Трон из костей

Трубят рога: скорей, скорей!

И копошится свита.

Душа у ловчих без затей -

Из жил воловьих свита.

Ну и забава у людей:

Убить двух белых лебедей!

Владимир Высоцкий

За окнами давно уже властвовала ночь, но сон упорно не шел.

– Что-то случилось? – спросила Дэя, положив голову мне на плечо.

– Спи. Все в порядке, – тихо ответил я, стараясь не разбудить Клорину.

– Ты думаешь, у меня нет глаз? Последние два дня ты сам не свой. Это из-за коронации?

– Да. Это из-за коронации, – соврал я, поглаживая ее волосы.

– Ты будешь замечательным королем, Леклис. Твоя слава прогремит в веках, – прошептала она, засыпая.

Подождав, пока девушка окончательно заснет, я осторожно встал. Рука потянулась к мечу прежде, чем к одежде. Глупая привычка, въевшаяся в меня со времен обороны Железного холма, никак не желала оставлять в покое.

Железный холм…

По телу пробежала предательская дрожь. Снова вспомнились обгоревшие развалины, заваленные трупами стены и улицы. Перекошенные лица мертвецов – истинный облик войны. Яростные крики гоблинов, лезущих на очередной штурм, глухое щелканье арбалетов, чавканье стали, входящей в живую плоть. Эта проклятая гора еще долго будет преследовать меня в ночных кошмарах.

Отогнав воспоминания, я, наскоро одевшись, направился в небольшой рабочий кабинет, находившийся по соседству со спальней. Если выспаться сегодня мне уже не суждено, то хотя бы разберу часть докладов. С каждым днем их становилось все больше и больше. А прочитать мне удавалось едва ли треть. У дяди для этого была куча советников… Жаль, что теперь почти все они мертвы. Я так мало кому могу доверять, и для назначения новых – казначея, маршала и многих других, кто заставлял огромную машину управления королевством работать – нужно время.

А пока необходимо пересилить себя. Сесть. Взять в руки очередной доклад и заставить себя его прочесть… Я с ненавистью посмотрел на заваленный бумагами стол.

Еще одно сильно беспокоило меня: Мезамир уже два дня не давал о себе знать. Что же могло произойти с вампиром?

Проклятье! Хуже всего то, что я ничего не могу предпринять. Одного моего стойкого убеждения в том, что герцог Сигурт мерзавец, недостаточно для того, чтобы упрятать его в подвалы замка или казнить.

Непонятный шум не сразу привлек мое внимание. Раздался топот множества ног, звон оружия и крики. Я не успел опомниться, как в соседней комнате затрещали сорванные с петель двери, и спальню заполнило бушующее пламя «дыхания дракона». Любой, кто хоть раз видел это заклинание в деле, не забудет характерного гудящего звука огненной волны.

Я кинулся к двери – глупый, бесполезный жест. Лицо опалило жаром, словно в смежных покоях был раскаленный кузнечный горн. «Все уже кончено, – прошептала мне вселившаяся в меня хладнокровная, мрачная и решительная сволочь. – Выжить они не могли». Это заклинание не зря считается одним из самых убийственных. Закусив губу до крови, чтобы не закричать, я рваными движениями, больше похожими на действия заводной игрушки гномов, отошел от двери. Химера показала из ножен свое смертоносное тело.

В спальне уже раздавались хриплые, гортанные выкрики магов, усмиряющих огненную стихию. Шум наверняка должен был переполошить весь дворец, но на помощь можно не рассчитывать. Было бы наивно считать, что заговорщики ограничились только моими покоями. Здесь вершится лишь последний акт разыгравшейся драмы. На стенах и в лабиринтах полутемных коридоров сейчас умирают моя стража и мои сторонники. Маги охраны уже мертвы или перешли на сторону победителя. Затянувшаяся игра в прятки со смертью близилась к своему закономерному финалу, и я не питал особых надежд на то, что мне удастся спастись. Надежда – весьма глупое чувство. Но разве это повод, чтобы сдаться без боя?

– Мы еще живы, Леклис!

Огонь в спальне стих окончательно, повеяло холодом. Стук подкованных сапог на мраморном полу заставил крепче перехватить рукоять Химеры.

