нельзя – здоровье уж не то, – размеренно сказал хозяин мастерских, выключая горелку, – а иногда тянет. Вот и балуюсь тут, помаленьку – прогоняю дым через обонятельные рецепторы. И здоровье не тревожу, и радость для духа получаю.

  И снова звук, похожий на вздох, и очередное сияющее облачко потянулось по ветру на север, в сторону возвышающихся за ручьём на взгорке, громадных Сооружений.

  На дронодроме бродячие огоньки собрались в плотную кучу, потоптались какое-то время на месте, затем дружно прыснули в стороны, и через секунду оттуда долетел глухой хлопок минного взрыва.

  «Нашли видать», – отрешенно подумал Алекс.

  Кузнец продолжил:

  – Тут мне Серёжа позвонил. Говорит, малец чуть не плачет, дрона потерял. Не ты ли?

  Алекс, заворожено глядящий на курящего собеседника, встрепенулся:

  – Да не плакал я! Просто очень обидно – что ни делаю, ничего не выходит. Там дрон мой один валяется, а я всё войти никак не могу. Все пароли и записи стёрты. Даже здесь на Полигоне архив пропал. А с ним и учебный модуль – пришлось под экскурсанта косить, чтобы до вас добраться. Вот я и расстроился.

  Затрещав, пыхнула трубка и Кузнец произнёс:

  – Я тебя вспомнил. Года два мы не встречались, верно? Ты давай, вот что – с чувством, с толком, с расстановкой всё по порядку. Рассказывай. А я покурю пока.

  И Алекс рассказал. Перебивая себя, глотая слова, торопливо и путано выдал он всё, что накопилось за эти два дня...

  Трубка давно погасла, а Кузнец всё сидел неподвижно и, молча, слушал. Не перебивая и не задавая никаких вопросов.

  – ...И вот я здесь. И я не знаю, что дальше делать, – закончил Алекс. И тоже замолчал.

  Молчал Алекс. Молчал Кузнец. Пауза затягивалась.

  – Значит, давай так, – Кузнец решил, наконец-то, заговорить. – Отключайся и иди спать – поздно уже. Дрона твоего я сдам сам. Скажу – заблудился. И не возражай. Сейчас всё равно прибудет полиция. Завтра, в это же время. Запоминай, или запиши. Войдёшь по логину – «battut», пароль – i31NO311. На КПП скажешь – «Иду к Кузнецу, по делу». И ни о чём больше не распространяйся. Всё. Спокойной ночи!

  Кузнец  встал, подошел к дверям, нажал сбоку кнопку, те разошлись, и он скрылся в ярко освещённом квадрате. Дверь закрылась. В полной темноте с дронодрома в сторону Административной зоны понуро плелась вереница светящихся точек – занятия закончились.

  Алекс, тот Алекс, что сидел дома в кресле, нагнулся и пошарил рукой сбоку стола. Ничего не нашел, и так и остался сидеть – свесив руку и тупо глядя перед собой.

  Алекс, тот Алекс, что стоял у мастерских на Северном Полигоне, поднял глаза к небу, и тупо уставился на яркий кусочек Луны, что показался на секунду в узеньком просвете среди плотных низких туч северного осеннего неба.

...

  Ондумал, что не сможет уснуть. Однако усталость взяла свое, и он выключился, лишь только его голова коснулась подушки.

  Ему приснился странный яркий сон:

Как будто стоит он на гребне лунного кратера. В образе своего потерянного дрона. Почему-то на плече у него сидит синий лупоглазый попугай с растопыренным хохолком. Внизу по ослепительно сияющему дну чудные чёрные роботы тянут сеть. А он стоит и совершенно не представляет себе, что это за сеть. Только знает лишь – это сеть. А что за и куда, без понятия. Один из чудаков оборачивается к нему и беззвучно кричит:

  «Ну, что же ты стоишь? Мы поможем тебе, только если ты поможешь нам!»

  А он всё стоит и не знает, что делать – идти к ним, не идти? И тут попугай как заорёт в самое ухо:

  «Тр-ретья гр-руппа!!! Тр-р-ретья гр-р-руппа!!!»