Я не стал ждать, пока заговорщики выяснят, сколько обгоревших трупов в остатках того, что некогда было роскошным королевским ложем. Ногой распахиваю дымящуюся дверь. Вижу перед собой спины убийц. Теперь вперед! Прежде чем они успевают обернуться на звук, Химера опускается на шею одного из них; бью ногой под колено второго, черное лезвие вбивает упавшего в пол. Резким рывком вырываю меч из трупа и, провернув над головой, раскраиваю чью-то голову вместе со шлемом. Вновь бросаюсь вперед. Ближайший из магов судорожно выкрикивает слова заклинания. Струя огня, сорвавшаяся с направленных в мою сторону ладоней, превращает четырех ближайших ко мне воинов в огненные факелы. Меня огненный шквал обтекает, словно вода речной валун. Удивление так и не покинуло лица мага перед смертью.

– Да убейте же его!!! – в панике кричит герцог Гхан, и только сейчас я замечаю эту беснующуюся жирную жабу, окруженную закованными в железо латниками.

Кончик меча задевает плечо – ответный удар Химеры молниеносен, но неизвестный негодяй успел отскочить назад и больше не рискует нападать. Мои губы искривляются в сумасшедшей ухмылке, обнажая длинные даже для орка клыки. Заговорщики растерянно мнутся у дверей. Их страх! Он питает меня! Я много сражался и часто убивал, но в ту ночь я впервые испытывал удовольствие от чужой смерти.

Два оставшихся мага вновь обрушили на меня смертоносную магию. Результатом стали еще два мертвеца среди защищавших их воинов. Один упал разрубленный водным бичом, другого сразила отскочившая от меня молния. Поняв, что заклинания против меня бессильны, маги стали пятиться назад, стремясь оказаться как можно дальше от черного лезвия Химеры.

Этого допустить было нельзя.

Вновь бросаюсь вперед прямо на обнаженные клинки. Сметя с пути пару рослых, но неуклюжих воинов, достаю одного из магов. С криком ужаса он падает на пол и, загребая руками, пытается уползти прочь. Крик переходит в бульканье. Уперев в мертвое тело ногу, высвобождаю Химеру. Последнему магу удается уйти. Жаль. Отступаю немного назад и перевожу дыхание.

Воины герцога мнутся около входа. Я насчитал около трех десятков. Слишком много для одного… Будь они похрабрее, или поглупее, то навалились бы все разом и задавили меня численностью, но для идущих первыми это верная смерть.

– Брось оружие – и будешь жить, – предложил Гхан.

Ага, так я и поверил!

– Я буду убивать тебя очень медленно, – пообещал я. – Ты, тварь, будешь молить меня о смерти!

Герцог отшатнулся и заметно побледнел. После чего торопливо скрылся за рядами своих воинов. Плохо иметь умных врагов.

Вперед вышла тройка воинов и медленно взяла меня в полукольцо. Нападать большему количеству было просто бессмысленно. В заваленной обгоревшими обломками спальне они бы просто мешали друг другу. Опытные воины решили измотать меня чередой схваток, а потом добить.

Пространства для маневра не было. Слишком увлекшись своей первой атакой и погоней за магами, я позволил отрезать себя от последнего пути отступления – дверей в смежную комнату. Минут пять я с яростью обреченного отражал их атаки, но три меча холодно и расчетливо теснили меня в угол. Шаг назад, и еще один шаг, и еще. Больше отступать было некуда, меня прижали к стене. Я покрепче перехватил Химеру и приготовился умереть.

Появление новых участников разыгрывающейся драмы осталось мною не замеченным. Впрочем, не только мной. Столпившиеся у дверей заговорщики, увлеченно наблюдавшие за ходом убийства, а назвать происходящие поединком не решился бы ни один, – были весьма удивлены десятку возникших за их спинами орков. Весь задний ряд был вырублен в считанные секунды, стены зала вздрогнули от дикого воинственного крика:

– У-р-р-р!

Один из теснящих меня воинов удивленно обернулся. Да благословит творец глупцов! Химера полоснула его по спине, и он упал. Через открывшуюся брешь я вырвался из ловушки.

У дверей уже шла кровавая потеха. Заговорщиков было больше, но напора напавших им было не остановить. Ха! Легче остановить горную реку, чем атакующих орков. Все было кончено в несколько мгновений. Последними погибли два воина, нападавшие на меня. Когда их зажали в тот злополучный угол, они бросили мечи, надеясь спасти жизнь. Орки не стали упускать такого щедрого подарка и тут же их добили. Не успел последний из заговорщиков упасть на пол, как я уже оказался в окружении лучших воинов этого трижды проклятого мира.