  И он проснулся в холодном поту.

...

  Весь следующий день он прожил на автомате. Встал, умылся, позавтракал. Оделся, вышел из дома, сел в автобус. Вошел в проходную. Турникет заблокировался и сказал ему:

  – Вы опоздали с прибытием на хр-р-р... – и поперхнулся, и смолк, и провернулся. Алекс равнодушно пожал плечами и пошел к себе в цех.

  Он проработал почти до обеда, когда пришел инженер из отдела кадров и они втроём со старшим механиком разбирались, как так вышло, что в электронном табеле нет отметки о его прибытии на предприятие, в то время как он полдня уже работает.

  – Ну, ты хакер! – с восхищением сказал Василич Алексу и потрепал его за шевелюру.

  Кадровик удалился в полном недоумении.

  После работы Алекс зашел в институт, забрал одни контрольные и сдал другие. Узнал расписание консультаций по предметам и немного поговорил с однокурсником Колькой Свистуновым, с которым столкнулся на выходе. Криво ухмыляясь, выслушал его на тему: как стоит с пользой провести следующие выходные – «в баньке с пивасиком, и что б девочки с веничком».

  – Будешь, как огурчик сиять, а то смотреть противно, как ты ходишь и киснешь! Давай в субботу созвонимся, я всё организую, западём на нашу дачу. Предки-то не скоро приедут? Ну, во! Самое время оттянуться. Ну, пока, я побежал. Баня рулит!!!

  И он умчался.

  А Алекс глубоко вздохнул, и впервые за весь день почувствовал себя хорошо.

  По дороге домой он зашёл в магазин, купил котлет на ужин. Затем, сидя в кафэшке, выпил чая с пирожным. И на гигантском настенном экране просмотрел клип какой-то новой группы. Выглядело довольно ничего – и музыка и эффекты были к месту. И девочки были самое то. И он подумал, а может, ну его... Баня рулит?

  Расплатился и вышел на дорогу к дому.

  Дома он запихал котлеты в холодильник на кухне и выпил морсу. Посидел немного у окна. Есть не хотелось, а на улице с пасмурного неба заморосил холодный дождь. Ветер рьяно трепал деревья, обильно осыпая с них мокрые желтые листья. По-над мокрыми серыми домами мотались во все стороны мокрые серые вороны. Такое чувство, что и дождь, и ветер им были побоку, и мотались они исключительно для своего удовольствия.

  Он встал и пошел в свою комнату к компьютеру. Но не дошел. Свернул в зал, плюхнулся на диван, нашарил пульт и врубил телик.

  ...в сине-сине-презелёном южном море меж узорчатых кораллов под серебряный плеск прозрачных струй радостно порхали яркие разноцветные рыбки... А он ощущал противную слабость в руках, и никак не мог заставить себя подняться.

  «Ты позорный слабак, – сказал он себе. – Трюфель недоделанный. Повидло в шоколаде. Бубльгум на палочке».

  «Встань и иди», – сказал он себе.

  И он встал, и пошел.

  Набрал логин и ввёл пароль. Идентификация прошла успешно, безо всяких помарок. Сверкнула надпись – «Начинается процесс соединения с модулем. Это может занять некоторое время. Ожидайте».

  Пока он ожидал, к нему прицепился очередной пиратский баннер и принялся насвистывать что-то про прелести сети виртуальных магазинов «Кузьмичофф». Алекс, не глядя, треснул его кулаком, и тот с визгом улетел куда-то в межсайтовое пространство. Выплыла снизу квёлая баннеробойка, растерянно повелась из стороны в сторону и, в смущении, пропала.

  ...Чувство соединения с дроном возникало плавно. Медленно угасали контуры комнаты – уходили, погружаясь в полумрак, и всё ярче вырисовывались очертания стойла в зале Портала. И сам зал, словно призрак из тьмы, постепенно проявляясь, заполнял собой весь объём пространства, становился всё более и более реальным. В материализующемся объёме из ничего возникли и зажили полноценной реальной жизнью разнообразные звуки и запахи. Появились новые ощущения – невозможно точно определить количество имеющихся ног и реальную численность пальцев на руках.

  Ровный белый свет возник прямо перед глазами, сменился на красный, через секунду стал синим, и, снова через секунду, зелёным.

  – Какую смену цветов вы сейчас наблюдали? – раздался приятный женский голос откуда-то сверху.

  – Белый, красный, синий, зелёный, – бодро ответил Алекс, поднимая глаза к низкому потолку бокса. – И ещё здесь воняет плесенью.

  – Гут. Фиксирую: сигнальные системы функционируют нормально, – невозмутимо ответил голос. – Выходите из стенда и двигайтесь в направлении двери с надписью «Exit». Добро пожаловать на Северный Полигон.

  Алекс уверенно вышел из стойла и направился к выходу. Дрон вёл себя отлично – реагировал быстро, не пищал и не скрипел. Индикаторы заряда батарей и состояния основных устройств сияли приятным зелёным цветом.

  «А плесенью-то и верно, попахивает», – подумал Алекс и, насвистывая сам-не-понял-что, уверенно прошел сквозь распахнувшиеся двери на площадь перед Порталом.

  Народу здесь сегодня было значительно меньше. Или уже рассосались, или ещё не все прибыли. Музыка играла, и огни сияли как вчера. И как вчера экскурсовод взволнованно выкликала:

   – Третья группа! Третья группа! Подойдите скорее сюда...

  Алекс фыркнул и двинулся к КПП, прямо через праздную толпу, широко вышагивая на четырёх сильных ногах, покачивая в такт ходьбе ладным туловищем мифического кентавра.

  – Молодой человек! Не желаете ли присоединиться к бедным девушкам? Мы сегодня скучаем в одиночестве...

  Голос принадлежал симпатичной кентаврихе с длинными, до крупа, сияющими голубым туманом волосами. Две её подружки-близняшки, зелёная и розовая, хихикали чуть поодаль. «Я сейчас не настроен развлекаться, детка», – хотел сказать он мужественным голосом. Но слова застряли в горле, он судорожно сглотнул, и промямлил, смазав весь момент:

  – Простите, я сейчас не могу... может, в другой раз...

  – Жаль, жаль... А вы бы неплохо смотрелись в нашем стаде.

  Он прошествовал дальше, а на душе сделалось легко и приятно.

  Проходя КПП, он напрягся, но охранник при виде его, молча, кивнул и разблокировал турникет.

  По аллее, усыпанной желтыми берёзовыми и красными осиновыми листьями, под светом редких высоких фонарей, Алекс добрался до мастерских и нажал большую красную кнопку, сбоку от двери. Входя во внутрь, он обернулся. На скамейке ни кого не было, а по аллее трусцой, в сторону дронодрома, бежала группа дронов во главе с голенастым инструктором. Они дружно топали лапами и дружно хекали при этом, а инструктор, забегая сбоку и оглядывая задний фланг, орал:

  – Не отставать! Подтянись! Шевелись, тараканья немочь! Шире шаг, механоиды недоразвитые!

  Они протопали, а он вошел внутрь.

  В просторном помещении, и у одного из стендов возился незнакомый дрон, видимо механик. Не отрываясь от дела, он коротко глянул на вошедшего, и Алекс дружелюбно спросил у него:

  – Здравствуйте, не подскажите ли, как мне увидеть Кузнеца?

  – На второй этаж, налево, по коридору, до конца, в кабинете, – буркнул тот и, видимо, утратил к Алексу всякий интерес.

  – Благодарю, – сказал Алекс ухмыльнувшись, и прошел на второй этаж.

  В кабинете Кузнец был не один. У тёмного окна с бледными, полупрозрачными шторами стоял дрон с изящным корпусом – шасси типа коротконогой кошки, и туловище – короткорукий капуцин. Треугольная голова незнакомца, оснащённая великолепной оптикой, внимательно глядела на вошедшего.

  Алекс неуверенно замер на пороге и поздоровался в пространство: «Здравствуйте».

  – Здравствуйте, здравствуйте! Входите, входите! – неожиданно весело заговорил незнакомый дроннер. – Давайте сразу познакомимся, чтобы устранить лишние неясности. Нам ведь и так их хватает, верно?