– Вы вовремя подоспели, – устало проговорил я, оглядывая их. – Где граф Сердрик?

Орки смущенно замялись, и я увидел, что в дверях под охраной двух рослых воинов стоит мальчишка-полукровка, качающий на руках младенца.

– Как? – хрипло спросил я.

Творец, когда же закончится это кровавое безумство?

Рядом со мной замер старый орк, его некогда черные волосы были белыми, словно лежащий на вершинах гор снег. Он слегка прихрамывал, но не похоже, чтобы это была свежая рана.

– Моя десятка несла стражу в западном крыле, когда они напали на дворец, – глухо начал он. – Мы стали пробиваться к покоям нашего господина, но не успели – все уже было кончено. В живых остались только оруженосец графа и его сын.

Я крепко сжал зубы и закрыл глаза. Вспомнился приезд Сердрика и Ларгориты в столицу, их счастливые, улыбающиеся лица… Моя вина! Не упредил, не уберег…

Я отомщу…

– Что будем делать, мой принц?

– В пригороде стоянка королевской армии. Мы должны вырваться из города! – Я зло усмехнулся. Теперь у меня появилась цель.

– Через ворота не пробиться, – покачал головой орк. – Во внешнем дворе сейчас идет маленькая гражданская война. Эти благородные, – «благородные» в его устах звучало как оскорбление, – словно с цепи сорвались.

– Пробиваемся к подвалам: там есть выход.

Орки окружили меня и оруженосца, баюкающего на руках ребенка, плотным кольцом. Любому, кто захочет отнять наши жизни, придется вначале пройти по их телам. Преданность орков правящей династии была сродни религиозному фанатизму.

Уже на выходе из напоминающей поле боя спальни я бросил взгляд на остатки того, что некогда было кроватью. Простите меня…

Дворец был полон криками и шумом боя. Дважды мы натыкались на отряды наемников, занятых своим любимым делом – грабежом, и вступали в бой. Все четче передо мной вырисовывалась картина заговора. Напавшие на меня носили цвета герцога Гхана и Сигурта, это были воины из их свиты. А сам замок был атакован с помощью наемников. Ховальд уже давно докладывал мне о прибытии в столицу нескольких «вольных отрядов», продающих свои мечи за деньги. Я тогда решил, что они рассчитывают на войну Восточного королевства с империей, желая продать свои мечи короне. И до сегодняшнего дня не придавал им большого значения. Как оказалось, зря.

Нас было тринадцать: я, десяток орков во главе с седым десятником и юный оруженосец-полуорк, несущий на руках младенца. До лестницы добралась только половина. Из десяти орков осталось лишь пятеро. Погиб оруженосец Сердрика, телом укрывший маленького Уритрила. У седого десятника на месте правой кисти роняла капли крови жалкая культяпка, туго затянутая кожаным ремнем. Да и остальные орки в порубанных доспехах выглядели неважно. Я и сам не избежал ран: узкий кинжал вошел в незащищенное кольчугой тело, прежде чем Химера навечно успокоила несостоявшегося убийцу. Орки хранили меня и ребенка не жалея своих жизней, но и они были не всесильны. Разумеется, у лестницы нас уже ждали…

Первый натиск мы отбили без потерь. Пятерка орков перегородила лестницу, словно плотина – речной поток. И наемники отступили, оставив на мраморных ступеньках добрую дюжину своих менее удачливых приятелей.

– Вниз не пробиться! Тут половина шакалов, штурмующих дворец, – хмуро бросил десятник. – Нужен другой выход.

– Выход есть! – неожиданно вспомнил я. – Дальше по коридору, в малом зале для гостей, есть тайный ход! Он ведет в город.

Мы с орком понимающе переглянулись: до него еще надо добраться.

– Мы удержим лестницу! Уходите, – сквозь зубы прохрипел он, не отрывая взгляда от толпящихся внизу наемников. Те разглядывали наш маленький отряд, словно стая волков – умирающего медведя.

Мне оставалось лишь устало кивнуть. Развернувшись, я побежал к малому залу. В который раз моя жизнь оплачивается чужой кровью! Увидев, что вожделенная добыча уходит, заговорщики бросились наверх, где их уже ждали орки. Под командой старого седого десятника.