«Так уж сразу и нам», – буркнул про себя Алекс и вошел в кабинет.

  – Я Алекс, – сказал он вслух и криво ухмыльнулся.

  – А я Василий Васильевич. Начальник службы безопасности Северного Полигона. Очень рад нашему знакомству! – и он протянул Алексу свою шарнирную лапу.

  «Вот кого нам не хватало для полного счастья, так это Службы Безопасности». Внутри похолодело, неужели «головоглазы» связаны с СБ? Кузнец его сдал, что ли? Не может этого быть. Алекс неуверенно ответил на «лапопожатие», Кузнец что-то невнятно крякнул, а Василий Васильевич отпожимавшись, радостно, с сухим шуршанием потёр механические руки.

  – Ну, вот и славненько! Ну и, давайте сразу же к делу, – сказал и резко посерьёзнел. – Должен вам признаться, дорогой Алекс, задали вы нам преинтересную задачку. Хотя, давайте сначала расставим некоторые точки над некоторыми «i». Почти вся территория Полигона, вы меня понимаете, постоянно просматривается дежурной сменой Службы Безопасности. Поэтому они почти сразу заинтересовались экскурсантом, решившим прокатиться на грузовике. Такое, конечно, случалось и раньше – человеку свойственно любопытство и вечный поиск приключений. Это всё естественно, вы понимаете? Но любопытство свойственно и нашей Службе. Даже, я бы сказал, входит в нашу непосредственную обязанность, хе-хе. Поэтому мы и позволили вам осуществить ваш план. Кстати, дежурную смену я уже поощрил за удачно проявленную инициативу. Но не будем отвлекаться. Ваш рассказ Кузнецу записан и проанализирован. Так что, не держите на нашего уважаемого мастера, зла – он вас не «сдавал», мы сами вас обработали. Хе-хе... Так вот, дорогой вы наш человек, мы не знаем, что это такое – «чёрный дрон», как вы его называете. И это, признаюсь, нас немного беспокоит.

  Кузнец, стоял у стеллажа с книгами и, молча, вертел курительную трубку в руках – по-видимому, ему очень хотелось курить. Алекс стоял всё так же, недалеко от входной двери. Василий Васильевич прошелся по кабинету и остановился у стоящего посредине стола.

  – Мы не держим Фактории на Острове, но имеем долю во всех островных компаниях, вы понимаете. У нас у всех, есть определённые правила ведения дела. Есть, конечно, различные нарушения, типа промышленного шпионажа, нездоровой конкуренции и тому подобное. Но! Всё это обычно находится в определённых рамках. Обычно мы эти рамки контролируем. Я имею ввиду свою Службу, вы понимаете. Но теперь мы в растерянности... Нет, мы, конечно, интересовались этой вознёй вокруг «головоглазов», то бишь, «Воинов Саурона» на Западе. Но! Всё пока было в рамках. И вот тут появляетесь вы. Ваша новость была для нас полной неожиданностью. Для военных, кстати, тоже. Но это их дело, вы понимаете.

  Он подошел к Алексу и в упор спросил:

  – И что это всё, по-вашему, означает?

  Алекс не знал. Ему было неловко.

  – А это означает, дорогой мой, что наша агентура ни хрена не сработала!

  И он замолчал, задумчиво рассматривая Алекса.

  С улицы, со стороны дронодрома, отдалённо донеслось – «бу-у-х-х, та-та-та-та-та», и снова  «бу-бух-х». Алекс вздохнул и переменил позу.

  – Так вот, дрона вашего здесь, мы нашли. Это было очень нелегко. От вас не осталось ни каких следов! Что само по себе очень странно. Только благодаря записям нашего уважаемого мастера, удалось установить серийный номер вашего модуля. Мы перетрясли все хранилища, все ангары и склады. И знаете, что я вам скажу? Это очень удачно, что вы его в своё время не продали. Он валялся на складе резерва уже почти два года, и само его существование сразу заткнуло рот некоторым сомневающимся в справедливости ваших слов. Сейчас идёт очень большая дрючка в отделе информатики. Их всех поставили на уши и заставили перетрясти всю систему сетевой безопасности.