– У-р-р-р! – догнал меня пронзительный боевой клич, от которого в жилах застывала кровь. Новые убитые и раненые покатились по мраморной лестнице.

Медведь, пусть даже умирающий, способен нанести не один смертельный удар…

А ведь я даже не узнал имя их командира…

Немилосердно болел и кровоточил проколотый кинжалом бок. Первый раз в жизни я пожалел о громадных размерах королевского дворца. Какой из моих предков страдал приступами гигантомании? Если двойные двери – то в два человеческих роста. А уж если коридор – то такой длинный, что не стыдно проскакать и на лошади.

Скорее! Орки еще держат лестницу!

Зал фехтования. Оружейная. Вот оно! Малый зал для гостей.

Распахнув дверь, врываюсь с обнаженным мечом в небольшой полутемный зал. Орки еще держат лестницу! Захлопываю дверь. Проклятье Падшему! На ней нет не то что гномьих замков, а даже обычных засовов! Время, Леклис, время! Бросив возню с дверью, хватаю одинокий факел и подбегаю к стоящим у стены рыцарским доспехам. За ними, надежно укрытый от любопытных глаз, прячется ничем не примечательный с виду камень кладки. Осторожно положив успокоившегося и заснувшего младенца на постамент с доспехами, просовываю руку за них и с силой надавливаю на слегка выступающий камень. За стеной раздается скрип и скрежет… и более ничего не происходит. Надавливаю на камень еще раз – бесполезно: старый механизм отказывается работать.

Шум в коридоре извещает: орки более не удерживают лестницу, все пятеро мертвы. Буйная орда протопала наверх и принялась обыскивать близлежащие комнаты.

Проклятая тайная дверь упорно не желала открываться. Я в отчаяньи ударил ногой в стену: именно тут находится этот проклятый ход! Снова раздался скрип и скрежет, и… часть стены сдвинулась, обнажая узкий проход. Свет факела выхватил из темноты несколько ступенек длинной лестницы, ведущей вниз. Не раздумывая ни секунды, хватаю в охапку Уритрила и бросаюсь в чрево тайного хода. Стена за моей спиной возвращается на свое место.

* * *

Мезамир бежал к темной громаде королевского замка. В городе хозяйничали отряды наемников и мародеров. Наступило их время. Городская стража была осаждена в своих казармах, а те редкие патрули, что обходили дозором ночные улицы, стали кормом для воронья. Грабежи, убийства и насилие поселились на ночных улицах, врывались в дома горожан. К отрядам наемников, коих было не так уж много, присоединились группы разномастного сброда, которого полным-полно в любом крупном городе. Отовсюду слышались крики, звон оружия; вспыхнули первые пожары.

Уже около самого замка вампир остановился. Прижавшись к стене, он осторожно заглянул за угол. Площадь перед воротами была оцеплена наемниками, на крышах домов прятались лучники. Безумцы, пытавшиеся вырваться из охваченного беспорядками королевского замка, становились легкой добычей.

Вампир насторожился: его чутье подсказывало, что принц рядом с ним. Он перевел взгляд себе под ноги.

* * *

Не знаю, сколько я, шатаясь, брел по узкому подземному ходу. Меня никто не преследовал. Сомневаюсь, что кто-то кроме меня вообще знал о существовании этого хода. Мы с Ольденом нашли его случайно, когда были еще детьми. В более зрелом возрасте мы неоднократно пользовались им, доводя до белого каления капитана Глока и его стражников, вынужденных искать наследных принцев по всему городу.

Трижды я спотыкался и падал. Подниматься с каждым разом становилось все труднее. Раны кровоточили, и с каждой каплей из меня уходила жизнь. Но я продолжал целеустремленно двигаться вперед, к выходу.

Я устал, смертельно устал бороться с собственной смертью. Слишком велика цена моих временных побед. Гоняясь за мной, темный жнец разит всех, кто меня окружает. Но за покоящегося на моих руках ребенка я был готов драться даже с Падшим и самим творцом. Именно это заставляло меня делать новый шаг. И еще один. И еще. Ненависть и жажда мести – нет, справедливого возмездия! – тоже гнали меня вперед, словно плети.

Плоть слаба, но дух сильнее плоти. Факел давно погас. Я брел в полной темноте, держась одной рукой за стену. Жаль, что у меня нет способностей вампиров. Проклятый ход никак не желал кончаться. В нос ударила мерзкая вонь сточных вод. Значит, близко выход. Этот ход был очень старым, прежде он выходил прямиком за городские стены, но город давно вырос из них. Случайно или намеренно тайный ход соединили с городской канализацией. Пройдя еще немного, я оказался перед грязным потоком. Тошнотворный запах стал просто невыносим.

Пройдя еще немного вдоль стока, я выбрался из подземелий и оказался на берегу Змейки – небольшой речки, протекающей через город. Ступеньки набережной показались мне необычайно крутыми, на половине лестницы я вновь споткнулся и стал падать. Уберегая от удара младенца, я завалился на бок. Рану обожгло огнем, словно в нее вошло раскаленное железо.

Встать удалось лишь с третьей попытки, каждое движение вызывало в теле новые волны боли. От потери крови кружилась голова, а Химера стала казаться слишком тяжелой. Силы окончательно оставили меня, и я потерял сознание.

* * *

Я не сильно удивился, если бы обнаружил, что очнулся в тюремной камере. Но я лежал на жестком, однако удобном ложе. Раны не болели: видимо, над ними поработала целебная магия. За плотной тканью походного шатра шумел просыпающийся военный лагерь.

– Мезамир? – удивился я, увидев склонившуюся над изголовьем моего ложа фигуру.

– Прости, Леклис, я тебя подвел.

– Потом! – одернул я вампира. – Что с ребенком, и как я тут оказался?

– С ним все в порядке. Я нашел вас в городе. И принес в стоянку королевской армии.

Я с сомнением посмотрел на фигуру вампира. Даже не представляю, как ему удалось это проделать. Я, конечно, не великан, но вряд ли был простой ношей для хрупкого подростка, коим выглядит Мезамир.

– Я виноват. – Вампир опустил глаза. – Я провалил твое задание и не смог предупредить…

Глупый мальчишка винил себя за то, что случилось этой ночью. Меня прошиб холодный пот: ведь я мог проваляться без сознания несколько дней!

– Давно я здесь? – спросил я.

Вопрос поставил вампира в тупик.

– И часа не прошло, – ответил он, поднимая глаза, – скоро рассветет.

Слава творцу! Нельзя терять ни секунды! Еще не все потеряно. Я мрачно усмехнулся.

– Помоги встать!

– Но целители сказали…

– К Падшему целителей! – перебил я вампира. – Всех офицеров ко мне, живо! Найди мне коня и доспехи. Потом возвращайся, у меня есть поручение для тебя.

* * *

Казарма городской стражи издали напоминала небольшой форт, выросший в центре одного из столичных кварталов. Приземистое квадратное здание с одним входом и высоко расположенными окнами, укрытыми решетками.

– У нас много раненых, капитан. – Глок слушал доклад сержанта сидя на полу и устало прислонившись к стене. Старая традиция одну из ночей спать в общей казарме с простыми стражниками, а не во дворце, – сегодня спасла ему жизнь. Городская стража была детищем Глока. Нет, стражники, патрулирующие город, существовали давно, но именно Глок – тогда еще молодой лейтенант – превратил городскую стражу из сборища ленивого, вечно пьяного сброда в четко отлаженный, рабочий механизм. Недаром столица Восточного королевства считалась одним из самых спокойных мест в империи. «Как давно это было!» – неожиданно изумился он.

– Многие ранены тяжело и без помощи целителей не доживут до полудня, – продолжал свой доклад сержант. – Нет известий от патрулей и тех стражников, что живут с семьями.

– Капитан, там этот… парлиментир! – В зал влетел запыхавшийся стражник, один из тех, кто нес дежурство у баррикады, перегородившей выход.

– Парламентер? – удивленно переспросил Глок.

– Ну да, он самый, без оружия и с белым флагом.

– Пойдем поглядим.

У баррикады дежурили не меньше двух десятков стражников. Площадь перед казармой была завалена телами. План застать городскую стражу врасплох с треском провалился, и наемники более не лезли на рожон. В свою очередь, сами стражники оказалась заблокированы в здании.

Парламентер действительно был. Глок мало удивился, узнав в нем графа из свиты герцога Сигурта.

– Чего надо? – спросил капитан, осторожно выглядывая из-за импровизированной баррикады.

– Храбрые воины! Ваша преданность короне достойна восхищения…

– Меня не купишь красивыми словами, – перебил вошедшего во вкус парламентера Глок. – Говори, зачем тебя послали!