  Он отошел от него и стал смотреть в тёмное окно. За окном просматривались чёрные громады Сооружений, выделенные контурной подсветкой, и хаотично ползали огоньки по ночному дронодрому. У Алекса их вид, почему-то, вызывал легкое головокружение.

  – Мы вам благодарны, дорогой Алекс, за доставленную новость. Вы можете забрать своего здешнего дрона если хотите. Но! Я бы вам очень не рекомендовал его использовать. Лучше его не трогать. По крайней мере, пока. При входе на Полигон впредь будете пользоваться либо этим, что так любезно предоставил вам наш уважаемый мастер (кивок в сторону Кузнеца), либо мы подберём вам какой-нибудь другой.

  Он снова прошелся по кабинету, и вернулся к окну, но смотреть на улицу не стал, а поворотившись к Алексу, продолжил.

  – У нас в Службе нет ясного видения сложившейся ситуации. Много неопределённостей. Вы понимаете, – задумчиво глядя на Алекса, он покачался с пятки на носок, что в образе дрона выглядело несколько комично, невзирая на серьёзность ситуации.

  Кузнец кашлянул и уронил трубку.

  – У нас нет ясности, – повторил Василий Васильевич, скосив глаза на, шарящего по полу в поисках трубки, Кузнеца, – и поэтому мы предлагаем вам работу, Алекс. Временно, конечно. И сугубо инкогнито. Мы вам хорошо заплатим, даже в случае неудачи. Вы понимаете, нам нужна ясность, и мы просим вас помочь.

  На дронодроме садануло так, что звякнули стёкла в окне. Алекс молчал. Всё это ему очень не нравилось.

  – Наш канал связи сейчас хорошо защищен, я надеюсь, – сказал Василий Васильевич. – Наша беседа сугубо конфиденциальна. Уважаемому мастеру я доверяю в высшей степени (кивок в сторону Кузнеца). Поэтому, Алекс, вы можете не бояться утечки информации отсюда. Вы поймите, в Островные дела мы напрямую не вмешиваемся. Восстановить ваше положение на Острове, не привлекая излишнего внимания, мы не можем. Но, если вы согласитесь сотрудничать, окажем полное содействие. В разумных пределах, естественно! Ну, да вы понимаете. Нам сейчас очень нужна ясность и информация, и я прошу вас, не отказывать нам в помощи.

  – Что вы сделаете с чёрным дроном, если я его найду? – спросил Алекс, неожиданно для себя.

  – Мы НЕ знаем, – печально вздохнул Василий Васильевич. – Всё будет зависеть от ситуации. Вы понимаете, вы сейчас в очень выгодном положении – вы вступили в контакт с неизвестным нам объектом, вам даже было предложено продолжение контакта. А наша агентура не имеет об этом явлении ни малейшего понятия. Поймите, не использовать ваш случай для нас непростительно.

  – Хорошо. Я согласен, – тоже вздохнув, сказал Алекс. – Что мне теперь надо делать?

  – Ну, вот и славненько! Вот и замечательно! Уверяю вас, Алекс, вы ничуть не пожалеете.

   Радостный Василий Васильевич подбежал к нему и, пожимая, стал трясти его руку.

  «Что-то мне как-то нехорошо», – подумал Алекс, автоматически пожимая в ответ и посматривая на Кузнеца. Кузнец сконфуженно крякнул и неспешно проговорил:

  – Ну, вы тут договаривайтесь дальше, а я пойду уже по своим делам.

  И вышел в коридор, притворив за собой дверь. В стороне дронодрома полыхнуло яркое зарево, высветив контурные фигурки бегающих дронов, раздалось громкое «пш-ш-ших», и все опять погрузилось во тьму северной осенней ночи.

  – Ну-с, теперь, когда основная неясность в наших отношениях разрешена, давайте уясним некоторые мелочи.

  Василий Васильевич явно чувствовал себя гораздо лучше.