– Мой господин предлагает вам сложить оружие! – прокричал парламентер.

– Может, нам еще самим себя зарезать, чтобы избавить вас от хлопот?

– Мой господин не собирается с вами расправляться. Хорошие стражники нужны всем. Вы верно служили королевской династии. Мой господин надеется, что так же вы будете служить новому королю Уритрилу II.

– Уритрилу II?! – не поверил своим ушам Глок. – А куда делся законный наследник принц Леклис?

– Принц Леклис мертв. Он был безумен и не достоин вашей верности.

– Мертв… – прошептал Глок. – Мертв.

– Что передать моему господину? – спросил граф.

Глок оглянулся на своих солдат. Он был уверен, что они примут любое его решение, но вправе ли он требовать от них умирать за мертвеца?

– Пусть нам покажут тело принца. Тогда мы сложим оружие, – решил он. Мысленно прося прощения у мертвого Леклиса.

– Они не покажут, – раздался за спиной знакомый капитану голос.

Глок резко обернулся: среди смущенно переминающихся с ноги на ногу стражников стоял глава воровской гильдии.

– Ховальд? – не поверил своим глазам Глок. – Как ты тут оказался?

– Решил вот сдаться лично тебе, – съязвил глава гильдии. – Прислушайся, капитан. Ничего не слышишь?

Глок до предела напряг слух. Несмотря на ранний час, город гудел как растревоженный улей. Но через этот гул доносились глухие ритмичные удары.

– Барабаны… – изумленно пробормотал капитан стражи. – Клянусь творцом, это барабаны! Орки… Орки входят в город, но откуда они взялись?

– Полторы тысячи прибыли в расположение королевской армии вместе с графом Сердриком.

– Кто ими сейчас руководит?

– А ты не знаешь, кому подчиняются орки? – иронично поинтересовался Ховальд. – Хорошо, тогда он просил тебе передать, что ритуалы – один из тех китов, на которых держится армия.

Глок выругался. В этот момент он был готов придушить главу гильдии.

– Что же ты тут словоблудишь?! И, кстати, как ты вообще сюда проник?

– Меня час назад посетил наш общий знакомый – Мезамир. Скажу честно: гильдия не собиралась вмешиваться в ваши властные дрязги. Но у принца есть средства убеждения. – Ховальд смахнул со лба капли холодного пота. «Много ты знаешь, капитан! Что твоя домашняя крепость, если у меня три тайных хода в сердце городской стражи. А вот как этот вампир обнаружил тайное убежище гильдии и ее казну?» – Мы еще раз поможем законному властителю. И я решил лично передать эти новости своему другу, – подытожил Ховальд, подмигивая Глоку. – Полчаса возни в подземельях – и вот я тут.

– Это который тебе тут друг? – удивился Глок. – Ткни пальцем, и он мгновенно вылетит из стражи. Пошли, покажешь мне тот путь, которым ты сюда проник. Когда все закончится, я прикажу замуровать его.

– Ладно, – покладисто согласился глава воровской гильдии. «У меня все равно останется еще два».

– Сержант, приготовить стражу к бою! – приказал Глок. – Помощь близка. Если появятся еще парламентеры, угостите их стрелами.

Барабаны известили не только капитана и стражников. Наемники не стали ждать королевских войск – пространство перед казармой стражи быстро расчистилось. Весть о вступивших в город королевских войсках всколыхнула город. Площади, бульвары и улицы закипели народом. Те наемники, которым посчастливилось погибнуть в ночных схватках, могли быть довольны: они умерли быстро и без мучений. Суд толпы скор и жесток, от него не спасут острый меч и стальной доспех. Шансы уйти от растревоженной толпы были только у организованных отрядов, и они, петляя по узким улочкам, рвались к городским окраинам. Шпионы гильдии следили за каждым их шагом и наводили на них отряды королевской армии. Из города удалось вырваться лишь единицам. Порядок, закованный в латную перчатку, возвращался на улицы столицы.

Город горел, дома пылали, как бумажные.

– Найдите магов, не могли же они все погибнуть, – пусть усмирят пожары! – приказал Глок. – Улица кожевенников уже превратилась в пылающий факел. Уводите оттуда жителей! Что слышно из центра?

– Королевские войска вошли в замок. Наемники бегут из города, словно крысы с тонущего корабля.

– Капитан, смотрите! – Один из стражников указал на объятую пламенем улицу.

По ней, в окружении отряда орков, ехал рыцарь. Процессия остановилась перед застывшим капитаном. Рыцарь стянул с себя глухой шлем, украшенный золотым ободком короны. На мгновение Глоку показалось, что в его лицо смотрит само воплощение смерти: ужасный череп, обтянутый истлевшей кожей, с черными провалами вместо глаз.

– Мой принц, – преклонил колено капитан.

– Встань. – В глухом, хрипящем голосе было столько скрытой боли и ярости, что по спине Глока пробежались предательские мурашки. – Орки взяли замок, и ты нужен мне там. Сегодня, как-никак, моя коронация.

Жестокая усмешка на губах Леклиса напоминала оскал зверя.

* * *

Дорога от дверей до трона была оцеплена орками. У самого подножья трона стояла на коленях тучная сгорбленная фигура. Я не без удовольствия отметил синяки и кровавые подтеки на лице Гхана. Если бы не мой строгий приказ брать герцога живым, орки разорвали бы его на мелкие кусочки, мстя за смерть своего господина.

За рядами орков толпились представители высшего дворянства, сильно поредевшего за сегодняшнюю ночь. Из преданных мне баронов центральных провинций осталось лишь трое. Остальным повезло меньше, а ведь многие из них прибыли в столицу с семьями. Во что превратился внешний двор, не хотелось даже вспоминать. Глядя на трупы детей и женщин, я понял, почему в устах красного дракона слово «светлые» было ругательством. Мы не дети творца, мы – его ошибка.

Церемония коронации была сокращена до предела. В воистину гробовой тишине я прошествовал к трону и склонил колени перед новым Верховным и последним боевым магом королевства – магистром Мартином. Прежний Верховный маг – магистр Тиллит – тоже не пережил этой ночи. По правде говоря, я совсем забыл про старого мага. А ведь он долгое время был советником дяди. После моего возвращения я виделся с Тиллитом раза три, не больше. Он был сильно болен и не покидал своих покоев в одной из башен. Теперь на месте этой башни была груда обломков, ставших могилой старого магистра и его убийц.

Верховный маг возложил мне на голову корону. Из толпы придворных раздались жидкие крики: «Да здравствует король». Вскоре энтузиазм дворянства сошел на нет, и в зале вновь повисла тишина.

Я сел на трон и перевел свой взор на замершего у его подножия Гхана. Взгляд зацепился за вышитый на груди камзола герцога родовой герб.

– Волк, – усмехнулся я, – волк…

От моей улыбки Гхана пробила нервная дрожь.

– Положите его! – приказал я.

Четыре дюжих орка быстро растянули Гхана на мраморном полу.

– Ты! – требовательно указал я на одного из стражников-орков, опирающегося на здоровый двуручный топор. – Дай мне свое оружие!

Орк беспрекословно подчинился приказу. Встав с трона, я, приняв из его рук топор и, удобно устроив его на плече, направился к распластанному Гхану, с ужасом наблюдавшему за моими действиями.

– Заткните ему рот! – повелел я оркам.

Один из них тут же запихнул в рот герцога самодельный кляп из какой-то грязной тряпки. По рядам уцелевшего дворянства пронеслись нервные перешептывания. Похоже, они не хотели верить в то, что сейчас произойдет. Оглядев их, я с усилием поднял топор над головой. Гхан попытался вырваться, но орки держали его крепко. Двумя ударами я отрубил герцогу ноги.

– Уберите от меня эту падаль…

Орки схватили скулящего Гхана за руки и поволокли прочь из тронного зала.

– Прижгите раны и выкиньте его в чаще леса, – напутствовал я их напоследок. – Волки будут рады родственнику. Да, и найдите слуг. Тут надо прибрать.

Остатки высшего дворянства с ужасом наблюдали за потянувшейся вослед оркам кровавой дорожкой.

– Ваше величество, что делать с остальными пленными? – спросил Глок.

– Пусть их повесят на центральной площади, – равнодушно пожал я плечами.

– Среди них много дворян… – осторожно заметил капитан.