  – Естественно мы провели некоторую работу. Конечно, мы не ФСБ и не военная разведка, но решить некоторые задачки нам тоже по силам, – в его голосе прозвучала нежная гордость. – Мы знаем о вас всё. Разумеется, в разумных пределах и, разумеется, строго конфиденциально. Знаем ваше место проживания, место работы и учёбы, настоящее имя и фамилию. Даже номер вашего счёта в вашем банке. Так что, куда нам переводить ваши гонорары, мы уже знаем, хе-хе. Это всё в порядке информации.

  Василий Васильевич снова стоял у окна и смотрел на Алекса. Тот давно не менял позы, а просто сидел в своём кресле дома, расслабившись и опустив руки. Словно фильм смотрел с давно известным сюжетом и смутно знакомыми актёрами.

  «Ничего себе у них мелочи, – подумал он. – Или, может, все-таки врёт? Может, зря я согласился? Как-то всё это противно...»

  – Теперь далее. Эта информация известна очень немногим. Не беспокойтесь, я не буду предъявлять её вам в качестве доказательства здесь, чтобы не допустить расползания. Ваше инкогнито для нас является составляющей частью нашего успеха. Ну и, чтобы моё утверждение не казалось вам голословным, и чтобы рассеять ваши сомнения, вспомните то, что произошло с вами утром при следовании на работу.

   – Турникет, – наугад сказал Алекс.

   – Да-да. Не самое важное, но, сойдёт. И, пожалуйста, впредь поменьше озвучивайте ваши догадки. Вам за это пятёрку не поставят. Привыкайте к специфике службы сразу. Кто знает, сколько вам ещё придется у нас  работать?

  Василий Васильевич отошел от окна и приблизился к Алексу.

  – Теперь непосредственно об этой вашей работе, – он помолчал, пристально глядя в Алексовы окуляры. – Делайте то, что вы собирались делать на Острове до встречи с нами. Вы же имеете желание что-то сделать? Точку входа мы вам обеспечим. Запомните логин и пароль.

  Перед глазами Алекса на виртуальном экране возникли символы, которые не сразу сложились для него в буквы и цифры – «logon: harius4; password: =213=».

  – Прежде всего, вам необходимо встретиться с этим вот человеком... э... дроннером. Он вам поможет. Материально и информативно.

  На экране появилось 3d изображение Карчмаря на фоне его знаменитой «Карчмы».

  – Сейчас вам сообщат его описание, координаты нахождения и пароль, для вашей взаимной идентификации.

  – Мы с ним знакомы, – удивлённо сказал Алекс, и спохватился. – Простите...

  – Нет-нет, это как раз к месту. Это облегчает дело, но пароль всё же необходим. Иначе вы от него ничего не добьётесь.

  Изображение Карчмаря пропало, и возникли фразы пароля.

  «Вопрос: У вас продаётся славянский шлейф? Ответ: Шлейф продан. Осталась никелированная дуга с пумпочкой».

  «Что за бред? – подумал Алекс. – И, где-то я его уже слышал...»

  Но вслух не сказал ничего.

  – Регулярной связи с вами мы держать не будем. В ней нет необходимости. Периодически же советую вам появляться здесь, у Кузнеца. Это хорошее знакомство, и его следует поддерживать. НЕ следует искать встреч со мной и с официальными представителями Службы. Вы у нас НЕ работаете, и с нами НЕ знакомы. Уясните это хорошо. И, кстати, – Василий Васильевич расплылся в улыбке, – с завтрашнего дня вы находитесь в неоплачиваемом отпуске. Сроком на две недели. В связи с семейными обстоятельствами. Ну, вот собственно и всё. До завтрашнего дня вы совершенно свободны. Я вас больше не задерживаю. До свидания.

  Виртуальный экран померк, и высветилась надпись: – «Сеанс связи успешно завершен».

  Алекс устало стащил обруч и перчатки. Встал и пошел на кухню, по дороге зацепился за кресло и чуть не упал. Твою медь! На кухне достал из холодильника котлеты и сунул их в микроволновку. Минут пять смотрел, как они шипят и шкварчат внутри, затем опомнился, вынул набухшие, воняющие котлеты и вышвырнул их в мусоропровод. Пошарил в холодильнике – кроме мороженого мяса и засохшего сыра ничего. Махнул рукой, выпил морса и пошел на диван смотреть телевизор.