Я раздраженно махнул рукой, понимая, к чему он клонит. По законам королевства лица, имеющие дворянское звание, не могли быть преданы «неблагородным» видам казни. Казнить их полагалось исключительно по приговору королевского суда и только через обезглавливание мечом или любым другим боевым оружием. Если меч или топор был острым, а палач умелым, результатом казни была быстрая и относительно безболезненная смерть. Если же оружие было плохо заточено или палач неловок, для отсечения головы могло понадобиться несколько ударов. Поэтому приговоренным советовали заплатить палачу, чтобы тот выполнил свою работу на совесть. Милая традиция…

– Вы не слышали приказа, капитан?

– Служу королю и королевству! – с каменным лицом выдохнул Глок.

Вряд ли мой приказ пришелся ему по душе. К Падшему! Церемониться с предателями я не собирался. Обойдутся без суда.

– Мародеров из числа солдат и горожан распять вдоль крепостных стен, – приказал я.

Похоже, с сегодняшнего дня не только эльфы будут пугать детей моим именем.

К Падшему! На пряники нет времени, так что будем действовать одним кнутом. Герцог Сигурт – вот кто тревожил меня больше всего. Ему каким-то чудом удалось ускользнуть из города. Ставлю жизнь в залог: сейчас он на пути в свои владения. А это значит – война. Поведение герцога Рокнара тоже настораживало: внешне он если не предан, то по крайней мере нейтрален, но я чувствовал: он ведет свою игру. Возможно, он даже более опасен, чем сбежавший Сигурт.

Я остался один. По окончании коронации орки вытеснили придворных из зала – те, правда, не слишком возражали, стремясь оказаться как можно дальше от нового короля.

– Ваше величество, герцог Рокнар нижайше просит аудиенции, – доложил один из орков.

– Просит? Хорошо, пусть войдет.

Рокнар прошествовал в центр зала и преклонил колено. Я внимательно осматриваю самого богатого вельможу королевства. Герцог Рокнар Хэпланд был типичным квартероном. Потомком от браков полуэльфов и людей – основного населения южных земель королевства.

– Рад видеть вас в добром здравии, сир. Сегодняшняя ночь была отвратительным кошмаром.

«Да, уж для тебя-то особенно, – подумал я, продолжая рассматривать герцога. – Чего же ты хочешь?» Сторонники герцога Рокнара с охраной и слугами в самом начале мятежа забились в одну из сторожевых башен. Где героически забаррикадировались и просидели всю ночь. Их никто не трогал.

– Слухи о ваших подвигах уже дошли до меня.

Он не обратил внимания на мою иронию: смутить Рокнара было трудно. С достоинством поклонившись, будто я его похвалил, он продолжил:

– Сир, вечером мы должны присягнуть вам на верность. Не скрою, многие из ваших верных подданных немного шокированы прошедшей коронацией.

– Принесите мне список всех недовольных, – жестко усмехнулся я.

Он проигнорировал эту завуалированную угрозу. Я тяжело вздохнул. С каким бы удовольствием я повесил его вместе с другими предателями! Но его причастность к мятежу не установлена. Меньше всего я хотел бы ополчить против себя его сторонников и все южные провинции.

– У меня очень мало времени и очень много дел, – холодно проговорил я. – Поэтому говорите прямо: чего вы хотите в обмен на вашу лояльность и подчинение мне?

Он внимательно посмотрел мне в глаза.

– Ваше величество знает, что у меня есть дочь. – Куда исчез этот напыщенный придворный тон?

– Странно, я ни разу не видел ее при дворе, – проговорил я, покопавшись в памяти.

– Я не мог представить ее раньше, сир. Ей едва исполнилось пятнадцать.

– Продолжайте.

– Ваша свадьба и рождение в будущем у вашего величества наследника могло бы укрепить веру подданных в незыблемость королевской власти. Боюсь, иначе многие могут принять сторону бежавшего Сигурта.

– Вы мне угрожаете?

– Пытаюсь предостеречь от ошибок, сир. Ваш отказ не сделает меня вашим врагом, как вы, наверное, решили. Я присягну на верность, но влезать ради вас в гражданскую войну не стану.

Вот оно что!

Я задумался, взвешивая все достоинства и недостатки данного предложения. Думал я недолго. Если меня поддержат все силы южных провинций, то герцог Сигурт будет обречен. Война будет выиграна до ее начала.

– Хорошо, после вашей присяги на верность я объявлю о предстоящей помолвке.

– Вы не пожалеете, сир! – Рокнар поклонился и направился к выходу.

– Я уже жалею, – прошептал я.

Коронация, похороны и помолвка в один день.