  Лёжа на боку и пялясь в экран, он мрачно предавался самоуничижению. Ощущение было такое, словно его мерзко и цинично изнасиловали. Казалось бы, круто повернутая после встречи с чёрным дроном жизнь, сегодня вечером вновь развернулась ещё круче, совершив свой немыслимый вираж в непонятное и неизведанное бытие. И от этого виража, его весьма ощутимо подташнивало.

  «Спецагент Алекс... Штырлиц, твою медь».

Он встал и снова пошел на кухню. Пошарил в шкафчике и нашел там початую бутылку перцовки. Налил полную рюмку и залпом выпил. Постоял, выжидая, задержав дыхание. Но, нет, не пошло! Рысью кинулся в туалет. Его несколько раз вывернуло – перцовка обожгла горло, а желчь наполнила рот горечью. Стоя на коленях в обнимку с унитазом и постоянно сплевывая, он ощущал, отдающий болью бешеный стук крови в висках, и в тоже время, и наплывающее изнутри облегчение.

  – Ихтиандр, сын мой... – слабым голосом пробормотал Алекс, и его вывернуло вновь.

  Утром на проходной, турникет не отреагировал не его карточку-пропуск, и Алекс вызвал охранника. Тот, пощёлкал компьютером и удивлённо сказал:

  –  Ты ж в отпуске, парень! Что бы просто так пройти, запрос делать надо в администрацию. Иди лучше гуляй.

  И Алекс понуро поплёлся домой. Пешком. Под витающей в воздухе моросью, под мутным утренним небом, по мокрым тротуарам, засыпанным истоптанной опавшей листвой. Что ты, дронушка, не весел? Что ты голову повесил? Хотелось так идти и идти. Смотреть на мокрый заспанный город, на плотные потоки машин на улицах, на спешащих людей, на падающие листья, и ни о чём не думать, и ни о чём не заботиться.

  На переходе через улицу он замешкался, и водитель огромной крутой иномарки фафакнул ему и махнул нетерпеливо рукой – проходи, не спи. Оказывается, как быстро оканчивается дорога с работы до дома, когда ты совершенно не спешишь.

  В прихожей Алекс повесил мокрую куртку на дверцу шкафа, а мокрую кепку на раскидистые оленьи рога, и тут запел мобильник. Мама.

  – Привет, сынок! Как ты там? Что кушаешь? Голодным не сиди. Там, в холодильнике, окорочка есть, пожарь в духовке, как я говорила. И макароны отвари...

  – Мама! Да не голодаю я, не волнуйся, я же не маленький, разберусь. Лучше скажи, как вы там с батей отдыхаете?

  – Мы? Да, отлично всё, погода прелестная, не жарко. Море ещё тёплое, народу мало. Цены терпимые. Ходим на море, гуляем в парках... Погоди, тут батя что-то рвётся сказать...

  – Санёк, привет! Слушай, я тут тебе диск купил. Называется «Всё для дронов», прошивки, эмуляторы... Ну, в общем, вроде интересно.

  – Спасибо, папа! Нормально, пойдёт. Ты там особо не покупай ничего, у меня всё, что надо есть. Пивка лучше попей лишний раз.

  – Я ему попью! Вчера в баре разошелся, так с утра болел немного... Ну, ладно, Санечка, не будем тебя отрывать от работы, не скучай там без нас! Ещё две недельки и мы приедем. Всё, целую!

  – Пока мама! Не волнуйся у меня всё нормально.

  И мама отключилась.

  Нормаль – это значит средина, не хорошо и не плохо. Вот оно значит как у меня, не хорошо, но и не плохо. Не хорошо, это конечно, жаль. Но вот, что не плохо, это уже хорошо. Он сходил на кухню, помыл с улицы руки, взял кваску, откупорил, глотнул разок и, не спеша, отправился за компьютер. Работа у нас теперь такая, в игры играть. Шпионские.

  Компьютер зашумел, пикнул, и начал грузить операционку. А поглядим мы, что это у вас за точка входа, с вашим «хариусом».

  Он надел обруч и перчатки. Погонял по экрану курсор, примеряясь. Примерился и небрежно ткнул в иконку с надписью «Остров».